Напасть

                Напасть.
Здравствуйте, дорогие друзья (ну или же друг) все зависит от того, кто будет читать этот рассказ и кто будет его слушать. Если мне удостоится такая великая честь писать для вас, то я буду творить  в трех моих любимых жанрах. То бишь: ужасов, мистики и драме. Пока дальше них я не хочу вас загружать.
 Да, возможно вы скажите, что зачем пугать человека, когда в жизни его или других и так хватает бед и проблем, в частности: смертей, грабежей, разбоев, насилия над детьми и женщинами. Только вот проживая на этой земле и смотря или слушая новости по радио или телевизору мы, начинаем привыкать к этому. Это становится нормальным  явление, словно смена дня и ночи. Так что я решил, что человека в наши дни очень сложно напугать или растрогать. Читая книги ужасов, мы либо хотим убить время, либо просто интересуемся страхом во всем его “прекрасном обличие”. В крайнем случае, хотим получить заряд адреналина, прочитывая данное произведение. Ведь адреналин частенько помогает  выжить или молниеносно среагировать, находясь в безвыходных ситуациях.
Пожалуй, уже стоит начинать мой первый рассказ. Как говорится: “не судите строго”. Я покажу вам жизнь одного человека - романтика... Впрочем, зачем я вам рассказываю. Пожалуй, вы сами все поймете и представите.
1
Осень. Для кого-то это самое отвратительное время года. Потому что именно в это время на улицах становится ужасно грязно от опавших листьев, машинного масла или бензина, которые будто с каким-то пристрастием размыл самый обыкновенный сильный дождь. Многих живущих в городе Шаркаев, напрягает данная пора, особенно карьеристов, филантропов, преуспевающих и целеустремлённых людей. Людей - пессимистов, которые считают, что дождь несет с собой только жалобную тоску, невыразимую печаль и паршивое угнетение. Но эти “суеверия” преобладали не всем гражданам. Один из таких молодых людей: лет двадцати трех, живущего на улице “Потапова тринадцать”, на оборот очень возбуждала такая пора. Он считал, что именно дождь, неважно какой: будь то ливень, мелкий или противно-моросящий, главное, что при помощи него человек освобождается от тягот жизни, от нависших за день, за неделю или же за целый месяц дурных мыслей и чувств. Как будто сама земля со всеми своими дорогами, парками, скверами заново рождается, преобразуется в “чистую картинку”. Начинает пахнуть свежестью, широколиственными цветущими деревьями, сырой травой, которая теперь склонилась под грузом ещё оставшихся на ней капель.
Была середина октября, дождь лил, как из ведра и даже не думал утихать. Андрей в своей кожаной уже промокшей до нитки  куртке (казалось он в ней уже, как год ходит и она уже потеряла свой истинный безмолвный чёрный цвет и частично стала серой в некоторых местах, а в частности на плечах и спине) и потертых темно-синих джинсах прогуливался по своему любимому центральному парку. Парк был совершенно обычный, как и все остальные парки в городе. По краям узеньких дорожек (огибавших весь парк) располагались решетчатые скамейки, спинки которых были обиты досками и закрашенными в темно-коричневый цвет и небольшие клумбы рядом с каждой из них. В каждой росли обычно, фиолетовые Анютины глазки, белые Геоцынты или желтые Настурции. Где-то на пятнадцать соток (посередине парка) находилась детская игровая площадка.  От начало и конца площадки стояли качели, а посередине большая горка с двумя скатами и одним входом, паутинка и средних размеров песочница. Андрею частенько приходилось видеть, как тут резвятся дети и мать ругает своего сына за то, что он обильно сначала обвалял свои руки в песке, а потом, задумавшись, брал их в рот. У самого Андрея детей не было, рос он с отцом, который сильно увлекался алкоголем, мать их рано бросила, когда мальчику было шесть лет. И что бы отвлекаться от грустных мыслей и однообразия дней Андрей рисовал самые различные рисунки от банального дома до белогривой лошади. В дальнейшем он начал осознавать, что у него проявляется талант к рисованию и именно это послужило началом его карьеры. В девятнадцать лет он ушел от своего отца, потому что уже не мог выдерживать его пьяные выходки и устроился на работу: художником - мультипликатором. В месяц стал зарабатывать  около двадцати пяти тысяч рублей. Смог обзавестись машиной – BMV и маленькой (но для житья) довольно не плохой квартирой из которой он выбирался, каждую свободную минуту, что бы не испытывать чувство клаустрофобии и одиночества. И именно в оду из таких минут прогуливаясь по своему (повторюсь) любимому парку заметил вдалеке расплывчатую черную фигуру. Ему было трудно разглядеть ее. Не только из-за большого расстояния, но и из-за того, что капли дождя попадали ему в глаза, словно иголки и больно жгли их. Итак, очевидно эта фигура очень торопилась вплоть до того, что не обращала внимания под ноги и в самый неожиданный для нее момент, поскользнулась в большой луже и упала на правый бок при этом сильно отбив плечо. По невероятному стечению обстоятельств в левой руке она держала черный в крапинку зонтик, который в момент падения выпустила и его поволок по земле сильный порыв ветра.
-Ой, куда же ты, – произнесла она, глядя ему в след с чуть испуганными глазами.
Андрей, увидев происходящее, поспешил к “своей” мало различимой фигуре. Хоть она уже была на ногах, он все ровно подошел к ней вплотную и спросил:
- Позвольте вам помочь?
- Ах, да не стоит... я справлюсь... – со смущением ответила девушка, отводя глаза на свои испачканные брючки.
- Но все же... – он подошел к запачканному (со всех сторон вязкой землёй) зонтику, поднял и оглядел его с особым интересом.
- Какой оригинальный, никогда “таких” раньше не видел... а это же грязь – присматриваясь к нему (с как будто серьезным выражением лица) произнес он.
Девушка хихикнул, но тотчас приложила свои тоненькие три пальчика к бледно-розовым губам. Возможно (по ее мнению), чтобы не показаться глупой. Андрей заметил это и ухмыльнулся самому себе за такой дурацкий каламбур. Этот парень прекрасно знал, что девушкам нравится, когда кто ни будь, может пошутить. А особенно не пошло.
- Позвольте спросить у вас?.. Куда вы так торопились?
- На свой автобус. – Печально произнесла она.
-Андрей Гамельцов. – Протягивая руку, представился он.
- Алиса Хароматьева. – Они пожали руки. И в момент пожатия молодой человек ощутил невероятное тепло, исходившее от ее руки и приятную нежность кожи.
- Давайте я провожу вас к остановке. Посмотрим, во сколько придет следующий автобус. – Предложил Андрей.
-Давайте. - Согласилась девушка. И они вместе отправились к установленному пункту. 
- А кем вы работаете? – Поинтересовался Андрей.
- Я работою продавщицей в книжном магазине... Наверное, вы подумали, что я секретарша? -  Заинтересованно спросила Алиса. По ее виду можно было действительно так подумать. Она была одета в черный женский пиджак, по которому вертикально располагались ели заметные тонкие, белые линии. В белую блузку и черные брюки, на которых так же виднелись белые полосы. На правой руке Алисы были надеты посеребренные часы со стрелками. Неопытному глазу могло показаться, что эти часы очень дорогие, хотя на самом деле стоили они в размере шести с половиной тысяч рублей.
- Нисколько. Думаете, одни секретарши должны одеваться с иголочки? – Покачивая головой, ответил он. – Я наоборот считаю, что у человека, неважно кем он работает, на нем должен быть надет строгий деловой туалет ну или, что-то похожее, а если же это девушка, то и элегантный само - собой... Так что по всем показателям вы совершенно подходите для смышленой, деловой леди.
- Спасибо. – С милой, детской улыбкой, ответила ему она. Андрею показалась, как - будто она засияла и чуть покраснела.
 “Видно ей понравился комплимент”. Подумал он,  “хотя какой девушке не нравятся комплименты?”.
За всем этим разговором они оба не заметили, как оказались на “запланированной точке”, но взглянув на расписание Алиса, совсем поникла. Следующий автобус должен был прийти в 18:05, а сейчас было 17:30.
-Ну, раз так все плохо сложилось, – начал Андрей – может я, приглашу вас в кофе?.. неподалеку отсюда. Не переживайте, вы успеете.
- Так или иначе, я успею, – тихо произнесла она. – А знаете, я уже, как десять лет не была в кафе.
- Вот и славно. Ну что в путь. – Качнул головой он.
2
- Я промокла, словно мышь – смеялась Алиса.
- И не только вы одна.
- Вы, как то очень уж спокойно относитесь к такой пагоде. Поначалу я подумала, что вы, какой-то сумасшедший, а может и обреченный как - будто у вас произошло какое-то горе. Да, а у вас всё в порядке?
Тут Андрей рассмеялся, а Алиса удивленно и вопросительно посмотрела на него.
“Наверное, я сказала, что-то лишне” Подумала она.
- Ну что вы, не дай бог, что бы со мной и что-нибудь случилась... Вы шутите что ли?
- Ну... просто... значит мне, показалась. Извините.
- Не переживайте я привыкший, закаленный. Помню в детстве, я частенько болел потому, что любил гулять без шапки и шарфа. Выходил всегда только в футболке и джинсах, иногда только надевал бейсболку. Поэтому часто оказывался в пастели с температурой 39 и 8. Самотренировка организма... Глупо, насилие в какой-то степени над своим телом и я с этим согласен, но в, то время мне просто нечем было заняться, как только бегать по лужам в сандалях – подмигнул парень.
- А что же ваши родители? – В словах Алисы чувствовались нотки страха и сочувствия.
- А что мои родители?.. – тут Андрей замолчал и отвел глаза на белые гвоздики стоящие в вазе на краю их столика – Им особо не было дела до меня... Ну, кроме мамы... Когда – ни будь, я расскажу вам о них, если мы конечно еще увидимся... Давайте сменим тему, если вы не против?
- О нет что вы, конечно, я вас понимаю...
- Хотите кофе или чаю? – спросил Андрей.
- С удовольствием. Кофе если можно? – Любезно попросила она.
- Конечно можно, что за вопросы. Официант!  - В тот же час около их белого, маленького столика появился официант в черном фраке и с полотенцем, которое висело на его левой руке.
- Будете что-нибудь? – С выпученными глазами спросил тот.
- Да, пожалуйста, можно две чашечки кофе... капучино? – предварительно спросил Андрей у Алисы. Девушка моргнул в знак своего согласия.
Официант отметил этот взгляд и произнес:
-Будет сию же минуту, что ни будь еще? – добавил он.
- Нет, нет. Спасибо, это все. Я так думаю. – Всполошилась Алиса, так как ей стало неудобно, что она, во первых не постеснялась заказать что-нибудь (это было не свойственно скромным и умным девочкам, как ее учили ее предки), а во вторых еще, что за нее будут платить.
- Будет, сею же минут. – Уяснил официант и удалился.
- Может быть на “ты”, - приблизившись к беленькому лицу Алисы, предложил Андрей.
- Идет – смущённо и робко ответила она.
- Ну, теперь давайте, о-о, то есть давай я спрошу, – улыбаясь, замечая за собой новую и опять-таки напрягающую ее ошибку, сказала девушка. – Чем, ты, занимаешься в этом большом городе?..
- Не поверишь... я... художник – мультипликатор. Конечно, сейчас все мультфильмы, над которыми я работал, имеют малый доход и их почти никто не знает, но я уверен в дальнейшем все изменится. – С важным видом и ухмылкой ответил ей Андрей.
- Надо же, а я считала возможным себе представить, что ты какой – ни будь автомеханик или музыкант.
- Да такое бывает. Как говорится “Не все то-золото, что блестит”. – Сказал ее Андрей. – Наверное, ты так рассуждала из-за моего убогого вида?
- Нет, ни в коем случае – задергалась девушка.
Андрею было приятно наблюдать за ее жестами, эмоциями. Он не упускал не одного ее действия. Для него они казались очень выразительными, приятными и милыми. Иногда он смотрел на нее словно завороженный.
- Ты прекрасно выглядишь. – Уверяла его Алиса.
- Ты мне льстишь. – Не унимался парень. Он искал любой повод, что бы она ни молчала и продолжала с ним разговаривать.
- О нет, что ты, это правда – переживала она и все с большей искренностью продолжала говорить.
Тут подошел официант с подносом, на которых стояли две маленькие белые чашечки. Он поставил их на столик перед Андреем и Алисы.
- О да, вот это я понимаю настоящий капучино. – Вдыхая аромат благовония, исходивший от кофе, произнес Андрей.
- Знаешь, на вкус все может обернуться иначе – покачав указательным пальцем, сказала Алиса.
Отхлебнув чуть – чуть, Андрей поморщился, при этом приподняв обе брови вверх, от чего у него на лбу показалась длинная и глубокая морщина, сказал.
- Да, если не убьют официанты, значит, прикончит еда... Ха.
- Ну вот, я же говорила. – Смеясь, сказала Алиса.
- Знаете. Говорят “тот, кто смеется-продлевает себе жизнь”, а “тот, кто смешит другого человека, наоборот себе ее сокращает”. – Мрачно и серьезно пробормотал эту фразу Андрей, Алисе.
- Правда... Я не знала.
Оба уставились на свои чашки с кофе. Алиса постоянно поглядывала на свои часы, будто время текло со скоростью экспресса, но не находя никакой разницы в перемене стрелки с одной минуты на другую вздыхала и мысленно повторяла про себя как же она могла попасть в такую нелепую ситуацию.
- У тебя много друзей? – обронила вдруг она.
-Не особо, а почему ты спрашиваешь? – покосился на нее мужчина.
- Да так просто интересно. У меня вот никого...
- Не верю. У такой красивой девушки и нет друзей?
Алиса сделала вид, будто ни обратила внимание на слово ”красивой” и тихонько произнесла.
- Увы, нет. Это так противно сидеть в четырех стенах и периодически обращать внимание на телевизор или же в окно. Видя там, как многие люди идут рука об руку.
Андрей, поставив на стол свою правую руку и оперевшись на ладонь подбородком, сказал:
- Поверьте мне, я знаю, что это такое. У меня такие случаи случались и не раз, с каждой неделей, с каждым месяцем становилось всё проще и проще жить. Иногда мне хотелось повеситься, выпрыгнуть из окна или нажраться таблетками. Одиночество – это как недостаток наркотика. Тебя начинает ломать и выкручивать на изнанку из – за недостатка разговоров. Ты не знаешь, куда себя деть, но если ты смог перебороть это чувство в себе, то ты становишься неуязвимым... Ха-ха.
- Я, наверное, такой бред сейчас говорю. Вечно не в ту колею меня несёт... – Смеясь, признался он девушке.
- Ты очень интересный человек, Андрей. Я еще никогда не встречала таких людей...
- А давай я буду твоим другом? – С глупой улыбкой, словно Том Соиер предложил он ей.
Девушка мило улыбнулась, чуть – чуть посмеиваясь.
- Давай.
- Оставишь мне свой телефон? – Поинтересовался тот.
- Конечно.
И она дола ему свой, как и у всех других людей  одиннадцати значный номер телефона.
- Отлично! – С будто бы гордым видом произнес он. – Теперь буду назначать тебе свидания.
Алиса улыбнулась все так же от стеснения, отводя глаза, в окно справа.
- Ох, мой автобус вот – вот придет! – Бросив взгляд на часы и заерзав на стуле (в поиске своего зонтика) поспешно сказала Алиса.
Взяла его в руки девушка почувствовала, как что-то широкое упало ей на плечо. Подняв голову, она увидела лежащую на ней руку Андрея.
- Ну, рас так, пора двигаться. – Уверенно потеребил ее молодой человек. Второй рукой он кинул на стол двести пятьдесят рублей.
Оба выбежали из дверей кофе и взглянули на остановку. К ней только – только подъезжал автобус.
- Бежим! – целеустремленно и чуть шутя, скомандовал Гамельцов. И они, вместе держась за руки, добежали до остановки, изредка по пути перепрыгивая небольшие лужицы. Одним легким шагом девушка юркнула в автобус, подняла свою хрупкую, маленькую ладошку и помахала ему через окно. Он также сделал легкое движение, рукой, сопровождая это небольшой ухмылкой. Двери затворились и автобус, не спеша покатил по своей трассе. Долго еще Андрей смотрел ему в след, а потом обернулся и произнес.
- Быстро, но мило.
3
Точного времени Алиса не знала ей было лень взглянуть на свои стрелочные часы, но навскидку она могла сказать, что села на свою электричку в 18:25 (как ей казалось). Очень “приятное время” именуемое ”час пик”. Все люди в данный момент злые, как псы и раздражаются на каждую мелочь. Нельзя так же упустить тот факт, что половина из этой оравы были под балдой. Девушка невольно обращала на них внимание, замечая за каждым свой глупый порок. Кто – то лез к своей жене с таким пристрастием, что нельзя было отличить в этот момент этого человека от животного. Кто – то напился до полной усрачки и, свисая на половину со скамьи захлебывался своими слюнями и пойлом, выходившим у него наружу. Кто – то глупо смеялся, глядя в окно, как один собаковод кидает своему питомцу мяч, что бы тот его ловил.
Глядя на весь этот “насыщенный пейзаж” начинаешь задумываться, насколько мы любим, портить себе жизнь до морального и физического уничтожения своего организма. Алиса никак не вписывалась в это стадо. Она была педантичной, пунктуальной, культурной девушкой. Все ее одноклассники и одноклассницы скатывались в бездну из – за своих “инстинктов”. Но только не она. С ног до головы “вылизанная” девочка. Она не смогла поступить на более прибыльную работу так – как не знала слова ”нет” и всегда подчинялась своим родителям. Ее культура губила ее, но в тоже время и спасала, если бы не она Алиса бы превратилась в сифелесную шлюху зарабатывающую, как максимум пять сот рублей за день.
 Ее родители погибли в авто - катастрофе. Мать – вылетела из окна автомобиля, а отца  задушил ремень безопасности. Алиса никак не могла понять, как же такое могло произойти. В тот момент, когда лейтенант полиции читал ей доклад о гибели ее любимых людей, (которых она любила больше своей жизни и сделала бы все возможное, что бы их вернуть) она заливалась слезами до покраснения белков. По стечению обстоятельств, квартира была оформлена на ее брата – Антона Хароматьева. Частенько этот парнишка приводил к себе домой свою подружку деградацией ни чем не уступающей обезьяне. Хоть она и не блистала умом, но ее ядовитый язык мог довести любого человека до слез и подавленности. Брату Алисы, бесспорно, нравилась эта мадемуазель, он не обращал внимания на все ее похабные и глупые поступки. Ему казалось нормальным, когда девушка в грязных обляпанных собачьем дерьмом сапогах разваливается на диване, словно царица и переключает каналы телевизора. Как ни банальна, она делала вид, что любит его. На самом-то деле ей нужны были его капиталы.
Кому то все, а кому то ничего. Вот так вот и случилось в жизни Алисы, все наследство то ли по глупости, то ли по стечению обстоятельств досталось Антону. Сама Алиса, честно признаться, никогда не видела того завещания в глаза.
4
Как ни странно для Алисы Хароматьевой самое паршивое время препровождение (впрочем, и для нас тоже) было утро. Рабочее утро. Оно начиналось плоско: сборка всех своих пожиток и приведения себя в порядок. Закон жизни – каждый день будет повторяться, как ты не крути. Ты будешь ходить и приветливо улыбаться тем людям, которых ты ужасно ненавидишь. Тебе обязательно осточертеет в них все: их походки, манеры поведения, наевшие шеи и так далее
Этим прохладным утром Алиса вдруг вступило в голову, что нужно хотя бы на один день изменить свой имидж. Она надела полосатую водолазку, джинсы, а поверх водолазки бледно – красную курточку. Завязала волосы в хвост, перекинула через плечо свою маленькую коричневую сумку и отправилась в библиотеку на своё рабочее место.   
Иногда судьба делает нам приятные подарки и сюрпризы. А самое главное никогда не знаешь когда их ожидать. Каково было удивление Алисы, когда она увидела, что по библиотеки шагает Андрей. К ней подступила эйфория.
“Человек, с которым ты знакома всего, где-то сорок минут стоит здесь и ты несказанно рада его видеть  - это очень странно” подумала она, но тут же разогнала все свои сомнения, как только его взгляд нашел ее. Она быстро подошла к директору библиотеки и попросила разрешения подойти ей к одному молодому человеку (Эта сцена походила очень на разговор дочери со своей матерью, умоляющую отпустить ее на вечернюю прогулку), совсем забыв о том, что она имеет полное право подойти к клиенту и обслужить его.
Андрей заговорил первый, не смотря на то,  что Алиса должна была по правилам всех работников магазинов произнести фразу ”Подсказать вам что ни будь?”.
- Здравствуй... Я знаю только один книжный магазин находящейся неподалеку от того места где ты упала. – Признался, он, оглядывая полки с зарубежной литературой.
- Привет, очень рада тебя тут увидеть, что ищешь?
Андрею чертовски нравилось, что Алиса не стесняется задавать вопросы или просто разговаривать с ним. Любых девушек всегда нужно было раскручивать на разговор, но только не ее, не это очаровательное создание.
- Шекспира... – Ответил он.
- Правда, сейчас мало кто берет классику...
- Ты хочешь намекнуть на мою необразованность?  - Андрей ехидно посмотрел на девушку.
- Нет, наоборот, учится никогда не... О, то есть я говорю, что...
- Да ладно не переживай – Андрей подбадривающее кивнул Алисе. – Я язвлю. Мне просто нравятся его сонеты в них много пронизывающих, умных слов. Когда первоначально прочитываешь практически, ничего не замечаешь, но стоит вдуматься, открываешь для себя что – то новое. Моя старая, покоцанная книжонка, где-то затерялась и, пользуясь, случаем, я решил зайти.
По жизни Андрей всегда говорил кратко. Отвечал на вопросы простыми словами ”да” и ”нет”. И именно только, когда встретил Алису смог рассказать ей многое. Быть может от того, что в своей жизни встречал только тугодумов, людей, не интересующихся жизнью. Так же можно предположить, что весь его словесный понос в данный момент заключался от недостатка внимания. Он открыл себя всего (в пределах разумного конечно) из-за того что понял, что Алисе очень нравилось слушать его “басни”. Замечал он это все по сиянию в ее глазах. Самое главное было не надоесть девушке. Иначе к тебе пропадает всякий интерес. Андрей знал и помнил об этом всегда. 
- Слушай, а ты сегодня очень занята? – Поинтересовался Андрей. – Давай сбежим от сюда. – Смеясь, сказал он ей.
Алиса взглянула на толстую директоршу,  одетую в лосины, футболку и черные туфли на босу ногу.
- Пожалуй, я отпрошусь. Столько лет примерной работы... Я имею право взять отдых на один день за свой счет.
Оба подошли к кассе. От толстой женщины на вид шестидесяти ужасно несло потом. Андрей почувствовав это. На две секунды закрыл глаза и чуть отвернул голову.
- Мисс Дадон, я хочу взять отгул на сегодняшний день за свой счет. – Убедительно, без всяких сомнений высказала свою просьбу Алиса.
Мисс Дадон через свои круглые запотевшие очки взглянула сначала на Алису, а затем на Андрея, тот в свою очередь состроил милую, умоляющую гримасу.
- Хорошо! Только завтра на работе, как штык была! В шесть ровно!
Было видно, что ей совершенно не нравилось, что такая работница, как Алиса покидает свое рабочее место, и она прекрасно знала, что кроме нее больше никто не мог так хорошо справляться с работой.
Итак, молодая пара вышла из библиотеки, уже разговаривая о чем то, между собой.
- А ты часто гуляешь? – спросил Андрей - Алису.
- Нет... Знаешь самое долгое время, когда я могу находиться на свежем воздухе это только летом. Бывает потрясающая погода. Тепло, приятно, особенно вечером. Так тихо...
- Хм, понимаю... – согласился Андрей. – Слу-у-ушай-ка, а давай-ка ты заглянешь ко мне... И даже не думай отказываться. – Забавно погрозил он пальцем.
- Я даже не знаю, как то неудобно получается. – Прикусив нижнюю губу, засомневалась Алиса.
- Да брось ты. – Он, быстро не теряя удачного момента, завёл свою правую руку ей за спину и крепко стиснул ее правое плечо, как будто побоялся, что она сейчас сбежит от него. И повел девушку к своему подъезду.

5
Андрей на пятьдесят процентов предполагал, что уговорит Алису зайти к нему в гости. И основательно приготовился к этому событию. Комната была чиста, как будто в ней никто никогда и не жил ни раньше, ни сейчас.
- Чаю?
- Э-э-э, да... – Алиса еще не отфильтровала, о чем ее спросил Андрей, и поэтому ответила первое, что пришло ей в голову. Она была заворожена теми предметами и картинками, находившимися в комнате. Некоторые из них ей очень понравились такие как: готический замок, выполненный в серо – черных тонах. От его левой каменной стены росло дряхлое скрученное зверским порывом ветра дерево. Так же вместе с этой картиной находилась еще одна, но очень странная: бородатый мужчина на вид лет шестидесяти державший между большим и указательным пальцем ярко красный ромб. Было такое ощущение, будто он его вертит и пытается, что-то найти в нее необыкновенное; и последним художеством, которое запомнилась Алисе, еще на несколько минут была сине – черная кошка с обрубком вместо хвоста и разными радужками глаз. Когда девушка проходила мимо нее, то заметила, как глаза кошки (неважно, на сколько, Алиса отошла от нее) они поворачивались и смотрели, а быть может даже и следили за ней будто живые.
- Невероятно...  – Тихонько сказала она.
- Ты про что? – Уже неся две горячие чашки с чаем, от которых исходил приятный запах бергамота, поинтересовался Андрей.
- Просто невероятно, как это возможно?
- А, ты про Гай’зи? – Довольный, смотря то на Алису, то на кошку поинтересовался Андрей.
- Прости?
- Ха, Гай’зи – кошка, которая за тобой наблюдает. Я ее так назвал.
- Как ты это сделал? – Все еще удивлялась Алиса.
- Да... Ерунда надо всего лишь рассчитать угол, по которому она бдит смотреть, а потом у нас самих сложится впечатление, будто она смотрит тебе в след. Так называемая иллюзия что ли... Не помню. По-моему это чудо первыми открыли то - ли древние греки, то - ли римляне... Шут их знает.
- Ты просто гений! – Восхищена, сказала девушка, глядя на Андрея.
- Спасибо... Я знаю. – Высокомерно, словно задрав нос, договорил он.
Все его подколы никогда не считались обидными. Он высказывал их только ради того, чтобы развеселить ближних ему людей.
- Ну, прошу к столу. – Указав на чашки, позвал ее Андрей. - Только я боюсь, что он очень горячий.
Его опасения оказались не напрасно. Как только Алиса сделала первый глоток, он сразу же дал о себе знать - обжег девушке язык и нёбо. Она чуть поморщилась и отставила чашку. Оглядев еще раз комнату, она заметила гитару.
- Играешь?
- Сейчас нет... Раньше играл...
- А можешь что-нибудь вспомнить?
Андрей тяжело вздохнул и почесал подбородок. Было ясно видно, как он занервничал и постеснялся, опустив глаза в пол, но все же хоть и нехотя направился к своей “деревянной подруге”.
- Ну, давай освежим свою память... – присев на маленькую складную табуретку и взяв в руки гитару, произнёс он.
Пальцы медленно и лирично пошли по струнам. Он исполнил для Алисы знаменитую песню группы “LED ZEPPELIN”  “Лестница в небо”.
По окончанию произведения девушка захлопала в ладоши, а затем сложила руки в замок и прижала их к груди.
- Ой, как приятно! – Воскликнула она.
- Да... Мастерство не пропьешь... – Скобля ногтем гитару (с боку, где слетала краска), задумавшись, согласился Андрей.
Гитара уже рассохлась и казалась, что еще чуть – чуть и подставка для струн сорвется с ее корпуса.
Затем они вместе допили чай. Оба  и не заметили, как за окном пошел дождь.
6
Посидев, где-то минуту на стуле Андрей вдруг направился к окну, между тем попросил Алису, что бы та не заморачивалась с чашками и оставила их на столике. Уперевшись в подоконник он стал наблюдать за падением капель нисходящих с серого, забрызганного, словно кляксами черными облаками, небо.
- Ты хорошо себя чувствуешь? – Поинтересовалась Алиса. (В ее вопросе выражалась долька заботы, которая присутствует в каждой девушке).
- Да, все прекрасно. – Одобрительно ответил Андрей. – Я, наверное, тебе не рассказывал, почему я в нашу первую встречу прогуливался под тяжелым ливнем?
- Не особо. Ты только говорил о своем детстве, что часто проводил свое время на улице.
- Да, под дождем... Послушай, это конечно зазвучит очень странно, но давай сейчас... Хм... – Тут Андрей задумался, как бы правильней выразить, свою просьбу. – Пойдем в наш парк?
Алиса, застыла в непонимании и негодование. Андрей показалась, что в глазах Алисы Хароматьевой промелькнула мысль ”Ты в своем уме”.   
- Ты что, ливень же?
- Я хочу, что бы ты почувствовала, как это здорово!
- Промокнуть до нитки?.. – Улыбаясь, спросила она его.
- Я знаю, эта очень, странно и глупо, просто поверь мне. Представь что это душ только живой, чистый, который освобождает, смывает с тебя все дурное. Хочу, чтобы ты ощутила это тоже. – Не зная, как еще убедить красавицу, он взял ее руки и посмотрел ей в глаза.
- Ну, хорошо... – Согласилась девушка, все еще пытаясь вразумить себе, что в какой то степени неправа, но что-то невероятное из нутрии подсказывало – это неспроста.
- Только нечего больше не одевай.
“Ну и ну. Да подруга, ты, точно сошла с ума”. Прокручивала она в уме эту фразу, проходя мимо вешалки, на которой осталась ее куртка. Оказавшись за входом в дом, Андрей предложил Алисе отправиться на то место, где они впервые встретились и девушка все еще в непонимании, зачем она послушала его, и не смогла уговорить остаться в квартире, согласилась.
- О'кей, пошли...
Около скамьи Андрей вдруг встал напротив Алисы, низко поклонился, протянул ей руку и вежливо попросил.
- Разрешите пригласить вас на танец?
Тут Алиса даже не поняла, что происходит. Будто ей все это кажется, но все было ясно и понятно, как Божий день. Она оглянулась, но никого по близости не увидела.
- Ну что же, давайте потанцуем, милостивый сударь. – Чуть высокомерно (это высокомерие было забавно и приятно наблюдать) будто девушка из высшего общества сказала она.
И тут они стали потихоньку двигаться. Андрей медленно наступал на Алиса, а та отходила на него на шаг. Их вальс состоял из квадрата переходивший в круг. Хотя можно было заметить, что он имел вид и танго.
“Раз – два – три, раз – два – три”. Считал Гранд про себя “Господи, как глупо и как плоско, словно это небольшая часть водевиля или романтической комедии.  А быть может, и нет... Может так и должно быть...”
Они отошли друг от друга. Алиса сама не заметила, как стала улыбаться, не смотря на небольшой холодок, проходившей по ее телу. Капли дождя резво скатывались по ее прекрасному, цветущему от счастья лицу: они падали с завитой чёлки на лоб, а с него длинные, широкие ресницы. Падая с них капли, разбивались на множество мелких, прозрачных алмазов и продолжали свой путь по её розовеньким щечкам и шеи. Джинсы и водолазка промокли полностью, и из-под неё уже виднелся кружевной, белый бюстгальтер.
- Я, как мокрая курица сейчас себя чувствую. – Оглядывая себя, и с долей иронии призналась она ему.
Ее улыбку нельзя описать. Ее улыбку может понять только тот человек, который любит свою девушку больше чем, кого или чего-либо на свете и видит в чертах ее лица, всю исходящую доброту, искренность, нежность и тепло, которое не свойственна других прекрасным особам в его глазах.
- Такое чувство будто стало легко, свободно даже в какой-то степени, смываешь с себя весь негатив. – Она прислонила обе руки к лицу и повела их назад, тем самым умывая себя. Ее кудрявые волосы распрямились, а чёлка ушла назад.
Андрей опять-таки приблизился к ней и взял ее нежные, маленькие ладошки, намереваясь сделать еще один круг. Но тут их взгляды остановились друг на друге. Обо чуть приоткрыли рот.
“Может быть пора” вдруг врезалась в голову Андрею. “Да пора, она просто побоится, постесняется. Надо сделать, этот чертов первый шаг. Главное не бояться, не верить сейчас не во что, и не просить”. На две секунды Андрею вдруг стало как то не по себе: закружилась голова от волнения, за столь короткий промежуток времени он вспомнил все часы проводившие с Алисой. Но он также быстро смог отогнать от себя все эти воспоминания и сомнения. Приблизившись к бледно – розовым губам девушке Гамельцов почувствовал ее мягкое дыхание. Парень не стал пропускать в нее язык и распускать руки, лишь только медленно обнял за спину, а она его за шею. Это был самый невероятный и незабываемы момент в жизни обоих. После всего – этого Алиса припала своей щекой к его. Андрей прижал ее к себе.
- Ты самая потрясающая, чарующая, прекрасная и милая девушка, которую я когда – либо видел... – Прошептал он. – Ты просто невероятно красивая. У тебя обворожительные черные глаза, когда я в них смотрю, я вижу две звездочки в темном небе и словно уплываю в них, а твои рыжие кудряшки, будто вместе взятые: заря и восход солнца. Прости, что не могу подобрать более красивых слов. Я одурманен, опьянен тобой и... Я... Люблю тебя...
 Алиса подняла голову, что бы взглянуть на него и тут Андрей заметил, как из ее глаз скользят мелкие, словно стеклышки, слезы.
- Мне еще никто и никогда не говорил таких необыкновенных слов... – Тихо отозвалась она.
- Не надо, не плачь... - Покачивая головой и одновременно проводя большим пальцем по ее щеке стирая слезы, просил ее молодой человек. – Я не хочу, что бы ты плакала, никогда... Иначе я тоже заплачу. - Сказал Андрей, Алисе вспомнив, как мама частенько говорил эту фразу, что бы подбодрить его.
Девушка улыбнулась.
- Ну вот, ха... Так уже лучше.- Порадовался Андрей. – Я думаю нам пора возвращаться домой, наверное, ты вся окоченела?
Алиса кивнула головой в знак согласия, и они оба отправились по узенькой дорожке по направлению к подъезду дома, где проживал Андрей.

7
Было уже поздно, и Алиса осталась в его квартире. Гамельцов изобрел сам для себя правило, что девушке лучше самой решать, что ей делать в той или иной ситуации и когда. А в частности это касалось её сугубо личных отношений с людьми.
Оба лежали на кровати. Андрей держал ее за правое плечо, а она положила ему руку на грудь. Алиса необыкновенно пахла – словно распустившаяся фиалка. Ее волосы разбились на подушке и часть их кончиками касались его шеи. Пролежав так минут пятнадцать, смотря то в глаза друг другу, то в потолок, где правил бал мрак, они под конец заснули.
Никогда не подозреваешь, что с тобой может случиться, обязательно все напасти происходят внезапно. Что-то вроде закона подлости. В девять часов вечера на следующий день Алиса почувствовала сухость и режущие ощущения в горле. А затем и кашель. Андрей это, как и любого нормального человека опасающегося за жизнь любимого, вызвал врача на дом. Его визит состоялся следующего дня в десть часов утра. Незамысловаты, на вид лет пятидесяти пяти врач, явился в пальто (на спине которого большими буквами отчётливо было выбито два лова “скорая помощь”) и шляпе. Представившись Сергеем Остафьевым, он приказал Андрею принести столовую ложку и медицинскую карту больной. Карты, конечно, не нашлось, а вот ложку он быстро добыл и через пару секунд врач уже осматривал горло девушки. Весь осмотр проходил обыденно, без нововведений. Андрей даже уже заранее знал, что Остафьев выпишет ей. Так все и случилось. Достав из своего кейса небольшой листок тот начал черкать своим неразборчивым почерком название медикаментов. Затем положил листок на письменный стол, располагавшийся рядом с диваном, на который Андрей поселил Алису.
 Закрывая за врачом дверь, доктор пожелал скорейшего выздоровления и всех благ. Молодая пара поблагодарила его, и замок на двери щелкнул.
- Пожалуйста, задерни шторы... А то очень болят глаза и голова... будто затылок сверлят тремя бурами сразу.
- Да, конечно. – Парень легким движением притянул (на середину окна) с двух сторон темно – коричневые шторы.
-Слушай я сейчас быстренько схожу за всем необходимым и вернусь к тебе – взяв одной рукой бумажку с рецептами и параллельно второй рукой засовывая бумажник себе в карман, предупредил он.
– И вот ещё, что, пока не забыл, – поняв, что не может её так оставить, - тебе сейчас необходим зелёный чай с лимоном... Хотя бы.
Через десять минут чашка уже стояла на столе, а в блюдце вместе с ложкой ждали своей участи два кусочка сахара.
- Если не хочешь пить, то лучше поспи. А если уж совсем невмоготу спать, полежи с закрытыми глазами... – Посоветовал он.
Алиса взглянула на своего ”лечащего врача” так будто с каждой минутой своей жизни она ощущала тепло, беззаботность и чувство хоть кому-то в этой жизни быть нужной (кроме, как ворчливой миссис Дадоновой).
- Спасибо...
- Пока что не за что... – Медленно и озадаченно протянул парень, натягивая кожанку.
Все «припасы», купленные в аптеке, влетели Андрею в круглую сумму, хотя это не особо его волновало. Он думал только об Алисе и ее состоянии.
“Если врач сказал, что это обычная ангина, которая пройдет максимум за неделю, значит, она пройдёт за неделю и незачем так переживать. Сейчас главное заботиться об Алисе, что бы в дальнейшем у нее всё было хорошо, не упускать ее ни на миг ” – думал он про себя, когда рассчитывался. “Да, всё же элементарно... Это из – за меня она заболела. Не надо было находиться с ней под дождем, я даже и не задумался об этом... Идиот, какой же я все-таки идиот. Если не мои глупые увлечения, с ней бы сейчас было все хорошо...”.
- Ладно, соберись... – он провел по лицу рукой, будто хотел стереть усталость и туманный сон.
Как и предполагал Гамельцов, Алиса не сделала, ни глотка из фарфоровой чашки. Поставив стул и присев рядом с ней, а так же заботливо положив руку на ее правый бок, прошептал:
- Не следовало бы тебе, отправляться на работу...
- Это ерунда, ни переживай. Если все в этой жизни было проще, нам бы стало скучно ее проводить... – Последовала детская улыбка. – Это же ненадолго и ты сам это прекрасно понимаешь, слышал, что сказал врач, все пройдет максимум за неделю. Мне было очень приятно болеть в детстве. – На удивление Гамельцеву призналась она.
-Ха, да, это точно, за исключением болей и чувства, будто ты овощ... Овощ, которого тушат в кастрюле... – Добавил парень.
- Ты ужасный пессимист. – Рассмеялась она.
- Что выросло, то выросло.
8
Андрею Гамельцеву было приятно работать по дому и приносить завтраки, обеды и ужасны своей возлюбленной в постель. Но нельзя исключить и то, что во время той или иной болезни человек мало ест или вовсе отказывается от пищи. Так же случилось и с бедной Алисой. С каждым днем ей становилось только хуже, несмотря на строгий прием лекарств. Обычный кашель перешел в  удушающий. После откашливания (вязким, жёлто – зелёным комком слизи), каждый вздох давался ей с трудом из – за перекрывания дыхательного горло, как бы небольшой целлофановой плёнкой. Температура поднималась до тридцати девяти. Не выдержав долгого срока (а неделя, как-никак подходила к концу) Андрей решил вызвать скорую помощь, как Алиса ни упиралась (она ужасно боялась людей в белых халатах. С детства они произвели на нее ужасные впечатления, а в частности зубные и те, кто берут кровь из пальца или вены на анализ. Впрочем сейчас  это совсем не важно), что бы ее оставили в квартире, такого случая ей не дали. И в тот же субботний вечер она оказалась в прохладной палате - боксе госпиталя. Он держал ее за руку всё время. Пока она находилась в машине скорой помощи, когда ее везли на койке до ее палаты и в самой палате, куда же положили. Главврач любезно попросил мужчину, что бы тот не появлялся до понедельника в ее “номере”, так как нужно провести осмотр больной. На прощание Андрей поцеловал Алису в щеку и в лоб. И в момент последнего поцелуя он ощутил весь жар, исходящий от нее. Она не хотела говорить, а быть может и не могла наверняка, это и не нужно. Сейчас необходимо только одно – заснуть, углубиться себе в подсознание и ощущать сон, только его. Забыть о боли в голове, резне в горле и удушающем кашле...
В 10:33 Андрей уже находился в своей квартире и не находил себе места.
“Моя грёбанная, долбанная одержимость! Всё правильно я приспособился к такой погоде, а она маленькая, хрупкая – веточка, будь я проклят, если с ней что – то случится. Господи помоги ей, Господи сделай так, что бы все обошлось“. Мечась из одного угла в другой его мысли разъедали мозг до костей “я отдам все, что бы она продолжала жить, все, что бы она была счастлива, все... ”. Провел он так все дни иначе выходных дней, ничего ни евший и ни спавший. Эти два дня прошли для мужчины словно вечность.
9
С утра в понедельник, часов в семь, Андрей взял с собой все необходимое и направился в госпиталь, ведь именно пришло то время, когда можно навещать там своих, родных, близких и друзей.
И вот идя по белому коридору больницы озираясь то на людей, сидящих на железных стульях, то на номера боксов, Андрею на встречу из лифта вышел главврач.
- О. Мистер Гамельцов, можно мы пройдем в мой кабинет? Это ненадолго... – Попросил он.
Андрей промолчал и пошел в след за доктором.
- Как я вам и говорил, мы провели обследование и сделали снимки... Гортани и лёгких. В общем, у вашей подруги воспаление и довольна то ки тяжелое. – Врач показал снимок обоих легких, на которых было видно два небольших “мешочка”, а снизу вверх расползалось (словно капля чернил на салфетке) “белое пятно”. Горло же было полностью ярко красное, будто его хорошенько обдали кипятком.
- Матерь Божья... – Прошептал Андрей. – Вы же ее... вылечите... верно?..
- Мы делаем все, что в наших силах.
Андрей обернулся, положил снимки на стол, и вышел за дверь, уже не сказав, ни слова. Он не слышал своих шагов, не слышал, как закрылась за ним дверь. Он весь ушел в себя, в свои мысли, мысли о том, что сейчас ни хочет видеть никого кроме Алисы.
Медленно потянув вниз ручку двери ее палаты, зайдя в нее, забывший как себя подобает вести и незнающей, что сказать Алисе, Андрей спросил:
- Ну, как у тебя дела? – Выдавил он с самого глупого вопроса, на который уже знал ответ (ну или догадывался), растерянность охватила его с ног до головы.
- Ничего. – Ответ сопроводил жесткий хрип.
Оглядевший палату, Андрей, заметил, что рядом с ее кроватью лежат хирургические инструменты, банки с прозрачной жидкостью на один литр и лоток, в котором находились запачканные в крови тряпки и одноразовые платки.
“Какой кошмар, бедняжка вся извелась, она прямо-таки и исходит кровью” его зрачки расширились от этих мыслей и волосы на руках поднялись, будто наэлектризовались.
- Горло, что-то побаливает... – Прошептала она, отводя глаза на белую стену своей палаты. – Знаешь? Здесь так долго проходит время, что ты просто начинаешь сходить с ума, смотря только  в эти белые, угнетающие стены... Хотя понимаешь, что прошло всего два дня...
Она уже не выглядела так свежо, как раньше. В ее черных глазах выражалась притупленность. Рыжие волосы разбросались по подушке словно солнечные, но уже угасающие лучи.
Алиса сразу же заметила, что молодой человек обратил внимание на ее вихры. И тут вдруг протянула ему свою бледную руку, в которой было что-то зажато.
- Возьми, я срезала их сегодня с утра, когда умывалась... Умываться с капельнице достаточно тяжело, я хочу тебе сказать... – Улыбаясь, пояснила она, но эта улыбка не была прежней, детской. Она олицетворяла удрученность, в какой-то степени озабоченность.
Андрей взглянул на ее ладонь, в которой, как оказалась, лежала скрутившаяся, словно маленькая змейка - прядь волос.
- Я не понимаю, зачем? – смутился Гамельцов.
- У тебя ничего не осталось от меня, я тебе ничего не дарила... Они останутся, как память...
Эти слова больше походили на бред, чем на здравый смысл.
- Не говори так. Мне не нравится это!..
- Возьми и всё!.. – Тут она начала захлебываться кашлем. Андрей испугался не на шутку и обняв ее голову прислонил себе к шеи. Через несколько секунд истерического кашля парень почувствовал тепло, необычное тепло, а за тем и холодок расползавшейся по его шеи и плечу. Алиса харкала сгустками, комками крови. От бордового цвета кровь перешла в черный, будто легкие стали извергать деготь. Андрей не знал, что делать лишь только гладил по затылку и приговаривал: “Все будет хорошо, все будет хорошо...” Так прошли две с половиной минуты. Алисе чуть полегчало. Юноша аккуратно положил голову девушки на подушку.
- Я боюсь, Андрей... – Подсохшие губы ее, были в крови.
- Все будет хорошо, милая, все будет хорошо... Я сейчас позову врача, тебе сейчас нужен покой...
“О Господи боже, Господи, матерь Божья”. Он провел рукой по лицу.
- Я тебя люблю, родная... Сейчас подойдет врач... – На пороге, начал успокаивать ее Андрей.
- Врача сюда! В шестую палату! – Крикнул он, не обращая внимания на остальные боксы, где лежали другие пациенты, которые после его возгласов начинали вставать и посылать  благим матом. Через две минуты главврач зашел в палату к Алисе.
- Вы попрощались? Если нет, то тогда давайте побыстрее... – скомандовал тот.
- Д-да... До свидания любимая... Я завтра еще зайду... – Предупредил ее он и вышел за порог, после чего аккуратно закрыл дверь, чтобы не создавать лишних звуков.
10
- Как странно?.. Почему мы совершаем ошибки?.. Почему, в каких-то ситуациях мы обдумываем наши действия, а в каких-то открываем свой рот, не задумываясь о последствиях?.. – Гамельцов судорожно колотил четырьмя пальцами правой руки по костяшкам левой.
“Я схожу с ума, скорее бы все закончилась в пользу – Алисы”.
Парень оглядывал лежащую с ним рядом на кровати рубашку, частично запачканную на плече кровью, а так же куртку, висевшую неподалеку от него на ручки двери. Андрей начал сдирать ногтями маленькие корочки запекшейся крови на шее и  с каждым скребком под ногти попадали все больше и больше ее песчинок. 
“Почему врач позвонил и сказал, что нельзя являться на следующий день... Он не назвал причину... Почему я не мог зайти к ней во вторник?.. Господи, о чем я думаю?.. Ему же виднее… ведь он профессионал, не так ли?..”
Время все подходило к утру. Андрей надел новую (возможно последнюю) белую сорочку, а запачканное белье кинул в таз с ледяной водой, где оно тут же опустилось на дно.
Было, очень, холодно и из-за этого молодой человек ходил взад и вперед покуда оставался на остановке. Пагода так же не радовала его, как и мысли ерзающие в голове.
Войдя и сухо поздороваясь с медсестрой управляющей регистратурой, он пожелал увидеть: Алису Хароматьеву.
- Сейчас отправляйтесь в кабинет ее лечащего врача… - перебирая карту одного из больных, отозвалась она с другой стороны (прочного, в некоторых местах царапанного) стекла.
- А что ее перевезли в другую палату?! – спросил парень.
- Нет, вы же знаете кабинет ее врача, так ведь?
- Да.
- Ну, вот и идите туда!.. Вчера он сам подошел ко мне и предупредил, если вы появитесь, то сразу же отправить вас к нему… это не моя прихоть… и давайте поживее, Вы задерживаете очередь!
- Извините – грубо сказал он ей и удалился, но перед этим обернулся и заметил только единственного человека стоявшего позади него.
“Потрясающая очередь” злобно подумал Гамельцов. “Людей в наши дни так и воротит друг от друга…”
Итак, оказавшись в кабинете своего “старого знакомого”, Андрей оглядел все вокруг. Но никаких изменений-преображений не нашел. Все стояло на своем месте: красные папки в стенном шкафу, маленькие бумажки-заметки в месте со стаканом карандашей на темном столе рядом с монитором компьютера.
Тут появился врач, он охотно пожал юноше руку и попросил присесть.
- Нет, спасибо, я,  пожалуй, постою… Меня направили к вам, что-то случилось? - Впившись глазами во врача, спросил Андрей.
- Мистер, Гамельцов… Вы молодцы, что приехали к нам…
- В чём дело?! – Уже резко, с раздражением и нетерпеливостью обрезал Гамельцов.
- В общем, вашей подруги не стало, мне очень жаль…
- Что?!
- Вчера вечером, часов в шесть, медсестра раздавала ужин и, зайдя в ее палату… ох, примите мои соболезнования…
Глаза Андрея опустились в пол, губы в тот же миг засохли, а сердце начало биться в пять раз быстрее. Появилось такое чувство, будто дыхание, покинуло его, словно весь кислород иссяк, испарился из легких, словно сгорел при пожаре.
- Она захлебнулась кровью? Да?
- Нет, она задохнулась от кашля… понимаете мистер Гамельцов, у вашей подруги были большие осложнения, а когда человек очень долго находится в состоянии истерического кашля мышцы в лёгких могут перенапрячься начать интенсивно сокращаться, что приведёт к непопаданию кислорода в сжавшееся дыхательное горло и легкие…   
Андрей протер указательным и большим пальцем правой руки глаза, с которых так и хотели сорваться слезы. Но он сдержал себя и только тяжело выдохнул, будто его ударили по спине, и принялся расстёгивать две верхние пуговицы на своей рубашке между тем жадно и быстро заглатывать воздух.
- Ладно, я пойду, пожалуй.
- Мне жаль, правда, жаль… - Еще раз высказал свои чувства врач, когда парень, уже, закрывал за собой дверь.
Эпилог
Оказавшись в прихожей, Гамельцов прислонился к стене и начал медленно, указательным пальцем, скоблить обои пока не добрался до бетона, а затем сполз вниз по этой же стене, пока не присел на пол.
- Нет, это не правильно… не правильно… ни так!.. – Он повторял эти слова, даже не понимая, кажется ли сейчас ему это или все взаправду. Последние буквы и звуки его фраз растворялись; уходили в пустоту, запустенье. Андрей достал из кармана джинсов прядь волос Алисы и зажал их в кулаке. Потом оперся на него щекой. Это последняя частичка, последний комочек того, что осталось от дорогого ему человека.
“Это все ты виноват, сучий ты потрах, долбанный дождь! Все правильно, если ты начал бродить под ливнем с самого детства и у тебя выработался иммунитет, то она не может это перетерпеть, не может с этим справиться… если ты… Господи… конечно же… и я… я черт побери виноват в ее смерти, я и моя сраная одержимость, если бы не пошел дождь, если бы не мои увлечения она бы была жива”…
Послесловие
Я надеюсь, что у такого философского юноши, как Андрей Гамельцов будет все хорошо. Правда очень тяжело говорить человеку (не прочувствовав его потерю. Как бы мы не хотели): “Мне очень жал, прими мои соболезнования”. Пожалуй, я больше не буду возвращаться к этому произведению, боюсь застать этого юношу под колёсами поезда. Наверное и в правду, надо надеяться и верить, что все встанет на круги своя… вот только проблема в том, какие у человека нервы и сколько по времени будет идти его возврат – перерождение в реальность…