Вот такая она, жизнь. Глава третья

  Прошло время. На лето, будучи в декретном отпуске, Наташа приехала в деревню с первенцем, годовалой дочуркой,  очень похожей на своего отца. Наташа была счастлива в браке. Она знала, что сосед Колька тоже не так давно женился и у него тоже есть маленькая дочка. А у Ваньки родился сын. Оба друга, отучившись и отслужив в армии, остались жить и работать в городе. Наташа больше не встречалась ни с одним, ни с другим, но по слухам знала, что с семейной жизнью у них всё в порядке, и о Ваньке все отзывались как о заботливом муже и отце. Да и о Кольке говорили то же самое. А этим летом население Слободы потряс невероятный случай.
   Дом Дементьевых стоял на отшибе, почти не выделяясь на фоне двух соседних домишек, хозяевами которых оставались две древние старушки. Ваня со своим немногочисленным семейством гостил у родителей. Шестилетний Ванин сынишка, улучив подходящий момент, улизнул из-под надзора взрослых и отправился изучать окрестности. Недалеко от домов находился колодец, обязательный атрибут каждой деревенской улицы. Невысокий сруб его покрылся изумрудным слоем пушистого мягкого мха, а внутри, далеко и глубоко, на самом дне, мерцала голубая живая поверхность ещё не иссякших колодезных вод. Каким образом мальчик оказался в колодце, никто уже никогда не узнает. Но он оказался там, на дне, и если бы взрослые не спохватились вовремя, страшно представить, какой был бы конец у этой истории. Заметив отсутствие малыша, они стали его искать. Не обнаружив его ни в доме, ни во дворе, вышли на улицу, которая просматривалась, как на ладони. Но малыша нигде не было видно. Как потом рассказывал Ваня, какая-то неведомая сила толкнула его к колодцу. Почуяв страшное, он что было сил бросился к нему и, заглянув внутрь, увидел в самой его глубине барахтающееся тельце ребёнка, который, видимо, от страха да к тому же успев наглотаться воды, не мог даже крикнуть и позвать на помощь. Да если бы даже он и кричал, всё равно никто бы его не услышал: ни один звук не смог бы вырваться из глухой, глубокой ямы старого колодца.
   Ваня не помнит, как он рванул скользкую железную цепь с ведром, бросил её в колодец и по цепи ринулся вниз. Он не помнит, как схватил сынишку, как держал его одной рукой, а другой намертво вцепился в скользкое холодное железо. Он не помнит, как карабкался с ребёнком по цепи наверх до тех пор, пока не прибежали мужики и не вытащили их. Сидя на траве у колодца, Ваня долго не мог прийти в себя. Насквозь промокший, он не мог расцепить трясущихся рук, чтобы выпустить из них сына. Он никого и ничего не слышал и не видел, только крепко прижимал к себе родное маленькое существо. Жена и мать еле уговорили Ивана отдать им мальчика, чтобы переодеть в сухое, иначе он мог бы простудиться и заболеть. К счастью, маленький Серёжа отделался испугом и ушибами коленки и плеча. «Я бы не смог жить, если бы с Серёжкой что-нибудь случилось», - говорил потом Иван.
   Несколько лет спустя Наташа узнала, что сосед её Колька, инженер Николай Николаевич Вольнов, погиб в автокатастрофе. У него остались жена и дочка, которую он назвал Наташей.