25 Рассказ. Рождение Феликса. Из романа На полоске

АННОТАЦИЯ:
   Что происходит на полоске серого? Что происходит там, где исчезает цвет и начинается снег?
 «…Когда в мир пришли Новые Боги, они украли всё цветное, превратив людей и животных в гниющие подобия живого. Они выстроили свои черные церкви и согнали недовольных в переходы, заливая их горячей смолой.
 Именно поэтому появились волшебники. Те, кто хотели приблизить весну и вернуть цвет. Именно поэтому Я полюбила одного из них. Я всегда отличалась от новых людей. И мне кажется, если Я найду его, то смогу исправить заснеженный мир…»
   На пути главной героини будет много новых встреч и горьких расставаний, волшебных приключений и просто жизни в бесконечно белом и пустынном мире.

 ОТ АВТОРА: Данный роман был написан мной в далеком 2010 г. по принципу сборника рассказов, объединенных единым сюжетом, который, по началу ветвясь и рефлексируя, постепенно перерастает в единое стройное повествование с логичным финалом.

 На полоске серого.
 25 Рассказ


Рождение Феликса.

   Какой ужас. Я даже не предполагала в начале своего путешествия, что все обернется так.
   Были ли Новые Боги? Или так: была ли нужда в Новых Богах?
   Может, мне все это приснилось? Точно! Я просто сплю. Я проснусь в холодной постели и посмотрю через пыльное окно на соседний дом, обтертый сумраком.
   И ведь дело даже не в них.
   Саша. Гера. И даже Макс.
   Когда я подумала о них, что-то заворочалось за пазухой, под легкими.
   Ворочалось?
-Не может быть! – вскрикнула я и побежала к ближайшему камню. Я упала на колени и достала пятнистое яйцо…
-Ворочается! – прошептала я, не веря своим глазам, и подняла его повыше, чтобы рассмотреть. Мои руки дрожали, сердце исступленно билось.
   Оно… было живое! Оно вылуплялось – оно… оно!
   Соблюдая величайшую осторожность, я положила его, но потом подумала - и снова взяла – на камне холодно. Но потом опять положила, а взамен наклонилась поближе и стала выдыхать маленькими порциями тепло.
   Скорлупа трещала и пузырилась. Кто-то отчаянно прорывался наружу, но помогать было нельзя – иначе тот, кто внутри, вырастет слабым. Интересно, кто же это будет? Птица? Или какое другое летающее животное? А может - ползающее? Кем оно будет? Просто мне всегда казалось, что будет птица, точно она – ведь яйцо же? И подарок Макса (укол…). Она не может быть ничем кроме птицы!
   А если там будет синий попугай?
   Я не успела испугаться. Скорлупа сопротивлялась еще немножко, последняя крошечная трещинка пробежала к ее макушке – и все затихло.
-Нет…
   Одной только силой взгляда я пыталась исправить происходящее.
   Нет. Не может быть. И после этого - все прекратится?!
   Я сама не заметила, как сжались мои руки.
-Давай! Ну давай же! – пока еще шепотом попросила я, но яйцо не шевельнулось. – Ты что?! – по моим щекам незамедлительно потекли слезы, которых у меня больше не должно было быть. - Ты что?! Не надо! Не оставляй меня! Ну! Ну давай же! Ты сможешь!
   Неподвижно… молчало… мертво.
-Давай! Ну проснись же! Пробейся! Ведь у меня никого не осталось, – я молотила руками по камню, а он оставался глух к моему отчаянию.
   И тогда, с трудом подавляя всхлипы, я запела. Никогда этого не забуду: мелодия рождалась там же, сама собой, как и слова, как и крики, перерастающие временами в бессвязные вопли.
   Пошел снег. Он не попадал на яйцо, зато попадал на меня. Видимо небо, не умея теперь плакать водой, решило горевать по-своему. Я - обрученная со снегом… В снежной пустыне, рядом с погибшей надеждой.
   Песня была недолгая и очень грустная. Вот и все. Я легла рядом, положив голову на щеку, и стала внимательно смотреть на мое неподвижное чудо. Когда лишаешься всего, учишься философствовать.
-Прости. Прости меня, Макс… - плакать было в конечном итоге бесполезно, от этого ничего не менялось. Я могла не признавать это вслух, но в глубине души я все прекрасно понимала.
   Все. Было. Бесполезно.
   Никто не станет тебя жалеть.
-Макс… - я сморщилась и снова заплакала.
   Слабая. Такая слабая.
   Я уснула.
   А проснулась от того, что кто-то клюнул меня в лоб.
   Поскольку щека и лицо обмерзли, я почти не почувствовала этого. Это было похоже на солнечного зайчика. Я с трудом разлепила смерзшиеся ресницы и сказала:
-Привет.
   Это была крошечная золотая птичка с красивым апельсиновым пухом. У нее была неестественно выгнутая голова и длинный клюв. На лапках было по… я подсчитала – десять коготков, а крепкий широкий хвост закручивался спиралькой.
-Привет. Ты… будешь моим другом?
   Птичка, наклонив голову, что-то тихо проворчала. Она, видимо, совсем не мерзла. Потому что была волшебной?
   Еще бы. Конечно же, она волшебная! Самая преволшебная и настоящая! Она мерцала на снегу, будто звезда, упавшая в мои руки, чтобы я смогла загадать желание.
-Давай я назову тебя… Макс? А? Тебе нравится?
   Просто чтобы еще раз произнести его имя…
   Птичка отрицательно качнула головкой. Очень умная и понимающая. Потому что волшебная?
-Правильно, - виновато потупилась я. - Это имя уже было у одного моего друга.
   И призадумалась.
-Может… Феликс?
-Ор-р-р!
-Правильно. Идем, Феликс? Ты ведь пойдешь… со мной?