Мысли и тезисы на осень 14-го

I. Факторы эволюции языка.
Нет у меня ни филологического ни лингвистического образования. Однако есть понимание каких-то внесистемных и внеструктурных законов-принципов. Похоже, что законы физики применимы к химии, биологии, а они уже к психологии, истории, культурологи и учении о языках. Все есть нечто живое и развивающееся кроме законов, кои вечны и неизменны. Вопрос – почему язык не один, не статичен, не моноистичен? Казалось бы, язык как бы закрепощен в формах мышления. Но нет – и мышление разбредаемо-растекаемо-неуловимо. Не важно это. Суть такова – есть факторы языковой изменчивости. Даю минимум три:
1. Упрощение-сжатие. Для функции, работы, коммуникации бывает достаточно передачи сигнала в виде да-нет, плюс-минус, добро-зло, белое-черное и т.д. Крайняя форма выражения – цифровые функционалы – 0-1. В современном виде мы наблюдаем пресыщение такими формами как «прикольно», «круто», «как бы», «типа», «офигеть», ;, ; и мн. др.
2. Детский фактор, как фактор экзистенциальной основы. Ребенок в семье является экзистенциальным центром, оттягивающим на себя все силовые узлы. Именно по этому отец называет жену матерью, а мать называет мужа папой. Также мамы и папы жены и мужа становятся в разговоре между ними всеми бабушками - дедушками. Еще доказательство – при крайней необходимости все родственники ребенка (если они любят и адекватны) пожертвуют своей жизнью ради самого младшего. Отсюда некая чуткость и доверие к детскому восприятию (устами младенца…). Тут, к слову, заключается феномен надежды, что дитя всегда заключает в себе потенциально лучшее, чем его предки. В эволюции языка это может выражаться так: личный пример – дочка вместо «рыбка» говорила сначала «ика», потом «ика-ика», потом «каика». Теперь попробуй разучи ее, и научи говорить как все - «рыбка» (а мы уже сами вторим ей – «каика»). В тех случаях, когда это удается, мы не наблюдаем существенных изменений в языке из поколения в поколение. Но если упор на внедрение правильного произношения ослабевает – а это может иметь несколько вторичных факторов – мы можем наблюдать очень быструю эволюцию языка.
3. Принцип ассимиляции. Сегодня увидел надпись на картонке под ящиком с кукурузой – «кукуруз». Продавцы понятно кто. Можно подойти и попросить исправить на «кукуруза». Так поступил бы нормальный адекватный налогоплательщик, но не я. Я бы исправил так: «каккурусц», даже не ради прикола, а от какого-то горького прикола бессилия превозмочь весь этот маразм.
Еще и еще раз вывод – для преодоления всего этого бардака необходимо сохранить наш язык. Сохранить так, чтобы восприятие пишущего точь-в-точь (с минимальной погрешностью, хотя бы) передалось читающему.

II. Фильм имеет меньшую информативность, чем текст, но большую наглядность.
Ленин считал, что кино – лучшее искусство. Общий смысл таков, но в переводе на терминологию первой и второй сигнальной системы, мы получаем диалектическую проблему перехода качества в количество. Фильм понятнее многим (первая СС), текст (вторая СС) дает нечто большее, как первоисточник. Проще говоря, для сдачи экзамена трудовому народу достаточно было просмотреть фильм «Война и Мир» Бондарчука. Однако, если требовалось детальное владение материалом – необходимо вдумчиво вчитываться в оригинальный текст Л.Толстого.
Для видения данной проблемы необходима третья СС.

III. Проблема личности и группы. Еще в детстве меня занимал такой вопрос – что лучше – совокупность одинаковых, но разнообразных самих по себе элементов, или совокупность разных элементов, каждый из которых неповторим? Я тогда на одном листе бумаге рисовал множество звездочек, на другом множество из квадратов, треугольников, кружков, ромбиков и пр. До сих пор этот вопрос открыт по причине условности понимания разнообразия-однообразия. Действительно, что лучше – совокупность разносторонних самодостаточных личностей или непохожих друг на друга, но односторонне развитых? Первый случай ущербен в силу изоляции-обособленности, второй – несвободы-соподчиненности. Думаю, пока непреодолимый социальный вопрос. Кстати, юнгианская психология тяготеет к первому варианту (принцип самости), а соционика, например, рассматривает личность изначально врожденную и зависимую от социона.

IV. Конфликт групп. Он будет всегда, если одна группа как-то считает себя выше другой. Это чисто фашистский фактор. Он основан на «избранности», т.е. на большей приобщенности к абсолюту. Если принять абсолют в качестве всеобщей психологической функции (архетип), то претензия на «избранность» отпадает.
Вывод – здоровый национализм – это не дать возможности «объяснять» превосходство одной группы над другой. Обоснование – приуроченность к данному ландшафту на основе экзистенциала любви. Противоречие – постоянная потребность в размножении и расселении. Выход – сознательное ограничение этого процесса. Иными словами – устойчивое сосуществование множества различных этнопопуляций в течение длительного времени.

V. Русская проблема. Феодализм-рабство и русская духовная мысль. Очень слабая связь между творцами (интеллигенция) и хозяевами-рабами (аристократия-крестьяне тоже что депутаты-электорат).

VI. Пушкин – наше все. Это надежда, поскольку в его литературной мысли есть прорыв за рамки тоталитарного православия (паразит на архетипе абсолюта) в сторону жизни самой по себе.
Возможно, сыграли негритянские (исторические для всего человечества) корни.

А кто может исключить этот генетический фактор? Биолог? Этнолог? Культуролог? Филолог? Антрополог?