Перстенёк с рубином

Памяти Иночки

Каждый год, обычно в начале февраля, во время зимних студенческих каникул, бывшие выпускники всех годов приходили в школу на традиционную встречу. Конечно, школа гордилась своими выпускниками, в особенности теми, кто достиг определённых высот в жизни. Гордились учителя, ставя в пример наиболее удачливых и преуспевших учеников.

Похоже, что Вадим, окончивший школу шесть лет назад, мог служить таким примером. Отличный диплом инженера, аспирантура, осенью надежда на научную работу то ли в Оксфорде, то ли в Кембридже. По тем временам не только работа или учёба за рубежом были престижными, но даже двухнедельный отдых в Народной Республике Болгарии был предметом восхищения и даже зависти. Конечно, Вадим никогда не афишировал, что отец был замминистра лёгкой промышленности одной из союзных республик. Парень сам был несомненно талантлив, к тому же много работал, знал языки, но тем не менее зелёная улица была для него благодаря пьедесталу в образе отца. Доброжелательный, контактный, дипломатичный, хорошо воспитанный и перспективный, Вадим пользовался вниманием девушек.

Ниночка, старшая вожатая, никогда не училась в этой школе, но оказалась с ней связана прочно и длительно до самого отъезда в Германию.

 На вечере Вадим сразу отличил эту девушку, окружённую стайкой старшекласссников. Её наружность скорее можно было назвать приятной, чем изящной. Но небольшая полнота уравновешивалась лёгкой подвижностью, живостью движений, с которой она обращалась к ребятам. Старшеклассницы видели в ней не вожатую, а подругу, с которой можно пошептаться о сокровенном. Старшеклассники были поголовно влюблены в Ниночку. И наверняка бы очень удивились, если бы кто-то посмел сказать, что вожатая не красавица. Тем более, что у неё были большие выразительные карие глаза, вьющиеся каштановые волосы, полные губы, а улыбчивое круглое лицо украшал природный румянец.

Живая, энергичная, умевшая находить общий язык и с детьми, и с преподавателями, она часто и служила этаким мостом в трениях между учениками и учителями.

Ниночка не знала Вадима прежде. Но выделив друг друга в этот вечер, они то просто стояли рядом, то танцевали вместе. На их лицах застыли улыбки, которые уже предназначались друг другу. Конечно, это была вспышка, любовь с первого взгляда. Оба механически отвечали на вопросы окружающих, но второй двойной смысл ответов был понятен лишь им одним. «Я никогда не встречал такой живой, весёлой, непосредственной девушки, как ты», - говорил ей взгляд Вадима. «На меня никто не смотрел такими восторженными глазами, мне кажется, что все звёзды и солнце сияют для меня», – отвечали  глаза  Ниночки.

Школьный вечер пролетел быстро. Вадим и Ниночка шли пешком – жаль расставаться. У её дома  Вадим договорился о будущей встрече. У обоих за спиной вырастали крылья. В течение месяца они встречались каждый вечер. И не могли наговориться, и уже снова ждали очередной встречи.

Отец Ниночки любил свою дочь, был счастлив её радостью, но жизненный опыт настраивал его на скептический лад. Вадим – не еврей, а это значит, что может возникнуть множество проблем. «Но ему всё равно, кто я, папа, – заявляла  Ниночка. – И его родители – не антисемиты». Будущее рисовалось влюблённым в радужных тонах. Они решили, что успеют пожениться до отъезда Вадима в Оксфорд, – туда  он поедет уже с женой.

Ниночка училась в заочном пединституте, наверняка учёбу можно продолжить и за рубежом. Во время каникул Вадима она будет сдавать экзамены, но может быть придётся взять академотпуск на год. Родители ещё не видели избранников своих детей. Первой проявила интерес мать Вадима. Вот уже в течение двух месяцев её сын каждый вечер уходит на свидание. Он говорит дома лишь о Ниночке. Конечно, он с радостью сказал маме, что  Ниночка работает его бывшей школе вожатой и учится на заочном отделении пединститута. И он , безмерно счастлив, и Ниночка же родителям, конечно, понравится. Не может не понравиться!

Мама Вадима пришла в школу, придумав какой-то предлог. Кажется, она говорила о конкурсе вожатых, который устраивает городской отдел народного образования. И администрация школы, а главное, и старшеклассники дали самые блестящие характеристики вожатой. Далее была встреча с Ниночкой. Мать сказала девушке, что организует конкурс, а заодно хочет познакомиться с той, о ком так восторженно отзываются сын и окружающие.

Мама Вадима была умна. Она понимала, что очарование Ниночки в её естественности, простоте, искренности. Конечно, такая девушка составила бы счастье многих парней, но... не  Вадима. У него впереди такое блестящее будущее. Он ещё молод. В Оксфорд он не может поехать с женой. Родители девочки – простые люди, даже без высшего образования: отец (инвалид войны) –слесарь, мать – телефонистка. Это не люди их круга. К тому же они бедны. А самое главное, и это видно невооружённым глазом, Ниночка – еврейка, и, очевидно, родители тоже. Карьера Вадима может не состояться. Да и при нынешнем положении мужа не нужны такие родственники. Увы! Вадим сейчас увлечён, он ни одному из этих доводов не придаст значения. Зная его горячность, порядочность и мягкосердечность, Ольга Сергеевна решила действовать по-умному. Она возьмёт себе в союзницы Ниночку.

А пока в комнате старшей вожатой она расточает ей похвалы и,как будто, искренне радуется выбору сына. Ниночку приглашают приходить к ним домой. Надо получше присмотреться друг к другу и узнать друг друга поближе. Сын, знавший, как придирчиво мать относилась к любой девушке, появлявшейся рядом с ним, сражён – мама не устаёт восхищаться Ниночкой. Но изредка закинет словечко, что девочка не умеет пользоваться всеми столовыми приборами, одета бедно, вкус явно страдает. Но... всему этому можно обучиться. А Вадим, как и его отец, это вовсе не считают главным.

Ниночка искренне восхищается родителями  Вадима, благодарит за советы, не чувствуя ни в чём подвоха. Вадим тоже счастлив. Таким родители его никогда не видели. Ольга Сергеевна считает, что пора ей объясниться с Ниночкой, вернее всё ей объяснить.

Этот разговор происходил в школе, в комнате старшей вожатой. Превознося до небес чары  Ниночки (так что обе испытывали при этом чувство неловкости), она, как старшая по возрасту подруга, не мама Вадима, нет, хотела бы дать несколько советов. Ведь речь идёт о совместном будущем  Вадима и Ниночки. «Мне кажется, Ниночка, тебе надо будет вступить в партию – иначе ни твоя карьера, ни карьера Вадима не смогут состояться в должной мере». Воспитанная в советских традициях, Ниночка и не представляла себе иного. Но считала, что ещё не доросла быть в партии  Ленина. Ольга Сергеевна, усмехнувшись внутренне наивности девушки, ответила, что речь идёт о будущем, ближайшем будущем. Итак, один крючок Ниночка заглотила. А далее, улыбаясь, мама Вадима сказала, что  Ниночке придётся сменить свою национальность – благодаря своему положению в обществе родители  Вадима могут помочь в этом плане.

 Что-то мешало отвечать  Ниночке. Да, она неоднократно испытывала не лишения, но большие трудности в жизни из-за своего происхождения – это и неоднократные попытки поступить в институт, удачно завершившиеся лишь в захолустном городке, и длительные поиски работы – хорошо, что во-время замолвили словечко, и неоднозначное отношение знакомых, даже посторонних, сразу признававших в ней еврейку. Тем не менее, сменить национальность даже на бумаге, никогда не приходило ей в голову.  Она любила своих родных, уважала и ценила их бесконечные усилия поднять детей на ноги. Не задумываясь глубоко о судьбе еврейского народа, практически не зная традиций, она инстинктивно ощущала свою связь с сородичами и считала, что все евреи своей повседневной жизнью должны доказывать, что они такие же люди, как и остальные народы.

Ольга Сергеевна почувствовала замешательство и недоумение Ниночки. «Но это необходимо для  Вадима,  для вашего будущего», – мягко  нажимала женщина. Но это ещё было не всё. Для их будущего необходимо было не только на бумаге формально изменить  пресловутую «графу». Ольга Сергеевна считает необходимым в случае бракосочетания Вадима с Ниночкой посоветовать девушке не встречаться со своими родителями и тем более не может быть речи, чтобы родители Ниночки и Вадима общались между собой. Впервые мама Вадима увидела девушку без улыбки. Выражение лица стало не строгим, не суровым, просто отрешённым. Ольга Сергеевна пыталась говорить, что ради любви, ради своего избранника влюблённые готовы на куда более решительные поступки. В девушке всё возмущалось. «Вадим тоже так думает?» – спросила  она. «О, нет, Вадим не знает о моём визите. Он ещё молод, неопытен, и не придаёт значения многим вещам, имеющим место в жизни. Он очень увлечён, и я взываю к твоему разуму».

– Ольга  Сергеевна, а если бы вашему сыну предложили отречься от своих родителей? Я люблю своих порядочных, правда небогатых родных. Они уважают мой выбор; они бы никогда не пытались мне вредить или унизить моё счастье. Мне многое становится ясным в вашем отношении ко мне. Вы сейчас будете говорить о том, что если я не совершу подобного поступка, то не люблю вашего сына и не забочусь о его будущем. А если  совершу, то вы всегда сможете сказать: она предала своих родителей, свой народ, отрекаясь от них. Можно ли ей доверять, что она не предаст тебя, Вадим, нас, твоих родителей, и вообще что угодно? Более того, вы сможете навесить и на меня, и на мой народ очередной ярлык. Они, то-есть, евреи, все такие! Простите, Ольга Сергеевна, мне тягостно ваше присутствие, мне неприятен этот торг. Очень жаль, что всё это вы не сказали в присутствии Вадима и вашего мужа.

– Я  очень рада, Ниночка, что я сказала такие важные вещи. Вадим не должен знать о нашей встрече. Если ты попытаешься всё же рассказать ему, я скажу сыну, что это ложь. И он поверит мне: у нас всегда были с ним очень доверительные отношения. Мне кажется, что вам не стоит планировать с Вадимом общее будущее. Мы слишком много вложили в сына, чтобы это могло пойти прахом. И я надеюсь на твою порядочность, которую ты сейчас показала по отношению к своим близким. Прояви её ещё раз – расстаньтесь с Вадимом. Мне хотелось бы, чтобы инициатива исходила от тебя, а не от Вадима. Уйди от него потихоньку. Медленно. Ведь ты же любишь его, ты же хочешь ему добра. Я понимаю, что это для него удар, но он меньший, чем то, что могло ожидать его в будущем, будущем обывателя и мещанина. В сентябре он уедет на два года в Англию. Надеюсь, что европейские впечатления излечат его от тоски и печали. Я ничего не имею против тебя лично. В знак моей признательности и на память о нашей встрече я хочу подарить тебе  кольцо с рубином. Вадим говорил, что ты хотела такое, и он собирался тебе подарить.

Наверное, это было последней каплей. Возбуждённая от разговора Нина хотела бы бросить это колечко матери Вадима в лицо. Но девушка лишь устало сказала: «Я выполню вашу просьбу, Ольга Сергеевна. И без кольца. Подарите его той избраннице  Вадима, которую сочтёте достойной сына. Я не продаю ни своей любви, ни своих близких. Вадим не узнает о нашем разговоре».

Это было всё. Всё? По совпадению случайностей именно в этот день Вадим свалился с высокой температурой в постель. Он попросил мать перезвонить Ниночке и отменить встречу, назначенную на вечер. Ольга Сергеевна, как ни в чём не бывало, звонит Ниночке, сообщает о случившемся и просит девушку придти проведать сына. Лёгкий грипп, который Вадим перенёс на ногах, привёл к осложнениям – острому бронхиту и воспалению лёгких. И мама  Вадима просит Ниночку не предпринимать никаких действий до выздоровления сына.

 Ниночка часто навещает  Вадима. Неминуемое расставание отодвигается на некоторый срок. Но об этом знают только  Ниночка и  Ольга Сергеевна, ничего не подозревает  Вадим. Печальное выражение лица девушки ( оно появляется теперь очень часто) Вадим относит за счёт беспокойства о его здоровье и усталости Ниночки на работе. Ольга Сергеевна беспокоится лишь, чтоб девушка не сорвалась и не рассказала о разговоре с ней. Но Ниночка держится ровно и настраивает Вадима на оптимистический лад. «Она таки заслужила это колечко с рубином. Но не возьмёт же дурёха, нет», – думает  Ольга Сергеевна.

Ниночка сообщает выздоравливающему Вадиму, что срочно должна уехать на установочную, а затем на экзаменационную сессию в свой захолустный институт. От неё нет писем, нет звонков. И всё меньше времени остаётся до отъезда  Вадима в Оксфорд. Мать успокаивает Вадима – ведь у Ниночки много дел, кажется «хвосты» были – тоже мне студентка. Наконец, через полтора месяца она объявляется. Она то и дело откладывает их встречи, её объяснения мало вразумительны. «Ты очень изменилась, Ниночка, – тревожится  Вадим. – Что-то с нами не так».

 Но Ниночка уходит от определённого ответа. И предлагает не торопиться со вступлением в брак – пусть Вадим поучится два года в Оксфорде – и если за это время ничего не изменится, то тогда можно будет снова вернуться к этому вопросу. Да и ей ещё долго нужно учиться в своём заочном. Вадим растерян. Лишь  Ольга Сергеевна довольна  Ниночкой – не подвела. Она не говорит о разумности доводов девушки, она прозрачно намекает сыну то ли на охлаждение со стороны его избранницы, то ли на её неуверенность в своих чувствах.

Кто знает, чего стоит такая позиция  Ниночки? Друзья Вадима пытаются поговорить с девушкой. Её родители тоже не понимают причины столь резкого охлаждения. Хотя отец Ниночки подспудно всегда чувствовал, что его дочка не ко двору такому высокопоставленному семейству. Но дома никто не надоедает расспросами, хранят деликатное молчание. Подруги  Ниночки и сотрудники, на чьих глазах столь стремительно и ярко разгоралась эта любовь, ещё ничего не поняли и не знают.
Вадим улетает в Лондон. Тягостное прощание – молчание кажется долгим и ненужным. Обещания писать и звонить. Ниночка знает, что не выполнит этих обещаний. Для неё это похороны любви. И, кажется, что ничего нельзя возродить. Но надо ещё продержаться перед Вадимом и его родными.. Они отвезут  Ниночку в школу – ведь работа продолжается. «Ты заслужила этот перстень с рубином, – говорит  Ольга Сергеевна. – И можешь получить его, когда захочешь». Ниночка не выдаёт своих чувств и в этот миг.

Будут потоки слёз в маленькой комнате старшей вожатой. Будет разговор с отцом, который в очередной раз скажет, что нужно выбирать среди своих. Будут письма от  Вадима – Ниночка их складывает, не читая и даже не распечатывая. И лишь однажды не выдержит  Ниночка, когда друг Вадима начнёт упрекать девчонку. Размазывая потоки слёз с тушью на лице, она расскажет ему о тех условиях, которые поставила мама  Вадима, прекрасно понимая, что они будут отвергнуты. И она потребует от товарища Вадима, чтобы тот ни о чём не рассказывал другу. Лишь в одном из телефонных разговоров с другом Вадиму намекнут, что у его девушки были причины и обстоятельства, заставившие вести себя подобным образом.

Через два года, вернувшись из зарубежья, Вадим узнает многое от матери – ведь она так гордилась успехами сына, а несвоевременный и ненужный брак мог этому помешать. Вадим примчится в школу и будет стоять на коленях перед  Ниночкой, не смущаясь ни перед находящимися в комнате старшеклассниками, ни перед заглядывавшими учителями. «Я буду так стоять, пока ты меня не простишь». – «Я простила, но ничего не нужно и нельзя вернуть, Вадик».

До Ниночки иногда долетали отрывочные сведения о блестящих успехах Вадима. Это его друзья пытались протянуть какие-то нити. Но нитью ничего не скрепить. А паутины она тоже не хотела.

Она работала в той же школе преподавателем, а затем завучем младших классов до отъезда в Германию.

Через семь лет после расставания с Вадимом Ниночка выйдет замуж и проживёт счастливо с мужем и сыном Игорем. Она ещё успеет понянчить внука  Анатолия, но ей не суждено было увидеть внучку, которую назвали в честь старшей Ниночки, похороненной на еврейском кладбище в Штуттгарте.  Но это уже другая история, в которой Ниночка никогда не хотела иметь перстенёк с рубином.