Девчонки поры огневой

   Этот морозный январский вечер был на удивление тихим, но ни тишина, ни звёздное небо над головой не радовало двух неразлучных подружек Марину и Люсю. Девчонки из разведотряда  возвращались с очередного самостоятельного задания из-за линии фронта.
   Война их застала в родном Подмосковье. На фронт добровольцами вчерашних школьниц не взяли, но как только был объявлен набор в народное ополчение, семнадцатилетние подруги ни минуты не сомневались в том, что это их шанс попасть на передовую, и в первых рядах записались в разведотряд.
Несмотря на то, что задание своё они выполнили успешно, радоваться было рано. Нужно еще добраться до своих незамеченными.
    Тишина предательски выдавала не только осторожные шаги по рыхлому снегу, но и затаённое дыхание подруг. От дерева к дереву они прокладывали путь к своим. Где-то впереди затерялась в снегах небольшая речушка, минуя которую можно было облегченно вздохнуть. Там свои… Но вдруг в свете луны они обнаружили, что лес редеет и перед ними просматриваемое открытое пространство.
    Они хорошо помнили свое боевое крещение – выход в разведку на лыжах. Возвращаться тогда им пришлось пешком, целыми и невредимыми, вот только лыжи  вражеский огонь превратил в щепки.
- В рубашках родились, - решили тогда про себя подруги.
   И второй раз, возвращаясь с задания, страху натерпелись, но чудом спаслись. Схватили их тогда немцы в одной из деревень и на допрос в штаб повели. Тогда девчушка одна спасла их от верной гибели – закричала, что было сил:
  — Наши это, деревенские девчонки, с трудработ удрали!
Марина и Люся тут же подхватили эту легенду и, перебивая друг друга в красках рассказали, глядя на переводчика, как их заставляли копать рвы в лесу, и что они... дезертировали и долго плутали по лесу. Немцы, на удивление, поверили и отпустили девчонок. Ночь тогда они провели в сарае, потом скитались по соседним деревушкам, собрали ценные сведения и успешно добрались до своих.
   Вот и сейчас, стоя на опушке леса, девушки -  одна в жалком зипуне, другая в стеганке поверх лыжного костюма, в ушанках, из-под которых торчат взлохмаченные, специально натертые жиром волосы, принимают решение, на свой страх и риск, пересечь незамеченными под покровом ночи эту заснеженную поляну.
   — Что же ты отстаешь?— вполголоса спросила Марина, обернувшись назад и видя, как Люся вязнет в глубоком снегу.— Надо торопиться.
    Тишину нарушила дробь вражеского пулемета. Девушки залегли в сугроб. Пулемет замолчал. Поднявшись, они снова устремились вперед.
Вслед девушкам полетели мины… Люся повалилась в сугроб. Марина бросилась к подруге на помощь, но и сама повалилась в снег рядом с Люсей. Ноги её почему-то не держали. Провела по ногам рукой и наткнулась на что-то острое… Поняла, что ранена, но боли не чувствовала – пыталась помочь Люсе, которую сильно лихорадило. Укрывала на подругу своей одеждой.
    Так бы и погибли юные разведчицы, если бы утром не началось широкое наступление советских войск на Можайском направлении.
Какой-то большой человек сгреб Марину в охапку. Она только запомнила что солдат, несший ее по снегу, проговорил: — Кладу к тебе в карман клочок бумаги с моей фамилией.
   Очнулась Марина уже в госпитале. И снова потеряла сознание, узнав, что из-за начавшейся гангрены ей высоко ампутировали обе ноги.
   Потом была череда операций и мук. Но настал день, когда разведчицу выписали из госпиталя. Тогда к Марине приехали представители командования и  вручили ей за боевые заслуги перед Родиной орден Славы.
    Марина Ивановна, несмотря на инвалидность, прожила яркую интересную жизнь, вышла замуж за бывшего морского пехотинца, тоже инвалида Великой Отечественной войны Юрия Вишнякова, родила сына и дочь и была счастлива, как все матери на свете. Но в сердце своём она сохранила память о том солдатике, что вынес её с заснеженного поля. Имя его она так и не узнала.  Тогда в госпитале с нее сняли и сожгли всю одежду, в которой сгорела и записка солдата.