Санька на поле Куликовом

Глава 1

Где Санька ругает себя за малодушие

С того момента, когда я вернулся в свой 21 век из Святой Руси, прошло уже несколько лет. На реабилитацию после всех пережитых впечатлений и приключений ушло около полугода. Долго снились князь Владимир, Игнат, дядя Дорофей и другие воины, иногда чудилось, что мы снова идём в поход, а наши кони, пофыркивая и прядя ушами, пасутся где-то рядом... Просыпаясь, я чуть не плакал от того, что мои добрые друзья остались там, в прошлом. Вряд ли нам удастся когда-нибудь свидеться, по крайней мере — на этом свете.
...К благам цивилизации тоже пришлось привыкать. Понятное дело, что душ и «белый друг» унитаз показались каким-то заоблачным счастьем. А вот телевизор, компьютер и мобильник стали напрягать. Какие-то они... ненастоящие, что ли? Отвлекают от реальной жизни, в общем. Злили и автомобили, которые давали постоянную шумовую нагрузку. Как же прекрасна была тишина в 12 веке! Эх-ма!
Некоторое время спустя я начал увлекаться историей. Много читал, посещал музеи, наблюдал утварь, одежду и орудия труда русичей. Глядя на всё это добро, разложенное за стеклами, я порой стонал от невозможности поправить ошибки историков. Как они порой портачили с датами, просто слов нет! Я же собственными глазами видел, во что одевались, чем трудились и как строили наши предки. Иногда, оглядывая вещь, которую бодро датировали 14-м веком, я кусал локти. Кто я такой, чтобы править историю? И кто мне поверит?
Почитывая труды, громко именуемые историческими, я сделал для себя одно немаловажное открытие — почти все они были идеологически искажены. Мало кто из учёных пытался быть беспристрастным. Все они привязывали ткань истории к своим умозаключениям и теориям, почти не сообразуясь с реальностью. Я, конечно, понимаю, что порой, если не видишь банальное ДТП, произошедшее два часа назад, трудно представить себе настоящую картину аварии. Что и говорить о битвах минувших дней, ремеслах и дипломатических отношениях, которые были актуальными тысячу лет назад... Но я уверен, что если бы учёные мужи прониклись хотя бы капелькой любви к своей Родине, уважением и жаждой понимания, современные учебники выглядели бы совершенно иначе...
За это время у меня произошли сдвиги в жизни. Родилась дочка, а я устроился в другое, более солидное издание. Платили здесь исправно, поэтому на корм ребёнку хватало. Впрочем, иногда хотелось большего — съездить куда-нибудь, купить бытовую технику. Тогда я, чего уж греха таить, «джинсил», то есть подрабатывал в других газетах. Иногда такие «левые» задания напоминали кота в мешке — вот тебе вводная информация, а ты напиши вот эдак. По сути, я понимал, что статьи, которые мне заказывали, назывались новым русским словом «мочилово». Совесть сопротивлялась, но платили уж больно хорошо — половину месячного заработка за пару-тройку часов работы.
Кстати, теперь с моими экстремальными «выходами» было покончено. Всё-таки рождение детей «переустанавливает» мозги напрочь. Теперь я понимал, что нужен дочке живым и старался попусту не рисковать. Так что теперь я не лазил по стройкам и гаражам в ночное время. Но авантюрная нотка моей души продолжала искать выход, всё время хотелось спустить пар, рискнуть, отправиться в очередной поход. Так в моей жизни появился велосипед.
Вообще-то идею купить хороший современный велик мне подкинули друзья — веломаньяки с изрядным стажем. Прежде чем купить себе «байк, а не лимузин», я основательно прошерстил Интернет. Обитая на велофорумах, я узнал, что есть велосипеды, которые стоят как приличный автомобиль. И что есть люди, «стукнутые» в этом направлении. Они постоянно чего-то там откручивают-прикручивают к своим «коням», меняются запчастями и вкладывают ползарплаты в «апгрейд». Осознав, что эти тонкости – на любителя, ежедневно совершающего велотрюки, я решил приобрести себе обычную «рабочую лошадку». Правда, хорошей марки и с заслуженной репутацией…
И вот оно – долгожданное чувство полёта. Езда на современном горном велосипеде отличается от покатушек на советском велике, как поездка на «Мерседесе» от вояжа на «Запорожце». Хронометраж первых поездок по городу потрясает и захватывает. За считанные минуты я долетал туда, куда в нынешних пробках плестись полчаса-час. Постепенно я освоился, стал ездить на работу на двух колёсах, а в выходные отправлялся с друзьями в продолжительную поездку за город. Жена отпускала, ибо знала, что если я не спущу пар, буду рычать и цепляться по каждому поводу...
Посмотрев на очередное письмо с заданием, я вздохнул. Начиналась предвыборная грызня за кресла в городской думе — в почтовых ящиках появлялись подмётные газетки без выходных данных, полные чернухи и безапелляционных обвинений. Иногда в этих информационных помоях были крупицы истины, потому что какой же кандидат нынче чист? Но чаще всего пиарщики конкурентов состязались в том, у кого фантазия лучше. Фамилия моего клиента была Молодов, кликуха — Молодой. Это и в самом деле был довольно молодой парень, мой ровесник, правда, в отличие от меня, наследник богатой семьи. Нужно было его «замесить в хлам», поскольку некоторое время назад «замесили» моего работодателя в подмётной прессе, раскиданной по ящикам избирательного участка.
От такой работёнки, если честно, выворачивало наизнанку. Ненавижу негатив, особенно по заказу. Чтобы успокоить совесть, я стал выискивать в Сети всё, что было известно про Молодого. Благо, Интернет то и дело подкидывал мне материалы, успокаивающие совесть. Этот парнишка, как следовало из многочисленных статей, кидал партнёров по бизнесу на многие миллионы, а в политику лез ради лоббирования денежных интересов. Впрочем, никогда не знаешь наверняка, сколько правды в этих статьях. Уж я-то знал, как делают обширную медиа-атаку на ту или иную личность. Цена вопроса не слишком велика, как может показаться...
Прошло часа полтора, как всё было готово. Отправив работодателю, нахрапистому бизнесмену, идущему в думу под демократическим соусом, свою стряпню, я стал ждать. Вскоре пришёл ответ: «Хлестче, Саня, нужно! Я тебе за что деньги плачу? Больше эмоций!» Переделывать «это» было и вовсе противно. Но воображение рисовало подарки, которые я смогу купить жене и дочке на полученные деньги. Сейчас заветные рублики были очень нужны — после выплаты очередной порции кредита, взятого на покупку холодильника, в кошельке было пусто. Стиснув зубы, я принялся добавлять эмоции. На сей раз моему кандидату понравилось. «Приходи в кофейню. В 15.00».
Странно, но удовлетворения от проделанной работы не было. И желанные деньги, которые мне дадут буквально через полчаса, хотелось выкинуть в мусорку.
Пока ноги сами собой несли меня в кофейню, где мы обычно встречались с работодателем, моя душа мучалась. Я уже был готов отказаться вовсе от таких подработок, решив для себя быть чуток победней, но со спокойной совестью. И тут в кармане заиграл сотовый: музыка из передачи «Клуб путешественников». Серега звонит, значит, будет звать на очередной велопробег.
- Алё, Серега, здорово! - я постарался ответить бодро, не желая грузить друга своими душевными терзаниями.
- Здорово, Саня! Ты как насчёт вело сегодня вечером? Километров тридцать, я думаю, нужно навернуть. Иначе будет застой лимфы и заслуженный геморрой.
- Я за! Но когда?
Договорившись встретиться у автомагазина в семь, я зашёл в кафе. Увидев заказчика и заветный конверт, я решил отказаться от подобного «калыма» как-нибудь в следующий раз.
- Так держать, Сандро, - сально улыбнулся кандидат, - молодцом держишься!
Я улыбнулся через силу в ответ, а про себя подумал о скелетах в шкафу у заказчика. Не исключено, что он тоже был не всегда кристально честен.
Ругая себя за малодушие, я двинулся к ближайшему торговому центру. Единственное, что грело душу, это мечта порадовать девочек, да грядущая веловылазка...

Глава 2

Где Санька видит странное «зеркало»

Купив жене набор для домашнего ламинирования волос, а дочке — развивающий конструктор, я стал набивать корзину продуктами. Один мой коллега, мудрый человек, говорит, что в гипермаркеты нельзя ходить на голодный желудок. Обязательно накупишь массу всякой ерунды, потому что хочется всё подряд. Я был голоден, поэтому метал в корзину всякие быстросупы, плавленные сырки, сладости, йогурты и паштеты. Перед кассой сделал ревизию, после чего нехотя выгрузил половину. Не время сейчас шиковать.
Супруга явно не ждала меня с подарками, поэтому безумно обрадовалась. Дочь выбежала с широченной улыбкой, обняла за ногу, а получив конструктор и вовсе расцвела от счастья. Такая тихая семейная идиллия получилась, просто загляденье.
Потом, уже во время ужина жена, вглядываясь в моё лицо, проницательно заметила:
- А ты почему-то грустный... Что случилось?
Изложив печальную историю о «калыме», я вздохнул:
- На сердце неспокойно, понимаешь ли. Всё в жизни возвращается, особенно когда неправедное делаешь.
- Да успокойся ты, - махнула рукой Юля, - зря терзаешься. У меня коллеги  твоему Молодому один раз кости перемывали. Как-то пересекались они по работе. Реально тип ещё тот. Наследство получил, кинул не только партнёров, но и родственников. Так что ничего плохого ты не делаешь. Чай, не святого покритиковал...
Время близилось к половине седьмого. Надо было решаться и говорить о том, что сегодняшний вечер я проведу вне дома.
- Юль, я съезжу покататься? Хоть развеюсь немного...
Жена отпустила неожиданно легко — понимала, что смутное расположение духа у меня от её слов не улетучится.
- Езжай, только будь осторожен, по дорогам не езди.
- Я только по тротуарам!
Выполнив сей древний ритуал «отпускания», мы расцеловались. С собой я взял только набор шестигранников, насос и бутылку воды. Надеюсь, другие инструменты мне в пути не понадобятся. К тому же Серёга постоянно возит с собой целый саквояж всевозможного барахла, включая аптечку, тёплую одежду и еду. А иногда даже раскладной стульчик берёт — такой уж это человек, любит располагаться в окружающем его пространстве с комфортом.
Ехать к месту встречи было далеко, на другой конец города. Это раньше мы с Серегой жили в одном районе, а когда я женился, то стал «центровым». Путь к заветному автомагазину был непростой — сперва нужно было ехать по пешеходному проспекту, лавируя между прохожими, потом несколько километров по раздолбанному асфальту аллеи, затем в гору и через мост. Пока я крутил педали, всё размышлял, отчего после подобных заказов так болит душа. Ведь иногда я и по доброй воле критикую в своих статьях всяких нуворишей... Впрочем, разница есть и существенная — такие статьи я пишу по просьбе пострадавших от произвола того или иного деятеля, а не по заказу политконкурентов.
Честно говоря, я вымотался раньше, чем добрался до места. А ведь это только начало нашего пути. Впрочем, я уже был знаком с этой особенностью человеческого организма — после застоя и неподвижности не сразу разогреваешься. Обратно я буду нестись с небывалой скоростью и грустить, что прогулка подошла к концу.
Несмотря на то, что Серега жил в полукилометре от автомагазина, наше сиятельство ещё не подъехали на место. Как же, наверное забыл положить в рюкзак свежие булочки и сыр пармезан. Усевшись на лавочку, я воспользовался ожиданием, чтобы отдышаться и просохнуть от пота.
Мой друг появился минут через десять. Неспешно и почти торжественно подъехал, спешился и расстегнул шлем. Как будто-то никто его не ждёт, и у нас впереди целая вечность.
Серега был мегамозгом по части компьютеров, автомобилей и любых математических задач. Мы десять лет отсидели за одной партой, причём если я ходил в «хорошистах» и прилежных учениках из-за своей старательности, то Серый плавал от «пятёрки» к «тройке» исключительно из-за своего хронического пофигизма. Заставить моего товарища делать нечто, не угодное его высочеству в данный отрезок времени было почти невозможно. Серёга был независим, как кот, который, как известно, гулял сам по себе. Не любил военщину, дисциплину, приказы и всегда и во всём старался гнуть свою линию. Уроки принципиально никогда не делал, а задачи со «звездочкой» раскусывал прямо у доски, влёт составляя сложнейшие уравнения.
Ему бы трудиться программистом или сисадмином, но из-за природной лени и независимости он вылетел в своё время из института и трудился сейчас водителем в одной конторе. Сдаётся мне, что именно по причине внутренней неудовлетворённости жизнью, Серега был немного ворчлив и страдал повышенным правдорубством.
- Я себе новые тормоза поставил — гидравлические, - выдохнул мой приятель, - и вынос у руля повыше установил.
Я заценил нововведения, хотя сам предпочитал эксплуатировать велик в минимальной заводской комплектации.
- Круто, - сказал я, слезая с чужого «коня», - так мягко тормозит. И руль высоко, приятно держаться.
- И бутербродов накрутил, - отчитался Серега, - штук десять, на пруду заточим.
Мы собирались ехать на Коняшку — так в нашем городе называют Конскую поляну, огромный парк на холмах. Да даже и не парк, а настоящий дикий лес в черте города, расположенный на высоте трёх сотен метров. Он занимает где-то семьдесят квадратных километров и там с непривычки вполне можно  заблудиться. Но мы знаем дорогу, как свои пять пальцев — за полтора часа доезжаем до тихого пруда, купаемся в нём в любое время года, после чего отправляемся домой.
В гору верхом на велосипеде ехали, пока хватало сил. Наконец, когда даже на пониженной передаче плестись стало невозможно, слезли. Долго отдыхали, пытаясь выровнять дыхание в тени последнего на нашем пути здания, где располагался бар с громким названием «Гадкий койот». Футболки взмокли, по лицам струился пот, но настроение было превосходным. Тысячу раз замечал, что повышенные нагрузки обладают, так сказать, «наркотическим» эффектом — эйфория прёт недуром, никакого спиртного не нужно.
Наконец, минут через тридцать мы въехали в лес. Вечернее солнце, словно взбесившись, посылало на головы несчастных горожан свои палящие лучи, поэтому сень деревьев мы восприняли как спасение.
- Блин, восемь вечера, а шпарит, как в полдень, - Серега снял майку, которая выглядела так, как будто он в ней купался.
В лесу ещё некоторое время шёл подъём, но ехать по нему было намного приятней, чем по открытому склону. И тут у Сереги произошла неприятность — порвалась цепь:
- Баста, карапузики, приплыли! - он оглядел место разрыва и вздохнул.
- Что, никак нельзя заделать? - мне ужасно не хотелось терять высоту и вновь спускаться в город. - У тебя же полный бардачок инструментов!
- Да тут выжимка нужна! - Серый стал копаться в подсумке, прикреплённом к раме.
- Плоскогубцы не подойдут? - тревожился я. - Там ведь просто надо соединить, да прижать посильнее!
Вместо ответа Серега принялся кому-то звонить. О нет, я кажется даже знаю, кому...
- Макс, ты где? У тебя есть выжимка? - голос моего приятеля лишил меня надежды на приятную прогулку. - Мы на подъёме, ещё на равнину не выехали...
Макс был персональным другом Сереги, с которым они день-деньской катались на велосипедах в любую свободную минутку. Подружились они не слишком давно, поэтому в узкую касту «друзья детства» Макс не входил. Остальные мои приятели, так же как и я, к Максиму относились сдержанно. Было ему около сорока лет, одно время он был помешан на единоборствах и накачивании своего тела до железного состояния. И даже бегал в буйной юности в одной из так называемых «бригад» - работал в качестве силовой поддержки. Он мог раз двадцать подтянуться на одной руке, любил выделывать трюки на велике, а в беседе имел два мнения — своё и неправильное. За что, собственно, был не слишком любим в нашей компании.
Серега обижался:
- За что вы так его, не понимаю! Да, человек он непростой, не сразу раскусишь. Но зато подлости не сделает.
Но что мы неизменно отвечали:
- Нам непростых да нераскусанных на работе хватает. В свободное время хочется встретиться со старыми друзьями и отдохнуть душой...
В этот вечер я «украл» Серегу у Макса, потому что одним из моих условий совместных покатушек было отсутствие нового велодруга. Но от судьбы не уйдёшь, что называется. Значит, нам зачем-то нужно встретиться. Возможно, чтобы лучше понять друг друга.
Макс тоже катался на Конской поляне, только выехал пораньше. Ждать его пришлось каких-то пятнадцать минут. В отличие от нас, высоких и довольно упитанных, Максим был невысоким, жилистым и очень подвижным. Он достал ту самую выжимку, которая напоминала карликовые тиски, и в считанные минуты соединил цепь. После чего мы поехали к пруду.
И сразу же обозначилась одна из черт характера Макса. Он не наслаждался путешествием в тишине и среди деревьев. Он гнал что было сил из точки А в точку Б. Потому что поставил себе ЗАДАЧУ. Мы пыхтели, пытаясь соответствовать, но получалось плохо. Он был настолько же легче, насколько сильней.
И всё-таки я украдкой умудрялся наслаждаться красотами Коняшки. Кругом настоящий корабельный лес, вершины деревьев уходят в небо на высоту десятиэтажки, тишина, благодать! Каждый раз дивлюсь, как сильно человек искривил Божью красоту, налепил эти уродливые многоэтажки из стекла и бетона, внёс в мир шум, ядовитые выбросы и суету. Стоит только проехаться по природе полчасика, как стресс выходит, забываешь обо всём, а город «грузит» за пять минут...
В пути мы почти не разговаривали, наслаждаясь шелестом листвы и вечерним пением птиц. Наконец Макс, который маячил далеко впереди, свернул на спуск к пруду. Серега устремился за ним, а я аккуратно поплёлся позади. Эти парни давно баловались даунхиллом, то бишь скоростным спуском с гор, а мне жизнь была дороже опасных увлечений. И всё же общий азарт захватил и меня — велокомпьютер показал, что я разогнался до 62 километров в час. И тут впереди я увидел нечто странное. И, похоже, не только я...
Метрах в двухстах от меня лесную тропу перегораживало зеркало. Точнее, не перегораживало... Это выглядело как поверхность воды, когда ныряешь и смотришь на небо со дна. Серебристая мембрана постоянно колыхалась, выглядела живой. Максу оставались считанные метры до этого странного явления. Серега среагировал быстрее меня:
- Тормози, Макс!
Максим нажал на тормоза, но было поздно. У велосипеда слишком маленькая площадь колёс, поэтому даже когда они полностью блокируются, на такой скорости это не имеет значения. Его велик вошёл в «зеркало» немного боком, я ожидал каких-нибудь криков после этого заныривания, но было тихо. Серега глянул на меня, после чего задумчиво сказал:
- Ну что, едем? Это воздух нагретый, ничего страшного!
Отпустив тормоза, мой друг решительно погрузился в эту странную поверхность. И опять — ни звука!
Мне внезапно стало страшно, но я не поддался нарастающему ужасу. Убедив себя, что это просто какая-то атмосферная аномалия, я плавно тронулся вслед за друзьями...

Глава 3

Где Саньку настораживает состояние экологии

В принципе, ничего особенного не произошло — зеркальная «мембрана» на ощупь и впрямь напоминала поверхность воды при выныривании. Она мягко обтекла моё лицо, руки, пощекотала тело через майку. Удивительно, но абсолютная тишина, царившая с момента въезда Сереги в «зеркало», сменилась криками. По ту сторону был такой же лес, тропа так же круто спускалась далеко вниз, а Серега что-то кричал уехавшему чуть не за километр Максу.
Я придирчиво осмотрел окрестности. Те же высокие деревья кругом, всё так же вечереет, птицы перекликаются перед сном. Вроде бы непохоже на другую планету или параллельный мир. Натуральная Коняшка, никаких зелёных человечков, по небу не летят межгалактические крейсеры. Тропа была истоптана копытами, да это и немудрено — здесь дни напролёт катаются воспитанники конно-спортивной школы, юные фанаты своего дела.
Макс поджидал нас внизу. Когда мы с Серегой подъехали, он засмеялся:
- Ну что, перестраховщики, обделались от страха? Это просто воздух горячий был, так бывает вечерами.
- Я не видел такого, - покачал головой Серега, - хотя тоже о воздухе подумал. У меня посадочную полосу из окна видно, так там от асфальта такие струи серебристые идут, издалека на воду похоже. Но не в лесу же!
- А по ощущениям было похоже на воду... - задумчиво протянул я. - Как плёнка какая-то лицо обтекла.
- Да ладно, забейте! - Макс махнул рукой и взгромоздился на велосипед.
- И со звуками какая-то странность была, - добавил я, но меня уже никто не слушал.
Пацаны понеслись дальше к пруду. После спуска нужно было ещё некоторое время ехать по дну небольшого оврага, объезжать упавшие деревья, подниматься на небольшие холмы и спускаться в низины.
- Вот это мы козырно приехали! - присвистнул Макс, оглядывая то, что пока было скрыто для наших взоров.
- А что такое? - крикнул я, накручивая педали. - Не томи, давай говори!
Макс отвечать не стал, поджидая, пока мы подъедем. Нашему взору и впрямь открылось небывалое зрелище. Берег пруда был абсолютно пуст. Хотя в такую жару, да ещё после рабочего дня здесь должно быть полно народу.
- Может, какую-нибудь химобработку провели? - предположил Серега.
- По ходу, эта пленочка и была эффектом от опрыскивания, - протянул я. - Давайте валить отсюда, пока не надышались!
- Да погоди ты, Саня, - махнул рукой Макс, - какая тут обработка может быть?
- Да запросто! От гусениц лес попшикали с самолёта, чтобы листья не жрали. А окрестное население попросили пока не выходить...
- Не может такого быть, - сказал благоразумный Серега. - Тогда бы в лесу объявления были на деревьях. И на въезде на Конскую поляну тоже. Чай, не в каменном веке живём.
- Хорош трындеть, поехали купаться!
На берегу пруда я долго не мог понять, что изменилось. Наконец я хлопнул себя по лбу:
- Точно! Беседки нет! Она вот здесь стояла!
Макс хмыкнул:
- Вы что, не слыхали про новый закон? Теперь костры в лесу жечь нельзя, поэтому и беседку убрали, чтобы шашлыки не жарили!
- Странно, - Серега ходил по тому месту, где раньше стояло строение, - даже следов не осталось. Дырки от столбов засыпали, а земля того же цвета.
- И в самом деле непонятно! - наморщил лоб я. - Обычно земля под домами более сырая, мхом поросшая...
- Хватит рассуждать, Шерлоки, - засмеялся Макс, - пошли, окунём свои бренные тела! Выдернули беседку, да грунтом сверху посыпали, что непонятного?
- Да тут вроде земля не рыхлая... - протянул я, но Серега тоже махнул на меня рукой.
Вода в пруду была довольно тёплой, гораздо теплее, чем в Волге. Оно и понятно — великая русская река прогревается медленней.
- Вода какая чистая сегодня! - пыхтел Серега, загребая слева от меня.
- Оно и понятно, - усмехнулся Макс, - никто воду не мутит, вот и чистая.
Я глядел вглубь пруда и поразился. Пожалуй, только в Абхазии я видел столь прозрачный водоём. Видно дно, до которого метров пять...
Поплавав вдоволь, мы вернулись на берег. Я достал термос, Серёга бутерброды, а Макс палку копчёной колбасы и батон.
- О-о-о! - засмеялся я. - Сегодня пируем.
Аппетит после таких физических упражнений был зверский. А уж про то, какой вкусной казалась еда на свежем воздухе, я и вовсе умолчу. Мы умяли всё съестное за десять минут. Хотелось ещё.
- Может, рыбки поймаем? - предложил Макс, стряхивая крошки со штанов в воду.
- В этом болоте разве только мальки водятся, да головастики, - засмеялся я.
В этот момент, словно вопреки моим словам, из глубины пруда вынырнула огромная рыбина. У Сереги даже бутерброд в горле застрял. Макс, сидящий спиной к водоёму, продолжал беспечно улыбаться, но увидев мой опешивший взгляд, оглянулся и чуть не свалился с ног от удивления. Рыбина в добрый метр длиной, пухлая как кондитер, хватала мягкими губами тонущие хлебные крошки.
- Да это карп самый настоящий, - завопил Серега, - я такого в «Диалогах о рыбалке» видел!
Мы с Максом зашикали, но рыбина не испугалась громкого голоса, а продолжила обед.
- Вот это да-а-а! - протянул я мечтательно. - Вот так жирненький! Сейчас бы такого на ужин на костерке зажарить!
- Забыл, что жечь костры нельзя? - хмыкнул Макс, плавно доставая из рюкзака перочинный нож.
Он взял палку, лежащую рядом, после чего примотал пластмассовыми хомутами нож к палке.
- Макс, это откуда у тебя... - только и успел прошептать я.
Наш жилистый друг привстал, медленно замахнулся... Но карп вильнул хвостом и во мгновение ока исчез в глубине пруда.
- Эх, твою дивизию! - Макс раздосадованно кинул импровизированный гарпун на землю. - Такая добыча ушла! Главное, хомуты в рюкзаке лежат, чтобы тормозные тросики к велику крепить...
Мы посидели ещё немного, глядя на то, как солнце медленно садится в чащу леса.
- Пора домой, - сказал Серега, вставая, - а то совсем ночью поедем.
Я огляделся вокруг, чтобы впитать этой природной тишины и покоя про запас. И тут я понял, как вокруг чисто:
- Смотрите, пацаны, ни одного «бычка» кругом, ни бутылки! Чистота, как до создания человека!
- А и в самом деле, - присвистнул Серега, - чисто. Обычно тут так нагажено по вечерам. Наверное, и беседку выкорчевали и прибрали. У нас же блоггеры есть, «За чистоту родного краю» движение у них. Молодцы ребята.
- А карп этот откуда здесь? В таком маленьком пруду его бы давно поймали. - сомневался я.
- Не парься, Сань, мы давно на Марсе, - перебил меня Макс, - сейчас поедем, сдадимся марсианам.
Серега засмеялся, а я насупился. Не хотите слушать о моих наблюдениях, и не надо.
Обратно ехали молча. Красный закат за спиной полыхал, а в лесу с каждой минутой темнело. Когда мы поднялись от пруда вверх, сумерки сгустились настолько, что пришлось включить фонарики на руле. Мы выжимали на полную, потому что всех дома ждали семьи.
Через пару километров Макс остановился и сказал:
- Странно!
- Что странно? - заинтересовались мы.
- Не видно столбов на перекрёстках тропинок.
Вообще-то Конская поляна — это парк, за которым следят специальные службы. Он поделён на квадраты тропами, на каждом перекрёстке стоит столб с номером участка. Мы знали, например, что к пруду надо сворачивать на тридцать восьмом участке.
- Блин, они тут наворочали, по ходу, - проворчал Макс, - беседку выдернули, столбы тоже. Менять, что ли, собрались?
- Ага, - подхватил я, - «бычки» собрали, карпа в пруд запустили... Тут банда экологов была, не иначе.
- Ты что жути нагоняешь? - Серега отвесил мне шутливый подзатыльник.
...Мы уже с час ехали в сгущающейся тьме, а столба ни одного не встретили. Меня начали терзать смутные сомнения. Но я их старался не озвучивать. Макс свернул влево, к городу:
- По всем приметам, наш спуск здесь.
Но вместо полного ночных огней родного города мы узрели абсолютно тёмный склон.
- Блин, чё за фигня? - просипел Макс. - Где город?
Вид этой мглы мог смутить любого. Может, мы ехали в обратном направлении?
- Погодите, паникёры, - улыбнулся Серый. - У меня же навигатор есть.
Он достал навигатор из сумки, но связи не было.
- У меня «Мегафон», - растерянно протянул Серега, - обычно здесь связь хорошая.
- У меня «МТС», - Максим вытащил свою мобилу, - тоже ни одной «палки».
Естественно, что мой телефон тоже был вне зоны доступа.
- Пацаны, куда мы заехали? - запаниковал я. - Меня дома жена ждёт! По ходу, в Жасминку зарулили впотьмах!
- Ты меня за кого держишь? - оскорбился Макс. - Да я за десять лет катания по Коняшке здесь каждую тропку знаю!
- Может, в городе авария? - подал голос разума Серега. - Обесточены все кварталы, базовые станции тоже не работают...
Получив хоть какое-то объяснение тому, что видели глаза, мы тронулись дальше. Спускались долго, казалось, что вот-вот должен начаться асфальт, но его всё не было.
- Что за ерунда? - не выдержал Максим. - Мы давно у «Койота» должны быть!
- А вдруг мы чуть раньше свернули? Сейчас на площадь Ленина спустимся! - подбодрил Серега.
Прошло ещё пятнадцать минут спуска по лесной тропе. Но город всё не начинался. Наконец, мы выехали на равнину. Странно, но кругом были те же деревья.
- Может и впрямь в другую сторону уехали? - заволновался Макс. - Отродясь со мной такого не бывало...
Мы глядели кругом — нигде ни одного огонька. Как будто мы уехали в глухие брянские леса.
- Кумыска длиной десять километров, - почему-то прошептал Сергей, - дальше степи идут. Может, мы в Капищевский район уехали?
- Ага, - тоже зашептал Макс, - пересекли незаметно четырёхполосную трассу с бортиками по краям...
Вскоре тропинка и вовсе зачахла. Ехать тут на велосипеде было затруднительно. Мы около часа ломились сквозь заросли, но всё было бесполезно. Нигде ни проблеска, ни огонька. Наконец, Макс решительно остановился:
- Надо ночевать здесь, я считаю. Дальше можем только хуже в темноте заплутать. Утром кого-нибудь встретить можно, спросить дорогу.
- Да у меня жена с ума сойдёт! - я достал мобильник и поглядел на экран. - Связи нет, блин!
- У меня тоже! - Серега тоже достал сотовый. - Да куда же мы заехали!
Мы нашли небольшую полянку в лесу, справа от узкой тропки. Долго решали, зажигать костёр или нет.
- Ну его на фиг! - эмоционально высказался Серега. - Налетит всякая мошкара, да люди лихие нащупают. Давайте в темноте спать!
Все согласились с этими разумными доводами. Попив чай, мы легли прямо на траву, обложившись велосипедами со всех сторон. Вот ситуация, ни в сказке сказать, ни пером описать. Впрочем, на траве и в полной темноте мне приходилось спать не раз. Только это было в другом месте и в другое время...

Глава 4

Где друзья продолжают недоумевать

Мы вырубились, несмотря на тревогу, достаточно быстро. Уж больно умаялись. Я проснулся в глубокой тьме от какого-то непонятного звука. Да и холодно было жутко. Да-да, ночью даже самым жарким летом бывает холодно. Обычно мы этого не замечаем, потому что не спим на земле. Но я-то человек бывалый, в походы с Мономахом ходил, правда, там на землю стелили войлочную подстилку или волчью шкуру.
Я буквально окоченел, при этом отлежал всё тело на твёрдой земле. Застонав, я повернулся и наткнулся на Макса, который, привстав, настороженно вглядывался во тьму. Я хотел что-то сказать, но Макс остановил меня рукой с поднятым пальцем. В темноте явственно треснула ветка, рядом зашуршали листья. Пока я пытался, сжимая кулаки, восстановить кровоснабжение в руках, Максим достал из сумки нож и снова примотал его к палке хомутами. Наш Рембо сделал это так быстро и привычно, будто каждый день тренировался. В этот момент из кустов высунулась... самая натуральная медвежья морда. Макс, понимая бесполезность своего карликового оружия, растерянно опустил руку.
Серега застонал во сне, а медведь, раздвигая с треском кустарник, подошёл к нему и понюхал. Предчувствуя, что Макс сейчас чего-нибудь учудит, я сказал равномерным, как у робота, голосом:
- Стой, Максим, не дергайся и не вздумай орать, резко хлопать в ладоши и визжать. Медведь может испугаться, а может и выпустить тебе кишки. В зависимости от настроения.
Пока я говорил всё это с интонацией тёти Лины из «Спокойной ночи, малыши», медведь с интересом смотрел на меня. Настроен он был, к счастью, не агрессивно, а, скорее всего, шаловливо. Недавно я читал статью про медведей в канадской газете, где автор советовал вести себя именно так — спокойно и доброжелательно.
- У нас ничего нет, мой хороший, - я разговаривал с ним, как со своим котом, который любил, чтобы ему почесали пузо перед сном, - мы тут спим, отдыхаем, а ты нас пугаешь...
Уже не раз замечал, что животные начинают реагировать агрессивно в ответ на человеческую злобу. Или пока не понимают, что перед ними человек. Видать, мы и в самом деле властелины всей живой природы. Стоит заговорить добрым голосом и без страха, как у собак опускается шерсть, они начинают вилять хвостами. Так же получилось и на этот раз. Потапыч добродушно глянул на меня своими круглыми глазками, понюхал рюкзак, фыркнул и потрусил через заросли дальше.
Макс без сил опустился на траву. Его руки дрожали, а лицо покрывал пот:
- Откуда эта зверюга здесь? У нас же степной край, даже волки не водятся, не говоря уж про медведей...
Серёга даже не проснулся, храпел как зверь. А я пытался унять бешеный бег сердца:
- Да уж, не ожидал медведя встретить... Особенно рядом с городом. Может, это цирковой или из зоопарка сбежал?
- Да нет, дикий это, - Макс вытер испарину о футболку.
Мы разбудили Серёгу и долго обсуждали, что делать дальше. Спать было стремновато — вдруг мишка вернётся и решит посмотреть, что там у нас внутри. Долго и бурно обсуждали саму вероятность появления медведя в наших краях, к тому же — в окрестностях города.
- А чё? - сонно бубнил Сергей. - Сейчас охотников мало, всем некогда, сельское хозяйство слабое, поля пустуют. Вот и стали забредать медведи с соседних областей.
У меня был знакомый охотовед, который авторитетно рассказывал о том, что даже волки не заходят в наш степной и довольно густонаселённый край. Не говоря уж о медведях. Для такого крупного и прожорливого зверя нужна неслабая кормовая база, которая есть только в больших лесах. В нашей области леса маленькие, между ними огромные пространства степей и полей.
- Не, Серега, - помотал головой я, - у нас и кабанов нечасто встретишь, и то ближе к северо-западу, километров за сто от города. Что-то тут неладно, в голове просто не укладывается...
- Ребят, ну послушайте, - пробормотал Макс непривычно неуверенным голосом, - мы поднялись от пруда по обычной тропке. Так?
- Так! - подтвердили мы.
- Сто раз мы по ней поднимались! А потом свернули чётко налево. Если поехать прямо, уедешь в Северный район, направо — в Поливаловку. Так?
- Всё так, Макс, - я задумчиво почесал затылок. - Да мы и сами так ездим, на вид всё было, как обычно. И ночью гоняли. Максимум, куда могли по ошибке забуриться — это Февральское ущелье. Это в том случае, если дальше проехали. Или спуститься в дачные микрорайоны. Но там везде фонари, нет темноты! И леса столько нет! Давно бы уже среди домов шли!
Перебрав десятки версий и изрядно устав от чувства тревоги и неизвестности, мы, наконец, задремали. Уже начало светать, поэтому было не так страшно.
Проснулись, судя по солнцу, часов в десять утра. Мне же надо на работу! Я так и подпрыгнул от этой мысли. Похоже, пацаны подумали о том же. Ведь сегодня четверг, рабочий день. Завтракать было нечем, поэтому допили остатки чая и воды из моей велобутылки. Выбрав дерево повыше, Максим принялся карабкаться на него. Добравшись до вершины, он осмотрел горизонт. Видно, оптимизма нашему товарищу это не прибавило — он нахмурил брови и глядел минут десять, не меньше.
- Пацаны, ничего кругом, - промямлил Макс, когда сполз с дерева, - ни домика, ни трубы, ни дымка. Один лес. Как будто в тайгу попали! Что за фигня, ума не приложу...
- Приехали... - только и смог вымолвить я. - Какая тайга в наших краях?!
Почему-то в эту минуту мне вспомнился хоббит Бильбо, заплутавший с гномами в лесу. Вот только у нас не Средиземье, а российская провинция. И лесов кот наплакал.
- Мне тут ещё одна мысль в голову пришла, - хмыкнул Серёга.
- Какая? - заинтересовались мы.
- Что надышались мы вчера какой-то дряни в лесу, а сейчас у нас просто глюки!
- Да ну тебя! - махнул я рукой. - Неужто я реальность от глюков не отличу!
Вот уже полчаса как мы топали через густую чащу, где не было никаких тропинок. Колёса велосипеда цеплялись за корневую поросль и бурелом, то и дело приходилось раздвигать ветки. В общем, двигались мы с трудом. То и дело на лицо прилипала паутина, а по волосам бегали пауки — малоприятные, доложу я вам ощущения.
Жизнь леса била ключом — от нас во все стороны разлетались птицы, многих из которых мы в глаза не видели, разбегались белки, бурундуки и прочая меховая мелочь.
- Блин, как в тайге, - бормотал Макс, когда очередной грызун выбежал из-под его ног.
- Ты ещё скажи как в сельве бразильской, - зубоскалил Серега, - сейчас индейцы нас в плен захватят!
И тут мы наткнулись на ручей. Выглядел он кристально чистым, к тому же нам страшно хотелось пить. Не сговариваясь, мы дружно припали к воде на несколько минут.
- Ух ты! - оторвался от ручья Серега. - Ледяная, аж зубы ломит!
- А главное чистая! - поддакнул я. - Странно, рядом с городом обычно речки-говнотечки...
- Какое, на фиг, рядом с городом! - Макс вытер мокрое лицо ладонью. - Говорю вам — нигде ни дымка, ни домика!
- Давайте идти вниз по ручью, - предложил я. - Скорей всего, он впадает в Волгу, раньше или позже. Да и с водой всегда будем!
- Плохо только, - добавил Макс, - что эти ручьи виляют часто! Будем вдвое дольше идти.
- У тебя есть варианты? - засмеялся Серега. - Можешь ломиться в сиреневую даль. Там ты наверняка сдохнешь от жажды ближе к вечеру. В такую жару влага из организма быстро улетучивается.
Передохнув на берегу минут двадцать, мы решили по-быстрому искупаться. Благо, глубина русла позволяла лечь в ледяную воду. Оглашая бабьими визгами лес, мы плескались, пока не заледенели.
- Уф-ф! - пропыхтел Максим, стряхивая с себя воду. - Теперь жару час не буду чувствовать!
Путешествие вдоль ручья оказалось непростым. Иногда один берег становился неприступным из-за чащи деревьев, и мы перебирались на другой. Другой берег тоже был не сахар — то и дело норовил превратиться в болото. В итоге, мы чапали часов пять, пока совсем не умаялись.
- Плохо дело, - Серега вытер пот с лица, - кажись мы совсем заплутали.
Время от времени мы карабкались на деревья, но это занятие не давало никакого утешения. Будто нас выбросили с парашютами в глухой Сибири. Есть хотелось неимоверно, благо хоть вода всегда была под рукой. Мы снова искупались, после чего опять отправились в путь. Уже никто не разговаривал, не шутил, мы просто угрюмо брели вперед, машинально переставляя ноги.
И тут Максим ахнул и показал вперёд. Мы вперили глаза вдаль и ошалели. Наш ручей впадал в неширокую реку, с довольно быстрым течением. Таких малых рек вокруг нашего родного города не было, только Волга-матушка.
- Что за хрень?! - только и смог выдавить я. - Где Волга?
- Это на Медведицу похоже, - констатировал Серый, - или на Дон.
- Ты ещё на Дунай скажи, - криво ухмыльнулся Макс, - заехали на великах, фигли.
Река была полноводной, метров пятьдесят шириной. И столь же чистой, как ручей. Было видно серебристых рыбок, которые сноровисто сновали у самого дна, водоросли, гнущиеся от напора воды.
- Снова пойдём по течению? - робко предложил я.
- Чую, мы так до моря дойдём, - угрюмо промолвил Макс.
- На реке населённые пункты встречаются чаще, чем в лесу, - заметил Серега. - Так что пошли. Плюс рыбу поймать можно.
- Только чем? - хмыкнул я. - Если только загарпунить Максовским ножом?
- Кстати, идея! - Максим достал свой самодельный гарпун и стал всматриваться в воду. - Глянь, пацаны, сколько там рыбы!
Мы всмотрелись в толщу воды и обомлели. Там пасся целый косяк рыб, как в фильмах Жака Кусто. Макс вытряхнул крошки из рюкзака в воду, после чего насторожился с занесённой рукой.
Рыбы не замедлили себя ждать. Они были явно непуганные. На крошки их пожаловало столько, что я просто не верил своим глазам. Максим молниеносно метнул гарпун в эту серебристо-чешуйчатую массу и, торжествуя, вытащил довольно крупного окуня, который отчаянно трепыхался.
- Ребят, может нас в какой-нибудь заповедник забросило? - пробормотал я. - Никогда в таких речушках не видал столько рыбы.
Макс кинул окуня на берег, прижал ногой и приготовился вновь бить. Странно, но рыбы словно не заметили гибели собрата — продолжали хватать тонущие крошки.
Всего удалось выловить три рыбы. У Сереги была зажигалка, так что за какой-то час нам удалось сделать рыбий шашлык на палочках. Жаль, что без соли, но есть хотелось так сильно, что на такие мелочи было плевать. Рыба набила желудок ненадёжно — сейчас больше подошёл бы кусок свинины с хлебом и майонезом. Пока мы готовили и ели, начало смеркаться. Решили больше никогда сегодня не ходить, а заночевать здесь. Ноги гудели и идти совершенно не хотелось.
Когда совсем стемнело, мы улеглись треугольником, каждый лежал на ногах другого. Мы глядели кто в лес, кто в небо и молчали. Тут Серега дрожащим пальцем показал за реку и промычал:
- Гляньте, там костёр горит!

Глава 5

Где пацаны смотрят в глаза правде

Небольшой огонь тускло мерцал сквозь чащу, метрах в ста от нас. Первым нашим порывом было побежать туда втроём, бросив велосипеды. Но тут Макс неожиданно сказал:
- Лучше нам до утра туда не соваться...
Мы с Серегой просто остолбенели от удивления.
- Это почему это? - я даже не мог подобрать слов от возмущения. - Ты здесь хочешь всю жизнь по лесам бродить?!
- Те, у костра хоть объяснят, где мы вообще! - поддакнул Серега.
Макс задумчиво посмотрел в сторону таинственного огня и стал рассуждать:
- Между нами река, причём очень быстрая и глубокая. Велосипеды через неё мы не перетащим. Если поплывём, нас снесёт метров на пятьдесят. В темноте не видно коряг, вполне можно напороться. Да и велики на обратном пути можем не найти. Плюс неизвестно, кто там у костра сидит. Может, три братка жарят четвёртого, поглаживая пистолеты. Места-то глухие...
Пораскинув мозгами, я предложил:
- Ну тогда пусть кто-нибудь один пойдёт!
- Ага, - скептично отметил Максим, - и этот «один» явно не ты.
- Почему же не я? Думаешь, боюсь? - обиделся я.
- Опять же тебя унесёт вниз. А то и насадит на корягу. Кто тебя спасать будет, ведь ни зги не видно! - ровным голосом говорил Макс. - Да и кто там ждёт у костра, неясно. Нормальные люди не шатаются по ночам в лесу.
- Тогда давайте орать! - предложил Серёга.
Максим хмыкнул:
- А там охотник сидит, в левом дуле разрывной, в правом дробь. Я бы на его месте с испугу пальнул бы по кустам...
- Ну это ты явно драматизируешь! - возмутился я. - Он же не маньяк, а охотник!
- Иногда бывают такие люди, «два в одном», - оскалился наш друг, - проверять не хочется.
Мы ещё некоторое время спорили, но потом всё же пришли к выводу, что нужно подождать до утра. Река несла свои тёмные воды со скоростью бегущего человека, поэтому делать ночные заплывы и впрямь никому не захотелось. А сидящие у костра в чаще леса и впрямь могут оказаться как туристами, так и бандитами.
Макс завёл себе будильник на шесть утра, чтобы при свете дня разглядеть наших коллег по блужданию в «тайге». Мы опять заснули очень быстро — усталось давила с нечеловеческой силой, да и желудок был не пустой.
...Пиликанье телефона не сразу вывело нас из анабиоза. Я с трудом разлепил глаза и увидел, что над природой царит его величество рассвет. Лёгкий туман стался над рекой, абсолютная тишина давила на уши, а на нас, прикорнувших на земле без матраса и палатки, выпала холодная роса.
Телефон заиграл в очередной раз, и Максим, не просыпаясь, нажал на кнопку. Я и сам так иногда делаю. Десять минут между повторами будильника пролетают, как одно мгновение — иногда такой «сон в интервалах» растягивается минут на сорок. Из-за росы я просто окоченел. И кажется, отморозил почки. С болью потянувшись, я потряс головой и попытался очнуться. Голова была чумная, а тело ныло, разбитое вчерашними нагрузками и ночёвкой на твёрдой холодной земле. Я подполз к реке и окунул голову в воду. Однако подействовало — раза с третьего я уже мог считать себя человеком. Далее начался процесс реинкарнации моих друзей.
- Ребят, вставайте! - я тряс Серегу и Макса, но безрезультатно. - К костру нам надо, помните?
Через пару минут они начали подавать признаки жизни. Потом открыли осоловелые глаза и долго фокусировали зрение. Серега схватился за поясницу и застонал.
- Тихо ты, - цыкнул я, - сейчас на разведку пойдём.
Когда эти два тела вышли «из сумрака», мы стали держать совет, что делать дальше.
- Надеюсь, вы своими будильниками да кряхтениями наших соседей не спугнули! - прошипел я. - Утром слышимость в лесу знаете какая?
Плыть решили вместе с Максом. Серега остался сторожить велосипеды. Раздевшись до плавок, мы стали входить в студёную воду реки. Через два метра от берега дно под ногами кончилось. Ух ты! Я даже не ожидал, что нас так понесёт! Выгребать пришлось изо всех сил, благо река была неширокая. Нас снесло на добрую сотню метров — когда мы коснулись дна, то были удивлены, оглянувшись в поисках Серого. Пробравшись сквозь камыши, мы осторожно побрели сквозь заросли туда, где, по нашему мнению, вчера был костёр. Макс даже подобрал с земли увесистую корягу. Ну не может он без эффектов! Впереди замаячила небольшая поляна, а в воздухе явственно повис запах гари. Мы крались как мышки, правда один из милых «грызунов» агрессивно тискал в руках дубину. Осторожно раздвинув ветви, я поглядел на поляну. Угли ещё дымились, но вокруг было пусто!
- Никого... - протянул я разочарованно.
Наш Рембо прижал палец к губам. По его мнению, соседи по ночлегу могли скрываться где угодно, а то и устроить нам засаду. Я такой тревожностью не страдал, поэтому пренебрежительно махнул рукой и вышел на поляну. Макс от возмущения чуть меня по макушке не пригрел. Однако на меня никто не напал. Оглядев кострище и поляну, мы заметили, что всё вокруг было истоптано копытами лошадей, а листья на многих деревьях обглоданы. Возле костра торчали две рогатины, воткнутые для того, чтобы сварить в котелке варево. Напоминание о пище отозвалось бурчанием в желудке.
- Жрать-то как хочется, - простонал я.
- Терпи, казак, - хмыкнул Макс.
Тут он нагнулся и вытащил что-то из золы.
- Занятные люди тут были!
- Что это? - заинтересовался я.
- Наконечник от стрелы. Костяной. Затупился, вот они его в костёр и скинули.
- Поклонники старины, что ли?
Макс не ответил, вместо этого он продолжал изучать следы. Пару раз подбирал находки, кивал головой, что-то бурчал под нос. Минут через пять он сказал:
- Пошли на тот берег. Будем думать, как сюда велосипеды перетащить.
Серега куковал на берегу. Завидев нас, оживился:
- Ну что там?
- Никого нет! - крикнул я. - Они снялись с лагеря!
Мы пошли искать брод. Метров через двести вверх по течению, через реку упало огромное дерево. Почти без усилий мы перешли на другую сторону. Велосипеды удалось переправить почти без происшествий. Правда, заспанный Серега чуть не рухнул в реку, но Макс вовремя подхватил его за руку. Когда мы пришли на поляну с костром, наш Шерлок доложил о результатах исследований:
- Скажу вам, пацаны, что всё более чем странно. У тех, кто здесь был, есть луки и стрелы.
- Как ты это понял? - поразился Серега.
- Всё очень просто — в костре лежал костяной наконечник стрелы.
- И что дальше? - я слишком хорошо знал Макса, чтобы предположить, что доклад будет таким коротким.
- Но самое странное в другом. Они обуты в самодельную обувь. У одного на ногах нечто вроде унт или мокасин грубой выделки, а у второго сапоги с большим каблуком, криво прибитым гвоздями с квадратными шляпками.
- Да просто бомжи какие-то, - скривился Серега, - не видел, что ли, как они себе одежду делают?
- Мокасины на бомжах не встречал, - отрезал Макс, - и бродяг на конях не видел. Ещё занятный факт: они ночевали в самодельной палатке, сделанной из шкур. Вот следы от колышков, а на земле вмятина от дна палатки.
- К чему ты клонишь, не пойму? - сказал Серега.
- Пацаны, я думаю, что мы попали в какую-то аномалию. Помните то зеркало?
Мы покивали головами.
- Нас занесло куда-то в тайгу, где по сей день встречается автохтонное население. Всё их снаряжение странное, в нашей области такого не встретишь. Да и лесов у нас таких нет, чтобы двое суток плутать.
- Ты фильмов про порталы, что ли, насмотрелся? - засмеялся Серега. - Да просто мы кругами ходим, вот нам и кажется, что мы в тайге!
Я покачал головой:
- Мне тоже странным кажется, что мы так заплутали. Где ты у нас такие леса видел? И речку такую, где рыбы полно?
- Думаю, надо по следам этих ребят идти, - прервал наш спор Макс, - они, чай, получше этот лес знают.
Напившись воды про запас, мы налили все имеющиеся в наличии сосуды, включая термос.
- Где вы видели такую чистую воду в реках? - не выдержал я.
- Вот пробьёт нас всех сегодня на несварение желудка, - засмеялся Сергей, - узнаете, какая она чистая!
...Идти по следу оказалось легко. Два всадника оставляли за собой хорошо различимые следы, и даже я, далеко не Чингачгук, ни разу не сбился с цели. Лес, который вдоль реки был довольно однородным, начал меняться. Сейчас мы шли через редкий сосняк, солнце начинало жарить, а тени почти не было.
- А что это мы идём? - вдруг словно очнулся Макс. - Ехать можно!
Какой же это кайф после двух дней пеших переходов вновь оказаться «в седле»! Мы преодолели небольшой подъём, потом сосновый лес пошёл на уклон. Разогнавшись, мы развеселились, стали хохотать и перекликаться на весь лес. В общем, потеряли бдительность. Внизу нас ждали густые заросли ивняка. Обмениваясь шутками, мы смело въехали в кусты. И тут...
Я услышал воинственный вопль, вроде тех, что издают киношные индейцы, а потом увидел, что на нас со всех сторон скачут всадники с кривыми саблями в руках. На вид они были похожи на казахов или монголов. Да шут его разберёт, я не специалист по таким тонким нюансам. Не прошло и трёх секунд, как нас окружили и каждому приставили к горлу саблю.
-  Эй вы, хорош! - Серый поднял руку. - Мы вам ничего не сделали!
Макс косился диким глазом, но ничего не говорил.
Всадники переговаривались между собой на незнакомом языке, а я пока разглядывал их во все глаза. Их было четверо. Видно было, что одежда не фабричная, а ручной выделки, закос под старину. Стёганые халаты, мягкие сапоги, шлемы, словно собранные из вертикальных железных полос. Где-то я всё это уже видел...
- Руки за спину! - с небольшим акцентом приказал коренастый, видимо главарь.
- Что за на фиг? - не выдержал Макс. - Вы откуда, гастарбайтеры хреновы? Перекурили травки, что ли?
Вместо ответа один из «монголов» вынул из сапога небольшую плётку и хлыстнул Макса прямо по лицу.
- Молчать, свинья!
Дело принимало угрожающий оборот. Я видел, как по лицу друга разливаются красные полосы от удара. Сейчас что-то будет. Скосив глаза, я мысленно прочертил траекторию своего будущего движения — сперва уворачиваюсь от сабель, потом подныриваю под брюхо пегого коня и стаскиваю всадника на землю. Время замедлилось, как на атомных часах перед стартом ракеты...

Глава 6

Где друзья видят боевое искусство Шаолиня

Сталь сабли неприятно холодила мой подбородок. Кстати, оружие было довольно тупым, как столовый нож для масла. Но ежели по голове, да с размаху — вполне сойдёт. Мы встретились с Серегой взглядами. Я выразительно скосил глаза, показывая, что через секунду нужно будет что-то предпринять. Он утвердительно моргнул.
Время растягивалось, как резиновое. Казалось, что Макс накачивается какой-то неведомой силой. Всадники почуяли недоброе, но ничего не успели сделать.
Я такое видел лишь в фильмах. Макс, выставив руку вверх, как взлетающий супермен, взмыл в воздух на добрый метр. «Монгол», огревший его плёткой, получил такой сокрушительный апперкот, что опрокинулся с лошади, как мешок с соломой. Решив не приземляться, пока не закончит дела, Максимушка дал с ноги в грудь тому всаднику, что был напротив. Тот, не выдержав столь грубого обращения с собой, тоже бухнулся на землю. В этот миг я словно очнулся и увёл свою голову от сабли. Но дальше пошло не по плану — любитель старины пришпорил лошадь и стал замахиваться саблей на Макса. Так что нырнуть под брюхо коню не получилось. Вместо этого я как  мартышка напрыгнул сзади и вцепился изо всех сил ему в халат на спине. Всадник два раза взмахнул руками и рухнул прямо на меня.
Серёга тем временем, не мудрствуя лукаво, просто повис на руке своего пленителя и стал вырывать у него саблю. В общем, свалка получилась знатная. Тот товарищ, который свалился на меня, был изрядным кабаном. Килограмм на девяноста весом. Мы боролись, как малые дети в траве, причём он всё старался задействовать как-нибудь саблю, пыхтел. А я сжимал его изо всех сил, пытаясь перевернуть и навалиться сверху.
Серегин партнёр тем временем дотянулся до плётки и начал нахлёстывать моего друга по спине. Ох и зря он это сделал! Серёга, когда чувствует боль, только свирепеет...
Тем временем Макс пришёл мне на помощь. Дал с ноги в челюсть моему мучителю, а потом наступил на руку с саблей. Азиат обмяк, после чего я вскочил, схватил саблю и бросился к Серёге. Они уже боролись на земле, отчаянно вырывая булат друг у друга. И тут я приставил оружие к горлу противника.
- Щас голову снесу, ты, демон хренов! - выкрикнул я азартно.
«Монгол» сразу же разжал пальцы. Серега взял саблю в свои руки. Мы осмотрели поле боя. Тот, что получил апперкот, лежал без сознания, а тот которому удружили с ноги в грудь, уже начинал медленно вставать на корточки. Макс пнул его в бок, а мы Серегой заставили сдать оружие. Собрав всех гавриков в одну кучу, мы учинили им допрос. Правда сперва немного дали волю эмоциям.
- Вы чё, черти полосатые, совсем наркоты объелись? - орал Макс, разхаживая перед побитыми воинами взад и вперёд. - Думаете, сшили себе наряд, как у монголов, так сразу можно и саблями на людей замахиваться? Да я вас всех в ментовку сдам за такие шутки, не поленюсь!
- В натуре, обалдели что ль? - начал свою партию Серега. - Хорошо, что не в немцев поиграть решили! А то бы из автоматов нас расстреляли, да?!
Я молчал. Потому что меня терзали не то чтобы смутные сомнения, а твёрдая уверенность в том, почему произошло это странное нападение.
Тем временем Макс взял за грудки самого побитого из нападавших и хорошенько потряс. Тот застонал.
- Вот ты — как тебя зовут?
- Субэдей... - простонал парень.
- Блин, вот имечко-то! - хмыкнул Макс. - А почему сразу не Чингисхан? Ты откуда к нам приехал?
- Из Орды, - чуть слышно просипел Субэдей.
- Откуда? - скривился Макс. - Это в Казахстане, что ли? Пацаны, где у нас Орда находится?
- Да нет, - засмеялся Сергей, - Орда не в Казахстане. Это Пермский край. Там ещё пещера есть подводная, туда дайверы со всего СНГ ездят.
- Нет у нас в Орде никакой пещеры под водой! - возмутился тот всадник, с которым боролся я. - Неужто вы не знаете Великой Орды?
Говоря это, парень подбоченился, как при исполнении национального гимна.
Макс наставил ему саблю в горло:
- Сядь, Промокашка, не суетись! Ишь как тебя распёрло-то! Что за Великая Орда, на фиг?
- Над Великой Ордой почти не заходит солнце, - торжественно возвестил воин, - она распростирается от восхода солнца до западных пределов!
- Слышь ты, театрал! - Макс сплюнул от возмущения. - Я заценил масштаб трагедии. А теперь выходи из образа и говори, из какого ты аула?!
- Мы не из аула! - сказал один из наших пленников. - Мы из тумена Джучи-хана! И вы поплатитесь за то, что позволили поднять на нас руку!
- Я на тебя ещё и ногу поднял, не забудь, - съёрничал Макс. - А если серьёзно, я считаю до десяти. Были у меня ошибки молодости: в бандитах бегал когда-то, смогу человека заставить говорить. Итак, раз...
- Что ты хочешь от нас, странный человек? - заголосил главарь. - Откуда вы все, приехавшие верхом на чудных колесницах? Ваши слова непонятны: Казакстан, Пермский край, дайверы. Вы из какой страны, если не знаете воинов Золотой Орды?
- Ну всё, поиграли и хватит! - коротко бросил Макс и весь надулся, вены набухли, жилы натянулись угрожающе...
- Погоди, Макс! - крикнул я. - Сейчас я тебе кое-что расскажу, но ты мне не поверишь...
И я рассказал пацанам всю историю своего пребывания при дворе князя Мономаха. Они крутили пальцем у виска, ржали, а я клялся всем, чем можно, показывал шрамы, оставшиеся с той поры и убеждал, убеждал...
- А что же ты мне, своему лучшему другу, ничего никогда не рассказывал? - крикнул Серёга.
- А ты бы мне поверил?! - тоже заорал я. - В обычной обстановке ты бы тихо позвонил в психушку и сказал бы: «Забирайте!» А тут ты волей или неволей поверишь! Потому что сейчас мы тоже в прошлом, хотите вы этого или нет!
Пацаны стояли, продолжая сомневаться. Макс покачивался:
- Сань, если ты нас разыгрываешь, лучше сразу признайся.
Я выразительно щёлкнул ногтем по зубу:
- Зуб даю, слово пацана, могу на крови поклясться. Всё было так. И теперь у меня два дня рождения, потому что вернулся я в тот же час и даже в ту же минуту. Выходит, что я старше на полгода, чем все думают.
Монголы смотрели на нас непонимающе. Для них наши слова были загадкой.
- И где же мы теперь, по твоему? - развёл руками Серёга. - И кто эти? - он ткнул в воинов.
- Судя по всему, нас забросило во времена татаро-монгольского ига, - серьёзно сказал я. - Так что мы могли приземлиться где угодно — от набега Батыя до стояния на реке Угре. Интервал огромный.
- Батый первый, кто на Русь ходил, - внезапно улыбнулся главарь. - Но сейчас у Мамая рука крепче Батыевой. Так что вы не пошелохнетесь.
- Слышь ты, - не выдержал я, - глумиться вам недолго осталось. Батюшка Дмитрий Донской скоро вам перья-то пообщипает. Это я тебе обещаю!
- Гляди, - Серый шутливо подтолкнул Макса в бок, - Саня в их труппу устроился. На их языке заговорил.
Всё-таки в ходе продолжительной беседы нам удалось выяснить, что ближайший к нам крупный населённый пункт — это Москва. И что находимся мы на берегу речки Воря. Жилистый вожак махнул рукой на юг:
- Там город хана Дмитрия.
- А что же вы делаете на северах русских? - удивился я.
Монголы потупились, а самый младший сказал:
- В Орде сейчас непростые времена, ханы друг друга свергают. А простой народ как-то жить должен...
- И вы решили жить грабежом, - вздохнул я. - Идите, да не думайте оглядываться. Оружие и коней мы вам не отдадим!
Расставшись с пленниками, мы решили разобрать велосипеды и навьючить их на круп коням. Благо, современные велики не такие уж тяжёлые. Пацаны всё ещё не верили, и я их прекрасно понимал. Их убедит разве что крупный город, да и то не сразу...

Глава 7

Где друзья дважды попадают в переделку

На лошадях у нас дело пошло гораздо быстрей. Во-первых, эти неприхотливые животные могли продираться сквозь заросли не хуже пешехода, а во-вторых, наши усталые ноги получили, наконец, передышку. С велосипедов мы сняли колёса, а у монголов в заплечных рюкзаках нашлись верёвки, которыми мы приторочили двухколёсных друзей к крупу свободной от всадника четвёртой лошади.
- Главное, чтобы эти гаврики карательный отряд с собой не притащили, - я тревожно посмотрел в ту сторону, куда ушли любители лёгкой поживы.
- Ага, - поддакнул Серёга, - а то даже наш Чак Норрис с ними не справится!
Мы захохотали, как ненормальные, а когда отдышались, Серый спросил:
- Ты где так махаться научился, Макс? В Северном Шаолине?
- Какой там Шаолинь, - скромно отмахнулся Макс, - у нас на кварталах покруче наука.
Ближе к вечеру лес стал редеть, в нём стали появляться большие прогалы. А потом мы и вовсе поехали по обширному лугу. Тут впереди показался весьма занятный мужчина. Он был одет в широкую подпоясанную рубаху, полосатые шаровары и лапти. Нормально так, особенно если учитывать, что мои друзья до сих пор не верили, что попали в прошлое.
- Это такой бомж своеобразный, - вполголоса сказал я, - вместо того, чтобы найти подходящие ботинки на мусорке, он сплёл себе лапти.
- Саня, не капай на рану, - пробурчал Макс.
Рассмотрев нас как следует, мужчина недолго думал. Он драпанул в ближайший лес так, что только пятки засверкали. Лапти, видать, были покруче «Адидаса» по эргономичности.
- У меня вроде рогов нет, огнём не дышу, - заметил Серега. - И чего он так испугался?
- А испугался он, дружище, твоего непривычного вида, - разъяснил я. - На русского воина ты не похож, нет шлема островерхого да щита красного. К тому же, сабля кривая на боку болтается. Типичный монгол. Или их пособник. А если и не так, то уж бандит наверняка.
Друзья снова отмахнулись от меня. Серега и вовсе покрутил пальцем у виска.
- Саня, хорош жути нагонять, - рявкнул Макс, - сейчас мы до города доберёмся и пойдем в душ мыться и под кондиционером сидеть.
- Извини, друг, - поёрничал я, - у Донского в царстве такого ещё не изобрели. Разве только из бочки обольют да в ледник посадят.
Проехав сквозь небольшой перелесок, мы упёрлись прямо в небольшое село. От неожиданности пацаны раскрыли рты — вместо стёкол в окнах был натянут бычий пузырь, а крыши были крыты соломой.
- Опять скажете, что это постановка? - улыбнулся я. - Небось, специально для нас отстроили?
На единственной улице никого не было. Пусто было даже в огородах. Мы переходили от дома к дому и смотрели во все глаза. Никого... Да, сильно изменилась русская деревня, ежели сравнить со временем Мономаха. Тогда строили крепко, просторно, затейливо — даже дома стояли с достоинством. А сейчас пузатые, кривые избушки словно сгрудились здесь перед тем, как убежать. Попадались даже землянки. Оно и не мудрено — ноша от татаро-монгольского ига ложилась, в первую очередь, на крестьянские плечи. К тому же стоит учитывать, что если люди живут в постоянном страхе, им не до затейливого строительства.
Мы зашли в один из огородов, оставив лошадей привязанными к плетню.
- Эй, хозяева, - крикнул Макс, - есть кто живой?
Ответом была тишина. Но у меня было явственное ощущение, что за нами кто-то наблюдает. Я кожей чувствовал чей-то взгляд. Мы прошли к сеням, стали стучаться.
- А-а-а! - раздалось за нашей спиной.
Я вздрогнул, а сердце куда-то ухнуло. Хорошо, что не остановилось. Руки и ноги ослабели, а в лицо пыхнуло жаром. Оглянувшись, мы увидели, что окружены мужиками, которые целились в нас вилами и кольями.
- Попались, разбойнички! - надрывался один из них, наш давешний знакомец в фирменных лаптях. - Теперь не уйдёте!
- М...м....мы не разбойники! - только и смог промычать я. - Мы путешественники!
- Путешественники? - возопил мужчина примерно с той интонацией, с какой в фильме «Иван Васильевич меняет профессию» выкрикивают слово «демоны». - Тогда почему у вас сабли татарские на боку? Да кони разбойничьи?
- Интересный ты человек, - очухался я наконец, - как ты коней разбойничьими признал?
- Да видел потому что! - скривился мужик, тыкая мне вилами в лицо. - Сколько вы нас грабили, да потом в лес скакали! Неужто я масть лошадиную не узнаю?
Серёга с Максом молчали, не зная, что сказать. Я-то уже был в подобной ситуации, поэтому мне было легче. А друзья, похоже, до сих пор были уверены, что наткнулись на сборище ряженых сумасшедших...
- Ребят, - успокаивающе сказал я, - вы на нас внимательно посмотрите! Мы что, на монголов похожи? Мы русские, такие же как вы. Едём с княжества литовского в стольный град Москву.
- И откуда же у вас сабли да кони татарские? - не сдавались мужики.
- А всё очень просто — напали разбойники монгольские на нас в лесу, а мы их уделали и всё у них отобрали! Вот, если не верите...
Я отстегнул саблю и бросил на землю. Моему примеру последовали Макс с Серегой. Мужики стали опускать вилы.
- А почему вы одеты не по-нашему? - недоверчиво спросил их предводитель. - Никогда столь странного платья не видели...
- Это среди литовцев сейчас такая мода, - соврал я, - выделка одежды тонкая, европейская.
Как ни странно, мужики успокоились. Нас стали осматривать и ощупывать. И тут Макс нескромно молвил:
- А нет ли у вас чего покушать? Третьи сутки кроме рыбы да воды ничего в желудке нет...
Нас повели в избу. Оказывается, жена хозяина дома и пятеро детей прятались в погребе.
- Давай помогу, Семён, - предложил один из мужичков, - у тебя и так пять ртов. Пошли ко мне, - сказал он нам.
Мы разделились. Нас с Серёгой кормил Степан, а Макс остался у Семёна. Изба была маленькой, размером с кухню в моей квартире. И здесь как-то помещались хозяин, его жена и трое детей. Внутри было чисто, хотя пол был земляной. Стояла русская печь, скамейки, стол и прялка у окна. Больше мебели не было.
На первое была похлёбка, которая напоминала просто подсоленную воду, в которой сварили мелко покрошенную репу. Благо, хлеб был, что надо — душистый и ноздреватый. А на второе дали перловую кашу, которая хоть и трудно жевалась, но была довольно сытной.
- А нет ли мясного чего? - тактично молвил Серёга. Я толкнул его локтём.
- Ну, мил человек, мы кур режем только по двунадесятым праздникам! - развёл руками Степан. - Не обессудь!
- А что такое двунадесятые праздники? - спросил Серега.
Я пламенно посмотрел в глаза своему другу. Тот моментально прикусил язык, но ситуацию нужно было как-то разруливать.
- Он из села литовского, где Западная церковь, - выкрутился я, - обычаев наших не знает. Всему приходится обучать.
После продолжительной голодовки еда ложилась на желудок камнем. Сразу же поклонило в сон. Мы переглянулись с Серегой.
- Найдётся у вас, где прикорнуть на часок? - поинтересовались мы у хозяев, которые во все глаза смотрели на чудных гостей.
Сговорившись с Максом, который тоже неудержимо хотел спать, мы прилегли на твёрдые лавочки. Под голову нам дали маленькие льняные подушки. А что, вполне сносно...
Когда мы проснулись, солнце за окнами клонилось к вечеру. Хозяева сидели на лавочке вместе с детьми и тихо смотрели на нас. Мне стало стыдно. Бедняги, им даже негде прилечь, нет другой комнаты, чтобы туда отойти...
Что-то зримо изменилось в русских людей за время ига. Нет, они остались добрыми и гостеприимными, но... Какие-то они стали пришибленные, у них исчезло чувство собственного достоинства, ощущение ценности своей жизни... Хотя вон они как самоорганизовались, чтобы нас, разбойников эдаких изловить!
...И в наше время в некоторых казачьих станицах можно встретить отношение к жизни, которое царило по всей Руси при Мономахе. Тогда русский человек ощущал, что всё вокруг наше общее и только мы в ответе за эту землю и порядок на ней. И сегодня в некоторых хуторах Запорожья, Дона и Волгограда взрослые мужики дадут подзатыльник сквернословящему или курящему подростку. Но в основной своей массе русский народ стал другим, причём именно со времён татаро-монгольского ига...
Поблагодарив хозяев, мы стали собираться в путь-дорогу. Крестьяне подсказали, что до Москвы было всего два десятка вёрст.
- Дальше земли густонаселённые, - сказал я, - там монгольское оружие нам только во вред будет. За врагов принимут.
- Сань, - тихо промолвил Макс, - ты и вправду веришь, что мы в прошлом?
- Да это же клиника! - просипел Серёга. - По ним дурдом плачет! Это какие-то реконструкторы исторические собрались, в ролевые игры поиграть!
- А чего ж ты тогда ел и спал у них? - хмыкнул я.
- Проще принять правила больных людей, чем спорить с ними, - засмеялся Серёга.
- Кстати, ты зачем нас литовцами представил? - засмеялся Макс. - Мы что, говорим, как Валдис Пельш?
- Эх ты, деревня, - хмыкнул я, - княжество Литовское было преимущественно славянским. Можно сказать, что его костяк составляли современные белорусы...
Оставив сабли в подарок крестьянам, мы выехали из селения. Кстати, название у него было занятное — Мытищи. Трудно поверить, что через каких-то пятьсот лет здесь будет город с населением в две сотни тысяч человек...
Переправившись через небольшую сонную речку, мы вышли на довольно сносный тракт. Он был истоптан копытами и имел две колеи, явно прокатанные телегами. Вот тут мы дали волю коням! Я-то был человек привычный, пустил свою пегую галопом, Макс, наш Рембо, тоже сидел в седле, как влитой, а вот Серега переваливался то вправо, то влево.
- Пацаны, погодите, - не выдержал он, - я на лошади два раза в жизни ездил!
Мы замедлили ход. Оно и к лучшему, только коней загоним. Где-то через полчаса нам то и дело стали попадаться попутчики — то телега, то одинокий всадник. На нас смотрели тревожно, но никто ничего не говорил.
Я торжествующе посмотрел на пацанов:
- Ну, теперь верите?
- Это массовая реконструкция, - сморщился Макс, - наверное, какой-нибудь праздник сегодня. Вот и набежали чудики со всей страны.
Наконец мы нагнали группу воинов в полном обмундировании. Алые плащи, кольчуги, каплевидные щиты, копья. Какое-то всё у них было... парадное. Плащи будто только что сняли с бельевой верёвки после стирки, доспехи блестят, а не затуманены многочисленными царапинами и потёртостями, острия копий сверкают, как на параде. Ехали эти господа довольно нагло, во всю ширину дороги. Телега, попавшаяся навстречу, вынуждена была свернуть в кусты, а пеший крестьянин сошёл на обочину и низко склонил голову.
Макс явно не намеревался церемониться со всякими ряжеными — он вклинился прямо в их толпу, а Серёга последовал за ним. Я почуял, что будет что-то очень нехорошее, потому что воины явно были княжеские, придворные и с очень большим гонором.
- Эй, вы кто такие? - завопил усатый воевода, наставив на Макса копьё. - А ну стой!
За секунду мы оказались окруженными этими людьми, которые агрессивно трясли оружием перед нашими лицами.
- Как смеешь ты, холопская морда, княжеских телохранителей расталкивать? - завопил усатый Максиму прямо в ухо.
Предвидя, что сейчас наш единоборец начнёт драку, я посмотрел на него умоляющими глазами. Воинов было около десятка, и они были настроены более чем серьёзно. Нарубают нас, как крабовые палочки в салат. К счастью, Макс сигнал принял и накачиваться силой перестал.
И тут мне прилетело по морде. Так, что аж искры из глаз посыпались. Били нас недолго, но сильно. Попинав ногами, больно выкрутили руки и связали за спиной колючей верёвкой. Мой правый глаз заплыл, а из носа сочилась кровь, Макс с Серым выглядели ещё хуже. Нас привязали, как псов на поводке, к лошадям и погнали пешком. А вооруженные выродки хохотали:
- Будете знать, как себя вести!
Я видел, что пацаны явно прифигели. Макс хотел сказать что-то колкое нашим обидчикам, но не мог собраться с мыслями. Знаю, он жаждал покрыть матом чудиков-реконструкторов, которые «потеряли берега». Я и сам находился в состоянии шока. Да, меня во времени Мономаховом тоже приняли не слишком гостеприимно — тиун и его сподручные попортили кровь. Но не княжеская же ближняя дружина! Будем надеяться, что справедливый князь, если узнает, как нас избили, строго накажет обидчиков...

Глава 8

Москва, как много в этом звуке...

Я ещё ни разу не входил в Москву связанным и избитым — всё чаще на фирменном поезде, после сытного завтрака, с удовольствием глядя на появляющуюся из-за горизонта первопрестольную. Благо, что нас гнали недолго: малоприятное, доложу я вам, занятие, ходить как собака на поводке.
Город, раскинувшийся на берегу неширокой реки, был белокаменным. Стену вышиной метров десять в нескольких местах прерывали огромные круглые башни. Сам город прекрасно просматривался, ибо находился на огороженном стеной холме — в основном все постройки были деревянными, лишь несколько храмов выделялись на общем фоне. Киев, на мой взгляд, выглядел куда пышнее.
Я торжествующе посмотрел на Серегу, но ему, похоже, было не до мыслей об архитектурных ансамблях прошлого. Под его глазом надувался синяк, а засохшая кровь придавала лицу разбойничий колорит. Чудненько мы все выглядим, ничего не скажешь...
Москву-реку переехали по узкому деревянному мосту. На воротах нас не остановили, стражники лишь оскалились:
- Кого это вы изловили?
- Кого надо! - отрезал усатый воевода, которого, судя по разговорам, звали Михаилом.
Вероятней всего, что мы попались в руки высокопоставленным господам, коли стража на воротах дозволяет с собой так разговаривать. И это не радует.
Улица, по которой нас повели, была тесна, на ней не могли разойтись две телеги. Поэтому все, кто встречался на нашем пути, в страхе прижимались к заборам, провожая взглядом наш отряд. Взгляды были разные, в одних читалось сочувствие, в других равнодушие. Но никто не удивлялся, отчего по Москве ведут трёх избитых мужчин. Видно, это уже стало обыденностью.
Будущая столица России была размером с захудалый райцентр — за каких-то пятнадцать минут мы достигли княжеского дворца на другом конце города. За всё это время мы встретили примерно с десяток каменных церквей. Княжеский дворец представлял собой комплекс из доброго десятка деревянных домов. На входе располагалось здание с затейливыми колоннами, выполнявшее роль контрольно-пропускного пункта.
Когда мы заезжали внутрь, я успел заметить, что из окна второго этажа на нас с большой жалостью смотрит какая-то женщина. Дама была явно знатного происхождения — красный широкий сарафан был расшит золотой тесьмой вокруг пуговиц и на широких рукавах, а на голове возвышалась высокая шапка. Заметив, что я за ней наблюдаю, она поспешила спрятаться.
Во дворце нас сдали на попечение местной страже. Миша-мучитель вместе со своими архаровцами удалился в княжьи покои, а нас, словно надоевшую вещь, позабыли  в прихожей. Честно говоря, руки затекли до боли, верёвки искололи кожу до крови да и пить хотелось неимоверно.
- Эй ты, чудо! - позвал Макс одного из наших новых стражников. - Дай воды хлебнуть, сейчас сдохну, так пить хочется.
Я ожидал, что за такой дерзкий «базар» нам сейчас снова накостыляют. Внутри аж всё затряслось в ожидании новых тумаков. Но воин лишь с любопытством взглянул на нас, подошёл к бочке и зачерпнул из неё резной деревянной кружкой.
- Вы откуда такие? -  неожиданно мягким голосом спросил этот румяный парень.  - И в чём провинились?
- Да ни в чём, - буркнул Макс, напившись, - только в том, что мы забрели в заповедник чудиков.
Я посмотрел на Макса укоризненно:
- Ничем, добрый человек! Въехали мы случайно в толпу княжьих слуг! За это они нас и побили!
Парень потемнел лицом:
- Да, челядь михайлову нужно остерегаться! Горазды они поглумиться над простым людом!
- А князь? - спросил я. - Он-то хоть нас рассудит?
Воин наморщил лоб:
- Да кто ж тебя к великому князю пустит?
- Как же? - оторопел я. - А зачем нас сюда привезли?
- А затем, - вступил в разговор второй стражник, постарше и с чёрной бородой, - что воевода сейчас побеседует с князем, да на свой двор поедет. Там он суд учинит, всыпет вам плетей да отпустит на все четыре стороны. Если, конечно, настроение хорошее будет.
- Хорошенькая перспектива! - не выдержал Серега. - Развяжите нас немедленно! Поглумились и хватит! Как приеду домой, напишу на всю вашу банду заявление в прокуратуру!
Стражники выпучили глаза на Серегу — таких речей от пленников им слышать ещё не доводилось. Я постарался отвлечь их:
- Не обращайте внимания, добрые люди, перегрелся парень на солнышке, да голова от ударов болит. Вот и несёт неладное.
- А, ну тогда ладно, - расслабился бородатый воин, - а то мы подумали, беснуется человек.
В этот момент я почувствовал, что больше не могу быть связаным. Руки просто отмирали от боли — изверги перетянули кисти от души. Я застонал, пытаясь ослабить верёвки. В этот момент по лестнице из резного терема спустилась та самая дама, которую я увидел на входе. Возле неё шагал почтенный старец-священник. Они подошли к нам, после чего женщина приятным звонким голосом обратилась к бородатому стражнику:
- Отпусти их, Ярослав!
- Матушка, не губи, - возразил бородач, - мне их боярин Михаил велел стеречь! Голова с плеч, ежели отпущу!
- Скажешь, княгиня велела! - царственно повела головой женщина. - Да и вообще — сейчас мы к князю пойдём и выясним, зачем этих хороших людей пленили!
Под пронзительным взглядом княгини стражник поневоле развязал нам руки. Мы тут же принялись сжимать кулаки, разминаться и потягиваться. В ладонях тут же закололи тысячи иголочек — начало налаживаться кровообращение.
Так, это княгиня, скорее всего, жена Донского. По-моему её зовут Евдокия, если мне не изменяет память.
Она ласково посмотрела на нас:
- Пойдём, ребята, пред очи князя-батюшки...
Упомянув князя, женщина почему-то помрачнела, из чего я сделал вывод, что не такое уж большое влияние она имеет на собственного мужа. Княгиня с надеждой поглядела на священника, но тот почему-то потупил глаза.
Я глянул на Серёгу и Макса и зашептал:
- Пацаны, мы в прошлом, хотите вы этого или нет! Зуб даю! Поэтому прошу не пугать князя прокурором и полицией!
Серёга покрутил пальцем у виска:
- Жалко, я всё это на видеорегистратор не снимаю. Когда я вырвусь от этих ублюдков, лет на десять всю шатию-братию посажу!
Макс, кажется, начинал врубаться:
- Серый, ты не прав! Откуда в наших степях белокаменный город? Я глядел, построен капитально, из таких камней огромных сложен. Выглядит новеньким, будто только вчера возвели, а кладка как в древности! Да и всё тут странное — деревня с бычьими пузырями вместо окон, татары эти, крестьяне... Думаешь, мы в программу «Розыгрыш» попали?
- Больно жёсткий розыгрыш, - поддакнул я, - не слышал, чтобы героев передачи по морде дубасили до крови.
- Да вы, по ходу, оба чокнулись! - скривился Серёга. - Группа чертей из исторического клуба устроила реконструкцию, набухались пивасика, у них съехала крыша, вошли в роль слишком...
- Ага, - задорно подхватил Макс, - скинулись по тысяче, отстроили Москву белокаменную, фигли!
- Мало ли таких построек, - буркнул Серый, - почём вы знаете, что у нас в области такого нет?
- Серый, - я внушительно надвинулся на друга и взял его под локоть, - у нас такого нет, поверь!
В этот момент дверь в княжеские покои отворилась и оттуда вышёл дородный мужчина, поглаживая себя по брюху и посмеиваясь. Его провожали статный воин и какой-то видный боярин в расшитой одежде. Все были довольны друг другом, будто подписали какой-то выгодный контракт. Княиня кивнула нам:
- Пойдём внутрь. Вот только, - перешла она на шёпот, - ведите себя скромно, глаз не поднимайте. Отвечайте тихо, без вызова. Князь всего этого не любит.
«Скажи ты, какой гусь!» - возмутился я мысленно. - «Не любит он, тоже мне! Вон Мономах всех выслушивал, на любой тон милостиво отвечал».
Тем временем мы прошли через короткую прихожую и оказались в огромном зале. Стражники следовали за нами, словно боялись, что мы убежим.
В зале было с полсотни человек, но в первую очередь в глаза бросались те, кто сидел в центре. Сам князь был одет в красный с золотыми узорами кафтан,  который сидел на его мощной фигуре чрезвычайно ловко. Чёрная борода, пронзительный орлиный взор — всё как и полагается у властителя московского. Десяток людей, которые явно чувствовали себя фривольней остальных, были, по всей видимости, приближёнными боярами. Я вгляделся в каждого из них — неприятно резануло глаз, что этих людей явно раздувало изнутри от чувства собственной важности и серьёзного отношения к своей персоне.
Нас подвели под ясные очи князя. Он взглянул на нас, при этом Михаил, сидящий слева от Дмитрия, метнул молнию из глаз на стражников. Те показали на княгиню и пожали плечами.
- Кто такие? - густым баритоном молвил Донской. - Почему это, матушка, ты приводишь этих людей ко мне?
Княгиню было не узнать. Только что такая царственная, она в секунду превратилась в смиренную овечку, потупила глаза и молвила:
- Этих добрых людей боярин твой, Михаил, пленил, да к тебе пускать не хотел.
- Эх, женщина, - вздохнул князь, - пошто ты в мужеские дела лезешь...
В этот миг заговорил старец:
- Так избиты они были, да связаны, вот матушка и пожалела...
Тут Серёга выпрямился, как столб, набрал воздуха и приготовился говорить. Я понимал, что после его речи нас всех отправят, в лучшем случае, в погреб. Но нас с ним разделял бородатый стражник — даже не пнёшь незаметно моего несвоевременного друга. Что же сейчас будет?