IX
- Уходи прочь. Я не стану тебе ничего говорить! – Пожилая женщина тянула дверь на себя.
- Почему?! – Возмутился парень и потянул дверь на себя.
- Потомучто мне нечего сказать тому, кому и так всё известно.
- Объясните!
- Нет.
Женщина отошла от двери, и парень влетел в комнату с криком:
- Помогите!
- Садись… - Она тяжело вздохнула и убрала длинные тёмные волосы с лица. – Что же тебе поведать, для того что бы ублажить твой интерес?
- Расскажи мне, о женщине, которую я ищу.
- Я задам вопрос, перед тем как начну. А когда найдёшь её, то, что будешь делать?
Тот глубоко вздохнул и ответил:
- То, что должен.
- Что поведать тому, кто своим добрым, но подпорченным сердцем шёл к прекрасной мечте, а попался в коварную ловушку? Рассказать ему о том, что не найдёт он желаемого?
- Вы продолжайте задавать вопросы!
- Эти вопросы задаю самой себе.
- А, ясно. Тогда, продолжайте.
- Спасибо… Я направлю тебя к одному человеку, которого я уважаю и страшусь. И именно он расскажет тебе все, что захочешь узнать.… Если он решится тебя принять.
Георгий подскочил от удивления на ноги:
- Нет! – Он стоял, возвышаясь над её тучной сгорбленной фигурой. – Меня направили к вам! А вы меня направляйте к другому! А если и он пошлёт меня?
- Не прогонит. Он будет рад тебя видеть.… А теперь иди. Иди! Мне ещё предстоит одна сложная встреча.
- Вы меня прогоняйте?
- Иди домой, приведи себя в порядок и ничего не говори ни теткам, ни той красавице.
- Значит, я точно найду ответ?
Женщина улыбнулась:
- Глупый и несчастный, тебе не нужно ничего находить. Как только ты увидишь, ты всё сразу поймёшь. Я обещаю тебе удивление, раскаяние и покой.
- Куда мне надо идти?
Гость покинул её комнату. Её лицо помрачнело. Она стояла в середине комнаты, одну руку поставив на бедро. Кистью руки согнутой в локте она проделала круг и меж пальцев появилась дымящаяся сигарета и последовала по корридору за ушедшим, для новой встречи.
Девушка стояла, опершись спиной и стену дома и, смотрела по сторонам. А на противоположной стороне тротуара, меж домов в узком переулке, взирал из тени на светлую улицу, мужчина. Высокая стройная фигура в тёмном костюме с опущенными руками, со спокойным, бесчувственным лицом, светилась в темноте, но не выделялась на этом фоне, а казалась частью его. Евангелиния чуть опустила голову, по привычке, закрыла пламя зажигалки рукой, хотя вокруг не было ветра. А на другой стороне, словно сама тьма, рождённая из глубокой тени, была ему нежной опорой, струясь вокруг него и лаская его, своими туманными волнами, она выпускала тысячи тонких рук, которые старались, тянулись вперёд, но сталкиваясь на границе с преградой света, вздрагивали и растворялись. Разглядев это странное представление, девушка чуть съехала в сторону, её плечи опустились, сначала одно потом второе, сигарета повисла в полураскрытых губах. Наполненная пятнами теней плавающих по левой и светом, освещающим её правую половину, жалела его такого, как ей показалось, несчастного, сквозь преломляющее видимое призму: "Как же он так смог? Забыл о душе? Да же в нём таком кроется доброта. Но зачем он такое с собой сделал? Несчастный".
Мужчина указал пальцем куда-то. В ту же секунду девушка взглянула в сторону и увидела, как из деревянных дверей вышел невысокий парень, который так пристально рассматривал её в ресторане. Только парень так сильно был озабочен чем-то, что не заметил ни рыжеволосую девушку, ни высокого мужчину. Пожилая женщина стояла в дверях молча провожая того взглядом. Потом она обратила свой взор, назад и движением головы позвала за собой рыжеволосую девушку. Она так же обратила внимание на мужчину в тени. И когда его увидела, то прищурила глаза и скрылась в дверях. Девушка на мгновение взглянула на своего спутника, который шёл к ней по дороге, потом переведя взгляд в другую сторону, посмотрела на невысокую крупную фигуру парня, который неуклюжей походкой брёл по каменному тротуару, не переставая лазить по карманам.
Девушка раскрыла двери, когда мужчина встал за её спиной, и они оба ступили в узкий коридор. Пробираясь по нему вслед за пожилой женщиной, которая порой останавливалась, для того что бы её гости не теряли её из виду, девушка и мужчина убирали руками, свисающую с растянутых над головами верёвок, одежду и постельное бельё. Из всех находящихся по правой стороне комнат, в некоторых были раскрыты настежь двери, а другие были заперты, доносился шум, это была и музыка и работающий телевизор и голоса, ругань и смех: "Да сама ты пошла к чёртовой матери! Убогая дрянь!" Дверь раскрылась и выскочивший от туда с криками парень, столкнулся с проходящими спиной, девушка вздрогнула, замахнувшись рукой, но мужчина ловко оттолкнул его в сторону. Разгорячённый парень взглянул им в след и, помолчав, бросился обратно в комнату: "Что ты там делаешь?!" Седая пожилая женщина выглянула из соседней комнаты и пробормотав, скрылась за дверьми.
Девушка дошла до конца коридора и вошла в просторную квадратную комнату. Мужчина последовал за ней, но сделал он это через несколько секунд после того как та зашла первой. Всё вокруг было украшено тканями ручной работы. Единственное большое центральное окно было закрыто тёмной бумагой, а с потолка свисали гирлянды из тонких полосок тканей и веревок. Около правой стены стояла кровать, на смятой постели валялись разные интересные вещицы, амулеты, мелкие разноцветные камни, блюдо обтянутое красными нитками, на котором покоились чёрные камушки и серебренный похожий на наконечник стрелы своеобразный маятник. Все тумбы самых разных размеров, стоящие в комнате, были забиты под завязку разным барахлом, которое вылезало из раскрытых ящиков. В раковине плавала тёмная вода, покрытая мутной грязной пузырящейся плёнкой и желтоватыми полосами пенки. А вместо слива под раковиной стояло большое железное ведро, в которое падали капли со свисающих из трубы волос. В старых накренившихся кухонных ящиках висящих высоко на стене чуть дальше раковины, первые полки, единственные до которых хозяйка могла дотянуться из за своего небольшого роста, были заставлены баночками, графинами, стаканами, пустыми тарелками покоящимися друг на друге. Всё вокруг было наполнено самыми разными тёмными и яркими цветами, но все, же преобладал, над всем этим, красный цвет. И во главе этого маленького царства была пожилая женщина.
На маленьком холодильнике, стоящем по левой стороне, упирающимся боком в стык дверного проёма, лежал телефон, ручки и записные книжки. В деревянном полу шуршали крысы. Мимо стоящих на пороге гостей пробежал таракан, но перед тем как продолжить ход, он остановился напротив и, подвигав длинными усиками, посеменил дальше.
- Проходите.
- Спасибо.
- Молодой человек, а вы постойте. – Остановила его женщина, копаясь в вещах, потом указала рукой в сторону раковины. – Вынесите ведро.
- Но он не заполнено.
Девушка и женщина одновременно взглянули на него. Только одна от удивления, а другая с укором.
- Вынесите его, иначе я не смогу провести работу.
- Куда выливать?
Ответа не последовало. Мужчина взял ведро и вышел из комнаты.
- А ты проходи. - Девушка прошла по комнате и села на стул, на который ей указала хозяйка, которая не переставала копаться в вещах, сваленных в одну кучу. - И не обращай внимание на странное поведение твоего сопровождающего. У меня тут... - Кряхтя протораторила хозяйка наконец то вытянув нужную ткань из груды вещей. - Все ведут себя странно... Да и ты мне нравишься! Вопросов у тебя звездный миллиард и ни на один тебе ответ то не нужен. - Евангелиния приоткрыла рот. - Да, в этом вся ты. - И тут же закрыла его оттого что уж больно странно посмотрела на неё эта женщина, так как будто знает всё и всю наперёд, как верный друг, как сестра, как мать. - Можешь поведать мне об о всём. А можешь ничего не говорить. Но я расскрою тебе то что должно быть услышано тобой.
Держа полными красными руками на весу свёрток, женщина аккуратно опускала его вниз. И разворачивалась ткань поверх разложенной мелочи вроде амулетиков, колец, камней, бусинок, песка, соли, на низком деревянном столике и медленно становилась бугристой. Прямоугольный кусок льняной материи был украшен нашитыми на него нашивками, образующими овальные кольца, первым шёл синий, второй жёлтый, третий зелёный, четвёртый был красный, а пятый центральный завершающий овальный целый кусочек был белым. Женщина села напротив гостьи.
- Да, дорогая, - Произнесла она, пристально смотря на ткань. Подперев одной рукой подбородок, вторую поставив на ногу, чуть повернув локоть в сторону. – Это и в правду похоже на землю, только не для тебя эта земля, а для тех кто тебя окружает. Ещё воздух, одного. - Она помолчала с минуту глядя из под лобья на гостью и продолжила. - А тебя всё огонь ждёт.
Гостья смотрела на неё и положив локти на колени опустила руки меж расставленных ног, скрестив пальцы в замке:
- Огонь?
- Я знаю. - Последовал саркастичный ответ.
- Знайте…
- Я всё знаю.
- А я не понимаю. - Проговорила девушка.
- Ты не понимаешь? - Удивлённо последовал вопрос. - Почему же?!
- Как это?! - Вздрогнула всем телом в ответ. - От чего мне понимать...
- То чего ты не помнишь? - Договорила женщина. - Ты не знаешь что послужило причиной тому огню.
- Это же не вопрос?
- Нет. - Загадочно ответила женщина и морщины прикрыли вспыхнувший блеск хитрости в глазах, которые манили всё ближе приблизиться к ним, своей безграничностью и такой таинственностью. Добродушно простирали обьятия ласко брали под руки и несли, несли вперёд к раскрывающемуся горизонту в котором всё становилось различимым, ясным, но недоступным прозрачным препятствием вставала стена из того что ещё не получило окончательного ответа: "Ты не сможешь попасть туда пока не станешь ясной самой себе, в противном случае раскрывшееся перед тобой не принесёт тебе покоя и ты увязнешь в борьбе с самой собой".
Растерянно и напуганно сидела Евангелиния блуждая взглядом, сомневаясь в выборе:
- Но мне ничего не остаётся!
- Отчего же?! - Ухмыльнувшись произнесла женщина взмахнув пальцами за которыми вились сероватые струйки дыма.
- А разве есть выбор?
- Конечно.
Мужчина стоял в комнате с ведром в руке:
- Вы мне не сказали куда выливать.
- Ну, ты же нашёл, дорогой. – Мужчина смотрел на неё. – Нее, - протянула та, махнув правой рукой. – Да же не пытайся,… а теперь милый, поставь его обратно. Спасибо. - Женщина опять приняла ту же позу. И вздохнула и тут подняла голову и посмотрела на девушку. - И так, о чём хотела узнать? - Девушка удивилась, пару минут назад, вроде бы всё было ясно, а теперь, всё с ног на голову перевернулось. – Ясно всё. Можешь не раскрывать рот вообще и так всё видно. - Мужчина встал по левую руку от спутницы, незамечая его пристального удивлённого взгляда. – А ты чего стоишь? Бери любой стул и садись.
Девушка оглянулась. И в правду по всей комнате, куда не глянь, стояли стулья и табуретки с сидушками оббитыми нитями и тканями.
- Не надо. – Произнесла женщина, глядя на гостью которую перебила, когда та хотела предложить мужчине стул. Девушка обернулась к ней и увидела, что у неё в руке уже была дымящаяся сигарета. – Он сам знает. Он же у нас самостоятельный, так что, сам выберет. Правильно зайчик? – Обратилась она к мужчине, а потом перевела внимание на гостью. - А ты, не отвлекайся.
- Я не отвлеклась.
И она замолчала.
- И что?
- Что? - Последовал удивлённый вопрос на вопрос.
- Зачем замолчала? Ты его стесняешься? Не стоит, раз ты его позвала за собой. Он и так всё знает. – Чуть взмахнув головой, она улыбнулась мужчине, прищурив глаза. Мужчина спокойно кивнул. – Ну, вот видишь. А ты его боишься. – Она подалась чуть вперёд и произнесла. - Не стоит. Ты и без него способна на многое. – Правой рукой, подперев щеку, пухлыми пальцами свободной руки, проводила по поверхности разложенной ткани. - Ведь конец неизбежен.
- Найдите мне одного человека, мужчину. Я хорошо заплачу.
- Заплачу, не заплачу. - Произнесла, хныкая женщина, проводя пальцами под глазами. - Я сейчас заплачу. Это каламбур! Понимаешь? А деньги я всё равно не стану брать.
- Почему?
- Они мне не нужны.
Минуты проходили в тишине. "Так вот почему всё так случилось. – Поглядывая на гостей, она всё яснее видела истинную картину происходящего. – Несчастные, во что они ввязались. Но разве это их вина? Разве виноваты они в том, что хотят добра светлыми сердцами, в том, что доверчивыми глазами взирают на тех, кто ведёт их по дороге к смерти? А оставь его у себя, всё бы закончилось для него. Нет. Он должен пожить ещё немного для своей мечты. – Сердце разрывалось от сострадания и печали. – А кого я испугалась, промолчав? – Она тяжело вздохнула. – Видать и, я, не всё могу на этом свете". Мужчина от скуки изучал комнату и каждый её предмет, порой вытирал невидимую пыль с рукавов тёмного пиджака.
- Все страхи происходят от нежелания разобраться в происходящем. Вот ты хочешь разобраться?
- Нет - Ответил мужчина.
- Ещё бы я у тебя это спрашивала! – Смеясь, произнесла женщина. – У тебя такое спрашивать! Смешно-то как. – Она приложила руку к груди, раскачиваясь из стороны в сторону. – Нет, ну вы посмотрите на него! – Мужчина наблюдал за ней. – Смешно до безобразия. Притворяться человеком! Ты что решил опять стать человеком?
Но мужчина только отрицательно покачал головой, а девушка замерла над куском ткани и медленно подняла голову, несводя глаз с женщины, с добрым лицом на котором всёвидящие глаза хранили в себе всё затерянное, скрывшееся от ослепших глаз.
- Человеком?
- Он расскажет, если попросишь. Ты просто, - женщина закурила ещё одну сигарету. – Взгляни на себя. Но подумай хорошо! Ты же сейчас находишься в сомнениях. Сделав выбор сейчас, ты навсегда решишь свою судьбу. Это относится именно к тебе. – Она погрозила двумя пальцами, сжимающими сигарету, девушке. - И ни к кому другому. А на него можешь да же не смотреть! Он всё равно не поможет.… Но с другой стороны, если бы ты не решилась ты бы не сидела сейчас тут.
- Пожалуйста. – Медленно напряжённо говорила Евангелиния. – Скажите мне, как выглядит, как зовут и, где я найду его, человек, которого я ищу.
Женщина ухмыльнулась и отрицательно покачала головой. Мужчина со скрещенными руками внимательно смотрел на неё.
- Нет, дорогая, – произнесла женщина. – Пришло твоё время. Время, которое предоставляет тебе возможность, которой ты должна воспользоваться! Если конечно…
- Может, хватит ходить вокруг да около! Сначала вы говорите одно, потом говорите другое! – Прокричала девушка, вскочив со стула взмахнув руками уставившись на женщину. – В этом городе, что все так разговаривают?! Я же прошу вас не об огромной помощи! Я прошу вас помочь мне. Не уже ли это сложно? Поймите, меня не волнует прошлое моей семьи, не законы, ни легенды, меня не волнует тот ог...
Со стремительным взмахом женской руки прервалась речь Евангелинии схватившейся за рот внезапно охваченной немотой, мгновенно изменился взгляд демона в мужском обличии и покосился на женщину, которая дала понять что подошёл конец беседе, и непринуждённо всё так же прищюрившись, улыбаясь, продолжила:
- Я предупреждаю тебя, что когда ты узнаешь правду, ты встретишься с тем, чьё отражение напоминает твоё истинное лицо. Обретёшь и снова потеряешь. А тот кого ты ищешь, будет танцевать в зареве огня. Но сначала сходи к одному моему знакомому…
"И ещё. Стой! – Произнесла женщина, поднимаясь. – А ты любезный иди. Мне с ней надо поговорить. - Евангелиния стояла рядом с дверным проёмом и обернулась, взглянув на мужчину, стоящего в коридоре, как вдруг дверь закрылась. - Прости меня за то что я остановила тебя, но так было нужно. - Раскрывалась линия губ вслед за проходящим указательным пухлым пальцем, выпуская скопившиеся звуки к долгожданной воле. - Послушай меня. – Женщина взяла её руки в свои, пристально смотря в испуганные такие чистые такие невинные глаза, которым так не желала того, что им придётся перевидать на этом страшном пути. – Я понимаю и знаю, как будет тебе тяжело. Очень тяжело. Но запомни мои слова. Никогда. Никогда не останавливайся. Никогда не падай на другую сторону. Если ты это сделаешь, ты предашь все, то святое и сильное что есть в тебе! А это так просто сделать, если решиться на то к чему тебя толкают. – Девушка слушала её и верила. Верила всем сердцем ей. Верила тому, что она говорила. И чувствовала доброту и устрашающую душу слабого человека, непостижимую силу. – Проснись Ева! – Девушка вздрогнула и раскрыла глаза. Будто пробудила её от сна эта женщина, которая в одно мгновение стала так близка и дорога. - Не поддавайся на уговоры и страх. Ты знаешь, то, что тебе нужно знать, а больше тебе не нужно…"
Коридор кипел разговорами, сигаретным дымом, телами, непривычными запахами еды, малыми детьми, шныряющими меж взрослых. И через слова, которые неслись прямо в лицо, сталкиваясь с руками и спинами людей, маневрируя меж них, девушка и её спутник брели к выходу. Из открывшихся дверей вылетали в коридор тёплые облака запахов.
Вдруг девушка взглянула на своего спутника, но его лицо было спокойным и только на мгновение, он подал ей знак, прикрыв глаза. Он знал все её тайны, скрытые желания, ведал об её страхах и домыслах. Её поймали врасплох. Отвернувшись от него, поняла, что столкнулась с тем, с чем думала никогда не встречаться. Вот к чему привело её желание. То ли судьба так издевалась над ней, а может, в урок самой себе, всё же стала оружием в чужих руках. Тонкая полоска яркого света пробивалась через тёмноту коридора, через приоткрытую дверь, словно маяк, звала к себе. Опустив голову поднося сигарету ко рту, она шла на этот свет, словно на встречу с самым последним мгновением. Тяжёлая рука легла на её плечо: "Ты же не хочешь умирать?"
"Евангелиния. Ты не находишь это имя сложным для такой простой девушки? – Пожилая женщина сидела в старом развалившемся кресле. А тот к кому она обратилась, был чёрным котом, внимательно глядящим на неё, прилёгшим на груду вещей. – Двое детей идут к своим целям. Догадываются ли они, что их желания стали причиной всего происходящего? Проведение судьбы, игра демонов, желания нашего сборища, осознанный выбор. А если не эти двое то, кто бы тогда осмелился встать на эту тропу, конец которой так печален? - Произнеся это, женщина замолкла и опустила глаза. - Даст Бог вам силы, для того что бы прошли этот длинный путь. Даст Бог вам любви. Будьте верны своим сердцам. Идите и не сворачивайте в стороны. Такой уж путь вы выбрали".
Яркий свет ослепил юные глаза, а когда они раскрылись, увидели перед собой пустынную улицу, заполненную вечерним ветром, утопающую в тёмных тонах, наступающих в след уходящим тёплым золотым лучам, чьи кровавые края впитывали в себя оконченный день, уплывая за солнцем.
X
Устремляясь, прочь всё дальше и дальше от расспросов тётушек и влюбленных взглядов Пионы, Георгий брел к замку, размышляя о своём плане и о том, что его ожидает, если он оступится. В этот прекрасный солнечный день мимо базаров и людей, мимо торговцев и лавочек он шёл одолеваемый мыслями. Его не тревожили ни пролетающие голоса, призывающие к покупке вещей и слухи и пересуды о произошедшем. Уставившись в дорогу из камня песочного цвета, вдруг замер, внезапно остановившись, прямо в нескольких сантиметрах от столба, обклеенного объявлениями. И не потому он остановился, что бы обогнуть столб, который он упорно не замечал, погрузившись в размышления, а потомучто что-то неведомое ему заставило его отлучиться от мыслей и направить свой взор прямо перед собой, вперёд. Там впереди прямо перед ним висел чёрно белый фоторобот человека. Протянув руку и приподняв листок Георгий начал вглядываться в него стараясь разглядеть до боли знакомые черты для того что бы найти в памяти то прошлое которое будоражил в нём фоторобот. Да, что-то знакомое но, увы, очень далёкое смутное и слабое проносилось в голове. Вот если бы окрасить этот портрет и добавить рыжих волос! Воспоминания принесли с собой имя и ясный образ, но реальность, не могла допустить этого. И поэтому Георгий отмахнулся от домыслов и пошёл прочь, потому что его ждали более важные вещи.
И вот уже целый город был позади. Молодой человек остановился на полпути до замка, для того что бы обернувшись полюбоваться прекрасным видом. Над городом вместе со звоном колоколов высокой церкви, парили небесные белоснежные птицы, утопая в свете солнца, лучи, которого пропадали в проплывающих лёгких каравеллах облаков, которые отбрасывали свои светлые тени на город, ложившиеся причудливыми рисунками на черепицы домов, которые как будто выросли из каменной почвы мощеных дорог, от которых хаотичными линиями ответвлялись тонкие петляющие дорожки переулков паутиной разрезающих город. Прошло несколько минут, и Георгий снова шёл своей дорогой мимо редких деревьев, по яркой тёплой траве. Тёмные стены замка маячили сквозь деревья и с каждым проделанным шагом становились всё яснее и яснее. И вот перед крохотным человечком предстал во всей красе великолепный древний исполин, чуть накренившийся со временем. Старый фасад замка, окольцованный колышущейся высокой травой, был полностью разукрашен ядовитыми линиями рисунков, кое, где чёрные угольные мягкие толстые линии дыма от костра. Из всех зияющих отверстий в стенах, сквозил прохладный могильных холод, растворяясь в тепле светлого живого воздуха. Георгий приложил руку к морщинистой дряблой стене замка и глядел на город, а потом поднял голову вверх: "Сколько всего видел ты на своём веку". Там в вышине тянулись вверх и словно плыли вместе с каравеллами облаков светлом небе высокие башни, украшенные острыми пиками.
Тёмные горы камней встречали молодого человека на своём пути. "Найду ли я здесь то, что ищу? Какая разруха! – Воскликнул он, споткнувшись обо что-то, потирая ушибленное место на ноге. – Да, фонарь всего и не осветит. - И вправду свет фонаря пропадал в глубоком мраке замка. – Здесь кто нибудь есть?! Если есть, отзовитесь!" Но в ответ, как и прежде только стоны ветра витавшего в бесчисленных комнатах вторили ему одним и тем, же звуком. И вдруг до Георгия донесся слабый шум, который принёс ему стон могильного ветра. Вздрогнув и оцепенев от страха человек, сжал фонарик и быстрым шагом направился туда, откуда донесся шум.
Метался луч света по стенам и камням, освещая узкие коридоры и пыль, опускающуюся, словно снег вместе с многочисленными крылатыми ночными созданиями. Георгий отмахивался от назойливых обезумивших от света красноглазых бабочек, которые бросались на него, стуча крыльями по телу и лицу, мешая пути. Замахнувшись рукой, молодой человек замер... Вот куда привёл его шум. Тут должно быть есть кто-то, кто поможет ему! Перед ним предстала маленькая комнатка, освещённая светом, который проходил в помещение сквозь маленькое окошко с решёткой. Стены, расписанные рисунками и длинными словами сливавшиеся в нескончаемые предложения неслись от пола покрытому мягким песком, по самого потолка и так по кругу. Разноцветные символы лежали друг на друге, перекрывая друг друга. На полу были различимы многочисленные отпечатки ног, да так что сложно было предположить, сколько человек навещало это место. В углу покоился старый грязный тонкий матрац. Георгий осторожно ступал по мягкому песку, который оказался, как только он его коснулся, тёмной простой пылью. Под окошком стояло множество пустых бутылок. Остановившись около окошка, через которое пробивался дикий плющ, Георгий выключил фонарик и оперся локтем об стальную решётку.
Он так надеялся что найдет здесь того кто знает и поведает ему не умалчивая. Увы, и здесь он не нашёл того что помогло бы ему. Но как, же быть с шумом, который он услышал?! Не уже ли это просто обвал стен или дикий зверь заблудившийся искал дорогу из мрака этого древнего исполина? Возможно сюда и наведываются люди и возможно это либо подростки, которые занимаются запретными науками, или это так называемые ведьмы которые приходят сюда для того что бы совершать ритуалы. Георгия постигла неудача. Но он, поразмыслив, не стал поддаваться унынию, ведь всё для него только началось, а значит, он ещё многое узнает на своём пути. Хорошенько взвесив всё, молодой человек поспешил покинуть это странное место, которое наводило на него тоску, и направиться дальше, на поиски тех, кто хоть что-то знает о том, что ему нужно: "Придётся снова навестить ту женщину".
Евангелиния забралась на гору и стала ждать своего спутника, который медленно передвигал ногами и был очень далёк от неё. Сидя на тёплой траве наблюдая за тем как мужчина поднимается оглядывалась по сторонам, изучая местность и, уловила вдалеке движение. Тёмная фигурка спешно сходила с горы, будто бежала от чего то.
- Да мы не одни тут такие, скалолазы. – Проговорила она обратившись к мужчине вставшему рядом, указывая вытянутой рукой налево. – Кто он? И за чем приходил?
- Турист. За тем чего ненашёл.
- Значит он не помеха.
- Нет.
Евангелиния полная уверенности бодро шагала к замку, а за ней неспешно следовал её спутник. Вот уже тёмно–бордовые стены утопающие в траве, обвитые диким плющом, показались перед ними.
- О чём задумался? – Она смотрела на спутника, который опустив голову, глядел на стены замка.
- Иди.
- Значит, ты не пойдёшь. Почему?
- Там есть то, что ожидает тебя. Не ожидай, иди на встречу.
Собрав свежего живого воздуха, маленькая хрупкая фигурка ступила во мрак, который поглотил ее, а могильный ветер заволок брешь в границе, которую пересекла она. Окунувшись в пустоту девушка включила фонарик и медленно начала пробираться вперёд, стремясь не обращать внимания на окружение которое так и норовило сдавить и проникнуть. Но как бы оно не пыталось это совершить, ни как не удавалось пробиться, потомучто внутри неё все, то уже принадлежало другому.
Ветхие стены были покрыты тусклым живым ковром, сотканным из разноцветных лёгких крыльев ночных созданий. Редкие гигантские бабочки перелетали дорогу идущей и отражались в свете фонарика их красные глаза, которые были устремлены на неё, будто удивлённо наблюдая. Казалось, что эта бесчисленная армия вот-вот и взлетит, заполнив собой всё пространство стеной. Но нет, все насекомые спокойно прибывали на своих местах, выжидая знака, который подаст им кто-то. Возможно, ли что этим кто-то была Евангелиния? Легкими нежными пальцами она касалась крыльев бесчисленных бабочек, и они продолжали смирно сидеть на стене. Значит, этим кто-то являлась не она, а тот чьё еле слышное бормотание доносилось до неё. Звуки складывали в буквы, а те в слова, а слова в предложения и вот она уже отчётливо слышала все, что доносил до неё могильный ветер.
"… оставь меня. Оставь меня! Иди. Иди прочь! Я не раскрою тебе ничего. Я не раскрою тебе ничего! Не знать тебе тайны. Не знать тебе тайны! Бойся. Бойся того что уготовили люди!" Девушка выключила фонарик и стала тихо пробираться на ощупь. И вот перед ней возникла комнатка, из которой доносилось бормотание. Спрятавшись за стеной, она стала наблюдать за дряхлым стариком, который сидел в центре ореола знаков, которые бороздами были проведены на мягком песке, в свете струящимся из маленького решетчатого окошка. Старая рваная одежда на человеке была похожа на пыль, прозрачная и тусклая она сливалась с телом, цвет которого давно угас и теперь стал таким же прозрачным, как и ткань, а длинная его седая борода исчезала в мягком песке. Казалось, он весь сам вырос из этого песка, лёгкого и неуловимого при дуновении ветра. Бесчисленные разноцветные символы украшали каменные стены комнатки. "…бойся. Бойся дитя Бога! Бойся его за то, что прогневало его!"
И вдруг оглушительный шум воцарился в воздухе. Евангелиния только успела обернуться назад и, уловить взглядом несущуюся на неё многотысячную армия ночных крылатых тварей. Окружённый бабочками стоял прозрачный пепельный старец и глядел на человека, который отмахивался от горящих кровавых глаз и роя крыльев напавшего на него. Вдруг он обернулся в сторону и, увидел в окошке освещённую светом алого заката высокую фигуру окутанную мраком, несущую с собой тьму тысячи теней, стоящую в тёплой яркой траве: "Отец, пришло моё время". Сияли два раскрывшихся глаза на немом картонном лице, обрамлённом длинными светлыми волосами. Старец медленно взглянул на человека, бьющегося в живом коконе крыльев.
"Ну что ж. – Прозвучал голос старца. И кокон повелению его руки распался на части. - Здравствуй". Девушка взмахнула руками, как будто всё ещё находясь в коконе, который давно покинула, подалась к стене и упала на спину. Евангелиния раскрыла глаза и бросила свой взгляд вверх, потом обратилась в разные стороны. И вот тяжело дыша, поднимаясь на ноги, она видела перед собой старца. А он видел не прекрасную рыжеволосую девушку, а маленькое хрупкое серое создание, появление которого принесло в жизни людей хаос.
- Вы… Я пришла к вам за помощью.
- Вы говорите и это хорошо.
Переводя дух и собираясь с силами, девушка ступила в комнатку. Под её ногами вверх воспарил мягкий песок. Лицо старца не дрогнуло, но всё вокруг наполнилось добротой и состраданием. Не зная с чего начать и как обратиться к нему, Евангелиния всё же не сводила с него глаз, потому что не могла. Она была прикована его силой.
- Имя твоё.
- Евангелиния... Мне нужно найти потомка хозяина замка!
- Вы его нашли.
- Вы? – Испуганно спросила она.
- Я помогу вам. – Успокоил его голос.
- Нам. – Повторила девушка тихо. Тут же обернулась назад. Позади пустота. Она подняла глаза к окошку.
- Прошу вас, садитесь.
Евангелиния медленно села на мягкий песок. А дотронувшись до него, поняла, что это была простая пыль. Старец сидел в центре ореолов символов и тонкой высушенной тусклой прозрачной рукой проводил линии, по мягкому песку, которые незаметно превращались в символы. Девушка опустила голову, наблюдая за тем, как проводил он пальцами борозды и как мягко вспыхивал в глубине свет, тянущийся за ними: "…И кровь становится родителем, а родитель родоначальником и становится он родителем и порождает он кровь. И вот родоначальник я, а кровь моей крови, будет повержена, тобою. Ищет моя кровь твоего родителя и хочет покарать его за то, что родитель твой убил по закону его родителя. И ищет кровь его родителя, мою кровь, но не найдёт он своего родителя как и не найдёт он твоего родителя, но найдёт он тебя ибо ты ищешь его. И когда предстанете вы в бою лик к лику, свершится скорый конец. Не бойся боя этого. Бойся за боем пришествия родоначальников и родителей. Но жить ты будешь, ибо созерцатели наградили тебя вторым великим желанием, которым живут только созерцатели. Я заклинаю тебе, следуй высшим законам!"
В своём старом убежище Евангелиния сидела на краю кровати и размышляла над словами старца, держа в руке дневник матери раскрытый на записях: "Значит моя мать... Нет. Не может быть… Его правнук хочет отомстить? - Мужчина сидел на другом краю кровати, всё так же уставившись в определённую точку. - Но откуда он знает, что я её дочь? Или, не знает… - Евангелиния повернулась назад для того что бы спросить мужчину. Его место на кровати заняла пустота. Сопровождающий покинул Евангелинию по своему обычаю тихо внезапно и незаметно. Она глубоко вздохнула и отвернулась. – Ладно, делай что хочешь. Ты всегда так внезапно исчезаешь. И толку от тебя мало. Хотя ты единственный кто рядом со мной. – Долго размышляла она над тем, чего не ведала. И шло время. - Не время забивать голову всякой ненужной информацией! Сейчас важнее другое! - Девушка мгновенно поднялась с кровати и подошла к окну. Задымилась сигарета меж пожелтевших пальцев. По удивлённому лицу пополз вверх вопрос. – И что мне делать теперь?! Только терпеливо ждать встречи!"
Пустота на улицах освещаемая фонарями. Отворились входные деревянные двери в дом и, в коридоре появилась высокая фигура мужчины с длинными светлыми волосами. Закрылась входная деревянная дверь. Бесшумно паря над деревянным полом по узкому спящему коридору мимо многочисленных дверей, в окружении мрака демон, на зов которого тянулись из углов и щелей тонкие трепещущие тени, стремился на встречу. И присоединялись тени, дополняя мрак, из которого лезли извивающиеся длинные руки ласкающие тело своего безжалостного хозяина, покрывая его лаской и нежностью.
Крупный силуэт женщины ярким тёмным пятном сиял перед большим окном, заклеенным исписанными листками и страницами газет, сквозь которые стремился в комнату ночной свет фонарей, в которую, попав, окрашивался лёгкими тёмно-бордовыми тонами. Исчезла в полёте недокуренная сигарета, выскользнувшая из опухших женских пальцев. Пожилая женщина, печально вздыхая, распускала длинные тёмные волосы, готовясь к неминуемой встрече. Метались по комнате едва уловимые быстрые дымчатые силуэты. Свои руки клали на плечи человеку и, сострадая, твердили об ужасном выборе, но человек твердо стоящий на своём печально и понимающе похлопывал их по рукам. Они со стоном покидали его, бросаясь на стены и утопая в их холодных камнях.
Демон замер перед дверью и взглянул на нижний угол. Пожилая женщина сидела в кресле, которое стояло перед окном, и глядела на дверь, которая ту же отворилась. Множество длинных пальцев мрака центром, которого был долгожданный гость, хватались на края дверного проёма, неся своего хозяина вперёд. Гость медленно вышел из мрака, ступив на пол, по которому от каждого шага расползались множество светившихся символов и тут же исчезали. Он шёл по пустой комнате, в которой находилось кресло, в котором сидела она.
Пожилая женщина чуть приподнялась в кресле для того что бы сесть по удобнее. В её пальцах после взмаха кистью возникла дымящаяся сигарета. Она первая поприветствовала гостья, который остановился в центре комнаты:
- Здравствуй.
- Здравствуй.
Они замолчали на долгое время, пока гость не произнёс:
- Для чего ты позвала меня?
- Ты знаешь.
- Пожалей жизнь.
- Ты знаешь, что жить мне осталось не так много, потому что они знают о том, что я сделала. А того помощника я да же видеть не хочу! Эта сволочь предела нас!
- Но и мне ты не нужна.
- Ты так и не осмелился рассказать ей о самом главном.
- Она не просила.
- Он рассказал ей.
- Он был очень открыт.
- Я представляю себе это. А с ним? Он, так же как и тогда, испугался?
- Да. Такой уж договор. – Гость развёл руками, легко пожав плечами.
- Я понимаю. – Она смотрела на него и видела итог одного договора. Этот итог бременем упал на плечи трех слепых самоуверенных безумцев. Но к ней это не имело никакого отношения. Для неё всё уже исчезло. - Я прошу тебя сегодня завершить мою жизнь.
- Хорошо. Но что ты хочешь взамен?
- Спаси ее, когда придёт тот час. Я не смогу повлиять на законы этих одуревших стариков.
- Они так безумны в своём желании.
- А она так невинная… Видимо судьба, дама с причудами, раз даёт тебе второй шанс. Не упусти... Уж лучше я покину этот мир с твоей помощью.
- Я понимаю. Мне жаль, что этот мир покидает такой сильный человек.
- Вот и всё. Я готова.
Комната наполнилась прохладным бледно-синим ночным светом, который стёр все кровавые краски. Все, что было до поры скрыто от глаз, появилось в комнате. Теперь всё это приняло свои естественные цвета. Разбросанные кучи одежд, чёрный кот, спящий на одной из таких куч, кухонные шкафы, вода в раковине. Бутылки с жидкостью. Разноцветные камушки и множество ленточек на длинных нитях на старой кровати. Тридцать табуретов с расшитыми сидушками. Пол, украшенный символами и рисунками, полностью покрылся окурками сигарет.
Гость огляделся по сторонам и уставился на кота своими непроницаемыми глазами цвета волос. Чёрное животное наблюдало за ним своими потухшими голубыми глазами. А когда гость скрылся во мраке, который обнял его множеством ласкающих рук, кот, обернулся к своей хозяйке, которая недвижимо и безжизненно распласталась в кресле, мяукнул и тихо замурлыкал. Закрылась дверь в комнату.
Высокий мужчина вышел из дома и закрыл за собой двери, на противоположной стороне дороги стояла около стены дома высокая женщина в тёмно-фиолетовом платье, а вокруг её ног извивалась серая невзрачная кошка. Ночные гости глядели друг на друга. Он знал, для чего пришла она. Она поняла, что он совершил, то, что хотела проделать она. Её недовольство и ненависть к нему сменились злорадством, потому что она знала, что он печалился по совершённом. Она ухмылялась, да так, что всё её лицо перекосилось от радости, которую она испытывала, глядя на него. Он зло глядел на неё через своими непроницаемые глаза, в которых парила лёгкая печаль по совершенному. И не проронив ни слова они разошлись по разным сторонам. Он повернул направо и пошёл своей дорогой прямиком к заброшенному дому, она же направилась налево к главной площади.
XI
Сидя на краю крыши и без страха болтая ногами в воздухе, оборванец мальчишка, неуклюже выхватывал листовки, которые были зажаты подмышкой и подбрасывал их вверх. Они подхваченные ветром носились в голубом небе над головами прохожих. Дамы поднимали головы, вверх придерживая шляпки руками. Туристы вытягивали свои руки вверх и ловили листовки. Изучали их и чему-то радовались, делясь мнениями. По главным улицам носились между взрослых, с охапками листовок, весёлые дети. А на базарах люди разгневанно покрикивали в след маленьким воришками, которые умудрялись стащить, что-то из под носа засмотревшегося продавца. Крутил что есть силы мальчишка педалями велосипеда, словно молния со свистом проносился по петляющим улочкам, а за его спиной, громко смеясь и выкрикивая главную новость, девчонка выбрасывала листовки назад. Тянулся за ними длинный шлейф из белоснежных листков. Расступившиеся в стороны горожане смотрели им в след и улыбались. Стеклянные витрины всех магазинов, ресторанов, кафетериев, гостиниц и окна квартир были обклеены листовками с красивым оглавлением "День Агнии".
За окнами шёл дождь. Когда же он успел начаться? Георгий приоткрыл один глаз, которым рассматривал окно, стараясь понять, что происходит и где он сам находится. А потом внезапно соскочил с кровати, полный сил! Потому, что вспомнил, то, зачем прибыл сюда. Но его тело всё ещё оставалось слабоватым для резких движений. Стараясь собраться что бы не чувствовать себя развалиной, молодой человек открыл деверь и вышел из комнаты. А там его уже ожидал высокий крепкий парень: "Добрый вечер Георгий!" Георгий, вздрогнув, словно от удара током, и замер, наблюдая за молчаливым, но улыбающимся родственником, как бы желая быть одно с ним уровня, потому что тот возвышался над ним на целую голову. Сонное лицо гостя мрачновато выглядело, растрёпанные волосы, всё ещё находящиеся в узде чёрной резинки, спадали кольцевидными прядями на плечи, заплывшее продолговатые пронзительные серого чистого цвета глаза и помятые пухлые щеки, высокий округлый лоб, прямой чуть крючковатый нос. Тонкая полоска губ подёргивалась, будто медленно просыпалась. Яркий румянец играл на сероватом лице. "Неважно выглядишь. - Неловко улыбаясь, произнёс юноша, а его продолжали сверлить взглядом две серых радужки, глаза змеи, с кошачьими зрачками. - Прими вану". - Робко предложил он, медленно отклонившись назад и делая маленькие шажки, уводящие его, прочь от странного серого гостя.
Георгий молчал и всё смотрел и смотрел. Пристально смотрел. Его фигура сгорбилась, плечи начали опускаться. Невысокий молодой человек, начал напоминать сову, которая при виде чужака старается стать больше, что бы напугать ещё большего по размерам, что бы тот сделался меньше и убежал в страхе. Ещё минута и казалось, что Георгий зашипит! Издаст странный звук! Мгновение тянулось. И вот родственник уже ускоренным шагом стремился к лестнице, порой оборачиваясь и смотря на чокнутого.
Тёплый пар поднимался вверх. Окунувшись в очень горячую воду, молодой человек закрыл глаза, держа руки на краях, его кожа стало красной, но это только приносило ему удовольствие. Длинные тёмные волосы, словно морская тина, ореолом, медленно танцевала вокруг красного лица с серыми пронзительными чистыми глазами.
За окном шёл дождь. И стекло было наполнено большими скатывающимися каплями, ровно, как и кафель в ванной комнате. Присев в ванной, Георгий, поставил локоть на её край и, подперев ладонью подбородок, который был направлен в сторону окна, наблюдал за улицей. За ним по его спине стелились, подобно ласковой затаившейся змее, длинные тёмные волосы. На улице мигали огоньки факелов. И детский смех, и взрослый смех. Огонь плясал под дождём во влажных руках. Тела, облачённые в яркие наряды, с масками и с перьями в цветочных венках в волосах, кружились и танцевали, обрезали краями своих плащей линии дождя. И полы накидок, солнцем, окольцовывали, ведомые поворотами, тела. И всё устремлялось в след, непредсказуемым действиям человека, который утопал в достижении мечтаний, точно повторяя их и одаривая искрами и шумом блестящих украшений все движения в воздухе под дождём. Длинная процессия шествовала по улицам города и в след ей, зажигались, в погасших окнах, свечи.
Вдруг в ванной комнате погас свет. Георгий вздрогнул и взглянул наверх. Дверь в ванную комнату отворилась и туда зашла его младшая тётка. Он стянул полотенце с вешалки и прикрылся. Она была одна и, в её руках мерцал длинный язычок свечи.
- Не беспокойся и не стесняйся.
- Я уже понял.
Гость опять перевёл свой взгляд на улицу. Она подошла к изголовью ванной, возвышаясь
над племянником и поставив свечу, наблюдала за происходящим.
- Что это?
- Это праздник. - Женщина взглянула на племянника, на миг. - Так прогоняют, от сюда в леса, зло.
- Зло? - Тихо произнёс он. - Какое же это зло?
- Такое. - Загадочно ответила она. - Первобытное пришедшее на эти земли.
- А кто его изгоняет?
- Люди. Женщины, девушки, девочки...
- А кто им покровительствует?
- Мать... Родоначальница... Ангия... Ты хочешь увидеть? - Спросила она, взглянув украдкой, подталкивая племянника к действиям.
- Может и хочется. - Ответил молодой человек, пожав плечами.
- Ну, тогда иди. - Одобрительно произнесла она, похлопав его по крупному плечу, удаляясь из ванной комнаты.
Про себя Георгий складывал и размышлял, сопоставлял и сравнивал события, кое-что отметалось в сторону, анализировал действия и пока всё идёт гладко, так как и должно. Никто ничего не заметит, никто ничего не увидит.
Переодевшись и схватив всё самое необходимое, Георгий выскользнул из комнаты. В коридоре второго этажа он увидел Пиону, растерянную, тонкую и прозрачную. "Ты мне и нужна. - Не громко, но очень убедительно произнёс он, глядя в её испуганные глаза. Она зажатая им в угол и не хотела раскрывать рта, просто отрицательно мотала головой. Время шло. - Тогда молчи! - Прошипел он угрожающе. - Ты ничего не знаешь". Она кивнула светлой головой и увидела как Георгий, быстро сбежав по лестнице вниз, раскрыл двери и выскользнул во мрак улицы и её дождь.
Он бежал под дождём по лужам за далёкой процессией, находя путь её шествия по звукам колокольчиков. Звуки расходились и в тёмных лабиринтах, они перекликались друг с другом, и эхо висло над домами и улочками. Путник поднимал голову стараясь расслышать, уловить верный путь, но всё было тщетно. Обманчивые колокольчики и разноцветные вьющиеся ленты и края одежд, мелькая, играли с ним, манили, ведя вглубь переулков, где дорога то поднимается вверх, то скользит вниз, петляя и снова возвращаясь, и вот они уже за спиной Георгия. Молодой человек резко обернулся и раздосадованный, понял, что попал в ловушку, но не принял этого: "Ничего. Выберусь".
Вдалеке небо окрасилось языками пламени, огромного костра. Вот оно! Ему надо именно туда!
Песни и танцы в масках и венках с перьями в волосах. Живые чёрные тени отплясывали дрожащими телами в дожде на стенах домов, вместе с собравшимися на главной площади. Вертушки и хлопушки в руках измазанных, углём и красной краской, улыбающихся детей, снующих в огромной толпе. Всё вокруг бесновалось и смеялось. Музыка. Всё было в ней. Всё поднималось вверх, подхваченное её силой. Мелькали мрачные лица подростков. Пели женщины. В руках их старые инструменты. Кружились длинноволосые девушки, в расписных платьях, такие раскованные, такие бесстыдные и настолько живые, насколько это было возможно. И взмывали их руки вверх и не боялись они быть опалены огнём. Туристы фотографировали столь зрелищное представление. И вся жизни была устремлена к бешеному огню. Он был центром этого сборища, богом всех людей и отцом громостких теней.
Георгий стоял окованный изумлением, где-то вдалеке завыли собаки, застыло на миг его сердце от столь ледяного звука. Казалось, что они выли по смерти, провожали, навечно уснувших, своими голосами, в такой час, в такой вечер. Но Георгий не повернулся в сторону воя. Он не смог этого сделать. И хотя, он не принимал участия в странном празднестве, но стал частью его, невольно и так жестоко, так сладко и так приятно, безучастно, сдался без сопротивления, захваченный в плен женских рук и таинственных улыбок, заключивших его в свои объятия. И, толкнув, погрузили они его в беснующийся жар людской забавы, в пламень бушующего в танце бога!
Красивая рыжеволосая бледнолицая девушка стояла рядом с высоким мужчиной и наблюдала за происходящим, спокойная и суровая. И тут мужчина вытянул руку, чуть нагнувшись к девушке, и указал на человека, бьющегося в экстазе танца. Девушка долго приглядывалась, стремясь разглядеть яснее человека и, не поверила своим глазам, когда уловила знакомые черты лица одного простого прохожего, с которым она сотни раз сталкивалась на улицах и не придавала тогда этому значения, который так ей кого-то напоминал. Так вот к чему всё пришло! Какой ужасный финал уготовила ей безжалостная судьба. "Я…" – Хотела она продолжить но, взглянув в матовое лицо своего сопровождающего, не стала продолжать. Закончи она предложение, в ответ как обычно донесутся одни и те же слова. Только махнула рукой и побрела прочь, свесив голову, сквозь тёмную волнующуюся толпу, устремлённую к великому древнему изумлённому богу, одолеваемая сомнениями в полном одиночестве, пока танцевал обречённый.
Глядела она, на людей, поднимая глаза. Ну что им было до неё? Могли ли они помочь? Нет. А некоторые из них готовы были продать её за деньги и для закона. И спасал её от неминуемой гибели этот прекрасный, но не долговечный образ-маска, что окутывал лёгкой вуалью, и скрывшаяся непроницаемой пеленой комнатка убежище от посторонних глаз, пока он был рядом. Девушка обернулась и увидела его вдалеке, стоящего в шумящей толпе. Они стояли и смотрели друг на друга, молча, без движений. И оба были одиноки. Она дрожащая от холода укутанная в его тёмный пиджак посреди пустой улицы, угнетенная людскими желаниями, ищущая спасения своей жизни, живая благодаря его присутствию, разрываемая на части перед ужасным выбором. И он молчаливый и среди радостных людей, безразличный к этому миру, безжалостный и безучастный к чужим чувствам, не человек.
И казалось ей, когда она смотрела на него, не отрываясь, что вот-вот и согласится со всем, что он говорил и, ступит на ту тропу, пойдя по ней против своей воли, отмахнувшись от совести и силы. И окунувшись в порочный и сладкий мир, будет, как и люди, вечно ходить по кругу сгибаясь под тяжестью собираемых грехов, лелеять мимолётные страсти, и гнаться за ними, что бы снова испытать их. Но чего он ждал? Того что она согласится и пойдёт у него на поводу. И как только ступит на встречу, тогда заберёт он её с собой. Придёт в исполнение его желание.
- Чего ты ждёшь? – Громко произнесла девушка.
- Я жду тебя. – Ответил он.
Рыжеволосая девушка, грустно вздохнув, отвернулась от него и пошла прочь.
И оглушённый, опьяненный ярким ослепительным хороводом, незнакомых улыбающихся лиц, который становился всё теснее и теснее, запрокидывал голову и вились его тёмные волосы отражающие огонь. Он одурманен и обезоружен. Он так неволен и так свободен сейчас, что ему совсем не казалось это страшным. Его раздевали и исчезали куда-то его вещи. Разрывали его кофту, царапая кожу, множество острых ногтей. Кольца незаметно соскальзывали с пальцев. Исчез телефон. Пропали деньги. Он забыл всё от восхищения, захлебнувшись им, умер и тут же ожил. И стало легко ему дышать новым воздухом: "Это всё для тебя". Его лицо горело от жгучих мягких поцелуев и пылало тело от нежных рук. И путались его волосы в тонких пальцах. И преподносили тёмные пряди к своим лицам, упиваясь запахом, заглатывая его и вскрикивая от наслаждения! Это так сладко. Вспыхивали странные звёзды. Мелькали женские лица вокруг. Оглушив его своим смехом и музыкой, тонкими струнами, проходящими через него, принося колкую боль. Это так жестоко! Это так приятно...
Мужчина обернулся, назад. Взор его был устремлён вдаль, туда, где находилась, окутанная мраком нетронутым светом огня, страшная женщина.
"Беснуйся. Беснуйся несчастный, пока танцует их Бог". - Высокая женщина в тёмно-фиолетовом платье наблюдала за "праздником изгнания зла", с крыши одного из домов. Она возвышалась над людскими желаниями, когда вся площадь утонула в хаосе моря безумия, созданного толпой. Только она не поддалась этому влечению. В её глазах играл иной огонь, иной блеск, иное начало, другая жизнь, недоступная человечеству! Тёмные волосы поднялись вверх. Женщина раскрыла свои глаза, и они стали ещё больше. Серая невзрачная кошка, неизменно следовавшая за своей хозяйкой, закрыла свои жёлтые глаза.
Ох, уж если бы не этот договор! Демон и продолжал бы дальше потирать руки, смеясь, наблюдая за восхвалением чисто человеческого Бога, который мог родиться только из их сознаний! Но вдалеке от города, в забытом всеми, замке в глубоком подвале томясь, шептал старец слова, во спасение своего правнука. Демон присел около окошка, смотря в сторону и, снова человек увидел его страшное лицо, хаотично двигающиеся глаза и странные, не приятные, но привычные человеческому взору, движения. Молчаливый демон обернулся к нему. "Выполни условия договора". - Указал рукой старец в сторону города, а демон взирал на своего недолговечного союзника. Три раза мяукнула кошка, подняв морду к тёмному небу. Человек скрылся во мраке своей обители. Он сел на матрац и скрестив руки на груди, ожидал. Демон всё ещё смотрел на свою жертву, а потом он скользнул в сторону, исчезнув, но оставив после себя два неуловимых глаза, как напоминание.
"Пора, мой юный, неумелый друг". - Услышал Георгий низкий неприятный женский голос и, в то же мгновение, перед ним возникла та страшная, высокая женщина в тёмно-фиолетовом платье, и кошачье мяуканье разнеслось рядом. "Ведьма!" - Вырвалось у него из горла. Но, не смотря на такое громкое слово, она всё равно продолжала его нести, схватив за руку, вырвав из сладких обьятий, оставив после себя разбросанные вещи под танцующими ногами девушек которые не остановили своего танца, а музыканты всё изливали из инструментов волны чарующей древних мотивов, вспышки яркими ослепительными звездами вспыхивали то там то здесь на тёмной людской стене, прочь от слепой толпы.
Не успев опомниться, растерзанный в порезах, укусах, без ремня и верхней одежды, Георгий уже стоял на горе, а вдали раскинулся этот уютный маленький город. Осознав, что он тут не просто так, вздрогнул, подпрыгнув на месте. Женщина косо посмотрела на него, сложа свои руки за спину, а кошка крутилась, обвиваясь и мурлыча, около её ног. "Колдунья?!" - Спросил Георгий, чуть наклонившись к ней и, она одновременно повторяла, то же самое, только молча. Совершенно испуганно, растерянно, стал метаться человек из стороны в сторону, не зная, что ему следует сделать. И он выдал. – "Ты же поможешь мне?! Ты спасла меня! Значит, ты обладаешь какой-то силой, которая поможет мне!" Женщина повторяла все его движение словно отражение. Тогда парень подошёл вплотную к ней и внимательно начал смотреть на неё своими глазами, но только он не ожидал увидеть в её глазах... И невидимая рука схватила его за лицо и откинула в сторону. Женщина страшно смеялась, запрокинув голову к небу. Георгий лежал на земле, боясь пошевелиться, что бы ни выдать себя. Глаза кошки наблюдали за ним.
- Чего ты хочешь? - Прошептал низкий неприятный голос.
- Покажи мне того кого я ищу.
- Скажи имя.
- Ведьма! – Выдал Георгий быстро и решительно. Он не желал, что бы хоть кто-то ещё кроме него самого слышал заветное слово. Это слово было его тайной, его смыслом. Слово, таящее в себе тоску, которая начала просыпаться вместе со временем прожитом в поиске в этом городе.
- Изумительно.
- Удивлена? - Георгий приподнялся на руках, удивлённо смотря на женщину. - Ты же не женщина?
- Нет. Женщина и мужчина. Да.
- Нет. - Молодой человек мотал головой, опустив свои глаза вниз, потому что, как только он смотрел в её глаза, то происходило, что-то странное, ужасное, то, что переворачивало его на изнанку. И всё раскрывалось перед ним цветками, обнажая свои тёмные ядра, к которым Георгий стремился не приближаться. Отползая по земле назад беспомощный обезоруженный, - Нет... Так не может быть. - он махал рукой, отдаляясь всё дальше. - Не может... Так не может быть... Такого не существует! – Ядра хранили в себе страхи, смерть потерю с которыми Георгий не желал мериться, а поэтому забывал о них, лелея мысль о жизни.
- Кого же ты хочешь? – Спросил лукавый низкий голос.
- Ничего! Ничего от тебя не хочу!
- Желаешь кого-то?
- Нет! Оставь!
Глаза демона, вылезшие из орбит, закрылись и открылись.
- Хочешь чего-то?
- Нет!
- Так тому и быть.
Георгий, почувствовав облегчение и, решил поднять голову. Ему показалось, что эта страшная женщина отступила и ушла, но не тут, то было. Перед ним находилось ужасное лицо демона, оно плавно двигалось из одной стороны в другую на вытянутой шее, а глаза хаотично двигались. От него несло тошнотворными запахами. На жёлтых жилистых, вытянутых ладонях с длинными синими ногтями лежал скрученный и запечатанный сверток. "Мне надо это взять?" - Прошептал он. Большой глаз демона метнулся в сторону. И как только дрожащие пальцы взяли свёрток, руку обхватило что-то сильное, а потом вокруг груди, словно обвили её змеи, тугим кольцом, затянулось чьё-то объятие, Георгия захватила тьма: "Позволь рассказать тебе, о том, как приятны твои желания". И ужасный, огромный рот раскрылся и поглотил несчастную жертву, окунув её в мир всего возможного и желанного.
XII
Кто-то надменный попадает в странные ситуации. Кто-то страдает от непонимания. Кто-то лелеет смерть, как единственное хорошо действующее лекарство от жизни и её проблем, опробованное другими: "Завидую мёртвым. Умер и никаких проблем, ничего не наваливается, не давит, всё ушло, исчезло". Кто-то сталкивается со сверхъестественным. А кто-то мечтает стать вампиром. Кто-то оборотнем. Кто-то видит странные тени. А у кого-то вечно кровавая луна перед глазами, по вечерам. Кто-то танцует всю ночь напролёт в свете огня босыми ногами в зелёной траве под сводами изумрудных кронов! А растерянный Георгий опять возвращается своей шаткой походкой в тот дом. И там его очень тепло и бережно встречают, улавливают каждое его неверное движение и останавливают его, помогают передвигаться.
Все крутятся вокруг него как трутни около своей матки. Пчёлки - труженицы. Только одна Пиона стоит неподалеку, одинока, не вовлечённая во всеобщее трепетание и заботу. Она печально взирает на растерзанного Георгия. "Ещё чуть-чуть и ему не вернуться живым..." - Оборвалась её мысль. И расплакавшись, закрыв лицо руками, бросилась к себе в комнату прозрачная девушка, длинные переливы лёгких медовых волос вились за ней.
Тихо закрыв дверь, она опустилась вниз и легла на пол. Ковёр впитывал горячие слёзы. Она не позволяла, кому-либо из домочадцев видеть её слезы печали и радости. Никому не зайти в её мир, но не из-за того, что это были порывы эгоизма, а из-за того, что для своего нежного возраста, она слишком много знала. Голубые большие глаза смотрели на линии своих рук и проводили пальцы по ним и рисовали совсем иные изгибы. Ей так хотелось всё изменить. Она тысячу раз раскрывала настежь окна посреди белого дня и вставала на карниз, держась за ставни тонкими руками. И солнце освещало её, и она утопала в его свете, постепенно превращая в тонкую полоску, которая могла в любой момент, просто исчезнуть... Но с приходом Георгия в жизнь её закралось сладкое чувство, томящее хрупкое сердце, а с другой стороны безжалостная реальность, законы сестёр, эта вечная борьба и жестокость, сковывали разум, который так и хотел поведать обо всём.
- Георгий. Мне нужно тебе сказать, кое-что важное. Очень важное... - Она замолчала, опустив светлую голову, сидя на ковре в его комнате около его постели, на которой лежал он.
- Говори.
И надежда проснулась в ней. Пиона кинулась к нему на грудь и встревожено произнесла, глядя в его глаза:
- Беги от сюда! Беги, пока не поздно!
- Нет.
Он убрал её руки с себя и медленно поднялся, повернувшись боком к девушке. И она вскрикнула, закрыв себе рот ладонями.
- Что?
- Твои волосы. Их кто-то срезал.
- Срезали... Срезала... Сорвали... - Медленно с остановками проговаривал парень. - Стянули... Решили, но не выйдет! – Громким голосом закончил он. А потом вдруг повернулся и, схватив хрупкое запястье, произнёс. - Так ты всё знаешь!
Она сидела на коленях и сгибала свою спину от страха и, конечно же, могла убежать с воплями, но решила остаться и стерпеть всё, что бы рассказать. А он нависал над ней как повелитель над своей рабыней. Крупный, озлобленный, пронзительный и не сгибаемый.
- Прости. - Говорила она медленно. - Как я могу тебе помочь, если я сама такая же как и они? Что мне ещё остаётся делать? Тихо плакать и тихо петь в ночи... - Георгий отпустил её руку. - Я верю, что прибыл сюда, что бы всё изменить. Ты спасёшь меня или я погибну вместе с ними.
- Почему ты в это веришь?
Она обняла его своими руками, приложив голову к груди.
- Потомучто просто так, не бьётся сердце героя... - Рука нежно опустилась на её спину. - Тебе не поверить, но когда я восстала против матери и её сестры, они наказали меня! Я больше не хотела жить, так же как и они живут и, для меня мир опустел, но они мне не дали, ни позволили, наполнить его чем-то другим, не любовью, не верой, ни надеждой. И только один мой брат был отдушиной. А когда я ему всё рассказала, он выдал меня. Я не знаю из-за чего, не знаю почему… - Георгий слушал ее, опустив свою голову. - Оттого во мне была одна печаль и грусть. Поэтому я и оплакивала свою судьбу. Но теперь, когда ты пришёл для того что бы остановить их, я обрела счастье и любовь. Пускай и не как прежде я смотрю на этот мир, но я верю, что всё закончится хорошо.
Он начал проникаться болью её жизни. Он понял, что она зовёт своей музыкой, кого-нибудь, кто бы он ни был, лишь для того, что бы он стал свидетелем её страданий, что бы облегчить её ношу, что бы спасти её, унеся прочь от этой проклятой клетки! Ей стоило самой бежать, бежать сломя голову и, не оборачиваясь и не останавливаясь!
Тихо мяукнула кошка. "Не стоит она этих иллюзий. - Раздался рядом с ним голос демона в женском обличии. И он в тёмно-фиолетовом платье сидел на кровати и, положив свою щёку на подставленное левое плечё, рука которого была выставлена в сторону и пальцы от мизинца до большого, медленно один за другим поднимались и опускались, создавая волну. Его длинные тёмные волосы спадали на покрывало. Странные глаза пристально наблюдали за хрупкой Пионой. А Георгий старался укрыть своим правым боком несчастную, от ужасного создания. - Поверишь ей и, всё закончится". После этой фразы, женщина пнула Пиону в плечё, концом своей сандалии и посмотрела на ещё одного недолговечного союзника: "А надолго ли эта вера будет в ней?"
Пиона подняла голову и, коснувшись больного места, робко произнесла. - "Ты так больно меня сжал". Он не знал, что ответить, как оправдаться... "А теперь попробуй, по-настоящему". - Прошептал голос на ухо, сладкие слова, Георгию, который пристально смотрел на девушку в его ногах. Кошка, сидящая на подоконнике медленно, одобрительно, закрыла свои глаза, но это было обманом, жёлтый свет, тонкими полосками, струился из них. Длинный хвост извивался над её головой и ушами. Серая шерсть блестела серебряным ореолом в лунных лучах.
На тонкой ножке длинной трубки в женских пальцах левой руки грациозно изогнутой кисти. Продолговатые хищные глаза порой бросали свой взгляд на происходящее за спиной. И обольстительная лёгкая коварная улыбка. Взмах тёмных волос и пронзительный смех. В дурманящем и клубящемся дыме табака из ядовитых трав и растений и шума не было слышно, и смеха не было слышно. Отражение и отражение обменялись местами. Заперты две души. "Кто из людей ответит, что есть настоящий мир?" - Пальцы сплетали паутины и бросали их в воздух, где те застывали и, превращались в ужасные иллюзии, которые прекрасно дополняли общую картину безумства и страхов. Металась жертва - бабочка, а гонял её по углам безжалостная тень - угрюмый палач с пылающими, красным огнём, глазами и с оружием в одной руке... И умереть суждено было ей в безумных мучениях, лишённой своей красоты и живой невинности, под ударами, в её прозрачные изрезанные крылья, того кого она полюбила, для услады изголодавшегося жерла, призванного в этот мир, демона.
И ночь порождала голоса и разговоры. В бушующих порывах ветра, перекликались кто-то с кем-то. И пока нёсся безумный ветер, сметая всё на своём пути, по улицам спящего городка, говорили и они, создания разных времён. Твердили и твердили они! И нёсся, танцуя, безумный ветер! И тени меняли свои направления. Бесновались мелкие черти, пугая не спящих. Играли отражения в зеркалах с теми, кто в них смотрелся. И застыли церковные колокола в незавершённом движении. А все окна заволокла непроглядная тьма, через которую, ни за что не проглядеть, не узреть, происходящего! Никогда и никому из людей, не стать свидетелем событий иной жизни!
Бабочка медленно тускнела, потерявшая всё свою красоту. Она жаждала помощи! А над ней столпились темные тени и смеялись, издеваясь над несчастной, которая угасала на их глазах! Она умоляюще взирала на них и рыдала, поднимая свои израненные хрупкие руки вверх в надежде, что хоть кто-нибудь протянет свои. От неё самой уже ничего не осталось, только растерзанная, забитая, оглушительными, тупыми ударами молота, под названием "злоба и ненависть", оболочка. Но все вокруг только смотрели, и слышен был шёпот-шипение. Возвышались они над ней стеной. Из далека на погибающую, взирала полу прикрытыми жёлтыми глазами, утопающая в серебряном цвете, кошка. И женщина в тёмно-фиолетовом платье вдруг обернулась, бросив страшный взгляд своих глаз на жертву. И тогда увидела ясно страшный лик этой улыбающейся женщины, бабочка. Повелению своей госпожи занёс палач-кузнец молот над головой несчастной. Сердце сжалось и задрожало изломанное тело, оно напряглось, и вырвался из горла пронзительный долгий вопль, самая последняя нота жизни!
В медленном и в отрывном ритме перебирали пальцы, струны. Запрокинутая голова на бок и совершенно пустой взгляд. В нём ничего не было. Растрёпанные волосы. И юное тело в каплях крови и кровоподтёках, на развороченной кровати, сидело, будто безжизненное, матово-кукольное. Окончательно надломленная и сорванная, Пиона, достигла своего финала, но таким она себе его не желала. Она хотела прекрасного полёта - ухода! Реальность победоносно восторгалась, наблюдая за раскрывшимися ставнями и бледным кукольным созданием, выпорхнувшим из большого окна.
Стучали каблуки чёрных туфлей по мощенной дороге. Неспешен был их ритм, который оборвался напротив лежащего, на другой стороне дороги, белоснежного замученного мёртвого тела в холодном густом ореоле крови. Долгий требовательный взор вызовом призывал ответить. Выше мёртвого тела, этажей и раскрытого настеж окна, на крыше возвышалась высокая страшная женщина в тёмно-фиолетовом платье, а рядом вальяжно прогуливалась невзрачная серая кошка. Женщина бросила на стоящего внизу высокого мужчину в тёмном костюме победоносный взгляд хищных глаз, так дала она понять идёщему своим путём, что начало цепи событий уже положено этим первым звеном, и развернувшись стремительно в прыжке исчезла на другой стороне крыши.
Печально покачивались на ветру длинные прозрачные тюли, сверкая в лучах солнца осветившего белый подоконник на котором тонким строем покоились красные капли.
- Тебе не кажется, что Пиона сегодня ночью исполняла особо странную музыку?
- Я конечно слышала. Одна и та же песня...
- Две песни.
- Ну, две! Какая разница? Всё одно, монотонность.
- Может из-за вчерашнего разговора?
- Ну конечно... Быть такого не может!
- Ясно. А я вот думаю, что с ней что-то не так.
- Иди, поговори с ней, тогда.
- Позже. Не сейчас. Я пока не знаю, как с ней разговаривать.
Георгия разбудил сильный стук в дверь его комнаты. Он раскрыл глаза, этот стук походил на удары молота, который отдавался знакомым эхом в сонной голове. Женщины плакали. Мужчины стояли, свесив свои головы. Прибежали друзья, соседи и знакомые. За окнами призывно звучала полицейская сирена, выдавая трагедию, омрачившую светлый день, одной семьи. Допросы и разбирательства. Какое-то там дело... Неустанные слёзы матери, постоянно обнимающей молчаливого старшего и теперь единственного ребёнка. Как они могли проглядеть?! Как они могли не усмотреть?! И сколько бы раз не обращались к Георгию с угрозами и жалобами ничего не могли узнать, потому что он и сам толком ничего не мог сказать. Но размытые далекие образы ночи вспыхивали в его голове, будоража разум ужасными картинами, от которых Георгий отмахивался как от дурного сна.
На светлый и уютный дом опустился траур, туманной, кружевной вуалью, потемнели все комнаты и стены под её тяжестью и только свечей маленькие звезды-огоньки загорались, освещая её изнутри, напоминая о том, что да же тут, в таком месте, всё ещё есть живые.
И похоронный день. И медленно опустившийся гроб. И блаженные слова блаженного церковнослужителя с книжечкой в руках. И снова и снова плачь матери. И опущенные головы мужчин. И тишина. Медленно расходящиеся чёрные люди. Всё окончилось. Всё убрано. Осталась одна только свежая могила с мраморной плитой поверх земли.
Пока неизвестно кто чьё желание привёл в реальность к исполнению. Желание, напоминающее больше, пригвоздивший ко дну, приговор, нежели лёгкую мечту воспарения. Пока не ясно кому повезло. И никогда заранее не выдаст себя конец, всему происходящему. Не огласит он, указуя на каждого, список получаемого и отнятого и тем более ожидаемого. А он придёт в своё время, улыбнувшись, покажет путь направления, который до этого часа будет скрываться пологом его рукава.
Опечаленный и удрученный потерей такого прекрасного пускай и не любимого человека, Георгий рассуждал о случившимся. Вот уже три дня он не ведал спокойного сна и не выходил из дома. Но все три дня его посещала женщина в тёмно-фиолетовом платье в сопровождении серой невзрачной кошки, составляя компанию, но в её глазах не было и намёка на жалость и понимание. И Георгий начал проникаться симпатией к этой страшной особе с низким неприятным голосом. Она была сильнее чем боль и тоска и действовала безпромедлительно и ничто не могло отвратить её действий. И поэтому Георгий повиновался ей покорно склонив голову и спину. Она влилась в него, став частью его тела, стала необходима словно воздух. Она стала его покровителем, помощником, слушателем. Он раскрывался перед ней, говоря о своём отце, о замыслах, о переживаниях, и она отвечала, желанными для него вниманием и заботой. А порой он да же робко касался её рук и, видя спокойное выражение лица, сжимал длинные лёдяные пальцы своими тёплыми руками.
- Мне нужно посетить ту женщину. Она, то много чего знает!
- Она не исполнит твоего желания. – Ответил демон, в женском обличии сидевший на подоконнике. Слабый шум стука разносился по комнате, но дальше стен не вышел. Так стучала трубка об край подоконника, и осыпался бледно-фиолетовый пепел вниз, переливаясь изумрудным цветом в свете фонарей.
Георгий сидел на кровати. Руки его опущенные висели меж расставленных ног. Растрёпанные распущенные серые волосы тонкими полосами спадали с его крупных плеч и ложились на спину. На Георгия взирала своими жёлтыми глазами кошка, лежа на полу перед кроватью.
- Я помогу тебе. – Тонкие паучьи пальцы прошлись по его плечам. И неприятный низкий голос пролетел за спиной. – Я обещаю.
Ах, если бы он только знал, засыпая убаюканный её голосом, пока её длинные пальцы гладили его нежную кожу, пока тихо мурлыкала серая кошка рядом, в какой ужасный союз ступил!
Кристина и Амура стояли в огромной комнате став центром пристального безжалостного взгляда от которого не возможно было спрятаться, ни за тем шкафом, не за тем столом, не слиться со стенами что были так далеко, ни превратиться в одну свечу и среди множества таких же затаиться, в ожидании провожая безжалостную тишины. Их разумы потрясённые ужасной смертью прекрасной Пионы, были полны и страха который цепко схватил и не отпускал, перед тем, что может сотворить с ними за неповиновение женщина с длинными тёмными волосами, которая узнала о том что они обе задумали. Казалось это она держала их крепко пристально смотря в самую сердцевину.
Но женщина с длинными тёмными волосами выслушала двух дрожащих женщин, которые готовы были пойти на всё лишь бы их не коснулась безжалостная кара за самоволие, решила что их смерти не принесут ей пользы и дала понять, что не держит на них зла. Она покосилась на стоящую за спиной племянницу, которая была иного мнения и глазами полными звериной злобы впилась в двух ничтожных жертв стоящих на коленях. И прошептала девушке, оставшись на едине, что если они ещё раз оступятся то нужно будт пойти им на встречу, племянница в ответ одобрительно кивнула головой.
Женщина с длинными тёмными волосами стояла в центре подвала и, воздев руки, вверх приносила молитвы по ушедшей Пионе. И понимающе и собалезнующие взгляды и руки распростерлись над двумя женщинами чьи головы вжатые в плечи были опущены.
- Теперь, когда наша сестра Пиона покинула нас, свой долг перед нашим законом сотворит моя племянница Лиза. - Женщина указала рукой на девушку. Никто не осмелился оспорить этого решения. Она это знала. – Вы согласны?
- Согласны!
- Но когда это свершится?!
- Мы не можем более ждать!
- Время же идёт.
- А вдруг кто-то из нас погибнет такой же нелепой смертью?!
- Мы должны остановит это немедленно!
- Верьте мне!
И все верили её словам. Не ведали того что их вера обернётся ужасной бедой. Прочь бы им бежать, собрать в дорогу детей и покинуть насиженные места, тихий уютный город, в чреве которого уже зашевелился дремавший множество лет кошмар, который скоро пробудится. И распластает свои крыла, над городом, поглотив и отрезав от окружающего мира, испепеляя всё живое, отравив воздух смрадом ненависти и страха.
И в том вакууме будет полыхать борьба, в которой одержит победу сильная сторона, состоящая из бесстрашных, защищающих закон. А на тех, кто испугаются, убегут с поля боя, ляжет печать смерти от рук собратьев. А непоколебимая беспощадная предводительница не пожалеет не времени ни средств для достижения победы, любой ценой: "Мы не должны покидать нашей земли!"
- Пожалуйста не уходи, не забирай его от меня! У меня кроме вас больше ничего нет в этой жизни! Ну почему же ты уходишь?! Остановись!
- Нет!
- Почему ты упортсвуешь, ведь будет же только хуже!
- Я сделала выбор! А ты должен был согласиться со мной!
- Я не могу! Если бы я мог, я бы пошёл с тобой! Ты же знаешь! Останься!
Прохожие расступались и любопытно наблюдали смотря в след и провожая взглядами. Развивалось светлое платье на лёгком ветру. Быстро перебирали каблуки отсчитывая множество пройденных минут, а рядом не поспевая за ними часто спотыкаясь, семенили маленькие сандали, по мощенной дороге. И разносился сиплый рёв маленького ребёнка часто оборачивающегося к идущей в далеке тёмной родной фигуре, которая непереставая звала и звала: "Остановись! Прошу тебя!" Женщина редко оборачивалась назад полная злобы и непонимания вызванного ожесточённым спором, прогремевшим в квартире, в котором она поняла что не сможет смириться с тем что уготовила судьба, не позволит: "Нет!" Светлые волосы развивались на встречном ветру оголив бледное измученное лицо и красные глаза полные слез, которые иссушивал ветер и солнце на щеках. Тяжёлый чемодан камнем давил вниз и тонкая хрупкая рука уже не могла нести его, ребёнок по другую руку плакал и всё тянулся к тому чего лишился так скоро.
Внезапно от сильного рывка, руки, схватившей ручку чемодана, женщина пошатнулась и, обернулась назад, остановившись, к тому кто это сделал, к тому кто удерживал и смотрел в её лицо умоляющими глазами. А вокруг замедлив свой шаг оставив на минуту дела и размышления о том что нужно, останавливались прохожие. В открытых окнах свесились вниз взрослые, и дети всё наровили разглядеть происходящее, которое с таким любопытством созерцали их родители. А эти двое всё молчали. С годами они всё научились понимать по глазам. Но этого она не могла понять и принять, и резким движением ловко вырвала ручку чемодана из его ослабшей руки. Ребёнок прижимался к юбке матери и плакал тихо зовя отца. Он упал на колени перед ней:
- Прошу тебя... Пожалуйста. - Умоляюще прошептал он. Но она непоколебима. Она стояла на своём месте и собиралась продолжить свой путь не смотря ни на что. - Не делай поспешного решения. Всё образуется, как только всё пройдёт и мы сможем жить спокойно. Пожалуйста. - И тут он протянул руки навстречу своему сыну улыбнувшись, но мать сделала шаг назад загородив собой ребёнка.
Высокая рыжеволосая бледнолицая красавица в коричневом платье шла за своим сопровождающим среди стоящих прохожих, наблюдая как и они за происходящим, пока шаг её не замедлился и она не остановилась. Её сопровождающий то же остановился, но не оттого что его интересовало происходящее, а оттого что он понял что она не шла за ним. Он взглянул на неё, стоящую в толпе любопытных зевак, смотрящую на происходящее и бросив безразличный взгляд к центру сборища, остановился на своём месте, ожидая. - Почему ты не пойдёшь с нами?
- Я не могу... - Он опустил голову и руки его легки на дорогу. Он не жежал потерять ни жену ни сына, но противостоять происходящему в городе у него не было смелости и он решил остаться на стороне большенства.
Она взмахнула головой и смахнув рукой волосы с лица окинула взглядом всех вокруг. В безмятежности светлого летнего неба под светом солнца из всех окон глядели на неё ожидая, под тенью отбрасываемой домами на освещённой части мощённой дороги стояли молчаливые зрители. И тут она не выдержала и полная храбрости громко обратилась ко всем, что бы все её услышали:
- А что вы стоите тут, трусы?! Чего ожидайте?! Не уже ли вам не страшно за свои жизни, за своих детей?! Не уже ли вы на столько глупы, что позволяйте так собой помыкать?! - Её муж боязливо обернулся боясь порицательных взглядов и последствий, после такого. - Не уже ли вы не понимайте что нас обманывают, нас принесут в жертву ради какого то дурацкого закона! - А она и не думала замолкать. - Никого не пожалеют. Бегите из своих квартир или встаньте против того что хотят сделать! Спасайте своих детей! Спасайте пока не поздно! - Громко и ясно говорил человек, выбравший главное в своей жизни. - Я решила что с меня достаточно этого вранья, этих убийств, и поверьте мне их будет ещё больше! - Она тяжело вздохнула и так же как начала громогласно, окончила. - Я ухожу! А вы оставайтесь, если боитесь!
Ничего не произошло после окончания яркой речи, которая впиталась в стены, в окна, в людскую аморфную безвольную толпу, в дорожные камни, словно капли дождя, словно ничего не оставила после себя. Но как дожди, что приходят в свой черед, отглаживают материалы наполняя их собой и изменяя, так и её слова упали в сердца людей первыми каплями, которых со временем станет больше. И ведь однажды днём как придёт дождь, переполненые каплями отягощяющие сердца людские не выдержат и выплеснут всё, что накопилось, что бы освободиться. Хозяйки неодобрительно покачивали головами и закрывали окна за собой. Кто то пробурчал что то невнятное. Шум ног наполнил улицу развеяв застывший жаркий воздух. Она бросила прощальный взгляд на мужа и взяв на руки сына тянувшего руки к сидевшему на дороге отцу, подхватила чемодан и гордо подняв голову, зашагала по дороге к лучшей и спокойной жизни налево. Рыжеволосая девушка и высокий мужчина стояли среди идущих, она посмотрела на него, а он бросив мимолётный взгляд сдвинулся с места. Безразличные к случившемуся горожане шли направо своей дорогой в город вспомнив о своих домашных делах и всяких мелких проблемах. А одинокий мужчина сидел одиноко под тяжестью потери, он не встанет и не будет вместе с женой и сыном из за страха перед тем что его ожидает, навалившегося на его спину, пока не встал и не бросив последний взгляд на дорогу по которой ушла его жена держа плачущего сына и поплёлся свесив голову и руки на право вслед за толпой в город.
XIII
В крохотной старой ванной комнатушке наполненной тёплым паром с облезшими стенами и окном, сидела Евангелиния. Сильный поток воды из крана бил по ленивой глади воды, которая пузырилась, и брызги её разлетались в разные стороны. Левым краем ванной являлась длинная деревянная доска, которая заменяла полку и подоконник для прямоугольного потрескавшегося окна, которое выходит на дальний бесконечный лес, на фоне которого стоит тёмный холодный замок. В воду, которая налита в старый, мутный, гранёный стакан, опустилась докуренная сигарета. Пепел сел на стенки рядом с каплями, окурки разлагались в холодном наполнителе, который окрасился в светло-коричневый цвет. Вместе паром поднимался вверх сигаретный дым.
Девушка смотрела через окно на старый загадочный замок, по которому водили гиды толпы туристов. Она поставила локоть на деревянную полку, рукой, в которой меж дрожащих пальцев танцевала сигарету, прикрыла рот. Окурок опустился стакан к остальным. Евангелиния запрокинула голову назад и положила её на свернутый чёрный балахон, который лежал в изголовье.
Она была совершенно одна. Влетевшая в ванную комнату муха через дыру в окне составила компанию человеку. Насекомое летало над девушкой, что лежала с закрытыми глазами.
Сев на край ванны насекомое начало чистить свои крылышки. Евангелиния раскрыла глаза: "Теперь я не одна. Прилетела, что бы составить мне компанию?" Муха поднялась вверх и приземлилась на колено, но капля воды сбила её. И насекомое упало в воду, беспомощно барахтаясь там. Девушка медленно опустила колено, предоставляя сухую опору: "Поднимайся. – Но муха как это не странно не реагировала на человеческий голос. – Эх ты неуклюжая, несчастная. – С этими словами девушка приподнялась и, аккуратно вытащив несчастную из воды, бережно положила на край ванны. – Вот так всегда.… Вошла в чужой мир через потайную дверь, сбежав от всех, в поисках истины. – Она придерживала свою голову правой рукой и глядела на муху. – Влетела сюда, как и ты, толком то ничего не зная не умея. Ворвалась… - Она смотрела на сигарету. – Какая интересная жизнь, если провести параллель событий, сравнив, их друг с другом. Конечно же, я понимаю, что ты муха, а я человек! Но так забавно выходит… И я не знала с чем придётся столкнуться". И она замолчала. Тишина царила в ванной комнате.
Блуждали глаза рассматривая окружающее их, а внутри всё бурлило от пережитого за те дни. Внутри всё бесновалось, пролетали лица множества людей, разносились их голоса и каждый кричал о своём и все действия проносились. И вся эта обезумевшая толпа которая мгновение назад была спокойна и улыбчива. И приписанное ей убийство. И молчание мёртвых и недомолвки живых и тайны горожан и древние законы. И одинокий ребёнок. И странное поведение сопровождающего. И помощь женщины. И откровение старца. И танцующий в зареве костра. И громко заявивший о себе человек в толпе зевак. И всё неумолимо двигалось вперёд, подталкивая её к выбору: "Зачем же я здесь? За что я стараюсь? Что я хочу изменить? Что я делаю? Себя ли хочу спасти..? - Прервав череду вопросов, которые должны были найти свои ответы, которым она должна была ответить, и находя очередной ответ осознавала бы себя и открывала бы себя новую. Но она не стала этого делать и помолчав вернулась к тому что посчитала более важным. - Этот молодой человек, нехотя, но стал частью этого обряда или всё это было спланировано заранее? А если было спланировано, значит, он был нужен им, этим сёстрам всего города. Значит, им нужна жертва. Они заманили его, что-то пообещав. Как всё-таки тонка их работа! Как невидимы нити, которые они сплели и раскидали по всему городу, что он попался в них! Жертвуя своим миром, он ворвался в чужой и попался. Он стремится, как и я избавить свою жизнь от жестокого гонения, он хочет разорвать этот вечный круг, значит, он вскоре настигнет меня. Но если они убьют его, что будет тогда? Что будет со мной? Если они этого не сделают, тогда он убьет меня…." Она закрыла глаза. И дрожащие мокрые пальцы смели со щеки длинную полоску слезы, оставив после себя скатывающие вниз капли.
Посреди праздника в зареве большого костра, парня терзали танцующие, со стороны это было безобидным древним танцем. Под вспышки фотоаппаратов туристов и фотографов. В съемках журналистов, которые брали интервью у старейшин и у высших города этого. Стоя в толпе празднующих она наблюдала не более чем за танцем и пением мёртвых. Скелеты перебирали струны и раскрывали рты, исполняя песни для танцующих в экстазе костей. Мёртвые бесновались среди живых. Они отражались в её больших тёмных глазах. "Разбежавшись по всему миру, желающие выжить всё равно приходят сюда умирать… Ты видишь его танцующего в огненном зареве, тебе стоит только сделать шаг и завершится цикл. Так ради чего ты медлишь?" – Такое нашептал в её уши, спутник. Тогда она прищурила глаза и ответила сквозь зубы: "Нет. Не время". Евангелиния понимала кого она видела перед собой в тот час, того кого она должна убить, но она не может, решиться на такое, потому что не хочет смерти человеку который был рождён для того что бы жить. Но мужчина сказал, что все рано или поздно умирают. Людей губит их жизнь, дурные привычки, другие люди, старость, болезни. Нет ничего противоестественного в смерти и сама Евангелиния испугавшись, просто перекладывает свою обязанность на другие плечи. А ведь другие плечи могут добраться до неё…. Но Евангелиния настояла на своём. А ведь для того что бы обрести покой, она должна убить того правнука, последнего потомка хозяина замка. И для неё всё сошлось на смерти, которой она так не хотела.
Водя сигаретой по стеке стакана, стараясь избавиться от пепла, девушка вдруг выронила её из пальцев и та опустилась на дно. Вздрогнув, она глядела в стакан. Сигарета опустилась в стакан к своим собратьям.
Завыли собаки, которые спали на первом этаже. Вода замедлила свой ход, а потом и вовсе перестала идти. Были слышны шаги раздающиеся эхом по пустынным помещениям. Стук в дверь. Он заглянул в ванную комнату и прошел, закрыв за собой дверь. Стоя в середине комнаты, произнёс своим монотонным медленным голосом:
- Пора. Он сделал свой шаг.
- Подожди….
- Будет поздно.
Закрылась дверь. Медленной струйкой вода окропила днище и ступни тёмным цветом. Потом сильным мутным потоком она забила, как и прежде, оставляя песок и разводы. Человек сидел на краю ванны, напротив окна, опершись руками о скользкую поверхность. "Я хочу жить. - Она обернулась назад, а после отвернулась от двери. Глядела на мир сквозь потрескавшееся окно, через преломляющую призму. Вдруг потемнела, соскользнула с лица светлая маска, обнажив серую несчастную гримасу с уставшими впалыми глазницами. - Я ведь прибыла в этот город для того что бы сохранить свою жизнь. - Человек склонил свою голову вниз. – Что на самом деле меня ожидает, если я не убью его? Но я не хочу этого... Что мне делать?"
За окном цвела жизнь. Солнечный день, наполненный голосами детей. По песочным улицам прогуливали горожане. Шумели магазины, базары, рестораны. Шумела площадь. Шумели приезжие посетители. Шумели лавки с этническим барахлом. Шумели в руках игрушки и сувениры. Любовались женщины всех возрастов новыми нарядами, крутясь около зеркал. Шумели в руках цветы и подарки. Играли на солнце украшающие балкончики, разноцветные растения.
Девушка шла с сигаретой в зубах, застегивая молнию на куртке, по ванной комнате, навстречу самым странным событиям и безумным поступкам. На деревянной полке, напротив окна под которым шла высокая рыжеволосая красавица в коричневом платье и высокий менее привлекательный мужчина в тёмном костюме, рядом с чистым гранёным стаканом чистила свои крылышки муха.
Под густыми мягкими тёмными кронами в окружении светлячков и лёгкого тумана медленно и лениво стелящегося по высокой траве, утопали две фигуры.
- Почему именно здесь?
Медленно поднималась рука и с кончиков пальцев соскальзывали и парили в воздухе маленькие звезды. Светлячки летели к ним манимые призрачным светом, но звезды вспыхивали и тут, же угасали, исчезнув и, светлячки, встревоженные падали в низ. Но взмах крыльев и, опять наступала привычная жизнь.
- Не далеко от сюда находится тайное место женщин.
Опустилась рука, и упали вниз звёзды, осыпавшись в море высокой травы.
- Он…
- Да.
Мужчина, склонив голову в сторону, придерживая её кулаком, играл с чёрным пауком, который перебирался по быстро двигающимся пальцам свободной левой руки. И сердце её забилось от страха, который она скрывала глубоко. И как бы она его не давила, он всё равно продолжал, тянулся вверх будто цветок, который жаждет света. Вторая рука подталкивала звёзды вверх. И гонимые лёгкими волнами, они устремлялись ввысь, парили над головами, летели дальше подхваченные ветром. Он, склонив голову в сторону, проводил пальцами по траве, словно лаская волосы любимой, он приподнимал травинки и укладывал их в другую сторону. Песни цикад. И сверчки в прыжках пролетали над зелёным морем и вновь углублялись в него. Бесстрашный сверчок забрался на плечё девушки и оттуда в одном прыжке поднялся на голову. Мужчина, медленно повернул голову и, взглянув на неё, вздохнул. Она же сидела, утопая в траве и, слушала разговорчивого самца.
- Я вижу. Ты боишься. Ты не должна бояться.
- Да. - Произнесла Евангелиния, отпуская сверчка, на волю, сняв его со своей головы. - Нелегко сделать такой шаг. Это очень сложно…. – Она держала маленькое создание в ладони и смотрела на него. Оно мирно стрекотало, не боясь быть раздавленным приближающимися дрожащими человеческими пальцами. Но что изменится после того как погибнет несчастное создание? Станет ли эта маленькая гибель первой ступенью по избавлению от страха перед убийством человека, для приближения к великой цели? - Казалось бы, что проще ничего нет…. - Дрожащие пальцы отступили от ладони. Сверчок, человек, два живых создания, которые вечно стремятся и этим живут. И скорая смерть и одного и второго не принесут ей ничего доброго. Евангелиния опустила руку в траву, и маленькое создание утонуло в ней в прыжке. - Но что-то во мне не хочет этого. – Девушка выпрямилась и взглянула на сопровождающего.
- Если ты не сделаешь этого, он последует за тобой умерщвленный той же рукой, которая убьёт тебя.
- Мне кажется, что это не важно. Я, почему то не боюсь этого.
- А стоит бояться.
Они сидели, утопая в траве и, смотрели вперёд.
- У меня складывается ощущение, что ты хочешь, что бы я убила его.
- Это твоя судьба.
И только на другом берегу зелёного моря сидели трое скрытые жидкой туманной стеной, взирая на происходящее.
- Нам пора на встречу. - Обратилась женщина в тёмно-фиолетовом платье к Георгию, в одно мгновение, она и её серая кошка, обе смотрели на него коса. В её тонкой руке дымилась трубка. Он же неподвижно сидел и наблюдал за тем, как двигались две фигурки на другой стороне моря.
- С ней?!
- Жди и ты встретишь её очень скоро. - Протянулся лукавый голос.
Женщина резко приподняла голову, бросив надменный взгляд, а после медленно, словно в танце, водила ею из стороны в сторону, прикрывая и раскрывая глаза выпуская ядовитый дым, меняющий свои бледные цвета, который дополнял туман причудливыми формами.
Фигурки растворялись в рассветном зареве лучей пробивающихся сквозь густые кроны деревьев.
раздел 2
© Copyright: Алина Липинская, 2014
Свидетельство о публикации №214092200762
Свидетельство о публикации №214092200762
Рецензии