Житейские новеллы

СЛАДКОЕ ЖЕЛЕЗО      

В детстве-то ой до чего бедовая была! А уж непоседа – жуть. Докучали отцу-матери мои проказы,
а и мне доставалось. Вот случай был…

Бабушка Зина рассказывает о былом охотно, вспоминает живо, словно день вчерашний. В глазах
- озорные искорки, морщинки разгладились, точно и не семдесят ей, а семь – тогдашних, милых сердцу лет. Тогда –то, в семь неполных лет, и вышла с ней оказия.

Соседский паренек Санька морозным зимним вечером встретил среди сугрубов Зину, бегущую домой. Щеки у нее красные, огнем на морозе пылают – вот уж наигралась-набегалась. Санька ей доверительно-заговорщицким голосом говорит:

- Зинка, а ты знаешь, до чего вкусное железо на морозе! Сладкое! Попробуй – за уши не оттянуть.

Зинка, кроха-дуреха, враз узрела железную обивку на санях, внедалеке стоявших, и с ходу приложилась к ней всем языком, вытянув его попуще, чтоб слаще было. Санька вмиг деру дал. А у девчушки -–слезы по щекам: язык-то примерз…

На ее счастье, шла по воду соседка. Увидела Зину с ее горем, ведра бросила, кинулась в дом к отцу бедолажки. Тот – в баню, хвать ковш горячей воды, и к саням. Начал лить потихоньку – язык оттаивать.

А как язык-то отлип, такого шлепка задал, что слезы брызнули из глаз пуще прежнего. Зато с тех пор на всю жизнь запомнила, какое железо сладкое.


“НЕХОРОШЕЕ” ИМЯ

- В девках я тоже веселая было,- опять вспоминает бабушка Зина. – Сноровистая, ладная. Парни на меня засматривались. Эх, где мои годы молодые!? Конечно, всякого тогда бывало. А все же чаще хорошее помнится. Даже грустное теперь – как былая потеха. Так, послушай.

Когда заневестилась я, понравилась одному парню в деревне. Начал он всякие знаки внимания мне оказывать, о женитьбе помышлять. Серьезный был такой, не чета мне, озорнице. Может, была бы с ним жизнь замечательной. А думаешь, что помешало счастью сложиться?  Ни за что не догадаешься!

Парень-то когда сказал своей матери, что видит во мне будущую жену, категоричное возражение от нее получил. “Всем Зинка хороша,- сказала она ему,- и шьет, и вяжет, и любое дело у нее спорится. И красивая, и не ленивая. А вот имя ее мне не нравится. Так что не приводи ко мне невестку с нехорошим именем. Не хочу!”

Не смог он мать переубедить. И против воли ее не пошел…

А я вот думаю: нет плохих имен. Лишь бы человек был хороший, а там хоть горшком назови…


НЕУДАЧНОЕ СВАТОСТВО

Дом дяди Коли, пока он жил в нем, в образцовом порядке содержался. Свежая зелень лужайки перед изгородью, ухоженные кусты под окнами, аккуратно сложенная поленница дров. И внутри чистота: на половиках ни соринки, улыбаются блеском стекол окна, вымыты-натерты полы. Порядок везде и во всем. Ни хлама, ни мусора. И что удивительно – мужские руки чистоту эту наводили и поддерживали. Жил дядя Коля один – дети выросли, уехали; жена оставила этот мир преждевременно.

Поселилась как-то в деревне новая жиличка, женщина его лет и без мужа. Привезли ей на лето внуков из города, с ними и возилась. Ее дядя Коля заприметил. Обнажилась душа, заскучало сердце по женскому присутствию в доме. Собрался раз дядя Коля с духом, заявился к ней (а звали ее Анна), пока одна была, И выложил напрямик:
- А что, Анна, выходи за меня замуж!

Та аж руками замахала:
- Какое замужество, у меня одна забота – дети, внуки. Одного мужа война забрала, в первые же ее дни сгинул бесследно. Со вторым намучалась – после войны с белофиннами, Великой Отечественной, да битвы с самураями нервный был. Четырех детей с ним вырастили. И уж больше двадцать лет, как нет его. Так что ты сам подумай и согласись, что ни к чему мне эта твоя затея. Да не серчай…

Помолчали… каждый о своем думая. Потом дядя Коля вздохнул тяжело:
- Ну на нет и суда нет. А дай хоть стопочку с горя выпью.
- Какое ж горе у тебя, Николай?
- Сватовство, видишь, неудачным оказалось.

…Тяжёлый недуг свалил вскорости дядю Колю. И увезли дядю Колю его дети далеко-далеко. Стоит дом пустой, двери крест-накрест заколочены. И только кудрявится под окнами рябинка да сыплет снегом черёмуха…