Издатель. Насилуя собственную жену. Глава 11

   http://www.proza.ru/2014/08/05/1484


Жизнь потихоньку налаживается. Вместо кинувшей нас Л*** Ника откопала какую-то новую перспективную рукодельницу. Теперь они в четыре руки лихорадочно творят зависший проект, без зазрения совести эксплуатируя чужую идею, правда, замаскировав ее так, что не придерешься. Квартирка, из которой я выставил Лолитку, пока пустует, но у меня уже намечается вполне адекватная замена. Вот только эта злосчастная, досадная, тайная и крайне обидная для меня Никина связь продолжается.

Я уже не жалею, что не решился тогда выскочить и устроить грандиозный скандал с мордобоем. Ведь после было бы невозможно отыграть назад. По крайней мере, не выдал себя и пока могу притворяться ничего не замечающим, блаженным в своем неведении рогоносцем. Слабое, конечно, утешение.

Еще один сомнительный плюс состоит в том, что Ника из колючей злюки превратилась в добрую фею, каковой не была даже в разгар медового месяца. Дома царит идеальный порядок, мои рубашки и носки вовремя отправляются в прачечную и потом аккуратнейшим образом раскладываются по полочкам, холодильник ломится от лакомых блюд, на работе тишь да гладь. Гармония, от которой хочется выть…

Стас наконец-то достроил свой загородный домище и теперь хвастает перед друзьями и знакомыми, приглашая их на новоселье маленькими партиями.
Этой чести удостоились и мы.

У Ники прекрасное настроение, и даже мне перепадает чуть-чуть ласкового внимания за столом  (сижу рядышком и вообще стараюсь не упускать ее из виду). Но я-то отлично знаю, в чем дело. Напротив — молодой любовник, который еще не потерял в ее глазах чувства новизны. Тут же — неизбежные Лямины, словом, обстановка, как тогда, когда моя Никуля первый раз увидела Игоря. Даже загородные декорации почти такие же. Единственный новый персонаж — очередная безымянная подружка Стаса, но она не в счет. Напоминает ожившую Барби и глупа как кусок пластика. По сравнению с ней даже вышеупомянутая Лолитка могла бы сойти за Юма и Юнга в одном флаконе. На мой взгляд, в женской черепной коробке должна присутствовать хоть капля интеллекта, однако Стас придерживается иного мнения.

Во второй половине дня отсоединяюсь от осточертевшей теплой компании, тем более что почти все как-то незаметно разбрелись. Размеры территории впечатляют. Посмотрим, надолго ли у Стаса хватит денег и желания содержать столь размашистое поместье…
Ничего не изменится, если я буду сторожить преступную парочку и путаться у них под ногами. То и дело ловить голыми руками их амурные стрелы невыносимо больно. Пусть пересекаются в аллейках, скрываются в беседке… плевать…

Возвращаюсь в дом. На площадке между этажами меня ждет сюрприз — по лестнице вприпрыжку спускается Ника. На ней тонкая футболка, широкая цветастая юбчонка развевается и опадает над загорелыми резвыми ножками.

Я хватаю Никино запястье, сжимаю так, что хрустят косточки.
Перехватываю ее вторую руку, чтобы не успела пустить в ход остро отточенные коготки. Странно чувствовать рядом со своим раскаленным телом ее прохладную кожу. Ника пытается отдалиться от моих губ, отступает назад.

Осторожно, здесь уже ступеньки, не упади, моя прелесть! Впрочем, я тебя крепко держу…

Притискиваю Нику к обшитой фальшивым красным деревом стене. Извивается в моих руках, пытается освободиться, в глазах страх. Кажется, вот-вот раздастся пронзительный крик, но слышен только шепот:

— Ты с ума сошел?! Пусти!

Ну, уж нет, она не уйдет от меня сегодня. Ее женский инстинкт направлен на то, чтобы защититься, спастись, укрыться от насильника (ничего себе насильник, со штампом в паспорте и солидным супружеским стажем), но я уже знаю, что она скорее умрет, чем закричит.

ТЫ ВЕДЬ НЕ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ КТО-ТО УВИДЕЛ ЭТУ СТРАННУЮ СЕМЕЙНУЮ СЦЕНУ, ПРАВДА, НИКА?

А без постороннего вмешательства выбраться на свободу не удастся, женщина всегда слабее мужчины, даже если является чемпионкой по карате. К тому же, Ника не привыкла к подобному обращению. Что ж, не всегда ей должны целовать ручки и шептать комплименты на ушко. В этом мире у слабого пола не так уж часто спрашивают согласия. Пора и моей женушке понять это на собственном опыте.

У стены нашаривается нечто вроде узенькой полочки, и вот Ника уже оказывается на ней. Шелк юбки превратился  в неряшливый комок, слабая преграда в виде кружевных трусиков сорвана.

На секунду поднимаю голову, и в небольшом круглом оконце открывается любопытная перспектива.
На ядовито-изумрудном газоне компания, снова собравшаяся вместе, развлекается игрой в мяч. Словно в каком-то немом фильме, они бестолково машут руками и беззвучно смеются.

А у меня здесь взрослое кино.

Я вхожу в нее сразу, резко и грубо, мой застоявшийся дружок рвется в атаку.
Нике не просто неприятно, но и наверняка больно. Ничего, потерпит. Слишком долго я сам терпел, пока она устранялась от и так уже непростительно редких обязанностей, сумев свести на нет свою постельную повинность.

В круглой деревянной рамке все та же картина. Вот Игорь высоко подпрыгивает и перехватывает мяч.
Потом я теряю из вида немых статистов в окне, темные волны уже уносят меня на вершину неба, где собирается перламутровая дымка. Задержаться на остром краю наслаждения дольше… как можно дольше... Сдохнуть и воскреснуть заново…

Все кончено.
Мне хочется поцеловать Нику в бархатистый висок, погладить кончиками пальцев по щеке, благодарно уткнуться носом в ямочку над ключицей, вдохнуть миндальный аромат кожи. Как прежде…

Моя хватка ослабла.
Ника брезгливо отстраняется, выскальзывает из тесного пространства между моим телом и стеной, пытается привести в порядок одежду. Руки у нее дрожат... Ей, конечно, хочется скрыться как можно дальше от меня, но она медлит, не решаясь показаться кому-нибудь на глаза.

Я чувствую себя так, как однажды в детстве, когда зачем-то оборвал пестрой бабочке крылья, и она ползала по подоконнику, такая жалкая и непохожая на бабочку.

Оставляю Нику на площадке и выхожу на крыльцо. По небу неуклюже плывут облака, напоминающие жирных, раскормленных рыб. Когда только они успели слепиться из легкой дымки?..

Остаток дня получается скомканным и бестолковым. Погода портится, настроение у всех тоже.
Ника ни с кем не разговаривает, ни на кого не смотрит, держится рядом с Ляминой. Дуэнья из Ляминой так себе, но другой нет.

Игоря подчеркнуто сторонится. Перехватываю его удивленный,
разочарованный взгляд, украдкой брошенный на Нику.

Вечером, когда наконец-то едем  домой, с заднего сиденья, где устроилась Ника, отчетливо раздается:

— Я хочу с тобой развестись.

                http://www.proza.ru/2014/09/19/1237