Виктория

Александр Свешников – студент 3 курса Московского Гуманитарного Университета Факультета международных отношений и туризма был счастливчиком. Ему многое в жизни дается и мало чего с него спрашивается. Он может позволить себе снять ресторанчик для студенческой тусовки, поехать отдыхать куда хочет и с кем хочет, сделать очень дорогой подарок, главное, - произвести впечатление. И это последнее удается ему лучше всего.

У Александра есть личный джин в лампе модели "Алладин" – это его отец, которого сын мог слегка потереть, и все его желания исполнялись незамедлительно.

Что касается Александра, то за ним всегда тянулся шлейф претендентов и претенденток на получение высокого звания его подруги или друга.

Вчера он по скайпу вел переговоры со своими друзьями. Одной из последних, с кем он пообщался, была его новая подружка Кейт – она себя так именовала. И скайповская камера показывала парню соблазнительные позы, которые она так продуманно принимала, подбрасывая хворост в еще не разгоревшийся костер.
 
Но в это время Александр услышал еще один женский, но довольно недовольный, голос:
- Кать, ну, сколько я буду ждать свой рисунок?
- Да ладно тебе.
- It's just wild. Who dares interrupt me? – Александр поспешил произвести впечатление даже на женский голос. (Черти что. Кто смеет перебивать меня?)
- It's me – one of the most unmannered Kate's friends. (Это я – одна из самых невоспитанных друзей Кати).
- Kate, who is this girl having such a nice voice? (Кэт, кто эта девушка с таким приятным голосом?)
- Чего? – не поняла Катерина.
- Oh please, my dear girl…(О, пожалуйста, моя дорогая девушка) - начал Александр и увидел, как чья-то красивая рука появилась в его поле зрения и взяла с Катиного стола небольшой листочек. Затем незнакомка сказала:
- Good bye. It's very strange that you wish to talk with someone who you don't know at all. (Очень странно, что вы решили поговорить с человеком, которого вы не совсем не знаете).
- Oh, no. Don't leave the room. Please, let me tell you few words. I insist on your being my English teacher. I badly need your help. – (О, нет. Не уходите из комнаты. Пожалуйста, позвольте мне сказать вам несколько слов. Я настаиваю на том, чтобы вы были моим учителем английского языка. Я очень нуждаюсь в вашей помощи).

Александр закончил предложение, хотя отчетливо услышал, как дверь в комнату закрылась.
- Кать скажи, а как зовут твою подружку?
- Она не моя подруга. Помогает немного.
- Зовут как?
- Вика.
- А кто она?
- А что? Она не твоего круга.
- Я тебя не про круг спросил и не про квадрат. Кто эта девушка?
- Да она учится в моем институте.
- Так, значит, она твоего круга?
- Какого круга! Она живет одна, снимает комнату. Мать с отцом погибли три года назад. Вот и вся ее история. Ну, так куда мы пойдем сейчас?
- В баню, - Александр никогда не стеснялся, выбирая выражения на русском языке.

Но надо сказать, что Александр совершенно не выносил, когда ему хоть в чем-нибудь отказывали. Он немного рассердился на отповедь незнакомки, хотя, с другой стороны, это раззадорило его. Однако сейчас у него было много неотложных дел, но он обязательно вернется к этой маленькой проблеме, попозже.
 
Через два дня он ждал Кэт в институте. Когда девушка увидела Александра, то очень обрадовалась, но, как оказалось, напрасно. 
- Привет, Алекс. Ты долго меня ждешь? – спросила девушка, медленно, как по подиуму, вышагивая по коридору.
- Привет, Катерина. Только что пришел. Ты видела сегодня Вику?
Кэт надула губки:
- Что тебе до этой провинциалки? Даже странно, - охарактеризовала ситуацию разочарованная Кейт.
- Я спросил, ты видела сегодня Вику?
- Да нет, она же на другом факультете.
- На каком?

Как ни хотелось Катерине оставить этот вопрос без ответа, она не посмела так поступить - все-таки Александр уже изрядно побаловал ее дорогими подарками. А будущее покажет. Ведь борьба за богатенького Буратино еще не закончилось.
- На факультете "Дизайн окружающей среды". Вечернее отделение, 3 курс. Да она пропускает много. Работает. Жить-то надо. А я учусь на факультете менеджмента культуры на…
- А как называется ваш институт?
- Институт современного искусства. Ты что не знал? – удивилась Катя.
- Теперь знаю. Ну, чао бомбина, сори.
***
Особого труда для Александра не составляло найти адрес, по которому Вика была зарегистрирована. Достаточно было преподнести кадровичке флакон хороших французских духов.
И к вечеру субботнего дня он поехал по этому адресу. Он набрал 116 – номер нужной ему квартиры - на панели, установленной на двери Викиного подъезда. Никто не отозвался. Девушки не было дома. Тогда он сел на скамейку в скверике, так что он мог видеть нужную ему входную дверь, и решил ее подождать.

Александр уже знал, что Вика работает курьером в интернетмагазине и учится вечером на коммерческом отделении института. У него уже была ее фотография. Ведь для поисков Вики Александр сформировал группу из двух своих друзей.

Прошло много времени, а Вики все не было. Совершенно случайно Александр повернул голову в сторону машины, которая стояла и сигналила у подъезда около дома напротив. И он видел девушку, которая сидела на детских качелях. Когда он поближе подошел к ней, то понял, что это была Вика, и спросил:
- Можно мне присесть рядом с тобой? Меня Александром зовут.

Вика узнала его голос – очень приятный баритон. Александр знал это и когда-то брал уроки, чтобы добавить к своему голосу красоты звучания.

Вика не шелохнулась. Потом спросила голосом без эмоций:
- Зачем ты здесь?
- Я хотел бы извиниться перед тобой за грубость, которую я допустил, разговаривая с тобой.
- Да, брось ты. Тебя просто задело, что какая-то девчонка вдруг не захотела с тобой поболтать.
- Тоже мне провидица. Я увидел по Скайпу твои красивые руки, ну и хотел посмотреть, как у тебя со всем остальным.
Вика закрыла глаза и не смогла сдержать болезненного вздоха.
- Ты плохо себя чувствуешь?
- Да, провидец.
- Почему ты сидишь здесь, а не лежишь дома. Пойдем, я провожу тебя.
- Да оставь ты.
- Ну, я же вижу, что тебе не по себе…

Вика ничего не успела ответить. В это время у двери ее подъезда остановилась машина. Из нее быстро вышел довольно серьезного возраста мужчина.
- Вик, ну в чем дело? С чего ты решила, что я собираюсь тебя уволить? Вот тебе заказ на завтра. Коробка в багажнике. А… Наверное, новенькая тебе наплела. Да, цепкая штучка. Ну, возьмешь коробку?
- Сейчас, - с трудом сказала Вика.
- Нет, Вика, не надо. Я сам.
- Вик, кто это?
Но ответил ему Александр:
- Ее знакомый.
Александр подошел к багажнику.
- Откройте, где ее коробка?

Мужчина молча подошел и показал на нее пальцем.
Саша взял коробку – не очень тяжелую, не очень большую. Вика с трудом подошла к машине и протянула руки, чтобы забрать коробку у Александра. Но он сказал:
- Не трогай. Я тебе помогу.

Девушка ничего не сказала. Хозяин машины спросил ее:
- Ну что, справишься? Что-то ты выглядишь неважно.
- Да, спасибо, все в порядке.
- Если что, позвонишь, – сказал мужчина, сел в машину и уехал.

Александр с коробкой в руках спросил Вику:
- Куда идти?
Но Вика не ответив ему, пошла к своему подъезду.
- Номер домофона?
Она молча набрала – 116. Это Александр уже знал.

Когда садились в лифт, он спросил:
- Этаж?
Вика молча нажала цифру 4 на панели в лифте.

Когда они вышли из лифта, девушка достала ключи, открыла дверь, хотела взять коробку, заранее сказав "Спасибо"
- Потом скажешь, - сказал ей Александр, а потом спросил:
- Чем ты болеешь, Вик?
- Голодом.
- Зачем так изводить себя. Ты и так стройная. Слушай, я бы с удовольствием попил чайку.
- Прости, но чай и прочее дома. Мне нужно прилечь.
- А с коробкой что?
- Вечером развезу эти товары по адресам.
- И сколько у тебя этих адресов.
- Сегодня четыре.
- Раз так, то отдыхай, дай мне эти адреса. Я сам их развезу. Ведь я на машине. Сегодня суббота, пробок мало. Я быстро обернусь, а потом привезу тебе документы.
- Спасибо. Документы сверху. Откроешь крышку коробки и все найдешь. Ты выручил меня. И еще одно – когда будешь возвращаться сюда, купи мне бутылку кефира и пачку сухарей. Еще раз спасибо.

Александр чувствовал себя Викиным покровителем. Он был рад сыграть эту роль. Будет потом о чем рассказать ребятам. Эти интересные планы как-то прикрыли собой Викины проблемы со здоровьем.

У Александра ушло всего полтора часа, чтобы справиться с курьерской работой. Больше всего его умилила сумма чаевых, которые ему предлагали заказчики. Двадцать или тридцать рублей. А одна пожилая дама не только не предложили чаевых, но и спасибо сказать забыла. Но это приподнятого настроения Александру не убавило. Только вот что. Он забыл заехать и купить кефир и сухари. Об этом он вспомнил уже, когда остановил машину перед Викиным подъездом:
- Магазин рядом, завтра она сама сбегает. А мне надо спешить. - Он заказал ресторанчик на восемь часов, а было уже без пяти восемь.

Когда Вика открыла дверь в квартиру, Александр передал ей стопку подписанных получателями заказов.
- Спасибо, Саш. А кефир ты купил?
- Знаешь, забыл. Ты уж извини.
- Ладно.
- Слушай, просто смех. Все твои заказчики предлагали мне чаевые, кроме бабки одной.
- Ты их взял?
- Чего?
- То, что тебе предлагали.
- Да ты что? Брать двадцатник. Да это мне нужно было давать им чаевые, судя по товарам, которые они заказывали. Нe товары, а отстой. Ну, ты извини, мне нужно бежать. Рад был тебе помочь. Еще увидимся. Пока.

Вика, тяжело вздохнув, закрыла за ним дверь.
Александр бегом сбежал по лестнице:
- Вот черти удивятся, когда я им расскажу, как проработал вечер курьером, - он с удовольствием представил себе эту картину.

И, действительно, его рассказ произвел впечатление на друзей, которые сейчас ждали его в заказанном Александром ресторанчике. Это была их обычная тусовка по субботам - cобраться вместе, поесть ресторанной еды, а потом поехать на дачу Александра, где было чем заняться.

На следующий день Александр чувствовал себя великолепно. Ведь его рассказ о том, почему он немного припоздал в ресторан, произвело довольно-таки сильное впечатление на ребят. Тем более, что, говоря о Вике и о его помощи этой девушке, парень не пожалел красок, которые сделали события ярче, но прибавили для пикантности хорошую порцию лжи.
 
И Александр вдруг решил пригласить Вику к себе домой. Он посчитал, что его незапланированное родителями приглашение незнакомой девушки домой будет даже пикантней, чем работа курьером. Да, к нему домой часто приходили в гости девушки. Но это мать с отцом приглашали на смотрины потенциальных невест для их сына. Родители очень хотели оженить своего ребенка, чтобы он остепенился.

Но после вчерашнего события у Александра прибавилось спеси. Он, не откладывая дело в долгий ящик, уже через час был у квартиры Вики.
- Кто там?
- Это я. Привез кефир с сухарями, – улыбнулся Александр.
- Входи.

Когда он вошел в квартиру, Вика, посмотрев на его пустые руки, спросила:
- Зачем ты обманул меня?
- Немножко. Одевайся. Поедем ко мне домой. Я приглашаю тебя в гости. Обещаю, на столе будет и кефир, так горячо тобой любимый.

Вика долго стояла молча, но потом сказала:
- Подожди меня в машине. Я оденусь и спущусь.
- Мне почему-то кажется, что в твои планы входит надуть меня. Let me wait for you here. (Позволь мне подождать тебя здесь)
- Well. Do as you wish. (Ладно. Делай как хочешь).

И вот Александр и Вика уже подъехали к дому, в котором в пентхаузе жили Александр и его родители.
Когда Александр открыл дверь, то он крикнул: "Пап, мам. У нас гость". Первой в холл, который по размеру был раза в два больше, чем квартира, где жила Вика, прямо-таки вбежала мама:
- Кто это? – без всякого "здравствуйте" спросила, как выстрелила, мама.
- Tell her that I am your English teacher. (Скажи ей, что я твоя учительница по-английскому)
- Что она пробормотала?
- Вообще-то я с вами поздоровалась.
- Александр, еще раз спрашиваю, кто это?
- Это моя учительница по английскому языку.
Мать даже несколько засмущалась.
- Почему ты нас не предупредил, что вы придете заниматься?
- Мы уже отзанимались, а сейчас хотим перекусить, а после я отвезу Вику домой.

Мать сузила глаза, поняв, что сыночек врет. Кто называет учителей по имени?
- Мам, ну что мы застряли здесь. Где отец?
- У себя.
- Что? Ему не интересно, кого я привел сюда?
- Пойди и спроси его.
- Ладно, Вик, пойдем. Ты подождешь, пока накроют на стол, в моей комнате.
- Покажи, где помыть руки, - сказала Виктория тоном, который маме не понравился.
- Сказала бы, пожалуйста, - процедила она сквозь зубы.
- Пожалуйста, скажи, где я могу пописать? – совершенно без эмоций сказала Виктория.

Александр хмыкнул. Здесь с его родителями никто из его друзей так разговор не выстраивал.
- Шурик, ты проводишь меня до туалета? А то я в этих джунглях могу заблудиться.

Александр с удовольствием и громко засмеялся.
- Ах ты…. – начала было мамаша, но Александр остановил ее:
- Ма, ты что? Пойди лучше попроси Ксению накрыть на стол.
- Ты не командуй. Я за столом в своей квартире с кем ни попади не сижу.
- Нужно говорить "с кем ни попадя", - поправила Вика побелевшую от возмущения даму.

В как раз в это время высокий мужчина вышел взглянуть, кто шумит у порога.
- Что за очередной базар ты учинила, женушка?
Но здесь подал голос Александр:
- Вик, это мой папа Никита Петрович.
- Рада знакомству. А я Вика – никто.
- Никто для кого - для нас или для себя?
- Нет, для себя я сейчас ни никто а некто, кто спешит по маленьким делам. Поэтому извините, мне нужно торопиться.

Это уже перебор. Александр видел, как раздражение мелькнуло и на лице отца, который, вообще-то, умел держать свои эмоции в руках.
Да, Никита Петрович был недоволен, что его, вроде, поставили на место, и вернулся в комнату.
***
Но вот, наконец, начался ранний ужин. Все уселись за стол. Но в этот момент заработал мобильный телефон в кармане Александра. Он, извинившись, вышел с телефоном из столовой.

Трое оставшихся молчали. И видно было, что хозяин чувствовал себя некомфортно.

Ксения, по всей видимости, домработница, принесла поднос с закусками и начала расставлять блюда по ранжиру – сначала маме, потом папе, потом застыла в нерешительности - у нее на подносе было только три тарелки с закуской. Но хозяева ей с советом не помогли, и она, все-таки, поставила закуску перед Викой, а сама, по всей видимости, поспешила за недостающей. Зависла пауза, которая неожиданно была прервана громким смехом Вики.
- Извините, соринка в глаз попала, - совсем не по теме выступила незваная гостья.

Хозяева и гостья сидели молча за столом, и пауза настолько неприлично затянулась, что глава семьи решил все-таки прервать это нарочитое молчание:
- А чем вы думаете заняться в будущем, милая девушка? - со снисходительной улыбкой спросил отец.
- Милая девушка свои планы не привыкла обсуждать с незнакомыми людьми, – ответила Вика совершенно без эмоциональной окраски голосом, но папино настроение сильно пошатнулось.
- Что ж, дорогая, тут не скроешь, что я, как хозяин дома, должен поддерживать разговор, который, собственно, для меня интересным не является.
- Да зачем вам эти муки. Я-то ладно, меня здесь обещали накормить. А вам ко мне ведь никакого интереса, зачем принуждать себя?

Но в это время вернулся Александр:
- Ну как Вика, поговорили?
- Во всю.

Александр сразу насторожился. Он увидел выражение лица отца, которое ему совершенно не понравилось.
- Вик, звонил мой приятель Джефри. Он из Америки. Приглашает потусоваться. Поедем?
- Нет, я домой.
- Брось, я обещал привезти с собой девушку.
- А он что, сам девушки себе найти не может?
- Ну что ты завелась? Просто там все будут парами.
- Так ты Кейт пригласи. Прямо сейчас и позвони. Она будет готова через пять минут. Это ей, чтобы страницу текста прочитать, нужно не менее полчаса. А перышки распустить, я была свидетельницей, и пяти минут достаточно.
- Какая Кейт? - подала, наконец, голос мама.

А папа бросил сердитый взгляд на Вику.
- Ты проводишь девушку? – спросил холодным голосом папа.
- Уж прямо бы и озвучили "выпроводишь девушку", - сказала, вздохнув, Вика.
- Пап, да что тут у вас?
- Это у тебя. Приводишь…, - сказал тихо папа, но Вика его услышала.
- Саш, я с папой согласна. Нечего тебе приводить сюда всяких – без роду и племени.

Но здесь снова раздался звонок мобильного. Александр махнул рукой и снова вышел из комнаты.
- Что ж твои родители не смогли тебя воспитать-то? – прошипела мамаша, воспользовавшись отсутствием сына.
- Их нет в живых, поэтому и говорить о них не надо.
- Понятно, - не могла закрыть рот разъяренная супруга. – Теперь ясно, откуда ты взялась такая на нашу голову.
- А твои родители живы? – спросила совершенно спокойно Вика.

Мамаша прямо взвилась:
- Какое тебе дело до моих родителей?
- Точно такое же, как и твое до моих.
- Что ты мне тычешь?
- Да, ладно, перестань. Я и так вижу, что твои родители мимо тебя смотрели. Как и ты смотришь мимо Александра. Ведь твой сын – чистый стеклянный лист, он даже тени не отбрасывает.
- Заткнешься ты или нет!
- Чего ты мучаешься, пойти в свою комнату, а то у тебя, несмотря на подтяжки, пять морщин появились.

Тут мать все – вышла из берегов.
- Вон отсюда.
- Ты не можешь себе представить, с какой радостью.

Вика поднялась и пошла к выходу:
- Да, спасибо за хлеб-соль. Соль, я, правда, не ела, а вот от кусочка хлеба малость откусила.

В это время вернулся Александр.
- Ты куда это собралась? – недовольно спросил Александр, беря Вику за плечи и разворачивая ее к столу.
- Пусть убирается, откуда пришла, - ответила вместо Вики мамаша.
- Что значит "убирается". Нельзя уйти на минуту, как ты, мать, уже исхитрилась. Вика – мой гость. Ты бы помнила это, прежде чем начинать хамить.
- Я хамить! Так это твоя нам с отцом такого наговорила.
- Тебе ответили? – сказала Вика, - дай мне пройти.
- Никуда ты не пойдешь. Что это, в самом деле. Мы даже не поели.

Вика убрала руки Саши со своих плеч, отодвинула его в сторону и вышла из столовой.
- Ну и опозорили вы меня перед Викой.
- А тебя только это взволновало? – спросил Никита Петрович, и в его голосе Александр уловил нотки неприязни. – А то, что твоя девушка одна ушла из твоего дома, тебя не обеспокоило?
- Но я совершенно не успеваю. Не заставлять же мне иностранца ждать. А отсюда автобус прямо почти к ее дому.
- Да, брось ты, Никита. Доберется сама. Машину остановит. Расплатиться ей есть чем, - не упустила возможность вставить свое слово мамаша.
- Какая же ты дрянь, в сущности, - сказал Никита Петрович и собрался уйти.
- Я дрянь, да я…
- Ладно, графиня, не помнишь, из какой деревни я тебя в Москву привез? Да ты и про родителей своих алкоголиков забыла и ни разу не вспомнила. Поэтому и разозлилась, что не знала ответа на вопрос – живы они или нет... Я уехал и меня не будет дня три. Проветрюсь.
 
Потом он долго смотрел на сына и, его неприятно удивило, что Александр не чувствует никакой вины перед Викой:
- А девушка, пожалуй, права, - подумал Никита Петрович, - сыночек-то наш действительно чист как стеклышко. Зачем ему на его чистое стеклышко пятнышки от чужой жизни! Поиграл с девушкой до первой трещины в асфальте.
***
Никита Петрович отъехал совсем недалеко от дома, когда увидел Вику на дороге. Она повернулась и подняла руку. Машина остановилась, дверь открылась:
- Садись.

Вика села рядом с Никитой Петровичем и начала говорить:
- Извините, не подкинете меня…
- Подкину. Тебе куда надо?
- Ааа. Это ты?
- Почему ты считаешь себя вправе говорить мне "ты".
- Если я тебя раздражаю, то высади, но не здесь, а где-нибудь около остановки.
- Я спросил тебя…
- Слышала уже. А ты на работе со своими служащими тоже на "ты"? А твой начальник с тобой тоже на "ты"?
- Смотри в окно.
- Подожди. Мы проехали мимо продовольственного. Он, видимо, работает – окна горят. Купи мне хлеба и маленький пакет кефира, если у тебя есть деньги.
- А что?
- Я очень голодна.
- Изводишь себя диетой?
- Безденежьем.
- Что?
- Ну как?
- Я дам тебе денег, сбегай сама и купи.
- Не смогу дойти.

Никита Петрович готов был уже отпустить довольно грубую шутку, но посмотрел на Вику. Мало того, что она сильно побледнела, но ее губы посинели. Не говоря больше ни слова, он поспешил в магазин. Там Никита Петрович купил сухих крекеров и однопроцентный кефир. Кроме того, он прихватил хорошего сыра, бутылку оливкового масла, плитку черного шоколада и бутылку самого дорогого кагора. Расплатился, положил все продукты кроме кефира и крекера в сумку и поспешил к машине.
Вика сидела, откинув голову на спинку кресла.
- Вика, - Николай Петрович слегка потеребил ее за плечо.
- Да, Никита Петрович.
- Вот, возьми, - он протянул ей крекеры. Потом сказал:
- Постой, дай я открою их, - он надорвал пакет, вынул два крекера, остальную пачку положил в бардачок:
- Возьмешь, если нужно. Потом открыл крышку кефира.
 
Вика неосторожно наклонила пакет, и испачкала блузку кефиром. Поскольку во рту у нее был крекер, то следующие слова были слышны на фоне крекерного хруста:
- Все валится из рук.

Никита Петрович впервые за вечер улыбнулся, ярко представив себя в этой нелепой ситуации. Но, тем не менее, он достал платок и, поскольку у Вики в одной руке был пакет с кефиром, а в другой она держала крекер, то мужчина стер кефирное пятно с блузки. Но почувствовав под рукой грудь девушки, немного смутился.
- Не лапай меня, - услышал он голос Вики. Но, странно, в ее голосе Никита Петрович уловил усмешку.
 - Спасибо, объелась, - сказала немного погодя Вика. – Чего стоим?
Никита Петрович включил мотор.

Когда они подъехали к ее дому, Вика поблагодарила его.
- Подожди, - сказал Никита Петрович, - я провожу тебя.
- Хорошо, - сказала Вика с трудом выбравшись из машины.
 
Никита Петрович с тревогой заметил, что она едва переставляет ноги, держа руку на животе, а на лице ее застыла маска боли.
- Что делать? Может я отвезу тебя в больницу?
- Не переживайте. Обычное дело.

Попав в Викину квартиру, Никита Петрович отметил про себя ее безликость и бедность. Слишком мало мебели, слишком мало верхней одежды на вешалке в коридоре, слишком мало личных вещей, которые могли бы принадлежать молодой женщине.

Но в это время Вика извинилась и собралась прилечь на кровать:
- Слабость небольшая. А вы идите, дверь поставьте на собачку и просто прикройте ее. Это, если я встать не смогу.
- Может все-таки вызвать скорую?
- Лучше уж патологоанатома. Пока доедет, то будет в самый раз.
- Не говори чепухи.
- Тогда налейте мне еще немного кефира и хорошо бы, если бы вы нажевали мне хлеба, и накормили бы как кормят мамаши своих птенцов.
- Что за ерунду ты несешь, - сказал Никита Петрович.

Он пошел на кухню, на столе стояла одна чашка с ложкой. Рядом – глубокая тарелка, большая ложка и ножик. Вот и вся сервировка. Что-то завяло в его душе, когда он это увидел.

Потом, налив в чашку кефира, он разломал на мелкие кусочки два крекера, бросил их в чашку и размял. Получилась кашица.

Когда он протянул это кушанье Вике, она сказала:
- Вы прекрасный медбрат.
- Может тебя покормить?
- Следующий раз, когда я уже не смогу встать с дивана.

Но в это время в комнату вошла женщина неопределенного возраста со следами определенного порока на лице.
- Ну вот, сподобилась с твоим отцом познакомиться. Что ж ты, папаша, ей с деньгами не поможешь. Мне просто жаль девчонку. А ведь она за два месяца за квартиру не заплатила. А ты, как погляжу, не бедствуешь.
- Сколько тебе дочка должна? - спросил Никита Петрович.
- За два месяца тридцать тысяч.
- Вот еще до конца года девяносто. Пиши расписку.
- Чего писать?
- Ладно, сам напишу, а ты распишешься.
- И не подумаю.
- Бери тридцать, что Вика должна, а через месяц получишь пятнадцать.
 
Но перспектива получить целую кучу денег так понравилась хозяйке квартиры, что она поспешила сказать.
- Пиши, подпишу.
- Вика, где у тебя бумага?
- В туалете. Другой бумаги не держим-с.
- Чего? - не поняла шутки арендодатель.
- Да она шутница. Сейчас найду бумагу.
- Есть она у меня. Только в той комнате. Пошли, я открою, - поторопилась сказать хозяйка квартиры, боясь, что сделка с деньгами может сорваться.

Дело в том, что Вика снимала одну комнату, а вторая стояла запертой. Туда хозяйка вынесла все ценное, что имела. А в Викином распоряжении был только самый необходимый и старый минимум.

Итак, дверь была открыта. В письменном столе Николай Петрович сразу нашел бумагу и ручку, написал расписку. Но прежде узнал необходимые данные.
"Я, арендодатель квартиры, Земнухова Анна Федоровна, проживающая по адресу: Москва, Малый Козихинский переулок, дом 17, корпус 3, квартира 41 получила от …
На этом месте он задал неуместный вопрос: - Вика, как твоя фамилия и отчество?

Никита Петрович долго ждал ответа, потом услышал замешанный на смехе голос:
- Свешникова Виктория Никитична. Странная фамилия и отчество, правда, папуль.

Никита Петрович громко рассмеялся.
- Чего смешного? - удивленно спросила Анна Федоровна Земнухова.
- Я папе утром рассказала анекдот, да вот только теперь он до него дошел.

Папуле это прибавило еще одну порцию смеха. Потом он продолжил:
…Свешниковой Виктории Никитичны сто двадцать тысяч рублей в счет оплаты за аренду квартиры за восемь месяцев – с мая по декабрь 2013 года.
Подпись _________________________
Дата _____________________________"

Как только расписка была подписана, довольная хозяйка квартиры ее покинула и не одна, а с солидной суммой денег.

Никита Петрович какое-то время смотрел на Вику, на лице которой все это время держалась маска боли. Но потом он сказал:
- Ладно, я пошел, а завтра позвоню. Дай номер мобильного.
- А что это такое?
- Брось игрушки. Так какой номер мобильного?
- Я не помню.
- Вик, да перестанешь ты, на самом деле.

Вика продиктовала номер, а Никита Петрович ввел его в свой мобильный.
Потом попросил Вику:
- Дай сюда твой телефон и зарядник.
Не отрывая руку от желудка, Вика левой рукой открыла шкатулку, которая стояла на столе и достала оттуда и телефон, и зарядное устройство.

Телефоном долго не пользовались, аккумулятор сел. Никита Петрович наладил питание, а потом достал свой мобильный и перечислил деньги на Викин телефон. Немного погодя набрал ее номер и услышал звонок:
- Ну вот, все в порядке. Я позвоню завтра-послезавтра. Он посмотрел на Вику. Нет, конечно, завтра и с утра. Мало ли что. Ладно, отдыхай, я пошел.
- Спасибо Никита Петрович, - тихо сказала девушка.
- Да брось ты. Это ж мелочи.
- Не надо было вам говорить этого.

Никита Петрович был недоволен собой:
- Ты абсолютно права. Прости.
- Да брось ты. Это ж мелочи, – собезъяничала Вика.

Но здесь он услышал, как Вика почти прошептала, держась за живот с болезненной миной на лице:
- Молодой человек, вы что-то оставили на столе.
- Ладно, Вика, перестань. Там немного продуктов и денег. Ты, когда отъешься, сама сходишь в магазин и купишь, что нужно. А завтра вызови доктора. Я вижу, что ты держишься за живот. Болит?
- Побаливает.
- Да ведь никого ты не будешь вызывать. Ладно, я приеду с Петром.
- Каким еще?
- Он мой друг и хороший врач.
- Я не хочу…
- Перестань капризничать. Не маленькая уже.
- Простите, Никита Петрович. До завтра, так до завтра - это было последнее, что сказала ему Вика.

Никита Петрович прошел на кухню, чтобы выпить воды. Он уже давно хотел пить. Он еще раз оглядел кухню – пустыня в квартире. Ни холодильника, ни посуды, ни запаха съестного. У него перехватило дыхание от жалости к этой беззащитной девушке, которой не хватило сил бороться с городом. И ни следа от пребывания здесь его сына.

И мужчина понял, что его любимый сын – актер, который согласен играть только главные роли в семейных, дворовых и институтских спектаклях. А самостоятельность и полная независимость фактически нищей Вики раззадорила его и только.

Никита Петрович выпил полстакана воды из-под крана и пошел к выходу. Он старался идти тихо – ведь он уже попрощался с девушкой, зачем еще раз попадаться ей на глаза. Но когда проходил мимо комнаты, то он услышал, что Вика плачет.

Он заглянул в комнату. Девушка стояла на коленях в кресле, над которым висела большая фотографии ее мамы. И вдруг он услышал такое детское и отчаянное "мама". Никита Петрович почувствовал, что он не может вздохнуть – спазм сдавил ему горло. Он бесшумно вышел из квартиры, прикрыв за собой дверь.

Он долго, очень долго, бесконечно долго стоял у окна. Он дал себе слово, которое еще не приняло конкретную форму, но начиналось так:
- Потерпи немного. Скоро я …

***
Шофер Никиты Петровича, бесполезно прождав его в машине, решился позвонить шефу и услышал:
- Да, Коль, что?
- Никита Петрович, нужно ехать. Немцы и ваши сотрудники ждут вас.

Уже сидя в машине, Никита Петрович спросил:
- Где немцы ждут меня?
- В ресторане "Палаццо Дукале" на Тверском бульваре.
- Ну поехали, раз ждут.
***
На следующий день Никита Петрович и с другом, который работал врачом в одной из городских больниц, приехал к Вике.
Вика лежала на диване в верхней одежде.

Они поздоровались, потом Игорь Васильевич долго смотрел на Вику,
- Вика, меня зовут Игорем Васильевичем. Давай я осмотрю тебя. Разденься.
- Я не хочу раздеваться при вашем друге. Тем более, что ничего хорошего он не увидит. Ему наверняка не нравятся скелеты.

Никита Петрович, не говоря ни слова, вышел на кухню.

Вскоре туда пришел Игорь Васильевич:
- Скажи, что тебе помешало привезти меня к Вике вчера?

Никита Петрович ничего не сказал, а только внимательно посмотрел в глаза другу.
- Вот именно. Ты заставил девочку мучиться от боли всю ночь. Хотя достаточно было кое-каких процедур в больнице, и она спокойно без боли спала бы на больничной койке. Хотя, кто она тебе? Спасибо, что хоть так обеспокоился.

- Что с Викой? – спросил Никита Петрович.
- Повезем ее в больницу. Пролежит там дней десять. Я ей сказал об этом, она стала возражать. Не могу, мол, а как же работа. Ты знал, что знакомая твоего сына работает курьером, развозит заказанные по интернету товары? И еще должна оплачивать учебу в институте и платить за эту конуру. Не удивительно, что она здорово недоедала. А сейчас и того хуже - на работе неприятности, работы не было и денег ей не платили. Она неделю фактически ничего не ела. Она не трепло. Я заставил ее рассказать мне об этом - мне просто нужно было это знать, чтобы понять, откуда такое обострение гастрита.
- Она готова, чтобы ехать?
- Ты сиди здесь, а я пойду к ней, прослежу, чтобы она взяла нужные документы.
- Какие документы?
- Какие, какие. Паспорт, договор об аренде квартиры и справку о временной прописке. Надеюсь, у нее все в порядке.
- Скажешь мне, если что не так.
- А как ты думал?
***
В машине Вика захотела сесть на заднее сиденье:
- Игорь Васильевич, можно я прилягу здесь?
- Конечно.

Никита Петрович снял свитер, свернул его рулоном.
- Положи под голову.
Виктория взяла свитер, и легла, положив его под голову:
- Как вкусно пахнет. Французы умеют. Рефиль – сказка, а не запах.
Никто эти слова Вики не прокомментировал.

Через сорок минут машина остановилась у приемного покоя больницы.
Игорь Васильевич спросил Вику:
- Дойдешь, или позвать санитаров?
- Да я вовсе выздоровела. Как врач врачу рекомендую - введите у вас в больнице ароматотерапию – нюхать свитер Никиты Петровича, - сказала Вика, протягивая его хозяину.
 
Мужчины вышли из машины, подошли к двери, из которой, все еще держась за живот, медленно выползала Вика. Никита Петрович, как только она встала на землю, взял ее на руки и сказал:
- Игорь, покажи дорогу.

Никита Петрович был поражен, насколько легкой была его ноша.
- Не уроните меня, - сказала Вика. Было видно, что она очень смущена.

В приемном покое Вика хотела встать на ноги, но Никита Петрович положил ее на кушетку, покрытую холодной розовой клеенкой.

Вика невольно вздрогнула:
- Отморожу себе что-нибудь, - сказала Вика, поднимаясь и садясь на стул, который стоял перед столом с бумагами.

Игорь Ильич ушел, и Никита Петрович не знал, что делать.
Но друг скоро вернулся и не один, а с молодым человеком в белом халате:
- Андрей, как ты мог оставить приемный покой. И где медсестра? – голос Игоря Васильевича был очень сердитым.
- Она вышла перекусить, - не задержался с ответом парень.
- Ага, часа полтора назад. Скажи, чтобы паковалась – я сделаю все, чтобы ее завтра уволили. Понял? Так и передай. Она, я знаю, на испытательном сроке, поэтому пусть не строит иллюзий и завтра на работу не выходит.
- Ну почему?
- Андрей, - сердито сказал, - не зли меня, а то и ты вылетишь отсюда.

Андрей посмотрел на Вику:
- А что эта здесь делает?
- А эта сидит, что не видишь? – прошелестела Вика.
Андрей успел, однако, еще сказать пару слов Вике:
- Ну-ка быстро отсюда. Сюда нельзя посторонним.

Игорь Васильевич просто-таки рявкнул на дежурного врача:
- Заткнись, и быстро оформи поступление больной. На столе бумага с нужными данными.
- Надо позвать одну из медсестер, - начал, было, Андрей.
- А ты, что, писать разучился. Приведи сюда кого-нибудь с каталкой и быстро.

Андрей поспешил выполнить распоряжение рассерженного им доктора. И уже через пять минут санитарка в синем больничном костюме появилась в дверях:
- Куда везти?

Просмотрев журнал, Андрей сказал:
- Есть свободное место в коридоре на третьем этаже.
Санитарка же произнесла лишь одно слово, обращаясь к Вике:
- Пошли.
- Какой коридор? Куда пошли? Вези Вику на третий этаж в палату Егора Ильича, - сказал Игорь Васильевич.
- Но ведь…, - начала санитарка.
- А тебе не разговаривать надо, а везти пациентку. Ключи на входе взять не забудь.

Было столько недовольства в голосе одного их ведущих врачей в больнице, что санитарка заткнулась.

Никита Петрович спросил:
- Игорь, а как с оформлением? Можно потом?
- Да, конечно. Ну что ж, Виктория, поехали, - сделал несколько вымученную улыбку на лице доктор.
- Дойдешь? – спросил Никита Петрович Вику.
- Не-а, отнеси. Мне понравилось, - ответила ему девушка, и не поймешь, в шутку или всерьез.

Но Никита Петрович без лишних слов взял ее на руки, вынес из приемного покоя, широкую дверь из которого поспешила открыть санитарка.

Когда же Никита Петрович собирался положить Вику на каталку, она, посмотрев на Игоря Васильевича, серьезно спросила:
- А далеко ехать?
- Да, это в другом корпусе, поедешь туда под землей.
- Игорь Васильевич, а нет ли какой-нибудь тряпки положить на эту клеенку. Очень холодно. Неприятно.
- Да, да, конечно, Вика, как я не подумал, - поторопился с ответом доктор и сказал санитарке:
- Быстро принеси одеяло.
- Но, ведь, - снова начала ныть санитарка.
- Никаких "но", быстро, если хочешь работать в больнице.

Та и поспешила куда-то за одеялом.
- Не тяжело? - спросила Вика Никиту Петровича.
- Не трать силы, - пробурчал тот.
- Так тепло от вашего свитера. Спасибо. Даже живот не очень болит.
- Сказал тебе, не трать силы, - но в голосе Никиты Петровича можно было уловить смущение.

Но вот появилась санитарка с одеялом в руках. Она положила его сложенным вдвое на каталку и сказала:
- Ну, давайте, кладите ее.
- Нет, - твердо сказала Вика, - расстели одеяло так, чтобы я легла на одну половину, а второй накрой меня. Мне холодно.

Что и было санитаркой сделано, но, правда, с очень большой неохотой. "Долго я еще должна угождать этой замороше" – произнесла она эти слова про себя, но очень бы хотела вслух поставить на место эту доходягу.

Наконец Вику устроили на каталку, и процессия двинулась.
Игорь Васильевич шел рядом с каталкой, внимательно вглядываясь в лицо Вики, и видно было, что он встревожен. Вика прикрыла глаза ладонью. Никто не попрощался с Никитой Петровичем. А тот стоял в дверях приемного покоя и ушел только тогда, когда увидел, что за каталкой закрылась дверь лифта.

Последнее, что он сказал себе, было: "Ладно…".
***
Поздно вечером ему позвонил Игорь.
Никита Петрович не думал, что беспокойство может так быстро и так объемно захватить его:
- Как она?
- Придется ей полежать подольше.
- Почему?
- Из-за длительного нарушение режима и ритма питания у Вики развилась функциональная диспепсия.
- Как ее лечат?
- Сейчас очень важно соблюдать особую диету. А серьезно лечат ее обычно прокинетами. Но они имеют нежелательные побочные эффекты со стороны ЦНС. Поэтому я лучшим препаратом при лечении этого вида диспепсии считаю домперидон.
- Игорь, черт тебя возьми. Ты забыл, с кем разговариваешь? Какие такие побочные явления?
- Перестань Никит. Это мое. Но я дам тебе список продуктов вдобавок к тем, которые здесь предусмотрены диетой для этой категории больных. Помоги ей с питанием. Это очень важно.
- Да, конечно. Но как она?
- Болевой синдром я, конечно, снял. Желудок у нее не болит, но болезнь-то не вылечена. Пусть полежит здесь.
- Ладно, а можно мне повидать ее?
- Без проблем. Завтра к десяти приезжай в больницу.
***
Друзья поднялись на третий этаж. Игорь Васильевич постучал в дверь палаты, куда была помещена Вика.
- Да, Игорь Васильевич, входите, - услышали они голос Вики.

Когда Никита Петрович увидел Вику, он про себя чертыхнулся. Она стояла у окна. На ней был надет казенный больничный халат – размером больше чем нужно раза в два. На ногах казенные тапки, по всей видимости, сорокового размера. Он разглядел, что ноги у Вики были босыми. Бедный заморыш, одним словом.
- Здравствуй, Вика, - поздоровался Никита Петрович. – Как ты?
- Спасибо вам и Игорю Васильевичу. Я и не подозревала, что могу себя так хорошо чувствовать, - серьезно сказала Вика, - спасибо вам, - повторила она.
- Ну ладно, я пошел, - сказал Игорь Васильевич - у меня работы много. Мы с Викой уже обо всем договорились. Никит, ты посиди с Викой, но только немножко, а то ей надо побольше отдыхать.

Когда Никита Петрович и Вика остались одни в палате, он спросил. – Что тебе еще принести?
- Еще?
- Ну да. Там Игорь написал, что тебе можно и нужно есть.
- Хорошо. А мне, если можно, принесите, мольберт, бумагу для акварели, кисточки, гуашь и акварельные краски. Здесь очень скучно. Компьютера нет, а порисую я с удовольствием… Да, еще и набор простых карандашей на всякий случай и ластики, только очень мягкие.
- Запиши, завтра принесу.
 
В палате зависла тишина. Никита Петрович не знал, чем ее заполнить, поэтому, когда Вика передала ему исписанный листочек, сказал:
- Хорошо, я пойду. Тем более Игорь сказал, что тебе нужно отдыхать, а доктора надо слушаться.
- Я вам так благодарна, Никита Петрович. Без вас я наверняка загнулась бы.
- Хорошо, что ты здесь. Игорь точно поможет тебе. Завтра увидимся. Отдыхай, - с этими словами Никита Петрович вышел из палаты.

Шофер заждался своего хозяина, хотел что-то сказать ему, когда тот, наконец, сел в машину, но сразу понял, что не стоит этого делать. И, действительно, до самого офиса Никита Петрович, который всегда был не прочь поговорить со своим шофером, не проронил ни слова.
***
Когда Никита Петрович после занудного совещания с немецкими партнерами сел в машину, то шофер был крайне удивлен, когда услышал:
- А сейчас в художественный салон. Ты знаешь хоть один?
- Да, даже два.
Когда они подъехали к магазину, шофер спросил:
- Мне с вами?
- Нет, там мелочь всякая. Не тяжело. Я скоро.

И, правда, Николай Петрович вернулся скоро. Но водитель был удивлен, когда увидел, что за шефом шел молодой парень, толкая магазинную тележку с покупками. "Ничего себе мелочи", подумал водитель, перекладывая покупки из тележки в багажник машины.
А когда он сел за руль, то услышал слова шефа:
- А сейчас в магазин женской одежды.
- Какой?
- Не знаю, на твое усмотрение.
- Понял, - пришлось приврать шоферу, который ни разу за свою службу у Никиты Петровича не прокладывал подобный маршрут.
У магазина шофер даже не стал спрашивать шефа, следовало бы ему пойти туда тоже. Он откинулся в кресле и решил подремать.

Николай Петрович, войдя в магазин, сказал охраннику:
- Мне нужен кто-нибудь, кто поможет сделать покупки.
- Да, конечно, - ответил служащий магазина. Вежливости в голосе этому служащему магазина прибавило то, что он в окно видел, на какой машине перспективный покупатель подъехал к дверям магазина.

К Никите Петровичу почти подбежала молодая женщина:
- Мне передали, что вам нужна помощь.
- Да, мне нужно купить кое-какие вещи. Мы сможем где-нибудь присесть, чтобы поговорить об этом?
- Конечно, я рада буду угостить вас кофе в нашем кафетерии. Это на четвертом этаже.
 
Кофе, которым магазин угостил Николая Ивановича, был довольно вкусным.
- А теперь к делу. Я не знаю размера одежды и обуви, которые мне нужны, но если вы дадите мне возможность взглянуть на тех девушек, которые работают здесь, то я, наверное, смогу этот вопрос решить.
- Понятно, - с полуулыбкой сказала невпопад соседка по столу.
- Нет не очень вам понятно. Мне не нужна оценка моих действий, мне нужно узнать размер нужной одежды и обуви.
- Извините, давайте пройдемся по отделам магазина, и вы сможете приглядеться к девушкам.

Никита Петрович, побывав во многих отделах магазина, наконец, остановился.
- Попросите эту девушку за кассой подойти к нам.
Через пару минут кассирша была представлена Никите Петровичу. Оля – так ее звали – была рада хоть какое-то время быть моделью на подиуме, а когда он дал ей сто долларов, кассирша вернулась на свое место, чувствуя себя гораздо счастливее, чем перед демонстрацией мод.
***
На следующий день Никита Петрович сразу после больничного завтрака стучал в дверь Викиной палаты.
- Входите, Никита Петрович, - услышал ранний посетитель.
- Что, узнала по стуку? - с улыбкой спросил Никита Петрович Вику, которая сегодня выглядела совсем неплохо.
- Да нет. Ко мне приходите только вы и Игорь Васильевич, а он минуту назад ушел отсюда.
- Я принес тебе то, что ты просила. И еще. Я купил тебе кое-какие вещи на первое время. А то ты выглядишь в этом казенном не ахти.

Вика не скрыла своего удивления.
- А можно я прямо сейчас посмотрю?
- Конечно. А можно и мне посмотреть?– спросил Никита Петрович.
- А вы, что, не видели, что покупали?
- Видел, но я хотел бы посмотреть эти вещи на тебе.
 
И Никита Петрович с удовольствием впервые увидел широкую улыбку на лице девушки.
- А почему бы нет, - ответила Вика.

Она открывала сумки и пакеты, а мужчина стоял, опираясь спиной о дверь палаты и внимательно наблюдая за действиями Вики. И он почувствовал редко испытываемое им чувство умиления, когда увидел, как украсило Викино лицо выражение детской радости - ведь дети так любят подарки.
- А кто выбирал эти вещи? – тихо спросила Вика
- Ваш покорный слуга.
- Вещи такие хорошие, что чувствуется ваш опыт в подобных вещах, - слегка позлословила пациентка больницы.
А в ответ Никита Петрович с удовольствием улыбнулся и спросил:
- Ну чего тянем?
- А сейчас встаньте у окна ко мне спиной.

Через пару минут Никита Петрович услышал:
- Я готова.

Он обернулся и обомлел. Перед ним стоял худой подросток. Темно-сиреневое платье до пола, а сверху кружевная накидка густого розового цвета. Это выглядело очень колоритно и, в то же время, очень гармонично. Но приковывала к себе внимание прическа – тугой узел русых волос, а под ним широкое белое пушистое птичье перо, которое, по воле Вики, сползло и прикрыло ее левое ухо. Более нелепого и более привлекательного на женской голове Никита Петрович не видел.

Но в этом время в палату без стука вошел, по-хозяйски широко распахнув дверь, солидного телосложения мужчина. Вошел и замер. Но потом недоуменно и сердито произнес:
- Это что еще такое? Кто вам разрешил…

Никита Петрович не стал ждать конца вопроса и сказал:
- Игорь Васильевич.
- Что Игорь Васильевич?
- Он дал распоряжение поместить сюда свою пациентку.

Не говоря ни слова, прежний хозяин палаты ушел.

Виктория, как будто ничего не произошло, сказала:
- Ну и что скажете по поводу пера?
- Шесть баллов из возможных шести, - и Никита Петрович повернулся к ней спиной и, глядя окно, сказал:
- Твой второй выход.
И рад был услышать:
- Готово.

Второй Викин туалет был праздничным для больницы. Махровый цветастый как клумба халат с широким темно-синем поясом. На ногах темно-синие кожаные тапочки и белые пушистые носки.
- Семь из возможных шести, - едва успел сказать г-н Свешников, когда в палату вошли двое – Игорь Васильевич и тот, который недавно вышел отсюда.
 
Игорь Васильевич застыл посередине палаты:
- Егор, какое платье до пола?
Ответ Егора Ильича были довольно сердитым:
- Что за представление ты здесь устроил? Это не гримерная в театре, это моя палата.
- Я тебе сказал уже – здесь недели две будет находиться Виктория Житкова.
- Ах, да. Делай, как знаешь. Я пойду – у меня куча дел, - сказал хозяин палаты и ушел, не попрощавшись.
- Вик, ты сейчас выглядишь гораздо лучше, чем утром, - сказал с улыбкой Игорь Сергеевич.
- Да, благодаря этому халату я выгляжу намного лучше. Спасибо Никите Петровичу, - сказала Вика.
- Ну и хорошо. Ладно. Вик, только не уставай. Рано еще. Приду к вечеру. А тебе Никит, позвоню тоже вечерком. А я пошел.
Он уже открыл дверь, когда Никита Петрович спросил:
- А можно Вике погулять немного? Здесь так душно.

Игорь Сергеевич задумался, потом сказал:
- Ты хорошо придумал. Полчаса на свежем воздухе пойдут ей на пользу.

Потом обратился к Вике:
- У тебя есть, во что одеться для прогулки.
- У меня есть? – спросила она Никиту Петровича.
- Да, не беспокойся. И тебе, уверен, понравится.

Игорь Сергеевич даже не скрывал своего удивления:
- Вы про что?
- Про одежду для прогулки.

Друг Никиты Петровича в легком недоумении пожал плечами:
- Ну, смотрите… Я пошел.

Когда он вышел, Вика спросила:
- Никита Петрович, а вас, что, уволили с работы. Столько свободного времени появилось.
- Да нет, я себя еще не увольнял. Пока.

Вика взяла мольберт, уверено собрала конструкцию. Потом открыла пачку акварельной бумаги и стала копаться в пакете, стараясь найти кнопки. И она стала бормотать:
- Кнопки, кнопки, кнопочки… Где ж вы?
- Помочь? – спросил Никита Петрович, но ответа не дождался. Он снова сел на стул и стал внимательно наблюдать за Викой. Какое-то время от сидел молча, получая истинное удовольствие, наблюдая, как азарт перекрывает все другие чувства Вики.

Найдя, наконец, кнопки, она ими прикрепила лист бумаги к мольберту и, достав акварельные краски, пошла с больничным стаканом к раковине, чтобы заполнить этот стакан водой. Она что-то беспрерывно бормотала.

Потом, как бы скинув с себя очарование, она, покраснев, сказала Никите Петровичу:
- Извините, я так рада вашему подарку, что даже забыла вас поблагодарить. Ради Бога, не сердитесь. Я сама от себя этого не ожидала. Истосковалась просто.
- Я рад, что ты рада. Ладно, наслаждайся вовсю, и не забудь со своим рисованием, что у нас на завтра намечена утренняя прогулка.
- Да, конечно, конечно, конечно,
***
Вечером ему позвонил Игорь Сергеевич и сказал, что у Вики наблюдается положительная динамика лечения, и он считает, что через неделю он сможет ее выписать. И был очень удивлен, когда услышал от приятеля:
- Боюсь, что не успею.
- Слушай, ты о чем?
- Не успею, как надо, приготовиться к свадьбе. Игорь, а ты мог бы подержать Вику у себя не одну, а две недельки.
- Да говори ты вразумительно. Причем здесь Вика?
- Так я на ней собираюсь жениться.
- Я, конечно, не врач психиатр, - произнес крайне удивленный услышанным приятель Никиты Петровича, - а всего-навсего диетолог, но порекомендовать хорошего психиатра для вправки мозгов могу.
- Обязательно воспользуюсь его услугами, но только после свадьбы.
- Ты бредишь, что ли?
- Ага, и с удовольствием. Хочешь, станцую для тебя. Буду одним из маленьких лебедей из одноименной оперы.
- Никит, смешного мало. Зачем пудришь мозги девчонке?
- Да, нет, наоборот. Это она мне так запудрила мозги, что я кроме нее ни о чем думать не могу. Да, Игорь, последние десять слов всерьез.
- Что!? Ты всерьез намерен сделать то, о чем бредишь?
- В самый большой серьез. И перестань тарахтеть. Я уже не мальчик. И твердо знаю, что мне нужно делать, и без чего и без кого я уже обойтись не могу. Вот такие дела.
- А как же Нина, двоеженец, – все еще не мог придти в себя Игорь Васильевич.
- Позабыл? Ведь она мне не жена уже больше трех лет. Зато хозяйка большого дома на Украине. Сама так захотела. И оказалось, что это лучший поступок в ее жизни, - ответил другу Никита Петрович.

На что Игорь Васильевич с легкой тревогой в голосе сказал:
- У тебя точно кризис сорока лет. Это я тебе как врач говорю. Почитай литературу про твой кризис и узнаешь, что первым признаком кризиса сорокалетних считается резкая смена курса. Тихие и спокойные мужчины начинают чудить, отцы семейства переключаются на флирт. Так что ты – точно под это определение.
- Во-первых, я этот кризис как-то незаметно пережил, мне же уже сорок три. А, во-вторых, поверь. Меня сейчас только одна мысль тревожит, чтобы я умер первым и не видел ее ухода.
- А Вику устраивают твои планы?
- Не знаю, я еще с ней не разговаривал по этому поводу.
- По правде – не ожидал. Но вмешиваться в твои, даже такие дурацкие планы права не имею. Но помни, что мой психиатр недорого берет.
- Игорь, да брось ты. Я ведь только теперь узнал… Ну ладно, хватит об этом. Ну как? Можешь еще подержать ее в больнице?
- Да с этим нет никаких проблем.
- Ну и отлично. Спасибо тебе.
- Ладно, пока, – и с этими словами Игорь Васильевич отключил связь со своим другом.
***
На следующий день, когда он постучал в палату Вики, то она сама открыла ему дверь.
- Здравствуйте, я так рада видеть вас, - только и успела сказать Вика, потому что Никита Петрович сразу ее прервал:
- А вот теперь давай попробуем без –те и без вас.
- Что? – не поняла Вика.
- Не здравствуйте, а здравствуй, не видеть вас, а видеть тебя. Ну как, справишься.

Щеки у Вики порозовели, но она сказала:
- Недавно справлялась.
- Я жду.
- Я хочу показать тебе то, что я нарисовала.

И с этими словами она пошла к окну. На подоконнике стоял мольберт с картиной. Это был вид из Викиного окна. Ничего необычного. На переднем плане закрытое окно, через которое видны крыши домов, деревья, попала на рисунок и частично видная из окна церковь. Но привлекало к себе внимание небо. Да, его мало поместилось на Викиной картине, но оно привлекало внимание теплыми оттенками голубого цвета, а облака снизу были окрашены заходящим солнцем в нежные от розового до красного цвета. Вся картина была наполнена воздухом. А, главное, на переднем плане было нарисовано белое пушистое перо, которое лежало на подоконнике и чуть-чуть свисало с него. И это перо пленило Никиту Петровича.
 
Он долго молча рассматривал рисунок, а потом сказал:
- Давай поступим так. Ты мне продашь этот рисунок, я куплю хорошую раму и повешу ее над своим письменным столом. Идет?
- Нет. Давай поступим так. Я тебе дарю эту акварель. А на оборотной стороне напишу, - здесь Вика рассмеялась, - Вид из окна палаты номер 6. 18 мая 2012 года. Москва. Автор Виктория Свешникова.

Ответ Никиты Петровича не был шутливым:
- Ну что ж, поставив сейчас эту фамилию, ты опередишь время, но не намного.
И, сказав это, он стал внимательно наблюдать за выражением лица Вики. Она долго молчала, потом смысл слова Никиты Сергеевича дошел до нее, и в смущении Вика отошла к окну.

Никита Петрович все понял. Он подошел к Вике, обнял ее, и почувствовал, как часто бьется под его ладонью ее сердце.
Потом он сказал:
- Я согласен.
- С чем или на что?
- Я согласен с тем, что услышал, и согласен на то, что ты предложила?
- Ну?
-Я услышал, что ты любишь меня, и согласен на нашу свадьбу.
- Повтори слово в слово, - попросила Вика.

Никита Петрович с удовольствием сказал:
-Я услышал, что ты любишь меня, и согласен на нашу свадьбу.
Потом он по-хозяйски крепко обнял свою, теперь уже невесту, но Вика отвела его руки:
- Только после свадьбы…

Никита Петрович развернул Вику и посмотрел в ее глаза.
- Ты знаешь, у тебя цвет глаз меняется как у александрита. Сейчас, когда на твое лицо падает солнце, твои глаза стали голубыми, а вчера вечером они были синими.
- Да,- с трудом произнесла Вика. - Мама мне часто говорила об этом. Она очень любила этот камень.
- Перед свадьбой мы поедем в твой город, пойдем к твоим родителям и попросим, чтобы они с небес благословили нас.

Вика взглянула в глаза Никиты Петровича и увидела у этого солидного с сильным характером человека катившуюся по щеке слезинку. Она пальцем промокнула ее и попробовала на вкус.
- Мои солонее.
- Просто ты плачешь реже, - сказал Никита Петрович, заглянув в лицо Вики. Она, поймав его взгляд, тихо сказала:
- Как все быстро. Мне страшно.
- А мне радостно.
 
Вика поняла, что он хочет снова обнять ее, и сказала то ли в шутку, то ли в серьез:
- Все после свадьбы. Если ты не передумаешь жениться на мне, конечно.
- И не надейся.

Потом они пошли в больничный сквер погулять. Вика в обновках, купленных Никитой Петровичем, выглядела очень привлекательно.
Они сидели на садовой скамейке, и им совсем не хотелось разговаривать.
Никита Петрович взял руку Вики в свою ладонь и спросил:
- Ну, это-то мне можно до свадьбы?
- Даже должно.
И так, храня молчание, они просидели под прохладным солнцем с полчаса, а потом вернулись в больницу.

Когда они вошли в палату, то Вика подошла к окну, долго молчала, а потом тихо сказала:
- Странно, но я только теперь почувствовала, что ты любишь меня, и еще я почувствовала, что очень хочу есть.
- Я тоже. Давай сбежим.
- А Игорь Сергеевич?
- Да никто не заметит… Мы же поедим и обратно.
- А куда сбежим?
- Есть не очень далеко один ресторанчик.
- Тогда подожди, не появлюсь же я там в халате.

Никита Петрович громко засмеялся:
- Да, я представляю, какой фурор ты бы там произвела.
Потом добавил:
- Я хочу, чтобы ты надела, ну, то синее платье и прочее, но, главное, не забудь мое любимое перо.
- Но я не хочу его в волосы…
- Воткни его куда хочешь, хоть в хвостик.
- Что ты сказал?
- Когда? Ничего я не говорил. Просто у тебя на почве голода имела место голосовая галлюцинация.
***
Когда они подъехали к ресторану, Вика удивленно прочитала его название "НПС". А вслух сказала:
- Солиднее было бы НПС КПСС.
Никита Петрович рассмеялся.
- Хорошая идея. Надо подумать.
- А что, ты знаешь владельца?
- Пойдем, пойдем, - кушать хочу.
***
Когда они вошли в зал ресторана, к ним прямо-таки подбежал, по всей видимости, администратор:
- Здравствуйте Никита Петрович. Ваш столик готов, холодные закуски на столе, а теплые принесут через пять минут – как обычно.
- Хорошо, спасибо.

Услужливый работник ресторана уже совсем было собрался отойти, когда услышал строгий женский голос:
- Постой-ка, милейший. Странно, как тебя еще не выгнали из НПС КПСС?

От администратора при исполнении им служебных обязанностей требовалась абсолютная выдержка, которая на сей раз, ему изменила.
- Что надо?
- От тебя только элементарной вежливости. Ты должен был сначала поздороваться со мной, а уж потом с кем хочешь.
Администратора застопорило, а Вика нарочито серьезно сказала:
- Не привык извиняться. Тогда повторяй за мной. Скажи – "извините".

Но разлившаяся злость, затмила разум того, кому надлежало, по мнению Вики, извиниться, а он в ответ только прошипел:
- Как ты ведешь себя. Забылась?
- Да ладно, Серж. Пошутила. А ты уж разнюнился. Что застрял в дверях, - она повернулась к Никите Петровичу, - давай быстро пожуем и в номера. У меня еще две заявки на сегодня.

У Никиты Петровича даже перехватило дыхание.
- Вик, - начал Николай Петрович.
- У меня заболел живот, и я хочу домой.
- Как скажешь, - ответил Никита Петрович и открыл дверь перед Викой.

Потом оглянулся на побледневшего администратора, но ничего не сказал. Не до него.
Он вышел на крыльцо. Вика стояла у двери.
- Ты прости, Никита. Я не имею права осуждать твою прошлую жизнь.

Не говоря ни слова, Никита Петрович снова открыл дверь, и они вошли в только что покинутое помещение. Администратор к ним не подошел и выглядел он крайне смущенным.

Когда Никита Петрович и Вика устроились за столом, к ним подошла симпатичная официанточка и сначала поздоровалась с Викой и только потом обратилась к Никите Петровичу:
- Здравствуйте, какое спиртное подать?
- Мне ничего, а даме стакан однопроцентного кефира.
- А что из теплых закусок вам принести?
- Козий сыр с руколой и пасту с мидиями. И все. Дальше мы сами справимся. Но скажи Юрию Григорьевичу, что мы уже здесь.
- А кто такой Юрий Григорьевич, и зачем ему нужно знать, что мы здесь? - заинтересовалась Вика.
- Много лишних вопросов. Знаете что, милая дама. А давайте-ка я приглашу вас на танец. Закажем танго. Оно повышает аппетит.
- Лучше брейк-данс. Люди здесь, по всему видно, давно не веселились.
- Так – "да?

Виктория молчала. Никита Петрович довольно улыбнулся, громко хлопнул в ладони. И парень из маленького оркестра из пяти музыкантов сразу подошел к нему.
- Игорь, сыграйте нам "Маленький Цветок".
- Конечно, Никита Петрович, - сказал молодой человек, взглянул на Вику и не мог скрыть выражения удивления на лице.

Вика громко рассмеялась:
- Видно, и твой администратор, и этот Игорь нагляделись на твоих партнерш совершенно другого качества, а сейчас вроде как динозавра увидели.
- Не отвлекайся. - Никита Петрович встал, подошел к Вике, помог ей встать, отставил стул, взял ее за руку и повел на танцевальную площадку.

Музыканты начали играть очаровательное танго.
Никита Петрович обнял Вику за талию. Играла прекрасная музыка, рука партнера, зная свое дело, нежно прижимала Вику к своему хозяину. Ее хрупкая фигурка была в танце так послушна Никите Петровичу, так легко угадывала предлагаемые им рисунки танца, что он испытал не только большое удовольствие от танца с Викой, но и был чрезвычайно удивлен тому, как она профессионально умела танцевать.

Когда танец закончился, Никита Петрович поцеловал Вике руку и сказал:
- Спасибо тебе, кандидат танцевальных наук.
Вика смутилась:
- Да встряхнула я стариной. Думала, что позабыла.
- Расскажешь как-нибудь, где научилась так танцевать.
- Да, лет через пять.
- Заметано.

И только теперь Вика поняла, что они, ведь, были единственной парой, танцующей в этом зале.
- Что ты за представление устроил? Никто не танцевал, а только глазели на нас.
- Ну и что. Было на что посмотреть.
- А что они все в струнку перед тобой, как перед хозяином.
- Угадала. Да брось ты это… Почему ты спотыкаешься на каждой ерунде?
- А, наконец я поняла – НПС – это же твои инициалы.
- Скоро добавим, и будет НВС КПСС – красота.

Никита Петрович с удовольствием засмеялся. Через минуту они сидели за столом, а шеф-повар сам принес блюдо с отварными овощами и двумя кусками приготовленной на пару форели.
- Это для вашей дамы, - сказал пожилой человек в поварском колпаке. – Кушай, не бойся. Я сам все приготовил.
- Спасибо, Юрий Григорьевич. Большое спасибо. Мне бы еще какой-нибудь сухарик.
- Нет, доктор запретил. Только это. Брокколи вместо хлеба.
- А попить?
- Вот, на столе около Никиты Петровича графин с родниковой водой. А перед тобой хрустальный фужер. Так что полный набор. Приятного аппетита, тебе, девочка.
- Спасибо вам.
***
На следующее утро Никита Петррович не пришел к Вике, а позвонил ей:
- Слушай, художница. Вот дело какое. У меня совсем распоясался один из моих партнеров, и я должен улететь в Саратов на три дня. Как, ты выдержишь?
- Уже начала.
- Начала чего? - не понял Никита Петрович.
- Выдерживать.
- Вик, если очень не хочешь, чтобы я уезжал, я останусь. Плевать на этот Саратов. Что молчишь, невестушка?
- Не молчала, а ждала, когда ты меня так назовешь.
- Ты там не балуй без меня.
- Ладно, улетай. Целую тебя.
- Повтори, что ты сказала, связь плохая.
- Да я уже забыла, что сказала.
- До свидания тогда, - сказал Никита Петрович, но голос его дрогнул. – Что ж она со мной творит? – подумал он, когда его мобильный замолчал.
***
Когда он через два дня, вместо отведенных ему трех, после обеда поспешил к Вике, то увидел, что двое медичек в белых халатах стоят у двери в Викину палату и с большим интересом подслушивают.
- И сколько стоит билет на спектакль? – услышали они, не заметив посетителя, - так сильно они были увлечены подслушиванием.

Они уже расправили крылышки, чтобы разлететься в разные стороны, но тихий голос мужчины остановил их:
- Через час жду вас в кабинете заведующего больницей, и не надейтесь избежать наказания за нарушение служебной дисциплины.

Место у двери освободилось, и теперь Никита Петрович, стал прислушиваться к тому, что происходило в палате. И он узнал голос своей, к счастью, бывшей жены, которая исполняла свою арию громким и сердитым голосом. Похоже было, что эта ария исполнялась уже довольно давно.

Никита Петрович открыл дверь и спокойно пошел к Вике. Она с радостной улыбкой поспешила к нему навстречу. Он решился поцеловать ее в щечку.
- Ну, тогда можно и мне, - сказала Вика, и Никита Петрович почувствовал на своей щеке нежное прикосновение Викиных губ.
Он прижал Вику к себе:
- Как же я соскучился.

Но тут прогремела Нина:
- Ты что, паскудник, делаешь?
- А это ты? – вроде как удивился ее бывший муженек. – Вик, а что она здесь делает?
- Ругается, - был краткий ответ девушки.
- А я то, дура, не поверила сначала, что у тебя ум за разум зашел. Спасибо, люди вразумили.
- Отлично. Я бы с удовольствием поболтал с тобой, но мне недосуг. У нас с Викой много дел, и мы не можем тратить время напрасно. Так что иди и прикрой за собой дверь.

Было что-то такое в голосе бывшего мужа, что Нина струхнула.
Никита Петрович, конечно же, заметил ее испуг:
- Да ты права. У тебя есть много причин для беспокойства. И ты зря пришла сюда действовать на нервы Вики. Теперь не пеняй. Иди и пакуйся. Я скажу, чтоб тебе купили билет на завтра на поезд Москва-Киев. Так что поспеши, а то не успеешь собрать вещи и уедешь без них. И никаких заговоров. Шаг в сторону – и я больше не буду класть денег тебе на карточку. Между прочим, мою карточку.
- Да какое ты имеешь право… - начала было выступать разъяренная Нина, но Никита Петрович, сделал сердитую отмашку рукой, и, набрав какой-то номер на мобильном, сказал:
- Слушай Николай. Подготовь все документы для Нины. Копию регистрации нашего развода, документы на недвижимость на Украине. Ну и все остальные. Завтра утром к 9 приезжай и отдай ей все эти документы. А уж там есть, кому проводить ее до вокзала.

Нина знала, что Никита Петрович никогда слов на ветер не бросает, и перспектива остаться без денег вынула ее уйти.

Вика собиралась надеть куртку, но Никита Петрович взял это легкое на гусином пуху изделие и помог Вике надеть ее. При этом он потерся носом о ее волосы, чтобы насладиться запахом мужских французских духов Рефиль, которыми так пряно пахло от Вики, и которые он подарил своей невесте по ее настоятельной просьбе.
***
Вечером Игорь Сергеевич позвонил другу:
- Слушай, Никит. Что за разгон ты там устроил у заведующего.
- Порядок наводил в вашей больнице за немалые деньги на вспомоществование, между прочим.
- А вообще-то молодец. Да, что у вас с Викой?
- Все по плану. Первым делом – отправил Нину в Украину. А вторым делом будет разговор с Александров по поводу его дальнейшей судьбы. Засиделся он без дела.
- Что-то ты развоевался.
- Ладно. Игорь. Спасибо за Вику.
- Я и хотел сказать, что у нее дела идут совсем неплохо. И, правда, похоже, что она в тебя влюбилась. Я был у нее, когда кто-то постучал в дверь. Она, видимо, решила, что это ты. Зарделась, прическу поправила, халатик потуже. А там слесарь, пришел проверять батарею. На свадьбу-то пригласишь, старый дурень?
- А кто же, кроме тебя, очевидца событий, может быть свидетелем записи этого акта гражданского состояния, - совсем не по-взрослому хихикнул Никита Петрович. - Ну ладно, нужно ехать к сыночку.
- Успехов.
***
Дом Свешниковых расположен на берегу Пестовского водохранилища – на расстоянии чуть меньше тридцати километров от Москвы, напротив пляжной зоны, и из дома открывается прекрасный вид на акваторию водохранилища. На первом этаже трехуровневого дома - просторный холл, гостиная, кухня со столовой, жилой блок с душем и санузлом, гараж на два автомобиля, сауна, бассейн и ванная комната с джакузи. Кроме того, на втором этаже - три спальни, в каждой есть гардеробная комната и отдельные санузлы. Оборудованы: мини-кухня и комната для служанки, библиотека, зимний сад и домашний кинотеатр; на третьем уровне кабинет со смотровыми окнами.

Чтобы на сей раз доставить друзей на место Александр арендовал на два дня школьный автобус к большому удовольствию директора школы, который заключил эти сделку. Итак, в одиннадцать часов утра в субботу около дома, где жила семья Александра в Москве, толпилось восемнадцать человек. Строго девять юношей, включая Александра, и девять девушек, которые бросали друг на друга ревнивые взгляды. Ребята стояли в стороне, курили, травили анекдоты и пр. Одним словом ждали автобуса. Но вот он и появился. Это был старый автобус выпуска 1982 года. Когда он остановился, девушки надули губки, ребята засмеялись.

Александр сделал широкий приглашающий жест:
- Hurry to take your seats. The country of dreams is waiting for us. (Поспешите занять свои места. Страна чудес ждет нас).
Александр любил вставить фразы по-английски. И не всегда очень грамотно, но уверено. Ему нравилось вызывать легкое замешательство у знакомых, почему бы и нет.

Когда они приехали на место, разгрузились и потянулись к дому, то все были рады обонять запахи, которые просачивались из столовой. Специально всегда приглашаемая для кухарничания жительница ближайшей деревни была мастером своего дела. Она поджарила пару уток, запекла картошку – ее любил Александр, напекла пирожков с капустой, с грибами, с яблоками. Все остальное Александр привез в двух коробках. Там были закуски и, конечно же, много спиртного. Гулять так гулять.
 
К вечеру гости и хозяин были уже не просто тепленькими, а горяченькими. Пошли купаться в бассейн. Самые храбрые, а вернее наиболее перебравшие спиртного, девушки, скинули с себя все одежды и барахтались в воде, поднимая фонтаны брызг и заливаясь совсем нетрезвым смехом.

Потом по парам все разошлись кто куда. Тем более, что уединенных мест можно было найти повсюду даже в кабинете отца Александра и в библиотеке. Но в самый, так сказать, разгар отдыха произошло пренеприятнейшее событие – приехал отец Александра.
***
Когда Никита Петрович подъехал к своему загородному дому, то увидел, что в помещении для охранников нет света, поэтому каждый мог беспрепятственно попасть в дом. Значит Александр отпустил охранника. Как же не попижонить.
 
Войдя в неохраняемый дом, Никита Петрович уже в холле почувствовал запах алкоголя. А в углу он заметил парочку, которая была занята.
Он подошел к этой парочке и тепло спросил:
- Ну как? Проблем нет? Все получается как надо?

У этих двоих поднялась суматоха, и партнер с нескрываемой злостью произнес:
- Что тебе, паскуда, здесь надо?
- Порядок вот собираюсь навести.
- Пошел вон, гнида, – продолжал шипеть партнер по танцам.
- А это как получится.
В ответ раздался серьезный крик:
- Александр. Быстро сюда.

И, действительно, Александр не заставил себя ждать, и когда он увидел отца, то здорово паретрухал.
- Пап, что тебе нужно? Ты же никогда по субботам не приезжал сюда.
- Сколько вас тут?
- Восемнадцать.
- Все пьяные?
- Ну, немножко выпили.

Никита Петрович, не говоря ни слова, достал мобильный и набрал номер охранника.
- Почему ты не на месте?
- Как не на месте?
- Да так. Меня никто не остановил, когда я прошел на участок.
- Извините, Никита Петрович. Но я, действительно, не на месте. Я зашел на пару минут к другу. Меня Александр отпустил.
- Что б я тебя здесь больше не видел, - совершенно спокойно произнес Никита Петрович.

Затем сделал второй звонок:
- Семен Семенович. Это я. Мне нужна ваша помощь. Нужно серьезно прибраться в доме, а в бассейне слить воду и хорошенько его отмыть. Ну и так далее. Мария сейчас свободна? Ну и отлично. Я думаю нужно не меньше десяти человек. Я сейчас уезжаю. Но завтра утром приедут мои ребята, проследить за отъездом друзей Александра, ну и помогут, если что. А с деньгами потом разберемся. Хорошо. До свиданья.

Потом он сказал сыну:
- Ты отсюда прямо ко мне. Есть разговор.

И больше, не говоря ни слова, Никита Петрович уехал в очень даже плохом настроении. "Красиво сынишка отдыхает. И где же я был?" – корил себя Никита Петрович.

Но здесь ему пришла в голову хорошая мысль. Он остановил машину около моста через небольшую речку. Спустился к воде, сел на землю, достал мобильный и позвонил Вике.
- Да, Никита. Что так поздно?

Никита Петрович был счастлив услышать, как она впервые назвала его просто по имени. Он, улыбаясь, ответил ей:
- Вот именно, что поздно. Уже девять вечера. Все дети спят, а ты почему нет?
- Я спала, а ты меня разбудил.
- Нет, Вик, правда? Тогда извини.
- Я теперь точно знаю, что у меня будет легкая жизнь. Тебя совсем не трудно обмануть.
- А что ты делаешь?
- Отгадай, что, обычно делают с красками и с бумагой.
- Дай подумать. Нет, ничего не приходит в голову.
Никита Петрович был так рад услышать Викин смех.
***
Назавтра около двух часов Александр мрачнее тучи вошел в кабинет отца, где тот, сидя за столом, копался в бумагах.
- Ну, что, доволен? Теперь ребята будут перемывать мои косточки. Ты такой козырь им сдал.
- Вообще-то, как говорит моя девушка, надо сначала поздороваться.
- Какая твоя девушка?
- Мы не о ней, мы с тобой о тебе. Как ты удосужился превратить наш семейный дом в бордель? Я звонил, там прибираются. Так вот, использованные резиновые изделия были найдены даже в моем кабинете.

И Никита Петрович замолк, ожидая комментариев сына. Тот долго молчал, но, в конце концов, вынужден был ответить:
- Ну, конечно… Не уследишь.
- Как мило… Да ладно, я тебя перекормил свободой и деньгами. Теперь так. На Пестово ни ногой. Сюда – тоже. Если захочешь видеться со мной – приглашай в гости. Вот здесь документы на квартиру, которую я купил для тебя. Там все есть. Если что нужно – купишь. Буду платить тебе помесячные. А сейчас начинай паковать вещи. Ксения тебе поможет. Машину для тебя я заказал на двадцать часов.

- Ты, что, отец!? Да как ты мог!? Какая квартира!? А как я без яхты!? Ты что!?
- Все документы в папке. Изучай. А у меня куча дел. Сейчас я с юристами буду работать – так что не мешай. Иди, пакуйся.
- Да никуда я не пойду. Что ты придумал. А где мама? – Александр, наконец, вспомнил о той, которая наведет порядок в голове у отца.
- Мама уже подъезжает к Киеву. Да, хорошая идея. Ты вполне можешь жить в ее доме не берегу Днепра. Дом великолепный.
- Какой Киев?
- Ты забыл, что ли, что я с матерью в разводе уже три года. Но у меня свадьба через месяц.
- Ты что, совсем с ума сошел?
- Еще что-нибудь из этой оперы, и я твое содержание уменьшу вполовину.  Так что подумай, прежде чем позволить себе говорить со мной в таком тоне.
 
Вот здесь, наконец, Александр понял, что вляпался по-крупному с этими веселыми субботами.
- Пап, ну что ты право. Я ничего не понял. Ты женишься? Что за чушь.
- Почему чушь. Ты знаешь, сколько мне пришлось заплатить, чтобы наш брак зарегистрировали как можно скорее. Даже при наличии фиктивной справки о том, что Вика беременна.

Александра застопорило окончательно:
- Какая Вика?
- Да, Александр, та Вика, которую ты привел сюда. Огромное тебе спасибо.
- Нет, ты серьезно?
- Да, очень. И поэтому не хочу, чтобы она могла тебя увидеть в Пестово или здесь. Ты так по-свински поступил с ней. Хотя, вот парадокс, благодаря твоему хамству я приобрел этот самый для меня дорогой подарок в жизни.

В это время в дверь кабинета постучали:
- Да, входите. Я жду вас
В комнату вошли двое. Николай представил своего друга:
- Никита Петрович, это мой друг Аркадий. Он отличный юрист, и работы, судя по тому, что вы мне рассказали, у нас будет много.
- Да, так оно и есть. Так что давайте за дело.

Никита Петрович протянул Александру объемную папку с документами:
- Все, иди. Мне надо работать.
И Александру ничего не оставалось делать, как покинуть кабинет отца.

И уже через минуту голова Никиты Петровича была занята абсолютно другими проблемами.