Как один милиционер влюбился в артистку

 «Мой друг Иван Лапшин»
===========================
(советский худ. фильм по повести Ю.Германа «Лапшин»)


Съёмочная группа:
--------------------
• Сюжет:
o         Юрий Герман
o         Алексей Герман
• Автор сценария: Эдуард Володарский
• Режиссёр-постановщик: Алексей Герман
• Жанр: криминальная драма
• Оператор: Валерий Федосов
• Художник: Юрий Пугач
• Музыка: Аркадий Гагулашвили
• Монтаж: Леда Семёнова
• Звукооператор: Николай Астахов
• Редактор: В. Шварц
• Консультанты: Е. А. Максимов, М. И. Михайлов
• Режиссёры: Виктор Аристов, В. Никулин
• Грим: О. Телова
• Костюмы: Галина Деева

• Год создания: 1984
• Страна: СССР
• Студия: Ленфильм
• Продолжительность: 100 мин.

В ролях:
------------------------
• Андрей Болтнев — Иван Лапшин, начальник уголовного розыска
• Нина Русланова — Наташа Адашова, актриса
• Андрей Миронов — Ханин, писатель
• Алексей Жарков — Вася Окошкин
• Зинаида Адамович — Патрикеевна
• Александр Филиппенко — Занадворов, отец рассказчика
• Юрий Кузнецов — начальник райотдела милиции
• Валерий Филонов — Побужинский
• Анатолий Сливников — Бычков
• Андрей Дударенко — Кашин



Чеховская атмосфера и гипсовые пионеры у фонтана
==================================================

         «…Я же не говорю, что так, как было, хорошо, я говорю, что так было».
                Алексей Герман

Как известно, Герман Младший снял ни один фильм по произведениям Германа Старшего. Не стану специально останавливаться на этом, но замечу лишь следующее: существует, как минимум, две версии «Лапшина», написанных писателем Ю. Германом. Тем не менее, сценарий к фильму «Мой друг Иван Лапшин» (первоначально он имел другое название) был целиком и полностью переписан известным сценаристом Эдуардом Володарским. Переписан безусловно, талантливо, и основное – были сохранены характеры главных героев из повести. Так что сюжет фильма – результат алхимических поисков – принадлежит отцу и сыну, а сценарий, написанный Э. Володарским –это не только новый текст, но ещё и очередной «клон» реального работника уголовного розыска 30-х годов. Поскольку прототипом главного героя (и повести и фильма, а также нескольких других произведений Юрия Германа) стал работник уголовного розыска, начальник одной из бригад ленинградской милиции Иван Васильевич Бодунов, с которым были лично знакомы и Юрий и Алексей Германы. Более того, «живое вещество» повествования для Германа- Младшего оказалась настолько «своим», что ему на самом деле удалось создать (к чему он и стремился) атмосферу времени, о котором писал отец, но труда для этого было затрачено немало. Так,  для создания «чеховской» атмосферы (как видел её режиссер), он перенес съёмки в провинцию. А чтобы достоверно передать «формулу воздуха», которым приходилось «дышать», в частности, главному герою (но который, словно проходил сквозь, не задевая ни единого ценностного элемента его личности) – целый месяц (вместе с супругой и членами съемочной группы) ездил… по тюрьмам… Но и это ещё не всё. Режиссеру удалось самое трудное – «погрузить» в созданную им атмосферу и актеров, исполнявших роли героев фильма. Результат превзошел все ожидания! – ошеломительное воздействие: от «высокого» начальства до обычных советских зрителей (с различными, вытекающими отсюда, последствиями…).

Например, такой парадокс. Вскоре, после премьеры фильма «Лапшин» (в основу которого положена повесть Ю.Германа-Старшего «Один год…», и которую многие критики ругали за «очернительство советской действительности (!)» и т.д.), – была включена в альманах «Подвиг (!)», отпечатанный в количестве аж 385 тысяч экземпляров. (Точнее, не сама повесть, а её «второй вариант» – книга, которую отец Ю. Германа специально переписал после выхода фильма, чтобы она понравилась Хрущеву). В тоже время, практически за те же «грехи», только прежде предъявляемые к книге, на долгие годы был положен «на полку» уже фильм Германа-Младшего. Но тот факт, что именно картина дала повод к переизданию повести отца, да ещё таким крупным тиражом (!), режиссер Ал. Герман считал одним из своих больших кинематографических достижений….


Сюжет фильма
==============
(из аннотации)

«Действие фильма «Мой друг Иван Лапшин» происходит в 1930-е годы. Начальник уголовного розыска провинциального городка Унчанска расследует уголовное дело (за основу расследования, проводимого в картине Лапшиным, было взято реальное дело банды убийцы Соловьёва, чьи злодеяния отличаются жестокостью и бессмысленностью).

На следующий день после своего сорокалетия Иван Лапшин (Андрей Бортнев) знакомится с артисткой местного драмтеатра Натальей  Адашовой (Нина Русланова), которая для работы над ролью в новом спектакле просит познакомить ее с проститутками, – и влюбляется в нее. Вскоре в город приезжает друг Лапшина, журналист Ханин (Андрей Миронов). При встрече Ханин сообщает, что его жена умерла, и Иван Михайлович предлагает приятелю переехать к нему, но в просьбе «взять его с собой ловить бандитов», отказывает. Однако в первый же вечер несчастный вдовец пытается совершить самоубийство, и тогда Лапшин, чтобы отвлечь его от мрачных мыслей и дать темы для новых произведений, соглашается на первоначальную просьбу Ханина, вместе вести расследование.

…После премьеры спектакля, в котором роль проститутки  должна была играть понравившаяся ему актриса Адашова (только что-то там не задалось и вышло неудачно), Лапшин приходит в гости к Наташе… Но та откровенно признается ему, что любит Ханина».


Короче, как поют Татьяна и Сергей Никитины: «Времена не выбирают/ в них живут и умирают»*. Как- то так.


Танец-импровизация
====================

Не будучи профессиональным кинокритиком, а заурядным зрителем, фильм Ал. Германа «Мой друг Иван Лапшин», тем не менее, я посмотрела не один и не два раза. Даже если до ТВ-экранов он дошел только году в 1986-87-ом, с тех пор минуло почти двадцать лет, так что, возможность посмотреть его … много раз, у меня была. И я ей, прямо скажу, ни разу не пренебрегла. 

Первый раз я увидела фильм в юности. Фильм потряс, ужаснул и… просто захлестнул шквалом эмоций (и меня, и всех, кто тогда вместе со мной впервые его увидел). Страшнее всего для меня оказалось ощущение того «обыденного ужаса», в котором любят, живут и работают герои фильма, причем, безо всякого ложного героического пафоса, просто проживая то время и ту жизнь, которая им выпала. И всё.

И это «и всё», заключенное между годами революции и отечественной войной, «мирное время созидания», как писали наши учебники истории, время (каким оно было на самом деле, только ещё начинали осмеливаться говорить – и писатели, и обычные люди) – было заселено, как мы теперь видели, какими-то особенными людьми, продолжения которых…, как бы мы не крутили головой во все стороны, таинственным (на наш тогдашний, абсолютно несведущий взгляд) не последовало. То есть, ощущение и вопрос возникли одновременно (точнее, «пробрали до костей»), но для того чтобы самостоятельно разобраться: «почему так?» – информации явно не хватало. Что это: мрачная Сказка (то есть, чистейшая фантазия, литературный вымысел), аллегория, Эзопов язык  т.п.?..

Нет смысла перечислять все те постепенные «открытия», через которые пришлось пройти за эти, почти 20 лет. Но можно выбрать какую-нибудь точку отсчёта и начать плясать от неё. Не страшно, что в этом случае получится не профессионально поставленный танец, а, всего лишь, – импровизация. Так даже интереснее. Ну, что же, станцую, пожалуй?..



«Гвозди б делать из этих людей:/Крепче б не было в мире гвоздей»**


30-е годы минувшего века. Какой-то полумифический «город зеро» – Унчанск, в котором ходит всего два трамвая, орудуют бандиты-головорезы, «на каждого жителя – по духовому оркестру» и друг за другом гастролируют, словно в Харьков, Одессу или Питер вереницы театральных трупп: и не только из провинций необъятной Родины, но и Москвы… Короче, – полный баланс. В этом славном городе, волею судьбы, проживают маленький мальчик (от лица которого ведётся повествование) со своим папой…(Правда, не совсем ясно, как он может живописать «недетские сцены», которых не мог видеть или понимать, и в которых не принимал участие даже его отец (?). Вряд ли, если предположить, будто о чём-то ему довелось узнать «через вторые руки»), что кто-то поведал о некоторых фактах отцу, пусть и позднее)… Ну, это на откуп авторам. Творчество – дело слегка «тёмное», не стоит так уж дотошно всё препарировать. Ладно. Танцуем дальше.

Итак, мальчик живёт с папой (Александр Филиппенко), а папа живёт под одной крышей (у квартирной хозяйки по имени Патрикеевна) со своими товарищами: Васей Окошкиным (Алексей Жарков) и Иваном Лапшиным (Андрей Бортнев), начальником уголовного розыска: на которого не только 9-и летний мальчик смотрит «снизу вверх» (и не только в силу малого возраста, что понятно), но в связи с его героической профессией и практически таким же характером, за что его искренне уважают и взрослые. Мальчишеское восхищение, словно свет карманного фонарика подспудно высвечивает зрителю то, что тщательно пытается скрыть от посторонних глаз уравновешенный, мудрый «человек-кремень»: одинокую, юную, романтичную, ранимую душу человека взрослого, созревшего для настоящей любви, но… так и не испытавшего чуда взаимности. Что поражает более всего – особенно на фоне современных «героев» – Лапшин, каждый божий день видящий самые, что ни на есть, неприглядные человеческие качества – не отчуждается от мира людей. Мучается, но не отстраняется в страхе и от собственных, внезапно нахлынувших на него романтичных чувств, наверняка делающих мужчину слабее. Да, он очень волевой человек, могущий «взять себя в руки», но… при этом (в чём, на мой взгляд, и заключается его загадочная красота!) – абсолютно живой. Страсти в нём кипят (!). Но. За годы суровой жизни сорокалетний Лапшин научился самообладанию, поняв, в какой момент обнаруживать чувства неуместно. Он (и это тоже красиво! – не боится быть отвергнутым, но и не хочет принести боль другим. (Понятно, что я имею в виду людей, обладающих человеческими качествами, а не тех, кто не обладая такими качествами, культивирует в себе - противоположные). И пусть большая часть внутренних переживаний Ивана Лапшина никому не видна, но не почувствовать мощь энергетики его личности – невозможно. И моё мнение таково: сильная воля – бесспорно, но ещё и нравственные ценности, которые есть у этого, вполне обычного на вид человека, – делают Лапшина поистине харизматичной (и не только в глазах ребёнка) личностью.

Ода мужскому братству
======================

С другой стороны, любопытен, на мой взгляд, такой факт. Несмотря на то, что в каком-то интервью режиссер Алексей Герман (пусть и с долей чёрного юмора) сказал следующее: «Я снял фильм про то, как один милиционер влюбился в артистку, а эпоха их уже всех приговорила», но, на самом деле, любви мужчины и женщины, на которой, по большей части, держится этот «прекрасный из миров» вообще-то и нет. Скажу больше: в фильме вообще нет ни одного нормального женского образа. Патрикеевна, зазноба Окошкина, местная проститутка, мамаша (или жена?) убийцы бандита Соловьева, а на другом конце – экзальтированные, полуистеричные актрисы, живущие свою жизнь, согласно театральным ролям, в очередь… Штрих, тень, иллюзия… Кто такая Наташа Адашова (в исполнении актрисы Людмилы Руслановой)? Женщина, способная любить. Но – кого? Например, она в «шутку» весьма достоверно разыгрывает перед подругой Васи Окошкина его брошенную супругу. Легко!.. Но сама-то, любит ли она реального человека  или тот образ столичного «денди», который нравится разыгрывать перед всеми  журналисту-писателю – персонажу А. Миронова (кстати, у него тоже есть реальный прототип)? Мне почему-то кажется, что – второе.

Вообще, Герман живописует некое идеальное мужское братство, прекрасно функционирующее без женщин (роль Патрикеевны весьма условна). Они сами зарабатывают; вполне могут позаботиться и о себе и о ребенке; оказать медицинскую помощь товарищу (эпизод, когда папа мальчика останавливает приступ у Лапшина, следствие его контузии) или – моральную поддержку (например, когда они пускают в свою «общину» недавно овдовевшего и тяжело переносящего внезапную утрату, журналиста Ханина)… Лапшин живёт один, папа растит мальчика – один, жены писателя Ханина мы не видим. Более того, Вася Окошкин, попытавшийся было из этого братства выйти (женившись), очень скоро просится обратно (!) и,… «братство» снисходительно принимает его назад в своё мужское сообщество. На дне рождения по случаю сорокалетия Ивана Лапшина нет ни одной женщины, всё  друзья-товарищи-коллеги – мужского пола. И хотя один из гостей (вероятно, родственник Лапшина) говорит, что он женат на «поповской дочери…» (что, конечно же, существенный женский «изъян», поэтому он тут же добавляет, как бы заочно её оправдывая перед Лапшиным: «…она хорошая женщина»), приглашая Ивана к ним в гости, однако больше ничего мы об этой «хорошей женщине» не узнаем и не увидим… 

Создаётся слегка странное ощущение: женщины (и не только в мифологическом Унчанске) – это какие-то «вспомогательные» (ну, то есть, с какой-то определенной функцией), как бы недоделанные, что ли, существа. Две «функции» им потянуть уже трудно. Допустим, артистка/она же – влюблённая женщина/ решает угостить мужчин настоящим домашним супом. Но… «…Да, я плохо помыла мясо!» – говорит она (Н. Русланова) темпераментно в ответ на ироничный юмор журналиста (А. Миронов). Ну, то есть, понятно, одно из двух: или «артистка» или «суп варить». В фильме есть такая фраза, когда актриса признается Лапшину в своей «безумной» любви к журналисту (писателю): «Это как тиф. И все знали. И Лика знала». Из чего можно (гипотетически) предположить, что бывшая жена Ханина – Лика, тоже обладала какой-то одной «функцией» – скорее всего, была красивой (так как именно уверенная в своей неотразимости женщина может «спать спокойно», когда другая ей прямо заявляет, что любит её мужа). Это, конечно, смутные догадки, но более о ней всё равно ничего не известно. Неведомая (зрителю) мама мальчика, соответственно, может нести, как минимум, «функцию» – мамы. С местной проституткой тоже всё ясно – проститутка, Патрикеевна – квартирная хозяйка. Женщины (жена и тёща) Васи Окошкина – чуть ли не персонажи анекдота про сварливых баб. Вот. Галерея женских образов, мягко говоря, художественно минималистична.

В общем и целом создаётся, весьма своеобразное, впечатление о женщинах (в авторском прочтении). Выходит, начальник уголовного розыска вполне может постирать себе носки сам, однако «артистка», решившая не сыграть роль, а реально продемонстрировать какая она хозяйственная и хлебосольная, даже не в состоянии добросовестно смыть с мяса налипшие клочки газеты (в которую оно было до этого завернуто). Да и сам суп, наверняка, мужчины ели только из вежливости. Ох…(ну, как тут не вздохнуть).


Некий мужской шовинизм, на мой взгляд, просвечивает сквозь полотна и других произведений мастера (Ал. Германа). Но это уже другой разговор…



«Приказ исполнен. Спасенных нет»**
=================================

Мне думается, мы и по сей день заблуждаемся, что теперь-то действительно знаем о том, что творилось «после» того, как Лапшин переловил в Унчанске всех бандитов, Ханин выпустил книжку о мужественных людях «советской эпохи Возрождения», актрису окончательно перевели в массовку какого-нибудь захолустного драм-театра и т.д. Ну, то есть, не с литературными героями, а с их прототипами в реальные, трагические предвоенные (да и военные, и позже) годы. Очевидно, что именно этим мужественным, цельным, искренним, волевым и принципиальным,  даже свою личную жизнь отодвигающих, порой, «на потом», «расчищающим место под сад» и наивно рассчитывающих «в том саду успеть погулять» – «погулять» там  уже не дадут… Во всяком случае, маловато их осталось.  И то – чудом…

Зато, да. Через энное количество лет в том самом мифологическом Унчанске (собирательном образе страны) «жить станет лучше, жить станет веселее» (с): одних трамваев – не протолкаться. «А были – только «первый» и «второй»***…



PS: Фильм, однако, на мой взгляд, замечательный и даёт множество поводов для размышлений. Поэтому смотрите, думайте, размышляйте сами, это интересно.




*) Времена не выбирают...
==================================


Времена не выбирают,
В них живут и умирают.
Большей пошлости на свете
Нет, чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
Как на рынке, поменять.

Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; я в пять лет
Должен был от скарлатины
Умереть, живи в невинный
Век, в котором горя нет.

Ты себя в счастливцы прочишь,
А при Грозном жить не хочешь?
Не мечтаешь о чуме
Флорентийской и проказе?
Хочешь ехать в первом классе,
А не в трюме, в полутьме?

Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; обниму
Век мой, рок мой на прощанье.
Время - это испытанье.
Не завидуй никому.

Крепко тесное объятье.
Время - кожа, а не платье.
Глубока его печать.
Словно с пальцев отпечатки,
С нас - его черты и складки,
Приглядевшись, можно взять.
               
                (Ал-р Кушнер, 1978 г.)




**) Баллада о гвоздях
=================================

Спокойно трубку докурил до конца,
Спокойно улыбку стер с лица.

«Команда, во фронт! Офицеры, вперед!»
Сухими шагами командир идет.

И слова равняются в полный рост:
С якоря в восемь. Курс - ост.

У кого жена, брат -
Пишите, мы не придем назад.

Зато будет знатный кегельбан.
И старший в ответ: Есть, капитан!

А самый дерзкий и молодой
Смотрел на солнце над водой.

«Не все ли равно,- сказал он,- где?
Еще спокойней лежать в воде».

Адмиральским ушам простукал рассвет:
«Приказ исполнен. Спасенных нет».

Гвозди б делать из этих людей:
Крепче б не было в мире гвоздей.

                (Н.Тихонов, 1922 г.)





***) Ю. Герман «Лапшин»