Глава XIV

     Обратно к выходу Миэль добралась быстрее, поскольку путь уже был ей знаком. Но, пожалуй, впервые она не испытала облегчения, выбравшись из подземелья. Там, в пещере, она чувствовала себя намного спокойнее, чем снаружи, потому что тут её могла подстерегать опасность. «А где же провожатые? Ах, вон они!» Миэль радостно взмахнула рукой, привлекая к себе внимание. «Как-то далековато они расположились от входа в пещеру. И почему это Олден бросился навстречу, отчаянно жестикулируя? Постой, он что-то кричит!»

     – Миэль, берегись – сзади!! – донёсся до эльфийки его возглас.

     Она обернулась, но недостаточно быстро, чтобы что-либо успеть понять, не говоря уже о том, чтоб сделать. Перед лицом что-то мелькнуло, голову пронзила короткая, резкая боль, а потом сознание Миэль померкло.

     ... Они с Вуулем осмотрели окрестности, не обнаружив ничего подозрительного. Олден старался при этом ещё и не выпускать из вида нувлигера, но тот и не думал скрываться. Наконец, оба уселись на землю поодаль от входа в пещеру.

     – Не далековато? – Вууль смерил расстояние глазами. – Можно не успеть, да и я не в лучшей форме. – Воин потёр рукой ушибленную грудь.

     – В самый раз. – Ответил Олден, взглянув на Вууля с прищуром. – И куда это не успеть? Остановить твоих подельников?

     Нувлигер только тяжело вздохнул: он уже устал доказывать Олдену, что не имеет ни малейшего представления о том, что их ждёт дальше.

     – Просто не успеть, – тихо ответил Вууль. – Нам лучше держаться поближе к Миэль.

     – Я б предпочёл, как раз, чтобы ты держался от неё подальше.

     – Послушай, Олден...

     – Ладно, молчу, молчу. Но сидеть будем здесь. Там, у входа, безопасно. А если появятся какие-нибудь твари, то мы доберёмся до них раньше, чем они до Миэль.

     Вууль только покрутил головой, но спорить не стал.

     Прошло около часа, безмятежность и тишина этого места тянула провалиться в объятия сна. Хотелось закрыть глаза и спать, пока последние капли усталости не покинут измотанное дорогой тело. Но нужно было держаться, нельзя было поддаваться слабости. Однако, иногда наши слабости сильнее нас, и чем яростнее мы боремся с ними, тем больше они сопротивляются. И в конечном итоге берут верх.

     ... Олден вздрогнул, открывая глаза. «Дьявол! Неужели уснул?!» Он отвесил себе звонкую пощёчину и оглянулся: нувлигер сидел на прежнем месте и клевал носом. Сон одинаково легко сморил обоих. Олден посмотрел на выход из пещеры, и как раз в это время из него появилась Миэль. Эльфийка огляделась по сторонам и, явно заметив их, радостно взмахнула рукой. В этот миг кусты на пригорке за её спиной зашевелились, и из них возникла какая-то несуразная фигура. Миэль этого не видела. Олден не медлил ни секунды, резко вскочив, он что было сил бросился к эльфийке, размахивая руками.

     – Миэль, берегись – сзади!! – во всю мощь своих лёгких закричал воин.

     Та начала оборачиваться, но недостаточно быстро. Фигура за её спиной подняла над собой руки, и Олден с ужасом увидел зажатый в них боевой молот. Оружие поднялось и опустилось на голову эльфийки. Миэль как подкошенная рухнула на землю.

     – Не-е-е-т!! – заорал Олден, выхватывая на бегу меч.

     В этот миг фигура с молотом обратила на него свой взор. Олден чуть не споткнулся, продолжая двигаться вперёд по инерции. Он не верил своим глазам, отказывался воспринимать этот факт, но действительность была неоспорима. Человек с молотом – а это, без сомнений, был именно человек – изменился до неузнаваемости. Вместо одежды – какие-то грязные, драные лохмотья, истощённое лицо с лихорадочно горящими глазами было исцарапано и покрыто щетиной. Он еле стоял на ногах, с трудом удерживая в руках тяжёлый молот. Но, несмотря ни на что, Олден узнал его.

     – Легатус Авий?! – громко выкрикнул он, подбегая на расстояние двух шагов.

     Человек вздрогнул, выронив оружие из рук, и, не удержавшись, рухнул на колени от усталости. Авий поднял лицо, и его безумный взгляд встретился с глазами воина.

     – Капитан Олден, – прохрипел легатус, едва разлепив потрескавшиеся, искусанные губы. – Что со мной?

     Авий поднял перед собой трясущиеся руки, с непониманием рассматривая ободранные до крови ладони. Затем перевёл взгляд на тело Миэль, потом снова на Олдена.

     – Что со мной? – вновь прохрипел легатус. – Где я?

     – Будь ты проклят! – Воин поднял свой меч и с яростью обрушил его на Авия.

     Обезглавленное тело легатуса завалилось на бок. Конвульсивно задёргались, заскребли землю пальцы, словно Авий всё ещё пытался зацепиться за жизнь, уже покинувшую его тело.

     Олден с ужасом уставился на эльфийку. Миэль лежала на траве, как-то неестественно подогнув ноги и руки, отчего напоминала куклу-марионетку, с коими выступают некоторые бродячие артисты. Правая сторона лица и глаз были залиты кровью. Что-то до боли знакомое померещилось в этот миг воину, словно он видел уже где-то эту картину.

     – Олден, осторожно, сзади! – донёсся до него крик Вууля.

     Он резко обернулся и увидел фигуру в чёрном, выходящую из-за большого замшелого валуна, за которым она пряталась всё это время. Лицо пришельца было скрыто в тени глубокого капюшона. У Олдена не было никаких сомнений, что это и есть враг. Тот самый, настоящий, схватка с которым будет не из лёгких. Пришелец поднял руку, согнув её в локте, словно готовился что-то бросить. Между его пальцами запульсировал, заклубился ядовито-зелёный огонь. Крепче сжав меч в руках, Олден с боевым кличем кинулся навстречу врагу.

     ... Дейдру вышвырнуло из чужого разума, в одно мгновение оборвав все связи с порабощённым сознанием Авия. До этого всё шло как нельзя лучше. Она видела чужими глазами, как трое появились в этом тайном месте. Миэль и Вууль были узнаны ею сразу, второй мужчина был ей неизвестен. Но Дейдра в предвкушении скорой победы сочла это неважным. Если б она только догадалась немного порыться в чужом сознании, чуть-чуть заглянуть в чужие воспоминания, то отыскала бы там образ и имя Олдена и предприняла бы меры. Легатус знал капитана, равно как и тот его. Но Дейдра даже предположить не могла этого, вероятность была столь мала, что тарпринс просто вычеркнула её из возможности. И вот теперь поплатилась за свою самоуверенность, потеряв власть над своим рабом.

     «Ар-р-хх!! – Пальцы Дейдры зашевелились, судорога прошла по всему её телу. – Нет! Немыслимо! Невероятно! Этого не могло произойти! Не должно было произойти!!»

     Тарпринс поднялась с земли.

     Она успела увидеть чужими глазами, как упала Миэль, но не более того. Теперь нужно было действовать самой, нужно удостовериться. Если Носитель жив, его нужно добить, уничтожить! И теперь вся надежда была только на Вууля. Надо убедить его, уговорить, заставить! Но сначала…

     Дейдра вышла из-за своего укрытия.

     – Олден, осторожно, сзади!

     Кажется, это был голос Вууля. Неважно.

     Тарпринс подняла руку, пальцы на её руке скрючились, словно обхватывали невидимую сферу. Зелёный огонь Тёмной энергии заплясал, заклубился между ними, набирая свою смертоносную мощь.

     Воин, вероятно тот самый, что нарушил её связь с Авием, бросился к ней с мечом в руках. Гримаса ненависти исказила лицо Дейдры; тонкие серые губы скривились; изломался морщинами высокий, гладкий лоб; сузились миндалевидные глаза. Этого не было видно, глубокий капюшон скрыл мимику. Воин приблизился, испустив боевой клич, и замахнулся мечом. Дейдра резко выбросила вперёд руку, и сгусток зелёного пламени сорвался с пальцев, устремляясь вперёд с одной лишь целью – убивать.

     ... – Миэль, берегись – сзади!!

     Крик вывел Вууля из состояния полудрёмы, но сон не спешил отпускать из своих объятий так просто. Первые мгновения нувлигер даже не сразу сообразил, где он находится, и что происходит.

     – Не-е-е-т!! – раздался откуда-то спереди вопль Олдена. Полный отчаяния и в то же время какой-то неописуемой ярости, он вернул нувлигера к реальности.

     Вууль обратил взгляд на вход в пещеру. Там, на земле, лежало чьё-то тело, а возле него стояла странная фигура в грязных лохмотьях с боевым молотом в руках. Практически подбежав к ней вплотную, Олден вдруг сделал какое-то странное движение, словно натолкнулся на невидимый барьер.

     – Легатус Авий?! – донёсся его удивлённый возглас. При этих словах фигура рухнула на колени, выпустив из рук своё оружие. Несколько секунд что-то происходило, затем Олден выкрикнул: «Будь ты проклят!» – и, размахнувшись, одним движением обезглавил противника. Дело принимало неожиданный оборот, Вууль вскочил на ноги, но тут же резкая боль, пронзившая грудь, заставила его опуститься обратно, стиснув зубы. Унимая её, нувлигер принялся растирать грудь ладонью. В этот миг из-за большого валуна, вросшего в землю почти на самом рубеже поляны и молочно-белого тумана, появилась фигура в чёрном. Вууль узнал бы её из тысячи.

     – Олден, осторожно, сзади! – крикнул он как мог громко. Боль в груди тут же отозвалась, напоминая о том, что с нею всё же стоит считаться.

     Но Олден, тем не менее, услышал его. Недолго раздумывая, воин испустил боевой клич и ринулся навстречу тарпринсу, занося меч для удара. В тот же миг Дейдра подняла руку, между её пальцев заклубился ядовито-зелёный огонь смерти, пламя Тёмной энергии. И Вууль знал её разрушительную силу. Знал, но изменить уже ничего не мог. Просто не успевал.

     Пульсирующий зелёный сгусток, мелькнув молниеносной вспышкой, на всей скорости врезался в грудь Олдена. Тело воина подбросило, неестественно выгнув и развернув в воздухе. Меч отлетел в сторону и исчез в море клубящегося тумана, а сам Олден рухнул на землю недалеко от Дейдры, перекатившись несколько раз, его тело осталось лежать лицом вниз на самом рубеже поляны и белой пелены. Это был конец. Нувлигер закрыл глаза, чувствуя, как кровь толчками пульсирует в висках, сейчас ему как никогда захотелось умереть. Но у смерти на него были свои планы.

     – Вууль.

     Он предпочёл бы никогда не слышать этого проклятого голоса.

     – Вууль! – прозвучало настойчивее.

     Он открыл глаза: Дейдра стояла на прежнем месте. Тарпринс сняла капюшон, явив нувлигеру свой беспристрастный лик.

     – Подойди, Вууль. Пришло время исполнить своё предназначение.

     Он поднялся и, словно во сне, двинулся к Дейдре. Примерно на полпути она остановила его:

     – Подними её, – указала тарпринс на тело Миэль, – и неси сюда.

     – Вряд ли мне под силу сделать это, – судорожно вздохнул Вууль, всё ещё ощущая в груди лёгкую боль.

     Глаза Дейдры сузились, дрогнули тонкие губы, на мгновение исказив бездушное лицо гримасой ярости.

     – Сейчас не время перечить, Вууль! Слушайся меня, подчиняйся! Немедленно бери эту дрянь и тащи сюда!

     – Я не могу! – твёрже повторил он. – Даже если бы и хотел. Меня сильно потрепало в стычке с мантикорой, я и сам еле стою на ногах.

     Дейдра оскалилась, замолчав на мгновение. Было видно, что её что-то нервирует, довлеет над нею. Вуулю было необычно наблюдать подобное, поскольку он знал, что тарпринсы не способны переживать настоящих эмоций, а могут лишь копировать их. Но тут же он вспомнил случай в своей комнатке в Некрополисе, когда Дейдра помогла снять ему рубаху, а затем… Нувлигер содрогнулся, вспомнив это. Тогда поведение тарпринса не казалось простой игрой, равно как и теперь.

     – Ладно, – сухо произнесла Дейдра. – Тогда бери её за ноги и волоки ко мне. Это ты в состоянии сделать?!

     Какая-то тень подозрений и сомнений закралась в голову Вууля. Что-то тут было не так. «Почему она так настойчиво требует этого от меня? Именно от меня?! Ведь она и сама способна расправиться с Миэль».

     – Что вы хотите сделать?

     – Заткнись и выполняй мой приказ, Вууль! Помнишь, ты обещал во всём меня слушать?! Беспрекословно!

     – Что вы хотите сделать? – медленно, по словам повторил нувлигер. Он чувствовал, что Дейдра что-то скрывает от него, и хотел раскрыть эту тайну.

     Глаза тарпринса вспыхнули недобрым огнём.

     – Подтащи её сюда и сбрось в туман! – произнесла Дейдра после минутного молчания.

     – И что будет?

     – Мишгош будет повержена, а я займу её место. Ты что, забыл наш уговор?!

     – А Миэль?! Что будет с нею?!

     – Что тебе за дело?! Мы теряем время, Вууль. Орды Мишгош уже крушат и жгут! И убивают! Ты слышишь меня, нувлигер?! Убивают! Эти смерти будут на твоей совести!

     – Почему вы сами не сделаете этого?

     – Да потому что это должен быть кто-то живой! Давай же, выполняй, Вууль!

     «Вот оно! Живой! Живой! – вспыхнула в голове нувлигера догадка. – Так вот зачем тебе понадобился этот второй, Дейдра! Ты всё знала и просчитала заранее! Всё спланировала! Но ты ошиблась! Сильно ошиблась, тарпринс. Ошиблась во мне!»

     Вууль улыбнулся, глядя прямо в глаза Дейдры.

     – Нет. – Ему показалось, что тарпринс сейчас попятится от него.

     – Ш-ш-ш-то-о-о?! – прошипела Дейдра.

     – Я сказал – нет!

     Лицо Дейдры перекосило от ненависти, и Вуулю очень захотелось, чтоб это было истинное чувство, а не простая имитация. Пальцы тарпринса скрючились, зелёное пламя затанцевало между ними.

     – Не заставляй меня делать этого, нувлигер! – процедила Дейдра сквозь зубы. – Она всё равно умрёт! В любом случае! Но ты можешь ещё жить. Решать тебе. Выбирай!

     «Щёлк!» Вспышка озарила сознание Вууля, восстановив в памяти картину, которая столько мучила его по ночам. Маленькая комната; девочка в кроватке; он сам, склонившийся над нею с мокрыми от слёз глазами. И кто-то ещё, стоящий напротив. И голос, этот безжалостный, холодный, лишенный эмоций голос:

     «В противном же случае она погибнет наверняка. Решать тебе. Выбирай».

     Он поднимает глаза выше, ещё выше. Фигура в чёрном; глубокий капюшон плаща откинут на спину; длинные белые волосы разметались по плечам. И глаза, горящие мерзким зелёным огнём. Дейдра!

     «Так это была ты! – с ненавистью подумал Вууль. – А я был в твоём подчинении, служил тебе. Убийце моей семьи, моей дочери! Убийце всего дорогого, что было в моей жизни!»

     – Я жду ответа, Вууль! – не спускала с него глаз тарпринс.

     На губах нувлигера появилась улыбка. Улыбка человека, который уже всё решил и которого не в состоянии сломить все армии мира.

     – Пошла к чёрту, Дейдра! – Вууль сплюнул в её сторону и чуть сместился, стараясь максимально загородить собой лежащую на земле Миэль. Так, на всякий случай. Сам он уже был готов принять судьбу.

     Дейдра оскалилась и занесла над головой руку с пульсирующим сгустком зелёного огня.

     И тут раздался крик, полный боли, но в то же время какой-то непередаваемой, непреодолимой силы. Олден вскочил на ноги и одним мощным прыжком оказался возле тарпринса, обхватив её руками. Всё это время воин был жив! Он просто собирал силы для последнего, решающего броска. Вууль видел ужасную рану на его груди и был поражён тому, что Олден смог подняться. Что он вообще ещё мог дышать. Не могло быть и речи о том, чтоб противостоять тарпринсу и мощи Тёмной энергии, поэтому Олден сделал единственное, что ещё мог сделать человек в его положении: мёртвой хваткой вцепившись в Дейдру, он из последних сил упёрся ногами в землю, наваливаясь на тарпринса всей своей массой. Дейдра была явно не готова к этому: она сделала по инерции один шаг назад, другой. На третий её нога ощутила под собой пустоту. Короткое мгновение два сцепившихся тела балансировали на краю белого, клубящегося моря тумана, а потом провалились в него, не оставив ни следа, не издав ни звука. На миг в воздухе повисла гробовая тишина, а потом голова Вууля буквально взорвалась от нахлынувших в неё образов, звуков, имён и воспоминаний. Память, запертая в глубинах подсознания чёрной магией, вырвалась на свободу.

     Застонав от боли, нувлигер рухнул рядом с телом эльфийки. Разум его на секунду вспыхнул, а потом погрузился в умиротворяющую тьму забвения.

                ******
     Кейтлин опёрлась о стол руками, склонившись над картой, и обвела взглядом собрание.

     – Итак, – произнесла она. – У нас два дня. Всего два. За этот короткий срок мы должны подготовиться к битве и распределить войска.

     Помимо неё в палатке присутствовало ещё восемь. С нею самой были Стефан и Тергон, который даже без своих доспехов выглядел очень внушительно. Паладины должны были обладать огромной силой и выносливостью, поэтому абы кого в их ряды не зачисляли. Со стороны Лесного Союза были старейшина Анартос, Таланар – мастер клинков, и Асвиль – Поющая Стрела. Лигу Теней представляли тёмная владычица Эбрисс, владычица Ирбет и, к большой радости Кейтлин, кафрия Асшанти. Все три эльфийки, как всегда, были в своих традиционных одеяниях, которые выглядели чрезмерно откровенно в глазах людей и лесных эльфов, но сейчас на это никто даже внимания не обращал. Факт надвигающейся угрозы вытеснил все посторонние мысли из голов военачальников и их помощников.

     – У нас есть два камнеметательных орудия, – продолжила Кейтлин. – Думаю, если разместить их вот тут, на холме, – она отметила место на карте, – то мы сможем длительное время крушить врага глыбами. И до тех пор, пока он не подойдёт вплотную, нанесём ему значительный урон ещё до вступления в рукопашную. Как думаете?

     – Простите, но это не лучшее решение, госпожа, – возразил Тергон. – Слишком велико расстояние. К тому времени, когда нежить пройдёт форт, орудия успеют сделать по два выстрела, не более. Потом появится опасность попасть по своим же. Ну, а если натиск будет сильным, и мы не сможем его сдержать, то орудия сомнут ещё раньше.

     Кейтлин закусила губу: она, конечно, предполагала, что не все её решения будут одобрены, но чтоб вот так с первым же оплошать…

     – Что предлагаете вы, Тергон? – задала она вопрос.

     Воин уже хотел было ответить, но тут его перебил Стефан:

     – Простите, но у меня есть другой план. Орудия надо разместить внутри Арчерса. Оттуда можно вести обстрел врага длительное время, не опасаясь попасть по своим.

     – За стенами форта?! Ты с ума сошёл, Стефан! – Кейтлин испугано посмотрела на воина. – Форт окружат сразу же. Те, кто окажется внутри, будут отрезаны. Силы врага несметны, судя по словам гонца из Лесного Союза. Арчерс будет взят в первые же часы битвы!

     – Не думаю, госпожа, – улыбнулся Тергон, поняв замысел латника.  – Командир Стефан говорит дело. Смотрите, стены форта довольно высоки. Я не думаю, что мертвецы будут использовать «кошки», тараны и штурмовые лестницы. Они будут брать числом, массой, стараясь в первую очередь прорвать нашу оборону и сокрушить основные силы. Главный удар примем мы, поэтому у защитников форта будет некоторое преимущество в начале битвы.

     – Кроме того, – вновь взял слово Стефан, – мы можем обнести подножие стен застругами и «ежами» из кольев. Пусть мертвецы, напирая толпой, крушат сами себя. И вообще, я считаю целесообразным создать на пути нежити как можно больше препятствий, наносящих урон. Мы сможем ещё до начала боя заставить врага понести хоть какие-то потери и расколоться, рассеяться на отряды. Так будет легче им противостоять.

     – Мы расположим свои силы здесь, по границе Прилесья. – Тёмная владычица Эбрисс провела длинным ногтем, отмечая линию на карте. – Как только мертвецы приблизятся, мы атакуем их всеми силами, чтоб отрезать путь в чащу, не дать обойти основные силы и ударить с тыла.

     – А мы, в свою очередь, будем оттеснять их от Великого леса, хотя они и так в него не суются, если верить сведениям, – взял слово старейшина Анартос. – Но помните, Кейтлин, как только мы нанесём удары с флангов, нежить начнёт напирать в центре. Вашим воинам предстоит принять основной удар на себя.

     – Хорошо, – ответила Кейтлин после некоторых раздумий. – Своими силами я постараюсь перекрыть вот этот проход, – она провела по карте пальцем, – между Великим Лесом и Прилесьем. Нельзя позволить прорвать этот рубеж, поскольку в противном случае откроется путь на юг, вслед уходящим караванам. Нежить движется с невероятной скоростью, и если только она пройдёт за эту черту, то…

     Кейтлин многозначительно обвела взглядом собрание, но все промолчали. И без того было ясно, что будет в случае прорыва обороны.

     – Чтоб было легче, – продолжила Кейтлин, – я расположу основную ударную силу, тяжёлую конницу, вот здесь, на этом холме. Тергон, – обратилась она к командиру паладинов. – Как только враг пройдёт за форт и силы Лиги Теней и Лесного Союза нападут с флангов, вы нанесёте удар по центру. Обрушьтесь на него всей массой, давите и крушите, не давая собраться в единый кулак для контрудара.

     – Хорошая идея, госпожа, – поддержал её Тергон. Стефан тоже одобрительно кивнул. – Мы ударим с разгона, что придаст атаке дополнительную мощь. Первые ряды нежити мы сомнём, давя их конями. Дальше конница будет стараться вклиниться в глубь сил врага, чтоб не дать им соединиться. Но нам будет необходимо прикрытие.

     – Разумеется, – ответила Кейтлин. – Мы разделим всех латников и защитников на три крыла. Левое возьмёт под своё командование Алвик, правое – ты, Стефан. Я сама возьму центр и лучников, чтоб поддержать наступление.

     – Простите, госпожа, но я хотел бы возразить, – произнёс Стефан.

     – Ты с чем-то не согласен?

     – С вашего позволения я бы взял на себя оборону Арчерса. Я защищал его с самого начала и теперь предпочёл бы остаться с теми, кто примет на себя первый удар.

     Кейтлин помолчала немного, после чего ответила:

     – Пожалуй, ты прав, Стефан. Пусть будет так. Правое крыло я передам Теодору.

     – В свою очередь, мы тоже будем держать резерв с вашего правого фланга, Кейтлин. Он вступит в бой, как только обстановка станет крайне напряжённой и вероятность прорыва обороны будет велика, – уведомил старейшина Анартос.

     – Можете рассчитывать и на нашу поддержку, Кейтлин, – произнесла тёмная владычица Эбрисс. – Ваш левый фланг будет прикрывать мой резерв.

     – Спасибо, старейшина Анартос. Спасибо, владычица Эбрисс. – Кейтлин вновь оглядела собрание. – Думаю, всё решено. Теперь нужно заняться организацией войск и возведением обороны.

     Восьмёрка покинула палатку. Лесные эльфы взобрались на единорогов, что ждали их снаружи. Тёмные в свою очередь сели на ящеров. Воины распахнули створы ворот, и всадники покинули форт, разъехавшись в разные стороны. Кейтлин и Тергон тоже направились к своим скакунам, Стефан проводил их до ворот.

     – Займись обороной, Стефан, – обратилась к нему Кейтлин уже сидя в седле. – Я ещё заеду на рассвете, если всё пойдёт так, как мы и рассчитывали. Ну, а если нет...

     Она протянула руку, и воин крепко пожал её.

     – До встречи, госпожа Кейтлин, – Стефан улыбнулся. – Да сопутствует вам удача.

     – Пусть она сопутствует всем нам, – ответила Кейтлин. Затем она надела шлем, и всадники поскакали на юг, туда, где уже сворачивались тренировочные лагеря, походные кухни и кузницы. Где производились набор и распределение войск. Люди готовились к сражению, к величайшей битве за все времена существования Асхана.

                ******
     «Папа». – Что-то плюхнулось к нему на кровать и, взобравшись на грудь, стало теребить за нос.

     «Папа, вставай! Ты обещал!»

     «Ах, отстань, Эллайна, – он нехотя приоткрыл один глаз. – Что тебе не спится?»

     Белокурая девочка в длинной ночной сорочке сидела у него на животе.

     «Но ты же обещал!..» – Дочь надула губки, шмыгнув носиком.

     «Не помню», – буркнул он и снова притворился спящим.

     «Ты и правда обещал, дорогой. Сегодня день ярмарки». – Мягкое, влажное прикосновение губ на его щеке.

     Он улыбнулся: «Айрис!»

     «Вот чертовки! – шутливо воскликнул он, потянувшись в кровати. – Совсем вам не жаль отца!»

     «Жаль! Жаль! – Эллайна запрыгала на кровати, но тут же остановилась, хитро прищурившись. – Но ты обещал!»

     «Ну ладно, сдаюсь. Обещал, – он поднял руки вверх и улыбнулся. – Давай, умывайся, одевайся и завтракать».

     «Ва-а-а!» – радостно воскликнула дочь и, спрыгнув с кровати, помчалась на улицу, к колодцу.

     «Ну, а ты чем порадуешь, пока у нас есть время?» – Мужчина повернулся к жене, глядя в её небесно-синие глаза.

     «Уж что-нибудь придумаю, мой милый Хельмар». – Айрис улыбнулась, проведя ладонью по его щеке.

     Он притянул её к себе, и она звонко рассмеялась.

     ... Вууль резко открыл глаза. Вокруг царила гробовая тишина, мягкий серебристый свет лился отовсюду, но не было видно ни луны, ни звёзд.

     – Хельмар. Хельмар, – произнёс он вслух, словно пробуя на языке новое слово. Голос показался ему чужим и каким-то глухим, словно он говорил, уткнувшись лицом в подушку. – «Что это? Имя? Моё настоящее имя?»

     В голове снова зашумело; замелькали образы; разрозненные фрагменты прошлого молниеносно понеслись в голове, восстанавливая целостность и взаимосвязь воспоминаний. Он снова закрыл глаза…

     «Гони кошелёк!» – Низкорослый крепыш на кривых ногах преградил им дорогу. Двое зашли с боков. Ещё один громила встал позади, отрезая путь к отступлению.

     «Боже, Хельмар!» – испуганно вскрикнула Айрис, обнимая Эллайну и прижимая её к груди. Он быстро огляделся, оценивая обстановку: глухой узкий переулок, ни души вокруг. Лучшего места для западни не придумаешь.

     «Чего смотришь?! – Крепыш длинно сплюнул сквозь зубы и недобро ухмыльнулся. – Денег нет? Тогда расплачивайся тем, что имеешь».

     Налётчики рассмеялись, а здоровяк потянулся к Айрис.

     «Не бойся, милашка, мы не кусаемся», – хохотнул он, оскалив крупные кривые зубы.

     «Папочка!» – Испуганный визг Эллайны.

     Короткий, мощный удар, и главарь уже не смеётся. Согнувшись пополам, он выпучил глаза, округлив рот и пытаясь судорожно вдохнуть хотя бы глоток воздуха.

     «Ах, ты!..» – Детина за спиной отвлёкся от Айрис, пытаясь сграбастать его сзади.

     Уворот, шаг в сторону и вот он уже не перед верзилой, а сбоку от него. Удар каблуком под колено, здоровяк охнул, падая на землю. Тем же каблуком на запястье руки, крутанув ногой: хруст сокрушаемых костей и вопль верзилы.

     Один из грабителей, стоявший сбоку, выхватил нож. Перехват руки с заломом кисти: налётчик заверещал, выпуская оружие. Движение вбок и назад, не отпуская руки противника, разворот: грабитель делает головокружительный кульбит, со всей силой прикладываясь спиной о землю. С сипом вырвался из горла выбитый ударом воздух.

     И всё это за какие-то считанные мгновения, молниеносно, чёткие, доведённые до автоматизма движения. Четвёртый налётчик, не успев толком даже понять, что происходит, тем не менее моментально оценил обстановку. Попятившись, он развернулся и дал стрекача, затерявшись в подворотнях. Три тела корчились на земле, жалобно скуля и подвывая.

     «Скорее, Айрис! Не стоит тут долго задерживаться, пошли. Ну, что ты?» – Он оглянулся на жену и дочь.

     Обе смотрели на него широко раскрытыми от ужаса глазами. Так, словно перед ними был совершенно чужой, посторонний человек.

     ... Вууль вновь открыл глаза: всё та же тишина вокруг, всё тот же серебристый свет.

     «Что это было? Почему это? Кто я?» – В висках снова заломило, и он опять погрузился в мягкую, обволакивающую тьму…

     «Хельмар, прошу, скажи мне». – Айрис накрыла ладонью его руку и наклонила голову, пытаясь заглянуть ему в глаза, но он упорно избегал её взгляда, притворяясь сосредоточенным на еде.

     «Хельмар! – Айрис всхлипнула. – Что это было вчера?! Я думала, что знаю тебя очень хорошо».

     «Очень хорошо себя не знает даже сам человек». – Это были его первые слова, произнесённые в стенах дома. После этой проклятой ярмарки, на которой они так и не успели ничего купить, пришлось сразу вернуться обратно. В тихий, скрытый от посторонних глаз уголок. Эллайна, перепуганная дневными событиями, даже не стала ужинать. Она сразу ушла в свою комнатку и легла спать, не позволив ему поцеловать себя перед сном, как обычно. И сейчас, ранним утром, она ещё не проснулась.

     «Пожалуйста, Хельмар!» – из прекрасных глаз Айрис так и катились слёзы, он видел это и ему было ужасно жалко жену. Но он знал, что если попытается обнять её сейчас и утешить, то она вырвется и убежит. А ему и так пришлось до утра ворочаться на топчане, а не нежиться в семейном ложе.

     «Я никогда не сомневалась, что ты сильный и смелый. Что ты сможешь постоять за себя и за нас. Но вчера ты вёл себя как… – он застыл в ожидании страшных слов, – ... как убийца. Как наёмник. Боже, Хельмар, я видела твои глаза в тот момент! И лучше бы я не видела их!»

     Он наконец поднял взгляд на жену, но она не отвела своего. И тогда он понял, что всего прежнего между ними уже не будет. Никогда. Всё изменится сейчас, в эту самую минуту. Единственное, что он может попробовать сделать – объяснить ей. Попытаться уговорить её понять его.

     «Айрис, – голос был неузнаваемым, чужим, – я…»

     Странно тихий звон разбитого оконного стекла не дал ему договорить, но зато моментально включил отработанные годами рефлексы. Бросив тело в сторону, он перекатился по полу, успев мельком заметить какую-то странную вспышку, на миг окрасившую стены комнаты зеленоватым светом. Ползком он подобрался к окну и, осторожно подняв голову, выглянул наружу через разбитое стекло: никого.

     «Айрис, живо наверх, к Эллайне!» – произнёс он, не отрываясь от окна.

     Тишина в ответ.

     «Айрис!..» – оглянулся он. Жена лежала на полу. Её глаза, не мигая, смотрели на него. И в то же время куда-то мимо, словно в странную, неизведанную даль. Ему не раз приходилось видеть такой взгляд, который говорил лишь об одном: человека уже нет в живых.

     В первые мгновения его словно парализовало, настолько невероятным показалось всё происходящее. Разум отказывался осознавать, даже принимать ту мысль, что жена мертва. Он поднялся и медленно, словно боясь спугнуть кого-то, направился к лежащему подле стола телу. В этот миг входная дверь распахнулась, и на пороге возникла фигура в чёрном балахоне. Глубокий капюшон скрывал лицо незваного гостя. Казалось, что вместе с ним в комнату пробрался могильный холод и затхлый запах склепа.

     «Ну что, убийца Хельмар? – произнёс гость сухим, бездушным голосом. – Каково тебе самому оказаться на месте жертвы? Понести утрату?»

     «Ты... тварь! – прошипел он, чувствуя, как ненависть застилает его разум, накатывая обжигающими, пульсирующими толчками. – Ты ещё смеешь?..»

     Он резко подскочил к столу и, схватив нож, практически не глядя метнул его во врага. Но буквально в нескольких сантиметрах от цели оружие застыло, словно натолкнулось на какую-то невидимую преграду, а затем, изменив траекторию, отлетело в угол и упало на пол.

     «Это всё, на что ты способен?» – мелькнули нотки презрения в голосе пришельца.

     «Сейчас увидишь!» – Он резко рванулся на врага, но, не успев добежать, почувствовал, как что-то невидимое, но невообразимо сильное ударило его в грудь, сбивая с ног.

     «Ещё?» – Казалось, что пришельца вообще невозможно вывести из равновесия.

     «Получи!» – Он вновь вскочил на ноги, но тут же какая-то незримая длань схватила его за горло и в то же время пригнула его вниз, опуская на колени перед этим чудовищем в чёрном балахоне.

     «Ты становишься слишком назойлив, убийца Хельмар!» – Пришелец подошёл ближе и остановился на расстоянии вытянутой руки.

     Он потянулся было, чтоб ухватиться за это чёртово создание, сбить с ног, свалить на пол, но в сей же миг невидимая рука сжала горло ещё сильнее.

     «Твои жалкие попытки начинают раздражать меня, убийца Хельмар!»

     «Не... не смей... называть... меня так!» – прохрипел он, чувствуя, как начинает шуметь в голове и темнеть в глазах от нехватки воздуха.

     «Почему? – чуть ли не с нотками удивления в голосе произнёс пришелец. – Ведь ты же убийца, Хельмар! Скольких ты уже отправил на тот свет?»

     «Не... твоё... дело!» – просипел он.

     «А вот тут ты ошибаешься! – Невидимая рука ослабила хватку, и он повалился на пол, с хрипом вдыхая воздух. – Моё! Именно твои деяния заставили меня явиться сюда! Ты воззвал ко мне!»

     «Я... не звал тебя, тварь! Убирайся прочь!» – И вновь незримая сила подхватила его с пола и с размаху припечатала к стене. Не успев толком прийти в себя, он вновь был лишён возможности дышать.

     «Ты тупица, Хельмар! – Пришелец подошёл вплотную к нему, и он разглядел слабое зеленоватое свечение из-под капюшона. – Я явилась за тобой и не уйду отсюда, пока не заполучу желаемого!»

     «Чёрта с два!» – прохрипел он.

     «Вот как?! – вновь нотки удивления в голосе. – Тогда я, пожалуй, навещу твою дочь, Хельмар. Как её зовут? Эллайна, кажется?»

     Незримая рука отшвырнула его прочь, словно игрушку. Он успел сгруппироваться в воздухе, но всё же сильно приложился затылком о противоположную стену. В глазах на мгновение потемнело, в ушах поплыл отвратительный звон.

     «Только... только попробуй, прикоснись к ней, тварь!» – прошипел он, не в силах подняться на ноги.

     «И что тогда?» – насмешливые интонации в голосе пришельца. Фигура в чёрном начала медленно подниматься по лестнице, ведущей в комнатку его дочери.

     «Клянусь, я убью тебя!» – Он понимал, насколько нелепо звучат его угрозы. Враг, кем бы он ни был, обладал неведомой для него мощью. Собрав оставшиеся силы, он, шатаясь, последовал наверх вслед за ним.

     Фигура в чёрном стояла спиной к окну и, слегка склонившись, разглядывала лежащую в кровати маленькую девочку.

     «Надо же! – с деланным восхищением произнес пришелец. – Какая красавица! Может, мне стоит забрать её, а не тебя, Хельмар? Клянусь, из неё выйдет непревзойдённая повелительница нежити!»

     «Только посмей, мразь! – Ему хотелось кричать, но он боялся разбудить дочь, поэтому говорил громким шёпотом. – Что вообще тебе надо? Кто ты?»

     Пальцы существа скрючились, между ними затанцевало, заклубилось зеленоватое пламя.

     «Ты должен пойти со мной. Отныне ты в моей власти!»

     Эллайна заворочалась в кроватке, но не проснулась. Девочка слегка повернула голову во сне, и лучи рассветного солнца, словно запутавшись в её золотистых локонах, отразились от них, создав вокруг головы и личика подобие какого-то радужного ореола. И тогда он понял, что больше никогда не увидит этого. Что он должен отказаться от всего ради жизни дочери.

     «Умоляю. – Его голос был тихим, он едва сдерживал слёзы, глядя на маленькую девочку, безмятежно спящую в кроватке. – Пожалуйста! Вы не оставляете мне выбора».

     «Выбор есть всегда», – ответила фигура напротив.

     «Но она погибнет одна. Она же ещё ребёнок».

     «Или выживет. В противном же случае она погибнет наверняка. – Собеседник совершил какое-то движение, не сулившее ничего хорошего, и добавил: – Решать тебе. Выбирай».

     «Я... я иду с вами, – с трудом выдавил он, глотая слёзы. – Только не... не трогайте её, прошу вас».

     «Хорошо, – произнёс пришелец. – Я знала, что ты примешь верное решение».

     Существо откинуло капюшон назад, явив ему свой лик. Он увидел бледное лицо, длинные белые волосы ниже плеч и глаза, светящиеся ядовито-зелёным светом. Вернее, не совсем так: они источали этот свет, сочились им, словно мерзким призрачным туманом. Пришелец подошёл вплотную к нему и ухватив за грудки, притянул к себе, почти касаясь своим лицом его лица.

     «Нувлигер Вууль!» – выдохнуло существо.

     «Моё... моё имя... Хельмар», – пролепетал он, чувствуя, как что-то проникает в его сознание, в его разум, похищая оттуда самое сокровенное.

     «Отныне ты – нувлигер Вууль! Мой верный слуга!» – прошипел пришелец.

     «Хельмар. Моё имя – Хельмар, – мысленно твердил он, пытаясь сопротивляться из последних сил. – Моё имя...»

     Тьма завладела его разумом.

                ******
     Кейтлин ехала шагом в сопровождении Тергона. На этот раз паладин был в полной экипировке: со щитом, пикой и коротким широким мечом в ножнах. Весь прошлый день, вечер и даже часть ночи она провела без сна, прикорнув лишь на несколько часов почти перед самым рассветом. Но сон не принёс облегчения, как и всякий отдых накануне грандиозного, важного события. Она ехала в Арчерс, как и было условлено со Стефаном, внимательно наблюдая по дороге за людьми, спешно занимающимися приготовлениями, вглядываясь в их лица. Взгляды одних, в основном, новобранцев, выражали страх и растерянность, других – какую-то угрюмую сосредоточенность, третьих – затаённую злобу и раздражение, четвёртых – холодную решимость. Но ни у кого в глазах Кейтлин не увидела того, что было так важно для неё сейчас, что было ей необходимо – огня надежды. Ни у кого! Она проезжала мимо группы новобранцев, отрабатывающих построение и приёмы с мечом. Только теперь ей бросилось в глаза, как неуклюже некоторые из них ещё двигаются в амуниции, как неумело держат в руках оружие.

     «И их я должна вести в бой? Немыслимо! Что могут эти юные воины, почти мальчишки, противопоставить такой свирепой силе? Как могут они выстоять против самой смерти? Им и думать-то о ней не положено, потому что они ещё и жизни толком не узнали».

     – Госпожа Кейтлин. – Чей-то голос отвлёк её от грустных размышлений. Мужчина в доспехах из плотной кожи направлялся к ней, сильно прихрамывая на правую ногу. Где она могла его видеть? Ах, да!

     – Приветствую тебя, Йон из Дальнего Заречья, – поздоровалась Кейтлин, притормаживая коня. Тергон остановился подле.

     – Вы направляетесь в форт, госпожа? К командиру Стефану?

     – Да. У тебя что-то важное?

     – Госпожа, прошу, передайте ему, чтоб усилил охрану внутри форта. По дороге сюда мне пришлось столкнуться с такими тварями, которые могут перемещаться невообразимо быстро.

     – Они что, летают?!

     – Я бы так не сказал, госпожа. Но двигаются они с ужасающей скоростью. Кажется, что твари просто исчезают из одного места, чтобы тут же проявиться в другом. Думаю, стены форта не послужат им преградой.

     – Как выглядят эти твари?

     – Короткие чёрные плащи, высокие сапоги. Но главное – их мечи светятся зелёным огнём.

     – Лорды-вампиры?! – воскликнула Кейтлин, вспомнив беседу с магами и рассказ эльфиек.

     – Не знаю, госпожа, – смутился Йон, – как они называются, но с ними нужно держать ухо востро.

     – Хорошо, Йон, я поняла тебя и предупрежу Стефана, а также постараюсь усилить оборону внутри Арчерса. Спасибо за помощь.

     Она собралась уже было ехать, когда мужчина снова окликнул её. Несколько сконфуженно, как ей показалось.

     – И ещё, госпожа...

     – Слушаю тебя.

     – У меня одна просьба личного характера.

     Кейтлин напряглась: «Уж не думает ли он просить меня об освобождении, сославшись на хромоту?» Но её опасения не оправдались.

     – Прошу вас, если где-нибудь заметите девчонку с большими серыми глазами или услышите имя Агна, дайте мне знать.

     – Твоя дочь?

     – Да. Будь она неладна, чертовка эдакая! – Несмотря на это высказывание было видно, что Йон всё же сильно любит свою дочь и жизнь за неё отдаст, если потребуется.

     – Ты думаешь, она где-то прячется? Сколько ей?

     – Ей ещё нет восемнадцати, госпожа. Не удивлюсь, если она и доспехи уже где-то стянула, в них её и подавно не отличить от какого-нибудь юного новобранца. У Агны сердце и душа воина, но эта битва не для неё! – И Йон добавил, глядя ей прямо в глаза: – Вы же понимаете?

     – Понимаю. Я постараюсь разузнать о ней, а если встречу, то лично приведу к тебе.

     – Спасибо, госпожа.

     – А где твоя остальная семья, Йон? – спросила Кейтлин. – Марна, дети?

     – Мой сын Керк уже зачислен в войска. Он защитник, я встречался с ним вчера. А жену с дочерью и Мишеком я отправил сегодня на юг с последними повозками.

     – И она просто так уехала?

     – Конечно нет! Пришлось нажать на слабые места, напомнить об ответственности перед детьми.

     – Понимаю, Йон. Желаю тебе удачи. – Она пришпорила коня и крикнула уже на ходу, обернувшись: – Я помню своё обещание!

     – Благодарю, госпожа! – Йон ещё немного постоял, пока она не отъехала, и направился править лезвие меча на точильном камне.

     Наблюдатель на вышке заметил их издалека, поэтому ворота форта открыли заранее. Все воины выстроились в две шеренги и отсалютовали, когда Кейтлин с Тергоном въехали в Арчерс. Кейтлин приветствовала всех жестом руки и, проехав дальше, спешилась. Паладин, разумеется, остался в седле. Навстречу к ним вышел Стефан: командир форта улыбнулся и склонил голову в приветствии.

     – Рад видеть вас во здравии, госпожа! Вы точны, как всегда.

     Его манера держаться и улыбка неунывающего человека всегда нравились Кейтлин, особенно теперь, накануне смертельной схватки.

     – Приветствую, Стефан, – улыбнулась она в ответ, сняв шлем. – Как идут дела с обороной?

     – За ночь почти со всем управились. Спасибо, тёмные очень помогли. Без них бы ни в какую. А так затащили орудия внутрь и почти обнесли форт кольями по периметру.

     – Тёмные эльфы помогали нам ночью?! – удивилась Кейтлин.

     – И не только ночью, и не только тёмные. Лесные тоже внесли свою лепту. Да они и сейчас ещё помогают нам, возводят баррикады на севере.

     – Дай-ка, я сама погляжу! – Кейтлин полезла на вышку, чтоб посмотреть в телескоп. Стефан последовал за ней.

     Наверху их встретил дозорный Вилон; подав ей руку, он помог взобраться на площадку.

     – Здравствуйте, госпожа Кейтлин, – приветствовал воин.

     – Здравствуй, Вилон. – Она прильнула глазом к окуляру. – Ну, как у нас там дела?

     – Заканчиваем возводить баррикады, – пояснил воин, чуть поправляя телескоп в нужном направлении. – Заструги и «ежи» врываем в землю, чтоб не снесли сразу. По несколько в ряд, так более эффективно получится рассеять ряды врага.

     – А вот там и там, – указал рукой направление Стефан, и она перевела взор туда, – мы установили специальные огненные барьеры. Сейчас они не горят, но мы облили их смолой, а лучники подожгут их с помощью стрел по моей команде. Пусть твари горят в огне сами и поджигают других. Кстати, два первых выстрела из камнемётов тоже будут огненными снарядами. Это заодно будет вам сигналом: враг подходит. Так что будьте готовы.

     – Поняла, Стефан. – Она отстранилась от телескопа и взглянула на воина. – Всё-таки ты большой молодец! Буду радеть за произведение тебя в чин капитана.

     – Давайте сначала переживём эту битву, госпожа. Все вместе, а там будет видно.

     Она молча кивнула ему в ответ.

     – Да, кстати! – спохватилась Кейтлин. – Хочу предупредить тебя кое о чём. В рядах врага могут быть такие твари, которые перемещаются мгновенно из одной точки в другую. Ну, почти что летают, будем так говорить.

     – Я уже знаю об этом, госпожа, – кивнул Стефан.

     – Как?! – удивилась Кейтлин. – Откуда?! Я и сама бы не вспомнила про них, если б не один человек.

     – Меня предупредила одна рыжая эльфийка из тёмных. Она была здесь ночью, помогала с обороной.

     – Асшанти?!

     – Да, по-моему, так её и зовут. Вы с нею знакомы?

     – И даже очень хорошо. – Кейтлин заулыбалась, вспоминая их приключения, но тут же спохватилась и придала лицу серьёзное выражение. Затем взглянула вниз и, окинув взглядом новобранцев, произнесла:

     – Вилон, оставь нас со Стефаном наедине на несколько минут.

     Воин кивнул и полез вниз по лестнице.

     – Слушай, Стефан, – сказала она тихо, когда их осталось двое. – Сколько у тебя тут новобранцев?

     – Да десятка три наберётся. А в чём дело?

     – Ничего подозрительного не замечал за ними?

     – Да вроде бы нет, – удивлённо приподнял бровь воин и спросил заговорщицким тоном: – А что? Что-то нечисто?

     – Да понимаешь, какая история. – Кейтлин замолчала на мгновение, подыскивая слова. – В общем, девчонка тут среди них могла затесаться.

     – Ничего себе компот! – Стефан был явно обескуражен. – Я, конечно, ещё не каждого в лицо знаю, но по малой нужде вроде бы все стоя ходят.

     – Стефан! – Кейтлин хлопнула его по плечу. – Не мог как-то поделикатнее?

     – Простите, Кейтлин, – улыбнулся воин и развёл руками. – Объяснил как мог.

     – Ну хорошо, ты всё равно поглядывай тут, – сказала она ему. – И это только между нами, понял? Если выявишь кого, сразу дай знать.

     – Само собой разумеется.

     Минуту постояли молча, глядя вдаль, на хмурое небо, затянутое пепельным, серо-бурым маревом. «Тёмный вестник из холодных земель расправил свои крылья», – вспомнились Кейтлин слова Джалиба.

     – И вот он простёр их уже сюда, – тихо произнесла она.

     – Вы что-то сказали, Кейтлин?

     – Да так, ничего. Мысли вслух. Ладно, Стефан. Продолжайте готовиться, а мне пора на свой рубеж обороны.

     Кейтлин немного постояла в нерешительности, но потом не сдержалась и крепко обняла Стефана.

     – Держитесь! – произнесла она.

     – Пусть сопутствует нам удача, госпожа, – ответил воин, слегка прижав её к себе. – Надеюсь, ещё увидимся.

     Она только кивнула в ответ и, надев шлем, стала быстро спускаться вниз, чтоб не разреветься в голос. Кейтлин очень хотела верить в лучшее, но в глубине души всё же осознавала тот неумолимый факт, что шансы выжить у защитников форта ничтожны. И эта мысль терзала её изнутри, безжалостно сжимая сердце ледяной хваткой.

     Внизу её уже ждал Тергон, Кейтлин взобралась на коня и направилась к воротам, створы которых распахнули стражи. Она проезжала и вглядывалась в лица тех, кому придётся остаться за стенами форта. Ей очень хотелось сказать что-нибудь воодушевляющее, но все слова, что приходили на ум, казались сейчас пустыми и неубедительными. В итоге она так и выехала наружу, ничего не сказав на прощание защитникам Арчерса.

     «И пусть, – подумала Кейтлин. – Все слова будут потом. После битвы».

     Она ехала вперёд, ловя себя на мысли, что всматривается в узкую, едва видную голубую полоску неба далеко на юго-востоке. Там оно ещё было чистым, там ещё видели солнце, которое здесь было скрыто серой мглой, становящейся всё более тёмной вплоть до антрацитово-чёрной на севере.

     «Да пребудет с нами великая сила!» – подумала Кейтлин и, крепче сжав поводья в руках, пришпорила коня.

                ******
     Тихий стон вывел его из того состояния полузабытья, навеянного нахлынувшими воспоминаниями. Вууль сел, с трудом разлепив отяжелевшие веки. «Хельмар». Да, теперь он вспомнил. То, что раньше было сокрыто в глубинах его подсознания, что лишь изредка проскальзывало мимолётными тенями, вырвалось на волю. Он вспомнил своё настоящее имя, которое почему-то казалось чужим, свою семью, которой больше не было, своё прошлое, которое мало чем отличалось от настоящего. Нувлигер Вууль, кто не обрёл ничего, кроме своего прошлого, и убийца Хельмар, кто всё уже давно потерял. Между ними, по большому счёту, не было никакой разницы. И теперь Вууль даже не знал, что лучше: жить во мраке неведения или до конца своих дней носить в сердце тяжесть невосполнимой утраты. Что-то непривычно защипало глаза, скользнуло по щеке, оставляя влажный горячий след на ней. Вууль провёл ладонью по лицу, с удивлением обнаружив на ней влагу. Он снова плакал, впервые за долгие годы, которые провёл на службе у некромантов. Рядом снова послышался стон:

     – Боже, моя голова!

     Этот тихий, жалобный голос отвлёк Вууля от невесёлых размышлений. Он повернулся на звук.

     – Моя бедная голова! – Миэль подавала слабые признаки жизни.

     – Чёрт меня раздери! – радостно улыбнулся нувлигер. – Да ты жива, ушастенькая!

     Он подполз ближе к эльфийке – благо, боль в груди беспокоила его уже гораздо меньше – и потряс её за плечо.

     – Эй, Миэль, ну как ты?

     – Ох, не трясите меня! – заныла эльфийка. – Голова, моя голова. Она сейчас отвалится к дьяволу!

     – Ничего, как-нибудь постараемся удержать её на месте, – утешил Вууль. Он осмотрел голову Миэль, после чего добавил: – Сейчас, потерпи немного.

     Нувлигер оторвал от пришедшей в негодность после встречи с мантикорой рубахи лоскут и, ещё раз оглядев эльфийку, снял у неё с пояса небольшую серебряную фляжку. Потряс ею, убедившись, что в ней что-то ещё есть. Он сильно сомневался, что там может оказаться пиво, но тем не менее открыл и понюхал: вода, простая вода. Внезапно Вууль осознал, что ужасно хочет пить. Губы пересохли, запершило в горле. Глоток воды, хотя бы один! Но жидкости было не так уж и много, надо было экономить. Вууль смочил лоскут и принялся аккуратно счищать запекшуюся кровь с лица и волос Миэль. Затем осторожно протёр края большой ссадины на виске эльфийки и только покачал головой, удивляясь везучести этой белобрысой дурёхи. Воистину, простакам везёт в жизни. Обстоятельства, которые для кого-нибудь другого могли стать фатальными, оборачивались для Миэль малой кровью. Вернее, крови на этот раз было достаточно, но тем не менее эльфийке чертовски повезло. Придись удар чуть выше, или размахнись нападавший посильнее, и тогда Миэль можно было смело выписывать пропуск на тот свет. А так она отделалась лишь ссадиной, которая хоть и была довольно глубокой, но смертельной опасности всё же не представляла. Максимум, что грозило эльфийке ближайшее время, так это головокружение и лёгкая тошнота от сотрясения. Вууль взглянул на тяжёлый боевой молот поверженного противника и снова покачал головой, лишний раз убеждаясь в верности своих размышлений.

     «Везучая ты, ушастенькая! – подумал нувлигер. – Во всяком случае, гораздо везучее тех, кого мне доводилось знать. И уж тем более меня».

     Ссадина на виске эльфийки начала кровоточить, и он принялся промакивать её влажным лоскутом. Миэль с трудом разлепила веки.

     – Что случилось? А? – тихо произнесла она. Миэль перевела взгляд на Вууля, с непониманием разглядывая нувлигера, словно после глубокого, долгого сна. Наконец, память подсказала ей, что этого человека, вероятно, стоит опасаться.

     – Ву... Вууль?! – Миэль попыталась приподняться на локтях и отползти, но сил на это у неё пока не было.

     – Спокойно, ушастенькая, всё хорошо, – улыбнулся ей нувлигер и добавил: – Теперь уже хорошо.

     – Я ничего не помню. Что произошло? И где Олден? – повела она глазами вокруг.

     – Совсем ничего не помнишь? – спросил Вууль.

     – Помню, как вышла из Источника, как Олден что-то кричал мне и бежал навстречу. А потом ничего, провал. – Она снова огляделась. – А где Олден?

     – Неподалёку от входа скрывался враг, Миэль, – не ответил ей на вопрос Вууль. – Вероятно, его послали приспешники Мишгош. Он ударил тебя молотом по голове. Ну, то есть не ударил, а слегка задел, но ссадина всё же есть. – Нувлигер вновь успокаивающе улыбнулся эльфийке. – Тебе очень повезло, Миэль. Ты вообще чертовски везучая.

     Эльфийка чуть приподнялась на локтях, глядя ему прямо в глаза. Он с трудом выдержал этот взгляд.

     – Что с Олденом? Где он?

     Вууль понял, что тянуть время больше не удастся.

     – Видишь ли, Миэль, – он осторожно положил руку на плечо эльфийке, – Олдену не повезло так, как тебе.

     – Что? – Миэль широко раскрытыми глазами смотрела на него. – Он не… Нет! Я не верю тебе! Это всё ты! Всё ты!!

     – Миэль, клянусь...

     – Убирайся! – Она сбросила его руку.

     – Миэль...

     – Уходи! Оставь меня!

     – Да послушай же! – Вууль схватил эльфийку за плечи и слегка встряхнул. – Я говорю тебе, что я не имею к этому никакого отношения. Олден погиб, и ценой этого спас наши с тобой жизни. И теперь наш долг сделать так, чтоб его гибель не была напрасной! Ты слышишь меня?!

     Миэль с каким-то безразличием смотрела на него, а из её глаз ручьями текли слёзы.

     – Это ты. Это всё ты. Ты всегда не любил Олдена, был ему врагом, – тихо заговорила эльфийка. – А теперь он мёртв, мёртв по твоей вине. Из-за тебя.

     – Не говори так, Миэль.

     – Уйди. Оставь меня. Я хочу побыть одна.

     – Хорошо. – Вууль тяжело вздохнул и отпустил эльфийку.

     Она тут же свернулась калачиком на земле, подтянув колени чуть ли не к самому подбородку и обхватив их руками. До нувлигера донеслись звуки едва сдерживаемых рыданий.

     – Хорошо, – повторил он. – Пусть будет по-твоему.

     Вууль поднялся и побрёл прочь, низко опустив голову.

     «Она права! Тысячу раз права! – мысленно отчитывал себя нувлигер. – Если бы я рассказал всё сразу. Если б не утаил своей связи с Дейдрой, то Олден, возможно, остался бы жив. А так попробуй теперь вытащить её отсюда. Ведь она и шагу не сделает…»

     Внезапная догадка оборвала ход его невесёлых мыслей.

     – О, дьявол... – только и смог прошептать Вууль, чувствуя, как всё внутри него холодеет. Дейдры больше не было, он знал это, чувствовал произошедшие в нём изменения. К нему вернулась память, он изменился. А что, если он утратил способность?..

     – О, дьявол, – снова тихо прошептал он, оборачиваясь назад. Миэль по-прежнему лежала на земле спиной к нему. Её хрупкие плечики, да и всё маленькое тельце содрогались: эльфийка тяжело переживала утрату друга, с которым её связывало так много тёплых воспоминаний.

     «Не подпустит она меня сейчас, – подумал Вууль, сокрушённо покачав головой. – Ей нужно время, чтобы прийти в себя, а сидеть здесь и ждать, пока она успокоится, нет смысла. Опасности нет, иначе мы уже давно были бы мертвы. А я должен проверить. Мне нужно убедиться».

     Бросив последний взгляд на Миэль, Вууль побежал к месту их появления. Боль в груди, которая уже совсем было успокоилась, вновь кольнула где-то под рёбрами.

     – Пошла к чёрту! – стиснул зубы нувлигер. Он вспомнил страшную рану на груди Олдена, но тот, тем не менее, смог подняться. Именно тогда Вууль почувствовал огромное уважение к павшему воину, поскольку не знал, смог бы на его месте совершить подобное. Ведь этот ушиб, который временами заставлял его морщиться от боли, не шёл ни в какое сравнение с развороченной грудью Олдена. Под рёбрами снова кольнуло.

     – Заткнись! – зло выкрикнул нувлигер и ускорил темп, скривив лицо не столько от боли, сколько от презрения. Презрения к самому себе, к своей слабости. Впервые в жизни он почувствовал, что уступает кому-то равному. Олден оказался сильнее его и духом, и телом. Значит он не был равным Вуулю, а был выше его. И дело тут было совсем не в росте.

     Нувлигер закусил губу, чувствуя, как вновь защипало в глазах.

     – Слабак! – процедил он сквозь зубы и резко остановился. Он был на месте. В этот раз никаких приключений с поисками пути не случилось.

     «Просто ты очень хочешь найти, поэтому и не можешь», – вспомнились ему слова эльфийки. Сейчас он не хотел найти, просто не думал об этом. Бежал, размышляя совсем о другом. Вууль медленно подошёл к тому месту, где они появились, он хорошо запомнил его. Но сейчас его что-то пугало.

     «А вдруг ничего не выйдет?!» – с ужасом пронеслось в его голове.

     – Замолчи! – вслух сказал Вууль самому себе. – И успокойся!

     Несколько минут он глубоко дышал, приходя в себя, заставляя сердце биться спокойно и размеренно. Это удалось ему не сразу.

     – Всё получится, – произнёс нувлигер и, улыбнувшись, закрыл глаза. – Давай.

                ******
     Весь день Кейтлин не находила себе места, как это обычно и бывает накануне какого-нибудь важного и волнующего события. И, пожалуй, грядущая битва более чем подпадала под это определение. Кейтлин несколько раз выезжала на место возведения баррикад, чтоб лично убедиться в их надёжности. Объезжала верхом своё подразделение, проверяя настрой и экипировку воинов. Отдавала какие-то распоряжения и указания, которых сейчас уже и не могла вспомнить. По сути в этой её суете не было особого смысла, поскольку вокруг было много опытных воинов и командиров, которые были более сведущи в военном деле, чем она. Чего стоил один только Тергон, который уже собирал воедино всех паладинов. Алвик и Теодор тоже усиленно занимались подготовкой, в последний раз проверяя каждую деталь, поскольку в битве мелочей не бывает. Любая незначительная оплошность могла привести к разительным потерям, которых люди и эльфы просто не могли себе позволить.

     В итоге, окончательно выбившись из сил, Кейтлин уединилась в своей походной палатке. Она уже и так чувствовала себя пятым колесом у телеги и поспешила скрыться с глаз, чтоб не нагнетать лишней паники. «Как мало я, всё-таки, знаю и умею!» – мысленно корила себя Кейтлин. Ей вспомнилось, как Йон непроизвольно назвал её соплячкой. Пусть он произнёс эти слова необдуманно, но именно таковой она сейчас себя и ощущала. Неизвестно, как долго Кейтлин ещё была бы наедине со своими невесёлыми мыслями, но в этот миг полог палатки отдёрнулся, и в образовавшуюся щель просунулась чья-то голова. Тусклый свет масляной лампы не позволял разглядеть лица визитёра, видны были только пышная шевелюра и длинные уши, выглядывающие из-под неё.

     – Ага! – произнесла голова, обнаружив Кейтлин. Этот голос она не спутала бы ни с чьим другим.

     – Асшанти!

     – Ага! – вновь произнесла голова, то ли подтверждая её догадку, то ли просто повторяя сказанное. Полог разошёлся шире, и гибкая фигурка эльфийки проскользнула внутрь. – Я тут себе ноги до самой задницы стёрла, разыскивая её, а она дрыхнет!

     – И вовсе не дрыхну! – возмутилась Кейтлин. – Я тут план обдумываю!

     – Ясно, – только и произнесла Асшанти. – Бросай свой план и пошли со мной.

     – Куда? Что-то случилось? – Но эльфийка уже выскочила из палатки. Ничего не оставалось, как последовать за нею.

     Кейтлин вышла наружу, Асшанти ждала её возле входа.

     – Что ты там опять затеяла, егоза? Сейчас не время искать новые приключения.

     – Да не в приключениях дело. – Эльфийка шумно поскребла ухо и уставилась на неё своими синими глазищами.

     – Да что случилось? Ты какая-то загадочная.

     – Понимаешь, мы тут перехватили двух подозрительных типов.

     – Что значит перехватили? Где? Что за типы?

     – В Прилесье. Они вышли прямо на наш патруль.

     – Кто такие?

     – Да чёрт их разберёт! Два здоровенных амбала с полным отсутствием мозгов! Мы их хотели было сами допросить, но из них разве что пару слов за час вытянешь.

     – И что говорят?

     – Да бубнят лишь, что их послали Олден и Миэль, и что им необходимо поговорить лично с госпожой Кейтлин.

     После этих слов эльфийка расплылась в улыбке, задорно подмигнув ей:

     – С тобой, то бишь, ясно?

     Кейтлин скорчила гримасу, в шутку погрозив Асшанти пальцем:

     – Вот засранка, и молчала! Любишь поиграть на нервах! Поехали, где эти двое?

     – Да не надо никуда ехать, мы сами их доставили. Они тут, недалеко, иди за мной.

     Асшанти призывно махнула рукой и направилась куда-то в сторону. Кейтлин последовала за нею, искусно лавируя меж снующих туда-сюда воинов и стараясь не потерять из вида эльфийку. Благо, ярко-рыжая шевелюра Асшанти была хорошим ориентиром. Через несколько минут вихляний в толпе они подошли к группе воинов, которые собрались кольцом и что-то бурно обсуждали. Завидев Кейтлин, толпа стала расступаться, приветствуя свою госпожу. Пробравшись внутрь, она увидела следующую картину: двое здоровенных детин, похожих друг на друга как две капли воды, сидели прямо на земле, хмуро разглядывая допрашивающего их командира одного из звеньев.

     – Ваше молчание ни к чему хорошему не приведёт, – продолжал тем временем воин, он пока не видел Кейтлин. – Или вы сейчас же говорите всю правду, или я прикажу...

     – Что здесь происходит? – Кейтлин подошла сзади, и командир даже вздрогнул от неожиданности, резко обернувшись в её сторону.

     – Госпожа, – воин приветствовал её кивком головы, – тёмные перехватили и доставили к нам этих двух странных субъектов. На все вопросы они отвечают лишь то...

     – Позвольте мне самой допросить этих двух, – прервала его Кейтлин, оттеснив воина в сторону. С минуту она внимательно рассматривала здоровяков, переводя взгляд то на одного, то на другого. Те же, в свою очередь, тупо глядели на неё.

     – Кто вы такие и откуда пришли? – решила нарушить Кейтлин затянувшееся молчание.

     – Э-э-э, – протянул басом один из громил, взглянув на второго, после чего вновь уставился на неё. – Кейтлин?

     – Госпожа Кейтлин! – жёстко произнесла девушка, делая акцент на первом слове. Она позволяла называть себя по имени лишь самым верным друзьям и соратникам, и то лишь тогда, когда была с ними наедине.

     Второй громила ткнул локтем в бок говорившего, словно вразумляя, мол: ты что, офигел?! Тот тут же исправился:

     – Ох, простите, госпожа Кейтлин! Нас тут послали Олден и Миэль, чтобы…

     – Стоп-стоп-стоп! – Девушка не дала договорить детине, выставив перед собой руку ладонью вперёд. – Давайте-ка по порядку. Для начала, как вас зовут?

     – Ну, э-э-э, – здоровяк громко шмыгнул носом после чего изрёк: – Кость и Горох.

     – Я имею в виду ваши имена.

     – Ну-у-у, эта-а-а, – громила почесал затылок, бросив недоумённый взгляд на напарника. – Я Кость, а он – Горох.

     Кто-то сдавленно кашлянул в толпе, послышались смешки и перешёптывания.

     – Ладно, пусть будет по-вашему. – Кейтлин придала лицу суровое выражение, и воины утихли. – Тогда расскажи мне, гм-м, Кость, кто вы такие и как сюда попали?

     – Ну-у-у, значит, – начал Кость своё повествование так, словно выдумывал историю по ходу дела, – мы работали грузчиками в порту Алх-Иссана, работа была тяжёлой, а платили мало. – Здоровяк шмыгнул носом и провёл под ним кулаком. – Ну, мы с братом прихватили ночью кой-чего из вещей хозяина, да и смылись в пустыню. Хотели добраться до Лайи или Кохлеша, но сбились с пути и чуть не сгинули в Зыбучих Песках...

     – Это в мёртвом городе, что ли? – перебила Кость Асшанти и взглянула на Кейтлин, словно извиняясь за своё вмешательство. Та лишь кивнула головой, мол, задавай уточняющие вопросы, если что.

     – Ага, – взглянул Кость на эльфийку, после чего опять обратил свой взор на Кейтлин. – Ну, забрели мы, значит, в Зыбучие Пески. Ни еды, ни воды, хоть ложись и помирай. Вот тут-то на нас и набрели Олден с Миэль, слава небесам.

     – Как они выглядели? – поспешно задала вопрос Кейтлин, хотя и понимала его бессмысленность. Если эти двое подосланы врагом и тот придумал им эту легенду, то уж наверняка описал им её друзей.

     – Ну, – взял слово второй здоровяк. – Он такой высокий, широк в плечах. Ну, поменьше нас, конечно. – При этих словах Кейтлин криво усмехнулась: что правда, то правда, эти двое были огромны как тролли. Да и выглядели не лучше. Здоровяк, тем временем, продолжал: – Волосы у него тёмные. А девчонка, э-э-э, то есть Миэль, она маленькая такая, тоненькая, волосы светлые, костюмчик у неё зелёненький такой, с капюшоном. Ну, лук и стрелы в колчане, меч ещё.

     – Ладно, – махнула рукой Кейтлин. – Что дальше?

     – Ну, – снова заговорил Кость, – сдыхаем мы там, значит, а тут они. Помогли нам, воды дали да поесть немного. Ну, эта-а-а, а в уплату долга, значит, велели идти к Арчерсу и найти там Кейтлин. – Здоровяк кашлянул и тут же поправился: – То есть госпожу Кейтлин.

     – А вы так сразу и разбежались? – язвительно вставила Асшанти.

     – Ну, а что нам делать было? Назад в Алх-Иссан нам нельзя, в Серебряные Города тоже. А сгинуть в какой-нибудь дыре, вроде Салихфата или Марука, мы завсегда успеем.

     При упоминании о Салихфате Асшанти аж передёрнуло.

     – А вы думаете, что тут вас ждёт тишина и покой? Вы хоть знаете, что здесь ожидается? – спросила Кейтлин.

     – Ну, эта-а-а, – снова шмыгнул Кость и взглянул на напарника. – С мертвяками, эта-а-а, биться, что ли?

     – Да не просто с мертвякми, – нарочито подчеркнула Кейтлин. – Тут будут орды, полчища, легионы нежити! Она движется на юг, вслед за караванами с беженцами. Наша задача – не пропустить их! Это вам ясно?!

     – Да ясно, конечно, – Кость мельком глянул на напарника, словно ища поддержки с его стороны. – Только вот Олден…

     – Капитан Олден! – перебила Кейтлин. – Привыкайте к военной дисциплине!

     Здоровяк на мгновение даже замолчал, опешив.

     – Ну, значит эта-а-а, капитан Олден велел нам найти вас и охранять.

     – Прямо так и сказал?!

     – Да, мол, чтоб ни один волос с вашей головы не упал.

     – У меня и так слишком много телохранителей, лишние мне не нужны. Будете делать то, что я вам скажу!

     – Нам велено ни на шаг от вас…

     – Хватит! Мои приказы не обсуждаются! Это вы можете усвоить?!

     Горох и Кость одинаково насупились, по-бычьи наклонив головы и уставившись на неё исподлобья.

     – Нам с вами велено, – подал голос молчаливый Горох. – И вы хоть что тут делайте.

     Кейтлин сложила руки на груди, плотно стиснув зубы. Ну вот что будешь делать с этими упрямцами?! В этот миг воздух прорезал звук боевого рога. Ему тут же откликнулся второй, третий. Словно вняв этому призыву, со стороны Прилесья раздался низкий звук горнов тёмных эльфов. Его тут же поддержала переливчатая, вибрирующая трель флейт лесных эльфов.

     Всё пространство в один миг наполнилось шумом, движением, голосами и звуком команд.

     – Строиться, строиться! Общее построение! – громко закричал командир, созывая своих подчинённых.

     Тут же, прямо на глазах у Кейтлин, воины, которые, казалось, находились в полном беспорядке стали собираться в отряды и звенья, начали формироваться крылья правого и левого флангов. Всё происходило так слаженно и чётко, что Кейтлин оставалось только мысленно поблагодарить всех командиров и опытных воинов, которым удалось в столь короткий срок так хорошо обучить новобранцев. Оставалось лишь надеяться, что и с оружием они обращались тоже неплохо.

     Асшанти посмотрела на Кейтлин:

     – Ну, я к своим, – произнесла эльфийка. Какое-то мгновение две девушки стояли друг напротив друга, а потом крепко обнялись.

     – Береги себя! – сказала Кейтлин, с трудом сдержав слёзы.

     – Как-то глупо звучит в преддверии того, что нас ожидает, – ответила эльфийка.

     – Знаю, – усмехнулась Кейтлин и всхлипнула, не удержавшись. – Но всё равно будь осторожна!

     – Постараюсь. – Эльфийка отстранилась от неё и очаровательно улыбнулась. Затем несильно ткнула Кейтлин кулачком в плечо. – Ты тоже береги себя.

     Асшанти прощально взмахнула рукой и побежала в сторону Прилесья, ловко лавируя в потоке воинов. В этот миг рядом, словно из-под земли, вырос Тергон верхом на коне.

     – Госпожа Кейтлин, пора! – Голос воина глухо звучал внутри шлема. – А это кто такие?!

     Девушка обратила взор на двух здоровяков, которые стояли молча, не шевелясь.

     – Это? Это со мной! – Она обратилась к Гороху и Кости одновременно: – Ладно, потом разберёмся. Пока держитесь рядом.

     Великаны довольно переглянулись, заулыбавшись.

     – Но не больно-то радуйтесь! – продолжила Кейтлин. – Будете выполнять каждый мой приказ! Беспрекословно! Ясно?!

     – Ясно, госпожа Кейтлин! – хором пробасили Кость и Горох.

     – Отлично! Сейчас некогда подбирать вам оружие и амуницию. Да и размеров таких, думаю, не будет. Придётся добыть в бою. – Она виновато взглянула на обоих, но тут же исправила эту оплошность, добавив суровым тоном: – Справитесь?!

     Здоровяки опять синхронно ухмыльнулись, и Кость выставил перед собой сжатый кулак, размером не уступавший её голове.

     – Не привыкать, госпожа Кейтлин, – прогудел он. – За нас не беспокойтесь. Главное держитесь ближе, а уж мы не подкачаем.

     – Тогда вперёд! – Кейтлин надела услужливо поднесённый ей шлем, опоясалась мечом и вскочила на подведённого жеребца. – Строиться! Строиться! – громко закричала она, подгоняя воинов. – Среднее крыло, слушай мою команду: занять позиции! Во имя Асхи, нас ждёт великий подвиг! Победа или смерть!!

     Она развернула коня и лёгкой рысью направила его к холму, на свой рубеж обороны. Кость и Горох побежали по бокам от неё, своими тушами раздвигая воинов и тем самым образовывая небольшой коридор.

     Час битвы приближался.

                ******
     Он долго не решался посмотреть вокруг, стараясь на слух определить, какие перемены произошли. Наконец Вууль всё же приоткрыл веки и не смог сдержать облегчённого вздоха. Наверное, он никогда ещё не испытывал такой радости от того, что оказался в стенах Некрополиса. Высокие мрачные своды и гробовая тишина не должны были пробуждать светлых чувств, но на этот раз нувлигер был искренне рад: у него получилось! А раз получилось один раз, то получится и в другой. Но думать об этом сейчас, а тем более проверять, не было времени – нужно было спешить.

     Бесшумной, скользящей походкой Вууль двинулся из Залов Странствия, внимательно прислушиваясь ко всяким подозрительным шорохам. Иногда он замирал на месте, скрываясь во мраке коридоров, но, убедившись, что опасности нет, продолжал движение. Так, короткими перебежками, он добрался до оружейной и тихо проник внутрь помещения. В нос сразу ударил запах разложения. Вууль медленно пошёл вдоль стоек, на которых раньше хранилось всевозможное оружие: сейчас все они были пусты. Ни одного, даже самого завалящего, ножа, словно корова всё языком слизала. Нувлигер прошёл ещё немного вглубь. Старик Скуф лежал лицом вниз, вокруг размозжённой головы натекла огромная лужа крови, которая уже давно засохла и почернела. «Вот и встретил ты свой конец, старый скупердяй», – подумал нувлигер без тени сожаления, слегка поморщился и, немного поколебавшись, направился к выходу: тут ему больше делать было нечего.

     Снова короткими тихими перебежками к выходу. Снаружи его встретили всё то же низкое небо в свинцовых тучах и тоскливо завывающий ветер. Каменистая тропа уходила вниз к нескольким постройкам для живых. Сейчас их стало ещё меньше: кузница Вицио и таверна Фильхафа были сожжены дотла. Постоялый дом Гора, как ни странно, уцелел, его вообще по-видимому не тронули. Это порадовало Вууля: он надеялся найти там свои немногочисленные вещи, а главное – ту целебную мазь, что всучил ему Фильхаф. Рана на плече действительно зажила быстро, может и с ушибом это зелье справится не хуже.

     Нувлигер двинулся вниз по тропе и через несколько шагов наткнулся на какую-то подозрительную кучу тряпья и ещё чего-то. Он подошёл ближе и ужаснулся: в куче смутно угадывались два человеческих тела, расплющенных и переплетённых настолько, что невозможно было отличить, где чьи останки. «Какая же армия должна была промаршировать здесь?!» – подумал нувлигер и, бросив последний взгляд на эту бесформенную лепёшку, практическую сровнённую с землёй, двинулся дальше. Внизу, возле обугленного остова таверны, он обнаружил ещё несколько таких «лепёшек», но некоторые тела, видимо те, кто успел отбежать подальше от основной массы врага, оставались неповреждёнными. В том смысле, что не были раздавлены десятками тысяч ног, как остальные. Вууль опознал Фильхафа, лежавшего с разрубленным горлом. Невдалеке обнаружилось тело Гора с практически оторванной головой; рядом с трупом валялся большой мясницкий тесак. Вуулю не составило большого труда определить, что именно он оказался причиной смерти хозяина таверны. «Что же тут у вас произошло?» – подумал нувлигер, но дольше задерживаться на месте не стал. Мёртвых уже не вернуть, а где-то там Миэль, которая дожидается его одна-одинёшенька. Эльфийка вряд ли смекнёт, куда он подевался, и начнёт паниковать. Нужно застать её до того, как она совершит какую-нибудь очередную глупость. Вууль, не долго раздумывая, зашёл в постоялый дом и замер внизу, прислушиваясь. Тишина царила в этом мёртвом месте, лишь ветер пел свою заунывную песню в стропилах чердака.

     Осторожно ступая по скрипучей лестнице, нувлигер поднялся и замер напротив двери в свою комнатку. Подумал немного, развернулся и зажёг масляную лампу на стене, сразу напротив входа в его жилище. Огонь выхватил из полумрака часть коридора и пару дверей, ведущих в соседние комнаты. Он уже протянул было руку, как вдруг волна леденящего ужаса окатила его с ног до головы. Вууль совершенно чётко представил себе, как дверь открывается, а там, в темноте, на стуле сидит фигура в чёрном балахоне с глубоким капюшоном. Сидит и смотрит на него, поджидает в мрачной тишине. Образ ненавистной Дейдры не хотел покидать нувлигера даже после гибели тарпринса, настолько прочно он засел в подсознании. Слишком долго он был в подчинении у зла, слишком глубоко оно залезло в его разум, чтоб теперь вот так просто уйти оттуда.

     Рука Вууля слегка дрожала, когда он вставлял ключ в замочную скважину и проворачивал его. Наконец раздался лёгкий щелчок, и дверь со скрипом приоткрылась. Нувлигер слегка толкнул её рукой, и она, продолжая противно скрипеть и потрескивать в старых несмазанных петлях, начала открываться, являя Вуулю внутреннюю обстановку его комнатки. Огонь лампы осветил маленькое окошко почти под самым потолком, выделяющееся едва различимым пятном на стене, кровать с соломенным матрасом, покрытым старым шерстяным одеялом. Дверь продолжала со скрипом отворяться. Вот показалась специальная стойка для его доспехов; тускло блеснул чёрный нагрудник; шлем, поножи и наручи тоже были на месте, где он их и оставил в последний раз. Но Вууль даже не обрадовался этому, он с замиранием сердца продолжал следить за медленно открывающейся дверью. Показались маленький шкаф, где должно было быть несколько рубах и ещё кое-какое бельё, стол со стоящей на нём масляной лампой, стул, на котором сидел он сам во время их прошлого разговора с Дейдрой. Вууль напрягся, готовясь увидеть нечто страшное. Дверь открылась полностью, и он увидел второй стул, повёрнутый сиденьем в его сторону. Стул, на котором тогда сидела тарпринс. Пустой! Нувлигер облегчённо выдохнул, выдернул ключ из скважины и быстро вошёл внутрь, захлопнув за собой дверь. Только теперь он почувствовал себя в сравнительной безопасности.

     Первым делом он зажёг лампу на столе, затем снял с себя разодранный на груди доспех и пришедшую в негодность рубаху. Внимательно осмотрел и ощупал рёбра. Нет, переломов всё же не было, только сильный ушиб. Фиолетово-красное пятно большой гематомы расползлось на груди. Перво-наперво Вууль осторожно вскрыл плотное образование между рёбрами и слегка надавил, поморщившись; тёмная застойная кровь тонкой струйкой потекла вниз к животу. Немного подождав, нувлигер открыл шкаф и, недолго думая, располосовал одну из рубах, соорудив некое подобие бинтов. Достал склянку с мазью, оказавшуюся на месте, густо смазал лоскут и приложил на место ушиба к открытой ране. Затем, как смог, перевязался. Сменил бельё, облачился в толстую шерстяную рубаху, поверх которой уже надел доспех. Смазал механизм секретного лезвия наручей, после чего проверил его в действии: изобретение Вицио работало безупречно. Тонкое, острое лезвие с тихим шорохом выбрасывалось и задвигалось обратно. Верный клеймор занял привычное место в заплечных ножнах, на поясе в других ножнах, гораздо меньших по размеру, устроился кинжал. Четыре маленьких метательных ножа были помещены в специальные секретные кармашки поножей, по два с каждой стороны. В завершение Вууль надел длинный плащ и взял со стойки шлем. В последний раз окинул взглядом свою комнатку и быстро вышел в коридор, заперев дверь на замок. Лампы он гасить не стал: или потухнут сами, когда выгорит всё масло, или катись он ко всем чертям, этот постоялый дом! Гора не было в живых, а сам Вууль сильно сомневался, что вернётся сюда ещё раз.

     Нувлигер вышел наружу, собираясь вновь направиться в Залы Странствия, как вдруг заметил краем глаза какое-то движение возле остова сгоревшей кузницы. Инстинкты вновь сработали раньше, чем он успел понять, что же там всё-таки было. Вууль рефлекторно метнулся назад, практически слившись со стеной здания. Благо, та была тёмной, и он почти не выделялся на её фоне. Отсюда он стал наблюдать за происходящим. Его ожидание длилось недолго, вскоре из сгоревшей постройки появился человек, на ходу подтягивая и завязывая тесёмку на штанах. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтоб догадаться, чем он там занимался. Что-то смутно знакомое показалось Вуулю в телосложении этого здоровенного детины. А громила тем временем трусцой пробежал чуть дальше и, воровато оглянувшись по сторонам, нагнулся, поднимая что-то с земли. Через секунду нувлигер понял, что тот потянул кольцо и открыл крышку какого-то люка. Ещё раз оглядев всё вокруг, здоровяк спустился вниз, и крышка опустилась.

     – Ага, – тихо сам себе проговорил Вууль. – Ну, сейчас я разворошу ваше гнездо, подпольщики.

     Бегом и практически бесшумно нувлигер добрался до этого подземелья. Кольцо, да и сама крышка чётко выделялись на фоне светлой сухой земли, ведь некому было присыпать их сверху после спуска вниз. Поэтому все предосторожности громилы, что прятался там, были по сути напрасными: наблюдательному человеку не составило бы большого труда заметить этот люк. Вууль усмехнулся и подкованным каблуком сапога громко постучал по крышке:

     – Эй, там! Выходите, проверка документов!

     Тишина в ответ.

     – Я сейчас выкурю вас оттуда, так что выходите по-хорошему!

     Снова молчание.

     – Ну ладно! – проворчал нувлигер себе под нос и поскрёб по крышке, чтоб создалось впечатление, будто он накладывает что-то сверху. Затем подождал ещё с минуту и громко крикнул:

     – Поджигаю на счёт «три»!! Ра-а-з!

     Внутри раздался какой-то шорох, кто-то завозился.

     – Два-а-а!

     Послышался звук то ли отпираемого затвора, то ли ещё чего.

     – Три!!

     И в это миг крышка приподнялась, в образовавшейся щели блеснули чьи-то глаза, и грубый голос произнёс:

     – Ну?! Чего надо?!

     «Шоколада! – подумал Вууль и усмехнулся сам себе. – А что? Неплохая шутка, надо будет запомнить! Авось, пригодится для потомков».

     – Для начала увидеть, с кем говорю, – сказал нувлигер вслух и поторопил незнакомца: – Давай-давай, выбирайся.

     Внизу кто-то тяжело засопел, через мгновение крышка откинулась полностью, и на Вууля уставилось недовольная физиономия мордоворота. Пару секунд спустя рядом показалась ещё одна рожа, как две капли воды похожая на первую. И вот теперь-то нувлигер вспомнил обоих: это они когда-то пристали к нему в таверне Фильхафа.

     – Ба-а! – протянул Вууль, разведя руки в стороны и растянув губы в фальшивой улыбке. – Кого я вижу! Сколько лет, сколько зим.

     Один из здоровяков, тот что открывал люк, громко шмыгнул носом и, проведя под ним кулаком, изрёк:

     – Ага. Эта-а-а, бить будешь, да?

     – А есть за что?! – удивлённо приподнял брови Вууль.

     – Ну, эта-а-а...

     – А ты что там жуёшь?! – не дал договорить ему нувлигер и подозрительно взглянул на второго громилу, который усиленно работал челюстями.

     Тот чуть не поперхнулся, но потом проглотил что-то и пробубнил:

     – Вяленое мясо. С сухарём.

     У Вууля засосало под ложечкой: он вспомнил, что давно не ел.

     – Ещё есть?! – хрипло произнёс нувлигер и подался вперёд так, что первый здоровяк отшатнулся и чуть не полетел с лестницы, ведущей в подземелье.

     – Ну, есть кое-что, – насупился детина.

     – Тащи сюда!

     Громила на мгновение замешкался, а потом нехотя полез вглубь подземелья.

     – А ты чего стоишь?! – сурово взглянул Вууль на второго. – Иди и помоги другу!

     – Угу, – закивал головой тот и тоже подался вниз.

     – Мясо не забудь! – рявкнул нувлигер в темноту проёма и искренне улыбнулся, пока никто не видел.

     Он действительно был рад тому, что встретил живых людей, пусть и не лучшего сорта, в этой земле мёртвых.

                ******
     Кейтлин сидела верхом на коне и с беспокойством всматривалась вдаль. Там, впереди, чёрным монолитом проступали стены Арчерса. Был виден маленький пульсирующий огонёк: это горел факел на дозорной вышке форта. Где-то там сейчас Стефан или какой-нибудь другой воин наблюдал за горизонтом в телескоп. Ах, как ей хотелось бы, чтоб этот прибор был сейчас здесь! Кейтлин не терпелось самой заметить врага и первой отдать команду к готовности. Но девушка понимала, что телескоп необходим был там, за стенами форта. Именно его защитникам предстояло первыми вступить в бой, именно они должны будут дать сигнал остальным. Но что-то продолжало волновать Кейтлин, что-то необычное, и это была не предстоящая битва.

     Всё небо было затянуто серым клубящимся маревом, но кромешный мрак не царил вокруг. Даже та ночь, в которую она с Асшанти прибыла сюда на драконах, была более тёмной. С одной стороны, это было странно, но с другой очень даже хорошо: сражаться во мраке с руки нежити, но никак не людям. Разве что тёмным эльфам было бы всё равно. Но что-то помимо этих сумерек было непривычно для Кейтлин, только вот что? Наконец, она поняла: тишина. Тысячи воинов собрались сейчас здесь, но никто не издавал ни звука, глядя прямо перед собой. Ни один не разговаривал, не перешёптывался, не кашлял и не оглядывался по сторонам, что было бы вполне приемлемо при таком скопище народа. Лишь изредка доносились тихое позвякивание металлических доспехов, лёгкий перестук копыт и всхрапывание лошадей, шорох ткани боевых знамён, колеблющихся на слабом ветру. Люди же безмолвствовали. Каждый из них теперь был не сам по себе, но частью огромного, мощного существа, затаившегося и набирающегося сил перед предстоящей схваткой. И вот тогда Кейтлин испытала новое для неё чувство: она вдруг ощутила себя частью этого гигантского организма, называемого воинством империи. И не просто частью, но его головой, его разумом. Именно по её команде все эти воины, как один, ринутся в бой во имя Асхана и будут крушить врага, и стоять насмерть, если потребуется, и умирать, когда настанет их последний час. Кейтлин ощутила огромный прилив сил, всё её естество, каждая клетка наполнилась необыкновенной энергией, она почувствовала в себе силу тысяч воинов и готова была хоть сейчас сорваться в бой. Это её состояние словно передалось жеребцу: он тихо заржал и затанцевал на месте, нетерпеливо вздрагивая боками. Кейтлин молча погладила гриву скакуна, нежно похлопала его по шее, успокаивая. Зверь затих и вновь замер на месте. Кейтлин вновь молча устремила свой взор на горизонт. Уже недолго оставалось ждать.

     ... Йон был в составе правого крыла, которым командовал Теодор, и сейчас, сидя верхом на коне, молча смотрел туда, откуда должен был появиться враг. Он оставил Быстрого Марне, когда та покинула Арчерс вместе с детьми. Йону было очень нелегко расставаться со своим конём, к которому он сильно привязался за то время, что провёл в пути к форту, но выбора не было. Быстрый не был боевым жеребцом и мог запаниковать во время битвы, он и так много натерпелся в дороге. Из-за хромоты Йон не мог быть в пехоте: малейший толчок, и он будет сбит с ног и растоптан. В итоге, оставшись без верного скакуна, Йон, после долгих колебаний, всё же обратился к Кейтлин. Ему было неловко за то, что он требовал к себе отдельного внимания, но военачальница отнеслась к нему с пониманием и даже немного отчитала за то, что он сразу не подошёл к ней. Кейтлин лично подобрала ему скакуна; вороной красавец был сильным и выносливым и даже имя носил подходящее – Гранит. Теперь, сидя верхом, Йон удивлялся спокойствию коня. Быстрый уже давно начал бы нервничать и топтаться на месте, предчувствуя что-то недоброе, но Гранит был непоколебим, словно скала одноимённой формации. Скакун, защищённый стальной бронёй от шеи до крупа, спокойно стоял в ожидании команды, лишь изредка поводя ушами в сторону посторонних шумов. В правом крыле были в основном пехотинцы, всадников было всего двадцать вместе с командиром Теодором. Все вооружены мечами или топорами на длинных рукоятях. Йон тоже оставил свой лук, решив обойтись лишь оружием ближнего боя. Ему уже доводилось бывать на войне, поэтому Йон знал, что грядущая битва – это не просто бой в открытом поле. Он уже понял основные направления удара союзных войск и тяжёлой конницы, поэтому знал, что свободно маневрировать и вести стрельбу верхом на коне не удастся. Это будет давка, столпотворение, бойня, где всё решится в первые минуты столкновения. Если враг сможет прорвать оборону, то исход будет уже предрешён, если же нет, то ещё был смысл сражаться. В любом случае грядущая битва стоила того, чтоб принять в ней участие. Оставалось лишь ждать сигнала.

     ... Стефан шёл вдоль рядов новобранцев, выстроившихся в четыре шеренги. Их оказалось вдвое больше, чем он предполагал – аж шестьдесят человек. Все они стояли по стойке «смирно» и с трепетом сопровождали его взглядом, ловя каждое слово.

     – Не бойтесь ничего, помогайте друг другу и слушайте все команды старших! – говорил Стефан, тем временем стараясь внимательнее разглядеть каждого бойца. Он помнил, что Кейтлин говорила о возможно затесавшейся среди них девчонке. До сих пор ему не удалось выявить плутовку, но сейчас это было уже не столь важно. Что-либо предпринимать было поздно. Разве что взять её под свою опеку и попытаться спрятать получше, если им придётся совсем уж туго. Но для этого её нужно хотя бы обнаружить! А это было не так уж и просто: на всех новобранцах были надеты шлемы, скрывающие большую часть лица. Обмундирование тоже было практически идентичным, что также усложняло задачу.

     – Крушите врага, бейте его без страха, ибо эти твари вообще не имеют права топтать наши земли! – продолжал тем временем Стефан. – Они не имеют права жечь наши дома и поля, убивать наших матерей и отцов, жён и детей, братьев и сестёр!

     С этими словами он поравнялся с одним из новобранцев, довольно щуплым на вид.

     – Имя?! – грозно произнёс Стефан.

     – К-курт, г-господин, – заикаясь, ответил тот.

     Стефан обвёл взглядом всех собравшихся:

     – Запомните – отныне вы воины империи! Здесь сейчас нет господ! Я для вас воин-латник или командир Стефан, всё ясно?!

     Нестройных хор голосов ответил ему, но он простил им это. Волнение этих мальчишек, далёких от ратного дела, было вполне естественным.

     – Так как тебя зовут?! – вновь обратился Стефан к новобранцу.

     – Курт, командир Стефан! – чётко отрапортовал мальчишка на этот раз.

     – Молодец! – похвалил воин. – Сколько тебе лет?

     – Шестнадцать, командир Стефан!

     Стефан вновь обратился ко всем присутствующим:

     – Лгать своему командиру, равно как и товарищу по оружию – военное преступление! Запомните это!

     – Итак, сколько тебе лет?! – снова спросил он Курта.

     – Четырнадцать, командир Стефан, – негромко произнёс тот.

     – Та-а-ак, – протянул Стефан, – и что же ты здесь делаешь?

     – Сбежал, командир Стефан, – так же тихо ответил он. Но тут же вскинул голову, глядя прямо в глаза латнику. – Я хочу сражаться! Если вы отошлёте меня из форта, я всё равно вернусь назад!

     – Да куда ж теперь тебя отошлёшь? – и Стефан как-то совсем по-отцовски потрепал Курта по плечу. – Оставайся здесь и сражайся, как подобает воину.

     Стефан подёргал ремни, проверяя надёжность крепления амуниции Курта, слегка надавил тому на грудь, расправляя плечи и выпрямляя осанку. Поправил шлем, внимательнее разглядев лицо. Да нет, вроде мальчишка. Воин двинулся дальше.

     – А теперь слушай мою команду: всем снять плащи!

     Новобранцы недоумённо начали переглядываться, по рядам разнёсся шёпот.

     – Не обсуждать приказы! – слегка повысил голос Стефан, и те снова замерли, выровняв строй. – Плащ хорош в походе, как покрывало или подстилка, но в бою он будет только мешать! Поэтому – снять плащи!

     На этот раз все безропотно повиновались. Плащи были сняты и сложены у ног новобранцев. Стефан в последний раз оглядел всех. Постой-постой, а это кто там в третьем ряду? Ростом пониже остальных и фигура хрупкая. Плечи узковаты, да и вообще...

     Стефан уже открыл было рот, чтоб подозвать новобранца, но тут с вышки донёсся крик наблюдающего Вилона:

     – Командир Стефан!

     Латник резко обернулся, запрокинув голову:

     – Что?!

     Вилон перегнулся вниз через перила:

     – Идут!

     Стефан вновь обернулся к новобранцам:

     – Все по местам! Занять свои позиции! Старшинам групп распределить своих подчинённых!

     Затем он быстро залез на дозорную вышку и прильнул к окуляру телескопа. Картина, которую он увидел, даже его повергла в шок. Весь горизонт, насколько хватало глаз, светился мерзким зеленоватым огнём. Это свечение переливалось, мерцало, с каждым мгновением всё ближе подползая к ним. Было видно, как что-то шевелится, копошится там, то сходясь плотнее, то вновь рассеиваясь.

     Стефан оторвался от телескопа:

     – Зарядить камнемёты! Лучники на стену! Всем приготовиться к битве, достать оружие и по местам!

     Воины забегали, выполняя команды; натужно заскрипели толстые тросы, приводя в движение механизмы камнемётов; лучники заняли позиции у бойниц, приготовив оружие.

     – Продолжай наблюдение, – приказал Стефан Вилону, а сам быстро спустился вниз и поднялся на северную стену. Отсюда он будет руководить боем и здесь же будет сражаться с тварями, что сумеют пробраться внутрь.

     – Защитники, в мечи! Охранять расчёты машин! Лучники, приготовить стрелы! – отдал последние распоряжения Стефан, прежде чем надеть шлем, и принялся наблюдать за приближением врага, ожидая нужного момента для выстрела. Волна зелёного огня накатывала. До ушей донёсся странный высокий свист, тонкое завывание и другие невообразимые звуки, которые не способны были издавать живые существа. Мёртвые приближались.

     – Пробил час! – скрипнул зубами Стефан, сжимая рукоять меча.