Прощай, Ворон. Свинья в тельняшке

               
    Рубка лодки выскочила из зеленой воды, как пробка. Видать командир энергично продулся. Выскочила  прямо по курсу «Ворона» и настолько близко , что отворачивать было уже бесполезно.

 Командир с криком: «С У К А !!!» сам кинулся к машинному телеграфу и резко передернул указатели на «Полный назад». Маневровщики сработали мгновенно. Корабль аж затрясся, когда  они экстренно подали пар на лопатки турбин заднего хода. Счастье, что корабль шел малым ходом.

   А рубка лодки как внезапно выскочила из воды, так внезапно  и  ушла под воду.
   -- Удушу гада!, --  без конца повторял командир. Он побелел, руки его дрожали , на лице застыла страшная гримаса. Еще бы! Чуть лодку не протаранил! Отвечать пришлось бы по полной. И не имеет значения, что инициатором  была  лодка.  В уставе записано, что при экстремальной ситуации «командир дожен принять все меры для предотвращения...»     Комиссия обязательно найдет, что командир «Ворона» принял не все меры и отправит дело в суд.  Командир всегда виноват.

     Например: 21 октября 1981 года при подходе к Владивостоку дизельная подводная лодка С-178 была протаранена "Рефрижератором-13" и затонула. Погибли 32 человека. Хотя виновником столкновения был рефрижератор, командира подводной лодки капитана 3 ранга В.Маренго осудили на 10 лет лагерей. И подобных примеров в истории флота полно.

     На мостик поднялась медицина. Фелдшер Михаил Петрович предложил командиру выпить голубое снадобье, налитое в мензурку. Это был фирменный  напиток  федьдшера: спирт пополам с белым вином, подкрашенный метиленовой синькой.  Командир выпил снадобе залпом:  «Сапсибо, Петрович!», -- и вскоре отмяк, отошёл, а затем передал управление кораблём вахтенному офицеру.

    Сигнальщики засекли номер на рубке. Это была болгарская подводная лодка. В описываемый момент в зпадной части Черного моря прохдило большое совместное учение болгарского и советского флотов. Это было редкое событие.

      Болгары всегда декларировали свое уважение к России и даже  иногда называли русских братушками. Но как-то так получалось, что, когда на братушек нападали злые вороги, Болгария всегда бвла в союзе с этими ворогами. Что в 1МВ, что во 2МВ. И теперь Болгария является членом НАТО – главным врагом России. Отчего такое?

    После разбора учений советские корабли ушли  в Севастополь, а «Ворон» остался в Варне ожидать двух штабистов, которые что-то там решали со своими болгарскими коллегами. В первый же день стоянки командир надел выходной мундир и отправился на местный подплав  «учить урода».

 Урод оказался знакомым команддира. Они вместе были на сборах. Болгарин тут же организовал стол.

  -- Так какого черта ты выскочил у меня под носом? – начал командир.

  -- Хотел тебе помочь. Слышу ты ходишь и ходишь, а меня обнаружить не можешь. Думаю, дай покажусь, ну и подвсплыл немного.

   --Подвсплыл, подвсплыл! Я ж тебе чуть корпус не пропорол. Спасибо моим маневровщикам, четко сработали. А то бы мы с тобой сечас не беседовали.

    Подошли еще офицеры. Среди них был местный политик, который, услышав, что русский командир не знает, чем занять своих матросов, пообещал организовать для команды «Ворона» экскурсию в местный колхоз.
 
   На экскурсию выделили 20 матросов и двух офицеров: командира машинно-котельной группы Барсукова и минёра Ивина. Возглавил команду замполит. Он долго инструктировал матросов,  как  вести себя с болгарами, что можно делать, что нельзя. Особенно нельзя было принимать от населния спиртные напитки , ну и, конечно, -- пить вино и водку.
 
         Как же все-таки были далеки корабельные политики от жизни, какие они были формалисты и зануды. И еще – бездельники. Вахт они не стояли, дежурств не несли, в работах не участвовали, по тревогам на боевой пост не бегали. А что же они делали, чем занимались? Да вот и занимались разными пустыми беседами,  бесполезными инструктажами.

     Автобус быстро довез экскурсантов до колхоза, который располагался в живописнейшем месте у моря, на берегу веселой речки. Моряков встретил председатель. Он показал птицеферму, пасеку, школу и колхозный дом отдыха, где по две недели отдыхают все члены кооператива.
 
   Когда корабельный «комсомолец» (да, была такая офицерская, политическая дожность) составлял список экскурсантов, народ записывался не очень активно: «Что мы колхозов не видели, что ли?». Но оказалось, что болгарский колхоз не чета советским.  Да и не колхоз это был, а сельскохозяйственный кооператив с оригинальным уставом.

     Моряки были очарованы видом белых домиков, отороченных подсолнухами, виноградными кистями, пышными цветами. Цветы были везде. Даже на скотном дворе обильно цвели разноцветнветные астры. После показа кохозных достпримечательностей, хозяева отвели гостей на пляж. Освежившиеся вороновцы были приглашены к столу, накрытому под густыми каштанами в саду дома отдыха.
     На столе скромно стояли две бутылки с каким-то напитком и тарелочки, на которых были разложены ломтики сыра, зелень и порезанный помидор.

      «Не густо, -- подмал Барсуков. – Что-то жмутся кохознички.»

    Четыре красавицы (у минера аж слюнки потекли) разлили содержимое бутылок по керамическим стопкам. Оказалось, что бутылки содержали не «какой-то напиток», а сливовицу – сливовый бренди. Сливовица – это серьезно. Крепость её колеблется от 45 до 52 градусов.

        Председатель встал и на очень приличном русском языке произнес: «Я предлагаю выпить за советско-болгарскую дружбу». Все матросы уставились на замполита. Того внутренне корежило, но он был вынужден кивнуть головой: за дружбу же. Стопки вмиг были осушены.  И тут же стол заполнили батареи бутылок красного вина, блюда с салатами и отварными овощами. Девушки поставили перед каждым гостем тарелку с большим куском молодого барашка, политого коричневым соусом.  И пир закипел!

    Через очень короткое время замполит что-то шепнул председателю на ухо. Бутылки исчезли и появился самовар. Началось чаепитье с медом, вареньями, с вкусненной деревенской выпечкой. После выступления местной художественной самодеятельности гости засобирались домой. На прощание председатель, под аплодисменты колхозников, приподнес вороновцам на резном деревянном блюде, накрытым расписным рушником, бочонок вина, а девушки вручили замполиту живого поросенка. Благодарные моряки с некоторыми затруднениями погрузились в автобус и отпралвились в Варну.

    Что делать с подаренным вином, все знали, а вот что делать с Люськой (так матросы окрестили поросенка) не знал никто. Никто не знал, а трюмный Ермолаев знал. БЧ-5 имела на берегу маленькую каморку, где хранились разные громоздкие железяки, краска. Заведовал каморкой Ермолаев. Вот в неё-то он и поместил Люську: «Подрастет – на камбуз сдам».

     Похолодало. Ермолаев сшил для Люски сюртучок из старой тельняшки. Это была картина, когда поздно вечером на опустевшую стенку выходил Ермолаев, ведя на поводке полосатую Люську. Вахтенные у трапа шутили: «Эй, Ермолаев, смотри не простуди свою гёрлфренд!»

    Однажды Ермолаев забыл закрыть свою каморку и Люська днем выскочила на стенку, да прято под ноги командиру бригады.  То-то было визгу. Не поросячьего, а командирского: «Что за свинья в тельняшке!? Убрать немедленно! Кто допустил этот бардак!?»    Командир «Ворона» получил замечание, замполит тоже что-то поимел по своей линии, а Люську забрал мичман с «Сарыча». У него было небольшое подсобное хозяйство.

     Утром наметилось некое движение между кораблями и штабом бригады. Это моряки со сторожевиков спешили на вернисаж.   На асфальте перед штабом бригады цветными мелками была изображена свинья в тельняшке. Животное имело человеческое лицо очень похожее на лицо командира бригады. К обеду карикатуру смыли, но кличку было не стмыть. Впредь комбрига  иначе как свинья в тельняшке не называли. Хотя командир был толковый.

_______________________
Фото автора.