Схватить облака

Утерянного не вернуть. Прошлое, как мягкую ткань, отсекает от пуповины сознания острое лезвие новых впечатлений. Мы теряем свои корни, своих близких, незаметно изменяясь, превращаясь во что-то иное. Рожденный ясным, забавным младенцем, становится позже угрюмым задумчивым прохожим, лицо которого быстро теряется в толпе. Мы забываем и забиваем. Держа в руках тонкие нити, связывающие нас в одну незримую хрупкую сеть, мы часто не считаем нужным покрепче сжать руки, когда бесшабашные изменчивые ветра закручивают нас и несут, как маленький домик с пустынных равнин Канзаса в загадочное, неизвестное Дальше.
В полете так важно не сбиться с курса, не оглядываться, смотреть только вперед. Но иногда все же тянет повернуть голову и бросить беглый взгляд туда, где питались от соков земли, словно молодое дерево, где первые самостоятельные шаги казались великим походом, где первое смущение новых чувств расцвечивало нежные щеки розовым цветом. И ожидая чего-то конкретного и знакомого, мы оборачиваемся назад, но видимая картина не такая, какой рисовало её наше идеалистическое воображение.

Мы смотрим в прошлое словно сквозь мутную затёртую линзу из арсенала средневековых ученых. Стирая толстый слой пыли, мы всё равно продолжаем видеть лишь нечёткие контуры моментов, утративших свои былые краски. И вот тогда осеняет, что есть же способ! Есть те самые прозрачные связи, которые, повинуясь воле и рукам, притягивают в поле зрения желаемые картины, чтобы можно было получше их рассмотреть. Но какое это разочарование, когда в ладонях ощущаем мы лишь прохладную дрожь ветра и пустоту. Нет, путь от этого не прервётся, домик не рассыплется грудой рассохшихся досок прямо в воздухе, он полетит дальше и мы вместе с ним, подставляя встречному воздуху свою упрямую голову. И будем лететь, пока сам момент этой внезапной потребности оглянуться, не станет еще одной нечёткой картинкой под пыльным стеклом.

Нельзя не лететь. Но можно ли, постоянно пытаясь ухватить призрачную плоть облаков, удержать в руках сердце? Облака вытекут из жадных кулаков как и положено всякой воде, осядут прохладным конденсатом и вскоре бесследно растают на кончиках пальцев, оставив после себя лишь холод и смутную, тягучую тоску. А сердце, такое маленькое, живое, будет греть, даже когда ураган закрутит нас в бесконтрольном и опасном танце, когда завьюжит наш путь злая метель, когда везде-везде будет зима – в мире и в людях.

Стратосфера. Полет нормальный. Тепло.

10.08.2014