Ива и камыш

    Ой, внучки мои дорогие! Какие же вы все хорошенькие и пригожие, милые и красивые! Любо глазу смотреть на ваши личики кругленькие. Да только своим лицом не стоит никогда гордиться. Не ваша в том заслуга, что уродились вы красавцами. И не ваша в том вина, что не все красавцами хаживаете. Все по воле Божьей. Знать, суждено вам такими предстать на свет божий перед людом добрым. Да и то правда, что говорят старики: «С лица воды не напиться», надобно сердце доброе иметь, да делами благородными доказать, что не зря живешь на этом свете. Вот тогда всяк тебя и приметит. И никто тогда про красоту твою не вспомнит, зато любой скажет: «Вот какой умница, золотые руки у него», «Вот какой добрый и благородный молодец, не красавец какой-то изнеженный» или  «Вот она казачка донская – и лицом красна, и делами мила».
    Знать, не в красоте сила, а в добрых поступках и в сердце благородном. Почему? Да вот послухай внимательно, внучек мой родненький.

    В давние времена жила в одной станице девушка – красавица. И стройным станом её Бог наградил, и волосами волнистыми и длинными предлинными, и устами алыми, и бровью вострой. Любо каждому на ней посмотреть. Любой прохожий глаз отвести не может, голову воротит в её сторону.
    Со временем привыкла девушка к тому, что именно она самая красивая. Уж больно приятно ей стало, что все на неё заглядываются. Сядет, бывало, у зеркала расписного, расчесывает свои волосы волнистые и приговаривает:
    - Какая красавица я уродилась, нет мне равных на всем белом свете.
    А бабушка глядит на ней и головой качает:
    - Ой, внучка моя ненаглядная, намаешься ты красотой своею. Меньше в зеркальце глядись, лучше делом займись.
    Да куда уж там! Не слухает красавица совет бабушки. Разве её это дело в избе прибирать, да за хозяйством приглядывать? Ведь красавица она неписанная.
    Так и текло время незаметно, как вода в Дону тихом. Стали заглядываться на раскрасавицу – казачку казачки молоденькие. То один цветочек преподнесет, то другой косынку предложит, а то третий и лентой алой приманивать начнет. Да все понапрасну – слишком гордая девица – красавица.
    - Да вы на себя посмотрите, хлопцы неразумные. Один толстый слишком, другой ростом не выдался, а третий и до папахи казачьей дотянуться не может.
    Обидно стало хлопцам станичным, решили они изменить свой внешний вид и стали придумывать, как это быстрее сделать. Один есть совсем перестал, чтоб похудеть. Другой на суку дерева с утра до вечера висит, чтобы подрасти. А третий вообще за три девять земель отправился за папахой невиданной.
    Прошло лет пятнадцать. Вроде изменились двое хлопцев, а третий пока на хуторе не появлялся – все по заморским странам папаху ищет. Подошли они к девице – красавице и спрашивают:
    - А теперь, казачка вольная, кто из нас двоих милее тебе будет?
    - Ой, хлопцы вы неразумные. Да как же я среди вас двоих выбирать стану, коли троим отказывала. Вот появится третий казак, тогда и гутарить по душам станем.
    Обиделись казаки, воротили в свои хаты с обидой. Но от жизни казачьей не соскучишься – каждый день дело найдется. Казаки за дело принялись. Достали шашки свои вострые, сели на коней быстрых и отправились землю донскую защищать от ворогов непрошенных. Из каждого боя возвращались ранеными, но гордыми, что чести своей казачьей не опорочили на поле брани с погаными ворогами.
     А красавица все за свое – не может собой налюбоваться. Выйдет на берег Дона, распустит свои волосы длинные и волнистые, станет их расчесывать и с водой разговаривать:
    - Ничего, водица, придет мой черед, и мне красавиц встретиться.

    Еще пролетело лет двадцать. Наконец воротился в станицу и третий казак с шапкой заморской. Такой пышной шапки с вихорком затейливым во всем свете больше не встретишь. Никто не обратил внимания, что пожилой казак вещицу привез заморскую. Вышел в поле чистое, вздохнул казак воздухом родной сторонушки и, наконец, понял, что зря время потратил на поиски вещицы заморской. На берегах Дона – батюшки не так вещицы дорогие ценятся, как дела во славу земли казачьей. Повстречал он двух своих сотоварищей на краю станицы и диву дивится:
    - Да что ж вы за красавцы? У одного лицо шашкой все изрублено, а другой прихрамывает, после боев всевозможных. Да как на вас смотреть-то казачка – красавица станет?
    - Да и ты, брат – казак, далеко не красавец стал. Вот и борода уже посидела, и голова сединой покрылась, и сутулиться стал от дорог дальних. Не щадит никого время коварное, а нам и некогда было жаловаться на годы прошедшие и на лица свои засматриваться – шашка казака не любит долго в ножнах засиживаться.
    Но делать нечего, решили они в последний раз девицу – красавицу спытать, кто из них троих самый красивый. Отправились казаки к берегу Дона - батюшки. Подошли к самому обрыву и глазам свои не верят – сидит на берегу старушка невзрачная и седые волосы расчесывает.
    - Кто ты, бабушка, будешь? А где красавица молоденькая, казачка вольная? – удивленно спрашивают казаки старушку.
    - Ах, негодники этакие! – возмутилась старушка. - Разве не видна красота моя прежняя? Да вы на себя-то лучше поглядите – худые и высохшие совсем, да еще и с шапкой вихровой заморской. Да кому вы нужны этакие? Вам ли с моей красотой тягаться?
    Переглянулись казаки, ничего не сказали пожилой казачке, а только усмехнулись себе в усы седые. Лишний раз убедились казаки бывалые, что коли ты свою жизнь только себе посвящаешь и все прожитые годы собой любуешься, то и сам не заметишь, как красота неписанная покинет тебя и подкрадется старость коварная. А ты все считать красавцем себя будешь.
    Говорят двое казаков своему третьему сотоварищу:
    - Вот оно в чем дело, казак заморский. Мы свои животы за Дон – батюшку не пожалели, некогда нам за кудрями присматривать. Да и храброму казаку шрамы боевые только мужества придают больше. А ты свою жизнь потратил в погоне за вещичками невиданными. Хоть и тягот пережил множество, но толку-то мало в твоих заслугах, коли ты все они за морями остались, а на родину только вещицами воротились. Теперь-то хоть, на старости лет понял, что с лица водицы не напьешься?
    - Понял я, да поздно уже, братцы мои, тужить о прошлом. Все надобно в свое время делать. Не в лице счастье, а в делах благородных. А тот, кто это не понимает, сам всю жизнь на берегу Дона зря жизнь просиживает и мечтает о несбыточном. Время коварное, не любит оно тех, кто о нем забывает и думает, что юность и молодость вечные. Надобно с детства делами доказывать красоту души своей, а не волосьями курчавыми и волнистыми похваляться.
     Говорит тогда казакам пожилая казачка:
- И я теперь поняла, что все вы, казаки, сердцем добрые и с руками умелыми. Но, видно, поздно озарение пришло ко мне. Не только в гордости и красоте сила казачки, но и в делах умелых.

     Залилась слезами казачка, седые длинные волосы потянули её к воде речной, не удержалась она на берегу и упала с обрыва. Ударилась о камни береговые и обернулась деревом зеленым. Вместо девицы – красавицы появилось на берегу дерево странное с длинными ветками и маленькими листочками.        Опустились эти ветки, словно косы распущенные, до самой воды. И красоты не писанной, и грусть навевающее – будто девица красавица над водой свои косы расчесывает и грустит о молодости и красоте ушедшей.
    Жалко стало казакам дерево грустного, решили они ствол ивы плакучей выпрямить. Спустились с обрыва и стали веточки плакучие поднимать и ствол выпрямлять. Да куда уж там – силы все в землю от старости ушли. От жалости к девице красавице опустились трое казачков пожилых на самый край берега Дона-батюшки и превратились в камыш обыкновенный. Стройный тоненький стан у каждого, словно временем и солнцем высушенный, а сверху метелка, словно вихор с заморской папахи невиданной.
    Только теперь сдружила их судьба горемычная. Так и остались они навсегда рядышком – ивняк донской и камыш речной.
   
    Грустная, но поучительная сказка. С тех самых пор и полюбился донцам ивнак с камышом. Поняли донские казаки силу их сердец. Теперь из лозы ивы казаки вещи стали плести красивые, да тын вокруг хат своих сплетать не только для красоты, но и в память о гордой казачке – мол, горда и своенравна донская казачка, но своего суженного во время найти должна.
    А из камыша речного и озерного стали казаки донские крыши на своих хатах мастерить. А что? Камыш-то тепло в зиму сохраняет, да и влагу не пропускает. Только крепенько сплести его надобно вместе. Один прутик камыша ничего не стоит, а если их три, как тех казаков – удальцов, то это уже сила донская. В старину все хаты на берегах тихого Дона только камышом и крыты были.

   Вот оно как дело обернулось. Не красотой своей похваляйся, а добрым сердцем и делами славными! Вот оно как у нас на Дону заведено.

             ***