Сборник Мир Чудес 2 том с правками

Просьба к авторам сборника: вычитать свой текст, если будут замечания, в рецензии сообщить об этом, а также дать согласие на печать.


МИР ЧУДЕС — 2, версия от 21.09.2014




На передний кармашек:

В королевстве Великанов

В мире замков и туманов,
В королевстве Великанов —
Мчусь на резвом скакуне,
Не страшны преграды мне.

Посреди густого леса,
В замке ждёт меня принцесса.
Я спешу врагов сразить,
Чтоб её освободить.

Путь не близкий и опасный,
Но несёт меня бесстрашный
Конь мой верный вороной
К замку с башней золотой.

Я своим мечом могучим,
Разгоню на небе тучи.
Великанов и злодеев
В честной битве одолею.

В королевстве Великанов,
Я, конечно, принцем стану.
И прославлюсь на века!
Но не вырос я пока.

Александр Мецгер,
ст. Кисляковская, Россия.


На первую страничку под эмблему:

***

Где-то там, за океаном,
Есть страна для великанов,
Для принцесс, богатырей,
И — для маленьких детей!

Александр Мецгер,
ст. Кисляковская, Россия.


На задний кармашек:

Кручено-верчено...

Кручено-верчено,
Дымом начерчено,
По воде вилами —
Клятвами стылыми...

Письмами, рифмами —
Колкими рифами,
С алыми тенями
Хитросплетеньями...

Резкими фразами,
Взглядами-стразами,
Долгим молчанием,
Тихим отчаяньем...

Грустью, сомненьями,
В ночь — сновиденьями...
Вкрадчивой нежностью...
И... неизбежностью...

Виктория Вирджиния Лукина,
г. Харьков, Украина.

На обратную сторону обложки отрывки:


Золотая Ветвь

Арник проводил летние каникулы у деда в небольшом горном селении. Однажды ранним утром его разбудил глухой шум, доносящийся со стороны ущелья. Там, по рассказам старожилов, когда-то протекал целебный ручей.


Жило-было Счастье

Жило-было Счастье — тихое, маленькое, ничейное. Оно не знало, как и для кого появилось на свет, и поэтому часто грустило у окошка своего лучезарного замка. Счастье верило, что рано или поздно, кто-нибудь обязательно отправится на его поиски и непременно отыщет, отважно преодолев все-все преграды на пути.


СОДЕРЖАНИЕ:

Часть первая. Царство Сказок

ЛЮДМИЛА БЕЛАН. (УКРАИНА)
УДИВИТЕЛЬНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ АРНИКА:
Золотая Ветвь
ВЕРА КОЗАК. (КАЗАХСТАН)
Мишкины именины
АЛЁНА БЕССОНОВА. (РОССИЯ)
ВАСИЛЬКОВЫЕ ФАНТАЗИИ:
Любимая книга
Страшная болезнь 
Двое в небе
Яблочный дождь
Маленький удав
Лето в тыкве
Варенье из крыжовника
Злюка
Вопрос
Настоящий турист
Валькина ошибка
Закадычные друзья
Страдания первоклассника
Наследник
Нерушимый союз
Смелое решение
Как тяжело мужчиной быть
Сон
Озаренье
Пяточка-подружка
Эх, мороз, мороз!
Не могу понять пока...
Патефон
Бим и Бом
Деловые люди
Мой конь
Обеденный перерыв
Колобок
ИННА БЮХЕЛЬ. (УКРАИНА)
Странный цветок
ВИКТОРИЯ ВИРДЖИНИЯ ЛУКИНА. (УКРАИНА)
Жило-было Счастье
ОЛЬГА ГУСЬКОВА. (РОССИЯ)
Обитатели усадьбы «Три вековые ветлы»

Часть вторая. Победители конкурса «Дадим шар земной детям!»

НАДЕЖДА СЕРГИЯНСКАЯ. (УКРАИНА)
Кроссовки из секонд хэнда
ТАТЬЯНА ДОМАРЁНОК. (БЕЛАРУСЬ)
Сила улыбки
НАДЕЖДА БАКИНА. (РОССИЯ)
На берегу
ИННА БЮХЕЛЬ. (УКРАИНА)
Поющий бамбук
ОЛЕГ ИГОРЬИН. (РОССИЯ)
Сказка о зайке, который мяукал
НАТАЛИЯ ПОМЕЛЬНИКОВА. (РОССИЯ)
Праздник в лесу
НАДЕЖДА РЕВТОВА. (РОССИЯ)
Лесной ручеёк

Часть третья. Королевство Фэнтези

НАТАЛЬЯ СОКОЛОВА. (РОССИЯ)
Окно в параллельный мир
НАТАЛЬЯ АЛФЁРОВА. (РОССИЯ)
Тот, кто не простил
ОЛЬГА РУСНАК. (РОССИЯ)
Я в Дом с химерами вошла
СКАЗАНИЯ ДИВА-ДЕ-КАРЫ:
Сказание о неразумной нимфе
Сказание о коварстве приворотов
ВИКТОРИЯ ВИРДЖИНИЯ ЛУКИНА. (УКРАИНА)
Белла
ОЛЬГА КОЛЕСНИК. (РОССИЯ)
Подарок
Помощница
Простое волшебство
Возвращение
АЛЁНА И ЛЮДМИЛА БЕССОНОВЫ. (РОССИЯ)
УДИВИТЕЛЬНЫЕ ПУТЕШЕСТВИЯ ПО РЕКЕ ВРЕМЕНИ:
Книга вторая. Подарок волшебника



Часть первая. Царство Сказок


Людмила Белан,
г. Кривой Рог, Украина.

Золотая Ветвь

Из цикла «Удивительные приключения Арника»

Арник проводил летние каникулы у деда в небольшом горном селении. Однажды ранним утром его разбудил глухой шум, доносящийся со стороны ущелья. Там, по рассказам старожилов, когда-то протекал целебный ручей.
В доме все ещё спали. Даже старый пёс Гавик мирно посапывал на веранде и не реагировал на странные звуки. Мальчик оделся и поспешил в горы.
Таинственный гул усиливался и манил к себе. Арник бежал по извилистой тропинке всё выше и выше, не замечая ничего вокруг. Наконец он очутился перед огромным камнем-валуном и без сил упал на траву. «Хоть бы капельку воды глотнуть», — подумал мальчик.
В тот же миг гул стих. Из невидимой расщелины в скале начали падать крупные капли воды. Арник протянул руки, одна из капель мягко коснулась ладони.
Не успел он поднести руку к губам, как капля стала увеличиваться и растекаться по ладони, образуя блестящую зеркальную поверхность. Заинтересовавшись необычным превращением, Арник принялся внимательно наблюдать за таинственным зеркалом.
Вскоре в нём появились горные склоны, с которых сбегал ручей. Затем из воды показалась стройная девушка в голубом платье. Её серебристо-белые волосы сливались с пеной и брызгами ручья, синие глаза излучали прохладу и доброту. В руке девушка держала серебряную чашу.
Не успел Арник опомниться от увиденного, как изображение исчезло. Зеркало свернулось в капельку, которая скатилась в траву, а в руке мальчика оказалась чаша с водой. Выпив живительную влагу, он побежал в селение.
— Дедуля, где ты?!
— Что случилось? — спросил дед, выходя к внуку.
Арник увлёк его в глубь сада, усадил на пень и таинственным голосом сообщил:
— В горах, в том месте, где протекал целебный ручей, сегодня со мной произошёл удивительный случай.
И мальчик подробно рассказал обо всём, что приключилось.
Старик задумчиво произнёс:
— Может, и впрямь это была Любава, берегиня исчезнувшего ручья. Чего только не бывает на белом свете. Как-то прадед рассказал мне, что в давние времена через селение протекал чудодейственный ручей, его вода могла излечивать любые болезни.
Потом случилась беда: берегиню полюбил Буркун, злой горный дух. Любава отказалась поселиться в его владениях. Тогда Буркун хитростью заманил её в пещеру и завалил вход огромными камнями. Вместе с берегиней исчез и ручей.
А теперь смогла она, похоже, выбраться из заточения. Да вот только жить ей негде — ручья-то нет.
— Как вернуть ручей? Как помочь Любаве? — спросил мальчик.
— Старики в селении верят, что за лесами дремучими, за топями болотными, за песками зыбучими, в море на острове Буяне растёт древний дуб. На том дубе в самый длинный день года молния порождает Золотую Ветвь*. Вот эта ветвь может возродить ручей, и берегиня вновь поселится в нём, — ответил дед.
— Я спасу ручей! — воскликнул мальчик. — Скажи, как мне найти остров Буян?
— Путь тебе укажет луч Солнца. Поспеши — сегодня тот день, когда рождается Золотая Ветвь.
Арник взглянул на Солнце. Оно приветливо улыбалось ему. Вдруг один из лучей затрепетал и засветился ярче других.
— Вот он, мой проводник! — прошептал мальчик и побежал за ним вдогонку.
Вскоре показался дремучий лес. Путешественник шагнул в мрачные владения лесных духов. Его обступили вековые деревья, вывороченные стволы преграждали дорогу, со всех сторон слышались зловещие голоса невидимых существ. Но Арник, не теряя из виду проводника, упорно продвигался вперёд.
А в это самое время внуки лесного духа Чащуна Спотыкун и Заманиха вышли на прогулку. Спотыкун первым заметил мальчика. Он схватил сестричку за руку и зашептал:
— Тише! Смотри, мальчишка к нам забрёл. Сейчас повеселимся, а то со скуки хоть вой.
Лесные шалуны подкрались к путнику и принялись забавляться: то подножку подставят, то за руку дёрнут, то шишку в лоб кинут.
— Да, что за напасть такая путается под ногами, — произнёс Арник.
— Ишь ты! Да он ещё и не боится нас, — прошептала Заманиха, — сейчас я его к деду отведу. Посмотрим тогда, как он заговорит.
Сказала так и дунула перед собой — лес расступился, и мальчику открылась поляна, а на ней малина. Да какая! Крупные, ярко-красные ягоды так и просились в рот. Арник только к кусту протянет руку, тот отодвигается.
Не заметил, как с пути сбился. Солнечный луч-проводник исчез, поляны с малиной как не бывало, а из дупла громадного дерева высунулась косматая голова сонного старика. Спотыкун и Заманиха рядом с дуплом скачут, приговаривают:
— Попался! Попался!
Вышел старик Чащун, схватил мальчика и без лишних слов закинул на второй этаж своего жилища, в дупло поменьше, а на внуков прикрикнул:
— Хватит скакать, непоседы! Спать мешаете. Марш домой — родители волнуются.
Внуки Чащуна убежали, а он завалился в дупле на ворох сухих листьев и захрапел так, что дерево затряслось.
«Надо выбираться», — подумал Арник и выглянул из дупла. Вокруг были непролазные дебри. Чащун сотрясал воздух оглушительным храпом.
Цепляясь за грубую кору старого дерева, мальчик быстро спустился на землю и отошёл подальше от жилища лесного духа. Луча-проводника не было видно, в отчаянии Арник произнёс:
— Есть ли тут кто живой?
В ответ послышался коротенький свист, затем нежные переливы трелей.
— Зорянка! — обрадовался мальчик.
Из-за куста выпорхнула небольшая птичка с ярким розовым брюшком. Это действительно была зорянка.
— Что ты тут делаешь? — прощебетала птичка.
— Шёл я на остров Буян за Золотой Ветвью, а внуки Чащуна заманили меня сюда. Солнечный луч пропал, и теперь я не знаю, куда идти.
— Да, это они умеют: пошалить, подшутить, заманить. А вообще-то Спотыкун и Заманиха не злые духи. Не расстраивайся. На вечерней заре я всегда провожаю Солнце песнями. Иди за мной.
Птичка, приглушённо посвистывая, вспорхнула и полетела. Арник, не отставая, бежал за ней. Наконец он увидел мелькавший среди деревьев луч.
— Счастливого пути! — пропела зорянка. — Будь осторожен: за лесом начинаются бескрайние болота. Дух топей, Болотун, опасен и коварен, а в услужении у него состоит целая армия хитрых мерцающих огней.
Вскоре лес поредел, и перед путником раскинулись безбрежные топи. Солнечный луч ни на миг не останавливался. Арник, опасаясь потеряться, не заметил, как очутился перед булькающей и хлюпающей трясиной.
В это время небо затянулось тяжёлыми тучами, за которыми скрылся луч-проводник. Мальчик боялся шелохнуться: один неосторожный шаг, и зловещая трясина проглотит его. Неожиданно под ногами заискрился луч. Обрадованный путник рванулся за ним и ... по пояс провалился в коварную ловушку.
— Молодцы, мои огоньки! Хорошо поработали, — послышался квакающий голос, вслед за которым из трясины вылез безобразный старик.
«Болотун», — догадался Арник.
— И зачем это ты пожаловал в мои владения? — неприветливо спросил болотный дух.
— Я иду на остров Буян за Золотой Ветвью.
— Ох, и смел ты не по годам, мальчишка. Зачем тебе понадобилась чудодейственная Ветвь?
— Хочу помочь берегине горного ручья Любаве.
— Слыхал о такой, — помягчел голос Болотуна, — дальней родственницей приходится она мне. Добра к людям, горда и своевольна не в меру. Вот этим и нравится она мне. Помогу тебе выбраться из западни — чую, любишь природу, помогаешь ей.
Повёл рукой болотный дух вокруг Арника, и ощутил тот под ногами твёрдый островок, который поднялся над трясиной, заскользил по ней, и вскоре путник очутился на окраине соснового бора.
Тем временем небо прояснилось, и показался настоящий солнечный луч. Он провёл путника по сосновому бору к зыбучим пескам.
Подойдя к пескам, мальчик замер: за ними мирно плескалось море. Среди волн он заметил очертания острова с белоснежными берегами. В голове Арника промелькнула радостная мысль: «Остров Буян!»
Но внезапно радость сменилась тревогой: в нескольких шагах от него приземлилась чайка. В тот же миг птица по шею погрузилась в песок. Её глаза с надеждой смотрели на мальчика.
Не раздумывая, Арник лёг на живот, подполз к птице и вызволил её из песчаного плена.
— Ты спас меня от неминуемой гибели, — сказала чайка, — какую награду ты хочешь?
— Лети, милая птичка! Мне ничего не надо.
— Когда нужна будет помощь, позови, — произнесла птица и скрылась.
В это время песок зашевелился, приподнялся, и перед изумлённым путником возник песчаный столб высотой в человеческий рост. Разноцветные песчинки, из которых он состоял, задвигались, и вскоре столб принял очертания мужчины.
В следующий миг фигура укрылась пурпурной мантией из мельчайших осколков граната, а по плечам рассыпались золотистые крупинки янтаря, образовав роскошные волнистые волосы.
— Птицу ты спас, — произнёс мужчина, — а кто тебя спасёт? Ты здесь не пройдёшь — погибнешь.
— Кто вы такой? И почему угрожаете мне? — спросил мальчик.
— Я властелин этих песков, дух Зыбун.
— А я Арник. Иду на остров Буян за Золотой Ветвью. Ваших зыбучих песков не боюсь — знаю, как по ним ходить и как выбираться из них.
— Ну что же, если ты такой бесстрашный, пройди к морю через мой песочный город, — недовольным голосом сказал Зыбун и взмахнул руками над головой.
Тотчас потемнело — это все песчинки, в ожидании приказаний хозяина, поднялись в воздух. Песчаный дух как искусный дирижёр начал плавно водить руками. Повинуясь его командам, мириады песчинок ринулись по указанным местам.
Через несколько мгновений выросла крепостная стена, преграждающая путь к морю. За стеной виднелись крыши домов, а возле ворот выстроилась цепочка вооружённых стражников.
Песчаный дух исчез, солнце клонилось к закату, ждать было нечего, и Арник направился к воротам.
— Проходи, проходи, самонадеянный мальчишка, — проговорил один из стражников, распахивая настежь ворота, — нечего было хвастаться, что не боишься зыбучих песков.
— Попробуй теперь тут пройти, — ухмыльнулся другой.
Как только Арник вступил за ворота, они наглухо затворились. Путник очутился в городе с множеством улиц и закоулков, вдоль которых один к другому стояли башни, дома и домики.
Мальчик прошёл по одной из улиц и попал в тупик, свернул налево — тупик, направо — тупик, хотел вернуться обратно и снова попал в тупик.
— Вот так влип, — проговорил он. — Что же делать? И никто не поможет мне... Разве что чайка...
Вдруг кто-то дотронулся до его плеча. Арник повернул голову — на плече сидела птица.
— Я помогу тебе, — проговорила она, — беги за мной, да поторапливайся, пока Зыбун не явился сюда.
Чайка быстро сновала среди строений, Арник едва поспевал за ней. Внезапно он споткнулся обо что-то и кубарем полетел вниз.
Падение оказалось удачным: Арник скатился по песчаному склону к морю. Но как добраться до острова он не представлял. «Хоть бы какая-нибудь доска или бревно прибилось к берегу», — подумал мальчик, с надеждой вглядываясь в набегающие волны.
И словно отвечая на его мысли, послышался рокочущий голос моря:
— Я слышало, ты хочешь спасти мою сестру, Любаву. Это желание достойного человека. Я помогу тебе.
Тотчас перед мальчиком возник парусник. Не мешкая, он вскочил на палубу, ветер подхватил кораблик, и они помчались к острову с белоснежными берегами. Вскоре путник ступил на узкую полоску земли. Перед ним возвышались отвесные меловые скалы, сзади на него накатывались холодные волны.
Неожиданно появилась чайка в сопровождении двух громадных соколов. Они подхватили путника, подняли на вершину острова и бережно опустили на землю возле Дуба-Великана.
Арник со всех сторон осмотрел дерево, но нигде не увидел Золотой Ветви. Тогда он обратился к Дубу с такими словами:
— Уважаемый Дуб, я пришёл к вам издалека. Мне нужна Золотая Ветвь.
— Зачем тебе эта Ветвь?
— Чтобы спасти горный ручей и его берегиню, — ответил мальчик.
— Твоя смелость и настойчивость заслуживают награды. Ты получишь Золотую Ветвь, — сказало дерево.
В тот же миг за кустом бузины, что росла невдалеке, взметнулось яркое пламя, что-то зловеще зашипело и забулькало. В носу неприятно защекотало от едких клубов тёмного дыма, который начал медленно подниматься ввысь.
Арник заглянул за куст: перед огнищем сидела старуха в чёрном одеянии. Её длинные засаленные волосы трепал налетевший ветер. Сморщенное лицо, усыпанное безобразными бородавками, освещалось огненными языками.
Старуха бросала в котёл травы, коренья, сушёные ягоды и что-то быстро приговаривала. Дребезжащий голос становился всё громче и громче, а вместе с ним всё выше и выше поднимались клубы дыма, образуя на небе зловещие тёмно-фиолетовые тучи.
Появилась молния, она носилась по небу, выискивая подходящее место для удара. И вот Дуб-Великан озарился светом. Это молния метнулась в высокую крону и мгновенно растворилась в ней, запутавшись в густой листве. Тотчас среди дубовых ветвей засверкала необычная ветвь.
— Вот она, волшебная Ветвь, — прошептал мальчик и подошёл ближе к Дубу. Тот ласково потрепал его веткой по волосам и произнёс:
— Полезай поскорее на вершину и забирай Золотую Ветвь. Она твоя!
Арник мигом взобрался на дерево и только потянулся за блистающей ветвью, как она сама упала ему в руку. Острая боль пронзила ладонь. От неожиданности Арник вскрикнул, не удержался и полетел вниз. Ветви дерева подхватили его и мягко опустили на траву.
Раздался оглушительный грохот падающих камней, и на мальчика обрушился поток ледяной воды. Только тогда он пришёл в себя и понял, что находится в родных горах.
Камнепад прекратился, стало тихо и спокойно, лишь шум бегущего ручья приятно ласкал слух. Его брызги искрились в лучах заходящего Солнца и падали на цветущие травы россыпями самоцветов.
* Золотая Ветвь — в древности некоторые народы так называли омелу. Верили, что она обладает чудодейственной силой. Особенно ценилась омела, росшая на дубах.



Вера Козак, г. Алматы,
Казахстан.

Мишкины именины

Плюшевому мишке десять лет и век.
Любит медвежонка каждый человек.
Взрослый и ребёнок игрушке этой рад.
Мишка тогда начал игрушечный парад.

Более столетия детей он развлекал:
То в обнимку с мишкой ребёнок засыпал,
То, как с лучшим другом, на улице гулял,
То сестру и брата ребёнку заменял.

На весь мир прославился плюшевый медведь.
Каждый игрушку мечтал эту иметь.
С такой играл мой прадед, брат, отец и дед.
Теперь, он мой любимец — плюшевый медведь.

Ведь когда-то был он на весь мир один,
А потом открылся целый магазин.
Сейчас очень много разных медведей —
Талисманом стали у земных людей.

Пишут про них сказки, песенки поют,
Фильмы и музеи в мире создают.
Выставки проводят и призы дают.
Коллекционерам на заказ их шьют.

Медвежонок Тедди — любимец всех людей!
Даже он имеет собственный музей.
Появилось много у него друзей.
Всяких милых разных игрушечных зверей.

Очень я привыкла к мишке своему,
Новую одежду сшила я ему.
С детства у меня Мишенька живёт,
Но теперь, он жить к правнучке пойдёт.

Прошло уже сто десять лет,
Но не состарился медведь.
Он всё как новенький сидит,
Ведь мишка был с любовью сшит.

Да, сшила мастерица медвежонка,
Забавную игрушку для ребёнка.
И тогда совсем не думала она,
Что всей планете радость принесла.

Благодарны ей дети всей Земли,
Что с медвежонком поиграть могли,
А сейчас и сами дети шьют зверей,
Из различной ткани игрушечных друзей.

Дарят их знакомым, в детские дома.
Говорят: «Возьмите, сшила я сама!»
Улыбаясь, люди удивляются
И такой игрушкой восхищаются.

А дети счастливы уж тем,
Что сами радость дарят всем.
Вот так и надо в мире жить,
И только пользу приносить.



Алена Бессонова,
г. Саратов, Россия.
 
Васильковые фантазии
 
Любимая книга
 
Интересно, облако какое?
Гладкое! А может меховое?
А о чём мечтает огурец?
И куда сейчас летит скворец?
А когда наступит Новый год?
И зачем урчит дворовый кот?
Кто привёз на дачу холодильник?
Как смогу я поломать будильник?
Сотни любопытных «почему»
Задаю я деду своему.
И на всё мне дед даёт ответ,
Лучше деда книги в мире нет!


Страшная болезнь 
 
Я сегодня с утра разленилась, 
Даже ручка моя не помылась,
Да и ножка не лезет в носок,
Не кусает зубок пирожок.
Мои ушки не слушают сказки,
Не берут мои пальчики краски.
Заболела я, как ни крути,
Не смогу, видно, в школу пойти!


Двое в небе

Все кабачки хотят летать,
Я это точно знаю.
А как мне этого не знать?
Ведь я и сам летаю!
Летаю ночью, с утречка,
Летаю даже днём.
Возьму за хвостик кабачок,
И полетим вдвоём!
Народ собрался и галдит,
Становится рядком:
— Смотрите, вон летит, летит
 Мальчишка с кабачком!


Яблочный дождь
 
Яблок уродилось много,
Если их сложить дорогой,
То по этому пути
Будет радостно идти.
 
Если их собрать в корзину,
И на землю с неба кинуть.
То под яблочным дождём
Быстро вырастет наш дом

Вырастут у дома ножки,
И по яблочной дорожке
В путь пойдёт он налегке,
С парой яблок в рюкзаке.
 

Маленький удав

На нашем огороде
Однажды жил червяк.
Совсем обычный, вроде,
И вовсе не чудак!

Но, выходя из дома,
И голову задрав,
Он говорил знакомым:
— Я маленький удав!

Отважным был и храбрым,
А дома, задремав,
Шептал он между храпом:
— Я маленький удав!

До старости он дожил.
Живой и невредим.
Всё потому что верил,
Что он непобедим!


Лето в тыкве
 
Если дождь идёт с утра,
Спит за тучкой солнце,
И осенняя пора
Нам стучит в оконце.

Сами солнышко зажжём. 
Слышишь, непогода?!
Мы с собою принесём
Тыкву с огорода.

Сядем мы поближе к ней,
И приложим уши.
Прибегайте к нам скорей,
Лето в тыкве слушать!
 
 
Варенье из крыжовника

Я сварю варенье из крыжовника,
Сахара немного положу.
А немного — это семь половников,
Больше в кладовой не нахожу.
 
Положу в варенье свежих плюшек,
Две конфеты, восемь пирожков.
Угощу на славу всех подружек
И, конечно, угощу дружков.
 
Вот и всё, доварено варенье.
— Вкуснотища! — говорю я скромненько.
Доставляет только огорченье
То, что не хватает в нём крыжовника!
 

Злюка
 
Если ты проснулась злой,
Вредно щуришь глазки,
Не идёшь играть со мной,
Не читаешь сказки,
Не кусаешь пирожок,
Корчишь маме рожи,
Я скажу тебе дружок,
Что случиться может.
Станет дочка ежевичкой
С острыми шипами.
Не попрыгает с сестричкой,
Не прижмётся к маме,
Не пойдёт к своей соседке,
Вечером играть.
Будет грустно у беседки
Листиком качать.


Вопрос
 
Кто живёт внутри мяча?
Кто там спит, во сне урча?
Кто там фантиком шуршит?
Кто там лапкой шевелит?

Кто посвистывает там?
Кто поёт там по ночам?
Я нашла ответ простой:
Видно, мячик мой — живой!


Настоящий турист

Даше бабушка на рынке
Рюкзачок купила.
Даша все свои картинки
Внутрь положила.
Три печенья, пять конфет,
Завтрашний в кино билет,
Туфли в красненький горошек,
И для птичек свежих крошек,
И для губ помаду надо,
И пол плитки шоколада.
Как же Даша без панамки?
И без фото обезьянки?
Без бантов и без шурупов?
И ещё без нужной лупы?
Без конвертов и совка?
Ох, как ноша не легка!
В дальний путь готова Даша,
В рюкзачке есть ложка даже.
Будет переход нелёгким:
В дом соседний к другу Лёвке.

 
Валькина ошибка

Сегодня друг мой Валька
Не дал диктант списать.
Сказал, что надо было 
Учить, а не гулять!
Сказал, что всю субботу
Зубрил глаголы он,
А я с утра пораньше
Умчал на стадион,
Я плотно тренируюсь,
Чтоб футболистом стать.
И только золотые
Медали получать
Сам президент мне скажет:
— Порадовал старик!
А мне ли удивляться —
Я к этому привык.
И может он однажды
Придёт к тебе сказать:
— Какому человеку
Диктант не дал списать!

 
Закадычные друзья

На ветке сидя, два жука
Решили помечтать.
Коль день не кончился пока,
Чего ж не поболтать?!
 
— Давай с тобою уплывём
В далёкие края,
Да ты представь, плывём вдвоём
По морю: ты и я!
 
А волны плещутся, шумят,
Но нам всё нипочём.
Не испугать таких ребят,
Поглубже мы нырнём!

— Ну нет, давай уйдём в леса,
Забудь ты про моря.
На листьях там блестит роса,
Горит огнём заря.

Там можно целый день скакать
В тени больших берёз.
Как можно о воде мечтать?!
Неужто ты всерьёз?

Вот так сидели два жука,
Мечтали целый день.
Два закадычные дружка
Ныряльщик-жук и жук-Олень.


Страдания первоклассника

Уже терпеть осталось мне не долго,
Расту быстрее, чем идут часы.
Со стула достаю до верхней полки,
И ростом я почти по папины усы.

Ещё чуть-чуть и купят мне машину.
Большую, как зелёный крокодил.
Возьму кататься всех, но только не Полину
Её вчера я утром разлюбил!

Она сказала мне, что двойка по контрольной
Нас разделила пропастью навек.
И,что не нужен ей такой безвольный,
Ленивый, несерьёзный человек.

А лучше нет, мне не нужна машина!
Всё быстро выучу, в отличники пробьюсь,
Но будет поздно, милая Полина.
Навек в другую девочку влюблюсь!
 

Наследник

К нам приехал дед рыбак,
Сел у самовара,
И спросил: «Живёте как?
Где у вас гитара?»

Песни пел, стихи читал,
Все конфеты скушал,
А потом к себе позвал:
— Посмотри, Петруша!

Развязал большой рюкзак.
— Принимай, внучок!
Будешь ты теперь рыбак,
Хоть и новичок!

Лески, спиннинги, крючки,
Блёсны и мормышки.
Поплавки, как маячки,
О рыбалке книжки... 

Завтра с дедом уплывём
Мы в четыре ровно.
Сомневаюсь, дотащу-ли
Свой улов огромный?!

 
Нерушимый союз

Варят кашу?! Варят кашу!!!
Носом чутким чутко чую.
Ох, ну не опишешь даже,
Как сейчас её хочу я!
Вот возьму большую ложку,
Зачерпну ей всю кастрюлю...
Нет! Оставлю я немножко
И для старенькой бабули.
Я с бабулей очень дружен.
Мы работаем с ней в паре,
Потому, что очень нужен,
Тот, кто ест, тому, кто варит!

 
Смелое решение

Витька хочет стать актёром.
Федька будет нефть качать.
Хочет Мишка стать шофёром.
Ленка будет танцевать.

Я же буду Робин Гудом,
Надо лишь коня купить.
Защищать хороших буду,
А плохих я буду бить!
 
Ой! Нет, нет, а вдруг плохие
Самого меня побьют!
И актёры, и шахтёры
Робин Гуда засмеют.

Лучше буду хоккеистом.
Стану на каток ходить.
И за проигрыши в турнирах,
Всю команду будут бить!
 

Как тяжело мужчиной быть

Как тяжело мужчиной быть,
Но надо, Вася, надо!
Строгать, пилить, лепить, забить
С рассвета до упаду.
 
Сегодня в магазин иду.
Согнусь под тяжкой ношей.
На всю семью куплю еду,
Какой же я хороший!
 
Сосиски, хлеб, сметана, сыр…
Бегу в универсам.
Сандалии все стёр до дыр,
Весь дом на мне, всё сам!

Иду домой, горжусь собой.
А в сумке места нет.
Там мяч, там меч и торт большой,
И три кило конфет!


Сон

А из чашки с молоком
Вышел карлик с узелком.
И пошёл ходить кругами,
Снег сминая сапогами.
Топал,топал и устал.
Узелок свой развязал.
Съел варёное яичко.
Прикурил от мокрой спички.
Загрустил, полез на чашку,
Измарал себе рубашку,
Встал на край, перекрестился
и нырнул…
В чашку, над которой ты уснул.


Озаренье

Взгляд из-под ресниц,
И долгий вздох…
А в глазах блестит непониманье:
Ах, за что нанесена обида?
И за что такое наказанье?
Вам ли знать, что значит вдохновенье!
Вас талант и пальцем не коснулся!
Нахожу я в рифме упоенье.
Да, во мне поэт проснулся!
А вчера, когда дежурил в классе,
Тайна бытия открылась мне.
Всё , что думаю о друге Васе,
Написал гуашью на стене…
Очень тяжела судьба поэта.
Горьких слёз боюсь не унять…
Как жестоко наказанье это —
Стену заставляют отмывать!!!


Пяточка-подружка

Ночь тебя взяла в ладошки
И качает понемножку.
В одеяле маячок —
Пятки розовый кружок.
Где-то скрипнуло окошко,
Тихо потянулась ножка.
Пятка шмыг под одеяло,
Ей, наверно, зябко стало.
Вот такая жизнь у пятки:
До утра играет а прятки.
Беспокойная подружка
Пятка у моей Васюшки.

 
Эх, мороз, мороз!

Тихо по крышам приходит мороз,
В каждую щёлочку сунет свой нос.
Каждую птичку пощиплет за лапки,
Дунет в сенях в позабытые тапки.

В норку мышиную снегом дыхнёт.
Мышь поворчит, да и снова заснёт.
Веткой еловой в окно постучит,
Вьюгой повоет и замолчит.

Будет снежком под санями скрипеть.
В ставни метелью будет лететь,
А к марту устанет, ослабнет, спадёт.
Снег заберёт, и домой побредёт…


Не могу понять пока...

Не могу понять пока,
Как из одного клубка
Появляются перчатки
Для моих ладошек гладких. 

Я заснула на часок,
На столе лежал клубок.
После сна — уже носочки,
И на каждом по цветочку.

Фея — бабушка моя.
Это точно знаю я.
Тихо песенки поёт добрые душевные,
А в руках её мелькают палочки волшебные.


Патефон
Стихи для детей в английском стиле

Три гнома решили оладьи испечь.
С вареньем и мёдом их съесть.
— Гостей позовём, разожжём нашу печь.
Всем будет оказана честь!

Но кончилось масло, и нету муки.
И дров не сыскать за амбаром.
Ох, бедные гномы, дела не легки,
Идут в магазин за товаром.

А там, в магазине стоит патефон.
Шипит, но поёт свои песни.
— О чудо! О чудо! Нам нужен лишь он!
Решили три гнома все вместе.

А время идёт, время просто мука.
Ей доверху дом заметён.
Оладьи никто не дождался пока,
Но слушают все патефон.


Бим и Бом

Сегодня в цирке овощном
Выступают Бим и Бом.
Веселят с открытым сердцем
Всех родные братья перцы.
 
Острый перец — вредный Бим,
Никому не скучно с ним.
Весёлый шут и озорник, 
Скучать и плакать не привык.
 
Перец сладкий Бом — романтик,
Носит он на шее бантик.
Всем поёт он серенады 
И про рыцарей баллады.
 
Эти перцы — просто взрыв!
Нужно сделать перерыв.
Потому что у ребят
От смеха животы болят.


Деловые люди

Мы с подругой Людочкой —
Девочкой соседкой,
Пили чай из блюдечка,
Кушали конфетки.
В синих туфлях маминых
Целый час ходили.
Из рубашек папиных
Шарфиков нашили.
Старый фикус бабушкин
Чаем поливали.
Пёсику оладушки
Из окна кидали.
В общем, так намаялись!
В общем, так устали!
Что уроки школьные
Делать мы не стали.


Мой конь

Мой быстрый конь меня несёт.
Мне скорость голову кружит.
Он бьёт копытом, громко ржёт,
Дорога под конём дрожит.
Нас быстрый бег уносит в даль.
И мы почти уже летим…
Но путь наш прерван, очень жаль!
Конь послан мамой в магазин.
Но я не плачу. Я мужик!
На мне ремень и шляпа.
Открылась дверь, и он возник:
Мой конь, мой милый папа!


Обеденный перерыв

Дождь идёт и льётся на фонарь.
Лето под навесом тихо курит.
Август, это вроде не январь,
Так откуда так зимою дует?

Вот в окошке вяжет хлопья снег,
А из леса лыжник выбегает…
У подъезда незнакомый человек
Колет лёд и что-то напевает…
 
Вот узбеки в блюдах плов несут,
Стол накрыли, ужинать садятся.
С незнакомым мужиком поют
Про коней, которые куда-то мчатся…

Вижу синий «Шаттл» у реки,
Он взлетает, устремляясь ввысь!
Машут мне руками мужики,
И кричат в иллюминаторы: «Проснись!»


Колобок
Совсем не детские стихи

Покатился по двору колобок,
Но не хлеб, а жёлтых ниток клубок.
Перепрыгнул через синий ручей,
Не хозяйский колобок, а ничей.

У окна полвека бабка сидит,
И душа у этой бабки болит.
Нет ни брата, ни отца, ни детей,
В общем, бабка одна без людей.

Увидала из окна колобка,
Обняла со всех сторон за бока.
Посидела и связала носки.
И сбежала в них от лютой тоски…



Инна Бюхель,
г. Херсон, Украина.

Странный цветок

Как только солнце прикоснулось к тоненькому стебельку Розы, она открыла глаза. Первое, что она увидела — огромное нежно-голубое небо, обнимавшее всё поле.
— Доброе утро, Небо! Как я рада, что ты всегда со мной, — прошептал цветок.
Необъяснимо, каким образом семена Розы попали на поле, на котором росли высокие Подсолнечники, и как удалось маленькому стебельку вырасти среди ярко-жёлтых сильных цветов.
— Как я вырос! — сказал один Подсолнечник, смотря сверху на своего брата.
— Я скоро дотянусь до тебя, — воскликнул другой.
— Посмотрите, какой у меня сильный и высокий стебель, — делился радостью третий.
— Доброго времени, — стараясь, чтоб её услышали, как можно громче сказала Роза.
Подсолнечники медленно повернули свои шляпки золотого оттенка, и увидели хрупкое растение с небольшим плотным бутоном.
Один из них удивлённо заметил:
— Какой-то странный Подсолнечник!
Его братья, тряся шёлковыми жёлтыми лепестками, с любопытством посмотрели сверху на цветок.
— Он очень маленький, — сказал другой Подсолнечник, указывая на Розу своим зелёным шершавым листом.
— И вместо золотой головы — маленький бутон с красными листьями, — изрёк третий.
— У него есть колючки, — удивился четвёртый.
Маленькая Роза печально посмотрела на свои тонкие шипы. Они казались ей уродливыми. Она глубоко вздохнула, и её сердце сжалось от невыразимой боли.
«Я безобразный цветок», — пронеслось в голове.
Маленький зелёный кузнечик встал спозаранку, чтобы успеть поприветствовать лучи восходящего солнца. Прихватив свою крошечную скрипку, он прыгал по полянке в поисках лучшего места для исполнения весёлых мелодий, сочинённых им на этой неделе. Цветки подсолнечника ему пришлись по душе.
Расположившись на шляпке Подсолнуха, кузнечик вытянул тоненький смычок и заиграл на малюсенькой скрипке. Раздались нежные трели. Подсолнухи одобрительно развернули свои шляпки, словно боялись пропустить аккорды чудесной музыки.
Кузнечик, чувствуя одобрение желтоголовых поклонников, стал расхаживать по Подсолнечнику. Встав на шелковый лепесток, Кузнечик пошатнулся. Смычок и скрипка выпали из рук, и полетели вниз. Ловко спрыгнув, Кузнечик отыскал в пушистой траве свою скрипку.
— А где мой смычок? Куда он упал? — спрашивал Кузнечик, оглядываясь вокруг.
Вдруг он увидел, что смычок застрял между шипом и стеблем Розы.
— Какой странный Подсолнечник, — сказал Кузнечик. — Эти тонкие шипы чуть не поцарапали мне смычок.
Роза, услышав возмущённые слова Кузнечика, вся сжалась от стыда.
«Я причиняю только вред», — снова огорчилась она.
Отзвуки сладостной мелодии Кузнечика достигли спавшего на большом листке Паука. Пробудившись от крепкого сна, Паук медленно сполз по стеблю Подсолнечника. Затем он стал подтягивать кружево тончайшей паутины. Её полотно было разорвано, ажурные нити беспорядочно свисали с Подсолнечников.
— Кто посмел разорвать мою Паутину?! — с негодованием орал Паук.
Он внимательно, как сыщик, осматривал всё кругом. Неожиданно перед его взором предстали шипы Розы, на которых намоталась паутина.
— Вот оно что! Этот уродливый Подсолнечник своими шипами порвал мою белоснежную ткань! — кричал обозлённый Паук.
Казалось, красные лепестки Розы, собранные в бутоне, стали ещё красней от стыда.
Небо будто бы почувствовало грусть маленького цветка и затянулось серыми тяжёлыми тучами. Грянул весенний гром, словно хотел защитить Розу от обидчиков.
Кузнечик, быстро схватив скрипку, спрятался в густой шёлковой траве. Паук недовольно погрозил то ли Розе, то ли грому, и скрылся под зелёным листом Подсолнуха.
Все ждали дождя, но никакая, даже самая маленькая дождевая капля не упала на Землю. Влага облаков, как слёзы маленького цветка, застыла и не могла выйти наружу.
Прошло несколько безрадостных дней.
Роза росла, и бутон становился больше и больше. Наконец он распахнулся и выпустил спрятанные красные лепестки, которые одели тонкий стебель Розы в пышное лёгкое платье. Но это её не радовало, напротив, она печалилась тому, что стала так отличаться от Подсолнухов.
Маленький цветок хотел спрятать свою непохожесть — сочного красного цвета лепестки, изящные иголки, хрупкий стебелёк, нежные кружевные зелёные листья — то, чего не было у сильных Подсолнечников.
И вот однажды утром, умывшись росой, Роза услышала радостное восклицание:
— Как красив этот цветок! И капли росы сверкают на нём как бриллианты!
Это говорила пёстрая Бабочка, которая среди Подсолнухов разглядела необычный цветок.
Роза оглянулась, чтобы найти тот цветок, о котором говорила Бабочка. Она даже не могла и предположить, что эти слова о ней.
Бабочка тем временем продолжала:
— Недаром Розу называют царицей цветов — тонкий аромат и редкая красота.
Легкокрылая Бабочка услышала громкое жужжание рядом. Сделав несколько маленьких кругов над Розой, полосатая Пчёлка, быстро приземлилась на одном из лепестков.
— Да, аромат просто чудесен, я почувствовала его за сотни миль, — подтвердила неутомимая Пчела, — и для цветочного мёда я хочу взять немного нектара.
«Это я — Роза?! Это обо мне говорят …» — не мог поверить в сказанное ошеломленный цветок.
— Милая Роза, я готовлю цветочный мёд, и хотела бы попросить у вас немного нектара, — обратилась с просьбой трудолюбивая Пчёлка.
— С огромной радостью.
Маленький цветок поднял свои сияющие глаза к нежно-голубому Небу, обнимавшему всё поле, и делился своим счастьем:
— О такой радости я и не мечтала!
Но Небо давно знало, что это растение — не «безобразный цветок», а чудесная роза с волшебным тонким ароматом. Просто это была тайна, крошечная тайна огромного Неба, которое всегда с нами.



Виктория Вирджиния Лукина,
г. Харьков, Украина.

Жило-было Счастье

Жило-было Счастье — тихое, маленькое, ничейное. Оно не знало, как и для кого появилось на свет, и поэтому часто грустило у окошка своего лучезарного замка. Счастье верило, что рано или поздно, кто-нибудь обязательно отправится на его поиски и непременно отыщет, отважно преодолев все-все преграды на пути.
А преграды были нешуточные — высоченные, до самых небес, Горы Непосильной Работы, и бушующее горько-солёное Море Разочарований и Слёз, и ледяная Пустыня Одиночества, а ещё — зловещие ночные тени Пороков и Соблазнов, и смертельные — Обида, Усталость и Тоска.
Маленькое Счастье, словно путеводная звёздочка, светилось во тьме, но никто не спешил к нему. Его окружали серебряные зеркала и негаснущие свечи, оберегали седые туманы и учили уму-разуму мудрые созвездия.
— Каждое утро пей солнечный свет — будешь полным! — говорила Дева.
— В пасмурную погоду не выходи из дома — будешь безоблачным! — подсказывал Водолей.
— Чаще смотрись в зеркальные коридоры — будешь многогранным! — твердили Близнецы.
— После дождя обязательно гуляй по радуге — будешь разноцветным! — шептали Рыбы.
А Счастье, благодарно прислушиваясь к советам, подрастало и с каждым днём становилось всё совершеннее.
Однажды Ветер Странствий залетел к нему на огонёк и затеял беседу:
— Вот ждёшь ты своего человека, а дождёшься ли? Слишком слабы люди, чтобы пройти весь путь к тебе.
— Понимаешь, как только тот, кому я предназначено, перестанет в меня верить, я исчезну, растаю, растворюсь навсегда. Может, мне пойти навстречу... ну, чтобы найти того, единственного?
— Попробуй, но учти: большинству достаточно лишь счастливых мгновений. А необъятное счастье не всякому под силу. Знаю я одну историю. Давно это случилось — ещё во времена, когда на праздники люди катили с холмов горящие колёса, подражая катящемуся по небу солнцу, когда одной рукой вычерчивали они мелом кресты-обереги на домах, а другой держали золотистый, масляный блин — подобие дневного светила.
Вот послушай: за тёмными курганами, за сочными лугами с белыми баранами, на сине-зелёном острове меж трёх деревень, поселился волшебник по имени Фелиций. Как он там оказался, никто не знал, просто в один дождливый летний день, словно гриб-боровик, в лесной чаще вырос его диковинный терем.
Поползли по окрестностям слухи, что долгие годы провёл он в странствиях: учился мудрости у индийских брахманов, постигал с китайскими философами жизненность космических танцев, выводил на бамбуке и шёлке причудливые иероглифы, слушал море вместе с финикийскими мореплавателями и бродил вдоль таинственных линий каменной Перуанской пустыни.
Одни говорили, что ему сто лет, другие — триста, а некоторые вообще считали его привидением. Но привидения ведь не поют в полный голос по утрам, не рыбачат у реки и не наблюдают за Луной в специальную трубу. А главное — у них не бывает весёлых, шумных, хохочущих детей, а у Фелиция их была целая дюжина! Сам он хоть и старцем седовласым казался, но был крепкого сложения и с годами, казалось, только молодел.
А уж жена его была вообще красоты невиданной: глаза, что синь небесная, уста, что вишни спелые, ноготки — лепестки перламутровые, а волосы — волны золотые! Одевалась она не в бабьи сарафаны домотканые, а в шёлковые, узорчатые халаты до самой земли, на ноги обувала не лапти лыковые, а чудо-башмачки самоцветные с широким гвоздиком под самой пяткой.
Держались они особняком, но, встречаясь с поселковым людом, почтительно кланялись и всякий раз угощали сельскую детвору заморским рахат-лукумом и финиками.
Заглянули как-то три любопытных мужика за сосновый частокол вокруг терема и диву дались: в то время как поздняя осень мокрым снегом накрыла все деревеньки, на подворье Фелиция — лето в самом разгаре. Двор утопает в цветах, у лужайки — озеро лазурное ослепительными искрами плещется, в тени вишнёвого сада — беседка, заплетённая изумрудным виноградом, а загорелые, босоногие дети бегают с мячом, играют с толстобокими щенятками и уплетают пригоршнями малину да смородину.
Смекнули селяне, что есть особый, волшебный секрет этого сказочного благополучия и, вынув припасённый бутыль мутной браги, постучали в калитку:
— Доброго здравия, соседушка, тебе и твоей семье! — сняв шапки и поклонившись в пояс, сказали они. — Будь добр, научи нас быть счастливыми, а то беды, голод да болезни одолевают. Знаем, что человек ты учёный — поделись с нами своей премудростью! Век будем благодарны!
— Что ж, наука моя нехитрая, — старик взял бутыль с брагой и вылил содержимое на землю. — Непременное условие, иначе на дне всякой бутылки счастье будет прятаться, а в руки не дастся!
Затем высыпал он на стол из резной шкатулки гору ярких картинок с узорными краями:
— Это — волшебные пазлы! Каждый из них — лишь миг, нота, мазок, вздох. Но все вместе — цельная картина одного дня, та, которую вы желаете себе. Чтобы создать её, не нужно быть художником, достаточно твёрдо знать чего хочешь, и проявить упорство.
Мужики с удивлением переглянулись, а Фелиций продолжал:
— Каждое утро, на рассвете я складываю из чудо-пазлов свой предстоящий день таким, как хочу его видеть: как играют мои дети, как ухаживает за цветами моя любимая, как грозовые тучи обходят стороной мой дом, даже то, что будет на нашем обеденном столе, и какого цвета мотыльки будут кружить в саду. И всё, что я представляю и складываю из крохотных фигурок, обязательно сбывается!
— И мы так хотим! — воскликнули гости.
— Что ж, каждому из вас я дам по шкатулке, но помните: счастье — кропотливый ежедневный труд. В этом и заключается волшебство!

Поблагодарили мужики волшебника за науку и разошлись по домам. Прошёл год, но в их жизни ничего не изменилось. Один был ленив, и собирал пазлы не чаще, чем раз в месяц. В этот день, обычно, в его доме было веселье, а потом опять наступала тоскливая будничная череда. Второй был неряхой, растерявшим половину драгоценного дара, поэтому удача и радость посещали его лишь мимолётно — то монетку найдёт, то мозоль болеть перестанет. А третий, всё второпях и кое-как привыкший делать, собирал пазлы оборотной стороной, так что и дни его были серыми и похожими друг на друга.
Узнал об этом Фелиций, рассердился, хлопнул в ладоши — и все сверкающие, радужные пазлы выпорхнули и разлетелись, словно птицы. До сих пор летают! А мечтающим о счастье людям, приходится собирать его по крупицам, искать по всему миру, найдя же — не выпускать из рук ни одной, даже самой крошечной детали. Только вот абсолютно полным, безоблачным и многогранно-разноцветным оно теперь не бывает.
— А как же я?
— Возможно, ты — исключение! А Фелиция я до сих пор встречаю: то на тёплых островах, то в снежных горах — любитель странствий, как и я. Всё такой же моложавый да упорный, и жёнушка его всегда рядом — вяжет оловянными спицами пинетки да панамки своим пра-пра-правнукам... и ведь по-прежнему — красавица!
Ветер Странствий ласково обнял маленькое Счастье, закружил, защекотал и, присвистнув напоследок, умчался в дальние дали.
Счастье задумалось: «У меня была мечта стать большим, безграничным, безмерным, но оказалось, что люди не готовы принять меня. Их вполне устраивают счастливые мгновения, маленькие восторги, тихие радости. Наверное, они считают меня иллюзией, фантомом, несбыточным желанием. Но ведь я есть!!! Я отправлюсь на поиски самого несчастливого человека и обязательно найду его, и расскажу всё-всё, что знаю о Любви, о Музыке, о Гармонии. Я научу его любить свой труд, достучусь до его сердца, и стану бальзамом для его израненной души... Правда мне придётся свернуть Горы Непосильной Работы, переплыть бушующее горько-солёное Море Разочарований и Слёз, преодолеть ледяную Пустыню Одиночества... а ещё — развеять ночные тени Пороков и Соблазнов, и похоронить навеки смертельные Обиды, Усталость и Тоску. Сильный сумеет сам собрать своё счастье по крупицам-пазлам, а слабый... пусть только дождётся меня — я уже лечу ему навстречу!»
Из окошка лучезарного замка с невероятной скоростью взлетел яркий сияющий луч. Словно заблудившаяся комета, он метнулся вправо, влево, а потом взмыл в такую даль, с которой высоченные, до самых небес, Горы стали казаться гранитными камушками, а горько-солёное море стало меньше слезинки. Пролетев тысячи километров среди ночных облаков, Счастье опустилось на крышу небольшого загородного дома и, услышав детский плач, не раздумывая, нырнуло в каминный дымоход.
В полутёмной комнате зазвонил телефон и, молодая женщина, не спеша, с опаской, взяла трубку.
— Что? Что вы сказали? — еле слышно прошептала она. — Кризис миновал? Будет жить? Спасибо, спасибо, доктор... это такое счастье!
Ребёнок всё плакал, и она, взяв его на руки, вышла на лунное крыльцо.
— Тш-шш, тш-шш, — баюкала она малыша, — всё хорошо... твой папа будет жить, мы все будем жить... долго и счастливо.
На сонном небосводе мерцали мудрые звёзды, над прудами клубились седые туманы, цвели маттиолы, шелестели листвой старых яблонь юные ветра странствий, а на крылечке задумчиво светилось полное, безоблачное, многогранно-разноцветное Счастье, строя планы на будущее.



Ольга Гуськова,
г. Москва, Россия.

Обитатели усадьбы «Три вековые ветлы»

Глава 1. Первые дни цыплёнка, утёнка и гусёнка

В одной деревеньке на улице Садовой находилась усадьба «Три вековые ветлы» — так хозяева любили называть свой деревенский участок. Так вот, на этом обыкновенном деревенском участке эти необычайные, а кто-то может сказать, что обычные, события и произошли.
Это кто как на события смотрит. Для одних восход солнца — чудо! Приход зимы — сказка, Дед Мороз, Снегурочка. А для других зима — только холод, мороз, ледяной ветер; приход весны — дожди, грязь и слякоть, а роза — обыкновенный цветок с острыми шипами, за которым постоянно нужно ухаживать.
Хотите спросить, почему усадьбу назвали «Три вековые ветлы»? Всё очень просто: потому, что перед деревенским участком растут три очень большие и старые ветлы. Такие большие, что ствол одного дерева могут обхватить только три человека, то есть: мама, папа и их сыночек. Вот и всё.
А теперь я расскажу вам о необыкновенных событиях, которые произошли в этой обычной деревенской усадьбе.
Всё началось весной. В обычном деревенском сарайчике, который находился во дворе усадьбы. В этом сарайчике вылупились почти в одно время: цыплёнок, утёнок и гусёнок. Вылупились и стали смотреть друг на друга.
Цыплёнок посмотрел на утёнка и гусёнка и подумал: «Интересно. На кого я похож? Они такие разные». Но рядом вылупился еще один цыплёнок. И ещё один. И ещё один. Рядом с цыплёнком закудахтала мама-курица:
— Как много цыплят! Вот радость!
Все цыплята и наш первый цыплёнок посмотрели на курицу.
— Вот наша мама! — одновременно догадавшись, запищали цыплята.
«Вот на кого я похож!» — додумался цыплёнок. Мама-курица спрятала всех вылупившихся цыплят под свои крылья.
В это же время утёнок тоже думал: «На кого похож я? У них совсем другой клюв, не такой, как у меня». Вдруг рядом с ним вылупился ещё один утёнок. И ещё один. И ещё, и ещё.
— Как их много! — обрадовался утёнок. — Вот они точно похожи на меня.
— Кря-кря, кря-кря… — вдруг услыхал утёнок и сообразил: «Вот моя мама, и я на неё похож!» И мама-утка тоже спрятала утят под свои крылья, где всегда тепло.
Гусёнок посмотрел на цыплёнка и утёнка, и сразу догадался: «Я не похож на них». В это время начали вылупляться гусята. «Вот на кого я похож. Вот моя мама», — подумал гусёнок, увидев маму-гусыню. Мама-гусыня тоже спрятала под крылья своих гусят, там они всегда согреются.
Прошёл день. Прошла ночь. Солнце взошло. Наступило утро. Прокукарекали все петухи в деревне, но на час позже. Ведь петухи не знали, что вся страна перешла на летнее время. Когда проснулась хозяйка и открыла дверь сарайчика, гуси, индюшки, утки и куры по установленной хозяйкой очереди выбегали и вылетали во двор.
Первыми хозяйка всегда выпускает из сарайчика гусей. Они сразу начинают кричать: «Га-Га. Га-Га», — да так громко, на всю деревню. Так что, даже если кто-то в деревне ещё не проснулся, то теперь уж точно проснётся, ведь не все просыпаются от кукареканья петухов.
Когда гуси начинают клевать зерно из своих кормушек, она выпускает индюшек, когда индюшки подойдут к своим кормушкам, хозяйка выпускает уток, а потом лишь кур.
Только маленькие цыплята, утята и гусята не отходят далеко от своих мам, и хозяйка не выпускает их даже во двор. Она принесла им корм в сарайчик, где они, поев, попрятались под крылья своих мам погреться. Но они не только грелись и спали под крылышками своих мам. Им многому надо было научиться.
Самое главное, им надо было научиться, как нужно кушать, и что можно кушать, а так же что можно пить, и как нужно пить. Всем этим сложностям учили мамы. А все остальные трудности они преодолевали сами. Сами клевали и сами глотали.
А вы-то точно знаете, как бывает трудно кушать? Особенно, когда совсем не хочется, но наступает время обеда и надо обязательно есть. В отличие от мальчиков и девочек, у цыплят, утят и гусят был всегда прекрасный аппетит. Они ели и пили почти постоянно.
Так в непрерывной учёбе прошло несколько дней. Цыплята, утята и гусята подросли. Они уже самостоятельно могли: есть, пить, ходить и даже бегать. Они ходили, бегали и прыгали не только вокруг, но очень часто и по спинам, а кто мог, и по головам своих невозмутимых мамаш.
Прошло ещё несколько дней. Цыплята, утята и гусята ещё немного подросли, и хозяйка стала выпускать их во двор вместе с мамами. Во дворе просто ходить, бегать, прыгать вокруг своих мам им было уже совсем не интересно, но зато было интересно всё остальное. Всё, что их окружало. И с каждым днём этот круг интересов увеличивался.
Они стали исследовать двор, в котором живут, но далеко от своих мам отходить не решались. Во дворе было много интересного и неизведанного. Ведь всё птенцы видели впервые! Для них всё было незнакомо. Всем известно — исследовать незнакомую местность лучше с кем-нибудь, но лучше всего путешествовать по незнакомому двору с друзьями.

Глава 2. Приключения цыплёнка и утёнка. Сторожевой пёс

Цыплёнок почему-то вспомнил о первых увиденных незнакомцах. И стал их искать. Он мог бы исследовать двор и с цыплятами. Но, как чаще всего бывает, братья и сёстры, всё равно находят себе других друзей. Наш цыплёнок не был исключением.
На поиск долго времени не ушло. Первого из незнакомцев он увидел утёнка и подбежал к нему:
— Привет! Ты меня помнишь? Мы смотрели друг на друга в первый наш день.
— Конечно, помню. Тогда я сразу догадался, что ты не похож на меня. У тебя совсем другой клюв, — объяснил утёнок цыплёнку.
Цыплёнок спросил:
— А ты видел другого? Знаешь, кто он? Он совсем, совсем не похож на нас с тобой.
— Конечно, видел, — гордо ответил утёнок. — Это гусёнок. И сегодня гуси с гусятами первый раз пошли на большой пруд. А возвращаются гуси, когда солнце высоко на небе, это нам мама сказала. Так что, его нет во дворе.
— А что такое пруд? — удивленно спросил цыплёнок.
— Пруд… — задумался утёнок, на что может быть похож пруд. Он посмотрел вверх, как будто там есть подсказка, потом посмотрел на двор и сразу сообразил: — О! Пруд похож на огромную миску с водой, которая больше нашего двора и сада.
— Да? — удивился цыплёнок. — А ты ходил на большой пруд?
— Нет, — грустно ответил утёнок, и вдруг, вспомнив, весело сообщил: — Но зато мы с мамой были на маленьком пруду, правда, только один раз. Этот пруд хоть и называют маленьким, но он больше нашего двора! Маленький пруд совсем рядом.
— Но даже туда нас, цыплят, не пускают, — грустно произнес цыплёнок.
— Не расстраивайся, — успокаивал утёнок: — И вас, цыплят, скоро будут выпускать гулять на улицу, как гусят и нас, утят.
— Ты в этом уверен? — спросил цыплёнок.
— Конечно, — подтвердил утёнок. — Я видел на улице цыплят, они больше тебя, но не намного, — добавил утёнок, чтоб цыплёнок не обиделся. — Эти цыплята с соседнего двора.
— Правда? Вот здорово! Значит, и я скоро буду гулять на улице, — обрадовался цыплёнок. — Цыплята очень быстро растут, — и спросил, успокоившись: — Ну, что будем делать?
— Давай вместе исследовать двор, — предложил утёнок.
— Исследовать двор? — удивился цыплёнок. — А что нужно делать, чтобы исследовать двор?
Цыплёнок просто не знал, что такое «исследовать», он то же самое хотел предложить утёнку, но не знал, как сказать. Он боялся, что утёнок не согласится с ним просто погулять по двору, поэтому спросил:
— Как надо исследовать двор? Я не знаю. А ты знаешь?
— Очень просто. Пойдём прямо вперёд, — гордо ответил утёнок, — и если что встретиться по пути, мы на это внимательно посмотрим, — и посмотрел на цыплёнка внимательно, как будто в первый раз его увидел.
Цыплёнок изумился:
— Так просто!
— Конечно! — подтвердил утёнок.
И они отправились прямо вперёд — путешествовать по двору. Но не прошли и пяти шагов, как над ними пролетело что-то большое, с жёлтыми очень красивыми крыльями, и село на травку. Друзья замерли и прижались друг к другу.
— Чего испугались? — услышали они. — Это бабочка. Её бояться не надо. Она вас не тронет.
Но друзья ещё больше испугались, когда увидели, кто говорит.
— А… вы... кто? — спросил цыплёнок.
— Я? — удивлённо переспросил незнакомец.
— Д…да! — произнёс утёнок.
— Я — сторожевой пёс. Меня все знают. Я охраняю двор. Зовут меня Янтарь, — представился пёс, слегка наклонив голову вперёд. — Меня так хозяйка назвала. Она говорит, что у меня шерсть цвета янтаря. Янтарь — это название камня, но хозяин и их сынишка зовут меня просто Ян, им так больше нравится, — подробно о себе рассказал пёс. — А вы можете меня называть, как захотите.
— А… — произнёс цыплёнок, хотя ничего не понял.
— А зачем двор охранять? Он что, может убежать? — спросил утёнок.
Сторожевой пёс поднял глаза кверху. Цыплёнок и утёнок тоже посмотрели вверх, но ничего там не увидели, кроме бабочек.
— Нет, — ответил пёс. — Двор не убежит, а вот вы можете убежать без разрешения. Или кто-нибудь из другого двора к нам может случайно прийти и съесть ваше зерно.
Цыплёнок и утёнок посмотрели друг на друга, а потом вверх на сторожевого пса.
— Да?! — удивились они.
Вверху оказалось много разноцветных бабочек, которые летали над ними. Там были не только жёлтые, но и коричневые, и синие, и голубые, и белые бабочки. Ещё рядом с бабочками летало много других, похожих на бабочек, но у них были другой формы крылья, и длинное брюшко. Пёс догадался, на кого они смотрят с удивлением.
— Это стрекозы, — объяснил Янтарь. — У них крылья бывают разных цветов. Вас они тоже не обидят, — успокоил пёс. — Вот пчелу и шмеля надо бояться. Они могут ужалить, если до них дотронуться, — предупредил сторожевой пёс, но, посмотрев на цыпленка и утенка, понял, что они не знают, кто такие пчела и шмель. — Пчела и шмель тоже летают, как бабочки, только крылья у них маленькие. Они немножко похожи на больших мух и также жужжат — жууу… — но, посмотрев на друзей, догадался, что они не знают, кто такие мухи. — Нууу… они, пчелы, еще похожи на жуков. Жуки тоже так же жужжат.
Но, кто такие жуки, ни цыплёнок, ни утёнок тоже не знали. И вдруг кто-то зажужжал совсем рядом. Цыплёнок с утёнком прижались к сторожевому псу. Посмотрев вверх, они увидели что-то небольшое жёлто-коричневое с прозрачными маленькими крылышками.
— Вот это и есть шмель, а пчела немного поменьше шмеля, — обрадовался пёс, потому что он не знал, на кого ещё похожи пчелы и шмели.
Цыплёнок и утёнок столько за этот час неизвестного увидели и узнали, а самое главное: они нашли друга — сторожевого пса, который так много знает, и многое им рассказал и объяснил. Им стало хорошо и весело. Они настолько осмелели, что прыгали, бегали не только вокруг пса, но и по его спине и голове. Шерсть у пса густая, гладкая, по ней так хорошо скатится на землю и погреться, если холодно.
Закудахтала курица-мама, позвав цыплят. Закрякала мама-уточка, призывая утят.
— Нам надо идти. Нас мамы зовут. До свидания Ян, — попрощались со сторожевым псом цыплёнок с утёнком и побежали к своим мамам. Сторожевой пёс вернулся к своей будке, которая стояла около ворот усадьбы и, как обычно, разлегся рядом, греясь на солнышке.
Мама-утка повела утят к маленькому пруду, который был рядом с домом. Утята очень любили прогулки к пруду. В пруду они плавали и ныряли.
Мама-курица, пересчитав всех цыплят, показала, что нужно кушать, и цыплята дружно стали клевать зерно.
 
Глава 3. Цыплёнок, гусёнок и сторожевой пёс

Наевшись, цыплёнок посмотрел вверх. Солнце уже было высоко в небе.
— Скоро должны прийти гуси. И я увижу гусёнка, — вспомнил цыплёнок, стал думать, чем ему заняться, наконец, решил: — Пока гуси не пришли, можно и одному исследовать двор.
«Как утенок говорил? Нужно идти прямо. Но в какую сторону нужно идти прямо? — задумался цыплёнок и сообразил: — Надо взобраться куда-нибудь повыше, и посмотреть, куда пойти».
И он стал искать, куда взобраться. Вдоль дома стояла скамейка.
«Вот я на нее и заберусь», — решил цыплёнок и побежал к скамейке. Взмахнув крылышками, он взлетел на неё.
Двор был как на ладони, или лучше сказать, как на крыле. Ведь у цыпленка крылья.
«Странно? — удивился цыплёнок: — Почему-то цыплят стало больше? Мама-курица только одна, а цыплят — так много».
Но, как только открылась дверь дома, и вышла хозяйка во двор, эти цыплята улетели.
Цыплёнок тоже слетел со скамейки и побежал к маме-курице, спросить о цыплятах, которые так хорошо умеют летать.
— Это не цыплята, а воробьи, — объяснила курица.
«Кто такие воробьи?» — хотел спросить цыплёнок.
Но в это время он увидел… Как впереди всех гордо, высоко держа голову, переваливаясь, шёл большой Белый гусак, за ним три гусыни и гусята.
Гусак шипел, вытягивая длинную шею, пугая так всех, кто проходил рядом с ним, не подпуская к гусятам и гусыням.
Так гусак защищал гусят и гусынь.
Цыплёнок узнал гусёнка сразу. Он выделялся среди гусят гордой осанкой. Он подражал Гусаку. Так и хотел своим видом сказать всем: «Я столько видел, что вы все это никогда не увидите».
«Гусёнок, действительно, наверно много видел, — предположил цыплёнок. — Вон какой, гордый. А разве я когда-нибудь смогу увидеть большой пруд? Туда так далеко идти. Даже петух только около двора гуляет. И плавать, как гуси и утки, я тоже никогда не научусь. Куры не плавают».
Цыплёнку стало немного грустно от таких мыслей. Но вдруг он услышал, как закукарекал петух!
«Когда я вырасту, то буду будить весь двор! — с радостью вспомнил цыплёнок. — Ведь только петухи рано утром кукарекают, а не гусаки и селезни».
Когда гуси поели, цыплёнок подбежал к гусёнку.
— Привет! — сказал цыплёнок и настороженно спросил: — Ты помнишь меня? Мы смотрели друг на друга в первый наш день.
— Привет, — ответил ему гусёнок, гордо вытянув шею. — Да. Я помню тебя. Я даже знаю, что ты цыплёнок, а я гусёнок.
— И я знаю, что ты гусёнок, а я цыплёнок, — гордо сообщил цыплёнок, чтоб гусёнок не зазнавался. — А ещё я видел утёнка. Мы с ним исследовали двор, — заявил цыплёнок. — И у нас есть друг, сторожевой пёс. Зовут его Янтарь.
Гусенок изумлённо спросил:
— Сторожевой пёс ваш друг?
— Да! — ответил цыплёнок. — Мы даже катались на его спине!
Гусёнок удивился, ведь даже гусак побаивался сторожевого пса, а цыплёнок и утёнок его друзья, да ещё катались на его спине!
— А я могу стать его другом? — с мольбой спросил гусёнок.
— Конечно! — заявил цыплёнок. — Он очень хороший. Янтарь рассказал нам про шмеля и пчелу, что их нельзя трогать, а то они ужалят. Мы с утёнком теперь знаем, какие бывают бабочки, стрекозы и мухи, — похвастался цыплёнок.
— Я тоже видел разных стрекоз, бабочек и мух. Зато я ещё видел лягушку, — похвастался гусёнок.
— Лягушку? — удивился цыплёнок. — А я лягушку не видел, — расстроился он.
— Не переживай, — успокоил его гусёнок. — Ещё увидишь. Я могу тебе показать её. Пойдем к маленькому пруду. Я там тоже видел лягушек.
И они пошли искать лягушку.
— А какая она, лягушка? — спросил цыплёнок.
— Она зелёная, — ответил гусёнок. — У неё четыре лапки. И лягушка меньше меня, — гордо заявил он.
Цыплёнок и гусёнок подошли к воротам усадьбы.
— Далеко ли вы направились? — услышали они.
Гусёнок испугался, увидев сторожевого пса, и спрятался за цыплёнком.
Цыплёнок смело ответил:
— Мы идем искать лягушку к маленькому пруду. Ведь он недалеко от двора, — поспешно он добавил.
— Вам одним идти к маленькому пруду опасно. Вас могут обидеть с другого деревенского двора петухи, куры, гуси или утки. Вы можете в ямку упасть, — стал объяснять друзьям пёс. — И никто вас в ямке не увидит, ведь вы такие маленькие, или потеряетесь, где вас хозяйка будет искать? — строго спросил Ян.
— Я никогда не видел лягушку, — признался цыплёнок. — И гусёнок обещал мне её показать, — и умоляюще уставился на пса: — Отпусти нас. Мы быстро вернемся, или ты проводи нас к пруду.
— Я не могу вас проводить к пруду. Я охраняю двор, — твердо ответил сторожевой пес. — А лягушку вы можете увидеть и во дворе или в саду. Лягушки любят прыгать в цветах, — сообщил он.
Цыплёнку и гусёнку пришлось возвращаться во двор.

Глава 4. Приключения цыплёнка и гусёнка. Кот сапфир

Во дворе они лягушку не нашли.
— Пойдем в сад, может, там увидим лягушку? — предложил цыплёнок.
— Пойдем, — согласился гусёнок. — Ведь сторожевой пес сказал, что лягушки любят прыгать в цветах.
В сад они вошли через калитку. Калитка была немного приоткрыта, но нашим маленьким друзьям было достаточно, чтоб пройти.
В саду было так красиво! Кругом цвели разные разноцветные цветы. Росли кусты и очень большие деревья, которые тоже цвели!
 Кто-то жужжал, стрекотал, чирикал. В саду много было бабочек, стрекоз, шмелей, пчёл, жуков и мух.
Цыплёнок и гусёнок смотрели вокруг и забыли, зачем они сюда пришли, так им стало хорошо.
Вдруг цыпленок увидел кого-то зелёного, с маленькими ножками и длинным хвостом.
— Смотри, гусёнок! — воскликнул цыплёнок. — Это лягушка?
— Нет. Это не лягушка, у лягушки нет хвоста, — объяснил гусёнок. — Лягушки ещё квакают, а эта молчит.
— А кто это? — спросил цыплёнок.
— Я не знаю, — ответил гусёнок.
— Это ящерица, — услышали цыплёнок и гусёнок.
 Друзья очень испугались, но не побежали обратно во двор, а с опаской посмотрели в ту сторону, откуда они услышали голос.
В траве, рядом с цветами кто-то лежал большой и очень красивый, с длинной и пушистой шерстью и с длинным хвостом. Кончик хвоста постоянно поднимался и опускался. У него были большие зелёные глаза, длинные усы, а на лапах острые коготки.
— А вы кто? — испугано спросил гусёнок.
— Я кот, — удивился незнакомец, а сам подумал: «Надо же, они меня не знают», а друзьям гордо заявил: — Зовут меня Сапфир. Меня так хозяйка назвала, потому что у меня серо-голубая шерсть. Сапфир — это название драгоценного камня, так мне хозяйка сказала, — похвастался кот Сапфир. — Хозяйка любит разные камни и не только драгоценные. Весь наш участок в маленьких и больших камнях, правда, они не драгоценные, — и продолжил: — А вот хозяин и их сын зовут меня просто Соня. И вы меня можете так звать, это имя проще, но тоже красивое. Меня все в деревне так зовут. И я любимец хозяев, — гордо заметил кот.
«И хвастун», — подумал цыплёнок.
— А зачем вы пришли в сад? — поинтересовался кот.
— Мы ищем лягушку, — ответил цыплёнок. — Я ни разу её не видел.
— Вы нам не поможете её найти? — попросил гусёнок.
— А ты, гусёнок, видел лягушку? — спросил кот.
— Да. Я видел лягушек много раз, но на большом и маленьком прудах, — с гордостью ответил гусёнок и объяснил: — Но сторожевой пёс нас туда не пустил. Он сказал, что лягушек мы можем увидеть в саду.
— Ну, если гусёнок видел лягушку, то вы сами сможете её найти, — заметил кот. Он потянулся и закрыл глаза.
Цыплёнок и гусёнок посмотрели друг на друга, а потом вокруг.
Сад был очень большой. Куда идти? В какую сторону? Где искать лягушку?
Трава и цветы высокие, выше гусёнка и, тем более, выше цыплёнка.
«Искать лягушку в таком большом саду будет сложно и опасно. Можно и потеряться», — испугался гусёнок. Ведь ни он, и ни цыплёнок никогда так далеко одни не ходили.
Вдруг кто-то над ними как крикнет:
— Кар-кар.
Цыплёнок и гусёнок прижались друг к другу, но вверх посмотрели.
Вверху на ветке кто-то сидел очень большой, но меньше мамы-курицы, и, тем более, меньше мамы-гусыни. И этот кто-то, был весь чёрный: с чёрными крыльями, с чёрным длинным клювом, с чёрными глазками, и с двумя чёрными лапками. И совсем не дружелюбно смотрел на цыплёнка и гусёнка.
— Кто это? — испуганно спросил цыплёнок, неизвестно к кому обращаясь.
— Это ворона, — настороженно ответил гусёнок. — Но без мамы я её боюсь, с мамой она к нам близко не подлетала.
— И сейчас не подлетит, — высокомерно произнес кот. — Потому что я рядом с вами, а вороны боятся котов. Так что, вам нечего боятся, — и продолжил: — В саду много разных птиц. Надо только внимательно посмотреть на деревья, — разъяснял кот друзьям, поняв, что они многое видят впервые, в особенности цыплёнок, и подумал кот: «Цыплята ещё маленькие, и хозяйка не выпускает их со двора. Поэтому им всё интересно, если даже просто увидеть лягушку, цыпленок пришёл в сад», — и продолжил свой рассказ: — На веточках деревьев сидит очень много разных птиц: соловьи, ласточки, голуби, скворцы, дятлы, кукушки и сороки. И много других маленьких и больших птиц. Больше всего, конечно, воробьёв. Это такие маленькие птички. Их и во дворе очень много. Они любят клевать ваше зерно, когда рядом никого нет.
— Да! Точно! — воскликнул цыплёнок, вспомнив: — Я видел воробьёв во дворе. Только я думал, что это цыплята другой курицы, — и посмотрел на гусёнка.
— И я их видел и не только во дворе. Воробьи летают везде. На маленьком и на большом пруде их тоже много, — с гордостью подтвердил гусёнок.
Цыплёнок и гусёнок стали разглядывать ветки деревьев, где действительно много было разных птиц. Но больше всех им понравились птицы, которые летали высоко в небе. Птицы были чёрные, с двойным хвостиком.
Кот заметил, что друзья внимательно смотрят в небо, и тоже посмотрел вверх и увидел птиц.
— Это ласточки, — сказал Сапфир. — Они вьют гнезда под крышей нашего дома.
«На птиц можно смотреть, конечно, очень долго, — подумал гусёнок — Но мы в сад пришли, чтоб найти лягушку».
И тогда гусёнок отважился и сказал коту:
— Кот Сапфир. Если вы любимец хозяев, то вы хороший и добрый. Вы ещё и большой, и выше травы. Значит, вам всё видно вокруг, и вы быстрее увидите лягушку, а мы маленькие и можем потеряться. Хозяйка нас не найдет в цветах и расстроится, — заметил он.
— Наши мамы будут пережевать и искать нас, — подтвердил цыплёнок.
— Помогите нам найти лягушку, — попросил гусёнок.
Кот Соня потянулся, поразмыслил и сказал:
— Забирайтесь ко мне на спину.
Цыплёнку и гусёнку не надо было два раза повторять. Они быстро забрались на спину коту. Кот осторожно встал, так, чтобы друзья не упали.
— Ну, что ж, будем искать лягушку вместе, — сказал кот Сапфир. — Я буду искать впереди. А вы смотрите в разные стороны. Ты, цыплёнок, ищи её с одной стороны, а ты, гусёнок, с другой.
Кот пошёл, не спеша по саду.
— Ой, — закричал цыплёнок. — Кто-то пробежал на четырех лапках, меньше гусенка и с длинным хвостом.
— Это не лягушка, — ответил кот. — Ведь ты уже знаешь, у лягушки нет хвоста.
— И лягушка прыгает, а не бегает, — подтвердил гусёнок.
— Тогда кто это был? — спросил цыплёнок.
— А этот зверёк гладкий или имел серую шерсть? — спросил кот.
— Он так быстро пробежал, что я не заметил, — грустно произнёс цыплёнок.
— Если зверёк гладкий, то кто он? — спросил гусёнок.
— Если зверёк гладкий, то это ящерица, и вы её уже видели, а если зверёк имел серую шерсть, то это мышка, — ответил кот и пошёл, так же не спеша, дальше.
Но у цыплёнка столько было вопросов. Ведь он знал только свой двор, и то не очень хорошо: только сегодня с утёнком стал исследователем. И поэтому видел столько нового, что, не выдержав, спросил:
— А что это такое красное на зелёной палочке с листочками. Ой! — воскликнул цыпленок. — Точно такие же и жёлтые, и белые, и голубые. Их так много!
— Это цветы, — ответил кот. — Хозяйка эти цветы называет тюльпанами. Она их очень любит. А вот и лягушка! — воскликнул Сапфир.
— Где?! — воскликнул цыплёнок.
— Рядом с самым большим красным тюльпаном, — ответил кот.
— Да. Это лягушка, — подтвердил гусёнок.
Лягушка была одна. И тоже смотрела на кота, на цыплёнка и гусёнка. Потом это ей надоело, и она тут же ускакала в цветы, но цыплёнок разглядел её. У неё были большие глаза и большой рот. Четыре лапки. Две маленькие и две длинные. Она была меньше гусёнка, но, самое главное, она была меньше цыплёнка. Этим сравнением цыплёнок почему-то больше всего был доволен.
Однако лягушка совсем не была зелёной. Она была коричневой, вернее, всех оттенков коричневого цвета. И лягушку он раньше действительно не видел во дворе.
Цыплёнок был удовлетворён, наконец-то он увидел лягушку.
«Теперь можно возвращаться, пока не обнаружили, что нас нет во дворе», — подумал цыплёнок и обратился к коту:
— Кот Сапфир. Большое вам спасибо за то, что нашли для нас лягушку, рассказали нам о птицах и показали цветы тюльпаны. Я этого путешествия никогда не забуду. Но нам пора домой. Отнесите, пожалуйста, нас во двор, пока мамы не заметили, что нас нет. Ведь вы быстрей дойдете, чем мы. Да и заблудиться мы можем. Дорогу я не запомнил. Я всё время искал лягушку.
— И я тоже дорогу не запомнил, — испугано произнёс гусёнок, а сам подумал: «Но я никогда не забуду, как катался на спине кота Сапфира», но коту сказал: — Спасибо, Соня, за прогулку по саду. Теперь я знаю, почему вы любимец хозяев. Вы очень добрый и красивый.
— И вам спасибо за добрые слова, — сказал довольный кот. — Хорошо, я отнесу вас во двор.
Кот быстро донес друзей домой. Попрощавшись, кот Сапфир пошёл в сад. Он опять лег в цветы и уснул.
А цыплёнок и гусёнок побежали к своим мамам.

Глава 5. Цыплёнок, утёнок, гусёнок и сторожёвой пёс

Цыплёнок не мог дождаться возвращения утёнка, чтоб рассказать ему, как они познакомились с котом Сапфиром, и о том, что он видел лягушку и ящерицу, очень красивые цветы тюльпаны и много разных птиц.
Гусёнку тоже очень хотелось похвастаться перед утёнком, как они с цыплёнком катались на спине кота Сапфира. Ведь утёнок на спине кота ещё не катался.
Не выдержав ожидания, он побежал искать цыплёнка. Увидев цыплёнка, спросил:
— Цыплёнок, как ты думаешь, когда придёт утёнок?
— Я не знаю, — ответил цыплёнок. — Ведь утёнок сегодня первый раз пошёл на улицу.
— Пойдём, спросим у Янтаря, когда придут утки, — предложил гусёнок. Ему очень хотелось поближе познакомиться со сторожевым псом.
— Пойдём, — согласился цыплёнок.
Сторожевого пса они нашли около ворот. Подбежав к нему, цыплёнок спросил:
— Ян, ты не знаешь, когда вернутся утки?
Сторожевой пёс, почесав лапой за ухом, ответил:
— Не знаю, когда они придут. Обычно их хозяйка загоняет во двор вечером. Но иногда они сами приходят домой.
В это время утёнок увидал цыплёнка, гусёнка и сторожевого пса. Ему стало очень интересно, о чем это они говорят? И он побежал к ним.
Увидев утёнка, гусёнок обрадовался.
— Привет утёнок! — приветствовал он утёнка. — Мы тебя ждём. И у Янтаря спрашивали, когда ты придёшь. Нам столько надо тебе рассказать!
— Мы столько увидели сегодня! — вставил цыплёнок.
— А главное, мы катались на спине кота Сапфира, — с гордостью похвастался гусёнок.
— Да?! — удивился утёнок, и ему захотелось тоже покататься на спине кота Сапфира.
— А ещё мы видели лягушку, — сообщил цыплёнок.
— Ну, лягушку я тоже видел, — с гордостью произнес утёнок.
— А ещё мы видели много разных птиц! — радостно прибавил гусёнок.
— Около пруда тоже много летает разных птиц, — невозмутимо ответил ему утёнок.
— Мы ещё видели ящерицу, — вспомнил цыплёнок.
— И я видел ящерицу, — спокойно заявил утёнок. — Нам мама показала.
— А ещё мы видели цветы тюльпаны, — восхищённо добавил цыплёнок.
— Да?! А я не видел тюльпанов, — расстроился утёнок.
Цыплёнок и гусёнок были рады: хоть чем-то утёнка удивили.
Но утёнок сразу вспомнил:
— Зато я видел много жёлтых цветов, — гордо заявил утёнок, решив тоже чем-нибудь изумить друзей. — Эти цветы девочки рвали, но я не знаю их названия.
— Это одуванчики. Девочки любят из одуванчиков плести венки и носить их на голове, — ответил Янтарь. — Но цветы быстро вянут, когда их сорвёшь. Хозяйка поэтому цветы не рвёт. Она просто любит смотреть на цветы и нюхать их.
Утёнку очень хотелось, ну чем-нибудь ещё похвастаться перед друзьями, и он вспомнил:
— А ещё я видел рыбок в пруду!
— Я тоже видел рыбок, и не только в маленьком, но и в большом пруду, — похвастался гусёнок.
— Рыбок? А я не видел рыбок, — грустно произнёс цыплёнок. — Я тоже хочу увидеть рыбок, — заявил он, и посмотрел на сторожевого пса.
Сторожевой пёс тоже посмотрел на цыплёнка и сказал:
— Рыбок вы можете увидеть, не уходя со двора. — Он глянул на друзей, которые с удивлением на него смотрели, и добавил: — И не простых, а золотых.
Друзья ещё больше удивились.
Янтарь лег на живот и сказал:
— Забирайтесь ко мне на спину и крепко держитесь.
Когда друзья забрались ему на спину, пёс осторожно поднялся и пошёл к дому. Подойдя, он осторожно, чтобы друзья не упали, встал на скамейку, которая стояла вдоль дома, и сказал:
— Цыплёнок, забирайся мне на голову. Только осторожно, не упади.
Цыплёнок осторожно забрался на голову сторожевому псу.
Янтарь спросил:
— Видишь большую прозрачную банку с водой?
— Да, — ответил цыплёнок.
— Это аквариум, а в нём и плавают золотые рыбки, — сказал пёс.
Цыплёнок такой красоты никогда не видел. Рыбки были с большими глазами и большими хвостами. Они плавали в воде, не обращая никакого внимания на цыплёнка.
Утёнку и гусёнку тоже захотелось посмотреть на золотых рыбок. И они по очереди спускались и поднимались на голову сторожевому псу.
Потом Янтарь понёс их к тюльпанам. Оказывается, цветы росли везде, и не только тюльпаны, но и много разных, тоже очень красивых цветов. Раньше друзья цветы почему-то не замечали.
Правда, росли цветы за забором, чтобы большие гуси, утки и куры не потоптали их. Вот именно, что большие домашние птицы, а не маленькие, такие как гусёнок, утёнок и тем более цыплёнок. «Мы-то точно можем пройти через этот забор», — подумали одновременно друзья и переглянулись.
Сторожевой пёс это заметил и сказал:
— Не советую вам туда ходить. Хозяйка никому не разрешает ходить по цветам. Даже своему любимцу коту Сапфиру.
Но наши друзья прекрасно знали, что кот Сапфир, как раз любит спать в цветах. Только почему-то Янтарь этого не знает?
 Поэтому друзья стало весело.
Сторожевой пёс строго на них посмотрел, но потом показал им большие пребольшие деревья и сообщил:
— Этим деревьям около ста лет, а называют их вётлами. В их честь, хозяева назвали наш деревенский участок «Три вековые ветлы», но хозяйка каждому дереву дала свое имя. Ветлу, что посередине, она зовёт «Илья Муромец». Ветлу, у которой ствол тоньше, почему-то она называет «Алёшей Поповичем». Самой большой ветле досталось имя «Добрыня Никитич». А всех их вместе она называет: «Три богатыря».
— А что это за деревья, у которых вместо листьев зелёные иголки? — спросил цыплёнок.
— Это ёлки. Им наша хозяйка тоже дала имена. Ёлочку, которая растёт рядом с «Добрыней», она зовет «Еленой Прекрасной». А ёлочку, которая растет рядом с «Алёшей» и воротами, она называет «Василисой Премудрой».
— Ёлочка, которая растет рядом с «Добрыней», действительно красивая. Её можно назвать «Прекрасной», — подтвердил гусёнок. — А почему ёлочку, которая растёт рядом с «Алёшей», хозяйка называет «Премудрой»? Ведь она тоже очень красивая.
— Когда «Василиса» была не такой высокой ёлочкой, как сейчас, то ей спилил кто-то верхушку, перед самым Новым годом, но через несколько лет у неё выросла другая верхушка. Вот наша хозяйка и назвала её «Премудрой», — ответил Янтарь.
— А почему нам хозяйка не дала имена? — спросил утёнок.
— Потому, что вы ещё маленькие и вас очень много. Вот когда вы станете большими, и если ей очень захочется вас как-то назвать, тогда у каждого из вас будет свое имя, — ответил сторожевой пёс.
— А что такое Новый год? — спросил цыплёнок.
— Это праздник. В этот праздник, как раз и наряжают ёлку, разноцветными шариками и… — пёс задумался: «Если сейчас скажу, что наряжают ёлку ещё и конфетами, или игрушками, или снежинками и так далее, чем только ёлку не наряжают, то вопросов будет ещё больше. Например: что такое конфеты, или, что такое игрушки, или что такое снежинки. Как объяснить цыпленку, утенку и гусенку, что такое конфета, когда они никогда не ели конфет и есть не будут. Или как объяснить, что такое снежинка, когда снега они никогда не видели. Да. Чтоб ответить на все эти вопросы, может дня не хватит, а может и несколько дней». Поэтому пёс произнёс: — И так далее.
Но гусёнок тут же спросил:
— А что такое несколько лет?
«Я так и знал, — подумал сторожевой пёс, — что вопросов будет много». Но гусенку ответил:
— Вот вы живете свой первый год. А я уже живу несколько лет. Петух, Гусак и Селезень тоже живут несколько лет, то есть все взрослые живут несколько лет.
Но после этого ответа, был задан следующий вопрос.
— А что такое праздник? — спросил утёнок.
— Это такой день, когда все веселятся, — ответил сторожевой пёс. — Всё! Больше вопросов мне никаких не задавайте. Я устал от ваших вопросов. Ну, что ж, друзья, вам пора идти во двор. Скоро вечер. Встретимся завтра. До свидания.
Наступил вечер. Хозяйка закрыла ворота, потом сарайчик, где мирно засыпали все утята, гусята и цыплята.
Не могли заснуть только наши друзья. Они делились впечатлениями об увиденном. Но завтра будет новый день и новые приключения.
 
Глава 6. Мечты утёнка, гусёнка и цыплёнка
 
Утром в деревне, как всегда и везде, кукарекают все петухи.
Все уже проснулись и ждали, когда хозяйка откроет дверь сарайчика, а наши друзья, подбежав друг к другу, опять начали вспоминать вчерашний день.
Утёнку хотелось покататься на спине кота Сапфира. На спине сторожевого пса Янтаря, он уже катался. И ещё очень хотелось побывать в саду и поближе рассмотреть цветы, которые там росли: «Цыплёнок говорил, что в саду много разных цветов. Они совсем не похожи на те, что растут на лужайке около пруда, — думал утёнок. — И деревья, и кусты в саду тоже все в цветах. Хорошо бы всё это увидеть. И всё это рядом, за забором. Иди и смотри. Только жалко, что рвать цветы нельзя, а то они завянут», — вспомнил утёнок, что им говорил сторожевой пёс.
Цыплёнку очень хотелось побывать около маленького пруда и посмотреть, как его друзья плывут по воде. Как в пруду плавают рыбки и лягушки. И ещё увидеть одуванчики.
«Ведь одуванчики тоже цветы, значит, они тоже красивые. Девочки не будут вязать себе венок и носить его на голове, если цветы не красивые», — рассуждал цыплёнок.
Гусёнку очень хотелось, чтоб все увидели, особенно гусак, как он катается на спине сторожевого пса Яна. «На спине кота Сапфира я уже катался, — вспоминал гусёнок. — Правда, никто не видел этого».
Каждый рассказал о своей мечте.
— Ну, покататься на спине кота Сапфира и поближе рассмотреть цветы, — говорил цыплёнок утёнку, — это просто. Надо кота найти в саду. Мы с гусёнком знаем место, где он любит спать. Мы с тобой подойдем к Сапфиру и попросим его, чтоб он показал нам цветы. И с тобой всё просто гусёнок. Надо попросить сторожевого пса Янтаря, чтоб он покатал тебя перед всеми, — сказал цыплёнок гусёнку. — Вот только, как мне погулять около пруда? Я не знаю. Янтарь меня туда одного не пускает, а мама говорит, что мы ещё маленькие и хозяйка не выпускает нас со двора, пока не подрастем. А когда мы подрастём? Я не знаю.
— А давайте попросим об этом кота Сапфира, — догадался утёнок. — Ведь он теперь ваш друг. Он вам не откажет, а Янтарь, мне кажется, обязательно разрешит цыплёнку прокатиться на спине кота до маленького пруда.
И они стали с нетерпением ждать, когда хозяйка откроет дверь сарайчика.

Глава 7. Исполнение мечты гусёнка
 
Наконец-то хозяйка открыла дверь. Как обычно, первых она выпустила из сарайчика гусей, которые сразу начали кричать: «Га-га, га-га», — громче, чем вчера. Когда гуси ели зерно, она выпустила индюшек, когда индюшки начали есть из своих кормушек, хозяйка выпустила уток, а затем кур. Цыплят, утят и гусят она пока ещё кормила отдельно, чтоб никто не съел их корм.
Пока вся домашняя птица ела, хозяйка пошла открывать ворота.
Около ворот лежал Янтарь. Хозяйка уже его накормила. Прежде, чем уйти она погладила сторожевого пса, чему тот был очень доволен.
Во дворе все ели зерно или пили водичку.
Наевшись, гусёнок стал искать своих друзей — цыплёнка и утёнка. Ведь скоро гусак поведет гусынь и гусят к большому пруду, а ему так хотелось, чтоб все увидели, как он катается на спине у сторожевого пса. И обязательно, чтоб сегодня. Правда, он не знал, почему ему так хочется, и почему именно сегодня.
Первого он увидел утёнка и подбежал к нему.
— Утёнок! — воскликнул гусенок. — Ты цыплёнка не видел?
— Нет, не видел, — ответил утёнок. — Ведь я ел.
— Нам срочно надо идти к сторожевому псу. Гусак скоро поведет нас к большому пруду. И никто не увидит, как нас катает на спине сторожевой пёс.
— Надо найти цыплёнка, а то он может обидеться, если мы пойдем к Янтарю без него, — предложил утёнок.
Но искать цыплёнка не пришлось. Он сам увидел утёнка и гусёнка и уже бежал к ним.
— Ребята! — радостно вскрикнул цыплёнок. — Ну что, пошли к Янтарю, а то скоро гуси уйдут к пруду.
— Пошли, — произнёс утёнок.
— А что мы ему скажем? — спросил гусёнок.
— Я не знаю, — уклонился от ответа утёнок, поспешно спросил у цыплёнка: — Цыплёнок, что мы скажем Янтарю?
— Как, что? Правду, конечно, — ответил цыплёнок.
Когда они подошли к сторожевому псу и поздоровались, цыплёнок вежливо попросил Янтаря:
— Ян, покатай, пожалуйста, гусёнка на спине, а то гуси скоро на пруд пойдут и ....
— И никто не увидит, как гусёнок катается на моей спине, — ухмыляясь, продолжил речь цыплёнка сторожевой пес.
— Да! — изумленно подтвердили друзья вместе.
Так как сторожевой пёс продолжал лежать, то он сказал друзьям:
— Забирайтесь все ко мне на спину, — и спросил: — Цыплёнок и утёнок, вам тоже, наверно хочется, покататься перед всеми на моей спине?
— Да! Очень хочется! — воскликнули утёнок и цыплёнок.
Друзья быстро забрались на спину Янтарю. И пёс осторожно встал и пошёл, не спеша, по двору.
Все, кто в это время находился во дворе, с удивлением, с испугом, с завистью, а некоторые и с восхищением смотрели на друзей.
Но друзья наблюдали за гусаком. Им было очень интересно, как тот отреагирует на такое катание своего гусенка. И гусак отреагировал мгновенно.
Он начал шипеть на пса, вытянув длинную шею, пытаясь укусить сторожевого пса.
Всё очень просто! Гусак защищал своего гусёнка. Несмотря на то, что пёс был больше его. Но гусака это никогда не останавливало, даже если это был человек.
Тогда Янтарь зарычал на гусака, чтоб тот отбежал от него, а потом лёг и произнёс:
— Ребята спускайтесь скорей, а то гусак ещё ущипнёт меня.
Друзья быстро скатились со спины сторожевого пса и побежали в разные стороны, а Ян быстро вернулся к воротам.
Так гусёнок осуществил свою мечту. Он был доволен, теперь все видели, что он дружит со сторожевым псом.
Гусак, тем временем гордо подошёл к гусыням. Гусыни радостно его приветствовали. Затем гусак, с ещё более гордой походкой повёл гусынь и гусят к пруду, в начале перед всеми обитателями двора, потом мимо сторожевого пса. Но не удержался и, проходя мимо Янтаря, зашипел на него, вытянув шею, стараясь ущипнуть. Но Янтарь зарычал. Гусак отскочил, и как ни в чём не бывало, пошёл дальше.

Глава 8. Исполнение мечты утёнка

Гусёнок ушёл. Утёнок и цыплёнок остались во дворе.
Утёнок спросил у цыплёнка:
— Что будем делать?
— Как, что? Пойдём искать кота Сапфира, — ответил цыплёнок.
— А где будем его искать? — спросил утёнок.
— В саду, конечно. Он там любит спать на траве около цветов, — ответил цыплёнок.
Когда утёнок с цыплёнком вошли в сад, то утёнок так же, как и цыплёнок с гусёнком в первый раз, остановился и стал смотреть по сторонам. Ему тоже очень понравился сад. Он всё смотрел и смотрел. То на цветы, то на бабочек, то на деревья.
— Кота в саду нет, — услышал утёнок. Это ему говорил цыплёнок. — Надо возвращаться.
И друзья вернулись во двор.
А кот тем временем лежал на скамейке и наблюдал за друзьями.
— А теперь, где будем его искать? — опять спросил утёнок.
— Не знаю, — ответил цыплёнок.
— Цыплёнок, кого вы ищите? — поинтересовался кот.
Утёнок спрятался за цыплёнком, ведь кота он видел в первый раз.
— Мы тебя ищем, Сапфир! — радостно произнёс цыплёнок.
— Да? Ну и зачем вы меня ищите? — спросил кот.
— У нас к тебе большая просьба, — ответил цыпленок, и вежливо попросил: — Кот Сапфир, покажи нам, пожалуйста, цветы, которые растут в саду. Утёнок не видел эти цветы вблизи. Он видел их только через забор и не рассмотрел, как следует.
— И вы хотите, чтоб я вас отнёс в сад к цветам на своей спине? —
 догадался кот.
— Да! — воскликнул утёнок и удивился, как это кот догадался.
Кот спрыгнул со скамейки и опять лёг.
— Залезайте ко мне на спину, — вздохнул кот. — Так уж и быть, отнесу вас к цветам.
Утёнок и цыплёнок, довольные тем, что быстро уговорили кота покатать их, мгновенно забрались к нему на спину. Кот медленно поднялся и пошёл. Лапкой он приоткрыл калитку и вошёл в сад.
И опять, как в первый раз цыплёнок и утёнок любовались красотой сада. А кот, не спеша, подошёл к цветам и остановился:
— Вот мы и пришли к клумбе, где растут цветы. В клумбе больше всего цветов. Смотри, утёнок. А я пойду медленно, чтоб ты лучше всё рассмотрел.
Кот Сапфир стал объяснять, какие цветы растут на клумбе, указывая на них лапкой, ведь утёнок обязательно бы спросил название цветов:
— Тюльпаны ты видел, только здесь их больше. И они разноцветные. Рядом с тюльпанами цветет примула. Цветы, на длинных ножках, с белыми и желтыми лепесточками — это нарциссы. Маленькие голубые цветочки — это незабудки. А вот эти цветы хозяйка называет какими-то глазками, а вспомнил: анютиными глазки. А это любимые цветы хозяйки — ирисы. А это любимые цветы хозяина — чеснок японский, но он больше любит есть то, что растет в земле, и не японский вовсе, а наш, и чем больше чеснок, тем больше радуется хозяин. А цветы рядом с клумбой, у которых много белых колокольчиков, на тонкой ножке — это ландыши. Понюхайте их. Ландыши хорошо пахнут. Цыплёнок и утёнок стали нюхать ландыши.
— Другие названия цветов даже хозяин не знает, — сообщил кот. — А я тем более не знаю. Так что просто смотрите, и не приставайте ко мне со своими вопросами.
— А это сирень! — воскликнул утёнок. — Нам мама-утка говорила, чтоб мы дальше куста сирени не заплывали, и показала нам этот куст. Сирень тоже хорошо пахнет. Понюхай, цыплёнок.
Пока цыплёнок нюхал сирень, утёнок увидел одуванчики.
— Смотри, цыплёнок, одуванчики! — закричал утёнок. — Вот и ты увидал одуванчики. Теперь осталось тебе только пруд увидеть.
Цыплёнок был рад увидеть одуванчики. Одуванчики жёлтые, и было их очень много за кустами сирени.
— Хозяйка тоже любит, когда цветут одуванчики, — заметил кот. — Вот такой бы ковер в дом на пол, — размечтался он. — Я на нём мог бы поспать — о чём ещё может мечтать кот, только о сне и о сметане.
— Смотри, цыплёнок, а это шиповник! — радостно прокричал утёнок. — Шиповник тоже скоро зацветёт большими розовыми цветами, — сообщил он. — Так нам мама утка говорила.
Кот походил ещё немного вдоль клумбы и вернулся во двор.
Цыплёнок и утёнок поблагодарили кота за прогулку в саду.
 
Глава 9. Исполнение мечты цыплёнка
 
Утёнок вместе с утятами и мамой-уткой ушёл на маленький пруд.
А цыплёнок пошёл к цыплятам и маме-курице. Но он постоянно думал: «Как мне осуществить мою мечту?»
— О чём грустишь? — услышал он вопрос, и посмотрел вверх. Рядом стоял сторожевой пёс Янтарь.
— О своей мечте, — задумчиво ответил цыплёнок и грустно вздохнул: — У гусёнка и утёнка мечты уже исполнились, а у меня нет.
— И какая у тебя мечта? — удивленно спросил пёс.
— Я хочу побывать около маленького пруда и посмотреть, как плавают утёнок и гусёнок по воде, — признался цыплёнок и умоляюще уставился на Янтаря.
— Да. Это сложно, — заявил пёс. — Ты, цыплёнок, ещё маленький, и хозяйка цыплят за двор гулять не выпускает. А если выпустит, то вы все разбежитесь в разные стороны. Не то, что утята и гусята. Они от своих мам никогда далеко не уйдут. Вам, цыплятам, надо подрасти немножко, — объяснил цыплёнку Янтарь.
— А это долго — расти? — спросил цыплёнок.
Сторожевой пёс задумался.
— Я не знаю, — ответил он.
— Я могу отнести цыплёнка к маленькому пруду прямо сейчас, — услышали цыплёнок и пёс.
Это говорил, ну, конечно же, кот Сапфир. Кот, улыбаясь, посмотрел на Янтаря. Янтарь вздохнул и разрешил:
— Залезай на спину к коту, он отнесёт тебя туда.
Кот лёг. Цыплёнок быстро взобрался ему на спину, боясь, что Янтарь может передумать. Сапфир поднялся и пошёл к маленькому пруду.
Цыплёнок так был рад, что ничего не замечал вокруг. Он хотел как можно быстрей попасть на пруд и увидеть своих друзей.
Около пруда цыплёнок и кот увидели, как плавают утята и гусята.
Конечно же, цыплёнку тоже захотелось поплавать, но цыплята не умеют плавать. Увидев цыплёнка, гусёнок и утёнок подплыли к берегу. Они обрадовались другу.
— Вот и твоя мечта сбылась, цыплёнок! — радостно закричали друзья. — Плыви к нам.
— Цыплята не плавают, — объяснил им цыплёнок. — Но я очень хочу поплавать по воде на чьей-нибудь спине, — и умоляюще посмотрел на кота Сапфира.
Сапфир сразу возразил:
— Коты не любят плавать в воде, так что на моей спине ты плавать не будешь.
А в это время, гусыня-мама увидела, что один гусёнок поплыл к берегу. Заметив на берегу пруда кота Сапфира, она сразу же поплыла за гусенком. Хоть Сапфир и был добрым котом, и никогда не обижал маленьких гусят, но на всякий случай, лучше быть рядом. Вдруг гусёнок не понравится коту. Или захочет покататься на спине кота, как он катался на спине сторожевого пса. Ведь мама-гусыня не знала, что наш гусёнок уже катался на спине кота Сапфира.
Когда гусыня-мама была уже рядом с гусенком, и хотела вместе с ним, вернутся к гусятам, то увидела, что на спине кота Сапфира стоит цыплёнок! Она услышала, что цыплёнок хочет поплавать на чьей-нибудь спине по пруду.
Гусёнку и утёнку тоже хочется, чтоб цыплёнок поплавал рядом с ними на всё равно чьей спине, так как кот уже отказался плавать.
Тогда гусыня-мама предложила:
— Цыплёнок, а на моей спине ты будешь плавать?
— Конечно! — воскликнул цыплёнок. — С большим удовольствием!
— Ура!!! — закричали гусёнок и утёнок. Что только мама не сделает ради радости своего ребёнка. Мама-гусыня не была исключением из этого правила.
Она вышла на берег и присела, чтоб цыплёнку было легко забраться ей на спину.
Цыплёнок быстро забрался на спину гусыни. И гусыня с ним поплыла по пруду, а рядом плыли гусёнок и утёнок.
— Только не долго плавайте, а то хозяйка заметит, что цыплёнка нет во дворе, и будет его искать, — предупредил кот Сапфир и блаженно разлёгся на травке.
Цыплёнку было немного страшновато плыть по воде, хоть и на спине гусыни. Но гусыня плыла очень уверенно, а самое главное: рядом плыли гусёнок и утёнок. Это успокоило цыплёнка. Он осмелел, и стал в воде искать рыбок.
Рыбок он увидел, но они были не такие красивые, как золотые рыбки, но зато их было больше, чем в аквариуме.
Много было и лягушек. Они были разные по раскраске и по размерам. Одни были меньше цыплёнка, совсем маленькие. Другие большие, почти как цыплёнок.
Лягушки, как и рыбки, могли плавать под водой. Особенно цыплёнку понравилось, как они ныряют в воду.
Утята и гусята тоже умеют нырять, но лягушки могут нырять прямо с берега, полностью уходя под воду.
Так же, как и в саду, над прудом летами бабочки, стрекозы, пчелы и мухи. И много птиц. И вороны там были, но цыплёнок их не боялся. Он был на спине гусыни.
Гусыня проплыла один круг, вернулась на прежнее место, где цыплёнка ждал кот Сапфир, и вышла на берег.
— Нам пора возвращаться, — объявил кот цыплёнку. — Теперь и твоя мечта исполнилась. Ты не только побывал около пруда и увидел, как плавают утята и гусята, но даже сам плавал на спине гусыни.
— А ещё я видел рыбок в пруду! Они больше, чем золотые рыбки в аквариуме, — заявил цыпленок, забираясь на спину кота Сапфира. — Ещё я видел много лягушек. Они тоже хорошо плавают под водой.
Забравшись на спину коту, цыплёнок поблагодарил гусыню за путешествие по пруду и помахал крылышком своим друзьям. Гусыня с гусенком поплыли к гусям. Утенок вернулся к маме-утке.
Сапфир, как всегда, не спеша, вернулся во двор, где их с нетерпением ждал Янтарь.
— Почему вы так долго не возвращались с пруда? — взволнованно воскликнул пёс. — Я уже стал волноваться. Вдруг цыплёнок захотел, ещё и поплавать по пруду, — предположил сторожевой пёс, как только они пришли.
— А он и захотел поплавать по пруду на моей спине, — ответил кот. — Хорошо, что приплыла гусыня, и он плавал на её спине.
— Что?! — испуганно переспросил пёс.
— Да! Я плавал по пруду на спине гусыни! — с восторгом подтвердил цыплёнок. — А гусёнок и утёнок плыли рядом с нами. А ещё я видел рыбок в пруду. Они такие большие. Больше золотых рыбок в аквариуме! — с радостью продолжал свой рассказывал цыплёнок, когда скатился со спины кота, не дождавшись, пока тот ляжет, и подбежал к сторожевому псу.
Янтарь молча слушал цыплёнка, а цыплёнок с восторгом продолжал, рассказывать, что видел на пруду.
Ян слушал, слушал, но потом понял, что цыплёнок о своем путешествии может рассказывать очень долго, и сказал, как говорят все большие, чтоб не обидеть маленьких:
— Ты мне потом всё расскажешь, а сейчас иди к маме-курице. Она, наверно, тебя разыскивает.
Цыплёнок сразу вспомнил, что очень долго отсутствовал, и быстро побежал во двор.
Пёс вздохнул с облегчением и прилег отдохнуть, после таких переживаний он подумал: «Где будет цыплёнок путешествовать, когда вырастет?»
— Я, пожалуй, тоже пойду в сад посплю. Чего-то я очень устал, — признался кот и пошёл в сад прямо через забор, вскарабкавшись на него, а затем спрыгнув на землю с другой стороны.
 
Глава 10. Много интересного можно увидеть и во дворе

В это время мама-курица, в который уже раз, она не помнит и сама в какой, учила цыплят, как надо искать в земле червячка, раздвигая лапками землю в разные стороны.
Все цыплята повторяли за ней такие же движения, но червяка никто не находил.
Цыплёнок незаметно подкрался, и тоже стал искать червяка, как и все цыплята.
Кто-то из цыплят нашел червячка и радостно запищал. Все остальные подбежали к нему и стали клевать этого червячка, забыв, что они самостоятельно должны найти его.
Наш цыплёнок этот урок усвоил хорошо. И скоро самостоятельно нашёл червячка, но радостно пищать не стал. Он вообще не стал пищать, а просто его съел. Когда это заметили остальные цыплята, то было поздно. Червяка уже не было.
Цыплята вспомнили, что цыпленка долго не было во дворе. И все стали расспрашивать его, где был.
Цыплёнок рассказал, как он плавал на спине гусыни по пруду, а кот Сапфир отнес его на своей спине к маленькому пруду, а потом обратно принёс во двор. Но ему никто не поверил, даже мама. Обидно, правда? Но может, это и хорошо? Представьте, что было бы, если б мама поверила!
Зато цыплята стали все наперебой рассказывать, что они видели мышку. Её им показала мама-курица, когда мышка ела зерно, которое хозяйка приготовила для гусей. В это время хозяйки не было рядом. Она ушла за водой. Кота Сапфира тоже не было рядом, когда он оказался нужен.
Мы то с вами знаем, что кот Сапфир в это время был с цыплёнком около маленького пруда, а цыплята и курица-мама подумали, что он, как всегда, спит в саду.
Вот мышка и прибежала, чтоб поесть зерно. Как только хозяйка вернулась, мышка убежала.
Цыплёнок очень расстроился, что не увидел мышки.
— Когда я теперь её увижу? — загрустил цыплёнок, но, вспомнил, что цыплята говорили, что-то о коте Сапфире. — Причем здесь кот Соня? — спросил цыпленок у мамы-курицы.
— Кот Соня ловит мышей. Ведь мыши едят не только наше зерно. Они любят и морковку, и картошку, и свёклу, и горох, и капусту. В общем, всё, что едят сами хозяева. За это наша хозяйка и любит кота. А если она на него обижается, то кот сразу ловит мышь и показывает ее хозяйке, — объяснила курица.
Цыплёнок, не долго думая, побежал к коту. Он догадывался, где надо искать Соню. Наверно, опять спит в саду около цветов.
Он не ошибся. Кот Сапфир спал на своем любимом месте.
Цыплёнок подбежал к коту и запищал:
— Кот Соня! Проснись!
Кот открыл один глаз, потом второй. Поднял голову. Потянулся. И только потом спросил:
— Ну, что опять случилось?
— Сапфир! Все цыплята видели мышку, а я нет. Мама-курица сказала, что ты ловишь мышей. Ты можешь для меня поймать мышку? — умоляюще попросил цыплёнок кота Сапфира.
— А утёнок и гусёнок видели мышку? — спросил кот.
— Я не знаю, — ответил цыплёнок.
— А вдруг они тоже не видели мышку? — спросил Сапфир. — И вы опять придете и будете меня просить, чтоб я поймал ещё и им одну мышку, — и продолжил: — Нет. Я не буду ловить одному тебе мышку. Приходите втроем, тогда я вам поймаю мышку, а потом ещё покажу ее хозяйке, — решил кот. — И она обязательно даст мне сметаны, — задумчиво произнёс Соня и опять лег спать.
Цыплёнку ничего не оставалось, как вернуться во двор и ждать друзей.
— Да, много интересного можно увидеть и во дворе, — заметил цыплёнок и не ошибся.
Много интересных встреч ждало его впереди.

Глава 11. Кошки усадьбы «Три вековые ветлы»
 
Когда он вернулся, то увидел, что на скамейке лежали три очень красивые… Сначала цыплёнок подумал, что коты, но потом догадался, одна из них, самая большая — кошка, по ее грациозному поведению.
Самая большая кошка была пушистой, с длинной черной шерстью и с белыми лапками. И двое маленьких, тоже очень пушистых котят. Один котёнок был белый, а другой рыжий.
Цыплёнок побежал к сторожевому псу, чтоб узнать у него, наши ли это кошки?
— Ян, во дворе на скамейке лежат кошки. Они наши? — спросил цыплёнок.
— Конечно, наши. Чужих кошек я во двор бы не пустил, — гордо заявил Ян. — Наша хозяйка любит кошек, в особенности пушистых, — объяснил он. — Ей очень хотелось иметь кошек черную, белую и рыжею. Черная кошка к нам пришла зимой сама. Хозяйка её пожалела и оставила. Дала ей имя Агата. Есть такой черный камень.
— Зимой? — удивился цыплёнок и спросил: — А что такое зима?
— Ну… — задумался сторожевой пёс и, почесав лапой затылок, произнёс: — Сейчас — весна. А раньше была зима. На улице и во дворе тоже зимой очень холодно. На деревьях нет листьев, как сейчас. И везде лежит белый снег, — подумав, он добавил: — Снег лежит на крышах, на земле, на ветках, в общем, везде.
— Снег? — изумился цыплёнок и опять спросил: — А что такое снег?
— Снег, — повторил вопрос Янтарь, и опять задумался, посмотрев на свою тарелку, которая была уже пустой. — Он похож на творог. Ты ел творог?
— Да, — гордо ответил цыплёнок. — Творог я ел.
Сторожевой пёс продолжил:
— Только снег есть нельзя, он холодный и не вкусный.
— Да?! — это просто поразило цыплёнка, но не надолго. Он быстро вспомнил, зачем пришёл к сторожевому псу и сказал: — Рассказывай дальше про кошек.
— А маленького белого котёнка и рыженькую кошечку принесли соседи, — продолжил свой рассказ Ян. — Хозяйке они очень понравились, и она их тоже оставила. Беленького котенка она назвала Жемчуг, а рыженькому котенку она дала имя Карнеола. Это тоже названия камней. Правда, красивые имена? — спросил пёс у цыплёнка и, не дождавшись подтверждения, продолжил: — Хозяину, правда, имя Карнеола не совсем понравилось. Он хотел Карнеолу назвать проще. Например, Рыжик или Катя, но котенку понравилось больше имя Карнеола. И только когда её зовут Карнеола, она отзывается.
Сразу было видно, что котята нравятся не только хозяйке, но сторожевому псу Яну.
— Да! — восхищенно заметил цыплёнок. — Кошки действительно красивые, особенно котята. Ян, скажи, а они мышек умеют ловить?
— Агата очень хорошо ловит мышей. Хозяйка не нарадуется, на неё. Жемчуг и Карнеола еще маленькие, но Агата их обязательно научит ловить мышей, — заверил пёс. — А тебе, что мыши нужны? — изумленно спросил Ян.
— Нет. Мыши мне не нужны, — заверил он Янтаря. — Просто я ни разу не видел мышей, а все цыплята уже видели, — грустно сообщил цыплёнок, и спросил: — А если я попрошу Агату поймать мышку, она ее поймает? — и вопросительно посмотрел на Янтаря.
— Агата очень хорошая кошка, и если ты её хорошо попросишь, то она может поймать для тебя мышку, — ответил Янтарь, и задумчиво предположил: — И хозяйка будет очень рада. Хозяйка всегда радуется, когда Агата или Сапфир ловят мышей. Она им потом сметану даёт. Правда Агата ловит мышей намного чаще кота Сапфира. Ведь Агата ещё совсем молодая кошечка. Она моложе, кота Сапфира, — оправдывал своего друга сторожевой пёс.
Янтарь хорошо помнил, как раньше Сапфир ночью ловил мышей и не только мышей, но и крыс. Цыплёнку, конечно же, он ничего не сказал про крыс, боясь, что цыплёнок захочет увидеть и крысу. Для цыплят это было бы просто смертельно опасно, крыса может утащить и съесть цыплёнка.
Поэтому рассказал цыплёнку очень мало о подвигах кота:
— Когда кот Сапфир был молодой, как Агата, то он ловил мышей даже ночью, а не только днём, как теперь. Это сейчас хозяин любит его звать Соней, а раньше ему даже в голову не могло прийти, так назвать Сапфира, — гордо заметил Янтарь.
Цыплёнок хотел сразу побежать к кошке Агате, но вспомнил слова кота Сапфира, что он поймает мышку, только когда во двор придут утёнок и гусёнок.
«Надо подождать утёнка и гусёнка, а вдруг они тоже не видели мышку, — предположил цыплёнок. — Но договориться с кошкой Агатой, чтоб она поймала мышку, можно и сейчас», — решил цыплёнок и пошёл к кошкам.
Когда цыплёнок подошёл к кошкам, они не обратили на него никого внимания. Цыплят, кур и другой домашней птицы было много, а кошек в усадьбе только три, если не считать кота Сапфира. Но он не кошка, он кот.
Цыплёнок не знал, как обратить на себя внимание кошек, поэтому просто поздоровался.
— Здравствуйте, кошка Агата, — несмело поздоровался цыплёнок.
Три кошки сразу посмотрели на цыплёнка.
— Здравствуй, цыплёнок, — поздоровалась с ним кошка Агата.
— Здравствуй, цыплёнок, — повторили за ней котята Жемчуг и Карнеола.
— Здравствуйте, Жемчуг и Карнеола — поздоровался с ними цыплёнок, уже смелее.
— Кто тебе сказал, как нас зовут? Ведь мы недавно здесь живём и никого не знаем, кроме кота Сапфира, — спросили его котята, и спрыгнули, чтоб лучше цыплёнка рассмотреть и обнюхать.
— Мне о вас рассказал сторожевой пёс Янтарь. Он мой друг, — с гордостью ответил цыплёнок.
Кошка Агата осталась на скамейке. Кошка знала, что если она сядет рядом с цыплёнком — это совсем не понравиться маме-курице, не говоря о петухе, самом большом задире во дворе. Петух мог клюнуть кошку острым клювом, защищая своего цыплёнка.
Только коту Сапфиру все, в том числе и куры, полностью доверяли. Цыплята могли ходить по его спине, голове, хвосту. Некоторые могли его даже клюнуть. Он всегда терпел их присутствие на себе. Только в последнее время все чаще уходил в сад поспать, где наши друзья его в прошлый раз и встретили.
Котятам не надо бояться ни курицы, ни петуха. Все знают, что они ещё совсем маленькие и никого не обидят, даже цыплёнка.
— А у тебя ещё есть друзья? — спросила Карнеола.
— Есть, конечно. Кот Сапфир тоже мой друг, — гордо заявил цыпленок. — А ещё мои друзья утёнок и гусёнок.
— А где твои друзья, утёнок и гусёнок? — спросил Жемчуг.
— Они на пруду, — ответил цыплёнок, но не стал уточнять на каком, на маленьком или большом.
— Ты познакомишь нас со своими друзьями, когда они придут с пруда? — попросила Карнеола.
— Конечно, познакомлю, — пообещал цыплёнок и добавил: — Они тоже будут рады с вами познакомиться.
— Цыплёнок, у тебя есть какая-нибудь просьба к нам? — догадалась кошка Агата, тем самым, облегчив затруднительное положение цыплёнка.
— Да! — обрадовался цыплёнок. — Не могли бы вы поймать мышку.
— А зачем тебе мышка? — удивилась кошка Агата.
— Я её ни когда не видел, — просто ответил цыпленок. — Все цыплята видели мышку, а я нет, — грустно сообщил он. — Зато я видел лягушку, а цыплята не видели, — похвастался цыплёнок.
— А когда тебе поймать мышку? — спросила кошка.
Цыплёнок так обрадовался, что кошка Агата согласилась поймать мышку, что от радости так высоко подпрыгнул, что сел на спинку Карнеолы.
Карнеола испугалась и тоже подпрыгнула, от этого прыжка цыплёнок перелетел на спинку Жемчуга.
Жемчуг тоже испугался, ведь у цыпленка хоть и маленькие, но есть коготки.
А как цыплёнок, испугался Жемчуга. Он опять подпрыгнул, а котята прыгнули на скамейку.
— Успокойтесь, — сказала кошка Агата котятам. — Кого вы испугались. Это же маленький цыплёнок. Он просто обрадовался, что я согласилась поймать ему мышку, — и продолжила, обращаясь к цыплёнку: — Надеюсь, ты не станешь просить меня поймать лягушку, чтоб показать её цыплятам. Я не ловлю лягушек.
— Нет, лягушку ловить не надо, — ответил цыплёнок и, успокоившись, попросил: — А мышку поймайте, пожалуйста, когда придут мои друзья. Вдруг они тоже мышку не видели, тогда им тоже захочется её увидеть.
— А когда придут твои друзья? — спросила кошка.
— Я не знаю, когда они придут, — ответил цыплёнок. — Этого даже сторожевой пёс не знает.
— Так когда же мне поймать мышку? — опять спросила кошка.
 Цыплёнок задумался.
— Я поймаю вам мышку вечером, — предложила кошка. — Вечером все вернутся во двор. И ты со своими друзьями подойдешь к скамейке. Я вас буду ждать здесь с пойманной мышкой. Договорились?
— Договорились, — радостно повторил цыплёнок.
— До вечера, — попрощалась кошка Агата с цыплёнком.
Спрыгнув со скамейки, она пошла в сад.
— До вечера, — попрощались с цыплёнком Жемчуг и Карнеола.
Они тоже спрыгнули со скамьи, и пошли за Агатой.
— До вечера! — воскликнул им вслед цыплёнок.

Глава 12. Мышка, которую не так легко поймать

«Когда вернутся утёнок и гусёнок? Когда наступит вечер? — думал цыплёнок, и посмотрел на небо. — Солнце высоко. Скоро придут гуси, и я увижу гусенка».
И цыплёнок, не спеша, пошел к воротам, где должен быть сторожёвой пёс. Но в это время он увидел, как гуси входили во двор. Настроение у него резко улучшилось, и цыплёнок подбежал к гусёнку, не обращая на гусака никого внимания.
Гусак даже остановился от удивления, когда мимо него быстро пробежал цыплёнок, совершенно не заметив его. Подбежав к гусёнку, он что-то быстро стал ему рассказывать.
«Может, даже хорошо, что цыплёнок и гусёнок — друзья, — задумался гусак. — С нашим задирой петухом никто не может дружить, а цыплёнок не задира и нравится гусёнку. И гусыне цыплёнок тоже понравился, раз она с ним по пруду плавала. Пусть дружат», — решил гусак, и гордо вошёл во двор.
Про себя же гусак думал, что сам он, конечно же, не задира, а только защищает своих гусят и гусынь.
— Гусёнок, я познакомился с кошкой и котятами нашего двора, — тем временем стал быстро рассказывать цыплёнок гусёнку. — Кошку большую, пушистую и чёрную с белыми лапками зовут Агата. Маленьких и тоже пушистых котят зовут Жемчуг и Карнеола. Жемчуг — белый котёнок, а Карнеола — рыжая маленькая кошечка.
Гусёнок, слушая цыплёнка, удивился: «И как это цыплёнок умудряется постоянно с кем-нибудь знакомиться?»
А цыплёнок продолжал ему рассказывать:
— Жемчуг и Карнеола хотят познакомиться с тобой и утёнком.
— А обязательно надо подождать утёнка? — спросил гусёнок.
— Конечно! — удивился цыплёнок, и объяснил: — Утёнок может, обидится на нас. Да и кошек сейчас нет во дворе, — сообщил гусёнку цыплёнок.
— Гусёнок, а ты видел мышку? — вдруг спросил у гусёнка цыплёнок.
— Нет. Я ещё мышку не видел, — грустно признался гусёнок.
— Вот и хорошо! — радостно воскликнул цыплёнок. Гусёнок удивлено на него посмотрел.
— Кошка Агата обещала вечером её поймать и показать нам. Тебе, утёнку и мне, — сообщил цыплёнок и продолжил: — Так что, надо ждать вечера, и когда придет утёнок. Кошка Агата поймает нам мышку, только тогда, когда мы все будем во дворе, то есть — ты, я и утёнок.
— А кот Сапфир нам не может поймать мышку? — спросил гусёнок.
— Нет, — грустно ответил цыплёнок. — Я просил его поймать мне мышку, но он тоже сказал, что поймает её только когда, мы втроем придем к нему.
— Да. Придется ждать утёнка, — с грустью заметил гусёнок. — Встретимся вечером.
— До вечера, — попрощался с ним цыплёнок.
Но вечера ждать не пришлось. Прошло совсем немного времени, когда Жемчуг и Карнеола вбежали во двор, и стали высматривать цыплёнка.
А так как цыплёнок ждал появления утёнка, то их сразу увидел и подбежал к ним.
— Жемчуг, Карнеола, привет. Вы кого-то ищите? — спросил цыплёнок.
— Да, — подтвердил Жемчуг.
— Мы ищем тебя, цыплёнок, и твоих друзей, — поспешно сообщила Карнеола.
— Агата поймала мышку, — сказал Жемчуг.
— Агата с мышкой сейчас придет во двор, — добавила Карнеола.
— Но разве уже наступил вечер? — удивился цыплёнок.
— Нет, вечер ещё не наступил, — ответила Карнеола.
— Просто мышка бежала в саду. Агата её увидела и поймала, — оправдывал Жемчуг кошку Агату.
— Пришли твои друзья? — спросила Карнеола.
— Гусёнок уже пришел, — ответил цыпленок. — Только утёнка ещё нет. А гусёнка я сейчас найду, и мы быстро вернёмся, — пообещал цыплёнок, и побежал к гусям, где он надеялся найти гусёнка.
Увидев гусёнка, цыплёнок быстро стал рассказывать:
— Кошка Агата уже поймала мышку, и сейчас придёт во двор. Пошли быстрей к котятам.
Друзья быстро прибежали к котятам.
— Познакомьтесь. Мой друг — гусёнок, — гордо представил гусёнка цыплёнок Жемчугу и Карнеоле.
— Меня зовут Жемчуг, — представился белый котёнок.
— А меня зовут Карнеола, — представилась рыжая кошёчка.
В это время кошка Агата появилась во дворе, держа в зубах мышку. Агата легла, положила рядом мышку, и стала с ней играть, ловя ее лапками, чтоб мышка не убежала.
Цыплёнок и гусёнок подошли к Агате, и стали рассматривать мышку.
— А где утёнок? — спросила кошка Агата.
— Утёнок ещё не пришёл, но он должен скоро подойти, — ответил цыплёнок.
— Ведь вечер ещё не наступил, — оправдывался гусёнок.
— Я знаю, — сказала Агата. — Но мышка бежала, так близко, что я не удержалась и поймала её, — тоже оправдывалась кошка. — Что ж, подождём утёнка, — предложила Агата. — А пока я поиграю с мышкой и покажу котятам, как надо ловить мышат.
Это занятее очень понравилось Жемчугу и Карнеоле. Они присоединились к Агате и так же лапками стали ловить мышку.
Котята были ещё совсем неопытными в ловле мышей, и мышка выскользнула из лапок Жемчуга и Карнеолы, побежала прямо на цыплёнка и гусёнка. Друзья, испугавшись, спрятались за кошкой Агатой. Котята, как ни старались прыгать и бегать за мышкой, не смогли её поймать. Мышка убежала.
Все расстроились. И как всегда бывает, в это время пришли утки.
Утёнок подошёл к друзьям, с опаской смотря на незнакомых кошек.
— Что-то случилось? — настороженно спросил утёнок. — Почему вы такие грустные?
— Кошка Агата для нас поймала мышку, — сказал цыплёнок.
— Но она убежала, — с грустью сообщил гусёнок.
— Мы хотели её показать тебе, — добавила Карнеола.
— Но мышка убежала, и мы с Карнеолой не смогли её поймать, — объяснил Жемчуг.
— Утёнок, может, ты видел мышей? — спросила кошка Агата.
— Нет. Не видел, — ответил утёнок и очень удивился, что незнакомые кошки хотели показать ему мышку.
— Познакомься утёнок с нашими новыми друзьями, — хотел цыплёнок представить кошек утёнку, но Агата опередила его.
— Меня зовут Агата, — представилась черная кошка и продолжила знакомство, поглаживая при этом то одну, то другую кошечку. — Беленького котёнка зовут Жемчуг, а рыженькую кошечку зовут Карнеола.
Утёнок, гусёнок и котята не успели ещё, как следует, рассмотреть друг друга, как вдруг из сада появился кот Сапфир, неся в зубах мышку. Он сразу направился к крыльцу дома, чтоб показать хозяйке, что он поймал мышку.
Положив мышку на землю, и держа её лапкой, он позвал друзей.
— Эй, друзья! Идите быстрей смотрите, а то хозяйка заберет мышку, и вы её не увидите.
Мышка лежала и не шевелилась.
Цыплёнок и гусёнок не стали близко подходить. Рассматривали мышку на безопасном расстоянии, решив, что так будет лучше. Они боялись, вдруг она опять побежит прямо на них. Утёнок же решил рассматривать мышку рядом с ними. Она хоть и не прыгала на него, но как-то доверия не внушала.
Котята же подошли к коту и к мышке совсем близко. Им захотелось ещё раз подержать мышку, пока кот ест сметану. Но, как только котята сами стали держать мышку, она вдруг опять выскочила из их лапок и убежала.
Всё это видела хозяйка и, улыбаясь, вышла во двор с мисками со сметаной и молоком. Она решила, что за старание надо обязательно накормить кота Сапфира, кошку Агату, а так же Жемчуга и Карнеолу сметаной и молоком. Кошки с радостью побежали каждый к своей тарелке, не успев даже расстроиться, что мышка убежала.
 
Глава 13. Крольчата

Друзья ещё не разошлись, как увидели переполох во дворе. Куры, утки, и гуси разбегались в разные стороны.
На этот шум даже сторожевой пёс прибежал.
— Что случилось? — взволнованно спросил Янтарь у цыплёнка.
— Не знаю? — удивленно ответил цыплёнок.
— Мы сами только, что услышали какой-то шум, — подтвердил гусёнок.
В это время прямо перед собой они увидели двух пушистых зверьков. С длинными ушами, и с пушистыми маленькими кругленькими хвостиками. Один незнакомец был беленький, а другой серенький. Они озирались по сторонам, с удивлением, ничего не понимая. Видно было, что они тоже очень напуганы.
— Где мы? — испугано спросил беленький незнакомец.
— В усадьбе «Три вековые ветлы», — спокойно ответил Ян.
— Кто вы? — удивленно спросил другой незнакомец.
— Я сторожевой пёс. Зовут меня Янтарь, — представился Ян.
— А вы кто такие? — настороженно спросил цыплёнок.
— Мы крольчата, — ответил беленький крольчонок и испуганно спросил: — А вы кто?
— Я цыплёнок, — ответил цыплёнок. — А это утёнок и гусёнок, — представил он своих друзей.
— Что вы тут делаете? — грозно спросил гусёнок.
— Ничего не делаем, — ответил белый крольчонок. — Мы решили, что это наш двор, — объяснил он. — Но здесь нет нашей мамы, — и заплакал.
— Как вы попали сюда? — спросил растроганный утёнок.
— Мы сами не знаем, — всхлипывая, сказал белый крольчонок.
— Дверь в сарае была приоткрыта, мы решили немножко погулять в саду, и заблудились, — ответил серенький крольчонок и тоже расплакался.
Цыплёнок, гусёнок и утёнок переглянулись, ведь они тоже могли заблудиться в саду, если б не встретили кота Сапфира.
— А вы разве не видели забор? — спросил Янтарь.
— А что такое забор? — удивленно спросил серый кролик. Цыплёнок, утёнок и гусёнок переглянулись, и потом посмотрели на сторожевого пса. Ведь он лучше всех умеет объяснять.
— А что такое изгородь, вы знаете? — спросил Янтарь.
— Никакой изгороди мы не знаем, — ответил белый крольчонок и опять заплакал.
— Не надо плакать, — успокаивал крольчат утёнок. — Мы что-нибудь придумаем, — и посмотрел на сторожевого пса.
Сторожевой пёс посмотрел на утенка, а потом на крольчат.
— Вы разве не видели вот эти доски? — спросил Янтарь, и показал на забор. Он не был уверен, знают ли крольчата, что такое доски.
— Видели! — воскликнул серый крольчонок. — Мы долго шли вдоль этих досок.
— Мы увидели сломанную доску, — продолжил беленький крольчонок. — За досками мы увидели много травы, и пошли туда. Вот и всё.
— Нет, не всё, — возразил серый крольчонок. — В саду мы поняли, что заблудились, и испугались. Потом увидели этот двор, и решили, что он наш. Вот теперь всё.
— Нет, не всё, — заявил белый крольчонок. — Этот двор оказался не нашим. Здесь нет нашей мамы. Значит, мы совсем, совсем заблудились, — продолжил он, и опять заплакал.
— Не плачьте. Я знаю, где ваш двор, — сказал Янтарь. — Он рядом. За забором. Я отведу вас туда. Но я не могу понять, как вы к нам попали, ведь доски такие узкие? — удивился пёс.
— Мы сами не знаем? — ответил серый крольчонок.
Цыплёнок, утёнок и гусёнок опять переглянулись. Они-то точно знали, как крольчата прошли через забор. Ведь крольчата маленькие, как и они.
— Мы тоже хотим вместе с тобой отвести крольчат домой, — заявил гусёнок, и посмотрел на цыплёнка и утёнка, чтоб убедиться, что они тоже согласны проводить крольчат.
— Нет. Вы никуда не пойдете, — строго возразил Янтарь. — Я поведу крольчат к воротам соседнего двора. Вам же выходить со двора одним нельзя.
— Но мы же будем с тобой, — возразил цыплёнок.
— Вы ещё совсем маленькие, — заявил пёс. — Даже если вы будете бежать, то нас не догоните. Отстанете от нас и потеряетесь, как крольчата, — стал объяснять им Янтарь. — Где мне вас тогда искать? — спросил друзей сторожевой пёс.
Друзья задумались.
— А если ты нас на спине понесешь? — предложил утёнок.
— Мы пойдем быстро, — стал объяснять Янтарь. — Крольчиха, наверно, уже ищет крольчат и волнуется. Ведь скоро наступит вечер, и станет темно. Я буду идти быстро, и вы со спины можете соскользнуть и упасть, — и, посмотрев на гусёнка, сказал: — Гусаку не понравится, что гусёнок катается на моей спине.
В это время подошли котята и стали рассматривать крольчат.
Крольчата уже перестали плакать и тоже стали рассматривать котят.
Котята и крольчата были очень похожи. Такие же пушистые. Только уши и хвосты разные. У крольчат ушки были длинные, а у котят были длинные хвостики.
Жемчуг решил познакомиться с незнакомцами и представился:
— Меня зовут Жемчуг.
— А нас зовут крольчатами, — представился беленький крольчонок.
— Вы не поняли. Мы котята, — стала объяснять Карнеола. — Но у нас есть имена. Мое имя Карнеола, меня так зовут, — представилась она. — Нас так хозяйка назвала. Мне она дала имя Карнеола, а белому котенку дала имя Жемчуг.
— А нас всех зовут крольчатами, — стал объяснять серый крольчонок. — Нас, крольчат, очень много, — заявил он, и посмотрел на белого крольчонка.
— Нам никаких имён не давали, — сообщил удивленный белый крольчонок.
— У нас тоже нет имён — заметил цыплёнок. — Потому, что нас тоже много, и мы ещё маленькие.
— Мы тоже маленькие, но у нас есть имена, — возразил Жемчуг.
— Имена дают хозяева, — стал им объяснять сторожевой пёс. — Кому они захотят, тому и дадут имя.
— Но как нам быть, если я захочу позвать цыплёнка? — возмущенно спросила Карнеола. — Я позову: «Цыплёнок», а ко мне прибегут все цыплята нашего двора и не только нашего, потому что я могу позвать очень громко, — заявила она.
— А давайте каждому дадим свое имя, так, чтоб оно всем понравилось, — предложил гусёнок.
— Правильно! — воскликнул утёнок.
— Над этим мы подумаем завтра, — поспешно заверил Янтарь. — А сейчас мы с крольчатами пойдем к маме-крольчихе в соседский двор. А вы все можете проводить нас, но только до ворот нашего двора.
Друзья обрадовались, и все вместе они направились к воротам. Кто-то шёл, не спеша, кто-то вприпрыжку, а кто-то просто бежал, чтоб успеть за всеми.
Подойдя к воротам, друзья попрощались с крольчатами, и каждый пошёл по своим делам, то есть кушать. Потому что кушать — это самое главное и лучшее дело.

Глава 14. Поиск имён для цыплёнка, гусёнка и утёнка
 
Утром следующего дня сторожевой пёс Янтарь, кот Сапфир, кошка Агата и котята Жемчуг и Карнеола ждали во дворе, когда хозяйка откроет дверь сарайчика.
Вечером котята рассказали коту Сапфиру и кошке Агате о том, что надо дать имена цыплёнку, гусёнку и утёнку. Кот Сапфир и кошка Агата тоже решили принять в этом участие.
Когда хозяйка открыла дверь, то вся домашняя птица, как всегда, в установленном порядке, выбежала во двор.
Цыплёнок, гусёнок и утёнок сразу подбежали к своим новым друзьям и вместе сказали:
— Привет.
Ждавшие их друзья тоже с ними поздоровались.
— Придумали себе имена? — спросил Жемчуг.
— Я не придумал себе имя, — признался цыплёнок.
— А я помню, — медленно начал вспоминать гусёнок, — как сынишка хозяйки пел песенку, — и гусёнок начал напевать: — Гуси, гуси, га, га, га. Есть хотите? Да, да, да, — и спросил: — Может, дать мне имя Гагага?.
— Нам надо придерживаться традиции, — с умным видом предложил кот Сапфир. — Наши имена — это название камней. Ваши имена тоже должны быть такими, — и заявил: — То есть, вы должны быть названы в честь какого-нибудь камня. Хозяйка долго подбирала мне имя, — вспомнил кот. — Потому, что серых и голубых камней много. Она вначале хотела дать мне имя — Гагат, но потом передумала, и назвала Сапфиром, — гордо сообщил кот и, посмотрев, на гусёнка заметил: — Гусенок наш серенький, так давайте дадим ему имя Гагат.
— Здорово! — воскликнул цыплёнок. — Почти как ты хотел, гусёнок.
— Гагат. Мне нравится это имя, — согласился гусёнок, довольный, что ему так быстро, и раньше всех придумали имя.
— А что такое — традиции? — сразу же спросил утёнок.
— Я не знаю, — сознался кот Сапфир. — Я просто слышал, как хозяйка, когда придумывала имена котятам, говорила, что согласно традиции — надо дать имена по названию каких-нибудь камней, — и, посмотрев на всех, добавил: — Мы должны всё делать, как наша хозяйка.
— Но мы не знаем названий камней, — возразила кошка Агата.
В это время ворона, которая сидела на заборе каркнула:
— Кар!
— Вспомнила! — воскликнула Карнеола. — Когда мне хозяйка искала имя, то хотела назвать меня — Коралл, но потом почему-то передумала. Давайте дадим это имя цыплёнку или утёнку?
— И я вспомнил! — заявил Жемчуг. — Когда мне хозяйка искала имя, то она хотела назвать меня — Пер-ла-му-тр, — с трудом выговорил котёнок Жемчуг. — Давайте так назовем цыплёнка. Он тоже беленький, как и я.
— Мне нравится имя Пер-ла-му-т-р, — медленно, с большим трудом повторил цыплёнок. — Оно красивое! — с воодушевлением заявил он, не решившись повторить свое имя. — Правда, сложно выговаривать это имя, но вы же будете так меня звать, — заметил цыпленок, и хитро заулыбался.
— А мне нравится имя Коралл, — заявил утёнок и хитро засмеялся, про себя подумав: «Как, интересно, они будут меня звать — ведь не все маленькие могут выговаривать букву Р».
— Вот и хорошо, — заключил Янтарь.
— А как зовут сынишку нашей хозяйки? — вдруг спросил утёнок, у которого теперь появилось имя Коралл.
— Его зовут Василий, — ответил Янтарь и добавил: — Или просто Вася.
 Но наша хозяйка любит, звать его, Василёк — улыбаясь, заметила Карнеола.
— Ему тоже дали имя согласно традиции? — допытывался гусёнок, которого теперь звали Гагат.
— Конечно, — ответил кошка Агата. — Только мы не знаем, согласно какой традиции дали ему имя. У людей очень много традиций
— Даже наш хозяин не знает все эти традиции, — заявил Янтарь.
— На клумбе в саду растёт цветок — Василёк, — вспомнил кот Сапфир. — Этот цветок скоро зацветёт. Я вам его покажу.
— Цветок Василёк растет не только на клумбе, — заметила кошка Агата. — Он растёт в саду рядом с кустами малины и смородины, а ещё этот цветок я видела и на полянке около пруда.
— А камня с таким названием нет? — спросил цыплёнок, которого с сегодняшнего дня звали Перламутр.
— Мы этого не знаем, — сказал Янтарь. — Я лично никогда не слышал о камне под названием Василек, — сообщил сторожевой пёс.
— А как зовут петуха? — спросил цыплёнок Перламутр. — Тоже согласно традиции?
— Не знаю. Наверно, есть какая-то традиция, — ответил кот Сапфир. — Ему дала имя бабушка Василька. Она назвала петуха Петей.
— Вообще-то, бабушка всех петухов зовет Петями, — добавил Янтарь.
— А как зовут селезня? — спросил утёнок Коралл.
— Ему тоже дала имя бабушка, — ответил кот. — Она назвала селезня Семёном, а иногда зовёт его просто Сеня.
Не дожидаясь вопроса гусёнка, как зовут гусака, кот сразу сообщил:
— И гусаку бабушка тоже дала имя. Она дала ему имя Яша.
— А бабушка всех гусаков называет Яшами? — спросил гусёнок Гагат.
— Нет, не всегда. Иногда называет некоторых гусаков Сержами, но чаще всё же Яшками. Ей это имя больше нравится. Теперь бегите к своим мамам, — сказал сторожевой пёс.
— Спасибо вам за то, что дали нам имена, — поблагодарил гусёнок Гагат.
— Без вас мы бы никогда не придумали себе имена, — заявил цыплёнок Перламутр.
— Тем более, согласно традиции, — радостно заметил утёнок Коралл.
И друзья разбежались. Ведь утёнку и гусёнку нужно, как можно быстрее, поесть. Скоро гуси и утки уйдут к пруду.
Сторожевой пёс Янтарь пошёл к воротам. Кошка Агата легла на скамейку. Кот Сапфир лёг в тенёчке и задремал, а котята стали играть друг с другом.
Цыплята окружили нашего цыплёнка Перламутра и наперебой стали просить:
— Познакомь нас с котом Сапфиром и сторожевым псом Янтарем. Нам тоже очень хочется покататься на спине кота или сторожевого пса, — обижено заявили цыплята.
— Или хотя бы просто побегать по их спинкам, — просили другие цыплята.
Цыплёнок повёл всех цыплят к коту Сапфиру. Кот уже заснул. Цыплята увидели, что он спит. Они осмелели и, не дожидаясь, когда цыплёнок Перламутр разбудит кота, и попросит его покатать цыплят на спине, стали бегать по коту.
Кот лениво поднял голову, посмотрел на цыплят и подумал: «Каждый год одно и тоже. Все цыплята любят бегать по моей спине и не давать мне спать. Надо опять идти в сад».
Кот медленно поднялся, чтоб не задавить цыплят, и когда все цыплята спрыгнули, он быстро сбежал от них в сад.
— Ну, вот. Надо было его разбудить и попросить, чтоб он вас покатал на спине, — возмутился цыплёнок Перламутр.
Но цыплята не расстроились.
— Кот Сапфир нас испугался! — смеясь, кричали, вернее, пищали все цыплята. А потом все сразу посмотрели на сторожевого пса и стали медленно приближаться к нему.
Сторожевой пёс, как всегда всё видел, и поэтому решил немножко напугать цыплят, чтоб они к нему не приставали. Он сердито посмотрел на цыплят и зарычал на них. Цыплята испугались и побежали к курице.

Глава 15. Колючий незнакомец
 
Цыплёнок Перламутр увидел, что Янтарь разговаривает с каким-то колючим незнакомцем. Раньше во дворе он его никогда не видел. Незнакомец весь был в колючках, с остреньким носиком.
«Интересно. Кто это? — изумленно рассматривая незнакомца, задавался вопросом цыплёнок. — Когда незнакомец уйдет, надо подойти к Янтарю и узнать с кем он разговаривал».
Вышла хозяйка с мисками молока и творогом. Она поставила миску рядом с незнакомцем, а потом принесла морковку, и положила её на его колючую спинку.
Незнакомец стал, пить молоко.
«Интересно. Долго незнакомец будет пить молоко? — продолжал думать цыплёнок. — И интересно: молоко, какое оно на вкус? Кошкам оно очень нравиться, — рассуждал Перламутр. — Я отвлекся. Так хочется узнать кто он, этот колючий незнакомец. Чего я боюсь? Надо подойти к ним. Ведь рядом будет Янтарь. Он не даст меня обидеть», — решил цыплёнок.
И цыплёнок пошёл к Янтарю, который сидел рядом с колючим незнакомцем, но не совсем решительно.
«Может, лучше подождать утёнка и гусёнка? — опять задумался цыплёнок Перламутр, медленно подходя к Янтарю. — И вместе с ними подойти к Янтарю и незнакомцу. А может, с цыплятами подойти к ним? — размышлял цыплёнок. — Нет. Цыплята боятся сторожевого пса».
Он огляделся, и увидел котят Жемчуга и Карнеолу.
«Вот с кем я подойду к Янтарю и незнакомцу», — нашёл решение цыплёнок и пошёл к котятам.
Подойдя к котятам Перламутр, спросил:
— Котята. Вы знаете, с кем разговаривает Янтарь?
Жемчуг и Карнеола посмотрели на сторожевого пса, а потом внимательно стали рассматривать незнакомца.
— Нет. Мы его не знаем, — заявили котята.
— Давайте подойдем к Янтарю, — предложил цыплёнок. — И узнаем, с кем он разговаривает. 
Котята переглянулись.
— Может лучше подождать утёнка и гусёнка? — предположила Карнеола.
— Да, — поддержал её Жемчуг. — Может, они знают незнакомца?
«Да, — решил цыплёнок. — Они тоже боятся незнакомца».
Вышла кошка Агата, и подошла к котятам и цыплёнку.
— Агата. Ты не знаешь, с кем разговаривает Янтарь? — спросили её котята.
Агата посмотрела на сторожевого пса и незнакомца и ответила:
— Это ёжик. Его не надо бояться, — догадалась Агата, что котята и цыплёнок боятся подойти к Янтарю и незнакомцу. — Он вас не обидит. Пойдёмте к ним. Я вас познакомлю с ёжиком, — предложила Агата.
Вся компания подошла к сторожевому псу и ёжику.
— Привет, ёжик, — поприветствовала кошка Агата ёжика.
— Привет! — радостно приветствовал её ёжик.
— Здравствуйте, — насторожённо поздоровались котята и цыплёнок.
— Ёжик, познакомься с нашими котятами и цыплёнком, — представила Агата друзей. — Они очень хотят с тобой познакомиться.
— Меня зовут Жемчуг, — представился беленький котёнок.
— А меня зовут Карнеола, — представилась рыжая кошечка.
— А меня зовут Пер-ла-мутр, — с трудом выговаривая свое имя, представился цыплёнок.
— А как тебя зовут? — спросила Карнеола ёжика.
Ёжик удивился. Ведь только, что Агата сказала котятам, что он ёжик — но котятам ответил:
— Меня все зовут ёжиком.
— Нет. Ты не понял. Какое у тебя имя? — поинтересовался Жемчуг.
— Я не знаю. Хозяйка зовет меня ёжиком, — возмущенно ответил ёжик.
— У ёжиков нет имён, — объяснила Агата. — Они живут в лесу.
— Вот если б ёжик жил в нашей усадьбе, то хозяйка обязательно дала бы ему имя, — предположил Янтарь.
— А давайте ёжику дадим имя, — предложил Жемчуг.
— Согласно традиции, — дополнила Карнеола.
— А зачем? — спросил ёжик. — Ведь я один ёжик к вам прихожу из лесу. И хозяйка только меня зовет ёжиком, так что мне имя не нужно.
— А можно мне попить молока из вашей мисочки? — попросил цыплёнок, решив сменить тему, чтоб котята отстали от ёжика. «Котята хотят теперь всем давать имена, — возмущенно думал цыплёнок. — Разве можно всем дать имя, тем более, если ёжик совсем этого не хочет».
— Пей, мне столько много молока не выпить, — разрешил ёжик цыпленку. Он был благодарен цыплёнку, за то, что тот сменил тему разговора.
— А нам можно тоже попить молока из твоей мисочки? — попросил Жемчуг.
— Пейте. Я не хочу больше молока, — позволил ёжик, и отошёл от миски с молоком, и стал есть творог из другой миски.
Цыплёнок с котятами стали пить молоко из миски.
— Молоко вкусное! — удивился цыплёнок. — И почему хозяйка не даёт пить молоко цыплятам? — спросил цыплёнок, и перестал пить, потому что молока осталось только на донышке.
— Не знаю. Котятам хозяйка всегда даёт молоко пить, — ответил Жемчуг.
— Молоко очень полезно котятам, — добавила Карнеола. — Так всегда хозяйка говорит.
Котята быстро выпили всё молоко, и даже облизали миску.
— А творог цыплятам хозяйка дает кушать? — спросил ёжик у цыплёнка.
— Да. Творог мы едим часто, — ответил цыплёнок.
— Ну, тогда иди, и ешь творог, — предложил ему ёжик.
— Котята тоже едят творог, — сказал котёнок Жемчуг ёжику, но не стал просить ёжика, чтоб он угостил творогом. Все и так прекрасно догадались, что котятам очень хочется поесть творога.
— Ну, и вы тогда тоже кушайте вместе с цыплёнком творог, — улыбаясь, предложил им ёжик.
Котята подбежали к миске с творогом, где цыплёнок уже клевал его.
— Вот и хорошо. А мне пора возвращаться в лес, — вспомнил ёжик. — До свиданья.
И быстро пошёл через сад в лес.
— Ёжик! Ёжик! — закричал ему цыплёнок вслед и спросил: — Ты когда-нибудь ещё к нам придешь?
— Обязательно приду, — ответил ёжик. — Летом я часто прихожу к вам во двор, — и вошёл в сад.
Все посмотрели ему вслед, даже котята перестали есть творог и смотрели, как ёжик уходит.
— Жалко, что утёнок и гусёнок не увидели ёжика, — сказал цыплёнок.
— Не переживай, цыплёнок. Ёжик обязательно ещё придёт к нам в усадьбу, — успокоила цыплёнка кошка Агата.
«Действительно, — подумал цыплёнок Перламутр. — Много интересного можно увидеть и во дворе», — и сразу спросил у Янтаря:
— А что такое лес, Ян?
— Что такое лес? — повторил вопрос пёс, и задумался. — Лес очень похож на наш сад, но он намного больше нашего сада. В лесу очень много деревьев, — ответил Янтарь, подумав, добавил: — Но лес очень далеко. Даже я в лес один никогда не хожу, а только с хозяином. В лесу можно заблудится и не найти обратной дороги домой, — сообщил он и строго посмотрел на цыплёнка.
Сторожевой пёс очень боялся, что цыплёнок захочет со своими друзьями и котятами пойти в лес. Поэтому он посмотрел на цыплёнка строго.
— Да? — удивился цыплёнок. — Значит, ёжик очень смелый, если один пришёл к нам из лесу.
— Конечно, смелый, — подтвердил Жемчуг. — Если не боится заблудиться.
— И еще ёжик добрый, — заметила Карнеола. — Раз угостил нас молоком и творогом.
— Ёжик, конечно, смелый, — подтвердил Янтарь. — Если один пришёл из лесу, но лес для него, как для нас двор. Он хорошо знает лес, и никогда не заблудится.
— А что такое лето? — вдруг спросила Карнеола.
— Лето? — задумчиво повторил Янтарь, и посмотрел на кошку Агату.
— Да. Лето, — подтвердил Жемчуг. — Ёжик сказал, что он летом часто приходит к нам во двор.
— Скоро наступит лето и на улице даже ночью будет тепло, — ответила кошка Агата, и с улыбкой посмотрела на Янтаря, при этом подумав: «Вот так просто надо отвечать на вопросы».
— А что, разве бывает другая погода? — спросил цыплёнок и посмотрел на кошку Агату.
— Теперь уже заулыбался сторожевой пёс, глядя на кошку Агату.
— Да, бывает очень холодно, — решил объяснить цыплёнку кот Сапфир.
— А когда бывает очень холодно? — спросил Жемчуг.
— Осенью, зимой и ранней весной, — ответил кот Сапфир.
— Что? — удивилась Карнеола. — Так ещё бывает осень?
— И зима? — добавил удивлённый Жемчуг.
Сторожевой пёс, кошка Агата и кот Сапфир растерянно переглянулись меж собой.
— Да, — начал отвечать на вопросы Янтарь. — Осенью становится холодней. Дует холодный ветер, чаще идут дожди. Листья желтеют, а потом опадают с деревьев.
— А зимой ещё холодней, — хотела продолжить отвечать на вопросы Агата.
— А я знаю! — радостно заявил Перламутр, он вспомнил, что ему про зиму рассказывал сторожевой пёс. — Зимой кругом лежит белый снег. Он похож на творог, только его есть нельзя. Снег холодный и невкусный, — без запинки сказал цыплёнок.
— А весной опять становится теплей. Снег тает. Вырастает травка. Расцветают цветы. Появляются листья на деревьях, а на некоторых деревьях тоже распускаются цветы, — объяснила кошка.
— А дальше? — спросила Карнеола.
— Что дальше? — спросила Агата.
— Что бывает после весны? — спросила Карнеола.
— После весны наступает лето, — ответила Агата.
— А потом. После лета? — опять спросила Карнеола.
— После лета, приходит осень, — ответила Агата, и сразу продолжила объяснять: — После осени настает зима. После зимы опять приходит весна, а после весны снова наступает лето.
— Когда после весны, лета, осени, и зимы опять придет весна — это, значит, прошёл год, то есть следующей весной, вам всем будет год, — объяснил сторожевой пёс.
— Да! — обрадовался цыплёнок. — Мы будем большие?
— Конечно, — улыбаясь, подтвердила кошка Агата.

Глава 16. Индюшонок
 
Цыплёнок, радостный, что так много узнал, пошёл к цыплятам, которые искали червяков в земле.
А в это время во двор гордо входила индюшка с индюшатами.
— Ты где была? — строго спросил индюшку сторожевой пёс. — Хозяйка с сынишкой тебя обыскались.
— Я была около большого пруда, — ответила индюшка и гордо добавила: — Вон сколько у меня индюшат. Хозяйка обрадуется.
И действительно, хозяйка очень обрадовалась и стала кормить индюшку и индюшат, а все остальные обитатели усадьбы рассматривали их.
Прибежал индюк и гордо стал ходить вокруг индюшки с индюшатами.
Индюшата, когда поели, тоже стали рассматривать всех обитателей усадьбы. Мама-индюшка хоть и рассказывала им об обитателях усадьбы, но они и представить себе не могли, как их много и какие они все разные: совершенно не похожи друг на друга.
Цыплёнок решил подойти к самому большому индюшонку. Он ему почему-то больше всех понравился. Вернее, он был ближе всех к цыплёнку, и дальше всех от индюшки. Но самое главное, индюшонок был дальше всех от индюка, которого цыплёнок очень боялся. Ведь индюк никого не подпускал к индюшатам.
— Привет. Я цыплёнок, — представился цыплёнок индюшонку.
— Привет. А я индюшонок, — ответил цыплёнку индюшонок. — Я думал, что ты тоже индюшонок. Мы с тобой очень похожи.
— Да, — сказал цыплёнок. — Пока ты ещё маленький, поэтому мы с тобой и похожи. Но когда ты вырастешь, то станешь, похож на индюка, а я на петуха, — сказал цыплёнок и засмеялся.
Индюшонок тоже засмеялся. К ним подбежали котята, остановившись прямо перед индюшонком, разглядывая его.
— Привет. Мы котята, — представился котёнок Жемчуг.
Индюшонок, увидев котят, испугался и спрятался за цыплёнком, ведь он никогда не видел раньше котят.
Котята удивились, и переглянулись. Ведь они даже не тронули индюшонка.
— Не бойся, — успокоил индюшонка цыплёнок. — Это мои друзья котята. Они тебя не обидят. Они хотят с тобой познакомиться.
Котята улыбнулись индюшонку.
Индюшонок вначале выглянул из-за спины цыплёнка. Увидев улыбающихся котят, он улыбнулся, и встал рядом с цыплёнком.
— Привет. Я индюшонок, — представился индюшонок.
Индюк, обходя в очередной раз индюшат, увидел рядом с индюшонком котят, и сразу побежал к котятам, защищая индюшонка. Котята, увидев бегущего на них индюка, испугались, и быстро убежали в дом, а цыплёнок побежал к маме-курице.
Индюшонок тоже испугался индюка, и побежал к маме-индюшке.
Время было обеденное, и во двор стали возвращаться гуси и утки. Вернулись и друзья цыплёнка. Он сразу побежал к ним, рассказать утёнку и гусёнку, что произошло во дворе в их отсутствие. Но самое главное! Рассказать про индюшонка.
Первого цыплёнок увидел утёнка.
— Утёнок! Мне столько нужно тебе рассказать! — начал быстро говорить цыплёнок. — Самое главное. К нам во двор индюшка привела своих индюшат, и с одним из них я уже познакомился! — радостно сообщил цыплёнок.
— Правда? — удивился утёнок. — Вот здорово! А гусёнок видел его?
— Нет. Гусёнок ещё не видел его, — ответил цыплёнок.
— Кого я не видел? — услышали утёнок и цыплёнок, а потом увидели рядом стоящего гусёнка.
— Ой! Гусёнок! — обрадовался цыплёнок.
— Меня зовут Гагат. Это имя мне очень нравится. Пожалуйста, зовите меня Гагатом, — обижено сказал гусёнок.
— Хорошо, Гагат, — раздраженно повторил имя гусенка цыплёнок, он ещё не привык звать гусенка по имени.
— Так, кого я не видел, Перла-му-т-р? — с трудом выговорил имя цыплёнка Гагат, не мог же гусёнок назвать его просто цыплёнком, если сам требовал, чтоб цыплёнок звал его по имени.
Цыплёнок и утёнок невольно заулыбались, услышав, с каким трудом Гагат выговорил имя цыплёнка.
Цыплёнок только хотел сам рассказать об индюшонке, но утёнок опередил его.
— К нам во двор индюшка привела индюшат, и Перламутр, — без запинки, с гордостью в голосе, произнёс имя цыплёнка, утёнок, — уже познакомился с одним индюшонком.
— Как ты хорошо моё имя произносишь, — заметил цыплёнок. — Даже у меня так хорошо не получается.
— Правда?! — обрадовался утёнок. — Я долго тренировался, чтоб хорошо произносить твоё имя, — застенчиво признался он.
— Коралл, а ты не обиделся, что я тебя не назвал по имени? — спросил цыплёнок.
— Немножко, — застенчиво проговорил утёнок. — Но мне больше всего хотелось научиться хорошо произносить твоё имя. Ведь у тебя очень красивое имя.
— Правда! Я так рад! — радостно воскликнул Перламутр. — Я очень боялся, что вы не будете меня звать по имени, — признался цыплёнок. — Я сам с трудом произношу своё имя.
— Нет, цыплёнок. Ой, Перламу-т-р, — опять с трудом произнёс имя цыплёнка гусенок, и заявил: — Я обязательно, как и утёнок, научусь хорошо произносить твоё имя.
— Ой! Спасибо. И я тоже научусь правильно и хорошо произносить своё имя, — с воодушевлением заявил цыплёнок, и продолжил: — А ещё к нам во двор из лесу приходил ёжик!
«Опять цыплёнок с кем-то познакомился, — подумал гусёнок. — Все время во дворе цыплёнок находит новых друзей и знакомых», — а вслух спросил:
— А какой такой — ёжик? На кого он похож?
— Ёжик весь в иголках. У него остренький носик и четыре маленькие лапки, — ответил цыплёнок. — Котята его тоже видели. Он угостил нас молоком и творогом, — радостно заявил он.
— Он, что молоко и творог принёс вам? — удивился утёнок.
— Нет. Молоко и творог ему дала хозяйка, — пояснил цыплёнок. — Просто молока и творога было так много, что он не смог всё съесть сам, поэтому он угостил меня и котят.
— Гусята молоко не пьют, — заметил гусёнок и добавил: — А от творога я бы не отказался.
— Утята тоже молоко не пьют, — заявил утёнок и спросил: — А ёжик к нам ещё придёт?
— Он обещал обязательно к нам зайти, — сказал цыплёнок. — Только не сказал когда. Ёжик смелый. Правда? — спросил цыплёнок у друзей и, не дождавшись подтверждения, продолжил: — Янтарь сказал, что он в лес только с хозяином ходил, а ёжик один пришёл из лесу, и один в лес ушёл.
— Да, ёжик смелый, — подтвердил утёнок.
— Гуси тоже смелые, — заявил гусёнок. — Мы ходим на большой пруд. Он тоже далеко от дома.
— Но лес, ведь дальше, — возразил ему цыплёнок.
— Не надо спорить, — прекратил спор утёнок. — И гуси смелые, и ёжик смелый.
— И сторожевой пёс смелый, — добавил цыплёнок.
— И кот Сапфир смелый, — весело добавил гусёнок.
— И индюк смелый, и петух смелый, — смеясь, добавил утёнок.
— Но в лес мы никогда не пойдем, — с грустью добавил гусёнок.
— Ну и что, — успокаивал его цыплёнок. — Я же не могу пойти на большой пруд. Куры так далеко не ходят. Цыплят даже к маленькому пруду не пускают. Я же не расстраиваюсь.
— Да ты, не выходя из двора, больше нас встречаешь друзей, — заметил гусёнок.
— Ты нас познакомил с котятами, — добавил утёнок.
— Ты познакомился с индюшонком и ежиком, — весело прибавил гусёнок.
И друзья весело засмеялись.
 
Глава 17. Ворона

Вечерело. Вся домашняя птица собралась во дворе.
Цыплёнок, утёнок и гусёнок наблюдали за вороной. Черная ворона гордо, как будто она хозяйка сада, ходила вдоль клумбы от одного цветка к другому. Она любила ходить одна около клумбы, когда никто не мешает. Ворона боялась кошек, особенно кота Сапфира.
Кот так и хотел её поймать, когда видел, как она гуляет вдоль клумбы. Подкрадётся незаметно и как прыгнет! Но вороне всегда удавалось от него улететь.
Конечно, ворона не нюхала цветы. Это хозяйка любила нюхать цветы. Ворона так же, как цыплята, искала в земле червячков. Чаще всего ворона гуляла вдоль клумбы после того, как хозяйка прополет землю около цветов. Земля после прополки становится рыхлой, и искать там червячков вороне гораздо легче. Хозяйке червячки почему-то не нужны, а вот ворона червячков очень даже любит — есть.
Цыплёнок, утёнок и гусёнок наблюдали за вороной через забор.
— Вороне хорошо, — проговорил цыплёнок. — Она летать умеет высоко. Раз — и перелетела на другое место.
— Да, — подтвердил утёнок. — Через такой высокий забор мы не перелетим. Да и калитка уже закрыта. И через забор не пройдешь, мы уже большие стали. Да и заметят сразу, что мы по клумбе гуляем.
— Да, — подтвердил гусёнок, решив добавить: — Даже если ворону заметят, она может быстро улететь. Никто ее не поймает, даже кот Сапфир.
К ним подошел индюшонок.
— Привет! — поприветствовал индюшонок друзей и сразу задал вопрос. — А кто гуляет около цветов?
«Ну вот, ещё появился один почемучка», — подумал гусёнок.
— Это ворона, — ответил индюшонку утёнок.
— А кто поёт всю ночь и весь день? — опять спросил индюшонок.
«Так, — подумал цыплёнок. — Теперь индюшонок всем будет задавать разные вопросы».
— Я не знаю. Надо спросить у сторожевого пса Яна, или у кота Сапфира. Они всё знают, — ответил утёнок.
— А можно и меня спросить, — сказал индюк, незаметно подойдя к друзьям. — Это поёт соловей, — ответил он на вопрос индюшонка.
Друзья страшно испугались и не могли ничего произнести от неожиданного появления индюка, и на всякий случай спрятались за спину индюшонка.
— Соловей? — переспросил индюшонок у индюка.
— Соловей — это маленькая птичка, — уточнил свой ответ индюк.
— А кто громко, весь день, кричит: ква-ква-ква? — опять спросил индюшонок.
Друзья, видя, что индюк не нападает на них, перестали его бояться.
— Это лягушки, — ответил гусёнок на вопрос индюшонка.
— Мы тебе покажем лягушек, — пообещал цыплёнок.
В это время ворона взмахнула крыльями и улетела. И сразу же на этом месте появились котята. Это они спугнули ворону. Котята раньше не видели её так близко от себя. Им захотелось лучше рассмотреть ее, но ворона услышала, как они подкрадывались. Она испугалась и улетела.
— Ой! Смотрите! Котята! — воскликнул индюшонок.
— Котята наши друзья, — гордо заявил гусёнок.
— Они нас не обижают, — добавил цыплёнок, глядя на индюка.
— Так котята ваши друзья? — изумлённо спросил индюк.
— Да. И они хотят, чтоб и индюшонок, тоже был их другом, — заявил цыплёнок.
— Ну, ладно. Раз котята такие хорошие и ваши друзья, пусть дружат с индюшонком, — согласился индюк. — Ведь индюшонок теперь тоже ваш друг.
— Конечно, — улыбаясь, признался цыплёнок.
И друзья весело запрыгали.
В это время хозяйка позвала котят:
— Кис-кис, кис-кис. Карнеола! Жемчуг! Идите скорей домой.
Котята услышали, что их зовет хозяйка, и побежали домой. Ведь хозяйка обычно звала котят, чтоб накормить их. Чего-чего, а поесть, в особенности творог или сметану, котята очень любят.
Как только убежали котята, к клумбе прилетели две сороки. И так же, как ворона, стали гордо ходить вдоль неё.
— А это кто? — спросил индюшонок.
— Это сороки, — ответил индюк.
— Сороки такие же большие, как и ворона, — заметил цыплёнок.
— Да, — подтвердил утёнок. — Только черно-белые и с длинным хвостом.
Вышла хозяйка. Сороки испугались её и улетели. Хозяйка стала загонять домашнюю птицу в сарай.
— Ворона и сороки улетели. Котята вернулись домой, — заметил индюк. — И нам нужно возвращаться. Сейчас уже поздно. Нам всем нужно идти в наш сарайчик, спать, — заявил он, и повел друзей в сарайчик.
«Интересно, а как зовут индюка? — подумал цыплёнок. — Надо спросить кота Сапфира».

Глава 18. Цыплята идут гулять на улицу!

Утро. Гуси с гусятами и утки с утятами ушли на маленький пруд. Во дворе остались индюшата с индюшкой и, конечно, индюк, который не отходил от индюшат; цыплята с курицей; кошки и сторожевой пёс.
Курица сказала цыплятам:
— Сейчас мы все пойдем на улицу. От меня далеко не отходите, если вы будете себя хорошо вести, то завтра мы тоже пойдем гулять, — заявила курица и гордо пошла к воротам, а за ней цыплята.
Проходя мимо скамейки, на которой лежали все кошки усадьбы, цыплёнок Перламутр радостно им сообщил:
— Мы идем на улицу, — и побежал догонять цыплят.
— Агата, можно мы цыпленка проводим хотя бы до ворот? — с мольбой попросили котята и, не дождавшись ответа, спрыгнули со скамейки.
— Нет. Нет. Нет. Курице это не понравится, — объяснила кошка Агата. — А петуху, тем более. Видите, он уже стоит около ворот. Ждёт курицу с цыплятами.
Котятам пришлось только глядеть, как цыплята за курицей шли к воротам.
Подойдя к воротам, цыплёнок Перламутр восторженно заявил сторожевому псу:
— Янтарь, мы идём гулять на улицу.
— Да? — наигранно изумился пёс. — Я очень рад за вас, — с воодушевлением заявил Ян.
— А индюшата остались во дворе, — с огорчением сообщил цыплёнок.
— Индюшата ещё маленькие, — начал объяснять Янтарь. — Вот когда подрастут, тогда и индюшата пойдут гулять на улицу, — заявил пёс и заулыбался.
— А котят почему не пускают гулять на улицу? — спросил Перламутр.
— Котята тоже ещё маленькие, — ответил Янтарь.
— Маленькие? — удивился цыплёнок. — Ведь они больше цыплят.
— Ну и что, что они больше цыплят. Для кошек они ещё маленькие — ответил Ян. — Хватит задавать вопросы. Беги быстрей, а то отстанешь от курицы и потеряешься. И завтра тебя могут не пустить на улицу, — решил испугать цыплёнка сторожевой пёс.
Когда цыплята вышли за ворота усадьбы, то увидели большую поляну. За поляной росли огромные ветлы, сирень и шиповник. А за ними и находился маленький пруд.
Цыплята несмело пошли за курицей на эту полянку. На полянке гуляли куры и утки с утятами.
Утёнок увидал цыплёнка и побежал к нему, радостно крича:
— Цыплёнок! Перламутр! — подбежав к нему, он воскликнул: — Вот и ты теперь гуляешь. Я же говорил, что мы скоро будем гулять на улице вместе.
— Ой! Я так рад! Как хорошо, что ты увидел меня, — весело заметил цыплёнок и сразу спросил: — Что будем делать?
— Будем исследовать поляну, — ответил утёнок Коралл. — Я ждал тебя. Ведь исследовать поляну лучше вместе. Правда?
— Конечно! — весело ответил цыплёнок. — Куда пойдем? — спросил Перламутр.
— Прямо, — ответил утёнок.
И они пошли прямо по полянке. На полянке росла низкая трава, потому, что гуси каждый день её щиплют. По такой траве хорошо идти, и всё далеко видно.
— А котят не пускают гулять на улицу, — сообщил цыплёнок. — Янтарь говорит, что они ещё маленькие!
— Но котята больше нас, — удивился утёнок.
— Янтарь говорит, что для котят они ещё маленькие, — объяснил цыплёнок.
— Котята быстро подрастут, и скоро мы все вместе будем гулять на улице, — уверено заявил утёнок.
Невдалеке от себя на травке цыплёнок увидел что-то красное и показал утёнку:
— Смотри, Коралл. Что это?
Когда они подошли поближе, то обнаружили на красном кружечке черные пятнышки. Когда пригляделись, то увидели голову и ножки. Друзья не знали, кто это. И с удивлением смотрели на красный кружок с черными пятнами. Когда они захотели клюнуть в это пятнышко, то оно вдруг улетело.
От неожиданности они очень перепугались, и отскочили от травки.
Рядом закудахтала курица и успокоила их.
— Не бойтесь. Это божья коровка. Так люди её зовут, — сообщила курица и пошла к пруду.
— Пойдем и мы к пруду, — предложил утёнок.
— Пошли! — радостно согласился цыплёнок.
Около пруда цвели одуванчики и сирень. Летало много мух, пчёл, которые жужжали, и, конечно же, порхали красивые бабочки. Цыплёнку хотелось ещё раз увидеть рыбок и лягушек. Здесь их много и за ними можно долго наблюдать с берега, пока утёнок будет плавать по пруду. И время будет лететь незаметно.
Подойдя к пруду, друзья увидели гусей с гусятами.
— Гуси ещё не ушли к большому пруду, — обрадовался цыплёнок.
— Вот здорово! — радостно воскликнул утёнок. — Я сейчас позову гусёнка. Ведь он не знает, что ты сегодня гуляешь на улице.
Но гусёнок увидел друзей и поплыл к ним.
— Привет, цыплёнок. Ой! Перламутр и Коралл! — радостно приветствовал гусёнок своих друзей, подплыв к ним.
— Привет! — улыбаясь, приветствовали его цыплёнок и утёнок.
— Перламутр, сегодня все цыплята с курицей вышли на улицу? Или ты опять один пришёл к пруду, теперь уже без кота Сапфира? — испуганно спросил гусёнок цыплёнка.
— Успокойся Гагат, — успокоил его цыплёнок. — Сегодня все цыплята с курицей вышли на улицу. Вон они гуляют на полянке, — показал цыплёнок крылышком.
— А мы с Перламутром решили погулять около пруда, — уточнил утёнок.
— Мы сейчас пойдем к большому пруду, — гордо заявил гусёнок.
В это время к ним подплыл гусак и спросил у цыплёнка:
— Цыплёнок, хочешь с нами пойти к большому пруду?
— Конечно, хочу! — радостно заявил цыплёнок.
— А ты, утёнок, хочешь с нами пойти к большому пруду? — спросил утёнка гусак.
— Ещё как хочу! — воскликнул утёнок.
— Тогда пойдёмте с нами к большому пруду, — предложил гусак и предупредил: — Только не отставайте. И по сторонам не заглядывайтесь, а то потеряетесь, — и прибавил: — А вернетесь с котом Сапфиром. Он с Васей пошёл на рыбалку.
И гуси пошли на большой пруд.

Глава 19. Цыплята
 
Как только цыплята ушли на улицу, играть котятам стало не с кем. Цыплёнка, утёнка и гусёнка во дворе не было. К индюшонку они решили не подходить. Потому что рядом с индюшатами был индюк. Котята ведь не знали, что индюк уже разрешил индюшонку дружить с ними, никто ведь об этом не сказал.
Друг с другом им надоело играть. И у котят возникло желание кого-нибудь поймать. Мышку, например, или лучше ворону, которая всегда громко каркает, и этим страшно всех пугает. Ворону, да и мышку тоже, чаще всего можно встретить в саду. Поэтому они решили пойти в сад.
Войдя, в сад они, как цыплёнок, гусёнок и утёнок замерли, и стали смотреть кругом. Как все-таки красиво в саду. Кругом цветут цветы. Стоят высокие деревья, на которых много-много зелёных листьев.
Вдруг в траве, рядом с кустами малины, котята сначала услышали, а потом увидели… Много совсем маленьких жёлтеньких цыплят, которые пищали и бегали друг за другом. Рядом с ними была курица.
— Карнеола, ты когда-нибудь видела этих цыплят? — спросил Жемчуг.
— Нет, не видела, — ответила Карнеола.
— Значит, этих цыплят мы видим впервые, — уточнил Жемчуг. — Цыплята явно не с нашего двора, — решил он.
— Давай не будем подходить, — предложила Карнеола. — Ведь Агата всегда говорит, что курицы не любят, когда к цыплятам подходят кошки. Да и петух может быть поблизости. Я его, по правде, побаиваюсь, — призналась Карнеола. — Вон у курицы — какой большой клюв. А у петуха клюв ещё больше, как клюнет своим клювом! Больно будет.
— Да. Ты права. Клюв действительно большой, — согласился с ней Жемчуг.
— Пойдём, спросим у Агаты, чьи это цыплята и курица. Может быть, она знает, — предложил он.
И котята побежали к кошке Агате, рассказать, что они увидели в саду цыплят с курицей.
— Агата! Агата! — закричали котята.
— Мы увидели в саду совсем маленьких цыплят с курицей, — сказала кошке Агате Карнеола.
— Мы их раньше никогда не видели, — дополнил Жемчуг.
— Вы говорите, цыплята совсем маленькие? — спросила кошка.
— Да. Совсем, совсем маленькие, — уточнила Карнеола.
— Надо спросить у Янтаря. Может, он знает, чьи это цыплята, — решила кошка.
И они вместе побежали к сторожевому псу. Янтарь тоже ничего не знал о маленьких цыплятах. Он решил сообщить хозяйке, что в саду гуляют цыплята с курицей. Поэтому он, подойдя к двери дома, стал негромко лаять и скулить, чтоб не испугать цыплят в саду. Но хозяйка его не слышала.
Тогда он стал гавкать, но не громко, чтоб только услышала хозяйка или её сынишка.
Услыхал сторожевого пса сынишка. Когда он выбежал во двор, Янтарь повёл его в сад, таща за штанишки. Увидев цыплят в саду, мальчик побежал домой, звать маму.
Хозяйка вышла с большой коробкой, и они с сыном пошли в сад.
Курица была не с усадьбы «Три вековые ветлы», а соседская. Цыплят, она вывела в кустах садовой малины. Пока малина не созреет, в кусты малины никто не заходит, и курицу никто не тревожил. Она преспокойно сидела на яйцах, пока из них не вылупились цыплята.
В саду хозяйка с сыном стали цыплят класть в коробку. Не легкое это дело, ловить маленьких цыплят. Цыплята разбегаются, и обязательно почему-то в разные стороны. С большим трудом, применяя при этом необычайную ловкость и проворство, всех цыплят удалось поймать. Потом, не с меньшим трудом, они поймали курицу. Хотя двоим ловить одну курицу гораздо легче, подходя к ней с двух сторон. Но курица была более опытная, чем цыплята, и постоянно убегала. Поэтому поймать ее удалось, только набросив специальную сетку.
После того, как поймали курицу, хозяйка отнесла её вместе с цыплятами соседям. Соседка была рада цыплятам. Но ещё больше рада тому, что наконец-то объявилась курица, которую она нигде не могла найти. Соседка сразу стала кормить и поить цыплят и курицу.
Всё это время котята, кошка Агата и сторожевой пес Янтарь наблюдали, как хозяйка с сыном ловили цыплят и курицу.
— Жалко, цыплёнок не увидел маленьких цыплят, — сказал Жемчуг. — Посмотрел бы, какой он совсем недавно был маленький.
— Да. Жалко, — подтвердила Карнеола.
— Теперь ясно, почему индюшка ушла со двора, и неизвестно где вывела индюшат, — сказал Янтарь.
— Так почему ушла индюшка? — спросила Карнеола.
— Место в саду было уже занято курицей, — ответил Янтарь.
— Но сад такой большой! — удивился Жемчуг. — Выводи индюшат, где хочешь.
— Но только в кусты малины никто не ходит, — стала объяснять котятам кошка Агата. — Под кустами смородины индюшку бы увидели. Под яблонями, сливами и вишнями, тем более хорошо все видно, там не спрячешься. Вот индюшка и ушла.
— Она в сарайчике не могла вывести индюшат, как все?! — возмутился Жемчуг.
— Ведь ты тоже хочешь гулять на улице, а не во дворе, — возразил Янтарь. — Вот и наша индюшка тоже любит выводить индюшат не в сарайчике, а в кустах малины.
— Вернётся цыплёнок, обязательно ему расскажу про цыплят, — решила Карнеола.
— Утёнку и гусёнку надо тоже рассказать, что мы видели маленьких цыплят, — предложил Жемчуг.
— Пойдём к клумбе, а то с этими цыплятами мы совсем забыли, зачем пришли в сад, — вспомнила Карнеола.
И они крадучись пошли к клумбе, чтоб поймать ворону.

Глава 20. Рыбалка
 
Пока гуси шли к большому пруду, цыплёнок с утёнком старались не отставать и не засматриваться по сторонам. Хотя кругом много было интересного. Куры и цыплята, утки и утята, индюшки с индюшатами. Все они жили в других деревенских участках, и были соседями.
Никто, ни на кого не обращал внимания. Все занимались своим делом, то есть постоянно чего-то искали, потом клевали или щипали.
Всю дорогу к пруду цыплёнок думал, а потом, все-таки спросил у гусака:
— А что такое рыбалка?
— Рыбалка? — повторил вопрос гусак. — Это когда ловят рыбку.
Как раз в это время гуси с гусятами, цыплёнком и утёнком подошли к большому пруду, и гусак не стал дальше объяснять цыплёнку, что такое рыбалка.
Большой пруд действительно был намного больше маленького. Он был даже больше сада.
Около пруда так же цвели цветы, росли кусты сирени и большие деревья. Кругом квакали лягушки. Чирикали птицы. Жужжали мухи и пчелы. Летали бабочки.
Подойдя к пруду, гусак сказал цыплёнку:
— Цыплёнок, забирайся на спину самой большой гусыни, а утёнок поплывет рядом с гусятами.
Гусака с усадьбы «Три вековые ветлы» боялись все гусаки деревни. Поэтому, как только он появился около пруда, все гуси поплыли ближе к берегу, а наши гуси плавали по середине большого пруда. Вернее сказать, там, где им хотелось плавать.
— Нам надо найти Васю, — заявил гусак. — С ним должен быть кот Сапфир. Кот обратно отведёт цыплёнка и гусёнка, чтоб курица и утка не заметили их отсутствия, — и подмигнул цыплёнку и утёнку.
Утенок, как раз в это время, плыл рядом с самой большой гусыней, на которой находился цыплёнок. Все стали внимательно смотреть по сторонам. Первым Василька заметил утёнок.
Вася ловил рыбу рядом, на берегу пруда. Гусак в это время смотрел в другую сторону, поэтому и не заметил мальчика.
Утёнок увидел Василька, а рядом с ним и кота Сапфира. Кот Сапфир, как всегда, спал.
— Вон они! — воскликнул утёнок и поплыл к ним.
— Не спеши утёнок, — предостерёг его гусак. — А то поймает тебя Вася на удочку.
Утёнок остановился.
— А что такое удочка? — спросил он.
— Удочка, — повторил вопрос гусак и стал объяснять: — Это такая длинная предлинная палочка, на которой привязана веревочка. К веревочке прикреплён крючочек. Только не спрашивай меня, что такое крючочек. Я потом тебе этот крючок дома покажу.
— А что это делает Василек? — спросил цыплёнок у гусака.
— Так вот, на этот крючочек Вася и ловит рыбку, — ответил гусак. — Ловить рыбку — это и есть рыбалка!
— Василёк ловит рыбку для кота Сони и для всех остальных кошек нашей усадьбы, — объяснила большая гусыня. — Если, конечно, достанется им рыбка, и кот Соня всю её сам не съест.
— Но если кот Соня спит, значит, он уже наелся рыбкой, — заметила другая гусыня. — Теперь Василёк ловит рыбку для котят и кошки Агаты.
— Надо разбудить кота, чтоб он нас заметил, — сказал гусак и стал громко кричать: «Га, га, га», — и махать крыльями. То же самое  стали делать гусята и гусыни, конечно, кроме большой гусыни, на которой был цыплёнок. Она боялась, что цыплёнок упадет.
Кот не только проснулся, он даже подпрыгнул от неожиданности, и уставился на гусей, ничего не понимая.
Вася очень расстроился. Гуси своим шумом разогнали всю рыбу. Он свернул удочку и пошёл искать другое место, более спокойное для ловли рыбки. А гуси поплыли к коту.
— Привет, Сапфир! — приветствовал его гусак.
— Привет, Яша, — ответил кот Сапфир. — А цыплёнок что тут делает? — спросил кот, увидав, цыплёнка на спине гусыни.
В это время к берегу подплыл утёнок, кот увидал и утёнка.
— И утёнок здесь! — воскликнул кот Сапфир. — Друзья в сборе.
— Нет, не все, — возразил гусёнок. — Котят нет и индюшонка.
— Вы, что в следующий раз все придете на большой пруд? — спросил кот Сапфир.
— Я не знаю, — ответил утёнок.
— Когда котятам и индюшатам разрешат гулять на улице, а гуси отведут нас на большой пруд, — заметил цыплёнок. — То следующий раз мы все придём сюда.
— Я решил показать цыплёнку и утёнку большой пруд, — сказал гусь. — Но, чтоб не заметили курица и утка их отсутствия, ты должен их отвести сейчас обратно.
— Ну, что ж, — сказал Сапфир. — Рыбки я уже поел. Пора и возвращаться. Утёнок и цыплёнок, выходите на берег, и пойдёмте домой.
— Но мы так и не увидели, как Вася ловит рыбку, — расстроился цыплёнок.
— Когда-нибудь в следующий раз, — сказал гусак. — Я вас обязательно отведу к пруду, и вы увидите, как Василёк ловит рыбку.
— Когда котятам и индюшатам разрешат гулять на улице, — заметил кот Сапфир.
Цыплёнок обрадовался тому, что ещё раз обязательно придёт на большой пруд, и сошёл с гусыни на берег. На берегу его уже ждал утёнок.
 
Глава 21. Поиск имени для индюшонка
 
Когда они шли домой, цыплёнок вспомнил, что хотел спросить у кота Сапфира, как зовут индюка.
— Сапфир, — обратил на себя внимание цыплёнок Перламутр.
— Что? — спросил кот.
— А как зовут индюка? — спросил цыплёнок.
— Его зовут Гришей, — ответил кот Сапфир.
— А кто его так назвал? — спросил утёнок Коралл.
— Его так назвала бабушка Василька, — ответил кот. — А когда Васильку показали индюка и сказали, что это индюк. Вася громко произнёс: «Дюка». Индюк наш действительно очень грозный к незнакомцам. Васиным родителям очень понравилось это имя, они теперь индюка так тоже иногда зовут.
— Это точно, — подтвердил цыплёнок. — Когда индюк увидел, что я и котята разговариваем с индюшонком, он так набросился на нас! Котята быстро убежали в дом, а я побежал к маме-курице.
— Да? — удивился кот. — А мне котята не рассказами, что на них индюк нападал.
— Кошка Агата не разрешает котятам подходить к маленьким, — сказал цыплёнок. — Вот они вам и не сказали.
— Нашего индюка все боятся, — почему-то с гордостью подтвердил Сапфир.
— И не только индюка, но и нашего гусака, — подметил, смеясь, утёнок, — все гуси в деревне, тоже боятся.
— Точно! — весело подтвердил цыплёнок. — Как только наш гусак появился на большом пруду, все гуси поплыли к берегу подальше от нас, — и они все вместе засмеялись.
— Перламутр! — вспомнил утёнок. — У нашего индюшонка нет имени. Ему надо придумать имя. Как его мы будем звать?
— Да, точно, — заметил цыплёнок. — Мы совсем забыли. Хорошо, что ты вспомнил, Коралл.
— Давай, мы и ему тоже придумаем имя согласно нашей традиции, — предложил утёнок.
— Хорошо бы, — подтвердил цыплёнок. — Но мы с тобой, не знаем названия камней.
— Сапфир, а ты знаешь, название какого-нибудь камня? — спросил утёнок.
— Знаю, — ответил Сапфир.
— Да! — обрадовался цыплёнок. — А какое?
— Опал, — ответил Сапфир. — Так хотела меня назвать в начале хозяйка. Я слышал, они об этом вспоминали: «Представляешь, назвали бы нашего кота Опал. Опал упал. Ха!» — и кот продолжил свои воспоминания: — А Василёк сказал: «Соня ему больше всего подходит. Он почти всегда спит».
— Опал, — повторил Коралл. — Красивое имя. Правда, цыплёнок? Ой, Перламутр.
— Да. Красивое имя, — подтвердил Перламутр. — Хорошо, чтобы это имя понравилось и индюшонку.
В это время они подошли к усадьбе «Три вековые ветлы».
— Это мы скоро узнаем, — сказал Сапфир. — Сейчас я пойду во двор, и спрошу вашего друга индюшонка, правится ли ему имя Опал.
— Здорово! — воскликнул Коралл. — А ты потом придёшь, и скажешь нам, понравилось ли имя Опал индюшонку, или не понравилось, — попросил утёнок.
— Ведь мы с цыплёнком. Ой, с Перламутром, ещё будем гулять на улице.
— Не знаю, — задумался Сапфир. — Сказать, скажу индюшонку, какое имя мы ему придумали, а вот вас потом искать на улице мне почему-то совсем не хочется. Что-то я уж очень устал.
И, не спеша, пошёл во двор. Во дворе кот увидел котят. Они подбежали к нему, и стали рассказывать, что на клумбу ворона не прилетела, и они зря столько времени её прождали.
Кот Сапфир рассказал котятам, что они с цыплёнком и утёнком решили дать индюшонку имя Опал.
— Опал, красивое имя, — подтвердила Карнеола. — Мне кажется, оно ему понравится.
— Опал, — повторил Жемчуг. — А вы придумали имя согласно традиции? — спросил котёнок.
— Конечно, согласно традиции, — ответил Сапфир.
— Но, как мы ему об этом, скажем? — спросил Жемчуг. — Индюк никого к ним не подпускает.
— Очень просто, — сказал кот. — Я его отвлеку, а вы, в это время расскажите, как его теперь мы будем звать. Договорились?
— Договорились! — воскликнули одновременно котята.
Кот стал думать, как лучше отвлечь индюка от индюшат. Думал он думал, и решил, что без сторожевого пса ничего не придумает.
Сторожевой пёс лежал около своей будки и дремал, когда к нему подошёл кот.
— Привет, — приветствовал Янтаря кот Сапфир.
— Привет, — ответил Янтарь, не поднимая головы.
— Знаешь, Янтарь, — начал кот. — Помоги мне отвлечь индюка от индюшат. Котята, тем временем, сообщат новому другу индюшонку, что мы придумали ему имя.
— Имя придумали? — переспросил Янтарь.
— Да, — ответил Сапфир. — И согласно нашей традиции, — гордо добавил кот.
— Да? — удивился Янтарь и спросил: — А какое имя?
— Опал, — ответил Сапфир.
— Хорошее имя, — сказал Янтарь. — А такой камень есть?
— Да, — ответил Сапфир. — Меня так хотели назвать, но не назвали.
— И правильно сделали. Тебе больше Соня подходит, — сказал Янтарь.
— То же самое и Василёк сказал, — согласился кот, потом добавил: — Мое имя Сапфир. Только Василёк почему-то любит меня звать Соня.
— И не только Василёк, — заверил Янтарь. — Но и хозяин тоже. Ты не переживай. Ведь хозяйка и мы зовём тебя Сапфиром. И тебе это имя подходит больше.
Кот очень обрадовался и вспомнил, зачем он пришёл к Янтарю.
— Так что же нам придумать, чтоб отвлечь индюка? — напомнил Сапфир.
— Всё очень просто, — ответил Янтарь. — Ты прямо пойдешь к индюшатам. Это не понравится индюку. Он побежит за тобой. Ты прыгнешь на скамейку.
— А ты что будешь делать? — спросил Сапфир.
— А я буду лаять, чтобы он к тебе близко не подошёл, — ответил Янтарь.
— Ну, что ж. Ты всё хорошо придумал, — заметил кот. — Пошли к индюшатам.
И они смело вошли во двор. Кот, как сказал ему сторожевой пёс, прямо пошёл к индюшатам. Индюку, конечно, это совсем не понравилось, и он побежал на кота.
Кот взобрался на скамейку. Тут сразу выскочил Янтарь, и стал лаять на индюка. Индюшата, индюшки, котята и все кто был, в это время во дворе перепугались, и побежали к сарайчику. Там около сарайчика котята и встретили индюшонка.
— Индюшонок, привет, — приветствовал Жемчуг индюшонка. — Тебя-то мы и искали.
— Привет, — ответил удивленный индюшонок. — А зачем?
— Привет, индюшонок, — начала Карнеола. — Цыплёнок, утёнок и кот Сапфир придумали тебе имя.
— Правда!? — удивился индюшонок. — А разве индюшатам дают имена?
— Конечно же, нет, — ответил Жемчуг. — Но ты наш друг. Поэтому цыплёнок, утёнок и кот Сапфир решили придумать тебе имя.
— Вот здорово! — обрадовался индюшонок. — А какое?
— Тебе дали имя Опал, — ответила Карнеола. — Согласно нашей традиции, — и Карнеола подробно рассказала индюшонку о традиции давать имена.
— Тебе нравится это имя? — спросил Жемчуг.
— Очень, очень нравится! — радостно воскликнул индюшонок. — А что, есть такой камень?
— Сапфир сказал, что есть, — ответила Карнеола.
— А какой он? — спросил индюшонок.
— Мы не знаем, а Сапфир нам ничего про камень не рассказал, — ответила Карнеола.
— А у цыплёнка, утёнка и гусёнка тоже есть имена? — спросил индюшонок Опал.
— Конечно, — подтвердил Жемчуг.
— Мы все вместе придумали им имена, — заявила Карнеола.
— А какие у них имена? — спросил Опал.
— Цыплёнка зовут Перламутр, — ответил Жемчуг.
— Пе-ла-му-т-л, — с трудом повторил Опал. — Сложно. А можно я его буду звать цыплёнком?
— Ну, позовешь ты его так, — сказал Жемчуг. — И прибегут к тебе все цыплята. А если ты позовешь: Перламутр, к тебе только он и прибежит.
— А как зовут утёнка? — насторожено спросил Опал, боясь, что имя утёнка ещё трудней выговорить.
— Утёнку мы дали имя Коралл, — ответила Карнеола.
— Ко-лалл, — повторил Опал.
— Коралл, — повторила Карнеола, чётко выговаривая букву Р.
— Ко-р-алл — повторил Опал, стараясь чётко произнести букву Р. — У меня намного лучше имя. Опал. Так легко произносить. А как же зовут гусёнка?
— Его зовут Гагат, — ответил Жемчуг.
— Гагат! — весело повторил Опал. — Легко произносится.
В это время хозяйка услышала, что Янтарь лает, и вышла во двор. Она увидел, что Сапфир, выгнув спину, шипит на индюка. А Индюк бегает вдоль скамейки и хочет его клюнуть. Янтарь лает на индюка, защищая Сапфира.
Хозяйка тоже боялась индюка, когда он злой, поэтому взяла палку, и стала отгонять индюка от кота.
— Гриша, отстань от Сапфира. Иди к индюшатам, — приговаривала она.
Индюк испугался палки и убежал к сараю, где были индюшки и индюшата.
Котята увидели, что индюк возвращается, и хотели убежать.
— Не бойтесь, — воскликнул Опал. — Индюк разрешил мне дружить с вами, потому что вы друзья цыплёнка, утёнка и гусёнка.
— Правда? — удивились котята.
— А мы не знали, — заявил Жемчуг.
— Ведь Сапфир и Янтарь специально отвлекали индюка, чтоб мы тебе сказали твоё имя, — сообщила Карнеола, и они все вместе рассмеялись.
 
Глава 22. Всё ещё впереди
 
Котята лежали на скамейке и ждали своих друзей: цыплёнка Перламутра, утёнка Коралла и гусёнка Гагата.
Наконец-то котята увидели, как во двор возвращаются цыплята с курицей. Вернее хозяйка и Вася с большим трудом загоняли их во двор. При этом постоянно крича:
— Цып, цып, цып!
Котята сразу соскочили со скамейки и побежали к цыплёнку.
— Наконец-то ты пришёл, Перламутр! — возмущенно воскликнула Карнеола.
— А то мы устали лежать и ждать вас, — добавил Жемчуг.
— Что-нибудь случилось? — спросил цыплёнок.
В это время к ним подбежал Опал.
— Привет, Пе-р-ламут-р! — радостно приветствовал цыплёнка индюшонок, и вопросительно посмотрел на Карнеолу.
Карнеола довольно улыбнулась, индюшонок правильно, хоть и с трудом, выговорил имя цыплёнка, а потом ответила:
— Мы в саду нашли маленьких цыплят.
— Правда! — радостно воскликнул Перламутр. — Вот здорово! А где они?
— Хозяйка унесла цыплят соседям, — грустно ответил Жемчуг.
— Курица с ними была, но не наша, а соседей, — объяснила Карнеола. — Хозяйка с Васильком поймали цыплят и курицу, а потом отнесли соседке.
— Эх! Мне бы очень хотелось посмотреть на них, — расстроился Перламутр.
— И нам тоже хотелось, чтоб ты посмотрел на них, — заметил Жемчуг. — Они такие маленькие.
— Мы хотели, чтоб ты увидел, какой был маленький совсем недавно, — добавила Карнеола.
Во двор вернулись утки с утятами, а потом пришли и гуси с гусятами.
Утёнок Коралл и гусёнок Гагат подошли к цыплёнку, индюшонку и котятам.
— Привет, Ко-ралл! Привет, Гагат! — весело приветствовал индюшонок друзей, и опять посмотрел на Карнеолу. Карнеола ещё раз ему улыбнулась.
— Привет индюшонок, — поприветствовал его Гагат.
— Меня теперь зовут Опал, — радостно сказал индюшонок. — Это имя мне придумали Сапфир, Пер-ламутр и Ко-ралл, — и индюшонок ещё раз посмотрел на Карнеолу.
Карнеола и в этот раз ему улыбнулась.
— Красивое имя, — сказал Гагат, и добавил: — И легко произносится.
Индюшонок был рад, что Гагату тоже имя понравилось.
Коралл посмотрел на цыплёнка, и спросил:
— Ты чего такой грустный, Перламутр?
— Мы в саду нашли маленьких цыплят, — за него ответила Карнеола утенку.
— Правда?! — радостно воскликнул Коралл. — Здорово! А маленьких утят вы там не видели?
— И гусят маленьких, в саду не было? — быстро прибавил Гагат.
Котята переглянулись, и Жемчуг ответил:
— Нет, не видели мы в саду утят и гусят. Там были только маленькие жёлтенькие цыплята с курицей.
— Жалко, — грустно сказал Коралл. — Цыплёнок увидит, какой он был маленький, а мы нет.
— Цыплёнок не увидит маленьких цыплят. Хозяйка унесла цыплят и курицу соседям, — грустно ответил Жемчуг.
— Курица была не наша, а соседей, — объяснила Карнеола. — Значит, и цыплята не наши. Хозяйка с Васильком поймали цыплят и курицу, а потом унесли.
— Плохо, что ты, Перламутр, не видел цыплят, — заметил Коралл.
— Да, плохо, что я не увидел цыплят, — грустно ответил Перламутр.
К ним подошли кошка Агата и кот Сапфир. Кошка Агата посмотрела на них и спросила:
— Вы чего такие грустные?
— Мы им рассказали, что видели в саду маленьких цыплят, — ответила Карнеола.
— И, что хозяйка отнесла цыплят соседям, — дополнил Жемчуг.
— А я так хочу увидеть маленьких цыплят, — сказал Перламутр.
— И мы хотим на них посмотреть, — сказал Коралл. — Правда, Гагат?
— Да. Я тоже хочу увидеть маленьких цыплят и маленьких гусят, — ответил Гагат.
— А я хочу увидеть маленьких утят, — добавил Коралл.
— Ну, ничего страшного не случилось, — успокоился кот Сапфир.
— А маленьких цыплят, гусят и утят, вы ещё увидите, — сказала кошка Агата. — Вы много чего ещё не видели. Вы не видели, как цветёт ромашка, как цветёт пион, роза и много, много других цветов. Вы не видели яблок, клубнику, вишен, слив. Всё это вы ещё увидите летом. У вас ещё всё впереди.
— Да, — подтвердил кот Сапфир. — Самое интересное у вас всё ещё впереди...



Часть вторая. Победители конкурса «Дадим шар земной детям!»


Надежда Сергиянская,
г. Чернигов, Украина.

Кроссовки из секонд хенда
Сказка, занявшая первое место

Это только казалось, что Девочка рассеянно глядела на желто-зелёное дерево под окном класса. На самом деле, она прислушивалась к разговору одноклассниц и одноклассников. Чтобы в нужный момент вставить своё слово. Семьсот. Одно только слово. Но ей казалось, что оно вызовет восхищение в глазах этих хвастунишек. А говорили они о цене кроссовок. В прошлом году самые дорогие кроссовки были у Влада. Они стоили пятьсот.
Девочка старательно износила за июнь и июль две пары кроссовок по триста, которые обычно покупала ей мама. И вот мама купила кроссовки за семьсот. Девочка весь август представляла, как скажет это слово:
— Семьсот!!!
И как одноклассники, кто восхитится, кто позавидует. А Влад... Ей хотелось, чтобы он сказал, что теперь она будет его лучшей подружкой.
И вот Костик сказал
— А у меня за четыреста. На рынке купили. Но они классные. Мне сразу понравились.
И взгляды говорящих обратились к Девочке. А Девочка, которой стало вдруг почему-то очень грустно, хоть она и ждала этого, сказала:
— А я в секонд хенде купила. Сама. Даже не запомнила, сколько стоят.
И вытащила из сумки свои кроссовки за семьсот. Девочке показалось, что не только дети, но даже и учительница позавидовала... На мгновение Девочке стало неловко, что солгала. Но она привыкла врать о цене купленных вещей и ещё много о чём...
— Ну, ты крутая! — сказал Влад. — Будешь моей лучшей подружкой.
— Нет, не буду, — сказала девочка. — У меня уже есть лучший друг.
Она подумала о Мальчике. О Мальчике, который с завистью рассказывал, что его одноклассники носят бейсболки из секонд-хенда, а ему мама только на рынке или в бутиках покупает, а там нет таких, каких ему хочется. И упросить маму купить что-то в секонде не получается, потому что её тошнит от запаха формалина.
Правда, Мальчик живёт в другом городе. И конфетами с лучшими подружками не делится, потому что сам их любит. Но зато он спрашивает, когда хочет сделать подарок. Просто нашёл способ и спросил:
— Хочешь, я подарю тебе бабочку? Она не новая, но очень красивая, с магнитиком. Тебе такая нужна?
Девочка задумалась, нужна ли ей такая бабочка и совсем не стеснялась, как обычно, когда ей что-то дарили. И не отказывалась, как приучила её мама…
— Ладно, — сказала Девочка Владу. — Я буду твоей лучшей подружкой.
А сама подумала: «Я же так давно этого хотела. А мальчику из другого города я буду любимой девочкой. А он моим любимым мальчиком. И когда-нибудь мы поженимся. Если не встретится мальчик, который ещё больше любит конфеты... Потому что с любимой девочкой любой мальчик, даже тот, что сам слишком сильно любит конфеты, непременно поделится... А девочке нельзя много конфет
Но совсем без конфет тоже нельзя».
Девочка решила, что выйдет замуж только за этого Мальчика, даже если встретится кто-то, кто любит конфеты ещё больше.
Конечно, если этот Мальчик захочет жениться.
— Помнишь, рассказ про девочку, детство которой закончилось в семь лет, потому что она влюбилась в одноклассника? — спросила девочка у мамы вечером. Мама сказала:
— Помню, конечно же, — а взгляд у неё был рассеянный.
Девочка подумала, что мама обманывает. И девочке расхотелось говорить о том, что она тоже влюбилась в Мальчика, и её детство закончилось.
Но мама вопросительно смотрела. И девочка сказала, что скоро День Рождения у Мальчика и нужно подарить ему бейсболку из секонд хенда. Но из секонд хенда нельзя.
Мама сказала, что можно просто посмотреть, какие именно бейсболки продаются в секонд хенде. И купить точно такую же в дорогом бутике. А мальчику сказать, что в секонд хенде.
— Разве можно врать, мама? — удивлённо спросила девочка.
А мама сказала, что иногда можно… мальчику, которого любишь. И улыбнулась.
И девочка поняла, что детство не закончилось.



Татьяна Домарёнок,
г. Минск, Беларусь.

Сила улыбки
Сказка, занявшая первое место

Где-то в каком-то краю, с двух сторон широкой реки в двух поселках жили люди. Жили они там много лет, и все у них было, как будто, поровну. И река одна и та же, и земля плодородная, и леса с ягодами и грибами, и заботы похожие — как детей вырастить, как дом построить и сад посадить. Но только вот жили они по-разному.
В поселке с левой стороны реки люди были веселые и жизнерадостные. Они часто улыбались и смеялись, и потому горести обходили их стороной, а если когда-либо и случались, то все же легче переживались. Да и небо над этим поселком почти всегда было светлое и солнечное.
В другом же поселке на правой стороне реки люди почему-то всегда были мрачные и никогда не улыбались. Похоже, они совсем забыли, что это такое — улыбаться. Люди часто плакались друг другу о своих неудачах и горестях, а потому еще хуже переживали их. Все горести, которые на самом деле, может быть, и не были такими страшными, переносились ими с трудом. И не было этим невзгодам и горестям ни конца, ни края. От бесконечных волнений и переживаний даже небо над поселком не переставало плакать, и почти всегда было затянуто тучами.
Наверное, так бы и жили эти несчастные люди в хмуром и безрадостном поселке и по сей день, если б не произошел один замечательный случай.
Дело в том, что в веселом и жизнерадостном поселке на левой стороне реки было столько улыбок, что они уже не помещались на всех лицах, а летали по воздуху, как бабочки. Но вполне понятно, что каждой улыбке хочется поселиться на каком-то лице и принести радость его обладателю. Вот и стали такие «бесхозные» улыбки улетать из поселка, чтобы поискать себе нового хозяина.
Как-то одна из улыбок, самая смелая и сильная, перелетела через реку и оказалась в «невеселом» поселке. Но как ни старалась приклеиться к какому-нибудь хмурому лицу, у нее из этого ничего не получалось. Люди смахивали ее с лиц, как нечто лишнее и неразумное. От такой неудачи Улыбка так расстроилась, что сама чуть не заплакала, но вовремя спохватилась. Ведь она-то как-никак Улыбка и должна быть всегда веселой и радостной!
«Бесхозная» Улыбка хотела уже улететь из этого нерадостного поселка назад, как вдруг увидела маленького мальчика с совочком, ловящего бабочек в саду. Решила Улыбка поиграть с ним. И случайно угодила к нему в сети. Мальчик обрадовался и радостно… улыбнулся!
Потом он побежал домой, улыбаясь и весело крича что-то своей маме. А мама, увидев своего улыбающегося малыша, тут же улыбнулась ему в ответ! И побежала Улыбка от одного лица к другому. Вскоре весь хмурый доселе поселок стал улыбчивым и веселым, как и его сосед. Небо над ним просветлело, а жизнь стала радостнее.
Вот так яркая и живая Улыбка одного малыша спасла от хмурости и мрачности жизни многих людей.



Надежда Бакина,
г. Санкт-Петербург, Россия.

На берегу
Сказка, занявшая второе место

У самой кромки моря, там, где волны, торопясь и обгоняя друг друга, набегают на берег, чтобы тут же опрометью кинуться назад, смеясь и оглядываясь, желтел влажный песок. Он лежал там изо дня в день, уносимый и возвращаемый морем обратно, несущий на себе следы множества лун. Он лежал и желтел, желтел от тоски.
— Опять! — женщина вывернула сумку, вытряхивая песчинки. — Опять этот песок! Везде, просто везде он!
— Конечно, мамочка, это же пляж! — смеясь, пропела девочка и побежала вперед, пальцами ног утопая в песке.
— Осторожно, дорогая! — вытряхнув, наконец, сумку и собрав полотенца, женщина пошла следом за дочерью.
Песку было грустно. Разве он виноват, что сыпучий? Разве он виноват, что мелкий? Разве он — виноват? Ему хотелось плакать. Каждый день происходило примерно одно и то же.
—Уррра! Песок, море, пляж! — люди скидывали одежду, расстилали покрывала, загорали и купались, чтобы в конце недовольно вытряхивать от него вещи, охать от натертых попавшей в обувь песчинкой ног, выдувать его из телефонов, вычесывать из волос...
Песок желтел, привыкая к недовольству, становясь недовольным и тоскливым.
— Уррра! Песок, море, пляж! — услышал он голоса детей.
«Началось, — подумал песок, готовясь к следующей части возгласов, полных усталости и раздражения. — Да, я такой. Противный. Забивающийся во все щели. Натирающий ноги. Запутывающийся в волосах».
— Вовсе нет. Ты — крепость!
Дети принесли в ведерках воду и, поливая его солеными струями, начали строить крепость.
— Нет, ты — замок, в котором живет принцесса! — девочка пристроила свою куклу на одну из башен, и по подъемному мосту поскакал рыцарь, чтобы спасти принцессу от дракона, обвивающего своей длинной шеей крепостную стену.
— Ты — дорога. Самая лучшая из дорог! — И, проложив трассу вокруг крепости, понеслись по песчаной дороге гоночные машинки, принесенные мальчишками.
Раскинувшись на потеплевшем от удовольствия песке, дети смеялись, пересыпая его из ладони в ладонь, закапывая в него руки и ноги.
— Хотите пирожок? — это малыш принес слепленный из песка куличик.
И девочка начала угощать пирожком принцессу, которая уже заждалась своего рыцаря и проголодалась.
— До чего же весело!
Песок не верил своим ушам. Ведь он все тот же, сыпучий и забивающийся, желтеющий и влажный, ведь он не изменился — и, однако, ему рады. Как так может быть?
Песок посмотрел на детей и улыбнулся. Он понял. Все понял. И желтел, отдавая детям солнце, лето, море. И радовался вместе с ними, превращаюсь, по их желанию, в тысячи разных вещей.



Инна Бюхель,
г. Херсон, Украина.

Поющий Бамбук
Сказка, занявшая второе место

Это произошло в те давние времена, когда люди могли говорить с растениями так же легко, как друг с другом.
В то жаркое летнее утро кружевная пена морской волны лениво накатывалась на песчаный берег маленького островка. А в нескольких шагах от берега удивительные растения шуршали своими листьями и громко восклицали:
— Радость! Радость! В нашей семье родился сын!
Надо сказать, что семья этого растения была очень знаменита на острове. Ярко-зеленый цвет напоминал нежную траву, но стебель был настолько прочен, что иногда их путали с деревьями. Но больше всего растения гордились тем, что люди из них делали различные виды оружия: наконечники для стрел, древки, копья, самурайские луки и стрелы.
Имя у семьи растения было звучным — Бамбук.
Новорожденный росток был сильным: прочный темно-зеленый ствол, похожий на плотную трубку и стреловидные листья. Он даже ухитрился пробиться между двух гладких камней, чтобы порадовать всех своим появлением. Именно поэтому ему и дали имя Крепыш.
— Доброе утро! — радостно воскликнул новорожденный и зашевелил листьями, приветствуя всех.
Через время Крепыш узнал, что такое порывы ветра, солнечный луч, морские волны, соседи — деревья и трава, кто такие Люди, и о главной гордости семьи — той пользе, которую они приносят людям.
Крепышу очень понравился мир, который его окружал. Особенно он восхищался солнечными лучами, которые могли играть сказочными бликами с морской гладью.
И вот однажды пришел Человек. Вся семья была счастлива. Каждый хотел, чтобы выбрали именно его. Когда руки Человека изготовят оружие, Бамбук будет радоваться, что сделал что-то важное в жизни, стал нужным для Людей.
— Ух, ты! — воскликнул Человек, глядя на Крепыша. — А ты очень сильный, вот немного подрастешь, и сделаю из тебя самурайский лук.
— Как тебе повезло, Крепыш!— шелестели листьями его братья.
Но Крепыш почему-то не чувствовал радости. Ему не хотелось превратиться ни в лук, ни в стрелы, ни в какое другое оружие. Он решился сказать об этом семье.
— А я бы не хотел, чтобы Люди сделали из меня оружие, — грустно произнес Крепыш.
— Как ты можешь так говорить! Наша семья уже много лет тем и знаменита на острове, что из прочного стебля Человек изготавливает оружие. Разве это не почетно, когда тебя выбирают для того, чтобы сделать что-то полезное?— сначала возмущенно, потом, немного успокоившись, вещал старый уважаемый Бамбук.
— Ты не хочешь служить Знаменитой семье, продолжать наше дело? — возмущались братья.
Бамбук молчал. Вязкое чувство вины опутало его, и нужна была доля смелости, чтоб вырваться из этих клейких сетей.
— А чего ты хотел бы, Крепыш?— полюбопытствовал его брат, молодой Бамбук.
— Да, я еще и сам не знаю… — смущенно промолвил Крепыш.
Братья тряслись от хохота, их листья и стебли создали такой шум, что казалось, это раскаты грома разразились над маленьким островом.
Крепыш еще больше подрос и окреп. Он знал, приближался день, когда Человек должен прийти за ним. Бамбуку становилось от этой мысли очень грустно. Он должен расстаться с маленьким островом, на берег которого накатываются поющие волны. Он уже не сможет любоваться бескрайним голубым небом, чувствовать на себе солнечные лучи, капли дождя.
И вот настал день, когда пришел Человек. Когда он подошел к Бамбуку, Крепыша словно окутало облако грусти. Человек поинтересовался, что же случилось.
— Ты знаешь, мне совсем не хочется быть таким, как все в моей семье…— осмелился открыть свою тайну Крепыш. — Я не хочу, чтобы мной гордились только тогда, когда я выберу заранее намеченный путь. Меня не радует то, что другие считают пользой — быть устрашающим оружием, — неожиданно для себя Крепыш почувствовал, что его голос стал тверже.
Тишина будто накрыла остров. Семья Бамбуков замерла в ожидании ответа Человека.
— Ты имеешь право быть собой, — твердо сказал Человек. И его слова прозвучали так неожиданно и сильно, как многочисленные капли дождя лавиной устремляются из ничего не предвещающего безмятежного голубого неба на землю.
Семья была потрясена услышанным: «Как? Он отвергает наше дело, семью, путь?»
Крепыш тоже был потрясен, но совсем по другой причине. «Я могу выбирать!..» Он никак не мог поверить услышанному.
— На что же ты отважился, Крепыш? — продолжал Человек.
— Я бы хотел попутешествовать с тобой и потом уже решить, какой путь выбрать, — решился, наконец, признаться Крепыш.
— Ну что ж, хорошо, — согласился Человек.
Он срезал Бамбук, и, взяв его в правую руку, отправился к своей хижине, расположенной в лесу, не так далеко, но и не так близко от берега. Пройдя большое расстояние и немного устав, Человек решил вздремнуть прямо на траве.
Его разбудило свирепое рычание. Вскочив с земли, Человек увидел, что саблезубый тигр пытался схватить маленьких медвежат, которые от испуга взобрались на невысокое дерево.
Человек молниеносно схватил Бамбук, но затем, вспомнив, что это не самурайский лук и даже не копье, уже хотел, было, положить на Землю. Вдруг руки Человека поднесли Бамбук к губам, и тут раздался такой оглушительный устрашающий звук, что тигр от неожиданности, застыл, а затем, пятясь назад, покинул полянку.
— Так вот ты какой, Крепыш!— радостно произнес Человек. — Помог спасти медвежат своим сильным голосом.
Косолапые пушистые зверьки тем временем осторожно стали сползать с дерева.
— Да я и сам не знал, просто очень испугался за медвежат и хотел, чтобы ты им помог, — смущенно произнес Крепыш. — Зато теперь я понял, для того, чтобы прогнать врага, необязательно иметь лук и стрелы. Значит, мои звуки, моя музыка могут принести пользу людям, — радостно делился своим открытием Бамбук.
Через несколько дней Человек изготовил прекрасную флейту, которая своим пением проникала в самые глубины сердец Людей, делясь самым сокровенным. Звуки флейты напоминали Человеку то шум ласковой морской волны, то утренние трели птиц, то рассказывали о том, как важно найти свой путь, то наполняли желанием отважиться быть самим собой... Именно с тех пор Крепыша и прозвали поющим Бамбуком.



Олег Игорьин,
г. Санкт-Петербург, Россия.

Сказка о Зайке, который мяукал
Сказка, занявшая третье место

Жил-был на свете один маленький Зайка.
Он почти ничем не отличался от других заек. Он так же, как все, грыз сладкую морковку, жевал хрустящую капусту, весело прыгал по зеленому лесу. И имел хорошенький пушистенький хвостик.
Но только Зайка всегда мяукал.
— Как дела? — спрашивали его.
— Мяу! — отвечал он.
— Ты где был? — спрашивал папа.
— Мяу! — говорил Зайка.
— Будешь кушать? — спрашивала мама.
— Мяу! — опять отвечал Зайка.
— Пойдешь гулять? — спрашивали друзья.
— Мяу! — и им говорил Зайка.
— Зайки не мяукают! — сказали все вокруг.
Они любили Зайку, но не понимали его. Поэтому очень огорчались. И решили не обращать на него внимания.
Зайка от этого опечалился и заплакал. И он решил уйти от всех. Идет по лесу и горько плачет и думает: «Разве я виноват, что мяукаю?»
А навстречу весело бежит маленький Котенок. Такой хорошенький и пушистенький.
— Почему ты плачешь, Зайка? — спрашивает он.
— Мяу! — ответил Зайка и еще сильнее заплакал.
Он подумал, что Котенок его не поймет и побежит дальше.
— Мяу! — радостно ответил Котенок.
У Зайки просохли слезы, и он, улыбаясь, ответил:
— Мяу!
Котенок запрыгал вокруг него и опять сказал:
— Мяу!
Они стали друзьями. И теперь вместе ходили и мяукали. А все вокруг радовались их дружбе.
Потому что если даже мяукаешь, то все равно можно найти друга.
Мяу!



Наталия Помельникова,
г. Воронеж, Россия.

Праздник в лесу
Сказка, занявшая третье место
Из сборника: «Грибное лето»

Погожим летним утром три друга — Ёжик, Зайка и Бельчонок, бежали по лесной тропинке. Они куда-то очень-очень торопились.
Ёжик нёс на своих колючках аккуратно уложенные нежные колокольчики, Зайка обнимал душистые ромашки, а Бельчонок бережно держал охапку ярких васильков.
На ветках деревьев посиживали разные птицы и весело перекликались между собой. Завидев малышей, они встревожились и стали спрашивать друг друга:

— Куда торопится с утра
Зверья лесного детвора?
Кому несут они цветы?
Сорока, может, знаешь ты?

Сорока считала себя всезнайкой. Она немедленно задрала клюв и небрежно протрещала:

— Все дети любят развлечения,
И всюду ищут приключения.
А получаются мучения,
И мамам только огорчения.

Ёжик, Зайка и Бельчонок услышали, о чём говорят птицы, остановились и хором храбро ответили:

— Мы вовсе не озорники,
Мы очень любим праздники.
Поэтому несём цветочки,
Поздравить с праздником грибочки.
Грибочки эти невелички,
Новорождённые Лисички.

Друзья побежали дальше. Птицы полетели за ними следом и весело защебетали по всему лесу о том, что на лесной полянке, под молодыми дубками, у грибов Лисичек сегодня будет праздник.
Сорока очень рассердилась! Ещё бы! Птицы не стали её слушать. Она возмущённо подёргала своим длинным хвостом, пощёлкала клювом и вдогонку прострекотала:

— Меня на праздник не позвали,
И разгуляться там не дали.
Я им обиду не прощу,
И очень скоро отомщу!
Ну, а пока найду в лесу
Свою знакомую Лису.
Итак, весёлые друзья,
Вам заявляю смело я:
Что не к Лисичкам вы идёте.
К Лисе вы в лапы попадёте!

Продолжая ругаться, она замахала крыльями и полетела в сторону пригорка, где на утреннем солнышке нежилась рыжая Лиса.
Осторожно зацепившись за край пенька, Сорока воровато посмотрела по сторонам и вкрадчиво обратилась:

— Здравствуй, кумушка Лиса,
Рыжехвостая краса!
Ты без дела не лежи
И тропинку сторожи.

Лиса лениво приоткрыла один глаз, широко зевнула, показав острые зубы, и нехотя спросила:

— Что ты там стрекочешь?
Сон прогнать мой хочешь?

Сорока, на всякий случай, перелетела на дерево и сообщила как можно тише:

— Говорю я, как подружке:
Держи ушки на макушке.
Спрячься во-он под тем кустом,
Но не шевели хвостом,
И тогда добыча вся
Будет целиком твоя.
Три детёныша бегут,
Три букетика несут.
Будет, Лисонька моя,
Нынче праздник у тебя!

Лисе хотелось ещё понежиться и полениться на солнечном пригревке. Но птица принесла на своём длинном хвосте интересные новости.
Рыжая нехотя встала, потянулась, и покосилась на непрошеную гостью:

— Ой, Сорока, если врёшь,
Своих перьев не сочтёшь!

На что Сорока возмущённо всплеснула крыльями и быстро перечислила:

— Жди Зайчонка серого,
Грызуна несмелого.
Да Бельчонка и Ежа.
Ну, встречай, моя душа!

И быстро полетела назад, в сторону леса. Лиса не стала больше раздумывать, тут же заползла под куст, аккуратно подобрала свой пушистый хвост, медленно облизнулась и мечтательно прошептала:

— Съем на завтрак я Бельчонка,
На обед я съем Зайчонка.
А Ежа, хоть и колючий,
Припасу на всякий случай.

Но весь разговор Сороки с Лисой расслышали лесные птицы. Они разлетелись во все стороны и громко запели:

— Мы не просто так поём!
Мы на помощь всех зовём!
На тропинке, под кустом,
Лиса спряталась, как в дом.
Хвостиком своим прикрылась,
Тихо, хитро притаилась.

Лиса недовольно зажмурилась, осторожно разглядывая сквозь листву беспокойную птичью стаю.
Звонкие птичьи голоса неслись во все стороны!

— Чиви-чик! Кто слышит нас в лесу?
Помогайте наказать Лису!
Зайцы, Белки и ежиная семейка!
Не уйдёт от наказания злодейка!

Сначала со всех сторон из травы выскочили длинноухие Зайцы. И давай прыгать, скакать, шуметь и кувыркаться! Один русак подбежал к пеньку и громко застучал по нему как по барабану.
Лиса зашипела, но не шевельнулась.
Тут по деревьям побежали сердитые Белки и стали сверху кидать в неё шишки. Ох, все шишки попали рыжей по спине.
Лиса оскалилась, но стерпела.
Не успела она глазом моргнуть, как на тропинку выкатилось семейство Ежей. Зверьки зафыркали и грозно выставили вперёд свои колючки.
Про эти колючки рыжая Лиса хорошо знала. Она не на шутку испугалась, дёрнулась из-под куста. Да не тут-то было! Куст вцепился ветками ей в пушистый хвост.
Тут подоспели Ежи, и давай плутовку колоть!
Больно стало Лисоньке! Горько она запричитала:

— Ох, бока мои, бока!
Доля Лисоньки горька!
Думала, отведаю бельчатинки,
На обед приберегу зайчатинки.
Как назло, не повезло пока:
Получила от Ежей я тумака!

Побежала Лиса без оглядки, поджав свой пушистый хвост, а Ежи да шишки, которыми Белки метко кидались, ещё долго-долго её провожали.
И куме её, Сороке-белобоке, поделом досталось от лесных птиц. Они её, раз и навсегда, из леса в поле прогнали.
Когда всё стихло, на тропинке появились три друга: Ёжик, Зайка и Бельчонок. И целёхонькие добежали до молодых дубков, под которыми только-только начинался праздник: скромные грибы Лисички собирались хороводы водить.
Друзья сплели из своих цветов — ромашек, колокольчиков и васильков, венки, а весёлые и нарядные Лисички встали в круг, закружились и запели:

— На полянке — колокольчики,
Голубые перезвончики.
Переливы серебристые,
Незатейливые, чистые.

У ромашек песенка своя,
Про росинки, ручейки, поля.
Словно ветерочек нежные,
Кружевные, белоснежные.

Васильки цветочки скромные,
С детства каждому знакомые.
Песнь лазоревая до небес,
Подпевает ей зелёный лес.

Запевай, пляши, наш хоровод!
Веселится весь лесной народ!
Нынче лето наше с дождичком,
С ласковым и добрым солнышком!



Надежда Ревтова, Орловская область,
д. Большая Каменка, Россия.

Лесной ручеёк
Сказка, занявшая третье место

Маленькая Настенька заблудилась в лесу. Сначала она долго бродила между огромными деревьями в поисках знакомой тропинки, но всё было напрасно. Вокруг непроглядный густой лес, высокая трава стелется по земле и мешает идти, доносится беззаботное «ку-ку», а Настя одна-одинёшенька…
Скоро уже и вечер наступит, а за ним ночь. Станет темно, и девочке придется ночевать в лесу, скрываясь от злых зверей. Полная корзинка земляники и букетик лесных цветов — цена такому походу в лес. И почему она не позвала с собой старшего брата? Давно уже была б дома…
Настенька устала бродить по лесу и присела на пенёк. Она долго держалась, чтобы не расплакаться, но ведь она только маленькая девочка, и, в доказательство тому, слёзы рекой полились из голубых глаз.
Лес шелестел по-прежнему, и ничего не менялось, только беспощадное время шло и шло. Вот уже и небо порозовело вдали…
Вдруг сквозь неугомонный шелест листвы Настя услышала какие-то другие звуки. Она пошла в сторону, откуда они раздавались: между лесной травы бежал ручеёк. Это его журчание услышала Настенька.
Такой живой и прозрачный! Ручеёк был непростой, он умел разговаривать.
— Добрый вечер, Настенька! — звонким голоском прожурчал он.
— Здравствуй, ручеёк! — обрадовалась девочка.
— Что ты здесь делаешь? Уже скоро стемнеет.
— Ах, ручеёк, я пошла собирать ягоды, да вот заблудилась. Уже несколько часов не могу найти тропинку к дому…
— Бедняжка! Этот лес такой большой, отсюда трудно выбраться.
Настенька печально вздохнула
— Но ничего, я тебе помогу! — обрадовал девочку ручеёк. — Живу я в лесу, потому что очень люблю прохладу и тишину, но иногда, чтобы погреться на солнышке, бегу на полянку. Видела ли ты, Настенька, как блестит моя чистая водица под лучами солнца?
— Конечно! Это очень красиво!
— Иди за мной, я выведу тебя на полянку! — весело сказал ручеёк и зажурчал.
Настенька обрадовалась и побежала вслед за ним. Покружив между берёз и сосен, спускаясь в овражки и поднимаясь, ручеёк оказался на открытой лесной полянке. Каких цветов тут только не было! Но, главное, Настенька увидела знакомую тропинку. Теперь она обязательно попадёт домой.
— Спасибо тебе, лесной ручеёк, ты меня спас! Как мне отблагодарить тебя?
— Настенька, у меня всё есть! Спасибо за заботу, но лес — мой дом и двор, моя пища и ночлег. А что ещё нужно?
— Возьми моей земляники! Посмотри, я набрала целую корзину!
— Не земляника меня кормит, я её, — ответил ручеёк, — приходи в гости, Настенька. Это лучшее, что ты можешь сделать, и если увидишь, что камни или мусор мешают мне течь, убери их, хорошо? Это самая нужная помощь для меня!
— Обязательно, ручеёк! Обещаю, что никогда не забуду тебя!
До того, как полностью зашло солнце, успела Настя прибежать домой. Её хоть и поругали родители и брат, но остались довольны, что она вернулась, да ещё с полной корзиной ягод.
Настенька всем наказывала беречь лесной ручеёк, не сорить в его «доме», помогать ему. И все дивились чуду, произошедшему с маленькой девочкой, и восхищались ручейком.
Доброе дело не проходит бесследно. Ручеёк и по сей день течёт в лесу и ласково журчит, омывая травку, ягоды и грибы и необыкновенно прекрасно блестит на полянке.



Часть третья. Королевство Фэнтези


Наталья Соколова,
г. Белогорск, Россия.

Окно в параллельный мир

«Имеющий уши, да услышит.
Имеющий глаза, да увидит».
(Евангелие от Матфея)

Начало

Как часто мы слышим вопрос: «В каком мире ты живешь?» Как в каком? Да в нашем!
Конечно, мы можем увидеть, потрогать, попробовать на вкус все, что нас окружает. Это же наша реальность, больше ничья.
Но, оказывается, мистики не лгут, утверждая, что параллельный мир существует. И что мы можем его увидеть, а кое-кто и побывать в нём. Я всегда думала, что самый прямой путь в тот параллельный мир — это Стоунхендж. Думала, если туда попасть в нужное время, да подойти к нужным вратам, а потом правильно что-то там сделать, нажать, к примеру, на нужный камень, то откроется дверь и можно прямиком идти туда, в гости к нашим соседям.
А иной скажет, что параллельный мир находится прямо за зеркалом. Возможно, он будет прав. Вы никогда не замечали, что зазеркальный двойник живет своей жизнью? И не пытайтесь. Все равно ничего не заметите и не увидите, даже если из ваших глаз от напряжения потекут слезы. Но это не важно. Я не о зеркалах хочу рассказать, о другом.
Все мы живем в обычных квартирах с застекленными окнами. Я недавно обнаружила, что те, у кого евро окна, много теряют. Ведь стекла в таких окнах идеальные, без изъяна. А простое стекло в обычных деревянных рамах имеет совсем иную поверхность. Одни стекла будто гофрированные, другие, как кривые зеркала. А есть такие стёкла, внутри которых будто пузыри надуты, да не круглые, а вытянутые в длину. Вот такое стекло очень интересно.
Окна в моем кабинете выходят на школьный двор с сосновой рощей. Мне нравится смотреть на сосны, на их ветки, причудливо изогнутые. А недавно я отошла от окна немного дальше и тут…
Я смотрела, как завороженная, боясь оторвать взгляд. На одну из ветвей попал тот самый вытянутый пузырь, и картинка кардинально изменилась. Вместо ветки я видела силуэт странной рыжей кошки, которая была готова прыгнуть. Чуть сместив взгляд, я снова увидела простую ветку. Протерев глаза, я нашла нужный ракурс и продолжила наблюдение. Вы скажете, что это моя буйная фантазия разыгралась? Отнюдь. После небольшой паузы рыжая кошка изменила свое положение. Она повернула голову и посмотрела на меня. Стало не по себе. Получается, что и она меня видит? Морда кошки была совсем не похожа на мордочки привычных нам животных. Она была вытянута, как у волка, с густыми жесткими усами. Большие черные уши поворачивались из стороны в сторону, вслушиваясь в окружающий кошку мир.
Я отпрянула от окна. Мне показалось, что кошка тянет ко мне свои лапы. Но любопытство взяло верх, и после уроков я снова уставилась в окно.
Теперь кошка не смотрела в мою сторону. Она подняла голову и наблюдала за чем-то, порхающим над ней. Что это было, я не разглядела, слишком быстро летало. Но цветом существо не походило ни на одну известную мне бабочку или птицу: черные с фиолетом крылья почти касались морды рыжего зверя. Потом кошка медленно легла и перевернулась на спину. Она подняла лапу, и летающее существо приземлилось или «прилапилось». Кошка счастливо зажмурила свои ярко-желтые глаза и опустила лапу.
Летун сложил свои крылья и разместился на груди пушистой подружки, свернувшись калачиком…
…Что же я видела? В нашей реальности таких существ нет. Неужели я нашла окно в соседний мир? Не может быть! Наверное, это мое богатое воображение подшутило. Я позвала одного ученика и попросила посмотреть на бракованное стекло. Мальчишка ничего не увидел, только туман и расплывчатые краски.
«Странно, — подумала я. — Выходит, окно в тот мир не всякому открывается. Или только я могу туда заглянуть?»
На свой вопрос я вскоре получила ответ.
Через пару дней одна девочка стояла у окна в оцепенении. Я ее тронула за плечо:
— Что ты видишь?
— Ой, а там кошка с котятами! — Настя смотрела на меня широко раскрытыми глазами. — Это правда, или я сама себе это придумала?
— Правда. Видишь на стекле брак в виде длинного пузыря? Это благодаря ему мы смогли подсмотреть, как живут наши соседи. Но котята у кошки…
Я задумалась. Ведь прошло всего три дня, как я заметила существо на дереве, и не было никаких признаков беременности. А уже котята. Надо же!
Я заглянула в окно. И правда, котята! Но теперь вместо ветки была какая-то песчаная площадка, по которой ползали малыши. Значит, время у нас и у них течет по-разному…
…Кошка, заметив меня, сгребла детенышей в кучу, облизала и махнула мне лапой, мол, уходи, потом придешь.
Я отошла. Налила себе горячего кофе и подумала, а что же произойдет через несколько дней, пока я буду занята? Ну, подождем и увидим.

Глава 1. Защитница

Эйваз отдыхала после обхода своей территории, за которую отвечала. Она прилегла на мягкой траве и задремала. Ее верный разведчик, летающий Выр, пока не вернулся. Но Защитница леса знала, он всегда возвращается, что бы ни случилось.
Эйваз сладко спала, и ей снился Тейваз. Снилось, как они гуляют по лесу, ухаживают за молодыми побегами, смеются и радуются большой и яркой радуге…
Когда Эйваз проснулась, ее душа пела. Она улыбнулась, припоминая все подробности сна, потянулась…
Внезапно она почувствовала чей-то взгляд. Эйваз медленно повернула голову и увидела странную женщину, удивленно смотрящую откуда-то издалека, будто сквозь преграду. Эйваз села, поправила свои густые длинные рыжие волосы и стала рассматривать незнакомку. Но женщина через минуту исчезла.
Защитница подумала, что бы это могло быть? Откуда взялась женщина, ведь поблизости нет жилья? И Эйваз отправилась к старой Одал за ответом на свой вопрос. Одал слыла среди жителей Лесной Страны Смотрящей-в-Даль. Уж она-то должна знать, что происходит.
Старая ведьма колдовала над новым зельем, которое, как она считала, должно укрепить молодые побеги и усилить их рост. Последнее время дела шли не очень хорошо. Смотрящая-в-Даль помнила лес своей молодости. Он был живой и активный, всех кормил и оберегал. Жители могли вырастить жилье для себя и для хвостатых обитателей, которых очень любили. Летуны сами мастерили себе гнезда на высоких крепких деревьях, где растили своих потомков.
А потом пришла Сушь. И все в мире стало меняться. Старая Одал вздохнула. Что поделаешь, надо жить, как бы не было трудно. Ее воспоминания прервал стук в дверь.
— Заходи, Защитница! Что тебя привело в такую рань?
— Мир твоему дому, Одал! Со мной приключилось странное. На меня смотрела женщина из ниоткуда! Ты знаешь все на свете, скажи, как появилась та незнакомка.
Ведьма потерла лоб. Когда-то давно ей рассказывал старик-отец, что их мир соприкасается с другим, совсем не похожим. Но есть места, где граница очень тонкая и открывается проход из одного мира в другой. И если случится беда, то можно позвать на помощь соседей. А еще рассказывал про некое Пророчество, которое гласило о каком-то окне в лесу. И о двери. Но увидеть и найти может только один, не такой, как все. Значит, пришло время.
— Эйваз, ты увидела незнакомку на своей поляне?
— Да, Смотрящая-в-Даль.
— А ты знаешь, что согласно древнему Пророчеству, ты — особенная. Не всякому может открыться окно в иной мир, а тебе открылось. Видимо, пришло время Перемен. Возвращайся на поляну и жди Выра. И будь внимательна, рассмотри ту женщину. На той стороне окна тоже не всякому открываются. А я поищу древнюю книгу, которую мне оставил отец. Свяжись с Тейвазом, хватит ему по свету бродить. Его помощь скоро здесь нужна будет.
— Но как же я Тэйвазом свяжусь? Он ведь далеко, — удивилась Эйваз.
— Защитница, ты от страха забыла, что много можешь. Позови его мыслью. Или пошли сон Призыва. Тэйваз тогда прилетит домой быстрее ветра.
— Хорошо, — кивнула Эйваз. — Я позову Воина.
Эйваз вернулась на свою поляну, укуталась рыжими волосами и позвала Выра, что-то он задерживается. Черный Выр не заставил себя ждать. Он подлетел к протянутой руке Защитницы, сел на раскрытую ладонь, о которую нежно потерся, а потом устроился в роскошной шевелюре хозяйки, где и заснул. Эйваз гладила своего любимца и думала, что пора бы Выру сменить одеяние, а то совсем почернел, и фиолета мало осталось. Если ничего не изменится, Выр станет черным полностью. А это плохо. Черный цвет укорачивает Летунам жизнь.
Пока Выр отдыхал, Эйваз позвала Тэйваза. Она поведала ему об открытом окне в соседний мир, о женщине, которая ее разглядывала, сказала, что очень ждет. Тэйваз откликнулся не сразу. Он сообщил, что они с братом нашли источник всех бед. Сушь пришла из пустого колодца на дне впадины, о котором давно забыли, чего не следовало делать. Но пока думают, кто вызвал Сушь. Сама она не могла выбраться. И никто не знает, почему высох колодец. Этого не должно было случиться, ведь колодец — Источник Жизни. Вот и ломают они головы, Тэйваз и Хагалл, как вернуть Сушь в ее законное место обитания. Но раз надо, значит, они с братом скоро вернутся.
Пока Эйваз разговаривала с Тэйвазом, она заметила, что женщина снова на нее смотрит, но уже без страха, а с любопытством. Защитница раскрыла свой мозг, прочитала мысли незнакомки и рассмеялась: женщина приняла ее за рыжую кошку. «Интересно как. Расскажу Смотрящей-в-Даль, пусть повеселится», — подумала Эйваз. И, забыв о странном соглядатае, вернулась к своей работе.

Глава 2. Сушь атакует

Жизнь шла своим чередом. Эйваз каждый день делала обход своего участка леса, поправляла молодняк, подвязывала веточки и стебли в нужном направлении, формируя домики. В таких «шалашиках» можно жить, и деревья останутся целы, никто ветки ломать не будет. Подобный симбиоз очень важен всем и жителям страны, и лесу: с одной стороны охрана, с другой — приют. Вот только меньше домиков стало расти, не хватало влаги.
Выр каждый день улетал на разведку. Но пока все было спокойно. И от братьев вестей не было, Эйваз ждала. С Тейвазом ее связали родители в раннем возрасте. Защитница и Воин подходили друг другу по всем пунктам. Их союз обещал произвести очень талантливых потомков. Но пока Эйваз и Тейваз только были друзьями, ведь еще не пришел их День Совершенствия.
Эйваз ходила по лесу, когда услышала призыв Смотрящей-в-Даль. Защитница поспешила.
— Я сегодня получила тревожную новость: в Долине Камней Сушь устроила камнепад. Жители вовремя услышали шум и успели уйти, но некоторые Хвостатые пострадали. Помнишь Красавицу, у которой недавно появилось четверо малышей? Так теперь малютки остались сиротами. Возьми их под свою опеку. Я знаю, тебя дети любят.
— Хорошо, Смотрящая-в-Даль, я позабочусь о малышах. Когда ждать?
— Погоди, — Одал прислушалась. — Спеши домой, они уже на подходе.
Эйваз побежала на поляну, что есть мочи, боясь опоздать. Но страхи были напрасны, на поляне никого не было. Пока Защитница готовила место для детенышей, Выр принес капли молока в лиловом цветке. Эйваз обрадовалась, есть чем кормить малышню. Защитница нашла сосуд с чистой водой, слила в него молочный капли, и вся вода превратилась в еду для малюток. Это радовало. Сосуд был неиссякаемым до нужного времени. Детеныши будут жить!
В хлопотах Эйваз чуть не пропустила сообщение от Манназ, Помощницы Слабых, о прибытии детского сада. Защитница поспешила всех встретить. Детки были милыми и красивыми. Хоть хвостики еще не выросли до нужной длины, но пятнышки на шкурах проступали отчетливо. Да, Красавица постаралась! Ее дети пошли в мать.
Защитница приняла своих подопечных, приласкала каждого. Малыши замурлыкали, почувствовав добрые руки, и признали Эйваз своей новой мамой. Но через минуту заплакали голодным плачем. Защитница благодарила всех богов, что успела приготовить еду для голодных детей. Она и Манназ мигом накормили малюток, благо трубчатых стеблей было достаточно.
Малыши наелись и приползли в объятия новой мамки. Как только детеныши заснули, Манназ сказала, что для них привычна каменистая местность, поэтому она принесла с собой мешок мельчайших камней. Эйваз осторожно переложила спящих малюток на теплое место и вместе с Манназ приготовила площадку из мелкого камня. Потом они перенесли Хвостатиков туда, где те могли чувствовать себя как дома, и укрыли теплой мягкой шубкой, сотканной Восьминогами.
Принимая восстанавливающий напиток, Эйваз увидела, что из непонятного окна на нее смотрит детеныш. То была женская особь, но маленькая.
«Ничего не понимаю, — подумала Защитница. — Получается, что в том мире в чужие окна могут заглядывать и мелкие особи? Как-то это не очень хорошо. Я же не подглядываю, видимо, придется». Но возмущенная Эйваз быстро остыла, глядя на мирно спящих и сыто посапывающих пушистых малюток.
Через месяц Защитница увидела рядом с детенышем ту женщину. Она что-то говорила мелкой, показывая на окно. Интересно, что?..

Глава 3. Контакт

Ночь прошла беспокойно. Малыши несколько раз просыпались от голода и холода. Эйваз пришлось лечь на жесткие камни, чтобы согреть детей. Выр недовольно шипел, но смирился, глядя на несчастных сирот. Утром пришла Манназ и сменила Защитницу.
С приходом Суши размеренная жизнь завершила свое плавное течение. Лес обновляться стал медленно. Появилось много сухих деревьев, жилища приходили в негодность. Жители уходили искать другие места, но возвращались ни с чем. А Лесную Страну стали наполнять беженцы. Манназ рассказала, что из Долины Камней пришло четыре клана. Частые камнепады сильно напугали жителей, и народ начал покидать насиженные места. Они приносили с собой камни очага и теплые одежды. Много Хвостатых появилось в Лесу. Они приходили сами и приводили семьи. Красавице не повезло, но Великие Усы привела с собой весь помет, от мала до велика. И для всех нашлось место. Пока. Что дальше будет, никто не знал.
А еще это открытое окно! Оно очень смущало Эйваз. Она чувствовала себя обнаженной, и ей хотелось прикрыть окно хоть чем-нибудь.
Оставив малышей с Манназ, Защитница отправилась к Одал. Старая ведьма листала древнюю книгу, чудом не рассыпавшуюся, и что-то бормотала.
— Мир дому твоему, Мудрейшая! — войдя в дом, Эйваз поприветствовала ведьму. — Что это ты рассматриваешь?
— А, Защитница пришла! Я нашла Книгу Пророчеств. Вот, смотри, что в ней говорится: «И придет Великая Сушь. И изменится мир. Но явится одна, которая сумеет все исправить. И тогда откроются врата, и придет помощь. И соединятся тонкой нитью два мира, когда-то разъединенные. И уйдет Сушь. И воцарится мир», — Одал читала, водя пальцем по древним рунам.
— Вот оно как! — задумчиво протянула Эйваз. — Но мне-то что делать? Я даже поговорить не могу, слишком велико расстояние.
— Ты многое можешь, о чем даже не подозреваешь. Твоя Мысль сильна. Ты можешь общаться на огромном расстоянии.
— Но только в пределах нашего мира… Хотя, постой! Недавно я услышала мысли незнакомки. Хотела тебе рассказать, да в хлопотах позабыла. Женщина думает, что я рыжая кошка.
— Вот видишь, ты можешь. Включай все свои способности, которые у тебя есть: Мысль, Сон, Эмоции. Расскажи о нашей беде. Контакт должен состояться, Пророчество не обманывает.
— Но как же мне контакт установить, ведь у меня малыши на руках?
— Ты не бойся. Хвостатики тебе помогут. Их мать слыла сильным проводником. А малыши унаследовали дар матери. Красавица была одна, а их четверо. Справитесь. Манназ будет тебе тоже помогать. На то она и Помощница.
Эйваз кивнула в знак согласия, и отправилась готовиться к контакту с незнакомкой из другого мира.
На поляне Защитница расстелила тонкую переливчатую материю, которую ей подарили Восьминоги. Материя имела очень важное свойство — могла расслабить тело. Манназ внимательно посмотрела на подругу:
— Контакт?
— Контакт.
— Окно?
— Оно самое.
Пока Эйваз освобождала свой разум, Манназ принесла Хвостатиков, оставила на материи, а сама отошла. Малыши, обнюхав творение Восьминогов, поняли, что от них требуется, и расползлись по разным местам. Один устроился в голове «мамы», другой в ногах, две самочки с разных боков, создавая защиту отправляющейся в путешествие.
Расслабившись и развернув ладони к небу, Эйваз представила образ незнакомки, как путеводной нити. Привязав себя к образу, путешественница начала сканировать пространство астрала, чтобы найти нужный путь. И тропинка появилась. Осторожно двигаясь по узкой дорожке, Защитница проникла в разум незнакомки.
— Ма-ри-я… — прошептала Эйваз. — Так вот как тебя зовут!
В памяти незнакомки было много странных видений от светящихся огней до несущихся странных повозок, от шумной толпы мелких особей, которые назывались дети, до пушистого хвостатого существа. «А вот и кошка», — удивилась путешественница поразительному сходству с ее маленькими Хвостатиками. Наконец Эйваз нашла в памяти незнакомки то окно, которое открыло щель в ее мир. Она прошептала:
— Помоги нам!
На этом первый контакт был завершен. Он был очень коротким и робким. Защитница вернулась из астрального путешествия почти без сил. Малыши, видя, что мама устала, начали лизать ей руки, снимая напряжение. Эйваз погладила всех и поблагодарила за помощь, пообещав сытно накормить, как только отдохнет.

***

Я проснулась от странного чувства, что в моей памяти кто-то порылся. Я ощущала себя совершенно разбитой. Болела голова. Но это была не обычная мигрень. Что-то очень важное было заложено в эту боль. Но что? Я включила чайник и отправилась умыться холодной водой, может, что и прояснится. Задумавшись, я зацепилась за угол шкафа и сильно ударилась. Это было сигналом. Я вспомнила! Кто-то просил помощи. И память услужливо подсказала — рыжая кошка…
 
Глава 4. Тот, Кто Слышит

Отдохнув и накормив малышей, Эйваз отправилась к Одал рассказать о своем первом опыте путешествия в астрал.
Смотрящая-в-Даль ждала Защитницу.
— Можешь ничего не рассказывать. Я все знаю. У тебя получилось. Но теперь нужно контакт усилить. Возьми это и передай на ту сторону, — с этими словами Одал протянула Эйваз два камешка с дырочками для бечевы.
— А как же я их передам? Контакт был совсем слабым.
— Не волнуйся. У тебя же Летун есть. А летуны легко проникают из одного мира в другой. Выр знает, что делать. Он уже нашел Того, Кто Слышит...

***

Жизнь шла своим чередом. После того, как я услышала во сне зов, прошла неделя. За все время я не заглядывала в окно. А если и заглядывала, то ничего не видела. Окно было закрыто. Видимо, чтобы заглянуть в него, нужен особый настрой, особое состояние души.
Все было спокойно. Но зов о помощи не выходил из головы. Думы об этом занимали все мое время.
Но как-то раз…
…Эдик был сложным ребенком. Его непредсказуемость сбивала с толку. Мальчишка мог позволить себе расхаживать по классу во время урока, когда вздумается. Я уже шутила, предполагая, что Эдик примеряет под себя стулья, выбирая самый удобный. Но мальчишка только смущенно улыбался. Я его понимала: косоглазие не давало покоя, и мальчик искал место или позицию, откуда было лучше видно, что написано на доске. А еще Эдик любил дергать девчонок, то одну, то другую. Причем, не со зла, а просто так, привлекая к себе внимание. Девчонки верещали, но не обижались. На Эдика нельзя было обижаться.
— Эдвард, у тебя такое царственное имя… — начинала я.
— …А ведешь себя, как босяк! — заканчивал класс хором.
Эту фразу я часто произносила, когда дети были еще в начальной школе, а потом она стала почти ритуалом по укрощению непоседы.
Эдик улыбался своей обезоруживающей улыбкой и успокаивался на некоторое время. А потом все повторялось.
Однажды я задержала его после уроков, чтобы немного подтянуть по своему предмету, да и просто поговорить. Но кто-то из коллег вызвал на пару слов в коридор. Через несколько минут я вернулась и увидела, что Эдик, замерев, стоит перед окном. Обычно улыбчивое лицо мальчишки, в этот раз было серьезным и озадаченным. Как странно. Сначала Настя, а теперь Эдик.
— Эд, что там? — тихонько спросила я.
—Там… там… лето! — выдохнул мальчик.
И тут что-то влетело сквозь стекло, будто возникло из ниоткуда. Это Что-то деловито устроилось на плече Эдика, прочирикало на своем языке и бросило какие-то странные камешки прямо на ладонь мальчика.
— Ты — Выр? — переспросил Эдик. — И ты оттуда? — мальчишка указал пальцем на закрытое окно.
Я оторопела: мой непоседливый ученик понимал существо, неизвестно откуда взявшееся и похожее на летучую мышь.
— Ага, понял. Камни надо разделить: один мне, а другой учительнице? Ладно, скажу. А можно я тебя поглажу? — Эдик осторожно провел пальцем по маленькому покрытому пушком тельцу летучей мыши. Существо, назвавшее себя Выром, заурчало, явно от удовольствия. А потом снова что-то прочирикало.
— Я? Меня? Да нет, не может такого быть! — Эдик от удивления чуть не сбросил Выра с плеча. Выр сердито фыркнул. — Ой, извини, я нечаянно. А дальше что? Ну, расскажи, а? Интересно ведь…
Тут Эдик увидел, что я стою рядом и слушаю весь этот странный и непонятный разговор. Мальчишка сразу умолк, а Выр расправил свои черно-фиолетовые крылья, полетел к окну и пропал, будто испарился.
Я медленно опустилась на стул. Эту летучую мышь я уже где-то видела… Но где?
— Марь Андревна, да вы не волнуйтесь, он еще прилетит, — добрый Эдик успокаивал меня, как мог. — Смотрите, что он принес, — мальчик протянул мне камешки. Но как только я взяла камни в руку, как Эд изменился. Он потряс головой, будто, что-то ему мешало, и огляделся.
— Мне сейчас что-то приснилось, пока вы выходили. А что, не могу вспомнить.
Я внимательно посмотрела на Эдика, потом на камни и увидела, что на каждом начертана какая-то руна. Вспомнила, что один камешек предназначался мальчику, но который? Я взяла руку Эда, положила один из камней, проверяя реакцию. Потом другой. Как только нужный камень нашелся, Эдик сразу вспомнил все, что произошло.
— Эд, а что тебе еще сказала летучая мышь?
— Это не летучая мышь! — Эдик возмутился. — Это летун и зовут его Выр. А еще он сказал, что я потомок викингов, поэтому и понимаю его.
— Да-а-а-а… — протянула я. — Потомок викингов, может, ты и руны прочтешь?
— Не, этого я не могу. Но Выр сказал, что вы сможете. А потом один камешек для меня, а другой для вас. Это вроде связи. Ну, как по телефону, а то у нас время течет не так, как у них.
 — А-а-а-а, понятно, — задумалась я. Понятно, что ничего не понятно. И почему меня это не удивляет? Придется покопаться в справочниках, чтобы узнать значение рунных знаков.
— Эд, а тебе необходимо повесить камешек на тонкий шнурок и носить на шее, чтобы был контакт с телом.
Эдик кивнул. Кажется, начиналась интересная жизнь…

Глава 5. Лекарство для Выра

Несколько дней прошли спокойно. Все, как всегда: уроки, совещания, дежурства. Вот только Эд изменился. Мальчишку будто подменили. Он стал задумчивым, к чему-то прислушивался и становился мрачнее день ото дня. Настроение его менялось каждые полчаса. Даже появилась злость. Я понимала, Эдик ждет Выра. Мальчишка нервничал от того, что не может услышать своего нового, как он уже считал, друга.
Я не знала, что делать. Разговаривала с Эдом, взывала к терпению. Но разве мог гиперактивный ребенок ждать?
— Да как вы не понимаете? — Эд горячо протестовал. — Выр обещал прилететь, а его нет! Может, что-то случилось?
Тогда я решила прибегнуть к крайнему средству — вызвать ту, другую. Я сжала камень в ладони и обратилась к той, которая была за Окном:
— Эду плохо. Он ждет Выра. Помоги мальчишке!
Камень в руке нагрелся, давая понять, что меня услышали. Но вот я ничего не слышала. Придется идти на контакт иным способом.
Дома я легла на диван, перед вхождением в транс, расслабилась, отогнала все ненужные мысли и, настроившись на прием, снова сжала камень. Ответ не замедлил прийти.
— Мир дому твоему, Ма-ри-я! Выр болен. У него почти не осталось фиолета. Его нужно лечить, а у нас нет такого лекарства. Раньше было, теперь нет, — пришел ответ с другой стороны.
— А какое это лекарство? Может, мы поможем? — спросила я.
— Ему нужна сладкая вязкая масса от цветов и густая белая жидкость.
— Понятно. Мед с молоком. У нас есть все ингредиенты. Отправляй Выра к нам, только сообщи, когда ждать.
— Ему не преодолеть такое пространство.
— А Эд на что? Похоже, мальчик связан с Летуном и нервничает, потому что, чувствует что-то с Крылатым происходит.
— Ма-ри-я, Выр не сможет прилететь. Нужно лекарство.
— Слушай, а как же вам мед передать? Щель слишком мала.
— Найди большое окно. Если есть щель, то окно должно быть поблизости. Подключи Ту, Кто Видит и Того, Кто Слышит. Они помогут.
— Хорошо. Я попробую. А почему я тебя только во сне могу слышать?
— Ма-ри-я… Я не могу с тобой долго говорить, не хватает сил. Нужно что-то, что связывает, какая-нибудь вещь от тебя.
— О, как! А как же ты сейчас со мной связалась?
— Мне Хвостатики помогают. Они, как твоя кошка, только маленькие. Но и они тоже устали. Найди окно…
На этом связь прервалась. Но я уже не боялась. Моя кошка обычно спала рядом, но в этот раз она лежала на мне, будто помогала. Так-так, значит, хвостатики двух миров обладают одинаковыми особенностями: играют роль связных. Надо же!

***

Дома Эд сидел у окна и думал: «Что происходит? Не понимаю. Выр обещал скоро прилететь, а сам пропал. А еще сказал, что нашел другое окно в наш мир, а место не указал. И где теперь его искать? Мне очень тревожно. Что-то случилось. Мария Андреевна успокаивает, а я ничего поделать не могу, волнуюсь. Девчонки достали! И чего они такие тупые? Ну, не интересно мне с ними играть. Надоели! Меня другое беспокоит… А недавно сестренка Настя рассказала, что увидела за окном маленьких котят. Получается, что и она может в окно заглядывать? А Марь Андревна знает? Ну, что же Летун не приходит?»
Эдик не заметил, как из его глаз потекли слезы.
«Не переживай, — вдруг мальчик услышал слабый шепот. — Иди к Той, Которая Знает и вы найдете».
Эдик вздрогнул. Он узнал этот голос, доносящийся из глубин Мирозданья. Вытерев слезы и улыбнувшись, мальчик кивнул, забыв, что его никто не видит. А потом схватил телефон…

***

Не успела я выйти из транса, как зазвонил мобильник. Эд взволнованным голосом сообщил все, что узнал от Летуна. Мы договорились встретиться у школы через час, благо было еще светло. А еще нужно успеть приготовить лекарство для Выра. Я налила приготовленную смесь в пластиковую бутылку. Потом вспомнила, что надо еще что-то мое отправить. Был бы Летун здоров, я бы с ним передала, а теперь надо самой выкручиваться. Что же отдать? Я задумалась. Понимая, что вещь должна быть личной, напитанной моей энергией, я решилась. Сняла с шеи серебряную цепь с кулоном и обмотала вокруг горлышка бутылки. Теперь, надеюсь, будет двусторонняя связь.
Перед школой росли высокие сосны. Некоторые были странные, с двойными стволами. Я понимаю, что у таких деревьев когда-то срубили макушку, и ствол раздвоился, образовав некие ворота. Мы бродили по школьному парку, внимательно рассматривая причудливые сосны. Пока не нашли. Это было дерево, растущее напротив моего кабинета. Его стволы перевились друг с другом, образуя окно в виде сердца.
— Марь Андревна, смотрите, вот оно! — воскликнул Эдик.
— Да, видимо, это оно и есть, — пробормотала я. — Найти-то нашли, а как его открыть? Зови Настю, двоим нам не справиться. Сил не хватит.
Настя быстро примчалась. Взявшись за руки и расфокусировав зрение, мы думали только о том как, открывается окно. В глазах от напряжения стояли слезы, но это не помогало.
— Ой, что-то происходит? — закричала девочка. — Я не вижу деревьев, а только туман.
Настя смогла первой открыть замок.
— Возьми бутылку и кидай в туман, только быстро, пока не закрылось, — велела я девочке.
Настя изо всех сил размахнулась и бросила бутылку и криком «Лекарство!» И все. Через мгновение наше зрение восстановилось, парк приобрел прежний вид. Все было привычным, вот только бутылки с медовым молоком не было. Мы обошли дерево и парк, но она исчезла. А ветер донес тихий шепот: «Спасибо!»

Глава 6. Команда спасателей

В Лесной стране дела шли хуже и хуже. Все чаще встречались сухие деревья. Молодые деревца не успевали развиться и засыхали. Летуны чернели, не успев достичь преклонного возраста. Болезнь настигала даже совсем юные особи. Все это было вызвано недостатком влаги. Сушь наступала.
Эйваз надеялась на Видящую и Того, Кто Слышит из другого мира. Хвостатики подросли и стали сильнее, поэтому Защитница могла дольше беседовать с Ма-ри-ей.
Несколько дней назад Ма-ри-я сообщила, что отправила лекарство для Выра. Но так как время идет в мирах по-разному, то посылка пока не пришла.
Защитница ждала и всеми силами поддерживала летуна, стараясь замедлить приближение полной черноты. Летун был очень дорог Эйваз. Она его вырастила с малышового возраста. Разведчик держался, но сил становилось все меньше и меньше. Вдруг Выр встрепенулся и что-то прошептал. Потом с трудом поднял крыло и указал в сторону портала. Эваз оглянулась и увидела, как заколыхался воздух, и открылась уже не щель, а большое окно, из которого что-то выпало. Новый портал сразу же закрылся.
Защитница подбежала и увидела длинный мягкий сосуд, вокруг которого была намотана белая блестящая цепь с небольшой подвеской. Она сжала подвеску в ладони и увидела людей, стоящих вокруг высокого странно изогнутого дерева. Эйваз все поняла. Она прошептала: «Спасибо!», а потом помчалась к Выру.
Присланного лекарства хватило, чтобы излечить все кланы летунов. И Лесная страна ожила. Разведчики стали нежно лилового цвета, у них прибавилось сил и энергии, они с еще большей активностью добывали новые сведения о состоянии мира. Их оживленное чириканье радовало жителей. А Выр стал требовать отправить его к Эду.
— Погоди, не спеши. Ты еще не достаточно окреп, — уговаривала его Эйваз. Но Выр настаивал.
— Хорошо. Пошли к Смотрящей-в-Даль и узнаем, можно или нет.
Выр слетел с плеча Защитницы и помчался вперед, выказывая свое нетерпение. Эвайз покачала головой, чувствуя уколы ревности к Тому, Кто Слышит. Но она понимала, только люди из Мира за Окном могут помочь.
Одал смотрела в магический шар. На столе лежала раскрытая книга. Вот только страницы были совершенно пусты. Одал, оторвалась от шара и начала записывать то, что увидела. А увидела она многое. Но это пока нельзя было разглашать. Рано. Она видела, что к женщине и Эду присоединилась еще одна особь женского пола. Она была в ближайшем родстве с Тем, Кто Слышит, Одал назвала ее Открывающей Окна.
— Вот и образовалась трио. Без него у одной Ма-ри-и ничего бы не получилось, — пробормотала Смотрящая-в-Даль.
В это самое время в дом влетел Выр, а за ним следом вбежала Эйваз.
— Одал, ты чего там бормочешь? — спросила Защитница. Ведунья быстро закрыла книгу и убрала шар.
— Что случилось? Почему такая спешка? — Смотрящая-в-Даль удивилась.
— Выр хочет туда. К Эду.
— Если хочет, пусть летит. Эд ему не чужой. Вспомни, он потомок Тех, Кто Ушел. В том мире их называют викингами. Отпусти летуна. Он — наш помощник. Ты же знаешь, что время летит по-разному. А Выру время неподвластно. Отпусти. Пусть летит. И еще. К Эду и Ма-р-и присоединилась Открывающая Окна. Нужно Выру и с ней контакт установить. И побыстрее, времени остается мало.
Эйваз вздохнула, погладила летуна и произнесла:
— Лети! И возвращайся!
Летун, сделав круг над Защитницей и Одал, вылетел из домика и пропал.

Глава 7. Отважная из клана Хвостатых

Отправив лекарство, мы сидели на лавке в школьном парке и ждали, что будет дальше.
 Эд очень волновался и прислушивался, Настя отдыхала. Ее дыхание становилось ровнее, и бледные щеки розовели, а глаза, несмотря на усталость, горели от возбуждения — она же открыла портал! А я думала, как прошло лечение, помогло ли, и сколько ждать. Ведь время у нас течет по-разному. Но мои переживания были напрасными.
Вдруг Эдик подскочил:
— Выр летит! Он выздоровел! — мальчик от радости помчался к нашему новому Окну. Он стоял и не спускал глаз с сосны. Настя и я глядели во все глаза — мы же не видели, как открывается портал. Но летун появился внезапно, возникнув прямо из воздуха. Он уже не был черным. Это существо приобрело нежно-лиловый цвет.
— А кто это? — удивленно спросила Настя.
— Это — Выр! И он прилетел ко мне! Но как ты смог прилететь, не открыв портал? — счастливый Эдик не мог насмотреться на летуна.
— Эд, быстро успокойся и послушай, что летун говорит, — велела я, услышав чириканье Выра.
Эд прислушался.
— Правда? Все кланы здоровы? Ура!
— Эдик, ты что, понимаешь чириканье этой летучей мыши? — от удивления у Насти перехватило дыхание.
— А ты сама не понимаешь? Ты же моя сестра, — Эд от негодования чуть не уронил Выра. Летун возмущенно вырвался из рук Эдика и вцепился лапками в плечо мальчика. — Ну, прости, я нечаянно, — извинился Эд. — А теперь рассказывай, что там у вас.
Летун защебетал.
— Он говорит, что может летать по мирам, каким хочет. Говорит, что у них совсем плохо, какая-то сушь их достала. Что? Не какая-то, а Сушь? А откуда она взялась? Что ты говоришь! Он сказал, что кто-то Сушь выпустил из древнего колодца. А как это сделать? Ой, простите! Выр сказал, что мы втроем сможем загнать Сушь туда, откуда она явилась. Но я не понимаю, как. Что? Нам надо к вам прийти? Ого!
Пока Эд разговаривал с летуном, у Насти на глаза навернулись слезы. У брата такой друг интересный появился, а у нее никого нет. А ей так хочется тоже кого-нибудь ждать и гладить. Она подошла к брату и робко попросила:
— Эдик, а можно я подержу Выра?
— Вот еще! Тебе зачем?
Но летун быстро перелетел на плечо Насти. Девочка осторожно взяла его в руки и посмотрела в глаза. Контакт длился несколько секунд, но летун все понял. Он обнял лицо девочки крыльями и слизал с ее щеки слезинку, как бы говоря, не волнуйся, и тебе друг найдется.
— А Выр медом пахнет, — констатировала девочка, отдавая летуна брату. — Он такой сладкий!
Выр не долго посидел на плече Эда. Через пару минут он исчез.
— Ну, вот. Не успел прилететь, как снова испарился, — расстроился Эдик. — Это все ты, Настька, со своими слезами. Теперь жди, когда он снова вернется.
Но долго ждать не пришлось. Пространство в окне заколыхалось, и оттуда выпрыгнула красивая пятнистая кошка. Выр вынырнул следом.
— Ой, а я таких котят видела! — сообщила Настя. Кошка подошла к девочке, потерлась о ее ноги и деловито взобралась на плечо девочки, удобно там устроившись.
— Настя, эта кошка пришла к тебе. Она из клана Хвостатых. Ее мама погибла во время камнепада, а Хранительница выходила ее, сестру и двоих братьев. А еще Выр сказал, что она будет усиливать твою способность открывать не только окна, но и двери. Это Одал велела отправить для тебя Отважную, — Эд переводил все, что щебетал Выр.
— Отважную? Это так зовут кошку? А можно я тебя по-своему буду звать? — Настя обратилась к кошке. Отважная что-то муркнула, потерлась мордочкой о лицо девочки, давая свое согласие. Настя погладила мягкую шерстку хвостатика. — Я назову тебя Багира. Тебе нравится?
Кошка зашипела, шерсть на спине вздыбилась.
— Понимаю, не понравилось. А если ты будешь Леди? А?
Кошка, услышав новое имя, переглянулась с летуном и лизнула шершавым язычком девочку, показывая тем самым, что ей нравится.
— Ну, вот и славно, — подвела я итог. — Все при своих спутниках, все счастливы и довольны. Эдик, спроси летуна, Леди теперь с Настей останется навсегда?
Услышав мой вопрос, Выр чирикнул и кивнул головой. Я посмотрела на летуна и подумала, почему же имя Багира вызвала такую реакцию у кошки. Летун, будто прочитав мои мысли, послал ответ:
«В нашем мире Багира — олицетворение Зла. Это богиня смерти. Поэтому все Хвостатые избегают называть себя таким именем».
Я оторопело смотрела на летуна. Оказывается, и я могу его слышать!
«Можешь. Ведь я теперь здоров. Я многое умею, так же, как и ты. И не удивляйся. Ты пока о своих возможностях мало знаешь. А Отважная еще котенок. Пусть Открывающая Окна хорошо о ней заботится».
Я передала Насте просьбу летуна, а сама задумалась о том, что нужно сделать для победы над Сушью. Я надеялась, что Эйваз со мной свяжется и все подробно расскажет…

***

Защитница сидела на каменистой площадке и успокаивала грустно поскуливающих хвостатиков, которые переживали за сестру.
— Дети, вы не волнуйтесь. С Отважной все будет в порядке. Открывающая Окна хорошо о ней позаботится. Выр только что передал, что контакт состоялся. Отважной очень понравилась добрая Открывающая Окна. Вот только вы с сестрой больше никогда не встретитесь. Она там нужна.
Хвостатики перестали плакать. Они все поняли. Но у них не пропала надежда когда-нибудь увидеть Отважную…

Глава 8. Расшифровка рунных знаков

Итак, вся компания была в сборе. Детвора весело общалась со своими новыми любимцами или уже друзьями. В нашем мире была весна, и вот-вот должны наступить каникулы. А это было очень кстати, чтобы решить проблему, поступившую извне.
Пока я рассуждала, ко мне подошла Леди и стала обнюхивать обувь, одежду, руки. Затем, запрыгнув на колени, она заглянула в мои глаза и громко заурчала. Что она почувствовала, не знаю. Но кошка вдруг забеспокоилась. Она спрыгнула с колен и побежала, постоянно оглядываясь на меня, будто звала куда-то. Я последовала за ней, Эдик и Настя за мной. Выр сидел на плече Эда и помалкивал. Я не знала, что и думать, но дорога привела нас к моему дому.
Леди по-хозяйски села у двери и мяукнула приказным тоном.
— Открываю, открываю, не ворчи, — буркнула я, отпирая дверь. У порога сидела моя собственная кошка! Кошка, которая при виде чужих старалась спрятаться, в этот раз сидела и ждала гостей. Леди подошла к моей Баське, обнюхала и лизнула нос. Баська потерлась головой о Леди и кошки вместе, бок о бок, вошли в квартиру.
— Ну, что, дети? Заходите. Будем чай пить, — пригласила я Эдика и Настю. — Попьем чаю, потом с камнями будем разбираться. Да, и нужно вашим родителям позвонить, чтобы не волновались.
 — С какими камнями? — спросила Настя.
— А вот с этим и еще с одним, — Эдик показал свой камень, висящий на шее.
Вкусное угощение сразу подняло настроение. Мы с детьми пили чай с конфетами, кошки лакомились красной рыбкой, а Выр лакал сладкое молоко. Это я ему сгущенку развела, а летун пребывал на седьмом небе от счастья.
Потом, пока дети играли с кошками, я пыталась разобраться с рунами. Выр сидел на столе и наблюдал.
На моем камне был вырезан странный знак — палочка с флажками вверху и внизу, смотрящими в разные стороны. Покопавшись в справочнике, я нашла ее значение — это была руна защиты, Эйваз.
«Так, так, — подумала я. — А ведь Выр называл свою хозяйку Защитница. Значит, это ее символ и имя. Теперь понятно, почему именно такой камень. Это же связь!»
«Не прошло и трех дней, как ты это поняла, — услышала я в своей голове насмешливый голос летуна. — Я ведь об этом уже говорил, а Эд перевел. Но ты же никого не слушаешь».
— Ладно, не ворчи, лучше посмотри, что там наши хвостатики делают.
«А что с ними станется? Спят в обнимку».
— А дети чем занимаются?
«Конфеты доедают и чаем запивают. Ты лучше вторую руну расшифруй».
На камне Эда была руна, похожая на английскую букву B, только с острыми углами. Это была руна роста и развития — Беркана. Теперь все встало на свои места. Для меня — хорошая связь с Защитницей, Эду — развить свои способности. А у Насти есть Леди, которая будет помогать открывать порталы.
«Не только одна Леди. Твоя кошка тоже в деле. Недаром ее хвостатик почуяла».
— Как в деле? Да она же на улицу ни лапой! Даже вызывала ветеринара на дом, чтобы ей прививку сделать, — от неожиданного заявления у меня перехватило дыхание.
«Ничего. Ей Леди поможет справиться со страхом».
Пока расшифровывали знаки, наступил вечер. Пора детей домой провожать.
— Марь Андревна, а пусть Леди пока у вас останется. Жалко ее с Баськой разлучать.
— Хорошо, пусть пока остается. Леди должна Басе что-то показать и научить. С вами Выр будет заниматься.
Проводив детей и вручив их родителям, я вернулась в школьный парк к тому самому дереву. Задрав голову, я смотрела на «окно» и не понимала, каким образом туда может запрыгнуть человек, ведь было очень высоко. Ну, не лестницу же подставлять…
Дома я застала двух пушистиков, смотревших в окно. Леди что-то рассказывала, показывала лапой на улицу. Моя Бася мотала головой и закрывала глаза лапой. Обучение шло активно. Кошки не заметили моего прихода, им было не до меня.
Присев на диван, я достала свой камень, сжала в ладони, закрыла глаза и стала прислушиваться.
— Приветствую тебя, Ма-ри-я! — раздался тихий голос.
— Привет, Защитница! Ты прости, что отрываю тебя от дел, но надо было проверить связь.
— Да, надо. С твоей цепью намного легче стало входить в контакт. Как летун и Отважная себя чувствуют?
— Летун отлично. Отважная, похоже, нашла в морде лица моей кошки себе родственницу.
— Нет. Не родственницу, а подругу. Твоя кошка особенная, может по мирам перемещаться, но она об этом еще не знает. Пусть Отважная ей подскажет, как это делать.
— Она уже занимается обучением. Спасибо. До встречи.
Я отключилась, потому что от усталости глаза закрывались. Засыпая, я почувствовала, как кошки улеглись по бокам и запели колыбельную…
А потом услышала тихий шепот: «Ищи дверь…»
«Какую дверь? И где ее искать?» — успела мелькнуть мысль, и я провалилась в сон.

Глава 9. «Ищи дверь…»

Очнулась я оттого, что будто парила в невесомости. Я уже не понимала, сплю или нет. Но было странное чувство: легкость во всем теле и способность видеть в темноте, хотя темноты, как таковой, не было, а пространство заполнил рассеянный свет.
«Куда меня занесло? Где я?» — но не успела так подумать, как тут же получила ответ:
— Не волнуйся. Ты там, где надо.
Я не видела говорящего, но голос показался смутно знакомым. Голос, который я когда-то слышала, но не помню где.
— Повторяю, не волнуйся. Нужно многое обсудить и решить проблему помощи, а ты дергаешься. Всему свое время, — строго сказал собеседник.
— Так ты не из мира за Окном? — удивилась я.
— Ну, что с тобой делать? Я из мира, но только за другим Окном. Из мира, который ты забыла, сбежав из дома. Но об этом после. Сейчас важнее помочь Лесному миру. Слушай и запоминай, — голос долго говорил, а я, наконец, отчетливо поняла, что же произошло у соседей и как все исправить. Слушала внимательно, иногда прерывая говорящего, чтобы уточнить некоторые детали.
Пока голос учил, что делать, я старалась открыть глаза и рассмотреть собеседника.
— И не пытайся меня увидеть, только связь прервешь. Скажи спасибо своим хвостатикам, что смогли открыть канал, и мы тебя нашли, а то бы ты ломала голову, что делать и как помочь Эйваз. Теперь все уяснила? Но пойдешь ты туда не с пустыми руками. Возьми эту печать и маятник. Что с ними делать, знаешь.
Я протянула руку и почувствовала, как в нее вложили какой-то продолговатый предмет цилиндрической формы и что-то нежно-текущее. Пальцы сжались сами по себе, боясь выпустить. И снова мне показалось, что я уже держала этот цилиндр, но вот где?
— Какая ты любопытная! Сказал же, всему свое время. И еще. Когда пойдешь, бери с собой хвостатиков, дети и так пойдут. Но с тобой отправятся еще двое. Ты их знаешь. Это гроны, или, как вы их называете, домовые. Они помогут.
— А! Это та парочка, которая у меня живет?
— Они самые. Даже если ты забудешь их позвать, они все равно пойдут. Задача их — тебя оберегать и помогать.
— Но как же я их увижу?
— В том мире и увидишь. А теперь прощай.
Голос умолк, а я, наконец, открыла глаза. Вокруг была полная темнота. Кошки лежали, тяжело дыша, а в руке я сжимала цилиндр…

***

Одал смотрела в свой магический шар и записывала все, что видела. Она узнала многое о той женщине с другой стороны. А, узнав, поняла, почему судьба именно ее выбрала в помощницы. И Смотрящая-в-Даль решилась. Быстрым шагом она направилась на поляну Защитницы.
— Эйваз, а ведь ту, другую, зовут совсем не так, как она себя называет. Я узнала, что Ма-ри-я совсем с другого мира. Но она в это не верит. Поэтому боги и открыли ей глаза, чтобы она нам помогла.
— Как это из другого мира? А дети? А ее кошка? — Эйваз удивилась.
— Дети — это потомки Тех, Кто Ушел. Оттого они видят и слышат. И у них нет в нашем мире двойников. А это значит, гости могут прийти и уйти. Кошка тоже уникальна, единственная в своем роде. А вот женщина может по любым мирам путешествовать, как Выр, только она об этом не знает. Пока не знает. Но все дело                времени, а там посмотрим…

***

Утром я рассмотрела подарок. Цилиндром оказалась каменная печать со знаком, не похожим ни на одну известную мне руну. А вот маятник был занятным: на длинной цепи из неизвестного мне металла была прикреплена мудреная подвеска, по форме напоминающая шишку, но с очень острым концом. На подвеске тоже были начертаны странные знаки. Я пыталась понять, что эти знаки означают. Чем дольше смотрела, тем знакомыми и родными они мне казались. Но вспомнить я ничего не смогла.
Что ж, будем собираться в поход.
Придя в себя после ночного разговора, я позвонила Эду с Настей и попросила набрать желтой глины, которой было много на берегу высыхающего озера не далеко от их дома. А сама помчалась к подруге. Подруга жила в частном секторе и воду, которая была чистейшей и сладкой, набирала не из общей колонки, а из собственной скважины. Эта вода мне и была нужна. Набрав пятилитровую пластиковую бутыль, я вернулась домой, где меня уже ждали дети.
Леди, увидев Настю, кинулась к ней с криком «Ура!», Бася негромко муркнула, приветствуя Эда с Выром на плече.
— Все в сборе? Тогда пьем чай и отправляемся. Дети, вы сказали родителям, что идете в поход?
Эд кивнул, а Настя спросила:
—А мы долго будем отсутствовать?
— Думаю, не долго. Время у нас течет по-разному. Если в нашем мире проходят минуты, в том — дни. В нашем мире — дни, в том — месяцы. Управимся и вернемся домой как раз к обеду, — улыбнулась я, успокаивая девочку, хотя сама очень волновалась предстоящим походом.
 — Да! Чуть не забыла! С нами пойдут еще двое. Кто? Увидите в свое время. Эй! Домочадцы! Вы с нами или дома остаетесь? — Как только я произнесла эти слова, по дому словно ветер пронесся. — Значит, с нами.
Наконец, мы присели на дорожку, помолчали и двинулись на поиски Двери в параллельный мир.

Конец первой части.



Наталья Алфёрова,
г. Орск, Россия.

Тот, кто не простил

Умение прощать тебе дано.
Вино обид налей в бокал до края.
Но выплесни, не пей это вино,
Обиду вольной птицей отпуская.

Глава 1. Король болен

Кристиан вышел из покоев отца и только тогда дал волю отчаянию. Слуга, спешивший к нему с какой-то вестью, стражники у дверей замерли, напряжённо всматриваясь в искажённое горем лицо принца. Тот правильно понял замешательство людей.
— Нет, нет, Его Величеству не хуже, — произнёс принц, и мысленно добавил: «Но и не лучше».
— Пришла очередная колдунья, я проводил её в кабинет, Ваше Высочество, — доложил слуга.
— Хорошо, — Кристиан направился к кабинету.
Если бы принцу кто-нибудь ещё полгода назад сказал, что он прибегнет к помощи колдунов, магов, ведьм и астрологов, Кристиан бы громко посмеялся. Как он сейчас корил себя за тягу к путешествиям. Принца не было дома, когда его отца настигла странная болезнь. Король перестал интересоваться окружающим, он слабел с каждым днём. Все движения давались с трудом. Его Величество часами сидел в кресле и смотрел в окно на небо и море.
Принц, возвратившись, был просто потрясён: вместо крепкого, энергичного, здорового мужчины средних лет его встретил разбитый жизнью старик. Если, конечно, можно считать за встречу слабый кивок и вымученную улыбку.
Лучшие лекари из нескольких королевств осмотрели больного и после консилиума дали заключение: физически король здоров. Недуг в его душе.
Принц призвал священников.
— Я ничем не могу помочь, сын мой, — сказал один из них. — Его Величество больше не находит веры в своём сердце, и не стремится её вернуть.
Кристиан не собирался сдаваться, и дворец заполонили всевозможные колдуны и маги. Это привело лишь к попыткам вялого протеста со стороны короля. Принц обрадовался хоть какому-то проявлению чувств, но отца надолго не хватило. Вскоре он равнодушно наблюдал за режущей чёрного петуха ведьмой и за шепчущим заклинания магом.
Уже ни на что не надеясь, шёл Кристиан на встречу с очередной колдуньей. В кабинете его ожидал сюрприз в виде юной девушки, почти девочки.
— Ты колдунья? — воскликнул принц, который только что про себя думал, что разучился удивляться.
— Это не совсем так, Ваше Высочество, — произнесла девушка после приветственного поклона. — У меня есть дар: я умею находить причину происходящего. Возможно, если мы найдём причину состояния короля, то сможем помочь Его Величеству.
Кристиан вспомнил о слухах, гуляющих по королевству: в них упоминалась то о сглазе, то о порче. Да, установить причину было бы неплохо, но поможет ли это?
— Может, и не поможет, — произнесла девушка.
Принц вздрогнул, ведь он не задавал вопроса вслух.
— Ты читаешь мысли? — Кристиан, не отрываясь, смотрел на колдунью.
— Боюсь вас разочаровать, Ваше Высочество, но у вас подвижное лицо — на нём, как в зеркале отражаются все мысли, — девушка улыбнулась.
— Что же, терять уже нечего, можно и попробовать. Пойдём к королю, — принц уже двинулся к двери, как вдруг обернулся. — Как твоё имя, колдунья?
— Вера, — прозвучало в ответ.

Глава 2. Поиски причины

— Надеюсь, это дитя не будет стучать в бубен и резать барана? — поинтересовался король.
— Прошлый раз был петух, а не баран, — машинально поправил Кристиан и замер: отец шутил. Вон, даже лёгкая улыбка появилась на губах. Принц затаился, боясь пошевелиться и спугнуть это чудо.
— Нет, Ваше Величество, не буду, — присела в изысканном реверансе Вера, чем снова удивила принца. Он-то считал девушку простолюдинкой.
Колдунья обратилась к королю:
— Позвольте, я возьму ваши руки, Ваше Величество.
Король кивнул. Девушка положила на свои ладони расслабленные, словно безжизненные кисти рук монарха. Затем посмотрела в его глаза и, заметив искорку интереса, зацепила её взглядом, не давая исчезнуть. Король же увидел то, на что не обратил внимания сразу: на юном лице девушки были глаза взрослого человека, мудрые, понимающие, серьёзные.
Короля и колдунью окружило облако тумана, которое становилось всё гуще и гуще. Вскоре принц различал только силуэты. Он не двигался, боясь помешать, даже затаил дыхание.
Облако начало понемногу рассеиваться и исчезло совсем. Король сидел с закрытыми глазами. Девушка осторожно опустила его руки. Знаком показав принцу молчать, двинулась к выходу из королевских покоев.
Кристиан пошёл за ней, руки и ноги почему-то казались ватными. Когда они вышли, принц без сил рухнул на диванчик, жалобно скрипнувший под ним. Изящная мебель не привыкла к такому обращению. Колдунья опустилась рядом.
— Вы сами захотели присутствовать, Ваше Высочество, — произнесла Вера. — Такое состояние продлится не долго, не пугайтесь, ваш отец поспит ещё некоторое время, не надо его будить.
— Ему станет лучше? — спросил принц.
— Сегодня — нет. Но кое-что я узнала. В прошлом король обидел трёх человек: в детстве, в юности и ранней молодости. Болезнь — наказание: кто-то не смог простить обиду.
— Может, все трое? — уточнил Кристиан.
— Нет, кто-то один. Я не могу сказать кто именно, но могу их увидеть, — пояснила девушка.
— Значит, понадобится ещё одно путешествие в тумане? — передёрнул плечами от неприятных воспоминаний принц.
— Три путешествия. За один раз — один период прошлого. Большей нагрузки не выдержит ни король, ни я. Но, Ваше Высочество, вам не обязательно присутствовать, — сказала колдунья.
— А может просто узнать у отца, кого он обидел? — спросил Кристиан.
— Боюсь, неприятные воспоминания могут ухудшить состояние короля. Придётся действовать в обход, — Вера вздохнула, ей тоже нелегко далось путешествие в прошлое.
— Мы найдём этих людей, и я заставлю их простить отца! — оцепенение прошло, и Кристиан был готов к подвигам.
— Невозможно заставить простить. Можно только просить о прощении. Причём, сделать это должен ваш отец. Когда мы найдём этих людей, ваша задача — уговорить их прийти во дворец. Именно уговорить, Ваше Высочество, они должны прийти добровольно, — Вера была серьёзна.
У принца почему-то появилось чувство, что не он старше, а эта девочка. С необычной для него покорностью, он склонил голову, соглашаясь.

Глава 3. В далёкое детство

Король с неохотой оторвал взгляд от неба и перевёл его на вошедших. Он кивнул в ответ на приветствие и даже слегка улыбнулся. Правда, улыбка вышла кривоватой. Принцу, настоявшему на своём присутствии, показалось, что движения отца стали живее, а искорка интереса ярче. «Наверное, показалось», — не позволил себе обрадоваться принц. Он уже знал, каким горьким бывает разочарование после ложной надежды. Как часто он принимал за интерес к жизни простую игру света и тени на равнодушном лице.
— После того, как ты заставила меня уснуть, мне снились хорошие сны, — обратился король к колдунье.
Кристиан думал, что отец расскажет о своих снах, но Его Величество и так утомился: вторая длинная фраза за два дня.
На этот раз туман был такой густой, что даже силуэты не различались. Принц почувствовал запах моря и услышал плеск волн, набегающих на берег. Он уже хотел тряхнуть головой, чтобы прогнать наваждение, но побоялся помешать. Туман начал рассеиваться. Кристиан и Вера вышли из покоев короля. Принц чувствовал себя так, словно сутки провёл на корабле, попавшем в шторм. Его покачивало.
— Сегодня Его Величество проспит до вечера, — произнесла колдунья.
В Кристиане боролись невероятная усталость и желание узнать о человеке, увиденном Верой. Любопытство взяло верх, ведь оно подогревалось тревогой за отца. Но сил хватило лишь на одно слово:
— Расскажи.
Вера улыбнулась:
— Я лучше покажу этого человека. Вы были рядом во время путешествия, и это будет нетрудно сделать. Не беспокойтесь, Ваше Высочество, никаких неудобств вы не почувствуете.
Две тёплые ладошки закрыли глаза Кристиана, и он увидел.
Море, скалы, гавань, деревушка вдали. Принц узнал это место. Называлось оно Рыбацкой Гаванью — с незапамятных времён здесь селились рыбаки. У подножия скалы стоял мальчик. Его нарядная одежда казалась чужеродной для этих мест. Он снял плащ, башмаки, и привычным движением засунул в углубление между камнями. Туда же последовали камзол и шапочка. Мальчишка остался только в белой рубахе и штанах. Он прочертил босой ногой на песке линию и, развернувшись, побежал в сторону деревни.
Навстречу бежал другой мальчик. Из одежды на нём были только штаны из грубой ткани. Мальчишка из рыбацкой деревни был загоревшим до черноты, волосы были растрёпаны, а ухо украшала серьга — он был похож на маленького пирата. Трудно представить себе двух более несхожих детей. Но они обрадовались друг другу и, оживлённо болтая, пошли рядом. Заводилой был маленький пират. Он достал ножик и, показывая другу, стал о чём-то говорить отчаянно жестикулируя. Спутник его восторженно изучал ножик и кивал, соглашаясь. Друзья дошли до самой высокой скалы. Здесь они вырыли ямку в песке, после чего сделали ножом надрезы на предплечьях. Соединив руки, мальчишки держали их над ямкой, в которую стекала смешанная кровь. Затем зарыли песок и что-то торжественно проговорили: видно было — они клянутся в верности и вечной дружбе. Пола белой рубашки, отрезанная ножом, послужила для повязок. Довольные друзья побежали к морю.
Принц открыл глаза. Новость, что отец дружил в детстве с простолюдином, немного покоробила, но теперь он знал, где искать.
— Нельзя никого заставлять! — напомнила Вера. — Он должен прийти к королю добровольно.

Глава 4. Рыбак

Симон почувствовал, как напряжены спина и ноги, давненько он не ездил на лошадях. Он даже с некоторой завистью глянул на ехавшего чуть впереди принца — тот держался в седле великолепно.
Кристиан внешне был очень похож на отца. Рыбак сразу догадался, кто к нему пожаловал. Но вот сбивчивая речь принца была ему не понятна. Неожиданный гость говорил о какой-то обиде, о прощении, о болезни короля. Из обилия слов и фраз Симон уловил: нужна его помощь. Рыбак собирался выходить в море на шхуне, когда появился гость. Он немедля отложил все дела — лучший друг детства в беде и нуждается в нём. Симон подозвал к себе старшего сына:
— Адриан, я остаюсь. Назначаю тебя капитаном, вместо себя.
Юноша просиял:
— Отец, я не подведу!
Рыбак вздохнул, конечно, рановато для сына такая ответственность, но команда на шхуне опытная, справятся.
Принц тоже поглядывал на спутника. Тот всё так же походил на пирата: смуглая, как продублённая кожа, серьга в ухе. Правда, в чёрных, как смоль волосах, сверкали седые пряди.
Найти его оказалось легко. Когда Кристиан, оставив лошадей в таверне, спускался в деревню, он увидел двух мальчишек, сражавшихся на деревянных мечах. Принц поравнялся с детьми, когда сражение было окончено. Проигравший произнёс:
— Тебе хорошо, тебя отец учил приёмам!
Победитель был великодушен:
— Хочешь, я тебя научу. Отец в детстве дружил с королём, они часто сражались на мечах.
— Как найти твоего отца? — спросил принц.
Мальчишка показал пальцем в сторону гавани:
— Спроси Симона, моего отца все знают — он лучший капитан шхуны. Но поторопись, рыбаки сегодня уходят в море.
Мальчишки убежали, а Кристиан направился в гавань.
Во дворце около королевских покоев их встретила Вера. Все вместе они вошли к королю.
Симона поразил плачевный вид друга детства, но он сумел не выдать потрясения.
— Как ты стал похож на своего отца, Симон, — сказал король.
— Вы помните моего отца, Ваше Величество? — лицо рыбака осветила радость, он был растроган.
— Когда-то ты называл меня Адриан, обращайся так и сейчас. И как мне забыть человека, единственного, кто осмелился поднять на меня руку и надрать уши?
— Да, мой родитель не особо тогда разбирался, где королевский отпрыск, а где его собственный, — рассмеялся Симон. — Жаль только, что нам так и не удалось выйти в море на украденной шлюпке.
— Прости меня, Симон, — неожиданно произнёс король.
— За что? — удивление рыбака было искренним.
— За то, что когда началось моё обучение, я прекратил общение с тобой.
— Но ведь ты должен был это сделать. Сын рыбака не ровня будущему королю. Я всегда знал, что это произойдёт, и очень горжусь, что в детстве у меня был такой замечательный друг. Знай, Адриан, я всегда приду по первому твоему зову.
Короля очень утомил разговор, и Симон попрощался. Когда рыбак уже подходил к двери, король окликнул его:
— Что я могу сделать для тебя, Симон?
— Пообещай, что мы всё-таки выйдем в море на шлюпке, — прозвучало в ответ.
Король слабо улыбнулся.

Глава 5. Там, где первая любовь

— Это не он, — заключил принц, после того, как проводили рыбака.
— Симон предан вашему отцу, в его душе никогда не было обиды, — подтвердила Вера.
У них вошло в привычку беседовать в кабинете. Девушка оставалась для Кристиана загадкой — она умела читать, знала, как вести себя в высшем обществе, что не вязалось с простой одеждой. Принц пробовал колдунью разговорить. Но, когда речь заходила о ней самой, Вера словно пряталась в раковину. Кристиан отступился. Девушке выделили покои во дворце. Вера любила гулять по парку и заходить на конюшню. Слуги побаивались колдунью и сторонились её, но одиночество не угнетало Веру.
Решено было дать королю отдохнуть два дня. После вспышки чувств от встречи с Симоном, опять наступила апатия. Но Кристиана радовало, что отец перестал полностью погружаться в себя. Сохранялся слабый интерес к происходящему. Принц расценил это как хороший знак.
Туман на этот раз был не таким густым. Вместо звуков моря принц слышал шелест травы. Запах луговых цветов дурманил голову. Кристиан уже не пытался отогнать наваждение. Он тщетно вглядывался в туман, но ему не дано было видеть прошлое без посторонней помощи. Принц даже не заметил, как туман рассеялся, и вздрогнул от лёгкого прикосновения Веры.
Принц чувствовал себя путником, заблудившимся в лесу и проплутавшим там весь день. Когда они добрались до кабинета, у него хватило сил только вопросительно посмотреть на колдунью. Вновь тёплые ладошки прикоснулись к лицу, и он увидел.
Большой луг, окруженный лесом, река, видневшийся вдалеке домик. Кристиан узнал это место. Ему случалось проезжать мимо во время охоты. Домик вдали — это дом лесника. По лугу бежала девушка. Она смеялась, счастье плескалось в глазах. А навстречу ей… Тут сердце Кристиана забилось сильнее: навстречу девушке бежал он сам. Но, всмотревшись, Принц понял — это отец. И он даже моложе, чем сын сейчас. Король был влюблён в дочь лесника! Открытие не порадовало Кристиана, но, разглядев девушку, принц понял, что в ней нашёл отец. Очень редко ему встречались люди, подобные дочери лесника. Они словно волшебным светом освещали всё вокруг себя, даря любовь, доброту и нежность.
Юноша подхватил девушку на руки и закружил. Потом они шли по лугу и оживлённо разговаривали. Затем остановились и начали танцевать. Но их танец прервали. Кристиан даже не заметил, когда около танцующих появился высокий рыжий парень. Он что-то гневно говорил, показывая рукой на дом. Юноша возразил. Рыжий сжал кулаки и двинулся на соперника, но был остановлен девушкой. Парень постоял, желваки так и ходили на покрасневшем лице. Он развернулся и пошёл в сторону дома. Девушка начала прощаться. Юноша снял с шеи медальон и протянул подруге. Она поцеловала медальон, надела на себя, на секунду прижалась к спутнику и побежала за рыжим детиной. Видение пропало. Кристиан вздохнул.
— Я знаю, где искать, но не знаю как. Время меняет людей до неузнаваемости, — поделился он сомнениями с Верой.
— Не беспокойтесь, Ваше Высочество, эту женщину вы найдёте без труда, — успокоила колдунья.
— Неужели это она не смогла простить? — удивился принц.
— Не знаю, — честно ответила Вера.

Глава 6. Луговая фея

Через луг Кристиану пришлось идти пешком. Карета осталась в ближайшей деревне. Навстречу попалась старуха, ведущая за руку маленькую девочку. Принц спросил о дочери лесника и о том, живёт ли она здесь по-прежнему.
— А, Ваше Высочество, вам нужна Луговая фея. Да, она всё ещё здесь живёт, — ответила старуха.
Девочка вырвала руку у бабушки, подбежала к принцу и сказала:
— Луговая фея добрая, она рассказала мне сказку и дала конфету. Но с тобой я не поделюсь. Скажи, что не хочешь конфету, а то бабушка опять назовёт меня жадиной!
— Я не хочу конфету, — послушно повторил Кристиан, растерявшийся под напором маленькой болтушки.
— Пойдём, сорока, не приставай к принцу, — бабушке удалось взять шуструю внучку за руку.
Проговорив:
— Извините, Ваше Высочество, — старуха пошла дальше. Внучка постоянно оглядывалась, стараясь получше рассмотреть настоящего принца.
Женщина, которую все называли Луговой феей, сидела во дворе и зашивала детскую одежду. Рядом сидел младший сынишка лет пяти. Четыре дочки помогали маме и слушали сказку, которую та рассказывала, не забывая ловко орудовать иголкой. Женщина увидела принца. Когда он сказал, что надо поговорить, отправила ребятишек поиграть в сад.
— Лина, получше смотри за Адрианом, чтобы не получилось, как в прошлый раз, — сказала она старшей дочке.
Луговая фея не могла понять, что там говорит принц о какой-то обиде и прощении. Она поняла лишь, что король болен, и нужно ехать во дворец.
— Николо! — крикнула она.
Из дома вышел высокий рыжеволосый мужчина и поклонился принцу. Он тоже догадался, кто перед ним. Женщина объяснила мужу, что должна ехать — королю нужна её помощь.
— Что же, езжай, — согласился тот, — не переживай, девочки взрослые, справимся.
— Подождите минуточку, Ваше Высочество, я захвачу лечебные травы, — и женщина побежала к сараю.
Николо обратился к принцу:
— А мы ведь, в своё время, чуть не подрались с вашим батюшкой, да фея остановила. А славная бы была схватка!
Когда вошли в покои короля, тот сразу узнал гостью.
— Луговая фея! Ты нисколько не изменилась, — воскликнул он, попытался встать навстречу, но сил подняться с кресла не хватило.
— Ваше Величество! — женщина опустилась на колени и поцеловала безжизненную руку, затем встала. Она изо всех сил старалась сдержать слёзы. Вид измученного болезнью короля очень расстроил её.
— Называй меня Адриан, как раньше, — попросил король.
Женщина кивнула. Увидев на её руке обручальное кольцо, Его Величество спросил:
— Ты замужем за Николо?
— Да, Адриан, — Луговая фея взяла себя в руки и успокоилась.
— Зря ты тогда не дала нам подраться. Ох, я бы ему и вмазал, — мечтательно проговорил король, на секунду превратившись в того юношу на лугу. Затем серьёзно произнёс: — Прости меня, Луговая фея.
— За что? — удивилась женщина.
— За то, что после коронации я прекратил наши встречи. За то, что женился на другой, — в голосе короля звучала горечь.
— Но ведь ты поступил так, как был должен. Дочь лесника не ровня королю. Я всегда знала, что так будет. Наша любовь была прекрасной сказкой, но все сказки имеют конец.
Когда Луговая фея, объяснив принцу, какие травы надо заваривать для короля, попрощалась и двинулась к двери, король окликнул её:
— Я могу что-нибудь для тебя сделать?
— Помнишь, нам не дали с тобой потанцевать. Пообещай, когда тебе станет легче, пригласить меня на танец.
По щеке короля скатилась слеза.

Глава 7. На окраине войны

Вера и Кристиан обсуждали дальнейшие действия.
— Всё ясно: тот, кто не простил — это третий! Осталось только найти его, — принц был оживлён и весел. Король после встречи с Луговой феей стал чувствовать себя лучше, а может, помогли лечебные травы. — Я знал, что это не она, сразу понял, — Кристиан имел очень самодовольный вид. — Знаешь, а Луговая фея похожа на тебя.
— У неё другой дар, — сказала колдунья, — дар быть счастливой и дарить счастье окружающим, что большая редкость, Ваше Высочество.
— Можешь называть меня Кристиан, — сказал принц.
— Ваше Высочество… Кристиан! Я заметила, что вам тяжело даются путешествия. Может быть, в этот раз…
— Нет, — перебил девушку принц, — я должен быть рядом с отцом.
— Как скажете, — согласилась колдунья.
На этот раз туман был неравномерный, клочками, похожий на дым. Силуэты короля и Веры были видны лучше. Принцу послышался шум битвы: звенели мечи, кричали люди. Он почувствовал запах крови, пота, гари — запах войны. Когда туман рассеялся, и колдунья подошла к принцу, тот ещё не опомнился. Вере пришлось поддерживать его под руку, чтобы он не упал. В кабинете Кристиан прилёг на диванчик и закрыл глаза, чувствуя себя усталым воином после тяжёлого сражения. Через несколько минут он с огромным усилием сел и попросил Веру:
— Покажи мне третьего.
Снова прикосновение ладошек, и принц увидел. Картинок было несколько. Они сменялись рывками — одна за другой.
Вот король ещё мальчик. Его обучает битве на мечах коренастый широкоплечий человек. Принц узнал его. Из многих мальчишек сделал настоящих бойцов этот Старый воин. Его так и называли — Старый воин. Кристиан в своё время тоже учился у него.
Картинка сменилась. Вот король-юноша и его наставник что-то горячо обсуждают около макета с фигурками на поле. Наставник показывает, как надо перемещать войска, чтобы победить противника.
А вот они за шахматной доской. Старый воин делает ход, и вдруг кто-то вбегает. Похоже, он принёс плохую весть. Игроки вскакивают, шахматная доска падает, фигурки рассыпаются.
И ещё одна картинка. Молодой король и Старый воин стоят лицом к лицу. Король должен отдать приказ, но почему-то медлит. Наставник не торопит его. Он знает, как тяжело принимать подобные решения. Наконец приказ отдан. Старый воин салютует королю и выходит из палатки.
Кристиан понял, что это был за приказ. Все знали об истории, когда отряд во главе со Старым воином принял на себя основной удар противника. Они сдерживали неприятеля, дав возможность основным частям ударить с тыла. Войско противника было разбито, но и отряд Старого воина не уцелел — в живых осталось несколько человек. Сам командир остался в живых чудом — потерял сознание от тяжёлых ран, и враги посчитали его мёртвым.
Кристиан открыл глаза.
— Я знаю этого человека и где его найти, — сказал он колдунье. И тут же воскликнул: — Не верю, что он мог вынашивать обиду столько лет! — Принц посмотрел на девушку вопросительно: — Но ведь больше некому?
Вера напомнила:
— Он должен прийти во дворец добровольно, Кристиан.

Глава 8. Старый воин

Кристиан зашёл во двор, где обычно проводились тренировки. Ещё издали стал слышен хорошо знакомый с детства звук: стук деревянных мечей друг о друга. Во дворе Старый воин обучал худенького мальчишку. На голове мальчишки был защитный шлем — такие заставляли одевать всех новичков. Старый воин увидел принца и поприветствовал его. Мальчишка понял, что тренировка закончена и скинул шлем. Волна светлых волос упала на спину. Девочка! Кристиан даже рот раскрыл от изумления. Старый воин смутился и поспешил объяснить:
— Вот, Ваше Высочество, внучка моя. Просто доняла просьбами научить сражаться, — а потом обратился к девочке: — Адриана, беги, бабушка уже заждалась.
— Ну, дедушка! Она опять начнёт учить меня готовить. Ты же знаешь, я терпеть это не могу!
— Адриана!
—Ладно, пойду. Но пообещай, что завтра мы продолжим урок.
— Хорошо, уговорила, — с неохотой согласился дед.
Довольная собой юная воительница убежала.
Старый воин с удивлением слушал речь принца. О чём он таком говорит, о каком-то прощении и какой-то обиде? Но одно Старый воин понял чётко: любимый ученик попал в беду. Кристиан не успел договорить, а его собеседник был уже готов идти во дворец.
 Когда они вошли в покои короля, тот воскликнул:
— Мой учитель!
Ему даже удалось встать с кресла, но силы быстро оставили Его Величество, и он рухнул обратно. Старый воин, закалённый в битвах, сумел не показать своих чувств. Но сердце сжалось от боли за короля, которого он любил, как сына.
— Я очень рад видеть вас, Ваше Величество, — только и сумел проговорить он.
— Когда-то ты называл меня Адриан, — капризно заявил король, — неужели не можешь вспомнить?
— Разве такое забудешь? — улыбнулся Старый воин. — Таких озорных и своенравных учеников у меня больше не было. Ну, разве что моя внучка. Ты лучший мой ученик, Адриан!
Они предались воспоминаниям, и вдруг король сказал:
— Прости меня, наставник. После того, как послал тебя с отрядом на верную смерть, я так боялся встретиться с тобой, посмотреть в глаза.
— О чём ты говоришь, Адриан?! Ты принял единственно верное решение, только так можно было победить. Я горжусь, что мне выпала честь быть твоим учителем.
Когда Старый воин пошёл к выходу, король окликнул его:
— Могу я что-нибудь сделать для тебя?
— Ты мне должен партию в шахматы, Адриан!
Король широко улыбнулся.

Глава 9. Умение прощать

Принц мерил кабинет шагами. Наконец, он остановился около колдуньи:
— Как же так? — спросил он девушку. — Ты уверена, что не ошиблась, что причина именно в прощении?
— Я уверена, но тоже не пойму, кто не простил. Ведь кроме этих троих я никого не увидела.
Вдруг принц замер:
— Вера! Мы поссорились с отцом перед моим отъездом, он наговорил много обидных слов. Но, клянусь — я не держу на него зла, я даже не обиделся. Ты веришь мне?
На лице девушки появилось удивление, но относилось оно не к признанию Кристиана.
— Я поняла! — воскликнула она. — Тот, кто не простил — это ваш отец. Король не смог себя простить за поступки, совершённые много лет назад. И когда он обидел вас, своего единственного сына, тоже не смог себя простить. Всё вместе навалилось, породив болезнь.
Кристиан был потрясён этим открытием. Принц кинулся к королю.
— Отец! Мы нашли причину твоей болезни: ты не можешь простить себя за обиды, нанесённые тобой любимым людям. Но, посмотри: ведь никто из нас не считает себя обиженным!
— Вот это и есть самый тяжёлый груз, — сказал король. — Я обидел вас, предал, а вы по-прежнему меня любите. Как жить с таким грузом?
— Ваше Величество, — голос Веры был серьёзным и даже торжественным. — То, что в прошлом уже не изменишь. Но разве что-то мешает вам выйти в море с Симоном, устроить бал в честь семьи Луговой феи и сразиться в шахматы со Старым воином? Разве вы не можете хотя бы попробовать победить болезнь ради сына?
Король задумался. Сейчас уже никто не назвал бы его стариком. Ещё слабый, он уже не был безжизненным. Король обратился к девушке:
— Ты права, я постараюсь. Какую награду ты хочешь за свою помощь, милое дитя?
Вера улыбнулась:
— Я не могу брать оплату или подарки, иначе мой дар пропадёт.
— Но должны же мы отблагодарить тебя, — воскликнул Кристиан. — Может, тебе в чём-нибудь помочь?
— Вы мне уже помогли, Кристиан, сами не подозревая об этом. Очень помогли. А сейчас я должна попрощаться: до свидания, Ваше Величество, до свидания, Кристиан!
Девушка быстро вышла из королевских покоев. Кристиан хотел кинуться за ней, сделал несколько шагов к двери, но вернулся. Он тяжело опустился на стул около отцовского кресла.
— Ты влюблён в эту колдунью, догони её, — посоветовал король. На лице принца, как в зеркале отразилась борьба самых разных чувств.
— Нет, отец. Ты знаешь, что я обручён с другой. И именно потому, что я полюбил Веру — не стану догонять её, и не буду искать с ней встреч.
Тяжёлый вздох вырвался у Кристиана. На его плечо легла рука отца.
— Вот что, сынок, помоги мне встать с этого проклятого кресла. Мы едем к Симону. Надеюсь, ты не откажешься выйти в море на шлюпке?

Эпилог

Барон Карл перебирал лежащие на столе старинные манускрипты. С недавних пор у него вошло в привычку читать обо всём, что касается колдунов. С тех самых пор, когда год назад поругался с единственной дочерью. Он воспитывал ребёнка один. Баронесса умерла рано, как говорили люди, такая ранняя смерть была расплатой за дар излечения болящих. Нечего и говорить, что когда у дочери тоже открылся какой-то дар — барон вовсе не обрадовался. Он категорически запрещал дочери Вере применять свои способности на деле. Сначала она слушалась, но, как-то раз, категорически заявила, что обязана помогать людям. Да, барон тогда вспылил. Да, кричал, что она ему не дочь и всё такое. Но девчонка тоже хороша — ушла из замка гордячка!
Воспоминания барона прервал скрип двери — в библиотеку вошёл слуга.
— Ваша Милость, ваша дочь…
Слуга не успел договорить, еле увернувшись от полетевшей в него книги. А барон закричал:
— Не сметь упоминать при мне это имя! Я её проклял, ты что — забыл?
Слуга спокойно выждал, пока господин утихнет, и продолжил:
— Ваша дочь Вера вошла в замок. Наверное, она уже в холле.
— Болван! — вновь заорал барон, выбегая из-за стола. — Ты что, сразу не мог сказать, что моя девочка вернулась?
Выбежав из библиотеки, барон увидел Веру.
— Прости меня, — произнесли отец с дочерью в один голос и кинулись друг другу в объятья.

Умение прощать тебе дано.
Вино обид налей в бокал до края.
Но выплесни, не пей это вино,
Обиду вольной птицей отпуская.



Ольга Руснак,
г. Пушкино, Россия.

Я в Дом с химерами вошла

Я в Дом с химерами вошла.
Мне тайна дверцу приоткрыла.
В сей бренный мир добра и зла,
Где разлилась небесна сила...

Ступая по полу тому,
И в сказку, будто, окунаясь,
Я удивлялась здесь всему,
От острых непоняток маясь.

И тихим призраком ночи
Я пыль сребристую вздымала.
«Таись, скрывайся и молчи!»
Мне тихо тишина шептала.

Таись, скрывайся и дыши.
В сей воздух распылили краски.
И наготу яви души!
И сбрось же к черту эти маски!

Увидишь, что принцессу змей
Своими грозными клыками
Украл. Он очарован ей.
Но вот и рыцарь перед нами.

Пегас его с лазури вез,
О рыцарь, славен дюжей силой!
В руках — букет шипастых роз.
Шип — чудищу, цветок — любимой.

Но только тысячи чертей
Герою путь переградили.
Призвал их из геенны змей.
Не бойтесь, всех их погубили.

Грифон античный прилетел,
Усевшись на плечо герою.
Взглянул на сотни мертвых тел,
Да и приметил нас с тобою.

Курлыкнул. Браво вверх летит
Сей звук, о грани с силой бьется.
Весь Дом до камня золотит
То эхо, будто лучик солнца.

И златом сказки свод объят,
Сияние сребра играет.
Но ярче всех на свете злат
Жар-птица трели воспевает.

Царица птиц, сама заря.
Но вот уж начало смеркаться...
Но я пришла сюда не зря
В волшебной неге искупаться!

Я в Дом с химерами вошла.
Там плакала я и смеялась.
Там в сердце сказка расцвела.
И навсегда со мной осталась.
Примечание: стихотворение посвящено прекрасному Дому с химерами в Киеве.


Сказания Дива-де-Кары

Это сказания о великой волшебной стране Дива-де-Каре, населенной волшебными существами: прекрасными нимфами и таинственными дриадами, гордыми статными эльфами, могучими ведьмами, черными магами и добрыми волшебниками, Белыми Девами, которые правят этой прекрасной страной… Статными валькириями, оборотнями, способными обращаться во всевозможных диковинных существ по своему желанию и без него, вампирами и демонами, скрывающимися в ночи… Загляни в эту сказочную страну, приоткрой ее двери…

Сказание о неразумной нимфе

В Дива-де-Каре был праздник. На престол лесного народа восходил новый король. Эльф Мирабэл был счастлив тому, что скоро станет правителем, потому что горячо любил свой народ и жаждал вести его за собой. Это был умный, чуткий и добрый юноша, он заботился обо всех созданиях Дива-де-Кары.
Мирабэл страстно любил жить, но было то, что он любил больше жизни. Ослепительная нимфа Сильвия, светлая, как утреннее солнце над спокойными мягкими волнами моря. Юная нимфа, как никто другой, подходила Мирабэлу. Он был частью нее, а она — частью его. Их все любили и все желали счастья в жизни.
— О, мой король, — нежно прошептала Сильвия возлюбленному за день до коронации, — завтра ты узнаешь всю силу моей любви, я покажу тебе ее своим поступком, и, надеюсь, тогда мы станем супругами. Мы станем, наконец, одним целым и окунемся в море счастья...
Мирабэл с нетерпением ждал коронации, чтоб узнать, какой сюрприз приготовила ему милая Сильвия.
И вот, долгожданный день наступил. В великолепном зале собрались все дети природы, вместе со своими спутниками. На скромных креслах с двух сторон сидели две Белых Девы в белоснежных сверкающих платьях. В зале толпились и другие существа: оборотни, валькирии, демоны, волшебники…
Мирабэлу предстояло пройти церемонию посвящения. По обычаям эльфов, коронуемый должен оседлать дикого единорога и выстрелить из своего лука по далекой мишени. Мишенью служило яблоко на голове девушки-нимфы (обычно обладающей невероятной красотой или изысканным голосом). Эльфы непревзойденные стрелки и всегда справляются с этим заданием прекрасно, а юные нимфы с яблоком на голове совершенно не боятся и принимают такую роль с великой радостью. Ведь это большая честь: если нимфе с яблоком на голове понравился выстрел, то коронуемый становится королем нимф и эльфов.
И вот, дикий единорог вбежал в зал и принялся носиться вокруг. Мирабэл улыбнулся зверю и посмотрел тому в глаза. Единорог встал на дыбы, но затем угомонился и в задумчивости остановился на месте. Претендент на корону нашептал на ухо легендарному коню что-то особенное, что знают только эльфы. Конь склонил голову перед новым повелителем.
Мирабэл, под аплодисменты и восторженный свист, оседлал единорога.
И вот, главное испытание — претендент должен на полном скаку поразить цель! А цель… Цель… Открылась ширма, а за ней… стояла милая Сильвия с красным сочным яблоком на голове. Она улыбалась и совсем не боялась того, что ее любимый промажет, ведь Мирабэл был лучшим лучником!
Девушка открыто улыбалась, ее лицо было таким ясным и нежным... У Мирабэла подкосились бы ноги, если бы эльф не сидел на единороге. Претендент стал белее мела. Его Сильвия… А что, если…
В глазах у Мирабэла потемнело. Голова сразу закружилась, а сердце подскакивало как бешеное. Глупые, глупые слезы потекли по лицу, мешая видеть.
— Сильвия!
— Я полностью доверяю тебе, дорогой! Я люблю тебя! — сияя, прокричала девушка.
Как она была прекрасна… Ее чудные золотые локоны трепетал легкий ветер, небесно-лазурные глаза ловили радугу и передавали ее Мирабэлу. Гордо вздернутый нос, румяные щеки… Она была прекрасна, как первые шаги весны. А на ее голове лежало яблоко. Ненавистное яблоко…
Единорог понес с умопомрачительной скоростью. Яблоко, кровавое яблоко слилось с остальным пейзажем…
— Милая! Я люблю тебя! Люблю… больше жизни!
Нимфа улыбнулась, и улыбка позволила Мирабэлу видеть лучше.
Эльф прицелился, побелевшие костяшки пальцев так знакомо вцепились в тетиву... Он не мог, дышать не мог видеть, холодный пот пробрал его до кончиков пальцев… И вот, соскользнув, тетива выпрямилась, а стрела с замогильным свистом устремилась туда, к яблоку… и… проткнула его красный бок.
Сладкий сок омыл плод и лицо прекрасной Сильвии.
— Еще бы совсем чуть-чуть… — хрипло проговорил Мирабэл и упал с единорога.
Шквал аплодисментов сменился охами и ахами толпы.
К королю подъехали на пегасах двое эльфов и усадили его сзади, бездыханного.
Обезумевшая Сильвия побледнела, улыбка с румянцем сошла с ее лица. Нимфа бросилась к любимому и зарыдала в голос.
— О, эти женщины… До обморока парня довела! — послышался голос из толпы.
Много недель прошло с того рокового дня. Все так же лежал без сознания Мирабэл, все так же безутешна была глупая Сильвия…
Однажды, старая ведьма-провидица Нирива сказала девушке:
— Затронуло меня твое горе, и решила помочь я тебе. Единственный шанс спасти твоего любимого в том, чтобы уехать с ним далеко за пределы Дива-де-Кары.
Плакала Сильвия, не хотела покидать родину и друзей. Но послушалась совета старухи и уехала далеко-далеко за тысячи морей, за сотни островов... И не видели с тех пор их эльфы да нимфы. Да только откуда-то известно, что на острове Дукане до сей поры живут в уединении доблестный эльф с золотокудрой прекрасной нимфой. Он ненавидит яблоки, а она все время ругает себя за глупость, совершенную когда-то давно…


Сказание о коварстве приворотов

В древней Дива-де-Каре было много оборотней-драконов, но позже эти создания стали попадаться реже.
В те лихие времена и жили два прекрасных золотых дракона, два любящих сердца. Ее — чудную золотую дракониху с янтарными умными глазами звали Ринели. Его же, гордого золотого дракона, величали Эль.
Они увидели друг друга людьми, но полюбили драконьи сущности. Для Ринели не было ничего дороже восхищенных взглядов, брошенных украдкой Элем в ее сторону. А сердце Эля трепетало в безумных тактах, когда он видел, как золотая чешуя его любимой сверкает на солнце.
Но не только Эль полюбил Ринели — белокурую прекрасную девушку, чьи янтарные глаза светились умом, добротой и азартом.
Сердце мага Дона тоже тянулось к Ринели, и бедняга кусал подушку по ночам от невозможности быть с любимой.
Ринели и Эль день и ночь летали высоко в небе, выше самих облаков. Они кружили в немыслимых пируэтах, в загадочном танце, а порой, Эль чертил огнем на лазурном покрывале неба короткую фразу, на которой держится мир: «Я тебя люблю».
Дон сходил с ума. Целыми днями он лежал в траве и вглядывался в высь. Когда небо полыхало тремя заветными словами, маг рвал на голове волосы, изрыгая ужасные проклятия на Эля.
Долго это продолжаться не могло. Дон пришел к ведьме, знающей запретную науку приворота.
— Эх, милок! Не понравится тебе моя магия. Это будет не то! Девчонка будет бегать за тобой, аки рабыня за господином!
— Не молоти чушь, бабка! Я буду счастлив с любимой девушкой!
— Но будет ли счастлива она? — поинтересовалась карга.
— Плевать! — вместе с этими словами Дон бросил на стол увесистый мешок с золотыми. У старухи загорелись глаза.
— Смотри, милок, как бы не пожалел...
И вот, на следующий Дон проснулся от громкого настойчивого стука в окно. Маг протер глаза и… протер их еще раз.
В окно стучала, желая попасть внутрь, его любимая.
Дон мгновенно раскрыл дверь, и в нее влетела белокурая девушка — Ринели.
— Рин… — начал, было, Дон, но Ринели заткнула ему рот страстным поцелуем. А потом еще, и еще, и еще одним.
Дон витал высоко в облаках, эти минуты были высшим блаженством его жизни. Когда мужчина начал задыхаться, девушка отняла свои алые губы и проговорила шелковым голосом:
— Дон. Обними меня. Крепче! Еще крепче! Я хочу быть твоей.
И их губы снова слились в страстном поцелуе...
Прошло несколько дней. Дон был счастлив. Теперь любимая пришла к нему. Но... Чего-то не хватало.
Не хватало ее прежних улыбок, жизнерадостности, нежности, живого ума и всего того, что заставило Дона полюбить эту девушку.
Она думала только о том, как бы утолить прихоти нового «любимого». Она была... Марионеткой. Выжатой и безжизненной.
Однажды ночью, Дон проснулся от тихих всхлипываний на кухне. Мужчина на цыпочках прошел к двери и подсматривал за девушкой, стоящей к нему спиной.
Она стояла на коленях, сжав руки в замок, и непрерывно лепетала:
— Как я могла изменить тебе? Прости, Эль, прости… Я не достойна тебя. Прости… Как только я вижу Дона, забываю обо всем на свете, о тебе и обо мне, и…
Маг вошел на кухню.
— Любимый! — девушка подпрыгнула и повисла на шее Дона. Тот был разочарован. Он только увидел ту жизнь в ее глазах и вот, опять…
Эль не находил себе места. Ринели пропала, и он не видел ее, даже мельком. Где же она? Оборотня лихорадило. Он все время куда-то спешил, что-то искал, но лишь больше погружался в безумие.
Однажды, грязный нищий оборванец крикнул в след Элю:
— Эй, подай на хлеб, и я расскажу, как найти твою подружку!
Эль застыл. Рука сама собой полезла в карман и отсыпала нехилую кучу золотых монет в жестяную кружку.
— Ну! Выкладывай! Все, до последнего.
Нищий, вертя монеты в руках, произнес:
— Иди к колдунье Гердине, старуха участвует в этом.
В чем этом оборванец не сказал. Да и Эль уже летел в прибежище ведьмы.
Выломав дверь с петлями, мужчина ворвался в обитель магии с оголенными кинжалами.
— Где?! Где моя Ринели! — взревел оборотень. — Отвечай, карга, не то я перережу твою глотку!
Испуганная ведьма, сбиваясь, рассказала все.
Едва Эль услышал, в какую беду попала его любимая, злость и страх за нее овладели им. И вдруг, неожиданно для себя, мужчина начал меняться. Кожа сменялась чешуей, тело увеличивалось в размерах. И вот, наконец, золотой дракон выпрямился во всю мощь. Хижина хрустнула и осыпалась. Трясущаяся старуха открыла рот.
— Ты недостойна жить, Гердина! — прошипел дракон.
Огонь заполыхал вокруг, а затем устремился к ведьме. Очень быстро от той остались лишь обуглившиеся кости.
А Эль уже несся к домику Дона, туда, куда указала ему колдунья. Большое окно не было зарешечено. Было прекрасно видно, как Ринели целовала Дона.
Дракон разбил окно крылом в надежде, что ужасная картина разобьется.
На оглушительный звук повернулись оба любовника. Ринели увидела, кто прилетел и тотчас же, отлипнув от Дона, подбежала к Элю.
— Прости меня, Эль. Я изменила тебе. Я не достойна тебя. Прости.
Из глаза дракона пролилась огромная слеза. Он укрыл крылом Ринели, будто успокаивая.
Та свернулась под ним, словно под одеялом и поцеловала чешуйчатое крыло алыми, словно лепестки роз, губами, непрерывно шепча: «Прости…»
— Ты! — взревел дракон, обращаясь к магу. — Если бы ненавистью можно было убить, ты бы был сейчас мертвее старухи Гердины! Но я оставлю тебе твою жизнь. Заберу у тебя лишь Ринели. Чтобы ты мучился вечно, вспоминая эту ошибку. Чтобы ты всю жизнь смотрел, как мы вместе парим в вышине, и кусал себе локти. Живи, негодяй!
Дракон мягко подсадил девушку на спину и начал топтаться, собираясь улететь.
— Эй! — окрикнул его Дон со слезами на глазах. — Я ненавистен для тебя. Ну же, убей меня. Раздави! Испепели! Уничтожь! Отомсти!
— Живи, глупец. Пусть это будет твоей пыткой.
Ринели и Эль решили на всю жизнь оставаться драконами, забыть свою человеческую сущности и грехи, связанные с ней. Они улетели высоко-высоко, в синюю высь. Туда, где их обоих ждало счастье, и больше никто и никогда не видел двух влюбленных драконов. Только изредка на небе Дива-де-Кары вспыхивает огненная надпись: «Я тебя люблю»...



Виктория Вирджиния Лукина,
г. Харьков, Украина.

Белла

Морозный день клонился к закату. Заснеженные аллеи лесопарка лишь слегка подрумянились от алого зарева, а сугробы уже стали кутаться в синие тени. Солнце коснулось верхушки древнего ясеня на большом холме и опустилось в объятия припорошенного снежной сединой ельника.
Мир погрузился в сумерки и, только густая хвоя светилась на фоне дремлющего солнечного круга.
— Спи, солнышко, спи, — запели колыбельную песню столетние ели, зная, что даже самому могучему исполину необходимо душевное тепло. — Тш-шш... это будет наша тайна!
Белла открыла окошко и залюбовалась утренним снегопадом. Свысока зимний пейзаж напоминал россыпь новогодних открыток. Справа, в парке — веселилась детвора, звенели бубенцами сани и карусели, искрился каток. Слева, в лесу — хороводили снежные бабы, вдоль петляющей лыжни пестрели цветные флажки, лиственницы махали бумажными фонариками, а за сосновым частоколом, словно пряничный домик, сверкала чудо-витражами крошечная церковь.
«Бом! Бом!» — известил колокол о начале утренней службы, и из больницы, спрятанной в гуще вековых деревьев, к маленькому золотому куполу устремились сокровенные мольбы всех болящих.
Белла лишь однажды, в период безысходного одиночества и пугающего обострения своего недуга, заглянула в этот храм — дождливой сентябрьской ночью, пронизанной грозовыми вспышками и громовой канонадой. Ураган тогда выкорчёвывал берёзы, до земли гнул орешник, а стволом расколовшейся осины вдребезги разбил церковное окно. Из кромешной тьмы взгляд Беллы выхватил мерцающие лампады Алтаря и золотистое дрожание свечей. Она осторожно юркнула в обрамлённую осколками раму и попала в спокойный, окутанный ароматом ладана мир. Икона Святой матери Софии не отпускала её до рассвета, и Белла, озарённая притягательным светом, молила лишь об одном — чтобы Бог послал ей детей.
— Мама, — пискнул детский голосок, — Новый год уже наступил?
— Он наступит в полночь. — Белла склонилась над колыбелью с тремя проснувшимися малышками.
— А подарки, мам?
— Подарки будут утром, под еловой веточкой. Дети, я вас сейчас покормлю, а потом уйду ненадолго. Не скучайте, возьмите с полки маленький гербарий и нарисуйте угольками на бересте понравившиеся в нём листья.
Выскочив из дома, Белла помчалась к большому холму. Она не могла унять дрожь во всём теле, панически боясь приближения приступа. Она чувствовала, как от прикосновения снежных крупинок вся, словно рассыпается на тысячи зубастых морозных чудищ, а потом вновь становится собой, но уже — огромной, до самых облаков, жаждущей чужих страданий и душевных мук. Белла пробежала мимо ледяной горки, вдоль маленькой лыжни и по скользкой тропинке, усыпанной мандариновыми корками.
— Смотрите — белка, серая белка! — прокричали мальчишки ей вслед, а она ловко вскочив на дерево, запрыгала с верхушки на верхушку и... скрылась из виду.
Ясень встретил её молча. Искорёженный наростами и ранами, испещрённый путаными бороздами, знаками и символами, он величественно упирался в самое небо, а на его ветвях пестрели тысячи чужих судеб, завязанных узлами: шёлковыми, верёвочными, холщёвыми... бурыми, серыми, алыми.
Белка тоже повесила на замшелую кору свой тонкий берестяной узелок и взмолилась:
— О, священный и всемогущий! Избавь меня от проклятия, ведь ты — дерево мировой оси! Я не могу больше ранить людские души и не хочу быть чьим-то кошмаром! Новый год — не лучшее ли время для добрых перемен?
— О-хо-хо, — проскрипел ясень, — в мозаике жизни не бывает пустот. Если ты покинешь своё место, его должен занять кто-то другой. Сегодня, в волшебную новогоднюю ночь, я постараюсь помочь, но тебе придётся пожертвовать самым дорогим.
Белла всё поняла: три бельчонка, три её маленькие дочки в опасности! Такой ценой ей не нужна свобода! Какая же мать согласится на это?
Она кинулась бежать обратно, к детям, но зловещая призрачная сила уже настигла её и стала буквально рвать на части, а потом склеивать в невероятные сущности: в гигантскую медузу, в зелёного ящера, в оскалившуюся гиену и в белую ледяную жабу, жующую мандариновые корки.
Белла зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, увидела перед собой лицо измученного человека с тусклым взглядом и опухшим помятым лицом. Он запрокинул голову и, захлёбываясь, стал пить прямо из бутылки белесую жидкость, потом выругался и бросил бутыль в своё отражение на зеркальной дверце. Осколок рикошетом рассек ему висок и щёку, он упал на пол и стал бить себя кулаком в грудь, рыдать, хрипеть и грозить зелёному ящеру, который ходит за ним по пятам, и жабе с гиеной, хохочущих и не желающих оставить его в покое, а потом: «Бом! Бом!» — известил колокол о начале вечерней службы.
Карета скорой помощи отъехала от наркологической клиники, расположенной на окраине лесопарка, оставив в палате мужчину с разбитым лицом.
— Алкогольная интоксикация, галлюцинации, белая горячка — белочка, короче! — доктор распорядился о капельнице и вышел из палаты.
Светло-серая испуганная белка сидела у изголовья больничной койки и была абсолютно невидимой никому, кроме больного. Он не отпускал её, бормоча жалобы и стенания на свою судьбу.
— Пойми, жаба, я ведь никому не нужен, да и не верю я больше никому — она меня предала, бросила, а я любил её больше жизни... сына забрала, сердце мне разбила. Знаешь, гиена, лучше бы ты меня загрызла в самом начале, потому что эти болотные, с зелёными пятнами, ящеры меня всё равно доконают.
Мужчина с трудом приподнялся и, глядя на неё через плечо, пробормотал:
— Белочка?! Настоящая, лесная? Это очень-очень плохо... уйди и ты, уйдите все!
Белла вздохнула, думая о том, что так и не успела приготовить новогодние подарки своим малышкам... о том, что солнце опять, наверное, нашло приют на снежных перинах добрых тётушек-елей... О том, что будущим летом хорошо бы собрать большой гербарий, а старому ясеню — подарить рукоделие, не похожее на скучный, блеклый узелок... шляпу связать, что ли, ведь совсем лысая у старика макушка! А ещё она подумала о том, что хорошо бы найти новое гнездо, желательно в дубовом дупле, с детской комнаткой, выстеленной камышовым пухом и балкончиком, на котором малышки смогут читать книжки и рисовать лесные листики: осиновые, липовые, калиновые...
— Кленовые!
— Дубовые!
— Нет, каштановые!
Белла оглянулась и увидела за окном своих бельчат. Они протягивали неумелые берестяные рисунки «горячечному» пациенту и спорили-спорили.
— Ещё белочки?!! — пробормотал он.
— Я — Вера!
— Я — Надежда!
— Я — Любовь! — звонко пропищали лесные гостьи, запрыгивая в приоткрытую форточку. — Нас так мама назвала в честь трёх дочек святой Софии — тех, что изображены на чудесной иконе! Теперь мы будем приходить к тебе вместо мамы до тех пор, пока ты не вернёшься к себе, понимаешь? Не бойся, сегодня Новогодняя ночь и древний ясень дарит всем подарки!
Мужчина закрыл глаза и уткнулся лицом в подушку. Он вспомнил дом своего детства: с низкими окошками, глядящими в синеокие заросли барвинка, с рядком жёлтых чернобривцев вдоль забора и шалашом в глубине сада. Он ощутил аромат укропных зонтиков и помидорной ботвы, пышущих жаром вишнёвых пирогов и душистого сена на чердаке, прикосновение тёплых маминых рук и крепкое рукопожатие отца. Он увидел свою самодельную удочку и разобранный мотоцикл в сарае, и зарытый под грецким орехом клад из горстки позеленевших монеток, а ещё — поющую колыбельную песню бабушку — припорошенную снежной сединой, совсем махонькую, родную, в цветастом байковом халатике.
— Спи, солнышко, спи, — прошептала она. — Тш-шшш... это будет наша тайна.
Приглушённый бой курантов разбудил его. Он отдёрнул шторы и загляделся на чудо-церквушку в окружении сосен. Падал тихий снег, вдали рассыпались фейерверки, летали за окном серпантины и бумажные фонарики, а по деревьям прыгала белка и трое бельчат. Похоже, они играли в догонялки, но вдруг замерли, помахали ему еловыми веточками и... исчезли.
А Новый год уже вступил в свои права, развеял по морозному воздуху подозрения и обиды, хмель и навязчивые видения. Его невидимые первые мгновения уже принесли добрые перемены: чуть-чуть укрепили Веру, подарили слабую Надежду и посеяли драгоценные семена Любви везде и всюду. И ничего, что — в снег. Их совсем несложно найти, согреть в ладонях и пересадить в благодатную почву. Ведь если даже самому могучему исполину необходимо душевное тепло, то, что уж говорить о человеке.

Примечание: Икона Святой матери Софии — икона святых великомучениц Веры, Надежды, Любови и матери их, Софии.



Ольга Колесник,
Санкт-Петербург, Россия.

Подарок

Друзья долго ломали голову, придумывая, что подарить Серёге на день рождения. Дело не шуточное — дата обязывает, как ни как, а четверть века. Чуть не поссорились между собой, а к общему решению так и не пришли. Остановились на том, что каждый будет дарить подарок сам.
В день рождения Серёга был счастлив, как бывают счастливы дети, если исполняется их заветная мечта. Друзья постарались! Саня подарил мобильник последней модели — его реклама только первые дни шла по телику, и Сереге, каждый раз, хотелось выключить телик, чтобы зря не портить себе нервы. Макс вручил компактный, но навороченный фотик. Серега давно хотел такой, но вечно откладывал покупку на потом. Егор с важным видом протянул конверт. Друзья захихикали — понятно, фантазии не хватило на подарок. Серега уже было хотел убрать конверт во внутренний карман пиджака, но Егор вовремя сказал:
— Это тебе приложение к фотику.
Серега заглянул в конверт и присвистнул — путевка на круиз по Балтийскому морю! Да, фотик будет очень кстати.
Паша, загадочно улыбаясь, протянул свой подарок Сереге:
— А у меня шуточный подарок. Ты же знаешь, как я люблю разные приколы.
Серега достал из коробочки часы. На первый взгляд вроде бы обыкновенные электронные часы, но …они вели обратный отсчет времени. Паша пояснил:
— Я тебе, братан, желаю жить до ста лет, вот на часах и идет отсчет: от твоих двадцати пяти до ста. Зато видно, какая уйма времени у тебя в запасе.
— А если я не доживу?
— Придется! — и друзья захохотали.
— Я за свои  двадцать пять успел закончить школу, отслужить в армии, получить диплом о высшем образовании, жениться и развестись!
— Ну, а за оставшиеся семьдесят пять тебе осталось только посадить дерево, вырастить сына и написать книгу.

***

Прошло 25 лет. Серебряные искорки украсили пышную шевелюру Сергея. Он успел посадить уже не одно дерево — весной его садовый участок благоухал, а осенью щедро одаривал плодами. Сын учился в аспирантуре. Но книгу Сергей так и не успел написать, хотя задумки были. Но времени еще достаточно.
Сергей частенько вспоминал тот день рождения: мобильный телефон, подаренный Саней, сломался очень быстро. Фотоаппарат Макса давным-давно устарел, оставив после себя отличные фотки на память и умение иначе смотреть на мир. Круиз, подаренный Егором, оставил массу приятных впечатлений и новых друзей. А вот Пашкин подарок без устали вел отсчет, сокращая запас времени. Казалось, что секунды становились все короче и короче…

***

Прошло еще 50 лет. Седой, как летний одуванчик, профессор Сергей Степанович склонился над клавиатурой старенького компьютера. Им было написано немало книг, но эта, последняя, должна была стать сенсацией. Только бы успеть! К счастью, теперь уж не нужно ехать в издательство — достаточно отправить рукопись по электронной почте. А на часах остается меньше пяти часов до конца отсчета. Жаль… Можно было бы попытаться успеть написать еще одну книгу, а может быть, и не одну. Проклятое время, неумолимое, неустанное, неподкупное.
За час до конца отсчета пришел ответ от издателя: «Ваша новая книга превзошла все наши ожидания. Решено выдвинуть ее на международный литературный конкурс. Очень надеемся, что именно Вы получите премию!»
«Книга, может быть, и победит в конкурсе, но премию получать буду уже не я», — Сергей Степанович аккуратно сложил бумаги на своем столе, напоследок проверил электронный почтовый ящик, спохватившись, отправил поздравление своему знакомому, у которого день рождения будет завтра, но у Сергея Степановича завтра уже не наступит. Он сел в кресло и стал смотреть на часы.
20,19,18… Впрочем, жизнь удалась — внуки были его гордостью, семейный сад разросся и радовал уже правнуков, книги выходили на разных языках почти во всех уголках мира.
5,4,3… Сергей Степанович закрыл глаза. Шло время, ничего не происходило. Или уже произошло? Профессор медленно открыл глаза и посмотрел на часы.
10,11,12… Поразительно! Часы начали новый отсчет, который уже ничем не был ограничен. Сергей Степанович вспомнил слова Паши про то, что это шуточный подарок, улыбнулся загадочной молодой улыбкой и снова сел за компьютер.


Помощница

В старом парке на скамейке, стоявшей на самом берегу пруда, сидел пожилой мужчина и грустно смотрел на уток, плавающих между кувшинок. Домой совсем не хотелось — незаконченная рукопись смотрела на него с укором. А что делать писателю, если вдохновение испарилось? Готовы обе части романа, но как соединить их? В чем, кроме главных героев, связующая нить?
— Интересно, а сколько лет этому пруду? — тоненький голосок отвлек мужчину от невеселых мыслей.
— Много. Не один век! — писатель удивленно разглядывал невесть откуда взявшуюся светлоглазую девочку.
— А стрекозы? Они и раньше были? — продолжала расспрашивать девочка, разглядывая стрекозу, севшую ей на ладонь.
— Стрекозы?.. Были... Ну да, конечно были! — как он сам не догадался, что действие романа должно начинаться и заканчиваться у пруда, ведь пруд, независимо от эпохи, всегда выглядит одинаково: гладь воды, кувшинки, утки, стрекозы, водомерки... — Спасибо тебе! — оглянулся мужчина в сторону девочки, но ее уже не было на скамейке.
Он удивленно пожал плечами, и отправился домой — скорее взяться за работу.

***

По тенистой аллее шла девушка, пинала носком туфли камушек и приговаривала:
— Было! Все уже было!
— Что было? — переспросила ее светлоглазая девочка.
— Все! Понимаешь, все уже было. Все написано до меня... А я хочу написать о любимом человеке по-новому, так, как вижу его я.
— Кто же вам мешает? Пишите!
— Легко сказать! Он, знаешь, какой?
А он такой,
Как дождь грибной!
Как солнца луч
Сквозь шторы туч!
Девушка села на ближайшую скамейку, нашла в сумочке клочок бумаги и быстро-быстро стала записывать свое стихотворение, будто под диктовку. При этом улыбка не сходила с ее лица. Закончив, она вспомнила о девочке, но та уже ушла куда-то.

***

Какой бы улучшенной палата ни была, но не домашний запах с привкусом лекарств постоянно напоминал о больнице. Женщина смотрела в окно, наблюдая, как день превращается в вечер.
«Незаметно, как и наша жизнь, — со вздохом подумала она. — Спохватываемся только тогда, когда уже наступают наши сумерки».
Дверь в палату открылась, и занавеска выпорхнула в окно, как птица, которую вспугнули.
— Ну, наконец-то ты пришла, моя Муза, мое вдохновение! — радостно сказала женщина светлоглазой девочке. — Нам еще столько нужно успеть, ведь в своих мемуарах я не добралась еще и до середины.
— Мы все успеем, — спокойно ответила девочка.
— И я допишу эту книгу? — Откуда в глазах взрослых людей столько детской недоверчивости?
— Конечно! А потом напишите еще одну, и еще... — девочка ласково обняла женщину за плечи.
— Но врачи утверждают...
— Они не могут утверждать, они только предполагают!
— Что бы я без тебя делала? — женщина улыбнулась, взяла со стола авторучку и чистый лист бумаги. — За работу!
Она и не догадывалась, что именно в это мгновение, поверив в свои силы, помогла Ангелу-хранителю победить в схватке за ее жизнь. Мемуары будут дописаны! Лишь бы светлоокая девочка чаще заходила в гости.


Простое волшебство

Лана смотрела телевизор. Финальные кадры любимого фильма настроили на лирический лад, но фильм закончился, и начались мультики. Какие-то монстры нападали на невинных людей. Добрые маги прилетели и одним взмахом волшебной палочки все исправили — людей освободили, а монстров уничтожили…
Лана выключила телевизор. Если бы и в жизни все было так просто! Но в действительности бывает очень сложно отличить злодея от доброго волшебника. Да и само волшебство заключено вовсе не в волшебных палочках, чудодейственных отварах и магических заклинаниях.
Вчера вечером позвонила подружка, чтобы поделиться своей маленькой радостью. Лана так обрадовалась успехам подруги, так ее хвалила и поздравляла, что той и самой поверилось, что ее «маленькая радость» — это настоящее большое счастье. Такое большое, что его хватило на двоих — Лане всю ночь снились приятные, радостные сны, и она улыбалась.
А утром, на ежедневной легкой пробежке, Лана встретила соседку. Та бежала механически, с пустотой во взгляде, будто действительно пыталась убежать куда-то. Разговорились. Видя участие и понимание Ланы, соседка рассказала о своей беде. Но чем дольше они разговаривали, тем отчетливее соседка понимала, что ее беда — не беда, а так, досадная мелкая неприятность, которая, возможно, еще и обернется ей во благо. Отрешенность во взгляде соседки пропала, плечи распрямились и она, весело помахав на прощание, побежала дальше. А у Ланы будто тяжелый рюкзак повис на плечах, шаги сбились, но она быстро взяла себя в руки и, вернувшись домой, решила «подлечиться» с помощью хорошего фильма.
Раздался знакомый сигнал — пришло письмо по электронной почте. Брат, живущий за границей, писал, что замучила жара. Все бы ничего, да вот засуха… Он был заядлым садоводом, его владения были гордостью и достопримечательностью тех мест. Цветы, бережно собранные им со всего мира и взлелеянные, сейчас молили солнце о пощаде. Полив не помогал — вода тут же испарялась под палящими солнечными лучами, оставляя на роскошных листьях ожоги.
«Если бы я только могла помочь! — подумала Лана. — Я бы согласилась сама обходиться без воды какое-то время, лишь бы облегчить участь цветов и хоть немного утешить брата…» Но она прекрасно понимала, что желание помочь, сострадание и умение разделить чужую радость не являются волшебством. Это совершенно обычные человеческие качества.
Стараясь сделать ответное письмо оптимистичным, Лана написала: «Готовьтесь к дождю! Срочно перенаправляю все наши облачка, тучки и туманы в вашу сторону. Не забудь и сам, братец, как в детстве выбежать под дождь — это все-таки моя посылка». Перечитав написанное, Лана грустно улыбнулась своей корявой шутке и отправила письмо.
Уже поздно вечером раздался телефонный звонок:
— Сеструха, да ты настоящая волшебница! У нас такой ливень, какого не помнят даже старожилы!
— Но при чем здесь я? — искренне удивилась Лана.
— Ладно, не скромничай! Теперь-то я знаю к кому обращаться даже в безвыходной ситуации. Твое волшебство действует незамедлительно и на любом расстоянии!
— А может быть, это у нас семейное? Попробуй и ты наколдовать что-нибудь хорошее, ну, хотя бы мелочь какую-нибудь, — подыгрывая брату, предложила Лана.
Все еще улыбаясь, она подошла к окну. На небе ни облачка. Неожиданно Лана почувствовала легкий нежный аромат — на ее подоконнике, совершенно непонятно откуда взявшийся, лежал большой яркий диковинный цветок. На его лепестках, как осколки хрусталя, блестели капельки.


Возвращение

Я всегда любила дождь. Мне нравилось гулять по свежеумытым улицам, любоваться отражениями в лужах, или просто, стоя у окна, смотреть, как дождь оставляет на стеклах точки и тире, и пытаться расшифровать эту природную морзянку. А сегодня я возненавидела дождь. Он шел всю ночь: то лукаво превращаясь в моросящий, то припуская с новой силой. Промокла и озябла. Хотелось домой в тепло и уют. Но где он теперь — мой дом? Пробегающие стайки дворовых собак наводили ужас, но к счастью, им не было дела до меня. Я смотрела на окна когда-то родного дома, и слезы мои сливались с каплями дождя. Наверно, было бы проще, если бы я просто умерла…
Стараясь думать о хорошем, вспоминала первую любовь, свадьбу, детей и, с особой нежностью, внучку. Как она теперь без меня? Я любила гулять с внучкой, рассказывала ей о природе, цветах, насекомых и животных, стараясь хоть как-то компенсировать отсутствие домашних любимцев в ее жизни. Ей всегда хотелось иметь какого-нибудь пушистика, но у меня была жуткая аллергия. Жили мы в одной квартире, и мечта внучки так и осталась мечтой.
Дом потихоньку начал оживать, в окнах зажигались огни, будто просыпаясь, открывались глаза. У кого-то громко заиграло радио. Сейчас моя внучка собирается в садик. Посмотрю на нее в последний раз и побреду отсюда прочь. Скрипнула дверь подъезда.
— Папа, ну можно без шапки? Мне не холодно.
— Нет, нельзя.
Узнаю вечный спор, внучка, как и я, терпеть не может шапки. А я бы сейчас не отказалась от теплых сухих одежек. Вот она проходит мимо, наши глаза встретились и вдруг…
— Папа, папа! Посмотри, какой замечательный котенок!
— Пойдем, нам некогда.
Внучка присела на корточки и стала внимательно меня рассматривать.
— Пойдем! Этот котенок, наверное, потерялся, но его скоро найдут!
— Нет, папа, мы не можем его тут оставить! Посмотри, он маленький, промок и дрожит!
— Но мы можем опоздать в садик, — в голосе уже не было прежней настойчивости.
— Папа, ну пожааалуйста, у него ведь глаза как у бабушки.
Мой бывший зять наклонился и посмотрел мне в глаза. Не знаю, что он там увидел, но взгляд его стал каким-то трогательно детским.
— И ты сама будешь за ним ухаживать?
— Да! А еще буду носить шапку всегда-всегда, даже летом.
Вряд ли этот последний аргумент оказался самым весомым, но зять улыбнулся, наклонился с высоты своего почти двухметрового роста, аккуратно взял и посадил меня в свою большую теплую ладонь.
— Ну, пойдем, обрадуем маму. Лишь бы она нас не выгнала, — заговорщески подмигнул он дочке.
Мы втроем отправились в дом, мой новый прежний дом.



Алёна и Людмила Бессоновы,
г. Саратов, Россия.

Удивительные путешествия по реке Времени
Книга вторая. Подарок волшебника

Эта книга — эксперимент. Мы затеяли его из желания в увлекательной и запоминающейся форме донести до юного читателя довольно скучные исторические факты. Книга в сказочной форме затрагивает серьёзные темы, рассказывает о событиях, памятниках и людях, оставивших заметный след на земле. В первой книге «Семь чудес света» несколько главных героев: один из них итальянский мальчик — волшебник Рибаджо, любопытный, увлекающийся романтик, который однажды читает книгу о великих памятниках древности, впоследствии получивших название семи чудес света. Картинки в книге замечательные, а дальше: даты, цифры, имена. Прочитал и забыл. Скучно! Рибаджо хочет потрогать всё своими руками, познакомиться с людьми, услышать их истории, посмеяться вместе с ними и погрустить. Тем более что к той поре, когда Рибаджо появляется на свете, чудес этих уже на земле нет. Река Времени — капризная штука, в неё входишь в любую минуту, а возвращаешься только до заката солнца, иначе она меняет русло, и в исходную точку ты уже не попадаешь. В таком путешествии требуются верные друзья, и волшебник находит их в далёкой северной стране — это девочка Василиса, её мама и бабушка, её школьный друг Алька и их домашний питомец попугай и болтун Кешка. Каждое чудо встречает дружную компанию новыми открытиями и приключениями. На этом фоне мы стараемся точно передать детали жизни и бытия соответствующих исторических эпох, скрупулёзно следуем документам и результатам археологических раскопок. В этом смысле книга — маленькая историческая энциклопедия, которая отвечает на многие вопросы читателя об известных событиях и памятниках мировой культуры. Сноски в книге даны в форме понятной для восприятия юного читателя. Первую книгу вы, уважаемый читатель, можете прочитать в первом томе сборника «Мир чудес», здесь, во втором томе, сказочное продолжение под названием «Подарок волшебника». «Подарок волшебника» — занимательная игра. Рибаджо со своими друзьями отыскивает подарок деда, который тот собирается преподнести ему в день рождения, но прячет его в разном времени и разных исторических местах. Что бы найти очередную подсказку герои книги появляются в таинственном городе Аркаиме, узнают об истоках зарождения великого народа русичей, в легендарном граде Китеже в день его осады войсками монгольского хана Батыя, чувствуют гордость за русскую воинскую доблесть и славу. Узнают правду о гибели султана Улугбека, посещают его обсерваторию. И снова мы стараемся строго следовать фактам и документам. Сам подарок — сюрприз для читателя.
 
Перемещение первое. Неразрезанный лимон
История таинственного города

— Что же это делается?! — ворчал попугай Кешка, перелетая с форточки окна на спинку дивана и обратно. — Солнце уже встало, устало и снова спать ложится, а этот прохвост всё спит! Вста-а-а-а-вай! Ску-у-у-учно!
Попугай так сильно негодовал и хлопал крыльями, что простудился и начал чихать. На громкие чихи в комнату поспешно вошла бабушка, в руках она несла плошку с дымящейся, вкусно пахнувшей овсяной кашей с тушёной тыковкой и сливочками.
— Кешка! — заволновалась бабушка. — Ты зачем так сильно машешь крыльями, от них ветер.
— Пчи-а-а-а! — в ответ чихнул попугай. — Вот простудился из-за этого прохвоста, спит и спит! Не могу разбудить!
— Зачем он тебе? — спокойно спросила бабушка. — Пусть поспит. Устал.
— Он устал!? — опять неистово закричал попугай. — Чёй-то он устал? Он сон интересный зырит, наверное, про наш любимый футбол. Матч какой-нибудь пересматривает, а мне не рассказывает. Вста-а-а-вай! Прохвост!
— Сейчас мы немножечко схитрим, — подмигнула попугаю бабушка и поставила под нос Рибаджо вкусно пахнувшую кашу: — Смотри, сейчас унюхает и проснётся обязательно, он же голодный!
Рибаджо лениво поводил носом, почмокал губами и отвернулся к стенке, продолжая спать.
— Точно, смотрит футбольный матч, — тихо сказал просочившийся в комнату Алька. — Договаривались же, если смотришь во сне матч, транслируй его по телевизору. Мы с Кешкой тоже любим футбол.
Домочадцы ещё немного покрутились вокруг Рибаджо и ушли кто куда по своим делам. Рибаджо проспал весь день, вечер и всю ночь, а утром, как только солнце показало над горизонтом свой первый лучик, заорал, что было мочи:
— Все сюда! У меня сегодня день рождения. Забыли?
— Ой! — это в другой комнате вскрикнула мама. — Ой, как нехорошо, ведь, правда, забыли!
— Ну и что?! — ворчал со второго этажа обиженный попугай Кешка. — Подумаешь — цаца, забыли про него! Всех перебудил! Разве вечер? Глаза открыл и уже орёт…
Из своей комнаты вышла заспанная Васюшка:
— Рибаджо, ты в котором часу сегодня родился?
— По местному времени в два часа дня, а что? — недовольно ответил волшебник. — Это дела не меняет. Вы про меня забыли!
— Ничего подобного, — спокойно утирая личико после умывания, сказала Васюшка, — до часа рождения поздравлять нельзя — плохая примета. А до двух часов дня ещё оч-ч-ч-чень далеко. Так что, не шуми.
Васюшка вошла в кухню, тихонько подошла к растерянной бабушке, зашептала:
— Эх, мы! Правда, забыли о дне рождения Рибаджо. Нехорошо получается. Я вроде пока причину придумала, до двух часов дня у нас время есть. Успеем, бабуничка, праздничный стол приготовить?!
— Должны успеть, Васюшка! — так же тихо прошептала бабушка.
В это время в дверь громко постучали. На пороге стоял Алька с большим ведёрком мороженого и огромным жёлтым барабаном.
— С днём рождения, Рибаджо! — радостно воскликнул мальчик.
Рибаджо быстро нырнул за подушку дивана и уже оттуда засопел:
— Я ещё не родился. Рожусь в два часа! Не поздравляй заранее — плохая примета и подарки тоже спрячь!
Васюшка подмигнула Альке:
— Проходи, проходи, поможешь мне, маме и бабушке готовиться к празднику…
— Ну вот, я как всегда ни пр-р-ричём! — возмутился Кешка. — Тьфу, на вас! Пойду делать подарок!
С обиженным видом попугай вылетел из комнаты, нервно подрыгивая ногой.

***

Всё утро в доме царила суматоха. Все бегали, стараясь успеть, не только приготовить стол, но и сделать подарки.
— У меня торт готов! — крикнула бабушка из кухни. — Сколько свечей будем ставить?
Рибаджо лежал на диване, его как виновника торжества освободили от всех дел.
— Думаю, надо ставить одну, — задумчиво произнёс Рибаджо. — Я у вас один — единственный!
— Я — вторинственный! — чирикнул Кешка. — Васюшка— третинственная. Алька — четверинственный. Мама и бабушка …
— Умник какой! — перебил попугая Рибаджо. — Они тоже все единственные, таких больше нет. Ты один — вторинственный. Попугаев на свете полно!
— Пр-р-рохвост ты! Пр-р-рохвост! Тьфу, на тебя! — обиделся Кешка. — Считай, тебе повезло, деньрожденников не бью!
— И всё-таки, — настаивала бабушка, — сколько свечей будем ставить?
— Бабулечка, ставь одну, будем отмечать не годами, а столетиями. Я ведь живу вечно, этак, если каждый год по свече в торт втыкать, через двести лет в торте один парафин* останется. Ставь одну, первое столетие пошло…
К праздничному обеду успели вовремя. На столе стояли любимые блюда волшебника. Морковка с майонезом, её всё утро тёрла Василиса. Рыба под майонезом и салат «Оливье» с большим количеством майонеза. В центре стола красовался торт. Ах, что это был за торт! Медово — ванильные коржи украшенные кружевами сливок источали необыкновенно вкусный тонкий аромат. В центре торта стоял шоколадный конь. На коне, вставив ноги в стремена*, восседал шоколадный Рибаджо. В его руке, как шпага, сияла ярким огнём одна единственная деньрожденная свеча. Рибаджо удовлетворённо потирал ручки и радостно хмыкал. Обойдя вокруг праздничный стол, заглянув во всё тарелки, виновник торжества взволнованно спросил:
— Майонеза в салате достаточно?
— Всё, как ты любишь! — бабушка поставила на стол ещё несколько тарелок. — Это блюда без майонеза. Всем остальным гостям есть много майонеза вредно!
— Мне не вредно! — Рибаджо поближе пододвинул к себе любимую еду. — Я живучий!
— Подарки не подарили! — вспомнила мама.
— Хочу подарки, хочу! Где моё дарительное место? — засуетился волшебник.
Рибаджо поставили на тумбочку, понесли подарки. Васюшка сшила шортики с кармашками. Кешка сплёл из свежей соломы шляпу, к которой бабушка привязала большой красный помпон. Мама подарила новую тельняшку и флакон модного мужского одеколона. Бабушка связала тёплый свитер, старый на локтях прохудился, пришлось ставить заплатки. А Алькин подарок — большой жёлтый барабан уже с самого утра дожидался Рибаджо на дарительном месте. Все подарки волшебнику понравились.
— Всю жизнь мечтал о барабане, — прослезился волшебник. — Всё детство! Вот о таком, жёлтом, с синими барабанными палочками. Отец упирался, не дарил, говорил, шуметь буду! Я без барабана шумел. Теперь шуметь не буду, беречь его буду. Пойду, отнесу в свою комнатку.
Когда Рибаджо вернулся, все уселись за праздничный стол. День рождения прошёл шумно, весело. Бабушка, не уставая, подкладывала в тарелку волшебнику салат «Оливье». Рибаджо, не уставая, жевал. Мама пела любимые песни. Василиса с Алькой читали стихи. Кешка сидел нахохлившись, ему нравился день рождения. Он лихорадочно вспоминал, когда же наступит его праздник.
— Ха! — неожиданно гаркнул Кешка и хитро прищурил глазки. — Мы-то тебя поздравили, а что же твои родственники? Али ты брошенный?
— Мне мои родные устроили праздник не хуже, только во сне. — Рибаджо, вспоминая, блаженно потянулся и зевнул, — у нас, волшебников, так принято, собираться всем вместе во сне, поэтому вы меня добудиться не могли.
— А подарки? Они тоже остались во сне? — ехидно осведомился попугай.
— У нас, у волшебников, подарки необычные, — усмехнулся Рибаджо, — чтобы их получить, нужно очень сильно постараться. Нужно пометаться по Земле, заглянуть в самые потаённые уголки, попрыгать во времени, в общем, нужно очень хорошо напрячь свои мозги, и попотеть, тогда и получишь долгожданный подарок.
— Хе-хе! — продолжал ехидничать Кешка. — Не видать тебе подарка, как своих ушей!
— Уши я свои вижу, когда к зеркалу подхожу… — Рибаджо задумался. — Мне мой дед говорил, что зеркало это мой третий глаз, а вот глаза друга — два моих третьих глаза.
Рибаджо обвёл всех домочадцев повеселевшим взглядом:
— У меня вон, сколько третьих глаз! Может, попробуем вместе поискать подарок? Дед у меня хитрющий, он простых задачек не загадывает. Даже в день моего рождения не дал обыграть себя в футбол…
— Вы что, в день рождения в футбол играли? — удивилась Васюшка.
— А как же! — радостно воскликнул Рибаджо. — Мы, как собираемся вместе, всегда играем в футбол, любимую игру. Команда дедов против команды отцов и детей. За всю мою жизнь ещё ни разу у дедов не выиграли. Мне кажется они немного подколдовывают. Хотя у нас это запрещено! Вы мне поможете отыскать дедов подарок, без вас не справлюсь?!
— Это не опасно?! — закряхтел Кешка.
— Ты можешь не рисковать! — вскинулся Рибаджо. — Кто со мной?!
— Я! — хором ответили все присутствующие.
— И я-я-я-я! — громче всех заорал попугай.
— Что надо делать? — деловито осведомилась мама. Она открыла свой блокнот и взяла в руку карандаш.
— Надо отгадывать подсказки. Вот что мне сказал дед, — Рибаджо закрыл глаза и стал говорить металлическим голосом: — «Для того чтобы представить карту поиска подарка, возьми давно созревший лимон. Разрежь пополам. От одной из половинок отрежь кружочек. Зрительно раздели кружок на четыре равные части. Этим ты обозначишь четыре входа. Тот, что напротив тебя, самый главный, остальные три расположены на противоположных сторонах корки лимона. Теперь отрежь дольку у самого основания лимона, она должна быть меньше первой по диаметру*. Положи их друг на друга, совместив серединки. В этом месте находится площадь двенадцати костров. В центре площади — чаша со священным напитком Сому. Его охраняет Главный Хранитель Аскуна Мара. Он умён и хитёр. Он привык нападать первым! Думай, внучок! Подсказка к подарку лежит под чашей. Прочесть её тебе помогут крылья. Как только огонь твоего костра коснётся бумаги, возвращайся в своё время. Огонь уничтожит всё!»
Мама аккуратно записала в блокнот всё что услышала и теперь внимательно вчитывалась в текст:
— Итак, что мы имеем? — озабоченно спросила она. — Я лично ничего не поняла.
— Мы имеем разрезанный лимон, — зашипел Кешка, — и ещё имеем неизвестно куда девшиеся косточки. Дед о них умолчал, а это безобразие! Косточки я уже обещал сороке!
— Давайте попробуем нарисовать, — предложил Алька, — рисунок будет более наглядным, чем резаный лимон.
Рибаджо нарисовал, и вот что у него получилось.
— Так, так, так, — заклокотал попугай, — значит, лимон резать не будем? Значит, косточек тоже не будет? Обманули? Выставили перед сорокой на посмешище?! — попугай неистово замотал головой, но вдруг резко остановился, как будто что-то вспомнил. — Кстати, я такой рисунок в телевизоре видел, там про какой-то таинственный город вещали. Что вещали, не помню, но рисунок точно видел! Мы с бабулей эту передачу смотрели…
— Бабушка! — хором закричали все, кто был за столом. — Бабушка, иди сюда!
— Что, что случилась?! — в комнату вихрем ворвалась разволнованная бабушка. — Горим что ли?!
— Мама, ты вот это видела?! — мама показала бабушке нарисованный Рибаджо рисунок. — Видела? Где?!
— Вчера по телевизору передача была о таинственном городе Аркаиме*, — бабушка присела на кончик дивана. — Фух! Сердце чуть не лопнуло! Что же вы так орёте?
— Ну, давай же, бабушка, говори! — нетерпеливо заёрзала на стуле Васюшка. — Что за «аркаим»? Куда «аркаим» и зачем «аркаим»?!
— Куда — не знаю, зачем — тоже, а вот, что за Аркаим, сейчас расскажу. — Бабушка поудобнее уселась на диван и начала свой рассказ: — Давным-давно, почти пять тысяч лет тому назад на территории теперешней России в районе Уральских гор, там, где сливаются две реки Утяганка и Большая Караганка построили люди, между прочим, наши с вами прародители*, город. Не просто город, а город — чудо! Помните, нас раньше учили в
школе, будто до нашей эры* люди на Руси чуть ли не в шкурах ходили, дремучими были, первобытными, ничего не могли и ничего не умели. Ан нет, оказалось всё вовсе не так! Город-то этот был помудрёнее некоторых современных городов устроен, позаковыристее. А мы с вами оказались Иванами родства не помнящими…
— Погоди, бабуль, — остановил бабушку Рибаджо, — откуда стало известно про Иванов?
— Так откопали археологи тот древний город Аркаим, про это и передача по телевизору была. Откопали и ахнули. В нашем мире, когда первый водопровод был изобретён? Лет триста до нашей эры, рабами Рима. А у них он уже был, а рабов ещё и в помине не было. Настоящий был водопровод, да какой мудрёный! И вода колодезная в каждой квартире, и печь с поддувалом*. Водичку-то те древние люди чистую из недр земли пили, ключевую, не то, что мы сейчас…
— Погоди, бабуль, — опять остановил бабушку Рибаджо, — при чём здесь дольки лимона?
— Да, да, да! — затарахтел возмущённый Кешка. — При чём здесь лимон, и где от него косточки, я сороке обещал!
— Отстань, Кешка! — топнула ножкой Василиса. — Когда ты успел пообещать, ты из дома не вылетал?!
— Ну и что не вылетал? Я мысленно пообещал, — всхлипнул Кешка и уронил притворную слезу. — Выходит, я врун?
— Ты не врун, ты фантазёр, — ласково сказала бабушка и тихонько погладила птицу пол голове. — Археологи* сделали фотографии раскопок с высоты птичьего полёта. То, что получилось, очень похоже на ваш рисунок.
— Вот! — подняв вверх указательный палец, торжественно произнёс волшебник. — Дед никогда ничего попусту не говорит, а он сказал: «Возьми давно созревший лимон», то бишь, старый лимон. Значит нам туда — в древний Аркаим. Кто со мной?!
— Я вас одних не отпущу, — категорически сказала мама. — Бабушка и Кешка останутся дома. Что бы времени было больше, перемещаться будем завтра поутру. Ведь к закату нам нужно вернуться, правда, Рибаджо?
— Само собой, — кивнул молодой волшебник, — река Времени меняет своё русло после заката солнца. За день должны успеть найти подсказку.
Неожиданно для всех всегда строптивый попугай не стал возражать, чем сразу успокоил домочадцев. Просто они не знали, что у Кешки на полёт во времени свой взгляд и свой план. Мама пошла в комнату, собирать маленький рюкзачок, мало ли что может понадобиться в далёком путешествии?
Поутру Алька, Василиса, Рибаджо и мама, попрощавшись с бабушкой, были уже на крылечке дома, откуда и намечалось перемещение. Кешки нигде не было. Все решили, что он, затаив обиду, полетел к подружке сороке успокаиваться.
 — Ничего, ничего, — грустно сказала мама, — пообижается немного и простит, мы ведь ненадолго улетаем…
Все зажмурились, а Рибаджо произнёс:
— Неси, неси нас, Времени река,
В далёкие забытые века.
Такой же точно день, но сотни лет назад,
Увидят ваши и мои глаза.
Сквозь мантию веков в мгновенье пролетим,
Чтобы живым увидеть город Аркаим…

***

«Аркаим, Аркаим, Аркаим…» — вихрем пронеслось в голове Василисы, она открыла глаза первой. То, что девочка увидела, восхитило её своей красотой — это было степное море, колыхающееся волнами красных, жёлтых, синих цветов. За спиной Васюшки послышался топот копыт. Мама, Алька и Рибаджо тоже открыли глаза и обернулись на резкий звук: перед ними стоял Город! Его закруглённые толстые внешние стены были украшены замысловатым рисунком, выложенным из разноцветных кирпичей. Выступающие из стен острые оборонительные клинья блестели на солнце, отливая жёлто-красноватым цветом.
— Золотые? — удивилась мама.
— Бронзовые! — поправил её Алька. — Мы по истории проходили: третье тысячелетие до нашей эры — это бронзовый век.
Прямо на них, разметав по ветру бурунчики кудрей, летели конь и кобылица.
— Ух ты! — воскликнула Василиса. — До чего красивые! Посмотрите, на них всадники!
Действительно, припав к шеям коней и обхватив их руками, слегка постукивая голыми пятками бока животных, на ребят и маму неслись два наездника. Спины коней не были обременены сёдлами, но по всему было видно, что ездоки держатся уверенно, они будто слились воедино с несущими их конями.
— Ор-р-р-р! — закричал один из наездников, и кони мгновенно встали в нескольких метрах от гостей.
Наездники ловко соскочили с коней и перед Рибаджо и его компанией предстали рослые, русоволосые, голубоглазые подростки — девочка и мальчик, очень похожие друг на друга.
«Наверное, брат с сестрой», — сразу подумала мама.
Наездники, приложив ладони правых рук к сердцу, низко поклонились:
— Хай! С миром ли вы пришли к нам, чужеземцы? — спросил мальчик.
— С миром, с миром — одновременно закивали мама Васюшка, Алька и Рибаджо.
— А то?! — заорал дурным голосом, вылезая из кармашка маминого рюкзачка, попугай Кешка. — Чё нам на вас злиться? Это же не вы спёрли косточки от лимона? Я лично за ними в такую даль пришлёпал! Где тут у вас лимоны растут?
Попугай хитро подмигнул глазом, враз онемевшим детям и маме, а затем, взмахнув крыльями, полетел и уселся на плечо девочке-наезднице.
Девочка от ужаса широко открыла совсем не маленькие глаза, отчего они стали похожи на большие чайные блюдца. Мальчик крепко сжал кулаки и уже готов был броситься на неведомое разноцветное существо в перьях, как существо, миролюбиво заглядывая в лицо девочки, умильно* промолвило:
— Ты чё, меня боишься? Не бойся, я мирная птица! Ты очень красивая девочка. Как тебя зовут?
Девочка улыбнулась:
— Меня зовут Харья, а это мой брат Арьяман, а ты — птица?!
— Птица, птица, — миролюбиво пророкотал Кешка. — Это мои друзья — мама, Алька, девочка, похожая на тебя, Васюшка, а вон тот маленький — это Рибаджо, итальянец и баламут, это он притащил нас сюда. Ему надо письмецо забрать, которое ему дед оставил под вашей ритуальной чашей. Где у вас тут главная площадь и священный напиток Сому?
Лицо Харьи изменилось от ужаса:
— Что вы, люди! — закричала девочка. — Вход на площадь разрешается только один раз в жизни: в день совершеннолетия, когда Аскуна Мара вдевает в ухо посвящаемому* бронзовую серёжку — символ тайны. Только в этот день на площадь разрешено войти родителям посвящаемого и его трём, не более, гостям.
— Когда ближайший день посвящения? — деловито осведомился Кешка. — Кого посвящаем?
— Как раз сегодня — улыбнулась Харья. — Посвящаем моего брата Арьямана в тайну кузнецов-литейщиков.
— А чё, есть другие тайны? — не унимался попугай.
— Есть и другие, — вступил в разговор Арьяман, — тайны звездочётов, тайны колесничих*, тайны степных пастухов и есть ещё одна самая большая великая тайна — тайна Земли. Её стережёт Главный Хранитель города Аскуна Мара. Никто не может украсть у нас нашу священную тайну!
— У вас в городе живут звездочёты? — вступила в разговор мама.
— Да, — кивнула головой Харья. — В нашем городе льют бронзу, делают разные орудия труда для обработки земли, оружие для защиты городов. Мы занимаемся скотоводством, приручаем диких лошадей и коз. У нас лучшие среди Ариев* звездочёты и воины-колесничие.
— Мы не собираемся красть у вас вашу тайну, — как можно дружелюбнее сказал Рибаджо. — Мы пришли к вам с миром и от вас ждём мира. Подскажите нам, добрые люди, как можно войти в ваш город, мы не причиним ему зла.
Харья с Арьяманом долго вглядывались в глаза пришельцев, как будто старались что-то в них прочитать, затем мальчик сказал:
— Я верю в ваши добрые намерения.
Харья кивнула в знак согласия.
— Постарайтесь нас не обмануть, — сказала девочка. — Если после вас в городе останется зло, нас ждёт страшная кара. Жители города не прощают обмана. На главном входе много ловушек — лабиринтов*, их может миновать только тот, кто пройдёт берёзовую рощу у Грачиной горы и оставит там все свои нехорошие мысли. Если вы готовы, мы проводим вас туда…

***

В это время в самом центре Аркаима на крыше своего дома стоял Главный Хранитель города Аскуна Мара. Стоял и смотрел, как группа людей шла в сторону Грачиной горы.
«Я знал, что вы придёте, — думал Аскуна Мара. — Я вас ждал! Правда, не так скоро, но ждал. Это мой город! Он построен по моим чертежам. Здесь все сделано так, как я рассчитал. В нём мне знаком каждый камешек и каждая пылинка. Всё живое и неживое подчиняется здесь моей воле. Не могу только понять, как вот это, попало сюда, в город! — Главный Хранитель, в который раз вынул из кармана своей мантии* тонкий исписанный авторучкой листок простой бумаги из школьной тетради в клеточку. Он в который раз повертел его в руках, понюхал, даже попробовал на зуб. — Кто положил это под чашу со священным напитком Сому?! Неужели в городе был тот, кого я не знаю? Как он смог пройти на ритуальную площадь* незамеченным? Значит он сильнее и могущественнее меня?»
— Я ещё не так стар, чтобы отдавать свою власть над этим городом! Не пойму из чего это сделано? — задумчиво произнёс он вслух. — Чем это испещрено и что скрывают неведомые мне знаки? Сдаётся мне, что чужестранцы знают разгадку сей тайны. И пока я не пойму, я не успокоюсь…
Аскуна Мара зябко поёжился и запахнул плащ, утренний ветер был неприятен ему. Кусок таинственного предмета Главный хранитель бережно скатал в свиток* и положил обратно в карман.

***

— Следи за берёзами, Харья, — зашептал в ухо сестре Арьяман, — если хоть один ствол изогнётся, значит, к нам пришёл враг и в его голове чёрные мысли.
— Проверяют! — хитро улыбнулся Рибаджо, уж он-то как никто умел читать чужие мысли. — И правильно делают. Доверять — доверяй, но проверять не забывай!
Роща, в которую вошли мама с детьми, Кешкой и Рибаджо, была глухая и тёмная. Даже в утренние часы солнце редко заглядывало сюда. Тонюсенькие тропочки шли от дерева к дереву, петляя и теряясь в буреломе. Кроны берёз, с изогнутыми у самой земли стволами, запутались в серой паутине. Тишина в роще стояла щемящая, только изредка раскалывал её резкий вскрик: «ху-ху-хууу»! Сухие деревья сцепились между собой ветвями как руками, кулачки крепко сжали, не расцепишь. Пальцы черные, растопыренные, так и норовили чёрствым суком подцепить путника.
— Ух ты! — негромко чирикнул перепуганный Кешка. — Жуть, какая! Была у меня в голове одна плохая мысль — клюнуть Рибаджо в нос, да и та от такой жути вся выветрилась.
Услышав Кешкино покаяние*, рассмеялась колокольчиковым смехом Васюшка. За ней покатился от хохота Алька. Мама тоже не удержалась, только Рибаджо крепился, хитро хихикал в кулачок, а потом перестал и зашёлся громким раскатистым смехом.
— Смотри, Арьяман, — толкнула локотком брата в бок Харья. — Так могут смеяться только чистые душой и помыслами люди. Испытание они прошли — ни одна берёзка в стволе не искривилась, наоборот, слышишь, как листочки позвякивают, радуются. Хорошие люди пришли к нам в гости. Им помочь надо. Пошли в город!
Брат с сестрой повели гостей по подвесному мосту, перекинутому через широкий земляной ров*, окружающий город. Вода во рве непрестанно бурлила и вскипала.
— Что это? — спросила мама у Харьи, указывая на поднимающиеся со дна рва пузырьки воздуха.
— Как что? — удивилась девочка. — Это использованные в жилищах воды стекают в оборонительный ров*.
— У вас что, действительно есть водопровод? — подивился Алька. — Я решил, бабушка придумывает. Может, у вас и ключевая вода в жилище по трубам поступает?
— Ключевая вода у нас в колодцах, а колодец в каждом доме, — деловито объяснил Арьяман. — Вода нужна для рождения Бога Агни, который плавит металл.
— И ещё для сохранности продуктов в холодильниках, — добавила Харья.
— В холодильниках?! — изумлённо воскликнули гости. — Почти пять тысяч лет тому назад в Аркаиме были холодильники?
— Я не знаю, были ли холодильники почти пять тысяч лет тому назад, — спокойно ответила Харья, — для нас это уж больно древняя древность, но у нас холодильники есть. А как же? Молоко пропадёт! Сейчас придём, я вас угощу холодненьким…
— Некогда нам молоко распивать, — заворчал Кешка. — Нам бы записку дедову и косточки от лимона, которые я сороке обещал! Мне холодное нельзя — горло захрипнет. Петь не смогу…
Тем временем за разговорами гости и хозяева миновали мощную, метров пять толщиной и столько же высотой, внешнюю* оборонительную стену. Вошли на единственную в городе кольцевую улицу. Улица имела бревенчатый, чисто выметенный настил*. Все жилища, примыкавшие к внешней стене, как дольки лимона, имели выходы на главную улицу. Всего жилищ внешнего круга* Рибаджо насчитал тридцать пять.
— Вот вам и первый кусочек — кружочек лимона, — хмыкнул Рибаджо. — Ну и дед! Затейник!
— А что у вас за внутренней кольцевой стеной? — спросила мама. — Мы прошли уже всю улицу, а входа во внутреннее кольцо я не вижу.
— Да, что у вас на втором лимонном кружочке? — вклинился в разговор Кешка. — У вас там что припрятано? Тайна? Ой, как интересно! Хочу узнать тайну. Если косточек не найдём, то хоть тайну сороке расскажу…
— Здесь, на этой улице, живут кузнецы, воины и пастухи, — Харья показала рукой на высокую внутреннюю стену, — а там звездочёты и хранители тайны. За этой стеной живёт Аскуна Мара Главный Хранитель города. Он следит за тем, чтобы точно выполнялась воля богов. Потайная дверь во внутренний круг открывается только в день посвящения. В неё входит посвящаемый, его родственники и приглашённые на обряд. Дверь открывается всегда в разных местах стены. Никто не знает, где она откроется для Арьямана сегодня.

***

Дверь в доме Аскуна Мара тихо отворилась, и в неё как будто втёк старший звездочёт Натья.
— Они вошли в город, — еле слышно сказал звездочёт, но Главный хранитель услышал его. — Они ищут вход во внутренний круг.
— Сколько их? — так же тихо спросил Хранитель.
— Женщина с двумя детьми и карликом*, он настолько мал, что его не видно, — ещё тише сказал Натья.
— Воевать с женщиной и детьми не позволяет покровительница Аркаима богиня Славуня, ей так наказал её отец бог Ман. Ослушаться её значит пойти против бога молитв Бармы и Единого Бога Рода, — задумчиво произнёс Аскуна Мара. — Мы поступим по-другому. Мы их спрячем в подвал, подальше от людских глаз. Через два восхода солнца* их забудут. Забвение — та же смерть. Они умрут сами без нашей помощи. Карлика тайно выкрасть и привести ко мне. Я допрошу его. Если я не узнаю тайну интересующего меня предмета, мы сожжём его на площади Посвящения после обряда. Он сгорит на ритуальном костре. Иди, Натья, у тебя много дел…
— А если он расскажет о тайне предмета? — едва слышно спросил звездочёт. — Мы отпустим их?
— Они пришли от того, кто думает, что сильнее меня, — зло бросил Главный Хранитель. — Он оставил это под ритуальной чашей со священным напитком Сому, замарав её своими руками, не испросив моего разрешения войти в город! Они умрут в любом случае…
Когда звездочёт удалился, Аскуна Мара опять вынул загадочный свиток.
— А если карлик не откроет тайны этого, — Хранитель вновь понюхал свиток и попробовал его на зуб, — тогда и его я брошу в костёр! Не знаю я, не узнает никто!

***

— Ничего себе! — удивлённо воскликнул Алька, увидев выложенное из кирпича удивительное сооружение в доме Харьи и её брата. — Это же кухонный комбайн! Иди сюда, Васюшка, смотри, из домового колодца идут две земляные трубы, одна в печь, другая под глиняный купол*. Сунь руку под купол.
Васюшка выполнила просьбу друга и тут же её отдёрнула:
— Ой, холодно! Почему?
— Ты помнишь, когда на даче мы с тобой заглядывали в колодец у реки, — возбуждённо заговорил Алька, — оттуда тянуло сыростью и прохладой, вот эта прохлада и поступает под купол, поэтому там так холодно. Поняла? Всё гениальное просто! А зачем вторая труба, Харья?
— Ты только что сказал: всё гениальное просто, — улыбаясь, ответила девочка. — Вторая труба несёт холодный воздух в печь, раздувает костёр. Вы же знаете, в безветренную погоду трудно разжечь даже маленький костерок, а ветерок чуть подует, и костёр разгорается. Из второй трубы прохладный ветер идёт в печь и туда приходит Агни — бог огня. Бог Огня родится из воды — воды темной и таинственной. Благодаря ему в печи возникает пламя, которое расплавляет бронзу!
— Рибаджо, посмотри как интересно! — воскликнула, рассматривая странное сооружение мама. — Действительно «кухонный комбайн»! Бабушка говорила, что про него рассказывали в телепередаче о древнем Аркаиме. Она тогда не поверила, думала это очередная фантазия археологов. Рибаджо, ты где?
— Рибаджо ты где? — забеспокоилась Васюшка. — Рибаджо!
— Его украли, — высунув голову из кармашка маминого рюкзачка, тихо всхлипнул попугай Кешка. — Хотели и меня, но я спрятался!
— Как украли?! Зачем?! — закричала в отчаянии Васюшка.
— Когда украли? — спросила посмурневшая* Харья.
— Пок-к-ка вы рас-с-сматривали эту шт-т-туковину, — заикаясь, начал говорить Кешка, — этот тип* вошёл, как лис тихонько-тихонько. Сунул заз-з-евавшегося Рибаджо в карман своего плаща. Хотел схватить-ть-ть и меня, но я замахал крыльями, он ис-с-с-пугался и утёк. Также тихо, как и пр-р-ритёк!
— Это звездочёт Натья, — встревожено заметил Арьяман, — он выполняет поручения Главного Хранителя города. Значит, Рибаджо знает что-то такое, что хочет знать Аскуна Мара. Рибаджо должен рассказать всё, иначе вы погибнете!
— Мы даже не предполагаем, что от нас хочет Хранитель, — в отчаянии всплеснула руками мама. — Мы не знаем никаких тайн! Нам надо до восхода солнца вернуться, иначе река Времени изменит своё русло, и мы никогда не попадём домой.
— Что же делать?! Что же делать?! — восклицала Харья, бегая по дому.
— Вот! — девочка резко остановилась. — Мы возьмём вас в качестве приглашённых гостей на ритуал Посвящения. Кешку спрячьте в рюкзачок. Он у вас шебутной*, может всё дело испортить. Пусть посидит в кармашке. Не обидишься, Кешка?
— Чё мне обижаться?! — деловито крякнул Кешка. — Вовсе нечего мне обижаться! Я и из рюкзачка всё увижу, там безопаснее…
— Вот и хорошо, — по-доброму улыбнулась Харья. — Пойдём, Арьяман, готовиться к обряду, белые одежды надевать, в косы ленты заплетать. А вы пока отдохните, с мыслями соберитесь, может что-нибудь, придумаете…

***

В доме Хранителя города Аскуна Мара было темно и безлюдно. Только из обеденного зала раздавался тихий и неспешный разговор.
— Ты знаешь, что это за предмет, карлик? — спросил Хранитель у связанного по рукам и ногам Рибаджо. Он вынул из кармана мантии свёрнутый в трубочку листок из ученической тетради в клеточку и помахал им перед носом волшебника.
На лице Рибаджо блуждала ироническая* улыбка. Она-то больше всего и раздражала Аскуна Мара. Никто не смел потешаться над ним!
— Ай-я-яй! — усмехнулся Рибаджо. — Зачем вы, дяденька, взяли чужое? Не вами положено, не вам и брать.
Рибаджо не просто смеялся, он издевался над властителем Аркаима.
— Кем положена? — жёстко спросил Аскуна Мара.
— Дедом моим положена, — запросто сообщил волшебник. — Им положена, и для меня написана записочка.
— Записочка?! Почему она положена здесь, у меня в Аркаиме? — Хранитель начинал злиться, но старался говорить спокойно, медленно и не повышая голоса.
— Игра у нас с ним такая, — безмятежно произнёс Рибаджо, — он от меня подарки в веках прячет, а я ищу. Развяжите меня, дяденька, я и так не убегу.
— Можешь не сомневаться, отсюда не убежишь, — язвительно прошипел Аскуна Мара.
— Ой, ли! — засмеялся Рибаджо. — Вы моих возможностей не знаете…
— Ой, ли! — ухмыльнулся Хранитель. — Это ты моих возможностей не знаешь. Я твоих друзей в стену замурую, не отыщешь!
— Та-а-ак! — посерьёзнел Рибаджо. — Это уже не к чему. Что нужно от меня? Говори!
— Что написано в этой записке? — гаркнул Хранитель.
— Не могу я вам этого сказать, — возмутился Рибаджо. — И вам это не за чем. Это наша с дедом игра, вас это никак не касается. Вы не поймёте…
— И всё же постарайся объяснить, может пойму, — не унимался Аскуна Мара.
— Вы же дедов подарок искать начнёте. Весь ход жизни перебуравите*, — поморщился Рибаджо. Его начинала раздражать настойчивость Хранителя. — А нам, волшебникам, нельзя в ход прошедшей жизни вмешиваться. История может поменяться.
— Так ты волшебник? — удивлённо вскинул брови Аскуна Мара. — Так чего же ты медлишь, наколдуй себе и твоим друзьям освобождение и вот это, — Хранитель потряс в воздухе запиской деда, — тоже себе в ручки приколдуй.
— Что ж вы глупый какой, дяденька, — притворно заныл Рибаджо, — это я в нашем настоящем могу, что хочешь делать, а в прошлом не могу. Родителями не велено. Любое моё действие может изменить ход уже состоявшихся событий. История может поменяться. Мы с моими друзьями можем никогда не родиться. Развеемся во времени без следа и всё. Записку тоже отдайте. Её оставлять не имею права. Ничего не имею права оставлять, даже волосок из моих буйных итальянских кудрей.
— Последний раз спрашиваю, — сверкнул глазами Аскуна Мара, — скажешь, что здесь написано?
— Не-а! — замотал головой Рибаджо. — Не скажу, не могу!
— Не верю ни одному твоему слову, карлик, — зло бросил Главный Хранитель. — От тебя и твоих друзей в нашей истории останется только пепел, — Аскуна Мара прищурил глазки и свирепо прошипел: — Как ты насчёт пепла, карлик, не против? Записку твою тоже сожгу. Не знаю я, что в ней, и ты не узнаешь!
— Одна последняя просьба, можно? — тихо спросил Рибаджо. — Всех вместе на одном костре сжечь можешь?
— Это я тебе обещаю, — недобро улыбнулся Аскуна Мара, — дров на вас, по отдельности жечь, жалко! Всех на твоём костре и сожгу. Успеете попрощаться…
— И ещё малюсенький вопросик, — закричал Рибаджо, — когда жечь будете?
— На закате солнца, — важно сказал Хранитель, — когда солнце почти уйдёт за стены моего города Аркаима.
«Почти, это ещё не закат, — подумал про себя Рибаджо, — успеем переместиться!»
А вслух произнёс:
— Значит, когда солнышко ещё не закатится за наш шарик, тогда и поджаривать будете?
— Чт-о-о-о?! — неистово заревел Аскуна Мара. Он почти подошёл к двери, но быстро вернулся. — Что-о-о-о ты сказал?
— А что я такого сказал? — дёрнулся что есть силы связанный Рибаджо. — Я сказал, что вы нас изжарите, когда Земной шар повернётся к солнцу другим боком. Ну, вам про шар знать не нужно, рано. В вашем веке ещё не знают, что Земля круглая и крутится вокруг…
Аскуна Марасо всей силы ударил кулаком по деревянному столу так, что стол раскололся на две части.
— И что она вращается вокруг Солнца. Ты это хотел сказать, карлик?
— Что-о-о-о?! — в свою очередь закричал удивлённый Рибаджо. — Вы в курсе, что Земля круглая и вертится не только вокруг Солнца, но и вокруг земной оси?
— Это главная тайна наших звездочётов! Наша главная тайна Земли! Кто-о-о! — прохрипел Аскуна Мара. — Кто предал нас? Кто выдал вам нашу тайну?
— Бедный Джордано Бруно*! — захлебнулся хохотом Рибаджо. — За что же его сожгли на костре в шестнадцатом веке нашей эры, если вы уже сейчас за 4400 до этого знали, что Земля имеет форму шара и вместе с остальными планетами движется вокруг Солнца? В нашем-то времени это знает каждый попугай, а вот в вашем я никак не думал, что про это знают, удивительно…
— Вы, простолюдины*, знаете тайны звездочётов? — Аскуна Мара задохнулся от гнева. — В костёр! — затопал ногами Хранитель. — Всех ваших попугаев в костёр!
— Ой! — от неожиданности икнул Рибаджо и подумал: «Я, кажется, сболтнул лишнего. Ну да ничего, главное, чтобы всех нас собрали на ритуальной площади до захода Солнца, а там разберёмся…»

***

— Какие вы, ребятушки, красивые! — восторженно воскликнула мама, обходя кругом разодетых Харью и Арьямара. — Какие у вас одежды праздничные! Какие обувочки красивые!
— А какие бусики у Харьи изящные! — вторила маме Васюшка. — Из чего они сделаны?
— Это, — Харья показала круглые красные шарики в бусах. — Лесная ягода калина. Её в наших лесах видимо-невидимо. Высушивать её надо особым способом, чтобы она не скукожилась, а была упругой и блестящей. Как? Я тебе, Василиса, потом расскажу. А это, — Харья взяла пальчиками маленькие звонкие колокольчики, — тата* мой из бронзы вылил. И браслетики тоже тата, и кинжал на поясе у Арьямара тоже тата, и ножны к кинжалу — тоже он. Тата у нас искусный мастер литейщик*. А белые одежды мата из тоненьких козьих ниточек сплела, она у меня мастерица.
— А вот ещё! — восхищённо воскликнула Харья. — Посмотрите, у Арьямара поясок, маленький вроде, а ведь он из кожи дикого лесного быка сделан. Это гордость братры. Он его сам добыл на охоте. Такой пояс большая редкость! Дикие быки-туры очень сильные и коварные животные. Победа в поединке с ними приравнивается к победе с вооружённым врагом!
Было видно, как Харья любит брата и восторгается им. Арьяман в свою очередь с необыкновенной нежностью смотрел на хвастающуюся сестрёнку.
— Нам пора, дети, обряд скоро начнётся, — в комнату вошли торжественно одетые мать и отец Харьи и Арьямана. — И вы, гости дорогие, — родители обратились к, Васюшке, её маме и Альке, — окажите милость последовать за нами!
На дощатой кольцевой улице Аркаима собрались почти все жители города. В их руках были нарядные букеты полевых цветов, игрушки из бересты*. Все радовались и поздравляли Арьямана с будущим посвящением в кузнецы-литейщики. Эта профессия была очень уважаема в Аркаиме.
Кампания прошла почти всю главную улицу города, а дверь во внутренний круг всё не открывалась и не открывалась. Арьяман начал было уже беспокоиться и удивлённо озираться по сторонам, как вдруг услышал звук отворяющейся тяжёлой двери. Высохшие деревянные створки визжали и постанывали. Все кинулись туда. Когда Арьяман с родителями и Харьей вошли, а Василиса только занесла ножку чтобы переступить порог, дощатый пол внезапно пошёл вниз. Девочка с мамой и Алькой провалились в неожиданно образовавшийся люк.
— Ух ты! — крякнул, выглядывая из кармашка рюкзачка перепуганный Кешка. — Вы не ушиблись? Вы где? Я вас не вижу!
Там, куда провалились дети и мама, стояла густая кромешная темнота и такая же тишина.
Послышался тихий трещащий звук. Это мама открывала молнию на рюкзачке, и следом ярко вспыхнул захваченный мамой фонарик.
— Специально не вынимала, боялась испугать жителей, — на удивление спокойно сказала мама, — они ведь такого ещё не видели. Думала не пригодиться, ан нет, пригодился.
— Приключения продолжаются! — невесело сказала Васюшка.
— Ну вот! — пригорюнился Кешка. — Меня тоже украли. Я уворачивался, уворачивался, так и не увернулся.
Мама направила луч фонарика на стены помещения и все увидели развешанные на деревянных палочках пучки высохших трав: иван-чая, чабреца, полыни, берёзовые и дубовые веники.
— Чей-то погреб, наверное? — предположила Василиса.
— Смотрите! Здесь в стене дверь! — воскликнула мама.
Алька подбежал к двери и потряс её.
— Она не очень плотно прилегает, есть щель! — радостно зашептал мальчик. — Кешка, попробуй, может, вылетишь? Выведай, что там дальше наверху!
— Иду на подвиг ради вас! — неуверенно пропищал попугай и протиснулся в узкий дверной просвет.

***

На ритуальной площади Аркаима, как обычно для таких случаев, звездочёты зажгли двенадцать торжественных костров. Необычным было то, что в центре площади был сложен ещё один очень большой костёр из толстых берёзовых поленьев, их ещё не лизал язык Бога огня.
— Приблизься ко мне, юноша! — громко и торжественно сказал Главный Хранитель города Аскуна Мара. — Мы начинаем обряд! Сегодня ты станешь полноправным членом когорты* мастеров литейщиков…
Арьяман не двинулся с места, наоборот резко вскинул вверх руку, и прервал речь Аскуна Мара:
— Я не приму обряд, пока вы, Главный Хранитель, не выпустите из плена моих друзей Василису с мамой и Альку с Рибаджо. Они пришли к нам с миром, негоже ариям обижать добрых людей!
— Предатель! — зашёлся гневом Аскуна Маара. — Это ты разболтал тайну звездочётов?
— Не смей на него кричать! — выскочила вперёд Харья. — Мы не болтуны, мы арии, люди, несущие знания и добро. Отпусти наших друзей!
Отец Харьи схватил девочку и спрятал за своей спиной.
— Отпусти чужестранцев, Хранитель, — спокойно попросил он, — арии не пленяют добросердечных гостей!
— Привести всех! — прошипел Аскуна Мара и закрыл глаза, он больше не хотел видеть взбунтовавшихся людей.
«Вот это краковяк!» — про себя подумал Кешка, который только что вылетел из подземелья, и незаметно спрятался среди поленьев ещё не подожжённого костра.
Маму, Васюшку и Альку вытолкали из погреба в центр площади, сюда же принесли связанного по рукам и ногам Рибаджо. Главный Хранитель не удостоил их взглядом. Он смотрел в небо.
— Мне! Мне, о небеса! — закричал Аскуна Мараи поднял вверх руку с вытянутым указательным пальцем. — Мне, человеку, построившему этот город. Человеку, давшему всем кров, указывает простолюдин. Обычный кузнец! Неслыханная дерзость! Пусть бог Огня Агни очистит наш город от скверны. На костёр чужестранцев! На костёр!
— Нам не пора домой? — прошептала мама Рибаджо. — Мне не хочется видеть вас поджаренными котлетами…
— Разве вы с нами жариться не будете? — весело спросил Рибаджо и скосил на неё хитрый глаз. — Не волнуйтесь, мама, у нас есть ещё чуток времени. Краюшечка Солнца пока торчит над горизонтом.
— Одумайся, Аскуна Мара! — неистово закричала мама Харьи и Арьямана. — Ты не бог, ты человек! Арии не воюют с женщинами и детьми. Богиня Славуня накажет наш город…
Но Аскуна Маране слышал её. Он приказал охранникам выкинуть с площади осмелившихся перечить ему строптивцев. Затем Хранитель поджёг от ритуального костра факел и бросил его на сложенные колодцем сухие поленья. До этого туда уже впихнули маму с Алькой, Васюшку и Рибаджо.
— Одумайся, Хранитель! — тёк людской гомон по верхушке внутренних стен Аркаима. — Ты оскверняешь наш город! Мы не будем в нем жить!
Хранитель молча наблюдал, как огонь подбирается к ногам пленников.
— Ну, теперь-то, наверное, пора? — взволнованно зашептал Алька Рибаджо.
— Погодите немного, совсем немножечко, — умоляюще произнёс Рибаджо.
Берёзовые брёвнышки всё разгорались и разгорались, становилось жарко. Огонь осваивал всё новые поленья. Аскуна Мара вынул из кармана своего плаща свёрнутый из листочка тетради в клеточку свиток, с сожалением посмотрел на него:
— Не знаю я, не будет знать никто! — прошептал Главный Хранитель города Аркаима и бросил свиток в огонь.
В ту же секунду из ещё не загоревшихся поленьев вылетела неведомая разноцветная птица. Она ловко схватила клювом не успевший долететь до пламени свиток.
— Вот теперь пора! — закричал Рибаджо:
— Река Времени, опять
Поворачивайся вспять…
Поиграла ты со мной,
А теперь неси домой-ой-ой…

***

— За что тебя связали-то, Рибаджик? — спросила бабушка у возникших на крылечке дома путешественников. — Буйствовал что ли?
— Буйствовал, бабулечка, — сразу согласился волшебник. — Развяжи меня, пожалуйста.
— Тьфу! — Кешка выплюнул из клюва свиток бумаги из тетради в клеточку. — Не развязывай его, бабушка. Меня из-за него хотели украсть, потом украли, потом бросили в тёмный подвал, потом чуть не зажарили!
— Тебя, Кешка, — бабушка укоризненно покачала головой, — никто в путешествие не приглашал. Ты всех обманул, и сам туда, добровольно отправился…
Бабушка принялась развязывать узлы на руках и ногах молодого волшебника. Рибаджо, конечно, мог развязаться сам, на то он и волшебник, но ему была приятна забота бабушки.
Едва освободившись от верёвок, Рибаджо потёр затёкшие руки и неожиданно игриво толкнул Кешку локтём в бок:
— Ты молодец, курица… — нежно сказал волшебник. — Я только там, у Аскуна Мара понял, что плохо изучил записку, а там сказано: «Крылья помогут тебе её прочесть». Поэтому и время тянул, не перемешался. Хотя уже очень жарко было! Если бы не ты, нам мало бы не показалось. Остался бы и от нас, и от листочка в клеточку один пепел. Во-вторых…— Рибаджо на секунду задумался, а затем воскликнул: — Чего я зря считаю, ты просто молодец — и всё!
Всем почудилось, что Кешка покраснел от радости, но это только почудилось, за перьями не видно!
— Чего уж там, — гордо крякнула птица. — Пользуйтесь, пока я добрый и летаю.
— Ну как там было? Намаялись?! — полюбопытствовала бабушка. — Расскажите?
— Ой, не говори, — махнула рукой Васюшка. — Завтра утром всё подробно расскажем. Кушать очень хочется…
— Тогда вперёд! — скомандовала бабушка. — Всё уже на столе, и блиночки ваши любимые, и вареники с вишней.
— А салат «Оливье»?! — удивлённо спросил Рибаджо. — Салат от дня рождения остался?
— Салат я тебе свежий сделала, — ласково улыбнулась бабушка.
Когда все наелись, и приступили к чаю, Васюшка включила телевизор.
— Ну вот! — сокрушённо воскликнула бабушка. — Опять фильм про древний город Аркаим показывали, тот, который мы с Кешкой прошлый раз смотрели. Жалко, что уже заканчивается.
На экране телевизора, посреди уральской степи, стоял бородатый человек, и указывая в сторону раскопок говорил:
— Аркаим полностью выгорел, просуществовав с начала строительства всего 200-300 лет. Но, говоря о пожаре, я утверждаю, что он не был внезапным. На пепелище не обнаружено скелетов людей, домашних животных, сколько-нибудь ценных для древнего человека предметов. Жители организованно покинули город, судя по раскопкам, он запылал сразу со всех сторон. Есть предположение, что жители сами подожгли его.
В комнате повисла вопрошающая тишина, только изредка её нарушали всхлипывания Васюшки и Альки. Мама утирала слёзы платком.
— Значит, они не простили его! — тихо сказал Рибаджо и тоже всхлипнул.

***

Главный Хранитель города Аскуна Мара одиноко стоял на крыше своего роскошного дома. Он смотрел, как через распахнутые ворота в городской стене уходят в открытую степь люди. На повозках была сложена их нехитрая утварь*, поверх сидели маленькие дети, к повозкам были привязаны лошади и козы. Взрослые шли рядом. Они шли, не оглядываясь и не прощаясь с предавшим их городом и его создателем — Аскуна Мара.
— Вы должны были признать меня богом, — повторял Хранитель. — Должны!
Когда последний человек покинул город, Аскуна Мара спустился на ритуальную площадь, поджёг от костров несколько факелов и, методично обходя покинутые жилища, поджигал их:
— Я дарю тебе этот город, бог Агни. Получай!

***

Утром всё Васюшкино семейство собралось за обеденным столом, Алька тоже прибежал спозаранку.
— Ну, давай! — нетерпеливо ёрзала на стуле девочка. — Ну, давай, читай записку деда, Рибаджо! Что там за очередная подсказка?!
— Хе-хе! — хитро подмигнул озорной волшебник. — Читать мы её будем в следующей истории…

Перемещение второе. Шапка невидимка
История невидимого города

— Давай, Рибаджо, не тяни, — нетерпеливо сказала бабушка. — Читай, что дед в записке написал…
Рибаджо бережно развернул свиток, положил его на журнальный столик, разгладил бумагу ребром ладони и начал читать:
— «Ну что, внучок, хлебнул страху в таинственном городе Аркаиме? Так то был не страх, а маленький страшок, страх и страшище ещё впереди…»
— Ничего себе, краковяк! — вздрогнул попугай. — Кешуню почти изжарили, а это оказывается не страх, а так — фитюльки! Что же следующий раз меня на мелкие кусочки порвут, или, того хуже, орёл склюёт?
— Кешка, не перебивай, — шикнула на попугая Васюшка. — Читай, Рибаджо, дальше.
— Так то был не страх, а маленький страшок, страх и страшище ещё впереди, — повторил Рибаджо последнюю прочитанную строку. — «Шучу! Рассчитывал ты, наверное, внучок, сразу подарочек получить?»
— Погодь! Погодь! — опять заверещал Кешка. — Покажи, где слово «шучу» написано. Врёшь, наверное, как всегда. Успокаиваешь?!
Рибаджо показал попугаю написанное рукой деда слово «шучу!» Попугай немного успокоился, но всё же проворчал:
— Тоже мне шутник нашёлся. За такие шутки перья из хвоста выдёргивать надо!
— Если ещё раз перебьёшь Рибаджо, — строго сказала мама. — Я тебе сама перья из хвоста повыдёргиваю…
— Мне за что? Я здесь при чём? — обиженно прошипел Кешка. — Непричёмных попугаев обижают, безобразие…
Рибаджо, не обращая внимания на попугая, продолжал читать дальше: 
— «Рассчитывал ты, наверное, внучок, сразу подарочек получить? Ан, нет! Погоняешься, походишь, потопаешь ещё по земле. Подарочек-то хорош! Стоит того, чтобы его поискали. Итак…
Есть на земле русской озеро, названо оно в честь нашего Светила, да не на современный лад, а на лад древнее древнего. Светлое то место, чудное! Город на том озере стоял. Стоял, стоял и шапкой накрылся. Людская мольба спасла его от человека лютого, узкоглазого, широкоскулого, жестокого.
Побывать тебе, внучок, в том городе придётся в его последний день. Поспешай, ничего не нарушай, ходи, оглядывайся, осторожничай, друзей береги, за птицей приглядывай. Следующую подсказку найдёшь, под камнем, на который в свой последний ,земной миг упадёт небесный старец. Посмотрит последний раз на синь небес и закроет усталые очи. Ты его на земле не оставляй на растерзание волкам и лисицам, а паче всего воронью чёрному. Не заслужил! Похорони, как хоронят воинов. Сразу беги! До заката Солнца всего миг останется…»
Рибаджо дочитал записку до конца, и за столом воцарилась тишина. Тишина стояла, стояла да и рухнула, когда Васюшка с Алькой хором закричали:
— В древности Солнце — Светило называли Ярилом. Значит, в названии озеро должно быть слово ЯР.
— Мне тоже так кажется, — задумчиво сказала мама. — Дальше дед пишет, что озеро светлое, чудное. Значит, вероятнее всего, называется СветлоЯр.
— Есть такое озеро, — подтвердила бабушка. — Помните вы к моей младшей сестре в деревёньку ездили. Она как раз стояла на реке Люнде, это приток реки Ветлуги в Нижегородской области. Там недалеко и озеро Светлояр.
— А какой там город неподалёку стоит, не помнишь? — спросила мама.
— Нет там городов, всё больше деревеньки, — припомнила бабушка.
— Подождите, — засуетился Алька, — в записке написано не стоит, а стоял и шапкой накрылся. Как это город шапкой накрылся? И какая должна быть шапка, чтобы целый город накрыла?
Рибаджо слушал домочадцев, пребывая в глубокой задумчивости.
— Есть одна шапка, — произнёс волшебник, — и эта шапка невидимка. Значит, город, который накрылся шапкой, стал невидимым. А это может быть только город…
Договорить Рибаджо не дали Васюшка и Алька. Они опять закричали в унисон*:
— Китеж!
— Правильно, — сказал волшебник, — по легенде на озере Светлояр стоял Большой град Китеж. Он стал невидимым, когда хан Батый* решил его завоевать.
— Значит, нам туда, в Китеж, в последний его день перед осадой* хана Батыя, — заволновалась мама. — Это, наверное, очень опасно! Недаром дед пишет, что страх ещё впереди. Поступим так, — строго заявила мама, — туда перемещаться будем только я и Рибаджо. Все остальные останутся дома, понятно?
— Нет, непонятно! — так же строго сказала бабушка. — Если опасно, значит только вы? Русские люди своих в опасности не бросали. Все вместе переместимся. Всем вместе легче с врагом справиться.
— Как всем вместе? — заволновался Кешка. — Если с бабушкой что случиться, я не переживу. Кто еду готовить будет? Там не помрём — здесь с голоду погибнем…
— А мы вместе с кухней переместимся, — улыбнулся Рибаджо. — Сами в город пойдём, а её за бугорком оставим.
— Вот тебе и краковяк! Что разве с кухней можно? — обрадовался Кешка.
— Он шутит, — засмеялась бабушка, — пошли собираться. Много не брать, только самое необходимое. Завтра раненько отправимся…
Все потихоньку разбредались по комнатам, каждый думал свою думу. Только Кешка не двинулся с места, он как сидел на своей жёрдочке, так на ней и остался. Сидел и зудел понемногу голосом старой бабушки:
— Ещё один шутник нашёлся. Много вас здесь шутников развелось. Гнездо у вас здесь что ли? И вовсе неплохая мысль с собой в прошлое кухню забрать. В Аркаиме уж больно голодно было, ни тебе бабушкиных плюшек, ни тебе яичных желточков, ни яблочек…

***

В далёком 1239 году на одном из утёсов берега реки Люнды в белом льняном шатре* с открытым пологом* сидел царь Золотой Орды* хан Батый, сын хана Джучи* и внук самого Чингисхана*. Он смотрел вдаль, вдыхал расплющенными от одной скулы до другой ноздрями напоённый запахом сирени воздух. Взгляд его узких, черных, как горные расщелины, широко посаженных глаза был устремлён на лежащий в долине реки город. Город казался необычным. Земляной оборонительный вал был невысок и поэтому городок просматривался как на ладони. Чистенькие побелённые домики, огороженные такими же чистенькими палисадниками с кустами сирени и чубушника*, маленькие и такие же беленькие церквушки со звенящими колоколами и золочёными куполами делали город похожим на искусно выпеченный праздничный пряник.
— Ну, что, Ру, сожрём эту сдобу*? — спросил хан у сидящей рядом птицы, большого сизо-черного орла. — По куску отрывать будем, пока не проглотим весь.
При этих словах орёл, до этого смотревший немигающим взглядом на город, встрепенулся и неодобрительно заклокотал.
— Ну, ну, Ру, — примирительно проронил Батый и погладил птицу по крылу, — вижу, не нравятся тебе мои слова. Мне самому приглянулся городишко. Не хочется топтать его конскими копытами и забивать камнями из метательных машин.
Из подвешенного к поясу кожаного мешочка хан достал кусок сушёного мяса и на ладони поднёс его к затупленному носу Ру. Резкий стремительный клевок — и мясо исчезло в клюве орла. Батый почувствовал неуверенность клевка. Кончик клюва коснулся руки хана. Притупилось зрение Ру, не так мгновенно и точно сработали мышцы.
«Сколько лет птице? — подумал Батый. — Вырастил и натаскал орла на звериную охоту ещё мой дед Чингисхан. Когда Ру принёс деду первую лису, Великий Монгол был ещё очень молод. Теперь, вот уже двенадцать лет как его нет. А ты всё паришь, всё охотишься! Только дожив до седых перьев, жалостливым стал. Почему, Ру? Разве жизнь стала цениться дороже? Нет, Ру, — Батый покачал головой, — жизнь человека не стоит ничего. Только власть над ним стоит многого. И я буду властелином всего мира, чтобы мне это не стоило…»
Ру, поджав лапы и втянув стремительную кривоклювую голову, скосил взгляд на человека. Тоскливый взгляд уставшей, загнанной птицы.
Хан встал и в задумчивости пошёл бродить по шатру, затем легонько, едва слышно стукнул ладонью о ладонь. Ту же секунду в шатёр вбежал и рухнул у ног хана воин, припав лбом к земляному полу.
— Как зовётся город у реки и как он богат? — спросил Батый не глядя на воина.
— Несметно богат, Чингизид*! Зовётся Малый Китеж.
— Есть и большой?! — удивлённо спросил хан.
— Есть, Чингизид, на озере Светлояр стоит Большой град Китеж, он тоже несметно богат.
— Пошли гонца в Малый Китеж. Скажи, чтобы баб и детей привели в полон*, а мужикам, я так и быть, разрешаю убраться восвояси. Пусть бегут, поспешая, чтобы пятки мелькали. Город мне нужен целым. Войско своё размещу на постой, пусть отдохнут в тени от степной кочевой жизни. В баньках попарятся, а то завшивели совсем…
Воин, не вставая с колен и не отрывая лба от земли, поспешно выполз из шатра.
Прошло немного времени, и на светлой стене шатра опять появилась тень полусогнутого человека.
— Говори! — сурово сказал хан тени гонца.
— Пришёл посланец из малого Китежа, Чингизид…
— Знаю, что пришёл! — оборвал говорящего хан. — Что ответили?
— Мужики сказали: «Когда нас не будет, возьмёшь все».*
— Что добавили? — сморщившись, будто от зубной боли спросил хан.
— «Лучше нам смертию славу вечную добыть, нежели во власти поганых быть»*. — звенящим от страха голосом промолвила тень гонца.
— Урагша*! — воскликнул хан и выкинул в сторону Малого Китежа руку с вытянутым указательным пальцем. — Урагша!
Тень гонца мелькнула по льняной стенке шатра и исчезла, а следом за ней в воздухе зазвенел боевой клич:
— Хурра*! Хурра! Хурра!
Топот конских копыт запутал в тугой пыльный клубок запахи и звуки народившейся утренней зари.
Ру пристально посмотрел в узкие, беспощадные глаза хозяина. Хан Батый не отвёл взгляда:
— Отчего, Ру, даже их дети умирают с широко открытыми глазами, глядя в синее небо?А мои воины никогда не поднимают на меня свой взор! Отчего в их глазах отражаются облака, а в глазах моих воинов только придорожные камни?
Батый вдруг увидел в глазах старого орла ненависть, и наконец, отвёл взгляд:
— Я знаю, тебе не нравится запах человеческой крови. Ты никогда не был падальщиком*. Ты гордая птица! Но, Ру, как я завоюю всю Вселенную, если буду растить свою жалость? Мой дед никогда бы не понял меня. В шестнадцать лет я уже был прекрасным наездником, метко стрелял из лука на полном скаку, умело рубился саблей, владел копьём. Уже тогда я умел повелевать людьми. Нет, Ру, чтобы завоевать мир, я должен убить свою жалость!
Хан Батый протянул руку, чтобы в очередной раз погладить орла, но тот встрепенулся, расправил крылья и вылетел из шатра чингизида.
— Ру! — Батый вскочил и бросился вслед за птицей. — Ру, не бросай меня! Только с тобой я могу говорить, как с равным!
То, что хан увидел за стенами своего шатра, заставило его содрогнуться. Пряничный городок лежал у ног Батыя смятой испачканной в крови и грязи тряпочкой. Ру парил в небе, не шелохнув крыла, из его груди вырывался клёкот очень похожий на плач.
— Я не могу быть добрым! — закричал хан, устремив взгляд в небо, он знал: Ру больше не вернётся к нему.

***

— Ну, вот и переместились! — сказала бабушка, деловито осматривая ребятишек. — Все целы? Ничего по дороге не растеряли? Где Кешка?
— Я здесь, бабунечка! — плаксивым голосом проворковал попугай, вылезая из кармашка маминого рюкзака. — Помялся немного в дороге, замёрз. — Кешка потряс крыльями, встрепенулся и, увидев Рибаджо на плече у Василисы, заорал так, что в ушах зазвенело. — Ты опять занял моё место, пр-р-рохвост!
— Цыц! Чего орёшь? — приложив указательный палец к губам, прошептал Рибаджо. — Орёл в небе. Увидит, склюёт.
Кешка, ни слова не говоря, спрятался обратно в кармашек рюкзака.
— Смотри, Алька, какой красивый город на озере стоит! — Васюшка подпрыгнула от удивления, увидев перед собой Большой град Китеж.
Город, обнесённый надёжной оборонительной стеной, красовался златоверхими церквями, белокаменными боярскими палатами, рубленными и собранными без единого гвоздя деревянными домами. Посередине стоял рисунчатый княжеский терем, с окошками, окаймлёнными замысловатым каменным кружевом. Ребята с мамой и бабушкой замерли, любуясь необычной сказочной красотой города.
Неожиданно Рибаджо указал рукой на парящего в небе орла:
— Смотри, Васюшка, что-то с ним не так. Он или болен, или стар. Тяжело хлопает крыльями. Присесть хочет, но не решается. Ну-ка Кешка, позови его на своём птичьем языке, может, ему помощь нужна?
— Ага-ага, — проворковал из кармашка рюкзака попугай. — Потом, когда он меня сожрёт, мне помощь нужна будет. Но будет поздно, поздно, поздно…
Попугай так жалобно зарыдал в рюкзаке, что бабушке пришлось вступиться:
— Рибаджо, может быть, ты сам поговоришь с ним на птичьем языке. Ты ведь волшебник, ты должен уметь.
— Я принципиально не буду! — возмутился Рибаджо. — Зачем мы его тогда взяли? От него никакой пользы нет! Я вас сюда перемещал, обратно буду перемещать, силы у меня не бездонные. Я молодой волшебник…
— Ладно! — остановила гневную речь волшебника мама. — Кешка, я тебя буду защищать, садись ко мне на ладошку, если что я тебя прикрою…
— Иду на подвиг ради вас, — нехотя вылезая из кармашка рюкзака, прогудел Кешка, — запомните меня молодым и весёлым…
Кешка уселся на открытую мамину ладошку, зарокотал. Орёл, чутким ухом уловив звуки, издаваемые неведомой птицей, замер, завис в воздухе, а затем, чуть прижав к телу огромные крылья, полетел вниз. Он присел почему-то рядом с бабушкой и уставился ей в глаза своими мутноватыми, подёрнутыми голубоватой плёнкой зрачками. Его шершавый клюв начал вибрировать, а из горла вырывались резкие отчаянные звуки.
— Он говорит, — затараторил Кешка, — под горой идёт бой! Монголы хотят захватить город. Залить его кровью. Разграбить и сжечь, как они сожгли и уничтожили всех в Малом Китеже. Их много, очень много, тьма! Три дозорных* богатыря сдерживают натиск войск хана Батыя. Один из них послал своего сына предупредить горожан, чтобы они уходили. Силы неравны. Мальчик не успел, его настигла стрела монгола. Он лежит на пригорке, ему нужна помощь, он истекает кровью! Я покажу где…
Первой ринулась за орлом мама, за ней бабушка, остановил их окрик Рибаджо:
— Мама, бабуничка, нам нельзя вмешиваться, мы не должны менять прошлого!
Мама остановилась, будто споткнулась, бабушка побежала дальше.
— Я думаю, мы можем помочь, — воскликнула мама, — Рибаджо, сказание о граде Китеже — легенда*. Это не быль*. Мы можем её слегка изменить. Давай попробуем!
— Ладно! — задумчиво произнёс волшебник. — Алька, беги в город, предупреди горожан, пусть уходят. Мама, бабушка и Васюшка помогут мальчику. Я за пригорок, если успею, подсоблю богатырям! Встретимся вон у того остроконечного камня на берегу озера. Не забудьте, нам нужно вернуться до захода солнца.
— А запис-с-ска дед-д-да?! — запинаясь от страха, напомнил Кешка.
— Потом с запиской! — закричал Рибаджо. — Нужно быстрее помочь людям!
То, что увидел Рибаджо, повергло его в страшное уныние. Под бугром среди груды мёртвых, одетых в чёрное воинов, лежали три богатыря. Они смотрели широко раскрытыми, немигающими глазами в синь чистого неба. А небо, оплакивая своих павших в бою сынов, затягивалось тёмной, наливающейся дождём тучей.
«Сейчас выпадет дождь, — подумал Рибаджо. — Монголы не пойдут в бой в дождь. Пригорки глинистые, лошади будут скользить копытами, скатываться. Батый подождёт, пока почва высохнет. Ему некуда спешить. А мне есть куда. Полдень. До заката осталась совсем немного…»
Рибаджо уже, было, поспешил на помощь бабушке, маме и Васюшке, как услышал за своей спиной звук пробивающейся из глубин земли воды. Рядом с поверженными русскими богатырями забил источник.
— Кибелек*! Святой источник. Он забил в память о русских богатырях и бьёт до наших дней, — вспомнил Рибаджо. — Не пойдёт хан Батый больше этим пригорком, пойдёт лесом. А там придётся просеку прорубать, значит, есть ещё у горожан время до заката солнца на землю нашу полюбоваться.
Рибаджо прибежал к маме и бабушке с Васюшкой, как раз в то время, когда мама уже обломала и вытащила из плеча мальчика монгольскую злую стрелу. Залила йодом и перевязала специально припасённым бинтом рану. Бабушка, положив голову раненного мальчугана на колени, отпаивала его горячим куриным бульоном из термоса.
— Запасливые… — удивился Рибаджо. — Как это вы догадались всё это прихватить?
— Так не на весёлую ярмарку*, на войну с монголами собирались, — улыбнувшись, сказала бабушка. — Давай-ка, дочка, вынимай свою шерстяную шаль из рюкзака, положим на неё мальчонку. Его в город тащить надо, к лекарям. Слаб он, сам не дойдёт…

***

— Трое против трёх тысяч?! — прищурив узкие расщелины глаз, спросил хан Батый у лежащего в его ногах воина. — Трое против трёх тысяч?! — взревел как раненный барс чингизид. — Потери?
— Почти все… — едва слышно прошептал воин.
— Все?! Почему?! — Хан с силой толкнул гонца ногой в плечо, отчего тот кубарем вылетел из шатра. — Три русских богатыря положили почти всё моё войско! Почему? Почему даже их жёны и дети в полоне никогда не отводят глаз? Почему я, хан, способный взглядом просверлить дыру в медном сосуде, всегда отвожу глаза первым? Я не помню лиц своих воинов, с самого детства они не поднимают передо мной своих голов. Но каждую ночь мне снятся гордые и непреклонные русские лица с большими и синими как небо глазами.
Хан выбежал из шатра и закричал срывающимся от отчаяния голосом:
— Ру, где же ты Ру?! Вернись, ты мне нужен!
Хан прислушался, но только тишина была ему ответом. У шатра, сжавшись в клубок, лежал воин, он ждал решения хана.
— Найти среди русских предателя, — жёстко приказал хан, — отсыпать ему малахай* золота. Пусть ведёт войска лесными тропами, тайно, без шума. Вы должны застать их неожиданно, нежданно. Потерь среди войск не должно быть!
— Уже хан, — еле слышно сказал воин. — Мы нашли такого в Малом Китеже. Его зовут Гришка Кутерьма*. Он согласен провести войска лесом.
— Я приказал в Малом Китеже вырезать всех, — грозно рыкнул хан. — Как он остался жить?
— Под коряжкой спрятался, в землю врос.
— В семье не без урода, — впервые за долгое время улыбнулся хан. — Веди его ко мне!
Семенящей походкой в шатёр хана вбежал толстый с серым от страха лицом княжеский дружинник. Хан с удовольствием осмотрел его:
— Хорош! Хорош! Вот такими я хочу видеть русичей. Всех русичей! Проведёшь мои войска до Большого града Китежа. Малахай золота отсыплю.
— Ой, хан! — заскулил, успокоенный ласковым тоном хана, предатель. — Там лес непроходимый, болота с зыбкой трясиной. Надо бы добавить ещё пол малахая золота…
— Я тебя на кол посажу, голову палашом* отделю, на мелкие кусочки порежу? — яростно зыркнул глазами хан Батый. — Хватит с тебя, поганый, и малахая золота! Вон! Пошёл вон!

***

Алька, запыхавшись, вбежал в Большой град Китеж и сразу же привлёк к себе внимание необычной одеждой. Никто из горожан никогда не видел таких узких, потёртых в некоторых местах до белизны штанов и ярко-красной, с короткими рукавами рубахи. У рубахи не было пуговиц, но зато на груди красовался портрет очень злой, насупленной птицы, по виду — курицы. Ребятня из Китежа сразу же обступила необычно одетого мальчишку с коротко стрижеными волосами и такими же синими, как у них, глазами.
— Из-за моря прибежал? — спросил самый смелый из пацанов.
— Из-за бугра! — торопливо ответил Алька. — Где тут у вас князь? Мне с ним говорить надо! Спешно. Дело не терпит отлагательства!
— Ух ты, какой прыткий! — хохотнул тот же мальчик. — За такие речи тебя княжеские дружинники плетьми отходить могут. Не посмотрят, что ты из-за бугра прибыл…
— За тем бугром монголы ваших богатырей убивают, — всхлипнул Алька, — и вас убьют! Ведите меня к князю…
Ватага* ребятишек, больше не раздумывая, ринулась к княжеским палатам. У богатого крыльца заголосили:
— Батюшка князь, вели миловать! — наперебой задыхаясь, кричали ребята. — Гонец из-за бугра прибыл. Монголы на нас тучей страшной идут!
На княжеское крыльцо выскочили сразу шесть дружинников, выслушав мальчишек, один из них побежал в княжеские палаты. Князь вышел на крыльцо, выхватил взглядом из толпы ребятишек Альку и тотчас устремился к нему, присел на корточки рядом, попросил:
— Говори, сынок, что видел, и кто тебя послал?
— Послал меня Рибаджо, — чуть отдышавшись, заговорил Алька, — он на помощь вашим дозорным богатырям побежал. Сына одного из них стрелой ранило, там мама с бабушкой и Васюшкой пытаются ему помочь. Отец раненного мальчика велел ему в город бежать, предупредить: «Монголы идут, Малый Китеж кровью залили, никого в живых не оставили. Числом тьма, туча чёрная»! Мальчик сам идти не может, сильно ранен. Я прибежал вместо него!
— Ох, князь, — заговорил один из дружинников, — непонятно говорит малец. Не засланец* ли вражеский? Послушаем его, войско поднимем, из города выйдем навстречу врагу, а они в пустой город, как черные тараканы, пролезут и наших родных: стариков, женщин и детей в полон уведут, а того хуже перережут всех!
Князь встал в полный свой богатырский рост, устремил взгляд в небо.
— Нет, не врёт малец, — в тяжёлой задумчивости промолвил он. — Видите, стая воронья за бугор полетела? Падальщики! Кровь человеческую почуяли. Полегли наши богатыри на поле битвы, честь им и слава! Поклон до земли! И нам пора дружину собирать! А ты, малец, беги к своему Рибаджо. Не знаю, что за воин, но поклон ему от меня за предупреждение предай и маме с бабушкой и Васюшкой за нашего парнишку отдельное спасибо.
Не успел князь договорить, как в городские ворота вошли мама, бабушка и Васюшка с Рибаджо, они несли на шерстяной шали перебинтованного мальчика.
— Вот и они! — радостно воскликнул Алька. — Вы, князь, сами можете им поклон передать!
Князь Георгий Всеволодович низко до земли поклонился:
— Спасибо, добрые люди! Нам дружину собирать, а вам домой возвращаться нужно, опасно у нас здесь! Поспешайте, солнце уже серединкой висит над горизонтом, можете дорогу домой не найти. Далече у вас дом-то?
— Далече, — отозвалась бабушка, — но до захода солнца вернуться обязательно надо. За поклон, князь, благодарствуем. За спасибо тоже. Только мы — люди русские, и не могли поступить иначе, мы же не басурмане* какие…
 Рибаджо внимательно посмотрел на апельсиновую дольку солнца уже почти присевшую на линию горизонта*.
— Часа три до захода солнца осталось, не больше, — озабоченно сказал волшебник. — В записке деда написано, что нам ещё старца небесного найти надо и похоронить. Кто это? Я не знаю! И где тот камень, на котором старец в свой последний миг в небо глянет, тоже не знаю. Так что, побежали, куда глаза укажут, а там разберёмся…
— Погодите, люди дорогие, — остановил гостей князь Георгий Всеволодович. — Острый камень у нас на скальном утёсе над озером Светлояр лежит. Оттуда весь Большой Китеж град видно. Вся наша молодёжь там друг другу свидания назначает. Думается мне, вам туда…
Мама, бабушка, Васюшка, Алька и Рибаджо отвесили князю поясной поклон*, Кешка тоже, что-то благодарственное из кармашка рюкзака пропищал, вылезти наружу всё же побоялся.
Пока ребята с мамой и бабушкой, и спящим в кармашке рюкзака Кешкой, шли к утёсу всё время слышали звон церковных колоколов. Звон этот не становился тише, а наоборот будто делался громче.
На утёс поднялись, когда от солнца осталась половинка от половинки. На утёсе было пусто. Зато город и ближайшие к нему леса были видны, как на ладошке.
— Смотрите! — закричала Васюшка. — На опушке леса бой идёт. Стрелы монгольские, как черные тучи по небу мечутся!
— Это князь с дружиной атаку монгольскую отбивают, — тяжело вздохнула бабушка. — Мало их, китежских богатырей, не сдюжат они, погибнут все…
Звон колоколов в Большом граде Китеже всё нарастал и нарастал. Все до единого жителя города: старики, женщины, дети поднялись на городскую стену. Они встали плечом к плечу, тревожно всматриваясь вдаль — туда, где били врага их отцы и деды. Когда растрёпанные кучки монгол выскочили из леса, жители города возвели руки к небесам и стали просить:
— Силы небесные, спасите наших стариков и детушек…
Задрожала земля, загудела вода в озере, заметалась молния по небу от тучи до тучи.
— …стариков и детушек… детуше… дету… де-е-е-е…
Город затянула дрожащая туманная пелена. Пелена густела на глазах, как бесцветный кисель, а когда рассеялась, ребята, мама и бабушка увидели пустынный берег озера и спокойную водную гладь озера Светлояр.
— Вот тебе и шапка невидимка, — присвистнул от удивления Алька, — как в телевизоре, будто на другой канал переключили. Был город, и нет города.
Мама с бабушкой утирали обильно текущие слёзы, а Васюшка горько плакала в ладошки.
— Эхма! — Рибаджо сильно стукнул кулаком по камню. — Жалко то как! И ведь ничем не поможешь, ничего не исправишь. Только помнить остаётся о русской воинской славе и доблести.
— Так это самое главное, ребятки, — сказала, вздохнув, бабушка. — Пока мы помним, они живут.
— Смотрите! — воскликнула Васюшка. — Наш знакомый орёл в небе.
Большой сизо-чёрный орёл кружил над озером. Парение его было неуверенным, он проваливался в переменных воздушных потоках, выравнивался и опять проваливался. Над утёсом он последним усилием оттолкнулся крыльями от воздуха, взмыл и… сложил опахала*. Сначала Ру падал тяжёлым камнем, затем завертелся спиралью, крылья его растрепались, и злой ветер вырвал из них несколько перьев. Тело Ру принял на себя острый скальный камень. Орлы — охотники не умирают в гнёздах и пещерах. Они умирают в небе, на лету…
Алька взял ещё тёплое, но уже не живое тело птицы на руки.
— Он больше не дышит! Бабушка! — отчаянно закричал мальчик. — Он умер!
— Он был очень стар, ребятки, — грустно сказала бабушка, и, обращаясь к маме, добавила: — вынь из рюкзака, доченька, садовую лопатку надо похоронить небесного старца, как велел дед Рибаджо. Васюшка, давай свою косынку завернём орла.
Когда ямка, в которую уложили орла на вечный покой, была засыпана землёй, солнце уже прятало свой последний лучик за горизонт.
— Всё! — сурово сказал Рибаджо. — Пора! Перемещаемся…
— А записка?! — отчаянно закричал Алька. — Записка под камнем?!
— Не успеем! — так же отчаянно отозвался Рибаджо, но было поздно, Алька уже метнулся к камню. Он приподнял глыбу и рванул на себя лежащий под ней белый лист бумаги. Бумага разорвалась и только часть её осталась в руках мальчика.
— А теперь неси домой-ой-ой-ой! — последнее,что услышал Алька.

***

Мама, бабушка и Васюшка сидели на скамеечке у своего дома. Кешка спокойно спал в кармашке маминого рюкзака. Рибаджо стоял рядом с опешившим Алькой. В руке мальчика была зажата часть записки деда Рибаджо.
— Как записка разорвалась вдоль или поперёк? — озабоченно спросил Рибаджо.
Алька осторожно развернул бумагу
— Вдоль! — сокрушённо ответил мальчик.
— Так! — задумчиво почесал затылок волшебник. — Записка вся, а понять ничего не сможем. Половина всех предложений осталась под камнем.
— Ну не горюй! — попыталась успокоить Рибаджо мама. — Давай всё же попробуем. У нас пять умных голов всего на одну записку…
— Как пять?! — заорал, вылезая из кармашка рюкзака заспанный Кешка. — Чёй-то пять?! Кого не считаем? Бабушкину с мамой головы считаем. Васюшкину с Алькой считаем. Мою — само собой, считаем. Как без моей-то? Рибаджину не считаем! — весело воскликнул попугай. — Ну, наконец-то! Отойди пр-р-рохвост в сторону, я сейчас читать записку буду…
— Будешь! Будешь! — улыбнулся Рибаджо. — Только в следующей истории…

Перемещение третье. Победить зверя
История о создателе древней обсерватории

Кешка деловито выбрался из кармашка, велел положить обрывок листка на скамеечку, сам важно наступил на него лапкой и начал читать:
— Ы-к-ры, тьфу, ы-ры-к, тьфу!
— Чего, чего?! — удивлённо спросила бабушка.
— Ой! — схватился за живот Рибаджо и покатился со смеху. — Наша-то курица читать не умеет! Ничего себе краковяк! А всё туда же, умный он, разумный он! Ой, не могу!
— Так здесь по-человечьи написано? — завизжал возмущённый попугай, — Я по-человечьи не умею?
— А ты думал у меня дед попугай, как и ты? — не переставал смеяться Рибаджо. — Ну, ты меня уморил, курица…
— Твой дед волшебник? — обиженно спросил попугай. — Если он хороший волшебник значит по-всякому писать уметь должен. Он что, только с такими вонючками, как ты общается? Некрасиво умных попугаев не замечать. А я умный! Самый что ни на есть умный! — всё больше распалялся попугай. — Может быть, самый умный из вас! Это все подтвердят! Правда, бабуля?!
— Правда, Кешуня, правда, — улыбнулась бабушка и хитро подмигнула Рибаджо. — Но записку пусть прочитает Алька. Он её добыл, ему и читать…
Алька взял записку в руки. Так как кусок бумаги остался под камнем в далёком прошлом, все предложения дедова послания, мало того, начинались с маленькой буквы, они ещё начинались с середины слова.
Вот что смог прочитать Алька:
« …шенстве, внук! Сколько раз твердил тебе — волшебники не должны…
…ться в происходящее. Ты со своими спутниками перебаламутил всю…
…никто толком не может объяснить, как она закончилась. Одни…
…шёл под воду, другие говорят, что стал невидимым, третья что
неты. Сколько слухов, домыслов, сказок…
…члось в легенде, а не в были, скитаться бы вам во…
…чти урок и не повторяй его больше!
…зка: Давным-давно, между двух сестрёнок Дарьёнок и …
…ыл построен город не виданной до этого красоты. Славился …
…од не только богатством, но и мудростью. Правил городом …
…ил звезды больше всего на свете, даже больше власти. А …
… не меньше чем звёзд на небе, но всю её отдал за любовь к ним …
… смотрел султан на звёзды и просмотрел рядом с собой зверя.
…вожадного. Погубил зверь султана. Оборвал его жизнь. Оборвал …
…тишка. Но звёзды не предали султана. «Его стараниями небо стало …
…пустилось ниже». Имя его помнят потомки уже более полутысячи лет.
…ултан подарит людям год, то на обратной стороне черновика будет новая …
…сказка. Листок не оставляй, он принесён из нашего времени…»
— Так, — озабоченно почесал за ухом Рибаджо, — первые шесть строк я могу восстановить, не особенно напрягаясь. Дед в бешенстве! Он никак не ожидал, что мы вмешаемся в жизнь града Китежа, поэтому сейчас рвёт и мечет…
— Ничего подобного, — попыталась успокоить волшебника бабушка, — ну-ка перескажи текст этих шести строк. Как по-твоему они звучат?
— Мне кажется так, — Рибаджо прикрыл глаза и медленно начал говорить: — «…шенстве, внук! Сколько раз твердил тебе — волшебники не должны… …ться в происходящее». Так? — Рибаджо приоткрыл один глаз.
— Так! — бодро подтвердила мама
Рибаджо опять закрыл глаза и продолжал:
— Я в бешенстве, внук! Сколько раз твердил тебе — волшебники не должны вмешиваться в происходящее. — Рибаджо опять приоткрыл один глаз: — Похоже?
— Похоже! — подтвердила мама.
— Дальше. «Ты со своими спутниками перебуравил всю …
никто толком не может объяснить, как она закончилась. Одни …
…шёл под воду, другие говорят, что стал невидимым, третьи, что
 …неты. Сколько слухов, домыслов, сказок…» Так? — Рибаджо открыл оба глаза и выпалил скороговоркой: — А вместе будет вот что: «Я в бешенстве, внук! Сколько раз твердил тебе — волшебники не должны вмешиваться в происходящее. Ты со своими спутниками перебуравил всю легенду. Теперь никто толком не может объяснить, как она закончилась. Одни твердят, что Китеж ушёл под воду, другие говорят, что стал невидимым, третьи, что он улетел на иные планеты. Сколько слухов, домыслов, сказок…» — волшебник перевёл дыхание и уже медленно добавил: — и последнее: « …члось в легенде, а не в были, скитаться бы вам во … …чти урок и не повторяй его больше!». Тут я к деду полностью присоединяюсь: «Хорошо, что всё случилось в легенде, а не в были. Скитаться бы вам во времени неприкаянными. Учти урок и не повторяй его больше!» — Рибаджо довольно ухмыльнулся, обвёл всех присутствующих победным взглядом.
— Мне кажется, это не совсем так, Рибаджик! — задумчиво сказала бабушка. — Ведал твой дед, как именно мы поступим. Иначе откуда ему всё знать наперёд. Записка написана до нашего перемещения, а не после. Ведал и ничего не предпринял, значит, одобрял, поддерживал нас…
— А может быть, даже хотел, чтобы мы именно так и поступили, — закончила мысль бабушки мама. — Надеялся на нас…
— Ох, и дед! — засмеялся Рибаджо. — Ох и хитрец! Сидит сейчас в своём любимом кресле, чаёк попивает и посмеивается.
— Он гордиться тобой, Рибаджик! — воскликнула Василиса. — Ты оказался не слабаком, да и мы тоже не подвели. Правда, бабуль?
— Правда-то, правда, — кивнула бабушка. — Похвалили себя и будет! Что там дальше в записке написано, читай, Алька…
— «…зка: Давным-давно, между двух сестрёнок Дарьёнок и … …ыл построен город, не виданной до этого… …од не только богатством, но и мудростью», — прочитал Алька. — Первое слово «зка» — это, вероятно, «подсказка», а дальше я не знаю…
— Та-а-ак… — задумчиво почесал за ушком Рибаджо. — Как говорит курица, краковяк!
— Можно я скажу? — осторожно вступила в разговор Василиса. — Надо сюда мой большой глобус принести. Речь идёт о городе, там, в записке написано: « …ыл построен город не виданной до этого…» Я думаю, «был построен город не виданной до этого красоты».
— Молодец! — быстро закивал головёнкой Кешка. — Я же говорил — мы с Васюшкой самые умные. Алька, тащи глобус…
Как только Алька притащил глобус, попугай тут же прыгнул на него и побежал, отчего глобус начал с бешеной скоростью вращаться.
— Ну и где, где, где здесь две Дарьи?! — нервничал Кешка, перебирая лапами.
— Стоп! — остановил Кешку и глобус Рибаджо.
— Вот, смотрите! — мама повела указательным пальцем по синей извилистой линии на глобусе. — Кешка убери лапку, ты как раз стоишь на реке под названием Аму-Дарья, — мама внимательно вглядывалась в голубой шар. — А вот и вторая Дарья-река: Сыр-Дарья. Между этих двух рек есть изумительный по красоте город Самарканд. Я там была. В записке написано: «Славился …од не только богатством, но и мудростью». Перевожу: «Славился город не только богатством, но и мудростью». Именно в Самарканде была построена первая школа астрономов* и математиков. Дальше в записке вот что: «Правил городом … …ил звезды больше всего на свете, даже больше власти. А … … не меньше чем звёзд на небе, но всю её отдал за любовь к ним». Вот сейчас я почти догадалась о ком идёт речь, — загадочно сказала мама. — Эту строку надо прочесть так: «Правил городом султан, который любил звезды больше всего на свете, даже больше власти. А власти у него было не меньше, чем звёзд на небе, но всю её он отдал за любовь к ним». А ещё там сказано, что «Имя его помнят потомки уже более полутысячи лет». Значит, год смерти этого человека где-то 1440-1455 . И это — султан Улугбек — великий астроном и математик, внук Тамерлана*, одного из самых жестоких правителей Востока, завоевавшего полмира.
— Ура! — хором закричали Васюшка, Алька и Рибаджо. — Мы определили век и человека, у которого наша следующая подсказка…
— Тише, ребята, — остановила веселящуюся ватагу бабушка. — Там что-то написано про зверя?
— « … смотрел султан на звёзды и просмотрел рядом с собой зверя», — прочитал Рибаджо и растерянно посмотрел на мгновенно умолкнувших друзей.
 Они даже не подозревали, что в это время, много-много столетий назад в саду Баги-Нау рядом с дворцом султана Улугбека в Самарканде разворачивались следующие события…

***

В сад Баги-Нау* тихонько входила осень. Она слегка тронула золотом кроны деревьев, ещё не намусорила листьями на аллеях, но уже сильно запьянила воздух перезревшим запахом персиков и хурмы. Звуки струн кабуза* и флейты были слышны даже в самых затаённых уголках сада. Фазаны тихонько поклёвывали оставленное для них в кормушках зерно и тут же запивали его свежей водой из фонтанов. Их в саду Баги-Нау было шесть. Лоси тоже забредали сюда на водопой. Они без страха выходили на мощёную разноцветной плиткой площадку и долго пили вкусную воду, иногда полизывали лежавший в специальных ящиках соляной камень*. Его клали сюда для них. Вот и сейчас огромный с тяжёлыми рогами лось спокойно пил воду, пока вдруг не вздрогнул от резкого, пронзительного звука. Это взвизгнул маленький сын Улугбека Абдала-Азиз, вырываясь из рук старшего брата Абдалы-Латифа:
— Пусти меня, пусти!
— Немедленно отпусти его! — следом закричала на брата сестра Робия. — Я пожалуюсь отцу, он накажет тебя!
— Нашему отцу интересны только звёзды, — иронически ухмыльнулся Абдала-Латиф. — Ему не до нас. Кого он может наказать? Он султан, которому наш дед Шахрук* запретил лично командовать войсками. Он слабак! Я буду таким, как наш великий прадед султан Тамерлан. Я займу его место на троне империи…
— Ох, ты расхвастался, — тяжело вздохнула Робия. — Наш отец, султан Улугбек, был любимым внуком Тамерлана. Даже он чтил отца. Он великий учёный. Не всем же воевать…
— Если ты правитель империи, ты обязан воевать! — зло бросил Абдала-Латиф. — Не можешь воевать, отдай трон!
Латиф больно пнул младшего брата белым расшитым золотом и алыми нитями кожаным сапогом.
— Беги, слабак, жалуйся…
Латиф не успел договорить, как увидел подходящего к ним отца, правителя Самарканда султана Улугбека. Это был невысокого роста, суховатый лицом и телом человек, с уставшим напряжённым взглядом. Белки глаз Улугбека были красными и блестели от затянувших их слез.
— Ты опять всю ночь пробыл в обсерватории*? — нежно прислонившись щекой к отцовской руке, спросила Робея. — Посмотри, какие больные у тебя глаза, отец. Нельзя так много работать. Звезды, они никуда не денутся. Они могут подождать…
— Звёзды, конечно, могут подождать, — погладил по голове Робию отец, — только жизнь человека не велика. Нужно многое успеть. Почему ты не пришёл сегодня ночью в обсерваторию, сынок? — спросил Улугбек, обращаясь к старшему сыну.
— Мне это вовсе не интересно отец, — поморщившись, будто от зубной боли, ответил Абдала-Латиф. — Моя бабушка Гаухар-Шад* говорит, что наблюдать за звёздами может только ленивый, который днём спит, а ночью мечтает…
Улугбек устало присел на садовую скамейку, жестом пригласил детей сесть рядом с ним. Когда дети присели, султан Улугбек начал свой рассказ:
— Это случилось много-много лет тому назад. Не было на свете ни меня, ни моего отца Шахрука, ни даже вашего деда Тамерлана, которому ты, Абдала-Латиф, так хочешь подражать, — султан откинулся на спинку садовой лавки и прикрыл усталые глаза. — Жил на земле великий астроном, звали его Насир ад-Дина ат-Туси*, однажды во время военного похода войска остановились на ночёвку высоко в горах. Астроном, которого правитель всегда держал рядом с собой, решил попросить у него денег на строительство обсерватории. Правитель отказал, ему показалось, что расходы будут чрезмерно большими. Тогда астроном спустил с горы медный таз. Ох и шуму наделал этот таз! Спящие воины встрепенулись, ничего не поняв, заметались по лагерю. Возмущённый правитель накинулся на астронома, осыпая его бранью. Тогда Насир ад-Дина ат-Туси спокойно сказал: «Мы знаем причину этого шума, а войска не знают; мы спокойны, а они волнуются; так же если мы будем знать причины небесных явлений, мы будем спокойны на земле».
— Ну и что, — робко спросила Робия, — правитель дал ему денег на обсерваторию?
— Да, — кивнул Улугбек. — Астроном построил замечательную обсерваторию, но у меня обсерватория лучше…

***

— Так, так, так, — взволнованно затараторил Кешка, перебирая лапками, — значит завтра, держим путь на Восток. А вы знаете, что Восток, как говорил мне мой знакомый попугай: «дело тонкое, Кешуня». Что мы собственно знаем об этих смутных временах? Может, там на попугаев охотятся? Может, там из попугаев похлёбки варят, а?
— Кешка прав, — улыбнулся попугаю Алька, — надо сегодня вечером посмотреть книжки, почитать о тех временах, побольше узнать о султане Улугбеке…
— Я всегда прав! — радостно вскричал Кешка. — Может, как раз детки султана и любят попугаичьи супы трескать!
— Не заводись, Кешка! — остановил попугая Рибаджо. — У султана есть что поесть и без супов из щуплых попугаев. Давайте так, сейчас разбежимся, кое-что почитаем, а завтра поутру отправимся.
Весь день и вечер в доме Васюшки царила тишина. Обитатели готовились к перемещению, собирали кое-какие нужные вещички, но, в основном, читали.
Утром, собравшись на крылечке дома, первой заговорила бабушка:
— То, что я прочла об Улугбеке, меня вполне успокоило. Улугбек, это тебе не Тамерлан. Он детей не обижал. Поэтому я решила не перемещаться. Лучше приготовлю обед, а то мы последнее время, всухомятку питаемся. По дворцу особенно не бегайте, он большой — можете потеряться и к закату не найтись. Фрукты немытые не ешьте…
— Пока, бабунь! — Рибаджо что-то тихо прошептал, и в следующий миг перед бабушкой стояла совершенно пустая садовая скамеечка.
«Не успела спросить, — огорчённо подумала бабушка, — взяли они с собой тёплые курточки или нет. К вечеру в Самарканде резко холодает, как бы не простудились…»

***

Пока ребята с мамой и Кешкой в кармане рюкзачка пробирались через столетия, в одной из комнат дворца султана, окнами выходящей в тенистый сад, было совсем тихо, только изредка слышалось удовлетворённое покряхтывание. Это покряхтывание исходило от молодого человека, возлегавшего на толстом, связанном из козьей шерсти персидском ковре. Абдала-Латиф, а это был именно он, старший сын Улугбека любил уединённые трапезы*. Вкусно поесть и помечтать там, где не надо делать приветливым выражение лица и изображать любовь к родственникам, было любимым занятием Абдалы-Латифа. Его щёки горели ярким румянцем, он только что вернулся из бодрящей, настоянной на эвкалипте* бани и с удовольствием вкушал терпкий, только что отжатый виноградный сок. Ярко-жёлтые куски огромной самаркандской дыни лежали на большом блюде рядом с такими же яркими крупно нарезанными кусками спелого арбуза. Абдала-Латиф отставил недопитый бокал с соком и взял в одну руку кусок арбуза в другую кусок дыни. Он любил так есть, попеременно откусывая то дыню, то арбуз. Это для всех остальных обитателей дворца юноша лакомился осенними дарам Самаркандских бахчей*, в своих же мыслях он представлял совсем иное. Дыней в мечтах старшего сына султана Улугбека была земля в окрестностях Самарканда, и он с удовольствием откусывал её большие куски. Абдала-Латиф уже давно, он и сам не помнит когда, начал грезить о власти в этом богатом и удивительно красивом крае. По правилам, заведённым ещё прадедом Абдалы-Латифа жестоким правителем Тимуром Тамерланом, дети обычно воспитывались отдельно от родителей и жили у дедов и бабушек. Это правило коснулось и Абдалы-Латифа, но обошло стороной младшего сына Абдалу-Азиза и сестру Робию. Султан Улугбек оставил их в своём дворце, тем самым ещё больше восстановив против себя старшего сына. Живя в Герате*, Абдала-Латиф учился у своей бабки Гаухар-Шад и деда Шакрука лицемерию* и хитрому искусству придворных интриг*. Приезжая в гости к отцу, Абдала-Латиф всё чаще задумывался о том, скоро ли тот освободит ему желанное место правителя. Вот и сейчас, откусывая большой кусок дыни, Латиф чувствовал себя властелином Самарканда, а высасывая сок из ароматного арбуза, мнил себя завоевателем, как прадед Тимур — Тамерлан, подражать которому Абдала-Латиф стремился всё с большим усердием:
«Мой отец строит обсерватории и медресе*, — думал Абдала-Латиф. — Я буду строить, как мой прадед, башни из черепов поганых людишек после того, как завоюю их земли. Мой прадед воздвигал такие башни до самого неба, я воздвигну до звёзд!»
Абдале-Латифу не давали покоя слова Тамерлана: «Как есть только одно Солнце на небе, как есть только один Бог, так должен быть на Земле только один правитель — Я!».

***

Султан Улугбек оторвал от книги воспалённые глаза, и внимательно посмотрел на появившихся рядом с ним маму, Васюшку, Альку и Рибаджо. Кешка кряхтя, выбирался из тесного кармашка рюкзака. Выбравшись, он вспорхнул и уселся Василисе на плечико:
— Так! — бодро заговорил попугай, тоном, не предполагавшим возражений. — Добрались, наконец! А чё так темно? Ты, дедушка, зачем глаза портишь? Так и ослепнуть недолго! Где у тебя тут настольная лампа? Зажигай! Не экономь электричества, глаза-то, чай, дороже… — сказал попугай, подражая бабушкиной речи и голосу.
Улугбек, не торопясь, встал со своего места, взял в руки потушенный факел, поднёс к горевшему на столе фитилю* масленого светильника. Факел мгновенно вспыхнул. Султан обошёл по периметру* всю комнату и поджёг пламенем факела множество остальных масленых светильников, находящихся в стенных нишах* помещения. Пространство комнаты озарилось ярким светом, его пол, потолок и, стены засверкали разноцветными драгоценными камнями, искусно вкраплёнными* в фарфоровые плитки, которыми была выложена большая комната.
— Так лучше? — спросил султан и почтительно склонил голову. — Я рад гостям, которые могут научить разговаривать даже птицу.
— Ой, а я-то, как рад! — завопил попугай. — Поесть что-нибудь, найдётся? Кешуня проголодался!
Мама из-за Кешкиного непочтительного поведения не на шутку разволновалась и попыталась засунуть попугая обратно в кармашек рюкзака, но тот упирался.
— Свободу голодному попугаю! — завопил Кешка, вырвался и прыгнул на плечо султану Улугбеку.
— Простите его, властелин! — Рибаджо упал на колени, простирая руки к небу. — Глупая птица не знает, что творит!
Алька последовал примеру Рибаджо, только мама и Васюшка осталась стоять. Они считали, что каким бы султан не был властелином, бухаться на колени гордой женщине не следует. А мама с Васюшкой были гордыми женщинами.
— За что простить-то?! — упёрся Кешка. — Я в прошлой книжке о семи чудесах света на скипетре у самого Зевса сидел, на голову статуе Бога Гелиоса — Колоссу Родосскому, простите, накакал, на плечах принцессы Амитис в садах Семирамиды отдыхал. — Кешка склонил разноцветную головку и заглянул в лицо султана. — А ты, дедушка, на меня обижаешься что ли?
Султан осторожно погладил попугая пальцем по голове и улыбнулся:
— Если ты не поступишь со мной, как со статуей, сиди на здоровье! Вы голодны? — растерянно спросил султан. — В этот утренний час еду только начинают готовить, но я могу предложить вам пряные сухарики…
Улугбек взял со стола тыквенную чашечку* и протянул её Васюшке.
— Нет, нет, — поспешно сказала мама, — мы позавтракали и не голодны…
Султан ударил в ладоши, и тот час в помещении появился слуга.
— Приготовьте для меня и наших гостей достархан*. Накройте на моей любимой поляне в саду Накши-джехан*.
Улугбек поднял согнутую в локте руку с открытой ладонью и слуга удалился.
— С какой миссией* вы прибыли ко мне? — спросил султан.
— С ознакомительной, властелин! — опередил всех с ответом Рибаджо. — Слышали мы, что обсерватория, которую построили вы, досточтимый*, лучшая в мире…
— Мне приятно это слышать, — посветлел взглядом Улугбек. — Сегодня для меня благословенный день. Сегодня я рассчитал величину астрономического года…
Улугбек выхватил из стопки листов бумаги на столе самый белый лист и начертал на нем: «звёздный год равен 365 дням 6 часам 10 минутам 8 секундам», затем он передал его Альке. Мальчик с открытым и чистым взором понравился ему.
— Запомни это число мальчуган, — султан положил ладонь на голову Альке, — может быть, в будущем из тебя получится астроном.
Алька посмотрел на цифры, и тихонько шепнул на ухо Васюшке:
— Он ошибся всего на 58 секунд, это даже меньше минуты. Я специально посмотрел перед перемещением, по расчётам современных астрономов величина звёздного года равна 365 дней 6 часов 9 минут 9,6 секунды. А ведь у него нет даже телескопа*, не говоря уже о современных приборах…
Рибаджо тоже услышал то, что поведал Алька Василисе и от удивления слегка присвистнул.
— Я польщён вашим восхищением, — улыбнулся султан Улугбек, переведя взгляд на Рибаджо, — но свистеть в помещении не советую. Плохая примета — деньги перестанут водиться в карманах твоих штанов, юноша. Пойдёмте друзья, я покажу вам свою обсерваторию!
Улугбек стремительно направился к выходу.
Мама, Рибаджо, Васюшка с попугаем на плече и Алька, машинально сунувший листок с написанной султаном бумагой в кармашек брюк, поспешили за правителем Самарканда.
То, что они увидели, превзошло все их даже очень смелые предположения. Бесчисленные полутёмные переходы, потаённые лестницы, поблёскивающие медным цветом приборы неведомых конструкций, удивляли и поражали. Огромные пустые помещения, стены которых были покрыты изящными мозаичными* картинами, делали всё увиденное мамой и ребятами неземным и фантастическим.
— Ничего себе краковяк! — хриплым от удивления голосом прошипел Кешка. — Как в импортном* мультике, только ещё заковыристее…
— Красиво-о-о! — растягивая слова от восхищения, прошептала Васюшка. — Ко-о-осмос!
— Смотрите, ребята, — тоже шёпотом сказала мама. — На стенах картины девяти небесных кругов. Это — Меркурий, Венера, Земля, Марс, Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун, и Плутон. А какие красивые мозаики из китайского фарфора — моря, горы, пустыни.
— Это не просто моря, горы и пустыни, — вклинился в разговор Рибаджо, — здесь изображены все семь* климатов* Земли: экваториальный, два тропических, два умеренных и два полярных.
— Хочу в тропики…. — мечтательно закурлыкал Кешка, разглядывая сверкающими зелёными изумрудами лиану. — Там тепло, там бананы, там кокосы, там братья и сестры, наконец…
— Катись, кто тебя держит… — щикнул на попугая Рибаджо.
— Не кто, а что меня держит, — огрызнулся Кешка, — меня держит любовь к Васюшке, Альке, маме, моей бабуничке и немножко к тебе, пр-р-рохвост!
С восторженными охами и ахами гости, наконец, вышли на смотровую площадку обсерватории. Солнце сразу же ослепило их после сумрачной и таинственной тишины нижних комнат.
— О! — заорал Кешка. — Самоваров-то, самоваров сколько! Кто же у вас, дедушка, их начищает?!
Бронзовые и медные части приборов наблюдения за звёздами, были расставлены на смотровой площадке в определённом, только астроному ведомом порядке. Они действительно блестели, как начищенные самовары, а сейчас ещё и нагрелись на полуденном солнце.
— Ой! — вскрикнула от боли Васюшка, когда нечаянно прикоснулась к одному из приборов, и тот больно ужалил её жаром.
— Всё! — недовольно заверещал попугай. — Стоим, как на сковородке, скоро подгорим. Полундра! Надо тикать отсюда иначе превратимся в бифштексы*!
Никто не ответил попугаю, но все подумали, что Кешка опять прав.
Улугбек, восторженно осматривая окрестности, с гордостью сказал:
— Вот отсюда каждую ночь я наблюдаю за звёздами! Обсерватория стоит на невысоком холме Кухак*, который похож на маленькую скалу среди моря полей и лесов, а ноги холма омывает ручей. Видите, сама обсерватория круглая как башня, высотой сорок газов*!
Улугбек затих, давая гостям налюбоваться открывшимся видом, а сам задумался. На лице его была счастливая улыбка. Он улыбался своим радостным думам:
«Всё уйдёт в небытие, — думал султан, — но моя «Звёздная книга»* останется для потомков*, потому что звёзды вечны!»
— Сорок газов? — встрепенулся Рибаджо. — Насколько длинен один газ, досточтимый?!
Султан прервал свои размышления и с удивлением спросил:
— Вы, юноша, не знакомы с мерами длины? Это странно для меня!
— А это мера длины? — в свою очередь удивился Кешка. — Газ это то, что зажигает бабушкину плиту на кухне, что бы приготовить нам вкусную тыковку с медком и сливочками. Почему мы не взяли с собой бабушку? Она сейчас бы уже накормила нас вкусным обедом.
— Один газ равен ширине двадцати четырёх пальцев, — султан на своей руке показал ширину сложенных четырёх пальцев, — ширина одного пальца равна толщине шести зёрен ячменя, а каждое зерно ячменя равно толщине семи волосков из хвоста лошади. Теперь понятно, юноша?
— Теперь понятно, властелин, — с почтительным поклоном ответил Рибаджо
— Чего тебе понятно? — толкнув волшебника в бок локотком, спросила, усмехнувшись, Василиса.
— Сорок газов на глазок это наших метров тридцать, — прошептал Рибаджо, — считай наш десятиэтажный дом!
— Высоко! — удивилась мама.
— Высоко! — гордо отозвался султан. — С этой высоты я уже много лет наблюдаю за звёздами. Я знаю каждую из них по имени. У каждой из них были свои особенности и свои загадки. Я почти разгадал их. Вон видите ту звезду, она видна даже днём. Если все остальные звёзды описывают величественный круг, то эта стоит всегда на одном месте. Это моя звезда. Пока она светит, я живу…
«Да, — грустно про себя подумала мама, — здесь вы, досточтимый, глубоко ошибаетесь. Эта звезда светит уде более 550 лет без вас и называется Полярной звездой».
Но вслух, произносить этого мама не стала, хотя, судя по лицам детей, они все подумали так же, как и она. Только Кешка ни о чём таком думать не собирался, он хотел есть…
— Всё! Поехали назад, — зашипел попугай злобно позыркивая на Рибаджо. — Нас, видать, тут кормить не собираются?!
— А теперь, уважаемые гости, — будто услышав шипение попугая, поспешил сказать султан Улугбек, — спускайтесь вниз, там вас ждут паланкины*, на них вас доставят до достархана. Угощайтесь, радуйтесь дарам осени…
— А вы, властелин, разве не разделите с нами трапезу? — огорчённо спросила мама.
— Мне нужно настроить приборы для ночного наблюдения, — ответил султан, — я всегда делаю это сам. Мои дети Абдала-Латиф и Абдала-Азиз с дочкой Робией отобедают с вами. Я обязательно присоединюсь к вам позже…
Пока путешественники добирались на паланкинах до места трапезы Алька, который сидел рядом с Васюшкой, не уставал удивляться.
— Какой мощный старик! — шептал он подружке. — Без точных приборов наблюдения, без всякой электронной начинки, без электричества, наконец, он определил с необыкновенной точностью местонахождение каждой звезды на нашем небосклоне. Всё это систематизировал и описал! А какую обсерваторию отгрохал? Наши современники до сих пор завидуют…

***

Абдала-Латиф лежал на ковре рядом с достарханом, облокотившись на большую бархатную подушку. Он был зол, очень зол! Во дворце неожиданно появились гости, и отец повелел вернуть его с охоты с ловчими соколами*. Старший сын султана готов был разорвать кого угодно на мелкие кусочки от сжигавшей его ярости. Отец, как всегда, занимался настройкой приборов наблюдения, и честь принять дорогих гостей, оказывалась старшему сыну. Сегодня султан не поскупился.
— Значит, гости, особенно дороги отцу, — скривился в ядовитой улыбке царевич.
Пиршественная скатерть ломилась от обилия еды. На ней рядком стояли пиалы*, наполненные горячей, душистой шурпой*. На больших блюдах истекал соком бараний шашлык*. В изящных высоких тарелках белой горкой, засыпанной мелко нарезанной зеленью, красовались манты*. Стояло бесчисленное множество посудин с всевозможными пирожками с мясом, рисом, тыквой и другими начинками. Горками в разных местах лежали пресные лепёшки «оби-нон». Все остальные свободные места на скатерти занимали разнообразные восточные сладости, фрукты, овощи и напитки. В центре достархана красовалось главное угощение — необъятное блюдо с восточным пловом*. Каждая рисинка плова отливала жемчужным блеском, небольшие куски мяса в золотистых корочках источали необычайно тонкий аромат, головки чеснока уютно устроились в объятиях риса и тонко нарезанной соломкой моркови.
Чудный запах плова манил, взывал, влёк….
«Кому сегодня из учёных мужей, — с ненавистью думал Латиф, — отец собирается демонстрировать своё гостеприимство? Ненавижу!» — скрипнул зубами царевич.
Каково же было его удивление, когда к достархану доставили гостей. Ими оказались женщина с белокурой девочкой, мальчик с синими глазами и кудрявый, черноволосый, улыбающийся человек ростом в две ладони. А когда неведомо откуда на плечо девочки вспрыгнула разноцветная птица, и, осмотрев обеденные блюда, вдруг заорала трескучим голосом, Абдала-Латиф окаменел.
— Я-то что здесь буду есть? — ревела птица. — Где порезанные на кусочки яблочки? Где яичные желточки? Где конопляные зёрнышки? Где ключевая водичка, наконец? Эй, парень! — это Кешка обратился к Абдале-Латифу, застывшему на ковре в позе ленивого льва, и при этом с широко открытым от изумления ртом. — Сгоняй к ручью за водой!
Молодой царевич не успел пошевелиться, как слуги уже поставили на пиршественную скатерть всё указанное Кешкой. Они же усадили гостей на вороха мягких, удобных подушек.
— Я приветствую, дорогих гостей, — привстав и слегка поклонившись, сказал царевич, — прошу отведать наших угощений. Отец с братом и сестрой скоро подойдут…
Гости пребывали в растерянности от обилия еды, необычности обстановки и только Кешка, как всегда, был в своём репертуаре*. Он прыгнул на скатерть, и осторожно ступая лапками по свободным местам, клювиком отщипывал понравившийся продукт.
— Васюшка, бери пирожок с курагой! Алька, смотри — мешочки из теста! — так попугай назвал манты. — Рибаджо, как же ты всё это будешь есть, без майонеза? Мама, попробуй рисовую кашу с мясом, пахнет вкусно…
— Это не каша, Кешуня, это удивительно вкусный восточный плов, — виновато глядя на Абдалу-Латифа, поправила попугая мама, — не судите строго, юноша, нашу птицу…
— Эту птицу вы оставите мне, — зло буркнул старший сын султана, протягивая руку к Кешке. — Я сам займусь её воспитанием!
Кешка ловко увернулся от руки царевича и, вспорхнув, присел на плечо Василисы:
— Ну, ты сказанул! — изумлённо рявкнул попугай. — Я тебе чё? Я тебе ничё! Я член семьи. Ты своего члена семьи оставишь где-нибудь, кому-нибудь?
— Это невозможно, — спокойно, но твёрдо сказала мама. — Кешка, действительно, член нашей семьи…
— Это не имеет никакого значения, — оборвал маму Абдала-Латиф. — Я так хочу!
Мама взяла попугая в руки, прижала его к себе и встала, Василиса, Алька, Рибаджо тоже повскакивали с мест и обступили маму со всех сторон.
Лицо Абдалы-Латифа исказилось от злости, брызгая слюной, он завизжал что было мочи:
— Стража ко мне! Взя-я-я-я… — неожиданно визг его оборвался на полуслове.
Из дверей дворца вышел султан Улугбек, рядом с ним шли его младшие дети Абдала-Азиз и Робия. Они направлялись к достархану. Лицо султана озаряла добрая, но слегка усталая улыбка. Одет он был в белую льняную рубаху с длинными, собранными у запястья* в складки рукавами, такие же белые штаны-шаровары, прикрывающие колена. Поверх рубашки был надет облегающий голубой кафтан* с короткими рукавами, перепоясанный матерчатым синим кушаком*. На голове султана белела чалма*, украшенная большим, мерцающим голубым цветом, драгоценным камнем. На ногах белые кожаные сапоги с остроконечными каблуками и заострёнными носами. Абдала-Азиз и Робия обрадовались новым знакомым. Ребята с удовольствием разглядывали друг друга. Абдала-Азиз уселся рядом с Алькой, и они наперебой принялись рассказывать друг другу о своих спортивных достижениях. Робия скакала вокруг Васюшки, хвасталась монистами* и множеством длинных черных косичек. Она с завистью рассматривала Васюшкины заколки в волосах. Васюшка хотела подарить одну из них черноволосой, черноглазой девочке, но Рибаджо так на неё посмотрел, что Васюшка сразу отбросила от себя эту мысль.
«Как же я забыла, мы ничего не можем оставлять в прошлом!» — подумала про себя Василиса и даже слегка испугалась.
С приходом султана и его детей начался настоящий пир. Улугбек оказался очень гостеприимным хозяином. Он всё время угощал гостей новыми и новыми блюдами, старался подсунуть детям изысканные восточные сладости. Когда все наелись и напились, Рибаджо спросил:
— Вы закончили, досточтимый, свою работу «Звёздный каталог»*?
— Вот как?! — удивился астроном. — В вашей стране слышали о моём звёздном каталоге, но ведь я его ещё не завершил…
Мама с укоризной посмотрела на Рибаджо, как же он так опрометчиво ляпнул о каталоге, которого здесь ещё никто не видел, кроме учеников Улугбека, работа ещё не закончена.
— Слава бежит впереди вас, досточтимый, — выкрутился Рибаджо. — Весь просвещённый мир ждёт вашу книгу.
— Какой у вас чудный сад! — мама поспешила перевести разговор на другую тему, боясь, что Рибаджо неосторожным словом может выдать себя.
— О, да! Этот сад разбили по приказу моего деда. Он так огромен, что когда однажды из овчарни* убежала моя любимая белая козочка, стража искала её целых три дня.
Султан неожиданно отвлёкся и указал маме на поляну, где играли Василиса, Алька, Рибаджо и Абдала-Азиз с Робией. Взрослые даже не заметили, как дети ускользнули из-за стола и организовали игру. Верховодил всем Рибаджо.
— Какую интересную игру затеяли наши дети! — в глазах султана появился неподдельный интерес. — Что это за игра?
Мама обернулась и увидела, как Алька пнул ногой какой-то круглый предмет, его тут же подхватил Абдала-Азиз и покатил к двум стоящим рядом яблоням.
— А-а-а! — на бегу повизгивала Василиса. — Рибаджо, перехватывай мяч, он сейчас забьёт гол!
— Что такое мяч? — спросил султан, неотрывно наблюдая за игрой ребят.
— Это тот круглый предмет, который они гоняют ногами, — улыбнувшись, ответила мама.
— Что нужно сделать с мячом? — ещё более настойчиво спросил султан.
— Его нужно отобрать, только ногами, не применяя рук и первым пробить между двух яблонь!
Султан Улугбек быстро развязал кушак, сбросил с себя кафтан, положил рядом чалму и, оставшись в льняных белых штанах-шароварах и такой же льняной белой рубашке, побежал на поляну к ребятам, на ходу снимая остроносые сапоги.
— Играем трое на трое! — закричал султан и, отобрав у Абдала-Азиза мяч, толкнул его босой ногой в направлении двух яблонь.
— Ничего себе! — удивился Алька. — Вот это султан!
— Чего стоишь?! — одёрнул его Рибаджо. — Беги, он сейчас забьёт гол, мы продуем!
Алька догнал султана и подкатом* выбил у него мяч, послав его в направлении Рибаджо. Улугбек удивился, но не растерялся. Он догнал получившего мяч Рибаджо, схватил его за майку, пытаясь удержать.
— Рука! Рука! — закричала Васюшка. — Нарушение правил!
— Какие правила я нарушил? — удивился султан. — В какую игру мы играем?
— Игра называется футбол, игра рукой запрещена! — разъяснил Рибаджо. — Будем продолжать, досточтимый?!
— Конечно! — хитро подмигнул Улугбек и сильно толкнул мяч. Он бежал быстро, обводя несущихся на него Альку с Рибаджо, подбежав к двум яблоням, протолкнул между ними мяч.
— Гол! Гол! — искренне радуясь, закричала мама.
— Что значит гол? — сердито спросил Абдала-Латиф, который до этого молча сидел на ворохе подушек и хмуро наблюдал за игрой.
— Гол! Это значит, ваш отец забил мяч между двух яблонь. Будем считать, что это ворота. Смотрите, как он радуется. Великий астроном, а как мальчишка! Любо смотреть!
— Любо смотреть? — брезгливо повторил Абдала-Латиф. — Знаете, как мой прадед переправлялся через реку со своими войсками?
— Откуда же? — пожала плечами мама. — Но мне интересно как?
— Через реку наводили специальный плавучий мост, устланный коврами. Когда Тимур проезжал по нему на своём белом коне, мост немедленно разрушали.
— Почему? — удивилась мама.

— Никто не смел вступить на него после Повелителя Мира! — крикнул Абдала-Латиф. — Двухсоттысячная армия переправлялась вплавь! А этот бегает по поляне, сверкая голыми пятками! Позор! Позор!
Абдала-Латиф вскочил и пошёл прочь от достархана.
— Мне, кажется, это замечательно! — заметила мама и опять беззаботно закричала: — Гол! Гол!
Игра закончилась победой команды султана Улугбека. Астроном в радостном возбуждении присел на подушки рядом с мамой.
— Вы не осуждаете меня, госпожа, за это ребячество*? — виновато спросил султан. — Не подобает облечённому властью человеку впадать в детство. Но мне так хотелось вновь побывать в нём.
— Я вами горжусь! — воскликнула мама. — Вы молодец!
Султан обтёр вспотевшее лицо мягким полотенцем и заметил:
— Хорошо было играть, солнце уже почти село, было не жарко…
При этих словах Улугбека глаза мамы стали большими, как блюдца, она, не дослушав султана, вскочила с места, и закричала что было мочи:
— Рибаджо, солнце! Сол-л-л-л…

***

— …нце! — договорила мама уже на скамейке в саду своего дома, — Успел всё-таки, негодник!
— Ты чё! — зашипел Кешка на Рибаджо. — Ты чё-ё-ё!
— А чё! — обиженно вскинулся Рибаджо. — Всё я, да я! И перемещать я, и следить за временем я! Вы-то что-нибудь делать будете, или только прохлаждаться в веках умеете?
— Действительно! — вступилась за волшебника Василиса. — Чего всё он и он. Давайте за временем теперь следить будет Алька.
— Я не против, — почему-то сразу согласился мальчик и добавил: — Я же мужчина, мне и следить.
Кешка хотел что-то вякнуть, но не успел, на пороге дома появилась бабушка.
— Прибыли? — спросила она. — Все целы? Почему вы такие потные, пахали на вас что ли?
— Мы, бабуничка, в футбол играли, — ответил за всех Кешка, — проиграли!
— Ну, ничего, — успокоила всех бабушка, — следующий раз выиграете. Идите, мойтесь, ужинайте, и будем читать дедову подсказку. Мне не терпеться узнать, что он там, в очередной раз придумал…
— А-а-а! — тихим эхом пронеслось над бабушкиной головой. — Про подсказку-то мы и не вспомнили…
— Ой! — заплакала Васюшка. — Что же делать? Рибаджик, ты теперь без подарка остался?!
Рибаджо тяжело вздохнул, и уселся на скамеечку, закрыв лицо ладошками. Воцарилась грустная тишина. Тишину разрушил беспокойный Алькин шёпот:
— Васюшка, а ещё я оттуда забрал, нечаянно, листок, на котором Улугбек написал величину астрономического года. Я знаю, что ничего нельзя забирать из прошлого, но я машинально* сунул его в карман. Что теперь будет?!
Рибаджо открыл ладошки и внимательно посмотрел на Альку.
— Где листок? — сурово спросил волшебник. — Давай!
Алька быстро вытащил из кармана джинсов сложенный вчетверо листок белой бумаги и, не глядя, передал его Рибаджо.
— «Внучек! — начал читать Рибаджо написанный авторучкой текст. — Ты, что не знал, что тот футбол, который вы показали Улугбеку, был создан в Великобритании в 1863 году. Через 414 лет после смерти султана».
— Так это же дедова подсказка! — взвизгнула Василиса. — Ура!
— Я не брал! — изумлённо замотал головой Алька.
Рибаджо перевернул листок, на его обратной стороне рукой Улугбека было написано: «звёздный год равен 365 дням 6 часам 10 минутам 8 секундам».
— Ну, правильно, — вспомнила мама, — в предыдущей записке деда было написано: «Имя его помнят потомки уже более полутысячи лет. …ултан подарит людям год, то на обратной стороне черновика будет новая … …сказка. Листок не оставляй, он принесён из нашего времени…». А читать нужно так: «Имя его помнят потомки уже более полутысячи лет. Когда султан подарит людям год, то на обратной стороне черновика будет новая подсказка. Листок не оставляй, он принесён из нашего времени». Вот мы и расшифровали последние строчки предыдущего послания.
— Ух, — выдохнул Рибаджо, — я так испугался, что мы в прошлом наделали разных дел. Думал всё, не сносить мне головы. Дед, точно её оторвёт. Видно, пронесло. Спасибо, Алька, ты настоящий друг!
— Я то что? — смутился мальчишка. — Я ведь машинально, не думая, сунул листок в карман…
— А получилось хорошо! — заметила бабушка. — Всё, идите мыться и ужинать! После ужина нам предстоит расшифровать ещё две непрочитанные строчки. Вы о них забыли, а я запомнила…
После ужина бабушка достала оборванный кусок бумаги:
— Вот смотрите, здесь было написано, и нами ещё не разгадано: «смотрел султан на звёзды и просмотрел рядом с собой зверя …вожадного. Погубил зверь султана. Оборвал его жизнь. Оборвал
…тишка. Но звёзды не предали султана. Его стараниями небо стало …пустилось ниже». Это как понимать?
— Теперь знаю, как понимать, — грустно сказала мама. — «Всю свою жизнь смотрел султан на звёзды и просмотрел рядом с собой зверя. Зверя лютого кровожадного. Погубил зверь султана. Оборвал его жизнь. Оборвал подло, из-под тишка*. Но звёзды не предали султана. Его стараниями небо стало близким и опустилось
 ниже»*. Знаете, ребята, какое чувство самое разрушительное? Зависть! От зависти душа чернеет, и подлость уже не кажется подлостью. Недавно я слышала песню, очень хорошая песня, там есть такой куплет:
Я вышел на тропу войны,
Врага известно имя — зависть.
Ползёт по душам, мысли травит,
Переиначивает сны.
— Мамочка, я знаю эту песню, — спохватилась Васюшка, — я понимаю, что ты хочешь сказать дальше:
Остановив созвездия рукой,
Продлив до бесконечности свой век,
С отрубленной седою головой
Пал Улугбек*.
— Да, ребята, — сказала мама. — Улугбека убил наёмный убийца, которого послал к нему его старший сын Абдала-Латиф. Он не только послал убийцу, он приказал разрушить обсерваторию своего отца и стереть с лица земли память о нём. Зависть — дикая злобная зависть двигала парнем…
— О-хо-хо! — замотал головой попугай. — Я подозревал, что он пакостник, но чтоб такой!
— Абдала-Латиф ненадолго пережил своего отца, — продолжала мама, — его свергли с престола* и убили через полгода после смерти Улугбека.
— Ничего-то у этого Абдулы не получилось, — вздохнула бабушка, — мы до сих пор помним султана Улугбека, умнейший был человек!
— Знаете что, — предложила Васюшка, — давайте, почитаем новую записку деда Рибаджо завтра, а сегодня я пойду в свою комнату погрущу…
Домочадцы молча согласились и разбрелись каждый в свою комнату. Они пошли в одиночестве погрустить и вспомнить великого человека и астронома — султана Улугбека.

Заключение. Подарок деда

Утром следующего дня, после того, как вся семья позавтракала, Кешка удобно уселся на любимую жёрдочку в кухне и деловито произнёс:
— Что у нас сегодня на повестке дня*?! — попугай обвёл всех выразительным взглядом. — Слышал я, Рибаджо, дед твой опять ворчит. Чё он у тебя такой нудный? Чем мы ему опять не угодили? Я вот что думаю…
— Он не нудный, он справедливый, — оборвал попугая волшебник. — Не любит мой дед беспорядка. И думать тебе, курица, рано. Никто ещё думать не начал, и ты тоже вперёд не забегай…
— Яхты, ах ты! — завопил попугай, но увидев, как бабушка приложила указательный палец к губам, замолчал.
— Не скандаль, Кешуня, — тихонько сказала бабушка, — давай, Рибаджик, познакомь нас с письмом деда.
Рибаджо вынул из шкафчика шкатулку, извлёк из неё белый исписанный авторучкой листок бумаги.
— Его хранить нужно как зеница око*, — ласково поглаживая листок ладошкой, сказал Рибаджо, — на нём не только дедушкино послание, на нём ещё и автограф* великого человека — султана Улугбека. Страшно ценная вещь!
— Хватит трещать! — возмутился Кешка. — Читай письмо, очень хочется получить подарок!
Рибаджо пробежал глазами послание и хитро подмигнул Василисе:
— К твоему величайшему сожалению, Кешуня, и на этот раз сразу подарок получить не удастся. Придётся подумать. Здесь вновь подсказка, правда, последняя.
— Значит, опять полетим, неведомо куда! — тяжело вздохнул попугай. — Одно плохо — всё время страшно, как страшно! Но прикольно! Однако подарочек хотелось бы посмотреть. Боюсь, не доживу до светлого дня.
— Доживёшь, Кешуня. Обязательно доживёшь, — попыталась успокоить попугая мама.
— Ладно уж, читай! — всхлипнул попугай, и так ему стало себя жалко, что Кешка не удержался и выронил большую солёную слезу.
— «Внучек! — начал читать Рибаджо. — Опять вы с друзьями безобразие учинили! Забыли, что тот футбол, который показали султану Улугбеку, был создан в Великобритании в 1863 году. Через 414 лет после смерти султана Улугбека. Сижу сейчас рядом с досточтимым Улугбеком, пытаюсь стереть из его памяти ваш матч. Больно понравилась ему игра. Приказал султан свалять десять мячей из овечьей шерсти». Ох и дед — хитрован! — засмеялся Рибаджо. — Найдём его подарок, обязательно навещу его. Такого выдумщика, как он, в нашем волшебном роду ещё не водилось! Выходит, дед заранее знал, что мы с султаном мяч по полю гонять будем?
— Не отвлекайся, Рибаджо, — попросила Василиса, — читай дальше!
— «Ты удивлён, внучек? — продолжил читать текст письма молодой волшебник, — конечно, я всё знал заранее. Твой дед тоже был молодым! Вот тебе моё следующее и последнее задание: Есть на нашей земле сад, для тебя и твоих друзей самый прекрасный сад на свете. Растёт в том саду дерево, сейчас оно всё в красных и жёлтых лампочках. Только не умеют те лампочки гореть. Хозяйка сада из них такую вкуснятину варит — пальчики оближешь! Особенно хорошо лакомиться этой вкуснятиной холодным зимним вечерком, да под горячий чаёк. Под этим деревом стоит коробка, в ней твой подарок. Ищи! Приезжай погостить внучок, не забывай деда!»
— Я знаю этот сад! — воскликнула Василиса. — Помните, мы в первой части нашей книги перемещались в сады Семирамиды. Нам туда!
— Ты думаешь? — недоверчиво спросил Алька. — Сад действительно красив, но честно сказать, мне в него назад не хочется. Значит, для меня он не так уж и пригож, а дед пишет: «Есть на нашей земле сад, для тебя и твоих друзей самый прекрасный сад на свете».
— Алька прав, — осторожно вклинилась в разговор бабушка, — разве в саду Семирамиды растут груши?
— Пр-р-ричём здесь груши, бабуничка! — хихикнул Кешка. — В письме о лампочках говорится.
— Отгадай, Кешуня, загадку, — ласково попросил Рибаджо, — висит груша — нельзя скушать. Что это?
Кешка в глубокой задумчивости прикрыл глазки, но быстро открыл.
— Чё думать? Бесстыжие червяки её обглодали! Кто червивую грушу есть будет? — попугай победно посмотрел на Рибаджо. — В твою голову не приходила такая умная мысль?
— В мою голову пришла мысль, что если висит груша и её нельзя скушать, значит, это лампочка, — волшебник покрутил указательным пальцем у виска, — курица, ты и есть курица! Теперь отгадай загадку наоборот: растёт на дереве лампочка, да не горит. Что это?
— Перегорела! Совсем заморочил мне голову, пр-р-рохвост! — попугай скривился и уже готов был клюнуть Рибаджо в нос.
— Погоди обижаться, Кешуня! — заступилась за волшебника Василиса. — Подумай, если из этих лампочек варят вкусное варенье, то это что? Помнишь, у деда в письме: «Хозяйка сада из них такую вкуснятину варит — пальчики оближешь! Особенно хорошо лакомиться этой вкуснятиной холодным зимним вечерком, да под горячий чаёк». Ну, вспомнил бабушкино грушевое варенье?
— Бабушкино? Вспомнил! — кивнул попугай. — Нечего из меня дурака делать! Всё я давно понял. Дерево, на котором растут лампочки — груша. Эта груша растёт в нашем саду. Сад наш — лучший на свете сад. Мы его сами сажали, сами поливали.
— Кешка прав! — восхитился Рибаджо и оглядел всех сияющим взглядом. — Что стоим? Побежали! Под нашей грушей дедов подарок лежит!
Первым к груше прилетел Кешка, за ним прискакал Алька, потому как спортсмен. Васюшка, мама, бабушка и Рибаджо пришли одновременно. Рибаджо, конечно, хотел поторопиться, ему не терпелось посмотреть подарок, но он решил не бросать Васюшку, маму и бабушку. В отсутствии папы Рибаджо считал себя главным мужчиной в доме.
Коробка действительно стояла под грушей. Она была не велика, но и не мала.
Рибаджо затаив дыхание открыл крышку и тут же её закрыл.
— Что-о-о-о? — тихо пискнул Кешка.
— Что-о-о-о? — выдохнула Васюшка.
— Что?! Что!? — в унисон произнесли мама и бабушка.
— Что?! — рыкнул что было сил Алька. Рибаджо ещё раз открыл коробку и обеими руками извлёк из неё — мяч.
На мяче золотыми буковками было написано: «Автографы победителей летней Олимпиады по футболу 2020 год».
Рибаджо, не выпуская мяча из рук, медленно опустился на землю.
— Ничего себе! Это же подарок из будущего, из 2020 года! — изумлённо сказал волшебник. — Из 2020 года! Вот тебе и краковяк!
Домочадцы плотно окружили Рибаджо. Дружно принялись изучать автографы, расшифровывать фамилии игроков.
— Смотрите! Это же наши: Максим Рудаков — вратарь, Денис Якуба — защитник, Данила Буранов — полузащитник, Юрий Попов — нападающий…. Значит, мы всё-таки сдюжили! Значит, победили!
— Алька! — ахнула Василиса. — Смотри! Олег Суворов — нападающий! Ты же играешь за юношескую сборную города по футболу, может быть, это ты?!
— Не-а! — нерешительно сказал мальчишка. — Я ещё плохо играю!
Рибаджо протянул Альке мяч:
— Возьми, это тебе! Тренируйся, время ещё есть. Повышай мастерство!
— Я не могу это взять, — растерялся Алька. — Такого мяча больше ни у кого на свете нет! Это твой подарок!
— Мне дорог подарок деда, — сказал волшебник, — только в 2020 году я буду староват для сборной по футболу, а ты как раз. Так что, не стесняйся, бери. Оправдывай надежды Российских болельщиков! А мне бабуничка утешительный подарок сделает! Правда, бабушка?! — сказал и вытащил из-за спины большой тазик. — Вот!
Спрашивается, откуда взялся тазик? Как откуда? Рибаджо волшебник, он что хочешь из-за спины вытащит!
— Что кладём в тазик? — игриво спросила бабушка. — Хотя, зачем я спрашиваю? Я и так знаю — большую порцию салата «Оливье». Правильно?
— И много-много майонеза! — подтвердил Рибаджо.
Бабушка взяла тазик, посеменила домой, по дороге крикнула:
— Все остальные тоже идите. Обед готов!

Примечания автора:

Перемещение первое

Парафин — вещество белого цвета, применяемое для изготовления и свечей тоже.
Стремена — седельная принадлежность, помогающая всаднику сесть на коня и сохранять равновесие во время езды. 
Диаметр — если одну точку на линии круга соединить с другой точкой на линии круга обычной прямой линией, как бы делящей круг пополам, то вот эта линия и будет называться диаметром.
Следы таинственного города Аркаима нашли наши учёные на территории сегодняшней Челябинской области.
Прародители — те, кто жили задолго до наших дней.
Наша эра — началась 2012 лет назад по Григорианскому календарю, принятому во всем западном мире. В христианской религии начало летоисчисления связано с «рождеством Христовым», то есть с днём, когда родился Иисус Христос сын Бога создателя Земли и всего того, что на ней есть, и Девы Марии. Но не все в мире христиане (люди верящие в Иисуса Христа). поэтому есть народы, у которых года считаются по другому, например, у китайцев сейчас идёт — 4693 год.
Поддувало — отверстие в печи ниже топки, служащее для улучшения тяги.
Топка — это то место, куда в печи кладут дрова.
Археологи — люди, которые годами копаются в земле в поисках всяческих черепков, чтобы лучше познать историю человечества. Иногда находят замечательные экземпляры. Вот как сейчас!
Умильно — нежно.
Посвящаемый — человек, которого отмечают каким-нибудь знаком, в данном случае бронзовой серёжкой, это означает, что с сей минуты, он принадлежит к группе людей занимающихся одним делом, в данном случае становится кузнецом.
Колесничие — это воины, которые управляют лошадьми, стоя на небольшой одноместной повозке.
Арий — благородный, не воинственный, много знающий человек, который охотно делится своими знаниями с другими. В буквальном переводе «Ар— Ий» — Дарующий Жизнь.
Лабиринты — запутанные переходы.
Мантия — в переводе с греческого языка «шерстяной плащ». В нашем случае — часть одежды важного человека.
Ритуальная площадь — площадь, на которой отмечаются торжественные, праздничные события.
Свиток — в трубочку свёрнутый листок бумаги.
Покаяние — признание в дурном поступке, чтобы получить прощение.
Земляной ров — глубокая яма с водой.
Оборонительный ров — то же самое, что и земляной ров, только вырытый по всей длине городской стены.
Внешняя стена — это стена, которая окружает город.
Внутренние стены — это те, что находятся в самом городе.
Настил — пол, в данном случае деревянный.
Жилища внешнего круга — это те дома, которые строились рядом со стеной, окружающей город.
Карлик — очень маленький человек.
Два восхода Солнца — это два дня.
Купол — подвешенная над чем-нибудь круглая большая крышка.
Посмурневшая — человек смурнеет, когда у него портится настроение, лицо его выражает печаль и недовольство одновременно.
Тип — в данном случае неприятный человек.
Шебутной — неспокойный.
Ироническая улыбка — выглядит так, как будто Рибаджо притворяется, и к тому же надсмехается над Аскуна Мара.
Перебуравить — это значит перевернуть, испортить, навести беспорядок.
Джордано Бруно — итальянский философ, убеждённо доказывал, что земля не является центром Вселенной, а вертится вокруг Солнца. Он также считал, что и Солнце не является неподвижным центром мира, поскольку Вселенная бесконечна. Учил, что во Вселенной бесчисленное множество звёзд. За это был приговорён к смертной казни и публично сожжён на Площади Цветов в Риме.
Простолюдины — люди, принадлежащие к трудовому народу и не имеющие власти.
Тата, мата, братра — на древнем языке санскрит, на котором могли говорить арии, это означает «папа, мама, брат».
Литейщик — человек, занимающийся отливкой металлических изделий.
Береста — это верхний слой берёзовой коры, белый снаружи и золотисто-жёлтый изнутри. Береста — это удивительно пластичный и тёплый материал, из него можно сделать много красивых поделок.
Когорта — в данном случае, это группа избранных людей, обученных одному делу.
Утварь — всё движимое в доме, особенно мебель, посуда, постельное бельё, игрушки и прочее.

Перемещение второе

В унисон — одновременно.
Хан Батый — монгольский полководец и правитель, сын хана Джучи и внук Чингисхана.
Осада — военное окружение города с намерением захватить его.
Шатёр — легко раскидываемое и снимаемое жилище кочующих людей. 
Полог — мягкая занавесь, закрывающая дверной проём в шатре.
Золотая Орда — средневековое государство. В период с 1224 года по 1266 год находилось в составе Монгольской империи.
Хан Джучи — старший сын Чингисхана, монгольский предводитель, основатель Золотой Орды.
Чингисхан — основатель и первый великий хан Монгольской империи. Умер в 1227 году.
Чубушник — очень красивый кустарник с белыми душистыми цветами.
Сдоба — в данном случае великолепный, изумительно красивый пряник.
Чингизид — все прямые потомки Чингисхана называются чингизидами.
Полон — плен, неволя.
Так ответил князь Рязанский Юрий Игоревич на требование хана Батыя сдать в его стан жён и детей, думаем, что и здесь, у града Китежа Батый получил тот же ответ.
Так, обращаясь к своим дружинникам, сказал князь рязанский Юрий Игоревич. Рязань затворила крепостные ворота и приготовилась к защите. Все горожане, способные держать в руках оружие, поднялись на крепостные стены. Ни один русский город не сдался хану Батыю без боя, малый Китеж не был исключением.
Урагша! — боевой клич монголов «Вперёд».
Хурра — боевой клич монгольской конницы «Бей!»
Падальщики — в данном случае, это птицы, питающиеся гнилым, пропавшим мясом.
Дозорные — люди, несущие службу по охране и разведке.
Легенда — правдоподобная, хотя обычно не соответствующая действительности история.
Быль — то, что было в действительности.
Кибелек — источник целебных подземных вод в трёх км от озера Светлояр.
Ярмарка — ежегодно повторяющаяся распродажа товаров и одновременно весёлый праздник.
Малахай — шапка на меху с широкими наушниками.
Гришка Кутерьма — историческое лицо. Человек, предавший русских воинов и приведший к городу отряд монголов.
Палаш — рубящее оружие.
Ватага — дружная группа ребят.
Засланец — в данном случае — вражеский разведчик.
Басурмане — очень злые люди.
Линия горизонта — в данном случае это линия где земля (на морях и океанах это линия воды) соединяется с небом.
Поясной поклон — в знак особого почтения наклоняются так, чтобы голова была на уровне пояса.
Опахала — в данном случае, большие крылья.

Перемещение третье

Астроном — человек, изучающий звёзды.
Тамерлан — Тимур, Тимурленг, восточный правитель и полководец, один из величайших завоевателей в истории человечества. Родился 8 апреля 1336 в окрестностях Самарканда.
Сад Баги Нау — так назывался один из красивейших садов Самарканда.
Кабуз — восточный музыкальный инструмент со струнами и смычком, наподобие скрипки.
Соляной камень — соль необходима животным для переваривания пищи.
Шакрук — султан Шакрук, сын Тамерлана, отец Улугбека.
Обсерватория — помещение, где при помощи специальных инструментов и приборов наблюдают за звёздами.
Гаухар-Шад — мать Улугбека.
Насир ад-Дина ат-Туси — персидский математик и астроном XIII века, очень разносторонний учёный, автор сочинений по философии, географии, музыке, медицине.
Трапеза — приём пищи, обед.
Эвкалипт — дерево с приятным запахом.
Бахча — поле, засеянное арбузами, дынями, расположенное в степи.
Герат — город в царстве Тимура Тамерлана в долине реки Гереро.
Лицемерие — искусно скрываемое враньё.
Интрига — это умение управлять другими людьми так, чтобы они делали всё, что хочется тебе, но даже не догадывались об этом.
Медресе на Востоке — это восточная школа. Во времена Улугбека, в медресе преподавали математику, геометрию, музыку, астрономию и другие предметы.
Фитиль — тонкая плетёная верёвочка, которая в свечах и лампах доставляет жидкое горючее, в данном случае, масло в зону пламени.
Периметр — полная длина всех стен комнаты, если сложить их вместе.
Ниша — углубление.
Вкрапить — вставить.
Тыквенная чашка — это чашка, выдолбленная из тыквенной корки.
Достархан — скатерть, на которой накрывают обильный, богатый стол в странах Востока.
«Накши-джехан» — сад, в переводе на русский язык сад назывался «Рисунок мира».
Миссия — задание, определённое поручение. 
Досточтимый — вежливое обращение к уважаемому человеку.
Телескоп — прибор наблюдения за звёздами.
Мозаика — картины, выложенные мелкими камешками или осколками стекла.
Импортный — ввезённый из другой страны.
Экваториальный климат — это климат влажных лесов на территории рядом с экватором.
Экватор — это линия, которая делит земной шар ровно пополам в самой широкой его части. Если вы, юный читатель, посмотрите на глобус, то экватор проходит толстой линией, как раз посередине. На самом деле на земле эта линия не проведена, мы её себе воображаем.
Тропические климаты — это климаты, следующие за экваториальными по обе стороны от экватора. Отличаются устойчивой малооблачной погодой, малым количеством осадков, высокими температурами воздуха. За тропическими климатами по обе стороны от экватора идут климаты умеренных зон — умеренному климату присущи частые и сильные изменения температуры воздуха и направления ветра, они занимают самые большие территории на земле. Полярный климат — это климат «вечного мороза» с температурами, даже летом редко превосходящими 0° С, и с малым количеством осадков. Мы специально рассказали вам о климатах Земли, чтобы вы, уважаемый читатель, поняли, насколько глубоки были познания учёных ещё в XIV-XV веке. Напоминаем вам, что сейчас на Земле стоит XXI век.
Климат — климатом называют многолетнюю погоду и температуру для данной территории на земле.
Бифштекс — блюдо из жареного мяса.
Кухак — по-русски «горка».
Газ — это мера длины, принятая во времена султана Улугбека.
«Звёздная книга» — точное её название: «Зидж-и джедид-и Гурагани».
Потомки — будущие люди.
Паланкин — носилки в форме кресла или ложа, укреплённые на двух длинных шестах, концы которых лежат на плечах носильщиков.
Соколиная охота — разновидность охоты, с использованием приручённых хищных птиц.
Пиала — чашка без ручек
Шурпа — горячие супы на крепком мясном бульоне, густой, острый с большим количеством овощей и зелени.
Шашлык — нанизанное на металлические шпажки и жареное на горячих углях мясо.
Манты — мелко нарубленное мясо в мешочках из тонко раскатанного теста.
Плов — очень вкусное блюдо из риса, моркови, разнообразных специй и мяса.
Быть в своём репертуаре — в данном случае, вести себя, как привык.
Запястье — место, где ладонь переходит в часть руки, идущую к локтю
Кафтан — мужское длинное платье с застёжкой спереди.
Кушак — широкий матерчатый пояс.
Чалма — длинный кусок ткани, туго обёртываемый вокруг головы.
Монисты — металлические пришивные украшения для одежды.
«Звёздный каталог» или «Звёздная книга» смотри выше.
Овчарня — помещение для содержания овец.
Подкат — способ отбора мяча, при котором защищающийся игрок в падении, скользя по траве (подкатываясь), выбивает мяч у нападающего.
Ребячество — поведение, свойственное ребёнку.
Машинально — в данном случае, не думая, не обращая внимания.
Из-под тишка — означает скрытно, обманом.
Эту фразу сказал об Улугбеке Алишер Навои — великий азиатский поэт.
А. Розенбаум «Зависть».
Свергнуть с престола — лишить власти в государстве.
Заключение
Повестка дня — перечень дел, которые намечено сделать сегодня.
Как зеница око — беречь так, как зеница (веко) бережёт глаз, в данном случае — очень сильно беречь. Ты же знаешь, дорогой читатель, что как только глазу грозит опасность, веко сразу закрывается и бережёт глаз.
Автограф — подлинная собственноручная подпись или надпись.