Стратегия

    Холодные уральские струи легкими всплесками массировали тело. Глубоко погружая голову, широкими гребками он захватывал всё больше по течению, дальше от берега. Небось, без сапог сподручней-то плыть, да некогда было скинуть.
    Ни свиста пули, ни боли – лишь огнем опалило левую руку, бессильно повис локоть. Потом нога устала толкать и потянула ко дну. Торкнуло, перевернуло лицом вниз, макнуло в последнюю купель. Река, ты ж не выдашь, родимая, ты ж по нашей трудовой хрестьянской земле бежишь, как же это, това...

    – Ваше имя?
    Удар по осколкам зубов отбросил его к стенке вместе со стулом. Кажется, в разбитом лице больше не осталось никакого сходства с верховным комиссаром повстанцев. Сгустки крови, которые он больше был не в состоянии выплюнуть, закупорили горло, и кашель пытал сильнее, чем палачи.
    – Вы Равиналь Рок? Отвечайте!
    – Как он тебе ответит, если ты разбил ему все губы? – вмешался новый хрипловатый голос. Стул с прикрученным к нему пленным подняли, жгучую лампу отодвинули в сторону, в фокусе возникло чисто выбритое лицо. Рыжеватый мускулистый ухоженный европеец лет тридцати, неброский запах модного одеколона.
    – Давай познакомимся, - с улыбкой начал тот, разглядывая то, что осталось от Рока, серыми волчьими глазами. – Я хозяин твоей судьбы. Отныне, днем и ночью – ты в моем распоряжении. Можешь лгать, и я сделаю тебе очень больно. Сейчас покажу, – он зажег сигарету и затушил её о столешницу. – Нет, я не курю, курить вредно. В моей стране мы боремся с дурными привычками. Ну а вы еще не можете отказаться от зависимостей, поэтому следующая – твоя. Как думаешь, где будет больнее – соски, промежность или... я могу затолкать её тебе прямо в глаз? А? Как полагаешь? Начнем сотрудничать, нет?
    Он не помнил, что они делали дальше, отвечал ли он что-нибудь – очнулся уже привязанный к доске и залитый водой, полузадушенный и хрипящий. Страшнее боли, больнее ужаса было сознание того, что это его вина, что потеряна не только жизнь, но и дело, что это происходит сейчас со всем отрядом – хорошо, если их убили в бою, если же нет, то мучают и насилуют, и перед смертью, возможно, они проклинают его имя. 

    Флагманский корабль береговой охраны капитана Каво шел ко дну, а по правому борту погребальным костром пылал его город.
    Они дрались за каждую ступеньку лестницы, за каждую плиту белокаменных мостовых, испятнанных фиолетовыми кляксами крови – но отступать было больше некуда. Их флот был разгромлен, армия перебита, озверевшие наемники резали их в каждом подъезде новеньких рабочих микрорайонов, забыв о приказе набрать побольше бессловесных рабов для Эггро – по плану предполагалось лишь вырывать языки, уродовать и ослеплять для устрашения, чтобы навеки стереть память о самой возможности новых восстаний.
    Он знал, что положено делать, но медлил – через мгновение он умрет и так, вряд ли гвардейцы сумеют воскресить ненавистного противника для новой казни.
    Его имя стоит четвертым в списке самых опасных бунтовщиков.
    Напрасно они так боялись. Он не сумел отстоять революцию. И даже не сможет отомстить за неё.

    – В чем же дело, курсант? – преподаватель военной стратегии неторопливо прохаживался из стороны в сторону по симуляционной комнате, и вибриссы Мгара непроизвольно поворачивались вслед за ним. – Вам были даны три задания: гражданская война в России, филиппинская герилья и попытка высадки тэйкианцев на революционном Острове. Вы прекрасно изучили соответствующие этапы истории и расстановку сил, отучились вместе с Василием Ивановичем в военной академии и прошли с двумя другими аватарами курс подпольной борьбы. И, несмотря на подготовку, – полностью провалили экзамен.
    Мгар сидел, обхватив грудную клетку второй парой лап и закрыв глаза третьей. Его родной мир – редкий случай благоприятного симбиоза грибов, раскинувших сплетения и тяжи под целыми континентами, и чешуйчатых землероек из отряда кротовых – почти не знал национальных, классовых или межвидовых столкновений. Грибы с незапамятных времен откладывали споры в мозг животных, побуждая их разрыхлять участки минеральных отложений для лучшего освоения пищи. Постепенно из этого сотрудничества выросла разумная цивилизация, использующая в свою очередь насекомых для культивирования подземных огородов. Землеройки нашли пещерные кристаллические породы и соединили их в подобие компьютерных сетей. Сотнями лет они работали над освоением подземных рек и поверхности планеты, пока не поймали сигнал от исследовательской станции Великого Кольца. Представителям общества мирных агрономов, кристаллографов и спелеологов, ставящего своей главной задачей помощь соседям-муравьям и развитие их коллективного разума, тяжело давалось усвоение опыта борьбы и агрессии. Но Совет Звездоплавания считал это необходимым этапом. 
    – Ваша сознательность, уровень знаний и энтузиазм исследователя выше всяких похвал. Но для участия в космическом поиске этого недостаточно. Представьте себя оказавшимся в составе экспедиции Гонсалеса, – нахмурил брови инструктор. – Или в столкновении с высокоразвитой технически цивилизацией, использующей свои преимущества для захвата и порабощения других – как ни мала вероятность такого события, мы не имеем права совсем исключить её. Вы должны уметь защищаться и защищать, а для этого...
    Одним из первых, Мгар отправился на Альфа Центавра для обучения в Космической Академии. Ему, привыкшему легко преодолевать отвалы породы и шутя взбираться по стенам каньонов километровой глубины, были нипочем физические нагрузки. Он адаптировался к визору и привык к чужой математике, попробовал пищу разных миров и обзавелся друзьями с Земли и Цефея. Он даже полюбил венерианские мелодии. По сумме баллов в астрофизике, вождении звездолета и психологической устойчивости Мгар был первым в классе – пока на пути не встала непреодолимая пропасть Стратегии.
    – После первого провала мы пошли на то, чтобы незаметно дать вам подсказки, – продолжал командор Улфенди. –  Конечно, существовали другие мультифакторные переменные, которые вы обязаны были учесть, но имелась возможность предотвратить поражение, объединившись с определенными силами в столице и политически маневрируя. И на этот раз вы не смогли найти и организовать союзников. Это ставит под сомнение целостность мышления учащегося и способность самостоятельно принимать решения. Увы, третий результат был наихудшим из всех возможных. Вы не только потеряли город и страну, позволили врагам безнаказанно нагромоздить гекатомбу из сотен тысяч трупов разумных существ, но также отбросили этот мир в самые черные времена реакции и закрыли возможность развития на полтысячи лет вперед. 
    – Всё ясно, профессор, – преодолевая головокружение и слабость от встающей вновь перед ним картины бойни в порту, выдавил Мгар. – Мне очень стыдно, что не справился, подвел учителей и товарищей. Вы правы: я не гожусь для этого...
    Командор расправил крылья и взмыл к потолку.
    – Вы один из лучших студентов, и мы не хотим вас терять, поверьте, – отозвался он, зорко разглядывая Мгара с высоты купола. – Мы посоветовались с комиссией и решили дать вам последний шанс. На этот раз вы будете играть на той стороне.
    – На их стороне?! Профессор, я не смогу!
    – Отчего же? Иногда полезно бывает вывернуть привычные понятия наизнанку, преодолеть въевшиеся штампы и заученные аксиомы. Это приказ, курсант!

    Командующий эскадрой поднял церемониальный стяг перед строем своих офицеров. Каждый отвесил поклон символу Божественного имени и прокричал короткую Клятву.
С жалкими мятежниками, посягнувшими на Власть и Право, было практически покончено. Их разорванные давлением тела плавали в космосе, хорошо видные в главный иллюминатор рубки. Обломки не до конца аннигилированных челноков обращались вокруг победоносных истребителей Кье – приятное Божественному зрелище.
    Правда, несмотря на подавляющее численное и техническое превосходство, победа была не полной – главному возмутителю спокойствия удалось уйти. Но скоро попадется и он. Штаб его уничтожен, корабли сожжены, кроме того, у командующего есть для негодяя сюрприз – скоро тот сам приползет обратно.
     –  Девку, которую вы захватили в автономном скафандре – ко мне, – отдал он приказ начальнику разведки, и, даже не оборачиваясь, парадным шагом направился в личные апартаменты.
    Он злорадно усмехнулся при виде дочки мятежника. Девчонка стояла боком к нему, кутаясь в разорванную одежду. Она была моложе, чем он думал, ещё ребенок. Наверное, папочка очень её любит – хотел спасти, значит, теперь никуда не денется.
    Подняв руку, чтоб указать пленнице упасть к его ногам и ползти по полу каюты – Кье испытал странное чувство. Голос не хотел слушаться, и пришлось откашляться, чтобы отдать приказ. Горло командующего сжимали спазмы. Ради проверки он решился дать девке пощечину – но рука не поднялась. Гордый выпускник Корпуса, награжденный высшей медалью Долга боевой офицер, дважды раненый в бою с извечными врагами Империи и подавивший восстание рудокопов, с изумлением уставился на свои пальцы. Может быть, она ведьма?
    –  Сядь, – попробовал сказать он, и это вышло. – Ты голодна? Тебя били?
Девочка молчала. Кье не понимал, что происходит – его будто раздирали на части двумя разными полюсами магнита.
    –  Я отпущу тебя.
    Кто-то в нем произнес это, и в то же время подумал, что неплохо бы воспользоваться случаем, раз уж по непостижимой самому причине он идет на идиотский смертельный риск. У неё были худенькие дрожащие плечи и неправдоподобно гладкая кожа в россыпи родинок. Вместо всего, пронесшегося перед его мысленным взором, командующий эскадрой подхватил девочку под локоть и повел к личной спасательной капсуле.
    – Я запрограммировал автомат так, чтоб она высадила тебя на южном континенте и вернулась назад. Ты сможешь там спрятаться и продержаться несколько месяцев, а когда придет время – я за тобой вернусь.
    И тогда она сама поцеловала его...
    Заверещал сигнал тревоги, на экране появился начальник охраны.
    –  Ваше превосходительство, в отсеке активирован механизм перехода. Мы подозреваем попытку побега. Откройте дверь!
    Отшвырнув её к капсуле, он крикнул: «Беги!» и выхватил бластер. Глядя, как закрывается люк, Кье выстрелил по собственному солдату и упал, разрезанный почти пополам. В голове его промелькнуло «ну и пусть, на этот раз не напрасно», и сознание погрузилось на миг в пустоту, освободившись от наложенной виртуальной матрицы и ещё не зная, что экзамен сдан, испытание выдержано.
    Через непроницаемый экран на Мгара с нежностью смотрел несгибаемый командор Улфенди, герой нескольких звездных экспедиций, профессор Космической академии, инструктор по военной стратегии – сразу с двумя птенцами под мышкой.