Театральные зарисовки

Вчера, абсолютно случайно, удалось попасть в театр им. Максима Горького на иронический спектакль московского театра «Современник» - «С наступающим…». Забегая немного вперед, когда спектакль был почти уже закончен, и у актеров оставалось несколько фраз до финала, я еще раз поймал себя на мысли, что лучшие моменты в нашей жизни происходят спонтанно. Не запланировано, а именно вот так - нежданно-негаданно, в нужное время, в нужном месте. Но, обо всем по порядку.
Лишь только войдя в зрительный зал и взглянув на сцену, в голове с пугающей быстротой стали появляться непривычные мысли. И то, что лучшего времяпрепровождения в этот вечер я бы себе и представить не мог. И то, что глазам, привыкшим к мониторам, планшетам и огромным экранам, необходимо будет усиленно работать и пытаться уловить мимику актеров, ибо места нам достались аккурат на последнем ряду. За спиной холодные стены театра, впереди весь зал, над головой тягостный, нависающий “козырек” балкона. В общем, места не для “клаустрафобиков”. И только одно обстоятельство приятно ласкало мое самолюбие – я взял бинокль! Ах, сколько же возможностей дает это полезное изобретение зрителю. Тут тебе и походы в гардероб без очереди. Тут тебе и возможность увидеть больше нюансов, чем другие, невооруженные, зрители. В конце концов, если спектакль будет не интересен, можно будет незаметно направить его на какую-нибудь симпатичную барышню в зале. Но, не тут то было! Все мои ожидания, начали уверенно разбиваться о наш привычный российский быт. Сначала я обнаружил, что при обычной настройке, мой бинокль не соразмерено увеличивает картинку в левый глаз, тогда как в правом глазу изображение все еще остается размытым. Может, конечно, это особенность моего организма, но заплатить за бинокль и “таки” ни разу его не использовать, я, как человек в высшей степени рассудительный, просто не мог. Одним словом, я стал сжимать одну из половинок бинокля, искусственно сокращая расстояние между линзами. Кое-как бинокль стал мне подчиняться. Но мои разочарования на этом не закончились. Буквально передо мной, хрупкая, молодая девушка, демонстративно достала из под полы огромный полевой бинокль, сведя все мои самонадеянные превосходства на нет. Ну, вы понимаете, серьезный мужчина – маленький театральный бинокль, легкомысленная особа – огромный полевой бинокль. “Да что за день то такой сегодня…”, подумал я, но на мое счастье в это мгновенье начался спектакль…
Оставляя написание рецензий профессионалам, я лишь немного коснусь самого спектакля, дабы ясней донести до вас лейтмотив сего повествования. Действие происходит на огромной лестничной клетке дома, в котором проживает один из главных героев спектакля, некий Кирилл Цандер, известный, богатый телеведущий, в исполнении Леонида Ярмольника. На сцене стоит накрытый новогодний стол, несколько стульев, видна открытая дверь, в квартиру Цандера. За несколько часов до нового года, к нему приезжает Дед Мороз, чтобы поздравить его дочь. Однако жена, накануне повздорила с Цандером и уехала с дочерью к маме. Цандер пребывая в одиночестве, размышляя о ссоре с женой, узнает в Деде Морозе своего однокурсника, Мишку Громова, с которым 30 лет назад учился актерскому мастерству. Дед Мороз, голос которого предательски выдает Сергея Гармаша – еще один герой спектакля, актер, судьба которого не сложилась. Имея троих сыновей, и не в состоянии обеспечить должный уровень дохода, он вынужден подрабатывать на разных шабашках. Цандер оставляет Деда Мороза у себя, так как не хочет отмечать новый год один. Далее начинаются общие воспоминания, размышления, споры, ссоры, водка и даже немного мордобоя. Остальные действующие лица, задействованы в спектакле не так ярко. Они периодически появляются на сцене, придавая спектаклю какие-то свежие оттенки. Но перетянуть на себя внимание и, хоть на время, оспорить господство на сцене двух матерых мастеров, на мой взгляд, так никому и не удалось.
На всем протяжении спектакль буквально фонтанирует юмором, не давая нам опомниться и спокойно вздохнуть. Куда уж там натужным популярным телепрограммам, в которых смех нам навязывается из-за кадра. Но именно вот этот сумасшедший ритм и не дает возможности зрителю задуматься о серьезных вещах, которые затрагиваются в спектакле. В самом деле, ну нельзя же смеяться все время, и кому, как ни нашим драматургам об этом не знать. В спектакле поднимаются темы и об отношениях мужчины и женщины, и о Великой Отечественной Войне, и о наших ветеранах, и о нашем молодом поколении. И только тебе донесли какую-то глубокую, серьезную мысль, как тут же Сергей Гармаш вытворяет такое, что ты уже не помнишь, как тебя зовут. Куда уж тут успеть подумать о смысле и судьбах. Быть может так оно и задумано, спектакль то комедийный, но мне все-таки больше импонирует прием, когда комедия играется через трагедию, и человеку дают хоть немного времени подумать. И уж, коль скоро мы еще раз упомянули Сергея Гармаша, хотелось бы отметить следующее. Друзья! Многие из вас, упрекают меня в приверженности к крепкому словцу. Так вот, должен вам доложить господа, я, по сравнению с Сергеем Гармашом - агнец божий. В кромешной темноте, на какой-то огрызок бумаги, еле пишущей ручкой, я записывал его “перлы”, пытаясь попасть в короткие промежутки тишины, между оглушительным смехом зала. Должен признаться, мой русский стал намного богаче.
И вот, наконец, мы добрались до основной мысли нашего очерка. Если хотите, особая магия театра. Не являясь, к своему стыду, заядлым театралом и посещая в основном наш музыкальный театр, я был знаком с творчеством Сергея Гармаша и Леонида Ярмольника исключительно по их работам в кино. И для меня, Леонид Ярмольник был добротным, интересным, но не особо выдающимся актером комедийного жанра. Тогда как Сергей Гармаш, предстал предо мной фигурой значительной, ярко харизматичной, брутальной. Его персонажи выглядели убедительно, пугающе, вызывали множество эмоций, от трепета до сострадания, и заставляли признать его, как одного из ярчайших представителей отечественного кинематографа. Этого актера не возможно было безболезненно заменить, тогда как Леонид Ярмольник, в моем понимании, был не так уникален. С такими дерзкими представлениями я пришел на спектакль. И пропал.
Я не понимал, что происходит. Я испытывал чувства, которые испытываешь, когда все переворачивается сверху на голову. С момента появления Сергея Гармаша на сцене, я пытался понять, что с ним случилось? “Это ведь Гармаш? Ну да, Гармаш! Сергей!? Который в кино?..” Я отказывался его узнавать. Его огромная, убедительная харизма сжалась до размеров маленького человечка, которого я видел вдалеке. Его живой голос, звучавший со сцены, не выдавал того особого, грудного, хриплого тембра, к которому мы уже успели привыкнуть в кино, и от которого мурашки бегут по коже. Здесь, он уже не мог использовать свой коронный прием, когда он переходит на шепот, и начинает шипеть как гремучая змея, заставляя, буквально, трепетать перед ним. Его аура растворилась в огромном пространстве сцены, его голос потерялся в высоком зрительном зале, его привычная харизма таяла на глазах. И все, что осталось от могучего, неподражаемого Сергея Гармаша - это крепкие словечки, да эмоциональные брызги изо рта. Легкая косность в движениях окончательно разбила мои представления об этом колосе современной кинематографии. Нет, играл он хорошо. В момент блестящего прочтения им лирики Арсения Тарковского, я с замиранием сердца вслушивался в каждое слово. И это был, пожалуй, ярчайший момент спектакля. Но его образ… Образ Сергея Гармаша, созданный кинематографом, к которому я так привык, и которому я так верил, был разрушен навсегда…
Какой же огромной разрушающей силой обладает театр! Всего за какой-то час, он сумел развеять в прах, то, что формировалось годами, закладывалось с каждой пережитой и выстраданной ролью. Беспрекословную веру в персонажи Сергея Гармаша. Театр лишил его, казалось бы, такой мелочи - возможности использовать крупный план и говорить еле слышно, и он остался один на один со мной, как в жизни. И проиграл. Проиграл весь спектакль. А я хотел, чтоб он его прожил!! Видит бог, я искренне хотел ему поверить, всей душой, как раньше. Но так и не смог.
Да… Давненько я не испытывал подобных эмоций. Разрушить закоренелые убеждения сформировавшейся личности, да еще и так легко и не принужденно. Я уже, грешным делом, стал подумывать, что театр это не мое, я люблю оперу, там поют. Пусть там на каждом шагу и убивают главных героев, но таких потрясений, все же, не испытываешь. В расстроенных чувствах, я мысленно предложил себе ретироваться в буфет, и при помощи бутербродов и армянского коньяка, хоть как-то выровнять сложившуюся ситуацию. Аромат свежеиспеченного французского багета, откуда-то появившийся в воздухе, начал постепенно уводить мои мысли от спектакля. Возвращаться домой я собирался в мрачном расположении духа. И весь вечер мог бы пройти с легким привкусом  разочарованья, если бы не одно Но!
Ярмольник жил на сцене! Друзья! Я, практически как ИТАР-ТАСС, ответственно заявляю: в эти два часа, Леонид Ярмольник действительно был Кириллом Цандером, известным телеведушим, проживающим на той самой лестничной клетке. Метаморфозы, произошедшие с Ярмольником, не поддаются никакому разумному объяснению. Это магия, это действительно какая-то древняя африканская магия. Свободный полет мысли, импровизационная легкость бытия, настоящая,  не растраченная жизнь… Я не знаю какие еще эпитеты нужно подобрать, чтобы описать Леонида Ярмольника на сцене. Он буквально парил. Не п`арил, а именно пар`ил! Хотя иногда и п`арил, причем не хуже Сергея Гармаша. Его движения были удивительно раскованы. Лексикон не выходил за рамки приличия. А поведение Леонида Ярмольника на сцене, я бы сравнил с поведением ребенка, которого еще не успели заковать всяческие ограничения и комплексы, и он просто живет и радуется этому миру. Пленив зрителя своей искренностью, он, совершенно неожиданно, начинает шкодить, чем и завоевывает весь зал окончательно. То он, ложится спать, и представляет, что он едет в поезде, покачиваясь из стороны в сторону и “чух-чухая”. (Я и сам, иногда, так делаю, чтобы поскорее заснуть, чем и довожу свою девушку до… станции «Прекрати это немедленно!!!». Обычно она долго не выдерживает и перебирается на раскладушку, когда я подъезжаю к «Бологое».) То он, подшучивая над Гармашом, изображает сумасшедшего зайчика, беспорядочно прыгая по сцене и доводя публику до истерики. То он, внося свежий оттенок в свою игру, весьма достоверно оказывается в состоянии алкогольного опьянения, в то время как Сергей Гармаш, предпочитает оставаться в образе не пьянеющего мужчины. Да что греха таить, весь спектакль прошел под его дудку. Да он играл, но как же, черт подери, он был убедителен в своей роли! Как мартовский кот, который абсолютно уверен в своих вокальных способностях. А может, он просто играл самого себя, но это так и осталось для меня загадкой.
После первой сцены с Ярмольником, я получаю второе “сотрясение” за вечер. “Так, стоп! Давайте спокойно, не торопясь, все по порядку. Это Ярмольник? Да, Ярмольник! Леонид?? Да, да Леонид!!!” Нет, я категорически отказываюсь что-либо понимать. Как, такой обычный актер, которого я уже давно ассоциирую, разве что с членом КВН-овского жюри, мог так измениться? Что за театральная муза его укусила, и, я извиняюсь, в какое место? Если конечно можно так выразиться!? А как по вашему я должен был выражаться, если меня, буквально, изъяли из привычной системы координат и ввергли в неопределенность. Ожидания не оправдали, дерзость осадили, убеждения разрушили, и в довершении огорошили полной неожиданностью. Я был разбит. Как любимая хрустальная ваза. А потом склеен, но уже совсем по другому. Кому охота подбирать осколок к осколку? Обычно склеивают значимые части, а ненужную мелочь выбрасывают в урну.
Какой же созидающей силой обладает театр! Выходит, он может дать тебе крылья, а может сбросить в бездну, может раскрыть твои таланты, а может показать все твои недостатки, воодушевить, или ударить так, что ты уже и не захочешь в него приходить. Какой же непостижимой силой он обладает! Ни одному виду искусства не дано такой силы. И это чувствуется еще острее, оттого что ты находишься здесь и сейчас, и можешь повлиять на ход событий. Своими щедрыми аплодисментами ты поощряешь особо удавшиеся сцены и, как бы, “накручиваешь” атмосферу. Актеры начинают играть с большей отдачей, отдаваясь спектаклю и чувствуя кураж. Если уж на то пошло, ты сам, можешь встать, выйти на сцену и сказать какую-нибудь фразу. Да, тебя после этого выведут, и ты, как воспитанный человек, не позволишь себе подобной наглости по отношению к играющим актерам, но ты можешь это сделать. И ты понимаешь - все, что здесь происходит, уже никогда больше не повторится точь-в-точь. Это эксклюзив, который доступен только тебе, зрителям и актерам, тогда как, положим, кино достояние миллионов, и сколько раз не пересматривай “Титаник”, он всегда будет тонуть одинаково. Не знаю как вы, а я обожаю исключительные вещи. Коллекционеры гоняются за редкими монетами, олигархи приобретают подлинники картин в единственном экземпляре, кто-то собирает редкие книги. Даже в мире компьютерных игр, все ищут редкий артефакт – какое-нибудь “яичко дракона”, наделяющее тебя особой силой. В этот вечер, я открыл для своей эксклюзивной коллекции еще один потрясающий экземпляр. Театр.
И в заключение, для тех, кто продолжает думать: а чего мне ходить в театр, я и в кино все увижу!? Там красивые пейзажи, невообразимые спецэффекты, крупный план, те же актеры! Не увидите!!! А если даже и увидите, то далеко не все. В этот прекрасный вечер, театр перевернул мои представления о двух артистах, которых, как мне казалось, я знал как облупленных. Он показал мне их совсем с другой стороны. А может, это не он показал, а я увидел. Разделяя великое таинство спектакля, самосовершенствуется не только актер, но и зритель. Он учится слушать, его рассуждения становятся глубже, кругозор шире. А посему, чтобы окончательно не закостенеть в привычных стереотипах и сохранить былую легкость восприятия - идите в театр, господа! Идите в Театр!!!