Глава IX

     Сарфи Хион здорово присел ему на уши, без умолку объясняя и показывая и без того очевидные вещи.

     – Королевский дворец находится на отдельной платформе, так что добраться до него можно лишь по единственной лестнице, которая хорошо охраняется, либо по воздуху, – рассказывал Сарфи Хион.

     «А то я не вижу!»

     – А этот шум, что доносится до нас – это вода в фонтанах западного парка, там есть водопад и большое озеро с лебедями и другими красивыми птицами.

     «Ну?! А я-то думал, что это правят лезвие на точильном камне! Нет, с этим положительно надо заканчивать, а то у меня уже голова пухнет от лишних сведений». Вууль решил сам поспрашивать своего спутника о том, что могло действительно пригодиться в будущем.

     – А это что за постройка? – задал он вопрос.

     – Где?

     – Вон та вдалеке, с золотым куполом?

     – А-а-а. Это золотой павильон. Там тренируют ракшасов.

     – Это такие синие львы с четырьмя рукам?

     – Помилуй бог, Вартес! Какие же они львы? Некоторое сходство, правда, есть. Но в остальном…

     – И кто ж они тогда такие, эти ваши ракшасы?

     – Это пустынные жители, такие же, как и гремлины. Ракшасы свирепы по своей природе, они живут кланами и охотятся на гигантских скорпионов и ящеров. Требуется иметь достаточно опыта и бесстрашия, чтоб отловить ракшаса и доставить его в город.

     – Не проще ли поручить это големам?

     – Им и поручают, но руководить поимкой всё равно должен человек. Големы тупы, они могут только исполнять приказы, что им отдаются. Зато сильны и неутомимы, им не надо есть и спать, они не ведают страха и усталости.

     – Ну поймали они ракшаса, предположим. Что дальше?

     – Дальше его везут сюда и помещают в золотой павильон. Вы ведь уже видели ману?

     – Этот ваш магический туман?

     – Совершенно верно, только это не туман, а такая энергия, которой маги научились управлять. Так вот, под воздействием этой маны нам и удаётся приручить ракшасов, превращая их в бесстрашных, свирепых воинов.

     – А големы тоже?..

     – Да, да, конечно. И големы, и горгульи – это существа, которые оживлены с помощью маны. Нет, не так! Оживлены – это не то слово, они ведь не из плоти и крови. Правильнее будет сказать, э-э-э … м-м-м… ну, вы поняли меня, Вартес?

     – Вполне. А где ж находятся помещения стражи?

     – В нижней части дворца, а под землёй – тюрьма. Его величество сильно заботится о собственной персоне, поэтому держит стражу под боком, чтоб в любой момент обезопасить себя.

     – Чтоб обезопасить себя, не правильнее соорудить тюрьму где-нибудь подальше, в пустыне?

     – Там и соорудили. А в этой тюрьме, Вартес, мало кто сидит. Обычно туда помещают тех, кто ещё может пригодиться. Законы Серебряных Городов очень суровы, практически любое преступление карается смертью!

     – Что-то у вас тут слишком людно для города с таким драконовским правосудием.

     – Ха-ха. Смешно! – Сарфи Хион залился смехом.

     «Зато мне как-то не очень!» – подумал Вууль.

     – Не беспокойтесь, Вартес, – продолжил главный распорядитель, отсмеявшись. – Вам-то тюрьма не грозит.

     «Как знать, как знать», – мысленно произнёс нувлигер, и в этот момент они подошли к дворцу, преодолев пятьдесят широких ступеней дворцовой лестницы. Вход – ажурную решётку из позолоченных прутьев – охраняло аж четыре раджи-ракшас. Эти свирепые твари, как по команде, взмахнули своими длинными изогнутыми клинками, словно демонстрируя людям полную готовность к бою. Один разинул пасть и… нет, не зарычал и не заревел, а издал какое-то глухое и протяжное «ау-р-р-р». Вууль сделал молниеносное движение назад и инстинктивно схватился за свой меч, но Сарфи Хион вёл себя спокойно, и нувлигер несколько расслабился.

     – Вартес! Что с вами? Это всего лишь обычное приветствие, – и главный распорядитель двинулся дальше по лестнице. Когда они поравнялись, Сарфи Хион пристально взглянул на него, после чего произнёс:

     – Однако, и реакция у вас, я доложу! Видно, вам приходилось побывать не в одной переделке. Не так ли, Вартес?

     – Да уж не без этого, – ответил Вууль и попытался вспомнить, сколько раз ему приходилось убивать, чтоб самому остаться в живых, или же по приказу своих хозяев; в памяти замелькали фрагменты его ратных «подвигов». Уничтожение патрулей тёмных эльфов, которые подбирались слишком близко к барьеру Вуали Тьмы, скрывавшей Некрополис, истребление целого клана подгорного народа, занимавшегося старательством в Северных горах тоже близко от барьера, многочисленные убийства различных недоносков, что вели себя слишком нагло в заведении Фильхафа. Ещё те трое стражников в Прилесье – Вууль лично выпустил стрелы, сразившие их. И ещё много случаев, которые даже не остались в памяти, настолько обыденной стала смерть в жизни нувлигера. Но он изменился: Вууль не убил эльфийку Миэль и её рыжую подругу, хотя мог; не убил тех двух громил в таверне, что так опрометчиво решили навалять ему; не убил эту маленькую служанку Мекруну. И вообще, он стал больше размышлять и меньше размахивать мечом, но рефлексы остались прежними.

     В этот момент они вошли во дворец, оказавшись в огромной зале; средняя часть помещения была освобождена от всех предметов мебели, образовывая большое свободное пространство, дальше на небольшом возвышении была сложена целая гора из всевозможных ковриков, подушек и мягких валиков. Вууль вспомнил, что владыки Серебряных Городов сидят не на тронах, как правители других королевств, а прямо на полу, подогнув под себя ноги. Или же просто лежат, медленно потягивая кальян. Для этого и были нужны эти мягкие подстилки и подушки. По бокам площадки стояло много столов, которые пока были пусты, но в скором времени на них наверняка появятся различные яства. Несколько слуг и наложниц занимались приготовлениями, когда четверо носильщиков внесли в зал паланкин, закрытый с боков лёгкими занавесками. Все слуги, словно по команде, пали ниц. Даже Сарфи Хион, кряхтя, опустился на колени. Только Вууль остался стоять на ногах – он преклонялся только перед эзкенмагес, поэтому не сразу сообразил, почему это все рухнули, как подкошенные. В это время паланкин поднесли ближе и опустили на пол напротив них, носильщики тоже встали на колени. Чья-то рука изнутри отдёрнула занавеску, открывая Вуулю содержимое носилок. Нувлигер вздрогнул (разумеется, мысленно): содержимое было страшненьким. Ручки и ножки, обтянутые лёгкой полупрозрачной материей, были тоненькими, как тростинки. Вууль даже подумал, а может ли их обладательница самостоятельно передвигаться, чтоб не поломать ноги под тяжестью тела. Хотя тяжесть тоже была та ещё: тщедушное тельце, в котором на удивление теплилась жизнь, венчалось вытянутой, словно еловая шишка, головой, сидящей на тонкой цыплячьей шейке. Эта голова была, пожалуй, великовата для столь худосочной фигурки, что говорило о какой-то болезни. Лицо незнакомки было скрыто за лёгкой вуалью, так что Вуулю были видны одни только глаза – маленькие, близко посаженые, какого-то неопределённо мутного цвета. Но с каким хищным превосходством смотрели они на него, сколько надменного высокомерия и холодного бездушия было в них. «Да, – подумал нувлигер. – Эта особа могла бы с лёгкостью соперничать с Дейдрой в плане «кто кого переглядит». И неизвестно ещё, кто первым отвёл бы свой взгляд». А тем временем незнакомка расстегнула одну из маленьких золотых застёжек, что крепили вуаль, явив нувлигеру свой лик. Да, красотой лица эта особа тоже похвастаться не могла; маленький хрящеватый носик был слегка загнут книзу, напоминая клювик какой-нибудь небольшой, но очень вредоносной хищной птички. Рот тоже маленький с тонкими губами, вытянутыми в узкую прямую полоску; крохотный подбородочек, скошенный назад, придавал выражению лица что-то рыбье. Всё остальное в чертах незнакомки можно было описать как среднее и непримечательное.

– Распорядитель Сарфи, как идёт подготовка к балу? – незнакомка заговорила на удивление звучным голосом. Его нельзя было назвать мелодичным и красивым, просто громким. Было даже странно слышать, как столь объёмистые звуки исторгаются из столь маленького тельца.

     – Всё просто замечательно, ваше высочество. Я только что осматривал площадь и смею вам доложить, что уже через час всё будет готово, – голос Сарфи Хиона слегка дрожал, но причиной тому была вовсе не старость.

     «Так это и есть принцесса! – мысленно воскликнул Вууль. – И ты боишься её, старик. Да вы тут все её боитесь, судя по реакции. Интересно, что же ты за штучка такая, ваше страшильчество?»

     – А почему ты не на коленях, наёмник? – нувлигер даже не сразу понял, что это обращение адресовано уже к нему. Слово «наёмник» принцесса не произнесла, а скорее выплюнула, как нечто отвратительное, случайно оказавшееся в блюде с прекрасными фруктами. Только теперь Сарфи Хион оглянулся назад и, обнаружив Вууля стоящим на ногах, переменился в лице. Оно побелело, как полотно, подборок и щёки мелко затряслись.

     «Да, видать, ты держишь тут всех за горло мёртвой хваткой, ваше мучительство», – подумал нувлигер. – Столбняк! – выпалил он первое, что пришло на ум.

     – Ты издеваешься надо мной?! Какой может быть столбняк у наёмника? – принцесса буквально испепеляла его взглядом.

     – Ничуть, ваше … э-э-э… ваше высочество. Самый обычный монарший столбняк, – Вууль уже не думал, что говорит, его просто понесло. – Это своеобразный паралич, который не позволяет мне согнуть колени, когда я вижу так близко перед собой коронованную особу. Спросите у любого лекаря, ваше высочество, он вам подтвердит мои слова.

     Принцесса ещё некоторое время смотрела на него, как на вошь, после чего изрекла:

     – Хорошо, я спрошу у лекаря, наёмник. И если только ты солгал мне… – затем она обратила свой взор на старика: – Распорядитель, это ты привёл этого дерзкого наёмника в мой дворец?

     – Я, ваше высочество, – смиренно ответил тот таким тоном, словно произносил прощальную речь с эшафота.

     – В таком случае, ты тоже поплатишься головой, если я только выясню, что надо мной посмеялись! – Принцесса снова перевела свой взгляд на Вууля. – Молись богам, наёмник, чтоб твои слова оказались правдой. Клянусь, если ты обманул меня, я лично займусь тобой!

     После этого принцесса вновь закрыла лицо вуалью и задёрнула занавеску. Носильщики подняли паланкин и понесли его наружу, на дворцовую площадь.

                ******
     – Я, как обычно, взял коров на графских фермах и погнал их на выпас, – рассказывал Керк отцу. – На лугу я пересчитал их: не пропала ли одна, или не прибились ли к стаду чужие коровы. Но всё было в порядке, и я уже собирался было вздремнуть пару часов, когда на реке показалась первая лодка.

     – Это было утром? – задал вопрос сыну Йон.

     – Да, солнце только взошло, и было довольно свежо. Я ещё удивился: что эта одинокая лодка делает на реке? Сезон торговли начнётся нескоро, северяне никогда так рано не приплывали к нашим берегам. Но лодка поплыла дальше, даже не остановившись. А потом показалась ещё одна, и ещё. А дальше они плыли уже по несколько штук зараз. Я и другие пастухи спустились к берегу спросить, что происходит. Но люди в лодках даже не смотрели на нас, словно не замечали. Одна из них проплывала совсем близко от берега, и человек на ней крикнул нам, чтоб мы бежали. Он сказал, что мёртвые поднялись из могил и идут на юг, сжигая на своём пути всё.

     – Он так и сказал – «мёртвые»?

     – Да. Таковы были его слова. А ещё он кричал что-то про мглу с севера, про несметные полчища, но лодка уже отплыла довольно далеко, и мы плохо слышали слова.

     – К нам тоже сегодня днём приезжал вестник. И он тоже предупредил, что смерть идёт сюда, и велел бежать, – сказал Йон сыну и посмотрел на него.

     – И что же мы будем теперь делать? Куда нам идти, где спасаться?

     – Для начала надо переправиться, перейти Тобер. А там видно будет. Думаю, мы не единственные, кто спасается бегством. Доберёмся до графского поместья, полагаю, граф Ликар скажет нам, что делать. Да и имперская стража там тоже есть: всё ж какая-то защита.

     – Защита от кого?

     – От тех, кто поднялся из могил, – ответил Йон, и дальше семейство ехало молча.

     Он специально не гнал лошадей, чтобы сберечь их силы на всякий случай. Им предстояло ещё добраться до моста, а потом до поместья графа. Но сейчас главной целью был мост, и Йон готов был пустить своих лошадей в галоп, если понадобится, потому что другая ближайшая переправа находилась довольно далеко на востоке, возле небольшой деревеньки Лежачий Камень. Но добраться туда вместе со всем скарбом и на телеге можно было только вдоль побережья, по дороге, которая проходила через большое старое кладбище. А соваться туда в свете происходящих событий Йон очень не хотел, даже если б был один. А с ним были дети и жена. Самое дорогое, что у него есть на этом свете, и рисковать ими Йон не стал бы, даже если ради этого потребовалось ехать к чёрту на куличики.

     – Пап, мы едем к мосту? – Агна прервала его раздумья.

     – Да, дорогая.

     – А что, если мы не сможем перебраться по нему?

     – Не говори глупостей! – Йон был немного раздражён этим вопросом дочери, поскольку и сам переживал по поводу переправы. – Что значит – «не сможем»?

     Дочь лишь пожала плечами и снова устремила свой взор куда-то вдаль. Агна и Тарина были близнецами, внешне на одно лицо, но сильно отличались характерами: Агна была более прагматична и довольно стойко переносила трудности в отличие от сестры. Тарина была очень ранимой и легко пускала слезу по любому поводу. Зато обладала более живым воображением и каким-то природным чутьём. Она легко могла сказать, например, какая завтра будет погода, лишь взглянув на небо. Вот и теперь, в то время, как Агна бодрствовала, размышляя о чём-то своём, Тарина спокойно себе спала, положив под голову небольшой тюк с вещами, что они захватили с собой. Полдороги она проплакала над тем, что пришлось бросить корову и других домашних животных. Это говорило вовсе не о её жадности, но о том, что она сильнее привязывалась к людям и животным. Теперь же её сморило, и она спокойно спала. Агна не смогла б и глаз сомкнуть в подобной ситуации, даже если б и захотела. Марна тоже дремала, накрыв себя и Тарину большим старым пледом, что был среди прочих вещей. Керк сидел рядом с отцом и время от времени привставал, вглядываясь куда-то вперёд. Вдруг он встрепенулся, резко схватив Йона за руку чуть выше локтя:

     – Отец! – вскрикнул Керк, указывая другой рукой в том направлении, куда они ехали. Из-за небольшого пригорка, на который им предстояло подняться, валил густой чёрный дым. Йон готов был поклясться, что ещё несколько минут назад его не было. Если кто-то что-то и поджёг, то сделал это только что. За пригорком, почти у самой реки, был небольшой рыбацкий посёлок Спокойный. И по всему было видать, что сегодня название себя не оправдывало. Там жило три семьи, Йон всех хорошо знал: он с детьми и женой частенько останавливался там после ярмарок. Ближе к реке стоял дом Эдгара и Рози; помнится, уха у них была всегда отменная. Дальше жило семейство Патрика и Эммы; Агна и Тарина любили возиться и играть с их ребятишками, которых было шестеро. Сразу за пригорком, внизу, ближе к ним был дом старика Якоба. Тот был вдовцом, но всегда был рад пропустить с Йоном по кружечке крепкой ягодной, которую покупал у северян на ярмарках и всегда держал в погребе, чтоб была прохладной. Сейчас в этом всегда тихом месте случилась беда, и Йон подхлестнул лошадей, чтоб успеть на помощь тем, кого ещё можно было спасти. От крика Керка Марна с Тариной проснулись, и последняя снова тихо заскулила, увидев чёрные клубы дыма, подымавшие в небо хлопья пепла и сажи. Агна, которая до этого ехала, свесив ноги с повозки, теперь перебралась к сестре и, обняв её, сказала твёрдо, но спокойным голосом:

     – А ну, прекрати ныть!

     «Спасибо, дочка, хоть ты помогаешь», – подумал Йон. Только истерик ему сейчас не хватало!

     – Керк, возьми топор! – крикнул он сыну, когда они почти въехали наверх. – Он тут, под подстилкой. – Тот последовал его указанию.

     – И что теперь?! – выкрикнул он, судорожно сжимая топорище в руках.

     – Бей им любого, кто попробует напасть на нас.

     – А если это будет кто-то из своих? – вновь неуверенно спросил Керк, облизнув пересохшие от волнения губы.

     – Из каких «своих»?! Свои не нападают! – крикнул ему в ответ Йон и снова хлестнул лошадей. – Но, пошли!

     Они лихо влетели на пригорок и понеслись вниз, не останавливаясь. Позади громко дребезжало подвешенное к телеге железное ведро. Картина, что им открылась, заставила Тарину громко завизжать от ужаса, а Керк даже опрокинулся назад на спину, чудом не выпустив топор из рук.

     – Держись, сынок! – крикнул Йон. – Не бойся ничего. Мы вместе, а это главное. Бей каждую тварь, что подберётся близко к нам. Руби их топором, изо всех сил руби!

     Мост, к которому они так спешили попасть, к счастью был цел. Пока цел. Но к нему уже ковыляла какая-то несуразная фигура в грязных лохмотьях, в руке, вывернутой в локте под неестественным углом, у неё был горящий факел. Даже отсюда было видно, что у твари нет левой половины головы и левой руки до локтя. Правая нога была сломана; из голени торчал грязный обломок кости с отвратительными лохмотьями на конце, болтающимися при ходьбе. Мертвяк! Йон моментально оценил ситуацию. Единственный, кому довелось воевать, он уже чувствовал себя, как в бою. И медлить было нельзя.

     – Керк! Вожжи! Брось топор и возьми у меня вожжи! – крикнул он сыну, протягивая ему поводья и разворачиваясь корпусом назад. Надо отдать должное, Керк отреагировал почти сразу, ловко засунув топор снова под подстилку и принимая управление лошадьми.

     – Не останавливать?! – крикнул он, не оборачиваясь.

     – Ни в коем случае! – рявкнул в ответ Йон. – Всё, что выскочит на дорогу перед нами – дави!

     Он развернулся к жене и дочерям:

     – Лук! Дайте мне мой лук, живее! – Те сидели, словно пришибленные. Тарина вообще потеряла связь с этим миром и только монотонно выла, устремив вперёд пустой взгляд. Марна тоже была не в лучшем виде, и только Агна пришла на помощь отцу. Она ловко вытащила лук и колчан со стрелами из тряпки, в которую было завёрнуто оружие, и протянула их отцу:

     – Держи, па! – выкрикнула она. – Убей! Убей его! Убей их всех!!

     Йон даже испугался этого её возгласа и блеска в глазах. Кто б мог подумать, что у этой девчонки сердце воина? Он даже пожалел, что не обучил дочь стрельбе и обращению с мечом: лишний боец им сейчас бы не помешал. Сам Йон в прошлом был неплохим лучником. Притом не обычным, а верховым. После укуса ящера ему пришлось постигать искусство стрельбы, находясь верхом на скачущей лошади. Помнится, получалось неплохо. Но он уже давно не брал оружия в руки, даже сейчас он захватил его с собой скорее для спокойствия, чем намереваясь использовать. Как видно, ошибался: пострелять всё же придётся.

     – Правь ровнее! – крикнул он сыну, вкладывая стрелу и натягивая тетиву. – Не дёргай!

     Телегу нещадно трясло на ухабах, но как только лук оказался в руках у Йона, он словно перенёсся в другие времена. Во времена своей молодости, когда его стрелы разили врага без промаха. Перед ним была только цель и острие стрелы, нацеленное в неё – больше ничего. Натянуть тетиву, прицелиться. Ухаб – телегу слегка подбросило, неглубокая яма – тряхнуло. И короткие мгновенья спокойной езды. «Фьюить» коротко пропела стрела, срываясь в поисках жертвы. Йон был совсем не уверен, но он попал. И не просто попал, а в голову, вернее в остатки оной. Мертвяк, ковылявший к мосту, весь как-то надломился, выронив факел из руки, и медленно осел на землю грудой грязного тряпья. Тварь ещё продолжала инстинктивно перебирать ногами, словно сила, поднявшая её из могилы и заставившая ходить, не желала покидать это тело просто так. Только сейчас Йон осознал, в кого, собственно, стрелял. И что в этих его действиях не было, по идее, никакого смысла. Разве можно убить уже мёртвое?

     «Значит можно!» – подумал Йон, и его лицо озарилось странной улыбкой, которую, по счастью, никто не видел: он снова был на войне. Керк радостно вскрикнул, увидев, как упал мертвяк.

     – Ух ты, па! – восхищённо выдохнула за спиной Агна; он приготовил другую стрелу. В этот миг они поравнялись с первым домом, который уже полыхал вовсю. На пороге лежало тело с топором в спине и разбитой головой: прощай, старик Якоб, не пить тебе больше крепкой ягодной и не закусывать вяленой рыбкой. Второй дом тоже горел, и Йон даже не хотел думать о том, что стало с Патриком и его семьёй. Третья постройка была пока цела, но возле неё копошилось отродье, с каждым шагом подбираясь всё ближе к крыльцу. В этот миг раздался истошный визг, дверь распахнулась, и из дома выскочила женщина, чудом не угодив в лапы мертвяка, который взмахнул ими, словно клешнями. Женщина выбежала на дорогу и замерла, скованная ужасом – это была Рози. Следом за нею выскочил Эдгар, отбиваясь вилами от трёх скелетов. Двое были вооружены ржавыми зазубренными палашами, прихваченными, вероятно, из своих же могил. У третьего было оружие посерьёзней – тяжёлая булава на длинной рукояти, которой он размахивал из стороны в сторону. Движения мертвяков были какими-то резкими, неуклюжими, но от этого не становились менее смертоносными. Труп Якоба был тому ярким примером. Рози, прижав руки к лицу, кинулась было обратно к мужу, но тот остановил её:

     – Нет, Рози! – крикнул Эдгар, тыкая вилами в скелеты, стараясь задеть хоть одного. Но те довольно ловко для мертвецов орудовали своими палашами. А тот, что с булавой, и вовсе чуть не достал мужчину, взмахнув оружием практически у него перед носом. – К мосту. Беги через мост, не думай обо мне!

     – Притормозишь! – крикнул Йон Керку, и тот кивнул, продолжая сжимать вожжи в руках. – Рози! Эдгар! – что есть мочи заорал Йон. – Бегите к нам, прыгайте в телегу! Скорее!!

     Услышав этот крик, Рози сначала резко обернулась в их сторону и замерла, словно не верила своим глазам. Потом, бросив ещё один взгляд на мужа, неуверенно побежала навстречу несущейся к ней повозке. Эдгар тоже услышал крик и обернулся, на секунду выпустив тварей из поля зрения. Скелет с булавой не заставил себя долго ждать, сокрушая своим оружием рёбра человека. Эдгар громко вскрикнул, роняя вилы, и отлетел на метр назад, падая на спину. Он был ещё жив и что было сил пополз к дороге, отталкиваясь от земли ногами и подтягиваясь на руках. Скелеты двинулись следом, и в этот миг телега поравнялась с домом. Йон рывком затащил Рози в повозку, после чего слез на землю. Его нога плохо слушалась и, кроме того, затекла в неудобном положении, но он даже не заметил этого.

     – Дай-ка мне топор, Керк, – сказал он сыну, протягивая руку за оружием. – И пойдём со мной, поможешь затащить Эдгара. Быстрее!

     Раненый мужчина уже почти выполз на дорогу, когда скелет с булавой нагнал его. Йон с Керком подоспели в то же время. Мертвяк размахнулся, но вместо мягкой плоти его булава наткнулась на топор Йона.

     – Что, тварь, не ожидал?! – прорычал Йон чуть ли не в самый оскаленный череп, глазницы которого сочились отвратительным ядовито-зелёным светом. – Это тебе не стариков убивать и дома жечь! – Затем он коротко размахнулся и одним мощным ударом снёс черепушку с её хлипкой основы. Скелет выронил булаву и обрушился на землю грудой истлевших костей. К удивлению, два других мертвяка не торопились нападать на них и начали крушить постройку, словно люди от них никуда не денутся.

     – Бери Эдгара и тащи его в телегу, только осторожно – у него рёбра сломаны, – сказал Йон сыну, держа оружие наготове. – Я сейчас вернусь, лишь гляну, что там у Патрика с Эммой. Может, кто цел.

     – Не… не надо, – с трудом выговорил Эдгар, стискивая зубы от боли. Керк уже подтащил его к повозке, и женщины помогли втянуть тело на телегу, укладывая раненого поудобнее. – Патрик… уехал… ещё утром, со всей семьёй. Это я всё ждал чего-то… дура-а-ак.

     – Ну и слава богу, – ответил Йон, залезая на телегу и вновь беря управление лошадьми. – Значит, достали только Якоба. Эх, жалко старика! Ну ничего, мы ещё повоюем. – Он натянул поводья, и лошади тронулись с места, въезжая на мост. А за спиной гудело и бесилось безумное пламя пожара, и Рози с Марной и девушками смотрели на него, а по щекам у них катились слёзы. Горели их дома, их земля. Горела вся их прошлая мирная жизнь.

                ******
     Потревоженный обитатель кресла, не торопясь, прицокал к столу, оказавшись на поверку гремлином. Притом довольно преклонного возраста. Его брови напоминали два белых растрёпанных куриных пера, уши были покрыты мягким седым пухом, который на самых кончиках образовывал маленькие забавные кисточки, словно у белки. На личике, сморщенном, как сушёный абрикос, воровато поблёскивали круглые чёрные глазёнки. Остановившись возле стола так, чтоб было видно всех сидящих за ним, старый гремлин сложил лапки за спиной и, сердито шевеля бровями, заговорил всё тем же странным гортанным голосом:

     – Что же это за оговор такой, а? Я вас спрашиваю! Гремлины – то, гремлины – сё. И даже не придёт в голову извиниться!

     – Простите… э-э-э, – начала было Асшанти, поскольку обвинение всё-таки прозвучало из её уст.

     – Урр Быз, – произнёс гремлин, уставив на эльфийку глаза-бусины.

     – М-м-м, это ваше имя?

     – Ну конечно, милочка. Всех ведь как-то зовут, – гремлин всё ещё сердился.

     – Так вот, уважаемый Урр Быз, – продолжила Асшанти. – Я не хотела никого обидеть, просто я уже столкнулась в жизни с несколькими гремлинами, и у меня сложилось не самое лучшее впечатление о них.

     – Вот как?! – воскликнул Урр Быз. – То есть, вы никогда не сталкивались с вороватыми эльфами, гномами и людьми? Значит, гремлины виноваты во всех каверзах и пакостях?

     Асшанти вспомнила не-Мартина и наместника Салихфата: в сравнение с ними гремлины выглядели не такими уж и коварными. Эльфийка поняла свою неправоту и закусила нижнюю губу, кончики её ушек слегка покраснели. Видя этот её конфуз, Джалиб решил прийти на помощь:

     – Уважаемый хранитель. Мы приносим свои извинения за слова нашей гостьи, она и правда не хотела никого обидеть. Мы просто не знали, что вы тут.

     – Я задремал, что тут такого?! – вызывающе ответил гремлин, подходя ближе. – Ладно. Будем считать извинения принятыми. И… мне поможет уже кто-нибудь, наконец?! Посадите меня на стул, а не то я буду корячиться, скрестись, все станут смеяться. Я обижусь!

     Джалиб быстро встал и, подойдя к Урру Бызу, легко поднял его и посадил на стул между собой и Маруфом Джехалем, после чего вернулся на своё место. Пока он ходил, Урр Быз взял со стола принесённый Олденом и Кейтлин листок, слегка потёр его, понюхал, даже откусил крошечный кусочек уголка и пожевал, деловито поводя бровями.

     – Надо же, настоящий, – наконец изрёк он, возвращая листок Джалибу.

     – Конечно настоящий, хранитель. В этом не может быть и сомнений! – ответил молодой маг.

     – Юноша, – вновь заговорил Урр Быз. – Я живу гораздо дольше вас и привык всё подвергать сомнению и проверке. Это дань опыту и мудрости. И… меня представят уже присутствующим здесь, наконец?! А не то я буду рассказывать сам, сбиваться, повторять по сто раз одно и то же, все станут смеяться. Я обижусь!

     При этих его словах Асшанти прыснула себе в ладонь и затряслась, еле сдерживаясь от смеха; ей уже начинал нравиться этот старый гремлин со своей забавной манерой разговора и поведения.

     – Ну вот, – Урр Быз вытянул лапку в направлении тёмной эльфийки, – я же предупреждал. А ведь я ещё и не начал даже.

     – Уважаемые гости, разрешите представить вам – Урр Быз, – быстро заговорил Джалиб, пока гремлин не привёл своё обещание обидеться в исполнение. – Хранитель свитков, смотритель библиотек, уважаемый старейшина и полноправный член совета Цитадели. Кроме того, он мой наставник в области исследований древних рукописей, а также…

     – Вполне достаточно для начала, молодой человек, – перебил Джалиба Урр Быз. – Не утомляйте наших гостей лишней информацией, а то они уснут на самом главном. Представьте мне уже всех скорее, да мы начнём.

     – С удовольствием, хранитель, – ответил Джалиб и начал называть поимённо всех за столом в том порядке, как они сидели. – Это Миэль из Рейона, Лесного Союза, Асшанти – тёмный эльф из Милькама, Лиги Теней, Олден и госпожа Кейтлин из Грифонмита, Ордена Порядка и, наконец, Мекруна Онот альт Бадабар из… о! а я ведь даже и не знаю, откуда вы родом, Мекруна.

     – Я и сама не знаю, – тихо ответила та, опустив глаза. Было видно, что ей очень неудобно признавать то, что она безродная, не знающая ни отца, ни матери.

     – Ну и не важно это совсем, деточка, – проворковал Урр Быз. – Для меня вы будете Мекруной из Серебряных Городов. Если, конечно, не возражаете?

     – Что вы. Мне очень лестно ваше предложение, – расцвела девушка.

     – Ну, на том и порешим. А теперь перейдём к главному: нам нужно определиться с Искателем.

     – А что это за искатель такой? – спросила как всегда любопытная Асшанти.

     – Тот, кто пойдёт за Слезой Асхи. Кому будет вверена судьба всего живого на земле, – ответил Урр Быз и пошевелил бровями.

     – Может, вы нас всё же просветите более подробно обо всём? Мы ведь так толком ничего и не знаем, – попросила Кейтлин.

     – Как?! Вам ещё ничего не рассказали? – хранитель строго взглянул на Джалиба, и тот поспешил оправдаться.

     – Я только начал рассказ, когда вы… когда вас…

     – Ладно, ладно. Я всё понял. В таком случае, продолжите своё повествование, молодой человек. А мы вас поправим и дополним с Маруфом Джехалем, если что.

     – Так вот, – заговорил снова Джалиб. – Этот фолиант есть не что иное, как записи того имперца-монаха его беседы с последним из рода древних. Тут говорится о самом первом Марше мёртвых и о пророчестве. Асха-прародительница, согласно легенде, сотворила дитя, равное себе по силе и могуществу, которое назвала Мишгош. Но дочь оказалась неблагодарной и восстала против матери. Если Асха – это свет, тепло, добро и жизнь, то Мишгош – полная противоположность матери: тьма, холод, зло и смерть.

     – Но как Асха могла создать такое чудовище? – вставила вопрос Кейтлин.

     – Она и не создавала. Мишгош сама избрала свой путь. Познав основы мироздания, она встала на путь мрака. Она не видела смысла в жизни, если итог у всех один – забвение. Только смерть была для неё справедливым приговором для всего сущего. Одинаково равнодушная ко всем, беспристрастная и безжалостная, она заворожила Мишгош, полностью завладев её холодной душой.

     – Но в книге говорится, что Мишгош подняла мёртвых и призвала каких-то существ, сражающихся на её стороне, – снова вставила реплику Кейтлин. – Как она это сделала?

     – Вы ведь уже видели ману? – спросил в ответ Джалиб и, получив утвердительные кивки от гостей, продолжил: – Так вот, Мишгош извратила её до субстанции, полностью противоположной мане, и, в отличие от неё, способной только на зло. В записях это называется Тёмной энергией. Это главный источник всех сил некромантов, их незыблемая основа.

     – Некромантов? Это ещё кто? – встряла Асшанти. – Уж не те ли твари, одна из которых напала на Миэль?

     – Нет, точнее, не совсем, – заговорил Урр Быз. – То существо, лорд-вампир, всего лишь призванный. Один из воинов полчищ некромантов.

     – А кто ж тогда сами некроманты?

     – Это слуги Мишгош. Те, кого она призвала к себе на помощь. Они выполняют её приказания в этом мире.

     – Так их тоже призвали? Они, значит, не живые?

     – Согласно записям, у Мишгош есть слуги, которых называют тарпринсами. Нам неизвестно, кто они и откуда взялись. Мы только знаем, что они верно служат своей госпоже. А ещё есть так называемые нувлигеры. Вот они живые, во всяком случае, пока.

     – И кто они такие, эти нувлигеры? – спросила Миэль.

     – Это некоторые из живых, согласившиеся служить Мишгош по своей воле.

     – Неужели есть такие?

     – Мы не знаем точно, может, их заставляют. Известно лишь то, что нувлигеры подчиняются тарпринсам. Являясь живыми, они легко проникают в города, не вызывая подозрений.

     – Для чего?

     – Как для чего?! Добывают информацию, устраняют нежелательных свидетелей, чинят разные козни.

     – Так, может, этот не-Мартин – тоже нувлигер? – спросила Асшанти.

     – Не «может», а совершенно точно, – ответил Маруф Джехаль. – Мы на вчерашнем совете пришли к такому выводу.

     – Поэтому меч засветился, да? – задала вопрос Миэль.

     – Да. Нувлигеры растлены Тёмной энергией, можно сказать, отравлены ею. И любой носитель зла отзовётся им.

     – Они могут использовать заклинания? Вообще, что это за энергия?

     – Мы не знаем. В книге ничего не сказано об том. Нам вообще мало что известно о некромантах и их могуществе. В рукописях сказано только, что они поднимут нежить из могил, призовут армии несметные и двинутся на земли живых, предавая огню и смерти всё, что встретят на пути. Так начнётся Марш мёртвых.

     – Но когда именно он начнётся? – Кейтлин, как военачальника, тревожил этот вопрос.

     – И этого мы тоже не знаем, – вновь взял слово Джалиб. – Всё, что нам удалось узнать, так это то, что перед началом марша будут явлены знаки.

     – Что за знаки ещё? – прищурила Асшанти глаза.

     – Проще прочесть, чем пересказывать своими словами, – ответил Джалиб и, взяв книгу, начал читать: – «Когда отрекутся от веры живущие на земле, когда забудут об истоках своих, когда отринут они поиски и дерзания, и праздная лень поселится в их душах, – тогда вернётся древнее зло. Тёмный вестник расправит свои крылья над землями обречённых, из холодных земель принесёт он огонь пожаров и серую мглу. Превратится цветущая земля в бесплодную пустошь, восстанут из могил своих потревоженные мертвецы, внявшие зову чёрной госпожи, и несметными ордами двинутся в путь, неся смерть и страдания. И начнётся Марш мёртвых, остановить который не в силах будет ни одна армия».

     Джалиб прервал своё чтение и обвёл собрание взглядом. Все слушали его, затаив дыхание, и он продолжил:

     «И единственной надеждой на спасение станет последняя Слеза Асхи. Но открыта она будет лишь истинному Искателю, прошедшему испытания в Источнике Откровения, только донести её останется в чертоги тьмы. Анх ивус волен морах!»

     Джалиб закончил чтение и закрыл книгу.

     – Так, – заговорила Кейтлин. – С первой частью ещё более или менее понятно, но вот вторая – полный бред. Кто этот искатель? Что за слеза? Какой источник? И что это за абракадабра в конце?

     – Это не абракадабра, уважаемая Кейтлин, – вновь заговорил своим вибрирующим голосом Урр Быз. – Эта фраза на языке древних означает: «Жизнь сильнее смерти!»

     – Очень хочется верить! Но что за искатель такой? И источник?

     – Об этом потом. Нам уже пора выдвигаться, – ответил Маруф Джехаль.

     – Что вы такое говорите? До бала ли теперь?

     – До бала, до бала. Нам предстоит ещё добиться аудиенции у его величества Хафиза Аркуна райдж Кардаха. А в завершение позвольте вам показать кое-что. Пожалуйста, прошу всех следовать за мной. – Маруф Джехаль встал из-за стола и направился к винтовой лестнице, ведущей куда-то наверх. Все гости поднялись и направились вслед за ним.

     – А как же я?! Снимите меня со стула, а не то я буду корячиться, скрестись, все станут смеяться. Я обижусь! – неожиданно раздалось за их спинами.

     – О, простите, уважаемый! – Джалиб, опять легко подняв хранителя, осторожно поставил его на пол. Урр Быз довольно крякнул, затем напутственным голосом пожелал гостям всего доброго и неторопливо направился восвояси.

     Они поднимались минут семь и оказались, наконец, на небольшом балконе.

     Все обратили свой взор на север. Там, далеко на горизонте небо было тёмно-серым, словно на тех землях полыхал огромный пожар.

     – Какая странная гроза, – произнесла Кейтлин.

     – Это не гроза, – ответила ей Миэль; на неё вдруг снизошло озарение. Она взглянула на Джалиба. – Тёмный вестник из холодных земель расправил свои крылья?

     Молодой маг лишь кивнул ей в ответ.

                ******
     – У вас есть что сказать в ответ, Авий? – обратился к нему Валеон, выслушав рассказ Стефана. Жестом руки король позволил легатусу подняться.

     – Разумеется, Ваше величество, – ответил Авий, вставая с колен. – Смею сообщить, что всё, сказанное здесь про меня – чудовищная клевета. Все обвинения, предъявленные этим… этим выскочкой и негодяем – наглая ложь, в его словах нет ни капли правды. За столь возмутительную дерзость и попытку запятнать честь полноправного представителя протекториуса необоснованными обвинениями командир Стефан должен быть подвергнут суровому наказанию!

     – Несомненно, легатус. Так оно и будет, можете не сомневаться. – Валеон сделал успокаивающий жест рукой, приказывая Авию поумерить свой пыл.

     – Я никогда не сомневался в Вашей мудрости и справедливости, Ваше величество, – залебезил Авий, добавляя своим речам чрезмерную приторность. – Я знал, что Вы никогда не примете на веру пустые слова.

     – Совершенно верно, легатус. Веру на слово надо ещё заслужить. – Валеон даже поморщился, словно у него заболели зубы. Тем временем Авий вновь заговорил:

     – Прошу Вас, Ваше величество, отдать этого клеветника в ведомство протекториуса. Я понимаю, что это не совсем формально, но дело касается прямых обвинений вышестоящего лица, служителя веры и…

     – Я же ясно выразился, легатус: я не собираюсь внимать пустым словам. Это относится и к вам, в том числе, – Валеон одарил легатуса суровым взглядом.

     – Простите, Ваше величество. Я не совсем понимаю, что вы хотите этим сказать?

     – Что ж тут неясного? Ваши обвинения и оправдания для меня, пока что, пустой звук. И выяснить, кто из вас лжёт можно только одним способом – отправиться на место происшествия и осмотреть его. По завершении я вынесу свой приговор. Ну как, устраивает вас такое решение? Или кто-то решит признаться во лжи? Даю своё королевское слово, что, если дело не дойдёт до проверки на месте, я пощажу виновного и отправлю его в столицу для разбирательства в суде. – Валеон замолчал, внимательно глядя на двух людей, стоящих перед ним. По прошествии минуты он продолжил:

     – Значит, вы оба настаиваете каждый на своей правоте? Что ж, пусть будет так, – Валеон обратился к паладину, сопровождающему его, – Тергон, соберите ещё пятерых паладинов, пусть им помогут снарядить коней и надеть доспехи. Мы отправляемся к «проклятой» штольне. Возражений нет, легатус? Командир? – Ни Авий, ни Стефан не издали ни звука.

     – Молчание – знак согласия. Собирайтесь, – велел им Валеон. После чего вновь обратился к Тергону: – Созовите старшин групп, пусть организовывают лагерь, занимаются постройкой временных бараков и вспомогательных сооружений. Сделайте особенный упор на обустройство кузниц, нам понадобится много инструмента и различных изделий для возведения моста. Как только разгрузят корабли, пусть капитан Гилберт сразу же отправляется на одном к Серебряным Городам: необходимо сообщить магам, что строительство начато, пусть тоже организовывают работы. Не стоит затягивать с этим: зима не за горами, поэтому…

     – Стой, мразь!! – крик Стефана заставил короля и паладина резко обернуться. В небо взмыл грифон, верхом на котором сидел Авий. Легатус, воспользовавшись тем, что его выпустили из поля зрения, вскочил на летуна и направился на север.

     – Чего смотрите?! Догнать! – гневался Стефан. Он тоже бросился к грифону, на котором нынешней ночью летал к шахтам. Двое капелланов последовали его примеру, только Марк удивлённо замер, увидев, что к его грифону устремился командир форта.

     – Остановитесь, командир! – громким голосом приказал Валеон, и Стефан замер, не успев оседлать летуна.

     – Но, ваше величество, он же уйдёт! – ответил он, но на грифона, тем не менее, не сел. – Теперь вы верите мне, что Авий – предатель?

     – Вполне. Это позорное бегство легатуса говорит само за себя, – ответил Валеон подходя к Стефану. – Вы продемонстрировали преданность, смелость и хорошие организаторские способности, латник.

     – Простите, ваше величество, но я простой защитник, – ответил Стефан, склоняя голову.

     – Отныне вы – латник, наделяю вас этим званием и искренне верю, что вы оправдаете его. – Валеон положил свою руку на плечо Стефану. – А насчёт легатуса не переживайте: теперь ему некуда бежать.

     Король обратился к двум капелланам, которые стояли возле своих грифонов:

     – Подготовьте ваших летунов, я приказываю вам отправиться в Грифонмит и доложить главе военной академии господину Эдрику и протекториусу Клавдию о том, что легатус Авий отныне является изменником и подлежит немедленному заключению под стражу, как только будет схвачен. Я лишаю его всех званий и полномочий, он объявляется врагом Ордена Порядка и союзных королевств. Сейчас я составлю указ и скреплю его своей личной печатью: этот документ вы передадите лично протекториусу, как подтверждение того, что я сказал. Отправитесь сразу же, как только бумага будет готова.

     – Слушаемся, ваше величество, – ответил один из капелланов и поклонился.

     Валеон обратился к Тергону:

     – Паладин, займитесь тем, о чём мы с вами говорили. И помните, я здесь инкогнито; достаточно того, что весь форт узнал о моём присутствии. Позаботьтесь, чтобы ни одна живая душа больше об этом не проведала. Можете быть свободны. – Тергон кивнул и, развернув коня, направился к подъезжающим обозам.

     – Стефан, – обратился Валеон к командиру форта. – Найдите самого надёжного человека, пусть передаст всем, чтоб молчали о том, что я тут.

     – Слушаюсь, ваше величество, – ответил Стефан и кивнул головой Алвику: – Займись этим.

     Тот улыбнулся и пошёл выполнять поручение. Валеон вновь надел капюшон плаща, и тот скрыл его лицо.

     – Ваше величество, у меня просьба, – обратился Стефан к королю.

     – Я слушаю, латник.

     – Позвольте мне отправиться с двумя людьми к «проклятой» штольне. Мне нужно… нужно забрать тело брата и… похоронить… – Стефан хотел добавить «как положено», но горло перехватило, и он замолчал, опустив голову. Валеон вновь положил руку на плечо воина:

     – Мне очень жаль вашего брата, латник. Гибель верных и мужественных людей всегда большая потеря. И не только для близких, но и для отечества. Я хочу отдать дань памяти вашего брата, посему прошу вас подождать, пока я составлю документ, а после мы вместе отправимся к шахтам.

     – Конечно, ваше величество, это честь для меня, – Стефан замолчал на мгновение, после чего добавил: – И для Феонта тоже, хоть он этого уже и не узнает. – Латник поклонился королю и пошёл за Алвиком и Теодором, чтоб попросить их поехать вместе с ним.

     Валеон только-только запечатал свиток печатью и уже собирался передать его капелланам, как дверь в помещение отворилась, и на пороге возник Стефан. Вид у него был странный.

     – Что случилось, латник? – спросил Валеон.

     – Простите, ваше величество, но там… там эльфы.

     – Эльфы? Где?! – король схватил его за руку, пожалуй, чересчур темпераментно.

     – Появились из Великого леса, ваше величество, – ответил Стефан, даже не обратив внимания на руку, сжимающую его предплечье.

     – И что они делают?

     – Едут сюда. На единорогах, – добавил командир и неуверенно направился вслед за королём, который, оттеснив его, вышел первым.

                *****
     Как только паланкин вынесли из залы, Сарфи Хион, подскочив довольно резво для человека его возраста, чуть ли не с кулаками набросился на Вууля:

     – Вартес, что это за выходки?! Где ваши приличия? Если вам не знакомы элементарные правила дворцового этикета, то можно, хотя бы, следовать примеру других!

     – Я не преклоняю коленей перед заносчивыми страшилищами, – ответил Вууль негромко, но всё же достаточно слышно для того, чтоб несколько слуг, находящихся поблизости, бросили на него испуганные взгляды.

     – Вартес, умоляю, тише! – зашипел главный распорядитель, затравленно оглядываясь вокруг, словно все только и ждали удобного момента, чтоб донести на него. – Прямо наказание какое-то, я уже жалею, что вы попали во дворец!

     – Смею заметить, господин Сарфи, что это была ваша инициатива, – парировал Вууль.

     – Но я ж не предполагал, что вы будете издеваться над самой принцессой. Некоторые боятся даже взгляд на неё поднимать.

     – Я не из их числа. А вашей принцессе не мешало бы преподать парочку хороших уроков и, желательно, с розгой в руке.

     – Тсс, Вартес! Тише, прошу вас, нас могут услышать. – Сарфи Хион вновь испуганно огляделся.

     – Хорошо, хорошо. Я – могила. Может, покинем уже это помещение, раз тут у вас везде уши имеются?

     – Пойдёмте, – ответил главный распорядитель и повёл его в неширокий боковой проход, который выходил, как оказалось, на большую открытую террасу, откуда открывался чудесный вид на клубящуюся голубую бездну, извергающую в небеса столпы переливающихся на солнце брызг. С террасы наверх вела каменная лестница, поднявшись по которой, Вууль со своим провожатым попал на довольно большую площадь с бассейном посередине, всевозможными цветами и другими растениями, создающими прохладные затенённые аллеи.

     – Всё-таки, красиво тут у вас, господин Сарфи, – произнёс Вууль, стараясь отвлечь распорядителя от его невесёлых дум.

     – Ещё бы! Это любимое место её высочества, она любит отдыхать тут в уединении.

     – Что, совсем одна? – удивлённо вскинул брови нувлигер.

     – Нет, конечно. Охрана прячется где-нибудь неподалёку, но так, чтоб не мешать раздумьям и отдыху принцессы.

     – И много тут охраны?

     – Вартес, ваши вопросы кажутся мне подозрительными. Вы что, наёмный убийца или шпион?

     – И то и другое понемногу. Впрочем, я никогда не скрывал этого. – Вууль улыбнулся Сарфи Хиону, когда тот взглянул на него, и старик только рукой махнул.

     – Да ну вас, Вартес, в самом деле! А с её высочеством вы всё же вели себя очень неосмотрительно. Если б вы знали, насколько это мстительная и коварная особа. – Сарфи Хион понизил голос, стараясь говорить так, чтоб его слышал только собеседник. – Скажу вам по секрету: её высочество тут всем порядком осточертело. Только отец да горстка прихлебателей, которых не так уж и много, в ней души не чают.

     – Насколько я вижу, вы к их числу не относитесь, – заключил Вууль.

     – Разумеется нет, – распорядитель тяжело вздохнул. – В детстве принцесса часто и подолгу болела, её мать умерла рано, и его величество король Хафиз Аркун всё своё внимание и заботу уделял дочери. Понятное дело, ребёнок вырос избалованным и эгоистичным.

     – И страшненьким, – добавил Вууль.

     – Вартес, прекратите уже высказываться в таком тоне, вы на нас беду накличете! – с мольбой в глазах обратился к нему Сарфи Хион. – Если вам не жаль себя, то пощадите хоть старика. У меня семья и дети, правда, уже взрослые, но тем не менее…

     – Прошу прощения, господин главный распорядитель, – ответил Вууль. – И всё же, сколько охранников оберегает покой принцессы, и как часто она бывает тут в уединении?

     – Да зачем это вам, господи? Или вы собрались покуситься на принцессу?

     – Ну, это вряд ли, – ответил Вууль и добавил мысленно: «Разве только отшлёпать немного».

     – Уединяется её высочество, когда ей вздумается. Иногда по нескольку раз на дню, чаще вечером. Ей нравится наблюдать ночное небо и слагать стихи, глядя на луну, – поведал Сарфи Хион.

     «О-о-о! Да мы романтики!» – мысленно воскликнул Вууль.

     – А охранники, – продолжал распорядитель, – те четверо, что носят паланкин. Двое всегда стоят у лестницы, не пуская на площадь никого, когда её высочество изволит отдыхать тут. А двое других скрываются где-нибудь неподалёку от принцессы, чтобы в случае чего мгновенно прийти на помощь.

     – Что? Всего четверо носильщиков? И это вся охрана?! – удивлённо воскликнул Вууль.

     – О, вы недооцениваете этих людей, Вартес. – Сарфи Хион поднял вверх руку и помахал в воздухе указательным пальцем. – Это прекрасно обученные воины, дворцовой страже далеко до их уровня.

     «Надо будет обязательно огорчить принцессу при случае», – дал себе мысленный зарок Вууль и произнёс вслух: – Спасибо за ценные сведения, господин Сарфи. Теперь я буду знать, когда и куда не стоит соваться.

     – Да уж, окажите любезность, Вартес. Хватит с меня на сегодня сюрпризов. – Сарфи Хион остановился. – Ну вот и всё, в принципе, что вам нужно было увидеть. Основное торжество будет происходить внизу, в большой зале и на дворцовой площади. А на террасе можно будет отдохнуть от суеты и шума, подышать свежим воздухом, да и просто уединиться. С нетерпением жду вас к вечеру. Вам придётся продемонстрировать всё своё остроумие, в уплату за ваше недостойное поведение. Я, так и быть, постараюсь при возможности уговорить принцессу сменить гнев на милость.

     «Чую я, что у меня это получится гораздо лучше. И раньше», – подумал Вууль, а вслух ответил: – Премного благодарен вам, Сарфи Хион. Обещаю впредь вести себя пристойно и не попадаться на глаза её высочеству до бала. А сейчас, с вашего позволения, я удалюсь. Есть кое-какие дела в городе.

     – Конечно, Вартес. Жду вас вечером на балу и не прощаюсь. – Распорядитель слегка кивнул ему головой, после чего направился к небольшой арке и скрылся где-то во внутренних покоях, куда вход простым обывателям был заказан.

     На дворцовой площади, проходя мимо дома наложниц, Вууль увидел знакомую фигурку. Старшая смотрительница тоже увидела его и, многообещающе улыбаясь, подошла ближе.

     – Господин освободился? – спросила она.

     – И к вашим услугам, несравненная Фатис, – ответил нувлигер, картинно поклонившись.

     – О! Господин уже знает моё имя, – ответила та, увлекая его за собой. Они прошли по затемнённому коридору и вошли в просторное помещение, освещённое огнями нескольких масляных ламп и насыщенное ароматами благовоний. Старшая смотрительница закрыла дверь на задвижку.

     – Ну и где это растение, с которым мне предстоит расправиться? – спросил Вууль, изучая обстановку. Как и в большой дворцовой зале, тут не было ни стульев, ни кроватей. На полу в разных местах лежали подушки и прочие мягкие подстилки.

     – Вот оно, господин. – Фатис указала пальчиком на небольшую кадку с молодым побегом. При желании, её без особого труда мог сдвинуть даже ребёнок, и Вууль улыбнулся этому прозрачному намёку.

     – Сдаётся мне, что ему и на прежнем месте вполне комфортно, – сказал нувлигер. – Тем более, что я вижу цветок куда более прекрасный, нежели этот невзрачный росток.

     Затем он подошёл к Фатис и обнял за талию, притягивая к себе: она не противилась.

     – Как господину будет угодно, – проплыл в тишине голос служанки.

                ******
     В течение дня они миновали Белый Ключ, Холмы и Пёстрые Луга, но нигде не встретили ни души. Ни живой, ни мёртвой. Было видно, что те, кто покидал свои дома и хозяйство, делали это в спешке. Кое-где валялись предметы нехитрого крестьянского быта и вещи, брошенные или утерянные в суматохе. К счастью, трупов и пожарищ Йон со своими спутниками не обнаружил, хотя бы это утешало. К вечеру они добрались до графского поместья и были несколько удивлены увиденным. Особняк землевладельца, и без того обнесённый высокой оградой из кованого железа, окружало дополнительное заграждение: сцепленные между собой разномастные телеги, кибитки и прочие повозки, принадлежавшие крестьянам, приехавшим к своему господину в поисках защиты. Между оградой и повозками образовалась полоса шириной метров десять-пятнадцать, которая была занята большим количеством людей. Некоторые держались группами, другие – поодиночке, кое-где уже горели костры, над которыми дымились котлы с готовящейся пищей и вращались вертела с насаженными на них тушками кроликов, птиц и поросят. Кто-то уже готовился ко сну, подложив под себя какую-нибудь подстилку, если таковая имелась. Другие укладывались просто на сене.

     – Стой! Кто такие? Откуда? – Здоровенный детина в доспехах из грубой кожи преградил въезд, обозначенный двумя застругами из толстых брёвен, разнесённых на расстояние нескольких шагов так, чтоб могла поместиться телега. Стражник был вооружён тяжёлым топором на длинной рукояти; второй стоял на въезде, держа в одной руке широкий, короткий меч, в другой – круглый деревянный щит с металлической окантовкой по краю.

     – Я Йон из Дальнего Заречья, со мной жена и трое моих детей, – ответил Йон, притормаживая лошадей.

     – А эти двое? – Стражник указал на Рози и распростёртое тело Эдгара.

     – Это мои знакомые из Спокойного, мы подобрали их по дороге сюда: им здорово досталось от… – Йон замолчал, не зная, как описать стражнику то, что было в посёлке, но тот сам пришёл на помощь.

     – От нежити? – Воин опустил топор, опершись на рукоять.

     – Так вы уже знаете? – Йон передал вожжи Керку, а сам слез на землю, чтоб размять ногу.

     – Ещё бы! – хмыкнул здоровяк. – Тут днём такое было! Всякая нечисть как попёрла из леса: там старое заброшенное кладбище. На нём давно уже никого не хоронят, но тварей было очень много. Мы перебили всех, а потом свезли на опушку и там сожгли. Видите, дым до сих пор поднимается, и вонь ещё та.

     – Спокойного тоже нет, – ответил Йон, поглаживая колено. – Его жгли при нас. Дальнего Заречья, я полагаю, тоже.

     – Вас ранили эти упыри? – спросил второй стражник, указывая кивком на ногу Йона.

     – Нет. Эта рана ещё со старой войны, а вот Эдгару досталось. Думаю, сломано несколько рёбер. К лекарю бы его надо.

     – Что ж, проезжайте, – стражники отошли в стороны, пропуская телегу. – Двигайтесь в самый конец, там ещё есть свободные места. Сразу распрягайте телегу и ставьте её в сцепку с остальными. Лошадей – в общую конюшню. Теперь всё будет общее. Женщин на кухню, пусть занимаются готовкой. У вас есть оружие?

     – Только лук и топор, – ответил Йон. – Я был лучником на войне.

     – Очень хорошо, – кивнул здоровяк. – Лучников у нас мало. А это твой сын?

     – Да, его зовут Керк.

     – Вот что, Керк, как только расположитесь, зайдёшь к кузнецу – подберёшь себе что-нибудь из оружия и доспехов, хотя особо не надейся. Многое уже разобрали, осталась всякая мелочь. Но в осаде и она сгодится. – Второй стражник хлопнул юношу по плечу.

     – Подождите, в какой осаде? – не понял Йон.

     – Как в какой? – удивился здоровяк. – Мы тут в осаде будем. Отбиваться от всякой нечисти, пока помощь не придёт.

     – Вы что, с ума что ли тут посходили?! – вскрикнул Йон. – Какая помощь? Бежать надо дальше, на юг. Добраться до столицы скорее. А тут нас сомнут при первом же штурме. Я думал, что всё это только на одну ночь.

     – Что значит «на одну ночь»? – изумился второй стражник. – Мы будем защищать поместье, пока король не пришлёт войска на подмогу. Его сиятельство граф Ликар уже послал гонцов в столицу, с просьбой о помощи. Также отправлены вестники в Дерион, в форты Гром и Железную Кость.

     – Да вы не понимаете ничего! – выкрикнул Йон. – То, что происходит тут, творится повсюду. Эти нападения – только первые огни большого пожара. Сюда идёт сила несметная, нас даже не заметят и спалят вместе с этим гнездом, как беспомощных птенцов. Немедленно надо всем сниматься и ехать дальше, к Грифонмиту. Осаду можно держать против живых, но мертвецы не нуждаются в пище и отдыхе. Они могут стоять тут вечно.

     – Слушай! – здоровяк перекинул топор из руки в руку. – Прекрати сеять панику и делай то, что говорят. Какие армии мёртвых? Какой-то чернокнижник занимается своим тёмным делом, вот и всё. Через пару дней его обнаружат и сожгут на костре, как и его омерзительное отродье, что он поднял из могил. А наша задача – охранять всё это время графа и его поместье. Тебе всё понятно?!

     Йон увидел, что спорить бесполезно: эти двое не ведали, что их ждёт впереди. Но он не собирался умирать из-за того, что граф, видите ли, не желает терять своих владений. Люди, приехавшие к нему за помощью и советом, бросили всё, что у них было, на произвол судьбы, но ему мало. Граф хочет ещё и не потерять своего, готовый расплатиться за это всем, чем угодно. Даже жизнями этих невинных людей, большинство из которых и меча-то в руках не держали. Но Йон не для того вёз свою жену и детей, чтоб они достались тут на растерзание мертвецам. Ликар ещё поймёт, как сильно он заблуждался, пытаясь отсидеться в этой мнимой безопасности. Но будет поздно, потому что от смерти, когда она придёт, нельзя будет убежать. Её нельзя будет уговорить, разжалобить, подкупить. Йон окинул тоскливым взглядом людей, собравшихся у костров, укладывающихся спать, укачивающих на руках своих младенцев. Многие оживлённо разговаривали, рассказывали какие-то байки и весело смеялись, старясь подбодрить других. Но в первую очередь, конечно, себя самих. Они ещё на что-то надеялись, в кого-то верили, не ведая о том, что завтра их всех уже не будет. Что все они обречены. Йон сделал вид, что внял увещеваниям стражников.

     – Нам нужен лекарь, – напомнил он одному.

     – Там, где-то, – небрежным жестом указал здоровяк в толпу. – Сам найдёшь.

     Йон кивнул и повёл лошадей под уздцы, Керк сидел рядом с ним, свесив ноги с телеги.

     – Слушай меня внимательно, – зашептал Йон так тихо, чтоб его мог слышать только сын. Но не тут-то было: Агна переползла к ним и села рядом с братом. Она во все глаза уставилась на отца, словно почувствовала, что разговор будет важным.

     «Вот девка! – восхитился дочерью Йон. – Всё чует, прирожденный воин. И как я, старая колода, не замечал этого раньше? Эх! Надо было учить её с мечом обращаться да из лука стрелять».

     – Так вот, – продолжил он так же тихо. – Сейчас приедем на место, ты, Керк, телегу в сцепку не ставь. Сделай вид, что распрягаешь лошадей, возись возле них, в общем, тяни время.

     – Зачем, отец?

     – Затем, что нас хотят тут оставить на защиту поместья.

     – А мы разве не остаёмся? – Керк удивлённо вскинул брови.

     – Нет. Как только стемнеет, и несколько костров потушат, мы тихонько уедем. Во всяком случае, постараемся.

     – Ночью?! – воскликнул Керк.

     – Не ори! – зашипел Йон. – Именно ночью. Это, конечно, опасно, но если мы останемся этой ночью тут, то она будет последней в нашей жизни. Это я знаю наверняка. А так у нас ещё будет шанс. Твоё дело – не привлекать к нам внимания и не дать распрячь коней. Придумай, что угодно, но повозка должна быть готова в любую минуту. Ты понял меня? – Керк кивнул и судорожно сглотнул слюну.

     – Теперь с тобой. – Йон посмотрел в глаза Агны и увидел, сколько в них всё-таки смекалки. Ну, прям военачальник, разрабатывающий план захвата крепости. Ни больше, ни меньше. Он улыбнулся этому сравнению. – Ты, Агна, найди лекаря для Эдгара. Да не ходи тут особо: найдёшь – сразу веди к нам. Хватай за руку и тащи, если понадобится.

     – Не беспокойся, па, – откинула она прядь волос со лба, – уж что-что, а тащить я умею.

     – А ты, Рози, сиди тут и не пускай никуда наших, если проснутся. Пусть сидят и ждут моего возвращения. Всё поняла? – Женщина лишь слабо кивнула в ответ, склонившись над мужем.

     – Ну, а я пойду, поищу Патрика с семьёй. Хоть кого-нибудь вытащу из этой ловушки, если смогу. – И Йон, ещё раз взглянув на родных, пошёл искать друзей.

     Вернулся он через час-полтора. Патрик с семьёй был с ним. Двое ребятишек, самые маленькие, спали у него и у Эммы на руках. Четверо остальных жались к родителям, испуганно хлопая заспанными глазёнками.

     – Ну, наконец-то! – взволнованно зашептал Керк, когда они подошли ближе. – Мы уже начали беспокоиться.

     – Где Агна? – спросил Йон.

     – Тута я, па, – ответила дочь, появляясь откуда-то сзади. – Я тут пару костров притушила, чтоб горели не так ярко. Да вот, съестного ещё прихватила у кухарок. Сказала, что для раненого, ходить не может сам. Немного, но что смогла – дотащила.

     – Агна, ты просто сокровище, – похвалил её Йон. – У тебя ум опытного воина.

     – А то! Ещё б мечом махать научиться да стрелять, как ты.

     – Клянусь, будет время – научу, – ответил Йон. – Лекарь был у Эдгара?

     – Был. Сказал, что сломано два ребра, но ничего страшного. Меньше двигаться и не снимать бандаж, который он наложил, хотя бы первые две недели.

     – Понятно, – кивнул Йон. – А пока ещё кое-что. У Патрика повозка стоит в самом начале обоза, взять не получится. Придётся увести чужую, вот эту. Ну, да не беда: ведь сказали, что всё теперь общее. Так что давай, Керк, незаметно расцепи их, пока…

     – Так я уже, – не дал договорить ему сын.

     – Ну?! Молодец, соображаешь! – похвалил сына отец.

     – Так не я это. – Керк стыдливо опустил глаза. – Агна подсказала: мол, на всякий случай.

     Йон только молча обнял дочь и погладил по голове: добавить было нечего.

     – Ну, – сказал он, – ждать дольше не будем. Все, вроде бы, успокоились. Да и костры притушили хорошо – молодец, дочка! Значит, ты, Патрик, садись во вторую. Главное теперь, чтоб лошади не выдали, да малыши не проснулись, а то заплачут ещё с перепугу. Ну, бог в помощь. – И Йон стал осторожно выводить повозку из заграждения. Патрик вёл вторую. Они уже практически скрылись во тьме, когда сзади раздался чей-то негромкий окрик:

     – Стойте! – Их кто-то догонял. – Подождите!

     – Чёрт, неужели попались?! – яростно прорычал Йон, беря в руки топор: если придётся, то он возьмёт грех на душу.

     – Подождите! – Человек нагнал их и испуганно замер, увидев в руках Йона оружие.

     – Стой, па! – ухватила его за плечо Агна. – Это лекарь, что приходил к Эдгару.

     – Да, это я, – подтвердил человек. – Вы хотите уехать?

     – Правильнее будет сказать – сбежать, – ответил Йон. – И не советую поднимать шум.

     – Да что вы, я наоборот… – и лекарь рухнул на колени, сложив, словно в мольбе, руки перед собой. – Прошу, возьмите меня с собой. Оставаться там – безумие!

     – Фух, – с облегчением выдохнул Йон, пряча топор. – Да с удовольствием. Залезай в телегу… э-э-э…

     – Меня зовут Билек, – ответил лекарь, вставая с колен и забираясь в повозку.

     – Приятно познакомиться, Билек. Добро пожаловать в семью, – ответил Йон и двинулся дальше. Через полчаса, когда погони не объявилось, он вздохнул свободно и зажёг масляную лампу: дорога стала виднее, да и ехать не так страшно.

                ******
     – Спасибо, мы выйдем здесь, – сказал Маруф Джехаль, останавливая извозчика и расплачиваясь с ним. Компания из пятерых человек и двух эльфиек шла по неширокой улочке, привлекая к себе внимание прохожих, которые спешили попасть на дворцовую площадь. И не столько своими нарядами, сколько тем, что двигалась в противоположную от дворца сторону.

     – Куда мы идём, если не секрет? – задала вопрос Кейтлин.

     – В одно малоизвестное заведение, – ответил Джалиб. Он обернулся в её сторону и улыбнулся: Кейтлин ему нравилась. – Оно не пользуется большим спросом, и мы проведём вас, так сказать, путями непроторёнными.

     – Непроторёнными куда? – спросила Асшанти.

     – Ко дворцу, разумеется, – ответил молодой маг. – Прошу вас, не задавайте пока лишних вопросов. Скоро сами всё увидите.

     Через пару минут они подошли к небольшому зданию, которое словно втиснулось между соседними постройками более внушительного размера. Над непримечательной дверью из тёмного дерева была вывеска: «Трости и зонты». Маленький бронзовый колокольчик в углу выглядел так, словно владелец забыл о его существовании сразу, как только вывесил. Маруф Джехаль подошёл к нему и, бросив быстрый взгляд вокруг, позвонил как-то условно: два раза, потом один, потом снова два.

     – Как всё секретно, – не удержалась от комментария Асшанти. – Мы попадём в какое-то тайное святилище?

     – Нет, – ответил маг, прислушиваясь к звукам за дверью. – Всего лишь в лавку, которая торгует тростями и зонтами.

     – Вот и славно, прикуплю себе зонтик. Кружевной, беленький – пусть в Милькаме все обалдеют, когда я буду щеголять с ним. – Тёмная эльфийка стояла с мечтательной улыбкой, словно уже представляла вытянувшиеся от удивления лица своих сородичей. В этот момент за дверью послышались чьи-то шаркающие шаги и глухой кашель страдающего аллергией, после чего звякнул отпираемый изнутри засов, и дверь приоткрылась. В щели показалось подслеповатое лицо, вернее мордочка, гремлина. Чёрные глазки осмотрели мага, щурясь от дневного света, после чего дверь раскрылась шире, и хриплый голос произнёс:

     – Рад видеть вас, Маруф Джехаль. Кхех-кхех. Давненько вы не заглядывали к старому Бу Плурху. Кхех. Теперь хоть будет с кем поговорить, а то я тут совсем зачах. Уже много дней прошло с тех пор, как я тут коротаю время со своим кашлем. Кхех-кхех-кхы.

     – Ну-ну, уважаемый Бу, – ответил маг, пока гремлин запускал остальных и запирал за ними дверь. – Не падайте духом: больше гуляйте, дышите свежим воздухом. Вы пьёте настойку, которую вам дал Джалиб?

     – Кхех-кхы-кхе, – вновь закашлял гремлин и ответил после некоторого молчания: – Горькая она. Не нравится мне такое.

     – Милый Бу Плурх. – Джалиб опустился перед гремлином на корточки и осторожно положил руку ему на плечо. – Обязательно пейте настойку, иначе эта бумажная пыль окончательно добьёт вас. Где мы найдём ещё одного такого мудрого и преданного смотрителя архивов?

     – Ну уж… – Гремлин отвёл взгляд и стал похож на нашкодившего ребёнка, которого уличили в шалости. – Дело нехитрое, можно поручить кому угодно.

     – Нельзя кому угодно, – твёрдо сказал Джалиб. – Поэтому очень вас прошу: берегите себя и пейте уже эту чёртову настойку! Добавьте в неё немного мёда, сладких ягод или мяты, чтоб не так горчила. Вы обещаете мне?

     – Ну, ладно, – прохрипел Бу Плурх примирительным тоном. – Буду пить. С вишнёвым джемом. Очень уж он мне по вкусу.

     – Вот и договорились, – улыбнулся молодой маг. – А теперь извините нас, но мы очень спешим. Поговорим в другой раз, а сейчас нам нужно воспользоваться подземным ходом.

     – Всегда так, всегда так, – покачал головой гремлин и направился в дальний угол. – Зайдут раз в жизни, а поговорить и некогда.

     – Обещаем, Бу, что в следующий раз обязательно посидим тут с вами, попьём чаю и поговорим, – уверил гремлина Маруф Джехаль. – А сейчас нам, и правда, надо торопиться. Во дворце бал, и мы должны успеть к началу торжества.

     – Ну, что ж. – Гремлин потянул рычаг на стене, искусно замаскированный под подсвечник. – Буду ждать вас тогда.

     Что-то застучало, послышался скрип старых шестерней, и в полу образовался проём. Узкие каменные ступени вели куда-то вниз, где тускло горел свет.

     – Куда ведёт этот ход? – Миэль не любила подземелий и маленьких замкнутых пространств: она всё-таки была дочерью леса.

     – В тоннели, – ответил Маруф Джехаль и, увидев настороженность эльфийки, поспешил её успокоить: – Не переживайте так, Миэль. Там довольно светло и сухо. Кроме того, здесь расположены архивы библиотеки и несколько залов, где тренируются ученики и адепты.

     – И в чём же суть тренировок? – спросила Асшанти, когда они друг за другом спускались в подземелье. Маруф Джехаль шёл первым, а Джалиб замыкал шествие.

     – Асшанти, вы чересчур любопытны. Мы ж не спрашиваем у вас, что происходит в Палатах Интриг.

     – А я могу рассказать! Правда, сама мало знаю, поэтому…

     – Нет уж, увольте! – сказал, как отрезал, Джалиб. Но потом, словно спохватившись, смягчил тон. – Простите, Асшанти, но нам незачем знать всех ваших секретов. А вам – наших. Впрочем, вы сможете сами увидеть всё там, внизу, если повезёт.

     – Что значит – «если повезёт»? – удивилась эльфийка.

     – Ну, это значит, если ученики будут тренироваться в заклинаниях в тот момент, когда мы пойдём мимо залов. Смею заверить, что огненный шар и разряд, хоть и выглядят весьма эффектно, но шуму от них… – Джалиб покрутил головой. – Поэтому мы и вынуждены были перенести лаборатории и тренировочные залы глубоко под землю, чтоб избежать лишних разговоров и жертв.

     – Жертв?! – невольно вскрикнула Миэль, и эхо отразилось от каменных стен и сводов.

     – Ну, бывают иногда, – нехотя ответил Джалиб, недовольный тем, что сболтнул лишнее. – Смешают что-нибудь неправильно, или призовут какую-то тварь, с которой не могут справиться. Так и бегает потом зверюга по тоннелям, пока не наткнётся на мага, который и прижучит её мощным заклинанием.

     – Вы шутите?! – В голосе Миэль послышались истерические нотки.

     – Успокойтесь, Миэль, – ответил ей Маруф Джехаль. – Конечно шутит. По крайней мере насчёт зверюг. Последняя тварь, которую я тут видел – это паук, что сплёл паутину в углу под потолком. Но он довольно мирный и питается всякой мелочью.

     Дальше компания шла молча по нешироким коридорам, освещённым огнями масляных ламп. Тут, и правда, было довольно чисто, сухо и светло. И даже не очень тесно, что сильно нравилось Миэль. К разочарованию Асшанти, ни один ученик не порадовал их своими навыками в магии, они вообще никого не встретили на протяжении всего пути. Минут через десять Маруф Джехаль свернул в боковое ответвление и потянул за рычаг, который был так же замаскирован под подсвечник. Где-то за стеной снова залязгало, заскрипело и перед ним возникла точно такая же лестница, по которой вся компания спустилась в подземелье, но вела она наверх.

     – Следуйте за мной, только прошу вас, как можно тише, – попросил маг и начал осторожно подниматься. Через минуту все оказались в каком-то помещении, скудно освещённом двумя лампами. По бокам, в специальных нишах в стенах, были какие-то саркофаги с барельефными крышками, изображавшими людей. Насколько было видно, в помещении не было ни единой двери.

     – Ну, и куда мы попали? – шёпотом спросила неугомонная Асшанти. Джалиб картинно закатил глаза, но всё же ответил:

     – Это королевская усыпальница. Здесь покоятся все предки его величества, вплоть до двенадцатого колена. Асшанти, прошу вас, больше ни слова.

     Тем временем Маруф Джехаль подошёл к одной из стен, свободной от ниш с саркофагами, и отодвинул какую-то металлическую пластинку: в стене образовалась узкая щель, через которую пахнуло свежим воздухом снаружи. Несколько минут маг прислушивался и вглядывался, после чего произнёс:

     – Вроде тихо, – и потянул за рычаг-подсвечник, расположенный в углу. Часть стены опустилась вниз, скрывшись в широком проёме в земле. Маруф Джехаль выглянул наружу и, осмотревшись, произнёс:

     – Быстро выходим, пока никого нет.

     Когда вся компания оказалась на неширокой аллее, маг нажал на хитро замаскированную панель, и стена с лёгким шорохом встала на прежнее место. Находясь снаружи, ни за что нельзя было сказать, что это на самом деле потайная дверь.

     – А теперь, друзья, проследуем во дворец. Мы прошли под землёй через всю дворцовую площадь, чтоб избежать толпы. Да и вообще, не стоит нам попадаться на глаза кому попало, тем более, что где-то тут находится нувлигер.

     – Как?! – удивилась Миэль и настороженно огляделась. – Вы полагаете, что он тоже тут?

     – Я не удивлюсь даже тому, если он окажется во дворце, – ответил ей Джалиб. – Поэтому смотрите в оба. Вы с Асшанти и Мекруной единственные, кто видел его лицо. Хотя он наверняка как-то изменил внешность, но всё же…

     При этих его словах Мекруна подошла к Асшанти и уцепилась за её накидку, словно ища защиты. Эльфийка ослепительно улыбнулась ей и сказала:

     – Не боись, подруга. Всё будет хорошо, так что не тряси… э-э-э… не волнуйся, в общем. – Асшанти посмотрела на Миэль: та улыбалась вовсю, всё-таки обратила внимание на её слова.

     И в этот момент они вышли на дворцовую площадь, оказавшись почти у самой лестницы, ведущей к дворцу. Это произошло так естественно, что никто даже не обратил внимания на их компанию, появившуюся, казалось бы, прямо из плотных зарослей живой изгороди (на самом деле там был небольшой проход). При взгляде на площадь казалось, что она сплошь покрыта живым разноцветным ковром – столько на ней было народу. Вызывало удивление, как там можно было передвигаться, в этой плотной толпе. К счастью, им нужно было идти во дворец, а не в эту бурлящую, шумную массу. В главной зале, где они появились через несколько минут, уже всё было готово к началу торжества. По сравнению с площадью, тут было не так людно: не более сотни гостей. Во дворец были приглашены только самые высокопоставленные чины, зажиточные горожане и гости. Большинство уже сидело за столами, другие ещё рассаживались.

     – Прошу, быстрее за мной, – произнёс Маруф Джехаль, ускоряя шаг. – Занимаем вон тот стол, с краю. Мужчины с одной стороны, женщины – с другой. Скоро начнётся.

     Мекруна села напротив Маруфа Джехаля, Кейтлин хотела сесть в пару с Олденом, но Асшанти опередила её, одарив улыбкой триумфатора. Кейтлин только слегка улыбнулась в ответ, покачав головой, и села справа. Напротив неё занял место Джалиб, который словно только и ждал того, где она сядет. Это слегка смутило Кейтлин, но вида она не подала. Миэль достался какой-то вельможа весьма преклонного возраста, который тут же принялся строить ей глазки, чем поверг эльфийку в состояние лёгкого потрясения.

     Как только все расселись, на середину залы вышел пышно одетый человек и, дождавшись пока всё стихнет, заговорил:

     – Уважаемые гости и жители Серебряных Городов. Я – главный распорядитель королевского дворца Сарфи Хион ола Фарджат, рад приветствовать вас всех и поздравить от имени нашего мудрейшего правителя Хафиза Аркуна райдж Кардаха и его несравненной дочери, принцессы Бейдри Илиф райдж Маркун, и пожелать всем благополучия и процветания. – Сарфи Хион поклонился, после чего продолжил. – А теперь восславим же нашего светлейшего правители и его несравненную дочь.

     Распорядитель вознёс руки вверх, и все гости поднялись; в залу, в сопровождении слуг и охраны, вошли правитель Серебряных Городов и принцесса. Хафиз Аркун долго и степенно устраивался на приготовленных подушках и матрацах, после чего, наконец, обратился к собравшимся гостям:

     – Мы благодарим вас за дары, преподнесённые к колыбели наследника и будущего правителя Серебряных Городов – Асафа Такара райдж Сита, да пребудут в ваших домах мир и достаток. Прославляйте же его имя и имя счастливой матери, принцессы Бейдри, что преподнесла мне этот бесценный дар. А теперь, начнём же веселье – ешьте, пейте, танцуйте и веселитесь! – Правитель хлопнул в ладоши, и у столов с гостями засуетились слуги, наполняя чаши вином. Большая зала вмиг наполнилась шумом голосов, звоном соприкасающихся чаш и музыкой. Правителей обслуживали отдельно, принося кушанья на маленькие столики, стоящие перед ними. Через некоторое время, когда гости уже утолили первый голод, на середину залы стали выходить рука об руку первые пары, желающие потанцевать.

     Маруф Джехаль встал и, подойдя к Мекруне, спросил:

     – Не откажете старику в любезности? Прошу вас, подарите мне один танец – больше мне всё равно не вынести: годы, простите. Хочу успеть насладится вашим обществом, пока меня не опередил кто-нибудь помоложе и понахальнее.

     – С большим удовольствием, господин Маруф, – ответила Мекруна. Маг помог ей выйти из-за стола, и они вместе прошествовали на середину залы. Маруф Джехаль не без удовольствия отметил, сколько глаз устремилось на них, восхищаясь красотой его спутницы.

     Олден тоже поднялся, направляясь к Кейтлин. Она не стала дожидаться, пока он подойдёт, и сама вышла к нему навстречу. Но буквально в нескольких шагах маленькая фигурка с пышными рыжими волосами обогнала её.

     – Олден, – произнесла Асшанти, перехватывая его буквально из-под носа у Кейтлин. – Я приглашаю вас. – И, прежде чем он успел что-либо сказать, эльфийка ухватила его за руку и увлекла за собой. Она уже освободилась от своей накидки, и теперь на ней было великолепное чёрное платье с открытыми плечами. Спереди чуть выше колена, сзади оно переходило в длинный шлейф, касающийся пола. Аккуратные чёрные туфельки на каблуке подчёркивали изгиб её маленьких ступней.  Теперь уже не одна пара глаз устремилась в сторону Олдена и Асшанти. Дамы с показным безразличием взирали на очаровательную эльфийку, восхищаясь её статным кавалером и завидуя замечательному наряду, подчёркивающему все её прелести. А пара кружилась по залу, наслаждаясь обществом друг друга и не замечая ничего вокруг.

     Кейтлин в нерешительности замерла на месте, чувствуя себя неловко в сложившейся ситуации. В этот момент к ней подошёл Джалиб.

     – Госпожа Кейтлин, – смущаясь, произнёс он. – Я хотел бы пригласить вас.

     – Меня?! – она была несколько удивлена этим предложением.

     Видя, что девушка колеблется, молодой маг начал действовать решительнее. Он взял её за руку, приглашая пойти с ним.

     – Прошу, не отказывайте мне. Честно говоря, я весь вечер только и ждал этого момента.

     – Джалиб. – Кейтлин вдруг остановилась, взглянув на Миэль. Старикашка, что сидел напротив неё, уже выкорчёвывал свои мощи из-за стола, улыбаясь эльфийке и подмигивая подслеповатыми глазками. Его намерения были более чем ясны. Миэль сидела с таким пришибленным видом, словно хотела бесследно раствориться на своём стуле.

     – Джалиб, – повторила Кейтлин, глядя прямо в глаза магу. – Можно попросить вас об одолжении?

     – Всё что угодно, госпожа Кейтлин.

     – Просто Кейтлин. Умоляю, позовите на танец Миэль!

     – Миэль? – Маг был несколько удивлён таким поворотом событий и грустно добавил: – Но я хотел бы танцевать с вами.

     – Ах, Джалиб, скорее! Обещаю – следующий танец за мной. Прошу вас, поторопитесь, пока этот древний паук не подобрался к нашей малышке. Взгляните на неё – неужели вам не жалко?

     – Ну что за сравнения, Кейтлин? – Джалиб улыбнулся. – Паук. Да, королевский портной выглядит несколько потрёпанно, но мастер первоклассный.

     – Я не умаляю его таланты, меня смущает оболочка. Пригласите Миэль – смотрите, на ней же просто лица нет!

     – Ну хорошо, хорошо. Я приглашу её, но помните – вы обещали! – С этими словами он направился к эльфийке, которая, завидев мага, потянулась к нему, как цветок к солнцу. Вместе они проследовали мимо остолбеневшего старика, и Миэль, скорчив озорную рожицу, показала тому острый язычок. Королевский портной с отвисшей челюстью осел на ближайший свободный стул, где и задремал некоторое время спустя.

     Кейтлин, оставшись на время не у дел, вышла из залы на большую открытую террасу. Воздух здесь был свеж и наполнен ароматом цветов, шум из залы почти не доносился, заглушаемый шорохом фонтанов. В свете луны они казались фиолетовыми. Кейтлин прошла по террасе дальше и облокотилась на перила, любуясь прекрасным видом, и только теперь заметила, что не одна. Кто-то тоже стоял возле перил в нескольких шагах от неё и, судя по всему, пока её не замечал. Повинуясь скорее не любопытству, а какому-то неведомому чувству, возникшему в глубине её души, Кейтлин подошла к незнакомцу.

     – Скучаете в одиночестве? – спросила она, пытаясь завязать разговор.

     Фигура едва заметно вздрогнула и обернулась в её сторону. В мягком свете луны перед Кейтлин предстал мужчина в одежде наёмника.

                ******
     Валеон вышел за ворота форта в сопровождении Стефана и Алвика, предварительно надев капюшон. К ним тут же подъехал Тергон, встревоженный появлением нежданных гостей.

     – Ваше величество, – произнёс он негромко, чтоб его не услышали рабочие. – Что делать? Народ волнуется.

     Простые обыватели недолюбливали эльфов, считая тех чересчур скрытными и заносчивыми. Из-за этой необоснованной неприязни было порождено множество историй и рассказов, выставляющих лесных эльфов в дурном свете. В частности, им приписывалось колдовство, наваждение порчи на скот и урожаи. Разумеется, всё это было неправдой, поскольку сама мысль о том, что эльфы могут губить природу, являлась вздорной и нелепой.

     – Отправляйтесь к работникам, паладин, и скажите, чтоб уделяли больше внимания делу, а не праздным размышлениям. С эльфами мы разберёмся сами, – ответил Валеон, после чего обратился к Стефану: – Латник, возьмите с собой ещё пару человек и подготовьте лошадей, будете сопровождать меня. Не думаю, что наши гости прибыли с враждебными намерениями, раз действуют так открыто.

     Король вернулся за стены форта и, подойдя к одному из капелланов, протянул ему запечатанное письмо.

     – Это передадите лично господину Эдрику. Сколько вас осталось тут?

     – Трое вместе со мной, ваше величество. Ещё Марк и Артур.

     – Что ж, хорошо, отправляйтесь все трое. Так будет вернее. И помните – главное сообщить об измене Авия. Если его удастся схватить, пусть протекториус Клавдий допросит его и содержит под стражей вплоть до моего возвращения.

     – Слушаюсь, ваше величество. – Капеллан взял письмо и поклонился. Через несколько минут три боевых грифона поднялись в воздух, унося своих наездников назад в столицу.

     – Стефан, у вас всё готово? – Валеон обернулся к латнику.

     – Да, ваше величество. Кони подготовлены, с нами поедут Теодор и Алвик.

     – Это те, что вступились за вас, когда легатус обнажил оружие?

     – Так точно.

     – Верные люди, судя по их поведению.

     – Вы правы, ваше величество. Верные и надёжные: я побывал с ними не в одной переделке и доверяю им, как самому себе.

     – Прекрасно. Тогда не будем медлить и поедем узнать, с какой миссией к нам пожаловали гости из леса.

     Валеон забрался на коня, и четверо всадников выехали за ворота, направившись навстречу эльфам. Единороги шли шагом, из чего следовало, что их хозяева не испытывают особого желания попасть на всеобщее обозрение. Когда они практически поравнялись, Валеон выехал чуть вперёд и приветственно поднял руку, останавливая своего коня. Он снял капюшон, не боясь, что его узнает кто-нибудь из рабочих: расстояние было довольно велико. А скрывать своё лицо от гостей, пусть даже нежданных, он считал дурным тоном.

     – Приветствую вас от имени Ордена Порядка, друзья. Мир вашему дому. Я – Валеон, настоящий правитель королевства Грифона и прилегающих земель, со мной мои верные соратники. С чем пожаловали к нам и от чьего имени будете говорить?

     Один из эльфов тоже отделился от своих, выезжая к нему навстречу. Конь и единорог, оказавшись вблизи, с интересом потянулись друг к другу, фыркая и встряхивая головами. Эльф тоже снял капюшон, открывая своё лицо.

     – Рад встрече с вами, ваше величество. И также приветствую от Лесного Союза. Я – Анартос, старейшина и правитель Рейона. Мы принесли дурные вести.

     – Это по поводу Кейтлин? – встревожился Валеон. – Моим повелением она была направлена к вам в Рейон для переговоров, и с тех пор от неё нет никаких вестей.

     – Поспешу успокоить вас, друг. – Анартос сделал плавный жест рукой. – Кейтлин с Олденом действительно были в Рейоне. После того, как они погостили у нас пару недель, мы отправили их на драконе в Серебряные Города с важной миссией.

     – К магам? – Валеон удивлённо поднял бровь. – Но Кейтлин только недавно вернулась от них, она посещала их с деловым предложением. Зачем же вы отправили её обратно?

     – В этом была необходимость, ваше величество. Она должна была встретиться там с нашей посланницей Миэль. Слишком долго объяснять цель их встречи, поэтому только заверю вас, что Кейтлин и её спутник Олден отбыли от нас в полном здравии. Дракон, перенёсший их к магам, вернулся, что говорит о том, что с ними всё в порядке. По крайней мере, до Серебряных Городов они добрались без происшествий.

     – Что ж, спасибо за информацию. Вы успокоили меня, но что за дурные новости тогда вы принесли?

     – Прежде чем ответить, ваше величество, я хотел бы спросить у вас кое-что.

     – Я отвечу на любой вопрос, спрашивайте.

     – Как давно вы находитесь здесь, в Арчерсе?

     – Прибыл только сегодня на рассвете. Вчера флот, что я вёл сюда, достиг берегов Прилесья.

     – Как долго вы были в пути?

     – Около двух недель. Нам благоприятствовала погода, и ветер был попутным, поэтому мы прибыли раньше положенного срока. Я решил лично проверить, как тут идут дела после нападения на форт.

     – По дороге не случилось ничего необычного? Никаких новостей не поступало после вашего отплытия из Грифонмита?

     – Хм, странный вопрос. Новостей из столицы не было. Если б что-нибудь произошло, глава военной академии тут же отправил бы наездника на грифоне сюда. Полёт занимает меньше времени, чем плавание. Даже учитывая наше раннее прибытие, вестник уже ожидал бы нас здесь, в случае чего.

     – Это несколько успокаивает. Значит, до вас ещё не добрались.

     – Кто не добрался? Старейшина Анартос, если столице угрожает опасность, вы должны немедленно сообщить мне.

     – К нам прибыл вестник из Виэсса, нашего северного оплота. Он гораздо севернее Грифонмита, поэтому вести до них дошли раньше.

     – И что это за вести?

     – Толком объяснить посланник так и не смог. Видимо, он тоже не видел происходящего лично. Нам стало известно только, что что-то надвигается с севера. Дальние земли охвачены огнём пожаров, поговаривают, что жители, кто уцелел, бросают свои жилища и бегут на юг. И ещё кое-что… – замялся эльф.

     – Я слушаю, старейшина Анартос. Говорите, как есть.

     – Это похоже на небылицу, но вестник сообщил, что мертвецы восстают из могил и движутся на юг. Они сжигают всё на своём пути: мосты, поля, жилища. Убивают всех, кто не успел уйти.

     – Мертвецы?! Что за чушь! – Валеон даже привстал на стременах. – Я многое слышал о войнах, не раз усмирял междоусобицы в дальних регионах, но эта новость просто не укладывается в голове. Кто видел этих мертвецов?! Кто распускает эти нелепые слухи?!

     – К сожалению, это пока только слова, ваше величество. – Анартос вновь сделал успокаивающий жест рукой. – Но гонец, принёсший эту весть, слышал её от очевидца.

     – И кто этот очевидец?

     – Человек. Какой-то беженец из-за Тобера, северянин. Говорят, он весь трясся от страха, рассказывая об этом.

     – Так вот откуда слухи! – Валеон сжал поводья в руках. – Не думал, что их распространителем окажется кто-то из моих подданных. Я обещаю вам во всём разобраться и наказать этого мерзкого лжеца.

     – Вы думаете, что это ложь?

     – Более того – это провокация! Желание посеять хаос и панику. Я пока не знаю, кто может выступать в роли зачинщика, но обещаю найти его и сурово наказать.

     – Что ж, – Анартос надел капюшон, – надеюсь, что это действительно только слухи. И беда на самом деле не так велика, как её описывают.

     – Мне жаль, что вам пришлось проделать столь долгий путь, старейшина Анартос, – ответил Валеон. – И всё из-за того, что кто-то распустил слухи.

     – И всё-таки, если вдруг что-то случится, знайте – Рейон всегда придёт на помощь.

     – Благодарю, старейшина. Можете рассчитывать и на нашу поддержку.

     Эльфы прощально подняли руки и направились в сторону Великого леса.

     Валеон ещё некоторое время сидел молча, осмысливая новости.

     – Ваше величество, – несмело обратился к нему Стефан.

     – Я слушаю, латник. Что у тебя?

     – Эльфы спрашивали про что-то необычное… – Воин замолчал.

     – И?

     – То место, где погиб мой брат. Оно необычное.

     – В каком смысле?

     – Там есть что-то. И я ни разу такого не видел. Знаю только одно – это как-то связано с отлучками легатуса.

     – Вот как? – Валеон устремил свой взор на север, после чего добавил: – Тогда едем туда.

     – Конечно, ваше величество, но…

     – Что «но»?

     – Нам теперь не следует отправляться туда вчетвером. Прошу вас, прикажите собраться ещё нескольким паладинам.

     – Это как-то связано с тем, что рассказали эльфы?

     – Да, ваше величество. И… – Стефан смутился.

     – Договаривайте, латник.

     – Можете наказать меня, но я думаю, что рассказы о восставших мертвецах – не просто слова.

     Валеон посмотрел воину прямо в глаза, но тот не отвёл взгляда.

     – Хорошо, латник, – произнёс король стальным голосом. – Я велю паладинам собраться, но по дороге вы расскажете мне всё, что знаете, ясно? Всё!

     И всадники направились в сторону форта.