Прощай, Ворон. Адмирал Филя Иванов

               


   Командир корабля вызвал командира БЧ-5:

   -- Мы горим по металлолому. Сейчас в соцсоревновании «Ворон» на четвертом месте. Если не выполним план по сдаче металлолома, то скатимся на пятое. Вы уж постарайтесь, Евгений Александрович.

-- Есть!

   Ну откуда на боевом корабле лом? Еще когда корабль в доке или на ремонте, то  можно что-то наскрести. А так... Поэтому  вопрос с железом обычно решался просто. Командир БЧ-5 наливал канистрочку спирта и шел в черметовскую контору. Там ему мгновенно выписывали справку о сдаче нужного количества металла. Но вот беда: спирт кончился.

   Командир БЧ-5 вызвал Барсуков, командира машинно-котельной группы:

   -- Мы горим по металлолому. Бери трюмачей и дуй в степь, что между Омегой и Камышовой. Там железа больше, чем надо. А я пойду в тыл, машину выбивать.

    Командир машинно-котельной группы вызвал старшину трюмной команды:

 -- Мы горим по металлолому. Собирай трюмных. Пойдем в район Камышовой бухты, железо собирать.

     Трюмные машинисты легки на подъем. И вот уже группа из девяти человек достигла конца Стрелецкой и повернула направо, в строну Омеги.
Такого количества металла Барсуков не ожидал увидеть. А ожидать нужно было бы. Здесь дважды на узком прибрежном  участке от мыса Херсонес до Стрелецкой скапливались армии, сначла советские, а через два года немецкие, со своей техникой и оружием. И вся эта техника и оружие бросались здесь на произвол судьбы. Крупные-то фрагменты техники убрали после войны, а  мелочь, такая, как стволы пулеметов, автоматные диски, трубы минометов, каски, железные ящики и тому подобное, все еще валялась в степи.

     Моряки быстро насобирали три солидные кучи железа. А тут и машина с Евгением Александровичем подъехала. После того, как машина была загружена, он сел в кабину и поехал сдавать металл, а трюмачи с Барсуковым направились к Камышовой, чтобы искупаться: зной донимал.

     Ах! Какое это наслаждение погрузить свое потное тело в прохладные, прозрачные воды. Хотя Барсуков и увещевал своих  подопечных далеко не заплывать, куда там. Жаркое солнце, огромный (после кубриков) простор, морская вода, все это возбуждало молодых людей и они с восторгом, забыв про наставления офицера, вспарывали воду руками, готовые плыть хоть до турецкого берега. Наконец, натешившись и устав, народ выполз на берег. Моряки обсыхали и шумно делились впечатлениями.

   -- А вон там, -- один из матросов  указал на скалу, -- под водой танк стоит.

   -- Да ну! – дружно выдохнула трюмная команда и ринулась в воду. С ними ринулся в воду и  Барсуков.

    Действительно, под водой на глубине около трех метров стоял с открытым люком и поникшим стволом советский танк. Его покрывали зеленые водоросли. Это была не тридцатьчетверка, а какая-то более ранняя модель. Матросы стали нырять, чтобы заглянуть в люк. Отсек танка был пуст.  Ныряя, народ обнаружил на дне, кроме танка, еще две пушки, одну большую и сорокопятку.
   «Вот где металлолома-то с избытком!, -- подумал Барсуков.-- Откуда его столько много?"

       По прибытии на корабль Барсуков сразу же зашел в каюту командира БЧ-4 поделится впечатлениями от увиденных залежей металлолома. Витя Чумак, всегда немного задумчивый, серьезный, был настоящим вороновским Пименом.  Он записывал в больльшой альбом все интересные события, которые случались на «Вороне», иллюстрируя записи авторскими фотографиями. А еще он писал то ли книгу, то ли статью о трагедии защитников Севастополя. Выслушав Барсукова, он кое-что уточнил и задал вопрос:

    -- А знаешь ли ты что-нибудь об адмирале Филе Иванове?

    -- Нет не знаю. Да такого и не было вовсе. Разгрываешь ты меня.

    -- Такой адмирал, Лешенька, был, и ты о нем кое-что знаешь. Слушай меня внимательно.

     Адмирал Филя Иванов, крестьянский сын, родился в деревне Лукшино Тверской гвбернии. С 16 лет работал кочегаром на речных пароходах. Академиев, конечно, не кончал, гимназиев – тоже.  В 1918 году вступил добровольцем в Красный Балтийский флот. За свою революционность  был назначен командиром бригады торпедных катеров. С 1938 года он командовал Амурской флотилией, а с 1939 года – Черноморским флотом. Вот такой, понимаешь, крупный флотоводец. Теперь сечешь о ком я говорю?

    -- Об Октябрьском, что ли?

    -- О нем. Он, ради революционного понта, сменил свою простецкую фамилию на более значимую.  На ЧФ сослуживцы характеризовали его как нерешительного, очень осторожного военачальника. Еще бы. Будешь осторожным, если пять твоих предшественников на посту Комфлота были расстреляны как враги народа. Он не хотел быть шестым в этом траурном списке.

    -- К чему ты мне все это  рассказываешь?

   --  Как, к чему? Ведь ты хотел знать откуда столько железа в районе бухт.

   -- Хотел. Но при чем  здесь Окрябрьский?   

    -- При том, что он был Командующим Севастопольским Оборонительным  Районом.  Это он докомандовался до того, что защитников Севастополя прижали к бухтам, это он не организовал их эвакуацию. Красноармейцы и краснофлотцы напряженно вглядывались в горизонт, до конца веря, что вот-вот появится эскадра и их спасут. Но эскадра не появилась. Несколько десятков тысяч бойцов либо погибли, либо попали в плен. Так закончилась страшная севастопольская трагедия.

     Раздались три звонка: вахтнный у трапа оповещал корабль о том, что на борт поднялся командир бригады.

   --Чего ему от нас надо? – хмыкнул Барсуков.

    Вскоре он узнал, что нужно комбригу. Его нашел рассыльный:

    -- Товарищ лейтенант, вас приглашает командир.

    Барсуков потрусил в каюту командира.  Не дав доложиться, командир сухо спросил:

    -- Кто догадался послать матросов к Камышовой собирать металлолом...?
Барсуков понял, что что-то стряслось и надо как-то отмазывать своего начальника:

     -- Это мы совтестно  с командиром БЧ-5 догадались.

     -- Так вот. Ваши сборщики вместе со сбором металлолома собрали и противопехотную мину.

    --Взорвалась?!

    -- Слава богу – нет. Рабочие своевременно заметили и передали саперам.

     Вмешался комбриг:

   --  Как могли вы направить людей в это опасное место?

   -- Мы не знали, что оно опасное. Там ни заграждений, ни предупреждающих знаков, ни надписей, ничего нет, товарищ капитан первого ранга.

    -- Значит так: впредь к бухтам ни ногой! – заключил командир.

    -- Есть!

    Когда прибыл командир БЧ-5, его тоже пригласили на пропесочку.

    Через пару дней Барсуков снова зашел к Чумаку:

    -- Слушай, Виктор, я поразмышлял и решил, что ты напрасно чернишь Октябрьского. При огромном превосходстве немцев, особенно в танках и самолетах и при скудных возможностях снабжения Приморской армии боеприпасами, техникой и горючим удержать Севастополь при любом командующем было невозможно. Сила силу ломит. И это чудо, что Севастополь так долго сопротивлялся. И такое чудо организовал Октябрьский.

    -- Положим, ты слишком идеализируешь адмирала. А, эвакуация?

    -- Что касается эвакуации, то организовывать её -- это не дело командующего СОР. Организацией эвакуации должны были заниматься его начальники Кузнецов и Буденный, ну и Ставка, наверное. Но такое впечатлллление, что подобная операция изначально не планировалась. Корабли жалели. Иначе чем объяснить тот факт, что, когда немцы уже ворвались в город и нужно было срочно начинать эвакуацию войск, в Севастополь доставили подкрепление, около шестисот бойцов.

   -- Я гляжу ты хорошо подготовился к беседе.

   -- Да, полистал кое-что. Оказалось, что я был абсолютно темный в теме «Оборона Севастополя». Там была такая страшная буча, что не нам обсуждать действия командиров, варившихся в этой буче. Нам их просто не понять.

    Дпльнейшее продоллжение беседы прервал сигнал большого сбора. Экипаж построился на юте. Командир вышел к шпилю и объявил:

   "Через 30 минут медики начнут санитарную обработку корабля. Против тараканов и крыс. В течение этого времени всем покинуть корабль и собраться на стадионе. Кладовые сухой и мокрой провизии, а также камбуз плотно закрыть. На корабле остаются дежурные по боевым частям и дежурный офицер. В проивогазах. Обработка продлится около часа. После чего дежурные проветрят помещения и мы вернемся на корабль".   

    На стадионе дискутанты нашли друг друга и Чумак начал:

    -- Ладно, согласен. Оценивать поководческие таланты Октябрьского – не наше дело. Пусть разбираются специалисты. Но моральный аспект мы можем обсудить. За день до того, как оборона была окончательно сломлена, а именно в ночь на 1 июля,  Октябрьский со штабом погрузился в Дуглас и улетел на Кавказ , то есть сбежал, бросив своих бойцов на растерзание врагу. И это русский офицер, причем флотский офицер, для которого положение: «Командир покидает корабль последним», является уставной нормой. Я уаерен, что ни Ушаков, ни Макаров, ни Колчак не бросили бы своих матросов в беде. Ну, а Филя, что с него взять – крестьянский сын.

   -- Я уточню: адмирал не сбежал, а эвакуировался с разрешения своего начальства. Зря ты его уничижительно кличешь Филей.

   -- Разрешение, которое он выклянчил.

   --  Виктор, не забывай, Октябрьский – командующий  Черноморским флотом. Зачем командующему флотом находиться в обреченной армии, прижатой к морю?

   -- Чтобы погибнуть! Адмиралы Корнилов, Нахимов, Истомин не сбежали из осажденного Севастополя. Головы сложили. Вечная им слава.

  -- Витя. Ты максималист.

  -- Ну, если не погибнуть, то собрать все силы в кулак и прорваться в горы. Прорыв бы удался. Немецкие позиции были еще довольно жидкими.

   -- По разным оценкам  в районе бухт и мыса Херсонес скопилось от 70 до 90 тысяч бойцов. И что бы он в горах с ними делал. Во-первых, эти 70 тысяч нужно каждый день накормить. Во-вторых, Крымские горы не очень обширные  и семидесяти тысячам в них не укрыться. Да еще и население недружественное.

   Поэтому адмирала никто не корил. И учти: тогдашняя мораль отличалась от теперешней. В результате, невзирая на..., Филипп Сергеевич Октябрьский поимел Героя Советского Союза и чин полного адмирала.

    Послесловие:
    1. Кстати, о крестьянском сыне. Генерал-полковник Карл Альмендингер, комадующий 17 армией, оборонявшей Севастополь в 1944 году – не крестьянский сын, офицер до мозга костей. Когда 17 армия была прижата советскими войсками к морю в районе Херсонеса и севастопольских бухт, то есть, повторила судьбу Приморской армии,  Альмегдингер поступил точно так же как и Октябрьский. За два дня до катастрофы он погрузился со своим штабом на торпедный катер и ушел в Констанцу.

   2. Кстати, о честности. В советских изданиях скупо освещали финал севастопольской драмы. Такие освещения заканчивались стандартно: "Стойко державшая оборону Приморская армия была эвакуирована кораблями Черноморского  флота. Отряды, которые  прикрывали эвакуацию, прорвав немецкую оборону ушли в горы к партизанам". Какая благодать, блин!

   3. Кстати, о подлости. Перед своим отлетом на Кавказ Октябрьский отозвал с позиций командиров. Ночью 1 июля несколько сот их столпилось в помещениях  35 батареи, ожидая посадки на плавсредства. После бегства командиров Приморская армия, как боевой организм, перестала существовать.

    Строго говоря, эвакуация была организована, но не для всех. Ночью 1 июля на двух подводных лодках и на нескольких оставшихся самолетах были вывезены высшие командиры и комиссары СОР, командиры дивизий, флотское командование, партийное руководство. Всего 498 человек. Той же ночью на сторожевых катерах и тральщиках ушли из пекла еще более 300 человек. В основном это были командиры Приморской армии. На жутком хозяйстве был оставлен генерал-майор Новиков. Он держал оборону еще два дня. Раненый, генерал попал в плен и погиб в одном из немецких концлагерей.
   Вот такой он неоднозначный наш легендарный Севастополь.

   4. Кстати, о немцах. При абсолютном господстве нашей авиации и большом количестве подводных лодок немцы все же начали эвакуацию остатков 17 армии. За двое суток на пароходы, буксиры, быстроходные баржи с Херсонеса было принято  около 50 тысяч человек. Примерно половина из них достигла берегов Румынии, остальные погибли при переходе морем. На берегу остались 20 тысяч человек.
     Цифры, конечно, приблизительные. У каждого исследователя этого вопроса они разные. Но цифры -- это не главное, а главное то, что немецкие генералы проявили заботу о своих попавших в беду солдатах.

______________________
Иллюстрация из Интернета