Голубка. окончание

Свадьба! Какой волнующий эпизод в жизни женщины! Даже если она выходит замуж часто-часто…
       Анна  последний раз взглянула на себя в зеркальце. Да выглядела она неплохо. Чудесно она выглядела – вся светилась счастьем.
       И в это же зеркальце она увидела, как из-за угла серого дома вылетел черный человек в шлеме с забралом, на тяжелом мотоцикле. И он несся на Сандро.
       Она не слышала скрипа тормозов, она поняла, что сейчас произойдет. На короткий ослепительный миг она увидела будущее на десять минут вперед. Сандро еще шагал к её автомобилю, улыбался блаженно, но в её глазах он уже лежал на мостовой, и из его расколотой головы вытекала кровь на серый асфальт. Погасли кипящие смолой черные звезды его глаз.
       Смерть настигла его на пороге свадьбы.
       Аня выскочила из автомобиля и бросилась к распростертому на асфальте телу. Убедившись, что Сандро больше никогда не поднимет свои глаза и не посмотрит на неё с восторгом любви, она закричала. Так она не кричала даже когда узнала, что умер её ребенок, ведь ребенок, по сути, и не жил, и не был еще личностью! Каким бы ярким не было горе Ани тогда, она еще не знала силу привязанности к этому существу, а к Сашке она была привязана столько долгих лет. Он был её мечтой. Он был её целью.
        На Востоке – в Китае, Тибете, Индии мудрецы говорят – НЕ ПРИВЯЗЫВАЙСЯ НИ К ЧЕМУ, ЭТО ПРИНЕСЕТ ТЕБЕ ВЕЛИКОЕ СТРАДАНИЕ.
        ГНЕВ, ГОРДЫНЯ, АЛЧНОСТЬ РАЗРУШАЮТ ВНЕШНИЙ МИР, НО САМЫЙ ГЛАВНЫЙ МИР – МИР ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ДУШИ РАЗРУШАЕТ ПРИВЯЗАННОСТЬ К ЛЮДЯМ, СОБЫТИЯМ, ЧУВСТВАМ, ВЕЩАМ.
        Внезапно разорвалось на её шее жемчужное ожерелье, и запрыгали черные шары по асфальту, кружась, купаясь в человеческой крови. Ну что ж, это только справедливо – ведь матери этого жемчуга умерли, умерли просто для того чтобы он украсил шею вот такого существа.
         На шее Анны осталась та часть ожерелья, которую ей подарила мама на свадьбу.
        Шофер лимузина опомнился и, вызвав по мобильному телефону милицию и скорую помощь, бросился к этой красивой и десять минут назад счастливой женщине. Она каталась по земле рядом с телом и кричала как обычная безумная русская баба.
        Он побежал к женщине, но внезапно замер. Под ногами у него валялось в грязи целое состояние – черный, необыкновенно крупный жемчуг. Настоящий!  Потому что эта баба - штучка высокого полета и носить бижутерию, тем более нацепить её на собственную свадьбу не может по определению. Он, больше не обращая на внимание на страдания женщины, бросился собирать черные шарики и набивать ими карманы. Через несколько минут здесь будет милиция и врачи, все затопчут, вон уже бегут тетки из Дворца Бракосочетаний. Сколько поместил в карман безумно дорогого жемчуга – цвета и размера спелой вишни.
       Ну и счастливый же день сегодня!
    
      Она стала другой. Внезапная гибель Сандро заморозила её сердце. Ни гнева на судьбу, ни страданий, что мечты о счастье не сбылись, ни других каких-либо ярких эмоций она не испытывала.
      На Введенском кладбище, где в ограде последнего приюта семьи Емелиных  была похоронена и её мама, она стояла над распахнутой могилой и не плакала.  Она словно находилась в другом месте и в другом измерении. Она увидела, как к гробу подошли две женщины – одна была похожа на саму Анну, и она внезапно поняла, что видит свою сестру-близнеца. Но, проведя взглядом по её лицу, Аня отвернулась. Никаких эмоций! Бесчувствие! Только так и можно пережить эти дни.
      Да, но рядом с ней стояла молодая женщина. Аня с отстраненным любопытством взглянула на неё – и поняла, что уже видела ее, в аэропорту, в день прилета, но тогда она не знала что та девушка, привлекшая её внимание своей яркой красотой – дочь Сандро и …её племянница? Девушка и её отец, как две розы вот из этого букета похожи. Да, она вылитый Сандро. Красивая.
      И снова отвернулась. Ноль эмоций. Словно сквозь наушники слышала Аня слова собравшихся.
      …Он был добрый и великодушный человек. – Говорил незнакомый Ане седой мужчина. Видимо неизвестный Ане друг Сандро.
        - И вот его нет. – Думала Аня. - В гробу лежит начавшая уже тлеть плоть - холодная и безучастная ко всему.  Нет, это не Сандро. Сандро не мог находится в покое ни одного мгновенья.
      - Что ты здесь делаешь? – Спросила себя Аня. И не дожидаясь момента, когда опустят гроб в могилу, не бросив на него ком земли, передав в чьи-то руки алые розы – он их любил больше остальных цветов, повернулась к могиле своей мамочки.
       Вот и она – простой камень, цветочник покрытый хостами. Все скромно и просто, как была проста и скромна сама Таисия.
      Она вытащила из сумочки влажные салфетки и обтерла обелиск с крестом на вершине, прочитала фамилию, имя и отчество человека, давшего ей жизнь. Возможно напрасную. Единственная любовь предала. Ушла внезапно и навсегда, не дотянув  один  миллиметр до свершения мечты.
      Положив на могилу матери второй букет алых роз, Аня пошла к выходу,  чтобы больше никогда не возвращаться в это место. Ларка позаботится о могиле.
       Но и это решение она изменит. Просто разбитое сердце надо мягко склеивать, пеленать нежной заботой и любовью. К своей дочери. К приюту для детишек, которым она привезла деньги, вырученные за Фиалку вечности.
      
       Она вернулась в квартиру их подростковой влюбленности  – квартиру, полную воспоминаний.  В ту, где они  с Сандро  провели лучшее время своей юной любви.  Где расцвела их дружба и удивительное взаимопонимание.    
       Да, вот оно слово. Найдено. Любовь Сандро и Ани была не только страсть, страсть гаснет быстрее всего. Она была  дружба. Бесконечное понимание друг друга, взаимовыручка, доверие и влечение душ.
       Аня прилегла на кровать – огромную, как ковер-самолет. Здесь, еще четыре дня назад они провели свою последнюю, очень ласковую и страстную ночь.  Подушка еще пахла Сандро – его туалетной водой – Крейзи райн – Сумасшедший дождь. И на подушке лежал его седой волосок. Непрошибаемый ледяной щит спокойствия, которым прикрыла свое разбитое, кровоточащее сердце Анна, вдруг в один миг исчез, испарился. И хлынули слезы.
       Раздался звонок телефона. Аня не хотела разговаривать ни с кем, но почему-то сняла трубку. И услышала самый милый её сердцу голосок.
       - Мама, это я.
       - Здравствуй, Сандра.
       - Как ты себя чувствуешь? – Голосок был встревоженный, и еще чуткая Аня расслышала в нем какие-то новые ноты.
       - Ни о чем не беспокойся, дочь, я все переживу.
       - Мама, возвращайся быстрее.
       - Нет, девочка. Здесь мой дом. Я не вернусь. – Аня не хотела возвращаться в свой дорогой, сверкающий, опустевший  дворец. Там ее ждало одиночество – дочь выросла, и упорхнула из хрустальной клетки. А здесь? Что ее ждало здесь? Выкупить у матери Александра эту квартиру? Наверное это реально… Но – жить воспоминаниями?  Нет! Только не это! Найти новую любовь? А есть ли на это силы и желание?
       Сандра помолчала.
       - Алло, алло! Не слышно…
       -  Мама, я не хотела говорить по телефону, ждала, когда ты прилетишь, но теперь скажу. Потому что ты мне будешь скоро очень  нужна! Но сначала я скажу, что давно хотела сказать – я люблю тебя! Ты для меня сделала такое, что не каждая биологическая мать сделает для своей дочери. И еще, я все знаю – мне перед кончиной рассказала бабушка – твоего ребенка фактически убил мой отец. Тем выше твой подвиг. Такого человека как ты, наверное, больше нет на земле. – В голосе Сашки появились удивительные интонации. – Мамуль,  я беременна и выхожу замуж.
        А значит, жизнь Ани наполнится новой любовью. Потому что именно любви она желает больше всего.


      Аня лежала на кровати, вдыхала запах Сандро, и хотела надышаться им на всю оставшуюся жизнь! И думала. Где-то в ресторане справляли поминки по Сандро, Анна уже была далека от тех людей, которые пришли вспомнить своего друга, она хотела побыть в его доме одна – переночевать тут, а завтра она отдаст матери Сандро ключи и улетит в Париж.  Звонок Сандры вернул ее к жизни.
     Вдруг она увидела, как на периллы  балкона опустились две уточки-огари. Их оранжевые грудки блестели на солнце – они жили на Чистых прудах, иногда сбегая с родного водоема – полетать на воле.
       - Де жа вю! – улыбнулась Аня. – Я уже видела это, давно, вот тут на этом самом месте мы стояли с Сандро и смотрели на уток. И он мне сказал, что в Китае уточки-мадаринки  являются символом любви и супружеской верности.
       Вынув бутылку коньяка из запасов Сандро, она налила рюмку, быстро проглотила, не наслаждаясь ароматом старого коньяка.  И вынув альбом со старыми фотографиями, стала рассматривать их.
       Она думала о годах, которые прожила без Сандро. Она вспоминала  всё и всех. Чередой прошли перед её глазами – полковник Таубкин, его мачеха Марта Михайловна, старик-грузин из кафе, как же его звали? Не помню. Наркоманка Аннет.
        Алекс! Вот кого ей было надо любить и быть с ним счастливой… Но укоренившаяся в сердце привычка любви к Сандро, не давала впустить туда новые чувства. А сам Алекс?  Он, невольно, совершил роковую ошибку, когда привез ее, беременную, в дом своей матери, но я не буду горевать о ребенке. Так было угодно Всевышнему. Мать Алекса и его брат Георг, который отнял у неё ребенка и о чудо! вернул. Еще один старик – индус. Анжела. Даже тот молодой проститут припомнился…
       Её мысли прервал звонок в дверь. Аня не хотела открывать – в ее обретенном после сумасшедших слез покое не было места для общения с кем либо, но потом подумала, может это кто-то из друзей Сандро, опоздавший на похороны. Но который успеет еще на поминки.

      
       На пороге стоял полковник Геннадий Львович Таубкин.
       - Что тебе еще нужно от меня? Мы уже обо все договорились! Я выполнила твой приказ – камень продан.  Деньги у меня. И они уйдут на благотворительность. Или ты передумал и хочешь их забрать? – Равным голосом сказала Аня. Она с первого же взгляда поняла, что пред ней появился неопасный больше старик – жизнь которого приближается к концу! Но выглядел он лучше, чем несколько лет назад – загорелое лицо, боксерский нос гордо поднят, седые, но все еще густые волосы хорошо подстрижены – колючий седой ежик исчез.
       - Позволь войти.
       Аня пропустила его в квартиру.
       - Кофе сварить? – Буднично, словно у старого приятеля, заглянувшего на огонек, поинтересовалась она.
       - Лучше чай.
      
       Они пили: чай – полковник, Аня кофе и немного коньяка, и разговаривали всю ночь, как старые друзья. Аня не чувствовала к нему ненависти, что сломал ей жизнь. Невольно и вольно. Он был всего лишь орудием в руках ее личной судьбы. Если бы Сандро хотел, он тогда еще, в их первую встречу в Париже мог все исправить - остаться с ней, но он не захотел.
      
       Он пришел исповедаться. Зачем? Аня была уже далеко от своего прошлого. И все же выслушала его.
       Полковник поведал ей, о том, о чем не рассказывал даже несколько лет назад, когда в очередной раз помешал Аниной свадьбе.
        - А как ты выжил тогда? Я была уверена, что убила тебя.


        Утром его нашли чекисты, заявившиеся в тревоге на дачу, из-за того, что он не вышел в эфир в назначенное время. Жизнь едва теплилась в нем. Но он выжил. А пока лежал в госпитале, все думал и думал об Ане Голубевой. Об Анне Таубе. О том, как бесконечно виноват перед ней. О своей к ней страсти – темной, мутной, окаянной. И тогда он принял решение и послал ей ангела-хранителя. Венсана. Он должен был следовать за ней и спасать из всех передряг, не расшифровываясь, конечно. Не будь рядом Венсана, удивительно, но он ухитрился не попасться ей ни разу на глаза, она быстро бы засветилась в том же Амстердаме – среди наркоманов много стукачей. И оказалась бы в лапах родной конторы.
        Сам полковник  пристально следил за судьбой  Анны. Исчезнув внезапно из Амстердама, она обнаружилась в Италии. Причем случайно. Потом снова исчезла. Вена. Кафе и школа танцев. Свой бизнес. Опять внезапное исчезновение и… баронесса. Жена знаменитого архитектора. Он гордился её успехами, ведь это он сделал её сильным профессионалом. Профессионалом жизни.
        Но однажды Анна появилась в здании на Лубянке.  Это был шок! Но выяснилось потом, что это – Марина Касадова, сестра-близнец.
        (Полковник умолчал о том, что свою страсть с  Голубкой или Коломбиной, какая разница, они так похожи телами и лицами, он утолил с этой женщиной).
         И сейчас он прощается и просит прощения, за то, что лишил Анну свободы, а потом и дальше пошел – похитил девочку, принудил лететь в Брюссель за мифической картой – вот непроходимый дурак!
         - Лишил свободы? – спросила потрясенная его рассказом Аня. – Я всю жизнь казнилась, что убила тебя. А за мной, оказывается, следовал этот черный ангел Венсан. Знал, что ты жив и не сказал, ни единого слова!!!
         Старик усмехнулся. Венсан  работал на нашу разведку, и отказаться не мог! А его чувства меня не интересовали – он сам сделал однажды выбор, тот,  что делает человека рабом – продал душу КГБ!
         Конечно, питать к тебе дружеских чувств он не мог.
        - Прощаю, - чуть ли не закричала она, - все, что пришлось мне испытать не напрасно. - И вдруг сказала то, что прятала от самой себя глубоко в подсознании. Свой страх. - У Касадовых все сумасшедшие, а я могла родить от Сандро… Какая мука смотреть как твой ребенок спивается, употребляет наркотики,  ворует, убивает, сидит в тюрьмах, или уходит в секту. Или еще как-то проявляет свое безумие.
        - Где логика? А твоя приемная дочь разве  не дочь сумасшедшего садиста Георга?
        Услышав эти слова, Анна поняла, что и сама знает это, и лучше полковника. Но… маленький нюанс – не она дала жизнь девочке. И не она несет ответственность за гены. А значит, прояви Сандра признаки безумия, чего ты, Господи, конечно, не допустишь, Ане не придется терзаться угрызениями совести.
       Светало, полковник взглянул в окно. Конец лета! И впереди бабье лето – легкие признаки увядания это для Анны. У  его тела была поздняя осень – ноябрь – голые леса, короткие дни, ранняя темнота. Еще немного лет и наступит белая, бесконечная зима.
        - Аня, я стал сентиментален. И прошу у тебя прощения.  - Сказал Геннадий, - я вдруг понял, что все мираж и глупость, которая не стоит внимания – эти почти, что пиратские карты – золото Колчака. Знаешь, как только я это понял, моя жизнь переменилась к лучшему – я живу в деревне Дуняшино, вокруг сказочная природа, озеро, полное рыбы, леса - ягод и грибов. У меня яблоневый сад, много цветов – я увлекся садоводством!  Ах, если бы ты захотела приехать ко мне и дать свои советы профессионала. Хороший дом с газом и ванной – есть все для комфорта. Большая библиотека. Телевизор – домашний кинотеатр. Интернет. Две собаки – такса Лулу  и пойнтер  Джек. Появились друзья-охотники. Дети навещают – на лето внуков подкидывают. Баба Лиза приносит молоко, сыр, сметану. Невероятной величины двухжелтковые яйца. И я обрел покой и, наверное, счастье.  Приезжай, погости. Отвлекись от своего горя.
        - Нет. Моя дочь беременна и я вновь нужна! Знаешь, самый одинокий на свете человек – это человек, который никому не нужен. Я, честно, рада, что ты сумел избавиться от своих страстей. И я тебя прощаю.
        Полковник благодарно улыбнулся и достал из кармана алую бархатную коробочку.
        - Вот твой бриллиант, я позволил себе сделать для него оправу.
        На обруче из розового золота  висела Фиалка вечности в обрамлении фиолетовых звездчатых аметистов и зеленых изумрудов.
        - Как красиво! – Анна взяла в руки роковой камень. – Фиалка вечности! – Её глаза округлились. – Я продала ее шейху. Откуда она у тебя?
        - Шейх был наш с Кавказа – это в Париже он цивильно выглядел.   Спонсор террористов.  Его самолет не упал в море. Он приземлился на одном острове.  Ну а потом дело техники. Его спрятали в тайной тюрьме ФСБ. А Фиалку забрал я. Потребовался родной конторе мой талант организатора таких операций.  А с террористом  у меня личные счеты были. Мой старший внук жил в одном доме на Каширке. В 1999 году его взорвали – внука, его жену и нерожденного ребенка, сотню невинных ни в чем людей тоже. Так что террористу пришлось отдать не только этот камень. Но и жизнь. Конечно, его не судили. Он сам повесился. Не выдержал угрызений совести… хе…хе…
        - Я поражена. Ты всего лишь полковник в отставке, но какие возможности!
        - Они появились при президенте из наших конюшен. При Ельцине мы были очень унижены. Как это может жить и процветать страна, где нет  или не справляются со своими функциями такие организации? Я профессионал! И мое время настало!
        - Да кто бы сомневался!
        - Я знал, что именно Террорист купил этот камень. Он был очень богатый и его деньги делали несчастными наш народ. Я подумал, что будет справедливо, если он, хоть частично компенсирует наши страдания. И пусть благодарит Аллаха. Что мы не уничтожили вместе с ним и весь его клан.
       - Благородно, но дети станут мстить за отца. –  Она вздохнула. - А, впрочем, мне это уже все равно. -
       Аня любовалась колье и тихо сказала. – Как странно, она стояла в моем обручальном  кольце, и никто не мог пропустить такой экземпляр вниманием, так она была прекрасна! Но это просто ювелирный шедевр. И я даже знаю кто это сделал и где.
        - Ты всегда удивляешь.  Кто сделал я знаю. Но где?
        - Вот в этой квартире, где мы сейчас находимся.  Александр после смерти тети недолго ее сдавал одному парню. Алексей Орлов великий ювелир – его изделия уже пользуются безумным спросом. Узнав название камня, он превратил бриллиант в фиалку – нежный цветок сиреневой вечности.
       - Это шедевр! Я подарю его настоящей наследнице этого камня – Александе-Каролине де Нортбург. Моей Саньке! А она мне подарит малыша.  Начнется новая жизнь и новая любовь – к новорожденному ребенку. А страхи… Страхи мы сами выдумываем. Раз этот камешек ко мне так странно привязан, то и моей дочери он не сделает ничего плохого. - Она улыбнулась – жизнь продолжается!
      Камень вспыхнул ослепительным огнем миллиона северных сияний. Идея лежать на груди прекрасной женщины его вдохновляла.
      - Есть еще одна информация для тебя.  Аня, тот парень на мотоцикле, что сбил Александра, был под наркотой, причем совсем невменяемый. Байкера нашли в каком-то притоне почти уже дохлого -  передоз, в кармане приличные деньги. Не уверен, что оклемается – он в коме. Но я думаю, что твоего жениха кто-то «заказал» и это был не несчастный случай. Мне покопать?
      Удивленно посмотрев на полковника, Аня произнесла:
      - Зачем? Сандро мне рассказывал о своем отце – много страшных, отвратительных подробностей его жизни и характера. И я его уговорила простить отца. Сейчас я прощаю всех, кто причинил мне боль, и себя прощаю тоже. Мне не нужна месть. Потому что… - Взглянув на старые иконы в углу комнаты, добавила она, - есть тот, кто решает, карать или миловать. Давай с тобой поверим, что те, кто творит зло, предательство, ненависть, получат назад то, что выпустили в жизнь. Хотя все мы грешны! – С силой произнесла женщина. - Давай свято верить, что МНЕ ОТМЩЕНИЕ И АЗ ВОЗДАМ!
      - О мщении и речь. Скажи Анжеле, что те парни, которые убили ее братьев, сами погибли от наркотиков.  Она свободна! Ты свободна! Чертовски приятно делать добро, девчонки!
     - Удачи тебе, полковник. И здоровья! – Аня улыбнулась. – Кстати Анжела знала, про тех подонков нашедших подонскую смерть. И все прощено. Потому что это так, это не может быть иначе!

       Скука - это бесполезно растрачиваемое время жизни.
       Молодой, невероятно красивый мужчина, причем совершенно обнаженный, и это состояние было его естественным состоянием, потому что ни что в мире известном ему не носило одежд, кроме тех, что были даны от рождения, стоял над вечностью Понимая, что все обнажены, кроме человека, который помимо естественного стремления спасти свое нежное тело от мороза или палящего зноя, еще придумало, что нужно обязательно прятать с глаз долой и некоторые части тела.
       Между его пяток бежал небольшой светлый ручеек. Какой-то шутник на Земле назвал его Млечный путь – Милки Вей.
       Это была минута отдыха, когда можно было сыграть с самим собой в игру. Которую на Земле, где он родился и прожил 33 оборота, называли шахматами. Эта игра – БЕСКОНЕЧНОСТЬ ВАРИАНТНОСТЕЙ.
       Занятная игрушка. Это путь! Эту игру оставили и тому, кто его предал.  Кто вечно сидит, по версии Данте, в вечных льдах. Кого покинули все,  кроме сердца этого Бога.

       Исчезнет все. Кроме времени. Время просто переставит кубики. Но и Время-Абсолют имеет нужду в нас. Зачем?  Скучно там что ли, в Великой Гармоничной Вселенной без нас. Таких слабых, таких падких на удовольствия, таких дерзких, творческих, умных, но не совершенных, среди совершенных творений, не имеющих своей воли.
       Ответ. Нам нужны великие совершенные души. Или не великие. Или не совершенные. Нам нужны все! Пошли, там, по дороге разберемся.
       За мной, чада любимые, и только за мной!
      
       Но передышка и игра закончилась.
       - Суд! Суд! – зазвучали незримые голоса.
       Пред мужчиной стало существо со сморщенными впадинами глаз.
       - Слепой.
         
        Безногих, безруких, сожженных заживо,  утонувших, слопанных раком,  не считая такой мелочевки, как инфаркты, инсульты, было навалом. Но слепые все же выбивались из общего потока. Эта полужидкость – глаз оказался на удивление прочным материалом. И нужно было быть особо грешным, чтобы лишиться зрения. И это обстоятельство слегка заинтересовало Бога. 
       - За что он так страшно наказан?
       - За будущее предательство.
       - То есть, он еще и предать не успел, а вы уже его наказали? Разве существует такой закон? Наказание прежде преступления?
       - Да.
       - Почему его не применили к Иуде?
       - Не выгодно было.
        - Цинизму нет предела.
        - Главное этика. Мы строим совершенный мир. – И не теряя самого главного – времени, спросили. - Что делать с этой душой?
        - Он раскаивается, видит всю мерзость своих грехов? Какой главный грех у этого гражданина?
       - Не любил своего ребенка.
       - Если отцы не любят детей, как тем выжить?
       - Цивилизацию Матери спасут.
       - Надолго сохранится такая цивилизация?
       - Это решит Абсолют Время.
       - Прощаю, пусть обретет мудрое зрение!
       - А это его сын.
       - Которого, он не любил? Какие грехи?
       - Он тоже не любил своего ребенка. Ну и по мелочам!
       - Это нужно изменить! Пусть простят друг друга и станут Ангелами-хранителями у новорожденного.

       Собор святого Петра в Риме. Иоанн Павел второй – великий и великодушнейший папа отдал правое крыло католического храма для оправления обрядов православной веры.
       Кристины. На руках Сашки малыш четырех месяцев с черными, кипящими индийской смолой глазами. С черными кудрявыми локонами -  Сандро с детской фотографии. Рядом стояла Анна в фисташкового цвета костюме от Лакруа, в кораллового оттенка шляпке из корпии, в  неописуемой красоты туфельках. В церковь вошел Григорий Паперный – талантливый,  модный, хорошо продающийся художник. Большие деньги пошли ему на пользу – избавили от алкоголизма, ими же он заплатил за отличную квартиру, в доме, где жила Аня. И они же принесли ему чудесный дом в Провансе – настолько солнечный и радостный, что большую часть времени он жил там на природе. И соседи у него были прекрасная русская пара – Николай Соболевский и его жена Нина, и двое их детей.
       - Как всегда прекрасна! – шепнул он Ане.
       Аня улыбнулась – она оторвала взгляд от внука. Нереально похожего на Сашку Касадова,  таращившегося на нее с младенческой фотографии, стоящей на прикроватной тумбочке. Ребенок причмокивая, сосал грудь матери, а выше на ее шее красовалось колье. Фиалка вечности, в окружении прекрасных сине-зеленых камней – ее королевской свиты, сияла от счастья – она обрела прекрасную, любящую ее хозяйку. Александра-Каролина, увидев, что мальчик насытился, промокнула ему ротик салфеткой, и передала ребенка крестной матери – Анжеле. Недавно и сам крестившийся Григорий, и выбранный Аней в крестные отцы, гордый такой честью, без запинки прочитал Отче наш и Символ веры.
       Начался обряд крещения – изгнания бесов и обретения бессмертной души. В воздухе пахло курящимися благовониями, и послышался шорох крыльев – это слетелись к ребенку ангелы-хранители.
          - Нарекаю тебя Александром!