Мне рассказала лилия долин... - 35

(Helevoetsluis, госпиталь)


– Het is geregeld... Het ziekenhuis is op de hoogte gebracht van jullie komst en paraat om de zieke mensen te ontvangen, (Всё устроено... Больница предупреждена и готова принять всех ваших больных людей) – договорил статный молодой лейтенант Алексею, после чего их довольно продолжительная и добрая беседа закончилась рукопожатием...
– Руку пожал даже, – удивился Сашка.
– Это древняя традиция, друг мой, – хихикнул Михаил.
– Да, да, понимаю, – кивал тот, и Дмитрий добавил:
– Мы будем больше удивлены, как я предчувствую. Страна удивительна уже!
– Что ж, – вернулся к ним Алексей, потирая руки. – Всё замечательно складывается. Наших больных сразу принимают в госпиталь!

– Николя! – окликнул Михаил, как только тот ступил на берег.
– Нашёл письмо? – сразу спросил его Алексей.
– Нет, – развёл руками Николай с беспокойством. – Уверен, оставил на столе в каюте. Ещё не дописал.
– Кому надо красть? – удивился Сашка.
– Что узнал у флотского лейтенанта? – стараясь вернуться к делам, спросил у Алексея Николай.
– Он сейчас вернётся к нам. Свежая пища для всех уже ждёт в трактире, госпиталь на берегу готов принять каждого больного, – доложился тот и восхищённо добавил. – Удивительно умный и образованный молодой человек, этот Ван-Эсс!

Друзья дождались остальных и отправились дружно к трактиру. Русский флаг в первый раз развивался там, а берег был просто «усеян» любопытными.

Вокруг была чрезвычайная чистота. Все домики маленькие, но красивые, стёкла их просто блестели. Мостовая была будто вылизана — ни соринки! Жители, которые встречались по пути, — все-все имели аккуратный вид.

– Точно довольные все здесь, – смеялся с Николаем и Михаил, когда тот признался, что всё, что здесь пока видят, после четырёхнедельного «заточения» в море, – чрезвычайно веселит.

Они устроились за столики трактира, и перед их глазами просто выстроились угощения. Насытившись, Николай вышел на крыльцо с чашкой чая и устроился там сидеть вместе со флотским лейтенантом Ван-Эссом, чтобы не лишить себя «удовольствия смотреть на сей прекрасный городок».

Пока он беседовал на крыльце, Михаил с товарищами продолжали пировать в зале. Вдруг из-за одного из их столиков поднялся довольный чем-то знаменитый ещё с Морского корпуса их «задира» – Селиванов Михаил. Он с усмешкой выпрямился и стал зачитывать с полученного листа:



– И тут господа, вот, что написано! Слушайте и признавайтесь!... Я живу не живя или скорее только существую, счастье моё ушло, и мне не остаётся ничего, кроме воспоминаний... Всё, что есть у меня сейчас дорогого, – это ваш медальон, который я ношу... Может быть, ещё три-четыре месяца, и я буду иметь счастье прижать вас к своей груди. Прощайте. Знайте, что я никогда не изменю вам. Прощайте. Ваш всегда!
– Подлец, – поднялся в подступающем озверении Алексей, а за ним следом и Михаил.
Они без промедления подошли, и Михаил протянул руку:
– Верни письмо!
– Это твоё?! Неужто с Варькой своей сошёлся? – усмехнулся тот. – А как же её муженёк?
– Отдай письмо, – повторил Михаил, а, получив оное, спокойно отправился к выходу.

– Каков же ты негодяй, Селиванов, – закивал Алексей. – Ни на грамм не поумнел. Предупреждаю в единственный раз. Если от тебя здесь будет заметна хоть маленькая попытка опозорить нас, дуэли не избежишь.
– Напугал, весь дрожу, – выдал тот в ответ.
– Как ты не поймёшь! Ведь, глядя на тебя, что подумают люди? Что вся Россия такова! Ты же позоришь нас и нашу родину! – воскликнул Алексей и вернулся к товарищам:
– Где Николя?
– На крыльце с Ван-Эсс беседует, – кивнул Дмитрий, и Сашка добавил:
– На французском изъясняются. А я заметил, не все тут на нём говорить-то умеют.
– А ты уже успел заметить, – улыбнулся Алексей, успокоившись и сев снова рядом с ними, заметив через окно, как Михаил встал на улице в стороне и терпеливо, с письмом в руках, ждал, когда беседа Николая с голландским лейтенантом закончится...

– Не представляешь, Мишель, – вскоре подошёл тот к нему с добродушной улыбкой. – Любезный Ван-Эсс припомнил, что завтра рано наш экипаж выступит сухим путём в Роттердам, куда фрегаты, за малою глубиною реки, идти не могут, и что вечера остаётся уже немного, дабы осмотреть достойное примечания адмиралтейство! А жаль, искренне. Мне здесь так интересно!
– Нам тоже, – протянул Михаил ему письмо. – Не оставляй больше. Нашли!
– Кто осмелился? – узнав своё письмо, насторожился Николай.
– Ему будет несдобровать, уж поверь, – только пока и ответил Михаил.
– Любопытно будет, – согласился тот и поинтересовался. – Слушай, а не в Роттердам ли отправился с Варей твой родственник?
– Мне нет до этого дела, – принял удивлённый вид Михаил, и сразу было видно, что лукавит. – Я и не собирался в это плавание!



– Знаем, знаем, – добродушно заулыбался Алексей, вернувшись к ним с друзьями. – Не позаботься некий неизвестный, чтоб тебя отправили с нами, ты бы ни за что не согласился!
– Верно, ты здесь именно по причине по имени «Варя», – подмигнул и Дмитрий, обняв смутившегося Михаила...

Продолжение - http://www.proza.ru/2014/09/25/1130