I
В одном окольцованном горным хребтом городе, на его окраине, вдалеке от новеньких ухоженных домов с черепичными крышами, чистых узеньких петляющих улочек, базаров, одной церкви, главной площади и прочих людных мест, стоит одиноко на горе в окружении старинного леса, возвышаясь старый, осевший замок с высокими, тянущимися к ясному весеннему небу, башнями, пики, которых, пронзают и разрезают плывущие облака.
Заброшенный сутулый усталый он, лишившийся со временем своей статности, взирает на чистый уютный городок, что растелился в низине, своим тёмными глазницами, которые сменили тысячи витрин. И казалось, что вместе с глазницами наблюдают за мирской жизнью фантомы прошлых времен, скорбящие по утрате тех мимолётных дней, чей бег был завершён жестокой прихотью судьбы. Они несчастные с печальными глазами блуждают меж стен и следят за случайными прохожими, останавливающимися около стен замка, что бы рассмотреть его.
Молодые пары, семейные пары, пожилые пары, компании друзей или одинокие люди, устраивают пикники на лесных полянах или просто так сидят, неподалёку от старинного создания и любуются прекрасным видом раскинувшегося родного города. А зимними днями все горожане от мала до велика устремляются на возвышенности окунаются в белоснежные сугробы, которые один за другим углубляются в чащу леса увлекая за собой, искрится и разлетается снег под санками бороздящие склоны, снежные фигуры восстают из рассыпающегося обжигающего ладошки и пальцы зерна. Прогуливаются уставшие от радостной возни по сказочному и такому таинственному лесу, и тишина его наполнена перешоптывающимися голосами. Горная река, сходящая в низину к городу, покрытая льдом, становится катком. И когда развешанные на деревьях покрытых снегом, гирлянды зажигаются и вместе со звёздами освещают чудесное место, приходят на реку влюблённые пары. Но особенно наполненным нескончаемым шумом ликования, это место становится летом.
И в каждое начало лета, в прекрасную пору после весны, наполняют город разодетые и обвешанные камерами в панамках, очках и кепках туристы. Жители города рассказывают туристам о загадочном прошлом этой земли, старого замка. Тем и прославилось это место. Легендой. Легенда, которая незаметно стала мифом, а он сказкой. Сказка, в которой сам демон правил этой землёй! И в угоду своим желания выстроил он на запретном месте замок. А место это из поклон веков принадлежало ведьмам, женщинам этой земли именно там они проводили свои ночные ритуалы.
Давным-давно когда были воздвигнуты стены этого замка, много строителей полегло в его основе. Один за другим они ложились меж камней склонив голову перед своим безжалостным хозяином, становясь вечными арестантами поневоле. Хозяин замка правитель этих земель не обращал на это никакого внимания и не предавал большого значения слухам о проклятии, пологая, что это не более чем богатая фантазия бедняков! Но на своей шкуре он убедился в правдивости слуха.
Женщины не успокоились, пока не достигли самого хозяина и не объявили ему свой приговор! Они и их дети, и дети их детей, и так до бесконечности изведут всех его потомков до последнего. Где бы те не прятались, куда бы ни сбегали всё равно свою кончину они встретят на этой земле! А начнётся это с его женщины, хозяйки замка, которая была на сносях.
Любовь всей его жизни умерла при родах в божьем храме. (А что стало с ребёнком, никто и не знал). Разгневанный хозяин не став более терпеть глупых женщин, взял дело в свои руки. Он приказал преследовать их и забивать словно скот. Женщин не только преследовали и загоняли, мучили и их семьи. Уцелевшие женщины с их выжившими детьми решили оставить свою землю. Они исчезли из мира людей, навсегда уединившись в горах, не спускаясь вниз.
После того как хозяин убедившись в том что очистил землю от проклятой скверны, взглянул на свои владения и понял, что всем кем он может управлять это горстка преданных слуг, несколько его хранителей, придворных, да малая армия. Дома, что окружали замок, опустели, земля не возделывалась. Происходил упадок. Хитрым способом хозяин заманил на свою землю новых крестьян и заставил их, под страхом смертной казни, вести жизнь на этой земле, возделывать поля, сеять и пахать, разводить скот. Но что бы, ни делали люди, земля не давала урожая, скотина пала. Вода в реке на водопое иссохла. Прекрасные сады увяли. Всё разрушалось на глазах, и никто не мог сказать, что было причиной тому.
И как-то тёмной зимней ночью крестьяне бежали из своих домой, а вместе с ними преданные слуги, придворные, хранители и малая армия, оставив бессердечного человека одного со своей мёртвой землёй.
Никто не знал о том, что стало с хозяином замка. Мало кто осмеливался заглянуть в его обитель, а если и находились такие смельчаки, то они говорили, что ничего не видели, но слышали сильный ветер похожий на стон и чувствовали холод, словно находились они в могильной яме в лютый мороз. Алчный хозяин просто исчез. (Но поговаривают, что он в тайне от всех сложил с себя все привилегии возложенные на него когда то, и укрывшись крестьянской одеждой смешался с толпой в поисках лучшего.)
Через несколько веков люди вновь вернулись на эту землю. Но священник, что прибыл вместе с ними приверженец, новой и светлой веры, приказал строить поселение дальше от той горы где возвышалось старое строение. И строго наказал не ступать ногой на нечистую землю. Но ради праздного любопытства, замок был обследован с верхушек башен до самых глубоких подвалов. Были взломаны все замки на дубовых дверях. Два сундука с золотом, что нашли в покоях под кроватью старого хозяина, были забраны с собой. На деньги старого хозяина была построена церковь, став центром нового селения, которое потом превратилось в город. Как однажды сказал священник: «Эти деньги больше ни принадлежат Сатане, ни его сыну...»
Но как по странному зову, манил к себе замок всё новых и новых владельцев. Поговаривают, что к каждому из них приходили ведьмы и через несколько дней несчастного находили мёртвым. И никто из горожан не мог сказать с полной уверенностью, были ли эти несчастные потомками хозяина замка или просто любителями старины, и были ли на самом деле ведьмы?! И после, на таких чудаков, прибывающих в этот город и поселяющихся в замке, обустраивая его на свой манер и вкус, перестали обращать внимание. Эти несчастные оставляли в замке груды самого разного добра, картины со своими портретами и свою жизнь. И так он постепенно наполнялся вещами, которые после смерти многочисленных владельцев, перекочевывали с помощью рабочих рук в башни или в ледяные подвалы и покрываясь пылью медленно разрушались. Пополнялось кладбище красивыми могилами. И вот однажды никто не поселился в замке. Жители, привыкшие к новым лицам, ожидали очередного несчастного, поговаривая про себя, что хорошо погулял в своё время старый хозяин замка, наставив рога любимой жене, но никто так и не появился. Проходили дни, месяцы, года.
Порой можно было увидеть, как в окнах замка в разное время загорался свет. Но жизнь меж холодных стен так и не воцарилась. И про замок забыли, оставив его для любопытных жителей и туристов. А земля вокруг него давно цвела новой жизнью. Река била с новой силой. Всё покрытое свежей трепещущей жизнью, играло яркими красками.
Но однажды в город прибыл скромный мужчина, он рассказал, что является представителем древнего рода и по завещанию его прапрадед оставляет ему замок, который перешёл к нему от его прапрадеда, в котором оба никогда не бывали в силу большой занятости. Люди смотрели на мужчину и толком ничего не понимали. Он сам владел строительной компанией. А поэтому не став реставрировать замок, посчитав это невозможным, решил подарить городу новые здания, которые после его внезапной кончины, через неделю после переезда, если быть точнее, его нашли мёртвым в одной подвальной комнатке замка, продолжали строить. Три дома имели весьма причудливую форму. Треугольник! Веянье той эпохи, ведь сам мужчина был из большого города человек искусства так сказать. Те странные треугольные дома прожили с людьми ровно три года, а потом про них забыли. То ли не удобными они были, то ли их бросили, оттого что они носили отпечаток их мёртвого создателя. Никто так и не понял. Но дома продолжают стоять и по сей день. Вон там! И ещё там! Пойдёмте, сами всё хорошенько можете рассмотреть.
II
Одним ранним-ранним утром, пока в уютном городе царил покой, в глубоком подвале старого замка, старческий шёпот пронизывал тишину. Сплетались звуки, беспокойная дрожала тишина оттесняемая разрастающейся силой. Заплывшие плёнкой тусклые глазницы, взглянули в сторону решётчатого окошка, в которое лезли грозди дикого плюща, что выходило на залитую солнечным светом поляну с редкими деревьями, отбрасывающими длинные тени на яркую молодую траву.
"Я призываю явиться мне в образе приятном и не пугающем взора! Явись...!" - Грозно и требовательно пропел он, сотрясая воздух своим мощным голосом. И из тени одного из деревьев выбежала серая невзрачная своим окрасом кошка. Животное легко около окна и смотрело на человека своими желтыми глазами.
Из тени дерева появилась одна нога, она ступила на землю, за ней показалась вторая. Следом появилось туловище, с длинными руками и тонкими пальцами, словно кукольное оно прогнулось назад, подалось вперёд. И последней из тени вышла голова. По поляне к замку шла высокая, очень подвижная фигура демона. Его ноги не освоившись с ходьбой и движениями, как будто сами по себе уходили в разные стороны. Тело то и дело наклонялось назад, ноги шли вперед, а руки болтались в воздухе. Порой конечности выделывали такие кульбиты! Левая нога делала взмах и пыталась повести тело в другую сторону, в это время, правая нога, сделав то же самое, пыталась уйти в другую сторону. Руки, как будто подхваченные ветром, поднимались вверх и опускались. Голова постоянно наклонялась то влево, то вправо, а иногда так откидывалась назад, что было слышно как хрустели позвонки!
Гость в человеческом обличии подошёл к окошку, встал, наклонившись вниз. Большие не моргающие серые глаза хаотично двигались, осматривая помещение и старца, они застыли на месте, уставившись на старца, который отступил в сторону поведя рукой в пыльном воздухе, который тут же одной волной разорвался вокруг проникнувшего в него гостя. Кошка села, одняв морду, мяукнула, глядя на своего хозяина.
В маленькой комнатке под длинными бесконечными переплетениями символов, не имея ни начала ни конца, бесконечная сфера легла на четыре поверхности, стояли человек и демон, неотрывая своих пристальных глаз, за которыми сквозь глубокое непроглядное пространство циклично вращающееся, уносящее к тонкой грани, к стремительно сменяющих друг друга действиям, выбору, желаниям, головокружительному прошлому уходящему вдаль, сквозь последующую грань. Зашептал человек. Глаза демона сами по себе разбежались в разные стороны один влево другой вправо, потом они оба посмотрели в одну сторону, потом в другую, потом посмотрели наверх. А старец всё нашоптывал демону вливая в него свои требования. Правое плечо и правая часть лица демона дёрнулась и, всё вокруг человека содрогнулось на несколько секунд. Но это не остановило человека: "Принимаешь ли условия, кои тебе известны?" Демон протянул к нему бледно-желтоватые жилистые руки с длинными синими ногтями, схватившись за лицо, закатил глаза. Тело задёргалось в конвульсиях и засветилось. По тонкой коже вспыхивали волнами яркие слова и знаки. Они шли со ступней к лицу. Проведя ногтями правой руки по щеке человека, демон раскрыл его рот и засунул туда свои пальцы. Символы погасли. Демон опустил глаза и, вытащил из о рта старца свёрнутый и запечатанный лист. Плацы отпустили лицо, держа перед свёрток. Человек снял ярко красную печать и увидел заглавное слово. "Договор".
Дождавшись пока всё до последнего знака завершится в прочтении, демон, аккуратно взяв левую руку человека, провёл по её ладони своим ногтем, окрасившимся в тёплый цвет крови, лившийся из глубокой раны и, окунув в неё указательный палец всё той же левой руки, приложил его кончик, который оставил свои неповторимый отпечаток под заглавным словом. Опустив руку человека, демон свернул лист, выпрямился и, закинув назад голову, проглотил документ. Конечности его задрожали, торс прогнулся назад и, из горла вырвалась на свободу ярко красная бабочка, которая была ловко схвачена в кулак и помещена обратно в чёрную пасть.
Рана на иссушенной ладони затянулась мгновенно, вместе с разорвавшим, опустевшим воздухом сквозь который пронёсся женский неприятный низкий голос: "Я найду". Кошка мяукнула и пошла прочь. Человек прильнул к окошку обхватив руками прутья, стараясь разглядеть демона... Тот уже удалялся от замка, бредя по поляне, греясь в солнечных луча, которые отражались в его длинных волосах. И вдруг тело метнулось в сторону и исчезло в тени дерева.
III
Туристы, опустив головы, оглядывали каменные тропы поросшие травой, по которым их вели два гида. Сквозь густую рощу лесной чащи, мимо разрушенных каменных стен окутанных растениями пробиралась группа людей на встречу к потаённому месту. И перед ними предстала площадка полностью поглощенная солнцем. Это поистине было сказочным местом, практически всё вокруг затянула зелень, оставив небольшие просветы, которые раскрывали истинную картину некогда богатого и красивого пейзажа: "Столетия назад тут был прекрасный пруд, а вокруг него хозяин замка выстроил живой лабиринт".
Мраморные статуи, обвитые плющом, стояли, склонив свои головы к пруду до краёв наполненному землёй и травой. Когда то они радовали глаз молодого хозяина, прибывшего в этот город, узнав, что ему по завещанию достался старинный замок.
Пожилая женщина с белыми волосами, одетая в спортивный костюм, опустила вниз чёрные очки и пристально оглядевшись по сторонам коснулась плеча маленькой невысокой девушки стоящей рядом, слушающей двух гидов, которые так и норовили переговорить друг друга, чаще хвастаясь друг перед другом не же ли перед туристами, своими знаниями.
- Что? - Спросила девушка, повернувшись к женщине.
- Пора.
- Так много народу....
Их никто не слышал, а если и слышал, то не понимал, о чём они переговаривались.
- Не беспокойся. Сейчас все пойдут в лабиринт.
- Мне так неудобно. - Сказала она, нервно, будто ей было не комфортно, в этой одежде, среди этих людей.
- Перестань. Пожалуйста. - Усмирила её женщина рукой, заметив, что девушка начинала выходить из себя.
Девушка, тяжело вздохнув, отвела глаза в сторону.
- Слушай меня и всё проидёт как по нотам.
- Я и так тебя слушаюсь.
- Я пошла... - Прошептала женщина ей, и громко обратилась она к одному из гидов, всё равно к какому, сильно исковеркав свой язык иностранным акцентом. - Прос-ти-те ме-ня. Я нуж-но ид-ти. Сроч-но! Сроч-но!
- Ко там? - Гид встал на носочки, подпрыгивая на месте, мотая головой, пытаясь разглядеть того кто произнёс это, потому что туристов было много и каждый внимательно следил за его движением, имитируя их и улыбаясь друг другу. - Выйти?! Куда?!
- Да просто отведи к машине. - Ответил второй гид, протянув брелок с ключами.
- Кому надо было идти?!
- Мне! Мне! - Подняв обе руки, прыгала одна пожилая женщина с белыми волосами, убранными в высокий хвост.
- Пойдёмте. - Махал гид рукой, зовя за собой женщину. - Но это только в виде исключения! - Прокричал он толпе людей внимательно наблюдающей за ним. - Второго раза не будет!
Женщина в чёрных очках с белыми волосами одетая в спортивный костюм и гид вышли из коридора зелени и очутились рядом с замком. Маленький белый блестящий на солнце автобус стоял внизу. И для того что бы до него добраться, нужно было спуститься по петляющей дорожке вытоптанной со временем человеческими ногами, с горы. Но гиду так этого не хотелось. Он обернулся назад, потому что переживал за общую группу, за своего напарника, который был, не так прозорлив и наблюдателен. "Ладно. Постойте тут! - Ясно и громко произнёс гид, глядя на высокую пожилую женщину. - Никуда не уходите!" Она кивнула в ответ светлой головой, тому, кто уже удалялся прочь по длинному коридору зелени и, развернувшись, шагнула в сторону.
Оглядевшись по сторонам женщина, держась руками об холодные стены, ступила в ледяной мрак замка. Долго она пробиралась по тёмным туннелям встречая ночных огромных бабочек, которые столкнувшись с ней отлетали в стороны, пока не остановилась перед небольшой, пыльной, подвальной комнаткой. Всё вокруг было ей известно и знакомо. Росписи стен. Старый матрац. Пустые бутыли. Свет из окошка, через которое в прохладу сквозь решётку тянулся дикий плющ. И в луче света, всё на том же месте, он сидел. Женщина оперлась рукой о край стены и поставила другую на бедро, ухмыльнулась. Старец поднял глаза и увидел перед собой не иностранку в белой одежде с белыми волосами, а крупную пожилую женщину с длинными тёмными волосами.
- За чем пришла?
- Пришла повидаться с тобой.
- Ах. - Вздохнул старец.
Рассмеялась женщина и шагнула вниз, ступив на мягкий песок.
- А тут всё так же...
- За чем ты пришла?
Подвальная комнатка наполнялась ночными бабочками, влетающими сквозь единственную дверь на свет, укрывая четыре стены. Гостья спокойно наблюдала за этой шелестящей армией заполняющей пространство и, повернувшись к старцу, произнесла:
- Окажи мне услугу.
Тонкий палец украшал мягкий песок бороздами, которые, сливаясь друг с другом, были одним целым единого бесконечного символа.
- Я не пойду на поводу у глупой одной овцы, которая правит стадом слепых людей.
- Услуга это не помощь....
- Всё одно.
- Одно твоё слово и навсегда изменится жизнь людей.
- Так много лет прошло, и как они изменили тебя, но увы разуму ни крупицы доброты не подарили. Ты медленно падаешь в пропасть. Ты медленно падаешь в пропасть....
- Я знаю итог!
- Отпусти страхи, отступи от ложных законов, не веди людей за собой. Отпусти.
- Значит, так....
А в глубине леса окружённые лабиринтом, не переставали перебивать друг друга гиды, туристы озабоченно осматривали местность, удивлённо вскрикивали, указывая друг другу на что-то, смеялись и улыбались, вспышки и щелчки разносились по округе.
- Это место днём кроме нас больше никто не посещает, - заявил гордо один из гидов, руки он держал за спиной, - потому что жители бояться навещать эти места после заката. - Произнёс он, улыбаясь, чуть ли не шёпотом, при этом легко подался к туристам покачиваясь вперёд и назад на пятках. Люди внимательно, и отстранённо да же испуганно смотрели на него. В городе ходят старые слухи о том, что это место так обильно заросло растительностью, потому что вернулись ведьмы. Но не стоит бояться! Ученые, заинтересовавшиеся столь быстрым прогрессом....
- Регенерацией!
Донеслось до него. Это произнёс второй гид, который как раз стоял около пруда, что-то рассказывая туристке.
- Спасибо! А то я не знал! - Обратился к своему молодому напарнику мужчина, разведя руками. А он и она посмотрели назад на первого гида. И как только он увидел девушку, его обдало холодом и, вздрогнув, скорчив гримасу призрения, отвернулся от них. - Я видимо, остановился! - Воскликнул он, улыбаясь и потирая руки, смотря на собравшихся в одну кучу туристов, продолжил. - Ну что ж, пройдёмте дальше!
Его звонкий голос раздавался в закоулках лабиринта: "О нет! Не ходите туда! За мной, за мной! Учёные доказали что этот процесс вызван не чем иным как..."
Пожилая женщина в белой спортивной одежде стояла около маленького окошка, потирая чёрные стёкла очков:
- Ты живёшь, только потомучто я тогда тебя не убила. Ты, - она поднесла очки к свету солнца, рассматривая стёкла, - понимаешь, что могу это сделать только я. - Опустив руку, она одела очки. - Скоро все вернутся. Всё возвращается. - Женщина нагнулась, вниз опершись рукой о стену. - А ты знаешь, что за этим последует. - Она выпрямилась, понимая, что он не произнесёт больше не слова, продолжила. - Как жаль. Как жаль, что ты не хочешь помочь. Но я с тобой или без тебя помогу этой земле! Ведь нам нельзя отступать! Нам надо всё завершить!
Молодые люди, оставшись наедине, делились друг с другом своими знаниями, прогуливаясь около пруда.
- Если верить легендам, то не последний владелец этого замка стал причиной гонения женщин. Вспомнив историю можно сразу всё сопоставить. Не он был виной произошедшего. - Молодой человек аккуратно ступал по бордюру, ставя ногу за ногой, маневрируя между землёй и землёй. - Я же больше трезво отношусь к прошлому. Какие там легенды про демонов! Всё это глупости! Просто святая инквизиция и эту землю затронула.
- Говоришь, что трезво относишься? Думаешь, что здешняя охота и та инквизиция....
- Да! Конечно! Я историк. Меня чертовски привлекают такие легенды как эта. Поэтому и прибыл в этот город для того что бы написать работу.
- Историк говоришь.... - Протянула девушка, смотря на заросший пруд. Молодой человек остановился от её слов произнесённых непонятно зачем и для чего. Она подняла голову и произнесла, пристально смотря в его глаза. - Я то же изучала легенды этой земли. Хочешь, расскажу, что я узнала?
- Расскажи! Мне очень интересно.
Когда гид вернулся к пруду, заросшему травой вместе с толпой завороженных туристов, не обнаружил ни своего напарника, ни той странной девушки. И от этого ему стало очень не по себе. Недаром его так перекосило от её вида! «Ладно, поедем от сюда в город! - Он встал на носочки и начал считать собравшихся, держа в памяти ещё одну пожилую иностранку. - Все здесь?! - До него донеслись иностранные слова. И он тихо произнес, повернувшись к туристам спиной. - Хотя чего я спрашивал...?» Идя к выходу через коридор зелени он, не переставая, звонил своему ветреному напарнику. Неудержимая юность и про работу забудет, проведи у неё под носом юбкой! И тут удача! Сначала была тишина, а потом странный будто отдалённый, но ясно различимый голос произнёс:
- Да.
Мужчина отнял трубку от уха услышав на столько неприятный звук.
- Это ты?
- Да.
- Ты где пропал?!
- Я скоро приду к тебе.
- Давай. Давай!
VI
Девушка поморщилась от яркого непривычного солнечного света, который был через китайские чёрные очки и нахлобучив кепку на чёрные волосы, от чего и без того длинная чёлка стала ещё длиннее. Вдохнув непривычного свежего воздуха, не отравленного испарениями мегаполиса из которого она прибыла, зашагала вперед в город. В город, где её никто не ждал, где никого не было, кто бы был бы рад ей и дал бы крышу над головой. Часы на городской ратуше скоро должны пробить полдень.
Приятные чистые петлящие улочки уводили всё дальше и дальше в неизвестность. Уютные дома с красной черепицей в два этажа и в два подъезда. Высокие серые дома с тёмной черепицей в три или четыре подъезда, стоящие близко друг к другу, а между ними на растянутых верёвках сушилось белоснежное бельё. Переливались множество растений, выпустив красивые бутоны под каждым окном на каждом балконе, в деревянных ящиках в свете солнца.
На пути встречались пожилые женщины в соломенных шляпках на велосипедах, здешняя молодежь с понуро опущенными головами и стада туристов с раскрытыми ртами в солнцезащитных очках и панамках, водимые опытными и острыми на язык гидами, по местным достопримечательностям.
Разносился в сладком воздухе шум человеческих голосов с площадей и рынков. Церковный собор самое высокое здание в городе, да же выше городской ратуши, с её часами. Играющий на солнце чистыми белыми красками, искрящимися стеклянными фресками и синей крышей, на которой ворковали стаи голубей иногда слетающих и парящих над людьми, которые подкармливали птиц мира. Порой блаженный церковнослужитель вместе со своими учениками выходил их собора и вместе с людьми наблюдал за воодушевляющим полётом красивых птиц, которые садились на его вытянутые руки и принимали еду из его ладоней. Обычные люди благоговейно вздыхали, наблюдая за этим и, подносили руки к груди, в которой билось умиротворённо сердце.
Ослепляющие блики солнечных зайчиков наполняли стены и дороги, прыгая с одного места на другое, скользя по телам проходящих мимо людей, оттого, что большие зеркала в стальных искуссно сделаных оправах стояли на улице перед ходом в любой магазин. И учтивые улыбающиеся помощники продавцов с тонкими лентами, перекинутыми через шею, улыбались каждому проходящему, если не были заняты очередным клиентом. Не играло роли содержимое магазина, там всё всегда измерялось, подгонялось под нужный размер и продавалось радостному покупателю. И да же если просто так пошататься без какой либо цели по магазинам то продавцы и их помощники всегда поговорят, обсудят новость, рассмешат, и обязательно покажёт и всё-всё расскажут о продаваемом товаре. Непременно пригласят посетить их магазин ещё раз и пожелают всего самого наилучшего.
В ресторанах барах и кафе хозяива, чьи мягкие лица добродушные расплываются в улыбках, обязательно нальют местного крепленого вина из собственной винодельни. А если нет желания пробовать вина, нальют пенного прохладного пива. Не хотите пива, тогда отведайте неповторимого кофе! Испробуйте терпкого чая! Натуральные свежевыжатые соки, собранные из фруктов, что растут на плантациях совсем неподалёку! Чистейшая хрустальная вода! А блюда, которые подают там, просто восхитительны! Свежие сочные овощи и нежное превосходно приготовленное мясо, поверьте, не оставит равнодушным!
Девушка подошла к зеркалу и, сняв кепку, поправила волосы, взмокшие от жары солнечных лучей. На неё смотрел высокий загорелый юноша и улыбался. Она же растерянно мельком бросила на него взгляд и, надев кепку, поспешила дальше.
Мимо неё пробежала смеющаяся и визжащая от радости стая детей, играя с палкой и колесом от велосипеда. Школьники, скинув ненавистные им портфели, носились по улочкам. Парни дарили свои девушкам в цветных платьях скромные букеты при встречах. Множество молодых пар, обнявшись, вели коляски, в которых мирно спали их долгожданные дети. Пожилые люди сидели на скамейках у стен каждого дома и медленно неспешно вели беседы обо всём на свете.
Перед гостьей, на которую никто особо не обращал внимания, из-за привычного положения вещей, так выглядеть может только турист, раскинулась дорога, на другой стороне которой стояли, поднимаясь вверх по каменному холму мощеной дороги четырёхэтажные дома, за которыми виднелся далёкий старый густой лес. Долго думая, в какую же сторону сделать шаг, девушка поддалась интуиции и завернула налево. Идя по дороге поднимающейся вверх, увидела вдалеке трёхэтажный дом.
Нежилой старинный дом треугольной формы на отшибе города. Изношенный временем и людьми он тоскливо и отрешённо взирает на город, отлучённый от всеобщего праздника жизни, оставаясь при этом неизменным её наблюдателем. Только он приветствует таких постояльцев как она, не имеющих ни возможностей, ни достаточной суммы денег для того что бы снять номер или комнату. Его основа заросла мхом, что протянулся от основания почти до самой крыши по одной из сторон, оставив только нетронутыми пустынные окна, которые кое-где были когда-то полностью запечатаны разноцветными полиэтиленовыми пакетами и скотчем, будто повязками, а теперь эти повязки трепетали от каждого дуновения ветра, развиваясь и шелестя.
Таких домой в городе было всего три и всех их населяют бездомные люди, брошенные собаки и редкие кошки, которые преимущественно попадали на улицы после смерти своих хозяев, пауки да растения. Там проводят свои собрания и встречи группы молодых людей. Управляющие давно подумывают о сносе этих зданий, которые беспощадно уродуют милое лицо города, но все, ни как не решатся, потому что дома, только такие и только у них, потому что дома являются, место туристической прибыли, и так далее и по многим причинам.
Отворив зелёную старую дверь, девушка ступила в полуосвещённый коридор. Одна узкая деревянная лестница вела в подвал, дверь которого была заколочена досками, другая наверх. По первому этажу мимо неё прошла, покряхтывая и покашливая, сгорбленная фигура, за которой волочились, шумя пакеты полные хлама. Девушка замерла на месте, задержав дыхание, а когда убедилась, что неизвестный удалился, направилась дальше. Повсюду на облетающих стенах, потускневшие разноцветные рисунки, фразы, имена, агитационные, антиправительственные и антисоциалистические речёвки. Сгоревшие углубления. Зияющие дыры на том месте, где раньше были ступени.
Последний этаж. По левую руку через две комнаты, лестница, уходившая вверх на чердак без двери. (Дальше ещё две комнаты. За ними поворот направо в длинный коридор по обеим сторонам которого комнаты. С одной стороны их три с другой четыре. И угадайте, какая из этих сторон имеет окна. Не угадали. Та, у которой четыре комнаты! Ну что за безумная архитектурная нелепица!) Выход на крышу открыт! Но от кого его закрывать теперь? Дети тут больше не живут, они вслед за родителями перекочевали в новые и более привычные по форме дома виднеющиеся из высоких окон коридоров этого дома. Гостья шла по длинному коридору с большой сумкой за спиной мимо комнат, в которых отсутствовали двери, а во вторых хотя и были с дверью, но имели весьма не привлекательный вид, а третьи не имели ни того ни другого. А в некоторые можно было вообще не заходить, потому, что с порога было ясно, что чуть ли не в самом центре комнаты глубокая дыра словно колодец. Хотя если осмелиться и рискнуть конечностями, можно пройтись по шаткому полу, который грозится обвалиться в любую секунды и заглянуть в этот колодец, который проходил сквозь все нижние этажи до непроглядного мрака подвала.
И вот удача! Девушка открыла дверь и заглянула помещение. Никого. Большое дугообразное окно без стекла в центре противоположной, двери, стене, в комнате, которая служила всем на свете. Девушка осмотрелась по сторонам и поняла, что это здание не что иное как бывшее общежитие: "Видимо, судьба ко мне благосклонна. Это не плохо для начала". Не став сидеть в комнате девушка решила прогуляться. Выйдя из нового убежища, она внимательно посмотрела по сторонам. Изучив местность, она узнала, где была уборная комната, где была кухня. И та и другая были заключены в одно помещение, которое находилось на стыке двух стен дома, неподалёку от комнаты, в которой поселилась гостья. Старая чугунная ванная без ножек, но с краном, и ручками, который испустил протяжный долгий хриплый стон, поднимающийся из глубины его тонкого петляющего жерла. Древний округлый маленький пузатый холодильник, а рядом на полу переносная электрическая плитка с пустыми впадинами. Гостья присела на корточки и, изучая ради любопытства это старое приспособление, вспомнила, что не ела целый день. И тут предательски заворчал живот.
"Сейчас или потом? - Спросила она сама себя сидя на длинном и широком подоконнике. Рядом лежал рюкзак. Перед девушкой дневник матери, раскрытый на пятидесятой странице. Живот скручивало от голода. - Нужно закурить". Вдалеке виднелись верхушки старого замка утопающие в густых кронах деревьев. Этот таинственный лес, живущий по своим правилам, был пристанищем для всех его обитателей и никогда никого и ничего не отвергал, а наоборот очень бережно охранял все, что приходило в него, охранял беспрекословно, покорно. Но он всего лишь лес! Что ему до людских забав? Время идёт и тайн становится всё больше.
Евангелиния такое имя носила эта маленькая хрупкая девушка с чёрным каре и длинной чёлкой закрывающей светлые брови кончающейся над прозрачными густыми ресницами, обрамляющими большие миндалевидные глаза, переливающиеся от голубого до зелёного цвета. Второй с возрастом стал преобладать больше, посаженные не глубоко, но далеко расположенные друг от друга, между тонким носом на сердцевидном лице с острым подбородком с длинной линией рта уголки которого были печально опущены вниз, да же когда его хозяйка улыбалась или смеялась от души. И первое и второе с недавнего времени стала она делать специально, для того что бы не обидеть того с кем общалась, но большие красивые глаза всё равно предательски выдавали пустоту души, что стала так одинока и несчастна одним днём, утро которого ознаменовалось праздником получения красного диплома об окончании университета и той же ночью окончилась радостная жизнь, полыхающим пожаром в котором всё исчезло. Исчезли тёпло и уют, добрый свет покоя, приятные запахи пирогов, цветов. И в роковой момент со словами: "Ты, должна спастись!" Мать всунула в дрожащие руки перепуганной до смерти дочери странный предмет.... И, исчезла....
Всё растворилось в быстроменяющейся реальности, оставив после себя горстку воспоминаний пепла, которую прижимала к своей груди девушка с сожжёнными светло-рыжими волосами в испачканном грязью красивом кремовом платье. И как не старалась она уберечь те самые крупицы от забвения они всё равно просачивались сквозь тонкие пальцы и исчезали уносимые ветром. И осталась на руках несчастной только большая шкатулка, которая раскрывшись, выпустила на свободу мрачное прошлое, которое так стремилась когда-то скрыть от неё мать.
И одним февральским днём Евангелиния решила, что будет делать.
Добрая ночь, опустившаяся на город, разводила людей по домам, включала фонари, где то гасила где то включала свет окон, заставляла жалобно выть бездомных собак и петь кошек. Вслед за её ладьнью проскользившей над верхушками деревьев и большими полями, летели ароматы диких цветов, направившись к городу наполняя его петляющие улочки дурманящими и убаюкивающими нотками. Город пустел под её многочисленными глазами. Сложив свои туманные руки на крыши домов, она любовалась жизнью и мягко улыбалась, наблюдая за маленькими человечками, быстро идущими по улицам на встречу, друг другу.... Потом ночь оторвалась от мира людей и, воспарив в бесконечной дали и полы её одежд, тянулись медленно следом за ней.
Тёмная фигурка остановилась посреди пустого тротуара, проводя пальцами по многочисленным карманам штанов. "Не уже ли потеряла?" - Прошептала она, поднимая голову. И тут заметила быстро идущих двух людей. Она только подумала о том, что возможно у них есть то, что ей нужно. Люди вышли под свет фонаря. И Евангелиния поражённая и изумлённая, застыла с приоткрытым ртом, из которого торчала сигарета, уставившись на одного из прохожих. Поразительно, как та незнакомка была на неё похожа, черты лица, волосы, только вот одежда была другая и ещё незнакомка показалась ей ну уж очень худой. Но в остальном, копия! Или это причуды ночного времени преображающего всё вокруг? За незнакомкой шёл молодой человек в светлых одеждах. Они завернули в переулок. Пальцы касались твердого маленького предмета. "Не уже ли... - Вспыхнул огонёк спички и исчез, уступив место сигаретному дыму. - Двойник? - Она вспоминала, что двойники, являясь людям, по повериям, несут смерть вторым. Но столько всего ещё нужно было сделать! Смерть должна подождать. - Глупости. Просто похожий чем-то человек".
Маленькая фигурка юркнула в чёрную тень подъезда старого дома. Шум закрытой двери разнёсся в пустоте, но скованный воздух поглотил внезапный непривычный звук собой и, всё стало как прежде.
Из рюкзака сходили на пол тридцать четыре свечи перевязанные бечевкой, коробка белого мела, три бутылочки со святой водой, приобретённые в церкви, разноцветные масла в стеклянных ампулах и благовонии, сигареты и бутылка домашнего красного вина, пластиковый одноразовый стаканчик.
Проходила девушка, аккуратно ступая меж причудливых изгибов, точных форм и символов белого цвета, по комнате и поджигала фитили. Семнадцать длинных толстых восковых свечей освещали большую комнату.
В последний раз разложив листы на полу перед собой, девушка внимательно изучала их, держа в руке дневник своей мамы, находясь на пороге нового открытия, которое навсегда изменит её, не оставив от прошлого и следа, окружённая светом, символами, знаками.
С глубоким вздохом закрылись глаза и дневник. Ровно и спокойно дыша животом, прощаясь со всем, что помнила, оставляя всё позади, готовясь к встрече с неизбежно наступающим приближением, которое с каждой секундой становилось всё ближе и ближе. И вскоре поглотит все, вокруг вторгнувшись в реальность с помощью одного заветного ключа слова: "Да". Пути назад нет! Незачем оглядываться, безвозвратно ушедшее в пустоту, теперь не даст о себе знать, да же воспоминанием оно не воскреснет оттого, что перестанет существовать. Прочь! Нет жалости! Нет страха, сомнений, страданий! Это нужно сделать! Евангелиния сжала зубы.
Яркий свет, вспыхнув в комнате, поглотив скованный воздух, заменил его смрадным зловонием, снёс колеблющиеся и потрескивающие огоньки свечей. Евангелиния занесла левую руку перед лицом. И перед ослеплёнными глазами задрожала высокая, узкая, извивающаяся форма, сходящая вниз. Сквозь тонкий барьер ступила на пол чёрная мужская туфля. Девушка вздрогнула и упала на пол, ослабшая в один миг, не сводя глаз с приходящего по частям гостя. Кольцо на её пальце левой руки нагревалось.
Вытянутая рука гостя изогнулась дугой, будто бескостная и вернулась обратно за черту. За двумя прочно стоящими ногами показалось туловище, прогнувшееся назад. Вытянулись вперёд две руки. Извивающееся бесформенное создание, пришедшее на зов, входило в мир в облике человека. И вот когда большая часть ужа находилась перед изумлённой девушкой, появились плечи и тут же голова, от которой тянулись бесчисленными, тонкими, длинными нитями, серые волосы. Тело подалось вперёд и резко выпрямилось.
Перед сидящей на полу в середине разных форм, окружённых знаками и символами, стоял гигантский мужчина в строгом тёмном костюме. На его длинном узком безбровом лице, под высоким лбом, глубоко посаженые два глаза, внутри которых переливались блёклые цвета, окружённые голой кожей. Выступал длинный крючковатый нос над гладкой поверхностью лица. Всё сходило к небольшому слабо выступающему рту, от которого тянулся вниз отнюдь не треугольный, как это могло показаться на первый взгляд, подбородок. Он был словно обрезанный, а после чуть сглажен по бокам. Это лицо не обладало всем тем, что имело лицо человека. Оно больше напоминало матовую маску из картона, ни складок, ни морщин, ни рельефных привычных линий. Ни выступающих скул, ни надбровных дуг, никаких мускулов приведённых в действия сердцем. Длинная крупная шея вокруг, которой стоял белоснежный воротничок сорочки с расстегнутыми двумя верхними пуговицами, заканчивался над ключицами, дальше была пустота. Длинные руки без кистей с длинными паучьими пальцами. Будь то ли руки, то ли пальцы чуть длиннее они бы без труда достали бы до колен. А за спиной гостя тонкое пространство сужалось и втягивалось в точку длинной линией.
Евангелиния быстро набрала смрадного воздуха, жгущего изнутри и снаружи всё тело и, задержала дыхание. Воздух разъедал нежную кожу медленно слой, за слоем, оставляя одежду нетронутой. Струясь по каждому волосу на теле, он опалял его с конца, медленно приближаясь к основе. Глаза слезились, наполняемые болью, от жуткого воздуха, плавающей по круглым влажным поверхностям.
Пространство вздрогнуло и, внезапно испустив стон, исчезло, покинув комнату. В эту же секунду торс гостя начал быстро извиваться из стороны в сторону, казалось, он лишился поддержки, чего то привычного для него. Тело замерло в резком движении, подавшись вперёд. Шея вытягивалась, ей не было конца. И голова медленно поворачивалась, делая круг. А два глаза уставились на девушку. Блёклые плавающие цвета вливались в дыры, в сердцевину глаз оставляя после себя пустоту. На лице стали появляться рельефы. Нос уменьшался, пока не стал прямым и мягким, но всё равно кончик его чуть загибался вниз. Голые веки сомкнулись, и длинные серебристые тонкие линии поплыли вверх от них. Глаза раскрылись. Ресницы окружили неглубоко посаженные глаза цвета длинных волос. Теперь лицо приобрело привычные взгляду человеческие черты и, чем то было похоже на искажённое отражение в его глазах, того маленького человечка медленно задыхающегося в жгучей агонии.
Мужчина выпрямился и, не сходя с места, повёл шеей и руками. Он поднял согнутую в колене ногу вверх и поставил её на пол, при этом его тело чуть отклонилось назад. Вторая нога, оторвавшись и поднявшись, пронеслась над полом и встала рядом с первой. На том месте, с которого сошёл гость, дымились два чёрных отпечатка.
Девушка дрожащими руками схватилась за горло, она сдерживала себя, перед глазами всё плыло. Тело переставало слушаться и безвольно растекалось по полу. Мужчина глядел по сторонам. Медленно он переводил взгляд из одной стороны в другую. Потом его голова опустилась вниз и, глаза устремились к человеку. Они одновременно смотрели на него и сквозь него обняв полностью то хрупкое и недолговечное тело. Голова плавно подалась вперёд, глаза раскрылись став больше, казалось, будто сзади его кожу лица тянули на себя. Голова молчаливо будто указывала человеку, что нужно делать. Евангелиния медленно и очень осторожно не сводя глаз с гостя, набирала воздух через нос. И воздух был так чист и приятен, что девушка невольно раскашлялась, отняв руки от шей. Вместе с ним пришло, и облегчение от ужасной жгучей боли, которая правила всё это время. Слабые руки опустились на пол.
Ползла тень от ног хозяина. Шипели и пузырились капли святой воды. Формы и буквы растекались под тенью и исчезали в ней. Всё ближе и ближе тень подбиралась к девушке и заскользила по её слабому телу вверх. А она, не отрываясь, глядела в лицо демона, поднимая голову всё выше и выше. Гость наблюдал за человеком, нависая над ним, обхватил затылок маленькой головы своими длинными стальными пальцами. Тело человека вздрогнуло. Чёрными длинными пальцами проникнул демон в человеческое горло и достал сверток, обёрнутый небесно-голубой лентой.
Перед большими глазами девушки появилось слово "договор". Содержимое свертка вливалось беззвучно в уши и там голосом оглашало содержимое. Голос затих. Гость взглянул на человека. Медленно занеся руку вверх, Евангелиния вытянула указательный палец, и острая красная линия побежала струёй, огибая его спиралью. Маленькая алая метка встала на лист множеством овальных линий образующих причудливый рисунок. Гость, взирая в тускнеющие глаза человека, поместил лист в себя. И в одно мгновение из пустоты, в которую был направлен договор, вылетела прекрасная небесно-голубая искрящаяся бабочка. В тусклых человеческих глазах отражался изумительный полёт этого свободного создания, и покатилась горячая слеза по лицу в прощании. Бабочка металась по комнате под неусыпным взором демона. В вакууме тишины разносился тонкий лёгкий звук крыльев бьющихся об стекло окна, за которым сквозь уносящиеся полы одеяний прохладной ночи проступали полосы света приходящего солнца.
Человек, как и гость, наблюдая за полётом прекрасной бабочки, закрыл глаза, сжалось его тленное сердце не в силах больше созерцать этого и то всё бесконечное свободное сдалось и, повернувшись к пустоте, было помещено в неё.
Спешащий неугомонный свежий утренний ветер носился по коридорам и лестницам, неся в себе лёгкие ароматы цветов и травы, пробирался сквозь щели в стенах и разбитые окна. Открывал и закрывал двери в комнатах. Опускаясь вниз, подбирал сухие лёгкие тельца всех ночных крылатых созданий усеявших весь дом за одну ночь и уносил прочь. Катал он свечи по полу, поднимал исписанные листы вверх и носился с ними под потолком. Скользил по лежащему на полу человеку в середине потёртых форм, символов и знаков. Окружил ветер своим вниманием высокого мужчину в строгом тёмном костюме с длинными серыми распущенными волосами, молчаливо ожидавшего, пробуждения той кто пока прибывала в неведении, погрузившись в бескрайние пустоты иного мира, той кто по пробуждению отныне будет смотреть на мир через тусклую призму, которая полностью переворачивает видимое.
V
Тот же самый день, только после обеда, позже Евангелинии, появляется в этом городе и другой наш новый знакомый. Не высокого роста с большой сумкой раздутой от самых необходимых вещей, на плече, шёл он то и дело демонстративно поправлял свои длинные тёмные волосы, собранные в хвост. "Дыра из которой веет манящим мистицизмом. - Подумал парень, оглядываясь вокруг себя. Мимо него проходили самые обыкновенные горожане. Почему самые обыкновенные? Да потому что от них разило воспитание и принципами этого места, оно впиталось в них как и в их родителей как в родителей их родителей и так далее.... Но. Можно было заметить, уловить взглядом, быстро идущих или очень медленно прогуливающихся чем-то заинтересованных или понурых эпатажных и шокирующих своим видом или очень скромно одетых молодых людей. Первые были изучающими любопытными туристами, вылезшие из белого автобус под предводительством гида, бегущими с улыбками открытий на губах, которые вот-вот помогут родить слову, и вторые дети этого захолустья, которые свесив свои головы, шествовали по каменным мощеным дорогам угнетённые, мыслями о нелепостях судьбы! И ещё он, конечно же, замечал и всех остальных, влюблённые в мир пары, молодые, пожилые, с детьми, без детей, неважно. Но на них его взгляд особо не задерживался, а наоборот старался по быстрее соскользнуть, оттого что не очень, то его радовали такие вот семейные индивиды. Они приносили ему некий дискомфорт. А поэтому, лучше не смотреть. А ну их, к чёрту! - Да. Монне тут определённо понравилось бы. Было бы кого очаровывать и шокировать". Заключил Георгий.
Почему Георгий? Потому что его мать безукоризненная посетительница церкви, блюститель правил и законов Божьих по Библии и просто очень чистоплотный человек. Потому что после внезапного исчезновения отца её сына, она больше не приводила в дом мужчин, и да же с тем, кто ей пришёлся по нраву и в брак не вступила. Поэтому она о самой себе так и говорила: "Чистоплотная - от слияния двух слов, чистая плоть!" Поэтому не удивительно, что этот неформального вида молодой человек носил такое имя. Есть в этом что-то мистическое.
Отца он помнит и местами очень хорошо вспоминается ему его странный образ, постоянно находящийся под впечатлением, затыканный криками и причитаниями матери, какими-то нападками и угрозами о разоблачении. Его боязливый взгляд, сутулая спина с опущенными руками были только поверхностным впечатлением о его слабости и беспомощности. Потому что внутри него, да же не смотря на скованные движения, заикания, постоянное ожидание, находилось что-то сильное, величественное. И вся его фигура выдавала его как воина, как царя, как властителя, одарённого великой силой свыше.
Отец был не таким как мать. Он был более живым щедрым наполненным добродетелью. Она же скупа жестковата и отчужденна. Георгию отец напоминал облако, большое мягкое. Облако доброе тёплое, на которое можно было упасть и, закрыв глаза позволить нести себя куда угодно. А мать виделась ему деревом, которое твёрдо стояло на своей опоре и цепляло ветками то облако, не позволяя ему плыть дальше. Но за то под ней можно было спрятаться от непогоды, конечно если то было лето или весна.
Всё это особенно ярко жило когда, когда он был маленьким. А теперь же перед нами сидит под тенью навеса уличного кафе попивая кофе держа кружку в правой руке украшенной, как и левая, символичными перстнями напоминающие драконов, паука, ворона и кошки, потом всякие мелкие кольца с изображением летучей мышки, совы, змеи. Одетый в тёмные одежды, наконец-то достаточно повзрослевший для начала самостоятельного выбора жизни. И он уверен, что верно выбрал свой путь.
Сейчас у Георгия совсем иные ассоциации и мечты, но одно желание осталось прежним. Его не затронули не время, не люди. Подружка высылает свои фотографии, наполненные голым фетишизмом и бдсм, что бы он, не забывал о ней ни на минуту. А он смотрит на них и улыбается. Георгий убирает телефон и оглядывается. Вокруг него огромный мир. Города и деревни. Бескрайние поля. Моря и реки. Горы и холмы. Он долго добирался до этого часто забываемого прогрессом, глухого уголка в одной стране. И вот, наконец, он здесь! Чувствует себя готовым на свершение ещё больших подвигов. И всё что происходит вокруг него просто дополнения к нему самому, прекрасные предметы, трофеи, которыми он себя окружил ступени к пьедесталу на котором покоится желание. Он выделается на этом фоне, он утопает в нём. Но за мишурой скрывается одинокое несчастное сердце, страдающее от потери, с которой он так и не смирился.
Ну что ж.... Не станем отвлекаться, углубляясь в тайны жизни, потому что, подсматривая, ненароком, совершенно случайно, но мы можем спугнуть его. Он вздрогнул. Ему послышалось, что он услышал кошачье "мяу"! Звон колокольчика. Георгий осмотрелся, увы, никакой кошки. Освещённая площадь цвета золотого песка пустыни, и насыщенный запахами, вылетающими из каждого окна и двери, воздух такой какой должен быть в таки глухих городках. Редкие проходящие люди, будь то спешащие туристы, гонимые своими музами или горожане, уроженцы этой земли. Ну, ещё может быть где-то в тени бочек и коробок стоек с продуктами крысы.
Серая невзрачная кошка сидела неподалёку от нашего нового знакомого, рядом со столом в летнем открытом кафе. Золотой колокольчик прыгал над её головой, но она только поводила длинными ушами. Тот яркий и звонкий предмет, привязанный к длинной нитке в пальцах женщины, которая наклонив голову вниз, наблюдала за кошкой и видимо хотела поиграть с ней, что бы развеселить себя.
Наконец странной особе эта затея надоела и она подняла голову и россыпь густых тёмных волосы так недавно скрывавших лицо теперь оголило его.... Ничего из ряда вон выходящего не случилось: обыкновенное лицо, не уродливое, не прекрасное, не милое и не притягательное. Прямые брови, правая была чуть выше своей сестры. Не глубоко посаженные глаза продолговатой формы недалеко расположенные друг от друга, каждую секунду переводили своё внимание из одной стороны в другую, словно маятник. Чуть бледноватая прозрачная кожа лица, но холодный лёгкий розовый румянец на скулах. Длинные рот и не совсем тонкие и не совсем пухлые губы, странного темноватого, но не яркого цвета, что-то багровое, наверное. Очень высокий и прямой лоб и такой же прямой, но не длинный нос, без крючковатого кончика, напоминающий палку, крылья ноздрей не выпирали, вообще это была очень аккуратная палочка. И всё это находилось на лице овальной формы.
Женщина встала со стола, на котором сидела, когда все отдыхающие клиенты сидят на стульях за ними, но их в этом заведении считанные единицы, видимо из-за того что этот первый день жаркой поры выдался очень душноватым, а может оттого что все на рынке, или в церкви, или сидят дома в тени стен, ну или ещё где нибудь. Медленно и лениво пошла своей дорогой. Как будто ей было безумно скучно. Как будто она ожидала чего-то. Колокольчик болтался на белой нитке на фоне тёмно-фиолетового платье длинной до середины голени и с рукавами в три четверти. Талия была окольцована тёмным кожаным ремнём, затянувшим её. Ноги были обуты в открытые сандалии на плоской подошве.
Она вышла из тени широкого навеса на светлую площадь. Кошка шествовала рядом по левой стороне близко к ногам своей хозяйки, поднимая голову, видимо увлекаясь звонкой крохотной игрушкой. Длинные волосы женщины отливались золотым цветом, словно отражали лучи солнца, впитывая их с себя.
Георгий поднял свои глаза и увидел незнакомку. Странное чувство поглотило его.... Так вот чего ему не доставало в своей коллекции! Всё вокруг потемнело. Странные образы быстро мелькали в голове. Он не успевал их улавливать. Чей-то томный надменный смех, словно над ним самим сначала звучащий тихо, а потом развернувшийся и громогласный. Кто-то толкал его. Кто-то тянул за края штанин. Кто-то прикасался к нему. Множество рук окатывало его своими прикосновениями словно волнами. Чей-то гортанный рык. Кто-то пел.... И это был мужчина. Смех. Смех! Словно это над ним насмехались! Высокая женщина в платье стояла и, вытянув руку, указывая пальцем на молодого человека, как на жертву, вдруг запрокинула голову и рассмеялась, непрерывно глядя на него, своими страшными глазами! Этот смех прошёл сквозь него. Каменная поверхность волновалась под его ногами. И серая невзрачная кошка сидела рядом со своей хозяйкой.
И всё исчезло. Пот скатывался со лба. Дрожащей рукой поднесённой для того что бы утереться, неуверенным действием, но с бледной кожи всё было стёрто. Георгия знобило. Заставив себя подняться со стула, он встал, взял свою сумку и поднял её вверх, но она выпала из слабой руки. С трудом нагнувшись за ней будто немощный старик, парень, собрал свои силы и, выпрямившись, накинул ремень на плечё, шатаясь, побрёл к тому дому, где его давно уже ожидали.
Бредя по дороге, он сталкивался с прохожими, не уступал дороги дамам в соломенных шляпках и светлых платьях, с цветами, на велосипедах. Не обращал внимания на возмущённые возгласы и детский смех.
И да же не заметил девушки. Для него она не более чем смазанный незафиксированный образ. Как и он для неё. Они столкнулись друг с другом плечами с такой силой, что каждый из них отшатнулся в сторону. И да же слова не проронили. Он, шатаясь, брёл дальше, но вдруг остановился и обернулся назад. Девушка в тёмных одеждах с кепкой поверх растрёпанных чёрных волос, обернулась назад, держась одной рукой за лямку висевшего за спиной рюкзака, замедлив свой шаг. Что-то печально ускользающее было в её взгляде. Только одно мгновение, разделённое ярким солнечным днём, на светлой каменной мощеной дороге в окружении таких же светлых домов. Проехал белый автобус, с открытыми окнами, из которых торчали изнывающие от духоты туристы, подняв пыль, по пустой дороге.
Вялый стук в дверь и она отворяется. Георгия заводят. Молодой высокий крепкий парень, взял его сумку. Две женщины усадили его на стул, крутясь вокруг него. Подошёл мужчина и, они послали его, зачем то куда-то, но он вернулся, неся в руках тапочки. Он сам стоял в стороне, иногда указывая рукой на что-то. Со второго этажа по лестнице сбежала юная девушка. Светлая и лёгкая. Голова Георгия чуть наклонилась в сторону, незнакомка казалась ему феей, прекрасной прозрачной.
Молодой человек поднял брови и начал моргать. И вот, он, начал слышать голоса, стал понимать, где находятся и кто его окружает.
Мужчина недовольно произнес, указывая, как ему казалось, на ошибку:
- Да вы не то делайте...
- Знаем что лучше и без советов. - Отрезали в один голос две женщины.
- Он пришёл в себя? - Спросила девушка, наклонившись к гостю и вглядываясь в его лицо.
- Пиона! Иди, займись делом! - наставила ей её тётка.
Ах, какой аромат обдал Георгия, что он да же прикрыл глаза! Это были яркие прекрасные цветы, прикосновение к которым сулило сладкую радость боли и счастье наслаждения ими и ветер разносит их дурманящие запахи и, обволакивая тебя. Вихрем вскруживает голову, над которым небо и ты падаешь в этом поле навзничь на спину и смотришь в это небо, порабощенный сладострастьем цветов, которые, склонив к твоему лицу свои бархатистые головки, целуют тебя с безумной лёгкостью, и тебе так хочется удержать этот поцелуй что, не выдержав, ты сам прикасаешься к ним губами. Ты никуда не уйдёшь, ты пленён.
В кармане Георгия телефон, на который пришла очередная фотография его девушки: "У меня же девушка!"
- А ты - тётка подозвала своего мужа, - подойди, помоги ему встать! Пиона! Опять эти дешёвые духи!
- Что?! Я заказала их по каталогу!
Тут на помощь пришёл мужчине и старший брат Пионы. Это был высокий красивый хорошо сложенный молодой человек. Вдвоём они начали поднимать Георгия, а тот слабым голосом повторял: "не надо. не надо. я сам...."
Гостя уложили на приготовленную постель, в специально отведённой для него комнате и накрыли его тёплым покрывалом. За окнами быстро стемнело. Наступала ночь. Тёмную комнату освещал ночник. Из-за приоткрытых дверей доносились голова двух женщин:
- Спит?
- Спит. - Ответила вторая, закрывая дверь.
- Как ты думаешь, он станет это делать?
- Вряд ли.
- Я думаю, станет.
- Он ничего не знает. Он ничего не умеет. Кто бы ему показал?
- Но его вид.
- А! - Махнула рукой старшая сестра, Амура. - Ну что ты хочешь от молодёжи?
- А если он догадался?
- Нет. Она из-за страха перед Божьими законами да же правды ему не сказала.
- Тогда почему его так знобит? – Не успокаивалась Кристина.
- Это из-за перелёта.
- Не убеждай, я думаю, этому есть иная причина. Я думаю нужно за ним следить внимательно. Мало ли что, может он уже под защитой....
- Перестань. Этот городской дурачок кроме новомодных изобретений больше ничего не знает и не видел. Он беспомощен. И не переживай ты так из-за него....
Женщины удалялись от комнаты, в которой спал Георгий. Они вели себя тихо. Но, только спустившись с лестнице и пройдя на кухню через гостевую и зал, начали разговаривать оживлённо и более громко. Сев по разным сторонам дубового стола, друг напротив друга, на мгновение, помолчав, продолжили свой спор. Это были родные сёстры. Вокруг дерево, желёзо, красный кирпич, тёплый их цвет от которого веет уютом. В камине потрескивали дрова. Приятно пахло травами, сложенными в маленькие венички, подвешенными на нитках, словно длинная гирлянда. Одно единственное дугообразное окошко, небольшое и не маленькое близко к потолку. На полках стеклянные бутыли с корнями специями зернами маслами растений.
- Как только она решится....
- Мне тяжело заставлять её... ты помнишь, что она совершила, когда мы надавили на неё?
- Прошло много лет, она поумнела. Так что второй раз она не станет прыгать.
- А если... - Младшая сестра сжала губы отведя взгляд в сторону. Старшая сестра терпеливо выжидала. Она заранее знала все вопросы, ведала о смутах разума и тревогах материнского сердца, по дочери на долю которой выпала такая доля.
- Они узнают. - Кристина подняла глаза. - Узнают. - Уверила её Амура. - Но что смогут сделать? Подумай сама! Мы сделаем шаг первыми, мы всё завершим и станем освободителями.
Освещала сестёр лампа, в зелёном абажуре нависшая над их головами. В середине стола на красивой ажурной вязанной крючком салфетке стояла миска со свежим и уже еле тёплым хлебом и двумя красными яблоками. Два бокала встали на стол, и тёмно-красное вино разлилось по ним, его терпкий сладковатый аромат наполнил воздух, в котором витали запахи пряностей. Видимо сестры пришли к единой истине за это они и подняли свои бокалы вверх. Но не соприкоснулся хрусталь бокалов друг с другом, не издал тонкого стона, только встретились милые улыбки и блеск в глазах хитрости, испивая вино.
В комнате с открытым настежь окном, на кровати в ночном хлопковом платье, распустив свои длинные светлые, чудесные волосы по плечам и груди, перебирая тонкими пальцами струны лютни, дрожал голос. Прекрасная песня в освещении луны, лилась в ночном нежном воздухе, наполненном тонкими колкими запахами диких цветов. Сидела неподвижно, словно статуя девушка и всё вокруг неё было зачарованным её сладкой музыкой. Звёзды блестя, сверкали, вспыхивали и погасали в такт струнам. В медленном потоке тёплого ветра замерло время вокруг нее, остановив свой бег. Заворожила и приручила. Всё стало покорно ей, и только её голос звучал живой, волнующийся.
женщины подняли свои головы, смотря наверх. Потом они переглянулись:
- Опять играет. - Было произнесено словно с укором, Амурой.
- Играет... - Вздохнула Кристина, чуть склонив голову на бок, поглаживая руку, лежащую на столе, пальцами. - Ноет по любви и мечтам. Сейчас она молода. Сейчас она может мечтать, лелея в одиночестве свою печаль. Потом она больше не сможет такого испытать.
- Поговори с ней. Не всё же время ей упорствовать!
- Это очень тяжело. Так просто сказать такое... - Она поглаживала запястье. - Такой как она.
- Ты стала такой благодаря тому, что совершила. Сильной! И она должна принять закон.
- Я помню, помню. Понимаю.
Георгий медленно раскрыл глаза. Его сквозь сон манила музыка, тянула и влекла и он готов подняться с постели раскрыть дверь и идти на встречу к ней. Встав на ноги, молодой человек пошатнулся и упал на кровать. Силясь поднять руки, он посмотрел на небо, которое расстилалось над его окном: "Это будет тяжелее, чем я думал".
Девушка опустила лютню своими тонкими руками и склонилась её голова. Печальный её взгляд, как и сказала мать, всё ещё раним и мечтателен. Так печальна. Так хрупка. Так прекрасна. И так невинна.
На улице раздались голоса. И один голос был груб и резок:
- Куда ты меня ведёшь? Может ты...
- Не хватай меня!
Георгий перевернулся на живот и любопытно вглядывался в переулок. Там самый обыкновенный парень с тёмными короткими волосами в светлых одеждах, останавливал и видимо пытался заключить в объятия девушку, которая была чуть ниже его, её черное каре, словно веер, прошлось по его лицу, так она отвернулась.
- Мы опоздали. - Она всплеснула руками. - Как мы могли?
- Куда мы опоздали? О чём ты говоришь?! Пошли ко мне.... - Он уверенно и нежно заключил её в объятия, пока она стояла к нему спиной.
- Нет! - Она повернулась к нему и закинула руки на плечи. - Мы пойдём ко мне. Я хочу показать тебе кое-что.
- Ну, хорошо.... А что ты мне хочешь показать?
- Ты поможешь мне? - Прошептала она ему на ухо и пристально взглянула в его глаза.
- Помогу. Обязательно помогу.
Они целовались, а Георгий, наблюдая за этим поцелуем, морщил нос, почему то это ему не понравилось, но всё равно он не сводил с них глаз из любопытства.
- Может, скажешь мне, что я должен делать?
"Расстегнуть ей лифчик". - Ответил тихо Георгий.
- Ты поможешь мне сделать эту ночь незабываемой.
- О! На такое я согласен.
Парочка пошла дальше. А Георгий, проводив их глазами, опустился вниз на кровать, на которой ещё некоторое время полежав, думал о том что он хочет есть и съест всё что можно съесть и всё что ему предложат. На его счастье тётки всё ещё сидели на кухне, которую он нашёл без особо труда. Всё чем он пользовался было обонянием. Его вели приятные сладкие тёплые запахи.
- Кушать?. - Спросила его младшая тётка. Он кивнул головой. - Садись.
Он сел и сложил руки перед собой. Одна из женщин усмехнулась:
- Прям как в детстве.
Он улыбнулся в ответ:
- Да. В приятной обстановке и почувствовать себя ребёнком не грех.
Последнее его слово было встречено бурными эмоциями, смеха: "Грех?!" Женщины звонко смеялись. И одна, которая продолжала сидеть за столом намекнула другой той, которая копошилась около разделочного стола:
- Ну, вот видишь!
Кристина обернулась, держа в руке нож.
- Это конечно накладывает отпечаток.
Георгий улыбался, прикрыв глаза. Казалось, он был рад тому, что происходит. Он вдыхал тепло домашнего уюта. Ему были приятны женские голоса, приятна атмосфера жизни, которая заключалась в доме. Ему нравилось наблюдать за мирно текущим временем в семьях. И он чувствовал себя участником этого времени, чувствовал себя частью этой семьи. К нему хорошо относились и ему это, очень нравилось, и он расслаблялся, когда окружало его такое. Но он понимал, что это не его семья и, то, что надо вести себя очень сдержанно и осторожно, не пререкаться. Нельзя вести себя как хозяин, так как хочется именно сейчас, так как он ведёт себя при матери. Может потом....
Перед ним поставили глубокую тарелку с грибным супом. Он раскрыл глаза, взглянув на блюдо, и улыбнулся, снова прикрыв их. Тётки улыбались:
- Ты кушай, кушай!
- Спасибо. - Произнёс он, взглянув на ту, что сидела по правую руку от него.
- Приятного аппетита.
- Спасибо.
Заструился табачный дым. Тётки раскуривали трубки, и пили тёмно-красное вино. Порой о чём-то беседовали. Порой неловко замолкали. Иногда смеялись. Георгий отставил в сторону пустую тарелку и произнёс:
- Простите, что перебиваю беседу, но подскажите мне, кто пел?
Женщины уставились на него потом друг на друга. И Амура произнесла:
- Пел?
- Пел. - Утвердила вторая.
- Поточнее, девушка пела. - Произнёс он и потёр кончик носа косясь на них.
- Ах, это! Это наша Пиона.
- Дочь. - Заверил он вслух сам себя.
- Да дочь. Её.... - Женщина указала на ту, которая сидела по левую руку от гостя. - У неё ещё есть сын. Так что ты с скоро познакомишься со своими братом и сестрой.
- Спасибо.
- Это Пиона тебя разбудила?
- Да.
- Вот поэтому мы и не спим. - Заверила его старшая тётка.
Дело в том, что дедушка Георгия по материнской линии просто взял и ушёл к матери этих двух женщин, которые лишились отца в раннем детстве, им сказали, что он утонул в местной реке. А ушел, потому что у него на руках после трагической гибели жены, осталась пятилетняя дочь. Он поселился с ней в этом городе у новой жены с её дочерьми. И по странному совпадению его нашли мертвым утром в реке. Георгий слышал, что это началось ещё с его дальнего родственника, поговаривали, мол, всех мужчин из этого рода цыганка сглазила. Только вот что именно стало с тем дальним родственником, никто не знал или давно забыли. Вообще Георгий, размышляя над всем этим, подпирал подбородок рукой и вспоминал, как в своём безоблачном детстве вывел формулы, всё рассчитал, и обозвал всю это любовно-брачную канитель "циклом бабочки". Но прошло много лет и всё что осталось от его умозаключений, которые были никому не интересны, упиралось в это странное название. Порой он сам не понимал, от чего дал такое странное название действиям, происходящим в человеческой жизни?
Несколько лет назад, тогда Георгий только пересёк первую половину обучения в университете, и поступил на четвертый курс, тетки приехали навестить свою младшую сестру. Сказали, что хотят принять у себя своего племянника, что желают, что бы он отдохнул и провёл хотя бы одно лето на природе, а не в душном городе и в конце концов познакомился со своими братом и сестрой. Мать, присутствующая при этом разговоре, после постаралась отговорить, удивлённого таким необычным и несвойственным для неё поведением, сына от поездки, тем, что нужно сначала закончить учёбу. Она была уверена в том, что он забудет про это предложение, как только вернётся в университет. Георгий расспрашивал её, но она уходила от вопросов, давала неточные ответы, которые перетекали в библейское русло. Но все, же не устояла и рассказала ему о том, что знала. А знала она не много, так что любопытный сын получил искаженную крупицу правды и обрадовал свою маму через год после того как закончил учёбу, одним решением.
- Ты скоро познакомишься с Пионой. - Отвлекла его старшая тётка, от воспоминаний.
- Конечно. - Он всё прекрасно помнил. Как сбежала девушка вниз, как подошла к нему. И этот аромат.... Но скосил под слепого интеллигента. - Это будет замечательно.
Но что его так манило к ней? Что тянуло? Он понимал, чего ему следует опасаться. Осознавал, чем всё может закончиться. И если, всё именно так складывается то.... Он незаметно медленно вздыхал. Значит, тому и быть.
Его очень выводили из себя одна фраза "это не мы такие - это жизнь такая". Это фраза людей слабых, людей обманывающих себя, людей которые всего боятся и находят причины во всем, что их окружает. Поэтому, как только он вставал перед выбором и сомневался, то сразу прилетала она и он, выбрав нужное направление, редактировал и дополнял: "Это не мы такие - это жизнь такая. А жизнь состоит из людей и люди её делают. Значит, это мы такие". И тут взглянешь на мир под таким углом и, страшно становится не, оттого что переложишь что-то на кого-то, не оттого что обвинишь кого-то в чём-то, а оттого что вокруг нет доверия и, руку никто не протянет.
Вставая из-за стола, Георгий услышал в свой адрес весьма странный комплимент:
- Как свинка. - Произнесла Амура.
- Что и в правду похож? - Спросил он, повернувшись боком к тёткам. - Добротно. - Георгий провёл рукой по выступающему животу и улыбнулся, глядя на тёток. - Всё от того что бросил курить.
- Так закури.
Раскрытая пачка табака и трубка лежали перед ним.
- Нет. Спасибо. Я обойдусь.
За его спиной разносились хвалебные фразы, что-то на подобии: "так и надо правильно жить, контролируя свои эмоции и желания" и "сила воли, сила духа, сила человека"! Приятно? Конечно! Он к этому уже привык и не придавал значения.
Как вдруг почувствовал лёгкий старый знакомый запах, окруживший его, который принёс с собой приятные воспоминания. Молодой человек стал внюхиваться, стараясь насладиться им, наполнить себя этим ароматом словно воздухом. Воспоминания приносили с собой память давно минувших лет. Большие старинные часы пробили время. Эхо разнеслось по спящему дому. Рассвет проникал в дом через окна и щели.
Георгий закрыл глаза и окунулся в свой мир. Он знал, что всему приходит пора исчезать, но он так не хотел засыпать, потому что проснувшись да же если во сне повторится то утро, но этого больше не почувствует. Тело стало вялым, глаза не хотели открываться. "Нельзя спать. Нельзя спать. Нельзя спать". - Твердил он, стоя на лестнице, на самой верхней ступени. Слова стали путаться и выходило что-то несуразное. А он в своём воспоминании в тёплой комнате, около окна....
Врезался в память запах терпких духов, который сопровождал Георгия всю ночь всё утро. Запах водивший всю остальную жизнь, словно легкая нить. Запах стал исчезать.
Стоя в комнате напротив старинного платяного шкафа с зеркальными дверцами, он взглянул на своё отражение и увидел там совсем другого себя, не того каким был раньше взрослого. Лёг на постель, укутавшись в тёплое одеяло. Ему было приятно засыпать, потому что лежал он на той кровати, из своего прошло, и всё вокруг было из его прошлого: тёплым и уютным. И он спокойно уснул с улыбкой на лице. Ничего не тревожило его. Это был отдых, обитель его радости, которую посещал он перед тяжёлыми испытаниями.
А за окном рассвет жаркой поры. Но только прошла ночь и теперь на улице легкий прохладный ветер, гуляющий по пустому городу вместе с лучами солнца и приветствующие их цветы в деревянных горшках, белоснежное белье неубранное с вечера, и бездомные создания. В дали за городом шумел древний лес, такой огромный и такой могучий.
VI
Тёплая нежная ночь. Невысокая девушка с чёрным каре в тёмных одеждах вдруг остановилась, до этого она так бодро шагала вверх по протоптанной дороже горы и взглянула назад. А потому что её привлекло странное сияние, исходящее из окна заброшенного дома на отшибе города. Слишком уж ярко полыхал этот свет. Где она такое прежде видела? А, видимо местные молодые ведьмы, так сказать "сходят с ума". Или неполадки с электрикой. А возможно бездомные что то учудили.
- Что случилось?
- Ничего. - Ответила она молодому человеку, идущему позади, ласково улыбаясь.
Вела она его сквозь туман, по древнему лесу показывая все тайные места, которые посещают и по сей день местные женщины. А он спрашивал, для чего она рассказывает ему это? Ступали ноги на землю, утопая в высоком волнующемся изумрудном море травы. И каждый шаг сопровождали стрекотания кузнечиков и тонкие струны цикад. Вокруг кружились мягкие звёзды, и ночные бабочки тянулись длинными мерцающими шлейфами, танцуя под музыку. Пьянящий дикий аромат буйной зелени, одурманивал и связывал по рукам и ногам, но прозрачный оставлял открытыми глаза. И вся эта процессия, освещая путь, сопровождала двух людей. Расступались на пути вековые деревья. Девушка тянула за собой молодого человека, нет не руками.... Ещё на середине тропы он хотел уйти, оставив эту глупую затею, на которую сам того не понимая согласился, и ругал сам себя за свою слабость к чарам прекрасного пола! Но ступив в лес и проникнув в него, молодой человек уж не смел, сопротивляться и со страхом успокаивал своё сердце. Всё застыло. Этот воздух,.. В котором парили и опускались вниз тёмные вещи. Он только смотрел перед собой большими изумлёнными глазами на нежные изгибы белоснежной кожи, полностью вручив себя ей. А она оборачивалась назад, обхватив себя руками и, одаривала его улыбками, унося за собой в неизвестность.
Трепетал костёр в глубоком мраке меж деревьев, освещая тела. И спокойные волны женского голоса витали, заполняя мужской разум, раскинувшись перед глазами живыми картинами прошлого. Когда леса были бескрайними. Горы были высоки и круты. А реки полноводны и стремительны. Когда правили людьми иные законы. Так правили этими землями женщины и приходили на эти земли мужчины. И покорялись мужчины женщинам, а если не покорялись, то умирали. И однажды пришёл мужчина со своей верой и большой армией. Покорился он женщинам. Женщины поняли, что мир меняется и им нужно измениться да бы выжить. Они приняли веру мужчины. Но втайне от всего мира женщины продолжали править и вершить судьбу этих земель и людей своими законами. Три поколения правительниц сменили эти земли. И однажды пришёл мужчина и попросил руки старшей дочери правительницы. Но правительница отказала ему, потому что чужестранец ничего не имел за душой кроме своей странной красоты. Но страшная дочь полюбила его, как и он её. И приходили к старшей дочери женихи, но каждый из них уходил в землю, уснув вечным сном. И испугавшись злого рока, остальные женихи отказывались от руки и власти. Старшую дочь врачевали, и женщины и мужчины. И окуривали они её и читали молитвы, давали снадобья и морили постом. И однажды отошла в землю правительница вместе с младшей дочерью. Остался только убитый горем правитель с единственной дочерью. И принял он чужеземца, который после внезапной кончины правителя встал на его место, взяв его дочь. И приказал он выстроить на запретном месте замок. Люди говорили ему, что это место священно для женщин. И приходили женщины к молодой правительнице и требовали они пресечь это злодеяние против самой природы. Но была правительница ослепшая от слёз и оглушённая любовью, не услышала их просьб и не увидела того что творил её муж. Пришли женщины к правителю и пригрозили ему они проклятием, если он не покинет этой земли. Но он не стал их слушать, а приказал либо быть с ним, либо покинуть его земли. Женщины отказались покидать землю, которая дала дом их родоначальникам, которая взрастила их детей и детей их детей. Женщины поведали правительнице о тёмном и злом прошлом её мужчины. Но и тогда она не отвернулась от него. И прокляли они её за то, что она отвернулась от их законов. Правитель, узнав об этом, отослал свою жену в чужую землю, где она в мучения в божьем храме, произвела на след наследника, а после умерла. Когда донесли сию новость до правителя, он приказал убить женщин, которые наслали такое проклятие. И в предсмертной агонии женщины прокляли правителя. И правитель умер.... А проклятие, которое наслали на весь его род женщины осталось и исчезнет навсегда, когда умрёт последний его потомок и замок падёт вместе с ним.
- Мне так тётя рассказывала.
- Значит, пока не умер?
Они, не отрываясь, смотрели в глаза друг друга.
- Пока нет....
Ранним утром прогуливающаяся пожилая пара наткнулась на лежащее в траве тело молодого человека, рядом с потухшим костром и разбросанной одеждой, далеко от старого замка. Того гида который был вместе с ним быстро полиция нашла. Он как раз в это ранее время забирал туристов из отеля. Туристам пришлось вернуться в свои номера и ждать другого человека, который нашёлся очень быстро, потому что желающих заработать деньги огромное количество, для того что бы купить билет и поскорее бросить этот осточертевший провинциальный городишко с его легендами!
На допросе в местном участке мужчина чесал свою голову и не понимал ровным счётом ничего! То и дело, продолжая настаивать на том, что последний раз он видел своего напарника с девушкой, предварительно дав её описание, а через час он разговаривал с ним по телефону и тот сказал что придёт.... Мужчина разрыдался, испугавшись. Полицейские совершенно ничего не поняли из того бреда который нёс человек и только пожимали плечами не зная что делать и как успокоить. Они попросили его рассказать поточнее. Но он только твердил что это легенда, легенда, легенда....
- Какая легенда?
- Легенда! - Точно обезумевший гид вскочил со стула, махая руками. - Эта чёртова легенда ожила! И вскоре вы, - мужчина указывал рукой на всех по очередности, - все будете плавать в море крови!
Вскоре он исчез из города. Некоторые стали поговаривать, что его забрал его друг. А другие коих было большинство, утверждали, что он просто решил покинуть город из-за пережитого.
Девушка сидела на крыше заброшенного дома, пригретой солнцем, рядом стоял высокой мужчина, осматривая раскинувшийся перед её глазами город, в котором шла жизнь. Под крышами блестящих на солнце домов, по улицам разливался вместе с ветром наполненный нескончаемым шумом ног, машин, смех, разговоров. Шелестели крыши летних кафе и ресторанов. Но, не смотря на прохладный свежий ветер, к которому так привыкли горожане, всё равно было жарко и местами душно.
Маленькие группки мужчин, в тени навесов сгрудившись около столов не отрываясь, уставились в крохотные экраны переносных телевизоров. При каждом стремительном и точном попадании в ворота противника, мужчины поднимали руки вверх и победоносно кричали, а потом снова наступали тяжёлые минуты ожидания, если мяч противника предательски попадал в свои ворота, или случался какой нибудь иной невозможный поворот в игре, все хватались за головы. Неподалёку отдыхали, находясь в полудрёме одинокие мужчины. Пожилые женщины групками сидели под тенью веранд и попивали травяной чай, болтая о том кто как и когда. В домах балансировали молодые женщины на подоконниках, порой перекрикиваясь о чём-то друг с другом и смеясь или удивлённо восклицая, намывали стекла и яркими искрами разлетались капли воды, и улыбались наблюдая за своими чадами играющими на улице, .
Сидя перед окнами магазинов, молодые девушки с жалобными глазами поглядывали на бегущих по улицам сверстниц или подруг которые устремились на реку. Но как только заходил кто-нибудь они, словно птички позабыв обо всём на свете, подлетали к клиенту, улыбаясь. Продавцы протирали зеркала стоящие на улицах и, проводили в очередной раз в своих магазинах уборку, пресекая любые недовольства помощников, которым так хотелось сейчас на реку, где так много красивых девушек сейчас отдыхают.
Река и в правду была полна отдыхающих, но не только девушек, там были и пожилые люди, которые предпочитали либо прогуливаться, либо сидеть в кресле, и дети которые с радостными визгами играли друг с другом в воде. В это время их мамы прогуливались друг с другом и, судачили о мужчинах и детской одежде, хвастаясь друг перед другом, насколько раньше всех их драгоценный ребёнок заговорил, пошёл и всё остальное начал делать. И так получается, что у всех дети одарёнными родились только вот с годами их одаренность, куда-то исчезает, жизнь её так съедает что ли? Неподалёку компании молодых парней зорко поглядывали на своих подружек, которые, столпившись в воде, посмеивались над ними и делились впечатлениями об отношениях, мол, у кого как, а у меня мой самый лучший. А дальше рыбаки, лодки. Крики. Смех. И уходящая в горы река, за которыми бог знает что находится! Может это соседний город, о котором мало кто знал, да и никто особо не задумывался, всем хватало домашних забот, да и слишком жарко было для того что бы о чём-то думать.
- Целый мир занят бесполезной охотой, которая начали именно здесь. Люди мечтают о спокойной жизни и всё равно продолжают сходить с ума. Почему они давным-давно не покончили с этим?
- Потому что они ленивы. - Ответил мужчина, держа руки в карманах брюк. - Вот чего ты хочешь добиться кроме мести?
Будущее казалось ей заключённым только одной целью:
- Только жизни.
- Чьей жизни?
- Всей жизни.
Он ухмыльнулся, повернул голову в сторону:
- Разве? А не ради ли себя ты стремишься к этому?
- Нет. - Евангелиния соврала и чувствовала, что он знает это. Она хотела спасти свою жизнь и ничью больше.
- А если в сложившимся твоя вина, что ты сломя голову бросилась на помощь всем страдающим? А вдруг им не нужна твоя помощь и твоё присутствие?
- К чему ты клонишь?
- Хочу услышать ответы от человека, который попросил моей помощи.
Девушка пожала плечам:
- Я не смотрела на это с такой стороны. Хотя если бы так и было.... Я бы исправила ошибку. Но я ничего не делала, поэтому и исправлять нечего.
- Это хорошо.
- Что именно хорошо по твоему?
- Хорошо, что ты уверена в своём выборе, который принесёт многим людям горе.
- Я не собираюсь причинять людям горе. Мне нужен только один человек, который сейчас может находиться где угодно. Но, - Евангелиния обернулась к нему. - Если моё вмешательство в людские жизни принесёт горе, как ты говоришь, то я постараюсь исправить это.
- Вдруг плоды, которые появятся в ходе твоих исправлений червивые и принесут людям только большее зло?
- Тот, кто так предполагает тот и приносит зло.
- Мне жаль тебя.
- Я знаю, с какой целью я пришла сюда.
- Бескорыстная помощь или спасение собственной души? - Пронеслось около её уха. - Зачем тебе защищать то, что тебе не принадлежит?
- За тем, что бы жить спокойно!
- А что будет с тобой?
Девушка поднялась на ноги разозлённая его нелепыми вопросами и, захотела высказать ему на этот счёт всё, что думала. В неестественном движении повернулась его голова в её сторону. И Евангелиния изумлённая и испуганная только дернула рукой как знак защиты, но слабой, застыв всем напряжённым телом. На неё смотрели два горящих глаза и рот, искривившийся в подобие улыбки. Всё вокруг потемнело и исчезло. Только пустота. Глухая пустота, в которой слышала она голос в своей голове: "Если ты истинно живёшь этим желанием, то я заберу тебя за собой". И она ответила этому голосу, не открывая рта. - "Но я думаю по-другому...." Её голос был похож на плачь, такой искрении, наивный, тихий. Тишина. Евангелиния опомнилась и, дернув головой, заморгала. Он стоял перед ней всё в такой же позе руки в карманах лицо, устремленное в сторону. И тут он покосился на неё: "Ты хочешь есть?"
Нет, то был не его голос. Тот голос походил на рычание низкий томный и полный алчности. Скользя глазами по крыше, девушка замотала головой и вжав её в плечи, обхватив себя руками, словно укрываясь от того, что видело её обнажённую истину, шла прочь. А он смотрел ей в след.
Расклеивали листовки блюстители порядка по столбам. Проходили горожане, пришедшие с реки, и самые любопытные из них останавливались и, внимательно изучая листовку, видели там фоторобот молодой девушки с черными волосами, обрамляющими овальную форму лица с острым подбородком. Густые аккуратные брови нависали над большими кошачьими глазами, расположенными недалеко друг от друга, между которыми проходил аккуратный нос. И возникали вопросы о том, что сделала сия особа? И тяжело вздыхая, отвечали блюстители порядка о том, что эта сия особа совершила убийство. Никому и в голову не могло прийти такое! В таком славном городке и такой ужас.... Это омрачало и пугало. Других привело в бешенство. Третьи негодовали. Но реальность приводила в движения алчные чувства, потому что за информацию или поимку этого человека предлагали круглую сумму. Вместе с остальными любопытными с расспросами обратилась и девушка к блюстителю порядка:
- А что она сделала?
- Что сделала?! Что сделала?! - Протараторил мужчина, вставая на ноги. - Убила! Дорогие мои горожане. - Обратился он к толпе окружившей его. - Прошу вас внимательнее читать листовки и запомнить этот фоторобот!
Блюститель порядка прошёл через собравшуюся толпу, держа стопку листовок с самым разным содержимым. А как только он ушел, любопытные горожане сразу же отступили от столба, и пошли по своим делам. Осталась только одна девушка, среднего роста в спортивной форме облегающей её стройное крепкое тело, с аккуратно собранным в высокий хвост прямыми волосами, которая держала в руке листовку и оглядывалась по сторонам. "Запомнить фоторобот. - Прошептала девушка. – Я, то запомню. Обязательно запомню. - Коварная улыбка появилась на её лице. - Я тебе ещё жизнь подпорчу..." Быстрым движением она сорвала листовку.
Она шла к серому дому с тёмной черепицей. Поднявшись по лестнице до первого этажа, вошла в приоткрытую дверь, за которой её никто не встретил. Пройдя по коридору, увешенному фотографиями со счастливыми улыбающимися лица людей, картинами с пейзажами этой земли, она вышла в большую гостиную с окном занавешенным лёгкими кремовыми тюлями и тяжёлыми тёмно-коричневыми шторами. На подоконнике стояли вазочки и милые миниатюрные статуэтки. На тёмных старых обоях висели на аккуратных крючочках разнообразные подделки, фотографии с теми же самыми улыбающимися лицами. Стоял в середине на большом ковре пустой большой прямоугольный дубовый стол на высоких круглых ножках и вокруг него восемь деревянных стульев с темно-бордовыми сидушками из кожи. На двух тумбах стоящих около стен противоположно друг другу возвышались в чистых хрустальных вазах большие раскидистые букеты полевых цветов. Девушка оглядывалась по сторонам, медленно идя вперёд: "Тетя! Ты где?!"
Она остановилась перед приоткрытой дверью с лестницей ведущей вниз по которой поднимался кто-то наверх. Было слышно его тяжёлое дыхание и свист. Поставив руки на бедра, которые чуть подались влево, опершись на левую ногу, правую согнув в колене, гостья ожидала появления. И вот перед ней предстала обливающаяся потом пожилая крупная женщина с тёмными волосами одетая в длинную юбку и футболку. Женщина, раскинув руки, шла, приветствуя свою родную племянницу:
- Лиза! Моя Лиза!
- Ну, ты меня задушишь!
Девушка отступила от ней приглаживая пальцами свои волосы.
- Ну, проходи на кухню, будем чай пить! Или ты голодна?! Давай я тебе приготовлю супчик, который ты так любишь! - Кричала женщина из кухни. А девушка сняв с себя куртку и достав из сумки листовку сорванную со столба, прядь светло-рыжих волос, которую она сорвал с голову одной девушки в университете и кольцо с изображением летучей мыши которое подарила ей её подруга, которая получила его от всего парня в знак вечной любви и памяти, направилась на кухню. Со всей силы обрушив эти вещи на поверхность обеденного стола, Лиза гневно обратилась к тётке:
- Ты дала мне неверную наводку!
Женщина, возившаяся около разделочного стола покрытого мелкой стеклянной плиткой, вздрогнула и обернулась:
- Ну что ты дорога....
- Этот замок не рухнул, как ты обещала! - Прокричала Лиза, вытянув руку указывая ею назад.
- Присядь и успокойся. - Улыбаясь, говорила женщина, усаживая девушку за стол. - Я ведь ради тебя, на всё готова.
- Ты помнишь. - Она наблюдала за ней махая пальцем. - Ты помнишь, что ты мне обещала!
- Помню. Помню звёздочка моя. - Ответила она, сидя напротив своей любимой племянницы.
- Перегадай! Переделай! Пере... Я не знаю! Сделай, что ни будь наконец-то! Я не могу так рисковать второй раз.
- Успокойся. Я так хорошо тебя...
- Да причём тут это!
- Наш план сработал. Всё идёт гладко. Она призвала демона.
- Демона... И ты только сейчас говоришь! Я ради тебя задницу рвала! - Негодовала она, махая руками, ходя кругами по кухне. - А ты так со мной обращаешься!
- Остановись. А теперь сделай глубокой вдох животом и медленно выдохни.
- Меня так морозило, когда я находилась в её облике.... - Она стояла спиной к тётке обхватив себя руками. - Я ненавижу проклятую.... - Лиза повернулась к ней грозя пальцем. - И второго раза не будет!
- Дорогая моя, тебе не придётся больше переживать такого. Я тебе это обещаю.
- Что ты задумала?
- Теперь за нас всё будут делать, а мы будем ожидать, когда она попадёт в ловушку. И тогда ты обрушишь на неё дамоклов меч нашего правосудия. - Девушка улыбалась, слушая тётку. И слова эти были эликсиром, обливающим жестокое сердце. - А после мы найдём последнего, и ты покараешь его и станешь спасительницей эти земель и всех душ наших сестёр.
- Хороший план. Хорошо, что все думают, что всё идет по их законам и правилам.
- Да. А мы пока заляжем на дно.
- Но как, же живые сестры?
- Не беспокойся за них. Они знают что делать. И запомни. Деньги это великая сила, которая правит ничтожными людскими душонками.
Женщина вела девушку по лестнице вниз в подвал. Лиза уже не раз бывавшая там не обращала внимания на внешний вид, который не раз всех его посещавших приводил в трепет. Всё вокруг было увешено паутиной, стены мебель, пол украсили причудливыми белыми линиями застывшие навечно слёзы свечей, становившиеся свидетелями самых разнообразных людских причуд. Девушка встала в центре подвала, сложив руки в карманы:
- Что ты мне хочешь показать здесь?
- Хочу кое-что тебе подарить.
Тётка раскрыла ящик, висящий на стене и, долго переставляла бутылочки, с жидкостями что-то бубня себе под нос. Дергались её пальцы на руках. И наконец-то они схватили нужную бутыль, сжали его.
- Подарить?! Подари мне силу!
- Для тебя моя нетерпеливая звёздочка у меня есть нужное средство, которое поможет тебе.... - Шептала женщина, уставившись в бледно-голубую жидкость.
- Ладно, я пойду в ванную. Потом покажешь....
- Зачем? - Удивлённо спросила женщина в след удаляющейся племяннице.
- Ну, я всё-таки в лесу была. - Донеслось до неё с лестницы после тишины.
Лиза могла только гадать, знала ли тётка на что ей пришлось пойти ради исполнения желания во имя закона и справедливости. "Сука! Мерзкий запах! - Она тёрла своё тело жёсткой мочалкой, да так что всё горело от боли, подставив его под обжигающий душ, что бы вытравить это противное ощущение. - Ненавижу мужиков... Ну, ничего. Ничего. Ты мне за это заплатишь. - Шептал дрожащий злой голос. - Вы все заплатите. Все ещё будете лежать в ногах у меня..."
VII
Новый солнечный день ослеплял всех вокруг, приводя в движение видения плывущие на горизонте. Оазисами они маячили перед прохожими закрывающих свои лица шляпками, кепками, а глаза чёрными очками в которых переливались отражения. Все тянулись к холодным лоткам с напитками. Спасались изнывающие от жары, стада набившись в тень под белоснежными полотнами уличных кафетериев и баров.
На всех столбах и стенах висели большие разноцветные плакаты закрыв собой листовки и фотопортреты, и каждый был прекрасен по-своему. На одном белоснежная красногубая укротительница тигров гордо стояла на полосатой спине покорно лежащего на арене животного, вознеся руки вверх. На другом три исполинских слона увешенные блестящими накидками и шапочками, гарцевали стоя только на одной ноге на маленьких круглых пеньках. Крохотные карлики воздвигнули гигантскую живую пирамиду из своих тел. А ещё изрыгали подобно мифическим драконам два пожирателя огня с длинными тёмными волосами две огненные струи пересекались друг с другом под натянутым канатом, на котором три тонких ловких акробатки стояли на руках. И блистательный одетый в чёрный фрак уважаемый директор, держа в одной руке трость другой, приподняв чёрный цилиндр над гладко уложенными чёрными волосами, таинственно улыбался острыми губами с блестящим пенсе левого глаза, призывал в загадочное место, скрывающееся в глубине шатра, находящегося за ним.
Приехавший в город цирк разбив свои шатры на юго-западе неподалёку от города, прибывая в одиночестве, отдыхал в жаре от зрителей.
Прохожий, изнывая от жары солнца после долгих ночных прохладных дождей, поправил кепку на голове, остановился на мгновение около одного из таких плакатов: "Представление будет вечером... - Он обернулся, оглядев площадь. - Значит все пойдут туда". Проведя пальцами по разноцветной поверхности, двинулся дальше. Зайдя под навес бара, окунулся в тень, распираемую от всевозможных запахов остальных стоящих в плотную клиентов, снял головной убор и провел рукой по вспотевшему лбу. Пробравшись к барной стойке человек достал деньги и позвал бармена: ".... Одну пачку сигарет, пожалуйста!" А рядом раздавались голоса мужчин и женщин:
- Слышал, убили мальчика одного.
- Убили? Умер же!
- Нет. - Протянул крупный пузатый господин, держа около своего разбухшего с годами живота покрытую полосками капель кружку с ледяным пивом. - Кто так просто станет кончать жизнь смертью в такие года? Я бы не стал.
- Правильно! - Взвизгнула одна худая женщина, протискиваясь к высокому столику вокруг которого столпились беседующие и просто слушатели. Она встала между двух мужчин высоко подняв плечи и закурила тонкую сигарету одетую в чёрный длинный мундштук. Все тут же разом обратили на неё своё внимание. Тот самый мужчина, который только что закончил речь, замахал рукой около лица, скорчив недовольную происходящим гримасу:
- Ну что вы.... честное слово! Курите тут!
- Хорошо, хорошо. - Пропищала женщина, в ответ быстро сбросив сигарету, на пол где ту встретил носок туфли. Видимо женщина была заинтересована в беседе. - Вы знайте, - Женщина подалась, вперёд смотря на всех сгрудившихся за столом. - Что я слышала, будто убийца это малолетняя особа, турист! - Все ещё ближе наклонились к ней, что бы послушать историю. Она быстро закивала головой. - Ага. Так и есть.
Все тут же отпрянули назад и застонали кто одобрительно кто скептически.
Бармен всё не подходил, бегая из стороны в сторону около кричащей о своих желаниях стены тел, из которой торчали протянутые руки и деньги:
- А мне?! Чёрт, ты меня обслужишь наконец-то?!
- Минутку!
- Двадцать минут! Двадцать минут жду!
- Прошу вас.
- Пиво!
- Минутку!
- Сухарики! Сухарики!
- Рыбу! Дай мне рыбу!
Георгий бродил по улицам города, рассматривая ослеплённый солнцем дома, с местными и не местными газетами. От усталости он бросился к первому попавшемуся свободному месту, пускай тот был и под самыми палящими лучами. Всё же лучше чем ничего. Положив макулатуру рядом с ножкой стула, молодой человек взял верхнюю газету и положил её на свои колени. Запрокинув голову назад, Георгий накрыл своё лицо страницами газеты и, скрестив руки на груди, вытянул ноги вперёд: "Как меня достало это всё.… Ходить. Ходить. А итога нет. Сегодня позвонит мать, надо будет ей сказать, что всё отлично.… Все только и говорят об убийстве парня. Когда они будут собираться на свои ритуалы? Мне важны ведьмы, а не мёртвые мальчики! Посудим строго, я знаю, что тётки хотят сделать, если я раскрою карты, они замолчат. Пиона? У неё шаткая позиция. Но можно склонить её на свою сторону…. Чёрт! К кому ещё обратиться для помощи?"
- А как выглядит этот убийца?
- Листовку не видели?
- А на листовках всё что угодно может быть нарисовано!
- Точно. Там не всегда точное изображение.
- Тёмные волосы, круглое лицо, большие глаза как у кошки, одет во всё тёмное. - Произнёс мужчина. И тут же все обернулись в сторону грязной маленькой детой во всё чёрное фигурки, которая старалась не сдавать позиции, наступающей волне клиентов.
- Может это он?
- А я видела листовку! - Пропищала громко женщина.
- Чёрт с ним.... - Мужчина сплюнул на пол, оглядывая с ног до головы человека.
- А мы это сейчас проверим. - С лёгкой улыбкой сказала женщина, держа свой светлый блестящий клатч в руке проходя через стоящих.
- Простите. - Она постучала пальцами по плечу, встав на носочки, пытаясь разглядеть лицо. - Простите. Простите меня! У вас не найдётся сигаретки?
- Что?
Человек увидел перед собой вытянутое от ужаса женское лицо. Они, молча, взирали друг на друга. Невысокая грязная с ног до головы девушка, промокшая на сквозь от жары держащая кепку в руке, с торчащими в разные стороны чёрными волосами. Карие удивлённые юные глаза рассматривали пожилую худую женщину в свежем светлом жакете и белом платье с жемчужным ожерельем вокруг изящной тонкой шеи. Аккуратно уложенные седые волосы под маленькой бледно розовой шляпкой. Руками одетые в белые ажурные перчатки перекручивали клатч со странной силой волнения. "Прямо как Мисс Марпл!" - Подумала Евангелиния. Женщину устрашило поведение наглой ухмылки что, не выдержав, медленно раскрыла свой рот, продолжая волноваться от страха. Знала ли несчастная девушка, что именно в этот самый момент в этом самом баре среди множества посетителей ставших поневоле свидетелями она будет центром их негодования ясной и чёткой мишенью.
- Это она! - Прокричала женщина.
- Кто она?
- Что с ней?
- Больная...
Заволновалась толпа.
- А да. Она похожа на фоторобот.
- боже!
- Как она могла?
- Точно, точно! Я сразу её узнал!
- Это точно она!
- Она!
- Она!
- Полиция!
- Позвоните в полицию!
- Если полиция придёт, то я не получу денег!
Евангелиния пошатнулась, не веря в происходящее: "Почему?" Она, молча, стояла с раскрытым ртом, глядя на раззадоренных людей, где каждое слово в их горячем споре стало каплями масла, и ничего не могла сказать. Кто-то сильно схватил её за рукав.
- Постойте, давайте не станем вершить самосуд! Пускай полиция разберётся!
- Нет!
- Она убила сына моей подруги! - Завопил женский голос. И упало тело, потеряв равновесие на пол.
- Такое в нашем городе! Как она могла?!
Девушку кто-то тянул за собой, рукав освободился от хватки, и вдруг оттолкнули в сторону. Множества рук и горящих глаз тянулись к ней. Окружающее слилось в единое. Голоса, люди, перестали удивлять и, пространство вокруг неё стало свободным, оно не сжимало её, и она, закрыв глаза, погрузилась в него как в воду, уйдя с головой.
- Хватайте её! Что же вы стоите!
- Постойте! Может мы перепутали её с кем то? - Заступился один человек.
- Как ты можешь покрывать убийцу?!
И заступника тут же смели в сторону множество рук, которые тянулись за жертвой, поимка которой сулила хорошую плату. Это походило на марафон бегунов, которые по звуку пистолета бросились вперёд манимые финалом.
- Хватайте её!
- Отвали!
- Сам отвали!
Толпа хлынула из бара, словно из рога изобилия, на жару ворвавшись в духоту, рвалась вперёд. Бармен совершенно ошарашенный стоял около опустевшей стойки, смотря в след убегающим спинам, оставившим после себя брошенные монеты, блестящие яркие осколки, перевёрнутые столы и стулья, с которых стекали тонкие холодные струйки на пол. Люди давили друг друга, позабыв обо всём на свете, толкали друг друга, лишь бы первым дотянуться, схватить, лишь бы быть первым среди всех! Шляпки, кепки, панамы срывались с голов. Мелкие вещи разлетались в стороны. Всё падало на дорогу к разрушению под многочисленными ногами, которые спотыкались и подводили тело тут же потерявшее равновесие. Женщины на каблуках потдерживая юбки и платья, не уступали мужчинам в беге. Руки и пальцы скользили и били по лицам, грубые слова летели устремлённые к противникам, которые были несколько минут назад простыми посетителями и улыбчивыми и добрыми горожанами изнывающими от жары.
Маленькая чёрная грязная фигурка бежала по ослеплённым лучами улицам города прочь от тяжело дышащей толпы, которая неслась за ней по пятам. Прохожие расступались на пути, удивлённо наблюдая за большим количеством человек синхронно движущимися вперёд.
- Она завернула за угол!
- Прочь!
- Я первый!
- Да отвали ты!
Девушка миновала ещё один угол дома, пронеслась мимо двух отдыхающих полицейских, стоявших в тени дома лениво оперевшись о холодную стену. Они, приподняв свои фуражки, смотрели ей в след и, пожав плечами не придав этому никакого значение, посмеявшись над этим продолжили беседу. Но когда перед их глазами появилась бегущая толпа, они встрепенулись. Остановив одного из бегущих, они расспросили его. "Вы что не знайте?! Этот тот самый убийца! Он только что пробежал мимо вас! - Кричал человек. - Куда же вы смотрели?!" Полицейские переглянулись и бросились за ним следом.
И вот к толпе присоединились служители закона в черных одеждах, шумя своими рациями. Кое-кто из толпы заприметив их, остановился, поняв, что смысла бежать уже нет. Таких было достаточное количество. И как только они отошли в сторону, толпа заметно поредела.
Превозмогая ужас и усталость девушка ни на мгновение не останавливалась, пока не столкнулась с чем-то и не упала на дорогу. Позади раздался гневный выкрик. Тяжело дыша, боясь оглянуться назад, она поднялась на ноги и бросилась дальше. Георгий стоял и отряхивал штанину, которую испачкал бегун: "Хотя бы извинился. Урод! Смотреть надо куда бежишь!" Страницы газеты лежали на дороге. Только нагнувшись для того что бы подобрать их услышал шум и поднял голову, а на него неслось разноцветное стадо людей не разбирающих дороги. Отпрыгнув в сторону, испуганно он прижался к стене дома, глядя на пробегающую толпу, которая разгневанно скандировала лозунг: "Убийца! Убийца!" Пройдя на дорогу, Георгий посмотрел на помятые листы, которые множество ног примяло к камням и, теперь каждая страница приняла очертания выступов, вздохнув начал собирать их. "Да... - Он смотрел на страницы, держа их в руках. Строки расползлись по серой поверхности, так что стало сложно различить букв. - Ну и печатают же здесь". - Раздосадовано произнёс он, опустив руку. Нога жутко болела.
- Парень. - Георгий поднял голову и прикрыв глаза рукой разглядел человека стоящего неподалеку. - Вода есть?
- Нет. - Георгий покачал головой.
Человек тяжело дышал операясь руками о колени и да же от чего то стал смеяться:
- Да. - Протянул он выпрямившись, разминаясь словно спортсмен перед тренировкой. - Давненько я так не бегал. - Незнакомец мужчина лет тридцати тридцати пяти смотрел туда куда убежала толпа и покачал головой. - Что устроили...
Слова прозвучали осудительно, но так как Георгий был в неведенье, решил поинтересоваться:
- А что произошло?
Незнакомец не услышал от чего то этот вопрос и махнув рукой кому то или на что то, легко потрусил туда откуда прибежал. А Георгий так и остался стоять глядя по сторонам держа истоптаные страницы, с больной ногой, неудостоившийся ответа, непонимающий в происходящим в этом городе ровным счётом ничего: "Ну и городишко. Каша да и только".
Девушка забежала в заброшенный дом через чёрный выход и утонула в сыром мраке тени стараясь слиться с ним. Тихо дыша, она перебарывала усталость и ужас пришедшие от того с чем столкнулась, не позволяя упасть своему телу. Люди остановились неподалёку от дома и стали рассуждать:
- Она не могла провалиться под землю!
- Хорошо. Сейчас входим и хватаем её.
- Деньги у нас в кармане.
Маленький грязный человек сжимал кепку в руке, стоя во мраке подъезда ожидая появления своего сопровождающего: "Помоги мне. Пожалуйста, помоги мне". Две женщины и один мужчина направились к чёрному выходу. Девушка ещё плотнее прижалась к влажной стене всем телом, повернув голову направо. Женщина зашла первой она не стала оглядываться по сторонам и ступила на лестницу. Евангелиния вздрогнула. Дерево застонало. Сверху раздался шум шагов, и с каждым разом он становился всё яснее и яснее. И вот перед женщиной появился спускающийся вниз высокий незнакомец, в белоснежной сорочке держа пиджак в согнутой в локте руке.
- Что вы тут делайте?! - Спросила женщина, думая, что незнакомец то же ищет убийцу.
- Спускаюсь вниз.
- А...
Мужчина зашел следующим и тут же уставился на право. Девушка хотела посмотреть на того кто остановил женщину, но раскрыв один глаз не смогла отвести взгляда от лысого мужчины с безумными голодными светлыми большими глазами, которые впились в неё.
Стоящий на лестнице поправил пиджак и взглянул на мужчину, тот сразу же уставился на него и, сжавшись, став меньше не обернувшись назад, вышел из подъезда вперёд спиной. Лысый мужчина отвёл третью женщину от дома:
- Что случилось?
- Её там нет.
- Точно?
- Точно.
- Ты проверил?
- Да.
Высокий незнакомец спускался вниз:
- Сегодня день жаркий выдался. Не так ли?
- Так.... - Ответила женщина и спустила ногу со ступени.
- Что-то случилось?
- Нет.
- Вы кого-то ищете?
- Нет. Нет! Что вы! Всё хорошо!
Женщина шла спиной к выходу, не сводя глаз, завороженная светловолосым приятным незнакомцем, который так ласково разговаривал с ней.
- Тогда. Вы позволите? - Спросил он, встав на последней ступени возвышаясь над женщиной.
- Конечно. - Спешно ответила она и вышла из дома.
Люди ушли. Его появление избавило девушку от страшных обстоятельств. Он стоял в дверном проёме, приподняв голову, лицо его было спокойным освещённое светом. "Слава тебе Господи!" - Облегчённо выкрикнула Евангелиния, нагнувшись вниз обхватив руками колени. Он чуть подался назад, зло и осуждающе смотря на неё. И только раскрылся её рот. "Я уже это слышал. - Произнёс он, отойдя к лестнице. Девушка стояла и смотрела на него. - Не он твой спаситель. Пошли".
Из маленькой комнаты на самом последнем этаже доносились голоса, тревожа заставший воздух заброшенного дома живыми волнами звуков:
- Почему ты не пошёл вместе со мной? Всё тогда бы сложилось по-другому. Но нет! Ты не пошёл, только предупредил, что бы я не ходила. Значит, ты знал! Почему не сказал о том, что знаешь?
- Ты не спросила.
Мужчина не сходил с места, а девушка то и дело нарезала вокруг него круги, то садилась на кровать, то вставала с неё махая руками, рассуждала о сложившийся ситуации:
- Что теперь будет?
- Дом постоянно будет обследоваться.
- Что теперь делать?
- Думай.
- Теперь мне не выйти на улицу. - Девушка подняла голову смотря на мужчину и ей показалось что она увидела истинную картину произошедшего. - Ты же знаешь что я этого не делала. Ты специально сделал...
- Не думай так.
- Ты хочешь сказать, что ты не подставлял меня?
- Да.
- Они меня спутали с кем то?
- Нет.
- Значит, это сделал кто-то, кто хочет меня подставить...
Он стоял в середине комнаты и смотрел на девушку, сидящую на полу. Ему не нужно было указывать ей на то, что она может полностью пользоваться его помощью. Ведь по договору он не выполнял и трети своих обязанностей, а она не требовала этого. Ему нужно было иное, но для этого время ещё не пришло.
- Ладно, разберёмся. - Она встала на ноги и подошла к окну, но не близко. Осмотрев окрестности убедившись в том, что они пустынны, встала около подоконника и закурила. - Ты должен будешь приносить мне еду.
- Подумай ещё и о более важном.
- Точно! Ты сделаешь мне новую внешность и защитишь эту комнату от всех посторонних.
- Будет так.
- И ещё. - Она осмотрела себя. - Мне нужно будет постоянно тёплая вода в ванной и кусок мыла.
- Новые вещи?
- Нет. Я ещё не до конца обленилась. - Ответила Евангелиния, обернувшись.
VIII
Проходили спокойные дни. Слух, о том, что толпа благочестивых горожан чуть было не поймала убийцу, у некоторых вызвала смех, других заставила только покрутить пальцем у виска. Смеясь шутили свидетели того происшествия в компаниях, говоря о том что толпа была так ожесточена и походила на стадо быков, что она либо затоптала убийцу, либо своими действиями выгнала его вобще из города. Волшебные и мистические представления в цирке отвлекли горожан от случившегося и большенство совсем позабыло о том какая цель правила тогда их разумами когда они обезумившие влекомые чем-то странным неслись сломя голову за неизвестно кем, буд то разгоречённые школьники влекомые новым и необычным, и смеялись сами над собой, покачивая головой. А цирк собрав под своей крышей целый город, которую два раза сносил сильный ветер, а острый дождь в это время обливал испуганных разбегающихся зрителей и актёров, свернул свой реквизит и отправился дальше.
Прохожие с умилением смотрели в след одетой в коричневое платье рыжеволосой бледнолицей красавице в сопровождении менее привлекательного высокого мужчины. Красивая девушка разглядывала листовки и объявления, развешанные на столбах и, всё чаще натыкалась на фоторобот девушки, которую разыскивали за убийство. И гнев бурлил в прекрасном теле, и наливались кровью карие глаза, смотря на свое, пускай и не точное изображение. И сколько бы она раз не спрашивала мужчину, сколько бы раз не указывала на листовку, о том кто это, он только разводил руками, отговариваясь одной и той же фразой: "Ещё не время". Но когда она в гневе взбешённая его отказами пользовалась одним маленьким преимуществом, он тут, же тяжело вздыхал и деликатно убеждал её в том, что она попросту теряет время, растрачивая его на не нужную ненависть к кому кого не следует знать и искать. И она разозлённая оставляла его, быстро идя по улицам, но через несколько часов всё равно возвращалась с опущенной головой, потому что без него ничего не могла сделать.
Несколько раз все три заброшенных дома осматривались полицией и горожанами, жаждущими то ли денег то ли справедливости. Но кроме редких бездомных, запуганных и за частую безмолвных, которые хотя и не покидали домов, но никого не видели и ничего не слышали, застигнутых врасплох парочек и компаний молодых людей, никого не находили. А потом это занятие забросили, та темноволосая девушка как сквозь землю провалилась, оно было равносильно поиску иглы в стоге сена!
А ночами когда прятаться не имело смысла, находясь в своём убежище под прикрытием демонической силы, Евангелиния в полном одиночестве становилась сама собой и размышляла над тем, что ей удалось узнать. Всё равно казалось, что что-то мешало её движению. Всё шло слишком медленно. Ведь она могла всё сделать быстро, но постоянно слышала в ответ от мужчины, что торопиться, смысла нет. И уже закрадывалась в голову мысль о том, что это он ей мешал, но она отгоняла их и в оправдание, размышляла над тем, что это мог быть кто-то иной.
Стирала свои вещи в старой ванне, зашивала дырки, а её сопровождающий ухмылялся, говорил о том, что она могла бы попросить всё что угодно, всё, что только пожелает, и он, всё это исполнит, она отшучивалась, говоря, что если перестанет это делать, то превратится в ленивого пузатого человека.
И вот однажды сидя ночью на подоконнике Евангелиния заметила, как вышли из дома две шатающиеся фигурки, бездомные пьяницы, они направлялись к городу. А через некоторое время услышала детский тихий плачь доносившийся сквозь толщи стен и дыры. Оцепенев, выпрямившись, она, внимательно не веря своим ушам, слушала, это ломая голову над тем, что же делать. Сорвавшись с места наплевав на то, что была одна, наплевав на то, что её мог бы кто-то заметить, бежала на плачь. Из комнаты в комнату. С этажа на этаж. И тут перед ней в большой комнате продуваемой прохладным ветром, стояла на куче пакетов совсем крохотная грязная девочка во взрослой рубашке, которая спадала с неё на пол. Ребёнок прижимал руки, утонувшие в рукавах к лицу и, плакал. Евангелиния поняла, что произошло и кем были эти две смеющиеся пьяные фигурки. Стоя в дверном проёме перед этим беззащитным созданием, брошенным на произвол судьбы, приложив руку ко рту, она не могла сделать и шага. Но тут ребёнок потянул руки к ней! Взяв девочку на руки, прижала к себе и вышла из комнаты.
В коридоре стоял он. Евангелиния вздрогнула и позвала его к себе. Но он, почему, то не сходил с места. Он оцепеневший, смотрела на девушку, прижимающую к себе плачущего ребёнка. Девушка ещё раз позвала его. Но он не подходил. Как буд то перед ними мгновенно выросла стена, сотворённая кем то из них, и ни один звук не мог пролететь сквозь неё и ни одна сила не могла её разрушить.
- Что ты наделала?
- Что? Всё хорошо. Хорошо. - Прошептала она девочке. - У неё ничего нет кроме кофты. Её оставили. Она хочет есть.
- Зачем ты взяла её?
- Ей нужна помощь.
Они смотрели друг на друга и молчали. Плачь ребёнка постепенно утих.
- Мы должны ей помочь.
- Зачем?
- Принеси еду одежду полотенца найди семейную пару в этом городе...
- Зачем?
- Я требую.
- Для чего?
- Для её жизни!
Выкупав с горем пополам девочку, которая видимо воды не видела, потому что истошно орала хватаясь за всё подряд, но за, то ела за троих с таким аппетитом что, по-видимому, и еды не видела. Евангелиния позвала демона, он не окликнулся, ни во второй раз, ни в третий, ни в четвёртый. Только ей стоило сделать шаг в сторону от кровати так слышала стоны переходящие в крик страха, девочки которая лежала укутанная в тёплый спальный мешок. Сидя на краю кровати смотря перед собой она держала на коленях раскрытый дневник матери.
Как давным давно перед сном мама аккуратно заходила в комнату и садилась на край постели постели. Её руки ласково гладили щеки а мягкий добрый голос рассказывал сказки о принцах и принцессах о королевствах. Спорхнув с губ парили волшебные создания в волнах дрёмы...
Евангелиния тихо читала сказку написанную её матерью в страницах этого дневника. Глаза пробегали по такому родному небрежному и милому подчерку, по длинным завиткам и закорючкам, срывались с губ голосом, который с возрастом так будет походить на её:
"В одном королевстве жила-была принцесса. Она радовалась утру. Она согревалась ночами нежась под пуховыми одеялами. Её глаза никогда не уставали любоваться солнцем, небом, луной, звёздами, облаками, природой, дождём. Она смеялась над ветром. И с каждой новой зимой и с каждым новым летом она становилась всё лучше. Она не знала законов. она не верила в судьбу и в бога, потому что не знала что это. Она не общалась с людьми, которые жили за пределами замка. Она не думала над тем что её ожидает. Она делала то что хотела. И это было хорошо.
В один из зимних дней она встретила дворянина. Тем кто окружал её он показался невзрачным, серым, скучным и простым. Но принцесса увлеклась им. Она во всём видела его лицо. Его образ витал перед ней как призрак и она была этому рада. Она расцветала надеждой о встрече с ним. Она летала по залам и смотрела в окна. Она наблюдала сидя в саду за разноцветными искрящимися витражами украшавшими церковные стены. Ни на одну минуту она не забывала его лица. Она никогда не забывала когда его увидела. И часто принцесса проходя со своим окружением бросала взор на то место где проезжал он. Среди кронов белоснежных деревьев на дорогу ложились солнечные лучи. Она продолжала ждать. Это было хорошо.
Когда первая зелень пробиралась через мягкий снег. Когда весна осушила талые лужи, во дворце стоял тот дворянин со своей свитой. Он покорно ждал прихода короля. Принцесса тихо проходила мимо. Она да же не взглянула на дворянина. А её окружение наоборот зашептало. Но она только отворачивалась от их лиц и отрицала всё что было. Она так и не улыбнулась ему.
Вскоре подошло время выходить замуж. Ей искали достойного. Самого лучшего и богатого. Из самого высокого происхождения. Но как по злому року все выбранные её семьёй мужчины погибли. После пошёл слух что прекрасная принцесса, на самом деле жестокая, безжалостная ведьма! Все женихи стороной обходили встречи с ней под любыми предлогами. В королевстве воцарился беспорядок. Король не знал к кому обратиться. Священнослужители проводили свои обряды очищения под неусыпным надзором её матери. Которая то и дело говорила о том что нужно рано или поздно сочетаться браком с мужчиной и дать этому королевству прекрасное потомство.
Принцесса чахла на глазах. Она часами проводила в мрачных комнатах с полоской узкого света из щели в забитом досками окне. Она читали молитвы и омывалась святой водой. Её окуривали дымом и обрызгивали. Она постилась. Пройдя некоторое время принцесса с трудом могла ходить без помощи её окружения. Она постоянно теряла сознание если её выводили на яркий солнечный свет и чистый свежий воздух.
Всё лето она провела в темнице с библией в руках. Она стала больше смотреть на один определённый предмет. Её руки стали холодны. Лицо побледнело. А фигура истощилась.
Вскоре всё пришло на своё место. В королевстве воцарился покой. Но только король не мог найти себе места. Его время уходило. И он осознавая это печалился о том что престол был пуст. Но у королевы были ещё две младшие дочери. Но сколько лет ещё потребуется ждать для того что бы они дали долгожданного наследника?!
Вскоре замок опустел...
Королева и её две младшие дочери отошли в мир иной при таинственных обстоятельствах. Король приняв отчаянные меры посадил на престол и возложил всю ответственность на высокого бледного дворянина. Всё потому что в его древе находились общие ветви почившей семьей короля по материнской линии. Но отступивший от своих обязанностей правитель вскоре скончался от старости так и не дождавшись своего первого первенца и наследника.
Принцесса вступила на трон как законная жена короля и женщина. Но её болезненная худоба заставляла короля сомневаться в продолжении рода. Первое время он всячески окружал её вниманием, помогал ей. Он как мог так и угождал ей, только что бы она расцвела. Но увы королева больше никого не видела. Она продолжала замерзать в мрачной комнате с лучом света. Хотя её тело грели объятия её короля и пуховые одеяла.
Только порой королева раскрывала свои глаза и смотрела на того кого посла ей сама судьба. Она узнавала его, но не улыбалась и не тянулась к нему.
Вскоре король прекратил обращать на свою жену внимание гонимый ей инфантильным состоянием. Она всё больше и больше уходила свой холодный мир. Это было не хорошо.
Вскоре она скончалась. Юная королева так больше и не улыбалась. Ей не суждены было узнать что всё время высокий бледный дворянин стремился к ней. Это по его приказу были убиты её женихи. Это он одурманены мыслью о том, что человек такого низкого рода не сможет сесть на престол, задумал страшный план. Это он обманом завладел разумом её отца показав ему фальшивые бумаги, поднялся на верх. Это он убил её мать и младших сестёр. Она так и не узнала что он полюбил её с первой встречи.
Новый король погрузился в печаль и одиночество. Он правил королевством ещё долго после её смерти. Правил мудро и рассудительно. А после умер не женившись во второй раз и не оставив после себя наследника для продолжения рода. И королевство исчезло. И это было хорошее время".
Она окончила сказку, обернулась, увидела что девочка, спокойно спала укутанная в тёплый спальный мешок. Теперь она была совсем другой. Короткие тёмные волосы блестели, кожа сияла белая освобожденная от грязи, но лицо, беспокойное, хорошо, что глаза были закрыты потому, что в них невозможно было смотреть. Евангелиния курила в коридоре, прислонившись к подоконнику, порой оборачиваясь назад: "Я ещё жалуюсь на свою жизнь..."
За окнами оканчивалось царство ночи. В легкой тишине она не услышала его шагов. Он пришёл неслышно, нетревожа покоя. Две одинокие фигурки в окне одинокого дома и взирали вдаль своими глазами за которыми скрывалось многое. Лицо её было уставшим и казалось что всё вокруг было уставшим, всё тяготело ко сну после тяжёлого дня, к покою после буйства действий, после всего то что удалось увидеть. И его лицо от чего то стало таким мягким и осунувшимся, коснись его и почувствуешь нежную ранимую плоть. Легкие линии морщин легли на некогда матовую ровную поверхность кожи состарив её, сделав её живой. Глаза и уголки губ которые никогда не улыбались в яркой радости, всегда были прямы, отчего то опустились вниз отягощенные печалью. Она смотрела на него и ей казалось, что если он повернёт голову то на неё будут смотреть несчастливые глаза на живом лице принадлежащем одинокому человеку. Она хотела распросить его о многом. О том отчего у него такое лицо? Что произошлого у него в жизни? Что потерял он когда то? Так захотелось выслушать его и помочь ему, что бы больше не мучала его тоска и смог он стряхнуть с себя тяготившую его плечи пыль прошлого, и расправив их, идти легко дальше. Глаза Евангелинии закрывались, голова уперлась о оконную раму пустого окна. Всё в мире перед её глазами медленно испорялось, все линии мягко искажались струясь, цвета постепенно блёкли. Основы воспорили и ничто уже не могло удержать то, что раньше твердо стояло на своём, и легко устремилось вверх растворясь в невесовмости.
"Пора". - Пронесся его голос звуком который вытолкнул её из забытия и она слабо помотав головой прийдя в реальность смотря по сторонам согласилась: "Да". И направилась в комнату.
Рыжеволосая девушка несла ребёнка укутанного в спальный мешок, а впереди маячил высокий мужчина. Вдруг он остановился, дойдя до него, она поняла причину его остановки. Они стояли посреди пустой площади с церковью. За углом здания копошились, переговариваясь друг с другом две монашки, перетаскивая с одного места на другое что-то тяжёлое. Не слово, ни говоря сопровождающему Евангелиния, только хотела сделать шаг вперёд, как он остановил, покачав головой. Вдруг её руки опустели. Она взглянула на них. С лестницы церкви около входа раздался детский плачь. Женщины замерли и спешно пошли на плачь. Они оглядывались по сторонам, не понимая, как могли пропустить и не услышать шагов тех, кто принёс этого ребёнка?! А потом воздели головы к небу и перекрестились. Мужчина покинул площадь. Рыжеволосая девушка наблюдала, за тем как ребёнка укутанного в спальный мешок взяли на руки и отнесли в церковь: "Я надеюсь, это будет лучшая жизнь". И тут она обернулась гонимая вопросами которые хотела задать ему. Но длинная неровная мощённая дорога пуста и за прямыми точными углами возвышающихся линий домов стоящих близко друг к другу никого. А может те вопросы она хотела задать самой себе? Дрожь пробрала тело, которое похолодело и тонкие пальцы обхватили и сжали руки оставляя под собой бледно-розовые мягкие пятна. Высокая красивая фигурка одинокой девушки опустила голову, закрыли её бледное лицо длинные рыжие волосы, огненым переливом от лучей восхода, на этой пустынной прохладной улице, под этим светлым просыпающимся небом.
Георгий прихрамывал на одну ногу и на все вопросы недовольно высказывал своё мнение по поводу уличных бегунов. Пиона чаще находилась в его компании, которой она явно симпатизировала. Тётка и мать видели, как они выходили из дома, идя на прогулки и, потирали руки, ожидая удачного завершения планов. И как бы Георгий не старался узнать хоть какие ни будь подробности касательно ведьм, Пиона всё равно уходила от его расспросов и уговоров. Она не желала обсуждать рассуждения о заговоре ведьм, закрывала уши руками и, высказавшись на счёт его пустых домыслов, отходила от него, что бы больше не слышать этого. Но всё равно когда всё успокаивалось и прогулки на свежем воздухе вновь начали приносить радость и лёгкость, он снова заводил одну и ту, же пластинку. Она ему говорила о прекрасных деревьях и цветах, о светлом небе, он твердил, что всё равно докопается до истины и разберётся с ведьмами, а потом просил ее, что все разговоры должны остаться только между ними, и она, соглашаясь, кивала головой.
Через несколько дней таких разговоров Пиона не выдержав, пригласила Георгия прогуляться ранним утром в лес к реке. На поляне под диким яблочным деревом она дала радостному, словно ребёноку, Георгию то ради чего он прибыл в этот город.
После этого события тётка и мать стали чаще наведываться к Пионе. Сколько бы ни прислушивался Георгий, всё равно ничего не мог услышать. Подставлял стакан, ползал по периметру двери, заходил в соседние комнаты на удивление их обитателей, под любым предлогом, но всё равно всё было тщетно. Он так и не узнал о том, что там происходило за стеной. Один раз родственник тот высокий красивый молодой человек, брат Пионы, видимо поняв чего добивается гость, попросил его пройти на кухню и поговорить. Услышав первые слова, Георгий понял чего хотел брат Пионы и решил его уверить в том, что питает к Пионе чувства, но допустимых границ не перейдёт! Она же его сестра!
Тётка и мать решили что всё развивается слишком быстро и уже через пару дней они могут вообще не застать дома ни её ни его, а дальше пиши пропало! И видимо родственничек выдал разговор взрослым дома сего. Потому что на вторую ночь Георгий разбудил шум. Приложив руку к ручке двери, понял, что дверь заперта снаружи. Всё шло как нужно, так что запертая дверь отрицательно не влияла на план. Пиону же запирали на самый настоящий замок. И сколько бы она не умоляла никто её не выпускал.
Евангелиния собирала обрывки газет, истории и мифы, сказки. Сидя перед этой грудой, которая каждый день только пополнялась, спрашивала саму себя, зачем воспользовалась советом со страницы пятьдесят?
В этом бесполезном, но дорогом сердцу, толстом дневнике, среди непонятных заклинаний, формул и вычислений, есть редкие записи из жизни. В этих записях говорится, что её мама покинула орден вместе с любимым, когда поняла что носит под сердцем дитя. Евангелиния долгожданный ребёнок от любимого мужчины, которого её мать должна была убить, по закону древнего ордена. Больше того там сказано, что сама Евангелиния не должна была родиться потому что является плодом запретной любви. Но в записях не сказано что стало с отцом. Говорится, что на Евангелинию могут покушаться сёстры из ордена так и противники, те на кого охотятся сёстры. Последняя запись гласит о том, что мама вернулась в орден, там она совершила ритуальное убийство. Она сделала это, потому что сёстры простили её и сказали, что если она снова будет с ними они защитят её и её дитя от мужчин. И сама Евангелиния в определённый год своей жизни должна была сделать то, что сделала её мама.
Отрываясь от воспоминаний прохаживаясь по комнате, она порой глядела на него, если он был. Если он был, то сидел на кровати смотрел матовыми невыразительными глазами на что-то определённое. Если его не было.... То его не было. От его отсутствия, как и присутствия, мало что менялось. А девушка как не пыталась сложить целую картину так ничего и не выходило. Всё не складывалось. Образы витающие перед глазами так и не могли окрепнуть и обрести форму для того что бы точно сказать глядя на них кто есть кто. Как будто кто-то подходил в самый нужный момент и смахивал рукой все, что было собрано перед девушкой, которая схватившись за голову.... Кто был виной этому? Всё сговорилось против неё, время, он, люди, сама жизнь этого города! Приходилось ей доставать маленькую вещь, её преимущество, сила и власть которой может и не заставит весь город и людей в нём бояться её, но его, то точно заставит двигаться. И вместе с дрожащей в руке вещью дрожала и росла от злобы человеческая оболочка демона и тут же исчезала. Девушка отворачивалась к окну, ожидая.
Всё чаще Георгий под благими намерениями выпрашивал у тёток разрешения провести время с Пионой. Поначалу ни одна не вторая не поддавались на его уговоры улыбки и мелкие подарки букеты дорогих цветов конфеты. Он да же помогал по хозяйству, ходил по магазинам, носил груды покупок, дома занимался ремонтом вместе с мужем старшей тётки, рыбачил вместе с братом Пионы. И вскоре младшая тётка начала проникаться доверием к Георгию, но старшая так и осталась непреклонной к его словам. Она отказывалась полностью доверить его чистосердечным признаниям, которые так трогали сердце её младшей сестры, на которую она в такие моменты косо и неодобрительно поглядывала.
Но лёд тронулся! Георгию всё-таки воздалось по его заслугам. С завидным упорством время, которое он растратил на выслушивание жалоб и унылые беседы с родственниками, наконец-то окупилось! Ему разрешили гулять с Пионой по пять часов в день и обязательно в центре, для того что бы быть всегда на виду у людей, ну так на всякий случай, ведь всё может произойти! Георгию и этого вполне хватило. Он с большой радостью согласился на все условия теток, которые решали в этой семье всё!
А на окраине города в заброшенном доме маленькая серая девушка упорно выкладывала все, что находила все, что приносил её сопровождающий в одну картину. Она давала ему поручения, и он всегда приносил ей только хорошие для неё известия о том, где кто проживает и умер ли кто. Внезапная смерть нужных людей не омрачала её настроя. Она знала, что не один так второй обязательно откроет ей секрет. И решительная Евангелиния каждый светлый день выходила на улицу прекрасной рыжеволосой бледнолицей особой в коричневом платье в сопровождении высокого и менее привлекательного мужчины. И устремлялась эта парочка в гости к тем кто ещё жив, для того что бы они сказали где она встретит того должен по древнему закону убить её, для того что бы опередить его.
Георгий и Пиона выходили и заходили домой вместе. Брат Пионы и муж старшей тётки доносили о парочке, мол, где она была и что делала. С виду всё было благопристойно. Георгий водил Пиону по городу, который она ему и показывала, веселил ее, тратил деньги в кафе и ресторанах на чай вино и десерты, да и просто так на букеты маленькие безделушки и на разноцветные воздушные шары и красивых змеев. А на деле происходило так. Во время осмотра города она показывала ему дома, в которых живут или жили те, кого он ищет, насколько ей было известно. Пока парили прекрасные воздушные змеи и шары, он внимательно слушал, как зовут и чем занимаются и как найти тех, кто ему нужен. За чашечкой чая Георгий оставлял на некоторое время свою Пиону к которой по огромному для неё несчастью не питал никаких чувств о которых с таким жаром разглагольствовал он перед родственниками, и наведывался к тем самым ведьмам, для того что бы найти одну единственную.
А злая судьба решив посмеяться над людьми нарочно завязав глаза водили их мимо друг друга и они сами того не ведая проходя или мельком обращая внимания друг на друга видели друг в друге не более чем случайных прохожих. Будть то улицы, по которым они шли, одни и те же дома, в которых живут нужные для них обеих люди, в которые один из них заходил тогда, когда второй выходил. Они сталкивались друг с другом и каждый из них стремясь пройти первым, не уступал дорого второму. Или рестораны и кафе, в которых они сидели раздосадованные отказом нужных людей, рассуждая о превратностях судьбы жалуясь каждый своему сопровождающему. Георгий Пионе, которая искренне жалела, переживала и внимательно с любовным взором ловила каждое его движение. А Евангелиния мужчине, который как обычно со спокойным непроницательным выражением лица, откинувшись на спинку кресла, положив ногу на ногу, пальцами одной руки, опирающейся локтём о край спинки, придерживал подбородок, глядел в какую-то определённую точку и очень медленно отпивал кофе из чашечки.
Больше чем, безобидных запусканий змеев, прогулок по улицам и посиделок в каком ни будь месте, брат Пионы и муж старшей тётки, ничего не видели, потому что уходили в самый нужный момент. И тётки оставались довольны. Другие люди доносили женщине с длинными тёмными волосами и её племяннице о том, что в последний раз видели ту девушку около заброшенного дома. А после она как сквозь землю провалилась! Но по странному обстоятельству, наблюдали они часто прогуливающуюся парочку, рыжеволосую девушку и высокого мужчину. Женщина смекнула, что к чему и наказала не прекращать наблюдать. Мало ли кем была на самом деле эта пара! Возможно ли что, они то же искали ту девушку? Или это были тайными шпионами от правительства, которое пронюхало о творящихся делишках этого города? А может на самом деле эта красавица и есть та самая особа! А значит что её сопровождающий.... Но это нужно было ещё проверить. И вечерами на тайных собраниях тётка Лизы становилась предводительницей стада из пятидесяти трёх человек, которые внимали каждому её слову, и она медленно подготавливала их к тому, к чему собралась вести. Она спокойно выжидала, потому что знала, что очень скоро попадутся в ловушки две птицы.
Но не знала она, что не все собравшиеся придерживались её точки зрения. Были среди пятидесяти трёх человек женщины, которые и знали больше и думали по-другому, но не решались открыто сказать об этом, предпочтя безмолвно сидеть на месте.
Судьба чуть опустила повязки с глаз двух людей. Так между делом скользя по посетителям, Георгий остановил своё внимание на парочке. Длинные рыжие волосы. Он рассматривал девушку в коричневом платье с длинными рыжими волосами, которая так почему то была ему знакома. Может из-за волос? Девушка обратила внимание на молодого человека с тёмными волосами, убранными в хвост, явно не местного, возможно турист, который без особо стеснения, подперев подбородок кулаком, вальяжно расположившись в кресле, пристально рассматривал её. Высокий мужчина взглянул на Георгия и ему хватило того мимолетного взгляда для того что бы понять кто сидел не далеко от них. Пиона долго переводила взгляд от рыжеволосой незнакомки до Георгия, пока ей это не надоело. Она оторвала его от любования той особой, которую она сама находила ну очень непривлекательной. А Евангелиния всё ни как не могла вспомнить, сколько бы ни обращала внимания на Георгия прежнее место их встреч. Ведь он так почему то был знаком. Но нет. Память ни как не могла подсказать. И этот странный человек остался чем-то знакомым, до того как его сместили размышления о том что важнее поиск загадочного безликого мужчины.
Она могла положиться полностью на сопровождающего, могла и он в мгновение ока принесёт все, что её интересовало и да же устроит встречу, но она не хотела этого, что-то внутри подсказывало, что этого не стоит делать.
Возвращаясь в заброшенный дом, рыжеволосая девушка и её сопровождающий шли улицей проходящей мимо церкви. На площади разносился детский смех. Евангелиния обернулась в сторону и увидела в толпе играющих детей мимолётное радостное лицо той самой девочки.
раздел 1
© Copyright: Алина Липинская, 2014
Свидетельство о публикации №214092200767
Свидетельство о публикации №214092200767
Рецензии