Робот

Я смотрю на этого человека, и что-то заставляет меня прикоснуться к нему.
Моя рука сначала движется к нему, а потом я осознаю, что я делаю. Я не успеваю придумать, как выкрутиться из этой странной ситуации и я тыкаю пальцем в его плечо или предплечье, а потом пытаюсь всё перевести в шутку или детские игры.

Он – холодное спокойствие. Идеально уравновешен и состоит из теорем и формул, из математических фрагментов, из идеально ровных треугольников. Он штиль. Он не понимает этого моего поведения. И если бы он был роботом, для меня не был бы странным его лёд, его штиль. Но он не робот. Он тёплый, его кожа тонкая и сквозь неё видно вены. Иногда я замечаю, как пульсируют его артерии. И мне постоянно хочется рассмотреть его глаза. Почему-то рассмотреть глаза – самое сложное. Поймать его взгляд практически невозможно.

И всё-таки больше всего меня выводит из строя его тепло. У меня не укладывается в голове, что у человека-робота может быть тёплая кожа.
Я очень хочу прикасаться к его коже, что бы проверять снова и снова, правда ли она тёплая, правда ли он не машина.
Я часто прижимаюсь к его телу и сама не замечая, перехожу границы, его границы. Границы холодного ледяного спокойствия и равнодушия.

Вселенная, лучше бы он был роботом, это могло бы уложиться в мою картину восприятия, но он живой…   Наверняка, живой. Живой настолько, насколько может быть живым робот с человеческим телом.
Я бы многое отдала, что бы понять его хотя бы частично, что бы ощутить, что же у него там внутри, под тонкой кожей в области рёбер – там, где должны быть эмоции, переживания и, возможно, душа.
Ведь не может быть так, что кроме холодного расчёта, теорем и закономерностей у человека совсем ничего внутри нет.

И, наверное, сдаваться я начала в тот момент, когда ощутила на себе его изучающий взгляд, он смотрел на меня не так, как смотрят на людей, он изучал меня как предмет, оценивал мой потенциал как батарейки, мои механические качества. Роботам плевать на глубокий внутренний мир, они должны чётко знать: сколько и чего именно человек может принести в их «жизнь»…

Я оседаю на дно и сдаюсь, я больше даже не хочу проверять тёплый ли он, живой ли, я рядом с ним ощущаю себя пластмассой.  Я, правда, решила, что пора сбрасывать с себя ледяные кусочки его равнодушия, что так больно впиваются в мою кожу, но мысли о нём иногда не дают мне покоя.

Вселенная, побудь немного волшебником изумрудного города, подари этому мальчику-роботу человеческое сердце и кусочек души.