Встречай. 7

                7.

Она пила его кровь, а он смотрел вдаль, и ему казалось, что впереди на горизонте маячит какое-то тёмное высокое сооружение.

Ромес перевёл взгляд на девушку. А она, оказывается, смотрела на него. На её щеках появился слабый румянец. Похоже, она отложила своё отчаливание в царство теней на другой раз. Было в её глазах нечто такое, что заставило Ромеса взять её свободной рукой за волосы и рвануть на песок. Она упала на спину, улыбаясь пунцовыми губами, и зубы её были в крови.

- Спасибо, - сказала она. – Мы никогда не знали меры. Ты спас меня. Но ещё чуть-чуть – и было бы поздно. Сама я никак не могла оторваться. Это увлекает.

По его руке струилась тёмная кровь и капала на белый песок. Это было красиво. Риана умело пережала ему руку, а он начал зализывать ранки. Вдвоём им удалось быстро остановить кровотечение.

- Теперь  я – твоя кровная родственница, - сообщила Риана. – Ты не против?

- Разумеется, нет.

- Как ты догадался, что меня можно спасти таким образом?

- Это Судьба.

- А-а. Ты необыкновенный!

- Что, на вкус странный?

- Нет. Ты мог бы воспользоваться ситуацией, понимаешь? Никто ничего бы не узнал.

- Разве я похож на некрофила? И, к тому же… Прости, но ситуация как-то не располагает к возникновению романтических желаний!

- Ты хороший. Ты не пристаёшь, как другие. Ты не такой, как все.

- Если бы я был уверен, что мои приставания тебе понравятся, я бы непременно поприставал. Но я не люблю приставать к друзьям просто так. Особенно – к умирающим друзьям.

- Ты ли не сокровище?! – восторженно воскликнула Риана. – Между прочим, у тебя руки очень красивые. Давно я не видела таких пальцев.

- Так ты, кроме крови, ещё и пальцами интересуешься?! С гастрономической точки зрения? – притворно ужаснулся Ромес. – Но – спасибо.

- Нет, правда!

- Я верю, верю.

- Слушай, а давай немного здесь отдохнём?

- Давай.

Они немедленно легли, прижавшись друг к другу, и заснули – два хороших друга, брат и сестра, кровные родственники. Им не снилось ничего. А когда они проснулись, более-менее отдохнувшие, Риана сказала:

- От тебя лесом пахнет. Лесными травами.

- Это хорошо или плохо? – спросил Ромес.

- Это хорошо. Идём дальше?

- Идём.

- А если я опять устану, ты снова понесёшь меня на руках?

- Нет, я выкину тебя подальше, забросаю песком и дальше пойду один.
Ожившая Риана смеялась и болтала, а вот Ромесу по-прежнему чудовищно хотелось пить. Но не просить же у Рианы повторения ритуала, махнувшись ролями!.. К тому же он хотел обычной воды.

- Идём скорей, чего же ты? – позвал Ромес, и они отправились дальше, на этот раз уже ориентируясь на непонятную тёмную массу на горизонте, одиноко торчащую в вечереющем небе. И хотя песок по-прежнему жёг ноги, идти стало легче – они отдохнули и к тому же имели цель путешествия.

Они решили смотреть себе под ноги, чтоб не видеть, как далеко ещё придётся идти. Риана опять завела разговор о друзьях, о том, что всегда мечтала иметь такого идеального друга, как Ромес – настолько идеального, что его можно обожать, боготворить, просто любить и всё такое прочее в том же духе. Ромесу, конечно, всё это было приятно слышать, но какая-то его часть где-то в глубине души всё же хотела, чтоб его любили чуть-чуть по-другому. Как любила его Кэтрин? Как Ромеса. А как она любила  своего Таара, а? Вот именно, как мужа. Немного завидно. Положение вещей просто отличное, если серьёзно, но вот хочется временами чего-то ещё более отличного и приятного.

Ромес вздохнул, предаваясь сим размышлениям. Это – судьба?.. Вот бы спросить у того всадника, только, похоже, уже поздно.

Потихоньку-полегоньку они подтянулись к тому тёмному сооружению, замеченному издали. Им оказалось потрясающей высоты здание. Ромес попытался посчитать, сколько в нём этажей, но после сорок второго сбился и бросил эту затею. Одноподъездное здание впечатляло: мало того, что оно было таким узким и высоченным, так ещё и выглядело так, будто в нём когда-то бушевал пожар. Ни одного целого стекла, стены снаружи закопчённые, а через оконные проёмы можно разглядеть пустые выгоревшие чёрные комнаты. Ромесу вообще всегда внушали чуть ли не суеверный ужас здания после пожара, а тем более – таких размеров.

- Может, здесь есть вода? – с надеждой предположила Риана. – Давай зайдём?

- Конечно, - уступил Ромес.

По крайней мере, под самим зданием почему-то было прохладно. Путники нашли вход и, невольно замедлив шаги, вошли под своды рукотворной пещеры.  Там было темно, но не настолько, чтобы ничего не рассмотреть.

Прежде всего – в здании жили. На пришельцев взирали несколько пар глаз. Несколько чернокожих престарелых людей, вполне безобидных на вид, одетых в обноски.

- Постояльцы? – надтреснутым голосом спросил один из них, и все почему-то засмеялись.

- Здравствуйте, – робко произнесла Риана, переводя взгляд с одного тёмного лица на другое.

- Здравствуйте-здравствуйте, - живо откликнулись хозяева послепожарного дома. – Как это вас сюда занесло? Давненько не видали мы живых людей. Вы ведь живые, правда?

- В последнее время – да, - вступил в беседу Ромес. – Вы не подскажете, куда мы попали?

- Почему не подскажем? Подскажем. Это наш самый большой отель.

- Почему он так странно выглядит? Пожар?

- И причём отличнейший пожарчик!

- А почему отель стоит здесь? Разве тут так много постояльцев может быть?

- Заходит один иногда. Раз в год примерно. Только ведь не в постояльцах дело. Как вы думаете, молодые люди, что происходит с домами, когда они сгорают, и их пускают под снос? Не знаете?  Ну так вот, души этих домов переселяются сюда и существуют дальше – такими, какими были дома до пожара, до того, как их сломали. Здесь вся пустыня просто усеяна ими. Только не все их видеть могут.

- А вы? Кто вы такие? – не выдержала Риана. – Почему живёте в этом сгоревшем отеле?

- А что, славный был отельчик! Мы – те, кого забыли под обломками. Мы – те, кто сгорел заживо, а наши останки остались непогребёнными должным образом и были вывезены на свалки, на переработку и ещё куда-то ненайденными, незамеченными. Поэтому у нас у всех чёрная кожа. Вам кажется, нас мало? Нет, просто мы ходим друг к другу в гости, в другие дома. Особенно наш штат пополняется во время войн, когда бомбят города. Города наши дальше, в конце пустыни, до них долго добираться.

- А ваша одежда? – спросил Ромес. – Почему она такая старая, поношенная?..

- Не обгоревшая, не повреждённая? – спросил, продолжая, какой-то старичок. – Такова судьба – её и наша. Мы тоже изнашиваемся, стареем и умираем куда-то дальше.

- Нет ли у вас в отеле воды? – наконец-то Ромес отважился задать вопрос, наиболее его интересующий в данный момент.

- Пить хочешь, сынок? – участливо справился старичок. – В таком случае придётся подняться тебе на этаж…  Не помню, шестой или восьмой? Ну, там найдёшь. На лифте добираться не советую – с характером он у нас. Это после пожара он так боится, а раньше ничего, смирный был. Только иногда между этажами застревал, да и то редко. Ну, идите, детки, можете отдохнуть, но только выше десятого этажа не заходите: там всё разрушается, под пальцами разваливается.

Лестница не внушала доверия. Сырой бетон, намокший ещё при тушении пожара,  крошился, отваливаясь иногда целыми кусками. Но пришлось взбираться по этой лестнице – пить хотелось не на шутку.

- Знаешь, что я думаю? – спросила Риана, идущая впереди.

- Что? – без особого интереса отозвался Ромес, подталкивая спутницу в спину, чтоб быстрее поднималась.

- Всё, что с нами происходит… Не кажется ли тебе, мой друг, что если бы надо было по-другому, то всё и было бы по-другому?

- Кажется. Мне в последнее время много чего кажется. И запиши эту мысль в тетрадь.

- О, точно! – Риана волшебным образом добыла свою тетрадь и что-то быстро записала во мраке. Затем тетрадь подобным манером исчезла. Ромес ничего на это не сказал. Занявшись письмами родным и близким в новогодний вечер, он тоже обнаружил в себе зачатки графомании, но уж, понятно, куда ему до Рианы… А может, у него всё ещё впереди?..

Рядом находилась шахта лифта, и там непрерывно что-то гремело и лязгало. Иногда слышался шум зловеще и неторопливо проезжающего лифта, в котором никого не было. Ромес всегда с некоторой опаской и осторожностью относился к лифтам и закрытым подъёмным устройствам и сейчас поздравил себя с тем, как был прав в своём отношении к подъёмной автоматической технике. Он побаивался, что его прищемят двери.

Они добрались до шестого этажа и пустились на поиски воды  по чёрным, облизанным огнём коридорам и бывшим номерам, быть может, даже люкс. Только теперь все окна оказались кое-как заколоченными листками гнилой фанеры, а потому во всех помещениях царил пустой мрак, населённый бездомными легкомысленными мрачными сквозняками.

Ромес с чисто познавательной целью поковырял пальцем сухой раствор между обнажившимися кирпичами; тот крошился, как песок в песчаном замке, высохшем под солнцем и солёным морским ветром. Периодически что-то где-то обваливалось, обрушивалось и осыпалось. Отель опасно умирал и был не прочь прихватить с собой ещё пару-тройку людей, как в той, прошлой неудавшейся жизни.

Вдоль стен тянулись проржавевшие, местами насквозь, трубы, обмотанные тряпочками и залепленные рассохшимся скотчем до неузнаваемости.  А в трубах этих была вода. Риана нашла конец трубы, где уныло висел кран. Она открыла его, и он начал ворчать, хрипеть, бормотать всевозможные ругательства на своём краньем языке, но в итоге смилостивился и выдал чахлую струйку рыжей от ржавчины, пронзительно воняющей железом воды. Но это же была вода! Ромес не стал ждать, пока она хоть немного очистится, а принялся пить такую. Хвала небесам – вода оказалась холодной! Ромес напился вдоволь и уступил место Риане, но она только покачала головой: никак не могла пересилить себя и утолить жажду подозрительной водой. Ромес предвидел это с самого начала, а потому и не уступил первенство даме. Когда Риана убедилась, что вода чище не становится, то всё же сделала пару маленьких глотков и отошла от трубы.

- Не будешь возражать, если мы отдохнём здесь ещё чуток? – спросил Ромес. За время путешествия по степи и пустыне он заметно вымотался.

- Да, тут прохладно и почти спокойно.