Т Первый сказ из тринадцати

Той, в чьих очесах отражается безграничное небо.

День догорал, словно кем-то зажженная и забытая спичка. Сквозь облака рассыпались алые нити подобно огромным артериям в древнем теле ..
Волны бились о песчаную тюрьму брегов, подле словно морщинистая старуха,что никак не отыщет покоя стояла лавочка.
Ветрами донесен, сей сказ с привкусом горечи и пустоты.
Она направила свои хладно синие очеса в волны реки желая утопить в нем свое бытие, и, то прошлое, что словно магнит лишало ее настоящего.
«Мое бытье склевали грифы смертей ,они лишили меня зрения, чувств увели от истины, но я полагаю ,что сия история покажется тебе обыденной »- промолвила она. Казалось, что даже шепот погибающих листьев в своих медных доспехах на миг прекратился.
Детство мое - было не столь счастливым и лучезарным как в силах предстать на первый взор. Жажда моего рождения угасала в моей матери с каждой секундой промолвила Тики. Но невзирая ,на сию преграду мне удалось появиться на земле ,именно это является как мне кажется проблемой и тяготой всего моего существования. Они отрешались от меня,тешась пылью забытья, но какая-то неведомая сила притягивала их ко мне. Бабушка даровала мне приют и надежду в благое на сей тверди. Но вскоре в обители нашей поселились вороны несчастий ,моя матушка была обречена на погибель,от хвори . Лик Лекс бледнел с каждым днем ,и обращался в восковую маску смерть словно уводила ее за собою. Но я мыслила ,что своею надеждою и любовью,я в силах даровать ей спасение. Однажды ,я захворала и не желала никого узревать ,кроме своей маман. И здравие ее оборвалось словно ,мост обреченный на разрушение. Я вскоре обрела здравие,но моей матушке становилось все сквернее . Она решила ,что ничего не переменить и никто ей не в силах явить длань помощи . Мать Тики отправилась домой ,покинув стены больницы, в коей она не в силах была отыскать себе приюта ,стены словно гнали ее прочь.Когда она прибыла домой,в ней птицею билось желание жизни,но тщетно, кровь была всюду на мебели на половицах, в ее очесах отражался хлад и страдание.
Лекс едва промолвила «Я желаю жить »Но, Тики, не расслышав промолвила «-Чего желаешь?» «Жить» - прошептала она в отчаянии. После приезда кареты лекарей ей немного полегчало-продолжила свой сказ Тики . И казалось ,что все вскоре обретет смысл.
Под празднество нового года,я желала попроситься к подруге. Бабушка промолвила,чтобы я шла не раздумывая, но тут ,я вспомнила,что мы обещались навестить мать после занятий . И она дрожащим гласом промолвила,что ее более нет. В сей миг я провалилась в Тартарары, не было более горечи обид оставалась лишь пустота и бессмысленность ,что отражали блокноты словно язвами укрытые словом мама ,мне не желалось молвить,я словно оказалась в вакууме и большом хрустальном шаре лишенном воздуха и весь мир казался одной большой иллюзией и более ничем. Я познала одиночество в полной его мере ,и оно не даровало мне радости напротив было предателем заточившим меня в замки хлада и боли. Ветер бросал на листву наземь .. Волны бились о песчаные брега. В очесах Тики отражалось небо…Сердце искало путь,а дух не жаждал ничего, и отныне ,я с ближними ,они мое корни,а я древо что взрастает невзирая на невзгоды и боль моя –есмь спутница, и она укажет мне тропу,обранила Тики последнюю фразу в пески ,и лишь падение соленых вод с ее переполненных горестью очей нарушало покой, а день тлел руша постулат о вечности наших тел,мнений,словес-всё сгорает в огне жизнь мы –топливо для сей печи, холокост внутри нас и только, когда он становится не выносим , сие обретает форму в реалиях. Осень –подобно причащению, омовению пред неизбежной смертью. Солнце уставши бредет за склоны . Фабрика ада затворяет свои врата оставляя "человейник" на угоду своим страстям и страхам.