Моему учителю М.И. Брагинскому посвящаю монографию, которая был опубликована в 2007 году
УДК 347.476
Отзыв на работу: Брагинский М.И., доктор юридических наук, профессор
Рецензент: Функ Я.И., Председатель МАС при ТПП Республики Беларусь, канд. юрид. наук, доцент.
Перевод долга в гражданских правоотношениях / .- Мн.: Амалфея, 2007.-…с
В монографии рассматриваются актуальные вопросы перевода долга, конструкции договора перевода долга, а также показана возможность использования перевода долга в качестве средства обеспечения обязательства.
Рассмотрен порядок налогообложения, как при переводе долга, так и при уступке права требования. Даны некоторые рекомендации по применению конструкции договора перевода долга в аспекте Указа Президента Республики Беларусь от 15.08.2005 г. № 373.
Для юристов-практиков, бухгалтеров и экономистов, а также для преподавателей и студентов юридических факультетов ВУЗов.
ПЕРЕЧЕНЬ УСЛОВНЫХ ОБОЗНАЧЕНИЙ:
ГК - Гражданский кодекс Республики Беларусь
ГК РФ – Гражданский кодекс Российской Федерации
ГГУ - Германское Гражданское уложение
ЕТК - Единообразный торговый кодекс США
ШОЗ - Швейцарский обязательственный закон
ФГК - Французский Гражданский кодекс
ВВЕДЕНИЕ
В современных условиях в Российской Федерации и Республике Беларусь происходит процесс преобразований, затрагивающий социально-политические и экономические стороны жизни стран. Ускорение политических и экономических реформ во многом зависит от уровня правового регулирования гражданско-правовых отношений. В частности, в организации и осуществлении хозяйственной деятельности, развитии предпринимательства на нынешнем этапе огромное значение приобретает совершенствование действующего законодательства. На дальнейшее развитие гражданско-правовых норм в условиях товарного обращения огромное воздействие оказывают договорные правоотношения, среди которых определенную специфику и предназначение имеет и договор перевода долга. В настоящее время происходит интеграция рынков России и Беларуси. В связи с этим особую актуальность приобретает разработка теоретических и практических предложений по созданию стройной системы договорных правоотношений по переводу долга.
Сфера применения договоров перевода долга, как свидетельствует практика, достаточно широка. В первую очередь - это хозяйственная деятельность субъектов хозяйствования, которые активно внедряют вышеуказанную форму в построение междоговорных связей. Существенную роль договор перевода долга играет в кредитных отношениях.
Актуальность рассматриваемой проблемы подтверждается тем, что правоотношения по уступке требования в институте перемены лиц в обязательстве урегулированы в достаточной степени, тогда как регламентация отношений по переводу долга осталась в неизменном виде. В настоящее время договор перевода долга применяется во всех сферах хозяйственной деятельности и составляет значительную часть объема всех заключаемых договоров субъектами хозяйствования.
Практика применения договоров перевода долга показала, что правовые нормы, регулирующие замену должников в обязательстве, недостаточно полно учитывают интересы сторон в договоре, а также представляют собой определенную обособленность, которая выделяется в самостоятельные правоотношения обязательственного права, т.е. возникает необходимость дальнейшего развития института перемены должников. В этой связи требуется не только приведение норм, регламентирующих динамику данной договорной деятельности, в полное соответствие с новым содержанием таких отношений в изменившихся социально-политических и экономических условиях, но и выделения их (норм) в самостоятельный институт договорного права.
Проведенные автором социологические исследования по вопросу необходимости расширения нормативной базы как в ГК Республики Беларусь, так и в ГК РФ, регламентирующие перевод долга, показывают, что 90 % опрошенных - за ее совершенствование.
Теории замены лиц в обязательстве появились еще в римском праве. В этот исторический период вполне обоснованно была показана сущность "пассивной" и "активной" делегаций и роль новации в прекращении первоначального обязательства. Примером тому является широкое использование экспромиссии (ехргоmissio), так называемой пассивной делегации, где на место прежнего должника вступал новый с согласия кредитора. Первоначальное обязательство при этом прекращалось путем новации - заключения договора между новым должником и кредитором.
Неординарный научный анализ по указанной проблеме провел выдающийся дореволюционный правовед Г.Ф.Шершеневич. В результате этого анализа был сделан вывод о том, что без согласия кредитора осуществить "пассивную" перемену лиц в обязательстве невозможно.
Значительный вклад в познание содержания перевода долга при наследовании (в силу закона) внес советский юрист В.И.Серебровский, который выделил долги в две группы: долги самого наследодателя и долги, возникающие в связи со смертью наследодателя.
Перемене лиц в обязательстве уделялось определенное внимание в советской и постсоветской юридической литературе. Разработке методологических и теоретических вопросов данной проблемы были посвящены отдельные главы в работах по обязательственному и договорному праву таких крупных ученых-правоведов, как И.Б.Новицкого, М.И.Брагинского, Ф.И.Гавзе, М.Г.Прониной, Л.Г.Русак, В.Ф.Чигира. Практически каждым автором при написании учебников и пособий по гражданскому праву включались вопросы замены сторон в обязательстве.
Исследования в области перевода долга, которые могут дать значительный эмпирический материал для фундаментального научного изучения, проводились и зарубежными авторами - В.Ансоном, Г.Ласком, Л.Ж. де ла Морандеером.
Определенную базу, содержание которой изложено в комментариях к ГК Республики Беларусь, по проведению системного научного анализа по перемене лиц в обязательстве подготовили Я.И.Функ и В.В.Хвалей. Однако имеющиеся научные разработки этой проблемы носят в основном локальный характер и входят в комплекс исследования других вопросов теории гражданского права.
Вместе с тем новые явления общественной жизни, практика развития договорных правоотношений, а также учет государственных интересов при построении и действии конструкции договора перевода долга требуют постановки и решения ряда новых задач в сфере договорного права. Так, до сих пор не определены понятие и сущность правовой конструкции договора, что не позволяет единообразно толковать содержание договоров при разрешении споров, связанных с переводом долга.
Как показывает практика, интерес к использованию договорной конструкции по переводу долга проявляется тогда, когда необходимо провести взаиморасчеты сторон и обеспечить исполнение обязательств.
Тема исследования была предопределена не только необходимостью решить уже обозначенные проблемы, но и желанием наиболее полно учесть интересы сторон, а также выявить вопросы, которые требуют своего незамедлительного решения. Важность проблемы мотивируется и тем, что большинство работ в ее русле написаны до формирования рыночных отношений и принятия новых гражданских кодексов Республики Беларусь и Российской Федерации. В связи с этим возникла необходимость анализа существующего нормативного материала в целях его расширения и обоснованной постановки на более высокую ступень развития на базе проведенного научного исследования и изучения судебной практики. От степени приведения в соответствие действующего законодательства и содержания договорной конструкции, по мнению автора, будет зависеть эффективность регулирования договорных отношений в целом.
В настоящей работе анализируются и раскрываются общие вопросы перевода долга, которые не исследовались в советской, постсоветской и отечественной цивилистической литературе на монографическом уровне. Предпринятая в этом направлении попытка связана с тем, что лица, использующие конструкцию договора перевода долга, по-разному трактуют возникающие такого рода правовые отношения, что объясняется отсутствием единой теоретической концепции. А это в свою очередь отрицательно сказывается на правоприменительной практике.
Решение задач, поставленных в данном исследовании, допускает необходимость развития стройной системы норм договорного права и, как следствие, может направить законотворческую деятельность на формирование научно обоснованной единой сущности договора, в частности и договора перевода долга.
1. ХАРАКТЕРИСТИКА ПРАВОВЫХ ОТНОШЕНИЙ, СВЯЗАННЫХ
С ПЕРЕВОДОМ ДОЛГА
1.1. Определение юридической модели долга
Категория долга в обязательственном праве, как известно, является одним из важнейших компонентов структуры последнего. В связи с этим выяснение его понятия, роли в установлении договорных связей и взаимозависимости с другими компонентами, в частности с обеспечительным механизмом его выполнения, является составной частью научного решения проблемы совершенствования договора перевода долга.
Прежде чем приступить к выяснению понятия долга, следует отметить, что в деловом гражданском обороте часто употребляются категории "долг", "должник", "задолженность", "перевод долга". Термин "долг" используется и в законодательстве. К тому же, при отсутствии доктринального толкования, указанная категория остается общеупотребительным словом. В связи с этим возникает необходимость осуществления правового анализа указанной категории с целью уяснения правовой природы и определения места совокупности правовых норм, касающихся долга. Как представляется, элементы такой совокупности, облеченные в юридическую форму и закрепленные в ГК, являют собой юридическую модель долга. Модель выступает абстрактным понятием, включающим определенный образец исследуемой системы. В свою очередь, каждый из элементов системы обладает однородными параметрами. Это объясняется взаимностью связей элементов, объединяющихся в целое [94, с. 719]. Такие параметры и будут определять юридическую модель долга.
Для исследования юридической модели долга исследуемый объект описать при помощи множества понятий и суждений, которые конкретизируют его (объект). И тем самым появляется возможность выделить взаимосвязанные элементы системы юридической модели долга. В.А.Витушко определяет такую систему как совокупное единство ее составляющих [35, с. 371].
Этимологический анализ показывает, что слово "долг" произошло от латинского debitum (как обязанность), которое означает "быть в долгу" (одолжать) [106, с. 300]. Английский вариант представляет слово "debt" (долг) [18, с. 535]. В англо-американской правовой системе категория долга широко используется и в смысле требования по денежному обязательству [17, с. 295 - 298], и в смысле востребования определенного имущества [17, с.298 - 299]. Этимология исследуемого слова позволяет предположить, что долг - это состояние личности, на которую воздействует бремя обязанности.
Современное понимание долга заключается в системе необходимых, определенных и индивидуальных действий в форме правил или принципов, установленных государством на основе общепринятых норм-обычаев, нравов, традиций, социальной дисциплины. Долг, осознанный личностью в качестве "безусловной необходимости исполнения того, что заповедуется моральным идеалом", представляется как внутреннее побуждение [64, с. 257]. Такое моральное требование предъявляется личности как пожелание. Данное определение указывает на философский аспект категории долга. Правовая же категория долга, по нашему мнению, должна рассматриваться совместно с философской и обеспечиваться внешним принуждением закона или договора.
Соответствующие гражданско-правовые нормы о долге очерчивают определенный круг правовых отношений, в которых участвуют лица, обладающие имущественными правами и обязанностями, и действуют в связи с исполнением обязательств, в связи с чем долг всегда субъективен. Предполагается, что в субъективном смысле долг - это основанная на законе или договоре необходимость исполнения обязанностей, возникающих из получения конкретными лицами вещей или совершения каких-либо действий.
При этом следует указать на разграничение слов "обязанность" и "обязательство", которые в разговорной речи, как правило, не различаются.
Обязательство как юридический термин выражает отношения, по крайней мере, двух сторон (кредитора и должника), и поэтому его значение шире, чем обязанность, которая понимается как то, что входит в круг действий, поступков, обязательных для выполнения согласно закону [29, с. 695].
Таким образом, правовая категория долга представляет собой результат закрепления правовыми нормами отношений между субъектами гражданских правоотношений по безусловному исполнению обязанностей.
В практике гражданских правоотношений обязанности могут исполняться в связи с реорганизацией юридического лица при их слиянии, когда происходит переход имущества к вновь образованному лицу. В этом случае происходит переход не только имущественных прав, но и имущественных обязанностей.
Известны и другие случаи, когда один субъект принимает на себя долг другого (перевод долга). В последнее время широкое распространение получило и такое явление, как купля-продажа долга (дебиторская и кредиторская задолженность) с целью уменьшить сумму долга.
По мнению автора, в рассмотренных отношениях присутствует элемент самостоятельности (имущественная обязанность), который по смыслу тождественен понятию имущественных прав. Такие отношения возможно и необходимо привести в систему, отражая при этом экономический аспект (содержание) долга.
Экономическое содержание категории долга характеризуется стоимостной оценкой, а также участием в процессе производства, распределения, обмена и потребления. Б.Б.Эбзеев такое участие называет вовлечением обязанностей в гражданский оборот [122, с. 35].
Всякая система выражает определенный порядок в расположении и связи действий [94, с. 719], поэтому обоснование такой системы позволит вывести юридическую модель долга и отнести категорию долга к объектам гражданских прав. Данный вывод, на наш взгляд, должен основываться и на том, что категория объекта гражданских прав совпадает с понятием объекта гражданских правоотношений, содержание которых составляют определенные блага. Е.А.Суханов такие блага относит к объектам (предметам) соответствующего поведения субъектов правоотношений и акцентирует внимание на том, что эти блага становятся объектами не только прав, но и обязанностей [62, с. 299].
Такой же позиции по вопросу принадлежности благ к объектам гражданских прав придерживается и А.Н.Романович. Она также отмечает, что поскольку субъективные гражданские права входят в содержание гражданского правоотношения, постольку их объекты являются одновременно и объектами соответствующего правоотношения [58, с. 371].
В.А.Рахмилович считает, что под объектом права следует понимать то, на что направлены права и обязанности субъектов правоотношения [55, с. 117]. Эту точку зрения разделяет и Д.А.Колбасин, который считает, что объектами гражданских прав являются материальные и нематериальные блага, по поводу которых субъекты гражданского права вступают между собой в правовые отношения, т.е. это то, на что направлены субъективные гражданские права и обязанности [78, с. 114].
В.А.Витушко, утверждает, что объект - это то, на что направлены интересы субъектов правоотношений [35, с. 306]. Интерес является проявленным вниманием к благу. Интерес - это то, что можно назвать желанием. Гражданский кодекс вполне обоснованно отнес к принципам гражданского законодательства и принцип равной защиты прав и законных интересов субъектов гражданского права (ст. 2 ГК, ст. 1 ГК РФ). Это означает, что интерес может быть включен в содержание гражданского правоотношения, т.е. быть субъективным правом и обязанностью. Представляется, что в этой связи, интерес выступает активными действиями субъектов. К тому же направленность на объекты гражданских правоотношений субъективных прав и субъективных обязанностей выражается определенным поведением (активностью) участников.
Н.Д.Егоров полагает, что объектом является поведение людей, направленное на различного рода блага, но не сами эти блага [60, с. 87].
Таким образом, по вопросу об объекте гражданского правоотношения в научной правовой литературе отмечается различная позиция ученых-юристов. Однако в основу исследования положим следующую точку зрения: объект гражданских правоотношений представлен активными действиями (поведением) его участников, направленными на какие-либо блага . Полагаем, что долг связан с действиями субъектов гражданских правоотношений, которые заключаются в необходимости исполнения обязанностей. Поэтому долг как объект гражданских правоотношений может отражать активное поведение его субъектов, направленное на исполнение обязанностей. Круг этих обязанностей чрезвычайно широк и многообразен. Представляется, что под рассматриваемой категорией долга необходимо объединить те действия, которые заключают в себе полезный эффект либо завершаются определенным результатом. В связи с этим, исследуемая система правоотношений будет представлена следующими группами отношений:
1) деньги и денежные средства, иное имущество или определенные действия, служащие предметом сделок между субъектами гражданских правоотношений;
2) обязательства, возникающие вследствие причинения вреда и неосновательного обогащения;
3) имущественный комплекс юридического лица при его реорганизации или продаже;
4) долги наследодателя.
Прежде чем приступить к исследованию данной системы необходимо остановиться на проблематике изучения объектов гражданских правоотношений, на которые указал В.А.Витушко.
Первая проблема связана с терминологией. Так, методологически в цивилистике не определено, каким понятием следует пользоваться для рассматриваемых целей - понятием объекта или понятием предмета. Данные понятия, как правило, не разграничиваются и носят тождественный характер [35, с. 308].
Во-вторых, понятие объекта относительно, и может означать ряд других гражданско-правовых категорий [35, с. 309]. В нашем случае долг может выступать как объект вещного права (в праве наследования - долги наследодателя), а в обязательственном праве - определенные действия (перевод долга).
И, в-третьих, объект как понятие, и как явление гражданского правоведения и праворегулирования многозначен (многомерен). Эта многомерность выражается в относительности определения понятия объекта, в бесконечности числа их видов, в содержании и т.д. [35, с. 310].
Первая группа отношений представлена деньгами и денежными средствами. Деньги и денежные средства выступают самостоятельным предметом сделок (например, заем или кредит). Поскольку ценность денег определяется количеством выраженных в них единиц, то в качестве платежного средства могут использоваться и "безналичные деньги", которые могут быть переведены в наличные и приняты в уплату долга. Однако в любом случае при безналичных расчетах деньги выполняют обычные свои функции, поэтому в экономическом смысле под деньгами понимается не только наличность, но и средства, числящиеся на банковских счетах и депозитах [62, с. 212].
Следует отметить, что условие о платеже входит в содержание любого возмездного договора, но платежи безналичными и наличными деньгами служат предметом только специальных, обслуживающих финансовые операции и денежный оборот [83, с. 316] договоров. К таким договорам можно отнести: договоры факторинга, займа, кредитный договор, договор банковского счета, договор банковского вклада. В этом заключается единственный отличительный признак таких договоров.
На остальные сделки, предметом которых чаще всего является иное имущество, подлежащее передаче от одной стороны к другой, или определенные действия, совершающиеся обязанной стороной, распространяются признаки, чаще всего воспроизводимые как существенные условия договора. Такие условия подлежат безусловному исполнению, исходя из обязанности должника как участника активного поведения, с целью удовлетворения интереса управомоченного лица.
В обязательствах, возникающих вследствие причинения вреда и неосновательного обогащения, можно выделить следующие отношения:
вред, причиненный жизни или здоровью (§ 2 гл. 58 ГК; § 2 гл. 59 ГК РФ) ;
вред, причиненный вследствие недостатков товара, работы или услуги (§ 3, гл. 58 ГК; § 3 гл. 59 ГК РФ);
моральный вред (§ 4 гл. 58 ГК; § 4 гл. 59 ГК РФ).
обязательства вследствие неосновательного обогащения (гл. 59 ГК; гл. 60 ГК РФ);
Указанные обязательства выражаются долгом, поскольку в основании их возникновения лежит деликт либо действия лиц (как юридических, так и физических) по приобретению или сбережению имущества за счет другого лица. Единым критерием для определения такого долга является то, что потерпевшее лицо либо лицо-нарушитель (приобретатель) узнает о нарушении права с момента возникновения вреда либо вследствие неосновательного обогащения. Момент их возникновения связан с моментом появления долга.
Такой долг характеризуется общими признаками. Во-первых, этот долг отражает как имущественные, так и личные неимущественные отношения. Во-вторых, долг возникает в связи с нарушенными правами, которые носят абсолютный характер. В-третьих, долг в таких обязательствах носит внедоговорной характер. В-четвертых, речь всегда идет о полном погашении долга. И, в-пятых, способами возвращения долга являются возмещение в натуре (путем компенсации) или причиненных убытков, за исключением утраченного заработка, который возмещается при причинении гражданину увечья или иного повреждения здоровья. Возмещение морального вреда как долга происходит на основании специального юридического акта (судебное решение). Размер долга определяется только судом и в зависимости от причинения физических и нравственных страданий. Компенсируется такой долг только в случаях, указанных в законе и в иных законодательных актах (ст. 969 ГК; ст. 1100 ГК РФ), и в денежной форме.
Имущественный комплекс юридического лица при его реорганизации или продаже представляется как сочетание связанных друг с другом вещественно-невещественных элементов. Совокупность таких элементов представляет собой объект гражданского оборот . Такой имущественный комплекс является долгом тогда, когда у реорганизуемого юридического лица есть кредиторы-контрагенты, а у продаваемого - покупатель. Кроме основных фондов (здания, сооружения, недвижимость и др.), оборотных средств (производственные запасы, незаконченная продукция, расходы будущих периодов и так называемые фонды обращения ), источников формирования имущества (прибыль, уставный фонд и т.д.), невещественных активов (патенты, торговые марки, интеллектуальная собственность, названия и т.д.), имущественных прав (право собственности, право хозяйственного ведения, право оперативного управления) он включает в себя и имущественные обязанности (так называемый пассив в гражданско-правовом смысле, т.е. долги).
Путем реорганизации юридическое лицо всегда прекращает свое существование (за исключением выделения), но его права и обязанности переходят к вновь созданному юридическому лицу (даже в случае выделения). Не вызывает сомнений и то, что предприятие, обремененное долгами, при его продаже (ст. 530 ГК; ст.559 ГК РФ), будет также являться объектом гражданских прав, где долги (обязанности) характеризуются не только определенной самостоятельностью, но и предопределением общего содержания и границ деятельности кредиторов.
Наследственная масса также представляет собой комплекс прав и обязанностей (как объект права), куда входят долги наследодателя, которые распадаются на части: 1) долги самого наследодателя и 2) долги, возникшие в связи со смертью наследодателя [105, с. 222].
Обязанности наследодателя неимущественного характера, как правило, не переходят по наследству. Например, обязанности опекунов, попечителей, обязанности родителей по воспитанию детей. Обязанности же наследодателя имущественного характера переходят по наследству. Однако из этого правила есть исключения. Так, из смысла ст. 869 ГК (ст.979 ГК РФ) следует, что обязанности поверенного в случае его смерти не переходят на наследников; наследники обязаны только известить доверителя о смерти поверенного. Обязанности поверенного не переходят по наследству, поскольку они не входят в наследство. Эти обязанности неразрывно связанны с личностью наследодателя (ст. 1033 ГК; ст.1112 ГК РФ) (например, право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, обязанности авторов по издательскому договору).
Долги, возникшие в связи со смертью наследодателя, должны быть разделены на долги по уплате завещательных отказов и долги по возмещению расходов, вызванных смертью наследодателя.
Долгами наследников по уплате завещательных отказов являются те, которые ограничиваются пределами действительной стоимости перешедшего наследства, за исключением долгов, которые непосредственно перешли наследнику. Наследник же, который имеет обязательную долю в наследстве, исполняет отказ лишь при превышении размера его обязательной доли (п. 3 ст. 1054 ГК; п.1 ст. 1138 ГК РФ).
Долги, связанные с расходами, вызванные смертью наследодателя пользуются преимуществом перед долгами самого наследодателя, поскольку возмещаются до погашения требований по долгам наследодателя (п. 3 ст. 1085 ГК; п.2 ст.1174 ГК РФ).
Таким образом, долги наследодателя понимаются как не только такие долги, в которых обязанность уплатить денежную сумму составляет первоначальное содержание обязательства, но и такие, в которых обязанность уплатить денежную сумму может служить санкцией за неисполнение обязательства, первоначальное содержание которого состояло не в обязанности уплаты денег, а в совершении каких-либо действий или в воздержании от каких-либо действий [105, с. 223].
Проведенное исследование позволяет сделать вывод о широкомасштабном характере правовой категории долга, которая включает в себя преимущественно такие параметры, как деньги и имущество (в смысле материальных ценностей). Вместе с тем при определении модели долга следует учитывать, что долг - это не просто имущество, вещи, которые не способны реагировать на воздействие со стороны правоотношения как определенного рода связи между людьми [70, с. 82], а обязанность должника произвести исполнение, за которое он несет личную ответственность, связанную с его имуществом. Обязательное исполнение, обремененное имущественной ответственностью, есть долг, который существует, как показывает исследование, независимо от имущественных прав и других объектов гражданских прав.
Имущественные обязанности, как и имущественные права, всегда содержат экономический аспект, поскольку их стоимостная оценка выражается в деньгах (цене) и складывается в процессе производства, распределения, обмена и потребления [22, с. 34].
Учитывая самостоятельный характер юридической модели долга, целесообразно предположить о необходимости включения имущественных обязанностей в объект регулирования гражданского права. Иными словами, абзац первый ст. 128 ГК ( ГК РФ) необходимо дополнить данной категорией следующим образом: "К объектам гражданских прав относятся: вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности".
Резюмируя вышесказанное, элементный состав юридической модели долга представлен обязанностью должника произвести исполнение, за которое он несет личную имущественную ответственность. Такая модель обладает определенной самостоятельностью и насыщена экономическим содержанием и поэтому может быть отнесена к объектам гражданских прав.
Характеристика юридической модели долга предполагает установление ее четкой правовой конфигурации. В то же время само понимание важности определения категории долга, закрепленное в ГК, создает правовое основание совершенствования модели долга, как в теоретическом плане, так и в законодательстве.
1.2. Понятие и сущность перевода долга
Определенная нами юридическая модель долга, с указанием на самостоятельность, отчетливо выражена гражданским законодательством в правоотношениях, связанных с переводом долга.
В практике такие правоотношения отражают переход имущественных обязанностей от одного лица к другому. Например, принятие долга одним предприятием в период его реорганизации - другим или заключение договора перевода долга.
При анализе норм ГК Республики Беларусь (ГК РФ) можно прийти к выводу: обязанности, составляющие существо какого-либо обязательства, могут быть переданы либо перемещены по различным основаниям гражданских правоотношений. Такое перемещение в теории гражданского права и гражданском законодательстве получило название перевода долга.
При исследовании проблемы понимания перевода долга на первый план выдвигается анализ оснований возникновения правоотношений по переводу долга методом сравнительного правоведения. Критериями такого сравнения будут служить как субъектный состав, так и характер норм, регулирующих данные правоотношения. Рассмотрение норм в различных правовых системах позволит выделить основные черты (признаки) и условия перевода долга и выяснить его сущность.
В классическом римском праве и в период абсолютной монархии перевод долга был подробно регламентирован с некоторыми особенностями. Отношение по перемене должника реализовывалось исключительно через институт новации, т.е. обязательство прекращалось путем совершения нового, и называлось оно делегацией (delegatio) . Делегация - это сделка между тремя сторонами, по которой одно лицо (delegans) переносит выгоды от сделки с другим лицом (delegatus) на третье (delegatarius). Эта сделка основана на двух обязательствах, которыми связаны делегант с делегатарием (debitum) и делегат с делегантом (поmеп). В результате делегации эти два обязательства прекращаются либо новацией, которая сводит их в одно новое (делегат становится должником делегатария), либо исполнением делегата в пользу делегатария) [65, с. 483].
Римское право рассматривало два вида делегации. Если кредитор заменяется новым лицом, то мы имеем дело с активной делегацией (delegatio dominis);если же меняется личность должника, то говорят о пассивной делегации или экспромиссии (expromissio) [102, с. 297]. Для экспромиссии было характерно то, что для вступления нового должника взамен старого необходимо согласие кредитора. А это, как известно, требует правовой разум - гаtio iuris postulat. Первоначальному должнику его контрагент по договору доверял, а новому он доверять не обязан [40, с. 313]. Следовательно, римское право указывает на необходимость обязательного выражения согласия через заключение нового договора между кредитором и новым должником.
Перевод долга в Риме имел место чаще всего при продаже наследственной массы, которая охватывала вещи, права требования и долги [40, с. 313]. Совершение замены прежнего должника производилось через предъявление кредитором иска к покупателю наследства у наследника. Тем самым кредитор наследственной массы прямо или косвенно выражал согласие. При отсутствии согласия кредитора ответственность по долгам лежала на продавце-наследнике. В Институциях Гая, в связи с этим, указывалось следующее. Если тот, к кому переходит наследство по закону (в силу закона XII таблиц), уступит его (in jure) другому до принятия наследства, т.е. прежде чем сделался наследником, то тот, кому уступлено перед судящим магистратом наследство, становится наследником совершенно так, как если бы он был призван к наследованию в силу закона. В том случае, если же первый уступит наследство после его принятия, то, тем не менее, он наследует и потому будет ответственным перед верителями, а долги погашаются. Таким образом, должники наследника извлекают выгоду, а наследственная масса переходит к тому, кому уступлена совершенно так, как если бы отдельные предметы были ему переданы через судящих претором [40, с. 93]. В данном случае следует говорить об одновременном переходе как прав, так и обязанностей.
Русское законодательство Российской империи не регламентировало отношения по переводу долга. Однако при переводе заложенного в Дворянском земельном банке имения от одного лица к другому на нового приобретателя переводится долг прежнего собственника, и переходят все вообще обязательства последнего в отношении к банку (Устав кредитный) [121, с. 290]. В связи с этим, можно отметить, что одновременный переход прав и обязанностей характеризовал указанные правоотношения в законодательстве дореволюционной России.
Как и римское право, современное право США и Англии воспроизводит перевод долга через новацию.
В праве торгового оборота США обязанности по договору не могут переноситься на других лиц, так как должнику предоставляется удобная возможность не исполнять обязательства. Однако Единообразный торговый кодекс США допускает исполнение обязанности по договору третьим лицом. Сторона может выполнить лежащие на ней обязанности через третье лицо, если иное не установлено в договоре или если у контрагента нет существенного интереса в том, чтобы первоначальный должник лично исполнил или контролировал действия, требующиеся по договору. Никакая передача исполнения не освобождает передавшую сторону от обязанности исполнения или от ответственности за нарушение договора. Выход должника, таким образом, возможен путем заключения нового договора, т.е. новации (ст. 200 - 210 ЕТК) [67, с. 222].
Английское договорное право также рассматривает перевод долга через заключение нового договора. При этом акцент делается на расторжение существующего договора и соглашения трех сторон по нему. Так, если один из компаньонов выходит из фирмы, а другой вступает в нее, долги старой фирмы с согласия всех трех сторон - кредитора, компаньона старой фирмы и компаньона новой фирмы - могут быть переданы новой фирме [24, с. 300].
Как особый институт перевод долга известен праву Германии. Он регламентирован специальным разделом, который включает в себя шесть параграфов [49, с. 88 - 90]. Перевод долга может быть осуществлен исключительно по договору между кредитором и третьим лицом (§ 414 ГГУ). Акцентируется внимание на положении нового должника, который занимает место первоначального, а также сроки выражения согласия кредитора при построении договорной конструкции, предполагающей отношения между должниками. Основой такой конструкции служит ответственность нового должника по отношению к первоначальному, выражаемая в обязанности третьего лица своевременного осуществления права кредитора. Лицо, принявшее на себя долг, может выдвигать против требования кредитора возражения, основанные на правоотношениях между кредитором и первоначальным должником. Однако у такого лица нет возможности предъявить к зачету требования, принадлежащие первоначальному должнику, а также выдвигать возражения против кредитора, когда в основу перевода долга положены правоотношения между должниками (§ 417 ГГУ). Следовательно, германское право предполагает классический перевод долга, который даже формально исключает договорные правоотношения, не связанные с переводом долга между должником и третьим лицом. В ГГУ регулируются договорные отношения по принятию имущества другого лица, особенностью которых является ответственность лица, ограниченная только принятым имуществом (§ 419 ГГУ).
В Швейцарии перевод долга урегулирован специальным договором. Он реализуется посредством заключения договора между кредитором и третьим лицом, который принимает на себя чужой долг, о чем должник ставится в известность (ст. 175 - 177 Швейцарского обязательственного закона). Новый должник может противопоставить кредитору возражения, которые были у прежнего должника, но не вправе противопоставить возражения, основанные на его взаимоотношениях со старым должником (ст. 179 ШОЗ) [53, с. 132].
Гражданское право Франции знает некоторые исключительные случаи перевода долга, однако самостоятельного института перевода долга законодательством Франции не предусмотрено. Результат, на который направлена сделка по переводу долга, может быть достигнут при помощи новации обязательства путем замены должника [70, с. 608].
Новация отличается от перевода долга тем, что в ней принимает участие кредитор. Вместе с тем в этом новом обязательстве также нет гарантий прекращенного обязательства, поэтому по французскому праву замена должника происходит путем делегации (delegatio) (ст. 1275 - 1278 Французского гражданского кодекса). При этом делегация освобождает первоначального должника от обязательства и вследствие этого влечет за собой прекращение прежнего обязательства.
В соответствии с ст. 1275 ФГК делегация, в силу которой должник - делегант дает кредитору делегатарию вместо себя другого должника, производит новацию только в том случае, если кредитор - делегатарий прямо заявил, что он имеет в виду освободить от обязанностей своего прежнего должника. В этом случае говорят о делегации "завершенной" [70, с. 563].
Если делегатарий не выражает волю (не делает заявлений) по освобождению делеганта от обязанностей, то имеет место "незавершенная" делегация, при которой прежний должник остается обязанным по отношению к кредитору до момента полной оплаты требования [70, с. 310]. Такая делегация получила название "незавершенной".
С момента делегации, таким образом, у делегатария возникает два должника. Из делегации вытекает, что делегант не может выдвигать против требования кредитора все те возражения, которые были по отношению к нему у старого должника.
Чешское право указывает на передачу долгов новому должнику при обязательном согласии кредитора. Однако Гражданский кодекс Чехии предусматривает солидарное исполнение обязательства должниками по договору между кредитором и должником, если будет отсутствовать договоренность между должниками [110, с. 25].
В гражданском законодательстве Польши также существует институт перевода долга, который, как и в Германии, реализуется посредством договоров между третьим лицом и должником, либо между третьим лицом и кредитором. Однако, в отличие от германского и швейцарского законодательств, Гражданский кодекс Польши применительно к договору между кредитором и третьим лицом требует не уведомления, а согласия должника. Что же касается договора между должником и третьим лицом, то, как и в законодательствах Германии и Швейцарии, требуется согласие кредитора [114, с. 17].
Сравнительный анализ рассмотрения института перевода долга в различных правовых системах показывает, что кредитор всегда является главным субъектом исследуемого правоотношения. Кредитор выражает согласие на заключение сделки между должниками в романо-германской правовой семье (правовые системы Германии, Швейцарии, Чехии, Польши), за исключением Франции, где, как и в англо-американской правовой семье, перемещение обязанностей происходит исключительно через заключение договора между новым должником и кредитором (т.е. новацией).
Кредитор, таким образом, защищен договором, на заключение которого он дал согласие. Однако существует область правоотношений, связанных с передачей долгов, где кредитор не может повлиять на совершение сделки между должниками. Как правило, это - отношения, регулирующие перемещение имущественной массы (в том числе и долгов) при наследстве, а также при реорганизации юридического лица.
Исходя из изложенного и применяя метод сравнительного правоведения, можно выделить основные признаки и условия перевода долга:
волеизъявление кредитора (признак) проявляется через выражение его согласия на совершение сделки между должниками либо путем заключения нового договора между кредитором и третьим лицом (условия);
обязанности от одного лица другому могут быть переданы (признак) в силу договора или одновременно с переходом прав на основании закона (условия).
Господствующее мнение в современной российской юридической литературе безоговорочно относит перевод долга к соглашению, по которому должник с согласия кредитора переводит свою обязанность на другое лицо [56, с. 355].
А.И.Масляев называет необходимым условием в соглашении о замене должника третьим лицом в обязательстве по переводу долга - участие в соглашении кредитора посредством выражения согласия [61, с. 370]. Как указывает Н.Г.Валеева, долг переходит от одного должника к другому по договоренности между ними, санкционированной кредитором [59 с. 339]. Особенность перевода долга, говорит по утверждению М.И.Брагинского, состоит в необходимости получить во всех случаях согласие кредитора [32, с. 377].
Интересную, но не убедительную формулу вывел И.Б.Новицкий. Он отметил, что договор (о принятии долга) заключается между первоначальным и новым должником, а кредитор тут же дает согласие на замену одного должника другим; принятие новым должником долга первоначального должника считается тем самым осуществившимся, долг ложится на нового должника [93, с. 229].
Следует согласиться с М.И.Брагинским, который отрицает замену понятия "перевод долга" понятием "принятие на себя долга другим лицом". Это связано с тем, что "принятие..." - односторонний акт, в то время перевод долга имеет своим основанием двустороннюю сделку-договор, в силу которого одна сторона "передает", а другая "принимает" [32, с. 380].
В равной мере не может быть признана удачной точка зрения И.Б.Новицкого и на вопрос об освобождении первоначального должника от обязательства посредством заключения соглашения между кредитором и новым должником [93, с. 229]. Представляется, что такая конструкция будет противоречить неоспоримой презумпции: новый должник вправе выдвигать против требования кредитора возражения, основанные на отношениях между кредитором и первоначальным должником.
Неоднозначность подходов белорусских ученых-юристов в изучении норм права, регулирующих перевод долга в белорусской правовой системе, тождественна подходам российских коллег к рассмотрению содержания признаков перевода долга.
Следует согласиться с М.Г.Прониной, которая полагает, что перевод должником своего долга на другое лицо допускается лишь с согласия кредитора [99, с. 18].
Я.И.Функ и В.В.Хвалей определяют перевод долга как договор между должником и третьим лицом, а также одностороннюю сделку - согласие кредитора [80, с. 482].
Плодотворной представляется позиция М.В.Лойко, который пишет, что, поскольку кредитор прямо заинтересован в том, чтобы должник был лицом надежным, добросовестным, и платежеспособным, перевод долга на другое лицо без согласия кредитора не возможен. Таким образом, перевод долга фактически совершается путем заключения соглашения между прежним и новым должником, которое санкционируется кредитором [58, с. 801].
Правильно отмечает Д.А.Колбасин: перевод долга - это соглашение, по которому должник с согласия кредитора переводит свою обязанность на другое лицо [78, с. 288]. По мнению В.Ф.Чигира, кредитору далеко не безразлично, кто будет новым должником по обязательству, поэтому перевод должником долга на другое лицо допускается лишь с согласия кредитора [100, с. 253].
Таким образом, изучение работ белорусских ученых и их российских коллег по рассматриваемой проблеме позволяет выделить два сходных признака в правоотношениях по переводу долга. К ним относятся: получение кредитором согласия на перевод долга и заключение соглашения по переводу долга между должниками.
Однако, учитывая разнообразие трактовок и понимание отношений по переводу долга в различных правовых системах, можно сделать вывод о том, что проблема перевода долга требует тщательного изучения, анализа и оформления правоотношений по переводу долга в систему. В связи с этим для исследования перевода долга, как и любого правоотношения, следует методологически правильно проанализировать с помощью метода логической дедукции элементный состав правоотношения на основании определенных признаков, что позволит также углубить понимание сущности перевода долга и дать доктринальное определение перевода долга.
Объектом перевода долга является поведение участников данного правоотношения, направленное на перемещение обязанностей от одного лица к другому, создающее, в конечном счете, для определенных лиц материальные блага. Такая трактовка объекта объясняется тем, что объект имеет определенный гражданско-правовой режим, т.е. возможности или невозможности совершения с ними (объектами) определенных действий (сделок), влекущих известный юридический результат [62, с. 295].
Субъектами перевода долга следует считать юридические и физические лица. Конструкция субъектного состава представляет собой совокупность трех лиц. Традиционное разграничение на управомоченных и обязанных приемлемо для обязательственных правоотношений. Перевод долга таковым и является. Данные правоотношения всегда связаны с правопреемством. Б.Б.Черепахин определяет правопреемство как производное приобретение субъективного права или гражданско-правовой обязанности [119, с. 7]. Однако, учитывая эти особенности необходимо выделить следующие субъектные категории: обязанный правопредшественник, обязанный правопреемник и кредитор. Здесь общее (универсальное) правопреемство возникает из закона, а сингулярное (частное) - из договора. Характеризующим признаком универсального правопреемства является наличие связи между приобретенной обязанностью и первоначальным правоотношением. В связи с этим можно утверждать о переходе прав и обязанностей.
Содержание перевода долга составляет субъективные права и обязанности, т.е. права и обязанности в каждом конкретном правоотношении. Определяя типичные субъективные права, входящие в содержание гражданско-правовых обязательств, можно выделить наличие двух правомочий - правомочия требования, отражающее возможность требовать исполнения обязанностей от должника, и правомочия на защиту, выступающего как возможность принуждения должника, не исполнившего свои обязанности. Содержание же обязанности противоположно субъективному праву, так как должник необходимым поведением исполняет требование и удовлетворяет интересы кредитора.
К анализу структуры содержания перевода долга необходимо подходить дифференцированно. И.Б.Новицкий впервые обратил внимание на необходимость разграничивать случаи, когда имущество одного лица принимается другим лицом (примером может служить наследование), и ситуацию, при которой по договору перевода долга происходит замена должников. Различие состоит в том, что при переходе имущества от одного лица к другому тот фонд, если можно так выразиться, из которого кредитору на случай неисполнения обязательства придется искать удовлетворения, не изменяется, вследствие чего можно признать, что действительно произошла смена должника не влияющее на осуществление прав кредитора. Во втором случае (при заключении договора перевода долга) возможность практического осуществления права кредитора изменяется, поскольку за долг, который соответствует его праву, начинает отвечать уже не то имущество, которое отвечало до замены должника, а другое - имущество нового должника [93, с. 228].
В связи с указанным, элементарно просто будет выглядеть перевод долга, возникший по основаниям, указанным в законе, поскольку единственному праву кредитора противостоит единственная обязанность должника. Поведение кредитора - пассивно, его согласие на перевод долга не требуется, не требуется и какого-либо специального соглашения для вступления нового лица в конкретное обязательство. Гарантия защиты кредитора должна быть выражена в законе.
Иное дело - перевод долга в силу договора, которому присуща сложная структура содержания, когда новый должник имеет право выдвигать против требования кредитора возражения, основанные на отношениях между кредитором и первоначальным должником (ст. 363 ГК; ст.392 ГК РФ). К тому же в переводе долга в силу договора усматривается односторонняя сделка - волеизъявление кредитора в виде согласия на заключение такого договора. В данном случае согласие гарантирует осуществление права кредитора. Правоотношение по переводу долга характеризуется совершением должником (должниками) определенных действий, а кредитор правом требования. Определенные действия составляют субъективную обязанность должника (в обязательственном правоотношении - долг). Долг как субъективная обязанность определяет существо, специфику обязательственного правоотношения. Обязательства оформляют процессы экономического обмена, возникающие между конкретными участниками, поэтому они (обязательства) относятся не только к группе имущественных, но и относительных правоотношений.
Таким образом, перевод долга - это обязательственное, имущественное, относительное правоотношение, возникающее из правопреемства с обязательным переходом обязанности (долга), при котором гарантируется защита права кредитора.
Следует отметить, что конкретизация признаков правовой категории перевода долга, раскрытие ее содержания сводится к доктринальному толкованию, которое основано на закономерности воздействия права на общественные отношения. Перспектива развития правореализационного процесса в виде неофициального определения исследуемых категорий заключается в рациональном правоприменении на официальном (легальном) уровне.
При выяснении содержания и сущности перевода долга среди проблем, вытекающих из определений исследуемых понятий и непосредственно связанных с рассматриваемой темой, особенно выделяются по своему значению следующие вопросы: о содержании перевода долга в силу закона и на основании договора, а также построение четкой конструкции договора перевода долга и определение в системе права норм о переводе долга.
1.3. Отграничение перевода долга в силу закона от перевода
долга на основании соглашения
Представление об исследуемых правоотношениях будет более полным и четким в случае последовательного размежевания (отграничения) перевода долга в силу закона от перевода долга на основании договора.
Отдельная обязанность, принадлежащая лицу, может перейти к другому лицу не только в результате сделки (на основании соглашения), но и одновременно с переходом прав на основании закона при наступлении указанных в нем обстоятельств. Совокупность таких обстоятельств условно получила название перевода долга в силу закона [79, с. 482]. Предполагается, что к таким отношениям должны применяться нормы, регулирующие как переход прав, так и перевод долга. Указанные в ГК такие случаи имеют исключения из вышеназванного правила, поэтому они требуют систематизации. Проведение систематизации позволит достаточно уверенно отграничить перевод долга в силу закона от перевода долга на основании соглашения. Такую систематизацию в белорусской правовой системе попытались провести Я.И.Функ и В.В.Хвалей. Однако на наш взгляд, с поставленной задачей они не справились, так как в основу проведения систематизации был положен интуитивный, не научный подход.
В основе системного подхода лежит идея уровневого строения объектов, а также определенных различий ряда уровней внутри них. В нашем случае понимание правоотношений по переводу долга связано с существованием нескольких качественно своеобразных уровней его осуществления. Каждый уровень есть динамичная (изменяющаяся) характеристика элементов объекта, первопричиной которого являются различия в характере выполняемых ими функций, их соотношений [101, с. 49]. По указанным признакам отдельные элементы могут быть отнесены к разным подуровням: перевод долга в силу закона и перевод долга на основании соглашения. В качестве управляющего выступает уровень (перевод долга), который обеспечивает формирование общих принципов в исследуемом правоотношении [101, с. 50]. Такие принципы раскрывают наиболее существенные свойства перевода долга. Тем самым отграничиваются отношения по переводу долга в силу закона от перевода долга на основании соглашения.
Значение принципов заключается в отражении существа содержания и особенностей рассматриваемой категории, а также в правильном толковании, применении и развитии правовых норм.
Исходя из понятия и сущности перевода долга, несомненно связанного с правопреемством, необходимо выделить такие свойственные этому правоотношению принципы, как последовательность перехода обязанностей, значительность и осуществление права требования кредитора. В связи с этим возникает вопрос о том, как эти принципы отражаются в исследуемом правоотношении.
Последовательность перехода обязанностей заключается в перемещении предмета исполнения обязательства от одного лица к другому. Предполагается, что последовательность всегда связана с правопреемством. Б.Б.Черепахин указывает, что для перехода всей совокупности прав и обязанностей необходимо последовательное накопление предусмотренного законом определенного состава юридических фактов [119, с. 12], именуемого в теории фактическим составом. Фактический состав перевода долга всегда будет сложным. По крайней мере, при наличии двух фактов будет изменяться такое правоотношение. Допустим, при реорганизации юридического лица - это решение о реорганизации и государственная регистрация; при наследовании - определение круга лиц, открытие наследства и принятие наследства; в договорных отношениях - заключение договора и волеизъявление кредитора и т.д. Фактический состав здесь будет правоизменяющим, который характеризует последовательность.
В.С.Толстой, раскрывая сущность правопреемства, указывает на то, что с вручением предмета исполнения кредитору соответствующие правомочия и обязанности у должника прекращаются, а у принявшего возникают одноименные другие права и обязанности. Тем самым он отрицает правопреемство как производное приобретение субъективного права или гражданско-правовой обязанности. Однако с согласия кредитора многие обязательства допускают перемену субъекта на пассивной стороне без изменения существа отношения [61, с. 290]. Вручение же предмета исполнения предусматривает как раз перемещение, которое должно быть последовательным.
Последовательность выступает как логически обоснованный, закономерно вытекающий из обязанностей правопредшественника (первоначального должника) аспект. Обязанности правопредшественника переходят к правопреемнику (новому должнику) в неизменном виде, в том, в каком они были у правопредшественника.
Заключая договор перевода долга, первоначальный должник переводит долг новому в объеме, существовавшем у него до передачи. Так, например, Высший Хозяйственный Суд Республики Беларусь, рассматривая протест, указал, что новый должник, выразивший согласие заменить первоначального должника, принимает на себя долг в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода обязательства, в том числе к новому должнику переходит обязанность, обеспечивающая исполнение обязательства в виде пени .
Перевод долга в силу закона осуществляется на основании законодательного акта, где принцип последовательности закреплен. Особенностью таких отношений является и одновременный переход к правопреемнику соответствующих прав. Доказательствами этому служат баланс или передаточный акт реорганизуемого юридического лица (ст. 54 ГК; ст.57 ГК РФ), перешедшее имущество по наследству вместе с долгами наследодателя в пределах действительной стоимости имущества (ст. 1086 ГК; ст. 1175 ГК РФ), договор аренды в случае перехода права собственности арендованного имущества, а также при аренде предприятия (ст. 588, 628 ГК; ст. 617, 657 ГК РФ), имущественный комплекс при продаже предприятия (ст. 530 ГК; ст. 559 ГК РФ), сохранение залога при переходе права на заложенное имущество к другому лицу (ст. 334 ГК; ст. 353 ГК РФ). Таким образом, можно заключить, что принцип последовательности определяется следующей презумпцией: правопреемник никогда не может принять на себя долг в большем размере, чем он был у правопредшественника, точно так же кредитор не согласится на уплату ему меньшего долга.
Справедливым является мнение В.С.Толстого о том, что при наличии установленных юридических фактов происходит прекращение прав и обязанностей у одних лиц и причинно связанное возникновение их у других в том или ином объеме [112, с. 173]. Однако с одной оговоркой: "новое" правоотношение "возникает" потому, что существовало первоначальное правоотношение [119, с. 7]. Иной же объем, применительно к переводу долга, может означать лишь то, что кредитор "милостиво" согласится на уменьшение размера своих требований. Возникновение "новых" прав и обязанностей происходит в результате переноса "старых" прав и обязанностей, которые прекращаются при известных обстоятельствах для правопредшественника. Правопреемник в любом случае будет нести свои субъективно-личностные обязанности, хотя они и переходят в неизменном виде. Вид обязанности тот же (предмет исполнения), а обязанность лично для субъекта-правопреемника - новая.
Проведенная общая характеристика принципа последовательности имеет принципиальное значение для разграничения перевода долга в силу закона от перевода долга на основании соглашения. Это объясняется наличием двух обстоятельств. Первое заключается в том, что для перевода долга в силу договора характерна последовательность перехода только обязанностей (активных действий по исполнению обязательства). Второе характерно для перевода долга в силу закона: последовательно переходят не только обязанности, но и "овеществленный" долг вместе с правами на него. Так, при продаже предприятия в состав продаваемого объекта входят все виды имущества, а также права требования и долги предприятия (ст. 530 ГК; ст. 559 ГК РФ).
Для усиления (более глубокого понимания) принципа последовательности, характерного для перевода долга, необходимо проанализировать правоотношения, где также может происходить замена сторон.
Принцип последовательности, на наш взгляд, не характерен для правоотношений по страхованию и хранению. По договору страхования в случаях перехода застрахованного имущества к другому собственнику права и обязанности страхователя переходят к новому собственнику с согласия страховщика [16, с. 12]. Причем ст. 22 Закона Республики Беларусь "О страховании" предусматривает обязательное согласие кредитора-страховщика для продолжения договорных отношений с правопреемником, тогда как ст. 850 ГК предполагает письменное уведомление. Данное противоречие ( в РФ такая проблема отсутствует) должно быть устранено посредством приведения в соответствие с нормой ГК, поскольку указанный переход прав может повлиять на степень вероятности наступления страхового случая [82, с. 543]. А при переходе застрахованного имущества к другому лицу страховщик всегда обязан заключить новый договор на новый срок, возможно и на другую сумму [16, с. 12]. Поэтому вряд ли правоотношения по страхованию можно отнести к переводу долга, поскольку речь не идет о последовательном переносе обязанностей.
Так, например, гражданин Н. застраховал автомобиль "Фольксваген-Пассат" на срок 1 месяц с взносом 18% от суммы годового взноса. Продав автомобиль гражданину М., последний получил свидетельство о добровольном страховании транспортного средства сроком на 1 год со страховой суммой 520 млн. руб. и уплатой 97% от суммы годового взноса, тем самым стороны заключили новое соглашение .
Поскольку первоначальный хранитель отвечает за действия третьего лица, которому он передал вещь на хранение (ст. 785 ГК; ст.895 ГК РФ), то нельзя говорить в этом случае о хранении как переводе долга, потому что отсутствует последовательный переход обязанностей.
Подобное отсутствие подтверждается и в некоторых правоотношениях, связанных с наследством на следующем примере. Решением суда по иску Энергонадзора к В. с В. было взыскано 177300 руб. Однако на решение был принесен кассационный протест. Прокурор указал на то, что дело было рассмотрено поверхностно, поскольку суд не выяснил, что В. умерла, что при взыскании необходимо руководствоваться нормами, указывающими на ответственность наследника по долгам наследодателя.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Витебского областного суда решение первой инстанции отменено, и дело направлено на новое рассмотрение иным составом суда.
При повторном рассмотрении суд последовательно выяснил, кто проживал в квартире с В. после ее смерти, установил, за какой период образовалась задолженность, и решил привлечь не мужа - наследника умершей, а квартиросъемщика, допустившего просрочку оплаты за электроэнергию, с которого и была взыскана сумма задолженности перед Энергонадзором в размере действующих цен . Поскольку у стороны-наследника не существовало объекта передачи, постольку отсутствовала последовательность передачи долга.
Однако законодательная конструкция, регламентирующая переход прав и обязанностей от наследодателя к наследнику характеризуется последовательностью. Так, наследник, принявший наследство, отвечает по долгам, обременяющим наследство лишь в пределах стоимости перешедшего к нему имущества (п. 1 ст. 1086 ГК; п.1 ст. 1175 ГК РФ). Из этого обстоятельства следует выделить два существенных момента. Во-первых, лицом, которое несет ответственность по долгам, является наследник, принявший наследство. И, во-вторых, ответственность наследника ограничивается пределами стоимости наследственного имущества. В связи с этим кредиторы не вправе предъявить требования об уплате долга наследнику, еще не принявшему наследства, и, тем более, они не вправе предъявлять такие требования наследнику, не пожелавшему принять наследство [105, с. 227].
Стоимость наследственного имущества должна определяться на день выдачи свидетельства о праве на наследство, так как с этого дня наследники считаются принявшими наследство, либо моментом возникновения права требования кредитора в случае, когда наследник не принимал наследство, но фактически вступил в наследование (п. 2 ст. 1070 ГК; п. 2 ст.1153 ГК РФ).
При наличии нескольких наследников каждый из них отвечает по долгам, обременяющим наследство в пределах стоимости наследственного имущества, входящего в его долю наследства (п. 1, 3 ст. 1086 ГК; п.1 ст. 1175 ГК РФ).
Ответственность наследников в пределах действительной стоимости не означает лишь то, что они отвечают имуществом, полученным по наследству. Перешедшее имущество последовательно влилось в имущество наследника, поэтому кредиторы, как правильно указывает Б.Б.Черепахин, вправе обратить взыскание на любое имущество, а не только на то, которое получено ими по наследству. Однако общим пределом обращения взыскания является действительная стоимость полученного по наследству имущества в денежном выражении [105, с. 145].
Кроме того, при рассмотрении перевод долга через призму правопреемственности подтверждается вывод о производных способах приобретения прав и обязанностей, т.е. принцип последовательности неразрывно связан с правопреемством.
Таким образом, принцип последовательности означает правопреемственность между сторонами в обязательстве, где универсальное правопреемство характерно для перевода долга в силу закона.
Кроме того, изложенное приводит к выводу о том, что целесообразно проводить легальную оценку правомерности одновременного перевода обязанностей и прав с целью исключения возможных конфликтов между участниками гражданских правоотношений, тогда как при переводе долга в силу договора, правомерность оценивается исключительно соглашением сторон и согласием кредитора на заключение сделки.
Принцип значительности выражается в достижении сторонами поставленных целей (интересов). Без него невозможно последовательно переместить все долги правопредшественника. Можно согласиться с В.С.Толстым о том, что намерение принять на себя чужой долг может быть обусловлено тем, что обязанности неразрывно связаны с правомочиями в том же правоотношении, т.е. приобретение права требования сопряжено с приобретением долга [112, с. 168]. Однако намерение - это всего лишь замысел, желание, а воля (цель) и волеизъявление (выражение своего желания) - это обстоятельство, определяющее перевод долга действительным, как и всякую сделку. Поэтому скорее не намерение принять на себя чужой долг, а интерес (как значительность, нужда, польза, выгода, в конце концов, - корысть), выражающий преследуемую цель. В связи с этим актуален пример, приведенный Б.Б.Черепахиным. Наследник, которому оставлен по завещанию заложенный жилой дом, обязан в полной мере принять на себя обязанность уплаты долга кредитному учреждению, обеспеченную залогом этого дома. Банк при несвоевременном погашении задолженности ссудополучателем вправе обратить взыскание на заложенное имущество [119, с. 148]. Такие правоотношения регламентированы в ст. 334 ГК (ст. 353 ГК РФ. Интерес наследника - в жилом доме, в противном случае, отказаться от наследства - его право (ст. 1074 ГК; ст. 1157 ГК РФ). Таким образом, необходимо говорить о значительности в смысле интереса, который может определить и цель участников правоотношений.
Характерно, что интерес лежит за пределами содержания правоотношения, но все же он непосредственно влияет на формулирование цели. В некоторых случаях цель может подчеркиваться в локальных нормативных актах. Так, до 1996 г. в г. Витебске существовало два общественных объединения - Союз ветеранов войны в Афганистане и соответствующая Ассоциация. В течение 1996 - 1997 гг. произошла реорганизация двух этих организаций путем присоединения последней к первому. В связи с нецелесообразностью существования двух одинаковых организаций в одном городе, интерес союза заключался в устранении разобщенности между ветеранами .
При изменении субъектного состава в договоре аренды интерес сторон остается неизменным: арендодателя - в получении прибыли, арендатора - в использовании арендованного имущества по назначению (ст. 588, 628 ГК; ст.617; 656 ГК РФ). В противном случае сторонам придется договариваться о прекращении арендных правоотношений. По договору купли-продажи предприятия прослеживается известный взаимный интерес продавца - покупателя (ст. 530 ГК; ст. 559 ГК РФ).
Следует отметить, что юридическую цель (например, осуществить аренду) нельзя отождествлять с социально-экономическими целями: получение прибыли от аренды [62, с. 332]. Однако экономическая цель (экономический интерес), как показывает практика, может являться одним из существенных условий договора перевода долга. Так, например должники, заключая договор, указывают на проведение взаиморасчетов между собой.
Указание цели в договорах могут регулировать законодательные акты. В договорах, заключаемых при торговой посреднической деятельности в качестве существенного условия необходимо обозначать цель (цели) приобретения товаров, для собственного производства, вывоза, торговли либо переработки на давальческих условиях [8, с. 74] .
В связи с этим представляется, что критерием отграничения перевода долга в силу договора от перевода долга на основании закона является наличие интереса как условия в содержании договора по переводу долга, в то время как в составе правоотношения, основанного на законе, интерес в содержании отсутствует.
Юридическая цель воплощается через социально-экономическую (интерес). Принцип значительности, выраженный через интерес и юридическую цель, предопределяет содержание правоотношений, что, в конечном счете, может повлиять на эффективность правового результата.
Без действительного осуществления права требования кредитора институт перевода долга теряет всякий смысл. В связи с этим представляется верным суждение Г.Ф.Шершеневича о том, что замена одного должника другим без согласия верителя могла бы быть допущена законодателем, поскольку это обстоятельство не лишает и не ослабляет основания веры кредитора в осуществимость его права требования [121, с. 290]. Признаком такого осуществления, думается, является воплощение в действительность требования кредитора.
Однако как обеспечить действительность требования кредитора? Просто решается вопрос в обязательственно-договорных правоотношениях, где перевод долга допускается лишь с согласия кредитора (ст. 362 ГК; ст. 391 ГК РФ). В тое же время осуществляемый перевод долга в силу закона должен гарантировать защищенность права требования кредитора. В связи с этим законодатель вполне обоснованно и конкретно в каждом случае устанавливает защиту прав кредитора. Если предоставленный кредит обеспечивается залогом, то уверенность кредитора не уменьшается с переменой должника, потому что в неприкосновенности остается заложенное имущество (ст. 334 ГК; 353 ГК РФ). В случае аренды предприятия права кредитора защищаются выражением согласия на перевод долга, а если таковое не будет достигнуто, то кредитор вправе требовать прекращения обязательств либо досрочного исполнения обязательства и возмещения причиненных убытков, либо наступления солидарной ответственности арендатора и арендодателя (ст. 628 ГК; ст. 657 ГК РФ).
Норма ст. 588 ГК (ст. 617 ГК РФ) направлена на защиту права добросовестного арендатора как кредитора, так как в случае перехода права собственности (пожизненного наследуемого владения) обязанности арендодателя переходят к новому лицу. Точно так же гарантированы права граждан-наследников, за исключением случаев, когда заключение договора было обусловлено личными качествами арендатора: арендодатель не вправе отказать такому наследнику во вступлении в договор на оставшийся срок его действия.
Гарантированность прав кредиторов юридического лица при его реорганизации установлена и ст. 56 ГК (ст. 57 ГК РФ). Реорганизация юридического лица, как бы она не происходила (добровольно или под контролем антимонопольных органов), должна оформляться либо передаточным актом (в случаях слияния, присоединения и преобразования), либо разделительным балансом (в случаях разделения и выделения). Эти документы должны содержать положения о правопреемстве по всем обязательствам реорганизованного юридического лица в отношении всех его кредиторов и должников, включая и обязательства, оспариваемые сторонами (ст. 55 ГК; ст. 59 ГК РФ). Думается, что данное положение устанавливает защиту интересов кредиторов реорганизуемого юридического лица-должника. Вместе с тем гарантии прав кредиторов только усилятся, если, помимо уведомления их о реорганизации, кредиторы будут контролировать передачу имущества по передаточному акту. Таким образом, и уведомление, и формальное согласие кредитора будут закреплены документально.
Судебная практика также защищает кредиторов от недобросовестных должников. Решением Хозяйственного суда Минской области от 21 февраля 1996 г. были удовлетворены исковые требования АП "Г" о взыскании с предприятия "О" 269060920 руб. задолженности по провозной плате и 134117760 руб. пени за несвоевременную оплату.
В связи с реорганизацией предприятия "О" и его присоединением к совхозу "Ж" решение суда исполнено не было. Однако дело, пройдя через ряд надзорных инстанций, было рассмотрено на Пленуме Высшего Хозяйственного Суда. Пленум постановил: считать должником по делу N 17-18/96 агроторговую фирму "Ж", в отношении которой произвести исполнение судебного решения на основании приказа, указанного в решении от 21.02.96 [116, с. 93].
Исследование позволяет предположить о двойственном характере принципа осуществления прав кредитора. Он выражается, с одной стороны, в даче согласия кредитора на заключение сделки, а с другой - в установленной в ГК норме, гарантирующей защиту прав кредитора при одновременном переходе прав и обязанностей.
Проведенный анализ принципов перевода долга дает возможность сделать вывод, что перевод долга по основаниям, указанным в законе, производится в следующих случаях:
1) наследник отвечает по долгам наследодателя в пределах действительной стоимости наследственного имущества (ст. 1086 ГК; ст. 1175 ГК РФ);
2) реорганизация юридического лица влечет переход не только прав, но и обязанностей реорганизованного лица к правопреемникам (ст. 54 ГК; ст. 58 ГК РФ);
3) обязанности арендодателя переводятся на нового собственника при переходе права собственности на сданное в аренду имущество (ст. 588 ГК; ст. 617 ГК РФ);
4) со смертью арендатора обязанности по договору аренды переходят на наследника (ст. 588 ГК; ст. 617 ГК РФ);
5) включенные в состав переданного в аренду предприятия долги переходят на арендатора (ст. 628 ГК; ст. 657 ГК РФ);
6) правопреемник залогодателя принимает на себя все его обязанности, если право собственности на заложенное имущество переходит к правопреемнику (ст. 334 ГК; ст. 353 ГК РФ);
7) при продаже предприятия долги переходят на покупателя (ст. 530 ГК; ст. 559 ГК РФ).
Исходя из изложенного, перевод долга в силу закона характеризуется теми же принципами, что и перевод долга на основании соглашения. Однако данным принципам применительно к правоотношениям, основанным на законе, как показало исследование, присущи следующие черты: особый характер перехода обязанностей, отражающий универсальное правопреемство (переход прав влечет за собой и переход обязанностей); наличие нормы права, регламентируемой законом, направленной, в той или иной степени, на защиту прав кредитора; отсутствие интереса в содержании правоотношения.
Выяснив основные принципы, установив признаки и условия, характерные для перевода долга, можно констатировать, что правоотношения по переводу долга, возникшие из закона, не следует систематизировать в одну статью закона (по подобию уступки требования в ст. 358 ГК (ст. 387 ГК РФ). Включение таких норм составило бы противоречие обязательному признаку перевода долга, определенному в ст. 362 ГК (ст. 391 ГК РФ (волеизъявление кредитора), возникшему из договора.
Вместе с тем рассмотренные принципы и указанные признаки не исчерпывают системность и содержательность исследуемого правоотношения.
Обладание общими принципами показывает относительную самостоятельность перевода долга, поэтому теоретическая разработка их представляет предпосылку повышения эффективности правотворческой деятельности в области гражданского законодательства.
В гражданском законодательстве Республики Беларусь механизм осуществления перевода долга в силу закона достаточно регламентирован, чтобы обеспечить защиту прав всех участников правоотношения. Однако, по нашему мнению, исследуемые факторы необходимо включить в процесс доктринального толкования в области гражданского права с целью отчетливого выражения объема правоотношений в правореализационном процессе.
2. ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ДОГОВОРА ПЕРЕВОДА ДОЛГА
2.1. Договор перевода долга в системе гражданских правоотношений
Объективная систематизация норм права способствует совершенствованию и развитию системы права, поэтому определение места перевода долга и отграничение договорных обязательств от обязательств в силу закона является составной частью научного решения проблемы использования правового феномена договора перевода долга в гражданской сфере. В связи с этим логическое построение и структура монографии в дальнейшем определяется исходя из всестороннего исследования правоотношений, возникающих при использовании конструкции договора перевода долга и особенностей ее применения; а также формулирования практических рекомендаций, направленных на совершенствование законодательной регламентации этих отношений.
Основная цель определения перевода долга в системе гражданского права - объяснить одновременно объединение и разделение нормативного массива, регулирующего как уступку требования, так и перевод долга, и собственно обосновать необходимость существования правоотношений по переводу долга как самостоятельной концепции.
Интеграция и одновременно дифференциация правовых норм в определенные системы, как и вся система права, показывают, из каких частей (элементов) состоит право и как они соотносятся между собой. Система правовых норм является целостной, в которой нормы выстраиваются и группируются в определенный порядок. Кроме того, между конкретными нормами всегда присутствуют элементы общего и единичного, сходства и отличия, самостоятельности и зависимости [111, с. 348 - 349].
Исследовательский анализ норм права дает возможность воспроизвести развивающийся предмет (перевод долга) во всех его существенных, закономерных связях (отношениях), а также обозначить специфику его правовой композиции (архитектоники).
Системный подход обозначает определенное, упорядоченное расположение норм права. В то же время нормы права различаются по своему конкретному содержанию, характеру предписаний, сферам действия, формам выражения и т.д. В связи с этим они делятся на отдельные части - отрасли, институты [111, с. 349].
Для определения места договора перевода долга в системе гражданских правоотношений необходимо раскрыть все составные части системы права: норма права, правовой институт и отрасль права.
Правовая норма - первичный элемент системы права. Она представляет собой установленное или санкционированное государством общеобязательное формально-определенное правило поведения, предоставляющее участникам регулируемого отношения субъективные права и возлагающие на них юридические обязанности. Правовые нормы регулируют лишь те общественные отношения, которые на данный момент являются для государства наиболее важными, объективно нуждающимися в таком опосредовании [91, с. 232].
В ГК нормы о переводе долга их три закреплены в двух статьях: условия и форма перевода долга и возражения должника против требований кредитора.
Отдельная правовая норма обычно не в состоянии урегулировать с требуемой полнотой и всесторонностью то или иное общественное отношение без сочетания, взаимодействия с другими правовыми нормами, направленными на регулирование того же отношения. Совокупность этих правовых норм, объединенных в определенную систему, образует правовой институт. Таким образом, отрасль права, внутри самой себя образует правовые институты. Так, отрасль государственного права включает в себя институты гражданства, избирательной системы и т.д., гражданского права - институты купли-продажи, мены, залога и др. [75, с. 76].
Определение правового института сводится к следующим его существенным признакам: это сложившаяся внутри отрасли права в виде ее обособленной части группа правовых норм, регулирующих с требуемой детализацией типичное общественное отношение и в силу этого приобретающих относительную самостоятельность, устойчивость и автономность функционирования.
Из данного определения следует, что институт права отличается от отрасли права прежде всего объемом предмета регулирования: он регулирует не всю совокупность качественно однородных общественных отношений, а лишь различные стороны (признаки, особенности) одного типичного общественного отношения. Вместе с тем институт права имеет общие с отраслью права характеристики - объективную обособленность и органическое единство компонентов, специфичность метода, относительную самостоятельность, устойчивость и автономность функционирования, хотя и другого уровня [75, с. 77]. Поэтому для правоотношений, связанных с уступкой требования и переводом долга предмет регулирования един: перемена лиц в обязательстве. Типичность данного общественного отношения характеризуется заменой лиц, без конкретизации сторон в обязательстве - кредитор или должник.
Отрасль права представляет собой системообразующую совокупность определенных, обособленных юридических норм, институтов, регулирующих однородное общественное отношение. Д.А.Керимов указывает на относительную самостоятельность, устойчивость и автономность функционирования группы таких норм. Для образования отрасли права необходимы качественно однородные общественные отношения, урегулированные соответствующей группой правовых норм, и специфика общественных отношений, которая обусловливает определенный метод правового регулирования. Совокупность этих предпосылок образует внутри единой правовой системы относительно самостоятельную отрасль права, которая объединяет группу связанных между собой правовых норм, регулирующих качественно однородные общественные отношения. Объединение этих правовых норм в определенную группу на основе единого предмета правового регулирования обусловливает относительную самостоятельность, устойчивость и автономность функционирования отрасли права в границах правовой системы [75, с. 75].
В рамках наиболее крупных правовых отраслей выделяются подотрасли, которые объединяют несколько институтов одной и той же отрасли. Внешним выражением подотрасли является наличие в ней такой группы норм, которая содержит общие принципиальные положения, присущие нескольким (но не всем) правовым институтам данной отрасли. Например, в гражданском праве - это авторское право; в государственном - избирательное право; в трудовом - пенсионное и т.д. [91, с. 232].
По мнению большинства юристов-правоведов [91, с. 232; 92, с. 184; 111, с. 351], если существует совокупность специфических, неравнозначных по своему значению групп, составляющих несколько правовых институтов, то следует говорить о подотрасли данной отрасли права. Кроме того, отличие правового института от подотрасли заключается в том, что институт регулирует отдельные стороны и особенности общественных отношений. В свою очередь подотрасль включает в себя более обширный нормативный массив по сравнению с правовым институтом.
Простой институт не содержит в себе структурных подразделений. Сложный же институт имеет в своем составе мелкие самостоятельные образования. Между институтами внутри отрасли могут существовать отношения субординации, соподчинения. Определенные части крупного института нередко образовывают самостоятельные подразделения, которые называются субинститутами (например, субинститут финансовой дисциплины, дисциплины труда, имущественной ответственности и т.д.) [91, с. 233]. На наш взгляд, к такому подразделению относится и перевод долга.
В процессе определения места перевода долга и отнесения его к субинституту в системе гражданского права исследуемое правовое явление необходимо соотнести с более общими структурными подразделениями отрасли, к которым относятся обязательственное право как подотрасль и договор как правовой институт гражданского права.
В состав обязательственного права входит несколько групп гражданско-правовых норм. Это прежде всего правила, общие для всех обязательств. К ним относятся нормы о понятии и сторонах обязательств, их исполнении, обеспечении и прекращении, об ответственности за их нарушение. Эти нормы содержатся в общегражданском законодательном акте и применяются во всех случаях при отсутствии особых указаний на иное в законодательстве или договоре [58, с. 773].
Вопросы, связанные с динамикой договорного правоотношения, также регламентируются в общей части обязательственного права, которое представляет собой наиболее распространенный как по объему норм, так и по широте их применения вид отношений в пределах одной отрасли - гражданского права.
Из определения подотрасли права следует, что правовые институты договора, обеспечения исполнения обязательств, исполнения обязательств, ответственность за нарушение обязательств и т.п. составляют основу обязательственного права как подотрасли гражданского права.
В ГК общие положения о договоре выделены в подразделе II раздела III. Применительно к определению института права договорное право определяется как институт права. И не просто институт, а основной гражданско-правовой институт, поскольку договор - именно та форма, которая опосредует хозяйственные отношения между субъектами хозяйствования различных форм собственности, а также гражданско-правовые отношения между физическими лицами.
Распространенная позиция, отраженная в работах большинства авторов [32, с. 25; 115, с. 3; 39, с. 13], подтверждает принадлежность договора к правовому институту гражданского права. При этом заслуживает внимание точка зрения, высказанная М.И.Брагинским, который считает, что нормы правового регулирования договоров находятся во всех разделах Гражданского кодекса и даже за его пределами: достаточно указать на то, что договор является особым предметом регулирования при одной из наиболее распространенных моделей гражданско-правовой нормы - той, которая включает формулу: "Если иное не предусмотрено договором" [32, с. 25].
Большое место в общей части обязательственного права занимает и институт перемены лиц в обязательстве. Однако нормы, регулирующие перевод долга и входящие в указанный институт, в новом ГК остались в прежнем состоянии, что говорит о консервативном подходе к прогрессивно развивающимся в настоящее время правоотношениям по переводу долга. По сравнению с ранее действовавшим ГК 1964 г., в новом ГК сделан значительный шаг вперед - подтверждена значимость перевода долга, так как он регламентирован отдельным параграфом (§ 2 гл. 24 ГК; ГК РФ).
Поскольку законодатель поместил в одной главе нормы об уступке требования и переводе долга, определенное значение в исследовании правовой природы перевода долга и уступки требования имеет проведение сравнительного анализа с целью определения местоположения правоотношений, связанных с заменой лиц. Такое исследование позволит объяснить одновременную интеграцию и дифференциацию отношений, связанных с уступкой требования и переводом долга в институте перемены лиц в обязательстве.
Проведенный автором социологический опрос показал, что 90 % опрошенных высказались в пользу отличия законодательной конструкции уступки требования от перевода долга по таким параметрам, как субъектный состав, предмет сделки и содержание правоотношений [45, с. 5].
Характеризуя уступку требования и перевод долга, ученые-правоведы делают акцент на приоритете тех же параметров. В этой связи, на наш взгляд, новый позитивный аспект изложила М.Г.Пронина. Ее позиция наиболее четко отражает характерные отличия, посредством которых определяются и развиваются самостоятельные образования в институте перемены лиц в обязательстве. Новизна заключается в том, что предмет сделки детализируется объемом, основанием возникновения данного обязательства, его существом и размером [99, с. 15 - 17]. К такому же мнению приходят и В.В.Хвалей и Я.И.Функ [80, с. 477].
М.В.Лойко, анализируя перемену лиц в обязательстве, останавливается не только на замене субъектного состава, но и на содержании правоотношений. Он указывает на то, что как при уступке требования, так и при переводе долга содержание обязательства не меняется [58, с. 799 - 801]. Однако, поскольку содержание правоотношения составляют субъективные права и обязанности, которые всегда конкретны, постольку существуют отличия в содержании правоотношений уступки требования и перевода долга.
Таким образом, исходя из анализа сферы действия перемены лиц в обязательстве, специфики этих правоотношений, можно сделать вывод о том, что основополагающими началами, направленными на выявление отличий являются предмет сделки, субъектный состав и содержание правоотношений. Указанные параметры служат не только базой для проведения исследования по сравнению перевода долга и уступки требования, но и могут быть ведущими ориентирами как для нормотворчества, так и для правоприменительной деятельности. Выделив существенные направления (параметры) правоотношений, связанных с переменой лиц в обязательстве, можно указать в общем виде на следующие отличия уступки требования и перевода долга.
Субъектный состав исследуемых правоотношений - основной отличительный критерий отграничения уступки требования от перевода долга.
Конструкция уступки требования выглядит следующим образом. Первоначальный кредитор посредством заключения соглашения с новым кредитором уступает право требования последнему. Должник как пассивная сторона в обязательстве не проявляет волеизъявления, поскольку личность кредитора, по общему правилу, не может оказывать какого-либо влияния на исполнения должником обязательства.
Конструкция перевода долга предусматривает заключение соглашения между первоначальным и новым должниками о передаче долга. Поскольку личность должника имеет для кредитора большое значение, то замена первоначального должника осуществляется только с согласия кредитора.
Разграничение уступки требования и перевода долга по предмету сделки основывается на понимании существа предмета, основании возникновения обязательства и размере (объеме) передаваемого права требования (долга).
Предметом уступки требования является передаваемое право требования от одного кредитора к другому, тогда как предметом перевода долга служит передаваемый долг (обязанность) от первоначального должника к новому.
Основанием возникновения уступки требования кроме договора может выступать и акт законодательства (ст. 358 ГК; в ст. 387 ГК РФ – на основании закона). Законодательная конструкция перевода долга (ст. 362, 363 ГК; ст. 391, 391 ГК РФ) основывается исключительно на договоре.
По поводу предмета уступки требования, которое возникнет в будущем, в литературе нет единого мнения. Так, В.В.Хвалей и Я.И.Функ полагают, что кроме уступленного требования, наступающего в будущем, следует отнести обязательства, возникновение которых, обусловлено наступлением определенного срока или определенных обязательств [80, с. 478]. Иной точки зрения придерживается М.И.Брагинский, утверждающий, что нельзя передать другому право, которое возникнет в будущем, поскольку объем передаваемых прав определяется на момент передачи [32, с. 377].
По мнению автора, момент передачи собственно не влияет на возможность или невозможность передачи требования. Кроме того, ст. 355 ГК регламентирует вопросы объема (размера) передаваемых прав. В данном случае предпочтительней выглядит позиция В.В.Хвалея и Я.И.Функа, которые предполагают, что невозможность передачи требования, которое возникнет в будущем, сделало бы невозможным обеспечение интересов, "например, банка, который, кредитуя какой-либо предпринимательский проект, в качестве одной из гарантий возвратности кредита хотел бы получить все (либо часть) требования к должникам заемщика" [80, с. 478].
Решение данного вопроса применительно к переводу долга не вызывает затруднений, так как долг, переведенный на другое лицо, срок исполнения которого не наступил обусловлено самой правовой природой договора перевода долга.
В тесной связи с этим находится вопрос допустимости перевода долга одновременно с уступкой требования. Примером может служить договор купли-продажи, по которому продавец имеет право требования с покупателя оплаты товара и в то же время обязан передать ему товар, обусловленный договором.
В том случае, если товар уже передан и продавец уступает другому лицу требование его оплаты, речь идет об обычной цессии, в результате которой продавец из договора полностью выбывает. Если же товар еще не передан, то для замены продавца одной лишь уступки права требования недостаточно, поскольку у него сохраняется обязанность по передаче товара. При таких обстоятельствах заменить продавца в договоре можно путем одновременной уступки права требования и перевода долга на одно и то же лицо. Данную операцию юристы-практики условно назвали уступкой договора. Следует согласиться с мнением М.И.Брагинского о том, что при ее совершении должны соблюдаться и правила уступки права требования, и правила перевода долга [32, с. 381].
Содержание правоотношений перевода долга и уступки требования также различно. В правоотношении по переводу долга право требования кредитора обеспечено его согласием на заключение сделки (ст. 362 ГК; 391 ГК РФ). В правоотношении по уступке требования, новый кредитор теряет право требования, если не известили либо ненадлежащим образом известили должника об уступке (ст. 353 ГК; ст. 382 ГК РФ).
При уступке требования не обязательно, но допустимо согласие должника, поскольку если должник не был письменно уведомлен о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу, то новый кредитор несет риск вызванных этим неблагоприятных для него последствий. В этом случае исполнение обязательства первоначальному кредитору признается исполнением надлежащему кредитору (п. 3 ст. 353 ГК; п.3 ст.382 ГК РФ). А при переводе долга без согласия кредитора сделка не будет действительной, поскольку законом такое согласие определено более чем категорично (п. 1 ст. 362 ГК; п.1 ст.391 ГК РФ).
Здесь автор считает уместным остановиться на более подробной характеристике уступки права требования и особенностях налогообложения по договору уступки права требования.
При уступке права требования по договору на реализацию товаров, выполнение работ или оказание услуг (основное обязательство) права кредитора (права требовать от покупателя денежные средства за отгруженный товар) переходят от продавца к третьему лицу, не участвующему в первоначальной сделке. Основанием для уступки права требования является договор между первоначальным и новым кредитором. Такой договор называется цессией.
Особенности налогового учета применяются при совершении операций по договору финансирования под уступку денежного требования (факторинга), согласно которому одна из сторон (финансовый агент) предает или обязуется передать другой стороне (клиенту) денежные средства в счет денежного требования клиента (кредитора) к третьему лицу (должнику), вытекающего из предоставления клиентом товаров, выполнения им работ или оказания услуг третьему лицу, а клиент уступает или обязуется уступить финансовому агенту это денежное требование (п.1 ст.772 ГК; п.1 ст. 824 ГК РФ). В качестве финансового агента договоры финансирования под уступку денежного требования могут заключать банки и иные кредитные организации, а также другие коммерческие организации, имеющие разрешение (лицензию) на осуществление деятельности такого вида.
Цессия – это соглашение о замене прежнего кредитора, который выбывает из обязательства, на другого субъекта, к которому переходят все права прежнего кредитора. При этом права переходят к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту заключения договора цессии, и цедент (кредитор, уступивший свое требование к должнику) уступает цессионарию (лицо, получившее прав требования) свое право требование к должнику за определенную плату.
В соответствии с гражданским законодательством договор цессии или уступки требования предполагает безусловную замену лица в обязательстве, то есть первоначальный кредитор (продавец) после уступки требования перестает быть кредитором по нему, при этом обязательства покупателя пред продавцом по первоначальному договору – оплатить переданный в собственность товар – прекращаются. Соответственно у продавца (цедента) дебиторская задолженность по оплате поставленного товара погашается (закрывается), и он вместо права требовать оплаты от покупателя по основному обязательству по договору цессии получает новое право – требовать оплаты от третьего лица за уступку требования.
Согласно п.2 ст.353 ГК (п.2 ст.382 ГК РФ) для перехода прав кредитора к другому лицу согласия должника не требуется, то есть предполагается, что должнику безразлично, кто фигурирует в качестве стороны договора, который он должен исполнить. Таким образом, по общему правилу уступка требования происходит помимо воли должника.
Однако кредитору все же следует уведомить должника об уступке требования, поскольку отсутствие уведомления может повлечь негативные последствия, предусмотренные п.3 ст.353 ГК (п.3 ст.382 ГК РФ): если должник не был письменно уведомлен о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу, новый кредитор несет риск возникших вследствие этого неблагоприятных последствий – ведь в этом случае исполнение должником обязательства первоначальному кредитору признается его исполнение надлежащему кредитору.
При уступке требования, вытекающего из договора реализации товаров (работ, услуг), операции по реализации которых подлежат налогообложению, или при переходе указанного требования к другому лицу на основании закона налоговая база по операциям реализации указанных товаров (работ, услуг) определяется в общем порядке, то есть исходя из стоимости реализованных товаров (работ, услуг).
Таким образом, числящаяся по балансу цедента дебиторская задолженность по отгруженным товарам, выполненным работам, оказанным услугам облагается НДС в объеме и на условиях, предусмотренных первоначальным договором, в зависимости от принятой предприятием учетной политики:
если учет реализации в целях налогообложения ведется “по отгрузке”, объект налогообложения возникает в момент перехода права собственности на переданный товар (выполненные работы, оказанные услуги) по первоначальному договору;
если учет реализации в целях налогообложения ведется “по оплате”, объект налогообложения возникает у цедента в момент прекращения обязательств покупателя перед продавцом по первоначальному договору, то есть в момент вступления в силу договора цессии независимо от формы расчетов с цессионарием (денежными средствами, векселями или товарами). Это связано с тем, что для целей исчисления НДС оплатой товаров (работ, услуг) признается прекращение встречного обязательства приобретателя указанных товаров (работ, услуг) перед налогоплательщиком, которое непосредственно связано с поставкой (передачей) этих товаров (выполнением работ, оказанием услуг).
Например, предприятие по договору купли-продажи отгрузило покупателю товар на сумму 240 000 раб., включая НДС – 40 000 руб., а затем уступило право требования по указанному договору третьему лицу за ту же сумму.
Новый кредитор добился погашения долга в полной сумме причитающихся от покупателя денежных средств.
Учет реализации в целях налогообложения у продавца (цедента) ведется “по отгрузке”. Таким образом, отражение операций на счетах бухгалтерского учета продавца (цедента), с учётом того, что права требования являются имущественными правами предприятия и в соответствии со ст.128 ГК (ГК РФ) включаются в состав его имущества, следующее. Кроме того, необходимо учесть, что любое выбытие имущества организации (кроме собственных основных средств) отражается в бухгалтерском учета организации-цедента с использованием счета 48 “Реализация прочих активов”.
Реализация товара: Д-т 62; К-т 46 -240 000 руб. (отражена стоимость реализованного покупателю товара, включая НДС – 40 000 руб.);
Д-т 46 ; К-т 68 (субсчет “Расчеты с бюджетом по НДС”)-40 000 руб.(начислена задолженность перед бюджетом по НДС с оборота по реализации товара).
Уступка права требования по договору цессии:
Д-т 76 (субсчет “Расчеты с цессионарием”); К-т 48 - 240 000 руб.(отражена стоимость уступленного права требования по первоначальному договору);
Д-т 48; К-т 62 - 240 000 руб. (списана дебиторская задолженность (стоимость уступленного права);
Д-т 51; К-т 76 (субсчет “Расчеты с цессионарием”) - 240 000 руб. (поступила оплата от нового кредитора (цессионария) за уступленное право).
Отражение операций на счетах бухгалтерского учета нового кредитора (цессионария) в таком порядке.
Приобретение права требования новым кредитором следует учитывать в составе финансовых вложений предприятия-цессионария, то есть на счете 58 “Краткосрочные финансовые вложения.
Последующее выбытие (или оплата должником) приобретенного требования отражается на счетах бухгалтерского учета организации-цессионария с использованием счета 48 “Реализация прочих активов”.
Приобретение права требования по договору цессии:
Д-т 58 (субсчет “Расчеты с покупателем товаров (работ, услуг)”); К-т 76 (субсчет “Расчеты с цедентом”) -240 000 руб.(отражена стоимость приобретенного права требования по договору купли-продажи);
Д-т 76 (субсчет “Расчеты с цедентом”); К-т 51 -240 000 руб. (оплачено цеденту по договору цессии за уступленное право).
Погашение долга должником:
Д-т 51; К-т 48 -240 000 руб. (поступила оплата от должника – покупателя товара по первоначальному договору);
Д-т 48; К-т 58 (субсчет “Расчеты с покупателем товаров(работ, услуг)”) (списана стоимость ранее приобретенного права требования).
В рассмотренном примере предполагалось, что продавец (цедент) ведет учет реализации в целях налогообложения “по отгрузке”. Если же он учитывает реализацию для целей налогообложения по моменту поступления оплаты от покупателя и не уплачивает НДС в момент отгрузки (выполнения работ, оказание услуг), то передача права (требования) цессионарию путем оформления уступки требования цеденту следует начислить к уплате в бюджет НДС, налоговой базой для которого является первоначальный объем реализации продукции (работ, услуг).
Таким образом, НДС к уплате в бюджет начисляется цедентом в момент прекращения обязательств покупателя перед продавцом по первоначальному договору, то есть по дате передачи права требования, указанного в оформленном договоре цессии, а не в момент поступления денежных средств от цессионария в уплату уступленного требования.
Социологические исследования по вопросу применения норм уступки требования применительно к переводу долга и о самостоятельности института перевода долга показали следующее: 85 % считают, что нельзя применить нормы, регулирующие уступку требования, применительно к переводу долга, и соответственно 80 % полагают, что перевод долга является самостоятельным институтом [45, с. 5].
Таким образом, существенные отличия уступки требования от перевода долга сводятся к следующим:
при уступке требования происходит замена кредитора, а при переводе долга - замена должника;
уступка требования происходит путем заключения соглашения кредитора по обязательству с другим лицом о передаче последнему права требования кредитора, а перевод долга - путем заключения договора должника с новым должником по передаче обязанности;
перевод долга осуществляется исключительно с согласия кредитора.
Однако есть ряд схожих моментов. Например, и при уступке требования, и при переводе долга должна соблюдаться письменная форма исполнения. Как и при уступке требования, так и при переводе долга третьих лиц не возникает, поскольку новое лицо, на которое был переведен долг, является стороной по обязательству, а не третьим лицом, на которое возлагается исполнение обязательства [114, с. 17].
Используя презумпцию о возможности деления обязательства (ст. 292 ГК; ст 311 ГК РФ), положительно решается вопрос как о частичной уступке требования, так и о частичном переводе долга. По такому же пути идет и судебная практика. Это следует из постановления Президиума Высшего Хозяйственного Суда от 21 апреля 2001 г. N 7 "Об обзоре судебной практики рассмотрения споров, возникающих в связи с уступкой требования (цессией) и переводом долга", которое раскрывает практику определения объема уступаемого требования, переводимого долга [11, с. 65].
Продолжая сравнительное изучение, необходимо остановиться на таких правовых институтах, как новация и исполнение обязательства третьим лицом.
Перевод долга имеет обоснованное сходство с новацией, поскольку посредством этой сделки также происходила замена лиц. Однако новация в том виде, как она урегулирована в законодательстве Республики Беларусь, имеет мало общего с переводом долга: при новации имеет место новое соглашение между прежним должником и кредитором, в котором заново определяется обязательство, составляющее предмет долга [75, с. 484]. С новацией прекращается первоначальное обязательство, и должник уже не вправе выдвигать возражения против кредитора, основанные именно на первоначальном обязательстве. Новация - это новый договор между прежними кредитором и должником, с новым предметом исполнения и обеспечения исполнения обязательства. В переводе же долга не может быть предусмотрен иной предмет сделки. Перевод долга является сделкой между первоначальным и новым должниками по передаче обязательства (обязанности), возникшего между первоначальным должником и кредитором.
Отношения по переводу долга в некоторой степени похожи на отношения, возникающие при исполнении обязательства третьим лицом. Но факт исполнения обязательств за должника не порождает для третьего лица каких-либо правовых последствий [82, с. 322]. Третье лицо, исполняя обязательство, не становится стороной по обязательству, а кредитор в свою очередь не имеет права требовать от третьего лица исполнения. Именно должник отвечает за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства третьим лицом.
Подводя итог проведенного сравнительного анализа, необходимо отметить, что, как и при уступке требования, при переводе долга третьих лиц не возникает, поскольку новое лицо, на которое был переведен долг, является стороной по обязательству, а не третьим лицом, на которое возлагается исполнение обязательства.
Таким образом, внутриотраслевой институт перемены лиц в обязательстве является комплексным институтом и состоит из двух самостоятельных образований, где основным критерием отграничения одного от другого является "разноликость" субъектного состава. При уступке требования - это наличие двух кредиторов и должника, при переводе долга - наличие двух должников и кредитора.
Разграничение исследуемых правоотношений по предмету сделки и содержанию правоотношений показывают определенную самостоятельность двух образований - уступки права требования и перевода долга. Уступка права требования характеризуется передаваемым правом требования. Предметом перевода долга является передаваемая обязанность.
"Разноликость" субъектного состава непосредственно оказывает влияние и на содержание анализируемых правоотношений. В правоотношении по переводу долга права кредитора обеспечены выражением его согласия на заключение сделки по переводу долга. Принятое право требования новым кредитором в правоотношении по уступке требования может оказаться неосуществленным в силу того, что должника не уведомили о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу.
В связи с этим автор придерживается точки зрения, что нормативно-правовая регламентация правоотношений по переводу долга, обладающих специфическими принципами и признаками, должна основываться на самостоятельной научной концепции.
Обязательства по переводу долга в гражданских правоотношениях в подавляющем большинстве возникают из договорных отношений. Значение договора перевода долга состоит в том, что сфера применения этой правовой формы расширяется во всех отраслях народного хозяйства.
Значимость договора вообще подтверждена ст. 288 ГК (ст. 307 ГК РФ), которой определен "неисчерпаемый" перечень оснований возникновения обязательств. Наряду с договорными, ГК прямо указывает на обязательства, возникающие вследствие причинения вреда и неосновательного обогащения. При этом первым основанием ГК называет именно договор. Договор играет ведущую роль в возникновении обязательственных правоотношений. Это обусловлено исходными принципами, на которых строится вся система гражданского права, - признание равенства субъектов, свободы договора, автономии воли [59, с. 322].
Автор настоящей работы разделяет точку зрения о том, что назначение договора - в его самостоятельном основании возникновения обязательства [32, с. 15]. Вместе с тем, основание возникновения обязательства является основным критерием отграничения договорных отношений от обязательств, возникающих на основании нормы закона. Основание таких обязательств определяется нормой закона (особенности перевода долга, возникающие в силу закона рассмотрены в § 1.3). Договорные же обязательства возникают исключительно на основании соглашения лиц, участвующих в обязательстве.
Основаниями возникновения договорных обязательств по переводу долга могут быть самые различные договоры. Гражданский кодекс выделяет отдельные виды договоров (купля-продажа, подряд, перевозка и т.д.). Такие договоры указывают на конкретно-каузальный предмет договора: аренда помещения, поставка товара и т.п. Однако договор перевода долга нельзя ставить в один ряд с договорами, где закреплен конкретно-каузальный предмет, так как гражданское законодательство стоит на позиции абстрактности договора перевода долга [108, с. 17]. Нормы, регламентирующие правоотношения по переводу долга, имеют общее значение для отдельных видов договоров. Например, продавец может совершить передачу товара по договору купли-продажи, а затем покупатель (первоначальный должник) переведет обязанности другому лицу (новому должнику); подрядчик выполняет работу для заказчика, а заказчик с согласия подрядчика переведет обязанности по оплате работы новому должнику.
Следует полагать, что поскольку нормы о переводе долга помещены в общей части обязательственного права и имеют общий характер для всей подотрасли, постольку и договор перевода долга всегда будет общим для всех видов договоров.
Таким образом, сформулированные в ходе исследования усовершенствованные нормы о договоре перевода долга могут быть объединены в определенную структуру на базе имеющихся. Очевидно, что договор перевода долга не базируется на группе определенных однородных общественных отношений, поэтому логично предположить о распространении исследуемого договорного правоотношения на правовые институты обязательственного права особенной части, за исключением тех отношений, которые конкретно определены нормой права.
Предполагается, что перевод долга является составной ячейкой общей части обязательственного права. Такая ячейка объединена в единое целое посредством правовой конструкции, нормативно заложенной в ст. 362 и 363 ГК (ст. 391 и 392 ГК РФ), представляет относительно самостоятельное подразделение в комплексе правового института перемены лиц в обязательстве и определяется субинститутом института перемены лиц в обязательстве.
Любое правоотношение, в том числе и отношения по переводу долга может иметь множество признаков, особенностей, сторон, которые в зависимости от условий места и времени их проявления приобретают различный характер [75, с. 76]. В этой связи в правовых институтах происходит дифференциация совокупности норм, заключающаяся в делении на субинституты. Такое положение является причиной обеспечения правового регулирования выявленных особенностей в исследуемом правоотношении.
2.2. Правовая конструкция договора перевода долга
Вопрос о правовой конструкции договора требует специального рассмотрения, так как в юридической литературе он не исследовался. В работах цивилистов используется термин "правовая конструкция", но содержание его не раскрывается [32, с. 21,118, 227, 292; 88, с. 57; 115, с. 214]. Я.И.Функ и В.В.Хвалей понятие правовой конструкции договора перевода долга отождествляют с юридическим составом [80, с. 482]. Юридический состав представляет собой совокупность юридических фактов [37, с. 405], поэтому определение правовой конструкции договора в границах фактического состава не характеризует всей сути этой категории и сводится лишь к установлению юридических фактов.
Усиление роли договоров в системе гражданско-правовых отношений вызвано необходимостью совершенствования правового регулирования законодательной базы договорных правоотношений, в частности правоотношений по перемене лиц в обязательстве.
Конкретизация правовой конструкции договора имеет огромное значение для заключения и исполнения договоров, предпосылкой которых является наличие товарного хозяйства [89, с. 16]. Экономические реформы ведут к возрастанию роли договора в областях экономического оборота и усилению его эффективности, поэтому договор выступает правовой формой имущественных связей между субъектами гражданского права. В связи с этим возрастает роль договора и как важного средства регулирования имущественных отношений, так как именно он обеспечивает учет интересов сторон в договоре и, как следствие, достижение определенного результата.
Лексикологический анализ позволяет уяснить содержание вышеуказанной категории, которое выражается в структурном составе взаимного расположения частей в пределах определенного соглашения сторон, основанного на нормах права. Здесь договор будет являться единым целым, как система, включающая в себя элементы правовой конструкции, внутренние и внешние стороны которой проявляются соответственно в договоре как юридическом факте и в договоре как обязательственном правоотношении.
Мнения ученых-правоведов позволяют выделить элементный состав правовой конструкции договора.
Мы разделяем точку зрения ученых, которые разграничивают единый термин "договор" на разнопорядковые явления: договор-сделка (как юридический факт) и договор-правоотношение (обязательственное правоотношение). Несомненно, договор как юридический факт характеризует содержание волеизъявления сторон об осуществлении определенного действия, а договорное правоотношение - права и обязанности [89, с. 32].
М.Г.Пронина определяет договор как правомерное действие (договор как сделка) и как соглашение двух или несколько сторон, направленное на установление, изменение либо прекращение гражданских прав и обязанностей [99, с. 5]. Соглашение сторон, которое является юридическим фактом, как отмечает В.Ф.Чигир, порождает гражданские права и обязанности. В свою очередь, договор - это гражданско-правовое обязательство, которое вытекает из соглашения сторон, содержанием которого являются их субъективные права и обязанности [120, с. 7]. На такой же позиции стоит и В.Н.Годунов [58, с. 803]. Стоит отметить, что практическое значение такого размежевания, в частности, выражается в продолжение обязательственных правоотношений, возникших из договорных сделок, признанных судом недействительными [117, с. 100].
Вместе с тем было бы неправильно полагать, что между этими самостоятельными значениями не существует взаимной и тесной связи.
Ранее существовавшие споры по поводу понятия "договора" сводились к разному пониманию его содержания, что, в конечном счете, порождало обобщенное понятие содержания договора. Так, М.И.Брагинский свою точку зрения противопоставляет точкам зрения Р.О.Халфиной и О.А.Красавчикова, выступающих против многопонятийного представления о договоре [32, с. 11]. Сам М.И.Брагинский поддержал позицию О.С.Иоффе, который четко различал договор-сделку и договорное правоотношение (обязательство) [73, с. 26].
Взаимосвязь и взаимозависимость между договором как юридическим фактом и договорным правоотношением предопределяется конкретными условиями: содержанием сделки-договора, которое не совпадает с содержанием договорного правоотношения, хотя последнее и будет определяться первым [77, с. 12]. Например, изменение условий договора может повлечь изменение в содержании договорного правоотношения. Такое изменение содержания, как и создание условий договора, направлено на достижение определенного правового результата. Достижение правового результата поставлено в зависимость от волеизъявления сторон по формированию условий договора, что характеризует по нашему мнению его внутреннюю сущность, а также от действия сторон в возникшем из соглашения правоотношении, что является внешним аспектом договора.
Внутренние и внешние аспекты, выраженные в соотношениях категорий "система - элемент", "целое - часть", "содержание - форма" [20, с. 142], влияющие на формирование цельной правовой конструкции договора, имеют исходным своим звеном явление. М.И.Брагинский, наиболее часто употребляя термин "правовая конструкция договора" , все-таки указывает на разные явления: договор как юридический факт и договор как обязательственное правоотношение. Такие явления отличаются содержанием и объединены единым термином - "договор" [32, с. 11]. Г.Ф.Шершеневич указывал на то, что договор и обязательство находятся в связи как причина и следствие [121, с. 304]. Поэтому такая система, как правовая конструкция договора, заключая в своем содержании причинно-следственные связи, имеет одну сущность. В связи с этим такое явление, как договорное соглашение, выражает сделочную природу договора и обуславливает другое явление - договорное правоотношение (обязательство). Сущностью такой системы будет договор, выраженный в отдельном согласованном волеизъявлении сторон и, в соответствии с целью, установленным правовым результатом, направленный на осуществление договорного правоотношения, формой которого выступает правовая конструкция.
Разработка договора в границах правовой конструкции означает динамику (а не догму) механизма, опосредующего отношения сторон, где могут происходить внутренние изменения: замена сторон, изменение норм права или условий договора. Установление основных элементов договорной конструкции предполагает определение базы для построения соответствующего механизма, который используется при осуществлении правоприменения. Процесс правоприменения включает в себя систему организационно-процессуальных действий субъектов права, с помощью которых обеспечивается связь между правовыми нормами и конкретными правоотношениями посредством наделения, в соответствии с требованиями правовых норм, субъектов правоотношений субъективными правами или возложения на них юридических обязанностей [72, с. 45]. И в связи с этим, для осуществления всякого правоприменения необходима основа, состоящая в нашем исследовании из основополагающих частей (элементов). Установление, а затем развитие элементного состава механизма договора приводят к усилению роли последнего и обусловливают необходимость совершенствования правового регулирования гражданского оборота.
Выделив существенные направления и исследовав различные мнения о сущности договора, выраженные учеными-правоведами, можно в наиболее общем виде указать на элементный состав договора.
Для решения вопроса, связанного с элементами правовой конструкции договора, необходимо отметить правовую направленность договора. Как указывает М.Г.Пронина, правовая направленность выражается в том, что стороны своим соглашением устанавливают, изменяют либо прекращают гражданские права и обязанности [99, с. 5]. В этой удачной формуле, которой придерживается и ГК (ст. 390), на наш взгляд, заключена элементная сущность правовой конструкции договора: стороны, соглашение сторон и содержание договорного правоотношения.
Анализируя природу договора, цивилисты традиционно выделяют субъекты договора (стороны) и проявление ими воли и волеизъявления [32, с. 134, 286; 115, с. 50; 83, с. 197]. Б.И.Пугинский в любой правовой деятельности определяет субъектный состав в качестве основного элемента этой деятельности [101, с.49]. Субъектами договорных обязательств, как и иных гражданских правоотношений, могут быть граждане, юридические лица и государственные образования: Республика Беларусь и административно-территориальные органы. Субъектный состав договора определяется правовым статусом сторон договора. Поскольку договор относится к обязательству, постольку субъектами договора будут кредитор и должник. Однако сторонами в договорном обязательстве они станут после заключения договорной сделки. Кроме того, необходимо указать на способность лиц к участию в сделке, т.е. они должны обладать общегражданской правосубъектностью [32, с. 130].
Воля и волеизъявление направлены на одно действие - достижение соглашения.
Для заключения договора (соглашения), как и для действительности любой сделки, необходимо выражение воли и волеизъявления, где, по мнению автора, основным параметром является цель как средство достижения определенного правового результата. В.Ф.Чигир отмечает, что цель должна быть законной и достижимой, а также что необходимо отличать цель от ее основания (т.е. от правового результата) [58, с. 450]. С.И.Комов выделяет связку "цель - достижение результата" в существенный фактор договора [84, с. 8].
Немаловажное значение для осуществления действительной сделки-договора имеет и форма договора.
Форма договора как следствие структуры договорных связей [50 с. 120] выступает внешним выражением взаимосогласованного волеизъявления сторон объективно доступного для восприятия [83, с. 209]. В связи с этим следует различать и такое явление, как договор-документ, на которое указывал О.С.Иоффе [73, с. 26]. Договор-документ характеризуется письменной формой договора и регулируется общими нормами гражданского права. Однако поскольку в основе заключения общегражданского договора лежит принцип свободы договора, постольку общим правилом является свобода сторон в определении формы и условий договора.
Содержание договорного правоотношения составляют взаимные права и обязанности контрагентов. Права и обязанности фиксируются сторонами в договоре. Такая фиксация представляет собой договорные условия [32, с. 238]. Данное положение следует дополнить наличием правовых норм в ГК, которые могут не входить в содержание договора-сделки, но составляют содержание договорного правоотношения. Например, взыскание убытков при их наступлении допустимо, даже если они не будут занесены в качестве условия договора.
Выработка условий договора исходит от проявления воли, так как право само не создает договор [97, с. 26]. Совокупность созданных "норм" в договоре составляет содержание последнего и регулирует дальнейшие действия сторон по реализации договорного правоотношения. По мнению Н.В.Петкевич, содержание договора зависит от совокупности факторов, значимость которых определяется видом и предметом сделки , а также наличием определенных императивных норм (определенное правом договорное правоотношение) [97, с. 29].
М.И.Брагинский указывает на содержание договора и составляющие его права и обязанности контрагентов как условия, согласованные между ними. Стороны оказываются связанными также правами и обязанностями, предусмотренными в законе [32, с. 14]. Кроме того, содержание договора определяется и направленностью волеизъявления. В.Ф.Чигир отмечает, что только при противоположной направленности волеизъявлений сторон, заключающих договор, можно говорить, что их соглашение порождает гражданские права и обязанности [120, с. 6]. При этом в договоре должна быть выражена встречная, согласованная воля сторон, участвующих в нем [99, с. 5]. А соглашение сторон или "согласное волеизъявление" направлено на достижение определенного результата в договоре [115, с. 50].
Таким образом, волеизъявлением сторон вырабатываются условия договора, которые и направляются, исходя из поставленной цели, на достижение определенного результата. Условия в своей совокупности составляют содержание договора и выражают, на наш взгляд, внутреннюю юридическую сущность. Внешнее выражение сущности договора проявляется в использовании сторонами их субъективных прав и осуществления юридических обязанностей. Субъективные права и обязанности являются составными элементами содержания договорного правоотношения, которое образуется на основании норм права и во исполнение условий договора.
Обобщая изложенное, можно сказать, что под составными частями правовой конструкции договора следует подразумевать:
субъектный состав, т.е. стороны, которые непосредственно формируют условия договора;
согласованную волю и волеизъявление (соглашение сторон), где основными параметром является цель как средство достижения определенного правового результата;
триаду элементов, непосредственно влияющих на установление правовой конструкции договора, которые необходимо рассматривать в совокупности: содержание договора, норма права, содержание договорного правоотношения.
Обратимся непосредственно к анализу исследуемого договора перевода долга по вышеуказанным параметрам в ракурсе широты правовой регламентации представленного субинститута. Изучение данного договора в соответствии с разработанной договорной конструкцией позволит выявить существенные особенности использования на практике указанного договора, сформулировать дефиницию договора перевода долга и вывести самостоятельную концепцию перевода долга в договорных правоотношениях.
Субъектный состав договора перевода долга как юридического факта представлен двумя сторонами, а субъектный состав договорного обязательства по переводу долга - тремя, поскольку содержание договорного правоотношения не совпадает с содержанием договора. Субъектные составы договора и договорного правоотношения также не совпадают. Субъектами договорного соглашения по переводу долга могут быть только стороны, заключающие между собой договор: первоначальный и новый должники. Значит, кредитор является субъектом договорного правоотношения, но не стороной по договору. По нашему мнению, во всяком договорном соглашении сторонами последнего являются лица, создающие условия договора, а сторонами договорного правоотношения- лица, участвующие в реализации договора.
Таким образом, договор перевода долга, имея в своей конструкции двух должников (сторон по договору) определяет кредитора как лицо, не обязанное к участию в такой сделке. Кредитор выражает только согласие на заключение договора. Об этом свидетельствует и судебная практика. Высший Хозяйственный Суд при пересмотре дела о переводе долга указал на неверный вывод суда первой инстанции об обязательном участии кредитора в заключении договора перевода долга, а также пояснил, со ссылкой на ст. 191 ГК 1964 г., что согласие кредитора на заключение договора перевода долга не означает обязанности кредитора быть стороной в данной сделке [76, с. 166]. Вывод правильный, учитывая, что договор заключают должники. Однако закон не запрещает кредитору принимать участие в заключение такого договора.
Практика заключения договоров перевода долга свидетельствует о том, что стороной в данной сделке может выступать и кредитор. Так, по инициативе частного предприятия "В" (кредитора) в условия договора перевода долга была включена дополнительная ответственность нового должника в виде неустойки . Включение в конструкцию договора также условия о согласовании с кредитором доказывает участие кредитора в заключении договора, так как согласование есть приведение в соответствие чего-либо [29, с. 474], т. е. активное воздействие, а значит непосредственное формирование условий договора со стороны кредитора.
Государственные органы, принимая ведомственные акты, пытаются регламентировать участие кредитора в заключении договора. Например, Национальный банк рекомендует выразить согласие банка на перевод долга только после изучения платежеспособности нового должника и обеспечения исполнения им обязательства по возврату кредита [13, с. 10].
Следует отметить, что включение в исследуемую конструкцию кредитора в качестве стороны по договору вычленяет первоначального должника за пределы конструкции, тем самым новый должник уже не вправе выдвигать против требования кредитора возражения, основанные на отношениях между кредитором и первоначальным должником. Более того, обязательственное правоотношение первоначального должника должно прекратиться. Поскольку первоначальный должник выбывает из обязательства, а формированием условий договора занимаются кредитор и новый должник, то речь идет о широко распространенной за рубежом новации с заменой сторон, т.е. возникает совершенно иная конструкция, но с тем же элементным составом.
Вывод о том, что кредитор является или не является стороной в договоре перевода долга как юридического факта (сделке), имеет теоретическое и практическое значение, выражаемое в следующем:
1) буквальное толкование нормы закона (п. 1 ст. 402 ГК; п.1 ст. 432 ГК РФ) предопределяет правильность сделанного умозаключения. По всем существенным пунктам договора именно стороны достигают соглашения (т.е. создают условия договора);
2) согласование как фиксация единства воли всех сторон со стороны кредитора недопустимо. Кредитор может выразить только лишь одностороннее согласие на совершение сделки между должниками.
Факт участия кредитора в качестве стороны в сделке будет оказывать влияние на осуществление защиты гражданских прав всех участников исходного правоотношения, поэтому, рассматривая споры по договорам перевода долга, необходимо проводить изучение существа сделки между должниками.
Согласованную волю и волеизъявление как второй элемент правовой конструкции договора также необходимо изучать в аспекте существа сделки. По этим основаниям изучения существа сделки по переводу долга рассматривали Я.И.Функ и В.В.Хвалей.
Указанные авторы полагают, что поскольку ГК напрямую не указывает, что не одобренная кредитором сделка по переводу долга рассматривается как возложение исполнения обязательства на третье лицо, постольку возникает необходимость изучения направленности воли сторон [80, с. 483]. Такая точка зрения заслуживает внимания. Договор как юридический факт, в основу которого положена воля сторон, определенным образом влияет на содержание договорного правоотношения. Судебная практика также не исключает возможности включать в стадию разбирательства дела процесс исследования существа сделки. Одним из постановлений Хозяйственного суда признано отсутствие замены сторон в силу того, что кредитор был связан договорным обязательством с должником, возложившим исполнение обязательства на третье лицо, связанное с одной из сторон договором .
Общеизвестно, что воля представляет способность лица осуществлять поставленную цель, а волеизъявление - это выраженная вовне воля лица. Совпадение этих двух категорий подчеркивает факт внешнего объективированного выражения воли [78, с. 133]. Однако относительно юридической природы договора перевода долга обнаруживаются некоторые особенности вопроса о воле и достижении определенного уровня согласованности волеизъявлений.
Во-первых, перевод долга представляет собой сложный юридический состав, включающий в себя договор между должником и третьим лицом, а также одностороннюю сделку кредитора - его согласие. Согласие кредитора необходимо в связи с тем, что кредитор должен иметь уверенность в том, что новый должник будет способен исполнить обязательства надлежащим образом [80, с. 482].
Как показывает практика, применение исследуемой конструкции не ограничивается только двумя вышеуказанными юридическими фактами. Как правило, к основанию возникновения перевода долга добавляется факт договорных отношений между должниками. Так, постановление Президиума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 21 апреля 2001 г. N 7 "0б обзоре судебной практики рассмотрения споров, возникающих в связи с уступкой требования (цессией) и переводом долга" рекомендует определять характер юридической связи между сторонами договора, т.е. на каких условиях новый должник принимает долг [11, с. 65].
Во-вторых, закон предусматривает несколько способов выражения воли и закрепление волеизъявления. Одним из таких способов является письменная форма сделки. Письменная форма договора перевода долга закреплена в ст. 360 ГК (ст. 389 ГК РФ). На практике в большинстве случаев сторонами используется единый документ с участием трех сторон. Однако это не значит, что кредитор обязан учинить свою подпись на этом документе. Договор заключается только сторонами, и поэтому кредитор может выразить согласие вне заключенного договора-документа.
И, в-третьих, сделочная природа договора перевода долга, указывая на волевые юридические действия, характеризуется особой направленностью. Договорная сделка всегда направлена на достижение определенного правового результата (юридических последствий) [76, с. 198]. Исходя из принципа осуществления права кредитора (выражение кредитором согласия на перевод долга), признак особой направленности выражается в двух аспектах:
кредитор представлен стороной в единственном числе в обязательстве по переводу долга;
формулирование цели выступает как средство достижения определенного правового результата.
Первый аспект раскрыт в одной из журнальных статей на следующем комментируемом примере. При рассмотрении дела по иску АКБ "Белпромстройбанк" к государственной налоговой инспекции по г.Мозырю о признании недействительным распоряжения этой инспекции о взыскании с банка в бюджет 2367534828 руб. было установлено, что два предприятия - "Мозырьское ПМО" и ПО "Мозырьдрев" - заключали с субъектами хозяйствования Российской Федерации договоры поставки товаров и на основании этих договоров заключали с ними договоры перевода долга с согласия одного из кредиторов - Мозырьского филиала АКБ "Белпромстройбанк". Согласно этому договору все денежные суммы за поставленный товар поступали банку, минуя расчетные счета поставщиков. Между тем из-за отсутствия денежных средств на расчетных счетах этих предприятий все платежные поручения помещались банком в картотеку N 2. В нее также были помещены распоряжения о взыскании в бюджет более 2 млрд.руб. Хозяйственный суд Гомельской области требования банка удовлетворил. Высший Хозяйственный суд Республики Беларусь отменил решение Хозяйственного суда Гомельской области и в своем постановлении указал, что стороны могут заключать договоры о переводе долга только в том случае, если таким договором не ущемляются права других кредиторов [113, с. 27].
Далее в статье указано на ошибочное применение расширительного толкования нормы ст. 362 ГК, которая регламентирует участие в сделке конкретного кредитора в единственном числе. Согласие множества кредиторов на осуществление конкретной сделки не следует из ст. 362 ГК, поэтому предлагаемое расширение сторон ограничивало бы права первоначального должника.
Выводы, как представляется, правильные, только, по нашему мнению, в основу положена неверная гипотеза. Высший Хозяйственный суд не указывал на необходимость получения согласия всех кредиторов. Трактовка анализируемого положения постановления Высшего Хозяйственного суда заключается в императивности ее содержания: "стороны заключают тогда договор, когда не ущемляются права других кредиторов". Однако если должник не в состоянии удовлетворить требования кредиторов, то его необходимо признать экономически несостоятельным и, соответственно, провести процедуру банкротства, и, как следствие, осуществить применение ст. 60 ГК (ст. 64 ГК РФ) об очередности удовлетворения требований кредиторов. Первоначальный должник, отдавая приоритет одному кредитору, нарушает права другого, а это противоречит одному из принципов (осуществления права кредитора) перевода долга и, в целом, методу диспозитивности гражданского права.
Не убедительна и позиция налоговой инспекции, которая считает себя еще одним кредитором по конкретному обязательству о переводе долга и полагает, что существует необходимость получения ее согласия на эту сделку . В данном случае отметим, что между налоговой инспекцией и налогоплательщиком возникают отношения, регулируемые нормами налогового, а не гражданского законодательства, т.е. правоотношения подчинены императивному методу регулирования.
Таким образом, направленность сделки, характеризующая достижение желательных для всех ее участников юридических последствий, при таком подходе явно ограничивается.
Второй аспект (формулирование цели) выражен двойственным подходом к причинной характеристике сделки. С одной стороны, это хозяйственная цель (цель экономического характера), которую необходимо отличать от правовой цели (от лат. саusа - основание). Хозяйственная цель рассматривается как активное желание достичь того результата, который выступил проявленным интересом к сделке (например, провести взаиморасчеты). Правовая же цель в сделке - это субъективно желаемое для ее участников возникновение, изменение или прекращение их прав и обязанностей, которые должны произойти после свершения сделки и ее исполнения [88, с. 134]. С другой стороны, правовой результат как последствие лежит над фундаментом (основанием) сделки и выражает окончательный момент завершения всего договорного правоотношения.
В договоре перевода долга в соответствии с принципом значительности (проявление интереса к заключению сделки) "первокирпичиком" достижения цели на пути к правовому результату является проявленный интерес сторон к заключаемой сделке. При этом интерес вместе с целью следует рассматривать как причинную категорию, следствием которой является правовой результат. Правовой результат и цель должны совпасть, что характерно для исполненной сделки [32, с. 331].
Важность цели заключается в том, что при ее отсутствии нет договора.
Каждый вид договора имеет типичную для него цель. Например, цель договора купли-продажи - переход права собственности, договора комиссии - совершение сделок комиссионером от своего имени, но для комитента и т.д.
Таким образом, определив цель договора, можно установить его правовую природу. Последняя, в свою очередь, обусловливает применение установленных норм гражданского законодательства, следовательно, и наличие определенных прав и обязанностей у сторон. Так как обязанности стороны органично переходят на нового должника и остаются в прежнем состоянии, то и содержание правового результата остается неизменным. Однако экономическая цель может быть достигнута через реализацию правовой цели [63, с. 332]. К тому же экономическая цель, на наш взгляд, всегда тождественна проявленному интересу.
М.И.Брагинский определенно указывает на связь интереса сторон и цели договора при конструировании договора. Цель договора, указывает он, представляет собой сумму интересов контрагентов [32, с. 315]. Целевые установки сторон через проявление интереса в договоре перевода долга, как и во всяком договоре, оказывают влияние на формирование условий договора.
Так, например, завод "К" заключил с торговой фирмой договор поставки, согласно которому завод "К" должен был поставить торговой фирме крахмал. В дальнейшем торговая фирма заключила, получив согласие кредитора, договор перевода долга с предприятием "У", по которому взяло на себя обязательство уплатить долг торговой фирме перед заводом "К". Поскольку между торговой фирмой и предприятием "У" был заключен договор поставки товара, постольку ввиду неисполнения торговой фирмой обязательства по данному договору предприятие "У" предложило расторгнуть договор перевода долга.
Стороны достигли соглашения о расторжении договора перевода долга, о чем письменно уведомили кредитора - завод "К". Факт расчетов в договорных отношениях между должниками по поставке товара был отражен в содержании договора перевода долга .
Этот пример показывает, что интерес (экономическая цель) у сторон договора перевода долга - должников проявлялся в проведении взаиморасчетов между собой посредством заключения договора перевода долга. Поэтому стороны включили условие о взаиморасчетах в договор перевода долга.
Таким образом, экономическая цель, как и правовая, может быть включена в качестве условия договора.
Однако экономическая цель, если она не является существенным условием договора, не может повлиять на исполнение договора. Правовая же цель договора полностью предопределяет формирование условий договора, применение законодательства о договорах и их исполнение. В связи с этим в правовой конструкции договора перевода долга особую и значительную роль выполняет связка элементов рассматриваемой системы: содержание договора; норма права; содержание договорного правоотношения. Раскрытие такой элементной связки позволит выделить особенные моменты в правовой конструкции договора перевода долга и внести практические предложения по созданию концепции договорных отношений по переводу долга.
Содержание договора составляют его условия. Однако договорные условия представляют собой способ фиксации взаимных прав и обязанностей [32, с. 238]. По этой причине указанные элементы логично исследовать в совокупности единого механизма правовой конструкции договора перевода долга.
Применение исследуемой конструкции предъявляет особые требования к его содержанию независимо от вида обязательства между кредитором и первоначальным должником (купля-продажа, заем, подряд и т.д.). Как правило, договорные условия принято объединять в определенные группы. Самой распространенной точкой зрения является разграничение договорных условий на существенные, обычные и случайные.
Тем не менее, законодатель, не усложняя задачи классификации условий, назвал и раскрыл только существенные: о предмете, условиях для данного вида договора и все те, по которым должно быть достигнуто соглашение (ст. 402 ГК; ст.420 ГК РФ). Таким образом, никаких других условий, кроме существенных, в договоре быть не может [32, с. 243].
В этой связи отметим, что существенным условием договора перевода долга будет являться предмет данного договора.
Предмет договора складывается из двух параметров, отвечающих на вопросы "что" и "сколько" [32, с. 254]. Применительно к этой формуле предмет договора перевода долга будет состоять из последовательной передачи первоначальным должником и принятии обязанности новым должником (ответ на вопрос "что") . Предмет договора перевода долга выражается преимущественно в денежном эквиваленте [41, с. 25]. Этот предмет может отражать и исполнение обязательства новым должником кредитору, и указание на передачу документов, удостоверяющих обязанности должника. Однако включение указанных положений в содержание договора не обязательно, поскольку такое исполнение само собой разумеется. И, кроме того, документы, фиксирующие право требования кредитора, у него имеются. (Для сравнения: при уступке требования передача документов обязательна.) По этой причине не имеет смысла вносить в условия договора ответственность за недействительность передаваемого долга .
Учитывая предложенную дефиницию перевода долга, предмет договора перевода долга как существенное условие договора должен быть закреплен в соответствующей норме гражданского законодательства. Таким образом, законодательная конструкция должна содержать следующий нормативный элемент: по договору перевода долга одна сторона (первоначальный должник) переводит обязанности другой стороне (новому должнику).
Кроме денежного эквивалента стороны могут предусмотреть в предмете договора перевод выполнения работ или оказания услуг , либо возврат имущества .
И если при переводе долга в качестве выполнения работ или оказания услуг особенностей не обнаруживается (т.е. правоотношения складываются идентично правоотношениям, где выступают деньги), то при возврате имущества следует учитывать вопрос, касающийся качественной характеристики имущества. Она должна быть точно такой же, что и в обязательстве между кредитором и первоначальным должником. Иначе, если материальная ценность не соответствует характеристике, заложенной в указанном обязательстве, то тогда требуется дополнительное согласование между кредитором и новым должником. А это уже правоотношения, не связанные с переводом долга.
Ответ на вопрос "сколько" характеризует такой параметр, как объем передаваемых обязанностей. По общему правилу на нового должника переходят все обязанности, включая и ответственность по обязательству между первоначальным должником и кредитором . Заслуживает внимания точка зрения о частичном переводе долга по таким основаниям, как возможность деления предмета обязательства в соответствии с ГК, и оговорка об определении объема первоначального долга самими же сторонами [113, с. 28]. Следует отметить, что судебная арбитражная практика в РФ неоднозначно относится к частичному переводу долга.
Исполнение обязательства по частям является способом исполнения, регламентированным ст. 292 ГК (ст. 311 ГК РФ). Кредитор, давая согласие на замену лиц при переводе долга, вправе принять исполнение по частям. Так как на место первоначального должника становится новый, а обязательство сохраняется, то возможность деления того же обязательства, на наш взгляд, может быть осуществлена. Поэтому перевод долга в том объеме, который определят стороны в договоре, допустим.
Закрепление нормы ГК о возможности частичной передачи долга урегулируют договорные правоотношения по переводу долга и поставят их на уровень определенности.
Проведенный автором социологический опрос показал, что 90% опрошенных высказались за необходимость отражения в ГК частичного перевода долга [45, с. 5].
На практике в большинстве случаев стороны в предмете договора указывают не полный долг, предусмотренный в обязательстве между кредитором и первоначальным должником, а частичный .
Возникает справедливый вопрос о том, в каком объеме переходит ответственность на нового должника при частичном переводе долга, если стороны не предусмотрели в договоре условия об ответственности. Следует полагать, что решение этой проблемы должно основываться на следующем. При передаче долга в частичном объеме обязательство между кредитором и первоначальным должником сохраняется. Однако ни первоначальный, ни новый должники не могут нести ответственность в полном объеме, так как обязательство "разорвано". Границы ответственности должны определяться соответственно границам передаваемой обязанности. Поэтому логично "разорвать" между должниками и объем ответственности пропорционально распределяемым суммам долга.
Ранее сделанные автором выводы о переходе ответственности пропорционально распределяемым суммам долга [46, с. 70] получили подтверждение в постановлении Президиума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 21 апреля 2001 г. N 7 "0б обзоре судебной практики рассмотрения споров, возникающих в связи с уступкой требования (цессией) и переводом долга". В постановлении отмечено, что при переводе части обязательства, исполнение которого просрочено, новый должник несет ответственность за его несвоевременное исполнение только с момента заключения договора перевода долга и пропорционально размеру принятого долга [11, с. 72].
Изложенное позволяет основание сделать вывод о том, что нормативная конструкция договора перевода долга должна содержать необходимые для данного договора условия. По мнению автора, к ним относятся: объем передаваемого долга и размер ответственности, а также распределение объема ответственности в случае отсутствия соглашения о нем.
Существенными условиями в договоре перевода долга могут выступать срок исполнения обязательства и срок получения согласия кредитора. Условия о сроке исполнения обязательства может быть включено тогда, когда обязательство между кредитором и первоначальным должником просрочено. В противном случае необходимо руководствоваться ст. 295 ГК (ст.314 ГК), где есть указание на немедленное исполнение, так как в данной ситуации существо перевода долга состоит в обеспечении исполнения обязательства новым должником , а кредитор заинтересован в скорейшем исполнении такого обязательства. При непросроченном обязательстве исполнение производится в соответствии со сроками, установленными в обязательстве между кредитором и первоначальным должником. Либо стороны при согласии кредитора предусматривают другой срок исполнения .
Включение в ГК нормы, акцентирующей внимание на установление сторонами сроков исполнения обязательства, усилит защиту прав кредитора.
Социологический опрос также показал, что 80% респондентов высказались за включение в ГК положения о передаваемом размере ответственности пропорционально распределенным суммам долга. 75 % опрошенных высказались за урегулированность в законодательстве исполнение обязательства по переводу долга в пределах сроков, установленных условиями договора [45, с. 5].
Подводя итог проведенному исследованию, следует указать на целесообразность включения в ГК дополнительных норм, выраженных в отдельной статье. Регламентация таких дополнений, по мнению автора, должна выглядеть следующим образом:
1) по договору перевода долга одна сторона (первоначальный должник) переводит обязанности полностью или в части другой стороне (новому должнику), для их исполнения в пределах сроков, установленных условиями договора;
2) объем передаваемого долга, равно как и размер ответственности, предусмотренный обязательством между кредитором и первоначальным должником, устанавливается соглашением сторон;
3) при отсутствии в договоре условий о передаваемом размере ответственности такая ответственность учитывается пропорционально распределенным суммам долга.
Срок получения согласия кредитора как договорное условие не носит для него обязательного характера. Сделка будет считаться несовершенной в случае неполучения такого согласия либо выражения согласия позже установленного срока [80, с. 483]. Поэтому стороны могут, но не обязаны предусматривать вышеуказанное условие.
В содержание договора перевода долга как юридического факта могут входить условия определенного характера. В связи с этим договор перевода долга, являясь абстрактным, способен содержать обозначенную цель экономического характера, которая может являться условием договора.
Роль сформулированных экономических целевых условий - "с целью произвести взаиморасчеты" , "с целью обеспечить исполнение обязательства" и "с целью произвести зачет требований" - заключается в порядке действия механизма исполнения договорных обязательств. При заранее оговоренной экономической цели стороны заинтересованы в реализации договорного правоотношения и тем самым в достижении определенного результата. Поэтому целевая установка будет являться необходимым параметром правовой конструкции договора перевода долга, органично входящим в элемент волеизъявления и имеет важное значение при применении норм права о переводе долга, постоянно требующих совершенствования. Необходимость включения цели как условия в договоре определяют и нормативные акты. Так, Указом Президента Республики Беларусь от 7 марта 2000 г. N 117 "О некоторых мерах по упорядочению посреднической деятельности при продаже товаров" установлено обязательное включение цели приобретения товаров в качестве существенного условия договора купли-продажи [8, с. 171].
Интересен механизм исполнения договорных обязанностей по переводу долга в аспекте требований Указа Президента Республики Беларусь от 15.08.2005 г. № 373 ( в редакции Указа от 24.08.2006 г. №523) . Так ответственность за неисполнение данного Указа в случае проведения зачёта требований между должниками будут нести должники. Если между кредитором и новым должником проводится зачёт требований с превышением предельных нормативов ( и такое возможно), то ответственность ляжет как на кредитора, так и на нового должника .
В системе правовой конструкции договора связка таких элементов, как содержание договора, норма права, содержание договорного правоотношения, выступает регулятором договорных отношений для субъектов договора, где норма права является основным компонентом, отражающим содержание договорного правоотношения. Комплекс императивных и диапозитивных норм гражданского законодательства распространяется как в общем на все обязательства, так и на самостоятельные виды.
В отличие от императивной, диспозитивная норма применяется лишь постольку, поскольку соглашением сторон не установлено иное.
ГК-64 не содержал прямого указания на порядок применения сторонами диапозитивных норм. В литературе эти нормы были отнесены цивилистами к группе обычных условий договора, которые не нуждаются в согласовании сторон и вступают в действие автоматически в момент заключения договора [120, с. 20]. Если же стороны не хотят заключить договор на обычных условиях, предусмотренных диспозитивной нормой, они могут включить в него пункты, отменяющие или заменяющие обычные условия.
Отсутствие в договоре какого-либо условия еще не означает, что это условие не урегулировано. Об этом свидетельствует и п. 3 ст. 391 ГК (п. 3 ст. 421 ГК РФ). Анализ статьи показывает, что в случае отсутствия в договоре определенного условия, следует руководствоваться правилами ст. 391 и 392 ГК (ст. 421 и 422 ГК РФ) о действии императивных и диспозитивных норм.
Норма права как элемент конструкции договора не повлияет на свободное моделирование того или иного договора. Она может носить как рекомендательный, так и обязательный характер. Соглашение о переводе долга не должно противоречить требованиям действующего законодательства. Так, если долг переводится предприятием, в отношении которого возбуждено дело о несостоятельности (банкротстве) и введен защитный период, на совершение такого перевода необходимо получение согласия временного управляющего (ст. 39 Закона Республики Беларусь "Об экономической несостоятельности (банкротстве)").
Использование обязательной модели может допустить, кроме закона, и иной правовой акт. Так Указ Президента Республики Беларусь от 4 января 2000 г. N 7 "О совершенствовании порядка проведения и контроля внешнеторговых операций" обязывает применять договор перевода долга с нерезидентами исключительно при импорте резидентом сырья, материалов, комплектующих изделий, полуфабрикатов, оборудования и энергоносителей, которые используются для собственного производства [9, с. 52]. Однако такая трактовка обязательной модели противоречит принципу свободы договоров. Проявление свободы договора необходимо участникам оборота для того, чтобы реализовать свою имущественную самостоятельность и экономическую независимость, конкурировать на равных с другими участниками рынка [32, с. 122]. Тем не менее, следует согласиться с Л.Г.Русак, которая указывает на определенные законодательством границы свободы: если договор - это свободное соглашение сторон, являющееся источником развития экономики и права, то законодательство - это совокупное требование общества, отражающее интересы всех лиц в целом [104, с. 267].
В таком случае возникает необходимость в более подробной регламентации конструкции договора в законе с целью недопущения ухудшения положения кредитора и сторон по договору, а также устранения ошибки в правоприменительной практике. В связи с этим настоящее исследование и направлено на совершенствование норм законодательной базы в области перевода долга.
Норма права является элементом конструкции, устанавливающим регулирование договорных правоотношений. Выработанные сторонами условия, составляющие содержание договора перевода долга, вместе с нормами права будут выступать основным фактором установления юридических прав и обязанностей. Юридические права и обязанности будут составлять содержание договорного правоотношения.
Содержание договорного правоотношения строго индивидуализировано, т.е. права и обязанности сторон субъективны и характеризуют принадлежность их к субъекту и зависимость от него. Следует отметить, что договорное отношение кроме юридического содержания может иметь и материальное (фактическое) содержание. Материальное содержание предполагает фактическое поведение, которое опосредуется правом и в котором реализуются права и обязанности [37, с. 340].
В связи с этим в юридическом содержании объединяются права и обязанности сторон, а в материальном - их реализация. И совершенно очевидно, что для содержания договорного правоотношения по переводу долга главным критерием является наличие и реализация прав и обязанностей. Основные признаки такого критерия заключаются в следующем:
1) Границы возможного и необходимого поведения участников исследуемого правоотношения очерчиваются проявлением требования кредитора к должнику, который в свою очередь обязан следовать в интересах управомоченного лица. Осуществление субъективного права кредитора обеспечено обязанностью нового должника. При этом договор перевода долга порождает своеобразное по структуре обязательство: требовать исполнения может лицо (кредитор), не являющееся стороной по сделке между должниками.
2) Содержание договорного правоотношения устанавливается нормами права, закрепленными в ГК, а также таким сложным юридическим составом, как договор между должниками и односторонняя сделка кредитора. Особенность и уникальность структуры правоотношения, возникающего из договора перевода долга - наличие должника, принявшего на себя обязанности другого.
3) Субъективное право одной стороны и обязанность другой стороны взаимосвязаны между собой интересом. Кредитор, имея право требования, удовлетворяет свой интерес. В свою очередь новый должник обязан исполнить требование не только в интересах кредитора, но и в интересах первоначального должника, поскольку конструкция договора перевода долга предполагает включение и исполнение различных по трактовке целевых установок - проведение взаиморасчетов между всеми сторонами правоотношения, зачет взаимных требований, а также обеспечение исполнения обязательства.
Таким образом, содержание договорного обязательства по переводу долга - это комплекс взаимных прав и обязанностей сторон, реализуемых ими при заранее оговоренной цели экономического характера для достижения определенного результата. Логично предположить, что разные целевые установки вносят практический смысл в конструкцию договора. Если цель экономического характера становится составным элементом договора, то ей придается юридическое значение [101, с. 108]. Поэтому попытаемся осуществить классификацию договоров перевода долга с целью выделения характерных черт договоров перевода долга, где в качестве условий может быть закреплена их цель экономического характера, например зачет требований, проведение взаиморасчетов, обеспечение исполнения обязательства.
Исследуя классификационную природу договора перевода долга, необходимо указать на парадигму дихотомического деления договоров в науке гражданского права. Такое деление производится на основе одного из трех следующих критериев: 1) распределение обязанностей между сторонами; 2) наличие встречного удовлетворения; 3) момент возникновения договора.
В соответствии с выбранными критериями классификации договор перевода долга можно определить в следующем порядке.
Договор перевода долга - это односторонний договор. Односторонними называют обязательства, в которых один из участников несет обязанности, а второй имеет лишь права. Чертами же двустороннего обязательства являются взаимность, где каждый участник одновременно кредитор, и должник , и встречность (ст. 309 ГК; ст. 328 ГК РФ)), означающая исполнение обязанностей одной стороной после исполнения другой.
Договор перевода долга, обладающий по своей правовой природе сложным юридическим составом, не вписывается в классическую схему обязательственной пары: "кредитор-должник". В исследуемой конструкции присутствует связка "должник - должник - кредитор". И, поскольку первоначальный должник выбывает из обязательства, то праву кредитора противостоит обязанность нового должника. Поэтому договор перевода долга всегда будет односторонним договором. Впрочем, следует заметить, что по первоначальному двустороннему договору может происходить передача не только обязанности, но и того права (встречного), которое лежало на первоначальном должнике [93, с. 23]. В этом случае кредитор будет являться должником по встречному требованию первоначального должника. В связи с этим необходимо применять расширительное толкование ст. 363 ГК (ст. 392 ГК РФ), где предусмотрено выдвижение новым должником против требования кредитора все тех же возражений, которые лежали в обязательстве между кредитором и первоначальным должником. В данном случае возражения будут направлены на неисполненность своей обязанности кредитором перед первоначальным должником.
Соотношение прав и обязанностей в договоре перевода долга позволяет предположить, что зачет взаимных требований в качестве договорного условия между должниками возможен. Первоначальный должник последовательно передает обязанности новому, поэтому встречная однородная обязанность может быть зачтена. Обязанности нового должника перед первоначальным по обязательству, лежащему за пределами перевода долга, в этой связи прекращаются. Это допустимо, если в договоре перевода долга первоначальный должник воспользуется правом заявления о прекращении такого обязательства. Что касается предъявления встречного требования к зачету новым должником к кредитору, то поскольку кредитор дал согласие на замену должника, постольку новый должник вправе предъявить к зачету имеющееся у него право требования к кредитору. Однако воспользоваться для зачета требованием прежнего должника лицо, принявшее на себя долг, не вправе, так как это означало бы распоряжение чужим имуществом со стороны нового должника [93, с. 231].
Наиболее часто на практике зачёт взаимных требований заявляет новый должник против требования первоначального должника. Остановимся более подробно на этом.
Проведение зачёта взаимных требований между должниками при переводе долга может быть осуществлено, если такой зачёт будет заявлен одной из сторон в договоре и в рамках Указа Президента Республики Беларусь от 15.08.2005 г. № 373. Этот вывод основывается не только на норме ст.381 ГК, где указано, что для зачёта достаточно заявления одной стороны, но и на том, что договор заключают должники. Это не противоречит конструкции перевода долга (ст.ст.362-363 ГК; ст. 3910392 ГК РФ) и на правовой результат не окажет никакого влияния, так как, давая согласие на перевод долга, кредитор интересуется лишь платежеспособностью нового должника.
В связи с этим, отношения между первоначальным и новым должником, выходящие за рамки договора перевода долга, должны рассматриваться самостоятельно, в отрыве от этого договора. Договор перевода долга служит лишь основанием прекращения обязательства между должниками. Предполагается, что и налоговые органы должны осуществлять налогообложение обособленно: не смешивая перевод долга с договорными отношениями между должниками, когда в самостоятельном обязательстве они являются кредитором и должником.
При отражении в бухгалтерском учёте и исчислении налогов учитывается следующая особенность: первоначальный должник выбывает из обязательства, однако оплата за продукцию временно не происходит. Это объясняется тем, что по договору перевода долга новый должник становится обязанным погасить задолженность по договору между кредитором и первоначальным должником, посредством включения в договор перевода долга существенного условия о зачёте требований, так как он (новый должник) является должником первоначального должника в самостоятельном договорном обязательстве между первоначальным и новым должником.
Исходя из данных положений порядок бухгалтерского учёта и механизм налогообложения осуществляется по следующей схеме:
Первоначальный должник Кредитор Новый должник
Отражение операций до перевода долга (отгрузка продукции)
Д-т 18/1 –К-т 60
Д-т 10 – К-т 60 Д-т 62 – К-т 90
Д-т 90 – К-т 43
Д-т 90 – 68 (76) Отражение операции не происходит
Отражение операции после перевода долга
Д-т 60 – К-т 60 (76) Д-т 62 – К-т 62 Д-т 60 – К-т 60
Отражение операции при оплате за продукцию
Отражение операции не происходит
Д-т 51 - К-т 62 Д-т 60 – К-т 51
Отражение операции при погашении задолженности по договору перевода долга
Д-т 60 – К-т 51 Отражение операции не происходит Д-т 51 – К-т 60
Односторонность договора перевода долга подтверждается и в том смысле, что одна сторона осуществляет "единственную передачу" обязанности в пользу другой. Следовательно, при замене сторон в процессе формирования условий договора нелогично включать условия о возложении ответственности на первоначального должника за неисполнение новым должником обязательства , а также о прекращении обязательства по схеме "кредитор - новый должник" в случае, если оно не будет исполнено . И если учитывать, что предмет договора - это не только его название, но и количество, и другие характеристики (качество, комплектность и т.д.) [120, с. 15], то есть существенные условия договора, то такая сделка должна быть признана ничтожной: она не может породить желаемые правовые последствия, т.е. замена одной стороны другой теряет всякий смысл при осуществлении солидарного обязательства двумя должниками.
Договор перевода долга - это возмездный договор. Вступая в договорные правоотношения, должники как бы не имеют какой-либо выгоды, т.е. договор перевода долга является как бы безвозмездным. Однако формально безвозмездный договор может принести лицу, не получающему вознаграждения, вполне реальные выгоды, но лежащие за пределами договора [93, с. 131]. Такие выгоды заключаются в том, что с переводом долга должники решают вопросы, связанные с проведением взаиморасчетов между собой. В связи с этим определение договора перевода долга безвозмездным - вопрос относительный. Ведь безвозмездность передачи вещи либо имущественного требования в любом случае подразумевает дарение (ст.543 ГК; ст. 572 ГК РФ). Поэтому скептицизм по вопросу относительности безвозмездности договора перевода долга, подтверждается самым непосредственным запретом на совершение сделок по дарению между субъектами хозяйствования (п.4 ст.546 ГК; п.4. ст.575 ГК РФ).
Возмездность договорного правоотношения засвидетельствована парой "кредитор - новый должник", где кредитор ожидает возмездное исполнение обязательства. Критерии возмездности между должниками (получение платы и встречное предоставление), включенные в содержание договора перевода долга, как представляется, не окажет влияния на правовой результат договора перевода долга.
Законодатель, при разграничении договоров на реальные и консенсуальные делает выбор в пользу консенсуса (ст. 403 ГК: ст. 433 ГК РФ). Консенсус - это минимум, необходимый для договора, а передача вещи для определения реального договора - еще один дополнительный факт к нему [55, с. 133]. Договор перевода долга по способу заключения является консенсуальным, т.е. для его исполнения при заключении достаточно достичь соглашения по всем существенным условиям договора.
Особый интерес и практическую значимость представляет классификация договоров по признаку направленности результата [32, с. 320] Такое разграничение отражает специфику договорных связей участников и позволяет им выбрать любой из видов договоров. Гражданско-правовые договоры, определенные в ГК, можно разделить на четыре основные группы: на передачу имущества; на выполнение работ; на оказание услуг; на учреждение различных образований. Договор перевода долга по вышеуказанному критерию может быть отнесен к любой из четырех групп, учитывая направленность первоначального обязательства. Направленность результата характеризуется и урегулированием отношений, возникающих между заинтересованными в получении результата первоначальным и новым должниками в самостоятельном договорном правоотношении, вынесенном за пределы перевода долга. Новый должник в большинстве случаев вступает на место первоначального на той хозяйственной основе, что и лицо, принимающее на себя долг другого лица, и оказывает ему кредит в этой форме или принятием на себя его долга погашает какое-либо свое обязательство в отношении первоначального должника [93, с. 229].
Принцип направленности результата непосредственно связан с целью экономического характера договорного обязательства. Эта цель обычно лежит вне содержания договоров и составляет результат как следствие исполнения обязательства [101, с. 108]. Интерес кредитора и, соответственно, формулирование цели направлены на обеспечение исполнения обязательства. Интерес должников, заключающих договор, направлен на проведение расчетов между собой по обязательству между ними, не связанному с переводом долга. Результатом договора перевода долга должен стать результат, заложенный в обязательстве между кредитором и первоначальным должником. Целевое назначение (правовая цель) договора проявляется в его направленности на правовые последствия, которые будут достигнуты при надлежащем его исполнении, т.е. в каузе договора. Поэтому логично предположить, что все абстрактные договоры, в том числе и перевод долга, желательно классифицировать по формируемой сторонами цели экономического характера, так как принцип направленности результата конкретно отражает предметные действия сторон (передача имущества, выполнение работ и т.д.).
Таким образом, можно сделать вывод, что договор перевода долга заключает в себе сложный правовой состав, на базе которого возникают новые отношения, нуждающиеся в правовой регламентации. Важность решения вопросов, связанных с переводом долга, заключается в построении теоретической конструкции договора, которая раскрывает суть перевода долга и связана с определением правового положения сторон, защитой их прав, принципа последовательности перевода долга.
Следует подчеркнуть, что урегулированность прав и обязанностей сторон этого правоотношения не совсем полно отражает сущность договора перевода долга, что приводит к нарушению прав сторон при исполнении договоров. Очевидно, что регламентация содержания правоотношения по переводу долга требует совершенствования.
Проведенное автором исследование указывает на необходимость закрепления в правовых нормах ГК дефиниции договора перевода долга и решения вопроса по распределению ответственности сторон при частичном переводе долга, который вызывает затруднения, возникающие при разрешении дел, связанных с переводом долга.
Учитывая, что наличие согласия кредитора на перевод долга закреплено ст. 362 ГК, целесообразно ГК дополнить новыми нормами следующего содержания:
1. По договору перевода долга одна сторона (первоначальный должник) переводит обязанности полностью или в части другой стороне (новому должнику), для их исполнения в пределах сроков, установленных условиями договора.
2. Объем передаваемого долга, равно как и размер ответственности, предусмотренный обязательством между кредитором и первоначальным должником, устанавливается соглашением сторон.
При отсутствии в договоре условий о передаваемом размере ответственности такая ответственность учитывается пропорционально распределенным суммам".
Изложенное показывает, что содержание и виды договоров постоянно расширяются, а это влечет за собой и расширение правовой базы, регулирующей правоотношения по переводу долга. Возникающие правовые связи между участниками договорного обязательства имеют определенную обособленность в регулировании гражданско-правовых отношений. Составными частями этих отношений являются элементы правовой конструкции договора, которые, в зависимости от поставленной цели, подвержены дроблению. Иными словами, договор перевода долга является необходимым институтом гражданского права, экономическая сущность которого заключается в гражданско-правовом механизме, регулирующем преимущественно денежные отношения между субъектами гражданских правоотношений.
Экономическое содержание данного договора предопределяет и его юридический статус:
данный договор обеспечивает исполнение обязательства;
заключение данного договора происходит в результате свободного волеизъявления сторон;
договор перевода долга имеет возмездный характер.
Значение договора перевода долга состоит в том, что это наиболее гибкое и координированное средство обеспечения дисциплинированности, порядка и устойчивости в гражданских правоотношениях. Эти качества договора обусловливают расширение сферы применения по мере перехода к рыночной экономике, а также формирование и совершенствование правовой базы.
3. ПЕРЕВОД ДОЛГА КАК СРЕДСТВО ОБЕСПЕЧЕНИЯ
ИСПОЛНЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА
Выраженная в предмете договора или поставленная сторонами необходимая экономическая цель является необходимым параметром достижения правового результата при использовании конструкции договора перевода долга по обеспечению исполнения обязательства. Согласно ГК Республики Беларусь исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, банковской гарантией, задатком и другими способами, предусмотренными законом или договором (п. 1 ст. 310; п.1 ст. 329 ГК РФ).
Обеспечение обязательств - это один из значимых институтов гражданского права. Использование способов обеспечения исполнения обязательств заключается в необходимости надежного удовлетворения права требования кредитора, который должен быть уверен и заинтересован в надлежащем исполнении обязательства. В целях стимулирования у субъектов обязательства высокой исполнительской дисциплины гражданское законодательство предусматривает в случае неисполнения обязательства либо его ненадлежащего исполнения применение вышеуказанных юридических мер, которые именуются принудительными [58, с. 865].
Вопросу об обеспечительных мерах всегда уделялось значительное внимание как в теории, так и на практике. Однако определения самого понятия "способы обеспечения исполнения обязательства" закон не давал. Такие определения можно встретить в научной литературе. Осмыслить механизм воздействия этого термина помогают следующие теоретические выводы.
В.А.Романенко указывает, что все эти способы являются специальными мерами принудительного характера [58, с. 866]. М.Г.Пронина полагает, что в законе или договоре могут предусматриваться специальные дополнительные меры, призванные обеспечить исполнение должником принятых обязательств [99, с.26]. Б.М.Гонгало определяет обеспечение исполнение обязательств как систему мер организационного, экономического и правового порядка [59, с. 372]. М.И.Брагинский акцентирует внимание на том, что это дополнительные способы, имея в виду, что основным остается возмещение убытков [55, с. 254].
Т.А.Фадеева считает, что специальные меры, которые именуются способами обеспечения исполнения обязательств, состоят в возложении на должника дополнительных обременении на случай неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, либо в привлечении к исполнению обязательства наряду с должником третьих лиц [60, с. 564].
Таким образом, под способами обеспечения исполнения обязательств подразумевают специальные меры, которые гарантируют защиту прав кредитора и стимулируют исполнение должником обязательства.
Перечень способов обеспечения обязательств, указанных в ст. 310 ГК ( ст. 329 ГК РФ) , не является исчерпывающим, поэтому стороны могут предусмотреть иные способы обеспечения обязательств по договору.
Все способы обеспечения носят обязательственно-правовой характер и имеют своей целью содействие исполнению обязательства, оказавшегося основанием их установления, но средства достижения цели надлежащего исполнения обязательства различны [60, с. 565]. К тому же любой из способов должен гарантировать защиту гражданских прав в той или иной степени.
В ст. 11 ГК ( ст.12 ГК РФ) определено, что защита гражданских прав может осуществляться путем изменения правоотношения. Чтобы положение кредитора было более устойчивым, ему может быть предоставлена возможность путем перевода долга изменить правоотношение. Изменяющееся правоотношение, связанное с переводом долга, выступает, по мнению автора, средством обеспечения исполнения обязательства между кредитором и первоначальным должником. Такое средство допускается законом и регулируется соглашением сторон, поэтому необходимо говорить не просто о средстве, а о правовом средстве. Введение понятия "средство" осуществляется в целях отчленения правовых норм, институтов, правоотношений от таких реалий, которые не укладываются в содержание традиционных терминов [101, с. 85]. Б.И.Пугинский определяет правовое средство как юридически значимые действия, которые совершаются субъектами для решения соответствующих задач, достижения своих целей (интересов). Действия совершаются с дозволенной степенью усмотрения и не должны противоречить законодательству [101, с. 87].
Отнесение перевода долга к обеспечению исполнения обязательства базируется на изучении содержания перевода долга. Содержание перевода долга составляет достижение с его помощью исполнение обязательства между кредитором и первоначальным должником, которое не исполнено либо исполнено ненадлежаще .
Л.Г.Марачевская, не исследуя содержание правоотношения по переводу долга и не претендуя на научность, исходя из материалов практики заключения договоров по переводу долга, вообще отнесла перевод долга к способу обеспечения обязательства [90, с. 128].
Ранее сделанные автором выводы о том, что перевод долга допускается при неисполнении обязательства первоначальным должником [44, с. 41], нашли отражение в Постановлении Президиума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 21 апреля 2001 г. N 7 "Об обзоре судебной практики рассмотрения споров, возникающих в связи с уступкой требования (цессией) и переводом долга". Президиум отметил, что в большинстве случаев перевод долга совершался в связи с невозможностью исполнения принятых на себя договорных обязательств одним из контрагентов [11, с. 66].
Проведенные социологические исследования показали, что 80 % опрошенных поддержали точку зрения о переводе долга как о средстве обеспечения исполнения обязательства при неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства между кредитором и первоначальным должником [45, с. 5].
Вывод о том, что перевод долга может выступать в качестве средства обеспечения исполнения обязательства основывается также на сравнительном лексикологическом анализе соотношения слов "способ" и "средство", которые несут в себе различную смысловую нагрузку. Способ - это система действий применяемых при осуществлении чего-нибудь [29, с. 757]. Средство - прием, способ действия для осуществления чего-нибудь [29, с. 760]. Слова "средство и "мера" - синонимы. А "мера" есть средство для осуществления чего-нибудь [29, с. 350]. Акцентируя внимание на предлогах "при" и "для", логично предположить, что обязательственные правоотношения по неустойке, гарантии, задатку, поручительству, залогу применяются при осуществлении основного обязательства, тогда, как перевод долга - это мера (средство) для исполнения основного обязательства. И следствие этого - определение способа обеспечения исполнения обязательства как специальной меры [59, с. 416; 60, с. 399; 62, с. 533] - представляется не совсем точным. Предполагается, что способы обеспечения исполнения обязательства - это система действий, направленных на стимулирование должника по надлежащему исполнению обязанностей и применяемых при осуществлении основного обязательства. Подчеркнем: не меры, а система действий. С учетом изложенного можно сделать следующее умозаключение: перевод долга - это средство, которое применяется для осуществления обязательства.
В связи с этим, в данном исследовании, автор прямо не относит перевод долга к способам обеспечения исполнения обязательства, но называем его средством обеспечения исполнения обязательства.
Дальнейшее исследование основывается на таком типе абстракции, как идеализация. Выбранный тип позволит провести замещение реального эмпирического явления (договор перевода долга) в идеализированную схему - средство обеспечения исполнения обязательства. Для этого необходимо провести параллель между содержанием способов обеспечения обязательств и содержанием перевода долга при неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства первоначальным должником.
Предположим, что любой способ обеспечения обязательства имеет свойственные черты (признаки), которые распространяются на обеспечительный обязательственно-правовой характер перевода долга. Предложенная дефиниция и правовой анализ указанных в теории гражданского права определений способов обеспечения [59, с. 416; 60, с. 399; 62, с. 533; 80, с. 417] позволяет выделить следующее:
1) меры (действия) , которые предусмотрены договором;
2) характер меры (действия) - имущественный;
3) стимуляция сторон в договоре (должника);
4) удовлетворение интереса кредитора;
5) дополнительный характер обязательства (кроме последующего залога и банковской гарантии);
6) достаточная степень гарантированности исполнения обязательства.
Исследование соотношения указанных признаков обеспечения исполнения обязательств применительно к переводу долга позволит указать на обеспечительный характер перевода долга. Однако следует отметить, что использование перевода долга как обеспечительной меры допускается тогда, когда кредитор теряет существенный интерес к исполнению обязательства первоначальным должником, так как оно не исполнено и нет уверенности в последующем исполнении. Вот почему нельзя утверждать, что все договоры перевода долга могут выступать как обеспечительные меры. При надлежащем исполнении обязательства речь может идти о способе исполнения. Стороны не могут заранее предусмотреть в договоре перевод обязанностей. По этой причине в обязательстве между кредитором и первоначальным должником на первый план выдвигаются обычные способы (залог, неустойка и т.п.). Сущность же перевода долга как обеспечительной меры - в его гибкости, оперативности, реагировании на поведение должника, причем должника фактического, уже нарушившего права кредитора.
В отличие от перевода долга как обеспечительного правового средства, соглашения об установлении традиционных способов обеспечения исполнения обязательства должны иметь место до факта исполнения (ненадлежащего исполнения) основного обязательства [63, с. 55].
На обеспечительный характер исследуемого правоотношения влияет то, что перевод долга должен заключаться в письменной форме. Предпочтительней выглядит договор-документ, в котором кредитор выражает согласие на заключение такого договора, т.е. единый договор-документ подписывают все три стороны, что подтверждается на практике. Например, арендное предприятие "Ю" перевело свои долги по арендным платежам на ООО "Товары для дома" в договоре перевода долга, в котором кредитор - коммунальное предприятие "Ж" - выразил согласие на перевод долга .
Меры, характеризующие обеспеченность перевода долга подтверждается многочисленными примерами , где основным критерием является не исполненность обязательства между кредитором и первоначальным должником.
Так, например, 2.08.96 г. был заключен договор с колхозом "М" на поставку товара на общую сумму 6540 дол. США с оплатой в белорусских рублях на день оплаты. В соответствии с п. 4 договора колхоз "М" обязан был оплатить поставленный товар до 2.09.96 г. Платежным поручением N 35 от 30.08.96 г. было перечислено 59220 тыс.руб., что составило 4085 долларов США, оставшуюся сумму в размере 2455 дол. США колхоз "М" не оплатил кредитору - многопрофильной фирме "В".
7.09.97 г. между колхозом "М" и Витебским пивоваренным заводом был заключен договор на поставку пивоваренного ячменя в количестве 18375 кг по цене 160 дол. США за одну тонну по курсу Национального банка на день оплаты.
24.09.97 г. между колхозом "М" и Витебским пивоваренным заводом был заключен договор перевода на него долга. Фирма "В" дала согласие на такой перевод долга, поскольку считала, что обязательства по договору перевода долга будут исполнены ответчиком немедленно.
Из материалов дела видно, что договор перевода долга был заключен по инициативе кредитора, который полагал, что таким средством будет обеспечено исполнение обязательства первоначальным должником. Очевидно и то, что договор перевода долга заключался в обеспечении взятых на себя обязательств, потому что с момента заключения договора между кредитором и первоначальным должником прошел определенный временной период - год. Очевидно и также что первоначальный должник обязательство перед кредитором не исполнил, и как следствие этого - перевод долга. И последний вывод из приведенного примера: как средство обеспечения обязательства перевод долга допустим и тогда, когда налицо необходимость произвести взаиморасчеты. При этом обеспечивается не только обязательство между кредитором и первоначальным должником, но и между должниками.
Таким образом, сам договор - документ, фиксирующий перевод просроченной обязанности при неисполненном либо просроченном обязательстве, - может служить формой осуществления действий, которая обеспечивает обязательство.
Как и все традиционные способы, перевод долга носит имущественный характер. Имущественный характер выражается в создании возможностей для кредитора получения удовлетворения за счет определенного имущества или получения денежных средств от должника. На такую возможность указывают и материалы судебной практики, где предполагается, что при заключении договора перевода долга стороны должны соблюдать такое существенное условие, как указание обязательства, из которого вытекает обязанность по погашению образовавшейся задолженности [11, с. 69].
Другой пример. Решением Хозяйственного суда Витебской области по неисполненному договору перевода долга взыскано с предприятия "Б" основного долга на сумму 2436180 руб. и штрафных санкций на сумму 2217201 руб., которые были предусмотрены обязательством между кредитором и первоначальным должником .
Таким образом, назначение имущественного характера - стимулировать должника к надлежащему поведению. Это дает кредитору более или менее надежную гарантию осуществления его прав.
Следующий признак обеспечительного характера перевода долга - стимулирование. Стимулирование должника должно достигаться посредством проявления инициативы в заключение такого договора. Кредитор устраняет неблагоприятные последствия наступающей ответственности (для традиционных способов характерно выражение "предотвращает", а не "устраняет"). Для должника же ответственность уже наступила, она и переходит на нового должника. В этом случае средством стимулирования в достижении цели при переводе долга является не желание избежать ответственности (например, уплаты штрафных санкций), не опасность лишиться имущества (залог, удержание), а побуждение должника к проявлению инициативы в заключение нового договора. Дополнительным обременением должника (должников) является вступление его в новые договорные правоотношения. В этом случае интересы первоначального и нового должников совпадают. Этот двуединый интерес характеризует процесс стимулирования, т.е. желание исполнить обязательства. И как результат - достигается удовлетворение интереса кредитора, а также защищаются его права. Так, например, фирма "Ю", являясь должником перед кредитором - коммунальным предприятием, должным образом проявила инициативу по переводу своего долга на фирму "Т" .
Такая черта, как удовлетворение интереса, основывается на возможности предотвратить либо уменьшить негативные последствия, которые могут возникнуть у должника при неисполнении либо ненадлежащем исполнении обязательства [80, с. 417].
Специфичность обеспечения обязательства переводом долга заключается также в наличии признака дополнительного (акцессорного) характера к обязательству между кредитором и первоначальным должником.
Признак акцессорности определяется зависимостью обязательства по переводу долга от обязательства между кредитором и первоначальным должником. Зависимое обязательство, как указывает Е.А.Суханов, теряет всякий смысл в отсутствие главного [63, с. 23]. В нашем исследовании главным является обязательство между кредитором и первоначальным должником, без которого осуществление сделки по переводу долга невозможно.
Особенность проявления акцессорности осуществляется во многих случае на практике. Например, в мотивировочной части решения суда было определено, что на договор перевода долга не влияют взаимоотношения между первоначальным и новым должником . В гражданском законодательстве, применительно к ст. 310 ГК, акцессорность выражается в недействительности обязательства между кредитором и первоначальным должником, которая влечет за собой недействительность обязательства по переводу долга, т.е. обеспечивающего его обязательства. Недействительность же соглашения о переводе долга не влияет на действительность обязательства между кредитором и первоначальным должником.
Приведем пример. Договор перевода долга между предприятием "М" и заводом, по которому фирма "В" - кредитор, постановлением председателя Хозяйственного суда был признан недействительным в силу неуполномоченности заместителя директора при подписании договора. Однако у кредитора сохранилось право требования по обязательству к предприятию "М", так как суд не затрагивал и не рассматривал правоотношений между кредитором и первоначальным должником. Он лишь исследовал передаваемые обязанности .
Таким образом, дополнительный характер перевода долга выразился в частности, в том, что при признании сделки по переводу долга недействительной обязательство между кредитором и первоначальным должником сохранилось. И логично предположить, что при признании недействительным обязательства между кредитором первоначальным должником будет недействительным обязательство между должниками по переводу долга.
Исходя из сказанного, в законодательном порядке следовало бы определить не только дополнительный характер перевода долга, но и последствия признания недействительности соглашения о переводе долга. Такие последствия выражаются в том, что в случае признания недействительности соглашения о переводе долга, кредитор вправе требовать от первоначального должника исполнения обязательства. При этом суд имеет право возложить исполнение обязательства на первоначального должника.
Предложенная норма требует пояснений. Дело в том, что судебная практика не рассматривает вопрос возложения исполнения обязанностей на должника. Суд, вынося решение о признании договоров перевода долга недействительными, как правило, не определяет положение сторон, т.е. за защитой своих прав кредитору необходимо вторично обращаться в суд. Это, следует полагать, несправедливо. Поскольку перешедшие обязанности - единственны, то, устанавливая правоотношения по переводу долга, суд не может обойтись без определения правоотношений между кредитором и должником, а также между должниками. Вопрос возложения исполнения обязательства на первоначального должника является необходимым элементом материального права.
Социологическое исследование показало, что 95% респондентов высказались за то, что недействительность соглашения о переводе долга не влечет недействительности обязательства между кредитором и первоначальным должником, равно как и обязательства между должниками. 80% подтвердили, что недействительность обязательства между кредитором и первоначальным должником влечет недействительность соглашения о переводе долга. 70% опрошенных высказались за включение в ГК нормы, регулирующей последствия признания недействительности перевода долга [45, с. 5].
На данном этапе исследования общих признаков способов обеспечения можно выделить специфические черты перевода долга как обеспечительного средства:
1) неисполненность обязательства между кредитором и первоначальным должником, т.е. применение перевода долга допускается в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства;
2) перевод долга имеет акцессорный характер по отношению к главному обязательству между кредитором и первоначальным должником.
Если один из критериев "выпадает", то говорить о таком средстве обеспечения исполнения обязательства, как перевод долга, не имеет смыла.
Кроме того, перевод долга при проведении взаиморасчетов также допустим, т.е. положение должников характеризуется договорными правоотношениями до заключения договора перевода долга. Следует отметить, что Высший Хозяйственный Суд Республики Беларусь, изучая судебную практику, акцентирует внимание на определение характера юридической связи между сторонами договора, т.е. на каких условиях новый должник принимает долг [11, с. 69.]
Исследование показывает, что появляется необходимость введения правовой нормы, указывающей на обеспечительный характер связи перевода долга в случаях неисполнения либо ненадлежащего исполнения обязательства между кредитором и первоначальным должником.
Ввиду правовой неурегулированности дополнительного характера перевода долга, специфические черты, раскрывающие признак акцессорности также необходимо включить в нормативный массив ГК.
Проведенные социологические и статистические исследования на крупных предприятиях г. Витебска показывают, что субъекты хозяйствования широко применяют в договорных отношениях перевод обязанностей с целью обеспечения неисполненных обязательств между кредитором и первоначальным должником. Так, например, на предприятии "Марко" за период с 1.07.98 г. по заключено 63 договора перевода долга, из них только 20 договоров заключено в момент исполнения основного обязательства, остальные - при просрочке главного обязательства. На предприятии "Вистан" за период с 1.05.1999 г. по 1.08.1999 г. заключено 10 договоров перевода долга. Все договоры были заключены тогда, когда обязательство между кредитором и должником было уже просрочено. На "Белорусской бирже нефтепродуктов" был заключен 1 договор в период с 1.01.1999 г. по 31.06.1999 г. Он также обеспечивал главное обязательство. Все договоры на предприятиях заключались и с целью произвести взаиморасчеты, так как в их предметах содержались указания на договорные правоотношения должников .
Существует мнение юристов-практиков о том, что перевод долга как способ исполнения обязательства либо как способ взыскания задолженности. Подвергая сомнению данное утверждение, хотелось бы сразу отметить, что перевод долга - это специальная мера, которая характеризуется указанными специфическими чертами и к способу взыскания задолженности не может относиться.
Способы взыскания задолженности используется в исполнительном производстве. К ним относятся: обращение взыскания на денежные средства и на имущество должника, конфискация денежных средств граждан и т.п. Отнесение к этому перечню перевода долга, думается, является неверным.
Труднее решается вопрос о способе исполнения, поскольку исполнение обязательств состоит в совершении его сторонами определенных действий, составляющих содержание их прав и обязанностей [73, с. 402]. Действительно, стороны совершают активные действия по перемещению обязанностей от одной стороны к другой, плюс односторонняя сделка кредитора: первоначальный должник предает обязанности новому должнику с согласия кредитора. Однако активные действия совершаются сторонами по уже определенным обязательствам. Содержание прав и обязанностей обязательства между кредитором и первоначальным должником и между должниками. Активность сторон направлена всего лишь на перемещение обязанностей существующего обязательства. Более того, исполнению обязательства присущ принцип надлежащего исполнения, тогда как перевод долга, напротив, может характеризоваться ненадлежащим исполнением основного обязательства в связке кредитор - первоначальный должник. Поэтому в данном случае следует говорить о переводе долга как о средстве исполнения обязательства.
Последний признак (достаточная степень гарантированности исполнения обязательства) характеризуется тем, что, вычленяя перевод долга из системы способов обеспечения обязательств, мы указываем на перевод долга как средство обеспечения обязательства. Однако в любом случае перевод долга соотносится с традиционными способами обеспечения обязательств, в частности по такому критерию, как степень воздействия.
В.В. Витрянский указывает на различия способов обеспечения обязательств по степени воздействия на должника [32, с. 384]. Степень воздействия, по нашему мнению, может быть определена вероятностью исполнения договора и выражена гарантированностью исполнения обязательства. Гарантированность как черта, характеризующая любой способ обеспечения обязательства, свойственна и переводу долга.
Степень воздействия различна для всех способов обеспечения обязательств, поскольку от оптимального выбора кредитором способа обеспечения обязательств зависит поведение должника [32, с. 384], и, в конечном счете, такое поведение должника влияет на исполнение обязательства, которому предшествует определение вероятности.
Проведенный математический анализ по квалификации вероятности исполнения договора под определенный способ исполнения обязательств позволяет поставить в один ряд с традиционными способами и такое средство как перевод долга.
Допустим, факт исполнения договора под определенный способ обеспечения является случайной величиной, которая принимает следующие значения:
(1) - если договор исполнен;
(-1) - если договор не исполнен.
Это дискретная случайной величины, поэтому распределение ее вероятности может быть задано в виде таблицы:
Xi -1 1
P p1 p2
где n - количество всех способов, р1 - вероятность неисполненных договоров, р2 - вероятность исполненных договоров.
На разных предприятиях заключается различное количество договоров, поэтому представим таблицу в процентном отношении (задаток и гарантия предприятиями в договорной деятельности не использовалась) .
Залог: Поручительство:
-1 1 -1 1
0 1 0 1
Удержание: Неустойка:
-1 1 -1 1
0,1 0,9 0,36 0,64
Перевод долга:
-1 1
0,1 0,9
Математическое ожидание (М[X]) или среднее значение каждой величины рассчитывается по формуле: М[Хi]= -1р1 + 1р2.
Эти средние значения могут использоваться для построения классификационного порядка способов обеспечения обязательств по степени воздействия. При этом данные параметры могут быть увеличены следующими коэффициентами: 1 - в случае, если требование кредитора удовлетворяется через суд; 2 - в случае, если требование кредитора может быть удовлетворено во внесудебном порядке. Повышающий коэффициент должен учитываться, поскольку кредитор не гарантирован от непредсказуемости судебного разбирательства и решения суда, которое может быть вынесено не в пользу кредитора.
Таким образом, получаемые средние значения каждой из рассматриваемых случайных величин соответственно вероятности исполнения договоров выстраиваются в следующий классификационный порядок способов обеспечения обязательств по степени воздействия:
1. Залог - (-1) x 0 + 1 x 1 = 1 x 2 = 2;
2. Удержание - (-1) x 0,1 + 1 x 0,9 = 0,8 x 2 = 1,6;
3. Поручительство - (-1) x 0 + 1 x 1 = 1 x 1 = 1;
4. Перевод долга - (-1) x 0,1 + 1 x 0,9 = 0,8 x 1 = 0,8;
5. Неустойка - (-1) x 0,36 + 1 x 0,64 = 0,28 x 1 = 0,28;
6. Задаток - 0;
7. Гарантия - 0.
Повышающий коэффициент применяется только к залогу и удержанию. Эти способы предусматривают удовлетворение требований кредиторов без обращения в суд на основании нотариально удостоверенного соглашения (п. 1 ст. 330 ГК; п. 5 ст. 340 ГК).
Банковский кодекс Республики Беларусь регулирует банковскую гарантию, которая по существу становится самым надежным и твердым обеспечением исполнения обязательств, так как право бенефициара в отношении гаранта может быть реализовано путем предъявления письменного требования (ст. 166 Банковского кодекса) [2, с. 104], т.е. без обращения в суд.
Анализ показывает, что по степени воздействия залог, удержание и поручительство находятся на 1-м, 2-м и 3-м местах соответственно. Следовательно, вероятность исполнения договоров, обеспеченных именно этими способами, намного выше. Степень воздействия перевод долга усиливается тем, что при неисполненном обязательстве первоначальным должником, кредитору уже не безразлична личность должника. Выражая согласие на заключение сделки, кредитор отвечает за выбор новой стороны, платежеспособность которой у него не должна вызывать сомнений. Таким образом, вероятность исполнения обязательства, обеспеченного переводом долга достаточна высока.
Полученные в результате проведенного исследования выводы являются относительными и носят рекомендательный характер в юридической работе при реализации норм договорного права в части обеспечения исполнения договорного обязательства. Функциональность полученных результатов выражается в обеспечении реализации защиты договорных прав кредитора. Вероятность исполнения договора выступает как фактор предупредительного воздействия на осуществление правоприменения в том или ином конкретном случае при заключении договоров сторонами и содействует обеспечению стабильности договорных отношений.
Рассмотренные вопросы позволяют предположить целесообразность совершенствования правоотношений по переводу долга. Кроме предложенного выше дополнения ст. 362 ГК (ст. 391 ГК РФ), представляется обоснованным внесение дополнений и в ст. 363 ГК (ст. 391 ГК РФ). Содержание новелл можно было б свести к следующим:
"Статья 363-1 (392-1 ГК РФ). Перевод долга как средство обеспечения исполнения обязательства
Обязательства могут быть обеспечены переводом долга в случаях неисполнения либо ненадлежащего исполнения обязательства между кредитором и первоначальным должником.
Статья 363-2 (392-2 ГК РФ). Дополнительный характер перевода долга
1. Недействительность соглашения о переводе долга не влечет недействительности обязательства между кредитором и первоначальным должником, равно как и обязательство между должниками.
2. Недействительность обязательства между кредитором и первоначальным должником влечет недействительность соглашения о переводе долга.
Статья 363-3 (392-3 ГК РФ). Последствия признания недействительности соглашения о переводе долга
Кредитор, в случае признания недействительности соглашения о переводе долга, вправе требовать от первоначального должника исполнения обязательства.
Суд имеет право возложить исполнение обязательства на первоначального должника".
Таким образом, предлагаемая стройная научно-обоснованная система договорных правоотношений по переводу долга в качестве средства обеспечения исполнения обязательства - важная предпосылка повышения эффективности правотворческой деятельности в области гражданского законодательства.
Кризис неплатежей в современной экономической ситуации является одной из острых проблем в государстве. От эффективного обеспечения исполнения обязательств значительно зависит уровень делового оборота в стране.
Гражданский кодекс, закрепляя принцип свободы договора, расширяет возможности сторон при конструировании различных видов договоров и укреплении междоговорных связей.
Заключая договор, стороны избирают тот способ обеспечения обязательства, который усиливает вероятность исполнения договора.
Перевод долга как своеобразное обеспечительное средство, будучи закрепленным в законодательстве, разрешит проблемы эффективности исполнения соглашений, реализации договорных отношений и вообще удовлетворения интересов кредитора.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Проведенное исследование позволяет сформулировать ряд важных положений (выводов и предложений), которые могут быть использованы как в практической деятельности, так и при проведении работы по совершенствованию законодательства в области обязательственного права и принадлежащего ему института договора.
1. Юридическая модель долга представляет собой основанную на законе или договоре необходимость исполнения обязанностей, возникающих из получения конкретными лицами вещей или совершения каких-либо действий. Исполнение обременено личной имущественной ответственностью должника. Исследуемая категория рассматривается как элемент обязательства, смысл которого заключается в требовании от лица определенных действий, т.е. исполнения обязанности (долга) и в целом обязательства.
Юридическая модель долга характеризуется определенной самостоятельностью и насыщена экономическим содержанием, т.е. может обладать стоимостной оценкой, поэтому включение в ст. 128 ГК (ГК РФ) в качестве объекта гражданского права, имущественных обязанностей существенно дополнит область регулирования гражданских правоотношений. Имущественные обязанности могут переходить от одного лица к другому в случаях, указанных в законе или договоре. Доктринальное определение понятия и содержания перевода долга предположительно сделает правореализационный процесс по применению норм о переводе долга более гибким и результативным, будет способствовать повышению эффективности договорной деятельности.
Перевод долга - это имущественное, относительное, обязательственное правоотношение, возникающее из правопреемства с обязательным переходом обязанности (долга), при котором гарантируется защита прав кредитора.
2. Анализ принципов перевода долга (последовательность, значимость и осуществление права кредитора) позволяет вывести особенные признаки перевода долга, возникшего на основании закона. К ним относятся особый характер перехода обязанностей, отражающий универсальное правопреемство, и наличие номы права, направленной на защиту прав кредитора.
Обобщение исследуемых частных примеров определяет систематизацию основных случаев перевода долга в силу закона, а следовательно и недопустимость распространения норм (ст. 362, 363 ГК; ст.391, 392 ГК РФ) на правоотношения по переводу долга, возникшие в силу закона.
3. Определение места перевода долга и договора перевода долга в системе гражданского права будет способствовать совершенствованию законодательства и устранению встречающихся в нем коллизий.
Отнесение договора перевода долга к общим для всех видов договоров и отграничение договорных правоотношений от правоотношений, в основе которых лежит норма закона, характеризует относительно самостоятельное подразделение взаимосвязанных норм в комплексе правового института перемены лиц, которые регулируют и обеспечивают достаточно большую группу общественных отношений. Такие отношения по переводу долга представляют собой субинститут института перемены лиц в обязательстве подотрасли обязательственного права.
4. Создание правовой конструкции договора и обоснование ее содержания на примере договора перевода долга определяет единую сущность договора при существовании разнопорядковых явлений "договор как юридический факт (сделка)" и "договор - правоотношение".
Система элементов правовой конструкции договора является динамичным механизмом при наличии следующих звеньев:
субъектный состав, т.е. стороны договора;
согласованные воля и волеизъявление, где основным параметром является цель как средство достижения определенного правового результата;
триада элементов, непосредственно влияющая на формирование правовой конструкции договора и которую необходимо рассматривать в совокупности: содержание договора, норма права, содержание договорного правоотношения.
На основании проведенного исследования дается понятие договора перевода долга, а также условия распределения размера ответственности. В этой связи предполагается дополнить статьей 362-1 ГК (ст. 391-1 ГК РФ) следующего содержания.
По договору перевода долга одна сторона (первоначаль¬ный должник) переводит обязанности полностью или в части другой стороне (новому должнику), для их исполнения в пре¬делах сроков, установленных условиями договора.
Объем передаваемого долга, равно как и размер ответст¬венности, предусмотренный обязательством между кредитором и первоначальным должником, устанавливается соглаше¬нием сторон.
При отсутствии в договоре условий о передаваемом раз¬мере ответственности такая ответственность учитывается про¬порционально распределенным суммам долга.
5. В системе способов обеспечения обязательств перевод долга может представлять собой средство обеспечения исполнения обязательств. Анализ общих черт способов обеспечения обязательств определяет перевод долга как специальную обеспечительную меру. Вместе с тем все способы обеспечения обязательства предположительно выступают не как меры, а как система действий, применяемых при осуществлении основного обязательства.
Исследование частных примеров перевода долга на основе рассмотренных общих черт способов обеспечения обязательств указывает на необходимость расширения законодательной базы по переводу долга. В связи с этим в работе сформулировано предложение о дополнении ст. 363 ГК «ст. 391 ГК РФ) статьями соответствующего содержания.
Проведенный на основе теории вероятности математический анализ дает основание полагать, что все способы обеспечения обязательства классифицируются по степени воздействия. При этом вероятность исполнение договоров зависит от степени воздействия. По квалификации вероятности исполнения договора под определенный способ обеспечения обязательств позволяет поставить в один ряд с традиционными способами и перевод долга.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Конституция Республики Беларусь // Нац. реестр правовых актов Республики Беларусь. - 1999.- N 1.- Ст. 1.
2. Банковский кодекс Республики Беларусь // Ведамасцi Нацыянальнага сходу Рэсп. Беларусь. - 2000.- N 31.- Ст. 455.
3. Гражданский кодекс Республики Беларусь. С изм. и доп. по состоянию на 20 июля 2006 г. - Минск.: Амалфея, 2004. - 672 с.
4. Гражданский кодекс Республики Беларусь, утв. Законом Республики Беларусь от 11 июня 1964 г. Введен в действие с 1 января 1965 г., с изм. и доп. по состоянию на 1 ноября 1997 г. - Минск.: Амалфея, 1997. - 176 с.
5. Об экономической несостоятельности (банкротстве): Закон Республики Беларусь от 18 июля 2000 г. N 423-3 // Ведамасцi Нац. сходу Рэсп. Беларусь. - 2000.- N 26-27.- Ст. 361.
6. О внесении изменений и дополнений в Закон Республики Беларусь "О противодействии монополистической деятельности и развитии конкуренции": Закон Респ. Беларусь от 10 янв. 2000 г. N 364-3 // Нац. реестр правовых актов Респ. Беларусь. - 2000.- N 8, 2/139.
7. О страховании: Закон Респ. Беларусь от 3 июня 1993 г. N 2343-ХII // Ведамасцi Вярхоун. Савета Рэспублiкi Беларусь. - 1993.- N 22.- Ст. 276; 1994.- N 3.- Ст. 24 // Ведамасцi Нац. сходу Рэсп. Беларусь. - 2000.- N 7.- Ст. 51.
8. О некоторых мерах по упорядочению посреднической деятельности по продаже товаров: Указ Президента Республики Беларусь от 7 марта 2000 г. N 117 // Собр. декр., указов Президента и пост. Правительства Респ. Беларусь. - 2000.- N 7.- Ст. 171.
9. О совершенствовании порядка проведения и контроля внешнеторговых операций: Указ Президента Респ. Беларусь от 4 янв. 2000 г. N 7 // Нац. реестр правовых актов Респ. Беларусь. - 2000.- N 5.- Ст. 1/915.
10. О некоторых вопросах заключения договоров и исполнения обязательств на территории Республики Беларусь: Указ Президента Республики Беларусь от 15.08.2005 г. № 373// Нацио¬нальный реестр правовых актов. — 2005. — №128. — Ст. 1/6698.
11. Об обзоре судебной практики рассмотрения споров, возникающих в связи с уступкой требования (цессией) и переводом долга: Постановление Президиума Высшего Хоз. Суда Респ. Беларусь от 21 апреля 2001 г. N 7 // Весн. Выш. Гасп. Суда Рэсп. Беларусь. - 2001г.- N 3.- С. 65 - 72.
12. Об утверждении порядка оформления расчетных документов при уступке требования и переводе долга: Постановление Нац. банка Респ. Беларусь от 24 июня 1999 г. N 911 // Нац. реестр правовых актов Респ. Беларусь. - 1999.- N 59, 8/621.
13. Об уступке требования и переводе долга по кредитным операциям: Письмо Нац. банка Респ. Беларусь от 9 сентября 1998 г. // Вестн. Ассоц. белор. банков. - 1998.- N 7.- С. 3.
14. О подведомственности споров после уступки требования или перевода долга: Постановление Пленума Высш. Хоз. Суда Респ. Беларусь от 20 июля 1999 г. N 9 // Нац. реестр правовых актов Респ. Беларусь. - 1999.- N 61, 6/49.
15. Об уступке требования и переводе долга по кредитным обязательствам: Письмо Высш. Хоз. Суда Респ. Беларусь от 1 окт. 1998 г. N 03-17/1534 // Весн. Выш. Гасп. Суда Рэсп. Беларусь. - 1998.- N 5.- С. 109.
16. Правила добровольного страхования транспортных средств: Утв. Приказом Белгосстраха от 24 сент. 1993 г. N 111.- Витебск: МП "Полиграф", 1999.- 24 с.
17. Аdomsоn, Jonn Е.Ваsic Law апd the lеgаl enviroment оf business/ Gonn Е.Аdomson. Р.СМ.- Richard D.Irwing, inc., 1995.
18. World bоок Епсусlореdiа. Уоlum 5. Iпс. 525 W.Мопгое Chiсаgо, 1994.
19. Актуальные проблемы гражданского права // Межвуз. сб. научн. тр. / Свердл. юрид. ин-т. - Свердловск,1986. - 142 с.
20. Алексеев П.В., Панин А.В. Диалектический материализм (общие теоретические принципы): Учеб. пособие. - М.: Высш. шк., 1987. - 335 с.
21. Алексеев С.С. Государство и право. Начальный курс. - М.: Юрид. лит., 1993.- 176 с.
22. Алексеев С.С. Общие теоретические проблемы системы советского права. - М.: Гос. изд. юрид. лит., 1961. - 193 с.
23. Алексеев С.С. Теория права. - М.: БЕК, 1994.- 224 с.
24. Ансон В.Договорное право. Пер. с англ. / Под общей ред. и с предисл. О.Н.Садикова. - М.: Юрид. лит., 1984. - 463 с.
25. Бакшинскас В.Ю. Правовое регулирование предпринимательской деятельности (основы права для бухгалтера и аудитора): Учебн. пособие. - М.: Инфра-М, 1997. - 345 с.
26. Банковский кодекс (проект) // Вестн. Ассоциации белорус. банков. - 1999. - N 26. - С. 26 - 27.
27. Бахчисарайцев Х.Э.К истории гражданских кодексов советских социалистических республик (очерки).- М.: Юрид. изд-во Министерства юстиции СССР, 1948.- 158 с.
28. Богатых Е.А. Гражданское и торговое право.- М.: Инфра-М, 1996. - 192 с.
29. Большой толковый словарь русского языка / Гл. ред. С.А.Кузнецов. - СПб.: Норинт, 1998.- 863 с.
30. Большой энциклопедический словарь: в 2 т. / Гл. ред. А.М.Прохоров. - М.: Сов. энцик. - Т.2., 1991.- 863 с.
31. Брагинский М.И. Общее учение о хозяйственных договорах. - Мн.: Наука и техника, 1967.- 211 с.
32. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: общие положения. - М.: Статут, 1998.- 682 с.
33. Варул П.А. Методологические проблемы исследования гражданско-правовой ответственности. - Таллинн: Ээсти раамат, 1986.- 152 с.
34. Венгеров А.Б. Теория государства и права: учебник для юридических вузов. - М.: Новый юрист, 1998.- 624 с.
35. Витушко В.А. Курс гражданского права: Общая часть. Т.1: Науч.-практ. пособие. - Минск: БГЭУ, 2001.- 414 с.
36. Витушко В.А. Договор подряда на капитальный ремонт зданий:
Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.03.- Минск, 1986.- 174 с.
37. Вишневский А.Ф. и др. Общая теория государства и права / А.Ф.Вишневский, Н.А.Горбаток, В.А.Кучинский / Под общ. ред. А.Ф.Вишневского. - Минск: Тесей, 1999. - 560 с.
38. Волошко Д.С. Гражданско-правовое регулирование отношений в народном хозяйстве. - Харьков: Изд-во при Харьк. Гос. ун-те издат. объединения "Вища школа", 1984. - 156с.
39. Гавзе Ф.И. Социалистический гражданско-правовой договор. - М.: Юрид. лит., 1972. - 168 с.
40. Гай. Институции. Пер. с лат. Ф.Дадынского / Под ред. В.А.Савельева, Л.Л.Кофанова. - М.: Юристь, 1997. - 368 с.
41. Гайдук Ю.Н. Договор перевода долга // II (вторая) научная сессия преподавателей и студентов: Сб. матер., г. Витебск, 2000 г. / Витебск. филиал Междунар. ин-та труд. и социальн. отношений. - Витебск, 2000. - С.25 - 26.
42. Гайдук Ю.Н. Договор перевода долга в хозяйственной деятельности // Теоретические проблемы правового регулирования хозяйственной деятельности в условиях рыночных отношений: Тез. докл. на Респ. научн.-практ. конф., г. Минск, 14 - 18 апреля 1998 г. / Белор. гос. ун-т. - Минск, 1998.- С. 211 - 212.
43. Гайдук Ю.Н. Особенности отдельных способов обеспечения исполнения договора перевода долга. Перевод долга как средство обеспечения обязательства // Весн. Выш. Гасп. Суда Рэсп. Беларусь. - 1999.- N 6.- С. 161 - 169.
44. Гайдук Ю.Н. Перавод доўга як сродак забеспячэння выканання абавязацельстваў // Весцi Нац. Акад. навук Беларусi Сер. гуманiтар. навук.- 2000. - N 3. - С. 40 - 44.
45. Гайдук Ю.Н. Перевод долга - субинститут института перемены лиц в обязательстве // Юрид. мир. - 2001.- N 12. - С. 40 - 43.
46. Гайдук Ю.Н. Правовая конструкция договора перевода долга // Вестник молодежного научного общества. - 2000.- N 10. - С. 59 - 71.
47. Гайдук Ю.Н. Социальный фактор в правовой конструкции договора // Социальное партнерство: концепция, опыт, проблемы: Тез. докл. на III Межд. науч.-практ. конф., г.Витебск, 22 - 23 июня 2000 г. / Витебский филиал Междунар. ин-та труд. и социальн. отношений. Витебск, 2000.- С. 34 - 35.
48. Гайдук Ю.Н. Перевод долга - возможны варианты // Нац. эконом. газ. - 2001.- N 55.- С. 5.
49. Германское право. Часть 1. Гражданское уложение. Пер. с нем. - М.: Междунар. центр финанс.-эконом. развития, 1996. - 552 с.
50. Годунов В.Н. Правовые вопросы организации поставки продукции по прямым длительным хозяйственным связям: Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.04. - Минск, 1980. - 211 с.
51. Гордон М.В. Лекции по советскому гражданскому праву. Изд-во Харьковск. ордена Труд. Красн. знамени Гос. ун-та им. А.М.Горького. - Харьков, 1960. - 346 с.
52. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть 1 и 2.- М.: Норма -Инфра-М, 1999. - 560 с.
53. Гражданское и торговое право капиталистических государств. - М.: Международные отношения, 1993. - 560 с.
54. Гражданское право БССР. Том 1 / Под ред. В.Ф.Чигира. - Минск: Изд-во БГУ, 1975. - 384 с.
55. Гражданское право России. Курс лекций. Часть 1 / Под ред. О.Н.Садикова. - М.: Юрид. лит., 1996. - 304 с.
56. Гражданское право России. Часть 1. Учебник / Под. ред. В.И.Цыбуленко. - М.: Юристъ, 1998. - 304 с.
57. Гражданское право. Общая часть. Учебн. пособие. / Под ред. В.А.Витушко. - Минск: БГЭУ, 1998.- 284 с.
58. Гражданское право: Учебник. В 2 ч. Ч.1 / Под общ. ред. проф. В.Ф.Чигира. - Минск: Амалфея, 2000.- 976 с.
59. Гражданское право. Учебник для вузов. Часть 1 / Под общей ред. Т.И.Илларионовой, Б.М.Гонгало, В.А.Плетнева. - М.: Норма-Инфра-М, 1998. - 464 с.
60. Гражданское право. Учебник. Часть 1 / Под ред. А.П.Сергеева, Ю.К.Толстого. - М.: Проспект, 1998.- 623 с.
61. Гражданское право. Часть 1. Учебник / Под ред. А.Т.Калпина, А.И.Масляев. - М.: Юристъ, 1997.- 472 с.
62. Гражданское право: в 2 т. Т.1. Учебник / Отв. ред. проф. Е.А.Суханов. - М.: БЕК, 1998.- 816 с.
63. Гражданское право: в 2 т. Т.2. Полутом 1. Учебник / Отв. ред. проф. Е.А.Суханов.- М.:БЕК, 2000.- 704 с.
64. Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика. Учебник. - М.: Гардарика, 1998.- 472 с.
65. Дождев Д.В. Римское частное право. Учебник для вузов / Под ред. В.С.Нерсесянца. - М.: ИНФРА-М-НОРМА, 1996.- 704 с.
66. Дуюн В.П. Договор на организацию автомобильных перевозок грузов: Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.03.- Минск, 1969.- 257 с.
67. Единообразный торговый кодекс США.- М.: Прогресс, 1968.- 427 с.
68. Жандаров В. Краткий обзор основных договоров в хозяйственной (экономической) деятельности // Весн. Выш. Гасп. Суда Рэсп. Беларусь. - 1998.- N 6.- С. 200 - 201.
69. Жилинский С.Э. Правовая основа предпринимательской деятельности (предпринимательское право). Курс лекций. - М.:НОРМА-ИНФРА-М, 1998.- 672 с.
70. Жюллио де ла Морандьер Л.Гражданское право Франции. В 3 т. / Пер. с французск. Вступ. статья Е.А.Флейшиц. - М.: Изд-во иностр. лит. Т.2., 1961.- 728 с.
71. Зенин М.А. Гражданское и торговое право капиталистических стран. - М.: Изд-во МП универс., 1992.- 192 с.
72. Иванов В.В. К вопросу об общей теории индивидуального договора // Юрист. - 2000.- N 2.- С. 44 - 47.
73. Иоффе О.С. Обязательственное право. - М.: Юрид. лит., 1975.- 880с.
74. Иоффе О.С. Правоотношения по советскому гражданскому праву. - Ленинград: Изд-во ЛГУ, 1949. - 140 с.
75. Керимов Д.А. Законодательная техника. - М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998.- 176с.
76. Китаева Ф. Отменено в порядке надзора ... Рассмотрев заявления ... (Из постановлений надзорной коллегии Высшего Хозяйственного суда Республики Беларусь по конкретным делам) // Весн. Выш. Гасп. Суда Рэсп. Беларусь. - 1998. - N 6.- С.164 - 171.
77. Ковалевская Н.Е. Договор в пользу третьих лиц: Автореф. дис. - канд. юрид. наук: 12.00.03 / Ленинград, гос. ун-т. - Л., 1988. - 20 с.
78. Колбасин Д.А. Гражданское право Республики Беларусь. Общая часть. - Минск: Молодежн. научн. общ-во, 2000. - 347 с.
79. Комментарий к ГК Республики Беларусь. Общая часть обязательственного права // Промышленно-торговое право. - 1999. - N 5.- С. 3 - 105.
80. Комментарий к Гражданскому кодексу Республики Беларусь: В 2 кн. Кн. 1 / Отв. ред. В.Ф.Чигир. - Минск: Амалфея, 1999. - 544 с.
81. Комментарий к Гражданскому кодексу Республики Беларусь: В 2 кн. Кн. 2 / Отв. ред. В.Ф.Чигир. - Минск: Амалфея, 1999. - 624 с.
82. Комментарий к ч. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации. - М.: Ред. журн. "Хозяйство и право", фирма "Спарк", 1995. - 597 с.
83. Коммерческое право: учебник / А.Н.Пушев, О.А.Гордов, Н.С.Ковалевская и др.; Под ред. В.Ф.Попондопуло, В.Ф.Яковлевой. - СПб.: Изд. С.-Петербург. ун-та, 1998. - 518 с.
84. Комов С.И. Хозяйственный договор как инструмент планирования производственно-хозяйственной деятельности предприятий и объединений: Автореф. дис. - канд. юрид. наук: 12.00.04 / Моск. гос. ун-т. - М., 1980. - 20 с.
85. Косарев А.И. Римское частное право: Учебник для вузов. - М.: Закон и право, ЮНШПИ, 1998. - 254 с.
86. Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. - М.: Госюриздат, 1958. - 183 с.
87. Круглова Н.Ю. Хозяйственное право. Учебное пособие. - М.: Рус. делов. лит., 1997. - 608 с.
88. Ласк Г. Гражданское право США (Право торгового оборота) - М.: Изд. иностр. лит., 1961. - 773 с.
89. Лю Янь. Гражданско-правовой договор: общие положения: Дис. канд. юрид. наук: 12.00.03. - Минск, 1996. - 108 с.
90. Марачевская Л.Г. Внешнеторговые договоры: подготовка, оформление, исполнение: Практ. пособие. - Минск: Изд. Коротаева, 2000. - 246 с.
91. Общая теория государства и права. Акад. курс в 2 т. / Под ред. проф. М.Н.Марченко. Т. 2. Теория права. - М.: Изд-во Зерцало, 1998. - 656 с.
92. Общая теория права: учебн. для юрид. вузов / Ю.А.Дмитриев, И.Ф.Козьмин, В.В.Лазарев и др.; Под общ. ред. А.С.Пиголкина - М.: Изд-во МГУ им. Н.Э.Баумана, 1995. - 384 с.
93. Общее учение об обязательстве / И.Б.Новицкий, Л.А.Лунц. - М.: Гос. изд-во юрид. лит, 1950. - 416 с.
94. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений / Рос. акад. наук. Ин-т рус. языка им. В.В.Виноградова. - М.: Азбуковник, 1997. - 846 с.
95. Ойгензихт В.А. Нетипичные договорные отношения в гражданском праве: Учебн. пособие. - Душанбе, 1984. - 128 с.
96. Основные институты гражданского права зарубежных стран. Сравнительно-правовое исследование. Руковод.авторск. коллектива - д-р юрид. наук. В.В.Залесский. - М.: Норма, 1999. - 648 с.
97. Петкевич Н.В. Внешнеэкономические сделки (правовые аспекты): Дис. - канд. юрид. наук: 12.00.03. - Минск, 1998. - 114 с.
98. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. - М.: Статут, 1998. - 353 с.
99. Правовое регулирование хозяйственной деятельности предприятия / М.Г.Пронина, В.А.Витушко, Л.М.Орлова и др.; Под общ. ред. М.Г.Прониной. - Минск: Высш.шк., 2000. - 327 с.
100. Правовые основы бизнеса, или как открыть и вести свое дело (практическое пособие бизнесмена). - Минск: Амалфея, 1995. - 342 с.
101. Пугинский Б.И. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях. - М.: Юрид. лит., 1984. - 224 с.
102. Римское частное право. Учебник / Под ред. проф. И.Б.Новицкого и проф. И.С.Перетерского. - М.: Юриспруденция, 1999. - 512 с.
103. Романенко В.А. Договор подряда на капитальное строительство в колхозах (по материалам Белорусской ССР): Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.03. - Минск, 1971. - 251 с.
104. Русак Л.Г. Исполнение обязательств - смысл существования обязательственного права // Весн. Выш. Гасп. Суда Респ. Беларусь. - 2000. - N 5. - с. 264 - 268.
105. Серебровский В.И. Избранные труды. - М.: Статут, 1997. 567 с.
106. Скорина Л.П., Чуракова Л.П. Латинский язык для юристов: Учеб. пособие / Под ред. С.В.Семчинского. - М.: ЛПА "Кафедра-М", 1998. - 445 с.
107. Современная экономика. Общедоступный учебный курс. - Р.-н-Д.: Феникс, 1996. - 608 с.
108. Степаненко Е. Правовое регулирование института перевода долга // Хозяйство и право. - 2000. - N 10. - С. 29 - 35.
109. Тархов В.А. Гражданское право. Общая часть. Курс лекций / Науч. ред. В.А.Рыбаков. - Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1997. - 331 с.
110. Три кита чешского права. Сборник кодексов. - Прага, 1998. - 137 с.
111. Теория государства и права. Курс лекций / Под ред. Н.И.Матузова и А.В.Малько. - М.: Юристь, 1997. - 672 с.
112. Толстой В.С. Исполнение обязательств. - М.: Юрид. лит., 1973. - 230 с.
113. Тузков Д. Согласие кредитора на перевод долга - существует ли проблема? // Банкаўскi весн. - 2000.- N 2. - С. 26 - 27.
114. Функ Я.И., Хвалей В.В. Перемена лиц в обязательствах // Белорусский рынок. - 1997. - N 30 . - с. 16 - 17.
115. Халфина Р.О. Значение и сущность договора в советском социалистическом гражданском праве. - М.: Изд-во Академии наук СССР, 1964. - 240 с.
116. Хозяйственное право (судебная практика) Вып. 2: Общ. вопр.хоз. процесса. Денежные обязательства. - Минск: Ред. аналит. газ. "Белорусский рынок", 1998. - С. 53.
117. Хозяйственное судопроизводство: законодательство, постановления, разъяснения, обобщения. Исполнительное производство. Международные правовые акты / Сост. В.В.Бойко, В.С.Каменков, В.И.Тележников и др. 2-е изд. доп. и перераб. - Минск: ЗАО "Белбизнеспресс", 1998. - 608 с.
118. Цвайгерд К., Кетц К. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права: В 2 т. Т.2. Пер. с нем. - М.: Междунар. отношения, 1999. - 512 с.
119. Черепахин Б.Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву. - М.: Юрид. лит., 1962. - 160 с.
120. Чигир В.Ф. Гражданско-правовой договор // Промышл.-торг. право. - 2000. - N 3-4. - С. 3 - 114.
121. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изд. 1907 г.). - М.: Спарк, 1995. - 556 с.
122. Эбзеев Б.Б. Гражданский оборот: понятие и юридическая природа // Гос. и право. - 1999. - N 2. - С. 32 - 36.
СОДЕРЖАНИЕ
ПЕРЕЧЕНЬ УСЛОВНЫХ ОБОЗНАЧЕНИЙ ...................................………..3
ГЛАВА I ХАРАКТЕРИСТИКА ПРАВОВЫХ ОТНОШЕНИЙ,
СВЯЗАННЫХ С ПЕРЕВОДОМ ДОЛГА………………………...8
1.1. Определение юридической модели долга ………………….8
1.2. Понятие и сущность перевода долга .................……………16
1.3. Отграничение перевода долга в силу закона от
перевода долга на основании соглашения........……….26
ГЛАВА II ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ДОГОВОРА
ПЕРЕВОДА ДОЛГА ………………………………………………………….37
2.1. Договор перевода долга в системе гражданских
2.2. Правовая конструкция договора перевода долга………...52
ГЛАВА III ПЕРЕВОД ДОЛГА КАК СРЕДСТВО
ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИСПОЛНЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА..........80
Список использованных источников……………………………………..98
Перевод долга
© Copyright: Егор Гай-Юрий Гайдук, 2014
Свидетельство о публикации №214091901436
Свидетельство о публикации №214091901436
Рецензии