О подарках. 1534

Здравствуй, дорогой Святой Николай! Меня зовут Эзра. Папа пишет моё имя как "Ездра", и в церковных книгах стоит то же самое, но мне не нравится это написание, и произношение тоже, если на то пошло. Мама никак не пишет моё имя, потому что она хотела, чтобы меня назвали "Йохан", как её прадедушку, а не "Ездра", как кого-то из Библии. Ну, тебе виднее, ты же сам с ней связан.
Сам я убрал одну букву и стал "Эррой". Это как "эра", только внушительнее, и не так глупо, в смысле, странно, как Ездра. Папа пока не знает об этом, и мама тоже. Я называю себя так среди друзей. Эрра.
Я бы хотел попросить у тебя, дорогой Святой Николай, сделать меня чуть более похожим на остальных. Нет, у меня всё в порядке со здоровьем, руки-ноги есть, но я всё равно немножко не такой. И это не из-за имени. В общем, ты сам поймёшь, я надеюсь.
Удачи.
Всего хорошего и счастливого Нового года.
Твой Ездра Б.

*  *  *

Здравствуй, котик!
К сожалению, Святому Николаю будет сложно исполнить твоё желание, потому что то, чего желаешь ты, не очень конкретно. Дело в том, что Св.Николаю каждый год пишут самые разные детки, и хотят они всего на свете. Хотя он и волшебный, ему трудно выполнять такие вещи, как мир во всём мире, к примеру, или то, что так секретно, как твоё желание. У него не хватает времени и сил на такие дела. Ты уже большой, и должен это понимать. Поэтому попроси, пожалуйста, что-нибудь вроде нового альбома для марок.
Твой Святой Николай.

* * *

Привет, Святой Николай!
Я очень рад, что ты мне ответил, но не совсем понимаю, почему я должен желать что-то, как ты говоришь, конкретное. Если ты знаешь обо мне так много, и даже знаешь, что я собираю марки, значит, тебе известно, чем я отличаюсь от остальных ребят. Ты что-то хитришь. Извини, конечно.
Ещё про марки: альбом мне подарят родители, мне это уже известно. И тебе, наверное, тоже, раз говоришь об этом. Позавчера я искал карандаши в папином столе, и нашёл там его, новенький, синий, совсем такой, какой мне был нужен. Только не говори папе, я прошу, он будет сердиться. Что касается других, как ты говоришь, конкретных вещей, то это, как я понимаю, то, что можно потрогать, ведь так? Если да, то у меня всё есть, спасибо. Дядя Ойген подарит мне велосипед, а больше мне ничего не нужно. Мой папа большой начальник, и у него денег так много, что их не клюют куры. Ты, наверное, видел, как перестроили часовню на углу улиц З. и М., так её перестроили на его деньги. Папа очень любит Бога и помогает ему деньгами, даёт их тем беднякам, которым не может помочь Бог. Сам понимаешь, раз у меня такой папа, то у меня есть всё, чего мне хочется. Мне же не хватает одной вещи, о которой я тебя и прошу. Пожалуйста, напрягись и проникни ко мне в мозг, потому что написать тебе я не смогу. Это тайна.
Твой Эрра Б.

* * *

Ездра! Твоему письму не хватает конкретики. Откуда Святому Николаю знать, что творится у тебя в голове? Из твоем письма он сможет уяснить только одно: тебе предстоит серьёзный разговор с твоим отцом, и отец, возможно, надерёт тебе уши, потому что ты, Ездра, маленький богохульник. Что касается альбома для марок, то можешь считать, что Святой Николай заберёт его у твоих родителей и подарит другому мальчику, который не суёт нос, куда не следует, и не роется в чужих вещах. Например, твоему кузену Максу.
Ты не должен забывать, что Святой Николай дарит подарки только хорошим детям, и дарит только конкретные вещи, например, новое пальто или ботинки.
Твой Святой Николай.
PS. Надеюсь, ты молишься перед сном?

* * *

Дорогой Святой Николай!
Это снова я. Я больше ничего не хочу. В папином столе уже нет альбома. Ты забрал его? Я снова молюсь перед сном, я хороший мальчик. Положи его обратно, пожалуйста, я согласен на альбом, если ты не можешь сделать того, что мне было нужно.
Ты хорошо предсказываешь будущее и знаешь прошлое. Мне надрали уши, кстати. Ты знаешь даже, что у меня есть кузен (пожалуйста, подари ему кирпич, он ябеда), но не можешь ничего сделать для того, чтобы я перестал быть таким, какой я есть. Я сам запутался, пока писал это предложение. Надеюсь, я написал его без ошибок.
В общем, Святой Николай, ты хороший, и я думаю, ты действительно устаёшь. У тебя даже изменился почерк. Я понимаю, тебе тоже жаль, что ты не можешь убрать этой вещи, которая неконкретная и которую нельзя потрогать, и о которой я не могу написать. Удачи тебе. Давай остановимся на альбоме.
Твой Эрра. Или Ездра. Б.