Лунатик

Лунатик


Меж упований, забот,
Между страхов кругом и волнений,
Думай про каждый ты день,
Что сияет тебе он последним;
Радостью снидет тот час,
Которого чаять не будешь.

Гораций, 30 лет до н.э. Рим
 
Глава I: Вторжение

Наблюдая за медленно опускающимся снежинками, она забралась на подоконник. На улице стоял ноябрь, весь город был похож на сказочный зимний лес.
– Майя! – раздался крик с первого этажа, – Ты опять не спишь?!
Девушка соскочила с подоконника и побежала к постели. Она закуталась в одеяло, когда дверь резко распахнулась.
– Майя, – он грозно навис над ней.
– Да, папа, – зевнула его дочь.
– Не притворяйся, я знаю, ты не спала.
– Прости, - опустив глаза, проговорила Майя, – Не удержалась, на улице так красиво.
– Знаю, детка, – он присел на край ее кровати, – Не хочешь сходить куда-нибудь?
– В парк? – в надежде спросила она.
– Одной ты туда не пойдешь, – сурово сказал отец и вышел.

И так изо дня в день. Эдвард Айнзамкайт – врач-патологоанатом, до жути заботливый отец. Никогда и никуда меня не пускает, даже в школу сам отводит и привозит, как шестилетнюю, а мне уже восемнадцать! И учусь я не в обычной школе, а в пансионе для девочек, фу... какая мерзость! Но слова Эдварда – закон в нашей семье, состоящей из трех людей. Мама умерла при родах, банально не правда ли? А факт – есть факт. С нами живет еще бабушка Розмари,  она всегда защищает меня, когда отец в гневе. Эдвард ничего не позволяет лишнего, даже собаку завести нельзя. Я так мечтаю о немецкой овчарке. Единственное, что можно, – это кормить уточек на озере позади дома. Дом наш богатством не отличается, небольшой коттедж из пяти комнат, одной кухни и одной ванной. К сожалению, сегодня воскресение, а значит завтра надо возвращаться в пансион.
Взяв пакет с печеньем из буфета, я пошла готовить домашнее задание...

Утром зайдя в класс, на меня обрушился шквал девичьих голосов и все говорили об одном.
– У нас новый учитель литературы! Вы видели его? Такой милый, – визжали они хором, пока не зашел он.
Мужчина в строгом черном костюме, в руках портфель и плащ серого цвета. Повесив плащ на спинку стула и поставив портфель, он сел за стол. Черт! Я и забыла, что сижу прямо перед его носом. Прозвенел звонок и девочки разошлись по местам, и я тоже.
– Доброе утро, – проговорил мужчина приятным басом, – Меня зовут Флориан Шнайдер, я буду преподавать у вас литературу... Чтож, давайте знакомиться, – он заглянул в список учащихся. Каждую девушку герр Шнайдер заставил встать, представиться и рассказать о себе.
Я смотрела в его черные глаза и пыталась понять откуда в них столько таинственности. Хотя он кажется добрым и милым, немного рассеянным правда.
– Не обращайте внимания, – сказал он, когда его принадлежности упали со стола, – со мной такое постоянно случается.
Герр Шнайдер рассказывал о том, где воспитывался, учился… Девочки все время хихикали над его историями и каждая старалась показать себя.
– Майя, – раздался ласковый голос.
Я открыла глаза.
Флориан Шнайдер смотрел на меня и снисходительно улыбался.
– Фройляйн Айнзамкайт, – проговорил он, – урок уже закончился.
– Правда? – удивилась я. – О, простите, – я встала и собралась.
– Ничего, бывает.
– До свидания, – бросила я и вышла из кабинета.
Чем Флориан так привлек внимание девочек? Может, тем что ему всего 23 года? Или своим смешным поведением?
Такой добрый, как мне показалось, и взгляд теплый... Стоп. А почему я об этом думаю? Мда... Совсем из ума выжила.

Как я ни старалась, мои мысли все равно были далеки от учебы. Со мной никогда такого не случалось. Впрочем, на следующий день мне было уже плевать и на бесконечные разговоры девушек о Шнайдере, и на него самого. Главное, быстрее закончить пансион, уехать из этого города и начать новую нормальную жизнь...

– Майя, вы меня совершенно не слушаете, – заявил Флориан через два месяца.
– Вы ошибаетесь, – сказала я, выйдя из своих раздумий.
– Чтож, тогда поведайте классу, о чем я только что говорил, – вежливо попросил он, расхаживаю между рядами.
– Вы рассказывали о произведениях Брема Стокера, – с тихим равнодушием ответила я.
– Вижу, такая литература вам не по вкусу?
– Я вообще не считаю это литературой.
– А что считаете?
На мое счастье в этот момент прозвенел звонок и “допрос с пристрастием” закончился.
– До понедельника, девочки, – проговорил герр Шнайдер, – Майя, останьтесь пожалуйста.
Я медленно собирала тетради, пока мы не остались одни.
– С вами все в порядке? – начал он.
– В абсолютном, –ответила я, глядя ему в глаза.
Хм, я только сейчас заметила, что он одел очки. Аккуратные черные, они отлично сочетались с его темными волосами. Флориан показался мне симпатичным, если забыть, что он мой учитель.
– Майя, вы меня слышите?
– Да-да, – через несколько секунд ответила я.
– Боюсь, мне придется поговорить с вашим отцом.
– Нет, пожалуйста, – затараторила я, – Лучше с бабушкой... Обещаю, я буду внимательна...
– Успокойтесь, Майя, – ласково заговорил герр Шнайдер.
– Дайте мне любое задание...
– Записывайте тему, “Современные легенды”. У вас два дня на подготовку. И вы представите свою работу на Открытом уроке...
Я скривила лицо. Перспектива выступать перед всем классом была явно не для меня.
– И я поставлю вам “отлично”.
– Хорошо, – согласилась я.
Сняв очки и положив на край стола, он улыбнулся мне.
– Сотрите, пожалуйста, с доски, – попросил Шнайдер.
– Вы же раньше не носили очки, – проговорила я, пока вытирала доску.
Он усмехнулся.
– Я потерял свои линзы, ответил он.
– Ничего, найдете. Моя бабушка часто теряла очки.
– Хм... Черт, – произнес он.
Раздался тихий стук. Я подумала, что упал мел и сделала шаг назад, чтобы поднять его. Но тут я услышала треск.
– Майя, – печально вздохнул учитель.
– Что? Я..., – взглянув на пол, я увидела, что стою на очках.
– О Боже, простите... Я, я не хотела. Я не видела... Герр Шнайдер..., – из моих глаз хлынули слезы. Я ожидала его криков.
Теперь Шнайдер точно вызовет отца, он побьет меня... снова.
Я так старалась всячески избегать побоев Эдварда, но за любую оплошность он брался избивать меня.

Я не могла остановить поток слез, даже чувствуя, как меня трясут.
– Майя, – успокаивал меня Шнайдер, – перестань, пожалуйста.
Взглянув на него сквозь пелену слез, я прижалась к его груди. Никто и никогда меня не утешал, тем более таким методом. Его объятия были столь теплы и нежны, что я обняла его. Он молча стоял, прижав меня к себе и гладя мои волосы.
Не знаю сколько времени прошло, прежде чем я перестала плакать. Все еще обнимая Шнайдера, я вдыхала его неповторимый запах книг и сигарет. Не думала, что он курит, но этот аромат был лучше всех на свете...
– Тебе лучше? – ласково заговорил он.
– Спасибо большое, – произнесла я, вдыхая в последний раз этот чудный запах.
– И простите, герр Шнайдер, – я посмотрела в его глубинные черные глаза.
– Прощу при одном условии, – искренне улыбнулся он, – что не будешь так меня называть, я чуствую себя стариком.
– Как же тогда?
– Флорианом.
– Вы уверены?
– Конечно, Майя. Пойдем, я провожу тебя до женского корпуса.
Я кивнула.
Он взял свои вещи, заодно прихватил и мои, и вывел меня из класса.
Пройдя несколько метров, меня осенила мысль.
– Простите, герр... то есть... В общем, я забыла одну вещицу в кабинете. Я сейчас, – сказала я и рванула обратно.
Подняв с пола разбитые очки, я положила их в карман своей юбки.
Мы вышли из здания. Солнце уже садилось, ощущалось предвестие весны, ведь на улице уже февраль.
Флориан молчал, и я ловила удовольствие этой не знакомой, но до жути приятной тишины.
К сожалению, путь до женского корпуса быстро кончился.
– До встречи, Майя, – попрощался он, вернув мои принадлежности.
– До свидания, – ответила я и зашла в здание.
В просторной гостиной девчонки смотрели телевизоры, или делали домашнее задание, или занимались еще чем-нибудь.
В комнате кроме меня жили еще три девчонки, но с ними я не общалась, признаться, я вообще ни с кем не дружила. Лишь в десять лет у меня появилась подруга, но через год она умерла от лейкемии.
Взяв самое нужное, я направилась к выходу. Старенький фольксваген бабушки Розмари уже ждал меня у ворот.
– Майя, – радостно улыбалась она, обняв меня. Отпустив, она начала разглядывать меня.
– Совсем отощала, – причитала Розмари, – Тебя что, не кормят в пансионе?
– Как ты – нет, – усмехнулась я.
– Что произошло?
– Ничего, – я опустила глаза. От бабушки ничего невозможно утаить.
– Тогда почему ты плакала?
– Разбила очки препода по литературе, – вздохнув, призналась я.
– О, Майя, – ахнула Розмари, – Как же так?
Дома я показала ей очки, оправа нисколько не пострадала, только стекла.
– Завтра отнесу их в ремонт, – пообещала Розмари.
– Спасибо бабушка, – я обняла ее, – Только папе не говори, пожалуйста.
От отца мы все благополучно утаили. В воскресенье у меня на руках были полностью отремонтированные и отполированные очки герра Шнайдера, то есть Флориана. Смешно, я зову своего учителя по имени, как друга. Хм... А может, он и есть мой друг? Думаю, не стоит мечтать о таком.
За выходные я раздобыла огромное количество материала о современных легендах и после урока литературы собиралась показать проделанную работу.
В понедельник дождавшись, пока все уйдут, я вытащила из кармана юбки чехол с очками и положила на стол Флориану, пока он читал мой доклад.
– Вот за эту работу я с удовольствием поставлю вам “отлично”, – улыбаясь, сказал он.
– Спасибо, – обрадовалась я, уже собираясь уйти.
– Майя, вы забыли, – остановил меня Шнайдер.
– Это вам, – смущенно проговорила я.
Он открыл чехол и я увидела его изумленные глаза. Встав из-за стала, он подошел ко мне.
– Майя, – начал он, – этого необязательно было делать.
– Но я ведь оставила вас без очков и, вы потеряли линзы, – оправдывалась я.
Я посмотрела ему в глаза и непонятно зачем шагнула на встречу. Смесь запаха сигарет и книг окутали меня и я совершила вовсе неожиданный поступок. Поднявшись на носочки, я коснулась губ Флориана, но через несколько секунд разум вернулся и я отстранилась от него.
– Простите, умоляю, я не хотела, не знаю, что на меня нашло..., – тараторила я, пока Флориан сам не поцеловал меня долго и страстно.
Мои руки легли ему на плечи, когда я полностью осмелела.
Флориан подхватил меня и усадил на учительский стол, продолжая целовать. Я не знала, что делать: молить перестать, кричать о помощи...
Но я ничего этого не сделала, наоборот, я помогала Флориану раздеть меня и раздевала его. Через мгновение я уже лежала на столе, где десять минут назад учитель литературы проверял мой доклад к открытому уроку. И это меня ни сколько не волновало. Будто издалека я слышала стоны немыслимого до этого мгновения блаженства, крики удовольствия, еще через мгновения до меня дошло, что это мои крики. Мне казалось, что я расплавлюсь под жарким сильным телом Флориана. Жестокая реальность вернулась, когда наступила жуткая тишина. Флориан лежал на мне, но боялся посмотреть мне в глаза.
– Я не должен был так с тобой поступать, – суровым голосом проговорил он и помог мне встать.
Молча одевшись, я стремительно вышла из класса.
Что это было? Задавалась я вопросом.
Побывав под контрастным душем в женской душевой, я забралась под одеяло, вернувшись в комнату. Через двадцать минут, я поняла, что пытаться заснуть – это бесполезное занятие, поэтому прислушалась к разговору своих соседок.
 
Глава II: Изменения

– Неужели фрау Миллер закроет школу? – спросила Кати.
– Ты же сама слышала, что она сказала, – ответила Анника.
– Да, если убьют еще кого-то, мы все отправимся домой, – добавила Диана.
Дальше я не стала слушать, но решила выяснить, что случилось, поэтому встав пораньше, пошла в медиатеку. Как выяснилось, она была открыта круглые сутки.
Просматривая последние события, я наткнулась на интересующий меня материал.


“На прошлой неделе была зверски убита воспитательница женского пансиона Амелия Бегинхайм. Ее тело было найдено в одном из проулков Шварц Штадта. Маньяк полностью обескровил семнадцатилетнюю девушку, но признаков сексуального насилия не найдено.
Весь город в волнении, это уже пятое убийство девушек в городе. Преступления уже приписаны полицией, как серийные. Главный и пока единственный приметой всех этих злосчастных убийств является девственность погибших.
Полиция делает все возможное, чтобы поймать преступника, а пока настоятельно рекомендуем, не ходить по Шварц Штадту в темное время суток.
Андреас Герми.”


Дальше шло полное описание каждого из убийств. Маньяк изощрялся, как только мог. Будто Джек Потрошитель вернулся.

Заходя на последний урок, в кабинет литературы класс почему-то встречала фрау Агнесс Миллер – директор пансиона.
Я пошла на свое место. Когда прозвенел звонок, фрау Миллер заговорила.
– Девочки, герр Шнайдер заболел и несколько дней литературы не будет.
– Как жаль, – печально вздохнули они.
– Мы можем навестить Флориана? – спросила Диана.
– Герр Шнайдер, – сделала акцент фрау Миллер, – просил, чтобы его не беспокоили... Тем более в такое неспокойное время, – добавила она, – Можете расходиться по комнатам.
Девочки шумно начали собираться.
– Майя, – обратилась ко мне фрау Миллер, – Герр Шнайдер просил передать...
Ледяной пот страха прошелся по моему телу. Неужели Флориан все рассказал директору?!
–...Что ставит тебе “отлично” за доклад, – договорила фрау Миллер, а я сглотнула от облегчения, – Как Розмари? – она говорила, как обычная милая соседка, живущая через дом, кем в принципе и являлась.
Агнесс Миллер и моя бабушка учились в одном классе, были лучшими подругами и сейчас ими являются. Директор пансиона – частый гость в нашем доме, несмотря на то, что отец не переносит гостей и считает безнравственным ходить по чужим домам.
– С бабушкой все хорошо, – ответила я после длительной паузы.
– Ну, тогда передай ей привет и скажи, что я забегу как-нибудь к ней на блины, – фрау Миллер улыбнулась.
–Да, конечно, – тут же сказала я.
Она попрощалась и вышла из кабинета, а я осталась одна.
Миллион мыслей роились в голове. Неужели Флориан действительно заболел? Или всему причиной вчерашний случай? Очень странно, но мне даже стыдно. Может, ему нужна помощь? Не может же он пропустить все уроки из-за меня? Тем более этот год выпускной, надо сходить к нему и все выяснить.
С этой мыслью я открыла классный журнал и пролистала до списка учителей. К счастью, здесь были все данные о преподавателях, и я без труда нашла адрес герра Шнайдера. Записав его  на бумажке, я покинула кабинет литературы.
Переодевшись, я впервые за десять лет взглянула на себя в зеркало.
Темно-красные волосы ниспадали до плеч, белая хлопчатобумажная рубашка, застегнутая на все пуговицы и красная в зеленую клетку юбка, длинной чуть выше колен. На ногах замшевые полусапожки на широком устойчивом каблуке.
Осмотрев внешний вид, я перевела взгляд на лицо. Довольно узкий лоб, густые темные брови, зеленые глаза миндалевидной формы, кошачьи, как говорит бабушка, аккуратный тонкий нос, чуть полноватые губы бледно-розового цвета. Да и кожей я была похожа на фарфоровую куклу. Вот собственно и все.
Надев зимнюю куртку, я вышла из пансиона и принялась искать Либер-Штрассе 99, место, где живет герр Шнайдер. Через пятнадцать минут я уже заходила в подъезд дома 99, в поисках квартиры 13, она находилась на втором этаже. Позвонив в дверь, мне никто не открыл. Постояв несколько минут, я нажала на звонок снова. Затем я постучала в дверь, и она сама собой открылась.
Неужели здесь не запирают дверь? – размышляла я, пока не оказалась в темной комнате. Резкий запах сигарет ударил по носу. По-видимому, она была гостиной и кухней. Шторы на окнах были плотно завешаны, на журнальном столике разбросаны пачки сигарет и лекарства от простуды. На обитом черной кожей диване, спал сам герр Шнайдер.
Хм, он был похож на беззащитного ребенка, которому мне вдруг захотелось дать ту ласку и любовь, которой не было у меня.
Я не стала будить его, а взяв ключи на тумбочке в прихожей, закрыла входную дверь и пошла за продуктами в ближайший супермаркет. Набрав чего только можно на недельные карманные деньги, я их никогда не тратила, и взяв антипростудные лекарства по совету фармацевта, я пошла в квартиру Флориана, предварительно натянув капюшон куртки до носа, на всякий случай.
Не зная, что приготовить, я решила сделать самое простое, принялась за омлет. Когда все уже было готово, я убрала с журнального столика лишние вещи и поставила поднос с едой.
Подойдя к Флориану, я начала его будить. После моего минутного крика, он наконец открыл глаза. Сначала он улыбнулся мне нежной улыбкой, затем изумился.
– Майя, – прохрипел Флориан, – Как вы здесь оказались?
– Ваша дверь была открыта, и я вошла. Ну, сначала позвонила несколько раз, но мне никто не открыл, – ответила я.
– Ясно. Будьте добры, подайте пачку сигарет, там на столике, – попросил он, жутко хрипя.
– Их там нет, – сказала я.
– Хм, где же они? Я всегда клал их на столик, – прошептал Флориан.
– Простите, герр Шнайдер, – я опустила глаза, – я выбросила все ваши сигареты.
– Зачем?
– Вред здоровью.
На мои слова он рассмеялся, хотя этот смех был больше похож на кашель.
– Ну, фройляйн Айзамкайт, что вы еще здесь наделали? – улыбался Флориан.
– Приготовила омлет и блины, – смутившись, произнесла я.
Такого еще не бывало, чтобы я кормила кого-то, кроме бабушки с отцом.
Отказавшись пообедать с Флорианом, я молча смотрела на него. Все его действия говорили об истинном аристократизме. Тонкая кисть, как у пианиста, ловко управлялась с ножом. Мой взгляд остановился на его лице и я внезапно поняла, что она прекрасно, черты идеальны. Боже, да он чертовски красив!
– Майя, – окликнул меня Флориан.
– Да, – сказала я, пытаясь не думать о его привлекательности.
– Перестань смотреть так на меня.
– А как я смотрю?
– Будто пытаешься понять смысл моего бытия.
Неужели у меня такой взгляд?
– Простите, – ответила я, – я всегда так смотрю.
После окончания трапезы, я поставила тарелки в раковину и с трудом заставила Флориана выпить лекарства и уложила его спать. Помыв посуду, я собиралась уходить.
– Вам нужен уход, – говорила я, надевая куртку.
Флориан молча ждал продолжения.
– Я могу придти завтра, – предложила я без всякой надежды на его согласие.
– Если хочешь приходи, – равнодушно ответил он.
– А вы не хотите?
– Майя, я отнимаю твое время, которое ты могла потратить на себя.
– Мне нечего делать, только как сидеть в четырех стенах, – вздохнула я.
– Тогда приходи, – ответил Флориан, спустя минуту.
С тех пор Флориан Шнайдер стал моей навязчивой идеей. Он снился мне, я думала о нем, мечтала о теплоте его черных глаз.

– Проходи, Майя, – проговорил Флориан.
Я стояла на пороге его квартиры.
– Как прошли уроки? – поинтересовался он, пока я раздевалась.
– Хорошо... А как ваше самочувствие?
– Лучше, чем несколько дней назад... Завтра не стоит приходить, – вдруг сказал он.
Меня будто ледяной водой окатили.
– Почему? – спросила я, сглатываю слезе.
– Завтра 29-е февраля.
– И что?
– Мой день рождения.
– Ясно, придут все ваши родственники и друзья, а я буду мешать.
Пройдя в гостиную, я присела на диван. Из глаз закапали слезы. Он стесняется меня...
Я не заметила, как Флориан сел рядом.
– Майя, я обидел тебя?
– Нет.
– Тогда почему ты плачешь?
– Вам не обязательно это знать, – ответила я и встала, собираясь отправиться на кухню.
Но Флориан схватил меня за руку и резким движением усадил к себе на колени.
– Маленькая моя, – заговорил он ласковым голосом, глядя мне в глаза, – Ты обиделась из-за дня рождения?
Я нехотя кивнула.
– Так знай же, что мои родственники, друзья или кто-либо еще никогда не переступят порог этого дома.
– Можно узнать почему?
– Потому что никто из них не одобрил моего выбора, никто не поддержал, и я поехал в Шварц-Штадт, – с болью в голосе ответил он.
– Простите, я не хотела делать вам больно.
– Майя, хватит выкать.
– Но Вы – мой преподаватель.
– Уже нет.
– В каком смысле?
– Сегодня я подал заявление об уходе.
– Почему? – возмутилась я.
– Я не хочу, чтобы тебя дискредитировали из-за меня.
– И из-за этого вы уволились?
– Майя, ты не понимаешь всей остроты ситуации. Я не хочу тебя потерять.
– Но вы уже потеряли работу!
– Не волнуйся, я нашел ей замену.
– И все равно я против вашего увольнения, Флориан, тем более из-за меня.
– Какая же ты глупышка, – нежно произнес Флориан и поцеловал меня.
Я не стала сопротивляться, просто легла на подушки, притянув его к себе. Его ласки были нежными и страстными, и в то же время, осторожными, будто он боялся причинить мне боль. Тогда я стянула с Флориана футболку и расстегнула пуговицы на своей рубашке, тем самым, давая ему свободу действий. И он с радостью этим воспользовался.
– Ты такая молчаливая сегодня, – отдышавшись, проговорил Флориан, – Может, надо было овладеть тобой на столе? – усмехнулся он, а я от смущения уткнулась ему в плечо.
– Ты считаешь меня развратной? – прошептала я, взглянув на него.
Он посмотрел мне в глаза.
– Конечно, нет, – серьезно ответил Флориан, – Это я развратен.
– Неправда.
– Ну, как же не правда? Совратил юную прекрасную деву, – говорил он, расцеловывая мою шею.
– Здесь ты тоже не прав.
– Я мог сдержать себя, но не сделал этого. Ты слишком аппетитно выглядишь, – Флориан улыбнулся, взглянув на меня.
Я заснула, положив голову ему на плечо, вдыхая приятный аромат его тела.
 
Глава III: Спокойствие.

Проснувшись от едкого запаха сигарет, я начала безудержно кашлять. Флориан соскочил с пастели и открыл окно нараспашку.
– Майя, – он присел на кровать, – Тебе лучше?
Я кивнула, не открывая глаз.
– У тебя аллергия на табачный дым?
– Я не знаю.
Флориан поцеловал меня в щеку и негромко произнес на ухо:
– Моя маленькая, не пугай меня так.
– Я постараюсь.
– Поспи еще.
– А ты куда? – разволновалась я.
– Я приготовлю завтрак. Должен же я показать тебе свои кулинарные способности.
С этими словами он направился в кухню. Когда завтрак был на столе, я уже была одета.
– Ты собралась уходить? – спросил Флориан, наливая мне крепкий кофе.
– Ты сам сказал, что мне не нужно приходить сегодня.
– Боюсь я не смогу заснуть после такой ночи, – проговорил он, улыбнувшись мне.
– Ты собирался спать?
– Да, надо бы привести мысли в порядок.
– Ну вот...
– Но теперь надо отвести тебя домой, я обещал бабушке.
Я чуть не поперхнулась от сказанного.
– Не волнуйся, она звонила тебе на мобильный и я ответил.
– Что ты ей сказал? – мой голос повысился на октаву.
– Что ты ночуешь у меня.
– Ты представляешь, что ты наделал?! Отец же убьет меня!
– И об этом я тоже поговорю с ним, – сурово заявил Флориан.
Я не понимающе взглянула на него.
– Майя, я видел твои шрамы на спине.
Я опустила глаза. Естественно, он видел следы от побоев.
– Маленькая моя, – Флориан обнял меня, – Он никогда тебя не тронет, я не позволю.
– Ведь тебя не будет все время рядом.
– Если это нужно, то буду, – обещал он.
– Флориан, я...
– Ты теперь моя. Я никому тебя не отдам, и не позволю обидеть и сам не обижу. Я – человек слова.
Я с не мыслимой радостью прильнула к его грубам.

Прошло несколько недель. Я была по-настоящему счастлива. Бабушке Розмари Флориан жутко понравился, теперь он всегда бывал у нас в выходные, папа был немного сконфужен и расстроен, узнав, что у его дочери появился мужчина, но долго проговорив с ним, Эдвард вынес свой приговор: ты общаешься с Флорианом, до первой его ошибки.
Странное, конечно, условие, но Эдвард хоть что-то мне разрешил. Уже прогресс.
На окончание Флориан готовил мне подарок, ну, так как я ничего не дарила ему на 24-х-летие, я решила тоже сделать ему приятное.

Мы сидели в парке на скамье.
– Тебе не нравится? – спросила я, когда Флориан разглядывал мой подарок – подписанные книги Стивена Кинга.
– Майя, у меня нет слов, – изумлённо произнёс он, – Где ты достала такую ценность?
– Друг отца работает в Нью-Йорке. Он согласился мне помочь. Тебе нравится?
– Конечно, моя маленькая, – говорил Флориан, целую меня.
Отстранившись, он подал мне закрытую корзину.
– Теперь твоя очередь, – сказал он.
Открыв крышку, я замерла.
На плотном одеяльце сидел щенок немецкой овчарки. Он мило тявкал, когда я взяла его на руки.
– Ты довольна? – спросил Флориан, наблюдая за моей реакцией.
– Очень, – улыбалась я, – Но Эдвард не любит собак.
– Щенок будет жить у нас, – с готовностью ответил он.
– В смысле, у тебя?
– Ну да. Придумала имя?
– Лунатик! – сказала я первое, что пришло на ум.
Флориан засмеялся своим прекрасным смехом.
– Хорошо, пусть будет по-твоему, моя маленькая, – проговорил он, начиная целовать мою руку.

Я шла с пакетами продуктов по улице Либер-Штрассе к дому 99, когда меня остановил незнакомый мужчина.
– Вы Майя Айнзамкайт? – спросил он.
– Да, а вы кто?
– Андреас Герми – корреспондент местной газеты, – ответил он, показывая своё удостоверение.
– И что вам нужно?
– Это касается Амелии Бегинхайм. Вы знали ее?
– Она училась в моём классе, но я не общалась с ней.
– Простите, что задерживаю вас, – проговорил Герми, – Мы можем с вами где-нибудь обсудить эту тему?
– Я не уверена, что смогу помочь вам. Ведь я ни с кем в пансионе особо не дружила.
– Я задам всего несколько вопросов. Напротив есть неплохой ресторанчик. Завтра? Вас устроит, где-то в 5 вечера?
Похоже, он не отстанет, придётся пойти.
– Хорошо, я приду.
– Буду ждать, – улыбнулся Герми и направился прочь.
Флориану я не стала ничего рассказывать. Зачем тревожить его по таким пустякам?

– В каких отношениях вы были с девочками в классе? – задал первый вопрос Андреас Греми за чашкой кофе и горячими булочками с сыром.
– Я ни с кем не общалась, – отвечала я.
– Почему?
– Мне было с ними не интересно.
–А что вы скажете об Амелии?
– Спокойная милая девушка. Училась хорошо, играла на фано...
– Простите?
– Фортепьяно, – поправилась я, – Мы все учились играть, у нее был к этому талант.
– Как вы думаете, чем она могла так не угодить маньяку?
– Я не знаю. Может тем же, чем и остальные.
– А чем ему не угодили остальные?
– Боюсь, вы задаете вопросы не тому, кому надо. Ведь я не входила в круг друзей Амелии и не могу знать того, что помогло бы вам.
– Вы – единственная, кто так ответил.
– Я бы с радостью помогла вам, но, увы... Это не в моих силах. Простите.
Попрощавшись, я встала и вышла из ресторана.

Не успела я зайти и снять плащ, как Флориан уже обнимал меня.
– Где ты была, моя маленькая? – ласково интересовался он.
– Гуляла, – сказала я почти правду.
– Как жаль, а я хотел предложить прогуляться с Лунатиком.
– Отличная идея, только давай чуть попозже?
– Хорошо. С тобой всё в порядке?
– Да, в абсолютном.
– У меня есть для тебя сюрприз, – сказал он, целуя меня в губы.
Опустив меня, Флориан подал мне конверт. Распечатав его, я пробежала глазами по тексту и вернулась к началу.
– Что это значит? – недоумевала я.
– Ты будешь учиться в Мюнхене, стажироваться в лучшей клинике города, – уверенно заявил он.
– Но я поступила здесь в Мединститут.
– Не волнуйся, я уже договорился о твоем переводе.
Я медленно села в кресло, держа в руках официальное приглашение в Медицинский университет Мюнхена.
– Что с тобой, Майя? – Флориан наклонился ко мне.
– Так неожиданно, – проговорила я, – А что скажет папа, ведь он будет против.
– Он согласен, маленькая моя. Более того, Эдвард даже обрадовался, когда узнал. Ведь в его будущем, ты бы училась в Нью-Йорке, – улыбался Флориан.
– Это правда? Ты серьёзно? – я смотрела ему в глаза.
– Серьёзнее не бывает, – ответил он, – И жить ты будешь в отдельной квартире, чтобы никто не мешал твоей учебе.
– Ты разве не поедешь со мной?
– Нет, моя маленькая, – печально произнёс Флориан.
– Но почему?
– Я должен остаться здесь. Это неотъемлемое условие в договоре, но я буду приезжать к тебе.
– Без тебя никуда не поеду, – заявила я.
– Не упрямься, Майя. Я всегда буду рядом с тобой.

Мюнхен оказался жутко красивым городом. К сожалению, рассмотреть его получше возможности не было. Занятия с 8-ми утра до 4-х дня, час на отдых, затем на дополнительные курсы в неврологическое отделение к профессору-академику доктору Шимллесу. Когда Флориан успел всё это организовать? Он сдержал свое обещание и постоянно звонил, писал, присылал цветы, подарки, а на днях должна зайти в гости его однокурсница – Мариса Берг, чтобы я не скучала, говорил Флориан.
Звонок в дверь, вот и она.
Мариса оказалась очень милой и общительной. За чаем и булочками с кремом, она рассказала о совместной учебе с Флорианом, они были хорошими друзьями, и выросли вместе, их родители были соседями, пока семья Марисы не переехала в Мюнхен.
– Дом Шнайдеров очень консервативен, – говорила Мариса, – Всегда и везде порядок, дисциплина. Но однажды Флориан не выдержал и сбежал сюда. Моя мама с радостью его приняла. Мы поступили вместе на инфак. Но смерть Эмилии заставила его замкнуться в себе...
– Кто такая Эмилия? – поинтересовалась я.
– Его младшая сестра. Говорят, ее девочки в школе затравили, и она повесилась.
– Какой ужас...
– Да, Флориан её обожал. И она постоянно навещала его, хоть и герр Шнайдер – их отец, был категорически против.
– Почему?
– После побега Флориана, он не захотел больше видеть сына... Я слышала, в Шварц-Штадте орудует маньяк? – вдруг перевела тему Мариса.
– Да, одной из жертв была моя одноклассница.
– Как хорошо, что Флориан отправил тебя сюда.
– Почему?
– Эти убийства его очень встревожили, и он постоянно говорил о твоей безопасности...

В бесконечной учебной суматохе, время неслось очень быстро. И вот уже настали рождественские каникулы. Ничего не говоря Флориану, я решила устроить ему сюрприз и приехала в Шварц-Штадт поздним вечером. Подойдя к двери, я обнаружила ее открытой.
– Флориан, – заговорила я, зайдя в холл.
Проходя по квартире в кромешной темноте, я заметила свет в ванной и направилась туда. Открыв дверь, я ужаснулась. Флориан сидел на полу, вокруг лужа крови.
– Флориан! – завопила я, бросаясь к нему.
Кое-как подняв, я потащила его в комнату. Уложив Флориана на диван, я начала звонить в скорую помощь. К счастью врач приехал быстро.
– Срочная госпитализация! – прокричал он.
Дальше все завертелось, как на карусели. Несколько санитаров понесли Флориана вниз, а врач что-то пытался говорить мне, но я уже ничего не соображала, просто отключилась и упала на пол.
Неизвестно через какое время мои глаза резко открылись. Я была ещё в квартире Флориана.
– Флориан! – опомнилась я и соскочила с кресла.
– Майя, вам лучше? – ко мне подошёл мужчина.
– Кто вы? – я не могла рассмотреть его в темноте.
Щёлкнул выключатель и зажегся свет.
– Вы наверное, не помните меня? – начал мужчина.
– Вы – Андреас Герми, – перебила я, – Куда уехала скорая?
– В Городскую больницу.
Я стремительно пошла одеваться.
– Куда вы? – спросил Герми.
– В больницу. Вы должны уйти, – ответила я, надев куртку.
– Я поеду с вами, – заявил он.
– С какой стати?
– Мне нужно поговорить с Флорианом Шнайдером.
– Ну, чтож... Тогда в путь.
 
Глава IV: Страх

– Что с ним? – спросила я у доктора Вестела. Мы стояли у дверей в палату Флориана.
– Попытка суицида, – ответил доктор.
– Что?! Что за бред?
– Он вонзил нож себе в грудь. Это счастье, что он не задел сердца и артерии, – пояснил он.
– Как он сейчас?
– Мы сделали ему переливание крови, зашили рану, так что, теперь остается ждать и надеяться.
– Я могу его видеть?
– Фройляйн Айнзамкайт, больной спит и проснется не раньше завтрашнего вечера. Отправляйтесь домой, если будут какие-то изменения, мы оповестим вас, – посоветовал доктор Вестел.
– Нет, я останусь здесь.
– Майя, – подал голос Андреас Герми. – Вам надо отдохнуть, ведь Флориан...
– Позвольте, – грубо перебила его я, – Мне решать, что делать!
Похоже, мой взгляд был настолько ужасен, что заставил Герми отступить на несколько шагов назад.

Тихонько плача у постели своего любимого, я сидела на стуле, уткнувшись в одеяло.
– Маленькая моя, – услышала я шепот и подняла голову.
– Флориан! – со слезами в голосе сказала я, схватив его руку.
– Не плачь. Я здесь, с тобой. Больше подобного никогда не повторится.
– Зачем?
– Что зачем?
– Зачем было это делать?
– Маленькая моя, это уже не имеет значения, – заботливым голосом говорил Флориан.
– Как это не имеет? Ты практически убил себя! Это я во всем виновата. Мне не нужно было оставлять тебя одного...
– Нет, Майя, ты не права.
– Если бы я вовремя не поспела, ты бы умер...
От этой мысли у меня ноги подкосились, но я удержала себя.
– Все хорошо? – встревожено спросил Флориан.
– Просто устала, – еле улыбнулась я.
– Ты должна отдохнуть.
– Сначала тебя вылечим, – сказала я и, подойдя, поцеловала его.

На следующий день, меня ждало более тяжелое испытание.
Зайдя в палату к Флориану, я ужаснулась от увиденного. Его допрашивали.
–Что здесь происходит? – заговорила я.
– Ничего, Майя, – ласково ответил мне Флориан, – Герр Герми уже уходит.
– Да, конечно. Простите за беспокойство.
– Может поделишься со мной?
– Маленькая моя, Андреас подозревает меня в убийстве.
– Что?!
– Думаю, после сегодняшней беседы следствие снимет все обвинения...
– Вы видимо хотели сказать допроса, – перебила я.
– Да, именно. Скорейшего выздоровления, герр Шнайдер, – сказал Герми и вышел из палаты.
– Флориан, что это значит?
– Уже ничего. Всё в порядке, – он ласково мне улыбнулся.
– Доктор Вестел сказал, что рана быстро затягивается.
– Да, она уже не болит. Иди ко мне.
Я присела на край постели и позволила любимому обнять себя.
– Так соскучился, – прошептал он мне в ухо.
– А как я...

Через год мы счастливо праздновали моё окончание первого курса. Лунатик уже совсем вырос и уверенно, по – хозяйски, охранял наш домашний очаг.
Прогуливаясь по парку, мне не давал покоя один нюанс.
– Флориан?
– Да?
– Я хотела спросить у тебя.
– Спрашивай.
– Почему Герми подозревал тебя в убийстве тех девочек?
– Ммм... Майя, не зачем вспоминать то, чего уже нет, это в прошлом, маленькая моя.
Нежно поцеловав меня, Флориан улыбнулся счастливой улыбкой.


                27.06.2011