Satus iterum. Мирослава. Глава 25

         Разлетевшаяся по дому радостная весть о беременности Леры, быстро отбросила вечерний всплеск гнева Эдгара и дошла до всех. Вел еще не успела и в свою комнату войти, как ее догнал Михаил:
- Это правда?!
- Добрый день! Возможно да, если я пойму, о чем ты спрашиваешь.
- Игорь тебе звонил…. У них будет ребенок?
- Да, Мишель, у них будет ребенок, по крайне мере – ждут! Ты-то чего светишься?
- Вел, неужели забыла?
- Ах, ты об этом. Миша, я помню, только мне, обещание Веры вернуться в эту жизнь, кажется не реальным.
- Вел, пожалуйста, не губи надежду на корню.
- Если тебе так покойней. – Она возрадовалась его резкой перемене и поднятому настроению. Ей даже показалось, что мужчина стал значительно моложе, чем был накануне вечером.
- А Эд где? – поинтересовался зачем-то Михаил.
- Съедает себя, если так можно сказать о его состоянии. Растит обиду, точит зуб…. Выбирай любое. Закрылся в кабинете и сидит там спозаранку.
- Значит в нокауте.  Ах, как некстати!
- А ты что-то хотел, я не помогу?
- Место работы поменять. Вел, я там нужнее.
- Там, это где?
- У Игоря с Лерой.
- Ну, скорее это они тебе нужны. Иди к Жану, но я бы,  не торопила события. Игорь прекрасно справляется с образом мужа.
- Вел! Ну не в этом же суть!
- А в чем тогда?! Михаил, ты, конечно, пойди, поговори с Жаном. Только сам подумай, зачем ты им сейчас? Лерка никуда не ходит без Игоря.  У них самое начало семейной жизни. Вон, ребетенка спланировали…. Безопасность? Так она при муже. Ты-то Игоря, знаешь больше меня. Он за нее любому горло перегрызет. А когда он на роботе, то в доме полно охраны. Охрана тобой же и набрана. Ну, нет над ней опасности.
- Над ней – нет. А она?
- Стоп! Я чего-то не знаю. Садись-ка друг, рассказывай.
- Что бы я тебе сейчас не сказал, ты воспримешь, как зацепку,  уехать к ним.
- А ты попробуй дать мне обоснованные доводы.
- Доводов у меня нет. Есть лишь заметки. Хорошо, поделюсь, может и самому легче станет. Странноватая она. После того случая, как у нее возобновились видения, нет-нет, а выбросит фортель. Игорь молчит, сам пытается справиться, да и стыдно ему жаловаться. Но я то, видел собственными глазами. У нее бывают конкретные срывы, а затем впадает в депрессию.
- Меня это не убедило. Да и молчание Игоря странное, если все так уж плохо.
- А что странного, ты же отказала ему, дать ей эликсир.
- Отказала, не пришло ее время. А вот теперь ты мне, Михаил, скажи. Выпьет она зелье, где гарантия, что в ней не проявится Карл, или подобие Татти. Сам же говоришь, после того случая, странности в ней наблюдаются. Замечала, признаюсь честно, и это тоже повлияло на отсрочку. Но вот значения сильно не предала. Лера, последние несколько лет бузит, все ей что-то не так. Вот и решила, пусть перебродит в ней все, выстоится.   В конце концов, ей нет тридцати, время есть.
- Наверное, ты права. Так как?
- Иди к Жану, Эда не трогай с этим. Сам знаешь, после вчерашнего…. – она вздохнула. – Да…  Получается, что с девчонками ты не поедешь. Что ж! – она резко развернулась и, сбежав вниз, зашла к Сергею:
- Привет!
- Добрый день! – Подскочил паренек и отложил в сторону книгу.
- Поедешь с девочками. Им с тобой будет намного комфортней, ну, а мне спокойней. Ты же у нас надежен? – Она глянула на него так, что парень сразу понял – она в курсе.
- Такого больше не повторится!
- Вот и славно. И еще. Если проявится Мэйсон, дай мне знать, пожалуйста. Он парень хороший, но дело молодое. И…, мне сообщишь, а я уж сама…, решу что, да как.
- Хорошо. – Просто сказал Сергей, а в душе расстроился. Мэйсон не только хороший, он верный, он умеет быть другом. Чего Сергею так не хватало. Но просьба хозяйки – закон.
- Мне просто надо знать, если он к вам присоединится. – Вел поняла замешательство парня.
- Да без проблем. В дорогу когда?
- Завтра утром.
- А как же вы, как Ев без шофера?
- Ты девочкам нужней.
****
       Эд все утро был в непонятной прострации – сидел и тупо смотрел на мигающий экран компьютера. Он был не в состоянии даже думать, настолько гнев взял над ним верх. И, впервые за его долгую жизнь, он не смог сконцентрироваться и забыться в работе.
 Дочери, не увидев его за целый день, еще раз уточнили дома ли он и после ужина, на который он так же не появился, направились к нему сами. В кабинете было так накурено, что дым плотным облаком заполнил все пространство.
- Это что за дымовая атака?! – Сказала Влада закашлявшись. Распахнув все окна настежь, газетой начала выгонять дым, говоря: - Отец, что за ребячество?
- Владка! – Поднял он голову и отодвинул от себя пепельницу, где горой лежали остатки сигар.
- Нет, не я, смерть твоя! У тебя что, проблемы?
- Есть, но решаемы.
 В комнату вошла Мира, а он ее даже не заметил, и девушка все сразу поняла - причина в ней.  Присев в уголке, решила не навязываться. Влада продолжала:
- Половина пачки! Ты обалдел? Па, ты хоть слышишь меня?
- Слышу! – Кивнул он и уставился осоловевшими, провалившимися глазами.
- Мы утром, уезжаем.
- Уезжаете….  Хорошо…. Утром?.... Это очень хорошо! Да, да – отлично! Вот! – Положил он на стол карточку. – На поездку. Звони.
- Отец, у нас одна уже есть.
- Пригодится. На всякий случай. Да бери же! Что за ребенок… - некое подобие улыбки растянуло его губы: - Замуж не выходить!
- Шутишь? Значит не все еще потеряно. Может, прогуляемся берегом, проветримся?
- Нет, Владка, не могу. Есть проблемка и ее надо решить. Прости. Звони! – Он конкретно ее выпроваживал, причем, вторую дочь в упор не замечал.
- Ты, маньяк! Ну, пока. – Влада поцеловала его в щеку и он, ответив ей тем же, отвернулся к компу. – Пап! –  Влада тронула его за плечо.
- НЕ надо, пойдем. – Позвала ее Мира и первой вышла. – Его проблема – это я. А со мной ему, быстро и просто, распрощаться не получается…
- Вай! И с чего взяла? Он весь в делах!
- И когда такое было, чтобы отец так к нам отнесся? Какие бы не были дела – мы были важнее! А главное, он меня игнорировал. Но мне, если честно, даже легче стало.
- Мир, ну не грузись, ты-то тут причем.
- Мэйсон! Он его ненавидит!
-  Ну, ты и дурында! Чего бы отцу, из-за мальчишки, такое с собой устраивать?
- Вот увидишь. Он проявит всю свою любовь и заботу ко мне, причем, очень скоро.
Утром они уехали, а он не вышел даже проститься.
- Вот что ты за человек?! – Проведя дочерей, зашла к нему Вел. – Даже счастливой дороги не пожелал. Эд! Разве так можно? – Он по-прежнему смотрел на пустой экран. Вел махнула рукой. – Как знаешь. Я доказывать тебе ничего не собираюсь. Только зажили спокойно да гладко, только девочки, более-менее, стали на ноги, живи да им пример подавай, счастливой семейной жизни. Так ты все перековеркаешь!
 Эд молчал,  по щеке скатилась слеза. Вел вздохнула еще раз и отвернулась к выходу. Он поднял опустошенные глаза, произнося:
- Это я виноват, я!
- Ты о чем? – Вел испугалась, подошла к нему и сев на стол, обняла его голову. – Дорогой, но не надо так вымучивать свое сердце. Все здоровы….
- Мне надо было понять это еще в их детстве! Столько же было знаков мне дано Судьбой! А я, старый осел, все восхищался – птичек понимает, зверушек!  Вот же, тупица!
- Эд, ты меня пугаешь. – Взяла подбородок двумя руками, попыталась поднять, но он уткнулся в ее колени и залился слезами, а из груди вырывался стон:
- Прости меня! Я даже подумать не мог, что так произойдет! Это тогда, в тот злополучный день, его слюна попала в кровь. Вот поэтому все так получилось. Вел, родная, прости меня.
- Ты это о чем сейчас? Или о ком?
- О ней… О Господи! Это ж надо такое!
- О Мирославе? – Совсем испуганным голосом спросила она, прекрасно осознав, что Эд, ее любящий, самый лучший муж и отец на свете, не просто  изгоняет ребенка, а начинает ненавидеть собственную дочь. Он плакал, а Вел чувствовала, как откуда-то из глубины, поднимается протест и тянет за собою отвращение к его поступку. 
- Сбрендил! Ты перекурился! А может похуже? Нанюхался или на иглу подсел? Эд, ты-то хоть себя слышишь?
- Как же ты не понимаешь? Вел, ну открой глаза. Она – его!
- Тебе срочно нужна реанимация! Это ж надо такое придумать! А ну вставай! Сейчас же отправляйся в душ, надень, наконец, свежие вещи и побриться не забудь! Я даю тебе двадцать минут! И мы идем обедать! –  Он зарыдал в ответ, оторвав от нее голову и закрыв руками. Вел не унималась, силой убрала его руки. – Если ты не прекратишь молоть чушь, я позову Дэна и мы определим тебя в клинику!
- Не меня, ее проверь! Я теперь уверен, в ее крови есть его гены! Она… - Он не договорил, звонкая пощечина зазвенела так, что у Вел чуть не лопнули перепонки. Рука горела, да и ладонь покрылась синевой:
- Что б тебя дождь намочил! – Схватилась она за руку. – Старый дурак! Это же надо быть такой к нему слепой! То я у него ассоциируюсь со столбом! То я вообще невесть кто, чуть ли не самая распутная девка! Теперь за дочь принялся. – Она дула на свою руку и трясла ее, не в силах сдержать  боль.  Дернула его так, что голова Эда откинулась назад, но эффект получила. Он схватил ее руку, рассмотрел огромезнийший синяк, принялся целовать, испугано спрашивая:
- Не сломала?
- Лучше бы я тебе челюсть выбила! Меньше бы грязи издавал своими устами! Пусти мою руку, без тебя болит! Это же надо додуматься?! Вот остолоп! -  Она опять подула на свою ладонь.
- Вел, прости!
- За что? – Строго уставилась на него. Эд умоляюще смотрел, даже не моргая. – За то, что от дочери отрекся – во век не прощу! И не прикасайся ко мне. Ты предатель! Как только такое могло прийти в твою голову?! Ты еще прилюдно, собрав весь Род, убей ее и меня заодно! Это же я тебе их родила. Что замолчал? Обвини меня в измене, давай! Вспомни, что он жил у нас. Нафантазируй, ты же это умеешь! Да что я вообще с тобой говорю! Ой, больно- то как! – Трясла она кистью, вставая на ноги. – Знать тебя больше не хочу! Я переезжаю в другую комнату.  – На глаза накатились слезы. – Хотя нет! Сам катись куда хочешь! Я еще и детям расскажу, что у отца старческий маразм! – И она,  силой открыв дверь, так, что та ударилась о стену, вошла в гардеробную, взяла в охапку, сколько могла его вещей и вернулась в кабинет. Выгрузила перед его носом: - Все! Мое терпение лопнуло. Я с ним постель делю, а это может быть заразно. Сегодня же продезинфицирую комнаты. Остальное, забирай сам. Видеть тебя не хочу! – Ушла в ванную, нарочно на всю открыла холодную воду и, продолжая давить на совесть, ну и жалость за одно, подставила руку под воду и громко стонала.
Эд сидел и смотрел широко открытыми глазами сквозь дверные проемы. Щека пылала, жена конкретно въехала ему в челюсть, но это было не больно, по сравнению с тем, что он начал осознавать свои же слова и ужас еще больше охватывал его.
- Полоумный! – Прохрипел он, рукой потянулся в ящик, где еще вчера лежали сигары. Пачка пропала. Владка либо выбросила, либо убрала от него подальше. – Нет, полный дурак! В дорогу, такое подумать! – Он услышал шум воды и всхлипы жены. Поднялся, поспешил к ней: - Вел, солнце, прости! Хочешь на колени стану?
- Ума добавится? – Она развернулась к нему. – Эд, ты хоть отдаешь себе отчет, что творишь? Ты только что, свою дочь, как соседского котенка, вышвырнул из жизни!
- Прости! Сам не знаю, что нашло!
- Ты всегда не знаешь. Вот признайся сейчас, даже можешь не говорить вслух, ты какой раз съезжаешь с катушек? И постоянно твердишь: «не знаю»! – Она передразнила его, трагически скорчив мину. – Я все терпела, как могла, сглаживала твои сдвиги. Но это уже предел! – Опять отвернулась и опустила руку под струю. Боль слабела, но она не показывала этого и делала все, чтобы больней достать его. – Столько лет прожили, девчонкам – по двадцать два! Самый возраст, что и нам радоваться и их не отдалить от себя. Так нет, не меться. Так хотелось начать спокойно жить, принадлежать  только друг другу, радоваться, утопать в любви и счастье. Взял и все перечеркнул, всю близость, все годы, все нажитое. Как же неприятно все это. Будто не было ничего. Словно не мы их так долго ждали, в таких муках вынашивали. Ну да, ты же их не хотел. – Это было не правдой, Эд как никто другой мечтал о детях, в нее вселял веру, что детки обязательно появятся, но Вел, нагло предъявляла ему обратное. - Можно поломать, не страшно, новых сделаем! Я так радовалась, что встретился мне единственный мужчина, на миллион уродов. А на поверку вышло, что у него есть пунктик. Один – но какой! Для него главное – в дом чужого не пустить! – Она говорила и говорила, не давая ему возможности вставить слова. – Где же твое понимание брезгливости было, когда тут Филипп потешался? Где твое отвращение к Пауло пряталось?!  Все! – протерла она лицо мокрой рукой, - не хочу говорить, да и видеть тебя не хочу!
- Я уйду, только прекрати раздувать этот пузырь! – прохрипел муж. - Моя больная, как ты сказала фантазия, не должна стать между нами.
 Вел затаила дыхание, сдерживая себя повернуться. Ей показалось, что она перестаралась, и у него пошел обратный эффект. Но Эд был за спиной и дышал в затылок, еще надеясь, что она поймет его.
- Уйди, пожалуйста. – Проговорила тихо, устало и, вкладывая в голос всю боль, что смогла найти. Эд не двигался, сверлил ее взглядом. Вел опустила плечи, держа руку на весу, вышла из ванной. Заглянула в зеркало, протерла потекшую тушь вокруг глаз и пошла к сестре.
- Опять ругались? – Встретила ее Ев.
- Лечила.  Не спрашивай пока подробностей, не смогу повторить, тошнит от всего. Поехали в салон, хочу перемен и срочно!
- Да с удовольствием. Дэн! – Крикнула Ев мужу. – Иди сюда! – Он заглянул. – Ты за водителя.
- Ну, девочки, так не честно….
- Все честно. Быстрей найдешь нового.
- А с рукой что? – Заметил Дэн у Вел болтающуюся плетью кисть.
- Воспитательный момент. Повязку сделаешь? – Дэн внимательно посмотрел на нее, провел пальцами, убедился, что ничего серьезного.
- Ну, сделаю, если просишь. Правда…, мне это не нравится, ну твое настроение.