Муха, муха... Одноактная пьеса

Явление 1.  На сцене Режиссёр с блокнотом и карандашём.  Периодически вытирает платком лоб и погрызывает карандаш.  Не чужд поэзии.  Усталый человек.

Режиссёр.  Давай начинать с самого начала.  (Достаёт из кармана фляжку, делает два-три глотка, возвращает в карман.)  А что, собственно, есть начало?  Любое начало - начало конца.  Стоп!  Хорошая строчка: любое начало - начало конца.  Рифма на начало конца?  Подлеца?  Лица?  В поте лица?  Оп-ца-ца?  Мы трудимся, трудимся в поте лица, не зная, что это - начало конца?  Бред.  И потом, потеряно любое начало.  Тогда - как?  О!  Любое мочало сойдёт для венца: любое начало - начало конца.  Именно через двоеточие: то, что до двоеточия, является следствием того, что после.  Правильно.  Диалектика.  Это ещё не Пушкин, конечно, но не хуже Гегеля в переводе.  Потому что - что?  Венец - это вовсе не конец, а, напротив, начало.  То есть, это в каком-то смысле конец.  Конец знакомствам, ухаживаниям, ночным серенадам - то есть, конец всему хорошему.  И одновременно венец есть начало.  Начало совместного существования.  Ко-экзистенс.  Жили себе каждый сам по себе - и вдруг нате вам: конец.  То есть, начало.  Именно так: сразу и конец и начало.  И так всегда и во всём.  Это, пожалуй, уже скорее Гегель.  Неплохо.  Последний вопрос: причём тут мочало?  А хрен его знает.  Мочало - это нечто растрёпанное и недолговечное.  Правильно.  А разве брак в наше время долговечен?  По статистике?  Увяло первое влечение...  И вот уж колокол звонит.  По ком звонит колокол?..  (Задумывается.)  Любви спокойное течение меня нисколько не манит.  Жестокий романс.  Что-то похожее где-то было...  А, вот!  Невы державное теченье, береговой её гранит.  Определённо скажут, влияние классики.  Пусть.  Это не плохо.  В моём размере придётся подтянуть на один слог.  Невы державное течение, береговой её гранит.  Дальше - что?  Там Медный Всадник съел печение, теперь его в Неву тошнит.  Течение - печение...  Лечение - мучение...  Попытка отравить Медного Всадника.  Увяло первое влечение…  Теперь уж точно - увяло.  Но не тут-то было!  Всадник выскочит на лёд и печение сблюёт.  Частушка?  Вот сблюёт печеньице - и карма переменится.  Это - что, припев получился - или частушка отдельно?  Стоп!  А куда начало конца девать?  Разбить на три самостоятельные по ритмике части?  Части - чего?  Классический хор, потом народный хор, потом подтанцовка афро-американская и соло на трапеции.  Соло мужское: это же из-за мужчины всё потекло течением этим.  C него, который статистику портит, всё началось.  Красиво...  (Достаёт из кармана фляжку, делает два-три глотка, возвращает в карман.)  А правда - с чего это я всё начал?  Помню: начал с начала.  С начала работы над спектаклем.  Либретто есть.  Уж какое есть - такое есть...  Название есть.  Общая идея?  Это потом.  Хотя тут всё просто: добро побеждает.  А сейчас - действующие лица и исполнители.  (Открывает блокнот.)  Во-первых - муха.  (Берёт карандаш.)  Муха - одна штука.  (Помечает в блокноте.)  Кто там дальше?  Тараканы прибегали, все стаканы выпивали.  Тараканы.  Два, как минимум.  У автора они во множественном числе.  Два таракана.  Из разных кулис.  (Помечает в блокноте.)  А букашки - по три чашки.  Две букашки...  По три чашки...  (Достаёт из кармана фляжку, делает два-три глотка, возвращает в карман.)  С балычком и чесночком.  Шесть чашек, как минимум.  Это один сервиз.  (Помечает в блокноте.)  И того - пять актёров.  Читаем дальше.  Блошки-сапожки.  Две блошки.  (Помечает в блокноте.)  Плюс бабушка пчела.  Плюс бочка мёда.  Итого пока что восемь.  (Помечает в блокноте.)  Бочка мёда - ложка дёгтя...  Точно: ложка дёгтя!  (Помечает в блокноте.)  Гениальный ход!  По действию всё ещё вроде идёт хорошо, но уже маячит, как намёк, ложка дёгтя.  Ружьё на сцене.  Замечательно.  Высокохудожественно.  Старик Державин нас заметит...  Одна бочка и одна ложка.  Кто там ещё?  (Сверяется с блокнотом.)  Бабочка.  Одна штука.  У автора - красавица.  Где взять красавицу на роль без слов?  Может, вместо бабочки взять бабушку?  Подштукатурить - и пусть молчит выразительно.  Пьёт чай из самовара, а от варенья решительно отказывается.  Ибо сказано: после первой не закусываю, и нечего пожилой женщине диабет этот в рот пихать.  Хорошо.  Намёк на конфликт.  Или вам не нравится наше угощение?  Не конфлит ещё, а как бы предвкушение конфликта.  Но бабушка пчела у нас уже была.  Это не стих ли: но бабушка пчела у нас уже была?  (Задумывается.)  Придётся штукатурить кого-то ещё.  Дальше?  (Сверяется с блокнотом.)  О, вот он, отрицательный герой: старичок-паучок, одна штука.  Сколько всего народу насчитали пока что?  (Пересчитывает по блокноту.)  Десять.  Здорово, на целую синагогу набрали.  Нужно назначить кого-нибудь десятником.  Бабочку-бабушку?  Пусть молча председательствует, отпихиваясь от варенья.  (Вынимает, из кармана фляжку, делает пару глотков, убирает в карман.)  Та-ак, похоже начинается масовка...  Но жуки-червяки испугалися, по углам, по щелям разбежалися.  Снова множественное число.  Значит, два жука и два червяка - итого четыре штуки.  Или две - если это помеси, дети любви жука и червяка.  Хе!  Сколько пока что?  Четырнадцать.  Дальше: тараканы под диваны, а козявочки под лавочки.  Тараканы уже посчитаны.  Диванов - две штуки.  (Помечает в блокноте.)  Теперь - две козявочки.  И две лавочки.  Не стулья - лавочки.  Где их взять?  (Помечает в блокноте.)  Где взять две лавочки?  Отвинтить в парке за углом?  И как это всё разместить в сценическом, так сказать, пространстве: два дивана, две лавочки, один самовар...  Ничего не забыл?  Так, не отвлекаться!  Четырнадцать плюс две козявочки.  Это шестнадцать.  А букашки под кровать - не желают воевать!  Накопительный итог: восемнадцать.  Две букашки, одно на всех нежелание воевать.  Толстовщина.  Непротивление злу насилием.  Хотят ли русские войны?  Спросите вы у старшины.  И вам ответит старшина: "Кому война - и мать-родна."...  Гитлер тоже вначале уестествил только лишь Судеты.  Чемберлен возвращается из Мюнхена с воплем "я привёз мир".  Сцена массового чемберленства.  Общий Мюнхен.  Жуки, червяки, тараканы, козявочки, букашки.  Всякой твари - по паре.  Десять человек хореографически быстро мечутся по сцене.  Бысто, но не суетно: без жертв, без травм.  Нужно будет с каждым отработать индивидуальный маршрут отступления.  Под диван или под лавку.  Где взять лавки?..  Плюс паук и муха в углу.  Значит, всего на сцене двенадцать человек.  Плюс лавочки из парка и диваны-кровати.  Давка.  Ходынка....  Паук с мухой должны успеть отвалить в уголок до начала паники.  Эти, которые под лавками - им там сидеть до финальной сцены.  Может, для удобства коврики какие мягкие подстелить?  (Помечает в блокноте.)  Коврики.  Дальше - кто у нас?  (Сверяется с блокнотом.)   О, кузнечик!  Одна штука.  Плюс кусток и мосток - по одной штуке.  Принести фикус в кадке.  Или настоящий куст в том же парке выкопать?  (Помечает в блокноте.)  Что делать с мостом?  Возвести?  Из детского конструктора?  Десять человек, прежде чем прятаться под лавки и диваны - то есть, непосредственно до начала хореографического Мюнхена - по-быстрому собирают мост.  Потом паника.  Потом появляется кузнечик - и сразу - скок-скок под мосток.  (Помечает в блокноте.)  Не забыть убедиться, что исполнитель на скоке-скоке коньков не отбросит...  (Достаёт из кармана фляжку, делает два-три глотка, возвращает в карман.)  Ещё раз - сценическое пространство: два дивана, две лавочки, один самовар, один мост, один фикус...  Лично проверить крепления моста и вообще технику безопасности.  Точка.  Дальше?  (Сверяется с блокнотом.)  Вроде - всё?  Остаётся один-единственный маленький комарик.  Подчеркнуть слово "маленький".  Плюс маленький фонарик.  Плюс сабля.  Тоже небольшая, наверно…  (Помечает в блокноте.)  Не забыть, когда дойдёт до распределения ролей: маленький.  (Долго читает в блокноте.  Мрачнеет.)  Господи помилуй...  (Достаёт из кармана фляжку, делает два-три глотка, возвращает в карман.)  Там же ещё чёрт-те сколько народу получается!  Букашки.  Две.  Эти уже записаны.  Которые по три чашки.  (Сверяется с блокнотом.)  Козявки.  Две.  Которые из-под лавки.  Но так букашки-то тоже из-под лавки.  Или из-под кровати?  (Сверяется с блокнотом.)  Значит, ещё и кровать...  Чуть не забыл...  (Задумывается.)  Значит, в сцене паники не десять человек танцуют, а ещё две букашки.  С чашками.  По три чашки на букашку.  Букашки - жонглёры.  Сначала танец-паника.  Потом, пока все собирают мост, две букашки жонглируют шестью чашками.  Пригласить двух профессиональных жонглёров женского пола.  Напомнить, чтобы успели заранее допить чай из чашек этих.  (Помечает в блокноте.)  Дальше...  Сцена-апофеоз.  Светляки.  Два.  Сороконожки.  Две.  Дважды сорок - это сколько ног будет?  Минус восемь своих - если на четвереньки стать.  Изготовить и пришить семьдесят две ноги.  (Помечает в блокноте.)  Музыканты прибежали, в барабаны застучали.  Два музыканта.  Два барабана.  Две барабанные палочки.  А лучше четыре.  Слава богу, других инструментов музыкантам не требуется, а барабаны где-нибудь найдём.  (Помечает в блокноте.)  Дальше...  Пляшет муха с комаром.  (Сверяется с блокнотом.)  Оба были.  Клоп в сапогах.  (Сверяется с блокнотом.)  Клопа ещё не было.  (Помечает в блокноте.).  Один клоп.  Два сапога.  Нет, правильнее: одна пара.  Именно пара сапог.  А не два правых разных размеров.  (Помечает в блокноте.)  Сколько же всего народу получается?  Много...  В конце подсчитаем.  Недолго осталось.  (Сверяется с блокнотом.)  Жуки были.  Бабочки были.  Червяки и мотыльки.  Этих не было.  (Помечает в блокноте.)  По две штуки каждых.  А как отличить бабочку от мотылька?  Бабочки в белом, мотыльки в чёрном.  (Помечает в блокноте.)  Дальше?  Муравей.  В лаптях.  С муравьихою попрыгивает и букашечкам подмигивает.  Букашечки были уже.  Муравей, значит, муравьиха, лапти...  (Помечает в блокноте.)  Интересно, а лапти бывают левая и правая?  Или просто покупаешь на размер больше - и без разницы?  Танцуй себе - не вывались!  Значит, не забыть про сапоги и лапти.  (Помечает в блокноте.)  А муравьиха - в чём?  Тоже в лаптях?  У автора про это не говорится.  (Сверяется с блокнотом.)  Или - в чём придёт - в том и попрыгивать будет?  (Сверяется с блокнотом.)  Уф-ф-ф...  Кажется, всё...  (Достаёт из кармана фляжку, делает два-три глотка, возвращает в карман.  Медленно, сбиваясь и бормоча, считает по блокноту.)  Находим денежку.  Покупаем самовар.  Потом сцена чаепития...  Потом сцена паники с жонглёрами...  Восемнадцать человек.  Плюс кузнечик.  Плюс комарик.  Двадцать человек.  Мама дорогая...  (Достаёт из кармана фляжку, делает два-три глотка, возвращает в карман.)  Может, тут и закончить?  Итак уже двадцать человек набилось.  А после этого - ещё...  (Сверяется с блокнотом.)  Козявки - две.  Светляки - два.  Сороконожки - две.  Двадцать плюс два плюс два плюс два...  Да, и семьдеят два рукава...  Двадцать шесть.  Два музыканта.  Один клоп.  (Сверяется с блокнотом.)  Двадцать девять.  Два червяка.  Два мотылька.  Один муравей.  Одна муравьиха.  То есть, пара.  Как пара сапог или пара лаптей.  (Сверяется с блокнотом.)  Итого...  Двадцать девять плюс шесть  - тридцать пять.  Тридцать пять действующих лиц...  (Достаёт из кармана фляжку, делает два-три глотка, возвращает в карман.)  До сцены карнавала - двадцать человек.  Тоже нехило...   Может, ею и закончить?  Подлетает к пауку, саблю вынимает и ему на всем скаку голову срубает!  Муху за руку берет и к окошечку ведет.  Вот прямо на этом месте всё и закончить?  Все под диванами сидят, под лавками, под мостами.  Паук обезглавлен.  Над авансценой опускается окно.  За окном - зрительный зал.  Эти двое смотрят в окно - на зрителя.  Простирают руки.  Немая сцена.  Занавес...  Подумать насчёт отрубания головы.  Саблей без должной тренировки может с одного раза не получиться.  Нужна гильотина...  (Помечает в блокноте.  Достаёт из кармана фляжку, делает два-три глотка, возвращает в карман.)  Как-то неправильно будет не пофестивалить после всех ужасов.  Но это - лишних пятнадцать человек плюс семьдесят две ноги сшить.  Вообще за подобные излишества авторов штрафовать надо!  Что это за масовки, за народные гуляния такие!  Даже в каком-нибудь большом академическом - всю труппу под ружьё поставишь, включая билетёрш, гардеробщиц и бухгалтерию - найдёшь ли тридцать пять человек, способных поплясывать, попрыгивать и прятаться под мебелью?  Тяжела ты, шапка режиссёра.

***

Явление 2.  На сцену выходит женщина с сумкой.  За ней мужчина тащит этажерку.

Женщина (Режиссёру). Здравствуйте.

Режиссёр (Женщине). Здравствуйте...  (Достаёт из кармана фляжку, делает два-три глотка, возвращает в карман.  Молча наблюдает за процессией.)

Женщина (Мужчине).  Ставь сюда.  (Указывает место.  Мужчина опускает этажерку.)
Спасибо.  Свободен.  (Мужчина уходит.  Женщина вынимает из сумки и расставляет на этажерке белых слоников и вазочку, сверху прикрывает вуалью.)

Режиссёр.  Что это?  Зачем?

Женщина.  Ну мы же классику ставим…

Занавес.