Глава XIII

     – Ах ты ж!.. – только и успел выкрикнуть Олден, когда Вууль пулей вылетел наружу, толкнув его в грудь. Мужчина не удержался на ногах и упал на спину, заскользив вниз по склону. Песок и мелкие камешки попали за воротник, царапая спину. Ощущение, что и говорить, не из приятных. Нувлигер отыскал взглядом Миэль:

     – Беги! Прячься! – крикнул он ей, но эльфийка даже не пошевелилась.

     Если б приказ исходил от Олдена, то Миэль не колебалась бы ни секунды. Но кричал Вууль, и это насторожило её: мало ли, что на уме у этого мрачного типа. Нувлигер же истолковал это её замешательство как приступ очередного столбняка в тот миг, когда дорога была каждая секунда и медлить было нельзя.

     – Да прячься ты! – скрипнул зубами Вууль и ринулся к Миэль, собираясь повалить её и прикрыть своим телом. При виде несущегося нувлигера эта мысль могла прийти лишь в самую последнюю очередь, поэтому эльфийка выскользнула прямо у него из-под носа, когда тот уже раскрыл объятия и прыгнул в её сторону. Вместо Миэль Вууль схватил руками воздух. Крикнув на прощание: «Ушастая бестолочь!», нувлигер полетел вниз с другой стороны склона. Олден тоже ещё не успел подняться: податливый песок скользил под руками, не давая надёжно опереться и встать на ноги. В это время до них обоих долетел истошный вопль эльфийки, который означал, что происходит что-то ужасное. Мужчины, лишённые возможности видеть, что творится, – мешала вершина склона – закопошились активнее, пытаясь подняться и привести себя в боевую готовность. Это вышло у них одновременно; Олден поднялся со своей стороны, обнажив меч; с противоположной стороны показался Вууль со своим неизменным клеймором. Было видно, что ему не очень удобно взбираться по осыпающемуся песку наверх с тяжёлым двуручным мечом.

     Миэль стояла на вершине склона, прижав ладони к губам, глаза её были широко раскрыты от страха и смотрели куда-то в темноту пролома. Мужчины проследили за её взглядом. Там, во мраке купола светились два малиновых огонька; существо, кем бы оно ни было, изучало пришельцев. Затем, словно оценив ситуацию и решив, что сегодня у него будет славное пиршество, хозяин логова решил показаться. Из темноты высунулась мощная когтистая лапа, пощупала, поскребла песок и мягко ступила наружу. Прошло несколько секунд, но лапа не исчезала. Казалось, что она существует сама по себе и вообще является частью чего-то неживого. Но в следующий миг из темноты начало выдвигаться нечто чёрное, острое; оно влажно поблёскивало на солнце, покачиваясь на толстом сегментном хвосте, похожем на хвост гигантского скорпиона. А потом показалась и голова чудовища. Широкий нос морщился, топорщились жёсткие усы, страшная пасть скалилась, обнажая длинные жёлтые клыки. Из-под свалявшейся, грязной гривы злобно сверкали налитые кровью глаза. Мантикора!!

     Вууль побледнел: он знал про чрезмерную кровожадность этих тварей. Жуткие создания – невообразимая, гротескная помесь скорпиона, льва и дракона – были настолько свирепы и прожорливы, что поедали буквально всё, что движется. Даже своих соплеменников и собственную молодь. Вероятно, поэтому молодь мантикоры никто никогда не видел. Но она должна была существовать, иначе откуда тогда брались бы эти твари? Сходясь лишь на краткое мгновение в брачный период, эти существа зачастую пожирали один другого после спаривания. Кто кого – как повезёт. Наверное, поэтому мантикоры попадались очень редко, и то в самых пустынных уголках Асхана. Но если попадались, то тогда дай бог удачи и сил тому, кто с ними столкнулся.

     А тем временем, чудовище выбралось из-под купола целиком. Оно грациозно, по-кошачьи потянулось, разминая затёкшие суставы. Расправило свои кожистые крылья и, несколько раз взмахнув ими, выпятило мощную грудь и издало низкое утробное ворчание, которое мало походило на добродушное приветствие.

     – Она сейчас нападёт, – тихо, но твёрдо произнёс Вууль, готовясь к бою. – Следите за крыльями и берегитесь хвоста.

     – А зубы и когти, значит, не в счёт? – так же тихо спросил Олден, перехватывая меч поудобнее.

     – В счёт. Но хвоста бойтесь особенно: яд мантикоры смертелен. Достаточно одной малой царапины… – Тут до Вууля дошло, что они давненько не слышат Миэль. «Как бы эта ушастая не придумала какую-нибудь глупость», – подумал нувлигер, на мгновение повернув голову в сторону эльфийки. Этого мгновения оказалось достаточно, чтоб убедиться в своей правоте.

     Миэль стояла вполоборота, целясь в мантикору из лука. Убьёт она её вряд ли, а вот разозлит наверняка!

     – Нет, Миэль! Стой!! – прохрипел страшным голосом Вууль. Эльфийка вздрогнула, её рука дёрнулась и отпустила тетиву. Буквально через секунду за спиной нувлигера раздался обиженно-яростный рёв раненого существа. Миэль широко раскрытыми от недоумения глазами смотрела на Вууля, а тот с негодованием на неё.

     – Дура! – крикнул нувлигер, осознавая непоправимость случившегося.

     – Сам дурак! Что под руку орёшь?!

     – Берегись!! – Олден налетел на них, сбивая обоих с ног и валя на песок. В тот же миг всех троих обдало взвившимся облаком песка и пыли. Громко хлопая крыльями, тварь пронеслась в каком-то метре над ними, досадливо рыкнув из-за своей промашки. Мантикора плавно спланировала и приземлилась в двадцати шагах от них. Зверь, грозно выгибая хвост со смертоносным жалом, медленно приближался, припадая к земле на полусогнутых лапах. Сейчас мантикора была особенно похожа на льва, подкрадывающегося к жертве. Из кончика её широкого носа торчал маленький обломок той самой стрелы, что Миэль так опрометчиво выпустила в зверя. Наконечник, вероятно, глубоко застрял внутри, причиняя боль и одновременно доводя до бешенства. «Конечно, попробуй тут не разъярись, когда тебе стрелу в нос!» – мелькнула в голове у Вууля забавная, но совершенно бесполезная мысль.

     Из раны на носу стекала кровь, и тварь часто слизывала её с морды чёрным языком, ещё больше распаляясь. Вууль к этому времени уже был на ногах, Олден появился справа. Лишь эльфийка опять куда-то запропастилась. Нувлигера это начало раздражать – он любил порядок и точный расчёт.

     – Миэль, ты где?! – крикнул Олден, словно угадав беспокойство Вууля.

     – Тут, – пискнуло откуда-то из-за склона песчаного холма. – Лезу к вам!

     – Я тебе залезу! – рявкнул Вууль, не спуская глаз с мантикоры. – Заройся где-нибудь в песок и сиди тише мыши!

     – Ты не командуй! – раздалось из-за холма.

     – Миэль, слушай его! – крикнул Олден. – Сделай, как он велел, ты очень важна для нас всех! Неужто не ясно?!

     Эльфийка затихла, и Олден обратился к Вуулю:

     – Какой у нас план, если он вообще есть?

     Зверь подобрался на расстояние броска, и нувлигер поспешил ответить:

     – Смотри за её хвостом: на кого он направлен, тот и будет атакован первым.

     – Откуда ты знаешь?

     – Мне уже доводилось сталкиваться с такой тварью, – и добавил после небольшой паузы: – Один раз.

     Олден со смесью уважения и недоверия взглянул на нувлигера, лишь на мгновение оторвав взгляд от мантикоры. Этого было достаточно для того, чтоб зверь совершил бросок.

     – Какого чёрта!.. – Вууль видел, что целью будет Олден, а этот идиот ещё и отвлёкся. Нувлигер успел сделать единственное, что мог в подобной ситуации – молниеносную подсечку. Олден рухнул на спину, и острое жало лишь на секунду запоздало, проткнув воздух там, где только что стоял мужчина. Вууль решил воспользоваться моментом и лишить зверя его смертоносного оружия. Он размахнулся клеймором и нанёс удар по хвосту мантикоры, но чуть-чуть промахнулся. Раздался скрежет и посыпались искры, когда меч нувлигера угодил прямо по жалу. Состоящее не понятно из чего, оно было настолько прочным, что даже сталь не могла совладать с ним. Зверь издал недовольное «рряу-у» и дёрнул хвостом, отбивая удар Вууля. Олден к тому времени уже успел сползти по песчаному склону и теперь вновь был на ногах, держа меч наготове. Сейчас нувлигер оказался гораздо ближе к мантикоре, что склонило чашу весов не в его пользу; тварь злобно зашипела и перешла в наступление. Приподнявшись на задних лапах, мантикора замахала крыльями, обдавая человека потоками воздуха и облаком мелких песчинок. Вуулю пришлось закрыть глаза рукой, чтоб их не забило песком. Этого чудовище и ожидало, оно сделало молниеносный выпад и взмахнуло лапой, разрывая когтями доспех на груди воина. Вууль сдавленно вскрикнул, отброшенный мощным ударом он отлетел на пару метров назад и упал на спину, безвольно соскальзывая вниз по песку. Его клеймор выпал из рук, оставшись рядом с чудовищем. Тварь победно взревела и ринулась к поверженному противнику, но не тут-то было: сзади её атаковал Олден. Мужчине повезло больше, его удар достиг цели, и мантикора истошно взвыла, когда меч разрубил кость и сухожилия на её задней лапе. Зверюга орала во всю глотку, оглушая своим рёвом; она поджала раненую конечность и теперь вынуждена была передвигаться на трёх. Однако, это не сделало тварь менее смертоносной; острое жало на раскачивающемся из стороны в сторону хвосте по-прежнему являлось опасным оружием. Вууль выбыл из игры и, по всей видимости, навсегда. Олден знал, что без помощи ему не одолеть зверя, но звать на подмогу Миэль претило его моральным устоям. Он примет бой, какой бы финал ни был ему предначертан. Несколько минут зверь и человек кружили друг возле друга, не решаясь нанести первый удар; мантикора была ранена, Олден не хотел попасть под удар острого жала. Неизвестно, чем бы закончился весь этот хоровод, если бы не вмешательство Миэль. Эльфийка не пожелала отсиживаться в укромном уголке и теперь, понаблюдав из укрытия за ходом событий, решила внести в бой свою лепту.

     Стрела пронзила хвост зверя у самого основания жала, на сгибе последнего сегмента его жуткого скорпионьего хвоста. Мантикора, и без того разъярённая до предела, рыкнула так, что Олден чуть не оглох. Пока тварь крутилась волчком на месте, старясь вытащить зубами стрелу, не наступая при этом на раненую конечность, Миэль успела выстрелить ещё три раза. Она умудрилась повредить одно крыло и переднюю лапу существа. Тогда чудовище, не желая больше оставаться мишенью, с бешено горящими глазами ринулось в сторону эльфийки. Несуразно подскакивая на трёх лапах, попеременно поджимая то одну, то другую раненую конечность и помогая себе уцелевшим крылом, мантикора приближалась к Миэль. Та стояла, словно парализованная.

     – Миэль!! Стреляй в неё, стреляй! Да что же ты?! – Олден бросился вслед чудовищу, понимая, что уже не успевает. Миэль не шевелилась, широко раскрытыми глазами глядя на несущуюся к ней зверюгу.

     Вууль оказался на пути мантикоры так внезапно, что Олден даже не смог объяснить, когда тот успел прийти в себя, да ещё и подняться на ноги. Клеймора у нувлигера больше не было, но он нашёл подручное средство. Со словами: «Пожри, гадина!» он бросил прямо в морду твари полные пригоршни песка, угодив в глаза и в пасть. Чудовище фыркнуло, поперхнувшись, и на всей скорости сшибло человека, задев его своим крылом. Вууль снова полетел в песок, и Олден теперь готов был дать голову на отсечение, что нувлигеру конец.

     Эта короткая заминка вывела Миэль из ступора, она успела достать ещё одну стрелу и выпустила её из лука. На этот раз очень удачно; стрела угодила прямо в раскрытую пасть мантикоры, и та рухнула, как подкошенная, в нескольких метрах от эльфийки, издавая странные клокочущие звуки и судорожно суча лапами по песку. Хвост твари бешено молотил из стороны в сторону, стараясь достать жалом хоть кого-нибудь, но все были вне пределов его досягаемости. Через несколько минут зверь начал затихать; его хвост дёрнулся в последний раз и безвольно упал на песок, крылья распластались по сторонам. Ещё некоторое время грудь мантикоры вздымалась; зверь часто дышал, хватая ртом сухой воздух пустыни. На его губах и языке пузырилась кровавая пена. Дыхание становилось всё слабее и слабее, а потом и вовсе пропало.

     Олден осторожно приблизился к существу и пнул по вытянутому хвосту: никакой реакции. Тогда он подошёл ближе и заглянул в раскрытый глаз зверя: тот помутнел и никак не реагировал на приближение врага. Мантикора была мертва. Олден устало опустился на песок, утирая выступивший на лбу пот. Беспощадное солнце пустыни начинало набирать силу, и нужно было где-то укрыться от палящих лучей. Но вначале требовалось выяснить, что же стало с их проводником. Олден взглянул в сторону, где лежало тело Вууля. Миэль стояла на коленях возле павшего нувлигера, закрыв лицо ладонями.

     «Неужели она плачет по нём?!» – удивился Олден и, поднявшись, пошёл к эльфийке. Та отняла руки от глаз, когда воин приблизился к ней; её носик слегка покраснел.

     – Олден, – всхлипнула эльфийка. – Он погиб! Что нам делать теперь? Что же нам делать?!

     – Не переживай, – Олден сел рядом и успокаивающе положил руку ей на плечо. – Будем двигаться дальше, задач никто не менял.

     – Но как?! – воскликнула эльфийка, в отчаянии возводя глаза на мужчину. – Он один знал путь туда. Без него нам ни за что не добраться!

     – Доберёмся как-нибудь, – тихо ответил Олден и поднялся. – Посиди пока тут.

     – Ты куда?

     – Может, он и был мерзавцем, но похоронить его надо. Не годится человеку валяться вот так, словно падали.

     – Я… тебе… похороню, – раздался глухой голос, и Олден замер, а Миэль даже вскрикнула от неожиданности.

     – Вууль, это ты? – недоверчиво спросила эльфийка после небольшой заминки.

     – Нет! – нувлигер застонал, пробуя перевернуться на спину. Это удалось ему не без труда. Доспех на груди воина был разорван в клочья, но крови видно не было. Олдена почему-то разозлило это; он резко схватил Вууля за грудки и принялся трясти, со злостью выплёвывая слова:

     – Так это всё ты, тварь! Твоя работа?! Хотел, значит, чтоб эта зверюга угробила меня и Миэль, а ты как бы и ни при чём? – Олден замахнулся, собираясь отвесить Вуулю хорошую затрещину. У того не было сил защищаться, он смог лишь изобразить на лице вымученную улыбку. Миэль удалось перехватить руку воина и с трудом удержать.

     – Остановись, Олден! Что ты делаешь?! – Миэль сильнее ухватила его за руку. – Он же спас меня, забыл?! Кинулся на эту тварь без оружия, песком в неё бросил!

     Олден вспомнил этот момент и немного поостыл. Ещё некоторое время он продолжал держать Вууля, но потом отпустил; нувлигер обессилено повалился на спину, поморщившись от боли.

     – Пойду, принесу твой меч, – бросил Олден Вуулю и начал взбираться вверх по склону.

     – Будь так любезен, не сочти за труд, – съязвил нувлигер голосом умирающего.

     – А ты давай, не разлёживайся, – скрипнул зубами Олден. Он всё ещё был зол на нувлигера, хотя и не знал за что. – Когда вернусь, чтоб стоял на ногах!

     Вууль попробовал подняться, и Миэль поспешила ему помочь.

     – Отвянь! – коротко бросил нувлигер, отталкивая её рукой.

     – Я просто хочу помочь, – эльфийка смотрела на него таким сочувствующим взглядом, что Вууль даже маленько оттаял.

     – Твоими стараниями только в ад угодить можно. – Нувлигер сел, ощупывая грудь рукой. Она болела, но это было результатом сильного ушиба; кости были целы.

     – Фигу тебе! – обиделась Миэль. – Между прочим – это я тварь убила, ясно?! Э-э-э! – Эльфийка показала ему язык и, скрестив руки на груди, демонстративно отвернулась.

     – Ну ладно, не злись, – попытался подняться Вууль, но у него это не вышло, – дай лучше руку.

     Некоторое время эльфийка продолжала дуться, но потом осторожно скосила глаза в его сторону. Вууль скорчил страдальческую гримасу, и Миэль не смогла сдержать улыбку.

     – Ладно уж, давай, – подставила она нувлигеру своё плечо. Когда он уже стоял, заручившись её поддержкой, эльфийка произнесла совсем тихо: – И, это, спасибо тебе. Ты спас мне жизнь.

     – Не за что, – ответил Вууль, взглянув на Миэль, и добавил: – Считай, что я вернул старый долг.

     К ним подошёл Олден:

     – Уже на ногах? Я знал, что ты больше притворяешься.

     – Тебе б так притвориться!

     – Зря ты так, Олден, – встала на защиту Вууля эльфийка. – Ему действительно неслабо досталось.

     – Ну, ладно, – поспешил прервать пререкания Олден и протянул Вуулю его оружие, – держи.

     – Премного благодарен, – ответил нувлигер, стараясь придать голосу как можно больше благоговения. – Надеюсь, вам не составит труда вложить его в мои ножны?

     – Поиздевайся мне ещё, – холодно ответил Олден, но всё же помог.

     – Куда теперь? – поинтересовалась эльфийка и, оглянувшись по сторонам, вскрикнула: – А где же верблюдики?!

     – Думаю, что встреча с мантикорой произвела на них больше впечатления, чем на тебя, – съязвил Вууль и указал рукой на пролом: – Нам по-прежнему туда.

     – Постой, я сначала проверю, – жестом остановил их Олден, но нувлигер произнёс:

     – На свете не сыщешь места пустыннее, чем логово мантикоры. Поверь, там нет ни души. Даже мокриц, и тех не найдёшь.

     – Уверен?

     – Абсолютно. Хочешь, опять первым пойду?

     – Ну уж дудки! Теперь я сам.

     – Как скажешь, – ответил Вууль и подмигнул Миэль: – А обещал глаз с меня не спускать.

     – Не спущу, – бросил Олден через плечо. – Если нужно, я тебя и затылком увижу.

     Нувлигер ухмыльнулся и недоверчиво покрутил головой, но спорить не стал.

     Через несколько минут все трое стояли возле большой головы статуи Асхи, выглядевшей несколько необычно среди обглоданных костей и черепов – останков былого пиршества кровожадной мантикоры. Свет факелов дрожал во мраке, танцуя на поверхностях причудливыми тенями. Под куполом было тепло, и пахло затхлым воздухом гробницы.

     – Пошли уже скорей, а? – Миэль неприязненно поёжилась. – Что нужно для этого сделать?

     – А чёрт его знает, – Вууль почесал затылок, продолжая другой рукой опираться на плечо эльфийки.

     – Что значит «чёрт его знает»?! – удивился Олден. – Ты на кой нас сюда припёр?! Давай, вспоминай живее!

     – Да мы, вроде, ничего особенного и не делали, – принялся усердно вспоминать нувлигер. – Разве что... – он обернулся к Олдену. – Ну-ка, положи мне руку на плечо.

     – Зачем ещё?

     – Когда нас в первый раз привели туда некроманты, то велели теснее прижаться друг к другу. Может, физический контакт имеет значение.

     – Ну хорошо, – ответил Олден, выполняя просьбу Вууля. – Что дальше?

     – Закройте глаза, – произнёс Вууль и, убедившись, что Миэль с Олденом выполнили приказ, сам крепко зажмурился.

     – Что-нибудь происходит? – подала через минуту голос Миэль. – Глаза уже можно открыть?

     Вууль первым разомкнул веки и, осмотревшись, ответил:

     – Можно. Только не падайте в обморок.

     Олден и эльфийка открыли глаза одновременно и не смогли удержать удивлённого вздоха.

                ******
     Кейтлин открыла глаза в тёмном помещении и зябко передёрнула плечами; из одежды на ней, почему-то, была только лёгкая ночная туника.

     – Эй! – громко произнесла она. – Тут есть кто-нибудь? Где я?

     – Госпожа Ке-э-э-э…. – раздалось у неё за спиной, и Кейтлин резко обернулась на звук. Впереди, в сумраке что-то шевельнулось.

     – Кто тут?! Выходи!

     – Вы не узнаёте меня, госпожа? – Странная, невысокая фигура выступила из тени. Голова пришельца была наклонена вниз, словно он упорно не хотел встречаться с нею взглядом.

     – Кто ты?! Что за глупые шутки?! Знаешь, кто я такая?!

     – Да-а-а. Вы – моя госпожа. Вы обещали защитить меня. Вы обманули.

     – Обманула? Я? Тебя?! Да кто же ты такой? Почему не смотришь мне в глаза?!

     – Обещали защитить. Обманули-и-и, – повторил незнакомец, по-прежнему не поднимая на неё глаз. Кейтлин собралась с духом и сделала несколько шагов по направлению к нему. С каждым шагом она всё лучше и лучше видела разные мелкие детали, которые раньше скрывала темнота. Кейтлин резко остановилась, с ужасом убедившись, кто перед нею. Фигура подняла голову, открывая своё лицо.

     – Бо-о-орк?! – протянула Кейтлин, в страхе пятясь назад.

     – Госпожа не защитила. Обманула, – каким-то заученным речитативом повторил мальчик, не двигаясь с места.

     – Какого чёрта! Ты умер! Тебя уже нет! – повысила голос Кейтлин, чтоб хоть немного взбодрить себя и прогнать охвативший её ужас.

     – Да-а. Уме-е-ер, – растягивая слова, проговорил Борк и, переходя на «ты», добавил фразу, напугавшую её: – Ты тоже умрёш-ш-шь.

     – Как смеешь ты угрожать мне?!

     – Ты обманула. Не смогла защитить, и оно пришло за мной. Украло.

     – Что украло?! Кто пришёл?!

     – Оно-о-о, – Борк вытянул руку, указывая на что-то в стороне от себя. Кейтлин проследила за его движением, но ничего не увидела.

     – Там ничего нет, Борк. Уходи назад. Тебе не место среди живых.

     – Если ты не видишь – это не означает, что его нет. Оно там, оно идёт к тебе. Идёт за тобой. Его нельзя убить. Оно украдёт.

     – Что украдёт?! Что?! – истерически выкрикнула Кейтлин, практически срываясь на визг. – Что оно украдёт?!!

     – Тепло-о-о, – протянул мальчик и, отступив на шаг назад, растворился во мраке.

     Сердце Кейтлин бешено колотилось, словно хотело вырваться наружу. На теле проступил холодный пот, грудь часто вздымалась от судорожного дыхания испуганного до смерти человека. В это миг перед нею проявилось нечто, чего она раньше никогда не видела. Это висело в воздухе, подобно облачку, зеленовато-голубой дымке, миражу. Но это не было миражом; смутно прорисовывались человеческие очертания в этом жутком туманном сгустке. Неожиданно Кейтлин осознала, что сжимает что-то в руке и перевела взгляд вниз. Это был её меч. Тот самый, с которым она никогда не расставалась. И тот самый, который Олден оставил где-то в лесу, когда нёс её на руках к эльфам в Рейон. Как он оказался тут?! Откуда?! Сейчас это было не важно.

     – Убирайся! – крикнула Кейтлин существу, выставляя меч перед собой. – Или пожалеешь!

     Облачко издало странный мелодичный звук, словно где-то далеко-далеко звенели маленькие бубенцы; два тонких отростка, подобных рукам, вытянулись из тумана по направлению к ней, и Кейтлин почувствовала нестерпимый, пронизывающий до костей могильный холод. Она закричала и нанесла удар мечом; лезвие прошло сквозь облачко легко, как сквозь воздух, не причинив существу никакого вреда. Кейтлин ударила ещё и ещё, но с тем же результатом. Облачко, чем бы оно ни являлось, было неуязвимо. По крайней мере для неё и сейчас. Отростки коснулись её горла, и Кейтлин закричала, пытаясь вырваться из ледяной хватки. Вернее, хотела закричать, но не смогла; крик замер в её горле, которое сковало холодом. Всё её тело превратилось в кусок льда, кожа покрылась голубовато-белой коркой, превращая живую, тёплую девушку в ледяное изваяние. Затем раздался сухой треск, и Кейтлин рассыпалась по полу сотнями мелких голубых кристалликов…

     ...Она резко вскочила, прижимая руки к груди. Хотелось кричать, но из горла вырывался только глухой сип. Внезапно, затемнённое пространство вокруг прорезал яркий дневной свет, и чей-то до боли знакомый голос произнёс взволнованно:

     – Госпожа, с вами всё в порядке?!

     Она перевела взгляд на говорившего, всё еще не в состоянии прийти в себя после ночного кошмара, не веря, что это был всего лишь сон. Только теперь Кейтлин смогла с трудом взять себя в руки. Она подняла глаза и увидела склонившегося над нею Стефана; вид у мужчины был крайне встревоженным. Наконец до неё дошло, что она сидит пред своим подданным в исподнем; Кейтлин резко потянула на себя покрывало, закрываясь им до подбородка.

     – Какого дьявола, Стефан! Я не одета!

     – О, простите, госпожа! – Воин смущённо отвёл глаза, хотя теперь это было уже ни к чему, и начал неловко пятиться к выходу. – Просто вы кричали во сне, и я испугался за вас. Извините, я сейчас же уйду.

     – Постой! – Кейтлин вскочила, продолжая прижимать к груди покрывало. Стефан замер, но всё ещё опасался смотреть на неё, пряча глаза. Это почему-то напомнило ей поведение Борка из ночного кошмара, и Кейтлин судорожно передёрнула плечами. Стефан заметил это.

     – Госпожа, вы не заболели часом? – Воин, наконец, поднял на неё озабоченный взгляд. – Ночи стали прохладными, может?..

     – Ничего страшного, Стефан, – перебила его Кейтлин. – Просто на мгновение вспомнился мой сон. – Она смешно почесала ногой о ногу, и Стефан скорчил жуткую гримасу, изо всех сил стараясь подавить улыбку. Это окончательно вернуло Кейтлин к реальности, напоминая, что она находится в привычном ей мире, среди своих верных друзей и соратников. Девушка улыбнулась воину, и тот тоже ответил ей обычной улыбкой.

     – Рад, что с вами всё в порядке, госпожа, – произнёс Стефан. – Пойду, распоряжусь насчёт завтрака.

     – Мне б умыться, Стефан! – поспешно вскрикнула Кейтлин ему вслед, и, когда он остановился, добавила несколько смущённо: – И одеться тоже.

     – Сейчас, госпожа. Пришлю к вам кого-нибудь из женщин, так вам будет сподручнее.

     – Из женщин?! – удивилась Кейтлин. – Откуда тут женщины?

     – Беженки, госпожа. Некоторые из них ни в какую не хотят уходить дальше. Мы несколько раз выдворяли их с охраной, но они снова возвращаются. Не можем же мы сопровождать их всю дорогу, у нас каждый воин на счету.

     – А чем они объясняют своё нежелание уходить?

     – Кто-то ждёт родных, отставших в пути. Кто-то ещё по каким причинам. Мы говорили им об опасности, которая ждёт их в том случае, если они останутся тут, но нас и слушать не хотят. Говорят, что лучше умереть здесь, чем терзаться в неведении. – И Стефан добавил, предвидя вопрос Кейтлин: – По счастью их немного, госпожа. Всего несколько человек. Мы незамедлительно отправим их, как только опасность будет уже не за горами.

     – Можно подумать, она сейчас за горами, – Кейтлин невесело усмехнулась.

     – Тем не менее, у нас ещё есть какое-то время, – ответил Стефан и вышел. Через минуту полог походной палатки вновь отдёрнулся, и внутрь вошла женщина с большим кувшином в руках.

     – Доброе утро, госпожа Кейтлин. – По её голосу было слышно, что она не привыкла общаться с людьми такого высокого положения, поэтому волновалась. – Я помогу вам привести себя в порядок, с вашего позволения, – и она неловко поклонилась.

     – Как тебя зовут? – поинтересовалась Кейтлин.

     – Моё имя Марна, госпожа, – продолжала неловко мяться у входа женщина.

     – Сколько тебе лет?

     – Сорок два, госпожа.

     – Тогда прошу называть меня просто по имени и на «ты». По крайней мере, пока мы наедине.

     – Как скажешь, – несколько неловко ответила Марна после небольшой паузы.

     – Ну вот и хорошо, – произнесла Кейтлин и взмахнула рукой, подзывая женщину к себе, – подойди, мне нужно умыться.

     Марна зажгла масляную лампу, подвешенную к потолку, после чего задёрнула полог палатки и направилась к ней.

                ******
     Быстрый начал хрипеть; с его губ хлопьями слетала густая пена, и Йон понял, что просто загонит коня, если не дать ему передохнуть хоть полчаса. Солнце ещё не взошло, но яркая полоска на востоке уже свидетельствовала о его скором появлении, окрашивая всё вокруг в призрачные розовые тона; начинался рассвет. Всадник натянул поводья, и конь тут же перешёл на шаг, всхрапывая и тряся головой.

     – Прости, красавец, прости. Совсем забыл, что ты устал, – похлопал Йон скакуна по шее. Тот недовольно фыркнул, словно укоряя хозяина в этой забывчивости.

     – А ты молодец! Не струсил. А вот твой хозяин, кажется, дал слабину, – произнёс Йон, наклоняясь к уху жеребца. Тот снова фыркнул, но уже как-то снисходительнее, мол, ничего, не из таких передряг выбирались.

     – Хватит коню зубы заговаривать. – Вицио подъехал справа и вдруг указал рукой куда-то в сторону. – Смотри!

     Йон взглянул в том направлении, и его взору открылись несколько домишек. Какая-то маленькая безымянная деревенька, стоящая неподалёку от Большого тракта, казалась нетронутой, хоть и выглядела пустынной.

     – Кажется там нет пожарищ, – произнёс Вицио, приставив ладонь «козырьком» к глазам и всматриваясь. – Поедем-ка, взглянем поближе.

     – Не нравится мне эта затея, – проворчал Йон, нехотя разворачивая коня в сторону деревушки. – Уж больно там тихо – жди беды.

     – Не сгущай краски! – махнул рукой Вицио. – Вокруг ни души, дома целы. – И добавил после паузы: – На первый взгляд.

     – Именно, что на первый. Вспомни, ночью тоже ничто не предвещало беды.

     – Коням всё равно необходим отдых, – ответил Вицио и привёл более весомый аргумент: – А также пища и вода. Да и нам не мешает подкрепиться, ведь караван мы нагоним не раньше завтрашнего дня. Селяне не могли унести всё, наверняка что-нибудь да осталось. Давай за мной!

     Через несколько минут они уже ехали по узкой, короткой улочке, разделявшей деревеньку на две половины, по четыре дома с той и другой стороны. Разные внешне, они, тем не менее, были чем-то схожи. Каждый со своим двориком, обнесённым невысоким плетнём, и небольшим дворовым хозяйством.

     – Ну-ка, давай сюда, – указал Вицио на раскрытую калитку. Друг за другом они въехали во двор, внимательно вглядываясь во все тёмные углы и зияющие мраком проёмы распахнутых окон и дверей.

     – Эй, хозяева! Есть кто дома? – громко позвал Вицио, но ответом ему было гробовое молчание.

     Тогда он слез с Кошмара и привязал его возле длинной поилки, выдолбленной в половине бревна. У прежних хозяев, вероятно, в хозяйстве тоже были кони или другой крупный скот.

     – Пойду, посмотрю, где они тут воду брали, – произнёс Вицио, направляясь к выходу со двора. – А ты пока огляди дом в поисках чего-нибудь съестного.

     – Эй, Вицио, тебе не кажется, что нам лучше не разделяться? Это может быть опасно.

     – Мне кажется, что опасно задерживаться тут надолго, потому что тогда возрастает шанс остаться здесь навсегда. Разделившись, мы можем успеть сделать больше, чем держась друг друга.

     – Но это чужой дом! Не думаешь, что не совсем прилично вести себя так своенравно?

     – Действительно так считаешь? – Вицио уставился на него с кривой усмешкой.

     Йон тяжело выдохнул и проворчал:

     – Нет, чёрт возьми.

     – Ну, тогда за дело. У нас не так много времени, – ответил Вицио и вышел на улицу.

     Спустя некоторое время, они сидели за столом при тусклом свете старенькой масляной лампы. Удалось найти сухари, несколько луковиц, с десяток проросших картофелин и пяток яиц, добытых Вицио в маленьком пристроенном курятнике в одном из домов. Там было также несколько кур, брошенных или позабытых хозяевами, но растапливать печь и возиться с ними было некогда. Кур в любом случае ждала смерть, а так Кошмар остался доволен. Быстрый тоже нашёл себе угощение в виде большой охапки сена; коней напоили, хотя для этого Вицио пришлось трижды ходить к колодцу, обнаруженному подле деревеньки.

     Мужчины ели молча: более чем скромная трапеза к беседе не располагала. Да и торопиться нужно было. Однако, одна мысль терзала Йона. Мысль о том, действительно ли Вицио пришёл из стана врага. И, если да, то кто он – этот враг? Не эти ходячие мертвецы, а те, кто управляет ими. Йон уже открыл было рот, чтоб задать вопрос на эту тему, но тут снаружи испуганно заржал Быстрый. Оба мужчины вскочили из-за стола и поспешили на улицу.

     – Вот же дьявол! Поесть даже не дали. И откуда они только берутся, сволочи! – Вицио в сердцах отшвырнул недоеденную луковицу и поспешил к Кошмару. К деревеньке неуклюжей походкой двигался мертвец. За ним, растянувшись цепочкой, шли ещё твари. Йон с облегчением отметил, что среди них не было этих ужасных существ в коротких чёрных плащах, одно из которых чуть не погубило Керка. Но это не означало, что они не могут внезапно появиться. Ведь взялись же откуда-то эти исчадия, хотя, когда они приехали сюда, всё вокруг было спокойно. Йон отвязал Быстрого, который уже топтался на месте от волнения, и с помощью Вицио взобрался в седло. Быстрый не стал даже ждать команды, а, взбрыкнув, одним прыжком перемахнул через плетень и помчался к тракту, старясь держаться подальше от бредущих мертвецов. Кошмар предпочёл грации грубую силу; он просто проломил оградку и тоже поскакал вслед мчащемуся галопом коню, подмяв под себя по дороге одно из неуклюже бредущих тел. Видимо, мертвецов он боялся в меньшей степени, чем Быстрый. Сказывалось влияние Тёмной энергии, благодаря которой Кошмар, собственно, и стал таким.

     Когда всадники выехали на тракт, вдалеке показалась какая-то повозка. Она появилась из-за пригорка с той стороны, куда они как раз и ехали, и теперь мчалась в их направлении.

     – Что ещё за чертовщина! – раздражённо выкрикнул Вицио. – Теперь эти отродья ещё и телегой управлять умеют?!

     – Нет, – ответил Йон, привставая на стременах. – Я думаю, что это кто-то из наших. Вот только едет почему-то сюда.

     – Из каких ещё «наших»?

     – Из живых.

     Повозка спустилась в небольшую низину и на время пропала из вида. Всадники не спеша двинулись к ней на встречу, благо, твари их не преследовали. Мертвецы уже заняли деревеньку и начали методично её крушить. Из окон того дома, в котором они ели, показались змейки сизого дыма: твари обнаружили забытую впопыхах людьми лампу и, недолго думая, подожгли что-то внутри.

     – Чёртовы отродья! – выругался Вицио, оглянувшись назад. – Всё крушат, всё жгут! Эдак нам некуда будет и вернуться, когда всё закончится.

     – Если закончится. – Йон многозначительно посмотрел на товарища. – Дай-то бог, чтоб было хоть кому возвращаться.

     Вицио не стал спорить. В этот миг повозка вылетела на тракт прямо перед ними. Конь резко затормозил и испуганно заржал, когда возница рванул вожжи на себя. Это был совсем ещё ребёнок, мальчик лет восьми. Он, вероятно, перепугался ещё больше, потому что так и замер на месте, не сводя глаз с Кошмара. Йон поспешил успокоить его, выезжая вперёд и миролюбиво улыбаясь:

     – Не бойся, малец. Эта зверюга не причинит тебе зла. Да и мы обижать не собираемся. Скажи-ка нам лучше, как тебя зовут?

     – Ми... ми... ми, – испуганно залопотал паренёк.

     – Ну-ну, не волнуйся. Говорю ж тебе – мы обычные люди и не причиним зла.

     – Мишек, – выдавил наконец из себя мальчик, судорожно сглатывая слюну.

     – Я – Йон, а это – Вицио. Мы едем к фоту Арчерс, слыхал о таком?

     Паренёк отрицательно мотнул головой.

     – А сам ты откуда?

     Вместо ответа Мишек указал рукой в том направлении, откуда приехал, а потом его прорвало:

     – Дяденьки! – запричитал он. – Не ехайте туда, не надо! Там одни мертвецы, они всех убили, всё пожгли! Дяденьки, пожалуйста, не ехайте… – и паренёк с мольбой уставился на них, готовый вот-вот расплакаться.

     – Не бойся, не поедем мы туда. И тебя не бросим, – ответил Вицио. Тут он заметил в повозке позади мальчика распростёртое тело человека. Тот лежал на спине; левая нога его была вся перемотана разным тряпьём, побуревшим от крови. Человек не издавал ни единого звука и не шевелился, его лицо было очень бледным.

     – Кто это с тобой? – задал Вицио вопрос мальчику, слезая с Кошмара. Он подошёл к повозке пешком, чтоб не пугать ребёнка своим скакуном.

     – Папка мой. Мертвяки ему ногу подрали сильно. Вы его тоже возьмёте, а? – Мишек с надеждой уставился на подошедшего мужчину.

     Вицио осторожно пощупал лицо человека в повозке, затем коснулся шеи, после чего взглянул на мальчика.

     – Верхом умеешь ездить? – спросил он вдруг паренька. Тот лишь отрицательно мотнул головой. Тогда Вицио подошёл и начал выпрягать коня из повозки.

     – Что вы делаете, дяденька? – дрожащим голосом спросил Мишек. Вицио освободил коня от упряжи, после чего снял с него сбрую и подошёл к мальчику, продолжавшему машинально сжимать в руках вожжи.

     – Поедешь с нами, – сказал он ему тихо, после чего мягко накрыл своей ладонью его ручонки. – Твой отец умер, Мишек. Мне очень жаль.

     Мальчик продолжал смотреть на Вицио широко раскрытыми глазами, словно не верил услышанному. Затем он опустил голову и беззвучно заплакал. Вицио взял его на руки и понёс к Йону.

     – Держи, – протянул он ему ребёнка. – Думаю, Быстрый понравился ему больше Кошмара.

     Йон принял мальца, посадив пред собой. Тот уткнулся ему лицом в грудь, продолжая всё так же тихо плакать, только плечи его вздрагивали.

     Вицио вернулся к распряжённому коню и шлёпнул его по крупу.

     – Беги, может тебе повезёт больше, чем хозяину, – произнёс он вдогонку скакуну, когда тот рванул с места.

     Затем он вернулся к Кошмару.

     – Куда теперь? – тихо спросил Йон, гладя по спине плачущего мальчика.

     – Напрямик нельзя, – ответил Вицио, влезая на Кошмара. – Поедем на северо-восток, попробуем добраться до границы Великого леса и попросим помощи у эльфов.

     – Думаешь, они помогут нам?

     – Думаю, нам сейчас поможет любой из живых, – ответил Вицио, трогаясь с места.

     Йон только скрипнул зубами от досады: если б не эта беда, завтра к вечеру они уже догнали бы караван, а так… Сколько дней займёт у них этот крюк, неизвестно.

     Но рисковать сейчас они не могли. Не имели права. Теперь в их руках была ещё одна жизнь, которая полностью зависела только от них.

                ******
     Король Кристиан был один в маленькой потайной комнатке, о существовании которой знали только он и его личная охрана из двух специально обученных воинов. Кристиан торопился: слухи с севера, отнюдь не вдохновляющие, заставляли его спешить. Он уже отправил супругу и сына с флотом на восток, а также всех придворных и вельмож королевского двора. Народ был оповещён, подавляющее большинство горожан покинули столицу королевства Белого Дракона, забрав с собой свои семьи и самые необходимые вещи. Город опустел, равно как и прилегающие к столице земли; крестьяне тоже не заставили себя долго упрашивать и ушли, бросив свои скромные жилища на произвол судьбы. Некогда цветущая земля, радующая глаз, теперь навевала тоску, медленно приходя в запустение. Дома в покинутых деревнях скрипели покосившимися ставнями и дверями, словно жалуясь на вынужденное одиночество. Место бурлящей некогда жизни заняла бездушная пустота.

     Кристиан перебирал ценные бумаги и вещи, решая, какие из них стоит забрать с собой. Последний корабль ждал в гавани своего повелителя; стоя под парусами, флагман королевского флота был готов к отплытию в любой момент по первому приказу. В порту ожидал отряд элитных войск, которые должны были обеспечить охрану короля в пути.

     Кристиан уже почти закончил, когда в дверь потайной комнатки тихо постучали.

     – В чём дело?! – раздражённо спросил он. – Я же просил не беспокоить!

     Дверь тихо приоткрылась, и в образовавшийся проём вошёл охранник.

     – Ваше величество, – произнёс он, поклонившись. – Его величество король Валеон прибыл во дворец. Он настаивает на приёме.

     – Валеон?! – Кристиан удивлённо приподнял брови и стал нервно покусывать нижнюю губу. Это говорило о сильном волнении или о том, что произошло что-то из ряда вон выходящее.

     – Сказать, что вы заняты?

     – Нет-нет, – торопливо произнёс Кристиан. – Это будет не совсем вежливо. – И, что-то быстро решив, добавил: – Просите, пусть войдёт.

     – Может, лучше принять его в тронной зале? – осторожно поинтересовался страж.

     – Немедленно!! – взвизгнул Кристиан, пуская «петуха», и охранника как ветром сдуло.

     Через минуту вошёл Валеон. Опоясанный мечом, при полном параде; в слабом свете лампы сверкнул стальной нагрудник с изображением грифона.

     – Заставляете короля ждать, ваше величество, – произнёс он, улыбнувшись. Затем оглянулся и положил шлем, который до этого держал в руке, на небольшой столик.

     – Любезный брат. – Кристиан скривил губы в любезной улыбке. – Вот уж не ожидал.

     Он принялся вновь перебирать какие-то бумаги, отбрасывая одни и аккуратно складывая в стопку другие. В присутствии брата Кристиан всегда чувствовал себя неловко. Валеон был младше почти на два года, но всегда и во всём был на шаг впереди Кристиана, обладая задатками прирождённого лидера. Во всех их детских играх Валеон обязательно был главнокомандующим, в то время как Кристиану отводились роли второго плана. Валеон обладал более острым умом, легко шёл на риск, если дело того стоило, но никогда не ввязывался в авантюры. Эти черты младший из братьев унаследовал по линии Леонов, своих предков, которые всегда славились отвагой и мудростью правления. Кристиан же многое взял от своей матери Кадии, дочери Роналда Быстрого, которого прозвали так в насмешку за неторопливость и нерешительность в действиях. В итоге, как и следовало ожидать, старший брат после смерти своего деда унаследовал престол королевства Белого Дракона, а Валеону достался трон Грифонов – самого сильного и прославленного королевства в Ордене Порядка. Именно из-за этого Кристиан всегда считал себя несправедливо обделённым, хотя, и в том надо отдать дань его разуму, Валеона он действительно уважал и всегда прислушивался к его голосу. Вот только никак не мог справиться с этой неловкостью и чувством какой-то вины в присутствии брата.

     – Тяжёлые времена, король Кристиан, вынуждают принимать решения и держать совет. Не так ли, ваше величество? – Валеон подошёл к брату, склонившемуся над столом. Тот продолжал упорно перебирать различные бумаги и конверты. То разворачивал, то сворачивал какие-то свитки.

     – А? – Кристиан мельком поднял на него глаза, но не выдержал прямого взгляда брата. – Да-да, – невпопад произнёс он, – держать совет. Нужен совет, очень нужен.

     – Да что с вами, король Кристиан? – Валеон положил руку ему на плечо, отчего тот слегка вздрогнул. – Вы словно где-то далеко, любезный брат.

     – М-м-м, всё в порядке, – упорно избегал смотреть на брата Кристиан. – Как думаете, король Валеон, стоит ли брать с собой договор о «Союзных флотах королевств»? Или о «Совместном развитии земель»? А, может, забрать всё? Посоветуйте, брат, какие бумаги наиболее важны сейчас?

     – Бумаги? – тихо, почти шёпотом, произнёс Валеон, отстраняясь от брата и глядя на него так, словно видел впервые.

     – Бумаги?! – прохрипел он вновь, повышая голос, и опёрся на стол обеими руками.

     – Бумаги?!! – рявкнул Валеон во всю глотку и резким движением смёл документы со стола. На пол полетели перья и чернильный прибор.

     Кристиан стоял ни жив ни мёртв, прижавшись спиной к стене и прикрываясь каким-то свитком, словно щитом.

     – Самое время выбрать доспехи покрепче и взять в руки меч, ваше величество! – Валеон сделал акцент на последних словах и грохнул по столу кулаком.

     В это время дверь в комнатку приоткрылась, и в образовавшийся проём заглянул встревоженный стражник.

     – Мой король, у вас всё в порядке? Я слышал шум. Вам нужна помощь?

     По его лицу было видно, что он очень хотел бы, чтоб Кристиан нуждался в помощи, но тот был нем, как рыба.

     – У нас всё в порядке, страж, – медленно и чётко произнёс Валеон, поскольку ждать ответа от его брата было бесполезно. Тот лишь часто моргал и раскрывал рот, словно ему не хватало воздуха. – Потрудитесь выйти и не входить, пока вас об этом не попросят!

     Страж ещё мгновение постоял, потом неловко поклонился и быстро вышел, тихо прикрыв за сбой дверь.

     – Тьфу, чёрт! – выругался Валеон. – У вас даже охрана какая-то боязливая, любезный брат. Никакой доблести и стати, присущей воину!

     Кристиан продолжал молчать, потупившись, словно его отчитывал учитель за невыученный урок.

     – Надеюсь, – продолжал тем временем Валеон, – что это единичный случай. Иначе вам придётся вести в бой кучу перепуганных кроликов, а не бойцов.

     – Я... никого не собираюсь вести, – тихо произнёс Кристиан с запинкой.

     – Что-о-о? – Валеон отказывался верить своим ушам.

     – Я не поведу войско, – повторил Кристиан увереннее и даже осмелился посмотреть брату в глаза. – Я никогда не участвовал в войнах. И я не полководец.

     – Вы более чем полководец, брат Кристиан, – твёрдо произнёс Валеон, вновь приближаясь к нему. – Вы – король! А обязанность любого достойного правителя – это разделить судьбу своего народа, своего королевства, какой бы горькой она ни была!

     – Я издал указ оставить город. Чего вы ещё от меня хотите?! – с нотками раздражения спросил Кристиан и сделал жест рукой, который можно было расценить как «оставьте меня в покое!»

     – Благодетель! – саркастически вскричал Валеон, воздев руки кверху. – Он издал указ!

     Валеон пошёл на своего брата, чеканя каждое слово:

     – Да ты обязан защищать свой народ! Заботиться о нём! И умереть за него, если потребуется!

     Кристиан, отступая, вновь прижался спиной к стене и теперь стоял, зажмурившись, словно в ожидании удара. Его щёки и подбородок мелко тряслись, на лбу проступили капли пота. На какое-то мгновение он показался Валеону совсем дряхлым, немощным стариком. «Господи! – подумал Валеон. – Неужели и я так же стар?» Он тряхнул головой, не желая мириться с этой мыслью. Кристиан же оценил этот жест по-своему.

     – Король Валеон, – быстро заговорил он, стараясь убедить брата в своей правоте. – Это же безумие! Враг просто сокрушит нас, если мы выступим против него прямо сейчас. Нужно всё тщательно обдумать, переждать…

     – Некогда пережидать! – перебил Валеон, резко рубанув ребром ладони воздух. – Перестраховка – удел трусов! Хотя, если послушать вас, то вы как раз из их числа.

     – Но-но! Я попросил бы вас быть осторожнее в выборе фраз! Не забывайте, что вы находитесь у меня в гостях и…

     – Вот именно, что в гостях! – вновь не дал договорить ему Валеон и добавил уже тише: – А хотелось бы чувствовать себя, как дома.

     – И тем не менее – вы в гостях, и должны соблюдать рамки приличий! Что же касается остального, то я уже принял решение и не собираюсь ничего менять. Если у вас на этом всё, король Валеон, то прошу покинуть мой замок. Меня ещё ждут дела.

     – Ах, дела!! – зло прошипел Валеон и схватил брата за грудки. – Дела ещё только начинаются!

     – Что вы себе позволяете! – затрепыхался Кристиан, пытаясь вырваться. – Я позову охрану!

     – Эту что ли?! – Валеон качнул головой в сторону двери. – Не пугайте, любезный брат. Я уже видел, на что она способна. Но, раз уж такое дело…

     Валеон отпустил брата и, подняв с пола чистый лист бумаги, положил его на стол, хлопнув по нему ладонью.

     – Пишите! – коротко бросил он, затем наклонился и поднял перо и чернильный прибор. Тот был устроен так, что даже в перевёрнутом состоянии чернила из него не выливались.

     – Что писать?! – удивлённо вскинул брови Кристиан и, на всякий случай, отошёл на шаг назад.

     – Указ, в котором вы предаёте мне в подчинении всё ваше войско. Если в бой его не поведёте вы, то это сделаю я.

     – Я не буду ничего писать, – еле ворочая языком пролепетал Кристиан. На что Валеон одарил брата таким взглядом, что тот даже икнул от страха.

     – Пишите, брат, пишите, – тихо произнёс Валеон таким тоном, от которого у Кристиана мурашки побежали по коже. – Иначе, клянусь, я выставлю вас в таком свете, что ваше имя будут проклинать до седьмого колена! Оно покроется таким слоем грязи, что вы вовек не отмоетесь!

     Он пододвинул лист ближе к краю стола и положил рядом перо:

     – Пишите!

     Кристиан ещё некоторое время колебался, но потом нервы его не выдержали. Он схватил перо и, часто окуная его в чернила, принялся составлять документ. Надо отдать должное, Кристиан не посадил ни одной кляксы, и почерк был довольно аккуратным, хотя рука короля заметно дрожала.

     – Вот, – только и произнёс он, когда закончил, протягивая лист Валеону. Тот взял его в руки и слегка подул, чтоб чернила быстрее просохли. Затем бегло пробежал текст глазами.

     – Подпись и печать! – жёстко произнёс он, возвращая документ брату. Тот часто закивал, ставя внизу свою подпись. Затем он сложил лист, после чего, растопив над свечой палочку сургуча, смазал один из углов и поставил свою печать.

     Валеон забрал документ, взял в руки шлем и, не прощаясь, направился к выходу.

     – Король Валеон, – донёсся до него робкий голос брата. – Как вы объясните это моим войскам?

     В настороженном голосе Кристиана читался страх. Валеон обернулся к брату, и на его губах появилась презрительная усмешка.

     – Скажу, что вы занимаетесь подготовкой резерва и охраной караванов с беженцами.

     Он вновь направился к выходу, но уже на пороге Кристиан догнал его, ухватив за плечо.

     – Простите меня, брат, я не смог, не смог! – зашептал он почти над самым его ухом.

     Валеон брезгливо сбросил руку со своего плеча и вышел, гневно хлопнув дверью.

                ******
     – Где-е мы-ы? – восхищённо протянула Миэль, оглядываясь по сторонам.

     – На месте, – коротко ответил Вууль.

     – Твои подельники тоже на месте? – Олден взглянул на Вууля с кривой усмешкой.

     – Олден, я же говорил, – с тяжёлым вздохом ответил нувлигер, – мы здесь только по моей инициативе, ни о каких подельниках мне неизвестно.

     – Я не верю тебе, – холодно ответил ему воин и обнажил свой меч. – Извини, но я буду держать оружие наготове.

     – Как угодно, – лишь пожал плечами Вууль.

     Он и сам не знал, чего теперь можно ожидать. Дейдра велела ему привести Миэль к Источнику, но ни словом не обмолвилась о своих действиях. Кто будет ждать их здесь? И будет ли вообще кто-то ждать? Нувлигер не знал ответа на эти вопросы, но признаться в сговоре с тарпринсом он не мог. Только не теперь, когда между ними возник этот хрупкий мир, готовый рухнуть в любое мгновение. Признаться – означало навсегда подорвать к себе и без того хлипкое доверие, разрушить этот непрочный союз. Означало подписать кому-то смертный приговор, потому что в этом случае спор решится только силой оружия. Вууль не хотел этого, в первый раз ему было не безразлично, прольётся ли чья-то кровь. А поэтому он будет стоять на своей непричастности к любым непредвиденным событиям, какие могли ожидать их впереди. Лишь одно нувлигер знал твёрдо: если ему и придётся обнажить меч, он не применит его против Миэль. С каждым днём его всё сильнее и сильнее тянуло к этой эльфийке. Вууль сам боялся признаваться себе в этом, но это было правдой. С того самого момента, когда нечто остановило его руку с лезвием у самого горла Миэль, нувлигер ощутил свою привязанность к ней. И с каждым днём эта привязанность росла всё больше, и он не находил этому объяснения. Пока не находил. В одном Вууль был уверен – что бы ни случилось, он будет защищать Миэль. Защищать любыми возможными способами, даже ценой собственной жизни.

     – Ладно, – Олден сделал несколько вращательных движений мечом, разминая кисть, – давай, веди нас куда надо. Миэль пойдёт за тобой, я буду замыкающим. И смотри, без глупостей! Помни, что я наблюдаю за тобой. Миэль…

     Голос Олдена оборвался на полуслове, и по воцарившейся гробовой тишине Вууль понял, даже не видя происходящего, что случилось нечто непоправимое. Нувлигер резко развернулся в сторону эльфийки.

     Миэль лежала на траве, как-то неестественно подогнув ноги и руки, отчего напоминала куклу-марионетку, с коими выступают некоторые бродячие артисты. Широко распахнутые глаза эльфийки, не мигая, смотрели в черноту беззвёздного неба, похожего на мрачную бездну.

     Олден, лишившись дара речи, замер в оцепенении, уставившись на эту жуткую картину. Но уже через мгновение он обратил свой полный ненависти взгляд на Вууля.

     – Проклятый изменник!! – взревел Олден, бросаясь на нувлигера и замахиваясь мечом.

     Вууль, лишь благодаря отменной реакции, смог уйти из-под удара в самый последний момент, хотя и пребывал в не меньшей растерянности.

     – Убийца!! – вновь вскричал Олден, опять бросаясь на него с мечом.

     – Да стой же ты!.. – Вууль пытался объяснить свою непричастность ко всему происшедшему, но воин его не слышал. Он снова и снова бросался на нувлигера с мечом, и только ослепившая Олдена ярость, снижающая контроль и чёткость движений, мешала ему достать Вууля мечом. В одну из таких атак нувлигер смог всё же достать свой клеймор из-за спины. Следующий удар он отразил, но чуть не застонал от боли, пронзившей его ушибленную грудь. А Олден всё не ослаблял своего яростного натиска, и каждая его мощная атака отзывалась страшной болью в груди Вууля. Нувлигеру казалось, что все его кости вибрируют от мощных ударов, и он понял, что сможет продержаться так лишь несколько минут. Потом разъярённый воин, просто-напросто, убьёт его.

     – Прекрати, Олден! – тяжело дышал Вууль, из последних сил отражая удары. – Я тут ни при чём! Я же всё это время был у тебя на глазах!

     – Убийца!! – не унимался Олден. – Будь ты проклят!!

     Следующий его удар был настолько мощным, что нувлигер выпустил из рук клеймор, осознавая одновременно, что это его последние секунды жизни.

     – Вы что, с гардивуса оба рухнули?! – Голос, раздавшийся позади них, прозвучал так чётко и неожиданно громко, что Олден замер с занесённым для удара мечом, подобно изваянию. Нувлигер лишь облегчённо выдохнул, не зная, радоваться ли больше, что остался жив, или же тому, что наконец уйдёт эта боль в груди.

     – Миэль! – только и смог произнести Олден. Он тут же забыл про Вууля, убрав меч в ножны, и бросился к эльфийке.

     – Боже, Миэль! – он крепко прижал её голову к своей груди. – С тобой всё в порядке?! Какое счастье!

     – Да в чём дело, Олден?! Ай, ухо! Ухо загнулось! Больно! Да отпусти меня уже и объясни, наконец, что произошло?!

     Воин отпустил её, с удивлением глядя Миэль в глаза:

     – А ты ничего не помнишь?!

     – Что я должна помнить?

     – Да ты лежала тут, как убитая!

     – Я?! Лежала?!

     – Ну да.

     – Что за чушь?! Я лишь на минуточку отвлеклась, чтоб оглядеться вокруг. Поворачиваюсь, а вы тут колошматите друг друга что есть мочи! Что произошло?!

     – Миэль, но ты и правда...

     – А я говорю, что ничего подобного не было! – не дала договорить Олдену Миэль. – Уж мне-то лучше знать! И если вы сейчас же не помиритесь, то я не сделаю больше ни шага, имейте это в виду! Мне надоело путешествовать с двумя ненавидящими друг друга людьми, готовыми перерезать глотки из-за пары пустяков.

     Миэль скрестила руки на груди, переводя взгляд с одного мужчины на другого, явно ожидая выполнения своего требования. Олден замялся, не зная с чего начать. Он чувствовал свою неправоту, но сделать первый шаг к примирению было выше его сил. На помощь пришёл Вууль, найдя компромиссное и весьма оригинальное решение.

     – Всё в порядке, Миэль, – произнёс он, потирая грудь. – Это я попросил Олдена атаковать меня.

     – Так я и поверила!

     – Я серьёзно. После встречи с мантикорой мне немного досталось, вот я и попросил Олдена поупражняться со мной. Проверить в какой я форме, ну, чтобы не спасовать в случае чего.

     – Ну и как? – По ухмылке Миэль было видно, что она ни на йоту не верит его словам.

     – Э-э-э, в принципе неплохо, – произнёс Олден фальшивым тоном.

     – В принципе паршиво! – поправил его Вууль, но тут же заверил: – Но я поправлюсь! Даю слово, что скоро буду в привычной форме.

     – Ну-ну, – недоверчиво тряхнула ушками Миэль. – Ладно, веди дальше. Куда там нужно?

     – Тут недалеко, следуйте за мной, – ответил нувлигер и двинулся, показывая дорогу.

     Миэль пошла следом, Олден замыкал их группу.

     – Мне только кажется, или миссия затянулась? – подал, наконец, голос Олден после получасовой ходьбы в полном молчании.

     Вууль промолчал, лишь тихо скрипнув зубами от досады. Этот язвительный тон был совсем не кстати, потому что нувлигер действительно не понимал, в чём дело. В тот раз, когда они прибыли сюда в сопровождении тарпринсов, вход в Источник был найден довольно быстро. Сейчас они появились примерно на том же месте, сбиться с пути он не мог, да и некуда тут было, собственно, сбиваться. Клубящееся море белого тумана, чётко ограничивающее пространство вокруг, не давало возможности плутать и ходить кругами, даже если бы он того хотел. Этот вход должен был уже показаться, будь он проклят! Должен был!

     – Ты сказал, что скоро придём, – произнёс ещё одну фразу Олден в том же тоне.

     – Я сказал, что тут недалеко, – спокойно ответил Вууль, но по его голосу было слышно, что он может сорваться в любую минуту.

     – Это не одно и то же?

     – Нет, чёрт возьми, это разные вещи!

     – Просто я думал…

     – Позволь, думать тут буду я! – вспылил Вууль, резко остановившись, и обернулся к Олдену. Он и так не понимал, что происходит, и куда подевался тот вход, который уже должен был им открыться. А тут ещё этот зубоскал со своими придирками. – В конце концов, кто здесь проводник?!

     – Я уже и не знаю, – произнёс Олден со всем сарказмом, на который был способен. – Проводник, который сам не знает дороги и водит нас кругами, вызывает некоторые сомнения.

     – Прекратите, вы оба! – Миэль, молчавшая всю дорогу, впервые подала голос. – Мне надоели ваши бесконечные дрязги!

     Мужчины замолчали, продолжая испепелять друг друга взглядом.

     – Можно, я попробую найти путь? – уже спокойным голосом обратилась она к Вуулю.

     – Ты?! Но тебе ведь даже не известно, что я ищу!

     – Я постараюсь. Мне кажется, что ты потому и не можешь найти его.

     – Почему «потому»?

     – Потому что озлоблен и сильно хочешь отыскать. Думаю, если просто слушать, то сам выйдешь на верную дорогу.

     – Ну-ну! – нувлигер недоверчиво ухмыльнулся, сделав картинный жест рукой. – Прошу вас, великий эльфийский следопыт!

     Миэль ничего не ответила на этот выпад, она молча пошла вперёд, делая осторожные шаги, словно боялась оступиться. Олден двинулся следом за нею, чтобы сразу прийти на помощь, если потребуется. Он даже не подумал, что выпустил Вууля из поля зрения, оставив того позади себя. Нувлигер, конечно, моментально заметил эту непростительную оплошность со стороны воина. Хорошо, что сейчас у Вууля были другие задачи, иначе он не преминул бы воспользоваться этим шансом.

     Через несколько минут туманная дымка перед тройкой странников разошлась, открывая высокий холм, поросший густым кустарником. У основания возвышенности выделялся чернотой вход в какую-то пещеру или грот.

     – Чёрт меня раздери! – только и смог вымолвить Вууль. Он был поражён этим фактом не меньше Олдена, который с удивлением уставился на эльфийку.

     – Миэль! Как тебе это удалось?!

     – Я не знаю, – слабо качнула головой та. – Я просто слушала и шла на звук.

     – На какой звук? Тут гробовая тишина стоит!

     – Нет. – Лицо эльфийки озарилось странной улыбкой, смысл которой был понятен лишь ей одной. – Тут полно звуков, просто нужно уметь слушать.

     – И ты слышала их с самого начала?!

     – Думаю, что да. Правда, очень сильно мешала ваша ругань и ненависть друг к другу. Она словно глушила то, что пыталось направить меня на верную дорогу.

     – А сейчас?

     – И сейчас мешает, но уже не так. Мы слишком близко подошли к Источнику, и его сила гораздо выше всего остального.

     – Откуда ты всё это знаешь?

     – Просто знаю и всё.

     – Ну что ж, пошли, – произнёс Олден после некоторого молчания и указал рукой на вход в пещеру. – Нам туда?

     – Не нам, а мне, – каким-то отрешённым голосом ответила Миэль.

     – Что?!

     – Я говорю, что пойду туда одна.

     – Ты с ума сошла! Я никуда тебя не пущу! Мало ли, что поджидает там, внутри.

     – Там ничто не поджидает, Олден. – Миэль подняла на него свои чистые голубые глаза. – Это же Источник Откровения, неужели ты не понимаешь? Моего откровения и ничьего больше. Пока я внутри, я в безопасности.

     Некоторое время Олден молча смотрел на Миэль, потом тяжело вздохнул, словно смирившись с чем-то неизбежным.

     – Хорошо, – произнёс он, опускаясь на траву. – Я буду ждать тебя здесь. Столько, сколько потребуется.

     – Мы будем ждать, – поправил его Вууль, садясь поодаль.

     Миэль посмотрела сначала на одного, потом на другого. Наконец, она подарила им свою улыбку и направилась к чернеющему входу в неизвестность. Уже в двух шагах от него она внезапно остановилась и, обернувшись к мужчинам, произнесла как-то совсем по-детски:

     – Только не обижайте тут друг друга без меня, я очень вас прошу. Ладно?

     Затем она вошла в пещеру, и мрак поглотил её хрупкую фигурку.

                ******
     Когда с утренним туалетом было покончено, Кейтлин попросила Марну позвать Стефана. Пришло время надеть доспехи, и тут женщина, не смыслящая в военном ремесле, мало чем могла помочь ей. Все эти блестящие «железки», крепящиеся на теле воина при помощи ремешков и хитроумных застёжек, представляли для Марны нечто диковинное. Проходя мимо специальной подставки, на которой висел доспех, она со смесью страха и уважения взглянула на него, сознавая, что всё это, пусть и непонятное для неё, служит для того, чтоб защитить хрупкое тело человека от разящей стали. И она мысленно молилась за тех, кому предстояло облачиться в подобные панцири, чтоб защитить всех, а в том числе и её, от орд наступающей нежити.

     Стефан вошёл через минуту, как только Марна покинула палатку. В руках он нёс какой-то предмет, завёрнутый в плащ.

     – Помоги мне с доспехами, – попросила Кейтлин мужчину, и тот молча кивнул, положив предмет на стол.

     Через несколько минут Кейтлин, благодаря Стефану, была полностью экипирована. Нагрудник, шлем, наголенники и перчатки были сделаны специально по её размеру и изготовлены из особого сплава, который был несколько легче мужских доспехов, но не уступал им в прочности. Тем не менее, Кейтлин всё равно ощутила непривычную тяжесть, которая словно прижала её тело сильнее к земле. Ничего удивительного, ведь до этого случая ей приходилось облачаться в доспех всего два раза: на выпуске в академии и на одном из парадов, посвящённых рождению наследника королевства Грифона.

     «Что ж, придётся привыкать», – подумала Кейтлин и несколько раз невысоко подпрыгнула, проверяя надёжность крепления защиты. Вроде бы всё было в норме, не хватало лишь меча.

     – Всё хорошо, госпожа? – спросил Стефан за её спиной.

     Она обернулась к нему:

     – Да, всё хорошо. И прошу, Стефан, называй меня просто по имени, когда мы одни.

     – Простите, гос... Кейтлин. Никак не могу привыкнуть к этому. Ну, раз с доспехами всё в порядке, то тогда вам пригодится и это.

     При этих словах воин улыбнулся и, взяв предмет со стола, развернул плащ. Кейтлин переменилась в лице и попятилась, словно ей показали нечто страшное. Стефан протягивал ей меч. Её меч, тот самый. Сон в буквальном смысле становился вещим.

     – Откуда... это? – с запинкой спросила Кейтлин внезапно осипшим голосом.

     – Что с вами, Кейтлин?! – взволновался Стефан, увидев реакцию девушки. – Это всего лишь меч. Эльфы обнаружили вашу с капитаном стоянку в Великом лесу и вернули все найденные вещи. Даже котелок.

     Кейтлин, наконец, взяла себя в руки и шагнула вперёд, протянув руку к оружию.

     – Нет-нет, ничего страшного, Стефан, – быстро произнесла она. – Просто я видела свой меч во сне. Будто он нашёлся, но, к сожалению, не смог защитить меня. Надеюсь, в реальности я никогда не столкнусь с тем, что пришло ко мне в грёзах.

     – Вам приснился кошмар?

     – Да, в какой-то степени. Мне привиделось, будто со мной… будто я… – Кейтлин не смогла произнести этих слов, в горле перехватило, и она принялась тереть его рукой.

     – Дурной сон – скверный знак, – покачал головой Стефан. – Может, смените оружие? Я подыщу для вас другой клинок у кузнецов.

     – Не надо! – Кейтлин поспешно выхватила оружие из ножен. Удобная рукоять привычно ощущалась в её ладони. Вместе с оружием к ней вновь вернулись самообладание и спокойствие.

     – Я люблю этот меч, – произнесла она с улыбкой на губах. – Это мой меч! Я верю, он приведёт меня к победе. Всех нас приведёт к победе!

     – Рад слышать, что вы произносите эти слова с такой уверенностью, – ответил ей Стефан и отдёрнул полог палатки. – В таком случае прошу следовать за мной, вам необходимо изучить местность и произвести рекогносцировку войск.

     Кейтлин вложила меч в ножны и, закрепив их на поясе, вышла вслед за Стефаном.

     Снаружи её ждало полуденное солнце. Не слепящее и жгучее, как в разгар лета, а мягкое, приятно ласкающее кожу, как это обычно и бывает в конце Сезона Урожая. Несколько воинов, сменившись после дежурства, сидели возле костра, они пока не видели Кейтлин. Зато дозорный на вышке радостно приветствовал её:

     – Госпожа Кейтлин! Доброе утро!

     Она приставила руку «козырьком» к глазам и посмотрела наверх.

     – Алвик! – Кейтлин помахала ему снизу рукой. – Рада видеть тебя! Как служба?

     – Всё в порядке, госпожа. С нашим командиром дни летят незаметно, а жизнь легка и вольготна.

     – Поговори мне ещё! – Стефан в шутку погрозил кулаком другу.

     – Ой! Что это там у тебя? – Кейтлин заметила странный блеск позади Алвика, и её разобрало любопытство.

     – Это? – Дозорный указал рукой куда-то за спину, хотя снизу этого было и не видно. – Телескоп.

     – Телескоп?! Откуда?

     – У одной из беженок в повозке обнаружили и позаимствовали для общего дела.

     – Потом вернуть придётся?

     – Всенепременно!

     – А, может, купим у неё? Что она просит за него? – Кейтлин, как и всякий военачальник, испытывала тягу к технике.

     – Не продаёт. Говорит, что это мужнин, а тот души не чает в этой штуковине.

     – Вот оно что... – Кейтлин собралась поскрести макушку и уже протянула было руку, но вспомнила, что на ней шлем. Позади сдавленно кашлянул Стефан.

     – А как зовут эту беженку? – поинтересовалась она.

     – Марна, госпожа.

     – А-а! – Кейтлин радостно хлопнула в ладоши. – Тогда я точно договорюсь! Следи за горизонтом, Алвик. Спокойного тебе дежурства.

     – Благодарю, госпожа. – Дозорный отсалютовал ей и вернулся к своему занятию.

     Кейтлин направилась к костру. Из котелка, подвешенного над огнём, чем-то вкусно пахло.

     – Приятного аппетита, – пожелала Кейтлин, подходя ближе. Воины поднялись, приветственно склонив головы.

     – Спасибо, госпожа. Окажите нам честь, присаживайтесь.

     – Не откажусь. – Кейтлин внезапно почувствовала, что сильно проголодалась. – Чем угощаете?

     – Каша с мясом молодого оленя.

     – М-м-м, – зажмурилась от удовольствия девушка. – Обожаю! Чур, мне самую большую ложку!

     Воины весело рассмеялись, освобождая ей место у костра. Но тут внимание Кейтлин привлекло нечто, что моментально заставило её забыть о еде. Возле могилы бедняги Борка, которая находилась у северной стены форта, появились два новых холма с надгробиями. Всё радостное настроение Кейтлин разом сошло на нет.

     – Прошу простить, – обратилась она к воинам, – начинайте без меня. Я потом как-нибудь.

     Те проводили её молчаливыми взглядами, когда девушка направилась к могилам. Чуть позади неё шёл Стефан.

     «Здесь покоится Андреас, паладин и доблестный воин. Мир и вечная память его светлой душе», – гласила надпись на надгробии слева от могилы Борка.

     «Здесь покоится Феонт, капеллан и доблестный воин. Мир и вечная память его светлой душе», – было написано на правом.

     «Феонт, Феонт», – мысленно повторила имя Кейтлин, оно показалось ей знакомым.

     – Господи, что тут произошло, Стефан, пока меня не было? – Кейтлин сняла шлем и склонила голову в знак почтения к павшим воинам.

     – Андреас погиб в районе «проклятой» штольни. Я, Алвик, Теодор и ещё несколько паладинов сопровождали туда его величество короля Валеона. Там мы были атакованы нежитью, которая появилась так внезапно, что мы даже не успели сразу сообразить, что произошло. Стрела угодила Андреасу прямо в смотровую щель шлема. Просто роковая случайность, не более того, – ответил Стефан, встав по правую руку от Кейтлин.

     – А Феонт? Мне кажется, что я уже где-то слышала это имя раньше?

     Стефан судорожно сглотнул и ответил глухим голосом:

     – Это мой брат, госпожа.

     Кейтлин резко обернулась к воину, и её глаза влажно блеснули.

     – Прости, Стефан, – тихо проговорила она. – Мне так жаль.

     Воин взглянул на неё и грустно улыбнулся:

     – Ничего страшного, госпожа Кейтлин, я уже пережил своё горе. Остались только грусть и воспоминания.

     – Он тоже погиб в бою?

     – Да, – ответил Стефан и добавил после паузы: – В неравной схватке с предателем.

     – С предателем?! Его поймали?

     – К сожалению, ему удалось бежать.

     – И кто же был этот... предатель? – с запинкой спросила Кейтлин.

     – Легатус Авий.

     Эти слова поразили Кейтлин, как гром среди ясного неба. Её словно пригвоздили к земле, окатили ледяной водой и шарахнули мешком с мукой по голове одновременно. Она широко раскрытыми глазами уставилась на Стефана, словно надеясь, что это ей только послышалось.

     – Как ты сказал? – хрипло и медленно произнесла она.

     – Легатус Авий, – повторил Стефан и теперь в этом уже не было никаких сомнений. – Он вступил в сговор с нашим врагом, жестоко расправился с боевым грифоном, а потом убил Феонта, когда тот застал его на месте преступления. И после всего этого, попытавшись предварительно обвинить меня в клевете, когда я изобличил его перед королём Валеоном, с позором бежал.

     Эта новость взбудоражила Кейтлин, перевернула всё внутри неё, и она долго стояла молча, пытаясь привести в порядок спутавшиеся мысли. «Авий!» Она и раньше не испытывала к легатусу симпатии, считая того чересчур заносчивым и резким человеком. Но, помимо этого, она также считала его и чрезмерно фанатичным, всецело преданным своему делу и империи. Чего-чего, а предательства со стороны Авия она никак не могла ожидать. Только не от него.

     – Вы не верите мне, госпожа? – тихо спросил Стефан, словно почувствовав её смятение.

     – Верю, – так же тихо ответила Кейтлин. – Если бы я услышала это от кого-либо другого, то посчитала бы, что этот человек бредит или сошёл с ума. Но тебе я верю. Однако ты должен понять меня, Стефан – это трудно… вот так...

     – Я понимаю. – Воин снова грустно улыбнулся. – Пожалуй, я и сам счёл бы себя сумасшедшим, если бы не видел всё собственными глазами.

     – Стефан, я понимаю, что тебе будет нелегко снова вспоминать, но очень прошу – расскажи мне всё как было, без утайки.

     – Без утайки? Госпожа, я слишком хорошо отношусь к вам для того, чтобы скрывать что-либо. Да и нечего тут скрывать. Просто там было ещё кое-что, что трудно объяснить, но я постараюсь…

     – Всадники!! – Крик Алвика с вышки оборвал его на полуслове.

     – Что?! – встрепенулась Кейтлин, запрокинув голову.

     – Всадники, госпожа! Всадники с севера скачут в нашу сторону!

     – Сколько их?

     – Пока всего двое, у одного ребёнок впереди, но второй… – Алвик закашлялся, поперхнувшись.

     – А что со вторым?!

     – Он едет... госпожа, он скачет верхом на чудовище!

     – На чудовище?! Это ещё что за новости! Стефан, – обратилась Кейтлин к воину. – Срочно разыщи Тергона, пусть готовит паладинов.

     – Слушаюсь! – Воин бросился исполнять поручение.

     – Алвик, подожди, я поднимусь наверх. Я хочу всё увидеть сама.

     Кейтлин ловко начала взбираться по лестнице на вышку.

                ******
     Миэль боялась, что будет холодно и темно, но её страхи не подтвердились. От стен исходило какое-то странное голубоватое свечение, позволяющее что-то разглядеть в подземелье, и воздух был на удивление тёплым, словно после освежающего дождя в жаркий летний день. Она осторожно спускалась вниз, чутко прислушиваясь ко всем звукам в полумраке. Пока что это было только звонкое эхо капель, падающих где-то с потолка на каменистое дно пещеры. Вскоре спуск приобрёл явный уклон вперёд, и свидетельствовало это о том, что ход уводил в глубь земли. Миэль опёрлась на стену грота, чтоб не поскользнуться на камнях, и тихо вскрикнула, испуганно отдёрнув руку. Она коснулась чего-то мокрого и шевелящегося – а Миэль очень боялась наткнуться в сумраке на каких-нибудь змей или пауков, – но тут же успокоилась: это была всего лишь вода, струящаяся по стене.

     Также её тревожило, что тоннель может начать сужаться или ветвиться, или спуск станет очень уж крутым, тогда ей ни за что не выбраться обратно без посторонней помощи. Она уже было призадумалась, не поторопилась ли с решением оставить Олдена дожидаться её снаружи. С ним было бы куда спокойнее и веселее, а так он сейчас там один с этим… Вуулем. Правда, нувлигер последнее время вёл себя прилично, но Миэль всё ещё не доверяла ему полностью, хотя он и спас ей жизнь. Иногда эльфийке казалось, что Вууль просто ловко притворяется, но вскоре явит свой истинный лик. Но вот когда и где? И что именно затевает этот мрачный субъект? Может, он просто ждёт подходящего момента, когда она будет наиболее уязвима? Но тут же Миэль вспоминала несущуюся на неё тварь, налитые кровью глаза и страшные клыки чудовища, и Вууля, встающего на пути между нею и мантикорой. Именно этот Вууль, жертвующий собой ради неё, почему-то показался Миэль настоящим тогда. Во всяком случае она очень хотела верить в это.

     Миэль настолько увлеклась размышлениями о нувлигере, что даже слегка вскрикнула от неожиданности, когда стены грота разошлись, и она очутилась в довольно просторной пещере. Ровно по центру было небольшое озерцо; вода, струясь в ложбинах между камнями, стекала в него, тихо журча в сумраке. В поисках продолжения пути Миэль осторожно обошла пещеру по кругу, держась подальше от озерца, но тут её ожидало разочарование. Пещера не имела никаких выходов и коридоров помимо того, через который она вошла. Миэль сделала ещё круг, на этот раз медленнее и тщательно ощупывая стены, в надежде отыскать какой-то секретный проход или, на худой конец, лаз. Тщетно. Пещера оказалась тупиком, и единственный путь отсюда был только назад. Тогда Миэль осторожно приблизилась к озерцу и, после некоторых колебаний, с опаской опустила в него палец. Вода оказалась на удивление холодной, но к счастью её никто не ухватил за руку и не попытался утащить на дно. Тогда Миэль зачерпнула ладошкой немного воды и попробовала её; та была солоноватой на вкус, но не такой, как вода в море, а значит её можно было пить. Внезапно Миэль почувствовала, что испытывает страшную жажду; она легла на живот, приникла губами к поверхности озерца и пила, пила, пока от холода не заныли зубы. Усевшись на краю и вытерев губы рукавом, Миэль принялась размышлять над тем, что делать дальше. Неужели нужно нырять? О глубине озерца эльфийка не имела ни малейшего представления, но вполне вероятно, что под водой мог быть скрытый ход куда-то ещё. Значит придётся искупаться.

     «Брр!» – передёрнула плечами Миэль. Вода была вкусной, но уж больно холодной. И лезть в неё совершенно не хотелось.

     В этот миг эльфийке и послышался странный звук, похожий на глубокий вздох. Миэль замерла и стала вслушиваться в тишину. Буквально через несколько мгновений звук повторился, на этот раз уже отчётливо, вот только трудно было понять, откуда именно он исходил.

     – Кто здесь?! – голос эльфийки предательски дрогнул.

     – Я.

     – Кто ты?!

     – Я – всё. – Голос был тихим, но таким глубоким, всепроникающим. Казалось, что он просто звучал у неё в голове, а не шёл откуда-то извне.

     – Где ты?!

     – Я повсюду.

     – Ты пугаешь меня!

     – Я не враг, тебе не стоит бояться. Моё ожидание было таким долгим, Миэль.

     – Откуда тебе известно моё имя?

     – Мне известно всё.

     – Пожалуйста, выйди и покажись.

     – Я не могу. – Казалось, что эти слова голос произнёс с печалью.

     – Почему?

     – Потому что меня нет.

     – Как это?! – удивилась Миэль. – Ведь я же беседую с тобой.

     – Одно не исключает другого.

     – Не понимаю, ты говоришь загадками.

     – Никаких загадок нет. Если смертные понимали бы всё, они стали бы богами.

     – Богами? Ты – бог?!

     – Я – то, кем вы меня представляете.

     – Асха!! – воскликнула Миэль, озарённая внезапной догадкой.

     – У меня тысячи имён, но все они придуманы вами. Можешь называть меня так, как тебе удобнее.

     – Если ты Асха, то должна знать, зачем я здесь?

     – Разумеется. Ты здесь для того, чтобы задать вопросы и получить ответы.

На минуту воцарилась тишина. Миэль облизнула внезапно пересохшие губы и спросила:

     – Ты ещё здесь? Уже можно спрашивать?

     – Конечно.

     – Скажи, что ожидает нас впереди? Мы одержим победу в битве?

     – На этот вопрос у меня нет ответа.

     – Почему?

     – Я помню всё прошлое, вижу настоящее, но будущее скрыто от меня.

     – Как так? Я думала, что боги знают всё. Ведь ты сотворила этот мир! Всё в нём подвластно тебе!

     – Но и я в вашей власти.

     – Что-о-о?! Как такое возможно?!

     – Очень просто, – произнёс голос с лёгкой усмешкой. – Вы присвоили мне сотворение мира и тем самым сотворили меня.

     – Как всё странно. – Миэль потёрла виски, стараясь переварить эту информацию. – Так ты есть или нет на самом деле?

     – Я есть, пока вам это нужно.

     – Ты сможешь помочь нам? Защитить?

     – Я могу лишь придать сил и укрепить дух в минуты отчаяния.

     – И всё? Так мало?!

     – Это не мало, Миэль. Ты поймёшь со временем.

     – Но почему ты не можешь помочь нам чем-то более существенным?

     Ответа не последовало.

     – Почему молчишь? – заволновалась Миэль. – Или мы не молились тебе? Возводили мало храмов?

     – Мне не нужны ваши молитвы и храмы.

     – Тогда что тебе нужно?

     – Достаточно лишь веры. Пусть даже малой толики, но настоящей.

     – Но я верю! Верю!! – На глазах эльфийки показались слёзы.

     – Знаю, – спокойно ответил голос. – Иначе мы с тобой не разговаривали бы.

     – Мы сможем одолеть Мишгош?

     – Не в моей власти предсказывать, будущее зависит только от вас. Я могу лишь дать совет.

     – Какой?

     – Держись ближе к людям, доверяй им.

     – Почему именно людям?

     – Лишь они наделены даром, которого нет ни у эльфов, ни у магов, ни у кого-либо другого.

     – Что это за дар такой?

     – Несгибаемая воля.

     – И что даёт им эта воля?

     – Даёт возможность идти вперёд, когда никакого пути нет. Сражаться, когда сил уже не осталось и верить, даже если последний лучик надежды угасает во мраке.

     – Значит, у людей больше шансов остаться в живых?

     – Не совсем. Им не хватает мудрости магов и тонкого чувства гармонии, присущего эльфам.

     – Что могут дать эти гармония и мудрость против смерти? Тут действительно поможет только несгибаемая воля.

     – Ты недооцениваешь их значения, Миэль. Именно они могут уберечь от тех роковых ошибок, что совершают люди в спешке. Одной воли мало, необходимо единение всех чувств и разума. Лишь это ведёт к победе над злом.

     – Значит, в этой битве можно победить?!

     – Как и в любой другой. Но вот какова будет цена победы – зависит только от вас.

     Миэль насупилась: разговор подходил к волнующей её теме.

     – Я не хочу никого терять, – пробубнила она, словно обиженный ребёнок, которому не дали сладкого.

     – Этого не избежать, Миэль, – произнёс голос с грустью. – Потери будут всегда. Они могут быть маленькими и большими, но иногда потеря одного становится невероятно огромной. И наоборот – потеря многого может показаться незаметной.

     – Но я не хочу! – Миэль всхлипнула. – Это так больно!

     – Боль пройдёт со временем. Зато с тобой останется память. Она воскресит голоса и лица тех, кого уже нет рядом. Они будут вечно жить в тебе, а после твоего ухода жить в тех, кому ты поведаешь об этом. И тогда на смену боли придёт светлая грусть.

     – Что это такое?

     – Это когда улыбаешься сквозь слёзы.

     – Сквозь слёзы, – повторила Миэль, вытирая глаза рукавом. – А я ведь пришла за Слезой! За последней Слезой Асхи! Ты дашь мне её?

     – Это невозможно, Миэль.

     – Как?! Почему?!

     – Потому что их неисчислимое множество.

     – Не понимаю.

     – Всё очень просто, Миэль. Мои слёзы – это мои дети. Это всё живое. Слёзы горя и радости, побед и разочарований, боли и счастья – всё это вы.

     – И я?!

     – Конечно. И ты тоже.

     – Я – Слеза Асхи! – восхищённо выдохнула Миэль, не веря своим словам.

     – Последняя Слеза, – произнёс голос.

     – Почему последняя?

     – Потому что мир меняется. Всё старое уходит, и я ухожу вместе с ним.

     – Я не хочу, чтобы ты уходила!

     – Это не страшно, Миэль. Я останусь в твоём сердце, как память.

     – Но мне необходимо слышать тебя, говорить с тобой!

     – Это ты сможешь всегда.

     – Но как?!

     – Просто слушай, Миэль. Внимай, затаив дыхание, и ты услышишь мой тихий голос. Он будет всегда помогать тебе в минуты сомнений, остерегать от опасности. Я всегда буду с тобой, внутри тебя. Столько, сколько тебе будет нужно.

     – Хорошо, я постараюсь. – Миэль тяжело вздохнула. – Но что же мне теперь делать? Как мне одолеть Мишгош без оружия?

     – Против зла существует лишь одно оружие – добро. Победить смерть может только жизнь.

     – Но как? Нужны волшебные слова? Или заколдованный клинок?

     – Никакие клинки не помогут. Зло будет повержено, как только добро коснётся его.

     – Коснётся?! Я должна... – Миэль даже замешкалась на мгновение, – дотронуться до Мишгош?

     – Другого пути нет.

     – Но это немыслимо! Её отродья изрубят меня раньше, чем я приближусь к ней на сто шагов.

     – Они не причинят тебе никакого зла, пока ты первая не навредишь им.

     – То есть как это?! Я что, неуязвима теперь?

     – Только для нежити. Но берегись живых слуг Мишгош, они уже ищут тебя. Против них твоя защита бессильна.

     Миэль испуганно оглянулась, но голос утешил её:

     – Не бойся. Это место защищено от зла, оно не в силах проникнуть сюда. Но снаружи ты будешь в опасности.

     – И что же мне делать? Я такая рассеянная.

     – Просто будь внимательнее. И доверяй своим друзьям.

     – Даже Вуулю? – сорвалось с губ эльфийки.

     – А он твой друг?

     – Я... я не знаю, – замялась Миэль. – Я что-то чувствую, но пока не могу определиться. Мне кажется, что он не тот, за кого себя выдаёт.

     – Тебе правильно кажется. Но в этом не его вина, он стал жертвой тяжёлого выбора.

     – Выбора? И что же он сделал? Кто он? Откуда?

     – Слишком много вопросов, Миэль. Ответить на них сложно, а тебе сейчас нужно думать об одном. Твоя миссия столь важна, что лишние знания могут только навредить.

     – А вдруг он нанесёт удар в спину?

     – Тогда почему же он до сих пор не сделал этого?

     Миэль молча пожала плечами. Она не находила ответ на этот вопрос, хотя он не раз приходил ей в голову.

     – Доверяй тем, кому хочешь доверять, Миэль, – произнёс голос. – Всё остальное разъяснится само собой, но только со временем.

     – А можно ещё один вопрос?

     – Конечно. Я отвечу на него, если он не касается будущего.

     – Нет, он касается прошлого. Когда мы попали сюда, произошла странная вещь. Олден сказал мне, что…

     – Ты лежала, как мёртвая?

     – Да! – воскликнула Миэль. – Но ничего подобного не было.

     – Но будет, возможно, – ответил голос с глубокой печалью.

     – Ты хочешь сказать, что я умру?! Меня убьют?!

     – Это необычное место, Миэль. Оно может ощущать страхи, живущие внутри, и являть видения.

     – Но это было всего лишь видение?

     – Или предостережение. В любом случае теперь ты должна быть очень осторожна. Мишгош коварна, а её слуги – тарпринсы – хитры. Они предпримут всё возможное, чтоб остановить тебя.

     – Но шанс у меня есть?

     – Шансы есть всегда. Но их вероятность зависит только от верности действий. Одна маленькая ошибка может привести к непоправимым последствиям.

     – Что ж, – глубоко вздохнула Миэль, – тогда я приложу все усилия для этого. – И, помолчав, добавила: – Как бы мне хотелось, чтоб у меня тоже была несгибаемая воля.

     – Твои способности и так велики. Ты можешь слышать то, чего не слышат другие. Видеть знаки там, где их, казалось бы, нет. Ты очень сильна, Миэль. Просто, помимо веры в меня, тебе ещё нужна вера в себя. Помни об этом на протяжении всего своего пути.

     – А как же испытание, которое я должна пройти?

     – Тебе мало твоей миссии? Она и есть твоё испытание. Хватит ли у тебя сил, будешь ли ты бороться или отступишь? Вся жизнь, все ваши решения, радость побед и горечь поражений – всё это и есть одно великое испытание.

     – Я поняла, Асха. Я всё сделаю и дойду, чего бы мне это ни стоило. Верь в меня!

     – Главное, чтобы ты сама верила в себя. В добрый путь, Миэль, пусть тебе во всём сопутствует удача. И помни – я всегда буду с тобой. До конца.

     Голос затих, и в пещере вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуком падающих капель и тихим журчанием воды. Миэль прижала руку к груди, ощущая удары сердца.

     «Я – тут! Я – тут!» – слышалось ей в звуке его биения.

     Эльфийка глубоко вздохнула и двинулась в обратный путь, к выходу. Удивительный покой и уверенность царили теперь в её душе. Она знала что нужно делать, и в её сердце не было больше страха.

                ******
     Кейтлин ловко взобралась по лестнице наверх, и Алвик протянул ей руку, помогая подняться на площадку.

     – Где? – Кейтлин прильнула к окуляру телескопа.

     – Вон там, госпожа. – Алвик чуть повернул прибор в нужную сторону.

     – Боже, и впрямь чудовище! – произнесла Кейтлин после минутного созерцания и передёрнула плечами, отрываясь от телескопа.

     – Что думаете предпринять, госпожа?

     – Меня смущает присутствие ребёнка. Либо тут какой-то подвох, либо… – девушка замолчала, задумавшись.

     – Либо что?

     – Пока не знаю. Я должна во всём разобраться сама. – Кейтлин развернулась, собираясь спуститься с вышки, но замерла и даже присвистнула от удивления, увидев открывшееся ей зрелище. Всё пространство на юге и юго-востоке от форта буквально бурлило жизнью. Вчера ночью она этого просто не увидела, а стены форта и его отдалённость скрывали картину и звуки. Вдали трепетали на ветру вымпелы тренировочных лагерей; подымались дымы из горнов кузниц, в которых кипела тяжёлая работа; горели костры походных кухонь; командиры отрабатывали построение и боевые приёмы с новобранцами; сверкали на солнце доспехи имперских воинов, совершающих верховые объезды лагерей.

     – Госпожа Кейтлин! – голос Стефана снизу отвлёк её. – Паладины готовы. Какие ещё будут распоряжения?

     – Подготовь коня и для меня, Стефан. И сам собирайся, поедем вместе.

     – Слушаюсь! – Воин побежал исполнять приказание.

     – А ты, Алвик, глаз не спускай с этих всадников. В случае чего труби тревогу!

     Дозорный молча отсалютовал ей и вернулся к наблюдению в телескоп.

     Когда Кейтлин спустилась с вышки, её окружили встревоженные воины.

     – Что случилось, госпожа? Вам нужна помощь?

     – Всё в порядке, – сделала она успокаивающий жест рукой. – Занимайтесь своими делами, но будьте начеку. К нам едут гости, и я отправляюсь на встречу с ними.

     – Может, поехать с вами?

     – Не стоит. У меня будет достаточно охраны.

     Она надела шлем и направилась к Стефану, который уже держал под уздцы её скакуна. Воин придержал коня, пока она взобралась в седло, после чего вскочил на своего.

     – Открыть ворота! – подняла руку Кейтлин, и двое стражников бросились снимать запоры.

     Снаружи её уже ожидал Тергон и ещё трое паладинов.

     – Приветствую, госпожа, – глухо прозвучал голос Тергона из-под шлема. – Есть какая-то угроза?

     Кейтлин приветствовала всех кивком:

     – Явной пока нет, но к нам направляются два всадника. Один из них на необычном скакуне, у другого на руках ребёнок. Это пока всё, что удалось рассмотреть. Двигайтесь за мной в умеренном темпе.

     Она пришпорила коня, и кавалькада направилась навстречу незваным гостям.

     Когда всадники показались в поле видимости, Кейтлин жестом велела сбавить ход. Гости, вероятно, увидели их, потому что тоже притормозили, но удирать явно не собирались. Когда между ними оставалось не более десяти шагов, Кейтлин натянула поводья коня и жестом велела своим сопровождающим остановиться. Стефан с Тергоном заняли позиции по бокам от неё, чтобы в случае чего успеть защитить.

     Некоторое время обе стороны хранили молчание, изучая друг друга. Один из всадников, тот, что вёз с собой ребёнка, был вооружён только луком и колчаном с несколькими стрелами. Доспехов на нём не было, и вообще мужчина не вызывал бы особых подозрений, если б не его компаньон на своём исчадии. Этот воин был экипирован посерьёзнее. Огромный тускло-серый палаш, притороченный на боку вне всяких ножен, выглядел более чем внушительно. Матово-чёрный доспех, сделанный невесть из какого металла – да и металла ли? – практически не отражал света. Смотровая щель в таком же шлеме светилась мерзким зеленоватым огнём. Да и сам конь – будем называть его так – производил далеко не радужные впечатления. Страшилище злобно скалилось, вращая налитыми кровью глазами и роняя пену из кошмарной пасти.

     Видя, что молчание становится всё более угнетающим, Кейтлин решила начать разговор первой.

     – Именем империи, кто вы такие? Откуда и куда направляетесь? – Она хотела было приказать чёрному воину снять шлем, но тот опередил её, явив вполне обычное лицо мужчины. Немного поколебавшись, Кейтлин тоже решила отдать дань приличию и сняла свой шлем. Всадники переглянулись, после чего тот, что вёз ребёнка, заговорил:

     – Моё имя Йон. Я крестьянин, родом из Дальнего Заречья. Мы держим путь в форт Арчерс, согласно приказу его величества короля Валеона.

     – Вы общались с королём?! Лично?! – удивлённо вскинула бровь Кейтлин.

     – Может мои слова и не внушают доверия, но это чистая правда.

     – Это твой сын? – кивнула Кейтлин в сторону спящего ребёнка. Бедняга так уморился в пути, что его не разбудили ни разговор, ни фырканье и всхрапывание лошадей.

     – Нет. Моя семья уехала вперёд вместе с караваном, я надеялся догнать их, но нам помешали некоторые обстоятельства. А этого мальчугана зовут Мишек, мы подобрали его по пути сюда. Он, видимо, потерял всех родных, и мы не могли его бросить.

     – Ясно, – кивнула головой Кейтлин и обратилась ко второму всаднику: – А ты?

     – А моё имя Вицио. Я кузнец из Некрополиса, города мёртвых.

Мужчина произнёс это с таким спокойствием, что Кейтлин и Стефан даже недоумённо переглянулись: уж не спятил ли этот странный всадник?

     – То есть... Что? Как это?!

     – Ну, как-то так, – развёл руками тот, что назвал себя Вицио. – Если б я сказал, что я капеллан его величества, вы бы мне поверили?

     – Сомнительно, – криво усмехнулась Кейтлин. Она не чувствовала угрозы со стороны этого воина, но расслабляться не собиралась.

     – Вот поэтому я и сказал вам правду, – продолжил Вицио. – Вы можете мне не верить на слово, но спешу уведомить, что я порвал все отношения со своими прежними хозяевами и теперь сражаюсь на стороне Ордена Порядка.

     – Так уж и «сражаюсь»?! – вновь усмехнулась Кейтлин. – И кто ж зачислил тебя в армию его величества?

     – Сам король Валеон, – спокойно ответил Вицио. – Он лично отдал нам приказ выдвигаться к Арчерсу, чтоб принять бой с полчищами нежити.

     – Может, у вас и сопроводительные бумаги есть какие? Письмо от короля, например? – вставил слово Стефан. Кейтлин мысленно отчитала себя: она как-то не подумала об этом. Вопрос явно смутил обоих.

     – Ну, мы... как бы это сказать, – начал Йон. – Вот дьявол! Нам это и в голову не пришло даже.

     – Прискорбно. – Кейтлин надела шлем и жестом велела окружить всадников. – В таком случае прошу следовать за мной.

     – Простите, мы что – арестованы? – удивился Йон.

     – А как вы думали? – ответила Кейтлин, разворачивая коня. – Спящий ребёнок на руках и благие намерения ещё не повод для доверия.

     – То есть, пустой бумаге вы верите больше, чем человеческому слову?!

     – Во-первых, не бумаге, а документу, – вновь заговорил Стефан, и Кейтлин не стала его прерывать. Она знала, что тот поможет разрядить обстановку. – А во-вторых, не пустой, а со штемпелем.

     Это слово почему-то так развеселило Кейтлин, что она вынуждена была даже притвориться, будто прочищает горло, чтоб не рассмеяться вслух.

     – Пусть так! – не унимался, судя по голосу, Йон. – Значит, для вас важнее документ, а не человек со штемпелем?! То есть, тьфу! Просто человек!

     Кейтлин слегка притормозила коня, развернувшись в седле вполоборота.

     – Йон, что ты так кипятишься? Я ж не везу вас на казнь, а просто задерживаю до выяснения обстоятельств.

     – Ещё не хватало! – возмутился Йон. – Да мы такого повидали на пути! Какая-то соплячка нас ещё пугать будет!

     При этих словах Кейтлин даже оцепенела. Все всадники остановились, хотя она и не отдавала команды. В воздухе повисло тяжёлое молчание. Нужно было срочно исправлять положение, самое время показать, кто здесь главный, нельзя давать слабину.

     – Вот тебе мой ответ, Йон из Дальнего Заречья, – сухим и твёрдым голосом произнесла Кейтлин, вновь сняв шлем. Она так пристально взглянула на мужчину, что тот даже ненадолго опустил глаза. Хорошо. Это значит, что он чувствует её силу. – Я – госпожа Кейтлин из Грифонмита. Военачальница армии Ордена Порядка и старший командир форта Арчерс.

     Сдавленно кашлянул Вицио. Даже его чудовищный конь как-то неловко замялся на месте. «Я не знаю этих двух. Я вообще тут ни при чём», – словно говорил весь его вид.

     Кейтлин, тем временем, продолжала:

     – Я прощаю тебе твои дерзкие слова, поскольку знаю, что они сказаны необдуманно. Но это в первый и последний раз. Отныне каждое моё слово для вас – закон. Любое распоряжение – приказ, который исполняется незамедлительно! Вам всё ясно?!

     – Простите дерзость моего товарища, госпожа Кейтлин, – заговорил Вицио. Он, судя по всему, был более хладнокровен и сдержан. – Нам всё понятно, и мы поступаем в ваше полное распоряжение.

     – Очень хорошо, – ответила Кейтлин после некоторого молчания, вновь надевая шлем. – Продолжаем движение.

     До стен форта доехали молча, но тут случилось непредвиденное обстоятельство. Как только ворота распахнулись, оттуда пулей вылетела какая-то хрупкая фигурка и, ловко проскользнув между охраной, чуть ли не с кулаками набросилась на Йона. Кейтлин с удивлением узнала в ней Марну.

     – Ах, ты, старый колченогий чёрт! – скороговоркой запричитала женщина, заливаясь слезами. – Я тут места себе не нахожу, ночей не сплю, а он пропадает невесть где!

     Кейтлин удержала за руку Стефана, который хотел было оттеснить Марну от арестантов.

     Женщина, тем временем, продолжала голосить:

     – Керка забрали! Сыночка моего! Да Агна, засранка этакая, куда-то запропастилась, нигде отыскать её не могу. Вся в папашу! – И Марна, закрыв лицо ладонями, зарыдала.

     Йон, соскользнув с коня, бросился к ней, сильно хромая.

     – Марна, любимая моя! – обнял он женщину, осыпая поцелуями её руки, волосы, заплаканное лицо. – Слава господу, с вами всё в порядке! Какое счастье!

     Мишек, разбуженный шумом, теперь тёр глаза с недовольным видом. Марна, всхлипнув ещё раз, тут же переключилась на ребёнка.

     – Боженьки! – всплеснула она руками. – Откуда ж ты такой взялся?! Да голодный, небось?! Да грязный весь! Пойдём скорее, тётя Марна выкупает тебя и накормит вкусной кашей.

     Она помогла ребёнку слезть с коня и повела его к воротам форта, ласково воркуя.

     – Так, – произнесла Кейтлин после того, как Марна с Мишеком скрылись из вида. – Полагаю, ты нашёл свою жену, Йон? Рада за тебя.

     – Скорее это она нашла меня, – произнёс Йон, утирая одинокую слезу, скатившуюся по щеке. Кейтлин заметила это и окончательно оттаяла сердцем.

     – Ну, значит так. Арест отменяется. – Она обратилась к Тергону: – Накормить их и обеспечить всем необходимым. Отныне они оба зачислены в войско империи.

     – Но госпожа… – начал было паладин.

     – Это приказ! Выполнять!

     – Слушаюсь, – смиренно ответил тот.

     – Госпожа Кейтлин!! Госпожа-а-а-а Ке-э-эйтли-и-ин!! – донеслось внезапно издалека. К форту от лагерей во весь опор нёсся всадник.

     – Что случилось?! – с тревогой спросила она, когда тот домчал до них.

     – Старейшина Анартос! У него важные вести для вас!

     – Где он?

     – Ожидает на границе Великого леса.

     – Сопроводите меня. – Кейтлин рванула вслед за гонцом.

     – Я с вами, госпожа! – раздался позади крик Стефана. Ей некогда было отвечать, она только взмахнула рукой, зовя его за собой.

     Анартос ожидал в назначенном месте и выглядел очень обеспокоенным.

     – Добрый день, старейшина! Что произошло?! – приветствовала его Кейтлин, приблизившись.

     – Похоже, закончились для нас добрые дни, Кейтлин, – ответил эльф каким-то странным голосом и качнул головой, словно прогоняя наваждение.

     – Господи, почему?!

     – Только что прибыл наш гонец с севера.

     Кейтлин похолодела, осознавая, что роковой час пробил.

     – Когда? – только и вымолвила она слегка дрогнувшим голосом.

     – Они будут здесь к исходу третьего дня, – ответил Анартос в тон ей.

     – Сколько их?

     Эльф закрыл глаза и произнёс одно лишь слово:

     – Тьма.