О приключениях тех, кто на воде

Уникальное фото из архива вдовы историка Ржонсницкого - Ольги Григорьевны. На снимке: японская внучка известнейшего химика Дмитрия Менделеева на руках у  "временной жены" его сына-моряка, Владимира.



   С поляками мы соседи и граница у нас общая, а вот дружбы особой не наблюдалось. Конечно, я не хочу сказать за всех поляков. Вспомним, хотя бы, приятельские отношения  польского актёра театра и кино, писателя Даниэля Ольбрыхского и нашего барда Владимира Высоцкого. Кстати, в польской печати про Даниэля писали: "Другом и братом был ему популярный певец и артист из Москвы". 

   И уже совсем другое дело, когда моряки двух стран встречались за морями, океанами, на другом континенте. Мы  приветствовали друг друга, не забывая обсудить, по молодости лет, фигурки прохожих на проспекте иностранок. При этом вспоминали польских женщин, соглашаясь с коллегами, что по красоте им нет равных в мире. Беседовали, как родственники, встретившиеся на чужбине. Что и немудрено, находились-то в одной идеологической упряжке под названием социалистический лагерь. Однако насколько он оказался прочным, показало время...

   Польские моряки торгового флота, в отличие от нас, вели себя за границей свободней и раскованней. Коммерция у них в крови! В условиях, ограниченных польским социализмом и таможенными Правилами,  они умудрялись заниматься торговлей…    даже в пределах одной и той же капстраны. А что? Надо отдать им должное  -  польские моряки, пока молоды,  готовили фундамент для обеспеченной береговой жизни. Мелкая коммерция на флоте помогала откладывать средства на табачную лавку, кафе или магазинчик, когда уйдут на берег.

   И по части отдыха поляки не промах. Взять от жизни по полной программе моряка загранплавания - их кредо. Впервые мне довелось встретиться с польскими моряками в канадском порту Три-Риверс. Наш дизель-электроход «Куйбышевгэс» и польское судно оказались на соседних причалах. Прогуливаясь вечером по набережной, я познакомился с Анджеем, как выяснилось впоследствии, судовым стюардом. Поляк оказался весёлым, демократичным мужчиной лет тридцати пяти. Он пригласил меня на своё судно, угостил в каюте пивом и рассказал много интересного о жизни и работе. Надо признать, что, делая первые шаги на флоте, я был чрезвычайно любопытен. Тем паче, что поляк говорил на русском языке почти без акцента, а главное, умел завораживать морскими историями… 

   Так вот. Ранее Анджей работал на теплоходе «Закопане», в пароходстве под названием «Польские океанские линии». Корабли этой «конторы» специализировались на дальних рейсах, в основном, прокладывая курс в дальневосточные страны.

   Торговые суда, заходившие в Гонконг со всего мира, по рассказу Анджея, посещали местные китаянки. Маленькие и миниатюрные, но работящие и весьма опытные в любовных утехах. По взаимной договорённости с моряками и за соответствующую оплату, они убирали в каютах, стирали, делали массаж, по обоюдному желанию могли заняться любовью. Это были, как бы, временные «жёны» моряков разных стран на время стоянки судна...

   Во время пребывания "Закопане" в Гонконге, в гости к Анджею пожаловал приятель, второй механик Дальневосточного судна. Моряки были знакомы по Владивостоку и ресторану  "Золотой Рог", где красиво провели время.
   - Что это за красавица убирает у тебя в каюте? - удивился Николай.
   - Это Ланфен...  моя жена, дружище.
   - Странно, а почему она по русски не разговаривает? Поди не научил ещё?
Судно Николая редко заходило в Гонконг, однако он догадался о "супруге" польского моряка.
А тут ещё Анджей неожиданно предложил приятелю:
   - Николай, мне надо в город сбегать, оставляю тебе на попечение Ланфен. Если что и получится у вас, будешь вспоминать Гонконг и старого приятеля!
Николай, моряк хоть и бывалый, но тут слегка растерялся...
   - Спасибо, Анджей, может в следующий раз. К тому же, наш помполит хотел проведать ваше судно. А у него на нашего брата замечательное чутьё...

   Однако конфуз на «Закопане» всё-таки состоялся. Но в другой ипостаси. В «Польских океанских линиях» - была одна привилегия для моряков, советским морякам недоступная. Двум членам экипажа в порядке очерёдности разрешалось брать в рейс жён. При заходе «Закопане» в  Гонконг, присутствующие на борту польки, при виде китаянок, ужаснулись:
   - Так вот чем занимаются наши мужья в заграничных портах?

   Но если заглянуть в историю, оказалось, что и русские моряки ещё в XIX-ом  веке заводили себе подобных жён. Одна из них японка-сирота писала полные скорби письма известнейшему химику Д.И.Менделееву, чей сын-моряк заимел такую жену и дочь и оставил их без средств существования.

   В 1980 году вдова историка Ржонсницкого Ольга Григорьевна передала в университетский музей-квартиру Д. И. Менделеева письма и редкий снимок, некогда оказавшиеся в его архиве. На фото запечатлена японская «внучка» Менделеева, появление на свет которой связано с одним из дальневосточных походов Владимира Менделеева, сына Дмитрия Ивановича; девочку держит на руках её мать, Таки — «временная жена» В. Д. Менделеева. В то время так именовали барышень, скрашивавших досуг участников плавания (об этом пишет в своих воспоминаниях и великий князь Александр Михайлович, участник похода с цесаревичем Николаем)…

   Из другого, не такого весёлого рассказа, как о Гонконге, Анджею доводилось побывать у китайцев Шанхая.  Обстановка там резко отличалась от Гонконга. "На всю жизнь запомнили заход в этот порт, - вспоминал поляк. - После выгрузки,  судно вывели на внешний рейд и арестовали".

   В середине 60-х годов в Китае началась культурная революция, обозначенная беспорядочными выступлениями студентов и рабочих, так называемых хунвейбинов. В Пекинском университете ректор и другие преподаватели были названы студентами, как «чёрные антипартийные бандиты». В общем, в партийном руководстве и в самой стране наступил полнейший хаос.

   Китайские солдаты с винтовками в руках, со слов Анджея, заняли все служебные помещения, в том числе радиорубку, изолировали «Закопане» от внешнего мира. По несколько раз на день экипаж собирали в столовой команды, и китайцы читали им дацзыбао – цитаты, используемые для пропаганды идей культурной революции. Одобренные Мао Цзэдуном, они послужили началом гонений на «ревизионистов» и «бандитов».

   Было понятно настроение поляков в своей стране, когда куда-то пропал "Закопане". Не мог пройти мимо такого события друг Даниэля Ольбрыхского. Владимир Семёнович Высоцкий посвятил культурной революции свою песню:

     А кто не чтит цитат – тот ренегат и гад!
     Тому на задницу наклеим дацзыбао!
     Кто с Мао вступит в спор, тому дадут отпор
     Его супруга вместе с другом Линем Бяо!

   На рейде судно продержали 17 суток. За это время польские моряки успешно освоили основные идеи культурной революции. Увы, в «Польских океанских линиях» не владели  информацией о нахождении теплохода и были вынуждены сообщить родственникам об исчезновении судна. Но сколько было восторга, когда в их дома принесли первые радиограммы с борта «Закопане» после его освобождения!..

   Много встреч и бесед, в том числе, с моряками разных стран,  довелось автору провести за десятилетия работы в торговом флоте. Несмотря на все издержки профессии, она дала возможность увидеть многоликий мир. А чего стоили различные любопытные ситуации, которых хватило бы не на одну обычную земную жизнь?!  Потому оглядываясь на пройденный путь, я искренне благодарен судьбе…