Тайны Тайги

             Влас  развешал  небольшую  рыболовную  сеть,  расправил  ее  и  сел  на  песок.   Он подставил свое  лицо  навстречу  лучам  солнца и  прикрыл глаза.  С  моря  дул  теплый  ветерок, припекало.
- Уже не за горами осень, пора готовиться на берег. – Подумал  он.
                Обнаружили   они  с  Барсом   этот  остров случайно, когда  увлекшись  рыбалкой,  заблудились  и  попали  в  шторм.   Власу пришлось  несколько  часов,  до  самой  темноты,  сражаться  с  волнами  в  поисках  берега, и  когда  он  совсем  отчаялся  уцелеть,   его  лодка  внезапно  уперлась  днищем  в  песок.  Барс,  его  пес,   будучи  тогда  еще  щенком,  тут  же  выпрыгнул  из  лодки,  чем  подтвердил  наличие  суши.
 С  той  поры  и  стал  этот  остров  их  летним  пристанищем,  Влас  постепенно  выстроил  на  нем  небольшой  деревянный  домик  и  навес  от  солнца.   
Жили  рыбак с  собакой на  острове  только  летом,  к  холодам  им  приходилось  покидать  его  и  уходить  зимовать  в  тайгу.  Остров  зимой,  от  брызг,  взбушевавшихся  волн  и  обдуваемого  со  всех  сторон  промозглого  ветра,  превращался  в  ледяную  глыбу.   На  нем  совершенно  не было  растительности,  он  становился  мертвым.   С  приходом  тепла,  на  нем  вновь  поселялись  птицы,  камни  покрывались  зеленым  мхом,  у  его  берегов  кишела  рыба,  остров  оживал.
                Влас   поднял  голову  и, приоткрыв  глаза,  посмотрел  в  сторону  берега,  где  в  лесу  все  лето  пустовала  их  с  Барсом  избушка. 
- Надо  бы  проведать  наше  жилище. – Обратился  он  к  псу  и, тот  тоже  покосился  в  сторону  берега.  Пес  в   жизни  Власа   играл  огромную  роль,  он  был  единственным  его  преданным  другом   на  всем  белом  свете,  без  него  Влас  не  представлял  своей  жизни. 
                Берег  был  далеко, его  почти  не было  видно,  только  легкая  темная  полоска  на  горизонте  напоминала  о  земле. Со  всех  сторон  острова   серебрилась  на  солнце  вода,  от  которой  слезились  глаза. Пахло  сушеной  рыбой,  которая  висела  тут  же,  на  натянутых  от  столбика  к  столбику веревках.  Накалялся  огнем  песок,  от  него  потянуло  жаром. Песок  был  белым,  с  множеством  ракушек и  причудливой  формы  камешков.   На  острове  были  и  глыбы огромных  серых  камней. Они  уходили  далеко  в  море. С них  было  удобно  рыбачить ранним  утром,  пока  они  еще  не  разогревались  на  солнце.  Но  в  основном  Влас  любил  рыбачить  из  лодки,  в  нее   запрыгивал  Барс  и,  они  заплывали  очень  далеко  от  берега.  Иногда они  спохватывались уже  поздно  ночью  и,  им приходилось  искать  свое  пристанище   уже в  сумерках.
                Как  только  солнце  перевалило   зенит,  Влас  засуетился. Он  сходил  в  домик,  вынес  оттуда  сумку  с  плащом,  повесил  через  плечо  ружье  и  направился  к  лодке.  Барс,  глядя  на  хозяина,  тоже  поднялся,  встрепенулся  и,  вильнув  хвостом,  двинулся  за  ним.  Пес запрыгнул  в  лодку, рыбак,  оттолкнув  лодку от  берега,  тоже  запрыгнул  в  нее.  Вода  в  море  была  настолько  чистой,  что  было  видно,  как  в  ней  испуганно  хаотично  задвигалась   достаточно  крупная рыба   и  мелкая  рыбешка,  вплоть  до  головастиков.  Остров  сразу  не  исчезал  в  глубине,  он  еще,  какое  то  время  светился  под  водой  и,  казалось,  что  рыбу  можно  было  поймать  голыми  руками.
 - Ну,  что  друг?  Пора  нам  делать  разведку  в  тайгу.  А  то,  коли  что,  возвращаться  будет  некуда. Чем  черт  не  шутит,  когда  Бог  спит? – Обратился  Влас  к  псу,  подмигнув  ему.
Барс  одобрительно  прищурился. Он  сел поперек  лодки  на  шпангоут, но  хозяин  тут  же  прогнал   его  на  днище.
- Э,  друг. Так  дело  не  пойдет. Весь  белый  свет  загородил. – Забурчал  он.
Пес, недовольно  спустился  вниз  и   лег  вдоль  лодки.  Он  поднял  голову  и  стал  смотреть  вперед.
- Ты  друг  не  пес,  а  лось.  Наел  себе  телеса,  сам  виноват,  извини,  теперь. – Продолжал бурчать  Влас.
Лодка  медленно  двинулась  в  сторону    берега.
                ----------------
                До  берега  добрались  к  вечеру. Солнышко  уже  готовилось  ко  сну,  на  море  стоял  штиль,  волны  бесшумно  накатывались  на  берег.  От   лучей  заката  по  воде  тянулся   розовый  шлейф.  Лодка  причалила  к  берегу   в условном  месте,  Влас,  изрядно  уставший,  вышел  на  берег  и   уселся  на  камень.  Барс   пристроился  рядом. На  душе  у  Власа  было  спокойно,  он умиленно  любовался  природой.
 Вдруг  он  и  собака,  как  по  команде,  одновременно  потянули  носами  и  повернули  головы в  сторону леса.
-Что,  чуешь? – Спросил  рыбак  собаку  и добавил: – Похоже,  дымом  пахнет.- 
Они  поднялись  с  мест,  рыбак  прикрепил  лодку  к  коряге,  повесил  на  плечо  ружье  и  они двинулись  к  своей  избушке.
До леса  было  рукой  подать,  но до  него  надо  было  идти  по  песчаной  косе,  которая  забирала  много  сил. Ноги  вязли  в глубоком  песке,  и   эти  десятки  метров  казались  километрами.
 Наконец  мучения  закончились,  и они  вошли  в  лес.  Сразу  потянуло  прохладой  и  стало  совсем  темно  от  верхушек  вековых  деревьев,  которые  закрыли  ясное  небо.  Дымом  потянуло  сильнее.
- Э,  друг,  кажется  мы  не  вовремя. – Проговорил  рыбак  и  сел  на  пень. 
 Передохнув  от  песчаной  дороги,  рыбак  с  собакой  двинулись  к  своему  домику,  настороженно  прислушиваясь  к  каждому  звуку.  Идти  оставалось  всего  ничего,  когда  из  глуши  послышались  отдаленные   голоса  и  хруст веток.
- Так  и  есть,  похоже,  у  нас  гости. – Сказал  рыбак  собаке,  и  они  остановились.
Постояв   и  поразмыслив  немного,  Влас  медленно  и  тихо  стал  пробираться  к  домику  с  тыла.   Барс, как  кошка бесшумно  шел  за  хозяином. Вот  они  уже  у  сруба.  Влас  осторожно стал  всматриваться  в  посетителей.
 Поодаль  от сруба, на  небольшой  полянке  ярко горел  костер,  который  освещал  добрый  участок  леса.  Вокруг  костра  треугольником  лежало  по большому  бревну, на  которых  друг  против  друга   сидели  три  мужские  фигуры. Возле  каждого  из  них  на  земле  лежало   ружье.
- Похоже, беглые. – Прошептал  Влас  Барсу  и  приложил  палец  к  своему  рту. Барс  молчал  и  не  двигался  с  места.
                Между  беглыми  шел  громкий диалог. Над  костром  томилась  дичь,  вкусно  пахло. Поодаль, где  то  в  зарослях  фыркала  лошадь, а  на  земле  у  большого  дуба лежал   непонятный  темный  ком,  который  изредка  шевелился. Беглые  были  изрядно  пьяны,  они  то  отчаянно  спорили, а  то их  разговор  переходил  в  громкий  смех. Стало  понятно,  что  гости  здесь  не  первый  день,  уж  слишком  вольготно  они  себя  чувствовали.
                Внезапно,  лошадь  в  зарослях  заржала,  видимо,  почувствовав  присутствие  Барса.  Влас  с  Барсом  попятились  назад.  Один  из  собеседников  встал  и, взяв  в  руки  свое  ружье,  направился  за  кусты,  к   лошади. Второй беглый  тоже  поднялся   и  направился  к  дубу, расстегивая свои  штаны.   Ком, со  стоном,  зашевелился. Беглый,  подойдя  к  нему  и  пихнув  его  ногой, навалился  на  него  сверху  и  его  голый  зад  задергался. Стало  ясно, что  он  кого  то  насилует. От  костра отделился  и  третий  беглый. Он,  качаясь  на  неустойчивых  ногах,  тоже  направился  к  дубу,   расстегивая  свои штаны.  Ком  издал  надрывный   крик, от  которого  сердце  Власа  похолодело.
- Женщина!  Они  насилуют  женщину,   таскают  ее  за  собой,  охальники! – Стукнуло  ему  в  голову.
Тело Власа  затряслось,  и  он  машинально  пихнув  Барса  вперед  себя,   взвел  курок  и рванулся  за ним.  Барс  в  мгновение  ока  вцепился  в горло  беглого,  готовящегося  к  насилию   и,  сбив  его  с  ног,  свалился  с  ним  наземь. Тот  даже  не  успел  вскрикнуть,  как  испустил  дух. Насильник,  лежащий  на  жертве  замер,  поднялась  его  голова   и  тут  же  получила  пулю   от  Власа.  Под  убитым   опять раздался   душераздирающий  крик,  и  затих. Наступила  тишина.   Влас  услышал   топот  копыт  удаляющейся  лошади  и  слабый  свист.
- Третий  сбежал. – Сообщил  Влас  Барсу.
Барс, отпустив  свою  жертву, встал  и  тоже  прислушался.  Он  ждал  дальнейших  приказаний  хозяина  и  готов  был  кинуться  за   убегающим   вслед. Но  указаний  не  последовало. Пес  отошел  в  сторону  и  лег,  высунув  язык  и  засопев. 
- Далеко  не  убежит.  Тайга!  Попробуй,  выберись  из  нее  самостоятельно. – Произнес  Влас,  криво  улыбнувшись.  Столкнув   труп  насильника  в  сторону,  он  опустился  на  колени  над  его  жертвой.    Это,  действительно  была  женщина.
- Что  эти  ироды  сделали  с  тобой  милая. – Забормотал  он,  убирая  с  женского  лица  длинный  засаленные  темные  волосы. Женщина  была  молодая.  Платье  на  ней  было  изорвано  в  клочья,  руки  были  связаны за  спиной,  ноги  широко  разведены  в  разные  стороны. Судя  по  синякам,  на  ней  не было  живого  места.  Женщина  лежала  без чувств.  Влас  приложил  к  ее груди  голову  и, послушав, оживленно  прошептал: - Жива. -
                Поправив  одежду  на  женщине,  рыбак  развязал  ей  руки,  сдвинул  ноги. Женщина  не  приходила  в  себя. Рыбак  поднялся  и  пошел  к  костру. Он  снял  вертел  с  дичью и,  закупорив  бутыль  со  спиртом,   положил  все  к  себе  в  сумку.  Затем  он  начал  сгребать  костер  в  кучу,  отодвигая  его  от  наваленных  сучьев  и  бревен. Барс,  наблюдая  за  хозяином,  подозрительно  зарычал.
- Уходим,  уходим. – Ответил  на  его  рычание хозяин. – Неизвестно  сколько  еще  гостей  нагрянет. Сколько  живем  здесь,  это   первые  наши  с  тобой  гости.-
Пес  опять  зарычал, Влас  насторожился  и  прислушался. Кругом  стояла  тишина.  Оглядевшись  еще  раз,  он  спохватился  и,  собрав  ружья  беглых,  отнес  их  к  домику,  там  он   забросил  их  на  навес,  под  самую  крышу.  Затем  он  зашел  в  домик  и,  вернувшись  оттуда, стал  отчитываться  перед  Барсом:
 - Что  бы,  не  навлечь  сюда  хищников,  нужен  порядок. –
  Влас  потащил  за  ногу  одного  из  погибших  в  тайгу. Очень  скоро  вернувшись  за  вторым,  он  сделал  тоже  самое.  На  вопросительную  морду  Барса  он  ответил: - В  овраг.-
Тот  вильнул  хвостом  в  ответ.
 Наконец,  наведя,  хоть  какой - то  порядок,  Влас  присел  возле  женщины.
- Ну,  что,  пора  уходить.- Сказал  он  ей  и  стал  аккуратно  брать  ее  на  руки.  Женщина  показалась  ему  очень  легкой.  Барс  взял  в  зубы  сумку,  и  они  двинулись  обратно,  к  лодке.
                Добираться  до   острова  на  этот  раз    было  сложнее. Хоть  и  женщина  была  легкой,  третьему  в  лодке  явно  было  мало  места. Габариты  собаки  создавали  проблему  в  лодке.  В  лодке  кличка  Барса  становилась  другой -  Лось.   Лось,  слушая  упреки  хозяина,   частенько  выпрыгивал  из  лодки и   плыл  за  ней.  Зато  когда  он  запрыгивал  обратно,  лодка  кренилась  так,  что  было  опасение  перевернуться.  Тогда  Влас  молчал,  боялся  обижать  собаку  и  старался  удержать  лодку.  Разве  Барс  виноват?  И,  как  без  него?  Без  него  он  не  мог  бы  жить  в  тайге  совсем  один. Барс  оказался  разумным,  он  понимал  хозяина  не  только,  по  словам,  но  и  по  взгляду,  и  по  действиям.
Только  теперь,  когда  они  отправились  на  остров  втроем,  им  стало  ясно,  что  остров,  который  они  облюбовали,  уж  очень  далеко  от  берега.
Добрались  они  на  остров  к  утру.  От  усталости они  повалились  на  песок  и  моментально  уснули.  Женщине  сознание  не  вернулось.

                - 2 –

                Пришла  женщина  в  себя  только  на  второй  день  к  вечеру,  когда  Влас  уже  не  на  шутку   забеспокоился  за  нее.
- Ну,  наконец-то! –   Воскликнул он,  увидев,  как  она  открыла  глаза.
Взгляд  женщины  был  рассеянным.  Она,  приподняв  голову,  посмотрела  по  сторонам  и  улыбнулась  Власу,  как  давно  знакомому  человеку. Ни  испуга,  ни  удивления  ее  лицо  не  выражало.  Влас  поспешил  покормить  ее  горячим  бульоном.  Ела  женщина  жадно,  видно  было,  что  проголодалась.  Затем  она  легла  и  закрыла  глаза.
- Да. – Протянул  Влас,  глянув  на  Барса,  который  тоже  присутствовал  при  пробуждении  гостьи.   Рыбаку  стало  ясно,  что  гостья  не  в  себе.   
                Море  бесшумно  плескалось  о  камни  острова. Птицы  мостились  в  камнях,  устраиваясь  на  ночлег. Влас  поднялся  и  пошел  снимать  высохшую  рыбу  с  крючков.
- Хватит  нежиться. – Приговаривал  он  и  складывал  ее  в  мешок.  Нехотя,  подошел к  нему  Барс.  Рыбак,   выбрав  рыбешку  покрупнее  и   помягче,    кинул  ее  псу. Пес  взял  рыбу  в  зубы  и  побрел  с  ней  в  сторону.  Там  он  лег  и  начал  раздирать  добычу  на  части.  Солнце  уже  опустилось  к  самому  горизонту  и,  казалось,  приготовилось  погружаться  в  воду. День  закончился.

                Прошло  несколько  дней.  Гостья  поднялась,  стала  гулять  по  острову. Одежда  Власа  на  ней  выглядела  смешно,  на  штаны  она  часто  наступала  и  они  сползали  до  колен. Влас  усмехался,  видя  это. Ничего  нового  со  знакомством  гостьи   не  произошло.
                Женщина  была  такой  хрупкой  и  молодой  на  вид,  что  Влас  не  мог  представить,  сколько  ей  лет.   Он  не  приставал  к  ней  с  расспросами,  а  только  рассматривал  ее,  ведь  он  прожил  в  одиночестве  много  лет  и,  видеть  ее  перед  собой  ему  было  хитро.  Он,  незаметно  разглядывал  ее  лицо,  волосы,  руки  и  очень  был  огорчен  ее  молчанием  и  глупым  выражением  лица. 
- Я  Влас,  а  ты? – Спрашивал  он  ее,  тыча  ей  своим   пальцем  в  грудь.  Она  начинала  смеяться  и  тыкать  своим  пальцем  ему  в  ответ.
- Не  понимает. – Опечаленно  говорил  он  Барсу. -  Ну,  ничего  будем  надеяться  и  ждать. -
 Рыбак  залечивал  женщине  синяки  и  ссадины,  он  растирал  их  спиртом,  что  привез  с  собой  на  остров,   при  этом  он   приговаривал:  - Страдалица  ты  моя. –
  Так  он  дал  женщине   имя. 
Страдалица  вела  себя  невозмутимо,   по  свойски  и  дружелюбно.  Она  могла  подолгу  играть  камешками,  как  ребенок,  а  потом  вдруг  весело  засмеяться  или  забегать  по  кругу,  пританцовывая. Однажды,  она  даже  пригласила  жестами  потанцевать  Власа,  после  чего  они  стали  играть  с  ней  в  прятки. Барс  тоже  подключался  к  их  беготне  по  острову,  жизнь  на  острове  ожила.
                Прожили  они  на  острове  до  начала  сентября.  Как  только  рыбак  понял,  что  тепло  уходит,  стали  прохладнее  ночи,  участились  дожди,  он  стал  собираться  на  большую  землю.  Он  решил  смастерить  небольшой   плот,  так  как    хорошо  помнил,  как  мучился  Барс,  выпрыгивая  из  лодки  и  плывя  за  ней,  когда  их  в  лодке  было  трое.  Ведь  путь  не  близкий.  А  теперь  еще  надо  было  тащить  за  собой  мешки  с  рыбой.  Плот  пришлось  мастерить,  разбирая  деревянный  домик.  Какое - то  странное,  тоскливое  предчувствие  сопровождало  его  при  этом  деле, он  впервые, почувствовал  тоску  прощания  со  своим  любимым  местом  на  море, подозрительно  ныло  сердце. Влас  всячески  отгонял  от  себя  эти  мысли,  но  они  давили  его  вновь  и  вновь. На  глаза  ему  навернулись  слезы,  он  нашел  взглядом  Страдалицу,  та  сидела  на  камнях,  смотрела  на  него  и,  улыбаясь,  мотала  ногами.  С  длинными  распущенными  темными  волосами,  с  прищуренными  глазами  от  яркого  солнечного  света,  она  была  похожа  на  морскую  фею.  Ее  вид  Власа  успокоил.

                Наконец  настал  подходящий  день,  без  дождя  и  ветра,  и  Влас  со  своими  питомцами  с  раннего  утра  тронулись  в  путь.  Во  второй  половине  дня  лодка  и  плот причалили  к  берегу  большой  земли.  Погода  здесь  была  еще  не  осенней,  а  теплой  и  ласковой,  хотя  уже  лиственные  деревья  начали  выделяться  от  елей  и  пихт  своей  богатой  окраской  в  желтый  и  красный  цвет.
                Понежившись  на  теплом  песке  и  отдохнув  от морского  путешествия,  путники   тронулись  в  прохладу  и  сырость   осеннего  леса.
                Вокруг  лесного  домика  было  тихо,  Влас  облегченно  вздохнул.  Необходимо  было  осмотреть  все  вокруг,  что  бы  понять  был  ли  еще  кто   здесь,  после  их  отбытия  на  остров. Он  завел  Страдалицу  в  дом,  а  сам  пошел  обходить  свои  владения. Было  еще  достаточно  светло  и,  рыбак  обнаружил  в  кустах  брошенную  телегу  с  вещами.  Он  сначала  заволновался,  стал  оглядываться,  прислушиваться,  но  потом,  сообразив,  что  эта  телега,  видимо  была  оставлена    прошлыми  нежданными  гостями,  стал  копаться  в  сырых,  издававших  затхлый  запах,  вещах.  Это  были   тулупы,  сапоги  и  разное  тряпье.  В  одном  из  тулупов,  что  то  затарахтело.  Влас  развернул  его  и  обнаружил  в  нем   две  позолоченные  иконы  и  маленький  узелок. В  узелке  было  много  серебряных  монет  и  сверток   бумажных  денег.
 - Краденное. -  Определил  Влас. Он  завернул  все  обратно  в  тулуп  и,  положив  на  место,  отправился  к  оврагу. Там,  по  тому,  что  он  увидел,  он  понял,  что  больше  новых  людей  у  его  дома  не  было,  а  были  только  дикие  звери,  которые  расправились  с  тем,  что  он  сбросил  в  овраг. К  Власу  подбежал Барс.
- Никого  здесь  больше  не  было. – Пояснил  Барсу  хозяин,  и  они  оба  повернули  обратно. Но  не  успели  они  сделать  и  двух  шагов,  как  услышали  истошный  крик  Страдалицы.  Влас,  испуганно  глянув  на  Барса,    кинулся  к  дому.  Барс  за  ним.  Дверь  в  дом  была  открытой,  а  крик  женщины  уже  удалялся,  за  деревьями  мелькнула  и  она  сама. Не  понимая  ничего,  Влас  выстрелил  в  воздух,  и  Барс  рванулся  вперед.  Женщину  они  догнали  сразу,  она,  услышав  выстрел,  упала  на  землю  и  закрыла  голову  руками. 
- Что  случилось? – Подбежав  к  ней,  заволновался  рыбак  и  стал  смотреть  по  сторонам. Не  увидев  никого,  он  присел  на  корточки  возле  нее.  Пес  тоже  остановился,  по  нему  было  ясно,  что  он  спокоен  и  никого  чужого  не  чувствует.
- Они  вернулись  за  мной.  Я  видела  их  телегу!  -  Лихорадочно  выкрикнула  женщина. Ее  лицо  исказил  испуг,  она  стала  бледной,  под  глазами  выразились  огромные  синие  круги.  От  страха  она  тряслась   всем  телом  и  закрывала  лицо  своими  руками.
Рыбак,   убирая  ее  руки  с  ее  лица  радостно  воскликнул:
 - Заговорила  милая  моя!  Заговорила!   Не  бойся!  -
Он  начал  всячески  успокаивать  Страдалицу,  гладя  рукой  ее  по  голове:
 - Эта  телега   там    стоит  давно,  ее  бросили  впопыхах  еще  летом.  Вставай,  пошли  домой,  я  никому  тебя  в  обиду  не  дам! Ты  мне  веришь? –
Женщина,   посмотрев  на  Власа,  слегка  кивнула  головой  и  стала  подниматься.  Она, недоверчиво  оглядывалась.  Перед  ее  глазами  всплывала  картина  насилия  над  ней,  голова  кружилась,  вдруг  она  опять  закричала  и  потеряла  сознание.
- Да,  что  же  это  такое? – Запричитал  испуганный  Влас.  Он  взял  ее  на  руки  и  понес  в  избу.
В  избе  женщина   пришла  в  себя.  Влас  был  напуган  и  в  тоже  время  безумно  рад  такому  повороту  событий.  Хоть  в  лице  женщина  и  изменилась,  ее  рассеянный   взгляд  пропал,  глаза  ее  стали  глубокими   и  понятливыми.  Она,  будто  бы   вернулась  из  другого  мира,  сама  этого  не  понимая. 
- Заговорила,  заговорила! – Повторял  он  со  слезами  на  глазах.   
- Ты  кто? -  Спросила  недоверчиво  женщина  Власа.
Влас  не  знал,  что  ей  ответить.  Он  боялся  назваться  ее  спасителем,  что  бы  не  возвращать  ее  мысли  в  страх,  который  она  только,  что  испытала. Не  услышав  от  него  ответа,  Страдалица  рванулась  к  двери,  но  он,  поймав  ее,  выпалил:
- Я  друг  твой!  Мы  с  тобой  прибыли  с  острова,  ты  забыла? –
Страдалица  притихла,  она  вспомнила  остров  и  то,  как  она  резвилась  с  ним  и  Барсом,  бегая  по  раскаленному  песку.
- Ты  Влас?- Тихо  спросила  она. – Я  вспомнила  тебя. – Она  подняла  на  него  глаза  и  Власа  пробила  дрожь,  на  него  смотрели  разумные  глаза,  полные  понимания   и   доверия  к  нему.
- Да,  я  Влас! Влас  я!  Вот  видишь,  вспомнила,  я  твой  друг,  понимаешь? –  Громко  заявил  он  и,  опустившись  перед  ней  на  колени,  стал   гладить  ее  руку,  не  отрывая  от  нее  своего  взгляда.
- Ты  добрый  Влас,    я  вспомнила  тебя,  вспомнила!  -  Оживилась  женщина.  -  А  я  Феня.  Я  из  села  Ежиха,  меня  продал  муж  этим  извергам,  за  деньги!  Понимаешь  Влас,  за  деньги!  За  поганые  деньги,  меня,  свою  жену,  на  растерзание!  –  Она  схватила  Власа  за  плечи  и  стала  лихорадочно  трясти  и  громко  выкрикивать:
- Я  все  вспомнила! Я  все  вспомнила!   Мне  сейчас  страшно,  ты  меня  прости.-
Влас  сильно  стиснул  ее  в  своих  объятьях  и  прижал  к  себе.    Она,  постепенно  затихла,  так  они  просидели  долго,  пока  она  окончательно  не  успокоилась  и  замолчала.  Впервые  Влас  почувствовал  в  себе  сильный  прилив  необъяснимых  чувств  к  этому  беззащитному,  дорогому   существу,  которое  ждало  от  него  защиты.  Теперь,  когда  в  его  жизнь  вошла  она,  такая  хрупкая,  такая   теплая  и  притягательная,  такая  зависимая  от  него,   его  жизнь  окрасилась  живым  цветом.  Он  ощутил  себя  самым  счастливым  человеком.
Феня  с  Власом  проговорили  всю  ночь.


                -3-

                Феня,  оказалась  сиротой.  Ее  родители  много  лет  тому назад   погибли  в  тайге  от  лап  шатуна,   воспитала  ее  бабушка  Агата,  мамина  мама.  Жили  они  с  бабушкой  в  глубинке  тайги, в  поселке  Ежиха.  Жили  трудно,  выживали  за  счет  огорода  и  козы. Тогда  все  так  выживали  в  послевоенное  время. И  все  бы  ничего,  но  бабушка  вскоре  заболела  и  умерла  и  осталась  девушка  одна  на  всем  белом  свете.  По  соседству  с  ней,  через  забор,   жил   одинокий,  брошенный  детьми  старик,  Фома  Петрович.    Дед  проделал  в  заборе  лаз  и  она,  так  и  бегала  через  него   к  нему,  а  потом  и  вовсе  перешла  к  нему  жить.  Жили  они  дружно,  как  родные. С  ней  дед  Фомич  ожил,  его  изба  и  дворик  стали  ухоженными,  а  на  печи  всегда  была  готова  еда.
                Как  то,   в  самом  начале  весны,  закончились  у  них  с  дедом  дрова  и  решила  Феня  съездить  за  ними  в  лес.   Она  подготовила  сани,  впрягла  в  них  собак,  и  сев  в  них,  направилась  к  озеру.  Все  зимой  так  ездили,  через   озеро  по  толстому  люду,  в  ельник.  Озеро  было  продолговатой  формы,  оно  сокращало  путь  до  ельника   в  объезд,  в  несколько  раз.   Подъехав  к  озеру,  Феня  заметила,  что,  буквально  перед  ней,   по  запорошенной  снегом  дороге  проехали  сани.  Она  глянула  в  сторону  противоположного  берега  и,  ей  показалось, что  кто - то   машет  ей  с  той  стороны  руками.  Стоял  сильный  туман,  было  плохо  видно.  Не  поняв  ничего,  девушка  направила  свою  упряжку  на  лед  и  взмахнула  плетью.  Собаки  рванули  и  быстро  понесли  сани  по  льду.  Неожиданно   она  вспомнила,  что    наступила  весна,   морозы  стали  слабеть,  по  озеру  ехать  стало  опасно.  Она  поняла,  что  с  противоположного  берега  махали  ей,  о  чем - то  предупреждая,  но  ее  сани  уже  неслись  с  большой  скоростью,  останавливать  их  она  не  стала.
- Раз  кто - то  проехал  и  я  проскачу. – Подумала  она  и  успокоилась.
  Очень  скоро  она  заметила,  что  лед  местами  под  снегом  стал  прозрачным. Она  была  уже  почти  на  середине  озера,  когда  раздался  сильный  треск,  лед  лопнул  и  раскололся  на  большие  куски.  На  одном  из  них  ее  сани  вместе  с  упряжкой  стали   погружаться  в  воду.   Девушка,    крикнув  от  ужаса,  дернула  поводья,  собаки   в  панике   рванулись  вперед   и,  перескочив  на  крепкую  поверхность  льда,   понеслись  дальше,  выронив  Феню  из  саней.  Девушка  оказалась  в  ледяной воде  и  моментально  промокла  насквозь.  Она  стала  судорожно  хвататься  за  обломки  льда,  но  они  выскальзывали  из  ее  окоченевших  рук.  Лед  не  подчинялся,  он  все  ломался  и  ломался,  вода  все  захлестывала  и  уже  почувствовалась  ее  смертельная  ледяная  хватка. В  голове  девушки  мелькнул  страх  смерти.  Она  из  последних  сил  ухватилась  за  льдину,  но  руки  свела  судорога,  лед  отодвинулся  и  она  пошла  ко  дну.  Уже   из  под  воды,  ей  показалось,  что  над  ней  появилось  человеческое  обличие,    она  почувствовала  сильный  рывок  за  руку   и    провалилась  в  небытие.
                Георг,  молодой  парень,  что  махал  руками  с  противоположного  берега,    предупреждая   об  опасности,  увидел,  что  к  нему  несутся  пустые  сани  и   кинулся  на  помощь  утопающему. Сначала  он  бежал  по  льду,  потом  лег  и  стал  ползти  к  тому  месту,  которое  он  только  что  преодолел  и  был  этому  рад.  Теперь  он  полз,  к  ледяному  провалу  на  помощь  и  приговаривал:
- Вот  беда  то.  Ведь  махал  же  я.-
Когда  Георг  подполз  к  образовавшемуся  провалу,  утопающий  начал  погружаться  в  воду  с  головой,  из  воды  торчала  только  рука,  которая  до  последнего  цеплялась  за  лед.  Георг в  последнее  мгновение   успел  дернуть   за  эту  руку,  и  на  поверхности  льда  вылетела   утопленница.
- Вот  балда,  жить  надоело?  Ну,  просто ненормальная,  набитая   дура!– Ругался  Георг.  Он  развернулся  в  сторону  берега  и   пополз,   таща  по  льду   женщину    за  собой.
               Феня  пришла  в  себя  в  сторожке,  ярко  горела  печь,  она  лежала  на  лежанке,  в  крепких  мужских  объятьях.  Оба  они  с  ним   были  совершенно  голыми. Поняв  это,  она  дернулась,  но  мужские  руки  сжали  ее   сильнее.
-   Очухалась?  Это  хорошо! – Услышала  она   грубый  мужской  голос.
Ей  в лицо  близко,  близко  смотрели  черные   и  очень  знакомые  глаза.  Она  узнала  их.   Это  были  глаза   Георга.  За  свою  красоту  и  за  свою  обходительность,  Георг  получил    прозвище,  бабника. 
                Статный,  высокого  роста  с  большой  шевелюрой  густых  длинных  курчавых  черных  волос,  веселый.   Правильные   черты  лица   и  каверзная  улыбка   украшали  его.  Главным  его  оружием   был   томный,  пронизывающий   взгляд  его  черных  глубоких  глаз  и  обходительные  манеры.  Он  слыл   угодником  для  всех  девчат  и  молодых  женщин,   всегда   успевал  уделять  внимание  каждой,  дарить  комплементы  и  подмигивать.  Девчата  за  ним  сходили  с  ума,  и  ни  одна  не  могла  понять,  кому  именно  он  дает  предпочтение. 
Феня  прикрыла  глаза,  сердце  ее  сильно  застучало,  она  ощутила  бабника  всем  телом.  Тот  понял,  что  она  его  узнала  и  усмехнулся.
- Я  тебе  махал,  кричал,  но  ты  не  обратила  внимания.-  Заговорил  он. – Я  сам  чудом  перескочил  это проклятое  место. –
 Феня  молчала,  она  замлела  от  его  горячего  тела,  ей захотелось  сильнее  прижаться  к  нему.  Но  Георг  заторопился,  он сбросил  один  из  тулупов,  которыми  они  были  укрыты  и  сев  на  край  лежанки,  стал  одеваться.  Феня  закрыла  глаза  от  стыда  и,  скукожившись  в  комок,  натянула  на  себя  второй  тулуп.
- Ты  еще  полежи,  вещи  твои  не  высохли. – Сказал  ей  Георг,  не  оборачиваясь  на  нее.
  Одевшись, он  поднялся,  взял  топор,  накинул  на  себя  тулуп  и  вышел  из  сторожки.
  Феня  огляделась  и   узнала  лесной  заброшенный  домик,  летом  она  была  здесь  с  подругами,  когда  они  ходили  по  ягоды.
Прислушавшись,  она  поняла,  что  бабник  рубит  дрова  и  сучья,  где  то  поблизости.
- Не  хочу  домой. – Мелькнуло  у  нее  в  голове.  Она   мысленно  ощутила  прикосновение  его  голого  тела  и  опять  ее  сразила  истома.  Георга  не  было  долго,  Феня  слышала  его  удаляющийся  и  приближающийся  стук  топора  и  заскучала. Она  встала,  подошла  к  печи  и  отодвинула  свои  вещи  подальше  от  огня.  Ей  захотелось  подольше  побыть  наедине  с  Георгом.
                Наконец  послышался  стук  и  шорох  за  стеной,  заскрипела  дверь  и,  в  домик   вошел  Георг  с  охапкой  дров.  Феня  притворилась  спящей.  Он  бесцеремонно  постучал  сапогами  о  полы,  сбивая  с  них  снег,  сбросил  с  себя  тулуп  и,  пройдя  к  печи,  с  шумом  бросил  на  пол  дрова. Своим  пронырливым  взглядом  он  сразу  заметил,  что  вещи  девушки  отодвинуты  от печи  и  усмехнулся.  Забросив  в  печь  несколько  поленьев,  он прошел  к  столу  и   сел  за  него.  Поленья  в  печи  затрещали,  казалось  бы,  в  давно   потухшей  золе.  Запахло  хвоей  и  в  избушке  сразу   стало  светло  и  уютно.
                - Я  вижу,  вещи  твои  не  сохнут.  Придется  нам  с  тобой  еще  оставаться  здесь. Вот  только  с  едой  не  важно.-  Сказал  он  и  полез  в  сумку,  которая  висела  у  стола  на  сучке.  Феня,  как  завороженная,  молчала.  Георг  достал  из  сумки  сверток  с  едой  и  стал  раскладывать  его  на  столе.  Потом  он  пригласил  к  столу  девушку. Ей  действительно  уже  очень  хотелось  есть.  Она  накинула  на  свою  полувлажную  исподнюю  рубаху,  которую  она  одела  на  себя  без  Георга   тулуп,  и  босыми  ногами  приблизилась  к  столу. 
- Э, так  не  пойдет. – Произнес Георг,  глянув  на  ее  босые  ноги.  Он  встал  и  пошел  к  печи.    Повозившись  там,   он   вернулся  к  столу,  держа  в  руках  опорки,  и  бросил  их  под  ноги  девушке.  Та  сунула  в  них  ноги   и  сев  за  стол,   подняла  на  Георга  глаза.  Встретившись  с  ним  взглядом, она  густо  покраснела. Ее  душу  взгляд  Георга  прошил  острием  ножа,  он  смотрел  на  нее  именно  тем  убийственным  взглядом,  который  невозможно  было  выдержать  ни  одной  женщине.
- Ешь. – Произнес  он,  придвинув  к  ней  кусок  сала  с  хлебом.  Феня  трясущейся  рукой  молча  взяла  куски  и  с  жадностью  начала  есть,  отведя  свой  взгляд  в  сторону.
-- Ты,  что,  голос  потеряла? -  С  ехидной  улыбкой  спросил  Георг.  Феня,  чуть  не  поперхнулась  от  его  слов.
- А,  что  вы  хотели  услышать? -  Тихо  спросила  она.
- Даже  на  вы? – Удивился  Георг. - Сколько  же  тебе  лет  милая?  Лет  семнадцать  есть? –
Не  услышав  ответа,  он сообщил: - Да,  кстати,  я  заготовил  дров  и  тебе.  Твоя  упряжка  исчезла,  видать   домой  подалась. Но,  ничего,  мои  сани  большие,  и  твоим  дровам  места  хватит.  Поедешь  домой  с  дровами. –
- Спасибо  вам. – Слегка, оживилась  девушка. -  У  нас  с  Фомичом  не   осталось  ни  палки. Он  будет  рад. –
- Особенно  будет  рад  Фомич,  когда  твои  сани  пустыми  явятся  домой. – Съязвил  Георг.  Феня  промолчала.
- Если  ты  будешь  молчать,  придется  везти  тебя  домой  в  мокрых  вещах. -  Припугнул  девушку   Георг. Феня  опять  залилась  краской.  Парень  явно  рассматривал  ее.  Хрупкая  девушка, небольшого  роста,  с  длинными  темно  русыми  волосами.   Большие  карие  добрые  глаза,  тонкое  очертание  светлых   бровей,  курносый  носик  и  пухлые  губки.
- Ничего  особенного,  но  что - то  в  ней  есть.-  Отметил  про  себя  избалованный   вниманием  красавец.-  Сама  скромность.-
Он видел  ее  раньше  среди  резвых  девчат,  но  никогда  не  рассматривал  так  близко.  В  избе  стала  жарко,  Феня  осторожно  сдвинула  с  плеч  тулуп  и  он  от  тяжести  свалился  на  пол.
- Вот  так - то  лучше. – Подхватил  красавец. -  Не  люблю  я  девушек  в  тяжелых  тулупах,  люблю в  шубах,  и  желательно  из  красивых  дорогих   зверьков.
- На  дорогих  зверьков  денег  нет. – Возразила  девушка.
- Я  подарю  тебе  шубу! – Уверенно  сказал  Георг,  продолжая  нагло  рассматривать  девушку.
- Не  надо  смеяться. – Возразила,  стесняясь,  Феня.
 - А, я  и  не  смеюсь. Нравишься  ты  мне,  потому  и  подарю! –   Георг  искренне  улыбнулся  и  продолжил:
- Завтра  уже  весь  поселок  будет  знать,  что  мы    с  тобой  провели  время  наедине  в  лесу,  стало  быть …….-
Георг  не  договорил,  он  подошел  к  Фене,  взял  ее  на  руки  и  понес  к  лежанке.  Она  замерла  от  желания  и  не  смогла,  да  и  не  хотела  ему  сопротивляться.  Она  приняла  Георга,  как  дар  судьбы.
День,  проведенный  с  Георгом  наедине  в  сторожке,  был  для  Фени  сказочным,  Георг  показал  ей  все  свое  обаяние,  а  главное,    пообещал  ей  непременно   на  ней  жениться.
Вечером  Георг  открыто,  через  весь  поселок,  провез  Феню  к  ее  дому,  где  ждал  ее  полумертвый  от  испуга  старик.  Возле  избы  толпился  народ  и  стояла   пустая   упряжка  Фени,  которая  прибыла  только  что.     Фомич,  увидев   Феню  живой  и  невредимой,   упал на  землю и  заплакал  от  счастья.  Георг,  высадив  девушку  и  выгрузив  дрова  у  двора,  развернул  свои  сани  и  укатил  к  себе. Народ  шушукался  и  молча  расходился  по  дворам.
 После  этого  случая  по  поселку  поползли  слухи,  что  Георг  обгулял   девку.  Эта  новость  перебаламутила  всех  красавиц  Ежихи.  Через  неделю  Георг  обвенчался  с  Феней  в  их  маленькой  поселковой  церквушке  и  по  просьбе  жены  перешел  жить  к  ней  в  избу.  Он  особо  не  противился  этому  ее  желанию,  потому,  как  семья  у  Георга  была  большой,  женатые  братья,  родители,  внуки,  все  жили  в  одном  большом  доме. А  у   Фени  дом  был  пустым,  чего  не  жить  в  нем?  Феня  светилась  от  счастья,  муж,  как  и  обещал,  купил  ей  соболью  шубу,   она  теперь  ходила  в  ней   по  селу,  как  барыня.
Фене  страшно  завидовали  все  женщины  и  девушки  в  округе.  Отхватить  такого  красавца,  да  еще  трудолюбивого  и  веселого,  дано  не  каждой.  Радовался  за  девушку  и  дед  Фомич. Георг  отремонтировал  дом,  привел  в  порядок  хозяйственные   пристройки,  двор.  И  все  бы  хорошо,  но  не  было  в  доме  детей,  а   Георг  терпеливо  ждал  их  целых  два  года.  Он   часто   вслух  мечтал   о  сыне,  упрекал  жену  пустотой  и,  наконец,   ему  это  все  изрядно  надоело.  Он  стал  частенько  уходить   вечерами  из  дома,  выпивать. В  конце  концов,  выпивка  стала  брать  верх  над  их  семейной  жизнью.
  Феня  не  узнавала  Георга,  он  стал  грубым  и  злым.  На  ее  вопросы  он  не  считал   нужным  отвечать,   и,  вообще  он  стал  чужим.   Пил  Георг  каждый  день,  постепенно  он  стал   пропадать  и  ночами,   и  Феня  услышала  от  подруги,  что  ее  муж  стал  посещать  свою  бывшую  любовницу  вдову  Любку. 
- Что  я  делаю  не  так?  Почему  он  меня  разлюбил?  -  Ломала  себе   голову  Феня. -  Почему  я  стала  для  него  не  желанной,  не уже ли  из - за  отсутствия  детей?  Ведь  есть  же  семьи,  где  нет  детей.  Может  еще  Бог  пошлет  ребенка?  - 
Любила  она  его  безумно,  ей  было  страшно  больно  и  обидно  за  себя  и  за  мужа.  Она  с  болью  в  душе  представляла,  как  ее  любимый  ласкает  другую  женщину  и  ей  не  хотелось  жить. Она  стала  грустной  и  отрешенной  от  всего. Целыми  сутками  она  выглядывала  в  окно  и  только  ждала,  ждала  и  ждала  своего  любимого,  но  Георг  домой  не  торопился.
             Однажды  среди  ночи  Феня  услышала,  что  Георг  пришел  домой,  она  кинулась  к  нему  навстречу,  но,  как  оказалось,  Георг  был  не  один.  Она  вышла  в  сени  и  увидела  Феклу,  жену  пропавшего  на  охоте  Петра  Логова.  Георг,  злобно   глянув  на  жену,  велел  ей  сидеть  в  другой  комнате  тихо  и  не  высовываться. Это  было  так  сказано,  что  испуганная  Феня  тут  же  исчезла  за  дверью,  а  Феня  до  самого  утра  громко  смеялась,  они  с  Георгом  пили  горилку  и  любили  друг  друга  прямо  на  полу,  не  стесняясь  Фени.  Феня  не  хотела  в  это  верить,  она  забралась на  потолок  и  проплакала  там  до  утра.  После  этого  выходки,   Георг  стал  наглее,  он  стал   часто   приводить  на  ночь  женщин  и  всегда  разных.  Феня  молча  залезала  на  чердак  и  сидела  там,  как  мышь, терпела.  Однажды  она  услышала  от  баб  у  колодца,  что   проделки  ее  мужа  вовсе  ни  для  кого  не  тайна.  А  потом  на  ярмарке,  Фекла  никого  не  стыдясь,  прокричала  ей:
- Что  красавица,  не  смогла  ты  удержать  Георга?  Сил  не  хватило?  Ишь,  замахнулась  на  кого,  он  тебе  не  по  зубам!  Разлюбил  он  тебя,  а  может  и  не  любил  никогда.  Чучело  ты  огородное.  Жизнь  ему  поломала,  пожалел  он  тебя  дуру  и  сам  не  рад  теперь!  Меня  он  любит, меня!  –
Женщины,  что  стояли  возле  Феклы  дружно  засмеялись.
Феня  не  выдержала  и  ответила  обидчице: - Не  гордись  Фекла,  ты  у  него  одна  из  десятка.  Не  думаю,  что  он  тебя  выделит  и  женится  на  тебе! –
За  эти  слова  Феня  потом  жестоко  поплатилась,  муж,  вернувшись  вечером  домой,   жестоко  избил  ее,  пригрозив  на  будущее,  убить.  После  этого  случая  Феня  закрылась  в  себе,  она  не  стала  выходить  на  улицу,  и  не  стала  ни  с  кем  общаться.  Фомич  заметив,  что  Феня  пропала  из  виду,  решился  проведать  ее,  но  ему  никто  не  открыл  дверь.  А  в  один  из  дней,  Фомич  увидев  ее  во  дворе,  опешил.  Феня  была  уже  другой,  осунувшейся,  в  синяках  и  пугливой.    Старик  понял,  что  жизнь  сироты    в  замужестве  не  ладна,  Георг  поднял  на  жену  руку.  Но  этим  все  не  кончилось.  Стали  по  ночам  к  Георгу  приходить  незнакомые  люди,  с  их  разговоров  Феня  поняла,  что  это беглые  из  мест  отдаленных,  изуверы  да  казнокрады.  У  Георга  появились  шкуры  редких  животных, большие  деньги.  Георг  уже  устраивал  в  доме  гульбища,  приводил  беглым  женщин,  все  они  пили  много,  пели,  плясали  и  устраивали  оргии. В  одну  из  ночей,  когда  Георг  уснул  в  пьяном  угаре,  один  из  его  ночных  друзей  сорвал  крючки  от  чердака  и,  приговаривая:  -  Все  равно  пустая,  не  женщина  ты! -  изнасиловал  Феню. 
                В  те  годы  нельзя  было  разводиться  с  женами  и  Георг  все  ломал  себе  голову,  как  ему  избавиться  от  Фени  и  придумал.  Он  продал  ее  беглому  уголовнику   и  тем  самым  развязал  себе  руки.
- Сбежала  моя  любимая  жена  Феня  с  беглым  мужиком,  предала  меня! – Объявил  он  в  поселке  после  ее  исчезновения.
                Но  Георгу  мало  кто  верил,  по  нему   не  было  заметно,  что  он  шибко  горюет  по  сбежавшей  жене,  жил  он  припеваючи.  Только  дед  Фомич   знал,  какая  в  последнее  время  была  промеж  них  любовь.  Был  даже  случай,  когда  дед  чуть  не  застрелил  Георга,  когда  тот  отхаживал  Феню  вожжами.  Теперь  старик  горевал,  что  не  сделал  этого  тогда.  Георг  тогда  не  на  шутку  испугался,  целую  неделю  домой  носа  не  показывал.
                ----------
                Всю  ночь  Феня  рассказывала  Власу  о  своей  нелегкой  жизни,  а  тот  слушал  и  молчал.  Дал  ей  выговориться.  Феня  не  плакала,  у  нее  уже  не  было  слез,  да  и  с  Власом  ей  было  легко  и  спокойно. Но  перед  самым  рассветом,  когда  ее  потянуло  ко  сну,  она  вдруг  выпалила: - Я  убью  его! – И,  отвернувшись  к  стене,  замолкла. Заснула.
 Влас  тоже,  ворочаясь  на  своей  лежанке,  задремал.
               
                -4-

             Поезд  с  солдатами   шел  в  Сибирь.   Состав  состоял  из  шести  вагонов, три  с  которых  были  с  лошадьми.  По  обе  стороны  железнодорожной  насыпи  плотной  стеной  стояла  тайга.   К  самому  дорожному  полотну  подбирались  кустарники  усыпанные  цветами  и  ягодами. От  внезапного   гудка  поезда  из  кустов  срывались  испуганные  птицы  и  таежные  звери.   То  заяц  побежит  в  чащу,  то  лось,  то  медведь.
Был  ясный,  солнечный  и,  достаточно  не  привычный  для  тайги, жаркий  день.
 Красота  вокруг  была  неописуемой. Высокие  стройные  пихты,  сосны,  ели.  Но  солдаты  этой  красоты  не  видели,  их  вагоны  были  плотно  закрыты.  Правда,  было  по    одному   маленькому  окошку   на  каждом  вагоне  под  самой  крышей,  но  в  них   никто  не  выглядывал. 
                Три  года  Влас  прослужил  охранником   заключенных  в  горах  Алтая,  теперь  его  с  товарищами  везли  на  рудники  в  Сибирь  охранять  политических  и  уголовников.  Ничего  не  предвещало  беды.  Солдаты  мирно  лежали  в  теплушках  на  дощатых  лежаках  и  дремали  под  стук  колес.  Под  головами  у  них  лежали  скатки  шинелей. Кто  то  спал,  а  кто - то  вспоминал  дом,  свое  безмятежное  детство  или  первую  любовь.  Внезапно  состав  издал  протяжный  гудок  и остановился. Он  стоял  долго.  Слышались  снаружи  голоса,  какие  то  переклички,  затем  опять  становилось  тихо,   состав  стоял  и  не  двигался  с  места,  по  неизвестной  причине.  Постепенно  в  вагонах  становилось  все  жарче  и  жарче,  стало  трудно  дышать.   Когда   стало  совсем  невмоготу,  солдат  Микола,  друг  Власа,  обратился  к  офицеру:
 - Приоткрыть  бы  вагон,  маленько?  Совсем  мочи  нет  дышать.-
- Не  велено! – Грубо  прорычал  тот,  хотя  сам  сидел  с  расстегнутым   воротом  и   пот  с  него лил  ручьями.
- Но  мы  слегка  а?  Одну  щелочку,  а  бы  воздуха  маленько. – Приставал  Микола  к  офицеру.
Офицер  молчал  и  Микола,  приняв  молчание  за  согласие,  двинул  огромный  засов  и  откатил в  сторону  деревянную  загородку.  В  вагон  сразу  хлынул  поток  свежего  воздуха. Микола  с  веселым  лицом  повернулся  к  солдатам  и  в  этот  самый  момент  раздался  выстрел,   офицер  выстрелил  в  Миколу   и  тот    вывалился  из  вагона  к  колесам  состава.  Влас,  машинально  схватившись  за  свое   ружье,  выстрелил  в  офицера  и  выпрыгнул  из  вагона,  вслед  за  другом.    Офицер  повалился  на бок  и стал   заливаться  кровью. 
- Микола,  друг,  не  умирай! – Наклонившись  над  другом,  запричитал  Влас,  трогая  его  пульс  на  шее.
 Микола  лежал на  земле,   раскинув  руки  в  стороны,  с  улыбкой  на  лице   и  с  остановившимся  взглядом.
 Убедившись,  что  Микола   мертв,  Влас,  выдернув  из  его  рук  ружье,  кинулся  бежать  в  тайгу.  Сразу  с  насыпи  он  провалился  по  колено  в  топкую грязь,  затем  стал  пробираться  через  колючий  кустарник,  обдирая  себе  в  кровь  лицо  и  руки,  и  только  потом  запетлял  между  деревьями. Все  произошло  настолько  молниеносно,  что  сначала  стояла  мертвая  тишина,  но  потом,  послышались  крики  и  в  след  ему  засвистели   пули. 
                Влас  бежал  все  быстрее  и  быстрее,   боясь,  преследования.  Вскоре  он   выбежал  к  речушке  и  пошлепал  сапогами  вдоль  нее  по  воде.   Когда  он  совсем  выбился  из  сил  и,  буквально,  упал   на  бережок,  он  понял,  что  никто  за  ним  не  гонится.  Он  перевел  дух,  отдохнул   и, перекинув  через  плечо  обе  винтовки,  зашагал  в  неизвестность. 
     Только  теперь  он  стал  осознавать,  какая  трагедия   произошла  с  ним  и  его  другом.
- Куда  идти  дальше?  Как  быть  одному  в  тайге?    День  идет  к  ночи.-   Влас  не  на  шутку  растерялся.  Ночь  надвигалась  беспощадно  быстро,  макушки  деревьев  поедали  тайгу  мглой,  нагоняли  жуть  и  одиночество.   Он  взялся  за  голову  и  завыл.  Завыл,  как  раненный  зверь.
- Так  в  одно  мгновенье  потерять  преданного  друга   и  перевернуть  свою  жизнь  с  ног  на  голову! -  Он  не  верил  происходящему. 
 Через  несколько  часов,  блуждая  по  тайге,  уставший  и  голодный  он  решил  наложить  на  себя  руки. Было  уже  совсем  темно,  он  залез  на  дерево  и  стал  подбирать  наощупь  подходящий  крепкий  сук.  Когда  сук  был  подобран,  до  него  дошло,  что   нет  веревки.
- Ремень. – Мелькнуло  у  него  в  голове.  Он  взялся  рукой  за  ремень  и  тут  раздался  непонятный  звук.  Потом  звук  перешел  в  грозное  рычание.  Влас  от  страха  полез  выше.  На  самой  макушке   дерева  он  примостился  к  стволу  на  толстой  ветке и  затих.  Рычание  тоже  затихло.  Просидев  долгое  время  в  напряжении  и  ожидании  чего - то  страшного,  не  видя  ничего  перед  собой  и  под  собой, Влас  незаметно  для  себя,  задремал.
                Проснулся  беглец   от  того,  что  прямо  перед  ним  застрекотала птаха.  Он  открыл  глаза  и  поразился.  Было  раннее  утро,  он  сидел  на  самом  верху,  на  большом,  со  сломанной  макушкой  дубе.  Перед  ним  открылась  на  многие  километры  в  округе прекрасная  панорама  тайги.    Вдалеке  тайга  заканчивалась  и  блестела  переливами  вода  до  самого  горизонта.
- Море. – Заволновался  Влас.  Он  никогда  прежде  не  видел  его.
                Тайга  сверху  была  похожа  на  большой  зеленый  дышащий  бархатный  ковер.  Над  этим,  невероятно  красивым   ковром  летали  птицы.  Они  вылетали   целыми  стаями,   откуда  то  изнутри  ковра  и опять  прятались  в  него.  Пение  птиц  было  настолько  разнообразным  и  приятным,  что  Влас  воспрянул  духом,  он  не  торопился  слезать  вниз,  а  постарался  разглядеть  сверху  хоть  какие - то  признаки  жизни  людей.  Всматривался  он  долго  и  наконец,  разглядел  еле  заметную  прогалину  между  деревьев. 
- Люди! -  Громко  воскликнул  он,  чем  спугнул  птиц,  сидящих  на  дереве  вокруг  него.  Те  в  страхе  взмыли  ввысь  и  полетели  прочь.  Прогалина  была  не  близко,  но  беглецу  надо  было  идти  именно  туда,  что  бы   выжить.
По  тому,  что  он  видел  тайгу  сверху,  беглец  понял,  что  дерево,  с  которого  он  наблюдал,  находилось  на  возвышенности. Рассмотрев  все  вокруг,  Влас  стал  спускаться  на  землю.  Тело  его  затекло  от неудобной  позы  во  время  сна,  спускаться  было  трудновато  и  страшновато.     Наконец,  земля.  Он  огляделся.  Лес  стоял  густой  беспросветной  стеной.  На  земле  было  прохладно  и  темно  от  крон  деревьев,  отсутствовал  кустарник,  трава  была  скудной. Стволы  высоких  пихт  сливались  в  одну  непроходимую  сплошную  стену. Такого  леса  Влас  никогда  не  видел.
- Ну,  я  и  забрел. – Отметил   он   про  себя.
  Вспомнив  ночное  рычание  неизвестного  ему  зверя,  его  душу  закралась  жуть. Слегка  размявшись  и  оглядевшись  по  сторонам,  Влас  двинулся  в  путь,  в  то  направление,  где  по  его  предположению  должны  быть  люди.
            Очень  скоро  лес  стал  редеть,   хвойные  деревья  постепенно  сменились  на  лиственные.    Появилось  жаркое  солнце.   Тайга  стала   приветливее,  она  стала  потчевать   Власа  различными   ягодами,  поить  родниковой  водой.  Изрядно  уставший  он  вышел  к  сочным  полянам.
- Вот  и  прогалина,  и  ни  какое  это  не  поселение  людей,  как  показалось  ему  с  макушки  дерева. – Догадался  он.
                Переливалось  пение  птиц.  Птицы  были  разными,  и  пестрыми  и  серыми,  крупными  и  мелкими.  Сочная  трава  и  кустарники   так  и  манили  к  себе,  но  ноги  Власа  стали  вязнуть  в  трясине.
- Болото. – Отметил  про  себя  он.
  Поразмыслив  немного,  он  решил   обойти  болотистую  местность.  Солнце  стояло  высоко,  припекало. От  непрерывной  ходьбы  ноги  у  него  ныли.  Выбрав сухую  открытую  поляну,  Влас  прилег  на  траву  отдохнуть.  Он  прикрыл  глаза,  солнышко  начало  припекать  ему  лицо.
- Где  то  ручей. – Мелькнуло  у  него  в  голове,  когда  послышалось  журчание  воды.   
 Влас  приподнялся,  что  бы  встать,  но  сразу  пригнул  голову  и  спрятался  в  зелени.  Совсем  рядом   стояли  молодые  косули.   Власу  стало  интересно,  и  он  решил  понаблюдать  за  ними.  Косули  сначала  вели  себя  мирно,  но  внезапно    подняли  головы  и  бросились    врассыпную.  Закаркали  вороны,  Влас  насторожился,  прислушался. Через  мгновение  он  услышал  взмах   больших   крыльев  и  на  место   только  что  стоящих  косуль,  приземлился  огромный  ястреб. Он  осмотрел  территорию  своим  зорким  взглядом  и  резко  взлетел,  чуть  не  коснувшись  крыльями  головы  Власа.
- Заметил  меня. – Понял  беглец  и  улыбнулся.
                В  этот  день  Влас   блуждал  по  тайге  до  самого  вечера,  так  и  не  встретив   людей.  Ночь  он  опять  провел  на  дереве.  Только  через  сутки  он  вышел  на  заброшенную,  заросшую  травой  дорогу.  Он  зашагал  веселее  и  не  напрасно,  очень  скоро  показался  скит.   Устроившись  неподалеку  на  дереве,  Влас  стал  наблюдать  за  ним.    Скит  был    ухожен,  с  посадками  во дворах.  Сначала  кругом  было  тихо  и  пусто,  но  потом  появился   мужик   с  вилами и  направился  к  скирду  соломы.  Влас,  оставив  одно  ружье  на  дереве,   покинул  свое  укромное  место  и   направился  к  скирду.
- Доброго  здоровьица. -  Произнес  он,  подойдя  к  мужику.
Тот  невозмутимо  повернув  голову,  произнес: - А,  служивый?  Добре,  добре.  Отстал  от  своих,  али  что? –
- Да! – Воспользовался  подсказкой  Влас. – Мне  понять  бы,  куда  я  забрел  и,  как  добраться  до  своих? –
- Ну,  забрел  ты  мил  человек  в  Марьевский  скит.  До  поселка  Строгино  отселе  километров  пять.-   Показал  он  рукой  в  сторону.
- Там  и  люду  много  живет, и  служивые  стоят. А  в  той  стороне – Мужик  махнул  в  противоположную  сторону. -  Там  море.  И  до  самого  моря  ни  души.-
Власу  не  понравилось,  что  в  Строгино  служивые  стоят,  он  испугался  этой  новости  и  спросил:
- А  море  далеко? –
- Да,  поди,  километров пятнадцать,  двадцать.- Ответил  мужик. -  Тебе  оно  зачем? –
- Да,  так.  Я  никогда  его  не  видел,  интересно. – Ответил  Влас.
- Вода,  она  вода  и  есть.  Чего  там  интересного?  Да  и  добираться  туда,  что  бы  посмотреть? Думаю  ни  к  чему. – Сделал  вывод  мужик.
 Влас  с  ним  согласился,  и,  чтоб  отвести  подозрение,  сказал:
- Мне  бы  в  Строгино.  В  часть  надо  поспешить. –
- Поспеши,  поспеши. – Забубнил  мужик. – Зашел  бы  перекусить,  да  переночевать?  Чего  ради,  в  ночь  отправляться  в  дорогу? –
- Не  один  я. - Выпалил  Влас  и  указал  рукой  на  лес.  Им  двигало   непонятное  дурное  предчувствие.
- Ну,  гляди. – Мужик  заволновался  и,   испуганно  покосившись  в  указанное  направление  служивым,  направился  обратно  к  своему  дому. 
- Заблукал  один, а  в  гости  не  один. – Бормотал  он,  но  служивый  этого  уже  не  слышал,  он  спешил  к  своему  укромному  месту  за  вторым  ружьем.  Шум  за  спиной,  заставил  его  обернуться.   На  него  несся  во  всю  прыть  огромных  размеров  черно-серый   пес.  Влас  взвел  курок  и  выстрелил.  Пса  он  убил  с  одного  выстрела  наповал,  но  за  псом  бежал  еще  рослый  щенок.
 
                ---------------------------
                Покинув  скит,  Влас  с  Барсом   вышли  к  морю  на  вторые  сутки.  У  моря  они  наткнулись  на  дырявую  лодку  у  берега  и,  переночевав  под  ней,   на  утро   обнаружили   поблизости  заброшенный  лесной  домик.  В  этом  домике  они  и  прожили  вдвоем   долгие  восемь  лет.
Теперь  Влас  знал  тайгу,   ее  обитателей  и  их  повадки.  Он  познакомился  и  с  ближайшими  поселками,  хотя  дружбы  он  ни  с  кем  из  людей  не  заводил  и  оставался  для  всех  незнакомцем  пришлым  из  тайги. В  поселки  он  наведывался   только  по  большой  необходимости. Здоровье у  Власа   оказалось  отменным,   по  этому  поводу  проблем  не  было.
 
                - 5 –

                Феня,  попав  после  острова  в  тайгу,  как  проснулась,   она  стала  ощущать  мир  таким,  какой  он  есть  на  самом  деле.  Одиночество,  тайга  и  чужой  человек  рядом. Она  испытывала  к  Власу  огромное  чувство  благодарности  за  свое  спасение,  рассматривала  его  исподтишка  и  ловила  себя  на  мысли,  что  постоянно  сравнивает  его  с  Георгом, хотя  ей  этого  не хотелось  бы.  Влас  был  полной  противоположностью  Георгу  и  по  внешнему   виду  и  по  внутреннему  миру.
Он  был  ростом выше  среднего,  крепкого  телосложения.   Волосы  у  него  были  длинными,  светлыми,  взлохмаченными,  глаза  выразительными,  серого  цвета,  прямой  нос,  рыжеватые  усы.  Его  душа  была   ранимой,  совестливой,  жалостливой. Он  воспринимался  Феней,  как  бесхарактерный  добряк. 
                Феня  молча  капалась  в  своих  чувствах.   Из  головы  ее   не  выходил    Георг,  она  не  могла  поверить,  что  он  с  ней  так  поступил.
- Ну,  ладно  бил  он  ее,  ладно  гулял  с  другими  женщинами,  но  отправить  ее   на  явную  смерть? – Сердце  ее  обливалось  кровью. Она  боялась  даже  вспомнить,  как  над  ней  издевались  беглые  из  тюрем   убийцы.   
                Влас  чувствовал,  что  с  Феней  что  то  твориться,    душу  ему  разрывала   боль.  Он стал  замечать,  что  она  его  не  слушает  и  прекращал  свою  речь,  которая  на  этом  и  обрывалась.  Феня  стала  часто  вздрагивать,  от  звуков,  от  его  громкого  голоса,  от  лая  Барса.  По  ее    отношению  к  нему,  он  сделал  вывод,  что  она  его  просто не  любит.  Влас  сник, загрустил,  стал  отвлекать  себя  делами  по  дому. Напряжение  между  ними  нарастало  и  уже  почувствовалось  отчуждение.
Когда  они  очередной  раз  спустились  в  овраг  за  ягодами,  Влас  не  выдержал.  Он,  взяв  ее  за руку   и  заглянув  ей  в  глаза,  сказал:
- Милая  моя,  желанная   моя.  Я  не  хочу,  что  бы  ты  была  несчастлива  и  жила  со  мной  насильно,  я  могу  отвести  тебя  домой,  только  прикажи. – Его  глаза  заблестели  от  накатившейся  влаги,  душу  охватило  волнение.
Феня  испуганно   встрепенувшись,  поменялась  в  лице.  Она,  внезапно  вцепившись  в  него   своими  руками,  затряслась  и  с  криком: -  Нет!  Я  не  хочу  домой! -  Упала  перед  ним  на  колени.
У  нее  началась  истерика.
- Только  не  домой! -  Ты  послан  мне  Богом  во  спасение,  ты  не  выгонишь  меня,  заклинаю  тебя.  Умоляю  тебя.  Ты  не  бросишь  меня! – Кричала  она.
- Я  Феня  не  собираюсь  выгонять  тебя  или  бросать,  ты  мне  нужна,  очень  нужна!  Без  тебя  я  уже  не  смогу  жить!  Ты  тоскуешь  по  дому,  я  же  вижу,  я  чувствую  это. – Повышенным  голосом  стал  оправдываться  Влас,  поднимая  ее  с  колен   дрожащими  руками.
Женщина  поднялась,  отряхнула  подол  своего  платья  и,  подняв  на  Власа  свои  карие,  полные  тоски  глаза,  выпалила: - Я  хочу  убить  своего  обидчика! За,  что  меня  так? –
- Ну,  во - первых,  за  то,  что  я  убил  обидчика,  я  теперь  один  здесь  в  глуши  тайги  живу  отшельником.  Поверь  мне,  это  очень  тяжело  всю  жизнь  прятаться  от  людей,   тебе  я  этого  сделать  не  позволю!  А  во  вторых,  раз  Бог  тебе  послал  меня  во  спасение,  не  заставляй  меня  так  страдать,  я  успел  полюбить  тебя  и  мне  больно  видеть,  как  ты мучаешься.  Надо  силиться  забыть  свое  прошлое  и  начать  жить  сначала.  Я  буду  стараться,  что  бы  ты  меня  полюбила.  – Влас  слегка  улыбнулся  ей,  а  потом,  прижав  ее  к  себе,  коснулся  губами  ее  лица.
- Я  тоже  к  тебе  привыкла,  ты  хороший,  добрый,   я  не  знаю,  люблю  я  тебя  или  нет.  Я  обещаю,  что   обязательно  полюблю  тебя,  полюблю,  дай  мне  время! – Запричитала  Феня.
Влас,  сильнее   прижимая  ее  к  себе,  тяжело   вздохнул.  Она  глянув  ему  в  глаза,  смутилась.  Глаза  Власа  были  мутными,  желающие  ее,  они  ударили  ее  в  самое  сердце.
- Я  буду  ждать  сколько  надо. – Прошептал  он.  Феня  густо  покраснела.
                Ночью  Феня   легла  к  Власу  в  постель. Он  долго  ее  ласкал,  но  потом  вдруг  отвернулся  от  нее  к  стене  и  притворился  спящим.  Феня  не  поняла  его  поведения,  ей  стало  не  по  себе,  от  волнения   она   заснула  только   к  утру.
                На  другой  день  проснулась  Феня  только  к  обеду.   Власа  рядом  не было,  слышался  стук  его  топора  с  улицы.  После  ночных  ласк  Власа,  настроение  у  нее  было  уже,  совершенно  другим,  взбодренным.  Теперь  между  ними  секретов  не было  и  на  душе  было  легко  и  спокойно.  Она  поднялась  с  постели,  привела  себя  и  избу  в  порядок  и,  накинув  на  себя  старый  потертый  кожух,  вышла  на  улицу.  Влас  сразу  отложил  в  сторону  топор  и  подошел  к  ней.
- Нас  теперь  двое,   мне  необходимо  отлучиться  в  поселок.  Ты  будешь   ждать  меня  дома.- Он  обнял  ее  за  плечи.
- Я  боюсь  оставаться  одна. – Испуганно  зашептала  Феня.   Влас  промолчал,  он  отошел  к  телеге,  которую  он  уже  подтащил  к  дому,  взял  из  нее  не  большой  сверток  и  повлек  Феню  за  собой  в  избу. В  избе  Влас  развернул  сверток  и  Феня  ахнула,  увидев  иконы  и  деньги.  Иконы  Влас  поставил  на  выступ  в  стене,  а  деньги  положил  на  стол.   Женщина  упала  перед  иконами  на  колени  и   стала  молиться.
Затем  она  поднялась  с  колен  и  заявила: -  Иконы  надо  вернуть  в  нашу  церквушку   батюшке    Василю  Трофимычу,  я   узнала  их.   Ироды  Бога  не  боятся,  рука  поднялась  народ  обидеть. –
-   Дай  снега  дождаться.  По  снегу – то,   сподручнее,    сани  Барс  хорошо  тянет.  – Ответил  Влас  и,  сев  за  стол,  продолжил:
-  Это  добро  я  в  телеге  нашел.  Там  еще  и  три  медвежьих  тулупа,  в  хорошем  состоянии,  я  их  развесил  на  просушку.  Зимой  все  годится.-
Феня,  поморщив  нос,  вдруг  спросила: -  Ты   все  время  так  и  живешь  отшельником?  Жены  у  тебя  не  было? –
- Так  и  живу. Привык.  А,  насчет  жены  от  тебя  зависит. -  Он  покосился  на  нее  и,  она  опять  покраснела.
- А  бить  меня  не  будешь?  – Тихо  спросила  женщина. 
А  разве  я  похож  на  обидчика? – Вопросом  на  вопрос  ответил  он.
 - Чудно,  вчера  еще  я  жить  не  хотела,  а  сегодня  вот  говорю  с  тобой  и  спрашиваю  тебя,  Почему? –   Она  вопросительно  посмотрела  ему  в  глаза,  превозмогая  трепет.
- Жизнь  продолжается  Феня,  может  мы  еще  детей  народим,  в  поселок  жить  уедем. – Ответил  он.
- Почему,  почему? – Повторила  Феня  раздражительно,  повысив  голос.
- Что  почему?  Почему  не  буду  бить? – Удивился  Влас.
- Почему  ты  отвернулся  вчера? – Пояснила  она,  не  отрывая  от  него  глаз.
Влас  прищурился  и,  потрогав  рукой  свои  усы,  впился  в  нее  глазами. – Заело, отметил  про  себя  он,  а  может,  усомнилась  во  мне?  - Он  усмехнулся.   - Не  надо  благодарности,  я  любви  хочу. – Ответил  он.
Она  отвела  взгляд.
                - Завтра  утром  я  ухожу  в  поселок, а  тебе  придется  ждать  меня  здесь. -  Он  встал,  отошел  к  двери  и  стал  поднимать  одну  из  досок  на  полу. Под  доской  показался  подвал.
- Это  на  всякий  случай.  Там  есть  все,  что  бы  пересидеть  опасность.  Двери  закрой, свечу  не  зажигай,  что - бы  не  выдать  себя. Да,  что  я  тебя  пугаю?  За  все  время,  пока  я  здесь  живу,  мне  ни  разу  не  пришлось  воспользоваться  им.  Я  на  десять  верст  в  округе  один.  Лишь  бы  зверь  не  задрал,  а  сруб  у  нас  с  тобой  крепкий,  бревна  обновленные.  Не  бойся,  я  постараюсь  вернуться  сразу. – Стал  наказывать  он.
Феня  понимала,  что  ему  необходимо  было  идти  в  поселок  и  молча  соглашалась  ждать  его.
                Ранним  утром,  когда  было  еще  совсем  темно,  Влас  с  Барсом  ушли. Стало  тихо  и  страшно.
                Осень  уже  стремительно  набирала  обороты,  участились  дожди,  ветер  принес  промозглый  холод. Завернувшись  в  медвежий  тулуп,  Феня  без  движения  лежала  на  еще теплой  печке  и  прислушивалась  к  каждому  шороху. Только  иногда  она  поднималась,  что  бы  поразмяться  и  поесть.  Днем  ей  было  жутковато,  но  терпимо,  но  по  ночам   ей  становилось  не  по  себе. Сначала  она  все  всматривалась  в  маленькое  окошко,  все  ждала  Власа,  но  с  наступлением  темноты,  деревья  становились    чудовищами,  она  отходила  от  окошка  и  погружалась  в  непроглядную  тьму. Так  в  страхе  она  провела  двое  суток,  ей  иногда  казалось,  что  Влас  ее  бросил  навсегда,  что  его  не было  вообще  и  она,  сама  себе  его  придумала,    она  впадала  в   замешательство,  темнота  и  страх  ее  казнили. Только  на  третий  день  к  вечеру  она  услышала   непонятный  шум,  ей  почудились  звуки,  похожие  на  голоса.  Феня  пулей  кинулась  к  тайнику  и  мгновенно  спряталась  в  нем,  забыв   обо  всех  наказах  Власа. В  погребе,  как  ей  показалось,  она  просидела  целую  вечность,  пока  не  услышала  стук  в  дверь. Женщина  дрожала  от  страха,  она  боялась  даже  дышать. Прислушиваясь,  она  узнала  лай  Барса  и  сама  не  своя  от  счастья,  выскочила  из  укрытия. Тут  она  услышала  и  голос  Власа,  и  бросилась  к  двери.    Открыв  засов,  она  кинулась  ему  на  шею,  чуть  не  сбив  его  с  ног. Они  оба  были   счастливы.  Феня  от  того,  что  Влас   вернулся  к  ней,  а  Влас  от  того,  что  его  ждала  любимая  женщина.  Раньше  об  этом  он  только   мог  мечтать.
Чего  он  только  не  передумал,  чего  только  не  представил,  за  время   своего  отсутствия,  эти  дни  разлуки  показались  ему  вечностью. Он  ощутил  всю  полноту  своей  любви  к  женщине,  которую  он  оставил  одну  в  тайге.
             Услышав  фырканье  лошади  за  спиной  Власа,  женщина  в  страхе  отскочила  от  него,  но  он  тут  же  успокоил  ее:
- Я  купил  жеребца.- Улыбаясь,  пояснил  он. -  Телега  у  нас  есть,  теперь  будет  и  конь.  И,  вообще,  я  привез  много  чего  необходимого,  давай  только  сначала   зажжем  свечу  и  растопим  печь,  устал  я  очень  с  дороги. –
Феня  зажгла  свечу  и,  увидев    глаза  Власа,   затрепетала  и  засуетилась.
- Да, да,  давай  растопим  печь,  в  доме  очень  холодно.  -   Заговорила  взволнованно  она,  помогая  Власу  раздеться.  -  Я  больше  тебя  не  отпущу  одного  и  буду  ездить  везде  с  тобой. -Она,  буквально  вцепилась  в  него   и  боялась  выпустить  его  из  рук,  боялась,  что  он  снова  исчезнет  и  она,  опять  погрузится  во  мрак  и  одиночество.  Влас  растопил  печь  и,  присев  на  лежак  и  облокотившись  о  стену,  моментально  уснул. Феня  любовалась  им,  молилась  на  образа  и  благодарила  Бога  за  его  благополучное  возвращение.      
                Все,  что  привез  Влас,  было  предназначено  Фене. Шали,  юбки,  меховой  полушубок,  валенки,  унты,  платья,  кофты  и  многое  другое  по  мелочам.  В  дом  он  купил  самое  необходимое, патроны,  масло,  соль,  спички  и  свечи.  Себе  он  не  привез  ничего,  кроме   ножичка. На  удивленный  вопрос  Фени  он  ответил,  что  все  у  него  есть  и  ничего  ему  не  нужно.  Феня  была  рада  подаркам,  она,  как  ребенок  не  выпускала  их  из  рук,  мерила  и  любовалась  в  свое  отражение  в  маленьком  зеркальце,  которое  тоже  привез  для  нее  Влас.
В  эту  ночь  между  ними  произошло  все,  что  дополняет  и  сближает  мужчину  и  женщину.  Они  были  счастливы.

                - 6 –

                Утром Феня  открыла  глаза  и  улыбнулась,  в  избе  было  тепло  и  непривычно  светло.  Власа  в  избе  не  было,  он  суетился  в  сарае  по  хозяйству.  На  столе,  накрытая  полотенцем,  стояла  горячая  еда,   приготовленная  Власом.  Вкусно  пахло.  По,   белому  окну  и  свету  в  избе,   она  поняла,  что  выпал  первый  снег.  Радостно  подскочив  к  окну  и  поелозив  по  стеклу  пальцем,   она   выглянула   на  улицу.  Там  уже  был  другой  мир,  чистый,  светлый,  манящий.  Сплошная  темень  исчезла,  выделились   пышными  снежными  лапами  зеленые  сосны,  обрывками  показалось  зимнее   белое  небо.  Дворик,  который  до зимы  успел  смастерить  Влас,  покрылся  сугробами.  Кругом  были  следы  Барса,  видимо  он  на  радостях  первому  снегу,  носился  по  двору. 
  У  Фени  поднялось  настроение,  она  оделась,  накинула  себе  на  плечи  шаль  и  поспешила  к  Власу.  На  улице  сразу  почувствовался  крепкий  мороз. В сарае  было  теплее,  в  стойле  фыркал  жеребец, Влас  забеспокоился,  увидев  Феню:
- Ты  чего  раздетая?  На  дворе   не  лето. –
Феня  прижалась  к  нему  и  быстро  заговорила: - На  столе  еда  стынет,  пойдем скорее  в  дом. –
Поцеловавшись,  они,  обнявшись,   пошли  в  избу.   
                Позавтракав,  Влас  не  мог  не  заметить тяжелого  вздоха  Фени,  которое  его  насторожило.
- Скучаешь  за  кем,  или  как? -  Спросил  он,  прищурившись.
- Скучаю. – Призналась  она. -  Как  там  мой  дед  Фомич  без  меня,  он  совсем  уже  старенький,  немощный.  Добрый  он  был  ко  мне  и  надеялся,  что  я  его  досмотрю. – Феня  опять  тяжело  вздохнула.  Влас  остановил  на  Фене  взгляд  и,  подумав  немного,  предложил:
- А,  давай  дорогая  наведаемся  в  твою  злополучную  Ежиху  на Рождество?  Проведаем  твоего  старика,  а  заодно  и  иконы  вернем  в  церквушку  священника  Василя  под  праздник? -
Феня,  подняв  на  него  прослезившиеся  глаза,  улыбнувшись,  ответила:
- Страшновато  мне  Власушка, а,  что  если  кто  меня  увидит?  Несдобровать  мне  тогда,  затаскают  служивые.  Где  пропала,  почему,  с  кем.  Найдут  причины,  правды  то  ее  нет.  –
- Да  не  увидит  тебя  никто  кроме  священника. Тебя  уж,  поди,  никто  назад  не  ждет.  Мы  Василю  иконы  вернем,  заодно  и  про  деда  Фомича  все  прознаем.  Заплатим  Василю,  что  бы  он  нашел  деду  твоему  хожалку   и  назад. -
Фене  это  предложение   понравилось,  она  подскочила  к  Власу  и,  поцеловав  его  в  щеку, затараторила:
- Я  давно  поняла,  что  ты  у  меня  очень  добрый,  спасибо  тебе  любимый. – Слезы  уже  текли  у  нее  по  лицу  ручьем.  Влас  обнял  ее  и  прижал  к  себе.
                Внезапный  лай  Барса,  прервал  их  разговор.  Влас  насторожился,  прислушался,  лай  не  стихал. Влас  поднялся  с  места,   накинул  на  себя  тулуп,  снял  со  стены  ружье  и  вышел  из  избы.  Феня  подскочила  к  обледеневшему   стеклу  окна,  из  которого  толком  ничего  нельзя  было  разглядеть.
- Что  ты? -  Услышала  она  громкий  голос  Власа,  обращающегося  к  Барсу.   Неожиданно  раздался  выстрел,  Феня  вздрогнула.   Она,  подскочив  к  двери  и  взяв  в  руки со  стены   ружье,  прислушалась. Опять  услышав  голос  Власа,  она  облегченно  вздохнула  и,  приоткрыв  двери,  прокричала:
- Что  там  Власушка? –
- Шатун  забрел. – Крикнул  ей  в  ответ  Влас.  - Пугнул  я  его.  Ушел. –
- И  чего  ему  не  спится? – Запричитала  Феня.  Влас  уже  шел  обратно  в  избу.
- Теперь  он  нам  покоя  не  даст.  Как  бы  не  пришлось  его  пристрелить. – Беспокойно  говорил он. -  Близко  подошел  зверина,  следы  у  самого  сарая.-
                Шатун,  действительно  зачастил    к  ним  в  гости  и  днем,  и  ночью.   В  последний  визит  было  понятно,  что  Влас  ранил  его,  потому,  как  тот сильно  ревел  и   оставил  за  собой   кровавый  след.  Вскоре  по  злобному  рычанию  зверя  стало  понятно,  что  шатун  далеко  не  ушел,  а  где  то  рядом  лежит  раненный.  Что  бы  своим  ревом  раненный  зверь  не  привлек  других   хищников,  Власу  пришлось  найти  медведя и   застрелить.  Целый  день  он  провозился  с  убитым  медведем,  а  Феня  с  Барсом  протолклись  возле  него,  охраняя  своего  хозяина.  Феня  все  смотрела  по  сторонам  и  держала  свое  ружье  наготове.   К  концу  дня  Влас  приволок  огромную  черную   медвежью   шкуру   в  избу.    Тушу  он  порезал  на  куски,  а  остатки  от  нее  отволок  в  овраг.  Вся  эта  затея  забрала  у  Власа  столько  сил,  что  он  на  следующий  день  усталый  отлеживался  у  печи,  а  Феня  суетилась  возле  него.
- Ты  мне  здорово  помогла. – Хвалил  ее  Влас.  - Я  бы  так  быстро  не  управился  без  тебя.-
Феня  довольно  усмехалась:    - Как  ты  тут  жил  один? -   
 Влас  не  стал  напоминать  ей  о  Барсе,  а  только  пожимал  плечами  и  улыбался.

                ---------------------
                Шли  дни,  недели,  месяцы,  наступил  новый  год.    Все  это  время,  долгими  вечерами    Влас  с  Феней   мечтали,  как  они  будут  перебираться  жить  поближе  к  людям.  Но  прежде,  необходимо  было  вернуть  иконы  на  место,  в  церквушку  Василя,  а  так  же     разузнать  все  о  брошенном  старике  Фомиче,  помочь  ему. Приближалось  Рождество,  Феня  уже  считала  дни,  она  готовилась  к  поездке  в  свою  родную  Ежиху.  В  мыслях  она  представляла,  как  удивились  бы  Ежиховские   бабы,  увидев  ее  такой  нарядной  и  счастливой.  Особенно  ей  хотелось,  что  бы  именно  Фекла  увидела  Власа,  который  теперь,  по  ее  мнению,  не  уступал  по  красоте  Георгу.  Но  все  это  были  только  мечты,  она  знала,  что  показываться  в  поселке   было  для  нее  смерти  подобно.
                За  день  до  Рождества  сани  Власа  остановились  у  дома  священника  Василия  Трофимовича. Им  навстречу  поспешил  сам  Василь,  узнав  Феню,  он  поглядел  по  сторонам  и,  убедившись,  что  никто  их  не  видит,  поманил  гостей  в  избу.     Жена   священника  Марфа  так  и  ахнули,  угадав  в  гостье  Феню.
-  Ты  жива  милая,  жива?  -  запричитала  на  радостях  она.  - Мы  всем  поселком  считали,  что  убил  тебя  Георг  и  не  признается  в  этом,  а  ты  жива,  счастье  то  какое. Как  ты  пропала,  тут  что  было,  что  было.  Дед  Фомич  стражу  вызывал,  допрашивали  Георга  долго,  но  он  стоял  на  своем,  мол,  так то  и  так  то,  сбежала  жена  моя  с  беглым  и  все  тут. Не  выдержал  Фомич,  помер  от  горя.-
Феня  зашмыгала  носом.
- Помер,  значит,  дед   Фомич,  земля  ему  пухом.  А  мы  повидаться  с  ним  приехали,  а  он  помер. – Феня  заревела.  Тут  вступил  в  разговор  Влас:
- Мы  тут  с  Феней  находку  привезли,  она  утверждает,  что  это  с  вашего  прихода. – Он  достал  из  мешка  две  небольшие  позолоченные  иконы  и  положил  их  на  стол.  Василь,  глянув  на  находку,  оживившись,  запричитал:
- А  то,  как  же,  наши  это  образа.  Как  беглые  исчезли,  так  и  образа  исчезли.  Утащили  их  ироды  и  в  воду  канули  с  ними.  Стена  теперь  пустая  на  восход.  Вот  народ  рад  будет  находке,  где  вы  их  нашли  то? –
- Об  этом  потом. – Сказал  Влас. -  Долгая  это  история. Мы  постарались  вернуть  иконы  к  празднику,  устали  с  дороги. –
- Да,  конечно,  что  же  это  я,  ополоумел  совсем.  Мать  накрывай  на  стол. -  Обратился  он  к  Марфе  и  та  юркнула  за  занавеску  в  другую  комнату.  Уже  через  мгновенье  на  столе  стали  появляться  пироги,  соленья,  творожники  и  все  остальное. Влас  достал  из  мешка   несколько  тушек  огромных  тетеревов.
- Это  вам  к  празднику. – Пояснил  он.  Хозяйка  дома  еще  больше  ожила,  она  потащила  дары  в  сенцы.
Когда  все  уселись  за  стол,  опять  Влас  обратился  к  хозяевам:
- Мы,  можно  сказать,  тайно  к  вам,  праздничную   службу  отстоим  и  обратно. О  нашем  визите  не  желательно  знать  никому,  сами  понимаете.  А  про  иконы  скажите,  что  подкинули  вам  их  к  порогу,  мол,  неизвестно  кто. -
Хозяева  закивали  головами,  отец   Василь  приложив  палец  к  своему   рту,  показал  всем,  что  молчок,  никому.  Он  поднялся  с  места,  скрылся  за  занавеской  и  вскоре  появился  с  большой  кружкой  полной  горилки.
- Это  за  встречу  и  за  тебя  горемыка.  -  Сказал  он  и  глянул   на  Феню.
Влас  догадывался,  как  Фене  хотелось  узнать  все  о  своем  муже   и  он,   стал  осторожно  подводить  разговор  к  этой  теме.   Батюшка  не  понимал,  что  от  него  хочет  узнать  гость  и  тогда  Влас  спросил  открыто:
- А,  что  Георг  не  помер  от  тоски,  после  бегства  жены  к  другому?  -
В  голосе  Власа  чувствовалась  ирония.  Феня,  удивленно   покосилась  в  сторону   Власа  и  покраснела.
- Не   п о м е р. – Протянул  священник.  -  Такие  не  помирают.     Кстати,  на  масленицу,   женится  твой  бабник  на  дочке  кузнеца  нашего,  Пелагее.  Он  теперь  у  нас  богатым  стал,  пеший    не  ходит  на  службу,  все  на  санях,  выряженный,  как  красна  девка   в  соболя. -  Ответил   Василь,  повернувшись  к  Фене.
Та,  втянув  голову  в  шаль,  задумалась, а  Василь  продолжил:
- Пелагея  настояла,  что  бы  венчаной  быть,  все  по  закону.  Мол,  жены  у  Георга  нет,  так  и  говорит: -  Померла,  говорит,  жена  то,  бывшая. -   Венчай  нас  Василь  Трофимыч  и  все  тут.  Документ  о  смерти  показали. Пришлось  согласиться. А  теперь,  знамо,  что  ты  жива,  я  и  не  ведаю,  как  и  быть  то?  Грех  венчать  при  живой  жене  то. –
- Знал  Георг  охальник,  что  на  смерть  меня  послал. – Выдохнула  из  себя  Феня. -  Вы  Василий  Трофимович  не  отказывайтесь  теперь  от  венчания,  не  наводи  на  подозрения. -
- День  назначен,  отказывать  поздно,  могут  заподозрить,  твоя  правда. -  Сурово  ответил  священник.
  - Ты,  Василий  Трофимович  помни,  что  благое  дело  делаешь,  Феню  спасаешь  и  тебе  сподручнее  будет  венчать.  Бог  простит  тебя. – Стал  успокаивать  священника  Влас,  чувствуя,  что  заплатили  попу  хорошо,  раз  тот  решился  на  грех.
- Как  сказать,  как  сказать. -  Забурчал  недовольно  священник.

                ---------------------------

                Рано  утром  на  церквушке  зазвонили  колокола,  напоминая  о   празднике.   Своим  звоном  колокола  наполнили  души  людей  необъяснимой  радостью,   к  церквушке  потянулся  наряженный  народ,  бабы,  мужики,  дети.   Ковыляли  старики.  Все  громко  переговаривались  между  собой.  Церквушка  стояла  на  возвышенности  и  была  видна  со  всех  сторон  поселка.   Феня  осталась  в  избе  одна,  она  села  у  окна  и  стала   смотреть  на  улицу. Хоть  день  только  начинался,  от  снега  было  светло,  как  днем.   Она  по  голосам  и  походке  узнавала  всех  своих  односельчан.  Душа  ее  ныла  от  боли,  что  ей  нельзя  и  носа  казать  на  улицу.  Умерла  она  для  всех  и  все  тут.  Вдруг  она  вспомнила  о  венчании  Георга  с  Пелагеей  и  в  ее  душу  мгновенно   птицей  залетела  злоба,  перед  глазами  замелькали  картинки  ее  мук  и  унижений.  Она  машинально  накинула  на  себя  шубу  и,  схватив  ружье,  выскочила  на  улицу.  В  лицо  ей  ударило  утро  своей  бодрящей  свежестью.  Феня  огляделась  и,  увидев  свои  сани,  позвала  Барса. 
                ------------------
                Народу  было  в  церкви  не  протолкнуться,  поместились  в  маленьком  приходе  не  все  желающие,  были  прихожане  и  во  дворе. Служба в  церкви  шла  долго.  Наконец,  она  закончилась,  умолкли  певчие,   народ  засуетился.  Из  церквушки  народ  повалил  на  улицу, а  те,  что  были  во  дворе,  ринулись  в  церковь  к  иконам. Влас  стоял  поблизости  к  возвращенным  им   иконам,  ему  было  интересны  суждения  людей. Народ  дивился  чуду  и  Влас  в  душе  ликовал.
 Вдруг,  к  иконам  подошли  двое  молодых  людей,  женщина  и  мужчина.  Оба  они  были  одеты  в  собольи  шубы,  на  женщине  была  накинута  большая  пуховая  шаль.  Пара  сразу  выделилась  из  толпы  своим  богатым  внешним  видом. Мужчина  впился  взглядом  в  иконы  и  не  мог  пошевелиться,  он  не  верил  своим  глазам.  Потом  он  наклонил  голову  и  незаметно  для  прихожан,  из под  лба  оглядел  весь  приход  и  столкнулся  взглядом  с  незнакомцем,  Власом. Он  поднял  голову,  они  с  Власом  продолжительно  посмотрели  друг  другу  в  глаза  и  мужчина  опять  перевел  свой  взгляд  на  икону.
- Геогр. – Мелькнуло  в  голове  у  Власа.  Ему  захотелось  разглядеть  его,  и  он  стал  незаметно   продвигаться  сквозь  толпу  людей,   ближе  к  молодым.  Перед  ним  предстал  мужественный, статный,  знающий  себе  цену    красавец.  Невозможно  было  представить  его  жестоким  и  злым.  С  ним  была  молодая,  смазливая  на  личико,  девушка.
  Совершенно  неожиданно   внимание  Власа  привлек  тихий   голос  толстых  баб,  стоящих  рядом  с  ним.  Одна  другой   старалась  донести  странное  событие.   Влас  прислушался  к  разговору.
- Ты  смотри,  как  он  смело  себя  ведет,  бабник  то  наш.  Ровно  ничего  и  не  случилось  с  ним  утром  у  водокачки. – Сказала  одна  другой.
-   Не  слыхала,   а,  что    случилось  то? - Спросила  другая.   
 - Бабы  говорят,  что   баба  в  него  стреляла.  Не  ровен  час  сама  Фенька,  мертвой  то  ее  никто  не  видел.  Похожа.  Шапка  с  него  так  и  слетела.  Он    сани   остановил,   шапку  поднял  и  к  ней,  а  она  от  страху  в  лес.  Он  к  саням  вернулся,  а  на  нем  лица  нет.  Думаешь,  узнал  он  Феньку  то?  –    
От  услышанного,  Власа  ударило  в  жар,  ноги  стали  ватными. 
Дальше  он   не  слушал,  он  уже  протискивался   обратно  из  толпы, а  затем  пулей  понесся  к  дому  священника. Забежав  во  двор, и   заметив,  что   его  саней  нет  на  месте,  он  кинулся  в  сарай.  Там  спокойно  стоял  их  конь  и  жевал  сено.
- Барс. – Сообразил  Влас  и  бросился  со  двора  на  улицу.
- Водокачка,  где  водокачка? -  Зазвучало  вопрос  у  него  в  голове.
 Остановив  идущего  мимо   мужика  и,  получив  от  него  внятное  объяснение,  он   помчался  к  водокачке. Бежать  пришлось  через  две  улицы.  Вот  и  водокачка.   Следы  собаки  и  полозьев  саней   с  обратной  стороны  водокачки  на  свежем  снегу,   вели  в  сторону  леса.  Вспомнив,  что  при  нем  нет   ружья,  он   замешкался.  Пометавшись  вперед - назад,  он  все  же   рванулся  вперед, в  тайгу.  Он  представлял,  что  Феня  сейчас  лежит   в  первом  же  сугробе  и  ревет,  но  он  ошибался.  Следы  саней   все  вели  и  вели  его  глубь   леса  и  Фени  нигде  не  было.  Снег  был  глубоким,  идти  было  трудно.  Влас  остановился,  он  решил  все  же  вернуться  за  ружьем,  но  в  этот  момент  невдалеке  ему  послышался   протяжный  волчий  вой.  Сердце  Власа  бешено  забилось  от   предчувствия  беды,  он  отломал  от  дерева  длинный  сук  и  кинулся   дальше  по  следу  саней,  который  все  больше  и  больше  перемешивался  с  волчьими  следами.  С  трудом преодолев  по  сугробам  несколько  десятков  метров,  Влас  остановился,  как  вкопанный.  То,  что  он  увидел,  ввело  его  в  шок. 
Под  большой  сосной  лежали  его   перевернутые  сани,  вокруг  них    снег  был  буквально  затоптан  волчьими  следами  и  залит   кровью.  Кругом  валялись  останки  его  друзей. 
Обезумевший,  Влас  схватился  за  голову,   он стал  белым,  как  снег,   руки  его  затряслись,  зрачки  в  глазах  расширились.  Постояв  так  какое  то  время,  он   истерически  засмеялся  на  весь  лес.  Смех  его  был  таким  жутким,  что  с   деревьев  с  шумом  сорвались  напуганные  птицы  и  разлетелись  в  разные  стороны.  Немного   придя  в  себя,   качаясь  и  еле  передвигая  ногами,   он,  бормоча  чего - то  себе  под  нос,  стал   собирать  руками  останки   в  одну  кучу.  Затем,  накрыв  их  своим  тулупом,  он  лег  на  него   сверху, широко  раскинув  руки  и  затих.
                Влас  не  вернулся  ни   в  поселок,  ни  в  свой  одинокий  домик  в  тайге,    ни  на  остров.  Он  остался  с  теми,  без  кого  дальнейшая  жизнь  для  него  не  имела  смысла.

                ----------------------------------

                В  его  затухающем  сознании  стояла  картина  его  любимого  острова,  горячего  песка,  сияющей  воды  моря,  и  бегавшей  кругами  веселой  Фени,  за  которой  резво  гонялся  Барс.