20. Герой

Я отменил главного героя!
Нодар Думбадзе,
шутка.

20.1 – 20.15: Короля играет свита. – Всегда великое отцовство. – Поднимать до уровня типа. – Синтез типичности и индивидуальности. – Характер должен быть правдив. – Удалить лишних. – Мы не любим позднего героя. – Персонажи сильней творца. – Натуральная жизнь самих героев. – Он так завладел мной. – Собственная логика поведения. – Все должны действовать. – Легче даются отрицательные. – Зачем плодить уродов. – Бессмертные образы.


20.1. Короля играет свита…

«Но скажи: неужели ты бы смог – как твой герой – убить человека, чтобы завладеть его бумажником?» – «Я – нет. Но мой персонаж…» – «Неправда! – почти выкрикнул Бунин: – Не сваливай на свой персонаж! Каждый персонаж – это и есть сам писатель». Валентин Катаев. // Как ребёнок, называя своё имя, говорит о себе в третьем лице, так и романист наделяет собственными чертами множество своих персонажей. Ролан Барт. // Любой литературный герой – это одна из ипостасей самого автора. Михаил Веллер. // Лев Толстой вложил в своего героя Константина Лёвина из «Анны Карениной» много собственных чувств. Не случайно и фамилия образована от имени автора. Юрий Рюриков. // Достоевский сам больной, и все его герои тоже больные. Лев Толстой. // Играй не себя – играй партнёра. Константин Станиславский, из напутствий актёру. // Короля играет свита. Театральное правило. // Писатель – это все персонажи, которым он может дать жизнь. Сомерсет Моэм. // Глупость и аморальность героев могут быть либо задумкой автора, либо его характеристикой. Рефат Шакир-Алиев. // Герои – это всё срезы самого себя. Любопытное явление: про автора ничего неизвестно, вроде как в руках у тебя книжка без корешков и титульного листа. Но ты знаешь, что всё, весь этот материал прошёл через авторское сознание, стал слепком его самого. На основе этого можно написать биографию писателя, подсмотрев её через его персонажей. Все перипетии позволяют додумать, переосмыслить, какие сферы в нём бунтовали. Всё то, что пролилось у писателя наружу, – это отблески бурь, происходивших там – внутри! Леонид Леонов. // Писатель обязан раздавать себя своим героям, только тогда герои будут живыми людьми. Юлиан Семёнов.


20.2. Всегда великое отцовство…

Героиня: девушка, с которой можно прожить идеально счастливую жизнь – в книге. Марк Твен. // Мастер должен не только хорошо знать, но и любить свой материал, вернее любоваться им. Многие герои Достоевского отвратительны, но совершенно ясно, что они сделаны писателем с величайшей любовью, хотя в действительности Достоевский, мне кажется, не любил людей. Максим Горький. // Герои мои вовсе не злодеи; прибавь я только одну добрую черту любому из них, читатель помирился бы с ними всеми. Николай Гоголь. // Тем не менее, это абсолютный факт – радости и потрясения моих героев для меня важны точно так же, как то, что происходит в моей собственной жизни. Скотт Фицджеральд. // Я сам лучше брошусь под паровоз, чем брошу на рельсы героя. Михаил Светлов. // Великое искусство – всегда великое отцовство. Толстой сам писал об этом в одном из писем: «…не говорите мне про неё (Анну Каренину) дурного, или, если хотите, то с menagement (осторожностью) – она всё-таки усыновлена». Евгений Евтушенко. // Надо любить своих героев. Если этого не будет, не советую никому браться за перо – ты получишь крупнейшие неприятности, так и знай. Михаил Булгаков. // Потомство писателя – герои его произведений. Эмиль Кроткий. // Писатель не должен рассуждать за своих героев, не вправе менять их поступки, чувства, язык. Но он вправе любить своих героев: от такой любви изображаемая им жизнь не становится менее реальной. Илья Эренбург. // К своим персонажам художник Павел Федотов относился так же, как относился к живым, знакомым ему людям – сочувственно терпимо, со снисходительностью хорошо их понимающего человека. Может быть, даже ещё теплее, чем к живым. Как-никак это были его создания, и он любил их, как любят детей. Из мемуаров. // Вообще люби своих героев, но никогда не говори об этом вслух. Антон Чехов. // Если ты очарован своими персонажами, они тебе нравятся, то вероятней всего, они понравятся и читателям. Джеймс Фрэй. // Лев Толстой тяжело переживал гибель своих героев. Как-то вышел из кабинета весь в слезах. На вопрос жены, что случилось, ответил: «Только что умер князь Болконский».


20.3. Поднимать до уровня типа…

Сущность художественной рисовки у Гоголя заключалась в подборке к одной избранной, как бы тематической черте создаваемого образа других всё подобных же, её только продолжающих и усиливающих черт. Со строгим наблюдением, чтобы среди них не замешалась хоть одна, дисгармонирующая им или просто с ними не связанная черта. Совокупность этих подобранных черт, как хорошо собранный вогнутым зеркалом пук однородно направленных лучей, и бьёт ярко, незабываемо в память читателя. Василий Розанов. // Невозможно написать прекрасную картину с одного человека. Альбрехт Дюрер. // Характер героя делается из многих отдельных чёрточек, взятых от различных людей его социальной группы. Необходимо очень хорошо присмотреться к сотне попов, лавочников, рабочих, чтобы приблизительно верно написать портрет одного рабочего, попа, лавочника. Максим Горький. // Сущность типа состоит в том, чтобы, изображая, например, хоть водовоза, изображать не какого-нибудь одного водовоза, а всех в одном. Виссарион Белинский. // Смотри, чтобы собирать многие части прекрасных лиц. Леонардо да Винчи. // Чтобы написать красавицу, мне надо видеть много красавиц. Но ввиду недостатка в красивых женщинах, я пользуюсь некоторой идеей. Рафаэль. // Печорин точно портрет, но не одного человека. Это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Михаил Лермонтов. // Нет, как правило, герои «придуманные». То есть встречались мне, конечно, чем-то похожие типы. Взял одного, другого, третьего и слепил в уме. Юрий Казаков. // Я взял Таню, перетолок с Соней, и вышла Наташа. Лев Толстой об образе Наташи Ростовой в романе «Война и мир». Соня – Софья Андреевна, жена писателя, Таня – её родная сестра. // Писатель отнюдь не волен в выборе героев – они являются сплавом его наблюдений и его переживаний. Илья Эренбург. // Андрей Болконский никто, как и всякое лицо романиста, а не писателя личностей или мемуаров. Я бы стыдился печататься, ежели бы весь мой труд состоял в том, чтобы списать портрет, разузнать, запомнить. Та деятельность, которая состоит в описании действительно существующих лиц, не имеет ничего общего с тою, которою я занимался. Лев Толстой. // Не ищите вокруг себя точно таких людей, с теми же именами и фамилиями, каких вы встречаете в моих книгах. Мои герои – это несколько черт, собранных в один образ. Михаил Шолохов. // Торжество поэтической правды в типизации. Успех создания типического образа зависит от умелого и наиболее полного отбора общих характерных черт, свойственных определённой категории лиц. Иван Тургенев. // Реализм подразумевает помимо правдивости деталей, правдивость воспроизведения типичных характеров в типичных обстоятельствах. Фридрих Энгельс. // Своих персонажей следует всегда поднимать до уровня типа, рисовать непреходящее, стараться писать для вечности. Наверное, моя бедная Бовари в это самое мгновение страдает и плачет в двадцати французских селениях одновременно. Гюстав Флобер, подчёркивая типичность этого явления.


20.4. Синтез типичности и индивидуальности…

Подмечаю баб характерных и мужиков типичных – могут пригодиться и те и другие. Сколько свежих, не тронутых искусством сторон кишит в русской натуре, ох, сколько! и каких сочных, славных. Модест Мусоргский. // «Одни типы кругом», – сказал Лев Толстой супруге, наблюдая толпу в фойе театра. // Ведь кругом нас, куда ни взгляни, живьём ходят чудеснейшие типы, что-нибудь изменять в них – только портить. Вправе ли беллетрист выводить в своих рассказах живых людей? Нужно стараться изображать не единичного человека, а тип. В большинстве случаев происходит так: центральные лица представляют некоторое обобщение, определённого объекта в жизни не имеют. Лица же второстепенные в подавляющем большинстве являются портретами живых людей, которым, однако, автор приписал то, чего эти люди в жизни не совершали. Викентий Вересаев. // Персонаж не может быть голой выдумкой или же чистой фантазией писателя. Писатель изображает человека, созданного историей. Юрий Трифонов. // Типы в литературе строятся не портретно, а берут людей одной линии, одного ряда, одного настроения и из них создают Обломова, Онегина, Фауста, Гамлета, Отелло, Дон Кихота. Всё это – обобщенные типы. Если ты описываешь лавочника, так надо сделать так, чтобы в одном лавочнике было описано тридцать лавочников, в одном попе – три десятка попов. Если эту вещь читают в Херсоне, чтобы видели херсонского попа, а читают в Арзамасе – арзамасского попа. Все большие произведения всегда суть обобщения. Описав одного знакомого ему лавочника, чиновника, рабочего, литератор сделает более или менее удачную фотографию именно одного человека. Но если писатель сумеет отвлечь от каждого из сотни лавочников, чиновников, рабочих наиболее характерные классовые черты и объединить их в одном лавочнике, чиновнике, рабочем, этим приёмом писатель создаст «тип». Это будет искусство. Максим Горький. // Вы создали типы, а этой способностью не всегда одарены даже самые талантливые люди. Виктор Гюго – Эдмону Гонкуру. // Один из самых отличительных признаков творческой оригинальности состоит в этом типизме, если можно так выразиться, который есть гербовая печать автора. У истинного таланта каждое лицо – тип, и каждый тип для читателя есть знакомый незнакомец. Надобно ещё, чтобы лицо, будучи выражением особого мира лиц, было в то же время и одно лицо, целое, индивидуальное. Виссарион Белинский. // Каждое лицо – тип, но вместе с тем и вполне определённая личность, «этот», как выражается старик Гегель. Да, так оно и должно быть. Фридрих Энгельс. // К сожалению, некоторые писатели одаряют главных действующих лиц своих произведений чертами только типическими и вовсе игнорируют черты оригинальные, индивидуальные, особенные. В бессмертных образах, созданных мировой литературой, существует какой-то загадочный синтез типичности и индивидуальности. Сергей Антонов. // Вы говорите, что Достоевский описывал себя в своих героях, воображая, что все люди такие. И что ж! Результат тот, что даже в этих исключительных лицах не только мы, родственные ему люди, но иностранцы узнают себя, свою душу. Чем глубже зачерпнуть, тем общее всем, знакомее и роднее. Лев Толстой. // Мы теперь хорошо понимаем: любой характер, любой тип в литературном произведении должен представлять собой сплав всякой фальши – только тогда он понравится публике. Братья Гонкуры. // Образ становится типом с той поры, когда он повторился много раз и много раз был замечен, пригляделся и стал всем знаком. Иван Гончаров. // Кто изображает исключение, тот, бесспорно, изображает вещи не вполне естественные. Готхольд Лессинг.


20.5. Характер должен быть правдив…

Герои романа рождаются от брака романиста с действительностью. Франсуа Мориак. // В художественном произведении исторический герой лишь тогда получится живым и правдоподобным, если писателю подобные ему лица встречались, были известны. Сергей Сергеев-Ценский. // С тех пор как возникла литература, всегда существовали прототипы. Писать персонажей с натуры не только обычно, но необходимо, и стыдиться здесь писателю решительно нечего. Как сказал Тургенев, только если имеешь в виду определённого человека, можно придать своему творению и живость и свежесть. Писатель не копирует свои оригиналы; он берёт от них то, что ему нужно, – отдельную черту, привлекшую его внимание, склад ума, поразивший его воображение, – и из этого строит характер. Он вовсе не стремится нарисовать похожий портрет; он стремится создать что-то достоверное и пригодное для его целей. Сомерсет Моэм. // Должен сознаться, что никогда не покушался «создавать образ», если не имел исходною точкою не идею, а живое лицо. В основание главной фигуры – Базарова в романе «Отцы и дети», легла одна поразившая меня личность молодого провинциального врача. Я никогда не мог творить из головы. Чтобы вывести какое-нибудь вымышленное лицо, мне необходимо избрать себе живого человека, который служил бы руководящей нитью. Мне нужно его прошедшее, вся обстановка, малейшие житейские подробности. Так я всегда писал, и всё, что у меня есть порядочного, дано жизнью. Иван Тургенев. // Все персонажи романа «Двенадцать стульев» написаны со знакомых и друзей, а один даже с меня самого. Валентин Катаев. // Тут я писал с живых лиц, но в героях моего романа реальные люди отражены не целиком, а типично. Я стремился в образах своих романов исключить всё личное, все портреты, заменив их типами. Никто моих печатных сочинений личностями не упрекнёт. Иван Гончаров. // Для романиста не может быть ничего важнее персонажей произведения. Роман будет жить, только если его герои реальны. Вирджиния Вулф. // Характер персонажа должен быть правдив, и иметь среди людей свои прообразы. Иоганн Гёте. // У меня есть лица списанные и не списанные с живых людей. Первые уступают последним, хотя списывание с натуры и даёт им эту несравненную яркость красок в изображении. Но зато изображение страдает односторонностью. Лев Толстой. // Те, кто смотрит пьесу или читает книгу, непременно желают знать причину всякого поступка и не поверят в неё, если она недостаточно убедительна. Каждый персонаж должен действовать сообразно своему характеру. Другими словами, он должен делать то, чего на основании своих знаний о нём ждёт от него публика. Писатель должен всякий раз идти на уловки, чтобы убедить публику принять совпадения и случайности, какие в жизни она глотает ничтоже сумняшеся. Сомерсет Моэм. // Авторская характеристика героев должна быть предельно точна, так чтобы читатель мог представить себе, как каждый из них поступит в тех или иных обстоятельствах. Марк Твен. // Читателю важно знать существовавшее положение вещей, конкретную ситуацию, в которой находился персонаж. Джеймс Фрэй. // Я стараюсь придать моим персонажам – как положительным героям, так и злодеям – некое эмоциональное измерение, что позволяет понять мотивы их поступков. Сидни Шелдон. // Безумными могут быть приключения; герой же должен быть разумным. Гилберт Честертон. // Люди, действующие в романе (люди, а не вылепленные искусно персонажи), должны возникать из накопленного и усвоенного писателем опыта, из его знания, из всего, что в нём есть. Эрнест Хемингуэй. // Надо так овладеть сутью, чтобы актёр (писатель) знал, как его герой ходит в баню. Владимир Немирович-Данченко. // Писатели не выдумывают своих героев. Всё, что происходит в их рассказах и романах, происходит и с самими писателями, только в другой последовательности. Юрий Казаков. // Власть человека в маленьком мире его понимания такова же, как и в большом мире существующих явлений, где человек может творить только из данного уже материла, но не может ни разрушать, ни создавать ни одного атома. Джон Локк. // В моём романе «Избирательное сходство» нет ни одной черты, которая не была бы пережита. Но вместе с тем – ни одна черта не представлена в таком виде, в каком она пережита. Иоганн Гёте. // Единственная форма вымысла, в которой реальные характеры не кажутся неуместными, это история. В романе они отвратительны. Оскар Уайльд.


20.6. Удалить лишних…

На картине Карла Брюллова «Последний день Помпеи» изображено более тридцати человеческих фигур. В романах «Война и мир» Льва Толстого и «Тихий Дон» Михаила Шолохова порядка шестисот персонажей в каждом. В первом их даже несколько больше. Самая «населённая» в мировой литературе, пожалуй, проза Чехова: в ней живут почти восемь тысяч персонажей. Для сравнения, в «Человеческой комедии» Бальзака, как утверждают исследователи его творчества, порядка двух тысяч действующих лиц. // Я жаден, люблю в своих произведениях многолюдство. Антон Чехов. // Мне ещё потому так безумно трудно, что я осваиваю невиданный жанр. Обычно всякая литература (роман) состоит в том, чтобы провести через события одного-двух героев. На это у всякого автора хватает душевного запаса, это подобно обычной жизни. Но где его набраться на сто пятьдесят-двести человек? Это выходит за всякий индивидуальный жизненный опыт, а хочется «связать связь времён». Александр Солженицын. // Что ещё хорошо у Пушкина? Он никогда не берёт сначала много героев. Адриан Топоров. // Не нужно гоняться за изобилием действующих лиц. Центром тяжести должны быть двое: он и она. Антон Чехов. // Три мушкетёра, три богатыря, три солдата Киплинга, три медведя, три поросёнка. Золотое число персонажей за века найдено. Одного можно выписать со всех сторон, внимание читателя не будет рассеяно, но следует держать его в населённых пунктах, дабы могли свершаться диалоги. Двое могут общаться друг с другом даже в пустыне, хотя и несколько линейно: вопрос – ответ. Прекрасный вариант трое персонажей: запоминаются с лёгкостью, общение приобретает объём. Четверых (три мушкетёра с примкнувшим к ним гасконцем) читатель удержит в памяти, но их уже трудновато выписывать автору. Ещё сложнее с пятью и более. Не умножай героев и события без острой на то необходимости. Юрий Никитин. // …удалить лишних героев или слить две фигуры в одну. Клавдия Рождественская. // Сюжет требовал всё сгустить, не выпишешь трёх лиц, расплывается. Александр Солженицын. // Произведение – та же жилищная площадь: его перенаселять опасно. Александр Фадеев. // Что-нибудь из двух: или меньше персонажей, или пиши роман. Выбирай. Антон Чехов. // Ты записал в твоём романе истории жизни сорока человек. Каждая история в отдельности любопытна. Но сведённые вместе, они создали в романе хаос. Правда жизни в нашем деле достигается иным путём – более точными границами. Из всего учреждения тебе следовало бы взять пять или шесть человек, тесно связанных между собой. На остальных можно было бы не обратить внимания или же отодвинуть их на задний план – сказать о них кратко, мимоходом. Да, именно так надо писать. Всякий начинающий покрепче запомни это правило. Михаил Зощенко. // Как говорил Чехов, чем больше отсечёшь, тем лучше. // Все герои, и живые, и мертвые, должны иметь достаточно веские основания для пребывания на страницах произведения. Марк Твен. // В созданиях всех великих поэтов, в сущности, нет второстепенных персонажей, каждое действующее лицо есть на своём месте главный герой. Генрих Гейне. // Хорошая живопись пишется с одинаковым напряжением от угла до угла холста. В ней нет главного, нет второстепенного фона. Андре Массон. // …у Достоевского не существует того, что принято называть «второстепенными» персонажами. Скотт Фицджеральд. // Другие сами не знают, что выйдет из лица, нежданно появившегося в романе или повести. Иногда лицо это вдруг так ярко обрисуется в воображении, что, заслоняя другие лица, делается первенствующим. Так часто случалось с Григоровичем, по его собственному признанию. Яков Полонский. // Остап Бендер был задуман как второстепенная фигура, почитай эпизодическое лицо. Но постепенно стал выпирать из уготованных ему рамок. Скоро мы уже не могли совладать с ним. К концу романа обращались как с живым человеком, часто сердясь за нахальство, с которым он пролезал почти в каждую главу. Евгений Петров.


20.7. Мы не любим позднего героя….

Прежде герои повестей и романов (Печорин, Онегин) были 20 лет, а теперь нельзя брать героя моложе 30-35 лет. То же самое скоро будет и с героинями. Антон Чехов. // Все герои Достоевского – это состарившиеся пушкинские герои. Анна Ахматова. // Рассказ на пять страниц, а на третьей – появляется новый герой. Такого не должно быть. Феликс Вибе. // Это как в жизни. Мы не любим позднего героя. Собрались люди, перезнакомились, начался общий разговор, шутки – время летит. И вдруг – звонок! Входит ещё гость. Встречаем мы его неохотно, сдержанно. Так же косимся мы и на героя, появляющегося перед концом повести, романа, пьесы – к чему он?! Николай Москвин. // Двадцать начальных страниц «Войны и мира», где описывается вечер у Анны Павловны Шерер, в этом смысле сказочные, волшебные страницы. Сколько действующих лиц! Почти все будущие герои великого романа. И они не путаются! Мы не смешаем, не примем одного за другого. Всех видим, чувствуем. В обрисовке героя важно и то, как он выглядит, и то, что он думает. Но, конечно, не в равной степени. Толстой не только познакомил нас с внешним обликом своих героев, но и с их внутренним миром – скрытыми помыслами, тайными желаниями, невысказанными чувствами. Николай Москвин. // Не случайно, что у истока великого романа – в гостиной Шерер – собрались все главные герои, которым предстояла долгая жизнь и в дни войны, и в дни мира. Чуть позже, но, конечно, нисколько не запоздав, вступили в роман москвичи Ростовы и сельские жители – отец и дочь Болконские. Нет, позднего гостя тут не было. Николай Москвин.


20.8. Персонажи сильней творца…

Моё детище, хочу с кашей ем, хочу масло пахтаю. Александр Островский. // Участь героя решилась жребием, и через полчаса великого комбинатора не стало: он был прирезан бритвой. Впоследствии мы очень досадовали на это легкомыслие, объяснимое лишь молодостью и слишком большим запасом веселья. Евгений Петров. // Отделывай и не выпускай в печать, прежде чем не увидишь, что твои люди живые и что ты не лжёшь против действительности. Антон Чехов. // Если кто-то из моих героев послушно движется в направлении, которое я ему назначил, если он проходит все предусмотренные мной этапы и совершает поступки, которых я от него жду, я ощущаю беспокойство. Такая покорность моим замыслам доказывает, что у него нет собственной жизни, он не отделился от меня и в конечном счёте остаётся схемой, абстракцией. Франсуа Мориак. // Когда я читаю Гомера, то, признаюсь, вместо того чтобы удивляться его героям, я удивляюсь ему, а на них смотрю как на людей, которых великий этот муж сделал вьючными ослами своей славы. Иван Крылов. // О персонаже: ему и в голову не приходило, что он тоже кое за что отвечает. Скотт Фицджеральд. // …у Горького герои поступают так, как он заранее предпишет им. Лев Толстой. // Я иду за своими героями. Александр Солженицын. // Своей работой я бываю удовлетворён, когда моё создание сопротивляется мне, не хочет совершать действий, которые я ему предписываю. Когда же мой герой вынуждает меня изменить направление книги, подталкивает, влечёт к далям, которых я до той поры не замечал, тогда я, как никогда, спокоен за достоинства своего произведения. Чтобы жить, персонажи должны быть сильней своего творца. Не он их ведёт, а они его. Франсуа Мориак. // Я прислушиваюсь к голосам, и когда я записываю, что мне говорят голоса, получается, как надо. Иногда мне не нравится то, что я от них слышу, но я ничего не меняю. Уильям Фолкнер. // Герои часто вступают в борьбу с автором и почти всегда побеждают его. Константин Паустовский. // Живи жизнью описываемых лиц, описывай в образах их внутренние ощущения; и сами лица сделают то, что им нужно по их характерам сделать, то есть сама собою придумается, явится развязка, вытекающая из характера и положения лиц. Лев Толстой.


20.9. Натуральная жизнь самих героев…

Начиная писать роман, я никогда не знаю, чем он закончится. Вообще нахожу, что если писатель знает концовку собственного романа до того, как начал его писать, ничего хорошего не получится. Писатель только описывает обстоятельства и создаёт персонажей романа, а они уже должны рассказывать историю и действовать. Тогда ты позволяешь сюжету свободно развернуться, и он может завести тебя в непредсказуемые места. Майкл Каннингем. // Пока я сознаю, что вызванные мною образы принадлежат только моему воображению, до тех пор я тешусь ими, и волен избавиться от них, когда захочу. Но как только яркость вызванных образов ослепила меня, как только я забыл свою власть над ними, так эта власть и пропала. Дмитрий Писарев. // В какой-то момент придуманные персонажи оживают, их действия становятся менее предсказуемыми, а их высказывания более реальными. Ги Бретон. // Конечно, писать начинаешь по плану. Но когда примерно четверть работы сделана, возникают сначала недомолвки, потом и жестокие ссоры автора с героями. Конфликты между холодным математическим рассудком автора и сферой истинного творчества. Поначалу беспомощные герои произведения всё больше набираются соками творимой жизни, становятся близкими, как бы давно знакомыми людьми. Удивлённый автор больше не властен распоряжаться своими созданиями: из марионеток они превратились в живых людей, наделённых свободной волей избирать свою судьбу. Начинают заявлять протест и прочие действующие лица, утверждая своё право на независимое существование. Тут произвольной выдумке автора конец, начинается натуральная жизнь самих героев. Остаётся лишь стать правдивым истолкователем проходящих перед глазами событий. Вячеслав Шишков. // Рисунок Василия Перова: «Похороны Гоголя героями его произведений». // Режиссёр должен умереть в актёре. Константин Станиславский. // Подлинные поэты встречаются со своими персонажами лишь после того, как создали их. Элиас Канетти. // Мои персонажи – реальные люди для меня и, следовательно, становятся живыми людьми для читателей. Сидни Шелдон. // Подлинный художник не хозяин своих героев. Если они сотворены живыми, они будут жить так, как хотят они, а не так, как хотел бы, может быть, художник. Варлам Шаламов. // Я пробую перевоспитать их, построить их жизнь по плану, но если люди живые – они непременно опрокинут выдуманные для них планы. Часто до самой последней страницы я не знаю, чем у меня (у них, моих людей) всё закончится. Бывает, что я не знаю развязки даже тогда, когда я её знаю – когда с развязки, с конца начинается вся работа. Евгений Замятин. // Когда писатель пишет роман, он должен создавать живых людей, а не литературные персонажи. Эрнест Хемингуэй. // Героями произведений должны быть живые люди (если только речь идёт не о покойниках), и нельзя лишать читателя возможности уловить разницу между теми и другими. Марк Твен. // Мир героев автора должен быть независим от своего создателя. Наши герои и события начинают жить только тогда, когда они перестают нам повиноваться. Джон Фаулз. // Чем больше жизни в наших персонажах, тем меньше они нам подчиняются. Франсуа Мориак. // Герои романов подчиняются собственным законам. Самый суровый из них гласит: романист может быть или их свидетелем, или их соучастником, но никогда тем или другим, вместе взятым. Снаружи или изнутри. Жан-Поль Сартр.


20.10. Он так завладел мной…

Писатель не сможет правдиво изображать людей, если он не способен думать и чувствовать, как его герои. Сомерсет Моэм. // Когда я заинтересовываюсь каким-либо характером, он овладевает моим умом, он преследует меня днём и ночью и не оставляет меня в покое, пока я не отделаюсь от него. Когда я читаю, он шепчет мне на ухо свои мнения о прочитанном, когда я иду гулять, он высказывает свои суждения обо всём, что бы я ни услышал и ни увидел. Иногда я иду даже дальше, как, например, это было с Базаровым. Он так завладел мной, что я вёл от его имени дневник, в котором он высказывал свои мнения о важнейших текущих вопросах, религиозных, политических и социальных. Иван Тургенев. // Весь состав действующих лиц обычно Тургенев шутливо называл своим персоналом и даже заводил особую тетрадь «Формулярные списки действующих лиц новой повести». Сюда он заносил главные факты из их «биографий», давал им короткие характеристики, отмечал их психологические особенности, их повадки, привычки и тому подобное. Из мемуаров. // Пишу «Воскресение» почти каждый день. Подвигается. Точно так же как узнаёшь людей, живя с ними, узнаёшь свои лица поэтические, живя с ними. Лев Толстой. // Писатель действительно одиночка по натуре, но вы удивитесь, узнав, какую компанию могут составить выдуманные персонажи, стоит только узнать их получше. Энн Тайлер. // Так и ощущаю в себе две несмешанных жизни: собственную и ту, которую тоже полюбил, вжился. Александр Солженицын. // Он во власти своих героев, Бальзак преследуем ими, он видит их, они действуют и страдают в нём, такие реальные, такие могущественные, что они продолжают развиваться сами с независимостью и неизбежностью живых существ. Ипполит Тэн. // Известно, что Гоголь, написав первый том «Мёртвых душ», жаловался друзьям, что персонажи этой книги завладели всем пространством, не дают ему покоя. // Перед смертью, прикованный недугом к постели Бальзак крикнул: «Пошлите за Бианчоном!» Это была фамилия врача, созданного им самим персонажа «Человеческой комедии».


20.11. Собственная логика поведения…

Писать я начинаю всегда мучительно медленно, и первые сто страниц даются с трудом. Но это только первые сто, дальше всё легче и свободнее. Мои герои ожили, заговорили, заторопились к действию. Когда герой у меня оживает, начинает двигаться, как в кино, я сажусь и пишу. Меня уже трудно оторвать от стола. Всё вижу, за всем наблюдаю, лишь успевай поскрипывать пёрышком. Даже стараюсь клякс не ставить, а то отвлекают. Валентин Пикуль. // Не представляю более интересного дела. Сам себе царь и Бог. Придумываю, пробую и так и эдак. Ничего не получается. Потом как озарение: вот оно! И пошло, потекло, только успевай за своими героями. Виктор Розов. // Если писатель, задумавший тот или иной персонаж, вдруг увидит его перед собой в его телесном обличии, в платье, порой даже с его причудами, он сможет отдаться творчеству, не боясь ошибиться. Сам персонаж возьмёт его за руку и поведёт; не автор будет искать нужные слова, их найдёт персонаж. Шарль Дюллен. // Достоевский признался однажды, что герои его романа «Братья Карамазовы» сами указывают писателю, как будет развиваться сюжет далее, а он лишь послушно записывает это. То же самое он ощущал, когда писал знаменитое пророческое произведение «Бесы», в котором задолго до революции предсказал будущие трагические события в России. // Но мой герой оказался сильнее меня. Я ничего не мог поделать. Он требовал, чтобы история кончилась так, а не иначе. Джек Лондон. // К собственному моему удивлению, это лицо наполовину выходит у меня лицом комическим. Фёдор Достоевский. // С писателя достаточно того, что он обуздывает и умеряет склонности своего героя; но одолеть их не в его власти. Мишель Монтень. // У каждого персонажа есть собственная логика поведения, которую нельзя изменять прямым авторским вмешательством. Уильям Теккерей. // Я позволяю роману писаться самому. Уильям Фолкнер. // Живопись сильнее меня и всегда заставляет меня делать то, чего она желает. Пабло Пикассо. // Представь, какую штуку удрала со мной моя Татьяна! Она замуж вышла. Этого я никак не ожидал от неё. Александр Пушкин. // То же самое и я могу сказать про Анну Каренину. Вообще герои и героини мои делают иногда такие штуки, каких я не желал бы. Они делают то, что должны делать в действительной жизни и как бывает в действительной жизни, а не то, что мне хочется. Глава о том, как Вронский принял свою роль после свиданья с мужем, была давно написана. Я стал поправлять и совершенно для меня неожиданно, но несомненно Вронский стал стреляться. Лев Толстой. // Но больше всего хлопот доставил мне конец романа. Весь его ход, всё развитие вели к преждевременной смерти главного героя. Я жалел его, я вложил в него так много своего, что это было бы почти самоубийство. Но книга уже давно «сама писала себя», и ничего не оставалось, как подчиниться её повелительному настоянию. Вениамин Каверин. // Свобода художника заключается в создании верной картины жизни. Он волен избрать любых героев, но лишён свободы произвола над их действиями. Константин Федин. // Такова участь всех писателей – они создают воображаемых друзей и теряют их, повинуясь законам творчества. Чарльз Диккенс.


20.12. Все должны действовать…

Автор должен заставить читателя интересоваться судьбой своих героев, любить хороших людей и ненавидеть плохих. Марк Твен. // Герой, испытывающий затруднения, вызывает намного больше интереса, чем герой, живущий обычной жизнью. Юрген Вольф. // Ставь своих героев в самые трудные и замысловатые положения, а потом заставляй их выпутываться. Только тогда они начнут у тебя жить, действовать и говорить интересно, поучительно, с открытой душой. Лучше всего узнаёшь человека, когда он в некотором смятении. Например, когда участвует в драке, объясняется в любви, играет в карты или получает деньги. Александр Грин. // Пусть в романе всё время что-то происходит. Не создавай героев просто так, чтобы заполнить пространство романа. Заставляй их говорить, действовать, проявлять характер. Ивлин Во. // Мои герои интересны мне в тот момент жизни, когда на одном плече у них сидит дьявол, а на другом – ангел и они борются друг с другом. Когда же один из них победит окончательно, герой перестаёт меня интересовать. Нодар Думбадзе. // Лучше всего избегать описывать душевное состояние героев; нужно стараться, чтобы оно было понятно из действий героев. Антон Чехов. // Действие есть персонаж. Скотт Фицджеральд. // Высказать всё главное в художественном действии, разговорами и поступками лиц. Фёдор Достоевский. // Не должно быть никаких статистов. Все должны действовать. Если бы кто-нибудь спросил меня: «Как сделать мою сказку в два раза лучше?» Я бы ответил: «Легко! Не изменяя объёма, постарайся сделать так, чтобы у тебя было в два раза больше событий». Константин Рыжов. // Слова и действия – это две различные формы божественной энергии. Слова – это действия, а действия – отчасти слова. Ральф Эмерсон. // Сомкни действие со словом, а слово – с действием. Действие – вот красноречье! Уильям Шекспир. // Вот у тебя сказано, что твой герой – декоратор, а как ты этим дальше пользуешься? – «Да никак». – Э! Так нельзя. Иван Бунин. // Характеры и психология персонажей Мопассана переданы через действие, неповторимый склад речи, выразительную деталь. Одна из черт стиля Стендаля – уменьшение роли повествователя. Матильда в романе «Красное и чёрное» влюбляется в Жюльена, и о её чувствах читатель узнаёт не от автора, а от самой Матильды. Стендаль переносит повествование от рассказчика к персонажу, и внутренний монолог становится одной из главных форм его психологизма. // Твои герои недостаточно обнаруживают свои намерения в диалоге и в действии. Ты слишком часто выступаешь в роли истолкователя и делаешь за них то, что они должны делать сами. Для впечатления, производимого любой книгой (особенно печатаемой отдельными выпусками), весьма пагубной является длительная задержка в развитии действия, подобная той, которую ты сделал, чтобы познакомить читателя с прошлой жизнью героя. Чарльз Диккенс. // …теория движущегося героя, без которого не может обойтись ни один занимательный роман. // Заговариваем об «Илиаде», и Гёте предлагает мне обратить вниманье на остроумный приём: Ахилл обречён на временное бездействие, для того чтобы могли выявиться и раскрыть себя другие герои. Иоганн Эккерман. // Твои герои (а в героя может обратиться и всякий бездушный предмет) ходом и действием своим защитят сильней, чем бы ты сам защитил истину, ибо дело сильней слова. Николай Гоголь. // Описать человека нельзя, но можно описать, как он на меня подействовал. Лев Толстой.


20.13. Легче даются отрицательные…

В нашей литературе скучно рождается ряд схем положительных героев. Марк Щеглов. // Счастье – плохая тема для писателей. Оно слишком довольно собой. Оно не требует комментария. Роберт Вальзер. // Порок живописен, а добродетель так тускла. Василий Розанов. // Художнику легче даются отрицательные образы. Сам Гоголь пробовал, во второй части «Мёртвых душ», написать положительный образ и потерпел неудачу. В последнее время ни у кого не вышло в этом роде ничего художественного. Притом это старый упрёк, который делали тому же Гоголю: зачем в «Ревизоре» или «Мёртвых душах» не вывел он ни одного «хорошего человека»? На такие вопросы нечего сказать! Иван Гончаров. // Дело не столько в характере писателя, сколько в самой природе человека. Зло легче представить, чем добро, зло легче описать правдоподобно, с большей достоверностью, чем добро. Уильям Фолкнер. // По-моему, Шекспир придумывал Яго с большим смаком, нежели Дездемону, точно сотканную из лунного света. Сомерсет Моэм. // Играть отрицательных персонажей всегда интереснее, чем положительных. Моника Беллуччи, итальянская актриса. // Талант человеческий во всей своей силе и несчастной красоте развился в изображении зла; в изображении добра он вообще слаб, бледен, натянут. Святитель Игнатий (Брянчанинов). // Ничего нет трудней, как говорить о хорошем. Михаил Пришвин. // Главная мысль романа («Идиот») – изобразить положительно прекрасного человека. Труднее этого нет ничего на свете, а особенно теперь. Все писатели, не только наши, но даже все европейские, кто только ни брался за изображение положительно прекрасного, – всегда пасовал. Потому что это задача безмерная. На свете есть одно только положительно прекрасное лицо – Христос. Упомяну, что из прекрасных лиц в литературе христианской стоит всего законченнее Дон Кихот. Но он прекрасен единственно потому, что в то же время и смешон. Фёдор Достоевский. // Картину Ильи Репина «Крестный ход в Курской губернии» купил для своего собрания Павел Третьяков и заметил, что в ней «нет ни одного приятного лица». // Для меня истина превыше всего. Посмотрите на любую толпу и скажите: много ли в ней «приятных» лиц?.. Взгляните на полотна Рембрандта и Веласкеса. Много ли приятных лиц насчитали? Художник изображает на картине только те лица, которые «просятся» на холст. Это очень тонкая вещь, и её невозможно объяснить никакой теорией. Но если живописец решит пренебречь истиной ради красоты, он неизбежно погубит своё творение. Илья Репин. // Процесс зарождения героев, как живых людей, самый таинственный процесс в психологии творчества. Ещё более таинственный, чем зарождение какого-нибудь реально живого существа. Дмитрий Мамин-Сибиряк. // В небольшом рассказе для шведского радио его уже звали Карлсоном, и он был добрым положительным человечком, настоящим другом Малыша. Но когда я начала писать о нём книгу, он почему-то не захотел оставаться примерным мужчиной и превратился в маленькое толстенькое ужасное существо с пропеллером. Астрид Линдгрен. // Не бывает положительных и отрицательных героев в чистом виде, в каждом человеке есть что-то от ангела, а что-то от самой последней сволочи. Фёдор Достоевский. // Истинным художникам равно удаются типы и негодяев и порядочных людей. Виссарион Белинский.


20.14. Зачем плодить уродов…

Различные характеры, выражаемые искусством, только потому трогают нас, что в каждом из нас есть возможности всех возможных характеров. Лев Толстой. // Каждый человек чем-то отмечен, ну и отдели его от толпы. Плохие литераторы непременно выбирают ущерб, увечье: однорукий, кособокий, хромой, кривой, заика, карлик. Это дурно. Зачем оскорблять человека, которого вовсе не знаешь? Может он и кривой, а душевно лучше тебя. Михаил Зощенко. // Почти дословно мне Твардовский говорил то же самое. Замечательны ответственность больших писателей за каждое слово, их вера в жизненную реальность создаваемых ими образов. Зачем плодить уродов без крайней художественной надобности? Юрий Нагибин. // Когда играешь злого – ищи, где он добрый. Константин Станиславский. // Пейзажист, чтобы написать на полотне самую тёмную и непроглядную ночь, должен в изображении этой ночи найти какой-то источник света. Литература неадекватна жизни, отъявленные мерзавцы должны быть в чём-то привлекательны, а праведники и святые забавны. Я не люблю писать об «отрицательных». Живу со своими героями годами, пока пишу, а жить с неинтересными и плохими людьми невыносимо. Стараюсь не пускать таких людей в свою жизнь и в свои пьесы. Александр Гладков. // Водевиль не терпит неприятных образов. В водевиле и злодеи приятны. Это закон жанра. Всеволод Мейерхольд. // Как художник Лев Толстой дал образ абсолютно положительного героя. Все его персонажи, даже отрицательные – носители обнадёживающих начал, то есть имеющие будущее. И это великий урок. Анатолий Ким. // Не было никогда в мировой литературе книги, в которой автор, изображая отрицательное, сам сливался бы полностью с этим отрицательным. В этом есть какое-то осквернение литературы как проявления человеческого духа. Юрий Олеша. // Это очень неприятный персонаж, таким ты его и задумал. Принадлежи произведение мне, я бы постарался смягчить этот образ, чтоб он не набил оскомину читателю. Как ни странно, если ты не будешь чрезвычайно осторожно обращаться с неприятным персонажем, публика непременно сочтёт неприятной всю повесть, а не только это вымышленное лицо. Чарльз Диккенс. // Главный персонаж романа, как правило, не должен быть чем-то посредственным. Забвение этого приводит к неудаче многих современных романистов. Андре Моруа. // Читать просто о ком-нибудь скучно. Хочется читать о персонажах, способных будоражить воображение. Читатель может проникнуться сочувствием к персонажу страдающему, но только персонаж борющийся способен полностью приковать к себе внимание, захватить воображение. Джеймс Фрэй. // Если уж человек стал писателем – значит, он взял на себя священную обязанность: что есть силы творить красоту, нести свет и утешение людям. Курт Воннегут. // Ищу героя!.. Джордж Байрон. // Ищи только прекрасное, ищи в полную меру своих сил: большинство редко находит прекрасное. Ван Гог. // Не к чему описывать происшествия, которые хотя и не нарушают и не искажают правды исторической, однако ж могут унизить героя. Сказать по совести, Эней не был столь благочестивым, как его изобразил Вергилий, а Улисс – столь хитроумным, как его представил Гомер. Мигель Сервантес. // Для того чтобы читатель заинтересовался твоими героями, необходимо заставить его либо полюбить, либо возненавидеть их. У тебя же главное действующее лицо – совершенное ничтожество. Чарльз Диккенс.


20.15. Бессмертные образы…

Сольвейг. Удивительный образ Ибсена. Ни один большой поэт не прошёл мимо образа Сольвейг. Варлам Шаламов. // В слове нет ничего абсолютного, мы больше воздействуем на него, чем оно воздействует на нас; его сила в образе, который мы в нём видим или в него вкладываем. Оноре Бальзак. // Как в старину открывали земли, как астрономы открывают звёзды, так писателю может посчастливиться открыть человека. Есть великие открытия характеров и типов: Гончаров открыл Обломова, Тургенев – Базарова, Сервантес – Дон-Кихота. Даниил Гранин. // Всякий действительно крупный художник прежде всего отличается от массы даже просто талантливых тем, что после него остаются созданные им бессмертные образы. Пётр Проскурин. // Только великие персонажи переживают своего автора. Они продолжают сражаться в защиту его имени, вызывать восторг одних, недоумение других. Нападки критиков – для них не более чем булавочные уколы. Это полубоги, им предстоит вечная жизнь. Шарль Дюллен. // …Гулливер, Робинзон Крузо, Тиль Уленшпигель, Кола Брюньон, Том Сойер, Шерлок Холмс, мадам Бовари, бравый солдат Швейк, Павка Корчагин, Василий Тёркин, Мартин Иден, комиссар Мегрэ… // Всякий герой смертен, пока не умрёт. Уистен Оден. // Да, он оставил после себя созданных его воображением людей, мужчин и женщин, и для поколений грядущих веков они совсем перестанут быть книжными персонажами. Они будут для них людьми, некогда действительно жившими на земле, и многим захочется поискать зримые следы их пребывания в этом мире. Эдмон Гонкур. // Это ведь и есть главное в литературе – дать своего героя. Чтобы читатель не тебя знал, а героев твоих. Василий Белов. // Великие образы человеческой истории разделяет с великими образами искусства одно высшее преимущество: они неисчерпаемы. Вильгельм Виндельбанд. // …homo fictus (человек вымышленный). // Великий талант в литературе состоит в умении создавать на бумаге существа, которые занимали бы такое же место в памяти людей, как и существа, создаваемые Богом и живущие настоящей жизнью на земле. Только такой акт творения сообщает бессмертие книгам. Эдмон Гонкур. // Создать героя и предоставить его собственной судьбе! На это способен только превосходный писатель. Станислав Лец. ///