Шнепхен или секс, он и по-русски секс

После двух лет пребывания в общежитии удалось мне, наконец, снять квартиру. Не что-то особенное. В социальном доме, где живут , в основном, выходцы из стран  Азии, Африки, Латинской Америки  и ...  бывшего Союза. Дом на перекрёстке шумных дорог, постоянно кричат под окном дети. Одна комната, без балкона, тёмная кухонка размером в три квадратных метра. Но зато есть ванна, по которой изрядно соскучилась; но зато не нужно с четвёртого этажа общежития  спускаться  в грязные душевые подвала. Конечно, можно ещё выискивать недостатки в квартире, но все квартиры, предлагаемые Штадтхаусом, были или хуже, или предлагались одновременно нескольким персонам и «почему-то» уплывали. А сама тоже ничего не сумела подыскать. Неумение жить, устраиваться сказалось и здесь. Себя не изменишь. И, конечно, незнание немецкого языка – один из главных и существенных моих недостатков, что приводило и приводит, увы!, ко всяким казусам.

Возможно, что этот пробел в моих знаниях сыграл немаловажную роль, когда я отдала социальному работнику список, как мне казалось, необходимой мебели. Я с удивлением обнаружила, что он вычёркивает практически все электробытовые приборы – электроплиту, холодильник и стиральную машину (ведь вы живёте одна, эти вещи вам не нужны);  были вычеркнуты занавесы и шторы – в доме имеются шайбы, защищающие днём от солнца, вечером от нескромных взоров. И уж, конечно, зачем мне письменный стол, настольная лампа и книжные полки – о какой учёбе и занятиях может идти речь в моём случае? Не понадобятс мне также ни электроутюг, ни лестница-стремянка, ни ковровое покрытие, а значит, и пылесос. Я и прежде понимала, что сумма будет невелика, а когда в списке оставляют лишь кровать, шкаф для одежды, стол и два стула (второй для гостей), далеко не разгонишься. И квартира долго остаётся пустой.

Узнаю от знакомых, что в Пютцхене(район города) есть мебельный лагерь под названием "Шнепхен"("Пустячок", "Мелочёвка",в котором можно приобрести не новую, конечно, но зато более дешёвую, чем в магазинах мебель. Посмотреть, что там имеется можно и без переводчика. Немного попетляв по переулкам и улицам, нашла лагерь. Мебели было много, но цены не низкие. То, что выплатит социаламт, явно не потянет даже на необходимое.

В один из огромных ящиков  скинута ( точнее не скажешь) различная ( в основном, бесполезная ) мелочовка – одиночные рюмки, стаканы, вазочки, деревянные предметы кухонной утвари, мягкие игрушки. Я нашла металлическую тёрку. У кого бы спросить о цене? Из двери помещения, возле которой стоит ящик, выходят двое мужчин – как сказали бы, два амбала, два Ивана, словом – косая сажень в плечах. Наверное, работники лагеря. Я спрашиваю о цене тёрки. Один из вышедших, явно выпивший (напомнил мне  Курочкина из  кинофильма «Свадьба с приданым») бесшабашным жестом вручает мне тёрку: «Костенлос (бесплатно)». «Я заплачу»,- бормочу я.

Наверное, двух моих фраз было достаточно, чтобы признать во мне иностранку, не знающую немецкого языка. Мужики,  рыжий «Курочкин» и его приятель, по моему мнению, был довольно интересный внешне брюнет, принялись меня расспрашивать. Пока шли стандартные вопросы ( типа тех, которые вдалбливают на различных шпрах-курсах) «Откуда  приехали?», «Когда приехали?», «Где живёте?», «Что вы здесь ищете?», я вежливо и односложно отвечала – может эти люди помогут с мебелью.

По-моему, мебельная тема их заинтересовала. И «беседа» продолжалась далее. Они думали, что я их понимаю. А я, как я думала, поняла следующее. Эти два парня работают водителями на огромных машинах, забирают у граждан ненужную им мебель, свозят её в лагерь, а также развозят по домам тем, кто приобрёл мебель в «Шнепхене». И эту часть беседы я поняла более или менее правильно. А дальше...

... Я поняла следующее. Мужики знают одну женщину, которая живёт неподалеку. Она мебель отдаст дёшево, потому что ей не хочется платить за доставку в лагерь. Вы оплачиваете доставку от её дома к вам домой. Это имеет смысл, так как вам всё равно пришлось бы оплатить доставку из лагеря к себе домой. Мебель можно посмотреть сейчас, и вы договоритесь о цене. Наверняка, вам это обойдётся дешевле, чем покупка в лагере. Я решила, что оба водителя непрочь заработать, и они всегда находят как клиентов, желающих избавиться от ненужной мебели, так и клиентов, стремящихся приобрести таковую по дешёвке. Словом, я им отвела мысленно роль маклеров. Может быть, подобный вариант имели в виду, мои знакомые, говоря о дешёвой мебели в лагере. Учитывая моё незнание немецкого, возможно, что мужики заработают на этом больше, чем в другом случае.

И вот я уже иду с этими гренадёрами. Они что-то оживлённо объясняют мне. Как мне кажется, мы идём довольно долго.У меня возникает грешная мысль: а не жулики ли они? Не хотят ли меня ограбить? И я объясняю, что у меня с собой денег нет – я хочу лишь взглянуть на мебель, а далее буду думать, хочу ли я её приобрести. Ребята смеются. Что-то говорят. Я улыбаюсь, сама не зная, чему. И интересуюсь, долго ли ещё идти. Да вот, машины здесь припаркованы. Мы подошли к стоянке. Как! Ещё на автомобиле куда-то ехать? Где же живёт эта женщина? И опять тревожная мысль – ну, вот, заведут куда-нибудь, захотят ограбить ( не поверили, видно, что у меня нет денег), разозлятся, что я не тот клиент, поколотят и оставят где-нибудь на свалке.

Недоуменный вопрос на лицах моих  «собеседников». О какой женщине идёт речь? Поняла ли я, о чём они говорили? Спрашивают, понимаю ли я английский. Я отвечаю, что очень плохо, что могу рассказать о столице Украины, но бытовой английский не знаю. И я нахожу следующий выход: « Я попробую повторить по-немецки то, о чём вы говорили». И пересказываю простыми словами, как я поняла их информацию о мебели.

Оба водителя смеются, держась за животы. А главное, они думают, что я над ними потешаюсь. И предлагают жестом сесть в автомобиль высокого блондина, а друг садится во вторую машину. Я продолжаю в недоумении стоять. Тогда темноволосый (и, по-моему, очень интересный) водитель пытается  медленно объяснить: «Вы понравились моему другу. Он хочет, чтобы вы стали его подругой. И он поможет вам с мебелью». Блондин тоже самое медленно произносит на английском. И добавляет слово, одинаково звучащее на русском, немецком и английским: СЕКС. «Но причём здесь я?». – думаю я. И начинаю дико смеяться – во-первых, потому что эти сравнительно молодые мужики обращаются ко мне, старой Фёкле; а во-вторых, из-за того, как я неправильно поняла смысл предложения, связав его с покупкой мебели. «Вы предлагаете секс мне? Но почему? Я ведь старая женщина. А вы молоды. Сколько вам лет? Почти сорок. Да, я на пятнадцать лет старше вас».

- Ну и что? Разве это плохо для женщины, если у неё молодой друг? –спрашивает интересный  брюнет. Моя  подруга старше меня на двенадцать лет, а мы уже девять лет вместе.
- Может это и неплохо. Но не имеет никакого отношениия ко мне. О чём я могу говорить с вашим  другом? Я не знаю немецкого.
- Занимаясь сексом, можно и не разговаривать, - вставляет «Курочкин». ( А  я думаю, что он несколько навеселе, поэтому так свободно и развязно разговаривает с незнакомой и пожилой женщиной). – Я вам не нравлюсь?

- Что он плох собой? – это уже повторяет красивый друг. «Ты-то получше», -думаю я, но вслух говорю вежливо (не дай Бог, обидеть пьяного!):
- Нет, что вы! Вы очень симпатичный мужчина. Я считаю, что у вас есть жена или подруга. А если нет, вы можете найти много молодых женщин, которые будут очень довольны и счастливы иметь такого друга, как вы. Зачем вам общаться с женщиной, не говорящей по-немецки и даже не понимающей языка?
Очевидно, мои слова подлили масла в огонь – ведь пьяному лучше не противоречить.

- Я не хочу немку. Вы видели, какие они страшненькие? Я хочу русскую женщину. Говорят,  что они очень любят заниматься сексом.
- Для меня это время прошло. А если уж вам так хочется иметь подругу из России, то подойдите в любое общежитие, вы найдёте молодую, красивую, свободную и даже хорошо знающую немецкий.
-А зачем же вы сюда приехали? – это вопрос темноволосого.

-Ну, как? У нас там очень тяжёлая жизнь.
- И у нас тоже. Вот Петер( он указывакт на блондина) работает и в сорок лет ещё живёт с родителями, без семьи. Дорого.
-У нас трудности с работой, - лепечу я.
-Здесь также нет работы.
-В России сильная криминогенная обстановка, терроризм, бандитизм.
-Но и в Германии много пеннеров, криминалитет и т.д.

Итак, мы стоим и препираемся целый час. По-моему, весь хмель из головы у мужиков вышел. «Но вы мне нравитесь, - говорит Петер. – Я хочу с вами встречаться – можно погулять на набережной, зайти в кафе, вместе послушать музыку».
«Нет, нет, извините, - говорю. – Мы друг друга не поняли. Видите, какое недоразумение бывает, когда не знаешь языка».

-Но я хотя бы подвезу вас домой, хочу знать, где вы живёте.
-Нет, не нужно.
-Или вы боитесь? (Он почти что угадал). Если вы хотите, я поеду с вами один, на автобусе.

Кстати, издали показался рейсовый автобус, и я рванула к остановке изо всех своих пожилых ног. А сидя в автобусе подумала: «Была бы ли я столь строга лет двадцать тому назад, если бы интерес ко мне проявил другой, темноволосый?»