Царапина на стекле. Глава восьмая

Мы стоим и опираемся на перила. За ними, если глянуть вниз, простирается три этажа, наполненных магазинами со всяческими вещами. В руках бумажный стаканчик с дешёвым латте из местной забегаловки.
– Он обалденный, – подруга от наслаждения вздыхает. На её носу тёмные очки, хотя сейчас зима, и мы в торговом центре.
– Что? – я вздрагиваю и отвлекаюсь от вида людей, снующих по обувному магазину ниже этажом.
– Да кофе, говорю, обалденный, – подруга закатывает глаза, пихая меня локтем. – О чём ты вообще думаешь?
– Лучше тебе не знать о чём, – я делаю последний глоток и вздыхаю.
Подруга ловко кидает стаканчик в урну, которая находится в метре от нас.
– Так, всё! – она хватает меня за руку. – Пошли!
***
Уж не знаю, как после такого, моя рука не отваливается. Я, не переставая, пишу в ежедневнике со всей яростью. Да и письменные принадлежности у меня хорошие, раз выдерживают такой напор.
После строчки «...я уже теряю нить того, что происходит», я рычу и отбрасываю ручку в сторону.
Я изменяю своим принципам! Это не допустимо! Вот я сама себе говорила: «Не смей и не думай вести дневники, идиотка!» А теперь вывожу на бумаге своим кривым почерком «с моей жизнью творится что-то неладное».
С ещё большим рыканьем, который только позволяет мой сорвавшийся голос, я вырываю все листы, которые сейчас исписала. Треск рвущейся бумаги приводит меня в чувства. И тут я слышу свой телефон. На его экране вспыхивает «Странный вызывает». Резко жму на «ответить» и ору в трубку: «Какого чёрта?!»
– За последние несколько часов я уже второй раз слышу этот вопрос от тебя, – отвечает Странный абсолютно спокойно.
– Сейчас не время для шуток! – я понизила тон, но говорю язвительно, – ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ?
В трубке раздаётся фырчанье.
–  Да что ты бесишься? В чём дело?
– У тебя хочу спросить то же самое! – предательская слеза скатывается по щеке, словно оставляя ожог.
– Слишком много вопросов для одного телефонного разговора...
Я выдыхаю и отвечаю почти спокойно:
– И что ты предлагаешь?
Секунда раздумий и Странный бормочет:
– Надо встретиться и поговорить лично.
– Где и когда? – я заправляю выбившуюся прядь за ухо. Всё лицо горит.
– Завтра в 10, у парка, – моментально доносятся слова. – Пойдёт?
– Заметано! – киваю я, забыв, что Странный меня не видит, и нажимаю «отбой».
Дальше телефон летит в подушку, лежащую на кровати.
Уже 11 вечера, как после такого я усну – не представляю.
***
9:45. У меня зуб на зуб не попадает. Хотя я сама виновата, что торчу здесь с девяти. Мать и отец уже спокойно укатили на работу. Отец, кстати, устроился в какое-то охранное бюро, поэтому теперь целыми днями будет пропадать.
Ежедневник я не взяла и даже не помню, куда кинула его вчера во время моего психоза. Да и вообще, что вчера со мной было: нахамила отцу, два часа сидела во дворе на скамейке, пялясь на стены и наорала на Странного, потому что не могла разобраться в себе. Зато сейчас я спокойна и рассудительна, поэтому надеюсь разобраться в сложившейся ситуации.
Я, сделав последний круг у столба, останавливаюсь посмотреть на часы. Вдруг мой рот со спины закрывает чья-то рука. Я взвизгиваю от неожиданности и хорошенько размахиваюсь ногой назад, одновременно кусая обидчика за палец.
Он издаёт стон и отшатывается. За эту секунду я заношу локти для удара, самообороне меня обучил отец, это, наконец, пригодилось. Я разворачиваюсь, чтобы ударить обидчика в лицо и застываю. Передо мной Странный. Я со всей силы врезаю ладонью ему по лицу.
– Ты совсем мозги потерял?! – ору я на всю улицу. – Ты меня до смерти напугал, придурок!
– Да тише, тише ты, – Странный хватает меня за плечи и встряхивает. – Я просто пошутить хотел, а ты боевая оказалась. Чуть палец мне не откусила!
– Лучше бы так и сделала! – гневно отвечаю я, сбрасывая с себя его руки. – Ты вообще...
Странный перебивает меня:
– Прости. Прости. Я не хотел.
Мой учащенный пульс наконец успокоился и я выдавила из себя улыбку.
– Зато теперь ты знаешь, на что я способна, – я наклоняюсь за сумкой, которую отбросила в сторону во время обороны. – Идиот.
Я следую в глубь парка. Странный усмехается и идёт за мной. Решаю сесть прямо на траву и плюхаюсь рядом с большим деревом. И вновь Странный следует моему примеру.
– Ну, теперь перейдём к вопросам, – Странный складывает руки в замок, обнимая колени. – Ты начинаешь.
– Ладно, – я киваю. – Зачем ты меня поцеловал?
– Ответ прост – ты мне нравишься.
На этих словах мои щёки вспыхивают.
– А всё, что ты делаешь – попытки выхода из френдзоны? – я поднимаю бровь, поджимая губы в тонкую полоску.
– А сейчас, вообще-то, моя очередь задать вопрос, – Странный хмыкает. – Что с тобой вчера случилось?
Перед глазами вновь проносится всё, что вчера произошло и из-за чего всё это началось.
– Я психанула. Вот и всё. Обычно, привычно, – мои слова переходят на шёпот.
Странный отворачивает голову и смотрит на траву у себя под ногами.
– Да, – говорит он.
– Что «да»? – я касаюсь его плеча.
– Я о твоём вопросе о френдзоне, – теперь Странный смотрит на меня.
Селезёнкой чувствую, что он целоваться сейчас ко мне полезет, поэтому я прерываю его.
– Я не из тех девчонок, которые ищут «свою любовь». Есть вещи и поважнее.
– Конечно, ты не из таких, – Странный кладёт руку мне на плечи. – Ты Необычная.
– Сменим тему, – я снова сбрасываю его руку с меня. – Мне неприятны такие разговоры. И поскольку между нами что-то прояснилось, предлагаю больше о таком не говорить.
Странный поднимает уголки губ.
– Хорошо. Поговорим о книгах.
Я теперь тоже улыбаюсь.
– Вот это уже вопрос по моей части. О каких?
– Ну, я хотел поговорить конкретно об одной, – мой друг подносит руку к своему подбородку. – О твоей.
– А вот с этим будет туговато, – замечаю, как начинаю шарить по поверхности сумки, пытаясь нащупать ежедневник. Дура, ты забыла его, успокойся.
– Я просто хочу дать тебе пару советов, как читатель, – Странный смотрит мне в глаза.
– И какие же? – я в очередной раз приподнимаю бровь.
– Это даже не советы, а то, чего обычно лично мне не хватает в произведениях. Ты ведь не подумаешь, что я странный?
– Сказал Странный, – после этих двух слов, мы начинаем смеяться. – Хотя ладно, не суть. Слушаю.
Странный откашливается и начинает:
– В разных книгах описываются разные приключения разных героев, но что-то же должно их объединять?
Друг смотрит в моё удивлённое лицо и заканчивает:
– Это что-то – обыденность.
Я начинаю смеяться:
– Что?
– О, ну я так и знал, – Странный закатывает глаза и объясняет. – Допустим, я возьму за основу «Гарри Поттера»[6]. В нём описываются приключения мальчика и его друзей. Там есть волшебство, загадки, романтика, а обыденности нет.
– И что в твоем понятии «обыденность»? – усмехаясь, спрашиваю я.
– Герои ведь тоже люди. И в перерывах между своими похождениями они должны что-то делать, – Странный говорит так серьёзно, что мне становится смешно. – Валяться на диване, читать книги, играть или справлять нужду, я не знаю!
Смех сам собой вырывается наружу. Мне уже не сдержаться.
– Или как герои ходят по врачам, к какому-нибудь стоматологу, – Странный продолжает, – Вот ты боишься стоматологов?
– Нет.
Странный разводит руками:
– Вот и я не боюсь. А Гарри Поттер? Едва ли мы это узнаем. И...
– Странный, прекрати, – я закрываю ему рот ладонью. – Раз уж ты хочешь. Если я когда-нибудь напишу книгу, клянусь, там будут отдельные главы и про туалет, и про стоматолога!  Торжественно тебе обещаю!
– Точно? – Странный отталкивает мою руку, смеясь.
– Абсолютно.
Тут я поддаюсь внезапному порыву и целую его.
Мир уходит на второй план...
__________
[6]Главный герой одноимённой серии книг Джоан К. Роулинг