Глава вторая. Мир наизнанку

               
Школа считалась волшебным местом. Приезжая в нее, каждый ученик убеждался в том, что сможет избавиться от многих  проблем, а также свободно отдыхать в классные часы. Без ругани родителей, ворчаний и криков.
Мой дом располагался неподалеку от пансиона в отличие от жилищ ребят. Многие одноклассники еще в сентябре заказывали карету и добирались до школы за несколько дней.
Сегодня уже начались первые уроки, и я мог позволить себе возвратиться домой пешком. Когда я вернулся, мама убиралась, а «тощий человечек», лежа на спине, пел песни и кричал, которые раздражали не только меня, но и других членов семьи. Вместе с этим пришла гордость за то, что мы единственные смельчаки, кто решился помочь бывшему узнику.
- Он уйдет сегодня, - неожиданно заговорила мама и подняла швабру с тряпкой вверх, - Я не намерена его терпеть, Иннокентий. Да и он сам это видит. Мы не знаем, кто он такой. Ни ты, ни я. А он не приносит никакой пользы.
Я молчал в ответ и смотрел на бродягу. Я не понимал маминого страха, происходящее  раздражало меня. Я осознавал, что нужно прогнать бродягу, но я не мог принять такое решение.
- Но ведь ему так хорошо, мам, - начал я, - Посмотри на него. Есть ли необходимость?
- Я не хочу, чтобы он оставался здесь.
Мы оба взглянули на бродягу. Сейчас он не был таким горбатым и худым, как другие «страшилы», за которыми я следил ранее. Как будто один день полностью изменил его. Мужчина, казалось, пополнел и похорошел, и я даже начал уважать его. Мы молчали, а «тощий человечек» лежал на полу без верхней одежды и как будто не собирался уходить. На его правом запястье красовалась черная извилистая полоска (как я понял какая-то метка). Рисунок был очень интересным и запутанным, и мне пришла в голову мысль спросить мужчину, что он означает:
- А что это у вас на руке? – резко отвлек я бродягу, на что он обернулся ко мне и перестал петь песни. Говорил я с ним по-испански.
- О, ты про это… - улыбнулся узник, обрадовавшись, что с ним начали разговаривать, как с человеком. Он посмотрел на свою правую руку и, поглаживая ее, ответил, - Боюсь, ты не поймешь, что он означает. Но могу сказать тебе одно: раньше еще в совсем юном возрасте я увлекся изучением различных явлений и еще до своего ареста решился изобразить на своем запястье этот рисунок. Сейчас я уже даже не помню, что он означает.
Мужчина два раза перевернулся на койке, а потом встал и начал собирать сумку, словно слышал наш разговор с мамой. Я, видя состояние бродяги, был не готов прогнать его сейчас.
- Мам, может, он останется еще на несколько ночей? – спросил я.
- Нет, - мама покачала головой,  и я чувствовал, как она колеблется, прежде чем выгнать его. Это сердило меня. Очевидно, дело было не в маме...
Ее голос дрожал:
-  Понимаешь, я не хочу рисковать. Мне кажется, мы не имеем права держать его здесь. И ты прекрасно это знаешь. Все это говорят. Это бывший заключенный, и  я сомневаюсь, что он может остаться здесь. Если бы это был хотя бы вор…
Я испугался и бросил взгляд на узника, лежавшего на койке.
- Кто-то приходил?
Мама кивнула:
- Да. Приходил молодой человек. Очевидно, сержант. Он сказал, что соседи написали ему письмо о том, что мы прячем узника из «Шильянки». Он говорил, что у меня будут неприятности, если мы продолжим этим заниматься, а тебя лишат возможности учиться.
Я не верил ее словам.
- Где он?
Она указала пальцем на дверь. За окном своей хижины я увидел стоящего полицейского на улице. Он ожидал выход узника и несколько раз стучал по стеклу.
- Хорошо, я провожу его, - сказал я и помог мужчине собрать сумки. Он был неразговорчив.
Когда приблизилась карета, я решил проводить бродягу. Мы вышли на улицу, слыша стук копыт за спиной. На прощание мужчина помахал мне рукой.
Лошади пустились в путь, и сержант, сажая напротив себя бродягу в карету, надел на его руки цепи. Они вдвоем ехали быстро, и я увидел, как лицо мужчины обрызгали какой-то жидкостью из кувшина. Еще из рассказов мамы в раннем детстве я узнал, что так «взбадривают заключенных».
Я направился домой. Тогда я еще не осознавал важность нашей с узником встречи и махнул рукой «тощему человечку». Но лишь на несколько дней я забыл об этом таинственном незнакомце и его загадочной метке. 


Рецензии