Гады немцы. Эпизод 3

Эпизод 3.

    Моё более-менее плотное знакомство с немцами произошло перед началом печально известных 90-х годов и развала СССР. Я работал в одном всесоюзном институте и стал участвовать в переговорах с иностранными фирмами по модернизации нашей промышленности. На одном из заседаний какой-то американец со странной улыбочкой подарил мне журнал «Ньюс уик». На развороте журнала красовалась карта СССР, на которой Российская Федерация была разрисована одним цветом, а остальные союзные республики другим. Братская Украина была разрисована в арестантскую полосочку: одна полоска – цвета России, а вторая –союзных республик.
    Я привёз этот журнал домой; и все мои знакомые здорово повеселились, разглядывая бредовую карту нерушимого Советского Союза. Мы даже не догадывались, какой бред ждал нас впереди.
    Так вот. Переговоры, о которых пойдёт речь, велись в Москве с одной крупной немецкой фирмой в здании представительства этой фирмы. Они были посвящены организации производства полипропилена в Тюменской области. С нашей стороны делегацию возглавлял заместитель главного инженера, поднаторевший в таких делах, и игравший главную и единственную скрипку в нашем оркестре. Он садился в середине стола и говорил в основном сам. Остальные члены нашей делегации могли высказать своё мнение по отдельным вопросам только вечером, уже без немцев.
    У немцев была другая система. Как только вопрос касался какой-либо  специализации, сразу вставал нужный специалист, и докладывал существо проблемы. Никто из нас не мог догадаться, кто же у немцев был главным. Это была задача для сотрудников КГБ – комитета государственной безопасности. Правда, как мне тогда казалось, главной задачей КГБ была другая. Как только немцы дарили нам какие-либо сувениры, мы вечером их сдавали, правда, не немцам, а молчаливым дяденькам. Поэтому я сумел спасти от конфискации только пачку сигарет «Мальборо», которые в то время были страшнейшим дефицитом. Но к тому времени дефицитом стало всё, особенно, продукты питания. Продукты более-менее регулярно завозились только в Москву. Поэтому из Москвы мы вывозили всё, что могли «достать».
    А кроме пачки сигарет ещё на руках у меня остался, причём вполне легально, проспект фирмы по химии процесса полимеризации. Это произошло так. 
    Один из немцев докладывал об особенностях процесса полимеризации пропилена, температурному режиму, и других параметрах, демонстрируя графики из этого проспекта. Когда он закончил свой доклад, то неожиданно подошёл к нашей делегации и к моему удивлению вручил проспект мне. Я и,особенно, руководитель нашей делегации, были ошарашены. Я все переговоры сидел, набрав в рот воды, и  внимательно всё слушал. К тому времени у меня был опыт создания довольно большой лаборатории и участия в разработке примерно двадцати промышленных технологических установок. Поэтому я, можно сказать, со знанием дела представлял себе объёмы и научных исследований, которые провели немцы, и их усилий по разработке и изготовлению оборудования, и другие аспекты. Я, как губка впитывал всё, что сообщали наши партнёры, и высоко оценивал их работу. Раз мы не смогли создать нечто подобное, значит, планка была очень высокой.
    На переговорах никто не говорил, что именно я «вёл» раздел технологии. Значит, разведка у немцев работала неплохо.
Расчувствовавшись от такого внимания к своей персоне, я стал раздумывать, чем ответить своим иностранным коллегам.  И повод вскоре подвернулся. 
Сборная СССР по футболу в это время должна была встретиться в Москве со сборной Кипра в отборочном поединке на первенство мира. Я был уверен в нашей победе и хорошо ориентировался в Лужниках, так как не раз бывал на главной футбольной арене страны. Поэтому я решил купить на всю немецкую делегацию билеты на хорошие места и свозить её на знаменитом московском метро. Средств у меня в тот момент было достаточно. Впрочем, денег было достаточно не только у меня, но и у всех трудящихся. В ходу на эту тему у этих самых трудящихся был такой анекдот.
    Приходит одна старушка-пенсионерка в райком партии. Её приветливо встречает секретарь райкома и интересуется у старушки, чего это она припёрлась в руководящий орган района. Старушка то ли от волнения, то ли от склероза всё забыла.
    Тогда секретарь стал задавать ей наводящие вопросы. И первым был вопрос о деньгах – хватает ли старушенции пенсии. Должен заметить, что при социализме в СССР, в отличие от современного капитализма России, пенсия не слишком отличалась от средней зарплаты. К примеру, пенсии были размером в 120 руб. и в 132 руб., в то время как зарплата была около 150 руб. Так вот, на этот вопрос старушка ответила, что пенсии ей вполне хватает. После получения пенсии она всегда ходит в магазин, но, поскольку ничего купить в нём не может, так как на прилавках нет никаких товаров, то она складывает деньги на сберкнижку. Что правда, то правда, в конце восьмидесятых годов в магазины было страшно заходить, настолько тоскливо выглядела их пустота.       
    Я тоже, как эта бабуся, держал лишние деньги на сберкнижке, не подозревая, что Судьба в виде профессора Гайдара уже занесла над ними свою карающую десницу. Так что, анализируя свои траты на наш поход, я горжусь тем, что сделал, как сказал бы этот профессор, хорошую инвестицию в дружбу немецкого и русского народов. Впрочем, это вопрос спорный, о чём вы можете судить из дальнейшего.
    Не знаю, почему немцы не отказались от посещения матча. Возможно, им надоело каждый день просиживать штаны в бессмысленных и, как потом оказалось, бесполезных переговорах с этими тупыми русскими. Не сумело воспрепятствовать этому мероприятию ни моё руководство, ни КГБ, поскольку удар я нанёс неожиданно.
    Я заметил, что когда за пару часов до начала игры я показал билеты на матч, немцы очень воодушевились, особенно, когда я сказал, что футбольная сборная Германии является лучшей в мире. Она действительно была в то время чемпионом мира. Тем не менее, сказал я, нужно знать, как играют и аутсайдеры. Немцы согласились, и мы всей делегацией, человек в двенадцать, пошли пешком к ближайшей станции метро. Среди немцев была одна девушка средне-арийской красоты. Какую роль играла на переговорах эта девушка, я не знал, да это было и неважно.
    Уж кто-кто, а я знал толк в силе воздействия красоты арийских девушек. Я знал об этом ещё с юношеского возраста, когда был безнадёжно влюблён в прекрасную и недостижимую немочку, невесть каким ветром заброшенную, как и я, в маленький башкирский городок.   
Впрочем, вернёмся к походу на стадион. Погода в Москве, как известно, непредсказуема. К примеру, я как частый гость нашей столицы, встречал падающий снег в любой месяц года, даже в июле. Конечно, не каждый год, но погода иногда преподносила такого рода сюрпризы. В тот день периодически шёл небольшой летний дождичек, который, к моему удовлетворению, не испортил спортивного праздника.      
    У предусмотрительных немцев оказались плащи, и даже пара зонтов. Поэтому мелкий дождь в начале встречи нам не помешал. Поскольку у одного из делегации, а именно, у меня, ни плаща, ни зонта не оказалось, эта немецкая девушка сделала широкий дружеский жест, предложив мне половину своего плаща. Одновременно с этим она совершила большую ошибку.
    От этого жеста у  поклонника красоты ариек  на секунду помутилось сознание. От близости с немецкой девушкой он на миг потерял ощущение времени. Ему показалось, что рядом с ним оказалась немочка из далёкого башкирского городка.
    Моя рука скользнула под плащом  и обняла её за талию. Между нами пробежала не искра, как это бывает между влюблёнными. Меня ударила молния. Арийка с изумлением посмотрела на меня, и я почувствовал удар электрошокером, нанесённым её глазами. Я видел много изумлённых и даже возмущённых женских лиц при моих довольно частых попытках более близкого знакомства, но такое лицо остаётся в памяти навсегда.
    Я отдёрнул руку и вылез из-под плаща. В этот миг дождь прекратился. Это наш общий христианский бог давал понять, что понял и простил меня.
Я пришёл в себя. В целом я был удовлетворён. Я исполнил свою юношескую мечту и пощупал талию немецкой девушки. Арийка оказалась умной и не затеяла международный скандал. Может быть, ей даже польстил интерес красивого русского сорокалетнего (с небольшим) мужика к её персоне. Я же убедился, что талия у ариек такая же тонкая и нежная, как и у русских девчат.

    Я освободился от наваждения и сразу же был оглушён рёвом переполненных трибун.. Стадион взорвался от восторга: наши забили первый мяч в ворота Кипра.
    У меня есть несколько страстей, и на втором месте стоит страсть к футболу
Моё внимание, как и внимание всей нашей компании, обратилось на спектакль, разыгрывавшийся на поле. Я оглядел чашу стадиона, и был потрясён окружающей нас красотой. Зелёный газон, освежённый дождём, ярко блестел, подсвеченный тысячами прожекторов. Красные футболки наших футболистов выделялись на его фоне.
    Их быстрое непрерывное перемещение по полю создавало картинку яркого сказочного калейдоскопа. Я и сейчас с удовольствием вспоминаю эту встречу. Сборная СССР разгромила Кипр со счётом 4:0. Наши зрители орали громче обычного. Немцы тоже заразились их энтузиазмом, и к концу встречи ничем не выделялись из толпы.
    Мы вышли из стадиона в отличном настроении, обходя многочисленные лужи. Около одной из них, особенно большой и довольно глубокой, произошёл инцидент, выходящий даже из рамок нашего менталитета. Какой-то фанат обогнал нашу компанию, зашёл в середину лужи и ляпнулся в неё навзничь, прямо мордой лица в грязь. Восхищённая толпа взвыла; ей только такого и не хватало для полного счастья.
    Все немцы поглядели на меня, как бы спрашивая, всегда ли русские празднуют победу этаким макаром. Я только развёл руками, не зная, что сказать.
    По-моему в этот момент они поняли, почему проиграли минувшую войну.