Глава 22 заключительная

Глава 21: http://www.proza.ru/2014/09/13/495

                НЕ_МОЙ КРЕСТ

                Глава 22

  Наши друзья, как оказалось, очень серьёзно отнеслись к сегодняшнему дню. Илья даже сумел замениться на работе. Остальные были на дежурстве, но вскоре должны  подъехать и они. Мне очень хочется поближе познакомиться с ними, их внутренним миром. Ведь тема сиротства очень болезненна и хрупка. Люди, выросшие в любви и тепле семьи, не до конца могут проникнуться душой сироты. Их жизненные приоритеты иные. И перед ними, бывший детдомовец - ставший взрослым очень рано, никогда не будет откровенничать о том, что носит в своём сердце и душе. Факт спорный и дискуссировать можно до бесконечности.
 
  Пикник затянулся до позднего вечера. Компания подобралась душевная, доброжелательная. Добираясь сюда, на родину предков, мы и предположить не могли, кого повстречаем и какими гостеприимными, и уважительными окажутся наши родственники, и обретённые друзья. К вечеру уже трудно было разобрать, кто здесь гости, кто хозяева. На двух катерах катались по реке. И над ней же эхо разносило мелодии песен под звуки баяна, которым виртуозно владел Максим - муж Светланы.
Финальным аккордом прекрасного вечера стал салют, яркими брызгами осветивший Великую Волгу и окрестности. Гости разъехались а родственники остались ночевать. Нам с Андреем и Максимом опять довелось ночевать на сеновале.  Наступавшие выходные дни позволяли никому никуда не торопиться.
  Наутро проснулись поздно. Лишь я, по обыкновению проснувшись рано, тихонько вышел во двор. Голова тяжёлая, словно переборщил с культурой пития. Обдавшись водой, вытерся здесь же висящим полотенцем. И сразу почувствовал себя бодрее. Тётя Женя, увидев меня из окна, тоже вышла во двор и присела на уже нагретую солнцем скамейку. Немного поговорив об обыденном, подхватилась и ушла к соседке напротив - настойчиво звавшей её жестами рук.
  Субботний день провели в обществе Андрея и семьи Светы. Она, как и обещала, накормила нас изысканным блюдом из мяса сома. Это особым способом замаринованные, обжаренные куски мяса, выложенные слоями вперемешку с морковью и луком, и обязательно залитые соусом из домашней сметаны и томата. Затем блюдо доводится до готовности в духовке. Ближе к вечеру мы проводили наших горожан. Они уехали, приветливо помахивая руками из машины Максима.

  Ну а сегодня, женщины в сопровождении Николая решили съездить в город, побродить по базарам, магазинам. Гидом вызвалась быть Света, хорошо знающая город, где прожила много лет. Я не любитель толкаться в базарных павильонах и у палаток. Да и в магазинах ходить за женщинами, ощупывающими взглядами каждую вещь, тоже не по мне. Зная это Вера не стала противиться моему отказу.
  Мне хотелось побыть наедине с собой. Сходить к могилкам предков, посидеть и мысленно пообщаться с ними, поразмышлять. За все дни пребывания у своих истоков, мне так и не удалось побыть наедине с дорогим моему сердцу, и израненной душе, местом. Очень хочется побеседовать хотя бы с той берёзкой, в изголовьях отца и дедушки. Она ведь последней видела лицо человека, которого я так ни разу и не смог назвать таким простым, понятным всем без исключения, и в то же время очень важным для каждого, словом - папа. Накануне мы вкопали столбики и смастерили скамейку. И сегодня ничто не будет мешать мне сидеть, и в мыслях своих размышлять, гадать, каким было прошлое моего рода.

  Возле реки, за огородами дома, где живёт тётушка, большой луг - поросший множеством цветов. Насобирав большой букет, я разделил его на части. А придя на погост, расставил их в вазочки на могилках отца и деда, тётушки и её мужа. На последних увидел свежие букеты. И это уже не впервые. Кто-то уже несколько дней обновляет их, убирая увядшие.
  Присев на скамеечку возле памятников, задумался о той жизни, которой возможно жили мои предки. С фотографии на памятнике деда, уже сильно выцветшей от солнечных лучей, на меня смотрел бравый казак с лихо закрученными усами.
  Кто же ты был? Или крестьянствовал на этих степных землях? А может кузнечил - ударами молота оповещая Великую реку о начале дня. И эхо ударов о наковальню, словно набат, улетало далеко в степные просторы, которые когда-то топтали копытами коней наши пращуры-потомки сарматов. Но думай-не думай, это так и останется тайной для меня, навсегда! Лишь берёза, размахивая своей шикарной шевелюрой на ветру, что-то шепчет. Но её языка человеку не суждено познать. Можно только видеть, как она стоит, словно в поклоне, опустив свои ветви к земле.
  С соседнего портрета смотрят слегка прищуренные глаза отца, будто говоря: « Ну что, Сынок! Как тебе гостится на земле предков? Хотел бы я о многом с тобой поговорить, растолковать, но не дождался. А сам не посмел досаждать тебя посланиями. Теперь уже не смогу пояснить, как и почему так вышло.  Это не моя тайна. И я остался верен обещанию, данному когда-то фронтовому другу. » Глядя в эти немигающие глаза, мы ещё долго вели с отцом молчаливый диалог.

  Краем глаза я заметил человека, стоящего неподалёку и внимательно рассматривающего меня. Но мало ли людей приходит на погост в выходные дни?
  А я всё не мог оторвать глаз от портрета с такими знакомыми чертами лица, о чём-то сожалея в душе. И пристально глядя в застывший взгляд на памятнике, я мысленно сообщил отцу: - « Смерть твоя не осталась безнаказанной. Я выполнил свой долг и отомстил мерзавцу, посмевшему лишить меня счастья лицезреть твои глаза живыми! Хочу поделиться и своим решением по поводу твоих накоплений, за которые ты поплатился самым важным. Обещаю тебе, что моя доля пойдёт на благое дело!  »

  Неожиданно я почувствовал некий дискомфорт, словно в спину направлен палящий пучок света, целенаправленно пытающийся прожечь рубашку. Оглянувшись, вблизи увидел уже знакомую фигуру мужчины, продолжающего рассматривать меня:
 - Здравствуйте. Вы что-то хотите спросить? Может я чем-то могу помочь?   - спросил я и протянул близстоящему человеку руку. Но он стоял, как вкопанный. Вроде и стремящийся ответить рукопожатием, но не решающийся это сделать:
 - Я сначала представлюсь, а потом Вы сами решите подать мне руку или нет, - сухим, хрипловатым от волнения голосом ответил мужчина;
 - Я Фёдор, отец Виктора... - прозвучала незаконченная фраза, словно наткнувшаяся на некий барьер. Видимо он хотел добавить: - « ваш брат. » - но не осмелился произнести эти слова. У меня невольно перехватило дыхание от неожиданности услышанных слов: « Так вот ты какой, мой брат, породивший убийцу моего отца! » - мелькнула мысль Но сделав над собой усилие и взглянув на портрет, который словно угадав мои мысли, как бы приветствовал на правильный поступок, я протянул Фёдору руку и сказал:
 - НУ ЗДРАВСТВУЙ, БРАТ! РАЗ ТАК СЛУЧИЛОСЬ И ТЫ ОТВАЖИЛСЯ ПОДОЙТИ И ПРИЗНАТЬСЯ У МОГИЛ НАШИХ ПРЕДКОВ, ЗНАЧИТ НАМ ЕСТЬ О ЧЁМ ПОГОВОРИТЬ НА ЭТОМ СВЯТОМ МЕСТЕ. ЭТО ПОСТУПОК МУЖЧИНЫ, ДОСТОЙНЫЙ УВАЖЕНИЯ! - преодолев приступ нервной дрожи, охватившей всё тело, я добавил;
 - Присаживайся рядом. Если есть что сказать, говори. Я постараюсь тебя понять. Только встречу нашу я многие годы представлял немного иной. И большего, пока, мне сказать нечего.
 Продолжая называть меня на Вы, с неподдельной дрожью в голосе, Фёдор всё с той же хрипотцой сказал:
 - Я хочу попросить у Вас прощения за своего единственного сына. Это я виноват, что он таким вырос. Теперь пожинаю плоды своего воспитания.   
  Глядя на брата я не испытывал к нему ни злости, ни обиды. Единственное чувство, испытанное мной, жалость. И я подумал: « О, Боже! Даже в страшном сне, ещё месяц назад, и представить не мог, что встреча состоится в таком месте, и при непредсказуемых обстоятельствах. »
 
  Присев на надгробную плиту дедушки так, чтобы видеть моё лицо, Фёдор начал говорить, иногда с трудом подбирая слова от волнения и неловкости ситуации. Сам он вырос здесь. Затем закончил институт. Работал в городе, за рекой, где и женился. Через несколько лет появился на свет Виктор. Рос он мальчишкой смышлёным. Но по мере взросления, начали проявляться задатки афериста и склонность к лёгким доходам. Сам Фёдор, во все тяжкие увлёкся пьянством. И как следствие - развод с женой, которая забрав сына уехала в Челябинск, на свою родину. Несколько лет спустя Фёдор нашёл в себе силы и победил недуг. По настоянию родителей уехал к семье. Чтобы как-то совладать с дурными пристрастиями сына, уговорили связать жизнь с армией. Думали служба и дисциплина его изменят. Поначалу  всё было хорошо, пока не появились соблазны. Жена Вити, как утверждал он, не выдержав захолустной жизни, уехала от него. Да и внуков не дождались. А вскоре и сам Виктор оставил службу. Были основания полагать, что это не случайно, но перевоспитывать сына было уже поздно и бесполезно. После увольнения уехал сюда, к старикам. Иногда наведываясь, слышали, что сын ходит по ту сторону закона. Но ничего исправить было невозможно.
  И обо мне они слышали. Но Виктор представил, как какого-то проходимца, мотивировав тем, мол: коль нашёл истоки так почему не приезжает. По этой причине предпочли не отзываться. Только теперь, после всех событий, поняли, до чего докатился Виктор. А родительскую квартиру сын не продал. Фёдор с женой там и остановились. В его же доме селиться не решились, да и стыдно. Уж больно громкий резонанс прокатился по городу.
   
  Слушая откровения Фёдора в какой-то момент мне показалось, что всё это он рассказывает не мне а исповедуется перед памятью предков: - « Упустил я его! И всё из за этой проклятой пьянки!!! А теперь сидим вдвоём с Соней и размазываем слёзы по щекам. Людям в глаза смотреть страшно. » - такими словами завершил свой монолог мой двоюродный брат. Я в душе понял его. Сердце затрепетало сочувствием: « Он во всём винит себя! » И, как мне увиделось, исповедуясь, он пытается искать некие оправдания своей боли, стыда за себя и сына. Но в то же время я видел человека, которому трудно переварить случившееся в себе. А поделиться, открыться хочется, но некому. И своей откровенностью он пытается заслужить моё прощение и возможное восстановление родственной связи. Ведь и Фёдор понимал, чего я лишился. Такое простить очень сложно, но видя страдающие глаза я вдруг почувствовал некое наитие: « Сделанного вернуть невозможно, а жизнь продолжается - благодаря Всевышнему. И только Ему по праву распоряжаться судьбами людей! И где надо Он сам поставит точку или запятую. »

 Взяв руку брата в свои ладони, сказал ему, словно сбросив с себя тяжкий груз:
 - Если думаешь что я возненавидел тебя, ты ошибаешься. Жизнь научила меня
прощать. Я и сына твоего простил. Ведь он не ВЕДАЛ, что творит. Видит Бог, я не держу зла. Ведь ты не учил Виктора плохому! Скорее это происки Дьявола, ответственность за чьи-то поступки и грехи в далёком прошлом. Я поговорю со своими, вернее нашими сёстрами. Надеюсь и они поймут всё. С ответом мы наведаемся к вам. И для тебя я не Вы, а Ты. Как бы не было, мы братья! А к понятиям СЕСТРА и БРАТ я буду привыкать относиться бережно. Кстати, а где твоя жена?
 - Она у могилы Вити. Мы каждый день видели вас, но подойти я решился только сегодня, увидев тебя одного. А не узнать невозможно. Вы с дядей очень похожи. Я очень понимаю твою боль и разочарование. И ещё раз прошу прощения. - после последних слов Фёдор попытался опуститься передо мной на колени, но я не позволил ему это сделать и подхватив за плечи, усадил на скамейку:
 - Мы же обо всём переговорили! Зачем ты это делаешь?! Ведь мы не чужие!!! - тряс я его за плечи;
 - И если до тебя дошло.., пошли к Соне. Я хочу с ней познакомиться.
 
 Увидев слёзы в глазах брата, заставив его утереться и успокоиться, я потащил его в ту сторону, где впервые увидел краем глаза. Возле свежей могилы, заботливо обложенной полевыми цветами, на которой прислонившись к кресту стоял единственный венок, была ещё не старая, но совершенно седая женщина в траурной косынке. Заметив, что Фёдор возвращается не один, она уткнулась в колени, на которых стояла до нашего прихода и заплакала навзрыд.
  Подойдя, я осторожно поднял её с колен и привлёк к своей груди. Она попыталась что-то сказать сквозь слёзы, но я прикрыл ладонью губы и как можно спокойнее сказал: - « Всё нормально Сонюшка, успокойтесь и здравствуйте. Мы с братом всё обсудили и поняли друг друга. По этому поводу причин для переживаний нет. Федя сам всё вам расскажет. » Немного постояв, в молчании, я почувствовал себя лишним и понял, лучше сейчас оставить семейную пару наедине:
 - А теперь простите меня, необходимо вас покинуть. Наверно уже ждут и беспокоятся. А вечером мы наведаемся к вам. Номер телефона я знаю, а где остановились, помнит Алла. - с этими словами я медленно пошёл по краю кладбища к выходу, думая о тех результатах, которыми приходится платить людям за алчность.

  « ВЛАСТЬ ДЕНЕГ!!! » Кто придумал эту дурно пахнущую, но глубоко проникшую в Общество трактовку!? Видимо тот, кто погряз в этой власти, вознеся себя до невероятных высот в своих грёзах и больном воображении, сидя на куче, пахнущих плесенью времён, бумажек.
  «Власть денег над человеком!» Это уже более осмысленная фраза. Она действительно имеет основу, но звучит, как щелчок пыточного кнута над беспомощно распластанным телом.
  ЧТО ЖЕ ЭТО...!? Дар Божий, средство существования, или исчадие ада? Наверно и то, и другое, и третье. Смотря в чьих руках концентрируется основа. Хотелось бы за средства существования, но достойные. А пока существует понятие: « Деньги - исчадие ада », достойным пребывание на Земле быть не может!
  Деньги, это войны, коррупция, беды людей и целых народов. Наконец, средство накопления, обожествление их. И тот, кто молится на эти бумажки - человек неадекватный с травмированной психикой. Он никогда не способен произнести слово (Хватит). Ему постоянно мало. И в какой-то момент этот «павлин», единственное достоинство которого денежный хвост, запросто переступает любую черту. Будь-то черта человеческой жизни, совести, доброжелательности. Только холодный расчёт извращённого ума!
  И вот, у меня за спиной, в недрах земли лежит и постепенно превращается в тлен плод, который создал Идол денег. Но никто и никогда из касты таких людей не задумается, ослеплённый сиянием золота и холодным блеском камней, что наступит час расплаты. И Судья будет Безпристрастный, а бес-пристрастный канет в гиену огненную!
  Все они думают, что эта Кара обойдёт их стороной. А напрасно! Это не моя субъективность а констатация факта, происходящего позади меня. И Факт этот очень быстро забудется, растворившись в пространстве.

  Уходя, в мыслях своих я видел коленопреклонённую фигуру брата, который вместо радостных объятий от встречи с новыми родственниками вынужден был опуститься на колени, чтобы вымолить прощение за не им совершённое преступление.
  Вера всё поймёт. Большую часть жизни мы прожили вместе и я очень хорошо её знаю. Но как объяснить и поймут ли сложившуюся интригу сёстры? Смогут ли простить..?! За дни, проведённые вместе, я видел лишь фасады душ своих обретённых родственниц. Но у каждого человека существует и изнаночная сторона. К сожалению этих сторон сестёр я не знаю. Привык доверять не единичным, а долгосрочным фактам! Остаётся лишь уповать на положительный исход развернувшейся ситуации.

                P.S.

<< Наша цель пребывания на Земле, научиться любить другого человека. >>
               
                / Рэймонд Моуди /

                КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ