Тэрва и её дочь

       Неважно когда это было, неважно, где это было, важно только одно – это точно было.
 В одном селении в семье Великого воина родилась девочка. Девочка, как девочка, только очень красивая. Отец, конечно, ждал сына, но она так забавно морщила свой носик и гулькала, что отец смирился и назвал её Тэрва. Время шло, девочка подрастала. Была она проворна, быстра, отец научил её драться , поэтому очень скоро стала предводителем всех окрестных мальчишек. Было в ней что-то такое, что все мальчишки безропотно ей подчинялись. Когда ей исполнилось двенадцать, её мать тяжело заболела. За ней нужен был уход, поэтому большую часть времени Тэрва проводила в жилище со своей матерью. Мальчишки оставшись без своей предводительницы, выбрали себе другого атамана. Через год мать всё-таки умерла и Тэрва пришла к своим бывшим друзьям.

        Она очень изменилась за это время. У неё появилась грудь, округлились бёдра, походка её стала  плавной. Красивые, каштановые,  ухоженные волосы струились на её плечи, карие с хитрецой глаза, прямой, аккуратный носик и алые губки на белокожем лице привели её друзей в замешательство и трепет. Они забыли о своём предводителе и столпились возле Тэрвы. Они опять были готовы ей подчиняться, но теперь всё было по-другому. Тэрва больше не бегала с ними. Она отдавала им распоряжения, которые они очень охотно и быстро исполняли, чтобы вернуться и побыть с ней рядом. Их, как магнитом тянуло к Тэрве. Очень скоро Тэрва поняла, что обладает способностью подчинять себе мужчин, потому что даже взрослые воины стали поглядывать на неё, но никто не имел права прикоснуться к дочери Великого воина.

         Прошёл год она стала ещё красивее и уже все неженатые мужчины рода стали смотреть на Тэрву с вожделением. Она вначале заигрывала с ними, а затем подчиняла их своей воле. Тэрва давно забросила своих мальчишек и стала центром внимания взрослых мужчин. Слава о  красоте  Тэрвы стала разлетаться по соседним селениям. За внимание красавицы воины стали драться и калечить друг друга. Чтобы прекратить все распри они пришли к отцу Тэрвы, и потребовали выдать дочь замуж за самого достойного из них.

         Тэрва сидела возле медного зеркала, привезённого отцом из похода, и как всегда, прихорашивалась. Она очень любила смотреть на себя в зеркало, пожалуй, это было единственное занятие, от которого у неё трепетало сердце. Её красота магическим образом действовала и на отца, и хотя он был Великим воином, но робел, общаясь со своей дочерью. Тэрва уже знала, зачем он пришёл. Встав и сбросив с себя платье, она сказала ему: «Отец, посмотри, как я божественно красива. Разве может такая красота достаться, кому попало, позволь мне самой выбрать себе достойного и не обязательно из нашего рода». Отец молча кивнул и вышел объявить о принятом решении. Тэрва уже слышала, для чего мужчины женятся или берут в плен женщин, но всё это её волновало гораздо меньше чем собственная красота. Она решила схитрить, потянуть время, сама мысль, что кто-то будет ею обладать, вызывало у неё чувство брезгливости.

     Во всех родах племени было объявлено, что дочь Великого воина,  красавица Тэрва ищет достойного, себе в мужья. Лучшие воины всего племени устремились к жилищу Великого воина. Их собралось очень много. Каждый день, в полдень, они устраивали между собой поединки на деревянных копьях и мечах. Тэрва вместе с отцом с усмешкой следила за этой суетой мужчин. Ей очень нравилось это безумное внимание к её особе, но всякий раз она находила повод отказать очередному победителю поединка, хотя мужчины, достойные воины, готовы были распластаться у  ног красавицы ради одной её улыбки. Но Тэрва была непреклонна, ей нравилась разбивать сердца мужчин и скоро, это стало её потребностью. Однажды, среди претендентов оказался мужчина, который был без меча. Он сочинял песни и сам их пел. Он ходил от селения к селению и пел людям свои песни. Его песни несли людям радость, поэтому они давали ему за его песни кто что мог. Этим он и жил, а звали его Брэн.

       Брэн был наслышан о красоте дочери Великого воина, но когда он увидел эту красотку, то сразу влюбился в неё. Тэрве же он был не интересен, он был беден и не принадлежал к какому-либо знатному роду воинов. Хотя, как мужчина он был красив, а из рода воинов он сам ушёл, чтобы петь людям свои песни. Целый год, ровно в полдень, Брэн приходил к дому красотки и пел ей свою новую песню. В своих песнях он воспевал красоту своей возлюбленной и свою любовь к ней, но Тэрва оставалась холодна к чувствам несчастного влюблённого и только всё больше и больше любила свою красоту.

       И вот наступил полдень, когда певец не пришёл к дому Тэрвы. Это повторилось на следующий день и в другие дни. Поняв, что красавица умеет любить только себя, Брэн ушёл петь свои песни о любви другим людям. В его песнях теперь было столько тепла, любви, нежности, что слух о его способности разнёсся далеко по земле. Люди стали щедро одаривать его и просили остаться, девушки в каждом селении мечтали выйти за него замуж, но он по-прежнему был влюблён в Тэрву и все свои песни пел о самой красивой на земле женщине.

       Тэрва спокойно отнеслась к исчезновению певца, он ей был не нужен, ведь она и так была довольна своей красотой. Она слышала о том, что Брэн по всей земле поёт песни о её красоте, и это льстило её самолюбию.
      Однажды Брэн встретил простую девушку, она не была так божественно красива, как Тэрва, но смогла отогреть его сердце, застывшее от неразделённой любви. Они поженились и отправились в путь вместе. Теперь Брэн пел песни о любви к своей жене. Она стала для него самой красивой женщиной в мире.

        Тэрве стало известно об этом, она была взбешена, как он мог. Это она, Тэрва, самая красивая женщина на земле. Она поняла, что больше не может жить без его песен.  Помучившись несколько дней, Тэрва решила найти певца, вернуть его, что бы он и дальше пел ей песни только о её красоте. Для этого она даже была согласна стать его женой. Переодевшись в простую одежду и спрятав своё лицо под платком, она отправилась на поиски Брэна, с твёрдым намерением вернуть его. Её абсолютно не смущало, что теперь он любил другую и был женат на ней. Она шла от селения, к селению догоняя слухи о великолепном певце и наконец, пришла в небольшую деревню на берегу моря, в котором остановились Брэн с женой. Она осторожно узнала, где они живут, и направилась к их хижине. Подкравшись, Тэрва увидела их на лужайке возле небольшого водопада. Они лежали на траве обнажённые. Он нежно целовал её в губы, она смеялась. Потом стал целовать её грудь, живот. Она обнимала его и отвечала страстными поцелуями. Затем они стали ритмично двигаться, под её приглушенные стоны…

     Тэрва впервые в жизни так близко увидела, то о чём ей рассказывали. Её никогда особо не интересовали эти рассказы взрослых женщин, от которых они закатывали глазки и начинали часто дышать, но сегодня с ней что-то случилось. Эти их ритмичные движения вызвали в ней бурю неизвестных ей ранее эмоций, которые отозвались где-то внизу живота. Она отвернулась, легла на спину и, закрыв глаза, стала прислушиваться к себе. Ей было хорошо, как никогда в жизни. Тэрва поняла, Брэн был нужен ей и для этого.

       У неё не было плана, как его вернуть, она стала действовать, полагаясь на свою интуицию. Тэрва достала своё самое красивое платье, перекроила его так, чтобы максимально оголились грудь и ноги. Привела в порядок свои волосы. Посмотревшись на своё отражение в роднике, она спрятала всю свою красоту под простой накидкой. В таком виде она стала искать встречи с Брэном в отсутствии его жены. И такой случай ей вскоре представился. Брэн возвращался один с рынка, чтобы передохнуть, он присел на камень у дороги.
 
       Не сомневаясь в своём полном превосходстве Тэрва, сбросив накидку, вышла к нему из-за дерева. Она была весьма соблазнительна. Короткое, прихваченное пояском в тонкой талии платье обнажало красивые стройные ноги. Большой вырез почти не прикрывал красивую упругую грудь, золотая цепочка с красивым кулоном украшали её.  Алые губы были соблазнительно полуоткрыты. Глаза Тэрвы излучали желание. Ухоженные волосы слегка трепетали от морского бриза. Брэн сразу узнал её, но остался к этой красоте равнодушен. Тогда Тэрва сбросила с себя платье, представ перед ним во всём своём величии.  Брэн молча поднялся и ушёл. Тэрва была в ярости. Сотни мужчин готовы были отдать все свои богатства и даже жизни, что бы увидеть это, а он просто ушел, не проронив ни слова. Она быстро оделась и пошла домой. В пути Тэрва думала только о мести, ведь она была отвергнута мужчиной, которого впервые в своей жизни сама желала!

      Брэн вместе с женой продолжали свой путь. Он пел для людей свои песни, а она заботилась о нём. Им было очень хорошо вместе. Но время шло, жена Брэна вот-вот должна была родить и они, на  некоторое время, решили устроиться в заброшенной лачуге в одном из поселений. Вдвоём они быстро превратили лачугу в уютное гнездышко, в котором очень скоро ожидался крик ребёнка. Брэн пошёл в поселение договориться с повитухой о предстоящих родах. Когда он расстроенный пришёл сообщить жене, что местная повитуха буквально вчера скончалась и им, по всей видимости, придётся  идти в другое селение, то увидел свою жену в обществе какой-то старухи. Они мило и оживлённо о чём-то беседовали. Брэн с хмурым лицом рассказал ей об отсутствии повитухи, но жена очень спокойно сказала, что сама уже никуда пойти не сможет. Эта добрая старушка присмотрит за ней, а он утром может отправиться в соседнее селение за повитухой. На том и порешили.

      Рано утром, когда жена ещё спала Брэн ушёл за повитухой, выходя из лачуги он вскользь заметил, что у спящей возле выхода старухи совсем не старушечий силуэт тела, но не придал этому значения. К вечеру он вернулся вместе с повитухой. В хижине слышались крики его жены. Роды начались на несколько дней раньше. Повитуха стала суетиться возле роженицы вместе со старухой, а его просто выгнали из хижины. Брэн сидел возле хижины и под крики жены, за которую он очень переживал,  тихонько мечтал, как счастливо они будут жить все вместе. Конечно, придётся осесть, но он не боялся никакой работы, лишь бы жена и их ребёнок всегда были рядом. Ему, почему-то хотелось, чтобы родилась девочка. Задумавшись, он не сразу понял, что крики жены прекратились. Было подозрительно тихо. Вышла повитуха и с усталым и хмурым видом сообщила, что его зовёт жена.

      Брэн вошёл в хижину. В полутьме под блики огня в очаге он увидел на лежанке из соломы свою жену. Она была очень бледна, глаза её были закрыты, она была уже без сознания. Брэн беспомощно оглянулся. Повитуха, опустив глаза, сообщила ему, что внезапно открылось сильное кровотечение и девочку спасти не удалось. Старухи нигде не было. Брэну стало плохо и он вышел на свежий воздух. Вдали на тропинке он увидел удаляющиеся силуэт старухи и опять ему показался он очень знакомым. Брэн вернулся к жене, она очень тяжело дышала, пот струился по её лицу. Повитуха постоянно протирала его. Брэн спросил её про старуху. Повитуха сказала, что старуха поселилась на другом конце деревни в заброшенном доме.
 
       Всю ночь Брэн просидел возле жены, но к утру она, не приходя в сознание, скончалась. Он не мог в это поверить, ведь всё так было хорошо. В тот же день, похоронив жену недалеко от хижины, не находя себе места от горя Брэн стал собирать вещи, что бы отправиться в путь. Вдруг на полу возле лежанки он увидел знакомый кулон с цепочкой. Брэн всё понял, это была она, под видом старухи, она – Тэрва. Он бросился к её дому с одним лишь желанием разорвать её. Ворвавшись внутрь дома, он увидел, что Тэрва сидит  в глубине в облаке лёгкого дыма и обворожительно улыбается. Сделав несколько шагов навстречу, Брэн почувствовал нарастающую тяжесть в ногах и шум в голове. В глазах всё плыло. Добравшись до Тэрвы, он смог лишь прошептать: «За что?», и потерял сознание.

       Очнулся Брэн от поцелуев. Губы Тэрвы скользили по всему его телу, ему было очень хорошо и на душе было легко и беззаботно. Он совсем забыл зачем он здесь. Они были обнажены, лёжа в мягкой постели. Её влажные, жаждущие губы, её трепетная грудь с твёрдыми набухшими сосками, её гладкая, упругая попа, красивые стройные ноги заставляли его овладевать ею раз за разом. Они счастливо хихикали, отдаваясь друг другу для всяких неимоверных ласк. После короткого сна всё повторялось. Он ни о чём не помнил, он только всё время хотел её, всё было как в тумане.

       Утром четвёртых суток Брэн проснулся уже без этого тумана в голове, Тэрвы рядом не было, он был один. К нему стала возвращаться память. Брэн вспомнил, как и почему он оказался здесь. Ему стало невыносимо тяжело от того, что он был с той, которая виновна в смерти его жены, но желания убить её у него уже не было. Брэн начал одеваться. Вошла Тэрва, счастливая и слегка прикрытая накидкой после купания. Она была так соблазнительна в этой своей утренней свежести и полуобнажённости, что на долю секунды Брэн замешкался, но решительно шагнув к выходу, бросил ей: «Будь ты проклята Тэрва!», и ушёл.

        Тэрва уныло села ещё на неостывшую от их любви постель: «Но почему, тебе же было со мной гораздо лучше, чем с ней?» - шептала она, опустив глаза, наполненные самыми горькими в её жизни слезами…

        Пять лет Брэн ходил от селения к селению и пел свои, теперь уже грустные песни о любви, но людям они тоже нравились. Однажды поздно вечером в дом, где он остановился, постучали. Брэн открыл дверь, на пороге стояла женщина в накидке, держа ребёнка за руку. Было холодно, шёл дождь, и он впустил их погреться. Она бросила взгляд на него, вздохнула и прошла, как оказалось с дочкой, к огню. Женщина скинула накидку, раскутала дочку и осталась возле огня. Девочка подошла к нему, остановилась и молча, смотрела на него. Он дал ей кусочек сладкой коврижки, и она убежала к матери. Брэн не мог рассмотреть лица женщины, мешал огонь, а она молчала, согревалась возле него. Видимо согревшись, женщина повернулась к нему, это была Тэрва. От неожиданности он остолбенел. Она выглядела очень уставшей, лицо похудело, утратив былую холеность, но было по-прежнему очаровательным. Тэрва что-то сказала ему, но Брэн молчал, ему не хотелось разговаривать с этой женщиной. Она обречённо опустила голову и тоже сидела молча. Те трое суток проведённые вместе были самым ярким воспоминанием в их жизни, но не могли простить ей её поступка, а ему его слабости.  Было уже совсем темно, дождь усилился. Брэн поднялся, молча, показал Тэрве на постель возле огня и ушёл спать в другую часть дома.
 
       Брэн долго не мог уснуть. Его мучали воспоминания о его жене, о том, что произошло потом. Он казнил себя за то, что ему было так хорошо с Тэрвой. Ему приснилась Тэрва в своей бесстыжей и такой желанной и соблазнительной наготе. Она протягивала к нему руки и о чём-то просила…

      Он проснулся от громкого пения птиц. Было раннее утро. На лежанке спала одна девочка, Тэрвы не было. Брэн встал и увидел на столе записку. Он прочитал: «Милый, ты единственная любовь всей моей жизни! Прости меня за всё! Мне было очень хорошо с тобой. За те трое суток я познала, что такое настоящая любовь. Я хотела бы прожить с тобой всю свою жизнь, но ты проклял меня, а создатель наказал. Я больна и скоро болезнь изуродует моё лицо и тело. Стэрва плод нашей любви, позаботься о ней. Надеюсь, ты не забыл, что я дочь Великого воина, возле очага стоит сумка, в ней золото, вам двоим, хватит его надолго. Прощай любовь моя!».

       Брэн выбежал из дома, Тэрвы нигде не было. Он бросился по тропинке к утёсу. Её распластанное тело лежало внизу на камнях. Брэн спустился к ней. Её тело было изуродовано падением, но лицо оставалось таким же красивым. Он закрыл её широко распахнутые глаза, поднял на руки и понёс на утёс. Там возле дерева он и похоронил, ту, которую всё-таки не смог разлюбить. Он долго и горестно стоял над её могилой.

       Брэн вернулся в дом, девочка уже не спала. Она, снова молча, и очень внимательно смотрела на него.  Эта была точная копия Тэрвы. Его сердце  по-доброму заныло впервые за эти пять лет, ведь это была его дочь. Некоторое время они жили в этом доме. Странно, но Стэрва никогда не спрашивала где её мать, а он не стал ей говорить. Брэну доставляло удовольствие заботиться о девочке, но Стэрва была замкнута, не по-детски серьёзна и холодна. Тогда Брэн решил, что ей надо больше общаться с другими детьми. Он отвёл её в семью, где было много детей. Стэрва стала весело играть с ними, смеяться, проказничать и, как ему показалось, была счастлива. Брэн договорился с родителями, заплатил им денег и оставил Стэрву с детьми, она явно была не против. Сам же он отправился петь свои песни.

       Через год Брэн вернулся. Стэрва бросилась к нему с криком: «Папочка я тебя люблю», - и повисла у него на шее. Сердце отца дрогнуло. Он забрал её в свой дом возле утёса. Там Стэрва весело щебетала, бегала, играла. Брэн был счастлив, но через три дня дочка заскучала и попросилась обратно к детям. Конечно, это опечалило его, но он не мог отказать дочери. Тогда Брэн опять договорился  с родителями детей, что оставит Стэрву у них. Те согласились, девочка была, конечно с характером, но послушной.
 
       Так прошло пять лет. Брэн уходил петь свои песни, в которых теперь было столько нежности, а через год возвращался, забирал Стэрву к себе домой и они проводили вместе три дня. Дочка подросла, и он решил отвести её к матери. Они пришли, Стэрва положила цветы на могилу. Брэну хотелось  рассказать Стэрве о её маме, но он не знал с чего начать. Дочка, как-то странно посмотрела на него и сказала: «Не надо, мама мне всё рассказала». Они ещё немного постояли у могилы и вернулись в дом.  Стэрва в этот вечер была грустной, не играла, а только смотрела в окно. Утром Брэн отвёл дочку к детям. Она весело бросилась с ними играть и он, успокоившись, отправился в путь.
 
      Прошло ещё пять лет. Стэрва превратилась в очень красивую девочку подростка. Она так же, как и её мать, любовалась своей красотой и подчиняла себе мальчишек и даже уже мужчин. Прошёл ещё год, Брэн, как обычно возвращался домой. Стэрвы не оказалось на месте. Ему сказали, что она попросилась домой приготовиться к его приезду. Её отпустили, ведь она была уже взрослой девушкой. На душе у  Брэна было тревожно, но оказалось напрасно. Дочка была дома и наводила порядок. Потом они поужинали, Брэн выпил вина, захмелел и лёг спать. Засыпая, сквозь слипающиеся глаза, он в приоткрытую дверь увидел Стэрву проходящую мимо его комнаты в полупрозрачной тунике. Её тело было таким же красивым и соблазнительным, как и у Тэрвы, её матери.

     Ему снилась Тэрва, как наяву, они долго и жарко занимались любовью, потом она рассмеялась и исчезла. Просыпался Брэн очень долго. Тяжёлые веки никак не хотели подниматься, но всё же он открыл глаза. Рядом, разметавшись на постели, спала обнажённая Стэрва. По следам на простыне он понял, это был не сон, сегодня ночью он занимался любовью с родной дочерью. Это был страшный грех, его грех! Он сидел, полностью раздавленный этим событием. Сладко потянувшись, Стэрва открыла глаза: «Привет, было так здорово, ты не бойся, я никому не скажу» - с этими словами она попыталась его поцеловать. Брэн отмахнулся от неё, оделся и вышел из дома. Ноги сами несли его на утёс. Стэрва сидя на постели видела, куда он направился. «Беги, беги праведник» - зло прошептала она ему вслед.

        Брэн остановился у могилы Тэрвы. На душе у него был невыносимо тяжёлый камень. «Прости за всё, я люблю только тебя» - тихо произнёс он, и низко опустив голову, пошёл на утёс…

        Стэрва знала, где искать своего отца, поэтому сразу отправилась к камням. Она решила похоронить его рядом с матерью. Стоя возле их могилы, она с ухмылкой громко сказала: «Мама я отомстила за тебя!», и пошла в дом.

       Всё, что она сделала, был ужасный грех, её Стэрвы грех! Создатель конечно всё это видел, и в наказание он метнул в неё молнию, но что-то пошло не так, возможно он отвлёкся. Молния ударила в Стэрву, но она не сгорела, наоборот, их стало четыре, все с разным цветом кожи. Они переглянулись и весело отправились в разные стороны света, в соответствии с цветом их гладкой холёной кожи.

       Это было давно, очень давно и теперь дочери Стэрвы живут на всех континентах и во всех странах. Они живут среди нас. Они всегда точно знают чего хотят и всегда берут всё, что хотят, и их совершенно не интересует мнение окружающих. Стоит ли их бояться? Не знаю, ведь они так красивы... Мужчины и женщины обычно понимают это слишком поздно!