Почти по Чехову

Трудно представить ситуацию глупее той, что описана в рассказе Чехова «Лошадиная фамилия». Но, уверяю вас, еще глупее попасть в подобную ситуацию самому.
В пятницу, как это иногда бывает у нас на работе, решили подвести итоги трудовой недели. Оригинальничать не стали: две бутылки шампанского, вермут (емкость 1 литр), специально для мужчин – бутылка коньяка. Плюс в шкафу, на случай, если совещание затянется, – остатки стратегического запаса после приема очередной комиссии.
Быстро накрыли стол, и шеф произнес первый тост.
Беседовали неторопливо, расслабленно, слушая по негромко звучащему радио «Ретро» хиты прежних лет. Говорили о том, чем неделя запомнилась и что предстоит сделать на следующей.
– Не забудьте, Владимир, об отчете, – нанизывая на вилку ломтик лимона, произнес шеф.
– Что за отчет? – оживилась Светлана.
– Да так. Москва требует отчет о недостатках, – ответил я.
– О каких недостатках? – переспросила Светлана.
Вообще с недавних пор я стал замечать, что наша Света – довольно нудная особа.
– О недостатках в нашей работе. Вы когда-нибудь видели работу без недостатков? Лично я не видел. Что же тут удивительного, что головной офис просит перечислить их письменно.
– Логично, – протянул Женя и выпил.
Все последовали его примеру.
– Жалко, – вдруг произнесла Сонечка.
Все уставились на нее.
– Кого? – не уловив ее мысль, спросил я.
– Жалко, что не называют исполнителей песен. Вот сейчас знакомая была, а кто ее пел, убейте, не помню. Жалко.
Сонечка была уже довольно глубоко погружена в себя и по этой причине минут десять не принимала участие в общем разговоре. Мне искренне захотелось поддержать ее, и я тоже поделился сокровенным.
– Соня права. Народ должен знать своих героев не только по сводкам криминальных хроник. Вот я…
– Володя, пододвинь рюмочку, пожалуйста.
– Пожалуйста. Вот я. Как-то услыхал по радио песню и... Женя, мне половинку… даже не знал, что ее поет мой любимый певец…
– Что за песня? – поинтересовался шеф.
– Не знаю названия. А певец… Уважаю… Люблю. Не все, правда, но… Вот диск хочу купить...
– Певец-то кто? – перебил меня назойливый Женя.
– Певец? Как кто? – тут я серьезно задумался, поняв, что забыл фамилию исполнителя. Напрочь. – Ну, этот... Как его? Я не помню. Вернее, помню… Но забыл.
За столом возникло легкое оживление, Сонечка, глупо улыбаясь, как-то странно подмигнула мне.
– Какой он из себя, певец твой? – Светлана с искренним участием пыталась вытянуть из меня забытое имя. – Что он поет?
– Не Билан? – Сонечка вновь глупо, но в то же время с робкой надеждой улыбнулась.
– Нет, не Билан. Точно.
Тут на меня с разных сторон посыпались фамилии современных звезд. Валентина Сергеевна тихо спросила:
– Володя, я надеюсь, не Басков?
– Господь с Вами, за кого Вы меня принимаете? – и громко. – Фамилия у него такая. Простая. Сумкин. Нет, не Сумкин.
– Может, Рюмкин? – вставил реплику Женя, параллельно разливая коньяк.
– Не Рюмкин, точно. Вспомнил!
За столом мгновенно воцарилась тишина.
– Он в группе пел.
– И все? – Светлана явно была разочарована.
– Да, в группе. У нее еще название было такое не русское какое-то. «Санкт-Петербург» что ли? Или что-то типа этого.
– Неужели «Ленинград»? – ужаснулась Светлана.
– Вам нравится Шнур? Вау! – Сонечка оживилась. По крайней мере, как мне показалась, несколько пришла в себя.
– Не «Ленинград». Я что,  Шнурова не знаю?
– Вам нравится Шнур? – не унималась Сонечка, и я понял, что насчет ее возвращения в нормальное состояние был не прав.
Почему-то я занервничал. Было обидно, что не могу вспомнить до боли простую фамилию:
– Нет, Шнур мне не нравится. Ладно, вспомню, скажу в понедельник. Пора уже, наверное, расходиться. Да и шеф уже ушел.
Увлеченные разговором, только сейчас все заметили отсутствие директора.

Минут через десять, когда я переобувался в своем кабинете, меня вдруг осенило. Я вспомнил. Я вспомнил злополучную фамилию. Вспомнил ее, глядя на свои ступни.
Фу ты, блин! Ну, конечно, Носков. Рюмкин. Рюмкин. Никакой он не Рюмкин. Носков! Какой же я идиот. Нестерпимо захотелось поделиться с кем-нибудь своей маленькой радостью, но с кем? Все уже разбрелись по домам, лишь кабинет директора был слегка приоткрыт. Я поспешил туда.
– Представляете, я вспомнил.
Шеф недоуменно посмотрел на меня поверх очков:
– Вспомнили?
– Да, как певца зовут, вспомнил. Вернее, фамилию.
– Чью?
– Да певца.
– Какого певца?
– Носкова.
– И как же?
– Носков. Я же говорил: простая фамилия.
– Носков?
– Да, Николай Носков.
– А причем тут Носков?
– Мой любимый певец.
– А, прекрасно. Носков. Поздравляю. Давайте еще по чуть-чуть, и, главное, в понедельник не забудьте отчет о недостатках.
С этими словами директор поставил на стол початую бутылку коньяка и две рюмки.