18 Рассказ. Бежевый страх. Из романа На полоске се

АННОТАЦИЯ:
    Что происходит на полоске серого? Что происходит там, где исчезает цвет и начинается снег?
  «…Когда в мир пришли Новые Боги, они украли всё цветное, превратив людей и животных в гниющие подобия живого. Они выстроили свои черные церкви и согнали недовольных в переходы, заливая их горячей смолой.
  Именно поэтому появились волшебники. Те, кто хотели приблизить весну и вернуть цвет. Именно поэтому Я полюбила одного из них. Я всегда отличалась от новых людей. И мне кажется, если Я найду его, то смогу исправить заснеженный мир…»
    На пути главной героини будет много новых встреч и горьких расставаний, волшебных приключений и просто жизни в бесконечно белом и пустынном мире.

  ОТ АВТОРА: Данный роман был написан мной в далеком 2010 г. по принципу сборника рассказов, объединенных единым сюжетом, который, по началу ветвясь и рефлексируя, постепенно перерастает в единое стройное повествование с логичным финалом.

  На полоске серого.
  18 Рассказ.


Бежевый страх.


   Город с бежевыми домами. Даже как-то непривычно. Обычно дома грязно-белые, прозрачные или черные, бывает, поддернутые неприятной сизой дымкой и захватанные по углам. А тут – бежевые.
   Я моргнула – и мираж исчез.
   Интересно, сколько времени прошло с тех пор, как вот так же исчез Макс.
   Все-таки странное было у тебя имя – «Макс». Совсем как странное имя «Саша».
   Да и не исчез ты никуда. А просто ушел.
   Идти вдвоем было веселее. Он говорил, что все будет в порядке, а еще он менял и путал последовательности моих мыслей, чтобы они иначе двигались. Думаю, только поэтому мы смогли зайти так далеко. В поисках волшебников.
   А теперь мне было грустно. Впрочем, я долго до этого путешествовала одна. Знаю, привыкла потом, что мы вдвоем, а теперь я опять одна.
   Значит, надо снова привыкнуть – и все дела.
   Я так устала. А белый кошмар умирающего мира приносил умиротворение в мою голову.
   Твой голос. Ты так боялся, что он снова исчезнет, и постоянно молчал. В итоге мы не сказали друг-другу ничего лишнего, но и важного тоже.
   Церковь я увидела издалека – и не одну, их было штук пять-шесть. Они торчали среди низких домов, как свечки в рождественском торте.
   Пожав плечами, я неторопясь шагала по улицам, рассматривая окружающий меня воздух. Разбитые окна беззубо улыбались, какие-то люди оглядывались вслед и спешили скрыться внутри покосившихся строений, тусклые, с битыми плафонами фонари угрожающе раскачивались на ветру, грозя переломиться надвое.
   Крупный город, я наверняка найду здесь отступников. Странное правило - где больше церквей, там большая вероятность найти переходы с желтыми лампочками и знакомой оживленной музыкой.
   Грязь. И все цветное есть грязь. Радость – пошло, а мое счастье – нелепо.
   Почему ты ушел с волшебниками, Макс?
   Ведь Саша тоже был волшебником.
   Честно? Я не понимаю. Я начинаю думать, что он был сном, что за пазухой не лежит большое синее перо.
   Поплотнее запахнув одеяло, заново подвязываясь веревкой, я вышла на площадь. Меня окружили мрачные и торжественные сооружения, ветер задувал в капюшон, замораживая уши а, напакостив, убегал тревожить других. Мое чуть теплое дыхание с трудом согрело негнущиеся руки. И все равно я не погибну - из-за магии Саши.
   Начинался рынок, и людей становилось больше. Они сердито пихали меня, чтобы я уступала им дорогу. Как будто даже одевшись, как они, даже начав пахнуть, как они, я все равно отличалась. Что же делать? Сразу начать искать отступников или еще немного пооколачиваться вокруг, раздражая Новых людей?
   Приблизиться к разрушенной церкви с покосившимся башенками входа…
   И попытаться возненавидеть. Хотя это было невозможно – это было неразумно. Это слишком быстро сожжет меня. Да, я бы обуглилась – и стала черной – подобно Новым людям.
   Служители стояли у входа в храм и пристально вглядывались в горожан. Я легко затерялась в толпе и попала на торговый ряд. Все-таки я трус.
   Меня сразу подхватил и увлек за собой поток тел. Я только и делала, что торопилась, чтобы не упасть, хватая ртом порции вонючего воздуха.
-Фух! - я вырвалась в просвет и замерла, пытаясь отдышаться.
   Придя в себя, я огляделась. Это было небольшое углубление: в одной лавке торговали засаленными пожухлыми мехами, а в соседней продавец в накидке из дырявой мешковины раздавал в бледных баночках тошнотворно-серые мази и присыпки.
   А в стене за моей спиной была дверь.
   Недолго думая, я подошла и толкнула ее. Дверь не поддалась. Вообще-то она была в стене церкви – и, кто знает, стоило ли за нее соваться.
   Все равно. Куда мне идти? Я ведь ищу отступников.
   О… Открылась.
   …
   Да мне абсолютно все равно – почему.
   Из прохода повеяло глубинным холодом: за дверью начиналась крутая лестница вниз. Неожиданно в круглой лампадке справа вспыхнул зеленый свет. Я приблизила к нему ладошку, погрела, даже попыталась вроде как поймать, но огонек на фитиле не поддался, отскочил и тут же вернулся на место.
-Хм…
   Туннель был длинным и очень узким: раз или два моя бедная голова ударялась о притолоку. Лестница не спешила кончаться, иногда она петляла по абсолютно прямым переходам, но чаще шла по спирали. Так продолжалось несколько минут, но вот…
   Подземный город растянулся на пару километров – это подсказал мне неустойчивый гул ветра. Рыжий лаковый свет падал из прозрачных витрин, кое-где расклеенных разноцветными стеклами. Тут же из треснутого динамика под потолком полились звуки песни. Своды были выложены досками и плиткой, под ногами шатались просмоленные срубы бревен. Иногда я натыкалась на разноцветные фонарики, развешенные по стенам, а иногда возле высоких дверей стояли забавные трехногие табуреты с подсвечниками.
   Два километра… проходы на поверхность были завалены чем попало, в основном старым хламом.
   Надо найти еду.
-Э-эй! А ну стой!
   Меня стремительно отбросило в сторону – и мимо промчался какой-то длинноногий парень в широченных штанах.
«Не стреноженный.» - мельком подумалось мне, хотя выглядел он как сто процентный отступник.
   Парень явно ударил обо что-то левую ногу: он досадливо ее поглаживал, привскакивая на ходу. И все равно он был быстрее, чем те закованные ребята в тяжеленных черных шубах, шедших за ним попятам.
   Я посторонилась, чтобы они меня не сшибли, как…
   Часы!
   Большие зеленые часы на его спине!
   Пропал.
   Еще бы. Он был мастером исчезновений и искажений. Пораженная неожиданным видением, я свернула в ближайшем  направо и стала подниматься на поверхность.
   Дверь за спиной закрылась и незаметно растворилась.
   Надо же. Опять площадь. А ведь внизу я прошла немало.
   Интересный город. Отступники здесь жили так близко к Новым Богам. Собор стоял прямо над ними.
   Я шла, стараясь как можно меньше дышать и как можно более неестественно двигаться, чтобы походить на простых жителей. За то время, что я была в переходах, черных флажков на столбах стало больше. Разодранные и угрюмые, они свисали и с некоторых домов, мешая сосредоточиться.
   Площадь была достаточно большой, чтобы вместить потоки и праздно шатающихся, и священнослужителей, и некоторых, занятых своими делами. Я шла по кругу, по ее краю, чувствуя, что впереди меня что-то ждет.
   На другой стороне площади готовили установку для фейерверков.
   Стоило остаться до ночи и посмотреть на их запуск – я никогда, наверное, не пойму, почему они цветные.
   Сбоку вместо улицы начиналась длинная гора. Не знаю, как по ней ходили, когда раньше было лето: оступись там или вырони что – оно немедля упадает вниз. По краям стояли высокие дома, украшенные чем-то особо отвратительным. Их надежно огораживали деревянные поручни и настилы с неровно вбитыми гвоздями.
   Неожиданный смех и топот проникли в меня, как теплая пища. Приглядевшись под звук радостно забившегося сердца, я увидела топу детей, взбегающих по настилам вдоль горы.
   Вот уж не ожидала! Я украдкой оглянулась на священнослужителей – и что? Они совсем не собирались их останавливать? Этот рассадник веселья? Почему?
   Некоторые ползли прямо по склону. Чтобы не скатиться, они упирались палками в щели между плиткой. Правда, некоторые дети все равно с визгом съезжалт, снова начиная подниматься, но кому-то везло с первого раза.
   Не знаю, что меня подтолкнуло, но я смело пошла к ребятишкам. Они не отступники и вряд ли ими станут, но они так похожи на них, пока не выросли.
-Привет.
   Девочка с пронзительными кофейными глазами, еще пока не замутненными серым, осмотрела меня с ног до головы.
-Привет.

***

   Похоже, я встретила друзей. Они приходили сюда каждый день и соревновались по скорости спуска. Им больше нечем было заняться.
   Служители храмов песнопений стояли неподалеку. Хорошо, что эти фанатичные монстры редко обращали на меня внимание или сочли за такого же ребенка, только рослого. Все к лучшему.
   Хотя я не забывала быть настороже.
-Вот. Возьми. Спустись.
   Мне протянули дырявую, обшарпанную по краям картонку с двумя полозьями. Девочку звали Саут. Ее голова была замотана темно-бордовой тряпкой и она теребит меня за рукав.
   Она «хранящая».
-Не бойся, спуск безопасный.
   Вжи-и-и-их, вжи-и-и-и-их! - эти звуки были вокруг. Словно маленькие вьюги уносились одни за другими санки.
   Мне действительно захотелось попробовать.
   Сумка боязливо прижалась к спине. Санки со стоном накренились, наклонились, задрожали… – и меня подхватили ручища холодного ветра!
   Я рассмеялась. Сначала беззвучно, а потом безо всякой утайки.
   Спустившись, я поднялась по настилам - и снова скатилась, и потом снова и снова…
   «Хранящие» - это те, у кого в домах есть цвет, необходимый служителям.
   Мягкий, пушистый снег. Не надо было смеяться и петь. Увидев меня, они попытаются поймать меня.
   Например те, кто делают фейерверки для праздников Песнопений.
   Спуск…
   Спуск!
   Я так увлеклась игрой, что не заметила вечера. А ведь стоило к этому отнестись серьезно: за мной наблюдали. Верее, не за мной конкретно. Наблюдали за детьми – а я, видимо, бросалась в глаза, потому что раньше меня тут не было, а может, привлекло внимание мое поведение? Или разговоры с Саут?
-Ты придешь завтра? – спросила Саут, доверчиво заглядывая в лицо. Она была маленькой, эта девочка, совсем еще крошка, от разгоряченного дыхания ресницы ее стали белыми-белыми, словно сахар на картинках в старых книгах.
-Да.
   Помахав на прощание, она побежала через пустеющую площадь.

***

-М? – я стояла под полуобвалившимся карнизом и зябло терла друг о дружку руки. Служители не отставали: я не могла уйти к отступникам под землю.
   Мне по-прежнему было холодно.
-Как и тебе когда-то? Верно? … Макс, - добавила я очень тихо.
   На что я надеюсь? Я оттолкнулась и пошла дальше, прячась за сугробами и случайным мусором. За этим городом будет еще один, но за ним еще – и еще – и еще…  как долго будет действовать способность, подаренная волшебником по имени Саша? Способность не замерзать, когда холодно и оттаивать потом, когда тепло? Не есть, когда нет еды – и потом не есть… потому что ее нигде нет. Когда в моем будущем не будет костра, который заранее даст тепло и пищу непрерывно замерзающему телу?
   Насколько долго…
-Быстрее!
-…т…?
-Быстрее! Прячься!! Быстрее!!!
   Как молния, он налетел и сбил меня с ног. Но вместо того, чтобы оставить и побежать дальше – зачем-то вцепился в мою руку и потащил следом.
-Шевели ногами! Или ты хочешь сдохнуть?!
   Нет, такого я не хотела. Однако, какой назойливый. Он…
   Неожиданно…
-Ну ладно! Ладно!
   Почему-то я стала бояться. Непонятный страх передавался мне по кончикам пальцев – и я чувствовала, как он проникает глубже, чем просто в сознание: он достигал правды, которую я не хотела знать.
   Страх.
   Мы бежали, иногда продираясь через разрушенные дома и ускользая от шумных улиц. Скрюченные черные вихри время от времени возникали с разных сторон, но мы продолжали бежать, не обращая на них внимания.
   У меня не было выбора. Страх наступал нам на пятки.
-Не вез-з-з-зет! – выкрикнул мой спутник, постоянно размахивая руками.
   От чего мы спасались?
   От страха?
   Во мне не осталось страха.
-Сюда! – вернув способность мыслить, я взяла ситуацию под контроль и протолкнула его в какую-то узкую щель, нырнув следом. Ох, был бы здесь Макс с его огоньком…
   Мой случайный попутчик вжался в стену.
   Видимо, его доверие ко мне было похоже на мое к нему. А еще, кажется, он был немного болен или ранен - при беге он постоянно держался за живот, а сейчас болезненно морщился.
   Идут.
   Тише…
   Бежевый - и почти незаметный, тем не менее, он ясно выделялся на фоне домов и снега. Но не в этом была суть.
   Поющий… - с содроганием поняла я и тоже отступила во мрак. Но почему - бежевый?
   Бежевый поющий?!

***

   Запнувшись о листы железа, он кряхтя выбрался наружу. Живот, по всей видимости, прошел - теперь он только придерживал ногу. Таким я его видела в переходах.
-Ты кто? – я решила использовать момент спокойствия.
   Какой странный взгляд я получила взамен.
-Не важно.
   Он явно был не очень разговорчивым. Я решила подойти с другого конца.
-Часы на твоей спине – они ведь зеленого цвета? Большие, зеленые, с маятником и ножками?
   Другой взгляд – немного заинтересованный. Он, очевидно, понимал, о чем я говорила. Почему тогда не подал виду, что слушает?
-Идем.

***

   В какое странное место он меня привел! Мы обошли стороной дома, мерцавшие желтым спуски под землю, украдкой миновали церкви и шумные рынки. Я не могла оторвать глаз от рисунка на его спине – зеленые часы. Те самые, которые я встретила, когда только убежала из города, с большим медным маятником и изогнутой стрелкой по трем осям. Они спрятали меня в искривленном доме. В башне зеленого волшебника.
   Я ненароком оглядывалась, стараясь при этом смотреть исподлобья, чтобы меня не уличили, как отступника. Он же совсем не скрывал своей «монографии» на спине. Даже наоборот – иногда он останавливался и долго осматривался, то ли бравируя, то ли и вправду не беспокоился. Неудивительно, что его постоянно преследовали. На голове у него красовался тюрбан. Сумка с добытой снедью болталась, перекинутая через плечо. Она казалась тяжелой, судя по тому, как прогибалось ее дно, но он нес ее без видимых усилий. Резина, примотанная к его ногам, была завидной добычей в наше время, равно как и необъятные штаны. На поясе они впивались прямо ему под кожу и были удивительно разукрашены мелкими камешками.
   Беспросветное небо над головой потемнело и пошло кругами – близилась ночь. Мы продолжали идти. Мы уже давно пересекли окраины, где дома с экспонатами стояли нетронутыми, а у меня, увы, не было времени, чтобы в них заходить.
   Бом… Бом… Бом….
   Начались вечерние служения. Если не поторопимся, процессии священнослужителей пойдут по улицам, вылавливая отступников.
   После звона колоколов небо развернулось, превратившись в узорчатое полотно, обнажая далекое сияние. Настоящее небо… Воздух задрожал и вместе с ним задрожал снег.
   Мы вышли за город – и продолжали идти. Он остановился только один раз – на краю длинного поля с парой тропинок. Потом мы свернули налево.
   Возле дороги стоял высокий столик у наклоненного столба. К столбу был привинчен телефон с двумя раздельными трубками, а на столике лежали кусочки белых листов. На вершине столба я заметила громкоговоритель.
-У тебя есть что-нибудь цветное?
   Секундный укол страха: а что, если он шпион Новых Богов? Но в городе я уже не успею спрятаться, хотя стол и телефон выглядят довольно убедительно.
    Мои сомнения внезапно исчезли – опять Страх! Нас опять преследовал поющий!
-Ну вот! – он схватил меня и потянул к столбу, потом скинул свою сумку и в мгновении ока набрал на циферблате номер.
-На, разговаривай ты, раз нет ничего, пусть пропускают, – грубо пихнул он мне трубки, а сам повернулся лицом к улице и наклонился.
   О чем разговаривать?! И с кем?
   Волшебник достал из кармана круглые часы, покрытые зеленой краской. Достал – и положил на землю, а потом отступил на пару шагов и что-то прошептал.
-Алло? – раздался в трубке голос неопределенного пола.
-Нам надо… надо пройти.
-Гера, ты?
-Нет, нам надо пройти.
-Алло? Алло?
-…
-…
-Нам НАДО пройти!
-Напиши на листе свое и его имена, потом сверни его пополам и положи в карман. Ум-ум-ум-ум…
-Ты достала билеты?
-Да.
   Зеленый контур часов мерцал на снегу, мы отошли чуть подальше – и он поспешил к полю.
-Дай мне листок. … Хорошо.
   Он положил его на снег, и бумажка вытянулась, превратившись в тропинку, а из снега поползли белые поручни с изумрудными набалдашниками. Они таинственно мерцали в сумраке.
-Я первый,- беспрекословно велел волшебник.
   Уже где-то на середине пути я услышала хлопок, будто лопнул большой мыльный пузырь. И тут же:
-Беги! – меня толкнули в спину, непонятно как успев за ней очутиться. Я побежала.
    Бежевый страх погонится за нами, как только поймет, где мы. Если не успеем пересечь поле.

***

   На следующий день я снова пришла на площадь.
-Может, тогда чаю? – Гера пододвинул гладкую эмалированную кружку и налил в нее чай.
   Это была странная комната: отгороженная бежевыми стенками с цветочным узором - внутри такой же бежевой комнаты с таким же узором. Узкий проход вокруг «подпомещения» был меньше метра, и окна расположились в тени, покрытые изморозью.
   В этом месте я наконец-то избавилась от чувства страха. Сидя за светлым столом, держа в руках фарфоровую кружку с чаем.
   Они опять были там – забирались на гигантскую горку и скатывались с нее, весело, но иногда сдержанно поднимая руки и смеясь. Как будто служителей прибавилось за эту ночь? Или это мое воображение?
-Кто этот поющий? Почему он бежевого цвета?
   Гера отстраненно поставил чай, подумав еще немного, достал откуда-то из-под кружевной скатерти маленький чемоданчик и установил его себе на коленях.
-У тебя есть что предложить мне?
-Я видела зеленые часы.
   Он не показался мне удивленным.
   Как и в прошлый раз, мне одолжили санки. Маленькая Саут оттолкнулась от края, ухнув вниз по улице. Остатки ветра, сотканные из миллионов белых осколков, тут же поймали меня, успокоив: пока она здесь, мне нечего опасаться священнослужителей.
   Однако к полудню их прибавилось вдвойне.
-Я не могу тебе сказать, где найти Его. Я не знаю, где Он. Он пропал, и отступники редко с ним встречаются. Тут мы должны бояться Бежевого поющего и прятаться, если хотим остаться в городе.
-Ты не напуган.
-Мой дом – это мой дом, – пожал голыми плечами Гера. Интересно, похоже ли его волшебство из-за которого он не мерз, на то, которым меня наградил Саша – «в долг»?
   Я подумала, что было бы неплохо выяснить, где здесь можно поискать цветные вещи, прежде чем закончится праздник Песнопений и я отправлюсь дальше.
   В комнате внутри комнаты.
-Ты опутана цветом, ты источаешь другие запахи и другие песни живут в тебе, иногда вырываясь без твоего ведома. Ты до сих пор не стреножена и в… - он осекся.
   Мы помолчали.
-Почему он был бежевого цвета?
   Почему эта комната – тоже бежевого цвета?
   Я забиралась наверх, ноги ныли, спина болела, разбитый лоб не кровоточил, а тоже ныл, и с рук безжалостно сдирались полосатые корки засаленных перчаток. Я оскальзывалась.
   Я сорвалась где-то на середине спуска – и у меня уже не было шанса остановиться. Меня неумолимо потянуло под гору, а там поджидало с десяток священнослужителей.
«Ну вот и все.»
   Но было не «все». Неведомая сила разгоралась за моей спиной, там, где лежало маленькое коричневое в пятнышку яйцо, подаренное Максом. И чем жарче оно обжигало спину, тем медленнее я ползла по склону, воздух показался неожиданно твердым, я припала к земле и уже не отрывалась.
   Сантиметр за сантиметром я поползла наверх, цепляясь за прутья, поддерживающие настилы по бокам улицы. Священнослужители копошились внизу, но не решались приблизиться, а может, ждали подмогу.
   Спина, наверное, чисто символически сгорела. Запасло ли заклятие Саши эту силу, чтобы потом отогревать меня?
-Он выслеживает таких, как я, потому что ни создания Новых Богов, ни сами священнослужители не могут меня поймать.
-Поймать волшебника?
-Точно!
   Я пыталась разглядеть его глаза: их было почти не видно под намотанной на лицо тканью - совсем как вначале у Макса.
-Они просто не верят в цвет.
-Но тогда Бежевый поющий – это что-то новое?
-Именно. Что-то новое и что-то очень опасное. Он чуть не поймал нас на границе поля, хотя я исказил его восприятие. Он никогда не подходил так близко. Надеюсь, он ушел.
   Сверху раздалось шипение. Я в надежде посмотрела туда – но нет, по-прежнему все затянуто дымкой. Вьюга – и в ней смеющиеся дети, еще не знающие, что происходит.
   Я перевалилась через перила – и зашла в пустой дом. Пробежав его насквозь по коридору, я вылетела на параллельную улицу – и оказалась зажата между стен. Ну хоть узкая тропинка. С благодарностью помянув ее строителей, я устремилась прочь, спасая свою жизнь.
   Саут… Саут.
   Хранящих не тронут, пока не пройдут фейерверки, не тронут их и потом. Кроме этой девочки, ее сила…
-А что с отступниками?
-Ну, ты ведь проходила в ту дверь?
   Они всегда почитали присутствие волшебников в городах. Они помогали им бороться и придавали новый смысл их разбитым жизням.
-Почему ты остановился в этом городе?
   Гера задумался и ненадолго замолчал, не желая отвечать.
-Я… Здесь развитая подземная сеть. Этот город или другой – где лучше искать цвет? Не все ли равно? Остановиться там…
-А как же твоя башня?
   Почему его руки позеленели?
-Там стало… слишком пусто.
-Но те часы ждали тебя. Они помогли мне, и башня спасла меня.
   …
-Там стало…. Слишком пусто.
     Кофейные глаза, похожие на глаза Саут. Не из-за него ли она стала Хранящей?
     Друзья меня не выдали: я поднялась на гору, когда все служители были уже далеко внизу, думая, что я сорвалась. Мне молча протянули новые перчатки. Порванный на груди ковер я прикрыла куском мешковины, наскоро воткнув ржавые булавки по краям.
   Саут знала. Она понимала, кто я. И почему-то это знали и другие дети. Половина из них прятала меня, сгрудившись и будто бы играя, пока другая продолжала кататься с горы, как ни в чем не бывало.
   Мы разговорились…
-Думаю, мне пора, – я поднялась и хотела уйти.
-Куда ты? – Гера нерешительно привстал. – Ведь пока не закончатся праздники Песнопений, тебе не следует выходить наружу.
-Да, не следует. Но и здесь мне оставаться не стоит.
-… Почему?
-Потому что я должна найти синего попугая.
-Волшебник, который превращается в синего попугая, никогда не был здесь! – Гера разозлился, и его пальцы стали совсем зелеными. – Уходи! - волшебник отвернулся и уставился в никуда. – Уходи! Наружу! В город!
-…
-Немедленно! – заорал он.
   Я попятилась к двери.
-Ну же! Уходи! УХОДИ! УХОДИ!!! – Гера схватил узорчатый чайник и запустил им в меня. Я еле-еле успела захлопнуть дверь, погрузившись в благословенную тишину.
   Мы бежали по улицам. Бежали - и за нами гнался Бежевый страх. Он все больше приобретал конкретные формы. Я чувствовала, как пробирает до костей холод от его бежевых взглядов – и я старалась бежать быстрее, чтобы задыхаться, чтобы не оставалось времени подумать, чтобы не хотелось упасть и больше не подниматься.
   Бежевый страх.
   Наша маленькая толпа.
-Сюда! – мы пробежали покосившуюся двухэтажку и рассыпались за оградой горошинами. Коробки, крышки, железные стропила – дети моментально юркнули по углам, будто делали это по десять раз на дню. Саут пригнула мою голову за захламленными баками – здесь у нее была выдолблена полость во льду, как раз подошедшая нам обоим.
   Тише…
   Страх прошел мимо. Страх слепо тыкался в меня, но не видел.
   Под боком Саут я заметила телефон. Страх уходил, но мы знали, что ненадолго.
-Зачем ты пыталась пересечь город в канун праздника? Ведь цветное можно было поискать и позже. Почему ты не осталась в доме Геры?
-Так ты знаешь Геру? – удивилась я.

***

   Я не привыкла доверять. Бежевый страх довел меня до ужаса, а без успокаивающего огонька Макса я даже не могла заставить себя задуматься о причинах его появления и просто поддалась панике.
   Зачем Саут телефон? Ответ был очевиден. Она поставила его перед собой – и решительно набрала уже знакомый мне номер.
-Ум… ум… Саут, ты?
-Я. Нам надо пройти.
-С тобой придет эта цветная?
-Да. Придет.
   Я не вслушивалась в разговор. Дети подтягивались к бакам. Заползали наверх, весело друг друга пихая, выныривали по бокам. Для них это было игрой, как будто не было пару минут назад смертельной опасности. Хотя, справедливости стоит заметить - они были предельно тихими.
    Я вздрогнула: в стене загорелись приглушенным светом кирпичи, превращаясь в изумруды. Саут достала из кармана зеленые часы, и…

***

   Я стояла одна посреди поля. Стояла по колено в снегу, если не глубже. И не могла пошевелиться. Не могла даже подумать о том, чтобы пошевелиться!
   Прямо передо мной, на другой стороне поля был страх.
   Двигайся.
   Он как озверевшая ручная псина бегал взад-вперед у каемки снега. Разломанный телефон и столик я увидела намного позже, когда он начал скрести своими костлявыми ручищами края сугробов, как будто пытаясь прокопать до меня туннель. Все его усилия, к счастью, оказывались тщетны.
   Пока оказывались тщетны.
   Двигайся! Ну! Ну пожалуйста! Пожалуйста…
   Обливаясь потом и унимая дрожь в коленях… Он не просто убьет меня или отдаст священнослужителям. Он отнимет мой ЦВЕТ! Он погасит его, сделает серым, унылым, как этот НОВЫЙ мир. Это было страшнее смерти.
   Двигайся!
   Бесполезно - мысли немели, стоило голове заикнуться о таком будущем.
   За спиной разгорался пожар.
   Беги.
   Тепло…
   Тепло появилось! В спине. Оно успокоило меня, круги перед глазами рассосались – и тут же поющий отковырнул кромку снега – а подумав…
   Гигантским скачком оказался в сугробе, победоносно и отчаянно взвыв!
-БЕГИ! - истошно завопила я – и это подействовало. Я побежала прочь, падая и захлебываясь в снеге, оттирая его с глаз, вытягивая из него ноги.
   Поющему, по-видимому, бежать было тяжелее: множество бежевых шуб неумолимо тянули его к земле, да и снег лип к нему, будто он был намазан клеем. Это магия волшебников его задерживала, но это не магия Геры.
   Значит, тут были и другие.
   Я бежала без остановки до его дома и без приглашения ворвалась в бежевую комнату. Я пробежала по периметру «подпомещения», слыша смех и голоса моих новых друзей, голоса детей. За мной гнался страх, но я знала, что там, внутри комнаты, что внутри этой комнаты – я смогу от него спрятаться. Там, где были дети, Гера и чай.
-Фух, – я ворвалась внутрь, закрывая дверь, оклеенную бежевыми узорчатыми обоями.
-Успела! – обрадовалась Саут. Она сидела во главе стола и держала в руке чашку. Остальные дети заметно нервничали.
  Почему тогда до этого я слышала их смех и радостные голоса?
-Гера… прогнал меня, – поздновато я спохватилась.
-Ты ведь чувствуешь, что он разрешает тебе снова здесь находиться? – возразила Саут и чуть тише добавила. – Страх идет. Он нашел этот дом, но здесь мы в безопасности.
  Я недоверчиво посмотрела наверх – стены-перегородки не доходили до потолка. Я видела за ними края окон, обеспечивающих нам полумрак.
-Если будем ждать здесь, Бежевый поющий не найдет нас.
-Я должна уйти.
   Если останусь, страх нападет на них, страх придет за мной! А я еще должна найти Сашу… и … М…
   Еще одно имя в голове?
   Неожиданно в комнате похолодало. Поющий приближался. Я перестала дышать, все перестали. Саут напряглась и тоже посмотрела на краешек стены. Сгрудившись на деревянных стульях, дети жались к ней. Я осталась у двери.
-Он в доме, - тихо подтвердила Саут.
   Я ту же открыла дверь – и выскользнула в проход, быстрее, чем они смогли бы возразить.
   Если я хочу найти синего попугая… Нет. Я просто знала, что они смогут его задержать, а мне надо уходить. Что-то гнало меня прочь. Или магия Геры или собственная интуиция...
   Осторожно двигаясь вдоль стены, я дошла до угла подкомнаты и выглянула. Где-то за поворотом притаилась дверь. Раз Поющий был внутри и шел сюда, он скоро будет здесь. Единственный способ увести его – пойти назад. Без лишних слов я вернулась к высоким дверям за спиной (второй вход в бежевую комнату), проскользнула в них – и устремилась прочь.
   Я выбежала из дома Геры, зная, что страх по-прежнему внутри. А еще я знала, что Дети и Саут каким-то непостижимым образом сражались с ним. Я почти чувствовала их силу. Как?! Я ничего не могу сделать, а они…
   Транс… транс.
   Под домом Геры я увидела большой туннель. Но тут меня отвлек топот со стороны крыльца.
-Не надо! Мы справимся! – Саут бежала первой. – Не надо! Мы догоним его!
   А что случилось?
   Я растерянно посмотрела вглубь закручивающейся темноты. Свет не проникал дальше пары метров, но я разглядела деревянные сваи - по ним текла настоящая вода, подтачивая холодом и плесенью. Конец туннеля терялся в неизвестности, а ветер подсказал мне…
   Что у туннеля вообще не было конца.
-Зачем вам идти туда?
   Дети сгрудились возле Саут. Некоторые уже заходили внутрь. Они перепрыгивали через лужи и целеустремленно исчезали в темноте.
-Но вед ты нашла Геру? Разве нет?
   Саут ушла, ее друзья ушли за ней. Они будут охотиться на Бежевый страх, пока не поймают его. Пока он был рассеян и разбит.
-Спасибо.
   Она точно услышала меня. Все они услышали.
   Я поднималась к дому, когда из него вышел Гера. Он больше не был зол и разматывал тюрбан. На лице обнажился выдающийся нос, напряженные безбровые глаза, поджатые скулы и немного треугольный подбородок. Пряди едва заметных, желтоватых волос оттенились на зеленоватой коже его лба.
-Саут была моей сестрой, когда появился этот поющий.
-Я знаю.
-Волшебник, который превращался в синего попугая, сделал ее хранящей, укрыв от взора Бежевого страха.
-Не может…
-Может. Все эти дети…
   Приходили к нему каждый день. Любили его. Он играл с ними. Они убегли тайно, используя телефоны и столбы, стены и зеленые изумруды. Он искажал пространство в городе, чтобы они могли беспрепятственно добираться до его дома, он искажал настоящее, чтобы повидаться с сестрой, которая должна была делать фейерверки для праздника песнопений, для мира, утратившего цвет. Для Новых Богов.

***

   Жар за моей спиной не утихал ни на мгновение. Гера нес за плечами небольшой рюкзак.
-Я пойду с тобой.
  Он заглянул в мои глаза и неоднозначно хмыкнул.
-Я помогу тебе найти синего попугая.
-Зачем?
   Мы шли по дороге, усыпанной драгоценностями. Праздничная ночь прошла, новые люди ненадолго исчезли. Мы должны были пройти город за такое время, чтобы не попасть на время перезвона черных колоколен.
   Мне были нужны новые сапоги, так что мы спустились в переходы. Ковер, который достался мне от Макса, я не решилась выбросить, но стреноженный старик только покачал головой, разглядывая проделанную в нем дыру. Он, конечно, подлатал его, как умел, но полностью восстановить узор могли только мастера, давно канувшие в историю...
   Я спела отступникам новые песни. Гера задумчиво стоял в сторонке, будто даже не слушал, но иногда я видела, как улыбка пробегала по его впалым щекам. За ней по пятам гналась тревога. О чем он думал? Беспокоился ли он о Саут? Или у него остались какие-то незавершенные дела? Не знаю. Раз он решил идти со мной, я не против.
   Мы уходили – и я понимала…
   Это чтобы найти Сашу… и… еще одно имя в голове.
-Значит, ты была в моей башне?
   Слезы, когда я подумала о Саут, быстро высохли при взгляде на лицо Геры:
-Я проиграл. Просто проиграл и мне пришлось уйти, - объяснил он.
-Сколько же тебе лет?
   Снег в тот день был мелкий и беспокойный. Он иногда притворялся туманом – настолько плотно заселил воздух. Мне все казалось, что Гера светился изнутри. И я поняла, почему раньше он так свободно гулял по улицам - он постоянно искажал вокруг себя настоящее, чтобы его не видели. Он и меня искажал, пряча от взгляда случайных глаз – я уверена.
-…

***

-Ты здесь? – он стоял у выхода из туннеля, сложив руки на груди. - Я пойду с тобой.
-Что? – я даже не сразу сообразила, что происходит. Гера накинул на себя черню куртку да и мешков теперь было два, а не один.
-Зачем?
-Просто пойду – и все. Вдвоем идти веселее?
-Да.

***

   Что из этого правда? Какие именно воспоминания? Бежевый поющий… Кажется, меня преследовал какой-то человек. Я точно не помню, помню, что было очень страшно, стоило о нем подумать, но мне помогли. Что было дальше?
   Я успокоилась и продолжила путешествовать, не сказав своим друзьям ни слова на прощание: а ведь все они ушли в туннель за моим врагом, и я могла их больше не встретить.
   Зачем я поступила так, Саша?
   Я тронула уголок экспоната – и увидела маленькую красную брошку у него на шарфе. Она послужит хорошим украшением Максу, когда я…
   Я должна найти Сашу и… еще одно имя.
   Макса.