Охота за привидением

 - Ты, посмотри, посмотри на них! Уже день во дворе во всю разгорелся, а они – и не думают на работу идтить! Ужо, ты Сан Саныч, накажи их, ей богу заслужили!
 - Да не волнуйтесь вы так, Марь Иванна, разберусь я со своими работниками,  - с этими словами прошел я в глубину дворика сельской усадьбы.
    В деревянной беседке, обсаженной кустами сирени, за небольшим столиком, сидели двое электрослесарей с нашего участка.
Странно, но на столе, кроме чайника, пары бокалов и фарфоровой сахарницы с отбитым краем, ничего не было. А должно было.
   Все дело в том, что вчера отпросились мои работники. Причина была, что ни есть уважительная – родительский день. Навестить ушедших от нас родственников, побывать на кладбище, привести в порядок могилы родных. И так заведено, что поминая родных, близких и просто односельчан, потихоньку, понемногу и напивались пришедшие на кладбище мужчины, довольно изрядно. Ни о каком качестве работы на следующий день не могло быть и речи. Поначалу, вздумал я, было урезонивать их, да куда там! Напрасно. Вот и  позволял им опохмелиться на следующий день и давал возможность, приходить на работу после обеда. «Наш человек!» сразу решили рабочие. Конечно эти замаскированные прогулы, они с лихвой отрабатывали сверхурочно.
  Вот и сегодня, по моим расчетам, должны были к 12 часам, вполне прийти в норму.  Но не пришли. Ни на работу, ни в норму. Пришлось мне,  отправится на розыски своих нерадивых работников.
 - Проходи, присаживайся рядом с нами – пригласил старший Александр Иванович, - знаю, заслужили твои попреки, но вот ты сам ответь нам – ты в привидения, всякие там, веришь?
  - Да вот двоих вижу перед собой, должны были бы быть на работе, в одном месте, а растворились, как в тумане …
- Подожди не заводись, читать нам нотации, - перебил мою речь Сергей, - дело куда как серьезнее, сперва послушай, а потом ругай нас!
  Я – послушал.  И было что.  На кладбище, мои работники направились после обеда. Как положено, постояли у могил своих родных, помянули по обычаю, угостили подошедших «на огонек» друзей, а там переходя от одной группы участников этого действия, к другой «напоминались» так, что уснули между кладбищенских могил. Далее – со слов одного из них:
 - Очнулся я, от легкой прохлады,  да от того, что в лицо легким светом светила половинка Луны. Сразу и не понял, где я и что со мной. Повернул голову налево – прутья какой-то решетки. Повернул направо – то же самое. В тюрьму попал что ли? Так хоть и жесткое ложе подо мной, так вон оно – сквозь ветки с молодыми листочками, чистое небо. Сел, огляделся. Во, блин, пропал! Лежу на кладбище, среди оградок могил, в окружении памятников, да крестов. Жутковато как то стало ….  Надо, думаю, выбираться отсюда. Вдруг, сбоку послышался странный звук, не то стон не то хрип!  Волосы на голове медленно зашевелились, хмель как рукой сняло! А тут еще и странная тень стала подниматься невдалеке, раскачиваясь и цепляясь за прутья ограды.  Тут я помянул бога,  и начал было вспоминать, как крестится надобно.  Странная фигура выпрямилась и знакомым хриплым голосом произнесла пару матерных фраз, весь смысл которых состоял  -  где это я?
   На сердце полегчало.  «Иваныч,  ты, что ли это?»  «Ну я …» пробурчала тень мне в ответ.
    Начали было мы с Ивановичем пробираться к дороге, да вспомнили, что оставили половину недопитой бутылки на столике, возле одной из могил. Страха не было, была жажда похмелья.  Нашли, сели, приложились из горлышка, совсем полегчало – жить можно. Даже поговорили о чем-то. И тут над крайней могилой, там кого-то осенью похоронили, возник огонь. Ну не то что бы пламя, а вроде как свечение! Примерно в метре от земли, голубое такое пламя, прозрачное и колышется вроде флага на слабом ветерке.  Только и смог я дернуть за рукав Ивановича, да и ткнуть рукой в сторону этого света.  «Что это там такое?» - поперхнулся тот.  Полыхнуло вверх, метра на три, затрепетало и осветило все в округ, синим до белизны светом.
  Как  бежали и выбрались мы на дорогу, не помним. Но только остатки хмельной дури разом вылетели из головы.
 - Вот и скажи нам Сан Саныч, что это было? Может душа вырвалась из тела, а может привидение это? Время к полуночи близилось, самое что ни наиесть бесовское!
- Ребята, а не белая это горячка, к вам приблизилась? Знаю я вас, пили без меры, вот и пригрезилось, всякая всячина.
 - Обижаешь,  хоть и приняли мы изрядно, но только вот все это явственно, вот как тебя видели!
 Я потянулся к чайнику, налил немного до черноты заваренного чая и осторожно понюхал жидкость в бокале.
 - Да чай, это чай! – обиделся хозяин,  -  Мы с утра ничего кроме чая пить не можем,  кусочек хлеба даже  не сжевали, веришь, до сих пор страшно!
   Позабылась и поистерлась эта история, только на следующий год, в конце  буйно-зеленого мая, обратился ко мне  односельчанин, живущий от меня через три дома. Да и не совет это был, а скорее вопрос, на который и я не сразу мог дать ответ.
    После дневного выпаса, затерялись где-то в кустарнике несколько телят. Пригнали на стойло стадо и не досчитались нескольких. Вернулись к месту пастьбы и в кустарнике нашли беглецов.  Погнали домой кратчайшим путем – возле кладбища. И почти проехали, как прянули в сторону кони, захрапели и насторожились. И было от чего – в наплывающих сумерках, на фоне  темнеющих кустов тополей, да березок,  встал и слегка закачался, бледно-синий столб чистого, прозрачного пламени. Начинался он не от земли, а как бы на половине роста человека и высотой был почти на уровне головы всадника.  Сосед мой, Василий, был человеком трезвым, к тому же довольно грамотным и начитанным.  Не поверить ему я не мог,  да и прошлогодний случай живо напомнил рассказ моих слесарей.
 Что ему ответить? Меня самого очень заинтересовало это таинственное «приведение» так пугающее людей. Дело было в те годы, когда интернета и в помине не было. Засел я за книжки,  и вот что выяснил – во всем виноват газ фосфин.  Приведу справку из энциклопедии:  «Фосфористый водород (фосфин) PH3. Бесцветный, весьма ядовитый газ с неприятным запахом гнилой рыбы (или чеснока). При охлаждении сгущается в жидкость, которая кипит при -88оС и плавится при -133оС. Хорошо растворим в воде, но химически с ней не взаимодействует. В спирте и эфире растворяется плохо. Является очень сильным восстановителем. Газообразный фосфин восстанавливает азотную, серную, сернистую кислоты, соли золота и другие соединения. Образуется при разложении содержащих фосфорорганических веществ. Фосфин имеет способность самовоспламеняться, соприкасаясь с кислородом воздуха»
   Оказывается при гниении трупа взрослого человека, может образоваться до 5 литров этого вещества в жидком виде. Зимой под слоем глины пропитанной осенними дождями, как в герметической посуде, этот газ скапливается в пустотах под землей, а теплыми весенними деньками, вырывается наружу, вот и светится, окисляясь на воздухе, синей лентой,  фосфор, нагоняя панический страх на очевидцев этого явления. Непредсказуемое и внезапное появление таких  огней с древних времен вызывало у людей страх, пугая заметивших их путников. Из-за того, что они светят на высоте приподнятой руки человека и часто имеют форму свечи, они получили название «свеча покойника».
  Говорят же: «Любопытство не порок, а источник знаний». Загорелся я мыслью  отловить это «приведение» Запечатлеть во всей красе  в кадре фотоаппарата.  Мой дом,  стоит неподалеку от кладбища.  По прямой полкилометра,  может и поменьше. Начиная с апреля,  и по конец мая, держу я всегда под рукой цифровой фотоаппарат. Вечером, когда хлопочу по хозяйству, мне хорошо видно кладбищенскую рощу.
 И удача улыбнулась мне. Однажды, уже уходя, взглянул я в сторону погоста – вот оно! Среди крайних могил явственно светился огонек. Задыхаясь от быстрого бега,  налаживал я фотоаппарат к съемке и молил, что бы огонек ни погас.  Лавируя среди оградок,  подобрался поближе.  Возле мраморного памятника, трепетал и бился мотыльком, красноватый огонек  догорающей свечки. Чьи-то руки заботливо укрыли его обрезанной пластмассовой бутылкой.  Уходя от последней оградки, ощутил я на спине  неприятный холодок, словно укоряли меня ушедшие от нас односельчане, за то, что нарушил я их покой и в неурочный час пришел на то место, где раньше или позже обретем и мы свой покой в конце жизненного пути.