Девчата из ателье

В восьмидесятых годах прошлого века нашу бригаду из 7 молоденьких девчонок, называли ударной комсомольской. Мы работали в ателье высшего разряда. Нашими руками были сшиты тысячи женских изделий: от простых и свадебных платьев до конкурсных изделий. В бригаде мы жили одной дружной семьёй: ели борщ из одной тарелки, делились женскими секретами, и набирались мастерства в работе. Мы были всегда модно одеты. Помню, Пугачёва спела «Маэстро» в платье с фигурной кокеткой из кружева. И что? На зависть всем многие из нас уже через день ходили в таком же маэстро. В те времена хорошие закройщики и портные были в цене. Мы дружили с девчатами из парикмахерской, магазинов, в каждой бригаде были свои знакомые среди гинекологов и стоматологов, как бы это странно не звучало сегодня. Тридцать лет назад, во времена повального дефицита, все сферы услуг были взаимно дружны. Сегодня, когда все рынки завалены китайскими и турецкими вещами, в услуге портного уже мало кто нуждается. Но все-таки, как говорит моя мама: «Портной и в войну выживет». Да я и сама знаю, одна воспитывала двоих детей, и в годы перестройки и в двухтысячные – без работы, а дома: кому юбочку, кому костюмчик сошью, глядишь, – на кусок хлеба заработала. И так все, кто умеет, что-то делать своими руками. В девяностых годах наше ателье несколько раз перепродавали, в итоге распалось всё бытовое обслуживание. И жизнь нас раскидала кого куда.

Наша бывшая бригада поддерживала друг с другом связь, но не виделись с некоторыми много лет. И вот мы решили встретиться в уютном кафе и вспомнить молодость. Выпивали и как в те давние времена весело болтали, вспоминая нашу счастливую жизнь. Потом решили, что каждая расскажет, как жила все эти годы. Во главе стола сидела наша всеми любимая, знаменитая закройщица Катерина.

Катерина

Она была удивительно шустра, в рабочее время успевала и нас всех обеспечить работой и своё, прострочить. Её «Зайчика» (так она называла своего мужа) после учёбы в институте проводила в армию. За два года, что он служил, Катерина купила подержанную машину, построила гараж и пристройку к дому. Она, единственная дочь у родителей, вышла замуж за своего соседа – Зайчика. И жить бы сватам-соседям в радости, да только одна беда их объединяла – у них не было внуков. Катерина была замужем уже двенадцать лет, но муж, переболевший в детстве свинкой, по приговору врачей вряд ли сможет быть отцом. Свекровь и родня мужа предлагали взять малыша из детдома, но ей хотелось родить самой. А она так любила мужа и мечтала иметь ребёнка, что готова была на все врачебные истязания. Они изъездили все институты, платили большие деньги, лечились, но всё напрасно.

Как бы то ни было, однажды на работе Катерине стало плохо. Побледнев, она потеряла сознание. И врач со скорой помощи, улыбаясь, объявила о долгожданной беременности. Все девчата поздравляли, целовали, радовались за подругу, так будто выиграли в лотерею. Потом, сидя в тесном кругу, Катя призналась, что отец ребёнка – посторонний мужчина. Немного взволнованно она пересказала нам последний разговор с пожилой, умудрённой опытом, профессором из Москвы: «Не мучь себя, деточка! Найди себе здорового мужика и рожай! Это там за границей кое-какой опыт есть, а в нашей стране, только экспериментируют». – Катерина задумчиво улыбнулась, вздохнула и продолжила: «Вот я и отважилась на такой шаг. А то мои родители уж сколько раз говорили о разводе. Мечтают выдать меня за кого-нибудь, и иметь внуков. А как я Зайчика своего брошу? Я же люблю его больше всех на свете! И ничего, что он выпивает, и пусть зарабатывает мало. Зато как он меня любит?! Такие слова ласковые говорит, что голова кругом идёт! И по хозяйству он у меня главный: и уберет, и приготовит. А моё дело – строчи, как пулемётчик за машинкой и денежки зарабатывай! – вся, светясь от удовольствия, ободрительно сказала она. – И ребёночка призн;ет как своего, я уверена. А будет возражать – уеду! Я нигде не пропаду! А он без меня сопьётся, и мамашка его это знает. Да-а! Жаркая перепалка мне предстоит со свекровью, и укоры её придётся всю жизнь терпеть, это я точно знаю! – сочно протяжно продолжила Катерина. – Для меня самое главное теперь и людские сплетни пережить. Ничего! Люди побрешут, посудачат и забудут! Зато у нас ребенок будет! Моя кровинушка – смысл моей жизни! Родители конечно тяжело людскую молву перенесут, но зато наследника дождутся! – и она улыбнулась, и на лице её был восторг.

В положенный срок Катерина родила чудесную девчушку. И вот сейчас, сидя в кафе, мы рассматривали фотографии её большой семьи. На многих снимках Катерина в обнимку с дочерью, точной своей копией, такой же голубоглазой, кучерявой блондинкой, и двумя улыбчивыми, красивыми внучатами. Катерина подняла бокал, немного задумалась и сказала: «Вы знаете историю моей жизни. Моя мечта сбылась, я – счастливая мать, и уже бабушка. Я рада, что мои родители дожили до правнуков. И в моём большом доме всегда звучит детский смех! Мы сильные, всё вытерпим! За нас, бабаньки! – и наши бокалы звонко зазвучали.

Нина

Рядом с Катериной сидела Нина. Тогда, в восьмидесятых годах, в отличие от нас, молодых, она была замужем и воспитывала пятилетнюю дочь. В бригаде работала машинисткой. За стуком швейной машинки иногда слышалось её тихое всхлипывание. Среди нас, весёлых хохотушек, Нина была самой угрюмой. Иногда отвернётся к окну и плачет, не в силах сдержать слезы. Из её рассказов мы знали, что она с мужем из деревни, и родни у неё по близости нет. Однако после долгих лет скитания по съёмным квартирам, сейчас имели двухкомнатную кооперативную квартиру, за которую 15 лет надо выплачивать. Муж у Нины работал слесарем на заводе, он был довольно привлекательным, устоять перед ним не могла ни одна женщина. Супруга шила и себе, и ему всё по моде. Со статной фигурой, холеной внешностью и подработанным рублём в кармане, он не был обделён женским вниманием. Нина хотя и была одета, как говорится с иголочки, но внешне очень проигрывала мужу, всегда молчаливая, скромная, она покорно принимала его измены. Как сама с грустью говорила: «Ничего, перебесится! Всё равно домой ко мне приходит. Это он в отца такой!»

Но вот как-то мы стали замечать синяки на теле у Нины, а она отшучивалась: «Упала. Ударилась!» Всё было понятно, муж её бьет. И тут же мы по молодости своей советовали ей разойтись. В ответ она говорила: «Ну, кому я нужна с дитем, а главное квартира кооперативная, не выплаченная, на мужа оформлена». И опять любовь во всём виновата. Её муж бьёт, изменяет, уже не скрываясь, и не смотря на это, она, глупышка, плачет, терпит, и заявляет: «Всё равно я его люблю, проклятого!» Однажды Нина попала в больницу. Когда мы пришли её навестить, то к нашему удивлению подругу не возможно было узнать: пол-лица было почти чёрным, как сплошной кровавый синяк. Рука в гипсе, и к тому же сломаны два ребра. Нина была неподвижна, трубочки торчали в носу, во рту и многочасовые капельницы стояли у постели. Почти два месяца она провела на больничной койке. А причиной такого зверского избиения Нины мужем, стала самая банальная ситуация: жена неожиданно пришла с работы и застала его с любовницей в постели. Только пострадала не соперница, а плачущая жена от рук озверевшего мужа. Выйдя из больницы, Нина с ребёнком перебралась жить к знакомым. Потом был суд, развод, раздел имущества. По решению суда она должна была занимать зал, а муж спальню, но было наоборот. Б;льшую жилплощадь захватил бывший супруг, так как с новой женой ожидали ребёнка. Каждый день, работая в ателье, мы ждали новых, душераздирающих историй от Нины. О том, как ей приходится мириться с издевательствами бывшего мужа, и унижениями и ссорами от новой хозяйки квартиры.

И вот сейчас, на встрече, Нина с гордостью рассказывала об успехах своей дочери, которая работала в детском саду и счастлива в браке. А на наш вопрос: «Ты как живёшь? Замуж вышла?», – как всегда немногословная Нина рассказала, что кооперативную квартиру давно продали, и она купила комнату с подселением, а остальную часть жилья выкупила у пожилой пары, ухаживая за ними. Мужчин в её жизни больше не было, потому что любила всегда только своего мужа, каким бы подлецом он не был. Мы были удивлены и другим её сообщением. Бывший муж был женат ещё два раза, а сейчас он тяжело болен, на группе, живет один, без помощи. А она, столько натерпевшаяся от него, убирает комнату в общежитии, где он живет, стирает и готовит ему. Нина искренне добавила: «Я давно простила, и мне жаль его. Да и он не чужой – отец нашей дочери», – она говорила тихо, улыбаясь, и я тогда подумала, что первый раз вижу, как она улыбается, говоря о муже. Нина была счастлива помогать ему и быть рядом вот с таким беспомощным, слабым человеком, у которого ни то, что кулак не поднимется, а теперь и ложку ко рту себе с трудом подносит.

Девчата за столиком в кафе высказывали свое мнение, ругали Нину за её слабохарактерность. Призывали найти себе порядочного мужчину и пожить на старости лет по-человечески, для себя. Почему-то вспомнилась пословица: «Любовь зла, полюбишь и козла!» Да-а! жизнь странная штука. Мы выпили за Нину.

Елена

Наша Леночка много о себе не рассказывала и в душу к другим не лезла. Вся она была такая хорошенькая, и лицо красивое, запоминающееся.
Работая во вторую смену, иногда вечерами, когда заказчики уже не беспокоят, заведёт, бывало, она народную песню своим бархатным голосом. Затаив дыхание слушали, а иногда и подпевали, и на душе так хорошо становилось. Жизнь у нашей Елены сложилась совсем не так как она хотела. Мечтала о любви, о муже, о детях, крепкой дружной семье. Девушка она была видная, и вроде бы самая обыкновенная да ребята за ней толпами ходили. И один другого краше. Ну, надо же такому случиться: Елена влюбилась не в простого парня, а в сына высокопоставленных родителей. А сама жила с больной мамой и младшим братом в небольшом доме в пригороде. И как каждая из нас мечтала удачно выйти замуж, а Леночка ещё и перебраться в город и жить отдельно с мужем. То ли от большой любви к обеспеченному красавцу, то ли что бы удержать его, Елена была близка с ним.

Её неожиданная беременность стала причиной волнения. Сватовство жених назначил на ближайшие выходные. И, казалось бы, мечта девушки сбывается: её парень, после окончания института по протекции отца получает хорошую должность, и у молодых в ближайшее время будет своя квартира, подружки выбирают фасон модного свадебного платья. Но! Случилось то, что никто и не ожидал. До сватовства осталось пару дней, в доме у Елены все готовились встретить важных гостей. А наша заведующая ателье после работы пригласила всех отпраздновать юбилей в небольшом уютном ресторане. Мы с трудом уговорили пойти и Елену на это торжество.

Зал в ресторане хотя и был большим, и громко звучала музыка, только Елена услышала родной и звонкий голос своего любимого. Она пересела на другой край стола, что бы удобно было наблюдать за шумной компанией, сидевшей в самом углу зала, возле окна. За их столом все сидели по парам. Весь вечер, наблюдая за поведением будущего мужа и не ожидая от него такого предательства. Елена ничего не ела, нервничала, от растерянности не знала, что делать. Сначала хотела уйти, но тело, будто каменное, не слушалось её. Опустив глаза в пустую тарелку о чем-то думала, потом опять наблюдала за пьяным женихом и его спутницей. Казалось, что они были самыми счастливыми в этот день, обнимались и целовались на радость своим друзьям. И наконец-то Елена решилась подойти к своему… (теперь она не знала, кто он для неё). Она шла медленно, спокойно, красивой походкой, собираясь с мыслями, остановилась возле стола и ждала, пока гости за столом не обратили внимание на очаровательную красавицу с роскошными каштановыми волосами. Её жених, изрядно выпивший, не выпуская свою спутницу из объятий, сначала был сильно удивлён, а потом начал кричать и оскорблять Елену:
– Ты мне никто! И незачем за мной шпионить! У меня сегодня мальчишник! – резко крикнул он, обращая на себя внимание.
– Ты с родителями в субботу не приходи! Не впущу! – В её голосе сквозила обида, и оскорбленная Елена, гордо подняв голову, ушла. Она слышала смех пьяной компании.
Она шла и думала: он, ещё совсем недавняя мечта, вот так ворвался в её жизнь и загубил в один миг.

Я с Катериной долго успокаивала её, и уговаривала простить жениха, напоминали ей о беременности, будто она об этом забыла. С каменным лицом подруга была непробиваемой. Со временем выяснилось, что жених крутил роман одновременно с двумя девушками. А сватовство и свадьба – всё это ожидало не Елену, а ту девушку из ресторана, дочку тоже состоятельных родителей. В то тяжёлое для Елены время она слышала много советов, но по непонятной для всех причине она оставила ребёнка. Мальчик родился внешне точной копией своего отца. Оставляя днём малыша на бабушку, молодая мама работала недалеко от дома, а вечерами шила заказы.

Хотя у красавицы Елены ухажёров было не мало, только замуж никто не звал. Однажды ей повезло: встретила мужчину приятной внешности, намного старше себя, но было препятствие и не одно. Гражданского мужа раздражал сын Елены, подросток тоже не принял отчима. Жить в однокомнатном флигеле втроём было сложно. Другой причиной являлась бывшая семья. Мужчина постоянно проводил там время: чинил краны, помогал на даче, оплачивал учебу в институте двух дочек. А однажды Елена, придя с работы, не обнаружила вещей своего сожителя. Он оказался настолько мелочным, что даже прихватил с собой вещи купленные совместно.

На встречу с подругами юности Елена не принесла фотографии своей семьи. Немного рассказала о взрослом сыне, о его семье, и о недавно родившейся внучке, которые живут в её флигеле, а сама Елена живёт с мамой и работает на двух работах, желая помочь молодой семье сына.

Наталья

Почти каждая портная, умеющая кроить, подрабатывает дома. Это честно заработанный своими руками рубль, и эти подработки всегда выручали в тяжёлые времена.
Одной из моих постоянных клиенток была Лиля – двадцатидвухлетняя девушка, с хорошей фигуркой, смазливая, и немного вульгарного поведения, именно такие часто нравятся мужчинам. Своих кавалеров она сражала откровенными нарядами, и поэтому она нуждалась в моих услугах.

Во время примерок, клиенты часто делятся своими секретами. Вот и Лиля рассказывала о своём новом ухажере – симпатичном военном, весёлом, с машиной и квартирой (в те года это было немаловажно) и очень хорошем любовнике. У него было только два недостатка: он старше Лили на 13 лет, и ещё – он был женат, что совсем не останавливало юную особу. На мои уговоры, не тратить свою молодость на женатиков, а искать свою половинку среди сверстников, она мне отвечала:

– Тётя Люба, мне нравятся состоявшиеся мужчины, и как только я забеременею, он будет моим! Он сам сказал, что разойдётся со своей женой, и женится на той, кто ему родит! – она говорила уверенно будто знала наверняка. – Моему майору 35 лет, и он мечтает о сыне. А его старуха, после внематочной беременности уже не сможет иметь детей. – Лиля говорила о жене своего любовника, вертясь перед большим зеркалом, и любуясь собой в новом коротеньком платьице.

Мне 32, – думала я, жене майора примерно столько же, а для Лили, студентке пятого курса – мы уже старухи. Как ужасно это было слышать. У меня было непонятное чувство к этой особе, хотелось её придушить или вцепиться в её огненно рыжие волосы, было обидно и за незнакомую жену майора, и зная о том, что мой муж изменял мне вот с такими вертихвостками. Стиснув зубы, я замолчала устав с ней спорить о превратности жизни.

– Тётя Люба, если бы вы видели эту жену! Она же одевается, как монашка, носит вот такое всё длинное! – Лиля показала длину чуть ниже колена, – и на ней нет ни грамма косметики! Обезьяна и та красивее. – Она говорила с таким призрением о жене, что я не вытерпела, возразила:

– Интересно, а что же твой красавец-майор, слепым был когда женился? Может, жена совсем не обезьяна, и, возможно, у них была любовь, совместная жизнь, пока ты не появилась? А, девочка? – Завелась я.

– Поясняю, вам! – говорила она с раздражением. – Женился он по залёту. А любит он только меня! – язвительно ответила юная особа.
Мне не приятен был это разговор, и хотелось поскорее расстаться с Лилей, назначив следующую примерку на завтра. После работы у подъезда я услышала знакомый голос вчерашней клиентки.

– Тётя, Люба, я здесь! – она стояла возле машины, обнимая мужчину. Поцеловав его, девушка направилась ко мне. – Я за платьем, оно готово?
Я смотрела мимо неё, то на мужчину, то на номер знакомой машины. От неожиданности я ухмыльнулась и крикнула майору: «Привет, Сергей!» – Это был муж моей напарницы по работе – Натальи, очень миленькой, скромной и хорошей хозяйки. Весь вечер я не могла прийти в себя, о том, что мне было известно, Наташе я ничего не рассказала. А через пару месяцев, майор ушёл к беременной любовнице. Уже после родов Лиля опять ходила ко мне шить новые наряды, так как в тех, что она носила раньше, муж запретил ходить, да и сама она сильно поправилась.

А сейчас в кафе Наталья уверенная, спокойная, выглядела стильно в роскошном французском костюме. Она рассказала, о том, как встретила порядочного мужчину – вдовца с двумя детками. У них давно свой бизнес. Она счастлива.

Люба

Ещё учась в старших классах школы, я была комсоргом, в институте – старостой, и на работе в свои 23 года – членом партии. Сколько помню себя – всегда строгая и серьёзная, но не без чувства юмора и, казалось бы, с головой на плечах. Мне нравилось заниматься общественной работой, и в бригаде среди дружных весёлых девчонок было хорошо. А вот домой иногда идти совсем не хотелось из-за мужа. Замуж вышла за единственного парня, который обратил на меня внимание. А он женился по требованию своей больной матери, которая надеялась уберечь сына от дурной компании. Он был невысокого роста, крепкий, атлетического сложения, совсем непримечательной внешности, а волосы, как у всего его рода торчали ёжиком. Мы не любили друг друга, просто жили вместе в маленькой спальне у моих родителей. А у него своего угла не было, так как родился в многодетной семье, а учился и жил в интернате. Бывший тяжелоатлет, он участвовал во всех спортивных мероприятиях на своём заводе, где работал машинистом, организовал вокальный ансамбль, сочинял и пел песни. Муж был душой любой компании, весельчак, балагур, его любили все. А он обожал женщин. Как только появлялась новая пассия, муж сразу менялся, приходил домой в любое время дня и ночи. Любил, чтоб за ним ухаживали и сразу накрывали на стол. И начиналось: борщ – кислый, котлеты – жёсткие, всё было не так. А самое главное: по его словам я – толстая, и не сексуальная. При моём-то 46 размере и всегда по моде одетой, я раздражала своего мужа. Пять лет мы были в браке, а детей у нас не было. Из-за врачебного приговора – бесплодие – мне пришлось многое пережить. При каждом скандале с мужем он повторял: «Кому ты нужна бездетная, скажи спасибо, что я с тобой живу!» Мне было очень обидно, постоянно плакала из-за этого, и казалось, моим страданиям не будет конца. Но вопреки всем врачебным диагнозам, через пять лет у нас родился малыш. И для меня это было несравнимым ни с чем счастьем. Долгожданный ребенок придал мне силы, теперь я ничего не боялась, я не одна. И вот после очередного загула мужа и его унижения, я твёрдо решила с ним разойтись. Меня не пугало, что на руках полугодовалый сын, и я без работы, умея шить, на кусок хлеба себе всегда заработаю. В один из праздников муж с друзьями собрался на вечеринку, а я просила его сходить в аптеку за лекарством для сынишки. Он опять не удержал руки при себе.

– Как же ты мне надоела, ненавижу тебя! – кричал он с такой злобой, что меня будто громом ударило, он ещё что-то говорил, обзывал. А я словно прозрела. Утром подала на развод.

– Кому ты с ребёнком будешь нужна? Посмотрю, как на коленях приползёшь, прощенье просить, и заявление своё в зубах принесёшь! – Муж смеялся мне в лицо, думал, что я решила его попугать.

Даже в суде он вёл себя вызывающе: ругался с судьями и угрожал мне. Всё время я молилась, чтобы нас развели.

Ровно через месяц здоровый крепкий мужчина лежал прикованный неподвижно к больничной койке. Несчастный случай: в пьяной драке он пострадал больше всех, оставшись инвалидом на всю жизнь. Теперь с ним была старшая сестра, ни друзей, ни любовниц не было. Я знаю, что в тот момент меня все осуждали, и особенно бывшая родня. Все ждали, что я заберу больного мужа к себе. А у меня в голове стоял голос мужа: «Как же я тебя ненавижу!»

Мы больше не были вместе, но до конца его жизни общались. Каждую осень с мамой передавали ему овощей с нашей дачи. После нескольких операций он ненадолго окреп и стал приходить к нам гости. И каждый раз при встрече бывший муж с нежностью говорил, что мы с сыном самые дорогие и родные для него. И не раз просил прощения за прошлую жизнь. Ему было всего сорок лет, когда его не стало. С мамой и сыном поставили ему памятник, и на каждую красную горку носим цветы.

Ещё при жизни бывшего мужа, я поспешно вышла замуж назло ему, чтобы доказать, что и с ребёнком кому-то нужна. Но я опять ошиблась. Без любви нечего строить семью. Вскоре после свадьбы второй муж попросил отправить моего пятилетнего сына жить к тёще, так как малыш его нервирует, шумит, много ест. А когда я ушла в декретный отпуск, муж стал ещё сильнее проявлять свою жадность.

– Вы что теперь все будете сидеть на моей шее? – с раздражением спрашивал он.
Я не могла жить без своего сына, и отдавать его бабушке не собиралась, но она помогала, чем могла. Мне было больно смотреть, как муж за малейшую шалость наказывает малыша. Я заступалась, и мы ссорились с мужем.

Ещё до родов я долго лежала на сохранении, а муж, почувствовав свободу, отправился в любовные похождения. Об этом предательстве я узнала случайно. На выходных пришла с больницы приготовить и постирать и наткнулась в белье мужа на его переписку с женщинами. В этих письмах он сообщал, что одинок, и ищет себе спутницу жизни. Я думала, умру от обиды, мне через месяц рожать, а меня опять так бессовестно предали. Муж как тряпка повел себя, просил прощения, мямлил что-то, оправдываясь. У меня не было выхода: простила, но не забыла. Я родила второго сына. Муж не принимал никакого участия в помощи, он ел, пил, спал. Хорошо, что рядом была мама, и на неё легла основная помощь, так как после кесарева я была ещё слаба. На него я была зла и не знала, как себя вести. Его по-прежнему раздражал мой старший сын. За год, что мы были в месте, муж ни разу не купил сыну даже конфетки, не говоря об игрушке или одежде. Если я что и покупала, он спрашивал: «Это для кого?» Терпенье моё окончательно лопнуло после того, как в очередной раз шестилетнему сынишке досталось от отчима. Сын играл в кубики, строил из них башню, а муж был взбешен проигрышем своей любимой футбольной команды, матч которой смотрел по телевизору. И надо же, по пути на кухню, в конце длинного коридора, игрался малыш, его на моих глазах муж со всей силы под попу ударил ногой. И тот как футбольный мяч кубарем полетел через всю кухню, а на детский плач и испуг я услышала: «Папочка, за что?» Ответ был поразительным: «Нечего под ногами сидеть!» В обнимку с плачущим сынишкой я рыдала навзрыд. И опять муж настаивал отдать ребёнка тёще, а моим последним словом было: «Нет! Я детей на мужиков не меняю!» Мы разошлись.

После развода отец с сыном виделись всего два раза. И его жадности не было предела. Он принёс одну шоколадку и отдал её трёхлетнему своему сыну. А старший ребёнок выглядывал из-за двери и с детской завистью тихо спросил: «Папа, а мне?» И опять ошеломляющий ответ: «А тебе пусть твой папа приносит шоколадки».

Сегодня младшему сыну двадцать лет, и он никогда не спрашивал о своём отце. А я очень рада, что мой сын ни внешне, ни по характеру не похож на него.

Оля

Рядом с нашим цехом было маленькое помещение, в котором работала вышивальщица Оля, тридцатилетняя, ничем не примечательная, улыбчивая, брюнетка. Мы все любили слушать её истории о проделках её близнецов, которым в то время было около десяти лет. Олин муж работал на заводе инженером, человек он был добрый и порядочный. Иногда забирал жену с работы. В небольшой мастерской по ремонту швейного оборудования в нашем ателье работал механик Сергей. Худой, высокий, с грязными длинными волосами, и вечно с засусоленной в масло одежде. Одним словом, он нашим женщинам не нравился. Общим бабским мнением было подытожено: такая неопрятная внешность устраивала только одну его жену, в надежде, что на такого точно никто не обратит внимание. А через какое-то время он вдруг преобразился, и это сразу все заметили. Не только волосы и одежда стали чистыми, но и белые рубашки оказались в его гардеробе, а так же от него стало приятно пахнуть. От женских любопытных глаз невозможно было скрыть то, что Сергей стал подолгу засиживаться в цеху у Оли. И уже вскоре все в ателье обсуждали их роман. Одни восхищались их чувствами, а другие, которых оказалось большинство, осуждали, сочувствуя спокойному мужу Оли. Но влюблённым было всё равно, даже несмотря на то, что об их отношениях знали в их семьях. Жена Сергея, сильно поправившаяся после родов, выглядела намного старше своего мужа. И по характеру она боевая, но очень склочная, устроила скандал на работе, требуя на коллективном собрании и профкоме разобрать бесстыдное поведение любовников. Собрание состоялось, но на нём говорили о жизни, о любви общими фразами, и никто не хотел высказываться, ни за, ни против влюблённых, так как некоторым членам собрания самим было, что скрывать. Единственное, что было верным решением на собрании: перевести Сергея в другое ателье. Ещё долго по всему объединению обсуждали тему наших влюблённых. Муж Оли по-прежнему заезжал за ней на работу, вежливо разговаривал с нами, брал сумки и под руку вёл жену к машине. Оля рассказывала нам, что муж не только не ругал её, а наоборот стал больше уделять внимание ей, обвиняя во всём себя, что случилось в их семье. В начале лета Ольга не вышла из отпуска, и новые вести донеслись до нас: наши влюблённые развелись и подали на расчёт. А что было на самом деле, нам рассказала сама Оля, спустя какое-то время.

– Мы с Сергеем решили уехать в его родной город. Там у его мамы был большой дом. Со всеми вещами мы стояли на перроне, ждали поезда. А за несколько минут до отправления поезда пришёл мой муж попрощаться с детьми и сказал, что очень любит меня и сыновей. Он так грустно смотрел на меня. Потом сказал, что хочет, чтобы у меня всё было хорошо, и предложил оставить ребят с ним пока на новом месте мы с Сергеем не обустроимся. Даже пообещал сам привезти мальчишек к учебному году. – На какое-то время Оля замолчала, вспоминая ту важную, решающую минуту в её жизни. Дрожащим голосом, со слезами на глазах она продолжила: – Проводница уже объявила, что посадка заканчивается. Сергей что-то кричал из уходящего вагона. А я смотрела в глаза мужу, на его дрожащие губы, что-то шептавшие, и не могла сдвинуться с места. Дети вцепились в отца, и, не дыша, ждали моего решения. Словно парализованная я стояла на перроне, пока поезд совсем не скрылся с глаз. Муж поцеловал мне руки и мы поехали домой.

С тех пор прошло 23 года, всё это время Оля работала на швейной фабрике мастером. Давно женились сыновья. Оля с мужем помогли построить дома для их больших семей. На фотографиях мы с трудом узнавали тех самых озорных близнецов, теперь у каждого из их были по трое детей. И кто знает, как сложилась бы жизнь у них, если бы Оля тогда села в поезд.

Вика

Вика пришла в нашу бригаду в место ушедшей в декрет Елены. Она легко вошла в наш коллектив. Девятнадцатилетняя красавица, длинноногая, стройная, как модель, большая модница, избалованная вниманием молодых людей. Мы удивлялись как она легко заводила романы. И вот однажды Вика со счастливым сияющим лицом сообщила, что покидает нас, и отправляется со своим женихом в морское путешествие. Она восторженно рассказывала, как будет работать вместе с любимым на большом корабле: ловить рыбу и тут же делать консервы. Геннадий звал её посмотреть мир и заработать на отдельную квартиру. Мы радовались за подругу, хотя не верили, что наша Вика могла влюбиться раз и навсегда и что она на вид такая ветреная, вот так вдруг ради кого-то могла бросить всё и уехать за ним на край света. Всю мечту и судьбу Вики одним махом сломала Генеральный директор объединения, которая не подписала характеристику, обвиняя девушку в распутстве, желании работать в мужском коллективе. И как комсомолка она не имеет права бежать за длинным рублём. И Вике ничего не оставалось делать, как ждать своего любимого Гену из рейса каких-то полгода. И тогда они распишутся, и никакая директриса не сможет помешать их счастью. И потом как жена за мужем уедет куда угодно, лишь бы быть с ним рядом, так рассуждала наша подруга.

А однажды, придя на работу Вика сообщила, что беременна. Глядя на неё, невозможно было понять, радуется она или грустит. Радость её была понятной, а вот грустила она, потому что мать с отчимом заставляли сделать аборт.

– Я очень люблю своего Геночку! Он скоро приедет, и мы распишемся, я написала ему всё! – она говорила с надеждой что так и будет.
Мама Виктории недавно вышла замуж и становиться бабушкой в 39 лет не собиралась, тем более что у дочери никакого мужа нет, а Гена – сирота, живший с тёткой, как зять в перспективе тоже не устраивал. Виктория, окончательно разругавшаяся с мамой, переехала жить к своей бабушке. От жениха писем не было, а она продолжала ждать. Вика родила сына. А через три года наша красавица вышла замуж за интересного мужчину, дважды разведённого. И мы радовались её семейному счастью. И, казалось бы, жить им да поживать, но случилось то, что случилось. Как гром среди белого дня в цех с охапкой цветов вошёл пропавший почти на шесть лет Генка. В морской форме, красивый, какой-то большой, счастливый, он не только Вику, но и нас всех сразил наповал. Виктория выяснила, что её мама спрятала все письма от Гены, а ему сообщила, что ребёнок не его. И что делает наша сумасшедшая подруга: берёт за свой счет отпуск и улетает с Генкой и сыном на месяц на море. И объявившейся кавалер опять ломает жизнь Виктории, пообещав клятвенно скоро приехать за своими родными. Виктория, очумевшая от счастья, с лёгкостью разводится с мужем, пакует вещи и ждёт… Уже можно догадаться, что этот аферист не приехал ни через год, ни через два. На письма и телефонные звонки давно не отвечал. Жизнь шла своим чередом. Не теряя своей красоты, по-прежнему стройная и привлекательная, она интересовала мужчин, меняя одного ухажёра на другого, более выгодного. Так и жила наша Вика пока не попался такой что, взял и повёл её в ЗАГС. В тот день на праздничную церемонию собрались самые близкие люди, шестнадцатилетний сын радовался вместе с мамой. В красивом нежно-голубом платье, вся сияя от счастья, под руку с мужем Виктория спускалась по крутой лестнице ЗАГСа, как с огромным букетом белых роз навстречу молодоженам шёл Геннадий. И не стесняясь мужа и гостей стоя на коленях, предложил всё бросить и немедленно уехать с ним. В ошеломлении были все.

– Если бы ты с этим предложением пришёл вчера или даже час назад я бы ещё подумала! А сейчас ты опоздал! Прощай! – она выбросила розы, оттолкнув Геннадия, и поцеловала мужа.

Гости расселись по машинам уехали. Виктория заочно окончила институт и работала с мужем в его фирме бухгалтером. Со временем мы стали реже общаться и как сложилась жизнь Виктории, я не знала.

А сейчас в кафе при встрече мы все обнимались и целовались как родные. Нас очень удивила наша Виктория, на неё было приятно смотреть, будто и не трогали её года, она всё также хороша, блондинка с не изменой прической, и стройная, как тогда в молодости. Виктория достала из сумочки несколько больших фотографий, и мы с любопытством рассматривали их, не узнавая никого на снимках. Большой интерес и недоумение вызвали свадебные снимки, на которых в нарядном платье в качестве невесты была Вика.

– Ты что опять вышла замуж? – смеясь, интересовались мы.
– Да вы что, не узнали? Это же мой Генка! – она радостно воскликнула. – Мы уже три год вместе. Он вышел в отставку, побросал всех своих гражданских жён и приехал ко мне и сыну. Да! Влюбиться в него было великой глупостью!
Она рассказывала, какой он хороший и замечательный, потом прерывалась и ругала его за то, что всю жизнь ей испортил. Вспомнила директрису, что тогда не подписала характеристику, и не отпустила с любимым. Затем говорила о своей любви к этому наполовину лысому, стареющему её Генке, и что наконец-то они счастливы вместе.

Валентина

Все девчата уже разговаривали между собой, передавая фотографии друг другу. Ещё раз выпили за нас и за любовь, и немного утихли, посмотрев на Валентину, в надежде услышать душещипательный рассказ, зная, что она всю жизнь прожила со свекровью и тестем.

– А мне рассказывать нечего. У нас всё хорошо! Муж всё тот же, Иван. Недавно серебряную свадьбу отпраздновали. Живем по-прежнему с мамой и папой, дай бог им здоровья! Младший сын с семьёй живет у нас, строим им дом, а старшему сыну уже построили. У нас четверо внуков. Да я не знаю, что вам рассказывать! – Валентина пожав плечами, немного смутилась, что никого не заинтересовала простой историей о своей жизни.

Все разом затихли, смотрели на голубоглазую с простым русским лицом подругу. Кто-то позавидовал ей, кто-то думал о своём, а я подумала, что каждая из нас, сидящая за этим столом, мечтала бы вот так просто сказать: «Я с мужем 25 лет вместе и у нас всё хорошо!»

Мы нехотя расставались, обнимались, пообещав, звонить друг другу, в надежде когда-нибудь снова встретиться и вспомнить самые весёлые и счастливые годы нашей молодости, работая в ателье.