Немного о зоне

«Зеключенные — единственные люди в стране, воспринимающие мат как оскорбление личности. Поэтому те, кто хочет жить, попусту хавальник не разевают. Из зоны это правило несут на волю. Один пацан,  отсидев на воле, устроился на работу. Стоял в очереди за пивом, а из тачки вылазят три амбала: вот они мы, десантура, и — вперед всех: «Подруга, наливай!» Парень им коротко: «Надо бы в очередь...» — «Чо? А ты чо, блатной? А пошел ты на …!» Парень достал перочинный ножик и убил на месте того, кто оказался ближним. Теперь он в Мордовии, на особом режиме. Ему осталось года два».
 «Один чел порезал начальника отряда, за мат .  В шею — рана в девять сантиметров и в грудь — бил в сердце, но не попал. Пацан здорово поранился о стекло, ночью ему сделали операцию, а перед рассветом он повесился на штанине. Начальник отряда и «подавала» (доктор) — лица неприкосновенные. На «крест» (в санчасти) не воруют, должникам «выключают счетчик». Однажды на прививке один вор замахнулся на фельдшера. Извинялся перед всем отрядом, хоть и вылетел из воров за просьбу о прощении».«Не пойму я ментовских законов. Сидит мужик шестидесяти лет, «завалил» сына, дали три года. Рядом сидит дед, ему семьдесят семь лет, тоже сына убил, срок — девять лет. У него вся голова в шрамах — так сын его бил. Дед 9 мая взял на запасенные деньги пузырь. Только откупорил — сын на пороге: «Дай выпить!» — «Устройся на работу и пей за свои». — «Ах ты, красная сволочь!» У деда под рукой вилка, сам не понял, как зарезал». А знаете как  «загоняют в обиженку»? Иногда это идет из тюрьмы. Тюрьма — это открытая ладонь. Ничего не утаишь. «Вшивник» не отдал блатному и — обидели. Менты для лучшей обработки подследственного в тюрьме тоже могут «загнать в обиженку» нужного человека силами специально подсаженных блатных. В зоне «обиженные» — растлители малолетних, насильники матерей, закрысившиеся (ворующие у своих), безнадежные должники. «Обиженным» становится любой, кто только коснулся имущества «обиженного». Внешне это глупо и обычно подстерегает новичков, зек заваливается в парикмахерскую и садится ждать своей очереди на стул, который почему-то свободен, а ночью ему прикажут идти спать к «обиженным». Или — старику на прогулке вдруг стало херово, он, теряя сознание, повалился на лавочку, а лавочка оказалась этого злополучного отряда! Внутри сообщества «обиженных» есть свои «блатные», «козлы», «мужики» и есть свои «обиженные. «Когда в стране была идеология — и у воров была идеология. Как в стране появилась организованная преступность — самодеятельные организации заключенных начали вырождаться. «Вор в законе» по старым понятиям должен родиться на «малине», не быть ни октябренком, ни комсомольцем, в армии не служить, не прописываться, не жениться, не иметь машины и сбережений, не ходить в ресторан и так далее.  Раньше вдоль забора были переброски, машинами привозили «корабли» (спичечные коробки с маковой соломкой), свертки дрожжей, грелки с водкой — теперь этого нету! Лучше всех, «со всеми в шоколаде», живут нынче на зоне не авторитеты, а те, у кого больше денег. Для них все — от ликера «Амаретто» до отдельной хаты и видеофильма каждую ночь. Знаем, есть видео, а найти не можем! Теперь серьезные люди не сидят, они на воле, и зеки знают: сколько бы ни сидел, какой бы ты крутой на зоне ни был, на воле ты никто.