Зеленое небо

Я посмотрел на небо. Небо было зеленым.
 - Озоновый слой прорвало, - авторитетно заявил дворник. – Сто лет рвало – и прорвало. Теперь воздуха не дождешься.
И зашуршал метлой.
 - Дядь Коль, - сказал я, - космос-то черный. Дыры черными должны быть.
 - Производственные испарения, - сказал он. – Человек планету засорил, теперь всем каюк.
Я огорчился.
 - И скоро каюк? – спросил я.
 - К четвергу, - ответил он, шурша прутьями. – Максимум к пятнице. Жену жалко. Еще в ноябре померла, автобус переехал – так бы хоть повод был красивый. Всемирный каюк. А какая красота под автобусом?
И пошел дальше, шурша и ругаясь.
Топот. Обернулся – школьники. Или студенты. Не разберешь.
 - Нибиру приближается, - сказал один школьник. – Серый, слышь, Нибиру.
 - Не бери, - засмеялся второй. – Сам ты Нибиру. Обычная комета. Как в том фильме с Брюсом Ли. Или Уиллисом. Или Бэннером.
 - Никакая не комета, - сказал я. – Озоновые дыры. Каюк вам, ребята.
 - Серый, - сказал первый. – Серый, слышь, нам каюк.
И засмеялся.
Я нахмурился.
 - Это вам не шутки, - строго сказал я. – Ты фантики мимо урны бросал? Теперь всё. Производственные испарения. Загадили планету, сволочи, уроды недоделанные.
Школьники испугались и ушли.
Я снова посмотрел на небо. Оно было зеленым. Как изумруд в сказочном городе – не помню каком. Мимо прошла молодая парочка. На небо не посмотрела. Дел внизу хватает, наверное.
 - Здорово, - сказали сзади.
Я обернулся.
 - Знакомое лицо, - сказал я. – Это тебя вчера в автобусе избили?
 - Меня, - гордо ответил он. – Да какая уж теперь разница. С озоновыми-то дырами.
Я обрадовался.
 - Вот ты понимаешь, - сказал я. – А они нет. Сволочи. Уроды недоделанные.
 - Да какая уж теперь разница, - повторил он. – Воздух, он всем нужен. Даже в бункерах. Никуда не денешься. Зато богатые тоже умрут. И американцы. Всемирное равенство. Коммунизм. Как раньше мечтали.
 - Всемирное равенство, - повторил я.
 - Ну, ты бывай, - сказал он.
И куда-то исчез. Дворами.
Я глубоко вдохнул воздух. На вкус никакой. Даже не зеленый.
Выдохнул.
И пошел домой.