Пункт назначения - бесконечность. Часть 2, Гл. 7-8

Глава 7.
Океанский «Stone Skipping»

10 мая 20… года, 05 часов 20 минут,
Филиппинское море, западная акватория
Тихого океана, район о. Гуам

Взлетевший более трех часов назад с авиабазы «Андерсен» на острове Гуам самолет Боинг Е-3 Sentry (дозорный) Авиационной системы раннего предупреждения и управления (АВАКС) или «Борт 39-45, позывной Флай (муха)» находился примерно в ста семидесяти километрах на юго-запад от острова на высоте семи тысяч метров. Экипаж работал в штатном режиме, несмотря на то, что взлет был срочным, а полетное задание получено уже в воздухе. И это задание было из ряда вон выходящим: обнаружить и сопроводить приземление (скорее, приводнение) объекта Санта Клаус, то есть НЛО!

Командир экипажа майор Гленн Грант, прочитав телеграмму с полетным заданием, врученную ему бортрадистом Беном (по кличке Большой Бен из-за своего двухметрового роста), внимательно посмотрел на младшего сержанта. Тот, поняв невысказанный вопрос, попытался вытянуться по стойке смирно, саданулся головой о верхний край порога двери пилотской кабины и, сморщившись от боли, отрапортовал:
— Командир, здесь все точно. Ошибки в дешифровке нет, я дважды перепроверил.
— Хорошо, свободен.

Сержант, с трудом развернувшись в узком проходе, потирая темечко, протопал в свою маленькую конуру, напичканную электроникой, и с трудом втиснулся в нее. Впрочем, весь самолет был просто до предела забит этим добром. Можно было сказать, что для экипажа условия были еще сносные – места командира, второго пилота, штурмана, бортмеханика и радиста были просторны по сравнению с рабочими местами шестнадцати операторов РЛС. В кабине экипажа работал автономный климат-контроль, не то что в остальных отсеках самолета – один на всех без индивидуальной регулировки.

За кабиной экипажа располагался первый отсек, где находились рабочие места старшего оператора РЛС и его помощника, и чуть дальше – двух операторов сопровождения и целеуказаний и четырех операторов дальнего обнаружения. Во втором отсеке расположились восемь операторов. Каждый из двенадцати операторов дальнего обнаружения обслуживал тридцатиградусный сектор горизонта. Четвертый отсек – бытовой. Небольшая кухня с микроволновками и холодильным шкафом, через переборку крохотная столовая (на каждом борту по столику, один на два, другой на четыре места) с телевизором и небольшой видеотекой, еще через одну переборку шесть спальных узких мест для свободных от вахты членов экипажа и операторов и в самом конце – две туалетные комнаты. Дальше находилась только постоянно закрытая дверь в хвостовой отсек. Там ровными рядами вдоль бортов стояли электронные модули приемно-передающих устройств главной РЛС авиакомплекса. Шкафы с микросхемами протянулись на двенадцать метров к килю самолета, а там находился запертый на ключ командира люк, ведущий в хвостовую башню стрелка. Ложемент стрелка был подвешен на сервоприводных механизмах по центру кабины. Внушительного вида спаренная скорострельная авиационная 20-миллиметровая пушка М-61 «Вулкан» с двумя шестиствольными вращающимися блоками управлялась с помощью почти компьютерных джойстиков с программным обеспечением поиска, нахождения и сопровождения цели. Но место стрелка практически с самого момента сборки самолета и его пуска в эксплуатацию пустовало. Во-первых, сегодня этот авиационный артиллерийский «плутонг» был малоэффективен против истребителей даже старого, третьего поколения, а во-вторых, сейчас он был подключен к мощному компьютеру авиакомплекса и мог быть применен без участия стрелка, в автоматическом режиме, и даже с более высокой точностью.

Грант знал, что на рейд военно-морской базы «Арпа-Харбор» на острове Гуам вышли несколько боевых кораблей, в том числе атомный ракетный крейсер УРО ЮСС «Порт-Ройял» класса Тикондерога, пара скоростных сторожевых кораблей и малый противолодочный корабль с вертолетом на борту. «Неужели все это придется задействовать в этой экстраординарной операции?» – недоумевал командир.

Ровный гул моторов убаюкивал, а опущенные на стекла шторки светофильтров и цикадное пощелкивание множества электронных приборов создавали совсем уж нерабочую обстановку. Гленн искренне позавидовал своим коллегам, которые дрыхли сейчас без задних ног, покачиваясь в легких гамаках на веранде офицерского общежития авиабазы. Взглянув на второго пилота, он понял, что мысли его подчиненного бродят где-то там же. С другой стороны, когда еще доведется участвовать в подобной операции? Подумать только: они, возможно, увидят настоящий НЛО! Не дрожащие и скачущие кадры, снятые случайным свидетелем на слепую камеру мобильного телефона, не летящую шляпу, умело отретушированную с помощью фотошопа под летающую тарелку очередным психом или любителем розыгрышей, а реальный объект! С ума сойти…

— Гленн, курс 275, пожалуйста! — прозвучал в наушниках голос старшего оператора Даррелла Смита и вернул Гранта в реальность. Сейчас работала команда РЛС, и согласно инструкции он должен был стремиться к наиболее точному следованию рекомендациям Даррелла относительно курса. За все время барражирования в западной части Филиппинского моря, они меняли направление уже семь раз.
— Высота, скорость?
— Нет, Гленн, оставайся в этом эшелоне.
— Командир, — спустя несколько минут заговорил штурман. — Через пятнадцать минут придется сменить высоту до семи пятисот – сближаемся с гражданским рейсом 23-14.
— Слышал, Даррелл?

— Да, Гленн, это нам не помешает, крути свою баранку! — засмеялся оператор.
Нынешнее их задание и у Смита вызвало массу вопросов. Уж сколько он летает на АВАКСах, в том числе два с половиной года с командиром Грантом, ничего подобного в его карьере не было. Бывали иногда необычные засветки на экранах радаров, но они так и оставались непонятными и, видимо, все-таки атмосферными явлениями. Правда, не раз он слышал рассказы летчиков о встречах с НЛО, погонях, попытках сбить, но никогда не относился к ним серьезно. Он не склонен был упрекать авиаторов в вымысле, но считал, что в небе многое, при наличии толики фантазии и желания, можно принять за НЛО. Сегодня же он вместе со всей своей бригадой операторов и экипажем вынужден был констатировать, что в рассказах пилотов правды намного больше, чем можно было ожидать. В любом случае, какое бы задание ни было, выполнять его надо.

Грант произвел постановку Боинга на новый курс и включил автопилот. Неожиданно он почувствовал приглушенный внутренний радиообмен между операторами. Явно они что-то засекли. Начинается, подумал летчик.
— Гленн, курс 183!
— Выполняю! Штурман, следить за высотой и курсом! Бортмеханик – смотреть небо! Всем – пристегнуть ремни!
«Сентри», сильно опустив левое крыло, начал разворот на 90 градусов на юг.
— Есть, кэп! — ответил штурман. — Пошла потеря высоты и скорости. Курс 262… 260…
— Джерри, выбирай газ, выбирай! — приказал командир второму пилоту.
— Выполняю! — тут же ответил пилот.
Все в самолете ощутили значительную потерю веса, некоторые – неприятные ощущения в желудке. Но тут же на новой, более высокой ноте загудели двигатели. Где-то на камбузе упала и разбилась бутылка.
— Обороты 85 процентов! 86… 87… — докладывал второй пилот. — скорость 790…
— Высота 6 990… 985… 983 — это бубнил свое штурман. — Полет горизонтальный! Высота 6 985! Курс 245.

Тяжелый авиакомплекс постепенно нашел опору под крыльями, сбалансировал полет и закончил вираж, потеряв всего 170 метров высоты – сущий пустяк для такой махины и такого срочного маневра.
— Гленн, теперь, как только сможешь, курс 105, высота 6 200 — как всегда вежливо и спокойно попросил Даррелл.
На этот раз Грант заложил еще более крутой вираж и спустя всего две минуты они, опять немного снизившись, легли на нужный курс.
— Гленн, прошу связи с базой.
Старший оператор имел полное право по регламенту связываться с базой самостоятельно, без разрешения командира, и даже, при необходимости, по секретному индивидуальному каналу. Но, по сложившейся традиции, операторы не прибегали к этой неприятной для командиров экипажей практике.

— База один, я Муха! Веду две цели, даю координаты, азимут скорость и динамику… — Даррелл перечислил все необходимые параметры. — Продолжаю вести обе, до вашего указания!
— Муха, здесь База один! Ведите первую цель, высотную можете отпустить – это начал спуск с орбиты русский «Клипер». На нем и наши ребята, если вы помните. Его ведут отдельно и Плесецк и Хьюстон, так что они в надежных руках. Все внимание – первой цели! Если произойдет визуальный контакт – включить все бортовые камеры и снимать! Но главное – как можно точнее засечь место падения. Мы не знаем, утонет объект или нет, но если утонет – попробуйте поставить радиобуй.
— Буй? База один, как вы себе это представляете, здесь такие глубины! Его быстро отнесет течением. Да и мы не вертолет и не бомбардировщик, чтобы сбросить с высокой точностью. Плюс-минус пятьсот метров, не меньше,— вклинился в разговор Гленн.
— Муха, вы не рассуждайте, а выполняйте! У вас что, есть более рациональное предложение? Мы уж постараемся, чтобы ВМС подошли к точке как можно скорее. Более того – мы запеленгуем позывные со спутника.

— База один, — не унимался Гленн. — Я прекрасно помню, как мы с вами в прошлом году запеленговали упавшую «Сессну». Как морячки потом мучились? А ведь затонул аппарат не в самом глубоком месте, можно сказать, почти на Малой Магеллановой банке . Так что…
— База один, База один! — вмешался в перепалку Даррелл. — Объект вошел в зону четкой фиксации. Азимут 275, высота 19, удаление 820, скорость 2,4 маха! Оператор десятого сектора, вывести телеметрию цели на дисплей.
Началась обычная «спокойная суматоха» боевой работы.
— Даррелл, цель точно придет с кормы? — на всякий случай поинтересовался Гленн.
— Да, если не поменяет направление… Если не поменяет.
Пожалуй, это был тот редкий случай, когда Грант пожалел, что у его самолета нет зеркал заднего вида, как на машине.

— Герберт! — позвал бортмеханика Грант.
— Да, командир!
— Давай быстро отправляйся на пост стрелка, подсоедини к компьютерному коллиматору артиллерийской спарки видеокамеру и выведи управление сюда. Сможешь?
— Да, командир! Только…
— Люк я открою, не беспокойся.
Гленн поколдовал над компьютером, который монитором нависал у него с левой стороны, а клавиатурой постоянно мешал при работе с системами связи. Бортмеханик скрылся в проходе и двинулся к корме. Его продвижение сопровождалось шутками и комментариями операторов, которых он невольно задевал.
— Муха, я База один. В район предполагаемого визуального контакта вылетели два звена Ф-16, цистерна  тоже на подходе, на всякий случай, — доложили с Гуама.
Тяжелый «Сентри» нехотя набирал скорость.
— Гленн, разгоняй, как можешь, свой кирогаз. Объект нас догоняет и очень быстро, — скороговоркой проговорил Даррелл.

— Крис, полный газ! Взлетный режим! Взлетный!
— Есть, кэп, взлетный! — откликнулся второй пилот.
Турбины «Сентри» ответили нарастающим ревом, и все почувствовали, что их слегка прижало к спинкам сидений, кроме тех операторов, которые сидели спиной по ходу.

* * *

Тарелка, оставляя за собою легкий дымный след, снижалась и теряла скорость. Первая пара Ф-16 пошла на разворот, пристраиваясь к ней в кильватер. Спустя полминуты вторая пара выполнила маневр и зашла на цель.
Скорость НЛО снизилась до 1,9 маха, потом до 1,6…
«Сентри» в это время разогнался до рекордной для него скорости в 910 километров в час и шел параллельным курсом чуть сбоку и впереди.
— Всем наблюдать, снимать, отслеживать! — гаркнуло из штаба.
— Да чтоб вас всех приподняло и пришлепнуло!.. — в сердцах пробормотал Гленн.
— Ниже, ниже, Гленн! — заорал Даррелл.
— … вашу мать! Снижаюсь!
— Скорость обекта 1,2 маха, удаление 15, высота 6! — доложил оператор десятого сектора.
— Держать цель! — бросил Даррелл.
— Муха, Муха, я Танго! Вхожу в ваш квадрат… — это проявился заправщик КС-135 Stratotanker.

— Танго, Танго, я Муха! Немедленно покиньте квадрат 33-50! Повторяю…
«Вот только вашей керосинки здесь не хватало!» — выругался про себя Гленн.
В пилотскую кабину заглянул бортмеханик:
— Командир, я все сделал, можете выводить картинку на свой монитор.

Гленн пощелкал клавишами, и на его дисплее появилось изображение, получаемое камерой с хвоста самолета из кабины стрелка. Он пошевелил джойстиком управления артиллерийским комплексом, и вместе с орудиями камера послушно сместилась вбок.
— Отлично, молодец! — похвалил Герберта командир.
Тем временем корабль чужих, хоть и терял скорость, но все же нагонял «Сентри». Теперь он был в нескольких километрах от авиакомплекса, и его уже можно было увидеть невооруженным глазом, не говоря об оптических и цифровых трансфокаторах, установленных на видеокамерах.
— Скорость 0,97 маха, удаление 4 тысячи 300 метров, высота 4,5! — продолжал докладывать оператор.

— Муха, Муха, я Сапсан! Тарелка перестала дымить! — это прозвучал голос командира звена Ф-16, по-прежнему сопровождавших НЛО.
И действительно, дымного шлейфа за кораблем чужих больше не наблюдалось.
— Понял, спасибо. Штурман, где у нас там цистерна болтается? Они вышли из квадрата?
— Да, развернулись. Уходят на юг.
— Хорошо.
— Скорость 800… Командир! Объект поменял курс! — удивленно воскликнул оператор десять.
— Азимут? — тут же запросил Даррелл.
— 130! Удаление 2 тысячи, высота 3,9. Теперь заправщик по курсу! — тревожно сообщил оператор.
— Высота цистерны?
— 4,3!

— Танго, Танго, это Муха! Объект довернул вправо до 130, вы прямо по его курсу. Срочно поднимитесь до пяти!
— Муха, я Танго, понял, начал набор!
— Подбирай газ, подбирай, — приказал Грант второму пилоту, — Надо сбрасывать скорость…
Одновременно Гленн, управляя хвостовой телекамерой, поймал в объектив корабль чужих, зафиксировал цель и включил запись.
Тарелка, продолжая снижаться, больше не теряла скорость, а ее полет стал более ровным и плавным. Когда до поверхности океана оставалось около полутора тысяч метров, вокруг НЛО будто вспыхнуло почти невидимое, чуть голубоватое газовое пламя и окутало весь его абрис. Спустя несколько секунд объект практически исчез из видимого диапазона, и только легкие возмущения атмосферы и голубоватые всполохи могли указать на его местонахождение. В это время она догнала «Сентри» и пошла, снижаясь, параллельным курсом.
— Муха, я Сапсан, объект исчез из поля зрения! — спокойно, даже как-то равнодушно передал командир звена Ф-16, не страдающий, видимо, избыточной впечатлительностью.
— Засветка цели исчезла с радаров! Лазерные дальномеры не фиксируют объект! — доложили Дарреллу.

— Черт! Съемка ведется?
— Так точно!
— Муха, я Сапсан. Поправка: с трудом, но объект виден.
Посмотрев левее и немного вперед по курсу, Гленн тоже различил легкие невесомые и зыбкие очертания тарелки. Судя по всему, работало силовое поле. Оно было непроницаемо для радаров, но в видимом диапазоне не могло полностью скрыть объект, и он был виден не только как расплывчатый, туманный контур, но и как деформация предметов на удалении, на которые надо было смотреть сквозь защитное поле НЛО. Как расплываются очертания далеких автомашин в жаркий день из-за раскаленного асфальта, над которым поднимается горячий воздух.

— Вижу, Сапсан, спасибо!
— Операторам: вести объект визуально! — прозвучал приказ Даррелла.
— Что у вас там происходит? Я База один! Отвечайте! — раздалось с Гуама. — Муха, Муха, почему не докладываете?
Выматерившись про себя, Гленн кратко доложил на Базу суть происходящего в квадрате 33-50.
— … продолжаю снижение, но ниже пятисот не пойду – опасно. Скорость 360, — закончил он.
— База один, я Сапсан, доведу объект до поверхности, не волнуйтесь! — вмешался командир истребительного звена.
— Хорошо, Сапсан, только максимум осторожности, максимум!

Дальше события разворачивались стремительно, масштабно и феерически.
Тарелка на скорости в 230 километров в час снизилась до уровня поверхности океана и коснулась силовым полем верхушек невысоких волн, гонимых легким теплым ветром. На несколько десятков метров в стороны со звуком орудийного выстрела разлетелась белая пена, а на поверхности осталось белесое пятно. Пролетев еще около сотни метров на высоте метра-полутора, тарелка снова, уже сильнее, ударилась полем о поверхность воды. Опять была выброшена пена, и опять тарелка срикошетировала от воды. Это было похоже на полет плоской гальки, брошенной с берега параллельно поверхности воды и отскакивающей от нее при каждом касании, так называемый Stone skipping. Но скорость падает, каждый следующий удар о воду происходит все чаще и чаще до самого…

Наконец, при очередном, уже очень сильном ударе о воду, тарелка скапотировала и на приличной еще скорости под углом в 30 градусов воткнулась в море передним, срезанным ребром. Захлест волны, образовавшейся от такого удара, поднялся на высоту пятидесяти метров, а сама волна, с быстро погасшим буруном сверху, достигла высоты десяти-двенадцати метров и солитоном  покатилась на юго-запад. Несколько десятков секунд НЛО тонул, медленно покачиваясь с бака на ют. Это было фантастическое зрелище – практически невидимый призрачный корабль погружался в пустоту, созданную в воде вокруг него силовым полем. Наконец волны сомкнулись над верхней частью силовой сферы, и циклопический пустотный кокон с застывшим, как муха в янтаре, космическим кораблем внутри стал постепенно растворяться в лазурной глубине океана.

«Сентри» в это время уже делал обратный разворот для захода на точку затопления, чтобы сбросить радиобуй. Место погружения НЛО все еще выделялось на поверхности белесой плешью.
Гленн рискнул сбросить обороты почти до минимума и снизиться до критической высоты в 150 метров.
— Штурман! Наводи на цель! — приказал он машинально, хотя и сам отчетливо видел метрах в пятистах эту проплешину на легкой зыби поверхности. — Бортмеханик – к сбросу буя!
— Еще… еще… — шептал штурман. — Сброс!
— Есть сброс! Буй пошел! — тут же доложил Герберт.
— Взлетный режим, Крис! Набор высоты! — приказал Гленн второму пилоту.
— Муха, я Сапсан. Отбомбились. Отличная работа, буй сброшен точно. База один, срочно пеленгуйте! Буй будет сносить ветром! — это вклинился в радиообмен командир звена истребителей.

— Без паники, Сапсан, без паники. Уже пеленгуем… — несколько минут в эфире хранилось молчание, а затем:
— Все! Пеленг получен, точные координаты есть. Всем спасибо за работу. Все – домой!
Вскоре, подлетая к базе «Андерсен», Гленн, выполняя разворот и начиная посадочную глиссаду, увидел, что два сторожевика, стоявшие на рейде, взяли курс на юго-восток, к месту затопления НЛО. Судя по большим белым бурунам, они шли самым полным и часа через четыре подойдут к нужному квадрату.

Глава 8.
Пресс-релиз

11 мая 20… года, 11 часов 45 минут,
Пригород Женевы Мейран,
Швейцария

Пресс-конференция продолжалась уже почти два часа.
— … для продолжения изучения эффекта СИТ и разработок в этой области в целях создания глобальной сети беспроводной доставки электроэнергии мы планируем учреждение, возможно на базе ЦЕРНа, крупного научно-технического коммерческого центра.
— Так значит, альтруизмом здесь и не пахнет? — то ли спросил, то ли констатировал итальянский журналист.

— Не совсем так, — ответил Армон. — Мне довольно трудно отвечать сейчас, когда все планы по созданию и научно-технических мощностей, и бизнес-структур находятся даже не на бумаге, а в виде идей и замыслов. Тем не менее, скажу вам, что мы с профессором Дюмоном и профессором Арутюняном не планируем создавать корпорацию, единственной целью которой будет получение сверхприбылей, благодаря временной монополии на владение технологией СИТ. Основная наша задача – помочь человечеству сделать еще один шаг вперед в его технологическом развитии. Если это у нас получится, то мы с вами сможем приступить к решению очень многих застаревших, трудно решаемых проблем, которые десятилетиями копились и довлели над нами.
— Ну, например? — опять не унимался дотошный репортер из Ла Стампа.

— Ну-у-у… проблема голода. Перестав зависеть от производителей, изготовителей и поставщиков бензина, себестоимость производства сельскохозяйственной продукции значительно снизится и для крупных агропромышленных комплексов, и для мелких фермеров. Не знаю, я не экономист, но, думаю, что им даже выгодно будет в свою очередь тоже снизить продажные цены, увеличив производство за счет высвободившихся средств. Получается, что продуктов будет выпускаться больше, а цены будут ниже. Это, конечно, грубая схема, но суть, принцип верен. Кроме этого, доставка продовольствия в труднодоступные места планеты, где ведение сельского хозяйства затруднено или невозможно по природно-климатическим причинам, будет обходиться значительно дешевле. Я доподлинно знаю – русские коллеги рассказывали – что доставка всего жизненно необходимого на север Сибири стоит России колоссальных денег. Это у них называется, если не ошибаюсь, Северный завоз. Да и не только Сибирь. А Аляска, Гренландия, Шпицберген, Антарктида, Сахара, Гоби… Да мало ли еще мест на Земле, забытых Богом!

Господа, это пока все проекты, идеи и мысли вслух. Я и мои коллеги – физики, но мы привлечем и экономистов и финансистов и всех тех специалистов, которые будут разделять нашу философию сбалансированного, устойчивого и справедливого развития всего человечества, а не только «золотого миллиарда».
— Ну, здесь вы, похоже, правы. Положительный эффект от перехода на систему СИТ будет. Но только он будет сопровождаться и серьезными потрясениями мирового финансового рынка, и рынка углеводородов, и прочее. То есть надо быть готовыми к серьезному экономическому кризису. Еще не вполне понятно, как на все, что мы здесь слышим, отреагируют мировые лидеры добычи нефти, газа и угля, — встав с места, сказал обозреватель французского журнала «Национальная оборона». — Существует и еще одна составляющая вашего изобретения – военное применение СИТ. Как быть с этим? Вы же уже успели применить ваше изобретение? И довольно успешно! Шутка ли – сбить с Земли НЛО на орбите!
— Сбитая тарелка – дело не столько наших рук, сколько экипажа МКС-29 и командира корабля «Клипер», — вставил Арутюнян. — Кстати, они приглашены нами к сотрудничеству в работе на этом направлении.

Слово взял полковник Воган:
— Что касается военного аспекта, то могу вам доложить, что правительством Швейцарской Конфедерации принято решение о временном размещении прототипов оружия СИТ в Швейцарии. Одновременно наше Правительство, приверженное принципам нейтралитета, торжественно обещает не применять это оружие и предлагает всем крупным, в первую очередь ядерным, державам сесть за стол переговоров для выработки общих принципов по использованию этого изобретения. Но пока, повторяю, пока, СИТ будет храниться в Швейцарии. Кроме этого, до выработки международных механизмов в его отношении, научно-исследовательские и конструкторские разработки оружия СИТ (так называемые НИОКР) будут продолжены.
— А почему это Швейцария присвоила себе право распоряжаться изобретением? Я считаю, что СИТ – достояние высокоразвитых, постиндустриальных стран, — возмущенно прокричал чернявый журналист из «Нью-Йорк таймс».

— Профессор Дениэль Армон имеет двойное гражданство – одно из них швейцарское, и мне очень приятно, что он доверил свое изобретение именно Швейцарии – стране с двухсотлетней историей нейтралитета, — улыбаясь, ответил Воган и не удержался. — Что-то я не припомню, чтобы руководитель Манхэттенского проекта господин Оппенгеймер и военное ведомство США были в сороковых годах прошлого века сильно озабочены вопросом, кому бы побыстрее продать или подарить атомную бомбу, которую они изобрели!
— А теперь нас призывают «поделиться»! И кто? Ну, конечно, моралисты из США, те самые, которые и сбросили две атомные бомбы на головы ни в чем не повинных мирных жителей Японии, — неожиданно поддержал полковника бельгийский журналист.
В зале задвигались.

— Повторяю для непонятливых: СИТ будет контролироваться Швейцарией, пока не будут выработаны надежные международные механизмы, исключающие монопольное обладание и использование изобретения СИТ в военных целях. Все в руках наших партнеров – чем скорее они соберутся и согласуют документ, тем скорее они получат доступ к разработкам СИТ. Я искренне желаю, чтобы развитые страны – в первую очередь речь идет о «Ядерном клубе» – договорились по этому вопросу как можно скорее. Надеюсь, что всем будут предоставлены равные возможности. Если хотите знать, то мне совершенно не импонирует выступать в роли этакого международного Цербера или полицая. Все, больше мне нечего добавить, господа, — закончил свое выступление начальник швейцарского Генштаба.
Журналистская братия зашумела. Некоторым не нравилось, что гельветы так ведут себя по отношению к сильным мира сего, другие, и их было большинство, наоборот, злорадствовали – наконец-то англосаксов сунули мордой в говно! И поделом!

Но, в общем, позиция швейцарцев была понятна и достаточно логична. Они, по крайней мере, не ушли в подполье со своим изобретением, а лишь обуславливали его совместное использование подписанием международных договоров.
— А все-таки, полковник, что произошло в районе обсерватории Ля Барилетт? С кем вы там воевали, с зелеными человечками? — опять вклинился нагловатый представитель «Нью-Йорк таймс».

— Прокуратурой кантона Женева возбуждено несколько уголовных дел по фактам вооруженного нападения на представителей власти и граждан. Убежден, что все эти дела, а речь идет не только о боестолкновении у обсерватории, но и о нападении на базу «Муари-2000» и о событиях в Сатиньи, будут объединены в одно дело. Проводятся соответствующие следственные действия, и я не имею права их комментировать. Это прерогатива Прокурора кантона. Вы из какой, простите, газеты… а, вижу ваш бадж, — полковник ухмыльнулся и добил, — Не сомневаюсь, что ваша настойчивость в этом вопросе будет по достоинству оценена у вас на родине.

Репортер замер. Сидящий рядом с ним обозреватель «Национальной обороны» повернулся к чернявому и, неприязненно взглянув на него, громко, чтоб все слышали, сказал:
— Та-а-ак, опять ваши уши торчат! Воистину, вода без янки не освятится. Как вы всем надоели!
— Эй, полегче! — несколько испуганно огрызнулся американец. — Ничего еще не известно.
— Еще вопросы будут? — попытался сбить накал страстей профессор Дюмон.
— Да, конечно, — поднялась с места симпатичная высокая брюнетка в очках в золотой оправе. В руках она держала миниатюрный диктофон. — Лора Грандэн, журнал «Сьянс э ви». Мой вопрос не военного свойства. Профессор Дюмон, расскажите нам, пожалуйста, о начавшемся эксперименте в рамках ЦЕРНа. Мы все знаем, что коллайдер выведен на рабочую мощность. Каких результатов вы ждете, что надеетесь получить, и обоснованны ли опасения, что работа коллайдера может привести к вселенской катастрофе?

— Ничего себе вопросик! — улыбнулся Дюмон. — Если бы я мог на него ответить, мне смело можно было бы давать Нобелевскую премию! Но, вкратце, дело вот в чем.
Вы, конечно, знаете, что Большой Адронный Коллайдер (БАК) – это 27-километровый туннель, вырытый на стометровой глубине. Разгоном протонов в нем управляют 53 сверхпроводниковых магнита, которые нас частенько подводили – то перегрев, то серьезная утечка жидкого гелия. Ведь для их нормальной работы необходима температура, близкая к абсолютному нулю, или минус 273 по Цельсию. Само по себе достижение подобной температуры и глубины вакуума до уровня 10 в минус 13 степени миллибар, очень сложное мероприятие. Работая в этом направлении, мои коллеги из ЦЕРНа сделали несколько принципиальных научных открытий и запатентовали около десятка изобретений. Так что даже просто подготовка коллайдера к работе, сама по себе, привела к ощутимым научно-техническим открытиям. До последнего времени мы, скорее, «обкатывали» наше детище, и работали на энергии от 500 гигаэлектронвольт до 3,5 тераэлектронвольт, хотя рассчитан коллайдер на работу в режиме 7 тераэлектронвольт. То есть совокупная энергия столкновения двух встречных пучков достигнет невиданной доселе мощности в 14 тераэлектронвольт! Чтобы было понятнее, проиллюстрирую. Пламя костра – это 1 электронвольт на молекулу, термоядерная реакция – 1 мегаэлектронвольт, или 10 в 6-й степени электронвольт, т.е. в миллион раз мощнее. Энергия, которая передается коллайдером протонам, более чем в миллион раз выше, чем термоядерный синтез (14 х 10 в 12-й степени электронвольт)! Но даже эти предварительные прогоны на низкой и средней мощности были достигнуты впервые в мире. Самый мощный до последнего времени протон-антипротонный коллайдер «Теватон» в США развивал мощность ускорения пучка частиц до 1 тераэлектронвольт, и это был предел. С нашим же аппаратом мы заглянем намного глубже в строение материи, времени и пространства. Мы будем в состоянии смоделировать лабораторный мини Большой взрыв, с которого и началась Вселенная.
— Здесь я хотел бы остановиться и предоставить слово нашему коллеге, директору Бюроканской обсерватории профессору Ашоту Арутюняну. Его выдающиеся работы в области астрофизики и космогонии известны не только узким специалистам, но и любителям астрономии всего мира. Он доходчивее меня обрисует вам, что такое Вселенная, ее рождение, развитие и смерть. А потом мы вернемся к нашему коллайдеру.

Ашот повертел в руках очки, положил их перед собой на стол, окинул взглядом зал и заговорил:
— Спасибо, профессор. Меня еще мальчишкой просто притягивали вопросы устройства мироздания. Помню, я ночами не спал, все думал о том, что если у Вселенной есть начало, то не может же так быть, что до этого ничего не было! А если было, то что? Ломал я голову и над вопросами бесконечности. Как это понимать: БЕСКОНЕЧНО? Но, с другой стороны, если есть край мира, то – что за ним? Не мог я смириться и с мыслью о вечности. Все эти вопросы просто терзали мою голову и привели к тому, что я стал заниматься этим профессионально. То есть неизлечимо заболел космосом.

Теория Большого взрыва или ТБВ, как его часто называют астрофизики, вкратце такова.
Последние измерения реликтового излучения, или излучения, возникшего в начальный период существования Вселенной, говорят о том, что она возникла 13,7 миллиардов лет назад из однородной и изотропной среды с колоссально высокими плотностью, энергией, температурой и давлением. Достаточно сказать, что в момент Ноль Большого взрыва ВСЯ материя Вселенной находилась в неизмеримо малой точке с температурой порядка 10 в 32-й степени градусов по Кельвину! Такая невообразимая температура и чудовищная плотность называются соответственно Планковскими температурой и плотностью . После наступления момента Ноль события развивались с головокружительной скоростью. Уже через 10 в -43 степени секунд (так называемое Планковское время) гравитационное взаимодействие отделилось от других фундаментальных сил, и еще через почти неизмеримо малый отрезок времени (10 в -35 степени секунд от момента Ноль) фазовый переход вызвал экспоненциальное расширение Вселенной, которое получило название Космической инфляции. Некоторые называют это Раздуванием Вселенной. Проходя через этапы кварк-глюоновой плазмы, нуклеосинтеза и других, вплоть до рекомбинации, Вселенная вплотную подошла к рубежу, когда началось образование собственно элементов вещества. Примерно через 380 тысяч лет с момента взрыва материя стала прозрачной для излучения, которое, распространяясь повсеместно в пространстве, дошло до нас в виде реликтового излучения и помогло заглянуть в некоторые тайны возникновения мира.

Продолжающееся расширение Вселенной научно подтверждается эффектом Допплера  или «красным смещением», как его часто называют. Он заключается в том, что чем дальше от нас находится наблюдаемый объект (галактика или система галактик), тем сильнее в его спектре видимого диапазона проявляется красное смещение. Представьте себе, что вы стоите у железнодорожного переезда, к которому на большой скорости приближается поезд. Не доезжая нескольких десятков метров до переезда, машинист поезда дает непрерывный гудок на всякий случай. Пока поезд не поравнялся с вами, гудок будет высоким, звуковые волны как бы сжимаются и становятся короче. Но как только поезд проедет переезд и начнет удаляться, его гудок резко понизит тембр и будет звучать ниже – звуковые волны растягиваются и становятся длиннее. Принцип пружины.

Наша Вселенная имеет форму сильно сплюснутого мяча для регби с максимальным диаметром в 156 миллиардов световых лет. Это не ошибка! Согласен, зная время образования Вселенной – 13,7 миллиардов лет назад, можно было бы предположить, что свет от сингулярной гравитационной точки, с которой все и началось, удалился на 13,7 миллиардов световых лет в разные стороны. Это радиус, соответственно, диаметр в два раза больше – 27,4. Нет! Ошибка! Дело в том, что расширяется не только материя, но, как уже говорилось, и пространство. И если Вселенная в возрасте миллиона лет была в тысячу раз меньше, то и световой год был в тысячу раз меньше.

Расстояние до внегалактических объектов рассчитывается по закону Хаббла . Благодаря этим законам было найдено еще одно подтверждение и возраста Вселенной, и ее объема, и скорости разбегания галактик. Законы Хаббла говорят о том, что далекие галактики явно убегают от нас, и чем больше удаление, тем быстрее они это делают. Соотношение этих показателей и известно как постоянная Хаббла. Парадоксальное следствие открытия американского ученого таково, что галактики, удалившиеся от нас на критическое расстояние, будут убегать от нас быстрее, чем свет. Это расстояние называется горизонтом, по аналогии с горизонтом событий вокруг черной дыры . Результаты серьезных исследований нескольких международных и национальных астрофизических центров говорят о том, что убегающие от нас за горизонт галактики не столько движутся сквозь пространство, сколько само пространство разрастается, увлекая их за собой. Эти же исследования принесли немало необычных результатов, на которых можно строить некоторые предположения относительно дальнейшего космического сценария. Эти наблюдения, например, показывают, что Вселенная снова стала раздуваться, то есть начинается второй инфляционный период. Если это так, то Млечный путь вместе с нашей солнечной системой включил форсаж и начал удаляться от других галактик с заметным ускорением. То же самое проделали и все галактики – игроки на космической шахматной доске, и в будущем может случиться так, что дальние галактики начнут для нас гаснуть одна за другой – разлет пространства достигнет сверхсветовых величин, и свет перестанет доходить до нас. Все галактические игроки окажутся за горизонтом событий.
Экстраполяция наблюдаемого расширения Вселенной назад во времени, при использовании в качестве научного инструментария общей теории относительности, приводит к невероятному, но неизбежному выводу о бесконечной плотности и температуре в конечный момент времени в прошлом – в момент Ноль. В этот момент размеры Вселенной равнялись нулю – она была сжата в бесконечно малую точку, которая называется космологической сингулярностью. К сожалению, ни одна из серьезных космологических моделей Вселенной, включая сюда Фридмановские  модели №№ 1, 2 (вечнорасширяющиеся, бесконечные модели, но с разными метриками – Лобачевского и Евклида) и 3 (осциллирующая модель с метрикой Римана ), модель Лямбда-СиДиЭм и другие не может дать вразумительный ответ, что предшествовало моменту Ноль? Но в то же время, ни одна серьезная модель не отрицает возможности существования чего-либо до Большого взрыва. Американский астрофизик русского происхождения Г.А.Гамов  назвал эпоху, предшествующую Большому взрыву, Августинской… Признаюсь, что для меня это наивысшее таинство природы, та загадка, отгадав которую можно будет спокойно удалиться на пенсию и писать мемуары. Что же было ДО. Ну, вот и все…

В зале повисла тишина. Кто-то уронил карандаш, и он покатился, легонько стуча по паркету своими гранями и подскакивая на неровностях.
— Спасибо, профессор, спасибо, — искренне поблагодарил его Ален. — Честно говоря, я теряюсь в догадках, какой результат мы получим. Но, в любом случае, здесь будет работа не только для физиков, химиков, математиков и астрономов. Уверен, что любой результат окажет колоссальное влияние и на философию, и на теологию, и на социологию, на весь уклад нашей жизни! Смею предположить, не в обиду астронавтам будь сказано, что первый полет человека на Луну не может сравниться по масштабности потенциального результата с проектом, который мы условно называем «Вспышка». Уже сейчас многие известные умы планеты взбудоражены грядущим экспериментом. Подумать только – возможно, мы стоим на пороге понимания, откуда взялась материя, пространство, жизнь, в конце концов. Почему точка возникновения мира отстоит от нас именно на 13,7 миллиардов лет? Если после Большого взрыва разлет материи в виде межзвездного газа и уже сформировавшихся космических объектов происходит с большой, но конечной скоростью, то с какой скоростью распространяется пространство, а там, куда оно еще не «долетело», что есть? Или нет НИЧЕГО – ни материи, ни пространства, ни времени? Кстати, а является ли константой время? Или его не было до Взрыва, и оно тоже сейчас расплескивается по Вселенной с определенной скоростью, или скорость здесь понятие неуместное? А что было до Взрыва? Здесь я полностью солидарен с профессором Арутюняном – это великая загадка, может быть даже неразрешимая с точки зрения человеческого разума…
Есть ли конечное предназначение у Вселенной, вне зависимости от того, возникла ли она случайно или создана намеренно? Если есть, то какое? В чем логика этой гигантской, исполинской космогонической игры? Одна ли наша Вселенная в мироздании, или подобных вселенных бесконечное множество. Но все равно – откуда все это взялось?! Почему скорость света конечна, а время необратимо? Почему температура может быть бесконечно высокой при существовании ее нижнего предела в 1 градус Кельвина? И почему жизнь зародилась почти на самой нижней отметке этого непостижимого космического градусника, имеющего начало, но одновременно бесконечного? Куда делось антивещество, которое, судя по полученным результатам, возникло во Вселенной в равном количестве с веществом, что такое черные дыры, наконец, темная материя и темная энергия?..

Вопросов, уважаемые дамы и господа – несть числа. Ответов же пока почти нет. Но мы должны, я бы сказал, обязаны искать их. И не только потому, что полученные правильные ответы, в конечном счете, превращаются в технические новшества и изобретения, облегчающие нам жизнь, либо делающие ее более интересной, но и оттого, что пытливость и любопытство свойственны человеческому сознанию. Для меня и моих коллег-ученых разгадывание ребусов, которые ставит перед нами природа – само по себе удовольствие, не говоря уж об открытиях, которые случаются… Чего стоит человечество, не стремящееся постичь все тайны природы? Оно будет просто обречено.

Что касается опасений возникновения в ходе эксперимента Черных дыр, то вероятность этого так же ничтожна, как и падение на Землю огромного метеорита. Мы не видим никаких причин для серьезного беспокойства. Нас больше заботит четкая работа всех агрегатов и машин коллайдера, чтобы, не дай Бог, никто из сотрудников не «обжегся» о криогенные растворы, чтобы никого не ударило током и так далее.
— А как церковь относится к вашим исследованиям? Вроде бы из Ватикана были заявления, что запуск коллайдера станет Концом света! — с места вставил журналист «Каррера делла сера».
— Об этом надо спрашивать не меня, а священников. Но, насколько мне известно, к Апокалипсису приведет не коллективное изобретение ученых всего мира, а только и единственно – грех.

Пресс-конференция продолжалась еще некоторое время. Были заданы как стандартные, так и экзотические вопросы. Например, испанский журналист спросил, не является ли Гауди выходцем из космических сфер. На это профессор Арутюнян ответил, что уж если кто и был в истории Земли инопланетянином, то это либо Иисус Христос, либо Леонардо да Винчи. И, если хотят его мнение, то это, скорее, Леонардо…

* * *

Вернувшись из гостиницы Мовенпик, где проходила пресс-конференция, Дени, Ален и Ашот спустились на стометровую глубину нулевого уровня коллайдера по привычке через шлюз Босси. Воган и Циммерманн категорически отказались снять усиленную охрану с объектов. Удивительно, но французы, без особого шума, созвонившись с Департаментом обороны Швейцарии и переговорив затем с полковником Воганом, приняли решение тоже взять под усиленную охрану все объекты ЦЕРНа, находящиеся на их территории.
Все шлюзы ЦЕРНа ощерились крупнокалиберными пулеметами. У каждого входа в подземное царство электронов, протонов и других элементарных частиц, стояло по два БТРа и до двух взводов спецназа.
Дени и Ален уединились в лаборатории вместе с «хиппи», прихватив с собой инопланетный «гобой», а с Ашотом вышли на связь космонавты МКС-29.
— Месье Арутюнян, вас к телефону, Алекс Богатырев, вторая линия! — раздалось в коридоре по громкой связи.

Профессор пощелкал клавишами компьютера и на мониторе высветился Алексей Богатырев.
— Здравствуйте, профессор!
— Здравствуй, Алексей, привет Сергей, привет Ронни, — поздоровался Ашот со всеми, зная, что они сейчас вместе. — Как у вас дела? Как Тони и Пьер?
— С Тони, похоже, все будет в полном порядке. Пришел в себя, все помнит, кроме момента крушения станции, но врачи говорят, что это нормальное явление при сильном сотрясении мозга. Так что идет на поправку. А Пьер приземлился-то благополучно, но уж больно велики были перегрузки. Да еще при касании фара попала на довольно крутой склон и несколько раз перевернулась. С учетом того, что он провел на станции в полной невесомости больше месяца, ему трудно пришлось. Сейчас он в госпитале в Биаррице. Реабилитация займет не меньше двух-трех недель. Но в сознании, шутит, как всегда. В общем, обошлось. Могло быть и хуже. Станцию жалко. Американцы сейчас попробуют с помощью «Констеллейшна» поднять повыше те отсеки, которые остались на орбите, будем надеяться, что это у них получится. Тогда хоть часть станции удастся сохранить.

— Ну, в общем, новости больше положительные. Это хорошо. Теперь я вас слушаю. Кстати, зря не пришли на пресс-конференцию, было довольно забавно.
— Не успевали, Ашот Самвелович, никак. А дело у нас к вам вот какое. Сейчас на военно-морской базе США «Арпа-Харбор» на острове Гуам началась подготовка к экспедиции по нахождению и подъему, если это будет возможно, затонувшего корабля чужих. Кроме США, будут задействованы все страны-участницы проекта МКС. Приглашаются многие известные ученые с мировыми именами. Будут там и Дональд Сертиз, и Фридрих Ванхаймер. Приглашались и Дениэль Армон с Аленом Дюмоном, но они не могут пока покинуть ЦЕРН в связи с проведением эксперимента с коллайдером. Вас же, профессор, очень хотелось бы видеть в составе основной экспедиции.

— Заманчиво, заманчиво…
— Решайтесь профессор, такой шанс!
— А вы-то сами?
— Мы включены в состав экспедиции. Ронни и я вылетаем на Гуам уже завтра, потом к нам, надеемся, присоединится Тони и чуть позже Пьер, — ответил Алексей. — Сергей же возвращается в Плесецк, будет вместе с американцами спасать часть МКС, оставшуюся на орбите.

— Ладно, уговорили. Как там визы? Билеты…
— Профессор, ни о чем не думайте. Мы вам позвоним в ближайшее время и объясним алгоритм ваших действий. До свидания!
— Пока!
Профессор отключил связь и откинулся на спинке легкого кресла. Мог ли он когда-либо подумать, что ему доведется участвовать в работе экспедиции по подъему со дна океана космического корабля инопланетян, который он сам же и сбил при помощи оружия тех же инопланетян? Господи, это сон!

  Банка - отмель
  Цистерна - Авиационный топливозаправщик
  Солитон – одиночная аномальная волна. Эти волны достигают высоты 30 метров. Механизм их образования изучен слабо.
  Планк Макс-Карл-Эрнст-Людвиг (23.04.1858-04.10.1947гг.), выдающийся немецкий физик-теоретик, основатель квантовой теории, нобелевский лауреат по физике 1919 года.
  Допплер Кристиан (29.11.1803-17.03.1853гг.), известнейший австрийский физик-оптик.
  Хаббл Эдвин Пауэлл (20.11.1889-28.09.1953гг.), выдающийся американский астроном и астрофизик.
  Горизонт событий - граница области пространства-времени вокруг черной дыры, начиная с которой свет не может преодолеть гравитационное поле объекта.
  Фридман Александр Александрович (16.06.1888-16.09.1925 гг.), выдающийся российский советский математик и геофизик. Создатель теории нестационарной Вселенной.
  Риман Георг Фридрих Бернхард (17.09.1826-20.07.1866гг.), выдающийся немецкий математик.
  Гамов Георгий Антонович (04.03.1904-19.08.1968 гг.), американский астрофизик, один из основных создателей Теории Большого Взрыва, предсказал существование реликтового излучения. Ученик А.А.Фридмана.