ДДД или дом для дожития. Глава 7

- Ну, когда мы уже поеде-ем? – С порога и плаксивой скороговоркой:
- Ждешь, вот когда я сдохну, никуда не съездим.
- Да, баб Тонь, соберемся и все, мы в пути. Потерпи еще чуток, вот все точно, на этой неделе поедем. Я все ждала, когда вы выздоровеете, - схитрила она.
- Да, не выздоровлю я…вот помру и не увижу моих деток.
- Какие детки? Вы ж на кладбище хотите?
- Так вот на кладбище они и есть, - нетерпеливо продолжила старушка.
- Ну… ну, хорошо, на этой неделе обязательно,- отвечала девица, потупив, взгляд, ей было неловко и стыдно: да, она тянула время. «Придется ехать»,-подумалось ей, и вот ворвавшись в дом, она уже торопит бабулю и та, роняя очки, поспешно семенит за ней. 

   Лифт, бряцая дверями, неумолимо закрывается, и в ответ на громкие просьбы, твердо и категорично следует:
- Обед, надоели уже, ждите.

   Баб Тоня, облокотившись на ее руку, скрипя и стеная спускается по лестнице с высотного третьего этажа, а затем падает в изнеможении в темную глубь машины. По дороге она ворчит, что поздно поехали, что девица не довезет ее живой, на что та, гаркает (не может потерпеть) и устанавливается благодатная тишина.

   Они едут долго. Дорога становится все хуже и хуже, мрачное беспокойство за машину гложет «благодетельницу». Ни вывески, ни намека на эту злосчастную деревню. И вот среди золотых подсолнухов и белых облаков, вожделенная надпись: «Бахмутовка».
- Баб Тонь, ну эта ваша деревня?
- Да, что ж я знаю,- отвечает та, - я четырнадцать лет здесь не была, да и не вижу ничего.
- Ну, хотя б свою деревню, вы должны узнать- злится девица.
- Вроде моя… позвони Василию.

   Василий! Мой человечище. Одинокая старушка не родственница ему, но он, не страшась расходов, где-то из Подмосковья, корректирует путь, да и сейчас, вновь им помог:
-Я Антонины брату позвонил. Вас встретят. Остановитесь у колодца.

   Остановились. Широкая деревенская улица.  И тишина.
Долго сидели в машине. Ожидали, что кто-то выбежит, подхватит бабульку под руки и зашумит-забурлит встреча. 
Из соседнего двора выглянула женщина:
- Вы чо?- Испуганно, - привезли ее назад?
- Да нет, на полчасика…
- А-а – вздохнула она с облегчением,- ну так вот стучите, счас откроють.

   Постучали. Злобным басом отметилась собака. Калитка недовольно заскрипела:
- Заходи уж, коль приехала. Сейчас муж выйдет.
Баб Тоня, опираясь на палочку бочком пробиралась вперед.
- На вот, печеньки тебе привезла,- протягивала она по-олный пакет с печеньем, конфетами, ведь в прошлые времена с пустыми руками не приходили, и на свой жалкий остаток пенсии, вопреки возражениям девицы, она наполнила пакет, и, предвкушая радостный визг детворы, весь путь крепко держала его в руках.
-Ой, да нужны мне твои печеньки,- как от мухи отмахнулась баба,- забери их с собой.
- Не, я с тобой не поеду, болею - ответил внезапно появившийся мужчина. Небольшая перепалка, шум, гам. Перед носом девицы захлопывается дверь. «Уже вторая на сегодня» - сонно отмечает она, и устроившись в машине, готовится к долгому ожиданию.

   Через пару минут баба Тоня вышла, ее вела женщина средних лет, миловидная и чуток смущенная.
   По широкой ухоженной дороге доехали до кладбища и пошли вверх по узкой извилистой тропинке.
Женщина постоянно извинялась:
- Ну, вот заросло, так что ж… мы убираем, убираем ... и на Пасху и осенью будем, зарастает и ничего тут не поделаешь.
 –И то, правда,-подумала девица, она вообще не ходила на кладбище, а где-то потерянная могилка любимой бабушки наполняла ее смутной тревогой: «бедная, бедная бабушка, как в воду глядела.»
-Вот ваш папа здесь ле… - попыталась сказать женщина, но баба Тоня уже целовала холодный памятник и, срываясь на крик, говорила:
- Папа, я здесь, папочка милый, я счас к деткам пойду, я так хотела с вами побыть…
Назад они ехали молча, дорога казалась ровной и девица светло улыбалась.

- Радуйся, милая,- Мой дар -  ведь иначе тебе не выдержать этих стариков с их немощами и говорливостью, - совсем слабая ты.


Продолжение следует.